↓
 ↑
Регистрация
Имя/email

Пароль

 
Войти при помощи
Размер шрифта
14px
Ширина текста
100%
Выравнивание
     
Цвет текста
Цвет фона

Показывать иллюстрации
  • Большие
  • Маленькие
  • Без иллюстраций

Вопреки року (гет)



А что, если с самого начала после высадки нолдор в Эндорэ события пошли не так, как было зафиксировано в летописях? Что, если Лехтэ, жена Куруфина, проводив своих близких в Исход, решила все же их потом догнать? Как бы выглядел тогда Сильмариллион?
QRCode
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава

Глава 93

— Осторожней! — предупредил Тьелкормо и протянул спутнице руку.

Тинтинэ, уже было собиравшаяся, как в детстве, разбежаться и перепрыгнуть через встретившийся им неширокий овраг, вложила пальцы и легко перескочила на другую сторону.

— Благодарю! — ответила она.

Охотник улыбнулся и, поправив лук со стрелами за плечом, не отказал себе в удовольствии между делом полюбоваться блеском лучей Анара в волосах девы.

— Надо бы поискать удобное для привала место, — произнесла Тинтинэ и, зажмурившись, раскинула руки и обратила лицо к видневшемуся сквозь листву небу, с удовольствием вдыхая пряные ароматы лета и вслушиваясь в шорохи подлеска. — Пора перекусить.

— Согласен, — с готовностью откликнулся Турко и, выбрав из двух одинаковых троп одну, пошел по ней, не выпуская из вида легко идущую рядом деву. — Жаль только, что вода совсем закончилась.

— Можно поискать, — предложила она.

— Ближайший ручей в двух лигах. Идем туда?

Он посмотрел на нее, ожидая согласия, однако его спутница внезапно остановилась и предложила:

— Можно поискать здесь. Вдруг отыщется?

— Каким образом? — не понял Фэанарион.

За много сотен лет он исходил просторы родного Химлада вдоль и поперек и лучше многих иных знал окрестные леса. Каждую кочку, каждый куст. И там, где они теперь находились, источников не было.

«Хотя… Тинтинэ об этом может и не догадываться, — подумал он. — В конце концов, она еще молода».

Во взгляде его мелькнула нежность, ставшая за последние годы уже привычной. Дева покачала головой и неожиданно сняла башмачки, став босыми ступнями на траву.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовал Турко.

— Ищу воду, — ответила Тинтинэ и пояснила, заметив недоумение во взгляде спутника: — Понимаешь, я могу чувствовать движение жидкостей в глубинных слоях. С землей и водой, конечно, проще всего, хотя и целители пытались привлечь меня к своему делу. Но мне не захотелось.

— Понимаю, — кивнул он и вновь протянул руку.

Она вложила пальцы, и они пошли вперед, не выбирая дороги. Птицы пели, и шелковистые травы ласкали ноги эльдар. Тинтинэ ступала осторожно, и было видно, как она чутко вслушивается. Замерев на миг, она покачала головой и вновь продолжила путь:

— Глубоко, не достанем. Вообще, в землях Химлада почва изобилует источниками, ходить тут одно удовольствие. А на севере, говорят, земля сухая. Не хотелось бы там заблудиться.

— И не надо! — живо отреагировал Турко и чуть нахмурился. — Я позабочусь, чтоб тебе не пришлось плутать в тех местах.

— Хорошо, — легко согласилась она и крепче сжала пальцы спутника. — Давай повернем правее — мне кажется, я ощущаю то, что нам нужно.

— Пойдем.

Они сменили направление, и вскоре Тинтинэ объявила, остановившись:

— Здесь родник подходит очень близко к поверхности и до него можно легко достать. Нужно чем-нибудь прокопать…

Тьелкормо потянулся было за мечом, но дева остановила его, слегка сжав запястье:

— Не надо. Меч — орудие смерти. Не стоит обижать землю, используя его.

— Понимаю, о чем ты, — кивнул он в ответ и поискал взглядом толстую палку.

