Однажды я скажу ей... (гет)

Этим утром я чувствовал себя особенно старым. Может, от того, что заснул под утро, сидя за столом. А может, просто скопилось напряжение последних нескольких дней, не знаю. Но когда в семь утра у меня над ухом зазвенел будильник, больше всего на свете мне хотелось разбить его о чью-нибудь голову. Говорят, что в пятьдесят жизнь только начинается. Врут. Моя жизнь закончилась давно, мне еще и двадцати лет не было. Возможно, следующие десять лет выживания можно было с большой натяжкой тоже назвать жизнью, но потом я, наверное, умер окончательно, в одно мгновение. И потянулись долгие тридцать лет существования, когда дни сливались в одно мерзкое серое месиво. Ну о каком начале жизни тут можно говорить? Не смешите. В свои пятьдесят восемь я уже морально был готов себя похоронить, только вот дети привнесли немного разнообразия.

Дети — это вообще отдельная история. Они слишком сильно напоминают мне нас с Фордом в таком же возрасте. Только мы с братом не влезали во всякие истории так часто, как это делают Диппер и Мэйбл. Диппер вообще меня убил — я тридцать лет искал дневники своего брата, а он нашел один из них в первую же неделю своего пребывания в Гравити Фоллз. И вцепился в него, как клещ. И только по стечению обстоятельств мне удалось заполучить эту чёртову тетрадку на один вечер. Конечно, этого мне хватило, чтобы сделать всё, что нужно, да ещё и отксерить её, но из-за этого я не выспался.

Кто бы знал, как я счастлив, что удалось вернуть Хижину Чудес. Когда этот гадёныш Гидеон спёр документы, я думал, что не переживу этого. Плевать на дом и на магазин, но лаборатория Форда! Потерять её означало потерять последнюю надежду на его возвращение, а значит, тридцать лет и без того не слишком успешных попыток запустить портал пропали бы впустую. Но, к счастью, удалось вывести этого говнюка на чистую воду. Но каково же было моё удивление и негодование, когда среди барахла этого мальчишки я увидел, помимо документов на хижину, ещё и второй дневник Форда! От долгой и мучительной смерти его спас только арест, потому что в противном случае я не удержался бы и придушил его на месте. Ну разве что большое количество свидетелей мне помешало бы. Так что теперь, стоя перед толпой посетителей и воодушевлённо болтая о том, как круто, что Хижина Чудес снова работает, я отыгрывался на одной из кукол, изображающих эту козявку, изо всех сил сдавливая её шею. Немного полегчало.

Вечером решили закатить вечеринку, так что впереди было ещё много работы. Поэтому просьба Венди отпустить её ненадолго после обеда была несколько несвоевременной. Но с другой стороны, запретить ей встретить двоюродную сестру я тоже не мог. Поворчав немного для вида, я разрешил ей ненадолго отлучиться, а сам невольно задумался об этой её сестре. Очевидно, что речь шла о дочери Клары, старшей сестры Дэна Кордроя. Других родственников, насколько я знаю, у него не было. С самой Кларой и её мужем я одно время неплохо общался, даже дружил, пока они с дочкой не переехали в Портленд. Они оба тогда очень сильно мне помогли, и я поймал себя на мысли, что было бы интересно узнать, как у них дела. Надо было спросить у Венди, сколько лет этой девочке, которая приезжает, но потом решил, что это не горит. Вряд ли она будет младше Мэйбл, и они, наверное, подружатся. Я почему-то был абсолютно уверен, что это какая-нибудь вторая или даже третья дочка Клары. А взрослой девушке, которая уже должна была закончить школу, незачем ехать в такую глушь, как Гравити Фоллз, верно? Как же её звали? Но от размышлений меня отвлёк Зус.

— Мистер Пайнс, а какое у нас кодовое слово на случай, если приехали федералы?

— Что?! — я оттолкнул его в сторону и выглянул в окно. На парковку действительно заехал черный автомобиль с правительственными номерами. Не выругался я только потому, что рядом крутились дети. Сразу стало трудно дышать — какого чёрта им тут надо? Неужели они что-то прознали про портал? А что, если да? Чего от них ждать? С трудом подавив приступ паники, я выставил за дверь всех посетителей Хижины Чудес и отправился встречать агентов.

— Добрый день, господа! Чем могу помочь? Футболки, сувениры, открытки? Есть портреты американских президентов, — чёрт, последнее я зря сказал, наверное. Будут теперь рыть носом землю с особым рвением. Мол, раз предлагает деньги, значит, рыло в пуху.

Агенты были какими-то чересчур киношными. У меня даже на мгновение мелькнула мысль, что это могла быть какая-то провокация или что-то вроде того, но я эту мысль отмёл. У этого жирдяя Глифула не хватило бы воображения на такой развод в качестве мести за сынка, а никому больше и не надо меня пугать.

— Мы расследуем случаи таинственной активности в Гравити Фоллз, — отрезал тот, что постарше, сурового вида мужик. — У нас есть основания полагать, что её источник находится здесь.

— Таинственная активность в Хижине Чудес? Ха-ха! — прозвучало это двусмысленно, и я нервно хохотнул, неосознанно загораживая им проход внутрь. Понял, что держал агентов на пороге, только когда меня довольно грубо отпихнули в сторону.

Диппер, наивный ребёнок, тут же кинулся к федералам, надеясь найти в их лице благодарных слушателей, и начал грузить их информацией о том, сколько здесь всяких странностей. Я не мог допустить, чтобы агенты заинтересовались мной ещё сильнее, поэтому пришлось вмешаться.

— Ха-ха, не слушайте его! У мальчика богатое воображение, вот он и выдумывает всякую ерунду. Слишком много времени проводит в моем магазине. Сами видите, сколько у нас тут всякой чепухи!

Кажется, я был достаточно убедителен, потому что агенты не стали дальше рыскать по торговому залу и ушли, прихватив с собой целую коробку с болванчиками, якобы в интересах следствия. Жмоты. Там этих болванчиков было баксов на двести минимум! А Диппер на меня явно обиделся.

— Дядя Стэн, почему ты не дал мне им всё рассказать?! У нас же здесь действительно творятся странные вещи!

— Послушай меня, парень. Федералы — не те ребята, с которыми стоит иметь дело. Особенно при том, что у нас сегодня вечеринка. Сам посуди — будут тут ходить, вынюхивать, портить всем настроение. Оно нам надо? Не надо. Тем более, что ничего такого у нас тут не происходит. Забудь о них. Лучше займись делом, пока вы с Мэйбл не ушли, помоги Зусу принести из кладовки гирлянды.

Я отобрал у него визитку агентов, от чего он ещё больше надулся, и пошёл к себе в кабинет. Где-то у меня были забавные плакаты с надписями, которые светились в ультрафиолете. Можно будет поручить Венди их развесить, когда она вернётся. От Венди мысли плавно перетекли к её родственникам. Как же… Как же звали-то их девочку? Гвен? Нет, нет, не так… Глэдис? Не помню… Сколько же лет прошло с тех пор, как они уехали в Портленд? Лет пятнадцать, а может и больше. Первые лет пять после их отъезда мы перезванивались иногда, в основном по праздникам, а потом как-то всё общение сошло на нет. Позвонить что ли им как-нибудь?

Плакаты нашлись на самой верхней полке шкафа. Я вынес их на крыльцо хижины и отправился посмотреть, как Зус справляется с развешиванием гирлянд. В общем и целом было неплохо, хотя в некоторых местах пришлось перевешивать лампочки по нескольку раз, потому что получалось как-то очень уж криво. Остался последний участок — перед входом, самый сложный. К карнизу было очень неудобно подбираться, Зус, несмотря на свой немалый рост, с трудом дотягивался до него. Поэтому, естественно, часть гирлянды плохо зацепилась и упала.

— Зус, что ты творишь, мать твою! Ты разве не видишь, что мимо вешаешь? Какого хрена ты отпускаешь раньше времени?

— Извините, мистер Пайнс, я случайно, — Зус торопливо поднял упавшую гирлянду и предпринял ещё одну попытку закрепить ее на карнизе.

Именно в этот момент за моей спиной раздался голос Венди:

— Мистер Пайнс! Я вернулась. Это моя сестра, Гэбриэль.

Гэбриэль. Точно. Гэби, родители звали её Гэби. В памяти тут же всплыла картинка — крошечная рыжеволосая девчонка в синем сарафане и с косичкой с остервенением отрывает рога от чучела обезьяны. Ох, сколько она мне экспонатов в свое время попортила… По спине почему-то пробежал неприятный холодок, как будто я испугался чего-то. Слишком поспешно повернул голову в её сторону, и у меня всё внутри словно оборвалось. Отвернулся я от неё, кажется, ещё поспешнее. Надеюсь, что никому это не показалось странным, хотя сверкнувшая неподалёку вспышка меня несколько напрягла. Опять Мэйбл со своим фотоаппаратом. Главное, чтобы она не нас сфотографировала. К счастью, Зус опять уронил гирлянду, и это позволило мне сосредоточиться на нём, потому что мне совершенно не хотелось сейчас анализировать всю ту бурю эмоций, которую я испытал от одного лишь мимолётного взгляда на Гэби.

— Зус, ну куда ты вешаешь? Опять падает всё!

— Извините, мистер Пайнс. Я просто не дотягиваюсь немножко.

Я тяжело вздохнул. Можно подумать, я не вижу, что он не дотягивается. Но это не значит, что теперь надо отпускать гирлянду болтаться, как я не знаю, что. Я уже собрался высказать это Зусу, но тут Венди опять заговорила. А я думал, что они уже ушли…

— Мистер Пайнс, Гэби какое-то время поживёт у нас в Гравити Фоллз. Она хотела узнать, можно ли ей устроиться к вам на подработку.

Я замер от неожиданности. На подработку? В Хижину Чудес? Интересно, зачем ей это. Родители посоветовали? Типа чтобы я присмотрел за ней, пока она в Гравити Фоллз? Да нет, ерунда, Дэн может присмотреть за ней не хуже, и Клара с Дэвидом прекрасно это знают. Тогда зачем? Только этого мне не хватало… Я мысленно настроился решительно отказать, но…

— Хорошо, посмотрим, — да уж, язык мой — враг мой, хотел сказать одно, а сказал совсем другое. — Пусть приходит завтра, я с ней побеседую.

— Спасибо, мистер Пайнс, — ответила Венди. — Гэби, уймись!

Я краем глаза проследил за отошедшими девушками. Венди тащила сестру за собой, как на буксире, и что-то ей выговаривала. Я смог расслышать только обрывок фразы, что-то про недотрах. Мда… Распустилась молодёжь совсем, в моё время девчонки если и обсуждали такие вещи, то выражались не так резко и прямолинейно. Тем временем к сёстрам подошли Диппер и Мэйбл. Они перекинулись парой фраз, после чего Венди засмеялась во весь голос, Диппер тоже немного посмеялся, явно из солидарности с ней. Гэби же выглядела явно расстроенной и едва не плакала. Интересно, что они там такое обсуждают? Подойти к ним или нет? Но я так и не успел принять решение.

— …Сама разберусь с тем, кто мне нравится! И вовсе он не старый! — нервно выкрикнула Гэби и, резко развернувшись, отошла от остальных.

Пожалуй, подойду. Надо было раньше, конечно, пока они её не довели. Интересно, о ком у них шла речь… На краю сознания крутилась какая-то пугающая мысль, но я не хотел её думать, поэтому постарался отогнать подальше. Потому что если эта мысль была верной, то… Нет, нет, нет, не думать об этом. По крайней мере, не сейчас.

— Что тут у вас происходит? Вы почему человека до слёз довели?

— Мы не хотели, дядя Стэн! — Мэйбл выглядела расстроенной, видимо, она не ожидала, что так выйдет.

— Всё в порядке, мистер Пайнс. Просто моя сестра очень упрямая, она вбила себе в голову одну глупость, и теперь настаивает на ней. Пообижается и перестанет.

— Ну-ну, — я скептически посмотрел на Венди, но она даже не подумала смутиться. — Раз всё в порядке, тогда нечего отлынивать от работы. Быстренько подорвалась вешать плакаты. Диппер, ты помогаешь Венди. Мэйбл, ты, помнится, хотела караоке? Вот и займись. Времени совсем мало осталось.

Раздав всем задания и проверив, что Зус повесил, наконец, гирлянду нормально, я пришёл к неутешительному выводу — заняться мне нечем, а значит и не на что отвлечься от разных мыслей. Я начал судорожно оглядываться по сторонам в поисках хоть чего-то, что могло бы помочь мне отложить самокопание ещё хоть чуточку, но увы. Мой взгляд тут же наткнулся на Гэби. Она сидела на перилах крыльца и с задумчивым видом цедила пиво прямо из горлышка бутылки. Кто бы знал, каких усилий мне стоило не подойти к ней. Сколько же лет прошло с тех пор, как они переехали? Из шустрой смешной малявки Гэби превратилась в невероятно привлекательную молодую девушку. В этом не было ничего удивительного, конечно, ведь и её мать в молодости была очень даже ничего, и Венди тоже весьма миловидная девочка. Но что-то в Гэби было такое, от чего у меня сбивалось дыхание каждый раз, когда я смотрел на неё. Я с ужасом осознал, что уже минут пять откровенно пялюсь на неё и не могу заставить себя отвернуться. Я никогда не считал себя экспертом в женской красоте, и, возможно, кто-то счёл бы Гэбриэль обычной, но лично мне всегда нравились именно такие девушки, как Гэби. Невысокая, стройненькая, но не тощая, а главное — всё при ней, и попа, и грудь, есть за что подержаться… Мысли пошли куда-то совсем не туда, и я поспешил отвернуться. Думать о Гэби в таком ключе казалось странным и неприличным. Было в этом что-то ненормальное. Я же ей в отцы гожусь, дружил с её родителями. Это всё от недотраха, спасибо Венди за такое меткое слово. Ещё бы, без малого тридцать лет у меня никого не было. Не то, чтобы я очень интенсивно искал себе кого-нибудь, но тем не менее. Пока мои размышления не приняли совсем уж горизонтальную плоскость, я поспешил напомнить себе, что поручил детям закончить подготовку к вечеринке. Надо было проверить, всё ли они сделали, тем более, что народ уже начал потихоньку подтягиваться.

Когда я обнаружил, что Диппер и Венди куда-то слиняли, не развесив до конца плакаты, я даже не удивился. Вечно эта лентяйка подбивает всех вокруг на всякую ерунду. Нет, чтобы доделать всё и идти заниматься своими делами… И всё же, куда они делись?

— Мэйбл, детка, ты не видела Диппера?

— Они с Венди куда-то в дом пошли, — она махнула рукой в сторону хижины. — Дядя Стэн, споёшь со мной?

— Не сейчас, — я оставил Мэйбл с её караоке-бандурой и отправился на поиски халтурщиков. У меня было подозрение, что они собрались сделать, и я хотел по возможности это предотвратить.

К сожалению, мои опасения подтвердились. Когда я поднялся наверх, то обнаружил, что рядом с моей комнатой подпирает стенку Венди, уткнувшись в телефон. Типа на стрёме стоит, ага. Молодец. Я бы с ней на дело не пошёл, но Диппер не знает её так хорошо, как я, к тому же он явно к ней неровно дышит, а это тоже снижает критичность восприятия. Я в свое время тоже чуть не заимел кучу проблем из-за бабы, впрочем, это уже дело прошлое… Незаметно подойти и схватить Венди за плечо было проще простого.

— Следующую неделю будешь без зарплаты!

Венди аж подпрыгнула от испуга и едва не завизжала. Я бы даже посмеялся в другой ситуации. Но сейчас важнее было тормознуть Диппера, пока он не наворотил фигни. Но увы, я опоздал — он уже вовсю трепался по телефону с федералами. Естественно, я разъединил их, но судя по тому обрывку фразы, что я услышал, разговор и без того был закончен.

— Диппер, я же тебе говорил — не надо звонить федералам. Нечего им тут делать!

— Но дядя Стэн! — он попытался возразить, но я оборвал его.

— Так, хватит! Думаешь, ты умнее меня, парень? Агентам тут не место! А теперь иди и развлекайся, пока можешь, потому что с завтрашнего дня ты наказан!

Диппер демонстративно надулся и вышел из комнаты вместе с Венди, обиженно хлопнув дверью. Ох уж эта мне молодёжь… Они меня в гроб загонят. Эти агенты здесь совершенно лишние. И если днём ещё был шанс, что они уедут из города, то теперь, после разговора с Диппером, они начнут под меня копать. Он сто процентов покажет им дневник Форда, а если они внимательно его просмотрят, то… Ужас, короче. Нет, есть, конечно, небольшой шанс, что они сочтут всё написанное там бредом, но не стоит забывать и о фамильном упрямстве Пайнсов, которым Диппер не обделён. Он найдёт способ доказать агентам, что всё серьёзно. А значит, надо ускориться, чтобы успеть всё сделать до того, как они поймут, что происходит. Тяжело вздохнув, я отправился вниз, в лабораторию. Надо было проверить, в каком там состоянии портал, и посмотреть, как ускорить процесс загрузки системы.

Возня с аппаратурой позволила отвлечься от всех посторонних мыслей. Скорость загрузки системы можно было увеличить, отключив некоторые проводящие контуры. К счастью, на данном этапе в них не было острой необходимости, так что я смело отключил всё лишнее. Главное потом не забыть включить их обратно, когда загрузка будет завершена. Всё равно получалось долго, недели две или три до непосредственного открытия портала, но лучше уж пусть это будет начало августа, а не конец. Один из элементов отключался довольно долго, но я всё же предпочёл дождаться, когда он это сделает, чтобы убедиться, что всё в порядке. Чтобы скоротать время, решил проверить камеры наблюдения и тут же выматерился. Эти малолетние спиногрызы умудрились опять влезть в неприятности. Весь двор заполонили зомби, а особо настырные уже прорывались в дом. По одной из камер я увидел, как Диппер и Мэйбл проскочили через торговый зал в жилую часть хижины, и поспешил наверх, пока их там не сожрали. Пока поднимался из лаборатории, мысленно порадовался, что всегда ношу при себе кастеты. Никогда не знаешь, в какой момент тебе может пригодиться оружие. Приятным сюрпризом оказалась бейсбольная бита, по неизвестной мне причине оказавшаяся на полу прямо перед торговым автоматом, за которым скрывалась дверь в лабораторию. Но думать о том, как она там оказалась, мне было некогда — мертвяков было так много, что я едва успевал от них отмахиваться.

