"Memoria". Преступление (джен)

По­чему лю­ди со­вер­ша­ют прес­тупле­ния? По­чему, взра­щён­ные в од­ной и той же сре­де, од­ни мо­гут соб­лю­дать за­коны об­щес­тва, мо­рали и со­вес­ти, а дру­гие нет. Од­ни от­ли­ча­ют доб­ро от зла и ста­ра­ют­ся жить по со­вес­ти, дру­гие спо­кой­но со­вер­ша­ют мер­зкие прос­тупки, плю­ют на пра­вила и ок­ру­жа­ющих. Де­ло в вос­пи­тании и при­витых ка­чес­твах? Де­ло в ге­нах и пред­распо­ложен­ности? Де­ло в на­рушен­ной пси­хике? Де­ло в том, что не­кото­рые «бра­кова­ны» из­на­чаль­но? Сколь­ко на­уч­ных ра­бот на­писа­но, сколь­ко эк­спе­римен­тов про­веде­но, сколь­ко прес­тупни­ков изу­чено, но до от­ве­та все еще да­леко.

Лю­ди так мно­го сде­лали! Они все даль­ше и даль­ше отод­ви­га­ют гра­ницу зна­ний, от­кры­вая для се­бя все но­вые го­ризон­ты. Да­же вме­шатель­ство в собс­твен­ную па­мять и из­ме­нение та­ких тон­ких ма­терий, как вос­по­мина­ния, боль­ше не ка­жет­ся фан­тасти­кой. Че­лове­чес­тво уси­лен­но ис­ка­ло от­ве­ты на все за­гад­ки все­лен­ной, но так и не смог­ло ра­зоб­рать­ся в се­бе.

Ник­то не со­вер­шил про­рыв в пре­дуп­режде­нии прес­тупле­ний и ра­боте с на­руши­теля­ми. Об­щес­тво, как и мно­гие ве­ков на­зад, про­дол­жа­ло об­хо­дить­ся изо­ляци­ей. Вид тю­рем и ус­ло­вия про­жива­ния ме­нялись, но ог­ра­ниче­ние сво­боды и ущем­ле­ние лич­ности ос­та­лось на преж­нем уров­не. Прес­тупни­ки дол­жны нес­ти свое на­каза­ние.

По­ка в ми­ре прог­ресс ша­гал се­мимиль­ны­ми ша­гами, прес­тупни­ки уз­на­вали кро­хи ин­форма­ции, име­ли де­ло с ус­та­рев­шей тех­ни­кой и окон­ча­тель­но обес­це­нива­лись, как спе­ци­алис­ты. Мир ухо­дил впе­рёд, а они ос­та­вались по­зади. Воп­рос ин­тегра­ции пос­ле ос­во­бож­де­ния ста­новил­ся все ос­трее.

Пос­ле со­рока лет тю­рем­но­го за­точе­ния мис­тер Бар­ри Лэмб стал че­лове­ком из прош­ло­го, глу­пым ни­кому не нуж­ным ста­риком. Он чувс­тво­вал се­бя со­вер­шенно отор­ванным от дей­стви­тель­нос­ти. Ему бы­ло слож­но оп­ла­тить про­езд, он пу­гал­ся ро­ботов-кас­си­ров в су­пер­марке­тах и не мог спра­вить­ся с пре­дубеж­де­ни­ями от­но­ситель­но мо­лоде­жи, пря­чущей­ся в смар­тфо­ны. Од­на­ко он на­мере­вал­ся об­ра­тить­ся за по­мощью в ком­па­нию, ис­поль­зу­ющую са­мые пе­редо­вые и скан­даль­ные тех­но­логии.

В ми­ре не ос­та­лось ни од­но­го че­лове­ка, не слы­шав­ше­го о “Memoria”. Эта ком­па­ния с цен­траль­ным компь­юте­ром “CELLA”, об­ра­баты­ва­ющим вос­по­мина­ния, нав­сегда впи­сала свое имя в ис­то­рию, как ког­да-то это сде­лал Ford с кон­вей­ером и IBM с пер­вым пер­со­наль­ным компь­юте­ром. Да­же в тюрь­ме Бар­ри слы­шал о ней, сле­дил за но­вос­тя­ми и на­де­ял­ся, что в ито­ге “Memoria” вы­иг­ра­ет все су­деб­ные тяж­бы и рас­пахнет свои две­ри кли­ен­там. Он очень хо­тел стать од­ним из них.

