Wise as an Old Qrow / Мудрый как старый Кроу / Мудрый как старый ворон (джен)

Комната для допросов намеренно выглядела безлико, без каких-либо деталей, привлекающих внимание. Бетонные стены, бетонный пол, бетонный потолок и один прикрученный к полу стол с парой стульев, расположенных на противоположных сторонах. Прочные наручники не позволяли Кроу отодвинуть руки дальше, чем на шесть сантиметров от центра стола, позволяя ему двигаться ровно настолько, чтобы держать чашку с водой и наклоняться, чтобы отпить.

После двухдневных допросов он выучил это место вдоль и поперек. Атлас уже перепробовал методы «Добрый полицейский», «Злой полицейский», «Разочарованный папа-полицейский», а сейчас, по-видимому, применялся «Отсутствующий полицейский». Его всегда смущало то, что подобные методы всё ещё использовались, ведь телевидение и кино давно сделали их узнаваемыми. Кто купится на маску доброго полицейского, когда о таком приёме знал каждый ребёнок старше десяти лет? Возможно, реальность ареста для большинства становится таким потрясением, что они, забыв о здравом смысле, схватятся за руку первого, проявившего дружелюбие.

Честно говоря, ему правильнее было бы возненавидеть шпионов Вейла за то, что они оставили его одного в такой ситуации.

Но нет.

Не было запланировано, что он окажется в диспетчерской, и у них не было времени что-нибудь придумать. Сознавшись, помогая ему выпутаться из неприятностей, они бы поставили Вейл в затруднительное положение, окончательно подорвав доверие между двумя королевствами. Шпионаж был ожидаем, и вряд ли Атлас сам не занимался подобным, но нельзя, чтобы это выплыло на поверхность. Альянс Атласа и Вейла ежегодно защищал и спасал десятки тысяч людей и будет делать это ещё десятилетия. Кроу сам себя не простит, если из-за его действия он будет разрушен.

Они поступили правильно, оставив его самого разбираться со своими проблемами, и это было одной из главных причин, почему он отказывался о них рассказывать. В Атласе поверили бы его словам, особенно если бы он рассказал об объекте в Горе Гленн, но что потом? Это перечеркнуло бы всю хорошую работу, что сделал он с помощью шпионов. Это не какой-то трагичный удар в спину после долгого срока службы верой и правдой, не поворот сюжета фильма, обязывающий героя встать на путь мести.

Это было лучший выбор, который они могли сделать для Вейла и его народа.

Дверь с шумом распахнулась. Вошёл мужчина. Не атласец.

— Извини, я опоздал на урок, — Кроу выдавил слабую улыбку. — Но я попросил своих похитителей передать записку.

— И они это сделали, как ни странно, — сказал Озпин, садясь напротив него и ставя кружку с кофе на стол. — Они передали из рук в руки записку о том, что Кроу Бранвен в обозримом будущем не будет посещать занятия в связи с активным расследованием, и попросили, чтобы все домашние задания, предназначенные для вас, были переданы им.

— Серьёзно? Даже в такой ситуаций мне нельзя избежать домашнего задания. Что за чушь?

— Вы доставляете мне немало хлопот, мистер Бранвен, — на лице Озпина не было видно ни тени улыбки.

— Прости, — в этот раз Кроу был серьёзен. — Я не хотел. С Эмбер всё в порядке?

— Эмбер в безопасности, и о ней есть кому позаботиться, хотя она в лёгком шоке от случившегося. Конечно, она спрашивала вас. Нам приходится её отвлекать. Ваши товарищи по команде тоже расстроены, как и ваша сестра и её команда. Чудо, что Рейвен не спровоцировала инцидент, открыв к вам портал!

Кроу удалось сохранить невозмутимое выражение лица. Его последний допрашивавший до последнего не прекращал попыток узнать, что это был за красный портал и как Кроу его вызвал, думая, что это была его попытка побега. Так оно почти и случилось, но слава Братьям, Рей послушалась его, когда он посоветовал ей «прекратить творить хуйню». Второй попытки не последовало.

— Как дела? — спросил Кроу. — Гора Гленн в безопасности? А что с турниром и Белым Клыком?