Дети обнаружились в коридоре у лестницы. Диппера уже зажимал в углу один из зомби, но, к счастью, я пришёл вовремя, и парня не успели слопать. Резкий взмах битой — и голова мертвяка летит в дальний угол. Форд когда-то давно, ещё в школе, пытался объяснить мне, почему и зомби, и скелеты должны быть не в состоянии двигаться, и авторитетно заявлял, что в ужастиках всё врут. Я тогда, кажется, даже что-то понял и запомнил, но реальность уничтожила всю ту стройную теорию на раз-два. Интересно, что сказал бы Форд, увидев всю эту подгнивающую толпу… Наверняка, с умным видом поправил бы очки и заявил бы, что это ненаучно. Или кинулся бы этих зомби изучать, измерять и записывать в первую же попавшуюся тетрадку. Кстати, интересно, откуда здесь вообще взялись зомби? Ни за что не поверю, что они вот просто так взяли и закатились на вечиринку. Уж не Диппер ли постарался с тетрадкой моего братца? Жаль, что я не всё успел просмотреть, прежде чем вернул ему этот дневник. Хм, значит, Форд тоже сталкивался с зомби? Поток мыслей был нагло прерван одним из мертвяков, вцепившимся зубами в биту и в итоге отобравшим её у меня. Пришлось переключиться на кастеты. Хорошо, что Диппер и Мэйбл не стали строить из себя героев и побежали наверх сразу, как только я их туда отправил.

Зомби пёрли напролом, и я довольно быстро начал сдавать позиции. Пришлось спешно отступать наверх вслед за детьми. Оказавшись на площадке верхнего этажа, я скинул на подступавших снизу мертвяков напольные часы. Туда им и дорога, этим часам, они мне никогда не нравились, а теперь зато появилась возможность от них избавиться. Сколько раз пытался продать их на барахолке, и хоть бы одна сволочь заинтересовалась! Впрочем, сейчас это уже не важно. Пока зомби разбирались с часами, я ворвался в комнату к Дипперу и Мэйбл, не без труда, скажу я вам, потому что дети уже успели подпереть дверь стулом.

Заново забаррикадировавшись изнутри, я прислонился к дверному косяку и выдохнул. Спина нещадно болела, всё-таки мне уже не по возрасту такие приключения. Дети с радостным воплем кинулись ко мне.

— Дядя Стэн, это было так круто! Как ты их! Супер! — и откуда у них только силы берутся так скакать и орать? Мне бы хоть чуточку их энергии… Хоть бы успеть немного отдышаться, прежде чем зомби поднимутся наверх и начнут ломать дверь…

— Дядя Стэн, но теперь-то ты не будешь отрицать сверхъестественное? — типа подловил, ага. Ох, Диппер, Диппер… Я за тридцать лет в Гравити Фоллз такого насмотрелся, что меня какими-то мертвяками сложно удивить.

— На самом деле, я всегда это знал, — теперь выдерживаем секундную паузу, наслаждаемся выражением абсолютного шока на лице Диппера и продолжаем. — Я специально врал, чтобы оградить вас от всего этого, но не вышло.

И это еще мягко сказано… Я наивно полагал, что если дети будут считать написанное в дневнике ерундой, то они не будут искать себе приключений на жопу. Только невозможно провести в Гравити Фоллз пол-лета и не заметить ничего необычного. Тут даже не нужно иметь тетрадки Форда, достаточно сходить пару раз в лес.

Тем временем в дверь начали ломиться зомби, и стул, подпиравший дверную ручку, жалобно затрещал. Дети в панике заметались по комнате, Диппер начал судорожно перелистывать страницы дневника в поисках информации, но ничего не нашёл и отбросил тетрадку на пол.

— Диппер, смотри! — Мэйбл подскочила к упавшему дневнику. В свете ультрафиолетовой лампы, которую Диппер зачем-то притащил в комнату, на страницах проступил другой текст, частично написанный прямо поверх обычных чернил. Ну Форд! Сколько же там ещё всего понаписано?! А если я опять попрошу дневник у Диппера, он может начать задавать неудобные вопросы. Чёрт, как же быть? Ночью у него стащить, что ли… Хотя, подростки часто так трясутся над своими вещами, что я рискую нарваться на какую-нибудь самодельную сигнализацию… Диппер тем временем нашёл способ расправиться с зомби и зачитал его вслух:

— С ними можно справиться с помощью правильного трезвучия… — он озадаченно посмотрел на Мэйбл.

— И где мы возьмём это… трезвучие? — спросил я и тут же пожалел об этом. Мэйбл с таким предвкушением посмотрела на нас с Диппером, что мне тут же захотелось сбежать. Судя по тому, как перекосило Диппера, его посетила похожая мысль.

— Мэйбл, я не думаю… — Диппер попытался высказать свое мнение по данному вопросу, но безуспешно, Мэйбл тут же его перебила.

— Да что тут думать! Скорее! Нужно выбраться на крышу, там будет лучше слышно!

Как мы не навернулись, пока вылезали через окно на крышу, не знаю. Особенно при том, что пришлось ещё тащить с собой эту здоровенную бандурину с караоке. Очень хотелось или выругаться, или закурить, и пофигу, что я уже лет двадцать не курю вообще. Но при детях ни того, ни другого я сделать не мог, так что оставалось скрипеть зубами и терпеть всё это безумие. Для уничтожения зомби Мэйбл выбрала какую-то совершенно невыносимую попсу, и я даже задумался, от чего они скорее повторно сдохнут — от заявленного трезвучия или от самой композиции.

— Мэйбл, детка, наши жизни этого не стоят! — нет, на самом деле я так не думаю, конечно, но уж очень не хотелось мне петь эту пошлятину, так что я обязан был хотя бы попытаться возразить. К счастью, зомби не разделяли музыкальных вкусов Мэйбл, и за те три с небольшим минуты, что мы пели хором, от них остались только пятна зелёной слизи. Под конец мне даже стало весело — у нас втроём неплохо получалось петь, а над словами я старался не задумываться.

Наконец, всё кончилось, и мы спустились вниз. Уборки и ремонта предстояло немерено, но всё это ждало нас завтра, так что я рассчитывал поскорее пойти спать. Но внизу нас ждал сюрприз. Зайдя в хижину через магазин, мы услышали со стороны прилавка странные звуки, будто кто-то или икал, или хихикал. Через мгновение я увидел вытянувшиеся из-за стеллажа с открытками тонкие ноги в темных джинсах. На осознание ушла секунда. Гэби! Мэйбл опередила меня буквально на полсекунды, подбежав к Гэбриэль и усадив её. Я присел перед ней на корточки и убрал с её лица волосы. Бедная девочка! Как же её угораздило застрять здесь с мертвяками? Все же разбежались сразу, как только появились первые зомби.

Никаких видимых повреждений у Гэби не было, но зато была крутая истерика, которую надо было как-то прекратить. Проще всего, конечно, было дать ей пощёчину, но от одной только мысли об этом у меня начинали трястись руки. Очень давно, ещё в детстве, я случайно увидел, как отец ударил маму по голове. Сильно ударил, она упала, а потом долго плакала и прикладывала к голове лёд. Больше, правда, я такого никогда не видел, очень возможно, что это вообще был первый и последний раз, когда родители подрались. Не знаю, что уж там у них произошло, почему отец её ударил, но мне было так жалко маму, что я поклялся себе никогда не бить девочек, что бы они ни делали. И я своё слово держал до сих пор. Нет, конечно, я мог применить силу к женщине, если это было необходимо — оттолкнуть, схватить, руки скрутить за спиной, чтобы не дралась. Но вот ударить…

Конечно, был ещё один вариант, тоже хорошо приводит в себя… Облить холодной водой… Но тогда она будет вся мокрая, у неё начнёт просвечивать футболка, и тогда холодный душ потребуется уже мне. Опять же, ей надо будет переодеться, а я не уверен, что у неё есть при себе что-то на смену, да и вообще, от одной мысли, что она будет переодеваться где-то поблизости, мне стало жарко… В общем, это не вариант.

Я нервно сглотнул, взял Гэби за плечи и встряхнул её, всё ещё надеясь, что мне не придётся… Чёрт, я понимал, что так она скорее успокоится, но всё равно не мог себя заставить. На мгновение показалось, что помогло — Гэби перестала смеяться и удивлённо посмотрела на меня, но потом снова истерично захохотала, ещё громче прежнего, а по её щекам потекли слёзы. Я даже растерялся немного — неясно было, то ли она ещё смеётся, то ли уже плачет.

— Ох, не хотел я этого делать… — я что, сказал это вслух? Прости меня, Гэби… Как же дрожат руки… Глубокий вдох, раз, два. Всё. Даже удалось не зажмуриться. Прости, прости, прости… Гэбриэль нервно всхлипнула, прижала ладони к щекам и начала бессвязно извиняться за свою истерику.

— И часто у вас тут такое? — мне показалось, или она старается на меня не смотреть? Наверное, показалось, не с чего ей, вроде, это делать.

— Ну, так… Бывает… — ответил ей Диппер после секундной заминки. Надо будет провести с ним воспитательную беседу, а то сдаётся мне, мертвяков он сам и вызвал. Вон как глаза отводит в сторону, стыдно, видать. Ничего, в другой раз будет думать, прежде чем делать всякие глупости. Надеюсь, что будет. Интересно только, как Форд дошёл до жизни такой… Ему-то зачем были нужны зомби? Впрочем, если у меня всё получится, я об этом его самого спрошу. А вот с Гэби надо было что-то решать уже сейчас. Хоть бы она испугалась всей этой чертовщины и решила вернуться в Портленд…

— Ну что, ты всё ещё хочешь здесь работать? — я поднялся и постарался как можно строже на неё посмотреть. Хоть бы она решила уехать, иначе я тут сойду с ума… Гэби наконец посмотрела на меня, и от её взгляда у меня пересохло во рту, а в ушах застучало.

— Хочу, — о, ну не смотри на меня так, пожалуйста! Я же не железный! Она всё-таки отвела взгляд, и я смог выдохнуть. Если так дальше пойдёт, я до конца лета не доживу.

— Хорошо, значит, завтра и начнёшь. Венди передай, что она завтра выходная, будете через день работать.

Только я хотел уже пойти к себе, как меня остановила Мэйбл с просьбой оставить Гэби у нас на ночь. Я попытался возразить, но на сторону сестры встал Диппер. Я покосился на сидящую на полу Гэби, потом невольно перевёл взгляд на свою руку. Ладонь всё ещё немного жгло от ударов.

— Ладно, пускай останется.

Единственной свободной комнатой в доме была бывшая спальня Форда. Лично я бы предпочёл держать её закрытой, но уж как вышло. Жаль, что я не успел забрать оттуда всё лишнее. Дети, конечно, народ любопытный, но не слишком внимательный. Они уже пол-лета здесь живут, а до сих пор не заметили, что по всему дому можно встретить изображения одноглазого треугольника. А ведь они сталкивались с ним и в жизни. Я не говорил им этого, но я запомнил, что мне «снилось», когда Гидеон пытался стащить документы на хижину. Этот стрёмный треугольный тип — не тот, кого можно легко забыть. И я видел в дневниках Форда целые страницы, посвящённые этому чудику, а значит, Диппер тоже должен был про него читать. И просто удивительно, что дети ходят по ковру с этим треугольником и до сих пор не заметили этого. Так что их присутствие в комнате Форда меня напрягало, но не слишком. Гэби — совсем другое дело. Даже если она и не слишком любопытна, она однозначно должна быть внимательнее и Диппера, и Мэйбл, просто потому, что старше. Остаётся надеяться, что ей хватит такта не задавать лишних вопросов — в идеале, вообще, а не в идеале, хотя бы не при детях.

Ключ от комнаты Форда у меня был с собой, так что заселение прошло быстро. Моё предположение про внимательность полностью подтвердилось — и Диппер, и Мэйбл перед этим неоднократно были в этой комнате, но никто из них не заметил календарь на стене. А даже если и заметили, то не обратили никакого внимания на год. Гэби же отметила, что комната давно пустует, и продолжтла осматриваться. Мэйбл практически сразу утащила Диппера прочь под предлогом поиска рюкзака Гэби. Из-за двери тут же раздались их голоса.

— Ты видел, как она на него смотрит? Пускай побудут вдвоём… — и что-то ещё про любовь и преграды.

Что?! Меня бросило в жар. Нет, это всё глупости какие-то… Не могла же она в самом деле… Я посмотрел на Гэби, пытаясь убедить себя, что я просто фантазирую. Она тут же отвернулась и покраснела. Ох уж эти мне рыженькие девушки с их тонкой кожей, которая так легко выдаёт их смятение… Наверняка она тоже слышала, что сказала Мэйбл. Интересно, она от этого так смутилась или от того, что я на неё посмотрел? Так, хватит на неё пялиться, а то потом проблем не оберусь. Эти все современные эмансипированные барышни совсем бешеные, в их сторону даже дышать нельзя, сразу думают, что их хотят трахнуть. А если уж так откровенно смотреть… Так можно и под суд попасть.

Гэби тем временем обнаружила на тумбе фотографию нашей с Фордом мамы и тут же спросила про неё. Не знаю, почему она решила, что я похож на мать, мне самому всегда казалось, что я слишком похож на отца, особенно последние лет десять. От фотографии разговор перешёл к тому, что я хотел забрать из комнаты. На камине лежало несколько книг, которые я не успел забрать, когда мы с детьми убирались в комнате, поэтому я решил забрать их сейчас, раз уж об этом зашла речь.

— Не хочу вас обидеть, мистер Пайнс, но вы не похожи на учёного.

Чёрт, вот же глазастая. Книги были все по физике, и Гэби это заметила. Естественно, я не похож на учёного, у меня даже высшего образования нет.

— А я и не учёный. Это книги… — я на секунду задумался, говорить или нет, — моего брата.

Конечно же, она предположила, что это книжки Шерми, вернее, как она сказала «дедушки Мэйсона и Мэйбл». Когда только успела выведать у парня его имя? Ну даёт. Наверное, проще и правильнее было сказать ей, что она права, и закрыть эту тему, но чёрт меня дёрнул сказать ей правду. Сам был не рад, что ляпнул про другого брата. Гэби заметила, что я помрачнел, и тут же начала извиняться передо мной. Решила, что он умер, что ли? Хотя, кто ж его знает, может быть, она и права. Мало ли, что могло с Фордом произойти там, в портале… Так, стоп, не думать об этом! Я столько лет внушал себе, что он точно жив и что я смогу вернуть его, и теперь, когда всё почти готово, терять надежду я просто не имею права! Попросив Гэби не обсуждать это с детьми, я оставил её одну и понёс книги к себе в комнату.

Из гостиной доносился какой-то шум, и я решил заглянуть туда, проверить, всё ли в порядке. Оказалось, что зомби покусали Зуса, и теперь Диппер и Мэйбл, вооружившись дневником Форда и стулом, пытались привести парня в норму. Пришлось отложить книги и помочь им. К Форду появился еще один вопрос — откуда он взял рецепт лекарства от зомбирования и как он проверял его эффективность. Хотя, иногда я начинал сомневаться, действительно ли я хочу знать ответы на все эти вопросы. Справившись с Зусом и отправив его домой отсыпаться, я смог, наконец, поговорить с Диппером по поводу дневника и сегодняшнего происшествия с зомби. Он мне пообещал, что такого больше не повторится и что будет использовать дневник только для защиты от всяких чудищ, но я не слишком ему поверил. В основном потому, что понимал — слишком уж вся эта чертовщина интересна для мальчишки его возраста. Так что единственное, что мне оставалось делать, — это послеживать, чтобы он не убился сам и не угробил сестру.

Утром все принялись за уборку. Весь двор и первый этаж были забрызганы мерзкой зелёной слизью, куча мебели была поломана, а двор пересекала здоровая трещина. Пока молодёжь убиралась, я обзванивал разные строительные компании, чтобы договориться о ремонте. А когда закончил, хрипел так, будто несколько часов орал на концерте или матче. И без всякого удивления обнаружил, что Венди опять куда-то исчезла, на этот раз с сестрой. Вот спрашивается, зачем приходить, если всё равно собираешься отлынивать? Тем более, что я дал ей выходной. Вздохнув, я отправился искать девчонок. Спасибо Мэйбл, она облегчила мне поиски, честно признавшись, что видела, как Венди утащила Гэби в туалет. Я закатил глаза — меня всегда раздражала эта манера девчонок ходить в туалет компанией, чтобы посекретничать. Я ни секунды не сомневался, что Гэби и Венди болтают — зачем ещё идти в туалет вдвоём? К счастью, дверь они запереть не додумались.

— Да блин, Венди! Я же сказала…

— Так, это что ещё за посиделки?! — девчонки аж подпрыгнули от неожиданности. — Брысь отсюда, халтурщицы!

Гэби вся как-то съёжилась, пихнула сестру плечом, проходя мимо неё, и поднырнула под мою руку, выходя из туалета. А у меня снесло крышу — от её волос так пахло чем-то травяным, кажется, виноградом и ещё чем-то, что я чуть не забыл, зачем вообще пришёл. Венди тем временем демонстративно медленно выключила воду — интересно, зачем они её включали, чтобы никто не подслушивал? — и с вызовом посмотрела на меня.