Долго копать не пришлось — едва сук вошел вглубь на длину ладони, как из-под земли ударил родник.

— Ты ценная спутница, — полушутя-полусерьезно прокомментировал он.

— Рада, что смогла помочь, — рассмеялась Тинтинэ.

Она от души напилась и, наполнив флягу, уступила место Тьелкормо. Оглядевшись по сторонам, они заметили видневшуюся невдалеке поляну. Сквозь ветви деревьев ярко светил Анар, озаряя все окрест золотыми бликами.

— Как красиво, — выдохнула Тинтинэ и первая пошла вперед.

Тьелкормо направился вслед за ней. Ее нежно-зеленое с серебром платье мелькало меж ветвей кустарника, и сама дева напоминала в эту минуту диковинное растение, нежное и удивительно красивое. Сердце Охотника забилось чаще. Он прибавил шаг, вдруг испугавшись, что может ее потерять, а оказавшись на поляне, расстегнул сумку и принялся доставать припасы — вяленое мясо, пирожки, орехи. Тинтинэ же расстелила на земле льняную салфетку и, разложив все, устроилась рядом. Турко сел около подруги, подавив мгновенно вспыхнувшее желание ее обнять.

— Говорят, искать воду — не единственное твое умение, — между делом заметил он.

— Умение? — она пожала плечами. — Да у меня как будто и нет каких-то особых талантов.

— А ткани? — напомнил он. — Я слышал, как верные хвалили их.

— Любая нис такое может.

— Так ли это?

Она обернулась и несколько мгновений смотрела ему в глаза, не отрываясь. Затем, смутившись, отвела взгляд, щеки ее слегка порозовели.

— Хочешь, я сделаю тебе что-нибудь, а ты сам оценишь? — в конце концов предложила она.

— С удовольствием.

— Тогда, — задумалась она, — может, рубашку?

— Договорились. Буду ждать.

Разговор прервался, и в воздухе повисла густая, звенящая, немного неловкая тишина. Турко слушал биение своего сердца, отчаянно колотившегося и словно о чем-то желавшего ему сказать. По роа разливалось непривычное ощущение, немного тягостное и сладкое одновременно, и невыносимо хотелось, чтобы оно не кончалось. Он любовался мягким изгибом плеч Тинтинэ, ее изящным поворотом головы, мягким блеском глаз. Алые губы манили…

Дева вздохнула и, протянув руку, подставила ладонь падающим сквозь резную крону золотым лучам. Она подалась вперед, словно стремилась догнать свет, слиться с ним в одно целое, и вдруг запела.

Простые безыскусные слова о траве и цветах, о ласковом ветре вдруг заставили Охотника прочувствовать, как прекрасен сотворенный Единым мир. Он глядел на Тинтинэ, не в силах отвести взгляда, а та плавным движением поднялась и начала танцевать.

Щедро льющиеся с неба золотые лучи обнимали деву, она словно купалась в них. Бабочки кружились вокруг нее, и птицы щебетали. А Турко вдруг полностью, до самого конца, до глубины опаленной войной и Клятвой фэа осознал, что влюблен. Что любит ее, эту юную нолдиэ, уже семнадцать лет, с самой первой их встречи, и больше всего на свете хотел бы сделать ее своей женой.

«Она наверняка согласится, — подумал он, и сердце заколотилось где-то в районе горла, стремясь вырваться из груди. Дыхание перехватило. — Но она еще очень юна — еще и семидесяти лет нет».

Мысль, что законы эльдар дозволяли вступать в брак уже в пятьдесят лет, а Курво и Кано женились на столь же молодых нисси, не смутила Фэанариона — у обоих были иные жизненные обстоятельства. А он гораздо больше, чем сделать Тинтинэ своей, хотел бы теперь защитить ее, ото всех напастей на свете.

«И от собственной страсти тоже, — подумал он решительно. — Пусть повзрослеет сперва. Успеет еще побыть женой и матерью! И когда ей исполнится хотя бы сто лет, тогда-то я и сделаю ей предложение. А пока пусть спокойно живет».

