Шебутная (джен)

Рокси, она в Рэйвенкло одна такая — шебутная. Другие студенты орлиного Дома степенные и невозмутимые. Даже в квиддиче хогвартские умники сохраняют поистине аристократическое спокойствие. А Роксана Уизли и рада бы погонять этих сонных улиток на поле, да только долговязую мулатку-охотницу никто не назначал капитаном. И потому приходилось следовать глупым негласным законам Дома мудрой Ровены. Не так-то просто пытаться погасить истинно гриффиндорский пламень, полыхающий в душах всех Уизли. Но раз Шляпа сказала «Рэйвенкло», будь, девочка, добра соответствовать.

А Рокси не хотелось соответствовать. Ей хотелось бегать по коридорам, шутить, заразительно смеясь, с подругами-гриффиндорками, разыгрывать старшего брата — тоже гриффиндорца — и летать на метле с квоффлом подмышкой, совсем как когда-то летала мама.

Смешно, но братец Фредди, названный в честь погибшего дядюшки, так и не смог стать заводилой, какой была Роксана. Брат был спокойным, похожим на сокурсников младшей Уизли. И только светлая улыбка, делавшая Фреда по-домашнему теплым и солнечным, отличала его от Рэйвенкловских зануд.

Порой Рокси казалось, что старая шляпа просто сломалась, пришла в негодность и перепутала их факультеты. И тогда девочка приходила к папе с целыми стопками древних талмудов по артефакторике и, смешно морща нос, пыталась объяснить самому умному взрослому, почему никак не может учиться на Рэйвенкло, потрясая книгами, в которых так просто было найти объяснение ошибке Шляпы.

Джордж в ответ с самым серьезным видом кивал, поддерживая возмущения своего бойкого взъерошенного воробушка, пряча в уголках губ лукавую ухмылку. Нет, Рокси, хоть ты и не замечаешь — или не хочешь замечать — это за собой, но твое место под крылом величественного бронзового орла. И Джордж гордился дочерью, со сдавливающей горло горечью жалея лишь об одном: что Рокси не мог видеть Фред.

Тот самый Фред, его отражение, любимый близнец и некогда самый близкий человек. Половина сердца старшего Уизли, которую жестоко вырвали и навек забрали у Джорджа. И он думал так долго, — слишком долго — что теперь уже никогда не сможет жить и смеяться, как прежде. Да, и куда там? Разве можно смеяться над шуткой, которая была рассказана не любимым братом? Или самому пытаться веселить окружающих… в одиночку?

Да, так Джордж думал очень-очень долгое время, возможно, годы. Пока на свет не появилась его маленькая бойкая Рокси. И, чем старше становилась любимая всем огромным семейством Уизли дочурка, тем чаще отец ее начинал верить в то, что любимые люди и правда не покидают их навсегда. Ведь эта улыбка, этот заразительный смех, шутки и шалости… Он слишком хорошо помнил Фреда и не мог отрицать — Роксана Уизли была копией своего погибшего дяди.

Ну, а что Рокси? А Рокси — она, как и все Уизли, шебутная. Такая легкая и смешливая, любимая Домом снобов и зануд, детьми Рэйвенкло. И потому Роксана лихо обвязывает синий в бронзовую полоску галстук вокруг головы и затыкает палочку за ухо, прежде чем юркнуть в потайной ход, с коварной ухмылкой наблюдая за тем, как очередная шалость удалась.