— Мистер Пайнс, почему вы взяли Гэби на работу без собеседования? — вот наглая. Я ещё и отчитываться перед ней должен? В голове до сих пор немного шумело от запаха волос Гэби, и я начал нести какую-то ерунду. Что-то про то, что она якобы помогала разбираться с зомби. Зачем я это сказал, сам не знаю, но с другой стороны, не признаваться же, что Гэби сводит меня с ума и что я хочу её хотя бы видеть, если не каждый день, то… Короче, не важно, никому знать об этом не обязательно. Венди явно осталась неудовлетворена моим ответом, но это уже её проблемы. Гэби слышала наш разговор и, конечно же, не могла не высказать мне всё, что думает по поводу моего вранья. Чёрт, ну какая ей разница, что я наговорил её сестре? Я так ей и сказал, на что она недовольно поджала губы и пошла дальше помогать детям с уборкой. На мгновение мне показалось, что она обиделась на меня, но больше она своего недовольства никак не проявляла.

Вообще, Гэби на удивление быстро сошлась с детьми. Честно говоря, я был уверен, что им будет неинтересно друг с другом. Но нет, вот она о чём-то мило щебечет с Мэйбл, а через мгновение смеётся над чем-то вместе с Диппером и треплет его по волосам. И в голову не придёт, что они только вчера познакомились. Интересно, у неё есть младшие братья или сёстры? Наверное, есть, раз она так ловко находит общий язык с детьми. Опять поймал себя на том, что неотрывно смотрю на Гэби. Если так дальше пойдёт, кто-нибудь обязательно догадается, и тогда… Что будет тогда, я не смог сформулировать, но от этого легче не стало, поэтому я предпочёл уйти к себе в кабинет, тем более, что мне надо было позвонить ещё в пару мест.

Где-то через час ко мне заглянула Венди с каким-то вопросом, но я не сразу понял, что она от меня хочет.

— Я говорю, мы пиццу собираемся заказывать. Вы с нами?

— А… Да, наверное… — я с усилием провёл руками по лицу. До чего же всё-таки утомительно с кем-то о чём-то договариваться, ощущение складывается, что все кругом идиоты. Если уж мне так кажется, то даже страшно представить, что тогда чувствовал Форд, общаясь с другими людьми… Словно сквозь слой ваты до меня донёсся голос Венди:

— У вас есть какие-нибудь пожелания относительно пиццы?

Я покачал головой, сил отвечать не было. И это я так устал от телефонных разговоров. Что же будет завтра, когда начнётся непосредственно ремонт?

Когда я, наконец, взял себя в руки и вышел из кабинета, то слегка обалдел. Следов вчерашнего нашествия почти не осталось, по крайней мере тех, что можно было ликвидировать своими силами. Вся молодёжь была в торговом зале. Венди стояла на стремянке у дальних стеллажей и раскладывала упавшие с полок вещи, которые ей подавали Диппер и Мэйбл. Гэби же расположилась на шее у Зуса и оттирала остатки слизи с вентилятора под потолком. Она сидела ко мне спиной, и мой взгляд против воли устремился на её попку, обтянутую джинсами. У меня тут же кровь застучала в ушах, а ещё возникло желание врезать Зусу — какое он имеет право держать её на шее и трогать за ноги?! О том, что у меня самого такого права тоже нет, я в тот момент даже не подумал. Но Зусу повезло — Гэби закончила с вентилятором и ловко слезла на пол. И, увидев меня, тут же подошла.

— Мистер Пайнс, мы почти закончили. Венди заказала пиццу, так что скоро будем обедать. Вы же к нам присоединитесь?

— Да… Да, конечно… — так, хватит пялиться на её губы. В самом деле, это неприлично, к тому же она ещё совсем ребёнок. Сколько же ей? Лет двадцать или всё-таки меньше? Совершенно не помню, когда они уехали в Портленд, просто ужас какой-то.

День выдался тяжёлый, но зато вечер обещал быть спокойным — дети собирались уйти на всю ночь к Кордроям, и я мог позволить себе расслабиться. Больше всего на свете мне хотелось выпить и завалиться спать, но когда я полез за бутылкой чего-нибудь, ещё даже не решив, чего именно, мне на глаза попались старые фотографии. На одной из них мы были с Фордом вдвоём, молодые и счастливые, ещё до ссоры. Со вздохом я отложил её в сторону, перевернув изображением вниз, чтобы не травить душу. На трёх других я был запечатлён с семьёй Стерджис. Одна была их свадебная фотография, как сейчас помню, Дэвид долго уговаривал меня сфотографироваться вместе с ним и Кларой. На другой я был запечатлён с кульком из одеяла на руках и выражением полнейшего шока на лице. Рядом со мной стояла смеющаяся Клара — это был первый раз, когда она доверила мне подержать Гэби. На третьей мы с Дэвидом сидели рядом на крыльце Хижины чудес, а у меня на плечах сидела Гэби и воодушевлённо рвала на мне волосы. Тут же в памяти всплыл её звонкий голосок и радостный вопль «Дядя Тен!», с которым она приветствовала меня с тех самых пор, как научилась говорить. А вот теперь она меня даже не помнит…

И всё-таки, какой же это был год? Я перевернул все карточки, но никаких подписей не обнаружил. Тот период вообще прошёл будто мимо меня. Первое время после исчезновения Форда я был на адреналине, пытался запустить портал с одним только первым дневником, потом, когда ничего не вышло, я облазил весь город и окрестности в поисках двух других, да ещё и деньги надо было зарабатывать. Но когда и с поиском дневников меня постигла неудача, я упал духом и начал пить. Только ужравшись до непотребного состояния, мне становилось немного легче мириться с судьбой. А потом появилась Клара. Я не помню, как она оказалась у меня дома, и понятия не имею, почему она со мной возилась, возможно, просто пожалела. Одно могу сказать точно, если бы не она, я бы пропал тогда, спился бы и умер. На протяжении нескольких лет она упрямо боролась со мной, приводя меня в нормальное состояние, ругалась со мной, уничтожала все мои запасы алкоголя, но в итоге добилась своего. Да ещё и вынудила меня бросить курить. Клара тогда почти поселилась у меня, помогала с бизнесом, готовила, убиралась, терпела все мои выходки. А через некоторое время она познакомилась с Дэвидом и вскоре вышла за него замуж. Но даже после свадьбы она проводила у меня много времени, правда уже вместе с мужем. Вот кстати, только сейчас вспомнил, курить я бросил из-за Гэби. Вернее, тогда я ещё не знал, что из-за неё, просто однажды Клара с Дэвидом объявили, что у них будет пополнение и что если я хочу и впредь часто видеть их у себя в гостях, то должен расстаться с сигаретами. Ну, а поскольку больше друзей у меня не было, а остаться опять совсем одному мне не хотелось, выбор был очевиден.

Я ещё раз посмотрел на фотографию с маленькой Гэбриэль. Всё-таки очень много лет прошло, она так сильно изменилась… Мой мозг упрямо отказывался верить, что приехавшая вчера девушка, сразившая меня наповал, и забавная кроха с фотографии — один и тот же человек. И чем больше я размышлял об этом, тем сильнее мне виделась эта разница, и тем сложнее мне становилось увязать в голове эти два образа. Дошло до того, что мне стал мерещиться запах её волос, а воскресить в памяти лицо Гэби маленькой без помощи фотографии я уже не мог. Фактически я сам загнал себя в ловушку, из которой не было выхода, кроме одного — держаться от Гэбриэль подальше и надеяться, что она рано или поздно вернётся домой, и тогда я, возможно, смогу её забыть. От принятого решения стало как-то уж очень тоскливо, и, чтобы не передумать, я схватил первую попавшуюся бутылку со спиртным и сделал большой глоток прямо из горлышка. Бутылка оказалась с ромом. Вздохнув, я сделал ещё один глоток и отправился спать, надеясь, что с утра всё станет проще.

Новый день не упростил ровным счётом ничего. Началось всё с того, что вслед за ремонтной бригадой в Хижину Чудес явилась Гэби. Вот ей что, заняться больше нечем? Помочь она пришла… Будет тут ходить, сбивать меня с толку своими формами… Нет, конечно, я ей не сказал, чем именно она меня будет отвлекать, но всё остальное высказал. Она обиделась, губы даже задрожали. Вот только не хватало мне ещё её слёз! Ну не смотри ты на меня так, девочка! Ушла куда-то, надеюсь, что домой… Интересно, она догадывается, какое впечатление на меня производит? Хоть бы она скорее уехала обратно в Портленд, иначе я не выдержу и… Я помотал головой, отгоняя лишние мысли. Сейчас в первую очередь надо разобраться с ремонтом, а потом уже решать остальные проблемы.

Какое-то время мне пришлось потратить на рабочих — объяснить всем, что нужно сделать, проследить, что они делают то, что нужно, подписать кучу бумажек, дать подрядчику на лапу, чтобы он в своих отчётах не написал чего-нибудь лишнего… В общем, замотали меня совсем. Злой как чёрт, я зашёл в торговый зал, и мой взгляд тут же зацепился за предмет, которого там быть не должно. На прилавке рядом с кассой стояла чёрная сумка, явно сделанная из старых джинсов, с вышитым на одном из карманов красным цветком. Замечательно. Значит, Гэби так и не ушла. Меня это почему-то взбесило даже сильнее, чем все рабочие вместе взятые, и я, повинуясь секундному порыву, смахнул с прилавка на пол банку с глазами, от души при этом выругавшись. Естественно, и банка, и часть глаз разлетелись в дребезги. Тут же пожалев о своём порыве, я попытался собрать осколки руками, но сильно порезался и выронил стекло обратно на пол, зажимая пораненную руку. Вот тут и порадуешься, что дома ещё кто-то есть.

— Гэбриэль! Чёрт, да где же эта девчонка? Гэбриэль!

Прибежала она моментально, на ходу потирая макушку. Ударилась что ли? Интересно, обо что… Попросил её собрать осколки, но она вместо этого схватила меня за пораненную руку и стала изучать порез, даже очки достала. И ведь углядела же, что у меня осколок застрял в ладони! А ладошки у неё маленькие, мягенькие и горячие. И опять этот виноград с какой-то травой, которыми от неё пахнет. Я высвободил руку из её ладоней и всё-таки настоял, чтобы она сначала осколки собрала, а потом уже, если захочет, может делать с моей рукой, что угодно. Естественно, Гэби, как любой нормальный человек, а не придурок, вроде меня, сходила за щёткой и совком и подмела осколки без всяких приключений. А потом снова взялась за меня. Только позавчера приехала в Гравити Фоллз, а уже успела выяснить, где аптечка лежит, где у Зуса инструменты. Чувствую, ждут меня ещё сюрпризы…

Пока она возилась с моей ладонью, руки у неё дрожали, и она начала ругаться. Сделал ей замечание, но она только отмахнулась и попросила не говорить под руку. Осколок оказался таким крошечным, что я бы сам его и не разглядел. Так что, наверное, не так уж и плохо, что Гэби его вытащила.

— Что у тебя руки-то так дрожат? Нервы? — я решил её немножко подколоть, а то уж очень она напряжена была. Но её ответ меня выбил из колеи. Оказалось, что она нездорова и пьёт какие-то таблетки. Видимо, не очень-то они ей помогают, раз её так колотит. Похоже, что тема собственного здоровья её смущала, потому что она отвечала довольно сухо, ввернула какую-то фигню про работоспособность — это-то тут вообще причём? — и перевела разговор на необходимость найти новую ёмкость для глаз взамен разбитой банки.

Новую информацию надо было переварить, и я решил сходить на кухню попить воды. Зачем-то предложил Гэби составить мне компанию, но она, к моему удивлению, отказалась, да ещё и глаза стала отводить. Что-то не нравится мне её реакция. Стало даже немного страшно выходить в коридор. Но пить всё-таки хотелось сильнее.

Выйдя из торгового зала, я почему-то почувствовал запах какой-то еды. В душу закралось кое-какое подозрение, и я поспешил на кухню, чтобы или подтвердить его, или развеять. Как оказалось, подтвердить. Кастрюли на плите не оставляли простора для воображения.

— Это ещё что такое?

Я испытал острое чувство дежавю. Почти так же много лет назад я, очнувшись после очередного запоя, обнаружил, что на кухне готовится еда, правда тогда у плиты стояла Клара. От этих воспоминаний мне стало как-то нехорошо. На глаза попалась висящая на стене фотография в рамочке — закатное солнце на фоне леса, вид с крыльца хижины. Клара мне подарила её перед тем, как они с Дэвидом уехали из Гравити Фоллз. «Повесь на кухне, будешь меня вспоминать», — так она мне сказала. Вдруг я отчётливо вспомнил — фотография была по углам пробита скрепками от степлера. Тогда я не обратил на это внимание и вскоре убрал её под стекло. А теперь вот вспомнил. Отчего-то стало страшно, и я тут же вышел с кухни и вернулся в торговый зал. На минутку буквально — сказать Гэби, что она, конечно, молодец, но если она рассчитывала на прибавку к зарплате, то она её не дождётся. Кажется, она ждала, что я как минимум на неё наору и выгоню, уж очень откровенное облегчение появилось на её лице.

Говорят, интуиция присуща в основном женщинам. Не знаю, может и так, но лично в моей жизни не раз бывали ситуации, когда у меня проявлялось это пресловутое чутьё. Вот и сейчас я просто кожей ощущал, что с этой фотографией на кухне что-то не так. Действительно, зачем просто так пробивать скрепками углы? Вернувшись на кухню, я снял рамку со стены и вытащил фотографию. Так и есть, скрепки там были не случайно — к карточке был прикреплён листок бумаги. Я осторожно отцепил его и перевернул. Это была записка от Клары.

«Дорогой Стэн!

Я не люблю и не умею прощаться. Надеюсь, что мы ещё когда-нибудь увидимся, хотя мне бы хотелось, чтобы это случилось как можно позже. А знаешь, почему? Потому что ты слепой придурок. Я даже рада, что встретила Дэвида и теперь уезжаю. Но несмотря на то, что ты придурок, я желаю тебе счастья. А ещё желаю тебе не проспать его, когда жизнь решит дать тебе ещё один шанс. Удачи.

Люблю тебя».

Я смял листок и стукнул кулаком по столу. Ну конечно, она права, я действительно слепой придурок. А теперь мне стало всё понятно. Это только идиот мог решить, что молодой симпатичной женщине больше заняться нечем, кроме как выводить из запоя первого попавшегося алкаша. Мда… Это что же получается, она уехала из Гравити Фоллз, сбегая от меня? Типа, с глаз долой — из сердца вон? Да и замуж она выскочила чересчур поспешно, на мой взгляд… Но, наверное, это даже хорошо, что всё так вышло, во-первых, я тогда был не склонен вступать с кем-либо в отношения, а во-вторых, Клара меня как женщина особо не привлекала, хотя она объективно была вполне хорошенькая.

— Мистер Пайнс, я… — в кухню зашла Гэби. — С вами всё в порядке?

Я вздрогнул, не ожидал, что она так неслышно подойдёт ко мне, и сильнее смял записку в руке. Хотел повернуться к ней лицом, но не успел, Гэби осторожно положила ладошку мне на спину. По мне словно разряд тока прошёл.

— Всё отлично, — я нашёл в себе силы повернуться к ней и даже улыбнуться.

— Я хотела предупредить, я сейчас за банкой быстренько сгоняю, а потом буду вас кормить, — она убавила огонь под кастрюлями, солнечно так улыбнулась мне и вышла из кухни, я даже не успел ничего сказать.

Вернулась Гэби действительно быстро, с симпатичной банкой из толстого светло-зелёного стекла с плотно закрывающейся крышкой, и тут же пересыпала в неё оставшиеся глаза. А потом повела меня на кухню обедать. Правда, ел только я, она просто сидела рядом и смотрела на меня такими преданными глазами, что мне стало как-то не по себе. Сразу снова вспомнилась её мать — она в своё время точно так же сидела со мной на кухне и следила, чтобы я поел. Но если внезапно открывшуюся мне влюблённость Клары я ещё хоть как-то мог понять, то вот отношение Гэби ко мне ставило в тупик. Поверить в то, что я ей нравлюсь, я, простите, не мог, хотя очень хотелось. К счастью, все эти размышления не помешали мне оценить по достоинству обед, и только понимание того, что дети вернутся домой голодные, не позволило мне съесть всё, что Гэби приготовила.

А потом, ближе к вечеру вернулись дети и Зус, все грязные и ободранные. Гэбриэль тут же взяла всех в оборот — распихала их по ванными комнатам, чтобы они отмылись и переоделись, а затем отконвоировала каждого на кухню. Я не стал им мешать, Диппер и Мэйбл явно горели желанием рассказать Гэби о своих приключениях, а моё присутствие их смущало. Сидели они на кухне довольно долго, но вышли оттуда все вместе очень воодушевлённые. Гэби стала собираться домой, и я сразу же предупредил её, что если она завтра явится в Хижину Чудес, я её на порог не пущу — раз уж она сорвала себе выходной сегодня, значит, будет отгуливать его завтра. Она явно осталась недовольна, но обещала не приходить, после чего схватила Зуса за руку и утащила его прочь — типа чтобы он её проводил. А я после этого ещё полночи не мог уснуть от терзавших меня противоречивых эмоций. С одной стороны, было очень приятно и тепло от той порции заботы, что я получил сегодня, а с другой — этот её уход с Зусом совершенно испортил мне настроение и вызвал приступ дикой ревности, который я никак не мог подавить. Конечно, Зус туповат и красотой не блещет, не каждая девушка согласится с ним встречаться, но чёрт возьми — он моложе, а значит, у него шансов больше.