— Мне сказали ничего не говорить вам о последних, но что насчёт остального, то благодаря вашим усилиям Гора Гленн в полной безопасности. Хотя сейчас турнир находится в неудобном положении. Совет Вейла хочет перенести его на землю и закончить там, но в Атласе отметили, что это ещё менее безопасно, чем использовать Дружбу.

— Они правы, — неохотно признал Кроу. — На земле остановить диверсии террористов, будет ещё сложнее. На Дружбе всё пошло наперекосяк, но для Белого Клыка там были очень сложные условия. И всё же они справились. Скажи мне, Озпин, начали ли искать того, кто заложил бомбу в студенческой и VIP зонах? Никто не должен был попасть туда, даже уборщики.

— Мне сказали ничего не говорить вам, — повторил Озпин, но то, как он закатил глаза, казалось, подразумевало, что он, конечно, занимается этим вопросом и недоволен, тем, что Кроу счёл его идиотом, предположив обратное. — Дела делаются. Лучше вам обеспокоиться о своей ситуации. Она не идеальна.

— Я и не заметил, — потряс Кроу наручниками. — Они что, обвинили меня в соучастии? Приравнивают меня к этим негодяям?

— На самом деле они публично похвалили вас за проявленную смекалку для спасения жизней, хотя до сих пор называли вас только безымянным охотником-студентом Академии Бикон.

Правда?.. Он ожидал, что Атлас удвоит свои усилия и причислит его с террористами, особенно учитывая его репутацию сторонника Белого Клыка. Айронвуд поступил бы именно так. Или, возможно, в нём говорили его личные предубеждения. В любом случае, Кроу не ожидал, что они признают, насколько им помог студент. В будущем Атлас обязательно бы присвоил все заслуги себе, заявив, что они разобрались с проблемой самостоятельно.

— Вы, кажется, удивлены.

— Да. Не ожидал от Атласа такой честности. Думал, они ухватятся за возможность меня подставить.

— Уверен, что основная причина в том, что Атлас увидел надежду, что сейчас вы перейдёте на их сторону, осудите Белый Клык и признаете, что Атлас был прав на их счет с самого начала. Тот факт, что вы убили нескольких из них, защищая невинных людей, даёт понять, что вы не сочувствуете самим террористам.

Удачи. Не то, чтобы Атлас был совсем неправ, но он никогда этого не признает. Если бы они хоть немного разузнали о нём и Рейвен, то поняли бы, что Бранвены никогда не меняют своего мнения. Или, скорее, они никогда не признаются об этом вслух. Однако он понимал, почему Атлас так думал. И причину его желаний. За пределами Атласа было много людей, которые не одобряли их отношение к нему и считали их действия слишком жестокими. Публичная поддержка Кроу Атласа могла бы решить эту проблему.

— Не похоже, что меня приняли за спасителя, — Кроу пожал плечами, снова позвякивая наручниками.

— Вы взломали секретную технологию Атласа, предотвратили диверсию, организованную Белым Клыком, а затем смогли восстановить стабильность Дружбы, — от сарказма, сочившегося из слов Озпина, Кроу поморщился. — Это не совсем то, на что должен быть способен парень вашего возраста. Они хотят получить ответы.

— Эх… Я… Э-э-э… Мне нечего сказать на это.

— Мистер Бранвен, пожалуйста, — вздохнул Озпин. — Я не смогу вытащить вас отсюда без содействия с вашей стороны. Мое влияние не безгранично.

— Всё сложно.

— Проясните ситуацию. У вас была помощь извне, не так ли?

— Я не могу сказать, — еле слышно ответил Кроу. Он пристально посмотрел на Озпина, пытаясь донести до него смысл сказанного. — Ради всех жителей Вейла, я не могу ответить на этот вопрос.

Озпин молчал, сверля его взглядом, а затем устало откинулся на спинку стула. По крайней мере, он не стал задавать лишних вопросов и выставлять Кроу идиотом. Он, по-видимому, понял всю серьезность ситуации, пусть двусмысленность не давала ему покоя.

— Они настолько важны, что ради них стоит рисковать своей свободой?

— Разоблачение подвергло бы опасности множество невинных людей.

— Невинных людей? Кого именно?

Он подумал о Салем.

— Невинных граждан в Вейле и Горе Гленн, — Кроу пресёк эту мысль на корню.

— Эти люди их защищают?

