365 дней Грейнджер (гет)

День 1

В момент, когда мир перестает вращаться, и Драко твердо стоит на своих двух, его ноги снова подкашиваются и он с глухим звуком падает на колени. Задыхаясь, он склоняется вперед, ладонями упираясь в песок, что находится под ним. Он лишь смутно осознает, что его окружает песчаный пляж, запах соли и шум волн, бьющихся о берег.

Совершенно не заботясь о песке, что останется на коже, он пропускает пальцы сквозь светлые волосы, приводя их в беспорядок. Он чертов труп, предатель крови. Глупец. Глупецглупецглупец.

Голос Поттера взывающий к Добби, а после и Грейнджер, выдергивает его из мыслей. Он поднимает взгляд, отталкивается и садится на песке, наблюдая, как Мальчик-Который-Выжил баюкает у себя на коленях безжизненное тельце домового эльфа.

Драко подтягивает ноги к груди, обхватывает голени руками и сцепляет пальцы в замок.

— Я хочу похоронить его как следует, без волшебства, — говорит Поттер.

Драко наблюдает, как Уизли и Грейнджер опускаются на колени возле Поттера и эльфа. Грейнджер протягивает к нему руку, приглаживает пальцами волосы, а затем кладет голову на плечо рыжего.

Драко улавливает взглядом порез на ее шее — порез от лезвия ножа, что принадлежал его тетушке. Тот самый нож, которым был убит Добби. Тот самый нож, которым на его глазах было вырезано это… мерзкое слово на ее предплечье.

Драко вспоминает ее крики. Ее плач. Ее отчаянный голос, твердящий, что они не крали ничего из сейфа его безумной тетушки. Слушать это было невыносимо. Она не была всего лишь незнакомкой. Всего лишь каким-то жалким магглом, на пытки и убийство которого он вынужден был смотреть. Он знал ее. Они вместе учились. Были соперниками с детства. Но сейчас речь уже не о соперничестве. Она стала для него чем-то большим. И это задевало его куда сильнее, чем он думал. Поэтому он спас ее, их. Пробрался в подвал, чтобы вытащить оттуда Поттера и Уизли. Он отдал им их палочки и велел спасать Грейнджер, пока сам будет устраивать диверсию. Он больше не мог этого вынести. Ничего из этого. Ее крики и плачь, мольбы убивали его. Это убивало каждого из них.

И вот он здесь, один, с Золотым, мать его, Трио. С двумя героями, которых всегда ненавидел, и с девушкой, которую изводил годами. Сейчас его жизнь была в их руках. Драко задался вопросом, было бы ему безопасно находиться среди огромного количества Пожирателей смерти, что обосновались в его доме? Хотя, домом мэнор уже не назовешь.

Перед его лицом мелькает рука — хрупкая, бледная, женская. Он поднимает голову и смотрит в большие карие глаза Гермионы Грейнджер. Она заносит над ним руку, но не для того, чтобы ударить, а чтобы помочь. Грейнджер ободряюще кивает ему, и он, беря ее за руку, отталкивается от земли. Затем она разворачивается и быстро уходит вверх по пляжу, догоняя Поттера и Уизли. Вдалеке виднеется маленький коттедж, расположенный на небольшом холме вдоль линии берега. Драко тихо вздыхает, тряся головой, запихивает руки в карманы и следует за ней, за ними, вверх по пляжу.

День 7

Уизли выделили ему небольшую комнату с кроватью, что в ширину больше, чем в длину; с маленьким — очень маленьким — комодом для его вещей, хотя вещи были тоже не его, а позаимствованные у Уизли; с пустой полкой и окном, из которого открывается довольно красивый вид на океан.

Драко практически не покидает комнату; выходит только, чтобы воспользоваться туалетом или чтобы посреди ночи, когда он знает, что все спят, прокрасться вниз по лестнице и взять что-нибудь перекусить. Много времени он проводит, глядя в окно и думая о прошлом, о настоящем, о будущем. Он полностью поглощен мыслями, когда позади него слышится стук в дверь. «Странно, кто бы это мог быть», — думает он. Обитатели дома лишь искоса поглядывают на него с тех пор, как он появился здесь. Зачем кому-то из них стучаться в его дверь? Просто так? И все же…

— Открыто, — отвечает он.

Дверь открывается, он оглядывается через плечо, прижавшись к оконной раме. Это Грейнджер. Она неловко улыбается, держа в руках накрытый поднос — чтобы сохранить то, что было внутри холодным или теплым.

— Привет… — тихо говорит она.

Он кивает в ответ, осматривая поднос.

— Что это?

— Обед. Мы уже поели, но Флер сделала еще немного для тебя.

Драко моргает и, облизывая губы, отворачивается.

— Я не голоден.

— Малфой, ты уже столько дней не ел, — подмечает она. — Хотя бы что-то легкое…

— Я не голоден, Грейнджер, — отрезает он. В его голосе слышится жесткая нотка, но Драко не собирается извиняться.

— Ладно. Поднос будет стоять на комоде, пока ты не проголодаешься.

Он слышит мягкий стук металла о поверхность комода, а после скрип открывающейся двери. Драко ждет второго скрипа, что будет означать, что Грейнджер ушла, но этого не происходит.

— Я, э-э… я хотела сказать спасибо. Я не поблагодарила тебя должным образом за то, что ты сделал, — шепчет она, рука задерживается на ручке двери.

Его грудь сжимается.

— Это было очень сме…

— Еще это было очень глупо.

— Отчего же?

Драко рискует обернуться назад, чтобы увидеть, как она уставилась на него своими большими, любопытными глазами в ожидании ответа. Он скрещивает руки на груди, поворачиваясь спиной к окну и лицом к ней.

— Я подписал себе смертный приговор. Любой Пожиратель без колебаний убьет меня. Я предал их.

