Веретено Лили (гет)

Лили уколола палец и охнула. На подушечке указательного тут же выступило крошечное красное пятнышко, и, зализывая ранку, Лили стала обходить неожиданное препятствие. Ель была громадной, иссиня-зеленой, со скошенными вниз тяжелыми лапами, укрытыми снегом. Дерево было будто бы на своем месте, но где-то на самом краешке сознания, Лили казалось, что его здесь быть не должно. И снег идти не должен, и сугробы просто не могли появиться в одночасье. И темно быть не может, а вот холодно… Почему в ее коротком, ситцевом платье она не мерзнет? Лили опустила глаза, от неожиданности оступилась, запутавшись в собственных ногах, и приземлилась прямо в пышный сугроб. От этого ей тоже не стало холодно: на ней оказалось любимое зеленое пальто, длинные вязаные гетры и зимние сапоги — как раз те, что они с мамой купили, но Лили так и не успела поносить прошлой зимой. Она сидела в снегу, непонимающе вертела головой и никак не могла сообразить, как здесь оказалась. Реальность происходящего подтверждала только быстро сыреющая рукавичка на правой руке, которую Лили тут же сдернула с ладони, и отряхнула от тающего снега. Влага определенно была настоящей, а значит — все остальное тоже. Девушка перевела глаза на уколотый палец, как будто надеясь застать свою галлюцинацию врасплох, но все было как раньше: ранка уже не кровоточила, но заметно пульсировала под кожей.

 — Если это все мне не мерещится — где же вторая рукавица? — трезво и вслух рассудила Лили, ища по карманам пару.

 — Ну, не знаю, Златовласка, может ты ее потеряла? — раздался прямо за спиной знакомый голос. Лили обернулась.

В нескольких шагах от нее, на протоптанной тропинке стояла Мелани, прижимая к себе охапку свежесрезанной омелы. Лили попыталась найти подвох и здесь, но в образе Нотт не было ничего странного. Укутанная в серебристую лисью шубку, с кукольными локонами шоколадного цвета, прикрытыми голубым беретом, Мелани выглядела совершенно так, как и должна была выглядеть. Если бы это действительно был сон или мечта, слизеринка была бы той еще замарашкой… Нет! Ее бы здесь вообще не было.

Лили тяжело вздохнула, смирившись с реальностью, и выбралась из сугроба, быстро отряхиваясь от налипшего снега, пока тот не начал таять. И только тут ей пришло в голову оглядеться. Ель была вовсе не единственным занимательным предметом в округе. Прямо за ней стоял большой, светящийся окнами дом, который Лили тут же узнала: в прошлом году команда Джеймса по квиддичу снимала точно такой же пряничный домик, и Лили только чудом отпустили туда на новогоднюю вечеринку. Ей запретили прикасаться ко всему, что крепче какао, а друзьям Джима запретили разговаривать с ней дольше семи минут, но это все равно был самый лучший Новый Год! Весь вечер они наряжали высоченную елку, облетая ее со всех сторон на метлах, развешивали гирлянды, пускали фейерверки, катались на коньках, заморозив пруд за домом, а потом играли в снежки прямо в воздухе. Кто-то притащил бездонный алый мешок, откуда ребята по очереди доставали подарки, пока, наконец, силы не закончились, а сверткам конца и края видно не было. Никто так и не признался потом, что принес его, а наутро любопытная Лили обнаружила там последний подарок — снежный шар с крохотными золотыми фигурками, скользящими вокруг елки. Сразу после этого мешок с легким хлопком исчез, а вместе с ним и валявшаяся всюду оберточная бумага и часть забавных безделушек, без конца появлявшихся вчера из мешка. «Лепреконский мешок!» — вспомнила Лили. «Подходит для маленьких, больших и огромных компаний! Никто не уйдет без подарка!» — гласила подпись к нему на прилавке «Ужастиков Умников Уизли».

Лили перевела взгляд на застывшую на тропинке Мелани и вопросительно подняла брови.

 — Разве ты не ушла наряжать собственную елку? — заметив ее жест, уточнила Мел.

 — Что? — Лили оглянулась на запорошенную снегом ель, но не заметила ни коробки с елочными игрушками, ни мишуры. Она озадаченно затеребила волосы. — Чем я должна ее наряжать?