Кроу кивнул, отказываясь говорить что-либо ещё. Он не мог себе этого позволить. Озпин всё еще мог строить свои теории, и хотя у него не было каких-либо доказательств, он мог, по крайней мере, исключить Салем, особенно учитывая, что Лаппи и Алварьян были подтверждёнными членами организации и хотели его убить. А Кроу был причастен к смерти Ток, ещё одного подтверждённого агента Салем.

— Дайте мне что-нибудь, с чем можно было бы работать, мистер Бранвен, — Озпин забарабанил пальцами по столу. — Мне нужна информация. Как вы взломали компьютер?

— Не знаю. Повезло?

— Кроу…

— Нет, я серьезно, — он облизнул губы. — Моё Проявление.

— Я и не знал, что оно у вас есть, — Озпин приподнял бровь.

Ух ты. Мария действительно сохранила его секрет. Честно говоря, он этого не ожидал. Не потому, что сомневался в Марии, а потому, что верил, что она поделится информацией с Озпиным, как наиболее важным для неё человеком. Должно быть, она решила, что сохранить доверие Кроу было важнее. Это было приятно.

— Мария знает о нём. Я не хотел делать его достоянием общественности, потому что оно неконтролируемо. Спроси её. Скажи ей, что я разрешаю ей рассказать о нём.

— И это поможет?

— Возможно, — признался Кроу. — Это зависит от того, сколько лапши ты готов навешать, чтобы прикрыть меня.

Не ответив, Озпин встал и ушёл.

По правде говоря, Кроу не стал бы винить старика, если бы тот отказался помочь. Как и в случае со шпионами, у Озпина было слишком много дел, и каждая мелочь могла стать решающей в вопросе безопасности всех жителей Ремнанта. Вздохнув, Кроу откинулся на спинку стула и стал ждать следующего допроса.

* * *

— Вы не помогаете своему делу, молодой человек. Просто расскажите нам, как вы это сделали. Вас ни в чём не обвиняют. Вы спасли жизни. Мы просто хотим знать, кто предоставил вам доступ к нашим системам.

— Я же вам уже говорил, что никто.

Мужчина, видимо офицер, наворачивал круги вокруг стола, за которым сидел Кроу. По обе стороны от двери стояло по охраннику, оба вооруженные, но не держащие оружие в руках. Они были в шлемах, не позволяющих увидеть их лица, и смотрели прямо перед собой.

— Вы должны понимать, что эти люди представляют угрозу безопасности, которую мы не можем игнорировать, учитывая, что Белый Клык получил аналогичный доступ к нашим системам. Что, если те, от кого вы получили информацию, также предоставили её и самим террористам? Что тогда?

Невозможно. Или, по крайней мере, маловероятно. Шпионы были по-настоящему шокированы происходящим, не говоря уже о том, что для них происходящая ситуация была непростительна.

— Я же сказал вам, что таких нет, — пожал плечами Кроу.

— Тогда как вы это сделали? — вдохнул мужчина. — Повторите ещё раз.

— Я просто запаниковал и начал копаться в настройках. Некоторые из них были очевидны, например, балансировка в градусах, но остальное — обычное везение. Вы проверили мой свиток. Вы знаете, что я никому не звонил. И не похоже, что там, рядом со мной кто-то был.

Мужчина, закончив кружить, сел напротив Кроу. Он выглядел раздраженным и усталым.

— Сынок, — сказал он. — Я действительно стараюсь быть с тобой терпеливым, особенно после всего того хорошего, что ты сделал, но ты всё усложняешь. Хочешь сказать, что тебе посчастливилось освоить систему, на подготовку специалиста по которой у нас уходит два года? Эта система невероятно сложна по своей сути. Она сделана максимально неудобной для пользователей, чтобы никто, кроме нас, не смог ею воспользоваться, — он коснулся своей груди. — Даже я не смог бы заручиться одной чёртовой удачей, чтобы разобраться в этой хрени, а я сотрудник службы информации.

Сотрудник службы информации? Шпион? Кроу сомневался в этом. Если бы он был из организации чем-то похожей на вейловскую, то действовал бы хитрее. Атлас, возможно, уже подозревал о причастности Вейла, но они не могли действовать в соответствии с подозрениями, не имея доказательств, которые Кроу отказывался предоставлять.

И не планировал это делать в будущем.

