Wise as an Old Qrow / Мудрый как старый Кроу / Мудрый как старый ворон (джен)

Падение ещё одного подростка на арену толпа встретила восторженными воплями. Его аура упала в красную зону, и бой прекратился. После того, как комментаторы объявили, что упавший студент выбыл, победитель убежал помогать своей команде, в то время как проигравший, вымотанный и сильно избитый, пополз до края арены, где и упал, схватившись за ноющую левую руку.

В момент поступления в Бикон каждый уже знал, как правильно сдерживаться в спарринге, в конце концов, их учили драться с одиннадцати лет. Однако мало у кого был опыт выступлений перед такой большой толпой и когда так много стояло на кону. Адреналин и общая атмосфера заставляли участников турнира бороться яростнее, выкладываться на полную катушку и выходить за пределы своих возможностей. Всё ради славы и известности.

Кроу не смог вспомнить ни одного победителя турнира Витал, который смог получить из этого какую-то пользу, а на его веку было много фестивалей. Очевидно, не всем дано повторить путь Никос, но не было никого, кто смог извлечь из победы реальную выгоду. Не было ни контрактов на съёмки в кино, ни наград, ни славы, ни богатства. Победители получали возможность хвастаться своим достижением в течение двух лет, но с открытием следующего турнира о них сразу же забывали.

Всё это было на удивление бессмысленно.

По крайней мере, с точки зрения студента. Толпа получила прекрасную возможность отвлечься от всего ужасного, что творилось вокруг, будь то терроризм или Гримм. Цель фестиваля всегда заключалась в том, чтобы отвлечь мирных жителей, поднять им настроение и оправдать деньги из бюджета, на которые спонсировались академии. Большинство налогоплательщиков жили в столицах, и, по их мнению, в охотниках не было особый нужды, поэтому напоминать об обратном было необходимо как можно чаще.

Кроу понимал, зачем нужен фестиваль. Причины были обоснованы. Однако это не уменьшало его пренебрежение к фестивалю. Необходимость может быть и необходимостью, но любить это он не обязан.

— Кроу! Кроу! Смотри!

Эмбер, подпрыгивая у него на коленках, показывала пальцем на драку, где, по её мнению, творилось настоящее волшебство. Внизу команда из Атласа одерживала верх над командой из Вакуо, но что в этом было странного? Атлас мог предоставить своей академии в три раза больше финансирования и возможностей, чем более бедное королевство. То, что команда Вакуо продержалась так долго, свидетельствовало об их способностях.

На самом деле, разве это не показывало, что последние были более талантливыми? Похожую логику он применял к частным школам. Если на ребенка тратили миллионы льен, оплачивая лучших учителей и оборудование, но он достигал лишь того же уровня, что и ребенок из государственной школы, то это просто означало, что тот же самый ребенок из более бедной семьи был просто умнее. Чем более удачливым было твоё происхождение, тем менее впечатляющими становились твои достижения. Или, может быть, правильнее было бы сказать, что планка для тебя поднималась гораздо выше.

— Это что-то, — сказал он, даже не удосужившись повернуть голову. Для студентов показанный уровень был вполне неплох, но смешон для его взрослого сознания. То, что он вряд ли бы смог победить их, не делало его слабым. Это просто означало, что возможности его тела были ограничены возрастом. — Может быть, однажды здесь будешь сражаться ты сама.

— И ты будешь моим учителем! — Эмбер извернулась у него на коленях, чтобы посмотреть на него.

Он был для этого слишком молод. Во всяком случае, физически. К тому времени, когда Эмбер поступит в Бикон, он уже будет действующим охотником и будет прикладывать все силы, чтобы таким оставаться. После выпуска он глаз с Саммер не спустит. По крайней мере, до тех пор, пока не станет уверен, что она будет в безопасности. Озпину придётся смириться к тем, что они будут работать как единое целое. Но Эмбер не нужен был ни технический, ни правдивый ответ. Ей нужны были слова, которые сделают ей счастливой.

— Думаю, что смогу научить тебя кое-чему.

— Ура! Братик!

Его товарищи по команде улыбались, но на их лицах читалось удивление. Его репутация угрюмого и замкнутого человека, пусть и заслуженная, противоречила его образу с маленькой девочкой на коленях. Что он мог сказать? Он питал слабость к детям. Во всяком случае, детям до подросткового возраста, потому что именно тогда они начинали вести себя как придурки.

Схватка внизу закончилась в течение нескольких минут. Так часто бывало в командных боях. Достаточно пасть одному бойцу, и троим придётся сражаться против четверых. Хотя реальнее было бы сказать: будет битва двое против одного, поскольку большинство команд в бою разделяются. Затем бой перерастает трое против одного, а затем и четверо против одного. Снежный ком нарастает очень быстро. Сразу, после того, как в честном бою один против одного определился победитель, драка начинает подходить к концу.

Хороший урок для охотников: им нужно было следить друг за другом и быть готовыми к череде неудач, но Кроу всегда казалось странным, что букмекеры и болельщики не считают это скучным. Матч с большей командной работой был бы интереснее. Возможно, гражданские и не понимали, где настоящий баланс сил. Из-за отсутствия опыта для них все бои, должно быть, казались равными.

— Похоже, у нас появился небольшой перерыв, — сказала Гретхен, поднимаясь со своего места. — Хочешь чего-нибудь выпить, братишка?

— Да, пожалуйста, — Хейзел тоже встал.

— Я хочу мороженое, — Эмбер потянула Кроу за руку.

— Ты хотела что-то сказать? — спросил он.

— Я хочу мороженое!

— Я спросил: Ты хотела что-то сказать?.. — приподняв бровь, Кроу хмуро посмотрел на девочку.

— Эм… Пожалуйста, братик, можешь купить мне мороженое?.. Ну, пожалуйста!

— Могу, — кивнул он. — Но тебе придётся слезть с моих колен.

— Ура!

Спрыгнув, Эмбер протянула руку, чтобы помочь ему подняться. Подыграв ей, он похвалил её силу, пусть, поднимаясь с места, он даже не подумал полагаться на её мускулы. Эмбер то убегала вперёд, хотя не слишком далеко, а затем спешила назад, как пугливая собачка. Она крутила головой то влево, то вправо, стараясь охватить взглядом всё и сразу. Город был для неё в новинку, а Колизей Дружба приводил в полный восторг. Эмбер никогда раньше не видела ничего подобного.

— Ты хорошо с ней ладишь, — заметила Гретхен, шагая вместе с Хейзелом рядом с ним. — Ты всегда так хорошо ладил с детьми?

Так и подмывало сказать, что она тоже считалась ребёнком, по крайней мере, в его глазах, но он смог сдержаться.

— Ты сама знаешь, каково это — расти в детском доме. Ты окружен ими.

— М-м-м… Да. Думаю, в этом мы похожи. Что странно, учитывая, насколько мы разные. Ты пессимист, а я оптимист.

Это результат сорока лет жизни.

— Твой младший брат действительно тебя слушает, — уклонился Кроу от колкого замечания. — Я же вырос с Рейвен. На моём месте и ты стала бы пессимисткой.

— Верно! — Гретхен неожиданно рассмеялась. — Твоя сестра немного сумасшедшая.

На Дружбе еду продавали буквально повсюду, как снаружи, в общественной зоне, так и внутри самого стадиона. К счастью, трибуны были разделены на общественные и частные зоны, а затем частные зоны были снова разделены для VIP-гостей, студентов и преподавателей. В обоих частных секциях были свои собственные киоски, что позволяло уменьшить очереди.

Участники, получившие право участвовать в соревнованиях, носили удостоверения личности на ремешках на шее, и их всегда обслуживали первыми. Было бы неправильно заставлять бойцов драться голодными. Но в очередях их нельзя было увидеть. Они обычно ограничивались глотками воды из бутылок. Тревога перед боем не позволяла им ничего есть, ведь все боялись проиграть самый важный бой в своей жизни. По крайней мере, по мнению ещё не повидавших жизни наивных детей.

Самый важный бой — это от которого зависят жизни твоих товарищей по команде, а не какой-то дурацкий турнир. Но Кроу держал эти мысли при себе. Это было излишне цинично, пусть даже и объективно. Но он ещё не забыл, как раньше волновался и насколько всё это казалось для него важным. Не нужно лишать других подобных радостей.

И так после выпуска жизнь заставит хлебнуть их немало горя. Дадим им шанс на детство.

Гретхен ушла вперёд, вставая вместе с Хейзелом и Эмбер в очередь, а Кроу остался ждать их в стороне. Он никогда не был любителем мороженого или сладкого. Ещё одно последствие взросления в племени. На этот раз речь шла не о жажде убийства или ужасном воспитании, а просто о недостатке полуфабрикатов и продуктов с повышенным содержанием сахара. В городах не жалели сахара и соли на еду, но Кроу смог по-настоящему попробовать подобные блюда только, когда ему исполнилось семнадцать. К тому времени у него уже сформировались предпочтения к менее сладкой пище. Например, от мороженого у него начинали болеть зубы.

Пока остальные стояли в очереди, Кроу просматривал новости в своём свитке. Большая часть новостей была о турнире: результаты прошедших боёв, прямые трансляции, аналитика, стоимости билетов. И ему приходилось пробираться через всё это. Подобные посты преобладали в каждой ленте. Даже запрос о Белом Клыке выдавал только комментарии о шансах срыва их членами турнира. Нахмурившись, он продолжил искать, пытаясь узнать, чем они могли сейчас заниматься.

По-видимому, ничем. Или ничем, что могло бы попасть в поле зрения Ремнанта, сейчас слишком заинтересованного в бьющих друг другу лица подростков. Сейчас Белый Клык мог начать государственный переворот, но никому не будет до этого дела. Тупые новостные сайты. Неужели фестиваль Витал единственное, что всех интересовало? Скорее всего, нет. Он был просто полезен для бизнеса, и рекламодатели старались привлечь к нему внимание. Сдавшись, Кроу засунул свой свиток обратно в карман.

Но, честно говоря, он не знал, что бы сделал, если бы что-нибудь нашёл. Озпин, Мария и даже Ублек просили его не вмешиваться и не создавать проблем, и он мог их понять. Кали и Гира тоже, если бы могли, попросили бы его не вмешиваться. Если бы он мог просто сидеть сложа руки и ничего не делать.

«Я вернулся в прошлое и не могу упустить шанс изменить будущее к лучшему. Я не позволю Белому Клыку всё испортить».

Мария и Озпин назвали бы его глупцом, упрекнув в том, что он лезет в дела, в которых ничего не понимает. В том-то и дело, что понимает. Он действительно понимал. Как взрослый он понимал политические последствия и взаимосвязь между ними. Он знал, что Атлас не будет играть честно и что правда часто не имеет значения. Что линия партии важнее правды, честности и даже закона.

У него также были знания о будущем, которых больше ни у кого не было. Он знал, что если Белый Клык оставить в покое, то он превратится в серьёзную проблему. Чёрт возьми, они помогли Синдер уничтожить Бикон. Эта проблема не разрешится сама собой, если оставить её на потом.

Как бы сильно все ни хотели обратного.

* * *

В первый день Рейвен и её команда не смогли поучаствовать в бою.

Противников выбирали случайно, так что никто не знал, выберут их команду или нет, и чем больше проходило боёв, тем меньше времени они длились. Бой команда на команду мог длиться довольно долго, в то время как бой один на один мог закончиться в один момент. Четвертьфинал, полуфинал и финал, как правило, проходили в один и тот же день с небольшим перерывом на отдых между ними, в то время как предварительные раунды могли длиться целых два дня.

Кроу не завидовал их напряжению. Команды, которым удалось победить в драке, могли вернуться в Бикон расслабленными или смирившимися, в зависимости от того, выиграли они или проиграли. Остальные отправлялись домой всё ещё на взводе, из-за чего потом плохо спали. Рейвен была слишком уверена в себе, чтобы это как-либо на неё повлияло, но Саммер, Уиллоу и Тайянг были в напряжении. Всё это время Кроу сидел в библиотеке, просматривая новые сводки новостей.

После того как день формально закончился, наконец, стали появляться новости, не связанные с фестивалем. Их поиск занял некоторое время, чему не помогало то, что СМИ пытались преуменьшить их важность, чтобы не придавать организации легитимности, но в конце концов он нашёл упоминание о Белом Клыке.

«Во время митинга Белого Клыка были избиты контрпротестующие».

Репортаж был датирован тем же днем и опубликован в местной газете Горы Гленн. Судя по статье, Белый Клык действительно предпринял какие-то действия во время турнира, хотя и не такие радикальные, как взрыв бомбы. Просто протест, как в старые добрые времена. Но, как и раньше, появились контрпротестующие. Многие из них были просто расистами, и, когда он в последний раз помогал Белому Клыку, они первыми начинали искать драки. Он своими глазами видел, как они пытались спровоцировать фавнов, чтобы получить возможность сыграть роль жертв. Но на этот раз, похоже, Белый Клык не собирался играть в игры.

— Двадцать раненых и шестнадцать госпитализированных, — прочитал он. — Это было сделано специально. Такого высокого соотношения не будет, если только кто-то специально не пытается навредить.

Всегда было проще отпугнуть, подбив глаз и оставив парочку синяков, чем переломать кому-то кости. Это имело все признаки преднамеренного нападения. Понимая, что придут контрпротестующие, Белый Клык устроил на них засаду.

Это был один из способов передать сообщение, что Белый Клык больше не собирается оставаться пай-мальчиком. Однако тут скрывалось и нечто большее. Внутри было ещё одно сообщение. Второе было адресовано мирным членам Белого Клыка. Им следовало бы отказаться от мирных протестов и присоединиться к ним, потому что к тому времени, когда с этой новой насильственной группировкой будет покончено, даже самые пацифистски настроенные протестующие будут ассоциироваться с преступниками и террористами.

Это подсказало ему несколько вещей. Во-первых, они всё ещё не были едины во мнениях. В своё время Белый Клык подмял под себя практически всех выступающих против расизма фавнов. Не было никаких отколовшихся групп или разногласий во фракциях. Ты или из Белого Клыка, или просто случайный прохожий. Этого придерживалась не только сама организация, но и различные правительства. Даже поднять плакат, призывая к защите прав фавнов, в глазах полиции было равносильно надеванию маски.

Это было выгодно властям, которые хотели задавить сопротивление, но это также было выгодно и самому Белому Клыку. Когда даже самое мирное сопротивление наталкивалось на агрессию со стороны властей, было слишком легко поддаться речам Белого Клыка. А существование организации зависело от количество её сторонников. Их не финансировало правительство, как правоохранительные органы или армию, поэтому им нужна была поддержка всех фавнов. Для этого им нужно было, чтобы у этих фавнов не было альтернативы, к которой они могли бы примкнуть.

— Это одновременно вредит Кали и Гире и продвигает их цели. Как только всё это всплывёт, возникнут антифавнические настроения, что ещё сильнее им поможет. Привлечёт в их ряды подвергшихся жестокому обращению фавнов, — он продолжил читать. — Никаких признаков личности лидера. Простого решения не будет.

Лучшим способом справиться с ними было бы отрубить голову змее. Большинство организации составляют рядовые члены, и для создания раскола требовалась харизматичная личность. Устрани его, не обязательно убивая, ареста будет достаточно, и экстремисты неохотно потянутся обратно под крылышко Гиры и Кали.

Хотя узнать его имя было не просто. Насколько он знал из своих воспоминаний о будущем, Сиенна была младше его, так что она не могла стоять за этим. Ей должно сейчас быть около десяти. Очевидно, это не был Таурус. Он ещё даже родился. В его первой молодости в группировке не было известных имён, из-за чего личности членов отколовшейся фракции было ужасно трудно вычислить. Не в первый раз Кроу пожалел, что в своей жизни не потратил больше времени на изучение Белого Клыка.

Но угроза Салем всегда была для него важнее. Она, забота о племянницах и скорбь по Саммер. Кучка радикально настроенных фавнов никогда по-настоящему не попадала в поле зрения ни его, ни Озпина, что позже им аукнулось.

«Мне нужно выяснить, кто входит в эту группу. Проблема в том, что у меня практически нет знакомых среди фавнов, и я не смогу влиться в их ряды самостоятельно».

Миролюбивый Белый Клык был рад помощи людей. Этот же — нет. Они ожидали увидеть у него черты животного и не постесняются проверить их наличие. Среди его друзей единственными фавнами, которых он знал, были Кали и Гира, которые, очевидно, отпадали. Мог ли он попросить кого-нибудь в Биконе? Многие фавны ему симпатизировали, но не настолько, чтобы ради него рисковать своей жизнью и карьерой. Они могут погибнуть, если попадутся Белому Клыку. А если попадутся властям, то станут козлами отпущения и отправятся в тюрьму. Никто на это не согласится. Если бы только Ублек был бы готов рискнуть. Но у него был приказ не вмешиваться, и он не нарушит правила ради Кроу.

Они не хотят провоцировать членов Белого Клыка, но не видели, что они уже стали бомбой замедленного действия.

Никто, кроме него.

* * *

Эмбер подружилась с Хейзелом уже на второй день. Она была намного младше его, и Хейзел ей скорее симпатизировал, чем видел в ней настоящего друга. Как и его сестра, выросший в приюте среди других детей, он вёл себя с ними очень дружелюбно. Хейзел охотно развлекал её в перерывах между матчами и не отказывался во время боя посидеть с девочкой, давая Кроу возможность размять ноги.

До сих пор не было никаких происшествий и никаких признаков активности Белого Клыка ни в Дружбе, ни в Горе Гленн.

— Братик, я могу сходить в туалет?

— Не знаю, — ответил он. — А ты можешь?

Все члены его команды застонали, не оценив великолепной игры слов. Эмбер тоже её не поняла, так как не ходила в обычную школу. Она надула губки после того, как Хейзел объяснил ей.

— Пожалуйста, я могу сходить в туалет?

— Можешь.

— Пойдём со мной, — Эмбер отказывалась идти одна.

— В комнату для девочек?

— Нет! — заскулила она. — До неё! Я не хочу заблудиться!

О, логично. Он бросил вопрошающий взгляд в сторону команды своей сестры, но те просто отмахнулись. Текущий бой только что закончился и был объявлен следующий, но между ними ещё будет перерыв. Командам нужно время, чтобы подготовиться и составить краткий план, а зрителям расслабиться и перекусить. Он обещал посмотреть на их бой, но, похоже, он ещё не скоро произойдёт. Жалко, если они будут участвовать в последнем бою. Последний бой крепче всего застревает в памяти зрителей. А они ещё с самого утра все на нервах.

— Хорошо-хорошо. Я иду. Блин.

Эмбер, заставив его взять её за руку, направилась к выходу. Несколько студентов захихикали, особенно студенты Бикона, которые привыкли, что он обычно ищет одиночества. Студенты из других академий просто сочли это милым. Покинув зрительские ряды и оказавшись в коридоре, предназначенном для участников соревнований и остальных студентов, они направились, чётко следуя указателям, к общественному туалету. Достигнув цели, Кроу прислонился к стене между дверями в мужской и женский туалеты.

— Ты сможешь самостоятельно сходить в туалет?

— Конечно! — закричала она, надувшись. — Я не маленькая!

Сердито надувшись, маленькая девочка поспешила внутрь, оставив его у стены смеяться. Дразнить детей всегда было весело. Это, вероятно, многое о нём говорило, но, честно говоря, у него никогда не было нормального детства, и, когда Руби и Янг были маленькими, он даже не знал, как правильно себя вести с ними. Поэтому он старался следовать советам Саммер и Тайянга.

Однако в глубине он знал, что он навсегда останется лишь дядей. Отцом ему не бывать. Он умел дразнить, баловать и вообще быть крутым взрослым, но он никогда не научится по-настоящему воспитывать детей. У Тайянга это получалось естественно, как и у Саммер. Ситуация с Рейвен ни в малейшей степени не поколебала его уверенности, лишь подкрепив идею о том, что проблема была не столько в нём самом, сколько в его воспитании.

«Всё в порядке. По крайней мере, мне не нужно постоянно волноваться за детей, как приходилось Тайянгу с Янг и Руби».

Через несколько минут вышла Эмбер с несколько озадаченным выражением на лице. Это было невозможно не заметить.

— Всё в порядке? — спросил он.

— Мне кажется, что-то не так с соседней кабинкой.

— Хм? Она протекает?

— Дверь была заперта, но я слышала какие-то звуки, — Эмбер свела бровки. — Я пыталась узнать, всё ли у них в порядке, но никто не ответил. Я не знаю, может быть, они упали и ударились головой.

Настала очередь Кроу хмуриться. Он огляделся, надеясь найти женщину, которую можно было бы попросить проверить. Но никого не было видно. Но он не мог просто зайти в женский туалет и выломать дверь. Ну, или ему придётся заранее начинать готовить объяснения.

— Почему бы тебе не попробовать постучать? — предложил он.

Эмбер, неуверенно кивнув, вернулась назад. Он услышал, как она постучала кулаком в дверь, а затем позвала: «Извините. Ты в порядке? Есть там кто-нибудь внутри?» Не дождавшись ответа, Эмбер снова выглянула.

— Ничего. Может, мне заглянуть в щель?

Девочка говорила достаточно громко, чтобы любой, желающий сохранить конфиденциальность, смог её услышать, так что это определенно не был кто-то, испытывающий приступ туалетной робости. Учитывая, что это была зона, предназначенная для турнирных бойцов, это мог быть только студент. Неужели её настолько довёл стресс, что она упала в обморок? Или, что ещё хуже, она вернулась с боя раненой, измученной и в туалете потеряла сознание? Это был не первый случай, когда кто-то преуменьшал свои травмы перед медиками.

— Загляни быстренько, — сказал он. — И крикни мне, если увидишь, что кто-то ранен!

— Хорошо.

Эмбер нырнула обратно и через минуту вернулась.

— Всё в порядке, — сказала она. — Это не человек. Там какие-то бочки.

— Бочки?..

— Хм-м-м… Там несколько бочек, сложенных штабелями, и компьютер, — добавила она. — Он светился и тихонько пищал. Именно этот звук я и услышала.

Не задумываясь, Кроу схватил Эмбер в объятия и, развернувшись спиной к туалету, прыгнул. Маленькая девочка закричала, когда он, прижав её к земле, прикрыл своим телом.

Ничего не произошло.

— Братик?!

— Ничего, — Кроу обернулся через плечо. — Может быть, я…

В туалете бахнуло.

Ударной волной Кроу прижало обратно к Эмбер, что защитило её от сильного жара, созданного взрывом, и летящих осколков плитки и бетона. Здоровенные каменные обломки прилетели ему в спину, но из-за силы взрыва большая их часть улетела дальше, что спасло их от погребения. Не подними он ауру, то помер бы, попав под ударную волну.

— Эмбер! — закричал он, перекрикивая вой сигнализации. Пожарная тревога или что-то похуже. — Эмбер! Ты в порядке?!

Девушка плакала. Рыдала в полный голос. Крупные слезы катились по её лицу, пока она прижималась к нему, невероятно напуганная внезапным громким звуком. Если она могла плакать, значит, могла дышать, а если она дышала, значит, она была жива.

— Ты в порядке, — прошептал он, погладив её по волосам. — Всё хорошо. Я с тобой, — поднявшись, он обнял её, защищая от пыли, которая падала на них с потолка. Им нужно уходить, не дожидаясь, пока поврежденный коридор не погребёт их под обломками. — Нам нужно уходить, Эмбер, — сказал он ей. — Вой тревоги означает, что нам нужно выйти на улицу. Я отведу тебя обратно к Таер и тёте Марии, хорошо?

Эмбер продолжала плакать, слишком напуганная, чтобы говорить. Обхватив его ногами за талию, она вжалась в его грудь, а он, одной рукой поддерживая её за спину, побежал обратно к трибунам. Возможно, они ограничились одной бомбой, но зачем им это? Зачем останавливаться на одной? Почему бы не взорвать несколько? Вряд ли они откажутся устроить грандиозное зрелище.

Как Белому Клыку это удалось? Атлас не валял дурака, но кто-то всё равно смог тайно провезти прах на Дружбу, минуя многочисленные контрольно-пропускные пункты. Это могло произойти только в том случае, если среди военных или студентов был предатель, а поскольку это происходило в зоне, предназначенной только для студентов, подозрение падёт на них.

Это означало, что они с Эмбер сейчас бежали туда, где, возможно, все еще скрывался террорист. Он замедлил шаг, а потом вообще остановился. На трибунах, должно быть, сейчас царил настоящий хаос и началась давка, и он не хотел, чтобы Эмбер оказалась в такой ситуации. Если бы он был из Белого Клыка и желал посеять панику, то устремился бы в сторону охваченных страхом людей, не знающих, в какую сторону нужно бежать.

Повернувшись, Кроу направился прочь из студенческой зоны, обратно в приватные помещения, к разрушенному туалету и коридору за ним. В VIP-зоне, где сейчас находился Озпин, будет безопаснее. Озпин обязательно присмотрит за Эмбер, поскольку она должна была стать следующей Девой Осени. Тогда он сможет связаться со своей командой и командой своей сестры и разобраться во всем этом бардаке.

И действительно, ему потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до контрольно-пропускного пункта, который охраняла четвёрка вооруженных солдат, каждый из которых направил на него огнестрел.

— Стой!

— Студент! — закричал Кроу, прикрывая Эмбер своей спиной, не забыв поднять ауру. — Со мной напуганный ребёнок! Опустите чёртово оружие!

Трое из них так и сделали. Но один продолжил целиться в Кроу, а точнее в его ноги, но, по крайней мере, отвёл дуло от Эмбер. Уже лучше.

— Я Кроу Бранвен, студент Бикона. Скажите Озпину, что у меня здесь его племянница! — на ходу выдуманная ложь, но Озпин наверняка поймёт, кого он имел в виду. — Мне нужно оставить её здесь, чтобы я мог помочь с эвакуацией. Просто проверьте мои слова и заберите девочку.

Один из солдат кивнул и послал другого внутрь.

Не прошло и сорока секунд, как Озпин торопливо вышел в сопровождении того, кого Кроу не ожидал здесь увидеть, а именно с отцом Уиллоу. Николас Шни выглядел изможденно и бледно, и вряд ли это было вызвано только ситуацией. Его болезнь усиливалась.

— Бранвен, — рявкнул Озпин. — Докладывайте.

— В общественном туалете, куда я водил Эмбер, была заложена бомба. Мы чудом спаслись. Вместо того, чтобы направиться к месту эвакуации, я принял решение привести её сюда.

— Причины?

— Потому что Белый Клык на этом не остановится, сэр, и я бы не хотел, чтобы она оказалась в эпицентре.

— Он прав, сэр, — сказал один из солдат. Какой-то офицер. — Это всего лишь прелюдия. Я бы тоже не захотел, чтобы моя дочь оказалась где-то рядом.

Сглотнув, Озпин кивнул.

— Хорошо. Я заберу её, — он протянул руки. И пусть Эмбер со всех сил вцепилась в Кроу, но ему удалось её оттащить. Девочка не прекращала плакать. — Всё в порядке, Эмбер, — попытался успокоить её Озпин. — Здесь ты будешь в безопасности…

— Нет! Я хочу к братику! Не оставляй меня!

— Эй, — Кроу обхватил ладонями лицо девушки. — Эй, послушай меня, — он прижался к её лбу, чтобы она смогла заглянуть ему в глаза. — Твоему старшему брату нужно идти и немножко побыть героем, понимаешь? Есть и другие маленькие девочки и мальчики, потерявшие своих родителей, и я им нужен. Оставайся здесь, а вечером я всё тебе расскажу, хорошо? Вместо сказки на ночь.

— Об… Обещаешь?.. — всхлипнула Эмбер.

Он протянул ей свой мизинец, который она в ответ обхватила своим.

— Обещанье на мизинцах. А теперь будь хорошей девочкой, ради Озпина и дяди Николаса.

Мужчина фыркнул, но не стал возражать. Озпин прижал Эмбер к своему бедру, продолжая поддерживать ее, пока она успокаивалась. Она, к счастью, послушалась, хотя бросила на прощанье на него долгий взгляд, как будто боялась, что больше никогда его не увидит. В этом ей повезло. Ему было ради чего стараться выжить.

— Займитесь эвакуацией, — приказал ему Озпин. — Но не забывайте про Белый Клык. Координируйте свои действия с солдатами Атласа и при возможности высматривайте их, но в приоритете у вас остаётся защита гражданского населения.

— Вас понял, сэр, — Кроу отдал честь. — Подкрепление?

— Они направляются сюда из Бикона и Вейла. Мы координируем их отсюда, — Озпин махнул рукой. — Вперёд! Это активная боевая ситуация. Не сдерживайтесь!

Именно это он и хотел услышать. Улыбнувшись, Кроу сделал шаг назад.

— Парень, — его остановил один из солдат и протянул ему вынутое из кобуры оружие. Кроу был безоружен, ведь только участникам турнира разрешалось приносить с собой оружие. Это был громоздкий пистолет с увесистым магазином. Кнопка сбоку показывала, что предохранитель можно перевести в режим полуавтоматического и автоматического огня. — Возьми это. Надеюсь, ты знаешь, как им пользоваться.

Он бы обошёлся и кулаками, но и от пистолета не откажется.

— Умею. И спасибо. Присмотри за Эмбер! — крикнул он Озпину, отворачиваясь. — Или мы с тобой поругаемся, директор ты или нет!

— Я не заслуживал бы этой должности, если бы не мог защитить одного ребёнка, — фыркнув, Озпин сам отвернулся. — Сделайте всё, что сможете, Бранвен. Мы оба знаем, что вы способнее многих. Положите этому конец.

Ничто здесь уже не остановит этот валун. Он уже сорвался с отвесного склона.

Но Ублек и его коллеги не будут сидеть на месте, так что, возможно, именно Белому Клыку придётся хуже всех. Кроу помчался обратно по лестнице вниз в студенческую зону. Его команда уже должна была быть снаружи. Они могли перепрыгнуть через ограждение на арене, чтобы взять ситуацию под контроль, и вряд ли потом вернутся в коридоры. Озпин и остальные думали, что он пойдёт тем же путем, чтобы объединиться со своей командой.

Но он планировал сделать другое.

«Что бы я сделал, будь я террористом, решившим произвести фурор?»

Облизав губы, Кроу вспомнил атаку Синдер. Она выполнила её просто мастерски, как бы ему ни не хотелось хвалить эту девушку. Эта атака, конечно, была бы далеко не так организована, но, возможно, преследовала те же цели. Создав переполох, они отвлекали окружающих от их истинной цели. На этот раз не от Девы Осени, а от чего-то более приземленного. Им нужно было причинить как можно больше разрушений и ужаса. И лучшим местом для этого была бы диспетчерская Колизея Дружбы.

Кроу бросился бежать.

Его команда справится с эвакуацией и без него.