Мелани закатила глаза.

 — Ты что, с метлы свалилась, Поттер? Тебе же все вслед кричали, что игрушки на чердаке. Но ты, конечно, так хлопнула дверью, что мы поняли, что ты в советах не нуждаешься! — она подняла выпавшую из рук веточку омелы и, больше ничего не добавив, проследовала в дом.

 — Все кричали мне в след, ну как же, — пробормотала Лили. — Может, дверь не хлопнула, а столкнулась с моей головой, раз я понятия не имею, о чем речь?

Но снег был холодный. Вечер темный, густой и ясный. В воздухе мелькали редкие снежинки-одиночки, оставляя капли на горячих ладонях и щеках. Долетали сильно приглушенные, но знакомые голоса, закрытые в доме, как подарок в блестящую обертку. Лили глубоко и долго вдыхала, чувствуя, как голова кружится от свежего морозного воздуха, а потом решительно направилась к пряничному домику.

 — Вот! — кто-то сунул ей в руки большую картонную коробку, и Лили автоматически прижала ее к себе. — Если не хочешь делать это одна, подожди ребят, они трансгрессируют совсем скоро, — заверил ее Альбус и, услышав зов с кухни, бросился туда. Отчего-то Лили знала, где кухня.

 — А кто придет? — мало-помалу приходя в себя, громко спросила она, надеясь, что поблизости кто-то есть и ответит ей.

 — Скамандеры! — крикнул Джеймс из гостиной. — И Рокси с ними!

 — А ребят из твоей команды не будет? — зачем-то спросила Лили, так и стоя у входной двери.

 — А ты что, успела с кем-то из них познакомиться? — голос брата явно стал обеспокоенным.

 — Конечно, нет! — язвительно ответила она и добавила уже тише: — Ты же следил за нашими разговорами едва ли не с секундомером.

 — Виктуар и Тедди хотели, но не обещали.

 — Ой, Доминик! И ты здесь? — удивилась Лили, прислушавшись к голосу.

 — Конечно, — кузина выглянула из кухни. На ней красовался праздничный красно-золотой фартук. — Все в порядке, Лил? Ты какая-то потерянная.

 — Я же вам так и сказала! — громко, ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Мелани из гостиной.

Доминик хихикнула, и ее макушка скрылась из дверного проема.

 — Лили, ты что, пила что-то крепче какао? — продолжил развивать свои подозрения Джеймс, но Мел что-то сказала ему, и он отвлекся. — Ты елку наряжать идешь? Мы домашнюю уже нарядили!

«Ну конечно!» — рассердилась Лили. — «Вы даже не подумали позвать меня присоединиться! Ужин готовит Дом, мою любимую елку украшает Мелани, а меня выставили на улицу, чтоб не путалась под ногами!»

 — Лили? Ты точно хочешь наряжать ее одна? Она же огромная! Да и нам вполне хватит этой… — Джеймс явно направился в коридор, и его голос звучал все ближе.

 — Хочу! — бросила Лили, перехватывая коробку в правую руку. — Раз я сказала, что буду наряжать ее, значит, буду! — она выскочила за дверь и тут же больно ударилась носом в чью-то грудь. — Ммм…

 — Эй, ты в порядке? — за ней на улицу вышел Альбус, и пока Лили растирала ушибленный нос уколотым пальцем и думала, за что ей такие несчастья, обрадованно произнес: — Скорпиус! Я надеялся, что ты успеешь вернуться из поездки!

Лили, все так же прикрывая лицо рукой, подняла голову и прищурилась. Что-то начало щелкать в ее голове, словно воспоминания складывались в целую картинку. Они встречались со Скорпиусом. Это было не так давно, это было волшебно, и это… прошло. Лили попыталась найти тот паззл, который рассказывал о причинах разрыва, но он отсутствовал. Скорпиус ухмыльнулся, глядя на нее, и Лили забыла, что паззл существовал.

Нос уже не болел, но пауза затянулась, и даже Ал, кажется, не знал, что сказать. Наконец он неловко потер руки и предложил:

 — Лили собралась наряжать вон ту здоровенную ель, потому что обычной для праздника, разумеется, — убежденным тоном вставил он, — недостаточно. Может, поможешь ей? А то сравни ее и эту громадину — скорее елка нарядит Лили, чем наоборот.