И вот мис­тер Лэмб сто­ял пе­ред боль­шой вы­вес­кой с бу­кой “M” и пы­тал­ся соб­рать­ся с ду­хом. На нем был но­вый, но ус­та­рев­ший по пок­рою кос­тюм, ком­фор­тные туф­ли и мяг­кая шля­па, од­на­ко он все рав­но выг­ля­дел за­бито. Он ра­зучил­ся хо­дить с гор­до под­ня­той го­ловой и дер­жал шею слег­ка втя­нутой в пле­чи. Осо­бен­но ког­да пос­матри­вал в сто­рону ох­ранни­ка и ка­мер над дверью. Хо­тя в но­вом ми­ре, в ко­тором те­перь ока­зал­ся мис­тер Лэмб, ка­меры бы­ли пов­сю­ду. Ви­димо, очень из­ме­нилось от­но­шение к то­му, что за то­бой пос­то­ян­но кто-то наб­лю­да­ет. Все из­ме­нилось, те­перь да­же вос­по­мина­ния с то­бой мо­гут стать частью ка­тало­га.

Мис­тер Бар­ри Лэмб во­шел и ос­мотрел­ся. Он ос­та­новил­ся воз­ле эк­ра­на, де­монс­три­ру­юще­го ин­те­рак­тивную рек­ла­му. На эк­ра­не по­яви­лась воп­ро­ша­ющая над­пись, ин­те­ресу­юща­яся, зна­ет ли он об ис­то­рии ком­па­нии. Бар­ри от­ри­цатель­но по­качал го­ловой, и для не­го за­иг­ра­ло но­вое ви­део. Он не уз­нал прин­ци­пи­аль­но но­вых фак­тов, но прос­мотрел прак­ти­чес­ки все. В об­щей слож­ности он прос­то­ял воз­ле стен­да поч­ти час, и, ког­да ото­шел, к не­му сра­зу по­дошел при­вет­ли­вый сот­рудник.

— Сэр, я мо­гу вам чем-ни­будь по­мочь?

— Мне? — Бар­ри ско­сил гла­за в сто­рону ох­ранни­ка, но тот со­вер­шенно не ин­те­ресо­вал­ся ста­риком вро­де не­го. — Спа­сибо, я уже все уз­нал.

— Мо­жет, вам под­ска­зать, в ка­кой от­дел об­ра­тить­ся?

В хол­ле сто­ял тер­ми­нал для элек­трон­ной оче­реди, но в ком­па­нию час­то при­ходи­ли по­терян­ные и от­ча­яв­ши­еся лю­ди, по­это­му с ни­ми ра­бота­ли кон­суль­тан­ты, по­могая оп­ре­делить­ся. На каж­дом эта­пе ра­боты с кли­ен­том “Memoria” де­монс­три­рова­ла вы­сочай­шие стан­дарты ка­чес­тва.

— Я хо­чу вы­резать вос­по­мина­ние, — на­конец соб­рался с ду­хом Бар­ри.

— В це­лях про­дажи или уда­ления? — уточ­нил кон­суль­тант.

— Уда­ления.

— Тог­да вам сю­да, сэр.

В пос­леднее вре­мя уп­равля­ющий Эрик Пар­сонс вы­делял из чис­ла про­чих сот­рудни­ков ме­нед­же­ра У­иль­яма. Тот был сим­па­тичен уп­равля­юще­му и как сот­рудник, и как че­ловек. У не­го бы­ло тон­кое чутье в от­но­шении кли­ен­тов и неп­ло­хое уме­ние из­бе­гать кон­флик­тов. Обыч­но он неп­ло­хо под­би­рал нуж­ные сло­ва и, что не­мало­важ­но, ви­дел по­тен­ци­аль­ную вы­году для ком­па­нии. По­это­му мис­тер Пар­сонс стал вся­чес­ки ис­пы­тывать У­иль­яма, от­че­го тот ду­мал, что его не­нави­дят.

У­иль­ям ра­ботал в от­де­ле по­куп­ки вос­по­мина­ний, и у не­го вро­де как неп­ло­хо по­луча­лось. Но пос­ле де­ла Мар­га­рет Тор­нтон, его пе­реве­ли в от­дел оциф­ровки, хо­тя он не был тех­ни­ком, по­том в от­дел рек­ла­мы, хо­тя не был кре­атив­щи­ком, те­перь его сно­ва вер­ну­ли к ра­боте с кли­ен­та­ми, но не в род­ном от­де­ле по­купок, а в от­де­ле вы­реза­ний. У­иль­ям не до­гады­вал­ся, что мис­тер Пар­сонс хо­чет, что­бы он как мож­но боль­ше уз­нал о ком­па­нии и о ме­ханиз­мах ра­боты. Ког­да от­кро­ет­ся фи­ли­ал в Ев­ро­пе, ту­да у­едет вес­ти де­ла Пар­сонс, а здесь по­надо­бит­ся но­вый уп­равля­ющий. Не­замет­но для се­бя са­мого У­иль­ям на­бирал­ся опы­та.