Он порывисто вскочил и, протянув руку, прошептал:

— Звезды осияли час нашей встречи. Прекрасней тебя я никого не встречал.

Тинтинэ застыла и, оглянувшись на него, посмотрела в глаза. Подавшись навстречу, она вложила пальцы в протянутую ладонь, и Тьелкормо привлек ее к себе одной рукой, ласково и бережно, другой же принялся перебирать ее длинные пряди. Ее губы чуть шевельнулись, словно она намеревалась что-то сказать, а после просто положила собственную ладонь ему на грудь.

— И я тоже, — наконец ответила она просто.

Тьелкормо вздохнул, наконец успокаиваясь и приходя в гармонию с самим собой и окружающим миром, и улыбнулся.


* * *


Мощные крылья всколыхнули воздух, взметнув тончайший пух из гнезда.

«А ведь птенцы уже выросли», — подумала орлица и проводила взглядом кружившееся на ветру воспоминание о малышах.

— Долго тебя не было дома, Торондор, — произнесла она. — Что происходит в Смертных землях?

— Многим событиям я стал свидетелем, о коих расскажу тебе, а после владыке Манвэ, — молвил ее супруг.

— А стоит ли? — Глантегель потянулась и встопорщила перья.

— Ты же сама только что интересовалась, — проклекотал орел.

— Я про владыку ветров. Думаешь, ему есть дело до нолдор? Вспомни, он ни разу не откликнулся на их зов, — голос птицы звучал ровно, и лишь майя или вала смог бы различить ноты грусти.

— Прости, но я исполнял его волю. К тому же непокорные дети Эру творят разное, угрожая брату владыки.

— Этому наглецу, что посмел тренировать своих лысых ворон на наших детях?! Ты его жалеешь?!

— Дорогая, мы выяснили, что тот случай был недоразумением. Наши птенчики не пострадали, перья их выросли вновь, а тех чешуйчатых птиц я больше и не видел, — успокоил ее орел.

— Потому что не летал на север, — проворчала его супруга. — Рассказывай уже новости. Чувствую ж, что сразу улетишь к своему ненаглядному Манвэ.

Торондор сделал вид, что не заметил усмешку супруги, и начал рассказ. Ветер завывал на вершине, изредка швыряясь в птиц хлопьями снега. Однако порой тучи расступались, позволяя золотым лучам Анара коснуться оперения и ярчайшими искрами отразиться от ледяных верхушек скал. Наконец орел замолчал, ожидая, что скажет его жена.

— Ты прав, нолдор не бездействуют. Многое совершено ими, но немало еще предстоит сделать им, — произнесла орлица.

— Что ж, значит, я прав и близится время вмешаться Стихиям, иначе…

— Иначе Эрухини справятся без них, — проклекотала она.

— Именно! Но я верю, владыка изыщет способ помешать им — слишком мало лет прошло, наказание еще не исполнено.

— Опомнись, муж мой! Наши ли это дела?!

— Все, что касается владык, касается и меня! Тебе же суждено ждать. Меня и решения валар.

Торондор расправил крылья и, сделав несколько кругов над гнездом, устремился на запад, туда, где за пеленой колдовских туманов скрывался Аман.

Орлица выждала, пока фигура ее супруга растаяла вдали, и полетела на северо-восток, желая найти и предупредить одного знакомого ей нолдо. Чем именно так запомнился ей тот храбрый эльда, она толком и не могла сказать. Не своими же серыми глазами… или все же ими? Отогнав непрошеные мысли, Глантегель поднялась еще выше и, поймав подходящий поток воздуха, понеслась над горами и равнинами Белерианда, чтобы однажды утром, усталой и немного замерзшей, приземлиться в крепости на холме перед изумленным высоким рыжеволосым лордом.

— Приветствую тебя, нолдо, — проклекотала она. — Выслушай новости и реши, как поступить.


* * *


Тихтион с тоской поглядел на мрачное, укрытое плотными бурыми тучами небо, и, поправив плащ, невольно поежился. За много лет постоянных рейдов он так и не смог привыкнуть к пейзажам Ангамандо.