На следующий день настроение плохое было не только у меня. Мэйбл расстроилась, что в газете вместо её статьи напечатали какую-то ерунду про мелкую Нортвест, дочку местного буржуя, Диппер хандрил за компанию с сестрой, так что решение куда-нибудь выбраться и развеяться было принято единогласно. Домой мы вернулись за полночь, уставшие, но более-менее довольные. Весь день я внимательно следил за Зусом, но он ни разу не дал понять, что хоть сколько-то заинтересован в Гэби, и мне как-то сразу полегчало. Всё-таки Зус не из тех, кто в состоянии скрывать от окружающих такие вещи, как привязанность и влюблённость. В маназине я обнаружил прилепленную к кассовому аппарату записку от Венди. Она писала, что днём прибегала Гэби, очень взвинченная, и искала меня, но зачем, не сказала.

Следующие пару дней Гэби приходила в хижину с самого утра. В первой половине дня она исправно стояла на кассе, изо всех сил улыбаясь посетителям, а потом просила Зуса подменить её на некоторое время, после чего исчезала на кухне. Закончив с готовкой, она опять возвращалась в торговый зал на кассу и продолжала работать, всё так же усердно улыбаясь, хотя и более вымученно. Когда магазин закрывался, она доставала из кармана плеер, вставляла в уши наушники и начинала раскладывать по местам товары, которые посетители трогали и кинули, где придётся. При этом она пританцовывала под музыку из плеера, а иногда начинала подпевать. Не могу сказать, что у неё был какой-то супер-пупер голос, ничего особенного, но пела она звонко и довольно чисто, по крайней мере, никакой режущей слух фальши в её пении не было. Я старался не пересекаться с ней, но не подглядывать не мог. И вот за этим занятием к концу второго дня меня и застукал Зус.

— Она вам нравится, мистер Пайнс?

— Что?! В каком смысле? — я оторопел.

— Ну… Вы так пристально на неё смотрите… Если бы вы так смотрели на меня, я бы решил, что я что-то не так делаю.

— А может быть я на неё так смотрю как раз потому, что она что-то делает не так, — я попытался выкрутиться, но Зус продемонстрировал чудеса проницательности.

— Обычно когда кто-то что-то не так делает, вы, мистер Пайнс, одним только взглядом не ограничиваетесь, а делаете замечание, — парень пожал плечами.

— И чего это ты вдруг таким умным стал, а? Иди уже домой, рабочий день закончился.

Чёрт, неужели всё так заметно, что даже Зус обратил на это внимание? Надо что-то с этим делать… Она слишком часто приходит в хижину. Собравшись с духом, я постарался придать своему лицу самое нейтральное выражение и подошёл к Гэби. Она в этот момент подпевала очередной песне, и я, услышав слова, на мгновение замер, не решаясь её окликнуть.

-… Ты мой солнечный свет, и я хочу чтобы ты знал, что мои чувства искренни, я действительно люблю тебя… О-о-о, ты мой лучший друг…

Неужели современная молодёжь ещё слушает это? Мне казалось, что музыкальные вкусы детей сильно деградировали за последние тридцать лет, и тут такой сюрприз… Я осторожно дотронулся до её плеча, надеясь, что не сильно напугаю. Гэби вздрогнула от неожиданности и развернулась ко мне, вынимая один наушник и мгновенно замолкая.

— Гэби, рабочий день закончился. Не обязательно всё раскладывать по местам, ты можешь идти домой.

— Спасибо, мистер Пайнс, но мне совсем не трудно, — она облизала пересохшие губы. Вот зачем она это сделала? Теперь я не могу ни на что другое смотреть, только на них. До чего же хочется её поцеловать… Прижать её к стеллажу, и целовать, целовать, целовать, и пускай всё нахрен падает на пол. Интересно, она постанывает, когда целуется, или нет? Так, стоп, хватит, соберись, Стэн!

— Ты два дня подряд приходишь на работу, а мы договаривались, что ты будешь через день ходить.

— Мне не сложно, мистер Пайнс! — она испуганно посмотрела на меня. — Венди попросила подменить её сегодня, ну и…

— Венди такие вещи должна согласовывать со мной в первую очередь. Завтра у тебя выходной, поняла? И никаких отговорок про Венди. Чтобы завтра я тебя тут не видел.

— Хорошо, как скажете, мистер Пайнс… — голос у неё дрогнул, и мне сразу стало неловко. В конце концов, она же старается. Она же не виновата в том, что я имел неосторожность влюбиться в неё и теперь хочу эти чувства в себе подавить… Гэби взяла со стула свою сумку и собралась выходить, когда я окликнул её.

— Эй, Гэбриэль. Когда я говорил про «тут», я имел в виду за прилавком. Выходной, помнишь? — она тут же заулыбалась. — Но если ты вдруг решишь заглянуть в гости, мы все будем рады тебя видеть.

— Спасибо, мистер Пайнс, — Гэби ещё раз улыбнулась, и мне показалось, что в самом конце она шёпотом добавила «Стэн». Привидится же такое… Надо прекращать принимать желаемое за действительное. И всё-таки, будет она стонать, если я её поцелую? Воображение тут же услужливо нарисовало мне сценку, как я заваливаю её на прилавок и начинаю целовать, а она обхавтывает меня ногами и прижимается ко мне, я запускаю руки ей под футболку, сжимаю в ладонях её грудки, такие мягенькие, кругленькие, с твёрдыми от возбуждения сосочками… О-о-о, ну всё, приехали… Сразу стало трудно дышать, в паху начало нестерпимо тянуть… О, чёрт… Вот уж не думал, что ещё смогу когда-нибудь так возбудиться от одних лишь фантазий… Славься, холодный душ, здравствуй, левая рука, давно не виделись…

На следующее утро, когда Гэби пришла (кто бы сомневался!), мне было как-то неловко смотреть ей в глаза. Но она будто не замечала моего смущения, о чём-то болтала, мило улыбалась и всё время норовила так или иначе дотронуться до меня, при этом каждый раз краснея. А я никак не мог понять, что происходит. То ли я придаю слишком много значения всякой ерунде, то ли она на самом деле пытается меня закадрить. Вот только зачем? Нет, серьезно, что во мне такого есть, что могло привлечь её? Как будто мужиков вокруг мало…

Когда она, наконец, ушла, я вздохнул спокойнее. Ещё никогда мне не было так трудно держать себя в руках. Возникла мысль позвонить её родителям и попросить их забрать дочь домой. Но, подумав немного, я решил этого не делать. Ещё не хватало их в это впутывать, сам разберусь, не маленький.

Через некоторое время Гэбриэль вернулась и с необычайно серьёзным видом поинтересовалась, не можем ли мы поговорить. Я в это время был не слишком занят, поэтому причин отказать ей у меня не было. Хотя, если бы я знал, о чём пойдёт разговор, я бы, наверное, придумал штук пять отмазок, не меньше.

— Мистер Пайнс, что вы знаете о мистере МакГакете и о его совместных с вашим братом исследованиях?

Да-да, вот так вот прямым текстом и спросила. Я похолодел. Что она успела раскопать? И замешаны ли в этом дети? Чёрт, чёрт, как же это всё невовремя! По устоявшейся за многие годы привычке я тут же начал уходить от ответа, сделав вид, что не понимаю, о чём вообще речь. Но её так просто было не провести. Едва ли не прямым текстом заявив мне, что если я ничего не расскажу, она всё узнает у МакГакета, Гэби развернулась и ушла. Вот дьявол… МакГакет, конечно, очень не в себе, причём уже давно, но кто его там разберёт, помнит он что-то или нет… А если помнит, то неизвестно, насколько хорошо… Наплетёт ей какой-нибудь херни, а потом доказывай всем, что ты не верблюд. Лучше самому рассказать хотя бы часть, может быть, на какое-то время её любопытсво поутихнет. К счастью, далеко она не ушла, мне даже показалось, что она ждала, когда я начну её возвращать обратно. Ну, шельма! Хорошо, что хоть детям она пока ничего не говорила, иначе они бы меня уже засыпали вопросами.

Разговаривать на улице или в магазине я побоялся, мало ли, вдруг дети вернутся и услышат то, что им знать пока не следует, так что я повёл её в комнату Форда. При этом никак не мог отделаться от ощущения двусмысленности происходящего. Надеюсь, она не подумает что-нибудь не то… Хотя я, конечно, был бы не против…

Разговор получился странным. Говорила в основном Гэби, она ухитрилась за несколько дней собрать в разных местах по капле информации, всё это связать и придти к верным выводам. Оказывается, на днях дети нашли ещё одну лабораторию моего братца, откуда вынесли старый компьютер, собранный МакГакетом для их работы в Гравити Фоллз. К счастью, Диппер и Мэйбл изначально не обладали достаточной информацией, чтобы связать МакГакета и меня, а может быть, им просто не пришло это в голову. Гэби же абсолютно правильно решила, что раз бункер давно заброшен и дневник, которым балуется Диппер, писался тридцать лет назад, то о событиях того времени надо спрашивать у возможных очевидцев, причём желательно тех, кого она знает. А кто это? Правильно, это я и Дэн. Поскольку первым она пообщалась именно с дядей, то и информации она получила больше, я бы вряд ли ей столько рассказал. Ну, а заметить противоречие между тем, что она услышала от меня в первый же вечер, и тем, что она узнала от Дэна, было элементарно.

Неприятно было то, что дети усиленно пытаются докопаться до личности автора дневников. А с помощью Гэби они выяснят правду гораздо быстрее, чем мне хотелось бы. Надо будет, конечно, с ними поговорить и всё рассказать, но я пока не готов. Со слов Гэби, Диппер рассчитывал узнать что-нибудь об авторе дневников из данных компьютера. Наивный. Он никогда сам не сможет подобрать пароль. Форд ещё со школы увлекался шифрами и криптограммами, много читал про «Энигму» и «Бомбу» Тьюринга, а заодно и меня к этому привлекал. Мы с ним часто развлекались, составляя шифрованные записки. Форд никогда не ограничивался одним шифром, а для того, чтобы усложнить процесс дешифровки ещё и добавлял на каждом этапе шифрования слова-ловушки, которые вводили в заблуждение, заставляя думать, что ты уже всё разгадал. Зная это, я готов был спорить на что угодно, что на компьютере стояло не меньше трёх слоёв защиты, причем первые пару паролей должны были быть примитивными, заставляющими потенциального взломщика расслабиться. А вот самый последний пароль наверняка был сложным — скорее всего, какое-нибудь слово, которое много значило для Форда, да ещё и зашифрованное, возможно не один раз. Так что помочь я мог только с первыми уровнями защиты. Я не стал расписывать Гэби все эти умозаключения, просто сообщил два возможных варианта пароля — имя брата и дату рождения, не упоминая, правда, что это на самом деле такое. Ну и попросил её, чтобы она по возможности приглядела за детьми. Но вот чего я никак не ожидал, так это того, что она обнимет меня. Я замер, боясь спугнуть её, но она почти сразу же отпустила меня и, отчаянно краснея, выскочила из комнаты. А я ещё минут пять стоял, пытаясь выровнять дыхание и понять, что это вообще было.

Через некоторое время вернулись Диппер и Мэйбл, а вместе с ними пришли ещё две девочки, с которыми Мэйбл успела подружиться ещё в начале лета. Они во весь голос обсуждали какой-то кукольный спектакль и, громко топая, отправились наверх. Чуть позже я увидел, как к ним поднялась Гэбриэль, вероятно, доложить об успехах. Ладно, пускай развлекаются. В конце концов, если ты не можешь что-то предотвратить, надо это возглавить.

Пока молодёжь сидела наверху, я вернулся в помещение музея и продолжил осмотр своих экспонатов на предмет ремонта или замены — в общем-то, именно этим я и занимался, пока Гэби не отвлекла меня. Занятие было не слишком напрягающее, под него хорошо думалось. А мне было, о чём подумать. Я никак не мог понять, что же всё-таки между нами с Гэби происходит. Вернее, про себя-то я всё знал и понимал, и даже пытался как-то с этим бороться. Но вот с её стороны… Все эти взгляды, случайные и неслучайные прикосновения, да даже то, что она постоянно торчит в хижине… Ну не может быть, чтобы она испытывала ко мне что-то… Я же ей совсем не пара, и она не может этого не понимать. Но тогда как всё это объяснить?

Пока я терзал себя размышлениями, Гэби ушла домой, а я даже не заметил этого. В сердце неприятно кольнуло от того, что она убежала, не попрощавшись. Дети ничего толком не сказали, только Диппер на меня косился с подозрением. Что, удивили тебя пароли? Ладно, хоть с расспросами не лезет, видимо Гэбриэль проработала его на эту тему. И всё-таки, что же случилось, что она ушла так незаметно?

На следующий день она пришла очень рано, почти за час до открытия магазина, извинилась, что не попрощалась накануне, не объяснив, правда, почему, и начала разбирать коробку с сувенирами, которую я изначально планировал разобрать и расставить сам. Мэйбл несколько раз пыталась её отвлечь, приглашая делать с ней вместе носочных кукол, но Гэби наотрез отказалась, сославшись на собственную криворукость. Интересно, с чего она эту глупость взяла? Вовсе она не криворукая… Ну, подрагивают у неё немного руки, но это же у неё не просто так, да и не так уж сильно они дрожат.

Гэбриэль много пела. Почти всегда, когда рядом никого не было, она начинала подпевать песням в плеере, и её звонкий голосок разносился по всей Хижине Чудес. Подборка песен у неё была, на мой взгляд, необычная. Во-первых, все песни были довольно старые — семидесятых или восьмидесятых годов. Во-вторых, рок у неё перемежался откровенной попсой, грустные песни чередовались с весёлыми, и при этом почти всё, за редким исключением, было о любви. Одна песня мне запомнилась особенно сильно, уж очень она точно передавала мои чувства к Гэби. И я даже как-то поймал себя на том, что в полголоса напеваю эту песню почти весь день.

Так прошло несколько дней. И тут я словно очнулся — все эти дни в магазине работала Гэби, а Венди целыми днями тусовалась с Диппером и Мэйбл, помогая им мастерить кукол. Вот вредная девица, перевесила свою часть работы на сестру! Недолго думая, я решил поговорить с Гэби на эту тему. В конце концов, если уж Венди лентяйка, это не значит, что Гэби надо вкалывать за двоих. К тому же, мне показалось, что последние пару дней Гэбриэль плохо себя чувствует — она была слишком бледная, улыбалась всем через силу, при первой же возможности старалась присесть и каждые два-три часа уходила в ванную минут на пять. Так что я твёрдо решил это безобразие прекратить и отправить Гэби отдыхать, желательно на несколько дней.

Но мои аргументы на Гэбриэль не произвели впечатления. Её вполне устраивала такая ситуация, о чём она и сказала, а потом разговор вообще свернул не в ту степь. Гэби заговорила про компьютер Форда, пожаловавшись, что Диппер уж очень на неё тогда насел с паролями, пытаясь выяснить источник информации. А потом заявила, что я ей должен за нервотрёпку. Ничего себе! Нехрена было влезать в эти шпионские игры, и всё было бы нормально. Я попытался отшутиться и предложил ей в качестве компенсации за моральный ущерб двадцать баксов, но её ответ меня убил.

— Поцелуй. В губы, — она с грохотом захлопнула кассу и уставилась на меня тем самым взглядом, от которого мой мозг переставал соображать.

Поцелуй. Нет, этого не может быть. До чего же соблазнительное предложение… Ну же, Стэн, давай! Такой шанс! Не будет больше этой недосказанности. Ну же, не трусь, поцелуй её!

— С ума сошла?! — нет, нет, нет, нельзя. Я не имею права, это ненормально, ненормально. — Ты же ещё ребёнок совсем! Тебе хоть восемнадцать есть?

Ну, это я загнул, конечно. Вряд ли ей меньше двадцати. Но всё равно. Я почувствовал себя старым извращенцем. Она мне в дочери годится, да ещё и ребёнок моих друзей. Чёрт возьми, да если бы тогда события пошли иначе, она вообще могла быть моей дочерью!

— Мне двадцать пять! И не говорите, что у нас слишком большая разница в возрасте, надоело уже от всех выслушивать! — её голос доносился до меня будто через слой ваты. Мне резко поплохело от посетившей меня безумной мысли. Что если… Что если всё-таки было у нас что-то с Кларой? Вдруг я был пьян и забыл? Вдруг Гэби на самом деле не от Дэвида, а…? Чёрт, нет-нет-нет, только не это…

— Лучше я тебе и дальше буду должен, — мой голос прозвучал слишком хрипло. До чего же мне нехорошо… Надо, надо как-то это проверить… Только вот как?

Гэби почти плакала. Нравится ли она мне? О, да, даже слишком. Это-то и плохо. Я начал говорить ей про её родителей, что-то попытался объяснить, пока, правда, не пугая её своими подозрениями. Вдруг я ошибаюсь? Но проверить надо, иначе я сойду с ума.

Ушла. Нет, даже убежала, всхлипывая и вытирая глаза. Что я наделал?! Ну почему я такой идиот? Надо было с ней быть помягче… Бедная девочка… Как же болит сердце. Я упёрся ладонями в прилавок и зажмурился. Нет, так нельзя. Даже если мы с ней не можем быть вместе, я не должен был говорить с ней так резко. Только бы она не наделала непоправимых глупостей. Надо догнать её и извиниться. И поговорить с ней. Я обернулся и застыл в ужасе. В окно хорошо просматривалась территория перед Хижиной Чудес. Гэби не успела далеко уйти, недалеко от входа её окружили местные мальчишки, кажется, приятели Венди. Судя по лицам, они все говорили на повышенных тонах, и вот уже двое парней крепко схватили её за руки и собрались куда-то тащить. Это было настолько возмутительно, что я схватил стоящее у двери ружьё, выскочил на улицу и пальнул в воздух.

— Это что ещё за хрень тут происходит?! Пошли нахрен отсюда, уроды, пока я вас не поубивал к чёрту! Только троньте её ещё!

Вот уроды. Реально, убил бы, только мне сейчас никак нельзя загреметь в тюрьму… Ну надо же, никогда бы не подумал, что эти придурки на такое способны. Вроде все из хороших, благополучных семей… Откуда что берётся… Парни, конечно же, испугались и драпанули. Я поспешил подойти к Гэби и помочь ей встать. Её всю трясло, она еле держалась на ногах и беззвучно плакала. Ну надо же, довели девочку до такого состояния… Ремень по ним плачет, мало их родители, видимо, воспитывали. Хотя, я тоже хорош, если бы она не убежала, ничего бы не случилось.