Один из кон­суль­тан­тов при­вел в ка­бинет У­иль­яма кли­ен­та. С людь­ми в воз­расте всег­да тя­желее ра­ботать. Им при­ходит­ся по нес­коль­ку раз объ­яс­нять од­но и то­же, ли­бо ра­зубеж­дать в том, что ка­кую-то про­цеду­ру мож­но сде­лать, ведь со­сед­ка так ска­зала. Для ста­риков тех­но­логии ком­па­нии ка­зались прак­ти­чес­ки ма­ги­ей, а у чу­дес ведь нет ог­ра­ниче­ний, в от­ли­чие от глу­пой на­уки. У­иль­ям при­гото­вил­ся за­дей­ство­вать всю свою вы­дер­жку.

— Доб­рый день, ме­ня зо­вут У­иль­ям, — он ука­зал на таб­личку со сво­им име­нем. — А как ва­ше имя? — У­иль­ям при­вет­ли­во и рас­по­лага­юще улы­бал­ся.

— Бар­ри Лэмб.

У­иль­ям сде­лал нес­коль­ко по­меток в ле­жащем пе­ред ним план­ше­те. Да­же ес­ли си­дящий пе­ред ним джентль­мен не ста­нет кли­ен­том “Memoria”, лю­бой раз­го­вор дол­жен быть зап­ро­токо­лиро­ван.

— Мис­тер Лэмб, вы хо­тите уда­лить вос­по­мина­ние, да­вай­те об­су­дим де­тали.

Кли­ен­ты ред­ко хо­тели уда­лить счас­тли­вые вос­по­мина­ния. Они при­ходи­ли, что­бы из­ба­вить­ся от бо­лез­ненных, пос­тыдных, унич­то­жа­ющих эпи­зодов, за­сев­ших в па­мяти. И им при­ходи­лось рас­ска­зывать об этом пос­то­рон­ним лю­дям, что всег­да бы­ло очень слож­но. У­иль­яму пред­сто­яло по­мочь пре­одо­леть барь­ер и дать вы­гово­рить­ся. Об­те­ка­емы­ми уни­вер­саль­ны­ми фра­зами он убеж­дал кли­ен­та, что об этом раз­го­воре он да­же не вспом­нит, в ком­па­нии уда­лят сле­ды вме­шатель­ства; что в ито­ге он смо­жет из­ба­вить­ся от от­равля­ющих его жизнь ве­щей и счас­тли­во жить даль­ше; что один раз­го­вор нич­то по срав­не­нию с бу­дущим ос­во­бож­де­ни­ем.

— Со­рок лет на­зад я со­вер­шил убий­ство. И те­перь хо­чу из­ба­вить­ся от это­го вос­по­мина­ния.

У­иль­ям за­мер. На тре­нин­гах для сот­рудни­ком они мо­дели­рова­ли раз­личные си­ту­ации и учи­лись быс­тро на­ходить ре­шение. Ус­по­ко­ить буй­но­го кли­ен­та, по­мочь за­пол­нить до­говор офер­ты и де­сят­ки дру­гих си­ту­аций. Но У­иль­ям не мог вспом­нить, что­бы ему рас­ска­зыва­ли, как ре­аги­ровать на по­доб­ное приз­на­ние.

— Вы… — он про­чис­тил гор­ло, ста­ра­ясь спра­вить­ся с вол­не­ни­ем. — Вы по­нес­ли на­каза­ние?

— Да, две не­дели на­зад я вы­шел из тюрь­мы. — О сво­ем зак­лю­чении мис­тер Лэмб го­ворил спо­кой­но.

Не­замет­но У­иль­ям вы­дох­нул от об­легче­ния. Ока­жись ина­че, ему бы приш­лось выз­вать ко­пов, вдруг это та­кой из­вра­щен­ный спо­соб чис­то­сер­дечно­го приз­на­ния. Впро­чем, ин­форма­цию он все рав­но со­бирал­ся про­верить, слу­чай не­ор­ди­нар­ный.

— Так, от ка­кого имен­но вос­по­мина­ния вы хо­дите из­ба­вить­ся?

— От мо­мен­та убий­ства, — мис­тер Лэмб опус­тил гла­за.

