Родственные узы (джен)

Майкрофт вошел в гостиную на Бейкер-стрит непривычно хмурым и взъерошенным. Шерлок позволил себе приподнять бровь, копируя брата:

— Неужели тебе требуется наша помощь?

Старший Холмс уселся на диван и, разглядывая собственный зонтик, поинтересовался:

— Ты помнишь, какое сегодня число?

— Хм. Тринадцатое. А что?

— Тринадцатое февраля, дорогой брат, — с нажимом и скрытым смыслом повторил Майкрофт.

— Вы собираетесь праздновать день Святого Валентина? — усмехнувшись, поинтересовался Джон. Ему было забавно наблюдать всегда спокойного Холмса таким обеспокоенным. Шерлок внезапно вспомнил что-то, охнул и вскочил:

— Мне надо уехать, срочно!

— Никуда ты не поедешь! — Сталь в голосе брата звучала явно, как и яростный металлический блеск глаз. — Она и так спрашивала в прошлый раз: «Где мой любимый Шерлочек?».

Доктор Уотсон поперхнулся чаем и уставился на друга:

— Кто-то называет тебя «Шерлочком»?

Консультирующий детектив, гроза преступного мира и холодный прагматик заметно смутился:

— Наша бабушка.

— Бабушка? Я и не знал, что у вас есть бабушка.

— Есть. — Теперь до ответа снизошёл Майкрофт, наблюдая скептично, как Шерлок мечется по комнате. — Приезжает каждый год на свой день рождения проведать внуков. Говорит, на визиты чаще у неё здоровья не хватает.

— Зато на пешие прогулки по Амазонии хватает. Может, она не приедет? — с надеждой уставился на брата, но Майкрофт покачал головой: — Уже прислала имейл, просила её встретить.

— Но приезд бабушки — это же хорошо? — Джон всё никак не мог понять, почему его друг так взволнован, а Майкрофт вовсе на себя не похож. — Расскажете новости, пообщаетесь?

— Ты явно не понимаешь, — Шерлок наконец упал в кресло, но явно искал выход из ситуации. — Нашей бабушке восемьдесят четыре года, она бывшая военная медсестра, ветеран нескольких войн, и весьма живая особа. Поездила по миру, а когда родители вышли на пенсию, сочла свои долги перед обществом выполненными и отправилась в странствие, появляясь раз в год, на день Святого Валентина. И чтобы ты представлял — возьми властность Майкрофта, жизнерадостность миссис Хадсон и возведи в квадрат — получится примерная характеристика бабушки Имельды.

— Легче переждать, чем бороться. Как тропический шторм, — дополнил характеристику Майкрофт.

— А ещё она довольно беспокойная. — Шерлок удрученно потёр лицо ладонями. — Мы познакомились с Лестрейдом, когда её задержали в аэропорту с пакетиком травки.

— Но Грег же работает с убийствами?

— Шерлок забыл упомянуть, что, помимо травки, в чемодане лежал человеческий череп, который впоследствии обосновался здесь на каминной полке.

— Бабуля нашла его в Колумбии и везла мне, как подарок на рождество. На вопрос, как её выпустили из страны с черепом, пояснила, что купила на него отдельный билет.

— В общем, дорогой брат, только попробуй скрыться из города, — поднимаясь, заключил Майкрофт и удалился. А Джон внезапно понял, что следующий день ожидает быть весьма занятным.

 

Таким образом, следующим утром Майкрофт, Шерлок и Джон стояли в зале аэропорта Хитроу, ожидая бабушку Холмсов. Доктор Уотсон заранее нарисовал себе довольно устрашающую картинку и морально готовился к неприятностям. И потому вдвойне непривычно было увидеть, как миленькая старушка в цветастом платье кидается на шею к Майкрофту, едва доставая ему до груди, и пытается, подпрыгивая, поцеловать в щёку. После подобной экзекуции подвергся Шерлок. На его перекошенное лицо в этот момент можно было любоваться вечно.