— Настоящий Пожиратель без колебаний убьет любого. Ты колебался, а это значит, ты никогда по-настоящему не был Пожирателем.

— Метка на моей руке с тобой не согласится.

— Метка на твоей руке не предопределяет того, кто ты, — тихо произносит она.

Он молча кивает и поворачивается обратно к окну. Грейнджер кажется ему безобидной и дружелюбной…

— Спасибо за еду, Грейнджер.

День 23

Драко возвращается с прогулки по пляжу и находит книгу, лежащую у него на кровати. Он бросает куртку в изножье матраса, протягивает руку к роману в твердом переплете и пробегает пальцами по буквам на обложке. «Зеленая миля». Он никогда не слышал об этом романе. Так же, как и о его авторе.

Есть только один человек, кто мог принести ему эту книгу.

Драко берет роман с собой и направляется по коридору в комнату Грейнджер. Он стучит и терпеливо ждет ответа. Одновременно с разрешением войти он толкает дверь, почти что боясь того, что может за ней увидеть. Ее комната очень похожа на его, только в этой есть небольшой письменный стол и стул. Грейнджер сидит на кровати скрестив ноги, спиной прислонившись к изголовью, а на коленях книга.

«Предсказуемо», — думает он.

— Привет, — улыбается она.

— Что это? — Он трясет книгой.

— Это книга…

— Я знаю что это, Грейнджер. Зачем ты притащила ее в мою комнату?

— Я думала, тебе захочется что-нибудь почитать, раз уж ты столько времени там проводишь. — Она пожимает плечами, подчеркивая небрежность своего ответа.

Драко моргает.

— Зачем?

Она снова пожимает плечами.

— Она нравится мне. Я подумала, может, она понравится и тебе.

— Это маггловская книга?

— Да. Одна из моих любимых, — подмечает она, нежно улыбаясь. — Там есть довольно… трагические моменты. Но посыл на самом деле удивительный. Думаю, тебе понравится.

Драко кивает, поворачивает книгу к себе и смотрит на обложку. Ему в самом деле недостает книг. Книги — ведь такие незначительные вещи, но ему их особенно не хватает сейчас.

— Спасибо.

— Не за что. Расскажешь, что думаешь о ней.

Драко снова кивает и разворачивается к выходу. Вернувшись в свою комнату, он проводит остаток ночи за чтением. Так же и следующие две ночи. На двадцать девятый день он заканчивает книгу и возвращает ее Грейнджер, а она одалживает другую.

День 40

Драко не может уснуть. Не то, чтобы он и до этого хорошо спал — ворочался и крутился с того самого момента, как перешел на сторону добра. Не в силах больше ерзать по кровати, он поднимается и крадется осторожно вниз, в маленькую кухню. Он надеется, что там никого, но увиденное в окне на кухне, поражает его. Два часа ночи, Грейнджер сидит снаружи в одном из кресел на задней веранде и, укутавшись в одеяло, всматривается в горизонт. Сначала Драко подумывает игнорировать ее — взять свой еженощный стакан молока с двумя печеньями и вернуться в комнату, где он сможет сделать вид, что вообще ее не видел. Но в какой-то момент забывает о молоке и о печенье, и присоединяется к ней на веранде. Грейнджер лишь оборачивается на скрип двери. Драко приветственно кивает, и она кивает в ответ, наблюдая, как он подходит к креслу рядом с ее. Их разделяет лишь журнальный столик. Какое-то время они сидят в тишине, глядя, как волны бьются о песчаный берег. Это стало любимым занятием Драко — наблюдать за океаном, проделывающим столь естественные вещи.

Он переводит взгляд на Грейнджер: красные, припухшие глаза, словно она плакала не один день, и темные мешки, говорящие о том, что она плохо спала.

Драко слышит свой голос:

— Что ты тут делаешь?

— Не могу уснуть. А ты? — Ее голос не более, чем шепот, и причиной тому совсем не нежелание разбудить остальных.

— То же самое.

— Гарри и Рона нет всего несколько часов, а кажется, будто уже недели прошли, — говорит она, голос хриплый, низкий.

Драко неловко ерзает в кресле.

— С ними все будет в порядке, — коротко отвечает он, в неловкой попытке заставить ее чувствовать себя лучше.

— Я впервые нахожусь от них так далеко и так долго. — Драко молча кивает, соглашаясь. — И ты тоже, наверное, впервые находишься так далеко от родителей? — Он снова кивает. — Если вдруг захочешь поговорить об этом…

— Я не хочу, — быстро отвечает он.

Драко не хочет говорить об этом, и он был больше, чем уверен, что у Грейнджер нет особого желания об этом слышать.

— Ты скучаешь по ним? — мягко спрашивает она. Он не отвечает, и Грейнджер глубоко вздыхает. — Я скучаю по своим. Но есть какое-то странное утешение в том, что они не скучают по мне.

Драко озадаченно смотрит на нее:

— Нет?

Грейнджер трясет головой. В свете луны Драко мельком замечает слезу, скатывающуюся по ее щеке.

— Я применила к ним Обливиэйт и стерла все воспоминания о себе. Для них меня не существует и никогда не существовало. Они не знают ничего о войне и об этом мире.

— Чтобы защитить их.

Грейнджер кивает, слегка улыбаясь.

Он знал, каково это — защищать семью любыми способами. Даже если это почти уничтожает тебя.

День 65

Драко выходит на крыльцо, держа в руках два стакана c молоком. Останавливается, когда не находит Грейнджер на привычном месте. Он оглядывается вокруг и видит ее вдалеке — она сидит на песке и всматривается в океан. Слегка растерявшись, Драко направляется к ней, шаркая босыми ногами по песку. Грейнджер оглядывается и слабо улыбается ему, когда он протягивает ей стакан.

— Спасибо, — шепчет она.

