I want to believe (джен)

Вдалеке от цивилизации, в тени чуть тронутых белизной горных кряжей, в просторном помещении, наполненном тихо попискивающими время от времени компьютерами и приборами и жужжавшим кондиционером, в неясном свете монитора, отражаясь блестели глаза. Очки с погнутой дужкой, чуть сползающие на длинный тонкий нос, скрывали нетерпение и усталость во взгляде.

— Да что ж такое…

Толстый рыжий котяра, лежавший неподалеку, сонно приподнял голову, уставившись на хозяина.

— Как думаешь, повезет сегодня?

Кот, подумав что человек вновь говорит сам с собою, свернулся в клубок и, с мечтами о большом сочном куске свежего мяса, провалился в дрему.

Человек в белом халате, накинутом поверх комбинезона на голое тело, оторвался от черноты экрана и поправил очки. Часы на стене негромко пикнули, сигнализируя о начале десятого часа.

— Сколько ж времени прошло уже, м? Видимо, нет там ничего.

Он потянулся, разминая затекшую от долгого сидения спину.

— Ладно, еще сутки и — все. Ластик, ты знаешь, что в сутках восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд? Почти столько же дней лететь с нашими скоростями туда, — мужчина выразительно указал на монитор, мигающий в правом углу курсором.

Кот, вновь подняв голову на хозяина, никакого удивления не выказал. Впрочем, как и особой заинтересованности.

— Пойти, что ли, тарелку проверить…

Стул жалобно скрипнул, когда человек, опершись на подлокотники, поднялся и, зевнув, направился к выходу.

Сочная зелень листвы перешептывалась на макушках высоких секвой. Трава, обильно усыпанная бриллиантами росинок, пригнулась почти к земле. Бесконечное грязно-серое небо, испещренное всполохами вдалеке, сотряс раскат грома. Прохладный ветерок взлохматил и без того прибывающие в беспорядке волосы молодого мужчины в белом халате, заставив того поежиться.

— Мда, похоже, опять лить будет целый день. Надо бы поторопиться.

Тропинка уходила вниз, петляя вдоль узкой бетонной дороги. Молодой мужчина, взвесив в уме «за» и «против», пошел пешком, оставляя бежевый старый форд тосковать на стоянке.

Сигарета, вставленная в уголок кривившихся в легкой усмешке губ, медленно тлела, пока мужчина, то ли бормоча, то ли напевая что-то себе под нос, уверенно шагал вперед. Приближаясь к цели, человек изредка останавливался и зачем-то пинал толстый экранированный кабель в черной оплетке.

Тропинка резко оборвалась, приведя молодого человека к широкому ровному плато, за свою долгую жизнь успевшему побывать и вершиной горы и дном океана. В центре его, поражая своими невероятными размерами, лежала чаша радиотелескопа, ощетинившись в небо антеннами.

Человек, не имея ни малейшего желания попасть под дождь, редкие капли которого уже сыпали с неба тут и там, широким шагом подошел к основанию тарелки. Нестарый, но уже ржавеющий механизм замка, немного сопротивляясь, поддался натиску и явил мужчине большую белую панель, утыканную проводами и переключателями без каких-либо подписей. Посередине ее, примерно на уровне груди, располагался экран со множеством белых цифр на ядовито-синем фоне, а под ним — выдвижная клавиатура.

Молодой человек, набрав одному ему известные комбинации клавиш, в задумчивости сощурил глаза.

— Странно… А почему так?

Человек пощелкал тумблерами и вытащил несколько проводков, подключив их в другие гнезда. Нажав еще пару кнопок на клавиатуре, молодой мужчина удовлетворенно кивнул и закрыл панель на замок.

— Ну что ж, посмотрим, как пойдет теперь.

Мужчина совсем упустил из виду тот момент, когда небо, до этого ронявшее редкие тяжелые капли, оглушительно громыхнув, разразилось тропическим ливнем. Молодой человек, тщетно пытаясь укрыться воротником халата, скачками побежал обратно, неловко поскальзываясь на мокрой траве.

* * *

— Ласти-ик! Пошли обедать.

Мужчина, целиком завернувшись в безразмерное шерстяное покрывало психоделической расцветки, стоял за импровизированным кухонным столиком. Банка кошачьих консервов, звякнув крышкой, отправилась в мусорное ведро, наполненное себе подобными почти до краев. Большой котище уже давно пристально следил за действиями хозяина, крутясь под ногами и изредка вздрагивая от капель воды, падающих с волос мужчины.

— А, вот ты где. Извиняй, опять то же самое.

Ластика ничуть не смущало отсутствие разнообразия в еде. Наоборот, он был рад наличию еды в принципе, чуть ли не с содроганием вспоминая свою беспризорную юность.