— Майрофт, милый, ты так подрос.

— Спасибо, бабушка Имельда. Расти я прекратил более пятнадцати лет назад.

— Шерлочек, тебе бы стоило поесть. И постричься. Что за клумба на голове?

— Мои параметры соответствуют физиологической норме.

— А это кто, доктор?

— Кхм. Да, я доктор Джон Уотсон. А как вы догадались? Тоже используете дедукцию?

— Что ты, мальчик! Просто кого бы они могли пригласить с собой — только доктора или патологоанатома. Или патологоанатом будет в следующий раз?

— Думаю, не стоит пока знакомить вас с Молли Хупер, миссис Холмс.

— Зовите меня «бабушка Имельда», я привыкла.

— Бабушка, ты не так поняла. Джон снимает квартиру вместе с Шерлоком.

— Но мы не пара!

— Ну, разумеется. Мой внук был и остаётся абсолютно асексуальным типом. И мне, похоже, не доведётся качать на коленях правнуков…

Оба Холмса заворчали, вразнобой выражая недовольство затронутой темой.

— У одного работа, у другого — трупы. А бедная бабуля должна страдать, наблюдая, как их жизнь катится под откос!

— Моя работа очень важна для Британии, — Майкрофт высокомерно вздёрнул нос.

— А без меня не обойтись полиции, — Шерлок был возмущён не менее.

— Да, полиция! Как там милый Грег Лестрейд? У меня в сумке завалялась коробочка костей, он к ним, помнится, неровно дышал.

— Он инспектор отдела по расследованию убийств! Конечно, он к ним неравнодушен. И что? Какие кости?

— А я знаю? Какие-то. В обломках самолёта в джунглях нашла. Там ещё пакеты кокаина лежали, но я их брать не стала. Или нужно было привезти немножко?

— О, ба! Какой самолёт? Какой кокаин? Где нашла?

— А я помню? Шла-шла, смотрю — о, самолёт. Потом — о, кокаин. Переночевала, прихватила пальцы для малыша Грега и ушла.

На Холмсов больно было смотреть. Они глядели на бабушку, как на Мориарти, если бы он вдруг решил уйти в монастырь и покаяться в грехах.

— А хотя бы примерно помнишь, где это было? — осторожно спросил Холмс-старший, крепко сжимая рукоять зонта.

— Буду я всякой ерундой голову забивать. Вам надо, вы и ищите. Но долго мы будем так стоять? Пойдёмте, заберём багаж и перекусим. Я проголодалась.

Сказав так, бабуля-Холмс весьма живенько покатилась по залу, а внуки и кусающий губы, чтобы не расхохотаться, Джон поспешили следом.

Рюкзак у бабули Имельды был грандиозным. Сразу поверилось в то, что она пешая разгуливает по нехоженым опасным тропам. Джон проявил галантность и поспешил его перехватить, но крякнул и тут же пожалел о своём решении.

— И как вы это носите? — поинтересовался, всеми силами стараясь скрыть замешательство.

— Он обычно легче, — отмахнулась бабуля. — Я тут подарков насобирала, раздам, полегче будет.

— Но ненамного, — красноречиво приподняв бровь, сообщил Майкрофт.

С шумом и спорами устроились в машине Майкрофта, до того с трудом угнездив в багажнике неподъёмный рюкзак.

— Куда едем?

— К Шерлочеку. Мне интересно посмотреть, как он устроился.

— У меня неубрано, — быстро отозвался Шерлок. Джон снова хмыкнул — до того его соседа не сильно заботил порядок в помещении.

— Бабулечке чашку чая жалко?

— Не жалко бабулечке чашку чая! — Шерлок надулся и отвернулся к окну. Теперь под ударом оказался Майкрофт.

— Майкрофт, родители жаловались, что ты редко приезжаешь в гости.

— У меня много дел. Приходится работать допоздна. Поездки, беседы.

— И, конечно, ты плохо кушаешь и не носишь шарфик?