Драко кивает и падает на песок рядом с ней. Сгибает ноги и наклоняется вперед, опираясь локтями о колени.

— Что ты тут делаешь?

— Так я чувствую себя ближе к океану, — тихо отвечает она, делая глоток из своего стакана.

— Для чего это, чтобы вода могла поглотить тебя целиком?

Грейнджер одаривает его свирепым взглядом.

— Это отвратительно.

— Мир вообще отвратительная штука, Грейнджер, неужели никогда не задумывалась?

— Нет.

— Хм-м, значит, только я об этом думаю, — бормочет он с легкой ухмылкой, устремляя взгляд к горизонту. Затем искоса смотрит на нее. Грейнджер, ерзая рядом, делает неглубокую выемку в песке и, прежде чем подняться на ноги, ставит туда стакан.

Сбрасывая одеяло, в которое была укутана, на землю, она бежит к воде. Ее темные каштановые кудри подпрыгивают и развиваются у нее за спиной.

— Грейнджер! Что ты делаешь? — кричит он ей вслед.

— Собираюсь поплавать.

— Посреди ночи? Вода же, наверное, ледяная!

— И что? — хихикает она, оборачиваясь и бросая на него взгляд. — Давай!

— Ни за что! Ты чокнутая, Грейнджер!

— Мы все чокнутые, Драко. И плаванье в океане посреди ночи не имеет с этим ничего общего.

Он ухмыляется, глядя, как она плещется в воде, не заботясь ни о чем. В такие моменты, как этот, когда смотришь на ее безрассудство, ни за что не догадаешься, что знакомый им мир погрузился в хаос и тьму.

День 87

Она хочет отправиться в спасательную миссию. Поттера и Уизли нет уже месяц и все начинали беспокоиться. Особенно Грейнджер. Она совсем не спит, хотя нельзя сказать, что раньше у нее был отменный сон. Почти ничего не ест, и Драко видит, как аппетит ее становится все хуже день ото дня. У нее начали появляться морщины.

Вот уже на протяжении часа она несет какую-то чушь про организацию спасательной операции. Намерения ее благородные и смелые, но… но это просто глупость.

— Это худшее из того, что могло прийти тебе в голову, — говорит он, пиная песок у себя под ногами.

— О? И почему же? — она останавливается, скрещивая руки на груди в защитном жесте.

Он вздыхает и поворачивается к ней.

— Потому что подобные мероприятия всегда опаснее, чем сама операция. К тому же ты на эмоциях. Если ты, выходя на дело, будешь не в состоянии сдержать эти эмоции, считай, что ты покойница. И… если бы Волдеморт на самом деле поймал и убил Поттера, или даже Уизли, об этом бы уже знал весь мир.

Грейнджер пристально смотрит на него, но не свирепо, глаза сужены. Затем кивает, снова с ним соглашаясь.

— Плюс мы даже не знаем, где они…

— С ними все будет в порядке, Грейнджер. Как и всегда.

Два часа спустя, когда все сидели за обеденным столом, в парадную дверь коттеджа — окровавленные, грязные и в синяках — вваливаются Поттер с Уизли.

Драко игнорирует напряжение в груди, когда Грейнджер бросается в объятия к рыжему.

День 102

— Они никогда не станут доверять мне, ты же знаешь. — Он бросает на нее взгляд через кухню, где она готовит легкий салат из овощей с луковым соусом.

— Кто?

— Поттер. Уизли. Для них я всегда буду Пожирателем.

— Они просто… они не провели с тобой столько времени, сколько провела я, — отвечает она, посылая ему слабую улыбку.

— Слава Мерлину… — бормочет он, скрещивая руки на груди.

— Рано или поздно они изменят свое мнение. Ты должен понимать, что вы были врагами на протяжении семи ле…

— Ты доверяешь мне, — подмечает он. — Почему?

— Потому что ты спас мою жизнь.

— Это не причина. Я так же спас Поттера и Уизли. И себя.

Грейнджер разворачивается, прислоняясь бедрами к столешнице, и смотрит на него.

— Ты не убил Дамблдора, когда у тебя была такая возможность. Ты не выдал Гарри, когда у тебя была такая возможность. И ты пожертвовал своей жизнью для спасения жизней троих людей, которые тебе даже не нравились, никогда, — говорит она мягко, склоняя голову на бок.

Драко молча кивает, протягивая руку поверх ее плеча, чтобы стащить кусочек морковки. Она игриво бьет его по руке, но затем снова принимает серьезный вид.

— Ты считаешь себя монстром, Драко. Но ты не монстр. И никогда им не был.

Драко и сам не знает, чему из сказанного он на самом деле верит. Но он пытается. Правда пытается.

День 134

Все: Поттер, Уизли, Грейнджер, мистер и миссис Уизли, Люпин с Тонкс и Билл с Флер, собственно, как и сам Драко, собрались вокруг кухонного стола. Поттер придумал новый план. План, включающий в себя участие троих людей — Поттера, Уизли и…

— Я сделаю это.

Теперь еще и Драко.

— Что? — с широко раскрытыми от шока глазами спрашивает Грейнджер, не обращаясь к кому-то конкретно. — Нет, ты не можешь…

— Нет, могу.

— Но ты, — она замолкает, переводя взгляд на Поттера и обратно. — Если этим ты хочешь доказать что-то, то доказывать нечего.

Драко трясет головой, скептическая ухмылка расцветает на его губах.

— Мне как раз есть что до…

— Нет! Ты не идешь! — отрезает она.

— Ну, к сожалению, ты не можешь указывать мне, что делать, Грейнджер, — растягивая слова, говорит он и засовывает руки в карманы штанов. — Я иду. Тем более ты ведь сама говорила: я провожу с ними недостаточно времени, чтобы они мне доверя…

— Так вот из-за чего это все. Ты собираешься рисковать своей жизнью просто для того, чтобы они начали тебе доверять!