«И хорошо, наверное, что так, — поправил он сам себя. — Еще не хватало, чтобы железные стены, лава, гарь и смрад стали мне родными».

Ворота за его спиной, впустившие наконец небольшой отряд орков внутрь, начали закрываться. Глава разведчиков Маглоровых Врат по привычке пересчитал тварей и порадовался, что нынче их еще меньше, чем было неделю назад — семнадцать голов.

«Значит, дело наше все же имеет успех».

Хотелось есть и пить, однако ни того, ни другого эльдар в рейды не брали, опасаясь случайно выдать свою эльфийскую природу. Рассыпанные крошки лембаса могли иметь фатальные последствия. Тихтион набрал в рот побольше слюны, сглотнул, однако облегчения не получил. Впрочем, на территории Железной крепости им было известно несколько скудных источников, питавших тварей, и, если очень повезет и поблизости никого не окажется, ими можно было воспользоваться. Однако особых надежд Тихтион предпочитал не испытывать.

Одернув орочью рубаху из шкур животных, он привычно огляделся по сторонам и пошел туда, откуда смутно доносились визгливые, неприятные голоса. Дорога петляла, все глубже убегая под землю, и нолдо шел по ней, высматривая стражей и заодно размышляя, что подобные вылазки, скорее всего, придется прекратить.

«По крайней мере на какое-то время, — подумал он. — Иначе падеж среди самок тварей может стать подозрительным. По возвращении на совете выдвину предложение. Сосредоточимся пока на битвах с орочьими отрядами».

Впрочем, в оных они тоже недостатка не испытывали. Леди Алкариэль бдительно следила, чтобы ни одна мышь не проскользнула в Ангамандо или же оттуда. Нередко она и сама выезжала на поле боя. Впрочем, следуя все же советам Вайвиона и Оростеля, во время схватки держалась в стороне, наблюдая.

Здесь же, на территории Врага, испытывая резонные опасения за жизни разведчиков, Тихтион сократил в последнее время число нолдор в отряде, проникавшем в земли Врага. Теперь, и уже не в первый раз, он был один.

Пройдя мимо ссорившихся тварей, он брезгливо поморщился и подумал, что если и в самом деле эти создания произошли в начале времен от эльдар, то нет прощения Морготу ни в Белерианде, ни в Амане, ни за Гранью.

«Что может быть страшнее подобной участи?» — вздохнул он.

И если в ком-то та, прежняя душа еще жива, то смерть искаженной роа для нее может стать освобождением. То, что еще осталось внутри подобных ирчей от эльфов, приведет их рано или поздно к воротам Мандоса. Там, через много времени, исцелившись, они могут вновь возродиться в Амане теми, кем и были рождены — квенди.

«А если прародителями были атани, то смерть уведет бывших тварей на Пути людей. И тогда их судьба окажется в руках Единого. Он, конечно же, будет более милостив, чем их нынешний владыка, хозяин Тьмы».

Заслышав очередные звуки ссоры, Тихтион заметил двух ругающихся самок. Остановившись, потянулся за орочьим ятаганом, торчавшим за поясом, и неслышно приблизился. Два неуловимых движения — и вот уже перед ним лежат два тела, одно с перерезанным горлом, другое с ножом в сердце.

«Если сможете, — подумал эльф, склонив голову, — найдите свой истинный путь домой. А мне пора в крепость лорда… леди Алкариэль».

Больше рисковать было нельзя. Решительно развернувшись, Тихтион отправился знакомой дорогой к железным воротам. Ждать, пока их откроют, чтобы впустить новый отряд, пришлось долго. Жажда успела иссушить роа нолдо, и на волю он выбрался с огромным облегчением. Однако Тихтион еще немало шел, не снимая плаща, по пустыне, бывшей некогда северной частью Ард Галена, пока пламя Врага не уничтожило все живое на своем пути. Наконец, когда выжженная темным огнем земля зазеленела нежными травами, он вздохнул с облегчением и побежал, дав волю ногам. Туда, где, как он точно знал, его ждали воины лорда Майтимо, и где он сможет напиться, поесть и отдохнуть. Горсть кисло-сладких ягод брусники — то, чем уже по традиции встречали они возвращавшихся разведчиков, предшествовала сытному обеду, заботливо приготовленному заранее.