Лили возмущенно фыркнула, но не стала спорить. Она аккуратно обогнула Малфоя и спустилась с крыльца. Быстро дошла до ели, мысленно согласившись с братом, что дерево по-настоящему огромное, поставила коробку с украшениями на высокий крепкий сугроб и упрямо уперла руки в бока.

 — Я могу левитировать тебя вокруг елки с мишурой в руках, — видимо, Ал все-таки убедил друга последовать за ней, но заметного энтузиазма Скорпиус, как обычно, не проявлял.

 — Можешь продемонстрировать чудеса исчезновения, — разрешила Лили, медленно обходя ель по кругу. Она чуть качнула одну из веток, и та заискрилась снегом, тут же осевшим на другие иголки.

 — Если ты так не хотела меня видеть, надо было сказать Альбусу. Я бы с удовольствием остался в путешествии с родителями.

 — Мм… и где же ты был на этот раз? — зачем-то спросила Лили, мысленно хваля себя за то, что тон у нее все равно вышел недовольный, а не любопытный.

 — Во Франции.

 — Понятно, — Лили не знала, почему, но все связанное с Францией вызывало в ней безумную неприязнь. Может, потому что Скорпиус «с удовольствием остался бы» там вместо приезда сюда?

 — Я даже привез тебе подарок, — заметил он, увлеченно разглядывая пейзаж вдалеке.

 — Неужели? — фыркнула Лили и тут же прикусила язык. «Не стоило. Нужно было сказать „не стоило“» — Можешь сунуть в мой рождественский чулок, если, конечно, найдешь его.

Она грубила, просто чтобы заполнить молчание. Ее голос разлетался звонко и очень недовольно, и Лили хотела, чтобы это перекрыло все остальное, что она могла сказать, не подумав.

Скорпиус тихо засмеялся. Лили замерла, вглядываясь в крохотные просветы между ветвями, чтобы увидеть его, но иголки росли слишком густо. Она мотнула головой и продолжила обход ели. Да, должно быть она несколько метров в диаметре! Где взять столько игрушек? И куда исчез Малфой?

Лили снова стояла возле коробки с игрушками, где и оставила его, но рядом никого не было. Она нахмурилась и двинулась в другую сторону, полагая, что Скорпиус пошел вслед за ней, но ее надежда не оправдалась. Она обежала елку еще два раза, огляделась по сторонам и почувствовала себя обманутой. Потом уселась на снег и долго вручную распутывала гирлянды, сжимая зубы каждый раз, когда попадался особенно сложный узел.

Мог бы он не приезжать? Остаться на все праздники с родителями и заучивать «С Новым Годом!» по-французски, чтобы говорить это всем встречным девушкам. Если так хотел привезти всем каких-нибудь безделушек, отправил бы по почте. А они бы непременно потерялись в дороге. Вот был бы замечательный праздник!

Или все-таки хорошо, что он приехал? Да, предположим, они расстались не так давно, — еще и года не прошло! — но это ведь замечательная проверка, связывает ли их что-то до сих пор. И разумеется, не связывает! Они ведь разошлись не зря, у них были веские… веские…

Лили нахмурилась. Последний паззл все никак не желал находиться. Почему они со Скорпиусом расстались? Какие были причины? Кто или что встало между ними? Она не могла вспомнить. Категорически не могла, а потому снова и снова представляла, как столкнулась с ним у входа и на краткое мгновение, — даже не захотела — а почувствовала, что все стало как раньше. Родной, любимый до ненависти Скорпиус стоял перед ней, а теперь снова ушел. Внутри у Лили стало пусто, как в елочной игрушке. Она протянула руку, нащупала самую верхнюю, странной формы, и вытащила сквозь мишуру на поверхность. Это оказалась маленькая, с половину ладошки, коробочка, слишком новая, чтобы пылиться на чердаке не первый год. Ей стало очевидно, что это тот самый подарок от Малфоя. Лили сомневалась несколько секунд, а потом все-таки взялась за конец ленты. Внутри поселилось приятное предвкушение.