— Это война, Грейнджер. Жизни постоянно в опасности и моя ничем не должна отличаться от других, — подмечает он справедливо.

Грейнджер свирепо смотрит на него и неодобрительно трясет головой, а потом разворачивается на каблуках и выходит из кухни, пробираясь сквозь ошеломленную толпу.

День 168

Драко едва ли в сознании, когда Поттер и Уизли затаскивают его в коттедж «Ракушка». Он в крови и в синяках, и больше чем уверен, что одно из его ребер сломано, если вообще не все. Его руки обвивают их шеи, чтобы не дать ногам подкоситься. Перед глазами все нечетко, временами совсем темно, у него с трудом выходит сконцентрироваться на окружении. Он изо всех сил старается сосредоточиться на голосах, особенно на ее.

— Что случилось? Он в порядке? — спрашивает она. В ее голосе слышится беспокойство и… что это, страх? — Почему…

— С ним будет все в порядке, Гермиона, — спокойно отвечает Поттер. — Он просто получил малоприятный удар по голове.

— Ч-что произошло? — снова спрашивает она.

— Этот скользкий слизеринский гад спас наши задницы — вот что произошло, — презрительно, но не без облегчения говорит Уизли.

— Да, но было круто.

— Да, и теперь его крутость навредила ему, — пробормотала Грейнджер.

Драко едва ощущает ее мягкие пальцы на своем лбу.

— Идиот.

Секундой позже он отключается.

День 175

— Ты пришел в себя! — выдыхает Грейнджер, спеша в его комнату, когда Драко чуть зашевелился.

Он ухмыляется ей, пытаясь сесть.

— Ты, кажется, удивлена?

— Нет, просто рада, — признается она. Голос понижается до шепота, когда Грейнджер садится на деревянный стул рядом с его кроватью. — Они сказали, ты будешь в порядке, но…

— Да ладно, Грейнджер, ты же хорошо меня знаешь. Я не оставлю тебя в одиночестве. Кто еще будет изводить тебя? — дразнится он, укладывая голову обратно на подушку. Он смотрит на нее из-под полуопущенных ресниц.

— Хороший аргумент, — хихикает она, закатывая глаза.

— Я бы предпочел еще спать, знаешь ли. Мне кажется, я уже сто лет так долго не спал.

— Везунчик.

Драко ухмыляется.

— Да уж, ты выглядишь усталой. Волосы дыбом, мешки под глазами, морщи…

— Нет у меня никаких морщин! — Грейнджер хлопает его по плечу, улыбаясь.

— Ай! Не обижай раненого, Грейнджер, — надувает губы, потирая руку.

Грейнджер снова хихикает, откидываясь на спинку стула. И Драко кажется, что ее смех, наверное, самое прекрасное, что ему когда-либо доводилось слышать. Определенно.

День 201

Драко идет вдоль пляжа, руки глубоко в карманах его маггловских джинсов, и вдруг он слышит это. Ее громкий, простодушный, волшебный смех. Он презирает себя, когда с играющей на лице улыбкой продолжает идти, следуя за звуком в направлении камней и скал вблизи линии берега. Прямо за углом, рядом со стеной камней и песка, стоят Грейнджер и Уизли. Она прислонена спиной к стене, а его руки покоятся на ее бедрах, задирая вверх ее рубашку. И они целуются. Драко моргает и разворачивается, чтобы уйти, когда слышит ее голос зовущий его по имени. Он глубоко вдыхает и поворачивается.

— Привет, Грейнджер, Уизли.

— Малфой, — бормочет Уизли.

— Что ты здесь делаешь? — спрашивает Грейнджер, не обращая внимания на раздраженного Уизли.

— Да я просто… прогуливался, но уже собираюсь обратно…

— Глупости! — возражает она. — Мы подготовились к пикнику и у нас тут всего в излишке. Угощайся.

Драко замечает свирепый взгляд, посланный рыжим из-за спины Грейнджер.

— Я только что поел, но, все равно, спасибо.

— О, ну ладно. Тогда увидимся за обедом.

Избегая взгляда Грейнджер, он кивает и уходит. Хихиканье, что срывается с ее губ, рвет его душу. Следом звучит смех Уизли, и это заставляет его грудь сжаться.

День 224

Поттер задумал новую миссию, сопряженную с хранилищем его тетки. Что-то на счет взлома и поиска крестража. Само собой, Грейнджер вызывается идти с ними. И, само собой, Драко отказывается отпускать ее.

— Нет. Ни в коем случае. Ты не идешь, так что забудь об этом.

Она закатывает глаза.

— Да ладно тебе, Драко…

— Нет, Грейнджер! Это слишком опасно, — отрезает он, скрещивая руки на груди.

— Ну, тебя это не остановило в прошлый раз…

— Это другое!

— И почему же? — недоверчиво спрашивает она, глядя на него сузив глаза.

— Мы говорим о хранилище моей тети. Не знаю, помнишь ли ты вашу с ней последнюю встречу…

— Конечно же я помню!

— Так вернись на землю! — рычит он ей в ответ. — Это верная смерть, ты знаешь!

— Я знаю, что делаю, Драко. Я иду.

Он трясет головой, сжимая руки в кулаки.

— Ты чокнутая, ты в курсе? Чокнутая, — ухмыляется Драко.

— Все чокнутые, — подмечает Грейнджер. Ее спокойный голос а-ля знаю-все-на-свете выводит из себя.

— Иду…

— Заткнись, Грейнджер.

День 228

Стоя внизу, близ береговой линии, Драко видит ее, стоящую на крыльце. Он все еще зол на Грейнджер, но все равно улыбается. Она улыбается в ответ. Затем бежит и бросается в его руки. Он ловит ее, обнимая за талию.