Железные горы за спиной становились все меньше, и лишь оказавшись в двух ярдах от заставы нолдор, решился он наконец снять плащ.

Тихтиону помахали со стены рукой и впустили внутрь. Он вошел и, без сил опершись плечом о стену, широко и радостно улыбнулся.


* * *


Купаясь в нежном серебристом свете Тилиона, тоненько пел камыш. Волна набегала на песчаный берег и мерно покачивала настойчиво продвигавшийся вперед кораблик.

— Просмотри, Туор, — окликнул названного брата Эрейнион и, вытянув руку, указал на сверкавшую под луной гору, — это Тарас. Здесь когда-то пролегала дорога, соединявшая Виньямар с землями дедушки Кирдана.

— Теперь ей не пользуются? — уточнил тот и, немного сощурившись, вгляделся в размытые ночной темнотой контуры.

— Нет. Зачем, если некому и некуда идти? Ведь после ухода верных дяди Турукано здесь больше никто не живет. Я и сам, признаться, был в этих краях всего два раза, еще в детстве. Быть может, пристанем и отдохнем?

— Я не против, — с готовностью ответил Туор и поинтересовался, вглядываясь в залитые светом Итиля очертания: — Что там виднеется впереди?

— Виньямар, — ответил Эрейнион. — Мы как раз до него доплыли.

— Тогда причаливаем! — с восторгом воскликнул юноша.

Он по-мальчишечьи свистнул, и сын Финдекано весело рассмеялся. Ветер подхватил его радость и разнес окрест, и чайки ответили пронзительными криками, взмыв в небо.

Туор и Эрейнион развернули кораблик и направили его к видневшимся впереди обломкам причала. Сын перворожденных видел в темноте хорошо, однако и адан старался от него не отставать, не делая себе поблажек на происхождение. Они привязали канат к причальной бухте, и Туор огляделся, выбирая, куда ступить.

— Я думал, эльфы строят более основательно, — признался он.

Нолдо подтвердил:

— Так и есть. Однако дядя Турукано с самого начала знал, что скоро уйдет из этих мест, поэтому на порт, дома верных и королевский дворец не накладывали защитных чар.

— Любопытно поглядеть на все это…

Туор подтянулся и легко запрыгнул на мраморную плиту, вызывавшую уверенность в своей прочности. Пройдя по причалу, он подождал, пока спутник к нему присоединится, и направился вглубь суши.

Вдоль берега лежали поросшие зеленоватым мхом мраморные осколки. Чуть дальше деревянные руины давали понять, что некогда на их месте располагались дома. Быть может, мастерские или портовые постройки. Туор представил, как некогда к причалам подходили белоснежные лебединые корабли, из кузниц доносился звон металла, и смех разносился вокруг на множество лиг. Картина, словно живая, встала перед его глазами, дополнив порушенный временем, дождями и ветрами пейзаж, и сердце заколотилось. Туор прибавил шаг, на ходу спросив:

— А где дворец?

— Чуть выше, в полулиге, — ответил Гил Галад. — Днем ты его уже давно бы увидел, а сейчас приглядись вон к тому темному пятну.

Адан последовал совету брата и скоро в самом деле различил размытые очертания, посеребренные светом Итиля.

— Поглядим поближе? — предложил он.

— Давай. Мне и самому интересно, что с ним стало.

Они бодро пошли вперед, и скоро поросшие все тем же мхом стены встали перед их глазами. Кое-где по кладке пролегли трещины, и Туор нахмурился, прикидывая, как долго еще продержится это строение.

— Не хотелось бы, чтобы дворец однажды рухнул, — признался он.

Его брат согласился:

— Мне тоже. Но чтобы его восстановить, нужно вернуть в эти края эльдар, что вряд ли возможно.