Лили не ждала чего-то большого или дорогого: на Новый Год никто не дарит таких подарков, ведь для этого есть Рождество. А по этому случаю принято обмениваться сувенирами и безделушками, вроде тех, что бесконечно производит «Лепреконский мешок». И все же то, что это правило распространялось на всех, заставляло Лили желать, чтобы в коробочке действительно был особенный подарок. Безумно хотелось, чтобы она была особенной для Скорпиуса.

На шелковой подушечке лежал маленький серебряный ключ. Лили осторожно прикоснулась к нему и вытянула вместе с длинной цепочкой. Та сразу провисла под тяжестью подвески, и ключ как будто исчез. Осталась только тонкая серебряная нить, и Лили испуганно стала смотреть себе под ноги, думая, что просто выронила его. Чтобы не лишиться еще и цепочки, она опустила ее на ладонь целиком и уже склонилась к земле, в надежде, что ключ не провалился далеко, как вдруг отчетливо почувствовала его в кулаке. Ничего не понимая, Лили разжала пальцы и действительно увидела и цепочку, и ключ. Спеша проверить свою догадку, она вновь подняла украшение, и искусно свитый ключ, прямо на ее глазах, развернулся в сплошную нить. Лили проделала этот трюк еще несколько раз, и результат был один: ключа как будто не существовало, пока она не касалась цепочки там, где он должен был быть. Увлеченная интересной загадкой, Лили только сейчас задумалась о том, что мог значить такой подарок. Ключ, бесспорно, был верхом магического ювелирного мастерства, — и он определенно был особенным — но что заставило Скорпиуса выбрать именно его? Что вообще заставило Скорпиуса выбирать ей подарок? Она ведь даже не подумала подарить ему что-то.

Она ведь даже не надеялась увидеть его так скоро.

 — Ну, Лили, ладно! Раз ты такая упрямая, мы просто сделаем это все вместе! — заявил Джеймс, появляясь на крыльце дома, а вслед за ним высыпали и остальные. Их оказалось гораздо больше, чем Лили ожидала: видимо, кто-то трансгрессировал прямо в дом или воспользовался камином. Она поспешно положила ключ обратно на шелковую подушку, заметив, что он не исчез снова, сунула коробку в карман, и вскочила, всем видом показывая готовность трудиться вместе с остальными. Скорпиус шел последним. Она даже не успела разглядеть его лицо, когда все уже стали бурно обсуждать масштаб работы и распределять обязанности. Их было действительно много: Лоркан и Лисандр, Роксана, Доминик, Альбус, Джеймс и Мелани, Кайл и… Джулия? Лили скорее догадалась, чем узнала, но все равно приветливо улыбнулась гостье. Как же давно прошел тот момент, когда ей было обидно за само существование у Этвуда возлюбленной, но теперь это добавляло даже какого-то особенного шарма. Они все собрались на праздник, они все вместе, все счастливы… Лили кольнула зависть, но она постаралась взять себя в руки, а заодно и все происходящее — ведь эта елка была ее, а, значит, должна быть именно такой, как ей мечталось весь год. Лили придирчиво отобрала лучшие игрушки, раздала их Скамандерам, чтобы сделали копии, отправила Роксану и Альбуса левитировать свечи на ветки, одобрительно кивнула на гирлянды, развешиваемые Мелани и Доминик, снова улыбнулась Джулии и Кайлу, что разравнивали площадку, засыпанную снегом, кинула пару снежков в Джеймса, усиленно делающего снежного ангела, и наконец встретилась взглядом со Скорпиусом. Он сидел на скамейке, которой раньше не было, прямо возле коробки с елочными игрушками. Лили поджала губы, не зная, что сказать, но отчетливо понимая, что он не обнаружил своего подарка и сделал соответствующие выводы. Она сделала шаг ему навстречу, потом помедлила и все-таки села рядом, сохранив небольшое расстояние: меньше, чем мог бы поместиться человек, но гораздо больше, чем ей хотелось.

«Не стоило» — решила сказать она, но вырвалось:

 — Спасибо.

 — Пожалуйста, — каким-то странным голосом ответил Скорпиус.

Лили ощутила потребность продолжить разговор, но прежде чем успела что-то придумать, он выудил из коробки какую-то игрушку и спросил:

 — Эту не хочешь повесить?