— Ты в порядке? — бормочет он в густые вьющиеся волосы.

— Ты, кажется, удивлен, — дразниться она.

— Я рад, вообще-то.

Грейнджер тихо хихикает, отстраняясь, чтобы как следует его рассмотреть. Прошло всего четыре дня с момента, как они отправились на задание, но казалось, что намного больше.

— Рон позаботился обо мне. Не то, что бы это было необходимо, — сказала она улыбаясь.

Драко взглянул на хмурого Уизли, стоящего на веранде со скрещенными руками.

— А Уизли и Поттер, они?..

— В порядке.

Драко кивает.

— Так что, вы…

— Мы его нашли, — гордо и счастливо улыбается она. — Мы только что уничтожили его.

День 249

На часах почти девять, Драко решает спуститься к завтраку. Он знает, что если до половины десятого его не будет на кухне, Грейнджер ворвется в его комнату и заставит поесть. Он тихо посмеивается и трясет головой, спускаясь по лестнице, но вдруг замирает, слыша голоса из ее комнаты. На цыпочках он подходит ближе к открытой всего на несколько сантиметров двери. Присмотревшись, он видит Уизли, нависшего над ее туалетным столиком, пока она поправляет прическу перед зеркалом в углу комнаты.

— Что происходит между вами двумя, а?

— Чт… ничего, Рон. Ничего не происходит.

— Что-то не похоже.

— Но это и не то, что ты там себе уже успел надумать.

— Тогда что это за секретность такая? А? И эти прогулки по пляжу? И полуночные разговоры? И…

— Мы друзья! Просто друзья и все.

— Не думаю, что дружба — это все, что ему от тебя нужно, Гермиона.

— Я с тобой, Рон.

Драко глотает обиду, комом (размером со снитч) застрявшую в его горле, прежде чем развернуться и пойти обратно в свою комнату. Внезапно он понимает, что не так уж и голоден.

День 256

— Ты избегаешь меня.

Сидя на песке, Драко коротко окидывает Грейнджер взглядом, а потом снова поворачивается лицом к океану.

— Я тебя не избегаю.

— Я не идиотка, Драко. Я знаю, когда меня избегают. — Она садится рядом, снимает джинсы и складывает их перед собой.

— Ладно, хорошо. Я тебя избегаю.

— Почему?

— Потому что.

— Потому что что?

Драко шумно вздыхает, закатывая глаза.

— Какое это имеет значение?

— Потому что мы друзья. И это важно для меня.

Он усмехается и, вновь закатывая глаза, поднимается на ноги.

— Вот поэтому, — тихо и горько отвечает он.

— Что? Потому что это важно для меня? — спрашивает она оборонительно, тоже поднимаясь на ноги.

— Потому что мы друзья!

— Если тебя это не устраивает, то так и скажи. Я оставлю тебя одно…

Драко целует ее, тем самым заставляя замолчать. Он запускает обе руки ей в волосы и обхватывает ее затылок, сминая губами ее губы. Грейнджер медленно отвечает на поцелуй, постанывая. Она хватается и дергает его за воротник рубашки, когда он отстраняется. Его глаза закрыты.

— Я не могу быть просто другом тебе, — шепчет он. Драко хватает ее руки и сбрасывает с себя.

— Вот поэтому.

День 265

Драко заходит в свою комнату и находит там Грейнджер, сидящую на его кровати. Он останавливается, рука задерживается на дверной ручке. Он смотрит на нее.

— Грейнджер.

Она неловко улыбается, поднимая на него взгляд полный слез.

— Я только что… мы с Роном расстались, — шепчет она.

— М-м-м. Это объясняет его кислый вид, — бормочет он, вспоминая свирепый и цепкий взгляд, которым одарил его рыжий ранее этим утром.

— Да, ну… он хотел, чтобы я выбирала.

— Что выбирала? — спрашивает он, оставляя дверь открытой — скорее для самоконтроля, нежели для чего-то еще.

— Между нашими с ним отношениями и нашей с тобой дружбой, — тихо признается она.

Драко моргает.

— Оу.

— Я не смогла выбрать.

— Я... — Драко замолкает и трясет головой, пропуская пальцы сквозь волосы.

— Грейнджер, я не могу выбрать за тебя, — наконец-то отвечает он тихо, игнорируя ее взгляд.

— Я знаю. Просто подумала, что тебе нужно знать, — шепчет она, поднимаясь на ноги. Она слабо улыбается сквозь слезы, проходя мимо него.

И Драко почти решается последовать за ней.

День 286

Голова Драко прислонена к стене, он смотрит в сторону рыжего, что находится рядом. Они на задании уже шесть дней, три из которых провели застряв в шахте, где-то в Германии. За все это время Уизли едва ли слово ему сказал.

— Она любит тебя, ты в курсе? — бормочет Драко, глядя вверх на потолок.

— Кто?

— Грейнджер. Она любит тебя.

— Мда… вот только мечты ее о тебе, — бормочет Уизли в ответ.

Драко ухмыляется.

— Это ничего не значит, Уизли.

— Неужели? — небрежно отвечает рыжий.

Оба знают, что это не больше, чем случайный разговор. Драко снова смотрит на него.

— Она сказала, что не смогла выбрать.

— Не смогла. Но не выбрав меня, она выбрала тебя.

— Да, но мне кажется, она сомневается, правильно ли поступила, — признался он.

Уизли с издевкой закатывает глаза.

— Конечно. Она просто ждет, пока ты сделаешь первый шаг. И, признаться, я удивлен, что ты до сих пор его не сделал.

Драко моргает, неловко облизывая губы.

— Я поцеловал ее.

Тишина.

Уизли неловко прочищает горло.

— Когда мы отсюда выберемся, ты должен сказать ей, что чувствуешь.

— А что если я не знаю, что чувствую?