Мужчина тем временем уже немного согрелся и обсох. Три яйца и две полоски жареного бекона уже заняли свое место в его желудке, приправленные чашкой крепкого кофе без сахара. И, чтобы хоть как-то разнообразить свой день, молодой человек решил протереть от пыли компьютеры и оборудование.

Ластик окончил трапезу и, как обычно он это делал после обеда, отправился на поиски укромного теплого местечка, чтобы вздремнуть.

* * *

Резко подпрыгнув от особенно сильного и протяжного громового раската, Ластик недовольно осмотрелся. «Ну что за неуважение к чужому сну! Наверняка происки жалких дворняг…» — подобные мысли всегда приходили коту в голову, когда что-либо, что угодно, вносило сумятицу в его планы. Недолго думая, котяра решил отложить пару часов сна на ночь и направился на поиски хозяина.

Человек обнаружился около дальней стены от входа. Он сидел прямо на полу, поджав под себя одну ногу, и увлеченно протирал вытащенную из грязно-белого стеллажа микросхему, чуть высунув кончик языка. Ластик хотел было подойти и полюбопытствовать, что же такого интересного нашел хозяин в своем занятии, но передумал, почуяв противный резкий запах. К сожалению, ретироваться незамеченным ему не удалось.

— Ла-астик, привет! Я уж думал, ты до утра продрыхнешь.

Мужчина оставил свое занятие и поднялся, прижимая к себе любимца. Кот, чувствуя на руках человека остатки запаха спирта, недовольно фыркнул и постарался вырваться. Молодой мужчина, снова бывший в халате поверх комбинезона, быстро понял причину недовольства Ластика и не стал его удерживать, лишь легко тронув за ушко кончиком пальца.

* * *

Спустя еще пару часов и кружек кофе, человек, как и утром, сидел, уставившись в черноту монитора и почти не моргая.

— Неужели ничего? — в который раз пробормотал мужчина.

И в который раз нахмурил брови и грустно вздохнул.

— Я же знаю, вы там… — человек снял вечно сʼезжающие с носа очки с погнутой дужкой, потер покрасневшие глаза и сладко зевнул. — Я обязательно дождусь… К черту, еще сутки ничего не решат, времени у меня много.

Ластик, поужинав остатками бутербродов с сыром, осматривал окрестности, принюхиваясь к принесенным неведомо откуда запахам выхлопных газов с еле уловимыми нотками жареной говядины и сырой рыбы. Не найдя достаточно привлекательности в этом коктейле ароматов, кот, потянувшись и от души зевнув, в последний на сегодня раз глянул на одинокий ржавеющий форд хозяина и отправился спать.

В помещении, как и всегда, тихо попискивали компьютеры, негромко жужжал кондиционер, а человек мерно посапывал, все так же сидя на стуле в неудобной позе.

* * *

Солнечный зайчик, отразившись от экрана монитора, попал прямо на мордочку кота, тут же недовольно отвернувшегося. Впрочем, заснуть он не смог, смутно ощущая изменившуюся обстановку вокруг. Подняв взгляд на стул хозяина, Ластик с удивлением отметил, что того нет на месте. Прислушавшись, также не обнаружил и звуков, свидетельствующих о его присутствии в помещении. Вокруг даже не пахло человеком, что не на шутку встревожило кота.

Обойдя помещение, постоянно принюхиваясь и прислушиваясь, Ластик все больше ощущал нарастающее беспокойство. На улице обнаружился старый форд, стоявший на прежнем месте, все так же поскрипывая на ветру полуотвалившейся выхлопной трубой. И Ластик хотел бы поверить, что хозяин пошел в очередной раз проверить антенны или покурить на плато, наблюдая рассвет.

Вот только инстинкты просто вопили, что человек исчез совсем, не давая ответов на вопрос почему, куда, зачем…

* * *

Противный троекратный писк разорвал тишину помещения. У дальней стены от входа, недовольно потрескивая катушками, включился стример. С десяток экранов озарились ярким светом. Компьютеры загудели сильнее. Два самописца, синхронно заглотив рулоны линованной бумаги, заскрипели, вырисовывая диковинные узоры. Система охлаждения мгновенно отреагировала на включившееся оборудование, добавляя ко всеобщей какофонии низкочастотный гул.

На единственном в помещении стуле, тщетно ожидая владельца, лежали вечно сʼезжавшие с носа очки с погнутой дужкой. Курсор, мигающий в правом углу черноты монитора, подчиняясь общему оживлению, сдвинулся с мертвой точки.

Часы на стене негромко пикнули, сигнализируя о начале десятого часа, когда на экране появилась надпись:

«Кто вы?»