— Бабушка, он хорошо кушает. Только глянь на его пузико, — не смог не вмешаться Шерлок.

— А ты уж молчи, — сразу вспомнила о нем бабуля. — Когда ты в последний раз ел творог? Джон, он сегодня завтракал?

— Он пил кофе. Но в чашке плавал чей-то глаз, так что я не уверен.

Всю дорогу до Бейкер-стрит занял спор о здоровом питании и о том, насколько оба Холмса от него далеки. Джон блаженствовал. Не прекращая переругиваться, они вкатились в дом, немного шокировав миссис Хадсон. Имельда, увлечённая внуками, сразу заняла место у камина, а доктор Уотсон просветил домоправительницу:

— Это бабушка Холмсов, Имельда.

— О, у них есть бабушка? Я думала, их нашли в капусте или подбросили инопланетяне.

Пока бабуля распекала Шерлока, Майкрофт скользнул на кухню и стал мыть чашки. Джон поспешил следом.

— Не знал, что вы умеете мыть посуду.

— Доктор Уотсон, я уже довольно давно живу отдельно от мамы. И кое-чему научился. И скорее предпочту перемыть здесь всё, чем выслушивать сомнительные умозаключения моей бабушки. Где у вас заварка?

Пока миссис Хадсон отвлекала бабушку на себя, к ним присоединился Шерлок, делая вид, что ищет печенье.

— Еды нет, — напомнил Джон. — Никто не сходил, поэтому в холодильнике только голова и пачка сливочного масла.

— Нужно послать за едой, иначе придётся обедать в какой-нибудь дыре.

— Я схожу! — Шерлок кинулся к выходу, но был пойман в молниеносном броске.

— Нет! Я сделаю заказ. Главное, не пускайте её на кухню.

Всучив Джону поднос с чашками, а брату — чайник и сахарницу, Майкрофт выпихнул их в гостиную, набирая номер.

— Почему не пускать на кухню? — прошептал Джон.

— Бабушка любит готовить. И экспериментировать с едой. А ещё плохо видит. Ещё аргументы нужны? — Злобно прошипел Холмс в ответ, напяливая на лицо кривую ухмылку во все зубы.

— Шерлочек, чаёк? Видите, Марта, какие у меня заботливые внуки? Добрые, милые мальчики!

Миссис Хадсон издала придушенный писк, старательно сдерживая хохот от этого высказывания.

— Вот, ба, пей чай!

Шерлок был заметно взбешён, но держал себя в руках. Имельда нырнула в рюкзак, вынимая оттуда что-то черное и сморщенное:

— Сладости, купила в Амстердаме, когда была там проездом. Какая-то масса, не поняла только, из чего сделано. По-голландски не говорю, а негр, который это продавал, не понимал ни по-английски, ни по-французски. Странный тип. Может, русский?

— Да, бабуль, спасибо, обязательно попробуем, — Шерлок технично перехватил свёрток и одним слитным движением забросил его из-за спины куда-то в угол. Майкрофт возник на пороге и тут же устроился на диване, подальше от творящегося безобразия.

— Майкрофт, милый, у меня же для тебя подарок!

— Правда? — Тон Холмса-старшего был сух, как пески Великих пустынь.

— Вот. — На свет божий явились странного вида варежки на резинке и длинное нечто, напоминающее то ли жилетку, то ли пончо. Все в кроваво-красных узорах.

— Что это? — Джон следил внимательно, и заметил, как лицо у Снеговика на мгновение дёрнулось, но снова застыло маской.

— Ты мёрзнешь в своих подвалах, у нас все бухгалтера и девочки из канцелярии мёрзли. А в этом будет теплее.

— Конечно. Когда меня занесёт… в канцелярию, обязательно надену. — Голос надломился и тут же выровнялся. Доктор Уотсон восхитился его выдержке.

— А для Шерлочка вот, мохнатые носочки, и шапка с ушами, он бегает по лужам, того и гляди, заболеет.