Рон Уизли пожимает плечами.

— Покажи ей.

Драко кивает, делая глубокий вдох.

— Откуда ты знаешь, что мы отсюда выберемся?

— У меня есть план, — ухмыляется.

День 289

Когда мир перестает вращаться и они оба крепко стоят на ногах, Драко кратчайшим путем направляется к парадному входу, оставляя позади ухмыляющегося Уизли. Он толкает дверь, не особо заботясь, как она грубо и стремительно впечатывается в стену. Грейнджер — вот, что его сейчас беспокоит. Он видит ее. Она стоит в дверном проеме между гостиной и кухней. Слова ее затихают и, отвлекшись от беседы с Флер, она поворачивается, чтобы посмотреть на него. Облегчение и надежда сияют в ее внезапно заблестевших от слез глазах. Драко устремляется к ней, останавливаясь, лишь когда оказывается рядом, и нежно обхватывает ладонями ее лицо. Большими пальцами он поглаживает ее щеки и прижимается своим лбом к ее. Она смотрит на него своими большими карими глазами. И он целует ее. Страстно. Отчаянно. Жадно. Грейнджер стонет ему в губы, обвивая руками его шею, и притягивает ближе к себе. Он спотыкается и всем телом прижимает ее к дверному косяку, правой рукой упираясь в дерево двери, чтобы не дать им упасть. Это заканчивается так же быстро, как и началось. Оба тяжело дышат.

— Я думала, ты меня избегаешь, — шепчет она, ее руки соскальзывают с плеч на его грудь.

— Так и было, но я понял, что ты уже достаточно настрадалась, — ухмыляется он. Его голос дрожит от желания.

— Я? А что на счет тебя? — не без намека оборонительно спрашивает она.

— Мда, думаю, я тоже, — признается он, улыбаясь ей.

Грейнджер тихо смеется, обвивает левой рукой его шею и играется с волосами на его затылке.

— Ты должна поблагодарить за это Уизли.

Ее взгляд на какой-то момент устремляется за его спину, а затем она снова смотрит ему в глаза.

— Рона? Почему?

— Потому что это благодаря ему мы до сих пор живы.

— Правда?

Драко снова ухмыляется.

— Только между нами — мне кажется, он провел с тобой слишком много времени. Он чертов гений во плоти.

— Ты такой дурак, — смеется она, шлепая его по руке, а потом отталкивает и направляется к рыжему, чтобы поприветствовать и поблагодарить.

День 309

Пальцы Грейнджер переплетены с его собственными. Ее теплая рука в его руке — ложится идеально, точь-в-точь волшебная палочка, подогнанная под его ладонь. Они идут по пляжу. Погода стала холоднее, ветер дует сильнее, волны бьются о берег. Внезапно Драко поднимает брови, а на его губах расцветает легкая, озорная улыбка.

— Что? — удивленно смотрит Грейнджер.

Быстрым движением он закидывает ее себе на плечо, снимает свою обувь, бросает ее туфли на землю и бежит, направляясь прямиком к океану.

— Ты с ума сошел? Сейчас же середина октября, мы простудимся!

Брызги разлетаются в разные стороны, когда он, игнорируя ее слова, разбивает тихую гладь воды. Грейнджер визжит от холода и смеется. Драко кружится с ней на плече, а затем опускает ее. Вода доходит до колена и низ ее юбки пропитывается влагой.

— Ты настоящий безумец, — шепчет она, слегка дрожа, и облокачивается на него.

Драко ухмыляется и накрывает ее губы своими.

— Мы все безумцы, разве нет?

— Причем некоторые больше, чем другие.

— Тебе это нравится, — дразнится он.

Она улыбается, пряча лицо у него на груди.

День 324

Драко покрыт кровью, грязью и сажей. Он кашляет, его тело практически лишено сил, а ноги вот-вот подкосятся не в состоянии выдержать вес ее тела. Он едва осознает, что Поттер и Уизли помогают ему донести ее до дивана. Его взгляд, разум, и душа слишком сконцентрированы на Грейнджер, чтобы понять, что случилось. Он падает на колени рядом с ней, убирая грязные, спутанные пряди с ее бледного лица.

— Очнись, Грейнджер. Пожалуйста, очнись, — отчаянно шепчет он. Его голос хриплый от слез и слабый от страха.

— Малфой, что произошло? Расскажи, что произошло, — требует Поттер.

— Я… я знал, что не стоит брать ее с собой. Я знал…

— Почему? Что случилось?

Драко не может унять дрожь. Руки. Ноги. Грудь сдавило, желудок ослаб, а сердце было готово разорваться.

— Она поддалась эмоциям и выпрыгнула прямо навстречу проклятию, которое летело в меня. Я околдовал обидчика в ответ, а потом схватил ее и трансгресировал настолько быстро, насколько смог, — тихо проговорил он, не отводя взгляда от ее лица — грязного, покрытого кровью и синяками, прекрасного лица.

— С ней все будет хорошо, правда?

Драко не помнил, когда бы еще ему было так же чертовски страшно, как сейчас. Это говорило о многом.

День 347

Они сидят на кухне, доедая поздний завтрак. Грейнджер уже лучше. Даже кажется, что ничего не произошло. Драко не уверен плохо это или хорошо. Его рукава закатаны, и Грейнджер мельком кидает взгляд на его руки. Он замечает это и пытается побыстрее прикрыть предплечье.

— Подожди, не нужно, — тихо говорит она, поднимаясь на ноги и пересекая маленькую кухню. Она берет его руку и поднимает ее, чтобы поближе разглядеть метку.

— Стой… — шепчет Драко.

Грейнджер игнорирует его просьбу, проводя пальцами по краям уродливого черепа.

— А она… красивая, по-своему.

— Она отвратительна, Грейнджер, — выплевывает он, — ужасна, меня тошнит от нее. В ней нет ничего красивого.