— Я бы ответил, но мне нечего сказать, — пожал плечами Кроу. — Но только благодаря глупой удаче у меня всё получилось. С таким же успехом я мог бы врезаться на Дружбу в Гору Гленн.

— Не стоит говорить такое.

— Я же не мог сделать хуже, чем планировали эти психи, правда? Даже идиот бы понял, что Дружба планирует рухнуть.

— И ты предотвратил это.

— Глупая удача, — повторил Кроу. — И, возможно, даже статистическая вероятность. Мне не нужно было попадать в конкретную точку, мне просто нужно было не попасть в Гору Гленн. Я подумал, что лучше Эмити разобьётся где-нибудь в глуши, чем рухнет на город.

— Так и есть, — признал офицер. — И если бы ты решил проблему, врезавшись в землю, то у нас не было бы этого разговора.

— Потому что я был бы мертв.

— При условии, что ты выжил, — закатил глаза мужчина. — Перенаправить Колизей в другое место — это уже большое везение. Полностью предотвратить диверсию Белого Клыка, стабилизировав Дружбу, а это, напомню, очень специфическая система, на расчеты которой у нас ушли годы — это чуть больше, чем просто удача. Вероятность один к десяти миллионам…

Их прервал стук в металлическую дверь. Нахмурившись, офицер встал и вышел за дверь. Говорили слишком тихо, чтобы Кроу мог расслышать какие-либо детали. В комнату вошёл ещё один мужчина, судя по множеству медалей, с множеством заслуг. Следом зашёл тот же офицер, который допрашивал его, а затем, к облегчению Кроу, Озпин.

— Генерал, сэр, — начал следователь. — Это крайне необычно…

— Знаю, — ответил генерал. — Но мы сейчас в Вейле и должны следовать законам Вейла, а директор Озпин утверждает, что у него есть ответ на вопрос о подозрительной информированности нашего гостя о наших системах.

Кроу несмело улыбнулся.

— Да, — сказал Озпин. — У моего студента, мистера Бранвена, есть Проявление, которое официально не зафиксировано в его личном деле. Оно, как мне кажется, могло как-то повлиять.

— О? — следователь хмуро посмотрел на Кроу сверху вниз. — Тогда почему он никогда не упоминал об этом?

— В каком-то смысле говорил, — ответил Кроу.

Не очень убедительно. Лучше Озпину говорить за него.

— Проявление мистера Бранвена сильное, но неконтролируемое и часто вредит своему хозяину. Оно включает в себя определённую степень бессознательного манипулирования реальностью, и это относится исключительно к вероятности, шансами или, как некоторые могут это назвать, удаче.

— Удаче? — повторил следователь. — Серьёзно? И вы ожидаете, что мы в это поверим?

— У нас есть подтверждённые случаи, когда его Проявление приводило к сбоям в работе оружия охотницы, которое развалилось прямо в середине боя. Винты просто открутились сами по себе. Также возможно, что его Проявление сыграло свою роль в его столкновении с Апатией, которые были контрабандой доставлены в ваших контейнерах…

— Белый Клык провёз их контрабандой, — прервал генерал.

— Я не говорил иного, — ответил Озпин. — В любом случае, вероятность того, что этот контейнер откроется сам по себе, когда мистер Бранвен будет проходить мимо… Ну, насколько, по-вашему, это вероятно, генерал Сол?..

— Почти невозможно, — признал мужчина.

— Если, конечно, Белый Клык не рассчитал время их открытия заранее или намеренно не ослабил замки в надежде, что двери распахнутся и Гримм вырвутся в Вейле, — заметил следователь. Неплохая гипотеза для человека, очевидно, не знающего, что Атлас специально перевозил ту Апатию. Королевство лгало своему собственному народу.

— Хорошая мысль, сынок, — генерал Сол сохранял невозмутимое выражение лица. — Это возможно.

— В любом случае, это невероятная неудача для мистера Бранвена, не так ли? Подозрительно неудачное стечение обстоятельств. И, конечно, первый взрыв произошёл в туалете, рядом с которым он стоял. Ещё одна неудача. И самое первое, что сделал мистер Бранвен, это направился в VIP-секцию, чтобы передать мне юную девочку. В конце концов, он знал, какой опасности она могла подвергнуться, находясь рядом с ним.