— А почему они… голубые? — Даже дедуктивного таланта Шерлока не хватало, чтобы проследить логику престарелой родственницы.

— Это берлинская лазурь, внучек, меня уверяли, что очень модный цвет. Нельзя носить только черное и серое, так ты никогда не познакомишься с милой девушкой.

— Я пока не собираюсь знакомиться с «милыми девушками». И вряд ли эта… берлинская лазурь будет очень полезной в данном вопросе.

— Но примерь — в этой шапке твои глаза станут дивного оттенка!

— Да, конечно, примерь, братишка. Мы же должны оценить этот… оттенок.

— Только после тебя, дорогой брат!

И тут Джон смог убедиться в напористости бабушки Имельды — не прошло и трёх минут, как Шерлок с зубовным скрежетом уже примерял необъятных размеров шапку, из-под которой трепетно выбивались его чёрные кудряшки. И для полноты картины его падения в этот момент на пороге появилась Молли. Она открыла рот и тут же закрыла его, но всё-же кашлянула и поздоровалась.

— Шерлок… Эм… Извини, что мешаю, но ты просил этот отчет по мистеру Мартину. Говорил, срочно… И… милая шапка.

— Правда, в ней у него удивительно красивые глаза?

— У него всегда красивые глаза.

Молли была немного растеряна сюрреализмом происходящего, поэтому ответила автоматически, тут же покраснев и прикрыв рот ладошкой.

— Вы работаете с Шерлочком? Проходите, можете называть меня бабушка Имельда. Майкрофт, милый, подвинься и дай девочке сесть.

— Я… уже собиралась уходить, вот, только оставлю это… — Молли растерянно помахала папкой с бумагами.

— И не думайте! Только с улицы, с холода, и даже не выпить чаю!

— Присаживайтесь, мисс Хупер, — Майкрофт передвинулся, освобождая часть дивана. Он благоразумно помалкивал, боясь, что его заставят примерять пугающую жилетку.

— Я помню, — бабушка живо вскинула голову. — Коллега Уотсон упоминал. Молли Хупер — патологоанатом, правильно?

— Да. — Девушка снова покраснела, ощущая себя явно не в своей тарелке.

— И не замужем? Прекрасно! Ведь у меня двое прекрасных внуков, и оба неженаты!

Шерлок снимая шапку, возмущенно уставился на бабулю. Майкрофт фыркнул, Молли покраснела ещё пуще, а Джон и миссис Хадсон еле сдерживали улыбки — давно им не приходилось так веселиться. Имельда нахмурилась слегка:

— Да, конечно, Майкрофт уже немного староват, но вот Шерлок…

— Ба, давай закроем тему, — резко прервал её младший внук, резко забирая у Молли папку и уходя в дальний угол. — Это неэтично и смущает мисс Хупер.

Тут уж поразились все. Джон посмотрел на друга, пытаясь понять — это шутка или его друг действительно только что говорил об этике?

— Шерлок. С каких пор тебя волнуют вопросы морали? — Даже Майкрофт оказался слегка шокированным.

— Майкрофт, должны быть некие грани. — Шерлок обернулся к Молли. — Прошу прощения за поведение моей бабушки. Она иногда бывает слегка бестактной.

— Э… ничего, я понимаю… — Молли не могла понять, что её удивляет больше — то, что Шерлок бережёт её чувства, то, что извиняется, или то, что наряжается в странные шапочки. Она лихорадочно раздумывала, не может ли это быть галлюцинацией? Может, ненароком съела гриб? Видела белых кроликов? Падала в нору? Попыталась втихую ущипнуть себя и вздрогнула от тихого голоса Майкрофта:

— Нет, к сожалению, это не сон, мисс Хупер. Просто примите всё, как есть.