Гермиона игнорирует его тон.

— Болит?

— Только, когда он вызывает их.

— Что бывает часто, не так ли?

Драко пожимает плечами и вздрагивает, когда Грейнджер наклоняется, чтобы поцеловать метку.

— Перестань, не… делай этого, — тихо говорит он, грубо высвобождая руку из ее ладоней.

— Почему? — с интересом спрашивает она.

— Потому что ты ее даже видеть не должна.

— Просто… думай о ней, как о шраме, Драко. Как у меня, — говорит Гермиона и закатывает рукав.

Драко морщится, когда видит бледные, розовые буквы на ее безупречной коже.

— Никто из нас не хотел этого, но мы вынуждены с этим жить. Это лишь указывает на то, что мы сделали, чего достигли и где побывали. Это не делает нас теми, кто мы есть.

Драко становится интересно, на самом ли деле она так считает или говорит это только для того, чтобы он чувствовал себя лучше. Чтобы самой почувствовать себя лучше.

День 361

Гермиона забирается к нему в постель, но вместо того, чтобы, как ожидал Драко, свернуться калачиком в его руках, садится верхом на него и начинает целовать. Он отвечает. Левая рука скользит по ее талии, а правая зарывается ей в волосы. Гермиона тянет вверх край его рубашки, и Драко незамедлительно останавливает ее. Он знает, что именно она пытается сделать, но как бы сам он того ни хотел… он не мог.

— Грейнджер. Грейн… что ты делаешь?

— А разве не очевидно? — выдыхает она, в попытке игнорировать его.

— Подожди, стой, Грейнджер. В чем дело? — Он хватает ее руки и проводит по ним большими пальцами.

— Ничего…

— Не ври мне. Я тебя знаю. Что-то не так, что?

Грейнджер вздыхает, высвобождая одну руку из его хватки, и запускает ее в волосы.

— Я… мы можем погибнуть через четыре дня. Мы можем оказаться мертвы прежде, чем нам выпадет шанс сделать это.

— Ты не можешь этого знать.

— Так же, как и ты. Я… я не хочу умирать не испытав этого, Драко, — признается она едва слышно. — И я хочу, чтобы ты… Я хочу, чтобы ты был первым.

Драко моргает, ошеломленный ее признанием.

— Т-ты... у тебя никогда?.. Вы с Уизли не?..

Она трясет головой.

— Оу. — Просто он предполагал… ну да ладно.

— Драко…

— Я буду первым, — мягко настаивает он, садясь.

Гермиона взбирается ему на колени.

— После битвы…

— Что?

— Грейнджер, размышляй логически, ладно?

— Я так и делаю!

— Нет, не делаешь. Твое желание основано на страхе. Из этого ничего хорошего не выйдет.

— Это не только из-за страха, — пытается убедить она.

— Уверен, что нет. Но если мы подождем… у нас будет что-то прекрасное, к чему мы сможем стремиться, понимаешь?

Драко прижимается своим лбом к ее.

— Я никуда не уйду, — обещает он. — Мы можем подождать.

Говоря по правде, Драко тоже страшно, но он никогда в этом не признается. Он боится, что если их отношения перерастут во что-то большее сейчас, то это будет как прощание. А прощаться он не хочет.

День 364

Финальная битва. Работа по наложению защитных чар на Хогвартс в самом разгаре. Доспехи и каменные рыцари обеспечивают безопасность замка, в то время как студенты — все, кроме первого и второго курса — заняли оборонительные позиции. Все готовы. Но на самом деле не готов никто.

Драко неистово ищет ее. Он знает где она. Гермиона вместе с Уизли отправилась в Тайную комнату, чтобы добыть клык Василиска. Драко пробивает себе дорогу сквозь толпу, что оказывается довольно не просто.

— Грейнджер! — окликает он, когда мельком замечает ее затылок. Ее кудри собраны и заплетены в косичку.

Гермиона осматривается по сторонам, в ее глазах что-то, чего он не может до конца разобрать.

— Драко? Что ты тут делаешь? Ты должен быть с Гарри…

Тяжело дыша, он подбегает к ней.

— Я… я знаю. Я просто. Я… проклятье… — обрывает он себя. Не находя слов, чтобы объясниться, Драко прижимается к ее губам в неистовом, пылком поцелуе. Одна его рука исчезает в ее волосах, а второй он обнимает ее за талию, крепко прижимая к себе — так близко, насколько это было возможно. Он вкладывает в поцелуй всю душу и сердце, словно целует ее в последний раз. Драко отчаянно надеется, что это не так.

— Пообещай, что будешь осторожна, — шепчет он, отстраняясь. — Что не сделаешь ничего глупого…

— Обещаю, — шепчет она в ответ, перебирая пальцами волосы на его затылке.

— Мне нужно, чтобы ты не теряла голову, чтобы была сосредоточена.

— Обещаю. И ты тоже.

— Конечно. — Он целует ее в лоб, держа глаза закрытыми какое-то время, в попытке справиться со своими эмоциями.

Слезы жгут глаза, когда он отворачивается от нее.

— Позаботься о себе.

— Стой, Драко, подожди. — Голос ее отчаянный, надломленный.

— Малфой! — неистово кричит Поттер.

— Дай мне минуту, — бормочет ему Драко, прося подождать.

Он снова смотрит на Гермиону, в его серых глазах отражаются ее карие.

— Мне нужно идти, Грейнджер. — Голос срывается, хриплый от предательских слез, которые он пытается сдержать.

— Я только… я…

— Я знаю. — Он слабо улыбается. Она улыбается в ответ, и слезинка катится по ее щеке, задерживаясь на губах.

— Увидимся позже, — обещает он.

* * *

— Гарри Поттер мертв!