— Тш-ш-ш, тише, тише… Всё будет хорошо, пойдём, — я прижал Гэби к себе и повёл её в дом. — Не плачь, моя хорошая, не плачь. Я никому не позволю тебя обижать, слышишь?

Не удержался и поцеловал её в макушку, но она, похоже, даже не заметила этого. Бедная, бедная моя девочка… Это моя вина, надо было быть с тобой откровеннее. Ты же взрослая, ты бы поняла. Надеюсь, ты простишь меня… Довёл её до комнаты Форда, усадил там на диван, сел перед ней на корточки, заглядывая ей в лицо, и взял за руки. Гэби ни на что не реагировала, только всхлипывала едва слышно и смотрела сквозь меня.

— Эй, Гэби, слышишь меня? Не плачь, всё образуется. Давай ты у нас переночуешь, хорошо? Я попрошу Мэйбл, чтобы она зашла к тебе. Если тебе что-то нужно из вещей твоих, только скажи, принесём всё, — она молча кивнула, значит, всё-таки услышала меня. Я вздохнул и поднялся. Надо действительно позвать к ней ребят, может быть им удастся расшевелить её. На прощание я провёл рукой по её волосам и вышел из комнаты. Теперь самое главное найти в себе силы успокоиться и не отправиться искать этих придурков, потому что если я их сейчас встречу, то родственники их будут по кусочкам собирать.

В коридоре встретил Диппера, Мэйбл, Зуса и Венди. Мое состояние от них не укрылось, и они тут же засыпали меня вопросами. Я без особенных подробностей, но не слишком стесняясь в выражениях, рассказал, что произошло, и они тут же бросились к Гэби. Не успел я далеко отойти, как из комнаты раздались крики — судя по всему, Гэбриэль и Венди подрались. Прислушавшись к их воплям, я покачал головой, не зная, как реагировать на всплывшие подробности. Венди растрепала по глупости парням секрет сестры, а те решили над Гэби поиздеваться из-за этого. Отчего вдруг такая у мальчишек реакция, я не знаю, но это сейчас было не главное. Мои смутные догадки и подозрения подтвердились, и я не знал, радоваться мне или ужасаться. Гэби влюбилась, с самого первого дня в Гравити Фоллз влюбилась, даже не просто с первого дня, а только увидев меня. Не спорю, это было очень приятно, значит, я ещё не настолько стар, и вполне могу вызывать интерес у противоположного пола. Но у этого была целая куча мерзких «но». Во-первых, разница в возрасте, слишком большая, чтобы окружающие воспринимали её спокойно. Во-вторых, она слишком плохо меня знает, и с большой долей вероятности, узнав поближе, разочаруется. Если хорошенько поразмыслить, можно ещё найти кучу причин, почему мы не должны быть вместе, но все они меркнут перед самым страшным. Нет никаких гарантий, что она не моя дочь. От этой мысли у меня подкашивались ноги и хотелось сбежать на край света, лишь бы никогда больше не видеть её.

Тут я неожиданно осознал, что накручиваю на палец несколько её волосков, оставшихся в моей руке после того, как я погладил её по голове перед уходом. Решение пришло моментально. Нужно срочно всё выяснить, чем скорее, тем лучше. В Гравити Фоллз, скорее всего, не было никаких лабораторий, где можно было бы установить отцовство, но вот в Портленде они наверняка были. Двадцать миль — не такое уж большое расстояние, вполне можно успеть всё сделать до вечера.

Через полтора часа я уже беседовал с дамочкой из медицинской лаборатории в Портленде, объясняя ей, что мне, собственно, надо.

— Значит, вы хотите установить отцовство… Ладно, генетического материала достаточно, сейчас только у вас ещё возьмём… А документы почему только ваши?

— Понимаете, я пока не хочу никого ставить в известность об этом. Мало ли, какой результат будет, не хочу раньше времени забивать девочке голову всякой ерундой.

— Ясно, ладно. Тогда с ваших слов запишем. Имя, возраст, пол, я так понимаю, женский.

— Да, Гэбриэль, двадцать пять лет.

— Ничего себе! Что это вы вдруг забеспокоились? Случайно узнали, что жена вам изменяла? — дамочка усмехнулась.

— Я не женат. И до последнего времени думал, что детей у меня нет. А сейчас вот уже не уверен.

— Понятно, — она тут же нахмурилась. — До чего же вы, мужики, паршивый народ. Морочите нам головы, бросаете нас одних с детьми, а потом спустя полжизни вспоминаете. Вы серьёзно рассчитываете, что она захочет с вами общаться, узнав, что вы — её отец?

— Скорее уж наоборот, надеюсь, что в этом случае она будет держаться от меня подальше, — буркнул я. Дамочка удивлённо вылупилась на меня, но от комментариев воздержалась.

А потом потянулись минуты ожидания. Наверное, это были самые долгие пятнадцать минут в моей жизни. За это время я уже успел в красках представить себе возможную реакцию Гэби, если вдруг мои опасения подтвердятся. Но вот, наконец, ко мне подошла всё та же дамочка и протянула бланк с результатами экспертизы. Заглянуть в листок было невероятно страшно, но я всё-таки пересилил себя. И выдохнул.

«Гэбриэль Пайнс, 25 лет, ж

Генетический материал: волосы

Стэнфорд Пайнс, 58 лет, м

Генетический материал: соскоб слизистой оболочки рта

Вероятность отцовства: менее 0,001%»

— Да! Да! — я аж вскочил от радости. — Девушка, поздравьте меня! Я самый счастливый человек на свете!

— Как вы рады, что она не ваша дочь… — дамочка скривилась.

— Да, чёрт возьми! Да! Как вы думаете, Гэбриэль Пайнс звучит лучше, чем Гэбриэль Стэрджис? Главное, чтобы её родители меня не прибили, а то мало ли, как они отреагируют…

— Постойте, вы о чём?

— Она любит меня, понимаете? А я люблю её! А, да ну вас! — я отмахнулся от дамочки и выскочил на улицу. У меня словно крылья за спиной выросли. Самое страшное препятствие между нами самоустранилось, а всё остальное сейчас казалось такой ерундой, что в тот момент я готов был сделать Гэби предложение. Наверное, если бы мне не нужно было ехать в другой город, я бы так и сделал. Но по пути домой всё моё воодушевление утихло, а сомнения снова вылезли из самых дальних уголков души. Всё-таки, она меня совсем не знает, и я совсем не был уверен, что смогу сделать её счастливой. Кроме того, я должен был ещё извиниться перед ней за то, что довёл до слёз и невольно поспособствовал тому, что она попала в неприятности.

Оказавшись дома, я тут же пошёл искать Гэби и столкнулся с ней в дверях комнаты Форда. Она выглядела получше, чем когда я уходил, успокоилась и умылась, так что почти ничего не напоминало об утреннем происшествии, кроме, разве что, чересчур грустного взгляда её зеленоватых глаз.

— Гэби… Я… Я… — во рту пересохло от волнения, и я никак не мог сформулировать свою мысль. — Эм… Гэби… Ты, это… Прости меня. Я не ожидал, что ты так близко к сердцу воспримешь мои слова. Я вовсе не хотел… Короче, тебе лучше одной больше не ходить. Со мной, с Венди, с Зусом, с детьми, с кем угодно — но только не одной, договорились?

Гэби тяжело вздохнула и ответила, что не хочет говорить на эту тему, ни в чём меня не обвиняет, и вообще скорее уж виновата сама. Говорила она медленно, с трудом, и мне сразу захотелось обнять её, но я сдержался. Я не был согласен с тем, что она сама виновата в случившемся, но подобрать слова, чтобы переубедить её, я не смог. Все мои мысли крутились только вокруг того, как сильно она мне нравится и как я хочу, чтобы она снова улыбалась, но слишком обнадёживать её мне тоже не хотелось, всё-таки я не был до конца уверен, что нам стоит вступать в серьёзные отношения. Так что я просто предложил проводить её на кухню, чтобы она немного поела. Гэби кивнула и вздрогнула, когда я дотронулся до её спины, слегка подталкивая вперёд. Я хотел тут же убрать руку, на всякий случай, чтобы не смущать её, но она сделала рефлекторное движение назад, чуть сильнее прижимаясь спиной к моей руке, и я передумал.

В коридоре, недалеко от входной двери, Гэби внезапно остановилась, и я налетел на неё, чуть не сбив с ног. В хижину ввалилась, иначе и не скажешь, толпа подростков, тех самых, что днём приставали к Гэби. Сзади их пинками подгоняли Венди с Зусом, неподалёку маячили ещё и Диппер с Мэйбл. Извинения с доставкой на дом? Ну-ну… Это, конечно, очень по-детски, но я не смог отказать себе в удовольствии потроллить их, потребовав, чтобы они от входа проползли до Гэбриэль и поцеловали ей ноги. Конечно же, они этого не сделали, но на колнеи встали, получив хорошего пинка от Венди. Одно ясно — извиняться они не умеют. Пришли не сами, двух слов связать не могут… Гэби от таких извинений отмахнулась, я так и не понял, приняла она их или нет.

Когда мы, наконец, добрались до кухни, я усадил Гэби за стол и достал ей из холодильника остатки пирога, который Венди днём притащила из кафешки Сьюзен. Есть она не стала, просто сидела и вяло ковыряла кусок вилкой. У меня не было совершенно никаких идей, как поднять ей настроение, поэтому я не нашёл ничего лучше, как снова попытаться извиниться перед ней за сегодняшнее.

— Гэбриэль, послушай, я… Мне, правда, очень жаль… Я… Я не хотел тебя как-то расстроить или обидеть…

— Мистер Пайнс, вы опять? Мы же всё обсудили, я не обижаюсь. Честно! — ну да, так я и поверил. Когда не обижаются, голос так не дрожит. Не хватало ещё, чтобы она опять заплакала.

— Нет уж, выслушай меня! — чёрт, опять я начинаю. Надо с ней помягче. — Ох, прости, я снова… — я провёл рукой по лицу. — Гэби, я вижу, что ты расстроена, и что бы ты ни говорила, в этом виноват в первую очередь я. Просто хочу, чтобы ты знала… Ты очень хорошая девушка, и ты мне очень нравишься, но… Я тебя прошу, не зацикливайся на мне. Так будет лучше для всех, поверь.

— А если не будет? Вы же не знаете, что ждёт нас всех в будущем. Почему же вы уверены, что ничего хорошего у нас не выйдет?

— Просто я знаю, что я за человек, а вот ты меня совсем не знаешь. Разочарование — очень неприятная штука, уж поверь.

— Ничего, я думаю, переживу как-нибудь. Мистер Пайнс, пожалуйста, не будьте таким упрямым. Дайте мне шанс переубедить вас. Вдруг всё не так страшно, как вам кажется? Просто не отталкивайте меня с таким упорством. Обещаю, я больше не буду так к вам приставать, как сегодня утром. Просто дайте мне шанс!

Она смотрела на меня с таким отчаянием, с такой мольбой, что у меня не хватило духу настоять на своём. Так что я молча кивнул и отвернулся к окну, и в оконном отражении увидел, как она впервые за этот вечер улыбнулась.

Заснуть этой ночью мне никак не удавалось. Я долго бродил по дому, смотрел телевизор, спускался в лабораторию проверить портал, даже на улицу выходил, но всё никак не мог успокоиться. Какое-то неприятное вздрюченное состояние, когда маешься, маешься, места себе найти не можешь, да и объяснить себе толком не получается, в чём дело. У детей в комнате горел свет, и был слышен стук клавиатуры лэптопа — видимо, Диппер всё ещё пытался подобрать пароль. Ну, флаг ему в руки, может хоть весь словарь перебрать, всё равно ничего не выйдет. Лучше бы спать лёг, честное слово. А потом мне внезапно самому стало интересно, какой у Форда мог быть пароль от компьютера. Конечно, я понимал, что любое моё предположение будет, скорее всего, неверным, но меня охватил азарт. Я расположился в кабинете, взял листок бумаги и карандаш и записал первое, что мне пришло в голову. Старое детское прозвище Форда, придуманное мной. Пяти букв, очевидно, было мало, к тому же это было бы слишком просто. Записав каждую букву соответствующей ей цифрой, я получил в итоге девятизначного монстра — явно перебор. И опять же, слишком просто для пароля. А что, если отзеркалить алфавит и записать это слово «зеркальными» буквами? А потом опять цифрами? Нет, получилась опять ерунда, всего семь символов, а нужно восемь. Хм… Что же, что же Форд мог придумать? И тут меня осенило — Форд. Вот он, ключ! Как же этот шифр назывался? Когда первые буквы алфавита заменяются буквами ключа, а потом все остальные буквы записываются по порядку, но уже без букв ключа… Не помню, не важно. Осталось только записать уже зашифрованное слово в виде цифр и посмотреть, что получится… Вот вам и комбинация из восьми цифр. Конечно, не факт, что паролем является именно она, но мне почему-то кажется, что я близок к истине. Поразвлекавшись с шифрами, мне как-то сразу захотелось спать, особенно после того, как я взглянул на часы. Офигеть, промаялся до четырёх часов! Всё, спать, спать, срочно спать. А то завтра Мэйбл с самого утра разведёт бурную деятельность с подготовкой к этому её спектаклю и перебудит весь дом.

Как я и предполагал, дурдом начался с самого утра. Сначала Мэйбл ураганом пронеслась по дому с воплем о том, что уже совсем скоро начнётся представление, а у неё ещё ничего не готово. Затем, когда я заставил себя встать и спуститься на кухню, оттуда донёсся страшный грохот, потом ругань и снова грохот, но уже другой. Оказалось, что Диппер не спал всю ночь, споткнулся о стул и упал вместе с ним, а Гэби, обернувшись посмотреть, что случилось, обожгла руку о горячий чайник. На этом дурдом не закончился, потому что вскоре пришли Зус и Венди, и Мэйбл запрягла всех помогать ей со сборами. Один только Диппер сбежал от этого к лэптопу. Меня так и подмывало предложить ему тот вариант, что я придумал ночью, но как-то не сложилось. А потом началась какая-то чертовщина.

Сверху, из комнаты близнецов, донёсся жуткий крик и грохот. В первый момент я подумал, что Диппер совсем отчаялся взломать пароль и, придя в ярость, расколотил компьютер нафиг. Но потом засомневался, уж очень это было не похоже на Диппера. Вся ситуация стала выглядеть ещё паршивее, когда парень спустился вниз. Ну, как спустился, скорее скатился кубарем с лестницы, и при этом остался весьма доволен таким способом передвижения, что тоже было, на самом деле, совсем не в духе Диппера. Дальше — больше, когда Гэби спросила у него, всё ли в порядке, он обратился к ней «подруга», чего никогда до этого не делал. Да и интонации были какие-то странные. По всему складывалось впечатление, что это вовсе не Диппер, а кто-то, пока не желающий быть узнанным, но при этом совершенно не знающий, как себя вести, чтобы вызвать минимум подозрений. К сожалению, разобраться с этим всем я не успел — Мэйбл уже была на взводе и всех достала, так что я решил пока просто понаблюдать за Диппером.

Иногда бывают ситуации, когда очень сильно начинаешь жалеть о том, что в своё время сделал не то, что от тебя хотели. Вот как раз сейчас была именно такая ситуация. Что мне стоило немного умерить свой гнев и увезти первый дневник Форда подальше от Гравити Фоллз? В конце концов, он же не запрещал мне потом вернуться… Глядишь, всё сложилось бы иначе, и сейчас не было бы у нас тут таких проблем… Хотя, чёрт его знает, что бы тогда было. А вот то, что есть сейчас, мне очень не нравилось. Наблюдение за поведением Диппера (или всё-таки лже-Диппера?) привело к неожиданному и неприятному открытию. В какой-то момент я поймал на себе его взгляд и обмер — у него были ярко-жёлтые глаза с вертикальным зрачком. Тут же в памяти всплыла одна из страниц третьего дневника, где Форд, жалуясь на усиливающуюся паранойю, зарисовывал людей с точно такими же глазами. Ему кругом мерещились шпионы того самого треугольного демона… Но у меня-то нет мании преследования, чтобы мне кругом чудились демоны! От осознания того, что произошло, мне стало нехорошо. Мэйбл же не знает! До начала представления найти её и предупредить я уже не успевал. Оставалось ждать перерыва и надеяться, что ничего не произойдёт.

В антракте я рванул за кулисы, но быстро найти Мэйбл мне не удалось. Я столкнулся с ней, когда она выходила из какого-то служебного помещения, куда мы свалили всё барахло для представления.

— Мэйбл, детка, нам надо поговорить.

— Не сейчас, дядя Стэн, я спешу. Лучше иди в зал, мы сейчас продолжим.

— Я на счёт Диппера… Он… — но она меня перебила.

— Да, он сейчас немного не в себе, но это скоро пройдёт, я уверена, — и Мэйбл вприпрыжку побежала куда-то наверх, хотя выход на сцену был внизу. Я успел только увидеть, что за её спиной мелькнул пролетевший в сторону сцены носок. Причём пролетевший не в том смысле, что его кинули, он пролетел и упал, а в том, что он плавно двигался по воздуху, словно его нёс кто-то невидимый. Вот так люди и сходят с ума, когда уже не могут понять, что за хрень вообще происходит вокруг. Плохо, что Мэйбл так и не узнала, что Диппер уже не Диппер. Или… Стоп. Эта её фраза про «не в себе», летающий носок, уход не в том направлении… Неужели она всё-таки уже в курсе? Диппер нашёл способ с ней связаться? Это было бы прекрасно. Но вдруг они оба не в курсе, что именно произошло? Этот, как там его, Билл… Он мог запросто обмануть Диппера, да так, что он и знать не будет, кто его обдурил… Надо было всё-таки настоять на своём и поговрить с Мэйбл.