Она перевела взгляд на его руки и увидела резной деревянный ключ, похожий на имбирный пряник, перевязанный красной лентой.

 — А этот не исчезнет? — фыркнула Лили и тут же зажала себе рот рукой. Они оба знали, что она приняла подарок, но почему-то говорить об этом было неловко.

 — Значит, там ключ? — голос Скорпиуса показался ей каким-то неожиданно довольным, как будто удался какой-то маленький, только ему известный план.

 — А что там еще могло быть? — не поняла Лили. — Если держать за цепочку — ничего, а если опустить на ладонь — ключ. Разве не в этом суть?

Лили послышалось, что он смеется, но, взглянув на его лицо, она поняла, что там скорее тень улыбки.

 — Наверное, — пожал плечами он.

 — Нет, погоди, — не отступилась Лили. — Что не так с ключом? Что с ним может случиться?

 — Ты же не думаешь, что я бы рискнул подарить тебе что-то опасное? Альбус и Джеймс бы убили меня, — усмехнулся Скорпиус, и Лили резко вскочила.

 — Ах вот как! — она вытащила из кармана подарок Малфоя, сунула ему в руки и, круто развернувшись, зашагала к дому.

 — Лили, ты чего? — крикнула ей в спину Роксана.

 — Звезду забыла! — рявкнула та и с громким хлопком закрыла за собой дверь.

Почему он не мог просто объяснить, в чем дело? Или попросту сказать что-то приятное, вроде «с Новым годом, Лили! Желаю, чтобы в твоей жизни все двери открывались просто!»? На крайний случай, можно же было соврать! Просто чтобы сохранить это трепетное послевкусие от подарка, чтобы поднять настроение! Нет, Лили, ты получаешь подарок и чертовы загадки от человека, которого давно надо было оставить в прошлом! Который просто не может привезти тебе сувенир — особенный сувенир — из — откуда там он приехал? — Франции и не испортить момент!

Лили раздраженно выдохнула, сунула руку в карман, чтобы еще раз взглянуть на ключик, и тут же вспомнила, что вернула его Малфою. В ней затрепетала совесть, а хорошие манеры напомнили, что так поступать невежливо, но она только тряхнула головой и, сняв сапоги, прошлась по коридору, заглядывая в кухню, столовую и гостиную по очереди. Постепенно гнев ее угасал, и, когда она уже намеревалась подняться на второй этаж, чтобы посмотреть, стали ли ребята украшать остальные комнаты, камин громко хлопнул, и в гостиной закашлялись. Лили пошла обратно, надеясь увидеть кого-то еще из гостей, чтобы окончательно выкинуть Малфоя из головы, и громко завизжала от восторга.

 — Свити! — она налетела на подругу, и обе едва устояли на ногах, радостно смеясь и раскачиваясь в объятии. — Как я рада, что ты здесь!

 — Я до последнего не была уверена, что смогу приехать в гости, но вот, мне удалось уговорить родителей, и-и… Погоди, а где все? — Свити недоуменно заозиралась по сторонам.

 — Они на улице, мы наряжаем большую елку.

 — Потому что этой, очевидно, недостаточно, — беззлобно заметила Свити, кивнув в сторону пушистого дерева, утыкающегося верхушкой в высокий потолок.

 — Просто этим, очевидно, занималась Мелани, — передразнила ее Лили. — Разве елка должна быть сплошь серебряной и зеленой?

 — Золотой и красной? — невинно уточнила Свити.

 — И никак иначе, — Лили пожала плечами. Они еще с минуту смотрели друг на друга, улыбаясь, а потом выбежали на улицу, чтобы гостья могла поздороваться с остальными.

 — А мы все! — объявил Джеймс, поднимаясь из сугроба и придирчиво оглядывая своего снежного ангела. Мелани, стоящая рядом, молча закатила глаза.

 — Зажигаем? — Лоркан обернулся на подоспевших девушек. Лили и Свити вразнобой кивнули. Близнецы взмахнули палочками, и свечи по всей елке загорелись ярким ровным пламенем. Какое-то время все они молча наблюдали вспыхнувшую в ночи красоту, а потом разразились дружными веселыми воплями.