Они, не теряя бдительности, вошли под своды, и взору Туора предстали мраморные колонны, двумя рядами убегавшие вглубь длинной широкой комнаты.

— Тронный зал, — пояснил Эрейнион.

— А там что? — спросил Туор.

Вдалеке, рядом с каменным резным креслом, некогда, очевидно, обитым тканью, стояли щит с мечом и лежала на круглом столике кольчуга. Рядом с ней гордо возвышался шлем с двумя белыми крылами по бокам, напоминавшими лебединые.

Путешественники повыше подняли мерцавшие голубым светильники и пригляделись.

— Доспех дяди, — наконец опознал Эрейнион. — Атто мне о нем рассказывал. Странно, зачем он здесь? Словно ждет кого-то…

Туор протянул руку и бережно коснулся пальцами звеньев, отозвавшихся теплом.

— Как будто радуется, — заметил он вслух.

Доспех манил, невыносимо хотелось взять его и примерить, взмахнуть мечом, слушая, как изящное, не утратившее остроты и блеска оружие рассекает воздух. Он поднял кольчугу и приложил ее к своей груди:

— Почти подходит. Возможно, чуть тесновата. Можно, я возьму эти доспехи себе?

Он обернулся и с надеждой посмотрел на брата. Тот пожал плечами в ответ:

— Почему бы и нет — ты принц нолдор. Пусть не по крови, но по духу и воспитанию. Никто не будет возражать, если это все станет твоим.

— Благодарю!

Туор облачился, и крылатый шлем сел на его голову, словно влитой. Щит приятно оттянул руку.

— Пора подумать и о ночлеге, — заметил Эрейнион, слушая, как за окнами дворца кричит ночная птица. — До рассвета остается не так уж много времени.

— Но, думаю, под крышами здешних домов ночевать все же не стоит, — ответил Туор.

— Я тоже так считаю, — кивнул Эрейнион, и оба пошли к выходу. — Неподалеку в берег моря впадает небольшой ручей. Мы можем устроиться там.

На том они и порешили. Вернувшись к причалу, откуда совсем недавно названные братья начали путь, путешественники отправились искать родник, а обнаружив, разбили лагерь. Пламя костра уютно вспыхнуло, и сразу стало как будто темнее вокруг. Туор достал из сумки куски вяленого мяса и хлеб. Эрейнион поставил кипятиться воду для ароматного горячего травяного напитка. Поужинав, они привычно установили дежурства, и сын Финдекано первым лег спать. Адан же сидел на берегу, вслушиваясь в шелест волн, и они казались ему тонким эльфийским напевом. Вспоминались веселые праздники под сенью лесов Дор Ломина, которые он с самого детства так любил. Вновь, словно наяву, раздалась песня, что на торжествах часто исполняли менестрели нолдор, и неожиданно вздрогнул всем телом, поняв, что слышит ее не в мечтаниях, а наяву. И на этот раз поет ее море.

«Или ручей? — нахмурился он. — А впрочем, это неважно…»

Припомнив уроки матушки Армидель, он вслушался внимательнее. Теперь он уже отчетливо различал мотив и слова. Эленвэ… Чертоги… жизнь…

«Эленвэ возродилась, — понял он вдруг. — Та самая погибшая жена Туркано, о которой говорил атто. И она теперь по ту сторону Великого Моря. Именно об этом поют и море, и ручей».

Он вскочил, обуреваемый эмоциями, но после снова сел, уставившись на огонь:

«Да, но ведь никто не знает, где его искать, этого брата отца. И даже если я захочу найти его, то получится ли у меня? Да или нет? Но я хотя бы могу попытаться… Ведь он же должен узнать. Аманские палантиры молчат, и больше сообщить ему будет некому. Странно, почему эльфы не слышат? Может, не прислушивались?»

Мысли крутились в голове, подобные рою пчел. С трудом дождался Туор, пока проснется брат, и тогда рассказал ему обо всем случившемся. Эрейнион сидел, задумчиво глядя на светлеющий горизонт.