Когда я вернулся в зал, то обнаружил, что Гэби была вся как на иголках, нервно кусала губы и явно хотела сорваться с места и куда-то бежать. У неё-то что случилось? На минуту же отходил… Наконец, она что-то для себя решила, судя по состредоточенному выражению лица, и повернулась ко мне.

— Мистер Пайнс, вам не кажется… — ха, мне много чего кажется, вот только узнать, что именно её интересует, мне не дали. На сцене рухнула какая-то конструкция, а когда пыль от падения немного рассеялась, мы все увидели дерущихся Мэйбл и Диппера, который не Диппер. В их руках мелькнул дневник Форда. А он-то ему зачем? Насколько я смог понять из писанины брата, этот Билл шастал Форду в голову, как к себе домой, так что содержимое дневника не должно было представлять для него никакой ценности. И зачем тогда из-за него драться? Но думать на эту тему было некогда — Гэбриэль хотела влезть в драку, так что мне пришлось удержать её.

— Стоять! Куда намылилась?!

— Их же надо разнять! — ох, как же она рвётся в бой, едва её держу. Вроде такая маленькая, а силища, как я не знаю у кого!

— Нет, не надо! Это не Диппер!

— Что? Вы тоже заметили?

Что значит, тоже? Ещё бы я не заметил. Это она, оказывается, тоже заметила. Почему-то на душе стало тепло — значит, она привязалась к детям, ей не всё равно. Мои аргументы, почему не стоит вмешиваться, прозвучали, наверное, довольно неубедительно и даже безответственно, но… Чёрт возьми, Гэби даже не представляет, с кем имеет дело. Зато Мэйбл представляет, и уже имела несчастье познакомиться с этим типом близко. Так что она знает, что делать, а вот Гэби может попасть в какую-нибудь хитрую ловушку от Билла. Так что лучше бы ей не лезть, куда не следует. Она ещё упрямо повырывалась, но я её не отпускал. А потом Мэйбл подожгла коробку с петардами и фейерверками, и огненные искры полетели во все стороны. Это было неожиданно и довольно опасно, но когда речь идёт о всякой нечисти, техника безопасности — последнее, о чём вспоминаешь. Тут я заметил летящую прямо в нас с Гэбриэль горящую фигню и тут же повалил девушку на пол, накрывая собой. Фигня закончила свой полёт в спинке кресла, просвистев прямо над моим ухом, я даже почувствовал исходящий от неё жар. Через пару минут все хлопушки прогорели и отстреляли, так что можно было без опасений вставать с пола. Но тут меня ждал новый сюрприз — Гэби, падая, подвернула ногу. И, чёрт возьми, нехорошо радоваться чужим проблемам, но до чего же приятно обнимать её за талию, поддерживая, чтобы ей было легче стоять!

Подошли дети, все чумазые и растрёпанные, но в остальном более-менее целые и, что самое главное, все в себе, в прямом смысле. Мэйбл, увидев, как Гэби повилса на моём плече, поняла ситуацию в меру своей испорченности, решив, что Гэби специально делает вид, что у неё болит нога. Гэби, в ответ на подмигивания Мэйбл, скорчила рожу. Со стороны эти их перемигивания смотрелись забавно, но я сделал вид, что ничего не заметил — зачем смущать лишний раз девочек? Решение опять оставить Гэби у нас ночевать было принято единогласно.

До машины Гэби хотела добраться сама, но у меня не было ни малейшего желания смотреть, как она хромает, так что я, не слушая её возражений, подхватил её на руки и донёс до самого выхода.

— Мистер Пайнс! Поставьте меня сейчас же на место! Я же не инвалид! Я могу идти!

— Заткнись, — я усмехнулся и посадил её на перила крыльца нашего театрика, не давая, впрочем, ей слезть оттуда. — С кем поедешь, с Зусом или со мной?

Она посмотрела на меня исподлобья, передёрнула плечами, но ответила так, как я и ожидал:

— С вами.

— Вот и отличненько, — я снова взял её на руки, от чего она взвизгнула, и отнёс её в машину.

Конечно, я бы предпочёл, чтобы Гэби осталась у нас на ночь просто так, а не из-за больной ноги. На самом деле, повод притянут за уши — дети вполне могут проводить с Гэби время у неё дома. Но с другой стороны, никто же не возражал, так что почему бы и нет? Ловлю себя на том, что противоречу сам себе — вроде бы головой понимаю, что лучше бы нам с Гэби поменьше контактировать, чтобы не было потом мучительно больно, но всё равно постоянно сам же пытаюсь с ней сблизиться. Слишком сильно меня к ней тянет, ничего не могу с собой поделать.

Чувствую, что заснуть быстро опять не получится, очень уж много мы с ней сегодня обнимались. Вот уж точно, не было бы счастья, да несчастье помогло. Просто так ведь к ней не подойдёшь и не потискаешь её без всякой причины. Вот если бы мы были парой, тогда… Впрочем, об этом лучше не думать, не стоит сильно обольщаться.

Дети почти весь вечер просидели с Гэби, наверное, делились впечатлениями. Была мысль подслушать их, но я не стал — и так всё с ними ясно. Диппер наверняка не смог подобрать пароль, и, вероятнее всего, включилась какая-нибудь защита от взлома. Ну, а Билл тут как тут с какими-нибудь интересными предолжениями. Зуб даю, развёл парня в лучшем виде, как в своё время Форда. Чувствую я, этот треугольник ещё себя проявит. Почитать, что ли, дневники повнимательнее на предмет способов борьбы с Биллом? А то вернётся Форд и заберёт свои тетрадки.

Через пару часов сидения над дневниками у меня начали болеть глаза, а ещё через час — голова. Слишком много лишней информации, слишком много зашифрованных пометок, всего было слишком. Да ещё и освещение в лаборатории было отвратительное. Конечно, я ещё тридцать лет назад притащил вниз настольную лампу, но этого всё равно было мало. Чёрт возьми, как Форд мог тут работать, что-то писать и читать в такой темноте?! Решив прерваться, я пошёл к себе в комнату. Проходя по коридору, я с удивлением увидел свет, выбивающийся из-под двери комнаты Форда. Неужели Гэби ещё не спит? Времени уже охренеть сколько! Утро почти! Я подошёл к двери и постучал. Ответа не последовало, и я осторожно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Гэби, к счастью, спала, просто забыла выключить лампу около дивана. Я подошёл поближе, чтобы погасить свет, и обнаружил, что она заснула в наушниках, причём музыка играла довольно громко, было немного слышно. Вздохнув, я наклонился к ней, выключил плеер, вынул у неё из ушей наушники и отложил всё в сторону. Потом поправил ей волосы, отодвинув упавшую на лицо прядь, и легонько поцеловал в висок, стараясь не разбудить. И тут мне на глаза попались два листочка, лежащих у Гэби под ладонью. Я бы не придал этому значения, но уж очень знакомым почерком было что-то написано на одном из этих листочков. Я аккуратно сдвинул её ладошку в сторону, чтобы лучше рассмотреть, что там такое. Оказывается, она нашла старую фотографию, на которой была вся наша семья — и мама, и отец, и Шерми, и мы с Фордом. На втором листке была записка от Форда, видимо, черновик того послания, что он отправил мне в восемьдесят втором году. И где только она это всё отыскала? Я не стал забирать находку, чтобы не пугать Гэби, когда утром она обнаружит пропажу. На самом деле, она так или иначе узнала почти всё, что можно было узнать. Не понять, что к чему, может только совсем придурок, так что единственный вопрос, на который ответа я не знал, — когда Гэби решит поговорить на эту тему.

* * *

Без Гэбриэль было как-то тоскливо. Нет, серьёзно. Несмотря на то, что она проводила время в хижине, без неё было грустно. Наверное, ей тоже было скучно лежать в комнате с больной ногой, но я не мог заставить себя зайти к ней, пока она не спит. Оказывается, я успел привыкнуть к её постоянному присутствию то в магазине, то на кухне, а ещё соскучился по её пению. Да и вообще, всё было как-то не так. Венди халтурила как-то уж очень злостно, дети внезапно переключили внимание с дневника на Зуса и его личную жизнь, сам Зус от поисков второй половинки явно был не в себе, да ещё и старик-старатель сломался. Славный такой старикан был, кидаешь в него монетку, а он выдаёт тебе самородочек. На самом деле, конечно, комочек пластика, покрытый золотой краской, но людям нравилось. И тут вдруг у него отовсюду потекла смазка, а механизм капитально заело. И самое обидное в этом было то, что я не мог его починить. Эти сволочи производители не предусмотрели возможность вскрыть корпус и отремонтировать механизм. Единственным съёмным элементом был контейнер для монет, всё остальное не снималось. Фактически, чтобы починить механизм, надо было сломать корпус, а значит, он в любом случае отправлялся на помойку.

Выбрасывать старателя было жалко до слёз — он много лет исправно зарабатывал мне монетки, а тут такая подстава. Но других вариантов не было. Единственное, что я мог сделать — это выкинуть его подальше от дома, чтобы он не попадался мне на глаза, пока не приедет мусоровоз. Очень кстати оказалась просьба детей подвезти их до торгового центра — у Зуса там должно было быть свидание, и они хотели посмотреть, как оно пройдёт. Не знаю, что в этом такого интересного, мне бы, наверное, было не по себе, если бы я знал, что за мной наблюдают в такой момент. Впрочем, это не моё дело, пускай делают, что хотят, лишь бы не вляпались ни во что.

Приладив старателя в мусорный бак за торговым центром, я решил, что ничего страшного не случится, если я проверю, как дела у детей. Издалека посмотрю, чтобы никого не смущать, и всё. Но до Диппера и Мэйбл я так и не дошёл — моё внимание привлекла толпа детей, радостными воплями приветствовавшая появление здоровенного робота-енота. Этот енот двигал головой и… наверное, всё же руками, а не лапами, пел какую-то дурацкую песню и повторял небольшой набор фраз, но все были от него в таком восторге, что просто злость брала. Знаю-знаю, говорят, завидовать — плохо, а воровать — ещё хуже, но что мне оставалось делать? Я честно предолжил мужику, который управлял аниматрониками, купить этого енота, но он отказал мне! А новые такие роботы стоят раза в два дороже бэушных…

Сгонять домой за перчатками и вернуться обратно как раз к концу этого, с позволения сказать, выступления — что может быть проще? Вскрыть замок на двери подсобки, где хранятся аниматроники, — да не вопрос вообще! Утащить этого чёртового енота? Ага, размечтался… И дело вовсе не в охране. За тридцать лет можно было уже запомнить, что все планы может нарушить какая-нибудь мистическая хрень! А иначе чем объяснить, что выключенные роботы взбесились и начали кидаться на людей? Я, конечно, не компьютерный гений, но тем не менее уверен, что обычный сбой в системе не приводит к таким последствиям. Интересно, как там дети? Енот перегородил мне проход, и единственное, что я мог, — это отступать к выходу. Надеюсь, Зус не даст их в обиду. Можно было, конечно, попробовать сбежать через пожарный выход и прорваться обратно через главный, чтобы вытащить Диппера и Мэйбл, пока с ними ничего не случилось… Но всегда есть большое «но» — чёрт бы побрал мой возраст! Именно сейчас, когда нужно делать всё быстро, у меня разболелась поясница, и это не могло не сказаться на скорости.

Оторваться от робота никак не удавалось, для неповоротливой железки он был на удивление быстрым. Выскочив на улицу, я попробовал заблокировать дверь, чтобы эта скотина не вырвалась наружу, но не вышло — у меня свело плечо, и робот, воспользовавшись тем, что давление на дверь ослабло, просто выбил её из проёма. Бежать дальше сил уже не было, енот продолжал наступать и зажал меня около мусорного бака. Уж не знаю, что он хотел со мной сделать, но, когда он сделал рывок в мою сторону, мне удалось увернуться и навалиться на него сверху, придавливая к мусорке. Енот начал дёргаться, вырываясь, но безуспешно — было похоже, что он ухитрился застрять. Приглядевшись, я увидел, что робот попался в зубы моему старателю! А потом всё закончилось так же внезапно, как и началось, енот замер, лампочки на нём погасли, динамики замолчали. Я обессиленно сполз на землю и нервно захохотал, вытирая выступившие от смеха слёзы. Чтобы я хоть раз в жизни ещё связался с электроникой? Да ни за что! Одни проблемы только…

Отсмеявшись, я побрёл к машине. По пути к парковке увидел, как из торгового центра вышли дети, Зус и какая-то барышня, все чумазые и растрёпанные, но на первый взгляд целые. Значит, за них можно было уже не переживать и со спокойной совестью ехать домой. По дороге заехал в магазин, купил разного мороженого — в первую очередь себе, конечно, успокоить нервы, ну и заодно всем остальным, кто захочет. Дома сил хватило тольно на то, чтобы убрать мороженое в холодильник, включить телевизор и рухнуть в кресло. Сначала шли новости, потом какое-то тупое шоу. Наверху шумели дети, но они довольно быстро угомонились и легли спать. После шоу начался какой-то фильм. Я сначала не обращал большого внимания на то, что идёт по телеку, но потом как-то втянулся. Фильм был грустный — жили себе муж и жена, молодые, полные надежд и желаний, а потом вдруг муж умер. Оказалось, что он был смертельно болен, но скрывал это от жены, чтобы она не расстраивалась. Зная, что скоро умрёт, он оставил ей несколько писем, в которых писал, как её любит и что она должна учиться жить дальше. Наверное, надо было выключить телевизор сразу после новостей, но теперь было уже поздно. Настроение испортилось, невольно пришла на ум Гэби. Наивная девочка, она не понимает, что я не смогу дать ей то, чего она заслуживает… Ничего хорошего её со мной не ждёт. В лучшем случае, если вдруг у нас что-то сложится, она рано овдовеет… Вон даже молодые мужики — и то умирают, а что уж говорить обо мне… В худшем же случае я однажды стану для неё обузой. И что, смотреть, как она со мной мучается? Нет уж, лучше всё-таки держать дистанцию. Любой отпуск рано или поздно заканчивается, а это значит, что Гэби вернётся в Портленд, и на этом всё закончится.

Внезапно прямо у меня над ухом раздался голос:

— Доброй ночи, мистер Пайнс. Спать не собираетесь?

Я едва не подпрыгнул от неожиданности. Пока я смотрел фильм и предавался размышлениям, Гэбриэль спустилась вниз и неслышно подошла к креслу.

 — Гэби? А ты чего не спишь до сих пор?

 — Мне скучно, — она пожала плечами и осторожно села на подлокотник. — Как вам фильм?

 — Да я не смотрю, просто переключал каналы, — мне стало как-то неловко, что меня застукали за просмотром душещипательной мелодрамы, и я тут же начал взглядом искать пульт, но он не попался мне на глаза, и я не нашёл ничего лучше, чем уставиться на ноги Гэби. Она была в неприлично коротких шортах, одна нога была туго забинтована в двух местах, и мне нестерпимо захотелось поцеловать её там, где болит, как ребёнка.

 — Мистер Пайнс, я уже давно здесь и видела, как вы «переключали». Не думала, что вы любите такие фильмы, — Гэби улыбнулась. — Как прошло свидание Зуса? Мэйбл говорила, что у него появилась девушка…

Неожиданная смена темы несколько выбила меня из колеи, и я не сразу понял, о чём идёт речь.

 — А, да, что-то такое было… Да… Не знаю, как там что прошло, они в торговый центр собирались… А там все аниматроники взбесились, так что я не уверен, что свидание удалось. У детей лучше спроси, я думаю, они скорее знают, что случилось.

 — Мда… Эти дети всегда норовят оказаться в гуще событий. Хорошо, что я не заскучала раньше… А то они бы меня с собой взяли, и тогда мне стало бы слишком весело…

Гэби замолчала и некоторое время задумчиво смотрела в телевизор. Уж не знаю, видела она, что там показывают, или витала в собственных мыслях, но вид у неё был очень сосредоточенный.

 — Знаете, мистер Пайнс, я тут нашла кое-что, — она полезла в карман кофты, что-то вытащила оттуда и протянула мне. — Вот, держите.

Это были те самые фотография и записка, что я видел у неё прошлой ночью. Я осторожно, чтобы случайно не соприкоснуться с Гэби пальцами, взял листки и убрал во внутренний карман пиджака.

— Спасибо, — прозвучало суховато, но чёрт возьми, кто бы знал, чего мне стоило сохранить лицо. Держать себя в руках при Гэби становилось всё сложнее. Она словно нарочно всё делала так, чтобы вызвать у меня эмоции — в отношении её самой или в этой ситуации с Фордом, не важно. Я столько лет работал над собой, чтобы ни один человек не смог понять, что у меня на душе, а эта девчонка вот так запросто пробила мою оборону.

 — Мистер Пайнс, может, всё-таки расскажете, что случилось с вашим братом? — со вздохом спросила Гэби. — Я понимаю, что вам больно всё это вспоминать, но… Иногда, если поделиться с кем-то, может стать легче… Я никому не расскажу, обещаю!

Да что она там понимает?.. Готов поспорить, она ещё ни разу не теряла близких… Тем более, по своей вине… Это невозможно себе простить, с этим нельзя смириться… Можно только взять себя в руки и заставить себя жить дальше, дав себе хоть какую-то цель, пусть даже самую невероятную и недостижимую. Гэби неловко заёрзала на подлокотнике и, кажется, собралась уходить, видимо, решив, что я не собираюсь отвечать. В общем-то я действительно не собирался, но мне почему-то стало так страшно, что она сейчас встанет и уйдёт, что я всё же решился. Ну, не то, чтобы решился, рассказать всю правду сразу было ещё сташнее, но тем не менее.

 — Это был несчастный случай. С одним из его устройтсв в лаборатории. Он просто пропал. Я даже не знаю, жив ли он ещё.