Кроу послушно кивнул. Да, всё определённо было так. Озпин врал, как сивый мерин, и Кроу знал, что позже это дорого ему обойдется. Озпину придётся отплатить.

«И я это сделаю, — подумал он. — Я всегда был на твоей стороне».

— У сестры мистера Бранвен также есть искажающее реальность Проявление, позволяющее открывать порталы, — продолжил Озпин. — У них обоих очень мощные Проявления, хотя и с серьёзными ограничениями. Мисс Бранвен, похоже, может открывать порталы только к двум людям, в то время как Кроу не имеет сознательного контроля над своим Проявлением. В первую очередь это проявляется как невезение, и почти всегда таким образом, простите мне мой язык Вакуо, словно наёбывает его.

— Вы можете это доказать? — спросил генерал Сол.

— Могу, — Озпин поставил на стол маленький пластиковый стаканчик. В нем застучали игральные кости. — Здесь десять шестигранных кубиков. Мистер Бранвен, не могли бы вы бросить их на стол. Верю, что его Проявление неудачи позволит ему доказать его невиновность.

«О-о-о… Разве Мария не упоминала об этом? — сглотнув, Кроу взял стаканчик. — Хоть раз в жизни, Проявление, не шути со мной. Только не сейчас».

Он бросил.

Три двойки, две тройки, четвёрка, две пятерки и две шестерки. Единственное, что бросалось в глаза, — это отсутствие единиц. В остальном это был разрозненный набор совершенно случайных чисел.

Чёртово Проявление!

— Ещё раз, — попросил Озпин.

Кроу резко бросил. И снова в результате получился беспорядочный набор чисел. Кроу уставился на кости так, словно был способен поджечь их одним лишь взглядом. Абсолютно мерзкое Проявление. Если бы у него было лицо, он бы его ударил.

— Выглядит неубедительно, — заметил следователь. — Мы должны что-то увидеть?

— Позвольте мне, — улыбнулся Озпин.

Он собрал кости, положил их в чашку и, встряхнув, выкинул. Перед ними оказалось десять единиц. Он повторил бросок и снова набрал десять единиц, заставив Кроу удивленно приподнять брови. Озпин взял одну из костей и протянул её генералу.

— Пять из шести сторон — единицы, — заметил мужчина. — Только на одной стороне есть другая цифра.

— Они все такие… — осмотрел следователь остальные.

— И вдобавок утяжелённые, — добавил Озпин. — Можно бросать их сотню раз и получать только ряды единиц. Однако мистеру Бранвену не повезло выбросить комбинацию чисел без единой единицы. Вероятность одного броска уже составляет один к сорока миллионам, а он проделал это дважды. Не говоря уже о том, что кости утяжелены таким образом, чтобы исключить вероятность такого выпадения.

— Ты знал? — генерал повернулся к Кроу.

— А я выгляжу, словно я знал?! — выкрикнул Кроу.

— Ты выглядел, будто был готов испепелить эти кубики, — заметил мужчина.

— Проявление мистера Бранвена ограничено только тем, что он видит и знает, — объяснил Озпин. — Если бы он знал про этот трюк, то без сомнений выбросил бы все единицы. Попробуйте, — Озпин передал Кроу собранные кости, чтобы он повторил бросок.

Одни единицы.

— Как видите, на этот раз его Проявление не активировалось, когда Кроу узнал, что выпавшая вероятность не причинит ему никаких неудобств. Мне пришлось обмануть и его, и его Проявление, чтобы оно проявило себя.

— Проявление, основанное на удаче… — протянул следователь. — Не то чтобы я не верил увиденному, но сказать, что ему повезло с засекреченной системой…

— Разве это нельзя назвать удачей? — спросил генерал Сол. — Вы же использовали термин неудача.

— Потому что это всегда оборачивается для кого-то неудачей, — перебил Кроу. — Обычно для меня. Моему Проявлению нравится шутить надо мной. Хотя не всегда только надо мной. Иногда оно приносит несчастье окружающим меня людям, вот почему я не люблю говорить о нём, — его перекосило, ведь он говорил правду. — Зная об этом, люди бы избегали меня. Даже моей сестре я не хотел бы о нём говорить.

— Думаешь, твои друзья и семья отвернулись бы от тебя?