То­го, что он убий­ца, он сты­дил­ся нам­но­го боль­ше, чем то­го, что быв­ший зак­лю­чен­ный. Для не­го это бы­ли две со­вер­шенно раз­ные ка­тего­рии. При­чина и следс­твие. Он мог спо­кой­но го­ворить о го­дах в тюрь­ме, но хоть сло­во об убий­стве, о той зло­получ­ной но­чи, сло­мав­шей нес­коль­ко жиз­ней, при­чиня­ло ему боль. Имен­но по­это­му Бар­ри здесь. Сколь­ко бы лет ему ни ос­та­лось, он хо­тел про­жить их в ми­ре с со­бой.

— Мис­тер Лэмб, вы по­нима­ете, обыч­но мы ста­ра­ем­ся не прос­то уда­лить вос­по­мина­ния, но и… хм… рас­хо­дящи­еся от не­го вол­ны. Но в ва­шем слу­чае это со­вер­шенно не­воз­можно. Пос­ледс­твия для ва­шей жиз­ни слиш­ком силь­ные. Пусть вы из­ба­витесь от при­чины зак­лю­чения, но со­рок лет тюрь­мы…

— Нет, — мис­тер Лэмб по­качал го­ловой. — Мне не нуж­но, что­бы вы «из­бавля­ли ме­ня от пос­ледс­твий» или как там го­ворят в ва­ших рек­ла­мах, я хо­чу из­ба­вить­ся от это­го эпи­зода. Он му­ча­ет ме­ня. Мне не нуж­но уда­лять зна­ние об этом убий­стве, суд, тюрь­му и при­ход сю­да и все ос­таль­ное. Толь­ко од­ну ночь, ту са­мую ночь.

Мис­тер Лэмб вы­тащил пла­ток и про­тер лоб от по­та. Го­ды кош­ма­ров, ког­да он ви­дел од­ни и те же пов­то­ря­ющи­еся сце­ны, ко­торые ког­да-то про­ис­хо­дили в ре­аль­нос­ти. Каж­дый раз он про­сыпал­ся в по­ту и жа­лел, что ни­чего нель­зя из­ме­нить. Кош­ма­ры под­кра­дыва­лись не­замет­но: иног­да он нес­коль­ко не­дель спал спо­кой­но, а иног­да три но­чи под­ряд мог про­сыпать­ся, па­рали­зован­ный болью и стра­хом со сле­зами на гла­зах.

Ког­да мис­тер Лэмб по­нял, что в ми­ре по­яви­лась воз­можность из­ле­чить­ся, он стал ждать кон­ца сро­ка, толь­ко что­бы по­пасть в “Memoria”. До это­го ему бы­ло пле­вать, вый­дет ли он из тюрь­мы или сгни­ет там. Пос­ле ос­во­бож­де­ния он не ви­дел кош­ма­ров и поч­ти ре­шил, что те­перь сво­боден не толь­ко от ре­шеток, но вче­раш­ней ночью все пов­то­рилось. Те­перь он ре­шил­ся окон­ча­тель­но.

— Это воз­можно, — кив­нул У­иль­ям. — Про­цеду­ра не слож­ная и бу­дет рас­счи­тана по ми­нималь­но­му та­рифу.

Слу­чаи, ког­да не нуж­но бы­ло раз­би­рать­ся с пос­ледс­тви­ями, а дос­та­точ­но бы­ло вы­резать од­но вос­по­мина­ние и факт по­сеще­ния ком­па­нии, оп­равдан­но счи­тались са­мыми лег­ки­ми и на­име­нее зат­ратны­ми. Ус­лу­га оце­нива­лась со­от­ветс­твен­но. У­иль­ям при­нял­ся де­лать со­от­ветс­тву­ющие по­мет­ки в стан­дар­тном до­гово­ре.

— Да­вай­те под­пи­шем до­говор. По пра­вилам ком­па­нии у вас дол­жно быть ми­нимум двад­цать че­тыре ча­са на раз­думья, что­бы ре­шение не бы­ло оп­ро­мет­чи­вым. — У­иль­ям про­тянул мис­те­ру Лэм­бу план­шет со стан­дар­тным до­гово­ром, ко­торый тот дол­жен был тща­тель­но изу­чить и под­пи­сать.

— Двад­цать че­тыре ча­са? Я ду­маю об этом пос­ледние де­сять лет!

— Та­ковы пра­вила, сэр.