Кровь стынет в жилах Драко. Рядом с ним ахает Гермиона. Ее рука трясется, когда она прикрывает ею рот, сдерживая рвущиеся наружу рыдания. Он хватает ее за другую руку в отчаянной попытке успокоить. Уизли выглядит так, словно его сейчас стошнит, а Джинни пронзительно кричит от всепоглощающей боли.

Волан-де-Морт насмехается над ее эмоциями, прежде, чем замечает его — бывшего Пожирателя смерти, находящегося в числе людей из Ордена.

— Так-так, Люциус. Похоже, твой сын нашел… любовь. В лице грязнокровки, — говорит он с издевкой.

Рычание раздается из груди Драко. Он в защитном и собственническом жесте закрывает Гермиону собой, а она сжимает его руку и кладет другую ему на плечо.

— О Драко… я возлагал на тебя такие надежды, — говорит человек — что вовсе и не человек, а чудовище — со слабым разочарованием в голосе.

— К счастью для тебя, однако, учитывая тот факт, что твой отец был предан мне все эти годы, я решил дать тебе возможность реабилитироваться, — он протягивает ему свою руку, маня.

— Иди же, юный Малфой, и присоединись к нам. И я забуду об этом маленьком недоразумении.

Драко тошнит и, кажется, вот-вот вырвет. Ему хочется плюнуть в злодея и одновременно убить его к чертовой матери.

— Давай, Драко, — молит его мать, ее голос слаб, когда она простирает к нему свои руки.

Сил Драко хватает только на то, чтобы потрясти головой.

— Очень хорошо, — слегка насмехается Волан-де-Морт. — Кто-нибудь еще желает присоединиться к нам и увидеть завтрашний день?

Невилл выходит вперед сразу после этих слов, от чего большинство приходят в шок. Он произносит речь о любви и чести, и дружбе. Признаться, Драко и подумать не мог, что в нем это есть — такая храбрость.

Хотя, он даже в себе этого не замечал.

Дальше происходит все настолько быстро, что кажется сплошным размытым пятном.

Гарри спрыгивает с рук Хагрида — он жив.

Большинство Пожирателей, струсив, трансгресируют.

Волан-де-Морт кричит — он в гневе, в ярости, ему страшно.

Драко хватает Гермиону и тащит туда, где безопасно, и прижимает к стене прямо за сломанной дверью. Она борется с ним, кричит и плачет.

— Мы должны найти Гарри! Мы должны убить змею…

— И мы убьем, убьем, милая, я обещаю. Просто…

— Драко.

Второй раз на сегодня его кровь холодеет. Грейнджер прекращает дергаться, когда он поворачивается, чтобы увидеть своих родителей, стоящих в дверном проеме.

— Почему, Драко? — спрашивает Нарцисса, чьи глаза полны слез предательства.

Ему никогда не нравилось видеть слезы своей матери. Но это другое. Драко сглатывает ком в горле, держа голову высоко и гордо.

— Вы свой выбор сделали, а у меня такой возможности никогда не было. До сегодняшнего дня.

— Драко, мне нужно идти, — шепчет Гермиона у него за спиной.

Он кивает и берет ее за руку. Но прежде, чем пойти за ней вверх по лестнице, чтобы найти и убить змею, кивает родителям.

День 365

Драко стоит прислонившись плечом к оконной раме в своей комнате в Котедже «Ракушка». Они вернулись сюда, чтобы переночевать, а завтра им снова предстоит отправиться в Хогвартс и помочь с восстановлением. Вместо того, чтобы смотреть на океан, он смотрит на Гермиону, спокойно спящую в его постели. Наблюдает, как поднимается и опускается ее грудь в такт размеренному дыханию. Он впитывает ее красоту, ее чистоту — вопреки тому, что они делали совсем недавно — блуждая глазами по ее телу, что прикрыто сейчас лишь белыми хлопковыми простынями.

Драко уже не представляет своей жизни без нее. Не хочет такой жизни. Ему кажется, что он любит ее. Любит ее сердце, ее отвагу, ее душу. Теперь он принадлежит ей, а она ему. Он знает, что она не оставит его. А он слишком эгоистичен, чтобы оставить ее.

Гермиона ворочается во сне, а затем вытягивает руки у себя над головой. Она открывает глаза и щурится из-за солнечного света, что льется из окна. Она улыбается.

— Привет…

— Привет, красавица, — шепчет он.

Гермиона заливается румянцем. Очень мило, что после того, как она подарила ему себя — после того, как он подарил себя ей — она все еще краснеет в его присутствии.

— Что ты делаешь?

— Просто… думаю.

— О чем? — с интересом спрашивает она, склоняя голову.

— О нашей свободе. О тебе.

— Ч-что обо мне? — в ее голосе волнение.

Драко улыбается, забираясь обратно в постель. Он обнимает ее за талию, моментально притягивая ее ближе к себе и прижимается своим лбом к ее.

— О том, как мне повезло. — Он легко и невинно целует ее.

— Я не знаю, что такого я сделал, чтобы заслужить тебя.

Грейнджер улыбается, а в ее глазах блестят слезы.

Драко принимает серьезный вид. Есть более важные вещи, которые им необходимо обсудить.

— Я говорил с Поттером. Он добьется, чтобы Министерство занялось поисками твоих родителей. И когда они это сделают, мы вернем их память, обещаю, — говорит он тихо.

Ранее они уже наведывались к родителям Гермионы, но обнаружили, что дом пуст. Ее родители переехали. Она рыдала часами, отказываясь уходить, рассказывала истории из своего детства прежде, чем наконец-то позволила Драко увести ее оттуда.

Гермиона целует его и слеза катится по ее щеке, когда она закрывает глаза.

— Я люблю тебя.

А затем следует ее легкий, прекрасный, изнеженный смешок — его самый любимый звук во всей Вселенной.

Всего за 365 дней…