— Не отвернутся, но… Больше не захотят, чтобы я был рядом, — он пожал плечами. Это был старый страх. — Не со злым умыслом, но… Ну а кто бы захотел, чтобы я оказался рядом в важный момент, если бы знал, что мое Проявление может подставить его при первой же возможности? Падение свадебного платья, упавшая на кого-то люстра, отказавшие тормоза автомобиля на оживленной дороге.

Его Проявление не делало ничего из перечисленного, но могло сделать. Была причина, по которой Кроу отказывался когда-либо садиться за руль или даже садиться на мотоцикл Янг. Он всегда боялся, что однажды его Проявление может стать причиной аварии с участием одного из дорогих ему людей. То, что этого пока не произошло, не избавляло от страха.

Вполне обоснованного страха. Это звучало мелодраматично, но его Проявление и раньше активировалось в середине боя, что в прошлом или в будущем, как посмотреть, принесло ему несколько ненужных ранений. Обычно оно подводило только его, но он всегда боялся, что однажды оно может навредить кому-то ещё. Это было одной из главных причин, по которой он не вызвался сопровождать Саммер и Рейвен в их последней охоте. Он часто работал в одиночку, потому что так было безопаснее для всех.

Тайянг и Саммер никогда не боялись его Появления, поскольку у них была аура, и они могли защитить себя, но были моменты, когда они все соглашались, что ему лучше не вмешиваться. Например, рождение Руби и Янг. Он не хотел их портить.

— Если бы он просто сказал нам об нём, мы могли бы устроить проверку ещё вчера! — воскликнул следователь. — Почему он нам ничего не сказал?!

Кроу не знал, что ответить.

— Мистер Бранвен не может его контролировать, — у Озпин, к счастью, нашлось, что сказать. — Как я вам уже говорил, мне пришлось обмануть его Проявление, чтобы оно проявило себя. Если бы у него был шанс, оно бы манипулировало вероятностями так, чтобы результат был совершенно обычным. Чем сильнее Кроу бы старался доказать, тем сильнее Проявление старалось скрыть своё существование, что само по себе выставляло бы Кроу виноватым.

Изощрённая логика — лучшая логика.

— Верно, — согласился Кроу. — Я никогда не мог доказать его существование. Это нельзя сделать одним броском монеты. Вместо приземление её на ребро, я с большей вероятностью выброшу монету в окно, или она отрикошетит от потолка и попадёт мне в глаз. Оно непоследовательно. Иногда оно активируется, иногда нет, а иногда выжидает худшего момента. Например, я привел Эмбер в единственный туалет на Дружбе, в котором была бомба.

— Точно, — сказал Озпин. — И если бы Эмбер умерла из-за его Проявления…

Кроу побледнел. Его словно ударили под дых. Бред — перекладывать вину на Проявление, или, по крайней мере, он так думал, но что если нет? Что если Эмбер оказалась в опасности именно из-за него? Что, если бы она умерла? От одной этой мысли его затошнило.

— Вы видите, в чём проблема, джентльмены, — Озпин жестом указал на него. — И как я помню, вы подключали мистера Бранвена к устройствам для мониторинга ауры.

Это напоминание заставило следователя поспешно вытащить свой свиток.

— Он прав, генерал! — воскликнул он, широко распахнув глаза. — За последние несколько минут аура заключенного дважды проседала. Если я сравню время с бросками костей на записях камеры, то не удивлюсь, если оно полностью совпадёт.

— Хм… — кивнул Генерал. — Уверен, что так и будет. Нам, конечно, придется перепроверить это самим, — сказал он Озпину. Директор кивнул. — Но теперь мы гораздо серьёзнее отнесёмся к заявлениям мистера Бранвена о том, что здесь замешана удача.

— Спасибо. Его отпустят обратно в Бикон?

— Думаю, что через несколько дней. Мы хотели бы провести наши собственные тесты и расспросить его о Белом Клыке, — Генерал посмотрел на Кроу. — Я надеюсь, вы ответите на вопросы о них, молодой человек?

— О террористах? Конечно, — у Кроу не было причин их защищать. — Вам удалось поймать тех двоих, которые упали с платформы? Они выжили?

— Они пережили падение, но покончили с собой, либо чтобы защитить информацию, либо чтобы прекратить собственные страдания. Их тела были сильно повреждены, и они знали, что не переживут того, что, как они предполагали, закончится падением Дружбы на Гору Гленн. Пуля в голову — более быстрый и легкий способ расстаться с жизнью.