 — Дом, тебе помочь на кухне? — вызвалась Роксана.

 — Джулия и Мелани уже помогли мне, так что осталось только перенести все в гостиную, — ответила Доминик.

 — А сколько до полуночи? — спросил Лисандр.

 — Чуть больше часа. Надо спешить! — воскликнул Альбус, и они веселой гурьбой двинулись к дому.

Блюда, закуски, фрукты и напитки быстро перекочевали в гостиную, а с тортом — личной гордостью Доминик — было решено повременить. Лили сновала между друзьями, без устали смеялась и выглядела так, словно инцидент с Малфоем не просто был исчерпан, а вовсе не имел место быть. Кто-то достал новогодний колпак с фантами и предложил сыграть. Лили была за. Когда фанты наскучили, из-под стола появились волшебные карточки, и все разделились на команды. Когда команда Лили проиграла, она громко возмущалась и предлагала матч-реванш, но по радио объявили пять минут до Нового Года, и все наперебой стали вспоминать, что положено делать под бой курантов. Бокалы стали наполняться, но тут Роксана вспомнила про традицию целоваться ровно в полночь, и поднялся страшный гул, из которого можно было выцепить шуточные и не слишком предложения по поводу пар, но в итоге все, конечно, пришли к выводу, что сделать это нужно непременно. Не желая участвовать в общем безумии, Лили незаметно выскользнула в коридор, а оттуда в темную кухню, светившуюся только гирляндой на окне. Она перевела дух, взглянула на свои часы и, устало закрыв глаза, прижалась лбом к подмерзающему стеклу. Осталось не больше двух минут. Еще немного, и можно будет оставить все, что случилось в этом году, и идти дальше. Только бы дождаться пока истечет эта крошечная вечность.

Что-то приятно-прохладное коснулось ее шеи. Лили встрепенулась, пытаясь понять, в чем дело, и нащупала пальцами крохотный ключ. Быстро обернувшись, она снова вздрогнула, поняв, кто стоит перед ней. Нахмурилась и отвела глаза.

 — Не стоило, — ей, наконец, удалось сказать то, что хотелось.

 — Мастер, изготовивший эту цепочку, сказал мне, что она обретает форму только в руках того, кто по-настоящему любит, — без предисловий ответил Скорпиус.

Лили сглотнула. Этот факт, будь он правдой, немало пугал ее.

 — По-настоящему любить можно много что, — как можно безразличнее пожала плечами она. — И много кого.

 — И потому тут есть вторая особенность, — ничуть не смутившись, продолжил Скорпиус. — У людей, чувства которых направлены друг на друга, эта форма совпадает.

Затаив дыхание, Лили готовилась слушать дальше, но он молчал. Очевидно, что у Лили был ключ. Очевидно им обоим. Она проболталась, и теперь на руках у Скорпиуса были все карты. Он знал, чем становится нить в руках у него, и знал, как она является для Лили. Как всегда был на шаг впереди. А она была в дураках. Как всегда.

 — Что ж, пойду поищу кого-нибудь, с кем мой знак совпадет, — зло проговорила Лили, намереваясь пройти мимо и вернуться к остальным, что уже нетерпеливо шумели и заранее звенели бокалами. Чертов ключ! Не стоило вообще прикасаться к нему, чтобы он так и остался… Так и остался…

Ключом. Когда она открыла коробку, там уже был ключ.

 — Нужно ведь непременно коснуться цепочки, чтобы она приняла форму? — подрагивающим голосом уточнила Лили, механически нашаривая пальцами подвеску.

 — Да.

 — А футляр сохраняет прикосновение владельца?

 — Да.

У Лили закружилась голова. Она нервно затеребила ключ, не решаясь ни спросить что-то еще, ни повернуться. За спиной послышались шаги. В гостиной начали громкий отсчет с десяти.

 — В Новый год принято целоваться, — меланхолично заметил Скорпиус, и Лили, не выдержав, круто развернулась на месте. — Чтобы остаться с этим человеком на весь год.

 — А если люди не хотят проводить вместе целый год? — Лили прищурилась, вздернув подбородок.

 — Тогда просто на удачу, — тихо ответил он.