Принесли заказанную еду. Майкрофт предусмотрительно попросил принести большие порции, потому хватило всем. Пожилая леди, несмотря на субтильность, ела за двоих, энергично жестикулировала, умудряясь говорить и вовлекать в беседу присутствующих. После, когда тарелки опустели, решительно поднялась:

— Идём гулять. Погода замечательная!

Как бы опровергая её слова, ветер кинул в окно горсть мокрого снега.

-Бросьте! Не сидеть же в четырёх стенах! Давайте подышим свежим воздухом.

Майкрофт с тоской посмотрел на собственный молчащий телефон — он мужественно поставил его на беззвучный режим и велел Антее не беспокоить без причин, но многое отдал бы за возможность быть где угодно, желательно — на работе. Потом перевёл взгляд на Шерлока и вздохнул. Брат не простит бегства, а после изыщет способ отомстить.

Но ведь можно и разделить внимание старушки на четверых! Он мысленно пожалел невольных жертв своего коварства и предложил:

— Прекрасная мысль. Думаю, Джон и мисс Хупер не откажутся прогуляться с нами.

— Мне надо на работу…

— Полно, мисс Хупер. Пятница, праздник. Вас никто не осудит. — Конечно, не осудит. Сделаю один звонок — и ей никто слова не скажет.

Бабуля живо ухватилась за идею совместной прогулки и через десять минут тепло одетые Холмсы (Шерлок поделился с братом шарфом нейтрального чёрного цвета), Джон и Молли ехали в парк аттракционов — пожилая леди желала кататься на карусели и есть сахарную вату.

Проблемы начались уже на входе. Бабулю-Холмс не хотели пускать. Администрация опасалась, что у посетителей такого возраста может оказаться слабое сердце. Разумное опасение, но не в случае с Имельдой. Она наседала на охранника, размахивая сухонькими, но сильными кулачками, и возмущалась:

— Мне уже давно исполнилось семь!

— Леди, вам уже исполнилось восемьдесят.

— Да мой внук знает двести сорок три вида пепла! А ты трёх видов своих соплей не назовешь!

Джон оттеснил бабулю назад:

— Извините. Я — врач, и смогу присмотреть за её состоянием.

— Джон, пустите меня! Я сама врач, и сейчас пропишу этому нахалу пачку…

— Я тоже врач! — Вперед вынырнула Молли. — И могу гарантировать, что с леди ничего не случится.

Охранник скептично глянул на Холмсов:

— А вы что, тоже врачи?

— Я — тот внук, что знает двести сорок три вида пепла, — глядя в сторону, обронил Шерлок.

— А кто я, вам лучше и не знать, — холодно отрезал Майкрофт.

— Поймите, я не хочу проблем.

— Уверяю. Проблем не будет. — Тон старшего Холмса был, как всегда, донельзя убедителен.

С ворчанием их пропустили внутрь.

На «чёртовом колесе» бабушка Имельда уселась рядом с Джоном и они мирно болтали, делясь воспоминаниями из практики:

— Глушь, медикаментов нет, из обезболивающего — только скотч. А один умудрился пулю схлопотать. Мы его напоили, оперируем, вижу — поплыл. Давление падает, теряем. А у меня руки по локоть, ещё не закончили. Ну, сержант ему отвесил пару пощёчин. Помогло. Потом бегал подранок козликом.

— А я раз в засаду попал, пришлось на камнях шить, пока бой шёл и подмога не подоспела.

Майкрофт, Шерлок и Молли предпочли дожидаться на лавочке. Один сразу уткнулся в смартфон, радуясь передышке, а двое других живо обсуждали дело мистера Мартина, найденного накануне в стене дома в виде мумифицированного тела.

— Мы поместили его в резервуар с водой и глицерином и смогли рассмотреть на шее странгуляционные борозды.

— Ну, не сам же он себя в стену закатал. Удушение. Как… банально.

— Но мы же пока не знаем, кто убийца.

— Его брат. Кстати, также ныне покойный. Задушил его подтяжками от своих синих брюк, после выбросил орудие преступления, а других в тон не было. По записям в деле ясно, что он педант, но на фото в день исчезновения Мартина изображён в синих брюках с коричневыми подтяжками. Дело закрыто. Скукота.