Гэби шумно втянула носом воздух и неожиданно решительно положила свою крошечную ладошку сверху моей. Я закусил нижнюю губу, в глазах защипало. Эти её порывы нежности по отношению ко мне просто выбивали меня из колеи, и я, поддавшись сентиментальному настроению, осторожно сжал её руку, переплетая свои пальцы с её. Так мы просидели довольно долго, пока я не заметил, что машинально поглаживаю её ладонь большим пальцем, а сама она вся дрожит от волнения, щёчки раскраснелись, а глаза на мокром месте.

— Так, ладно. Посидели — и хватит, — я встал с кресла, всё ещё не решаясь отпустить её руку. — Уже поздно, пора спать ложиться. Завтра, конечно, выходной, но тем не менее.

Я потянул Гэби за руку, помогая встать. Мы оказались слишком близко друг к другу, и у меня сразу пересохло во рту. Отступив на полшага назад, я положил свободную руку ей на плечо, сам не знаю, зачем, просто в тот момент мне показалось это правильным.

— Иди спать, Гэби.

Она как-то странно посмотрела на меня, облизала губы (ну вот зачем?! Чтобы я прямо тут кончил, как я не знаю, кто?!) и выдохнула:

— Тогда до завтра?

— Ага. До завтра.

Весь следующий день дети были очень взбудораженные, почти не отлипали от Гэбриэль и, похоже, что-то затевали. Гэби же их возбуждения словно не замечала и пыталась себя чем-нибудь занять. Благодаря моим стараниям получалось это у неё не слишком хорошо. В магазине сегодня вкалывали Венди и Зус, причём обоим я под страхом увольнения запретил Гэби и близко подпускать к работе. Возню с готовкой на кухне я тоже пресёк, предусмотрительно заказав пиццу. Гэбриэль осталась явно недовольна тем, что ей нечем заняться, но при том, как сильно она ещё хромала, я посчитал, что лучше пусть она злится, чем будет напрягать лишний раз ногу.

Убедившись, что она не придумала себе какое-нибудь очередное занятие, я спустился в подвал — пора было постепенно подключать обратно те системы, что я успел отключить до этого. К моему большому сожалению оказалось, что топлива в генераторе почти не осталось. Значит, придётся опять пробираться на перерабатывающий завод. В прошлый раз мне повезло — была сильная гроза, где-то произошёл обрыв проводов, и электричество отключилось по всему Гравити Фоллз с окрестностями. Пока работники завода чесались, соображая, что произошло, и включали запасной генератор, я успел отключить несколько камер на своём пути. Так что даже если они потом и не досчитались бочек со своей радиоактивной дрянью, никаких записей того, как я краду их, на заводе не осталось. В этот раз, боюсь, мне так не повезёт… Так что надо будет ещё что-то придумывать, чтобы меня не поймали на месте.

Закончив свои дела в лаборатории, я поднялся наверх, проверил, всё ли в порядке в магазине и у детей, а потом вышел на улицу. Давно уже хотел в машине свечи поменять и ручник немного подтянуть. Можно было, конечно, поручить это Зусу, но… При всём уважении, свою красавицу я никому не доверю.

Провозился с машиной я довольно долго и весь изгваздался. Но, отправившись мыть руки, я обнаружил, что ванная на первом этаже занята, так что пришлось идти наверх. В первую секунду из крана потекла ледяная вода, и я тут же отдёрнул ладони — ненавижу мыть руки холодной водой, потом суставы болят так, что хочется на стенку лезть. К счастью, вскоре температура выровнялась, и я смог нормально отмыть смазку. Но когда я вытирал руки, уронил полотенце. От души выругавшись, я наклонился, чтобы поднять его, да так и замер, чувствуя, как у меня начинают гореть щёки, а затем и уши. На трубе с горячей водой, проходящей прямо под раковиной, висели весёленькие девчачьи трусики, бело-сиреневые, с зайчиком. Я бы даже решил, что это бельё Мэйбл, если бы не размер — у племяшки попа крошечная совсем. Моё чёртово воображение тут же подбросило мне картинку полуобнажённой Гэби в этих почти детских трусиках, и мне стало совсем жарко. А если ещё вспомнить, что у неё, скорее всего, нет ничего на смену… Я тут же встал и поскорее отвернулся от раковины, чтобы даже случайно не посмотреть на эту чёртову трубу. Только зачем она вдруг собралась стирать бельё, да ещё и холодной водой? Только я эту мысль додумал, так сразу понял, что сам себе ответил. Холодная вода, незапланированная стирка… Тут ещё вспомнился странный разговор Гэби и Венди, часть которого я случайно услышал, когда вернулся из лаборатории (тут, кстати, невольно порадуешься, что сделал запасной выход из лаборатории, как раз на случай, когда в магазине кто-то есть, только вот пользоваться им страшно неудобно).

Гэби подошла к двоюродной сестре и, подёргав её за рукав, отозвала в сторонку.

— Венди, у тебя нет, случайно… — и дальше зашептала что-то ей на ухо.

— Что? Опять? У тебя же недавно были уже! — Венди округлившимися глазами посмотрела на Гэбриель.

— Да, а перед этим месяца два не было вообще. Радуйся, что у тебя с щитовидкой всё в порядке.

— А щитовидка-то тут причём? Она же не там, а…

Гэби закатила глаза и, уводя Венди из торгового зала, пустилась в пространные объяснения о воздействии гормонов щитовидной железы на организм, отчего-то слишком сильно напомнив мне Форда.

В страшном смущении я выскочил из ванной. Я себя так неловко не чувствовал, даже когда, будучи школьником, подглядывал за девчонками в раздевалке после физкультуры. Как я теперь ей в глаза смотреть буду? Вообще, мне надо медаль дать за выдержку — это просто чудо, что я до сих пор не накинулся на неё и не… Кхм… Особенно с учётом того, что она сама явно не против этого.

За всеми этими размышлениями я не заметил, как дети, прихватив с собой Зуса, Венди и Гэби, куда-то убежали. Дело было уже к вечеру, и я искренне надеялся, что они не попадут в какую-нибудь очередную передрягу и мне не придётся среди ночи срываться с места, чтобы спасать их. Спать я на всякий случай ложиться не стал, тем более, что мне было, чем заняться — нужно было спланировать вылазку за топливом для портала.

Молодёжь вернулась домой под утро — ещё только начинало светать, когда они ввалились в Хижину Чудес, все пыльные, потные и с новыми синяками и царапинами. Ладно, хорошо, что вернулись… Первым делом они все протопали на кухню, слопали целую коробку хлопьев и отползли спать. Зус и Венди отправились по домам, а у Гэби сил хватило только на то, чтобы, не раздеваясь, рухнуть на диван в комнате Форда, даже дверь оставила открытой нараспашку. Надо будет всё-таки поговорить с ней на счёт всех этих опасных приключений, чтобы они с детьми поменьше лезли на рожон. Она имеет на Диппера и Мэйбл на удивление большое влияние, и есть шанс, что к ней они скорее прислушаются, нежели ко мне.

Отсыпалась молодёжь недолго. Буквально через пару часов с верхнего этажа спустились Диппер и Мэйбл и оккупировали телевизор. Ещё через некоторое время показалась Гэби и отправилась прямиком на кухню — готовить обед. А потом внезапно набежала толпа туристов, и мне пришлось отправиться развлекать их. Очередное стадо баранов. И дети ещё будут возмущаться тем, что я воспринимаю туристов как кошельки на ножках. А как, спрашивается, мне их ещё воспринимать, если они — идиоты? А они — идиоты, потому что они или настолько тупые, что не могут отличить подделку от чего-то действительно стоящего, или они всё прекрасно понимают, но при этом какого-то чёрта всё равно тратят свои деньги на ерунду. Я бы лично ни цента не заплатил бы за посещение музея, подобного моему.

Такого наплыва туристов не было уже довольно давно, наверное, с Дня Независимости, а может быть, и дольше. Освободился я только ближе к вечеру, уставший, злой и голодный — за весь день ни минутки свободной! К счастью, поесть мне оставили — наверное, Гэби проследила за этим, — так что, когда я, наконец, рухнул в кресло перед телевизором, мир вокруг уже не казался мне таким ужасным. Диппер и Мэйбл всё-таки, наверное, слишком устали после своих приключений накануне, потому что отправились спать на удивление рано, и вскоре после того, как они поднялись наверх, в гостиную пришла Гэби. Уже привычно расположившись на подлокотнике кресла, она какое-то время смотрела, как я переключаю каналы в поисках хоть чего-нибудь удобоваримого, а потом заговорила.

— Мистер Пайнс, я опять пришла мешать вам смотреть телевизор, — она склонила голову на бок, а я подумал, что предпочёл бы, чтобы она называла меня по имени. — Я тут хотела кое-что вам показать. Вот, посмотрите. Вы не знаете, что это за устройство?

Гэбриэль достала из кармана телефон и показала мне фотографию одной из страниц дневника Форда. Одного беглого взгляда на фото мне хватило, чтобы понять — это были страницы про портал, будь он неладен. Стараясь сохранить как можно более нейтральное выражение лица, я попросил её удалить фотографию, пока никто больше её не увидел. Гэби пожала плечами и стала что-то там у себя в телефоне нажимать, видимо, стирая фотографию, но от повторного вопроса не удержалась:

— И всё-таки, мистер Пайнс. Что это? Мы с ребятами были у МакГакета, отдавали ему лэптоп на ремонт. Мэйсон решил показать ему дневник. Фиддлфорд, правда, ничего почти не помнит, но эта страница показалась ему знакомой.

— Это устройство, над которым они с моим братом работали. Именно из-за него он пропал. Не спрашивай меня больше об этом. Это не та тема, которую я хотел бы обсуждать.

Возможно, прозвучало это грубовато, но Гэби, кажется, не стала обижаться. Больше она к этой теме не возвращалась, только отдала мне несколько листов, исписанных Фордом. Надо будет потом их все просмотреть. Некоторое время мы сидели молча, и я с трудом удерживал себя от того, чтобы пересадить Гэби с подлокотника к себе на колени. Хотелось… Не знаю… Просто поддержки, дружеских обнимашек… Чтобы хоть кто-то сказал мне, что всё будет хорошо…

А потом мне вдруг стало страшно, что она уйдёт, и я стал судорожно придумывать, что бы такого у неё спросить, чтобы завязать разговор на отвлечённую тему, но она словно почувствовала моё состояние и заговорила первая.

— Горячие деньки сейчас начнутся, да, мистер Пайнс? Тут же у вас какой-то фестиваль музыкальный будет… Туристов больше станет.

— Вообще, мы обычно закрываем Хижину на эти дни.

— Да вы что?! — Гэби с таким удивлением на меня посмотрела, что мне стало не по себе. — Знаете, сколько денег можно за время фестиваля заработать?! Очень вам советую в этом году не закрываться. Вот увидите, вы не пожалеете!

— Посмотрим… — ну не говорить же ей, что меня раздражают все эти придурочные хиппи, или кто там ещё приезжает на этот фестиваль. Будут тут ходить все пьяные и обдолбанные, горланить идиотские песни, обжиматься и лизаться у всех на виду… Чёрт возьми, а вдруг кто-нибудь начнёт к Гэби приставать?! Последняя мысль меня ужаснула настолько, что возникло непреодолимое желание запереть мою девочку на всю неделю в комнате Форда, а самому отстреливать всех туристов из ружья, пока они не успели слишком близко подойти.

Гэби ещё немножко посидела со мной, а потом ушла спать, и я смог, наконец, посмотреть, что за листы она нашла. Там были какие-то расчёты, но все комментарии к ним были зашифрованы. Ясно было только, что это что-то из наиболее поздних записей, судя по количеству бурых пятен на листах. Ох-ох-ох, Форд, как же ты умудрился так вляпаться? Вроде умный, а такую глупость сделал… Немного повздыхав, я встал и пошёл к себе в кабинет — надо было расшифровать эти записи, вдруг там что-то важное.

Через пару часов возни с записями Форда я в ужасе бежал вниз, в лабораторию. Эти записи оказались не просто важными, а мегаважными! Я, чёрт возьми, запускал портал на выход, если можно так сказать! В том смысле, что он был направлен прочь из нашего измерения. А нужно было запустить его в обратном направлении, чтобы в наше измерение можно было попасть извне. И нужно было срочно изменить параметры запуска, иначе вся моя работа пошла бы коту под хвост. Как хорошо, что Гэби нашла эти листы именно сейчас. До открытия портала, по моим подсчётам, оставалось всего несколько дней, и если бы эта информация оказалась у меня позже, я не смог бы уже ничего исправить.

Если верить комментариям Форда, изначально портал должен был работать как раз на вход. Неизвестно, что или кого он должен был притянуть, но МакГакет предложил для начала проверить его в обратном направлении. И в дневниках остались записи только о том, как запустить портал на выход. Почему Форд выдрал и спрятал эти листы, я не знал, но догадывался. Наверное, это было как-то связано с этим треугольным чёртом. Будем надеяться, что вместе с Фордом я не притяну сюда какую-нибудь гадость…

Ещё полночи я занимался корректировкой настроек портала, потому что новые данные нужно было вводить в определённом порядке и строго в определённое время, чтобы всё не испортить. Некоторые параметры надо было задавать по нескольку раз, так что работы было ещё на несколько ночей, а кое-что придётся и днём поделать… Лёг спать я под утро и совершенно не выспался, так что, когда я проснулся, у меня не было ни сил, ни настроения спорить с Зусом и Гэби, и я позволил им не закрывать Хижину Чудес на время фестиваля под их личную ответственность.

А потом попёрли туристы. Они шли и шли, всегда большими компаниями, часто пьяные, нередко обкуренные, причём чем больше было времени, тем чаще посетители были близки к состоянию нестояния. Бедняжку Гэби всю трясло от этих туристов, она через силу им улыбалась и изо всех сил старалась поскорее спровадить их. К счастью, в музей никого не тянуло, так что я мог спокойно наблюдать за работой Гэби, будучи готовым придти ей на помощь в случае чего. Но она неплохо справлялась сама, деньги в кассу текли рекой, поэтому я решил позволить себе отвлечься на ерунду. Эта безумная идея пришла мне в голову после разговора с Зусом, и я тут же решил её реализовать. О, нет, я ни в коем случае не питал никаких иллюзий относительно своих навыков в создании воздушных шаров, но попробовать-то можно!

Получалась какая-то хрень, если честно. Гэби, на минутку выглянувшая на улицу, чтобы узнать, чем мы заняты, с нескрываемым ужасом посмотрела на это жалкое подобие шара и тут же скрылась в магазине. Зус тоже был настроен весьма скептически, но отступать я не собирался. Они хотят воздушные шары? Будут им шары!

Поток туристов постепенно начал спадать. Близился вечер, и я решил сделать небольшой перерыв и проверить, как дела у Гэбриэль. Моя девочка выглядела откровенно уставшей, и я решил отпустить её пораньше. Пусть отдохнёт, может, сходит на этот дурацкий концерт, развеется немного.

— Гэби, я тут подумал… Ты сегодня хорошо поработала. Сейчас, вечером, всё равно покупателей не будет, все на концерт пойдут. Так что можешь закрывать кассу и отдыхать.

— Спасибо, мистер Пайнс! — она улыбнулась мне, потянулась и занялась подсчётом дневной выручки.

Я тем временем прошёлся по торговому залу, с некоторым удивлением (но не без удовольствия) отметил, что почти все ценники были заменены в сторону увеличения стоимости товаров, а потом мне случайно попался на глаза фотоаппарат. Видимо, Мэйбл его случайно оставила на одной из полок. Любят же эти дети раскидать всё, где придётся! Машинально взяв в руки камеру, я покрутил её и хотел уже положить на место, когда заметил, что там остался буквально один кадр неотщёлканный. Видимо, у меня был день экспромтов — сначала идея с воздушным шаром, теперь вот это… Но с другой стороны, какой смысл оставлять всего один кадр плёнки, если Мэйбл всегда действует масштабно и меньше десяти фотографий за раз не делает? А так можно сразу будет сдать плёнку в проявку. Удачный момент подвернулся почти сразу. Гэби закончила считать деньги, закрыла кассу и, выйдя из-за прилавка, стянула с волос резинку. Её рыжие локоны рассыпались по плечам, а я, притаившись за стеллажом, как какой-нибудь озабоченный школьник, незаметно для неё нажал на кнопку фотоаппарата. Всё-таки я ненормальный. Мазохист, или что-то вроде того. Рано или поздно Гэби уедет обратно в Портленд, и у меня был бы шанс забыть её, но нет! Я предпочитаю оставить себе на память её фотографию, чтобы мучить себя воспоминаниями и несбывшимися мечтами!

Идея с воздушным шаром была полным дерьмом. Естествено, он загорелся и рухнул вниз, перепугав при этом до чёрта народу. Будет охренеть как круто, если потом выяснится, что кто-то пострадал при этом. Раздосадованный, я отправил Зуса домой, дождался возвращения Диппера и Мэйбл, проследил, чтобы они легли спать, а сам снова пошёл в подвал. Чтобы, глянув на панель управления, вспомнить, что мне срочно нужно топливо для портала. Проклиная собственную забывчивость, я кинулся наверх. Толком ничего не продумал — ни план действий, ни алиби, ни возможные пути отступления, если меня поймают. О том, что будет, если я не смогу раздобыть радиоактивные отходы, я предпочитал не думать вообще.

Пришлось вспоминать молодость, а вернее — старые навыки угона машин. Ехать к заводу по переработке на своей машине было нельзя ни при каких обстоятельствах. Да и везти обратно бочки с отходами было тоже как-то нужно. Найти подходящий автомобиль удалось неподалёку от заброшенного магазина. Отключить сигнализацию и завести двигатель — минут пять, руки сами вспомнили, что и как нужно делать. Ещё полчаса на дорогу. Конечно, такого везения, как в прошлый раз, ожидать не приходилось, но стянуть у них защитный костюм и пробраться внутрь незамеченным мне удалось — охранник на своём посту перед мониторами крепко спал. К сожалению, записи с камер никуда не денутся, но им ещё надо доказать, что на завод пробрался именно я, а не кто-то другой.

