Не самый лучший день (джен)

— Божет быть, это суккуб… Апчхи!

Дин едва успевает поймать свой чих в салфетку.

Книга, словно в замедленной съёмке, сползает с колен, но Дин настолько разбит, что не способен удержать её.

Сэм подхватывает книгу и кладёт на журнальный столик.

— Это не суккуб. И, если захочешь предположить, не инкуб.

— Апчхи!

Не похоже, что Дин намерен предполагать. Он зарылся в ворох носовых платков на диване Бобби, укутался в одеяло, разбросав вокруг использованные салфетки.

Сэм всерьёз прикидывает посолить их и сжечь — ведь сплошная инфекция. Ему кажется, микробы могут восстать из мёртвых, чтобы попытаться повторно заразить людей — просто из вредности. («Ха-ха. Очедь сбешно, Сэб».)

Нынешняя простуда — самая мерзкая и соплеточивая из всех предыдущих. Даже стоически переносящий ранения и травмы Дин выбит из колеи и целый день валяется в Боббиной пижаме из синей фланели. Куртку можно два раза обернуть вокруг талии, а из штанин и рукавов так потешно торчат конечности, что Дин пригрозил начихать Сэму в тарелку, если тот не перестанет издеваться.

А мелкий веселится, чтобы скрыть страх при одном лишь воспоминании о том, как вчера зомби бросился на него. И Дин, как обычно, встал между тварью и братом. Кто его просил?! Загородил Сэма — и, схватив чудище, полетел с обрыва в зимнюю реку. И уже там, под водой, умудрился вонзить в гниющее сердце серебряный кол…

Бобби возвращается из кухни, неся два высоких стакана — один с виски для себя, второй подаёт Дину.

— Держи. Пунш поставит тебя на ноги.

— Или прикончит, — услужливо добавляет Сэм. — В любом случае ты избавишься от мучений.

— Насборк лечим — гробим печень.

Дин шмыгает носом, замирает с промелькнувшей в глазах паникой и успевает поставить стакан до того, как обжигающий напиток выплеснется на руку.

— Апчхи!

Сэм морщится:

— Ёлы-палы, ты словно изнутри взорвался.

— Так и было.

Дин осторожно сморкается и, сделав деликатный глоток из стакана, просит:

— Дай бде кдижку. — Неопределённый жест утыкается в большую стопку книг.

— Вздремни лучше.

Сэм понимает, что ошибся с советом, когда уже слишком поздно ловить воробья.

В ответ он получает испепеляющий взор красных, слезящихся глаз. Трясущемуся под одеялом Дину с распухшим носом и потемневшими от пота волосами удаётся выглядеть так, словно само предложение об отдыхе было несусветной чушью и не могло прийти в голову благоразумного человека.

Дин снова чихает и, потянувшись к книге, водружает её на колени. Свободной рукой он вытягивает очередную салфетку из полупустой коробки на журнальном столике.

— Парень, ты забрызгал мои бесценные фолианты, это тебе даром не пройдёт.

— Успокойся, Бобби, всё под контролем, — Дин заходится в тяжёлом кашле, сплёвывает в салфетку и тут же берёт новую.

— Башку оторву.

— Иди в баню.

— Ладно, балбес, добивай остатки мозгов, мне наплевать.

Сэм хватает переполненную корзину и, отнеся её на кухню, опорожняет в большой мусорный мешок. Потом возвращается и ставит перед диваном.

— Дать антигриппин?

— НайКил принимают на ночь.

Сэм наполняет пластиковый стаканчик лекарством и протягивает брату:

— Твоя дневная доза. Пей.

Дин свирепо смотрит на младшего, глотает сироп и корчит гримасу.

— Гадость какая.

Он опять задыхается от кашля, позволяет забрать стаканчик и покорно выносит оборачивание одеялом. Но отдёргивается, когда Сэм хочет потрогать лоб, чтобы проверить температуру.

— Какого чёрта, Сэб? Я… апчхи! Отвали! — слабо рычит Дин; но глаза у него такие виноватые, словно он не чихнул на руку мелкого, а повредил её.

Возмущённо фыркнув, Сэм возвращается к заваленному книгами столу.

В комнате воцаряется тишина, нарушаемая лишь кашлем Дина и чиханием, которое он не смог подавить.

Сэм слышит, что шуршание перелистываемых страниц раздаётся всё реже, отрывается от книги и видит, как брат мотает головой в отчаянной попытке прогнать сон.

Он оглядывается на Бобби, тот молча кивает на диван. Сэм осторожно садится рядом с Дином и забирает у него книгу. Брат издаёт то ли чих, то ли всхлип, но не возражает, и, когда Сэм кладёт ладонь на его лоб, начинает крениться в сторону младшего. Его голова оказывается на плече Сэма.

— Гад ты… — бормочет он в рубашку Сэма. — Почему не сказал, что там снотворное…

Дин почти заснул, поэтому Сэм решается на рискованный чмок в макушку.

— Для тебя сон куда нужнее, чем для нас — твоя помощь. Ну, давай…

Сэм хочет уложить брата, но Дин ворочается, пока не устраивает голову на груди мелкого, будто на подушке.

— Мне и здесь хорошо… — еле слышно говорит он.

Беспомощный взгляд, который Сэм бросает на старого охотника, встречен откровенной ухмылкой.

Он пожимает плечами, откидывается на спинку дивана — так, что голова Дина оказывается на его животе, и берёт от Бобби протянутую книгу. Дин кашляет, обжигая через фланель горячим дыханием, сопит забитым носом и тихо вздыхает, когда НайКил наконец одолевает его.

Сэм мимолётно улыбается и, прежде чем открыть книгу, легко проводит пальцами по влажному от пота «ёжику».

__________________________________________________