— Надеюсь, что это снимет с моего ученика все обвинения.

— Снимет с него обвинение в военном шпионаже, да. Как только мы убедимся, что изменения в его ауре соответствуют предполагаемому использованию его Проявления.

— Ему предъявлены другие обвинения?.. — вскинул бровь Озпин.

— Ничего серьёзного. Формально произошло убийство, но было установлено, что он действовал в целях самообороны. В любом случае, я сомневаюсь, что Белый Клык хорошо воспримет его вмешательство. Возможно, вам стоит обратить внимание на фавнов в вашей академии, директор.

— Они вне подозрений, — напрягся Озпин.

— Ну, кто-то пробрался в студенческую зону, чтобы заложить взрывчатку, и это были не наши фавны, поскольку их не было среди списка отправляемых нами чемпионов. Если они не из ваших, то из команды академии Хейвен или Шейд. Я предлагаю вам побыстрее разобраться с этим, прежде чем мы передадим мистера Бранвена на ваше попечение, иначе в качестве возмездия в его спальню может быть тайно пронесена бомба.

Он был прав. Кроу не хотелось признавать это, и он не стал бы говорить вслух, но жестокая сторона Белого Клыка, та сторона, которую он отказывался признавать, противостоящая Кали и Гире, хотела бы его смерти в качестве возмездия за содеянное. И они знали, что он встанет на сторону Кали и никогда не поддержит их правосудие. Существовала реальная вероятность того, что возможный предатель в Биконе возжелает его смерти.

— Я разберусь с этим вопросом, — Озпин тоже это понимал.

— Нам также понадобятся точные данные мистера Бранвена, — сказал следователь. — Включая известные случаи работы его Проявления.

— Я вам их предоставлю, — как только у него появится возможность их состряпать. — Я приношу извинения за то, что не предоставил их раньше. Я забыл, что Проявление мистера Бранвена не было официально зарегистрировано. Мой долг, как директора, уважать желания и психическое благополучие моих учеников, и можно понять, почему мой студент считает тему своих способностей достаточно щекотливой.

— Тогда мы оставим его, чтобы он поговорил с моим офицером о террористах, — кивнул генерал. — Если позволите, директор, я бы хотел поговорить с вами наедине.

Они вдвоем ушли, оставив их с следователем наедине. Последний подтолкнул кубик, пытаясь его перевернуть. Утяжелённость стороны стала очевидна, когда, почти выпав на четверку, кость внезапно изменила направление и упала на единицу. Мужчина покачал головой и повернулся обратно к Кроу.

— Ну, продолжим. Расскажите мне о растяжке, которую вы обнаружили на мостках. Что навело вас на мысль?..

— Она бликовала, отражая свет. Практически сияла. Я бы не заметил, если бы в панике побежал проверять, жив ли он, но я был настороже. Внимательно смотрел по сторонам.

— Этому учат в Биконе?

— Нас учат применять ловушки, а также тому, как избегать ловушек наших союзников…

* * *

Прошло ещё два дня.

Именно столько времени Атлас продержал его под стражей, хотя его, по крайней мере, перевели из камеры в более комфортабельное помещение. Разумеется, слежку за ним не прекратили. Они провели свои собственные эксперименты с его Проявлением, и их количество показывало, что они явно в нём заинтересовались. Кроу отвечал на вопросы о своём, но отказывал говорить о Проявлении Рейвен.

Конечно, военная сверхдержава была заинтересована в мгновенном перемещении между локациями. Это была слишком хорошая способность, чтобы от неё отказываться. Он сказал им, что Рейвен не знает, как ею управлять, и что она ограничено только им и Тайянгом.

— Думаю, оно связано с людьми, которые находились рядом с ней, когда она его пробудила, — солгал он. — И она не может добавлять новых. Это только мы. Сверхмощное Проявление, но с безумными ограничениями.

Он не мог позволить им узнать правду, иначе они послали бы легион возможных друзей, предложив Рейвен всё, что она захочет, ради шанса установить связь с ключевыми персонами и открыть несколько порталов по их просьбе. Он не думал, что Рейвен согласится на это, но если они предложат достаточно, то она может поддаться искушению. Не ради богатства или роскоши, но ради получения силы. Продвинутое индивидуальное обучение и лучшие условия. Рейвен могла бы ухватиться за это. Он не был уверен в этом точно, ведь она дружила с Саммер и всё такое, но они могли согласиться принять вместе с ней и Саммер. Они заплатили бы за найм всей команды целиком, если бы это означало заполучить саму Рейвен.

К счастью, они не спрашивали о чём-то большем, кроме того, каково было проходить через портал и насколько большим он был. Кроу солгал, что он всегда был одного размера, что сбивало с толку, и что ему требуется время, чтобы собраться после перехода. Он старался преуменьшить его значение.

Они также спрашивали о Белом Клыке. Задавали острые вопросы, постоянно прощупывая его отношение к бывшим знакомым, пытаясь выяснить и повлиять на его мнение о них. Его спросили, осуждает ли он их жестокость. Он осуждал. А затем спросили его, означает ли это, что он осуждает Белый Клык, на что он изо всех сил постарался ответить, но его не поняли.

— Теперь они разделились на две фракции, — попытался объяснить он. — Кали и Гира за мир, как и большинство фавнов. Эта новая отколовшаяся фракция даже не имеет права называться Белым Клыком. Они крадут название.

На Атлас его слова не произвели впечатления, но и арестовать только за них они не могли. В конце концов, он согласился высказаться и осудить «террористов, которые пытались захватить Дружбу и убили невинных людей», и с радостью это сделает. Этих идиотов нужно было остановить, пока они не столкнули Белый Клык в терроризм на десять лет раньше срока.

В конце концов, именно генерал Сол пришёл, чтобы освободить его.

— Вы свободны, Бранвен. Спасибо, что ответили на наши вопросы.

— Нет проблем, — Кроу подавил желание высказать им всё, что вертелось на языке.

— В будущем на вас будут наложены ограничения.

— Ограничения моей свободы? Вы можете это сделать?

— Нет. Не это. Вместо этого мы запрещаем вам возвращаться в Колизей Дружбы. На неопределённый срок. До конца фестиваля вы не сможете посетить матчи, которые будут проходить там.

— И это вся благодарность, которую я получил, — фыркнул Кроу.

— Без сомнения, Атлас в долгу перед вами за ваши действия. Вы герой. Однако вы герой с потенциально опасным Проявлением, которое вы не можете контролировать. На этот раз оно сработало в нашу пользу, и мы вознаградим вас за это, но мы не можем игнорировать произошедшее. Даже если вы этого не хотите, ваше Проявление может вызвать проблемы на Дружбе, чтобы доставить вам неудобства, но потенциально вредя десяткам тысяч людей. Уверен, вы понимаете.

— Конечно, понимаю, — вздохнул Кроу. — Вот почему я не хочу, чтобы люди знали о нём.

— Мы сохраним информацию об этом при себе, если вас это беспокоит, — кивнул Сол. — Официально вас внесут в чёрный список Дружбы, чтобы исключить риск расправы со стороны Белого Клыка. Никто не будет знать настоящую причину.

— Я думаю, это уже что-то значит, — Кроу накинул пиджак от формы. — Я уже могу идти? Моя команда, наверное, меня уже заждалась.

— Я лично провожу вас. По пути могут быть журналисты. Надеюсь, вы понимаете, что мы арестовали вас по вполне обоснованным соображениям, связанным с безопасностью людей в Горе Гленн и за её пределами.

— Да, да. Я внесу свою лепту. Вы, ребята, были осторожны, а отколовшаяся от Белого Клыка фракция — это террористы, которых нужно выследить и посадить. Я знаю, что должен сказать, старина.

— Вы можете называть их просто Белый Клык. Они сами так себя называют.

— Отказываюсь, — фыркнул Кроу. — Ребята, Кали и Гира всё ещё находятся у вас под стражей?

— Бывшие лидеры мирного движения? — генерал Сол склонил голову набок. — Нет. Они были освобождены меньше чем через неделю после того, как организация склонилась к жестокому пути. Мы признали их невиновными и отпустили. Последнее, что я слышал — они намеревались дать отпор своим жестоким узурпаторам. Я не уверен, что с ними стало, но у нас не было законного права задерживать их после того, как они были признаны невиновными.

Черт.

Это было нехорошо.