После колеса последовали, по словам Шерлока, «круги ада» — комната смеха и комната страха. Тут даже Молли не смогла сдержать улыбки при виде того, как Холмсы наперебой критикуют всё подряд, настаивая на нереалистичности спецэффектов. «А кровь — вовсе бурда», — от души припечатал Шерлок. Давно над упырями, скелетами и зомби аттракциона так не изгалялись. В конце-концов, рассерженная ведьма потребовала от них убираться и не пугать своими чересчур реалистичными и живыми описаниями других посетителей.

В разноцветных чашечках кружиться пришлось почти всем. Братья-Холмсы в лиловом изящном чашелистике выглядели как два нелепых угрюмых пестика. Джон ушёл за сахарной ватой и кофе, избежав общей участи, а Молли устроилась рядом со старушкой в нежно-розовой чашке-лилии.

— Для них это так унизительно. — Она глянула на Имельду почти со священным трепетом — заставить педантов и сухарей-Холмсов забраться на детский аттракцион — для этого требуется недюжинная выдержка и мужество.

— Я появляюсь не так часто, они могут позволить себе роскошь несколько часов вести себя нестандартно. Они оба стали слишком взрослыми.

Глаза бабули слезились от ветра или эмоций, когда она глядела на нахохлившихся внуков.

— С каждым годом заставить их делать глупости всё сложнее.

— Вы делаете это специально?

— Девочка, мой мозг ещё не превратился в маргарин, несмотря на устрашающие паспортные данные.

— Им повезло с бабушкой.

— Конечно! Я же крутая!

С трудом выбравшись из чашечки, слишком мелкой для его бесконечных ног, Майкрофт взбунтовался:

— У меня кружится голова, я замёрз и проголодался. И больше не полезу ни на одно из этих жутких сооружений.

Желая пресечь назревающий спор, Молли предложила:

— А пойдёмте в пиццерию. Здесь недалеко. Тепло, уютно и кормят неплохо.

Братья снова начал спорить, утверждая, что есть сомнительную еду в таких заведениях — риск почище заплыва с акулами. Джон возражал и говорил, что раньше это не мешало Шерлоку есть всё подряд. Спор прекратила бабушка, которая непреклонно заявила, что давно не едала пиццы, и не откажется от кусочка.

Заведение, предложенное Молли, называлось «Папа Вилли». Она бывала здесь с племянниками, к тому же готовили действительно неплохо. Зал делился на две части — одна для взрослых, с уютными столиками, вьющимися растениями и приглушенным светом. Другая — ярко освещенная, разукрашенная, для семейных и детских тематических праздников. Лёгкая разноцветная мебель, радужные стены, пластиковые пальмы. Поблизости игровые автоматы, аэрохоккей и настольный теннис. Стоит ли гадать, куда направится старушка?

Ввиду праздника, людей было много, но места нашлись. Майкрофт кинул: «Заказывайте на свой вкус» и отошёл позвонить. У него оставалась надежда не встретить здесь знакомых, либо они решат, что обознались. Такие походы не способствовали укреплению его репутации человека солидного. И есть здесь он не собирался.

Но, когда принесли заказ, его решимость поколебалась. Еда выглядела вкусной, приятно пахла, и Шерлок тут же принялся хрустеть корочкой теста, подбираясь к кусочкам копченой колбаски. Майкрофт отпилил кусочек, попробовал и неожиданно для себя принялся за еду. Всё оказалось не так ужасно, как могло быть.

— Приятное место, Молли. Вы здесь часто бываете? — Бабушка утолила аппетит, но любопытство оказалось неистребимо.

— Иногда. У меня трое племянников, они любят подобные места.

— Чудно! Майкрофт, я раньше неплохо играла в аэрохоккей. Не составишь компанию?

— Я — пас.

— Шерлок?

