О пьяных признаниях (гет)

Дин осушает до дна ещё одну бутылку пива и наконец решается на давно подготовленную речь, которую Чарли в силу своего характера точно не оценит.

— Чарли... — начинает Винчестер, но слова предательски застревают в горле, не желая срываться с языка.

Он должен, должен это сказать. Слишком много времени прошло, пора уже всё отпустить и забыть. Или хотя бы принять и успокоить мятежную душу.

Ещё пара минут, чтобы собраться с мыслями и открыть ещё одну бутылку: нужно занять руки и ни за что не смотреть на неё.

— Чарли, — начинает тошнить и трясутся руки, но Дин выдавливает

из себя: — мне так жаль.

Слова даются тяжело, но ему необходимо выговориться.

— Я знаю, ты хочешь сказать, что здесь нет ничьей вины, но это неправда. Неправда. Это всё мы, всё я. Со дня нашего знакомства. Мы тебя во всё это втянули. Мы! Понимаешь? Ты не должна была, не должна...

Воздуха не хватает, и слёзы предательски выступают на глазах. Становится жаль себя, Сэма, Чарли, всех вокруг. Но особенно Чарли.

Это его вина.

— Чарли... Помнишь, ты сказала нам, что Чарли Брэдбери больше нет, что мы убили её. Лучше бы мы остановились тогда. Мы должны были дать тебе возможность двигаться дальше.

Дин вспоминает все их встречи, её насмешки и нелепые выходки.

Снюхаемся, сучки!

Дин, я люблю тебя.

Люблю.

Знаю, Чарли, знаю. И тоже люблю. Люблю.

— Ты хоть представляешь, какая у тебя могла быть жизнь, не уничтожь мы твой мир? Все эти конвенции, новые приключения, девушки, — Дин позволяет себе ухмыльнуться. — У тебя была бы жизнь, настоящая жизнь. Понимаешь? А теперь...

Винчестер со злостью бьёт кулаком по столу.

— Ничего нет! Совсем нет! И тебя тоже нет, тебя больше нет, Чарли. Тебя!

Ни в чём неповинная бутылка летит в стену и со звоном разбивается.

— Мне так жаль, Чарли, так жаль.

Дин устало закрывает руками лицо. Девушка с яркими волосами на фото, радостно улыбается, но уже ничего не может ответить. И никогда не сможет.

— Прости, что не сберёг тебя, сестрёнка.

И только тишина в ответ разрывает пустоту.