 — Три… два… Ура-а! — донеслись до них голоса, но всего несколько: остальные, похоже, вовсю следовали новогодней традиции. Оглушительно забили куранты. Громче них шумела только кровь в ушах Лили. Она едва успела заметить, как еще сильнее расширились зрачки Скорпиуса в тот момент, когда он накрыл ее губы своими, а потом во всем мире установилась трепещущая звонкая тишина.

Реальность возвращалась кусочками, склеивалась из потертых лоскутков. Сначала отголоски последних курантов, потом чьи-то голоса совсем близко, а после, финальной деталью — резкая пульсирующая боль в пальце. Лили втянула воздух, сжала кулак и резко открыла глаза.

 — Переборщили с Усыпляющим, запиши, — вздохнула Дарси. Поль за ее спиной быстро сделал какие-то пометки в своем блокноте. Лили показалось, что раньше он носил очки. — Лили, как себя чувствуешь? Ничего не болит? Как тебе представление?

 — П-представление? — непонимающе произнесла Лили.

 — Ой, а мы, кажется, переборщили еще и жидким аналогом Конфундуса. Я же предупреждала, что он будет нестабилен! Лили, как тебе картинка? Четкая? Сбоев не было? Не казалось все нелогичным? Ненастоящим? Невозможным?

Лили таращилась на них обоих, как будто вообще не понимала, о чем речь. Ненастоящим? Нет. Невозможным — трижды да, но… таким желанным! Наконец ей удалось кивнуть.

 — Сначала показалось немного нелогичным. Не понимала, почему я там оказалась, но и вспомнить, как должно быть правильно, тоже не могла.

 — Хорошо, — кивнула Дарси. — Меньше Конфундуса, записал? Как настроение было?

 — Разное, — Лили пожала плечами.

 — Что с ощущениями? Боль, тепло, вкус? Палец болеть не должен, мы добавили немного Заживляющего в состав. На вкус зелье получается гадкое, так что уколоть гораздо легче. Забавно, прямо как в сказке про Спящую Красавицу! Поэтому я хочу назвать его "Веретено Авроры", но Полю, — Дарси заговорщицки склонилась к Лили. — не нравится. Хочет дать порядковый номер. Но это же не духи от Шанель!

Лили судорожно вздохнула и все, что смогла сделать, — коротко кивнуть.

 — Ладно, я вижу, ты действительно глубоко погрузилась, — с удовлетворением ответила Дарси. — Хотя это длилось все пару минут.

 — Две минуты, сорок две секунды, — уточнил Поль.

 — Я что-нибудь говорила? — осторожно спросила Лили, как никогда боясь услышать ответ.

 — Нет, — успокоила ее Дарси. — Только постоянно теребила свою подвеску на шее. Что это? Выглядит знакомо…

Лили нащупала шнурок и металлический жетон, который принадлежал вовсе не ей.

 — В общем, большое спасибо! — горячо поблагодарила ее Дарси. Поль закивал. — Мы бьемся над этой идеей с начала смены, но, если честно, мало кто соглашается испытать ее, хотя мы и заверяем всех участников в абсолютно безопасности эксперимента.

Лили нервно хихикнула. Да уж. Никакой опасности. Разве что сойти с ума.

 — Так что это будет? — спросила она, силясь вспомнить, задавала ли она этот вопрос раньше.

 — Зелье для психотерапевтических целей. В идеале, — уточнила Дарси. — Но мы ставим конечной целью создание антинаркотического продукта для восстановления эмоционального и психического состояния. Своего рода исцеляющий бальзам, только для сознания. Выводит из стресса, приводит в порядок нервную систему… Своего рода погружение в идеальную среду. Все, что ты видела — плод твоего воображения, его придумало твое подсознание, собрав те образы, которые кажутся тебе наиболее приятными и успокаивающими. Они могут даже быть не совсем правдивыми — скорее такими, как ты сама хочешь их видеть. Ну, еще раз спасибо! — и они ушли.

Лили зажмурилась и откинулась в кресле, где сидела. Перед глазами снова всплыло видение. Оно было невозможно живым, слишком ярким. Как она вообще могла такое выдумать? Даже магия не может быть на такое способна. Лили глубоко вздохнула и затяжно выдохнула. Ей показалось, что перед глазами снова засеребрился снег.