Давно я так не напрягался… Больше двадцати тяжеленных бочек с отходами перетащить сначала с территории завода в кузов машины, потом выгрузить их дома и перетащить в подвал… Спина отваливалась, а ещё я уронил одну из бочек себе на ногу. Больше всего хотелось рухнуть на кровать у себя в комнате и заснуть, но надо было ещё вернуть машину на место, залить топливо в генератор и продолжить корректировку настроек портала.

Пару раз я чуть не ошибся с вводом данных, но вовремя успел заметить, что ввожу не те значения. Однообразная работа с порталом дала возможность спокойно обо всём подумать. Вылазка за отходами грозила окончиться полным провалом, поэтому я предпочёл об этом не задумываться, а поразмышлять о других проблемах. Я мог что угодно думать и говорить, но, справедливости ради, если бы не приезд детей, а потом и Гэбриэль, я бы сошёл с ума окончательно. Ну вот скажите, можно сохранить рассудок, когда ты на протяжении тридцати лет безуспешно пытаешься запустить сложное устройство, в работе которого ничего не понимаешь? Прибавьте к этому необходимость откликаться на чужое имя (при этом важно не забыть собственное!), чудовищное чувство вины, постоянный страх опоздать или ошибиться… А ещё если вспомнить, что Гравити Фоллз — наверное, самая аномальная зона в мире, то картина вырисовывается совсем печальная. У нас тут все сумасшедшие, в разной степени, конечно, но все. И мне просто сказочно повезло, что я не стал таким же ненормальным, как МакГакет. Сначала мне помогли Клара и Дэвид, потом в моей жизни появился Зус; теперь, когда ситуация снова стала почти критической, из пучины безумия меня выдернули сразу четверо — близнецы, Венди и Гэбриэль. Возможно, кто-нибудь сказал бы, что судьба меня хранит. Я же считаю, что это всё — чистой воды везение, за которое мне однажды придётся расплатиться. И, похоже, расплата будет такой, что я ещё пожалею, что мне так везло…

Мысли плавно перетекли на Гэби. Наверное, все эти годы мне нехватало именно такого человека, как она — который одним своим присутствием рядом может поддержать и помочь. Наверное, если бы она не была так сильно меня младше и если бы мы познакомились лет тридцать назад, моя жизнь сложилась бы иначе. Ей я смог бы рассказать всё… Возможно, стоило бы сделать это сейчас, но я столько лет держал всё в себе, что теперь просто не могу заставить себя признаться во всём. Наверное, однажды я пожалею, что не сделал этого. Мне кажется, она бы поддержала меня и сделала бы всё, чтобы помочь мне вернуть Форда. Хотя, если бы вдруг она сказала мне всё бросить и забыть о брате, я бы, наверное, послушался её… Хорошо, что она так не сделает… Её присутствие спасает меня от одного безумия, но погружает в другое, и что с этим делать, я не знаю.

Я ввёл очередную порцию данных и раздражённо стукнул кулаком по столу. Это просто невыносимо — видеть её почти каждый день, но не иметь возможности даже дотронуться до неё без веской причины. О, это невыносимо! Она… Она вся такая нежная, хрупкая, такая маленькая… Так хочется её обнять, спрятать ото всех, защитить от этого жестокого мира… А как она улыбается! От одного её взгляда у меня дыхание перехватывает. Как же я хочу постоянно видеть её, трогать и целовать её везде, прижиматься к ней всем телом и слышать, как она стонет и тяжело дышит… О, чёрт, меня понесло… Я встал из-за стола и несколько раз прошёлся по лаборатории, пытаясь прогнать непрошенные фантазии. Нужно было собраться и закончить уже, наконец, с этим порталом. Только бы всё сработало как надо, тогда можно будет и помечтать.

Следующие несколько дней отбоя от туристов не было, и мы едва справлялись. За три дня фестиваля удалось собрать месячную выручку, но сил почти ни на что не оставалось. Я уже начал забывать, когда последний раз нормально спал — портал всё ещё требовал моего внимания, кроме того, момент открытия прохода между измерениями неумолимо приближался, и у меня начался мандраж. С Гэби тоже творилось что-то странное — её заметно трясло, джинсы с футболкой на ней висели так, словно были на пару размеров больше (хотя я точно помнил, что такого не было, когда она только приехала). А один раз, когда я случайно задел её руку, проходя мимо, мне показалось, что её кожа слишком горячая, как будто у неё температура.

В общем, когда вдруг к концу недели зарядили дожди, все вздохнули с облегчением — раз погода испортилась, значит, никаких туристов. А раз никаких туристов, значит, можно отдохнуть.

Однажды ближе к вечеру к Хижине Чудес притащился МакГакет. Дети, к счастью, играли наверху и не видели его, так что я мог спокойно выяснить, что ему нужно.

— Стэнфорд, я к тебе.

Имя моего брата, произнесённое МакГакетом, резануло слух. Он-то знал настоящего Форда и если не свихнулся бы, вполне мог понять, что я — не он.

— Чего тебе? У меня нет времени долго болтать.

— Я по поводу лэптопа… Вернее, паролей от него… Хоть убей, не помню их. Твои внуки просили меня починить лэптоп, а я даже не могу проверить, всё ли с ним в порядке.

— Ну хорошо, записывай. Первый пароль — одиннадцать, двадцать семь, девятнадцать, пятьдесят три. Второй пароль — Стэнфорд.

— Имя и день рождения? Не слишком ли просто?

— Есть ещё третий пароль. Вот в нём я не уверен. Но попробуй вот эти цифры — восемьдесят два, ноль, тридцать два, шестьсот десять.

— Ясно. Спасибо, — МакГакет немного потоптался на месте, жамкая в руках шляпу, и добавил. — Стэнфорд… Прошу тебя, не запускай эту свою штуку. Мы уже говорили с тобой об этом когда-то, но я повторю — это опасно.

— Иди домой, МакГакет. Иди лучше домой.

МакГакет ещё немного потоптался передо мной, а потом ушёл, не оборачиваясь. Прости, мужик, но я ничем не могу помочь. Я должен вытащить Форда, чего бы мне это ни стоило.

Гэби последнее время ночевала дома, но каждое утро приходила около семи или восьми утра и торчала в хижине до самого вечера. Несмотря на выходные дни, она всё равно находила, чем заняться в магазине — пересчитывала выручку, перебирала коробки с сувенирами, сверяла товарные накладные с какими-то своими списками, переставляла товары с полки на полку, называя это страшным словом «мерчендайзинг». Откуда только слов таких понабралась?

На выходных Мэйбл привела в гости с ночёвкой своих подружек, так что воскресным утром они плотно оккупировали телевизор, выперев из кресла Диппера, собиравшегося весь день смотреть какую-то фантастику. Гэби пришла вся насквозь мокрая, кинула бесполезный зонтик в углу прихожей и первым делом отправилась в ванную за полотенцем, чтобы вытереть волосы, а потом ушла на кухню. Проследив за её перемещениями с верхней площадки лестницы, я вернулся к себе. После очередной бессонной ночи нужо было принять душ и переодеться.

Когда я спустился вниз, дети в гостиной что-то активно обсуждали. Я сначала немного напрягся, потому что обычно с таким энтузиазмом они обсуждали только дневник Форда, но потом услышал проскользнувшую в разговоре фамилию Нортвест и успокоился. Эта девчонка Нортвестов по праву занимала у Диппера и Мэйбл третье место в списке самых волнующих тем после дневника и мелкого Глифула. Через некоторое время на кухню вернулась Гэбриэль и, подойдя к столу, залпом допила уже остывший кофе. Я уже давно заметил, что кружку Гэби каждый раз брала одну и ту же. Ещё в первые дни в Гравити Фоллз она выбрала себе самую большую, с забавной надписью: «Я ем гвозди на завтрак. Без молока», и с тех пор пила только из неё. Задумавшись, я не сразу понял, что девушка задала мне вопрос, что-то про то, всё ли у меня в порядке.

— А? Да, всё… Всё отлично… — прозвучало неубедительно, и Гэби пристально на меня посмотрела.

— Вы уверены? Я бы решила, что вы неделю не спали.

— А тебе-то какая разница, сколько я не спал? — я ляпнул, не подумав, что и кому я говорю. Если бы я не был таким уставшим и невыспавшимся, я бы просто промолчал, но тут… Кто меня за язык тянул? Выражение обеспокоенности на лице Гэби сменилось сначала шоком, потом напускным равнодушием, и она неестественно спокойным голосом ответила.

— Какая мне разница? Какая мне разница? Серьёзно? Мне казалось, что уже весь город знает ответ на этот вопрос. То, что вы меня демонстративно отталкиваете, ещё не значит, что мне теперь наплевать на вас и ваши проблемы!

— Блин, я не это имел в виду, Гэби… — я качнул головой, начиная оправдываться, но от этой фразы она психанула и не дала мне договорить.

— Знаете, что?! Меня задолбала уже эта фраза!!! Не это имел в виду, не это хотел сказать!!! А слабо сразу сказать именно то, что имеешь в виду и хочешь сказать?! Что, сложно так, да?! Что это вообще за манера у всех так общаться?! Что за хрень?!

— Эй, эй, успокойся, успокойся, — я слегка встряхнул её за плечи, пытаясь достучаться до неё. — Прекрати истерить.

— Руки! — Гэби вся сжалась, как пружина, и за мгновение до того, как она опустила голову, я успел заметить, каким бешеным взглядом она на меня посмотрела. — Руки уберите. Иначе я за себя не отвечаю.

Я тут же отпустил её и отступил на шаг, поднимая руки в примирительном жесте.

— Хорошо, хорошо. Видишь, убрал. Что с тобой такое? Чего ты так психуешь?

— А вам-то какое дело? — тут же огрызнулась она, и я не смог сдержать смешок.

— Уела. Гэби, не обижайся. Ты же знаешь, я могу ляпнуть что-нибудь, не подумав. Прости, ладно? — я постарался улыбнуться, но получилось плохо. Слишком меня обеспокоил этот странный срыв, что-то с Гэби было не так. Она посмотрела на меня, и я едва слышно выдохнул — с глазами у неё всё нормально, значит дело не в треугольнике, а в чём-то другом.

— Мистер Пайнс, обещайте, что не будете отталкивать меня, когда я хочу помочь. Вы же знаете, как я к вам отношусь. Я беспокоюсь за вас.

— Хорошо, — я на мгновение задумался и всё-таки решился попросить её кое о чём. — Раз уж ты так хочешь помочь, завтра у тебя будет такая возможность. Постарайся занять чем-нибудь детей. Нужно держать их подальше от моей комнаты и от автомата с конфетами. Это очень важно. Завтра мне нужно будет кое-что сделать, и я не хочу, чтобы они мне помешали.

— Ладно, я постараюсь, — Гэби пожала плечами. — А что не так с этим автоматом? У вас за ним сейф с деньгами?

— Нет, конечно! Никакого сейфа. Я… Я потом всё объясню… Если всё получится…

— Ну что ж, я надеюсь, вы знаете, что делаете. Я не смогу вечно покрывать вас. Будте готовы объясняться в первую очередь с детьми.

Я замер. Неужели она догадалась? Всё настолько очевидно? Но с другой стороны, она знает гораздо больше других… Можно, наверное, и догадаться, что мои завтрашние дела как-то связаны с Фордом…

— Гэби?

— Да, мистер Пайнс? — она посмотрела на меня выжидающе, но я так и не придумал, как лучше спросить у неё об этом.

— М-м-м… Нет, ничего… Пойду, разберу документы.

Никакие документы я разбирать не пошёл, конечно. Просто ушёл к себе в кабинет и позволил себе немного посидеть в кресле с закрытыми глазами. Даже задремал чуть-чуть. Из гостиной доносился какой-то шум, плавно переместившийся немного позже на чердак, и под него очень легко и приятно засыпалось. Но долго спать в неудобной позе я не смог, довольно скоро у меня заболела шея, и мне пришлось выбраться из-за стола и немного размяться. Выйдя в коридор, я увидел, как девчонки, все расфуфыренные, куда-то уходят. Тормознув Диппера, который, похоже, уходил с ними, я выяснил, что они идут на какую-то суперпафосную тусовку у Нортвестов, в обмен на одну услугу, которую Нортвестам обещал Диппер. Подробнее он ничего не сказал, но и так всё было ясно — опять какая-нибудь аномальная ерунда, с которой пацан собрался справиться при помощи дневника. Пожелав им удачи и быть осторожнее, я закрыл за ребятами дверь и после недолгих раздумий решил всё-таки пойти поспать немного.

Сон покоя не принёс. Мне снилась разная гадость — то портал по непонятной причине не открывался, то открывался не в том направлении и туда затягивало Гэби и детей, то портал срабатывал как надо, но Форд так и не появлялся или же появлялся, но был мёртв. Промаявшись так пару часов я понял, что выспаться мне не судьба, и вышел на крыльцо подышать воздухом и развеяться. Дождь и не думал прекращаться, и каково же было моё удивление, когда я увидел бредущую в сторону Хижины Чудес Гэби! Она была без зонта, вся насквозь промокшая и, похоже, не очень понимала, где она находится. Недолго думая, я окликнул её.

— Гэби! Ты чего одна ходишь? Да ещё и без зонта!

Она посмотрела шальным таким взглядом куда-то мимо меня, пошатываясь, подошла ближе и выдала:

— Мне надо выпить…

Я так и замер с открытым ртом. Что же такое могло случиться, что Гэби в таком состоянии? Я втянул её под крышу и, крепко прижав к себе, провёл на кухню, где усадил её за стол. Оставлять её одну надолго не хотелось, поэтому я почти бегом смотался сначала в свой кабинет за бутылкой рома, а потом в ванную за полотенцем. Вернувшись, я помог Гэби завернуться в полотенце, достал с полки две кружки и налил ром и ей, и себе.

— Так, пей давай и рассказывай, что стряслось.

Она прднесла кружку дрожащими руками ко рту, немного постучала зубами о край кружки и отставила её на стол, не сделав ни глотка.

— Т-т-там бы-бы-ыл п-п-призрак лес-с-соруба… Он… Он всех п-превратил в де-де-деревянные статуи-и-и!!! — вначале Гэби просто заикалась, но потом начала плакать и чуть не расплескала всё содержимое кружки. — Я думала, что уже всё-ё-ё!..

— А что с детьми?! — я напрягся, ожидая услышать что-нибудь совсем плохое. — Пей, говорю, тебя всю колотит.

— С ними всё хорошо… Тусуются ещё… — Гэби громко всхлипнула и сделала-таки глоток, после чего тут же закашлялась.

У меня сразу же от сердца отлегло. Раз всё обошлось, значит, можно больше не волноваться… Я хотел обнять Гэби, чтобы успокоить её, но тут из коридора донеслись голоса — Диппер и Мэйбл вернулись домой, и я вышел в коридор встретить их. Выглядели они гораздо веселее и бодрее, чем Гэбриэль, и я в очередной раз подивился тому, как дети легко относятся к разым опасностям, воспринимая их скорее как забавное приключение, нежели что-то действительно страшное. Проводив их на кухню к Гэби, я убедился, что она начала успокаиваться, запретил ей в таком состоянии идти домой и ушёл в гостиную, чтобы не мешать детям болтать.

Взбудораженный Диппер довольно громко делился новостями, так что мне даже вслушиваться не пришлось, чтобы узнать, что МакГакет смог включить лэптоп. Самомнение тут же взлетело до небес — ха, шутка ли, подобрать суперсекретный третий пароль! Следующая фраза Диппера заставила меня напрячься. Двадцать часов до неизбежной угрозы? Хм… Сколько там осталось до открытия портала, не двадцать ли часов? Что за неизбежная угроза? Хорошо, что МакГакет не стал распространяться о своём недавнем посещении хижины и вообще обо всём, что он мог вспомнить.

Вскоре дети ушли спать, Гэби немного пришла в себя и тоже ушла к себе. Ну, не прямо к себе, а в комнату Форда, но он пока не вернулся, так что… А я опять спустился в лабораторию. Мандраж усиливался, и я уже не надеялся сегодня заснуть. Портал уже начал интенсивно светиться, а до полного открытия осталось чуть больше восемнадцати часов. В одном из дневников Форда упоминались гравитационные аномалии. Это был неприятный побочный эффект, он мог привлечь ненужное внимание к хижине. Особенно с учётом того, что эти чёртовы федералы время от времени маячили неподалёку, что-то вынюхивая. Интересно, каковы шансы того, что они пропалили мою вылазку за отходами? И если всё же пропалили, то почему до сих пор не арестовали? Впрочем, не арестовали — и ладно, чем удивляться этому, лучше порадоваться, что я успел поправить настройки.

У Форда был небольшой приборчик, похожий на наручные часы, который показывал время до открытия портала и сигнализировал о начале гравитационных аномалий. Очень удобная штука при том, что я не смогу весь день провести у портала. Только я надел приборчик на руку и отсинхронизировал его с таймером портала, началась первая аномалия. Всего лишь несколько секунд, но ощущения, прямо скажем, незабываемые… Ну что ж… Вот я и вышел на финишную прямую. Тридцать лет я ждал этого момента и, наконец, дождался…

______________

Прим. автора: Подарок моим читателям к празднику))

Поздравляю всех с днём рождения наших мальчиков — Стэна и Форда!))

Предупреждая возможное негодование — да, я помню, что в каноне Стэн заправлял портал в серии про Общество Слепого Глаза. Тут у нас АУ, Стэн мог отвлечься на что-то (вернее, на кого-то) и забыть.

Далее, про пароли. Вернее, про тот, который с датой рождения. Я пишу сайд-стори к "Соснам", а когда Дора их писала, 3 дневник ещё не был издан, и дата рождения Стэнов была неизвестна. Так что теперь мне приходится следовать написанному.