— Что ж, новость определенно хорошая, — наконец заговорил он. — И попытаться можно. Но ты же не собираешься уезжать на поиски тайного града прямо сейчас? Мы только прибыли в Бритомбар, и дедушка по тебе соскучился.

— Конечно же нет, — улыбнулся в ответ Туор. — Поиски немного подождут. Потом, когда вернемся в Дор Ломин, тогда и отправлюсь в путь.

— Значит, решено. А пока ложись отдыхать, теперь моя очередь дежурить.

Туор, вытянувшись у костра, закрыл глаза и скоро уснул, убаюканный плеском волн. Снились ему корабли фалатрим, чайки, кричавшие в небесах, и блеск чьих-то длинных золотых волос.

Глава опубликована: 02.08.2024
Обращение автора к читателям
Ирина Сэриэль: Автор очень старался, когда писал эту историю, и будет бесконечно благодарен за фидбек.
Отключить рекламу

Предыдущая главаСледующая глава
5 комментариев
Приветствую, дорогой автор!
И вот я снова с вами, готова погрузиться в новую историю "что, если...". В стихах, обращенных друг к другу, как летящей через пространство и миры осанве, Куруфинве и Тэльмиэль пытаются выразить свои чувства - отчаяние, усталость и скорбь.
Мне интересно, как сложится их история на новый лад?
И да начнется новое путешествие! Увидимся в следующих главах)))
5ximera5

Мы с соавтором обязательно будем ждать встреч с вами в новых главах! И от души надеемся, что вам понравится история!
Приветствую, дорогой автор!
Тяжело пришлось ушедшим Эльдар: все они постоянно в опасности, это выматывает и тела и души. Им нужна помощь, но откуда ее взять, исторгнувшимся из дома, последовавших за Клятвой... Остаётся только держаться, стиснув зубы и кулаки. Куруфинве тоже держится из последних сил. Одна только мысль о том, что он в любой момент может потерять тех, кто ему дорог, ввергает его в ужас! Хорошо, что Тьелпэ отделался только раненой рукой и шишками, да ссадинами. Все могло закончиться гораздо хуже.
Тем временем его мать тоже не знает покоя. До появления на небесах нового светила, мир эльфов был покрыт мраком, совсем так же, как и душа самой Тэльмиэль. Но вот, случилось чудо и, возможно, откроется новое дыхание и придёт время для новых решений!
Фэа Куруфинве и Тэльмиэль тянутся друг к другу. Так хочется увидеть их воссоединение!!!
Спасибо большое за главу и до встречи в новых!
5ximera5

Новые светила зажгли свет не только в небесах! Эльдар сделают все, чтобы преодолеть трудности, какими бы они не были! И не только Курво с Лехтэ ) Апереди речь пойдет о многих и многих ) надеемся, вам понравится история!
Спасибо вам огромное за внимание к истории!
До встречи в новых главах!
Приветствую, дорогие автор и соавтор!
Как же пронзительно описаны метания и сомнения Тэльмиэль! Как разлука с сыном и мужем буквально убивает ее: пьет силы, крадет радость, вселяет неуверенность. Она хочет все исправить - хоть пешком через льды, хоть бы и полетела к родным... Если бы могла. И даже во сне боль не оставляет ее и она видит все злоключения семьи. Наверное, именно это жгучее желание все исправить и исцелиться, помогло Тэльмиэль проникнуть сквозь пространство и намекнуть Куруфинве о том, как помочь их сыну. Бедный Тьелпэ так мучается, коварный яд течет в его крови... Только забота отца и матери стоят между ним и смертью.
В который раз я поражаюсь тому, как филигранно описываете вы процесс исцеления у эльфов: это и травы, и заветные песни и слова, даже магия жестов здесь имеет значение!
И нельзя не отметить, как динамично и четко прописаны батальные сцены. Схватка с тёмными силами, где эльфы теряют родных и близких. Каждое слово на месте, картинка рисуется в голове, как кадры кинофильма!
Огромное спасибо за ваш труд!
Чтобы написать комментарий, войдите

Если вы не зарегистрированы, зарегистрируйтесь

Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓

↑ Свернуть ↑
  Следующая глава
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх