Сто рассуждений (джен)

Жить в веранутой семье — это кошмар. Это ад при жизни. Не знаю, сколько лет я прожила бы в этом аду, но спасибо моей любимой, что открыла мне глаза.

Если до рождения души выбирают семьи, чтобы именно там появиться на свет и вырасти, то я жестоко ошиблась в выборе. Интересно, кто-нибудь там меня отговаривал от этого?

Родилась я в ультраправославной семье. Кроме меня были ещё четверо детей. Я была четвёртой дочерью. Всю жизнь мне запрещали дружить с другими детьми, ибо они плохо на меня повлияют. Если с кем и разрешали дружить, то только с девочками, которые были такие скучные.

Меня постоянно готовили быть женой священника. Заставляли готовить, убираться, стирать и гладить. Я чувствовала себя Золушкой, которую злобная мачеха со своими мерзкими дочурками припёрлась в чужой дом и начала качать свои права. Только это мой отец считал, что мне необязательно учиться и получать образование, ведь нужно привыкать заботиться о муже, быть хорошей хозяйкой, верной женой и достойной матерью, ведь предназначение женщины именно в этом.

Не знаю, как бы я дальше жила, если бы не встретила её. Мою возлюбленную. Мы тайно встречались. Вскоре я поняла, что люблю её. Не как подругу, а так, как любят друг друга мужчина и женщина. Я пыталась с этим бороться, ибо мне внушили, что любить женщина женщину не может. Это разврат. Это грех. Это мерзость.

Когда я осознала, что лесбиянка, поняла, что мне не нужна семья. Мне не нужен муж, которого я должна буду терпеть, ибо он предназначен будет Богом. Если он будет пить, бить, изменять, то это будет только моя вина, ибо женщина сама виновата в том, что происходит в семье. Мне не нужны дети, которых я должна буду рожать, не имея права даже на какую-либо контрацепцию, не то, что на аборт. Зачем мне такая жизнь?

Когда мне исполнилось восемнадцать, я сбежала из дома. Сбежала в другой город вместе со своей любимой, чтобы меня не нашли.

С той поры я отстаиваю своё право. Право получить хотя бы нормальное отношение, ибо не считаю, что совершила что-то плохое, раз люблю женщину, а не мужчину. За что общество ненавидит нас? Людей, которые просто любят друг друга и хотят быть счастливыми?

Почему нет такой ненависти к мужикам, которые избивают, насилуют и калечат своих жён? Я считаю, что таких уродов надо клеймить, чтобы все видели, что это самое натуральное дерьмо. Чтобы, видя это клеймо, ни одна девушка не вышла за него замуж, ни один ЗАГС не зарегистрировал брак с ним, ни один работодатель не трудоустроил его даже на чёрную зарплату; чтобы это были неприкасаемые, ибо они опасны для общества. Их надо ссылать в гетто. Пусть эти уроды перебьют друг дружку. Может, так почешут свои кулаки.

Зато чувствую себя счастливой. Теперь дружу с нормальными людьми, а не с дочками из многодетных семей, у которых только одни установки — Kinder, Küche, Kirche. Не знаю, вырвались ли они из этого плена или остались такими же зашуганными, начиная штамповать, как на конвейере, очередных домохозяек и добытчиков.

Теперь мне хорошо и легко. Я люблю и любима. С моей любимой мы прошли всё: огонь, воду и медные трубы. У нас были ссоры, примирения, желающие разлучить, гомофобы. Но мы всё это пережили. Мы смогли настолько сблизиться, что не хотим разлучаться.