— Я ем! — Детектив демонстративно затолкал в рот большой кусок плавленого сыра.

— Давайте я с вами сыграю, — Джон приподнялся с места, откладывая салфетку.

Они ушли к столу, весело переговариваясь, а Молли робко возила по тарелке листик салата. Почему-то накатило смущение. Её день, начавшийся так обычно, превратился в безумную чехарду, и теперь, в самый романтичный день года, она сидит за одним столиком с Шерлоком (почти свидание!). Если, конечно, не брать во внимание Джона, громкоголосую бабулю Холмс, страшноватого старшего брата и общую обстановку, никак не располагающую к лирике.

— Думаю, вы меня извините, — откладывая вилку, почёл обронить Майкрофт, прежде чем уткнулся в гаджет. Шерлок лениво ел, больше глядя по сторонам, чем на тарелку. В уголке губ темнело пятнышко соуса.

— У тебя тут… пятно… — Молли залилась краской от собственной смелости и жестом указала на губы. Он приподнял бровь, старательно потёр салфеткой, но немного не там.

— Нет. Вот, подожди, — шалея от собственной наглости, чуть потянулась и вытерла пятнышко пальцем, тут же отдёргивая руку. Уши и щёки полыхали маковым цветом. Это было настолько близкое, интимное действо, неожиданное для неё, смелое. И оттого ценное. Прикоснуться к Шерлоку вот так, запросто, собственнически, будто имела на это какое-то право. Она не могла справиться с сердцебиением и мяла в руках салфетку, боясь поднять глаза.

— Спасибо, — долетел до неё ответ, сказанный непривычно мягким голосом. Молли согласно мотнула головой. Это не причина для напрасных надежд, уж в чём-чём, а в бесплодных мечтаниях Молли могла считать себя истинным мастером. Поэтому она не будет глядеть на Шерлока, не будет, и точка!

Вернулись доктор Уотсон и бабушка Имельда. Старушка улыбалась довольно, но казалась немного усталой.

— Двенадцать-три. Меня разделали под орех, как маленького, — похвастался Джон. — У вашей бабушки отличный удар левой. И довольно грязные методы игры.

— Это у нас семейное, — откликнулся Майкрофт, улыбаясь уголками губ. — На что играли?

— На интерес. Джон почему-то не захотел играть на желание. Жаль. Иначе уже кукарекал бы под столом, как миленький.

— Я это предвидел, — ухмыляясь, ответил проигравший.

Когда стол опустел, решили вернуться к Шерлоку, но сперва завезли домой Молли — ей нужно было закончить срочный отчёт для Бартса. Прощаясь с бабулей Холмс, девушка крепко обнимала старушку, вдыхая приятный запах лаванды, морской соли, пряностей, бумаги и кожи.

Оказавшись на Бейкер-стрит, Джон заметил, что пожилая гостья чуть ёжится, и попытался разжечь камин, вызвав клубы дыма и общий приступ кашля. Майкрофт снял пиджак и занял его место, аккуратно раздувая небольшое пламя и подкладывая тонкие щепочки, те, что посуше. Вскоре огонь радостно заполыхал, стало заметно теплее. Бабушка сидела в кресле, рядом пристроился Шерлок, а Майкрофт так и остался сидеть на полу, глядя на огонь. Джон на кухне виновато звенел чашками.

Бабушка нашарила ладони внуков, сжала их:

— Раньше мы часто гуляли с вами — без цели, ради удовольствия. Шерлок был слишком мал, а Майкрофт должен помнить. Речные прогулки, кормление уток. Вы бегали по лужам, были просто детьми. А однажды я приехала, — и встретила маленьких умников. И приходилось очень постараться, чтобы вас рассмешить, чтобы на этих щёчках появилась улыбка…

Имельда прищурилась.

— Самым дорогим для меня был ваш смех.

— Я помню, — не отрывая взгляда от танца огненных язычков, задумчиво протянул Майкрофт. — Но тогда ты появлялась летом и привозила ягоды — корзины с клубникой, земляникой, спелой вишней… Шерлок постоянно ходил весь в соке и не хотел умываться.

— А я помню воздушного змея, — подал внезапно голос Шерлок. — Он был лазурным, с золотыми и алыми узорами. Яркий, как тропическая птица. Бабушка рассказывала, что поймала его в лесу. Я верил этому почти полгода, пока не прочёл об устройстве воздушных змеев.

Бабушка усмехнулась:

— Вы такие счастливые. У вас отличные друзья, вы оба занимаетесь тем, что любите. Только хотелось бы, чтобы смеялись почаще.

Майкрофт фыркнул, но это вышло как-то неубедительно. А Имельда продолжила, будто не заметив:

— Берегите то, что вам дорого. Тех, кто вам дорог. Жизнь — это не только интриги и пепел…

Вошёл Джон с подносом, и они ещё долго болтали ни о чём. После бабушка потребовала вызвать ей такси, потому что «к детям так и не заехала, а надо проведать», стремительно собралась и исчезла из квартиры №221В по Бейкер-стрит, так же, как и появилась — вместе с рюкзаком, запахом дальних странствий и нелепыми, почти детскими шуточками.

 

Июль выдался жарким, Молли надевала на работу лёгкие шифоновые рубашки — все равно под халатом не видно, и все равно иногда страдала от духоты. Шерлок появился ближе к вечеру, без звонка, какой-то поникший, молча уселся на стул и уставился на лабораторный стол.

— Что-то случилось?

— Бабушка Имельда умерла. Легла спать и не проснулась.

Молли охнула, прижимая ладонь к губам:

— Шерлок! Мне так жаль!

Он глянул на Молли, будто просыпаясь:

— Да, спасибо. Знаешь, это так странно — не ожидать неприятностей на День Святого Валентина.

— Кроме привычных — сердечки вокруг, влюбленные парочки, — Молли шмыгнула носом, но не смогла сдержать улыбки.

— Да. — Холмс улыбнулся краем губ, но глаза были непривычно грустными. — Она в последнее время никуда не ездила. Как приехала из Лондона, так и сидела у себя в доме на побережье, глядела на море. Почему не согласилась остаться здесь?

— А что бы вы сделали? Оставили её с вашими родителями, наезжая изредка? Она осталась там, где ей было удобнее, в тепле.

— Она — часть семьи!

— И много вы этому придаёте значения? Шерлок, да ты родителей выпихиваешь из квартиры, если они мешают. А теперь представь Имельду рядом. Она помнила вас детьми, а вы уже взрослые. Бабушка уже не нужна.

Он нахмурился, недовольный, признавая правоту Молли, но не желая с этим мириться:

— Есть нормы морали…

— Которых никто из вас не придерживался. Вы делали так, как считали нужным. Неужели ты думаешь, ваша бабушка поступала иначе?

— Нет. Но легче от этого не становится.

Смущаясь, Молли положила ладонь на плечо Шерлока. Конечно, он вряд ли воспримет адекватно подобную ласку — не в его принципах отзываться на сантименты. Просто она не знала, как ещё его утешить. И удивилась, когда он привлёк её ближе, прижавшись лбом к груди девушки. Молли застыла сусликом, боясь пошевелиться — это было такое странное действие, минута, разделенная на двоих.

Не поднимая головы, Шерлок глухо проговорил:

— Она просила беречь дорогих нам людей. Прощалась, а мы, такие умные, не поняли этого.

Он посмотрел на неё пытливо, внимательно, будто изучая:

— Как мне защитить тебя, Молли?

— Я не настолько важна… — сердце у неё билось при этом быстро, и он через два слоя тонкой ткани не мог этого не ощущать. Улыбнулся мягко, погладил по щеке, будто забирая волнение, ласково и твёрдо заверил:

— Ты всегда важна, Молли Хупер. Важнее, чем можешь себе представить…