Ос­та­лось пе­режить все­го лишь од­ну-единс­твен­ную ночь. Бар­ри Лэмб уже пред­став­лял, как его кош­ма­ры пред­чувс­тву­ют ско­рую кон­чи­ну и го­товят на­пос­ле­док са­мый мощ­ный удар. Он бу­дет хит­рее и не сом­кнет глаз, не даст еще раз оку­нуть се­бя в омут стра­даний. Дос­та­точ­но, у лю­бого прес­тупле­ния есть пос­ледс­твия и на­каза­ние, свое он от­был спол­на.

Бар­ри про­верил кор­рек­тность вве­ден­ных дан­ных, под­пи­сал до­говор и рас­про­щал­ся с У­иль­ямом до зав­тра. За эти сут­ки У­иль­ям про­бил по ба­зе дан­ных Бар­ри Лэм­ба и убе­дил­ся, что все ска­зан­ное им прав­да. Со­вер­шил убий­ство, по­лучил срок, от­си­дел, вы­шел. У­иль­ям ста­рал­ся мень­ше ду­мать об этом де­ле, но да­же ра­ботая с но­вым кли­ен­том, все рав­но воз­вра­щал­ся в мыс­лях к убий­це, же­лав­шем ку­пить се­бе спо­кой­ствие.

Прак­ти­чес­ки пе­ред зак­ры­ти­ем, в холл вор­ва­лась взвол­но­ван­ная жен­щи­на. Пос­мотреть ее ру­гань с ох­ранни­ком выг­ля­нуло нес­коль­ко че­ловек, в том чис­ле и У­иль­ям. В де­ло со­бирал­ся вме­шать­ся уп­равля­ющий, ког­да У­иль­ям рас­слы­шал фа­милию Лэмб.

— Он ведь был здесь? Лэмб был здесь?!

Кри­чала не­оп­рятная жен­щи­на лет пя­тиде­сяти. Ее по­лусе­дые во­лосы бы­ли вскло­коче­ны, а гла­за блес­те­ли от ярос­ти, по­ка ох­ранник пы­тал­ся уго­ворить ее вый­ти. Еще нем­но­го, и он смо­жет при­менить си­лу и вы­кинуть ее к чер­то­вой ма­тери или выз­вать по­лицию.

— Это ко мне, — У­иль­ям вы­шел впе­ред рань­ше, чем со­об­ра­зил, что де­ла­ет. Жен­щи­на мгно­вен­но ус­по­ко­илась и ре­шитель­ным ша­гом заш­ла в его ка­бинет.

— Вы не име­ет пра­ва это де­лать. — Она се­ла на стул и вце­пилась ру­ками за край сто­леш­ни­цы. У­иль­ям об­ра­тил вни­мание на ее об­ку­сан­ные ног­ти.

— Де­лать что? — На вся­кий слу­чай он про­верил на­личие тре­вож­ной кноп­ки. Жен­щи­на выг­ля­дела не до кон­ца адек­ватной и впол­не мог­ла ки­нуть­ся на не­го.

— Вы­резать вос­по­мина­ния Лэм­ба.

— Я не мо­гу об­суждать с ва­ми кон­фи­ден­ци­аль­ную ин­форма­цию, — ма­шиналь­но ска­зал У­иль­ям.

— Брось­те, я и так знаю, за­чем он здесь! — жен­щи­на с жа­ром смот­ре­ла пе­ред со­бой и, ка­залось, со­вер­шенно не ви­дела У­иль­яма. — Лэмб хо­чет ус­по­ко­ить со­весть за убий­ство мо­ей ма­тери, Джек­ки Мёр­си. Буд­то зас­лу­жил! Это нес­пра­вед­ли­во, он дол­жен нес­ти свой крест до кон­ца дней, по­ка не сдох­нет и не от­пра­вит­ся в ад, где ему са­мое мес­то. Я го­дами до­бива­лась уве­личе­ния сро­ка и пы­талась ос­по­рить его ос­во­бож­де­ние из тюрь­мы, но судья не по­шел мне навс­тре­чу. Бес­че­ловеч­но!

— Мэм, я все еще не мо­гу с ва­ми об­суждать де­ла кли­ен­тов.

Кар­ти­на на­чина­ла со­бирать­ся в од­но це­лое. Родс­твен­ни­ца жер­твы не хо­тела до­пус­тить, что­бы убий­ца как-то об­легчил свои стра­дания. На­каза­ние Лэм­ба ста­ло ее на­вяз­чи­вой иде­ей за­дол­го до по­яв­ле­ния “Memoria”. Дочь Джек­ки Мёр­си, Лин­да, не смог­ла пе­режить по­терю ма­тери. Она не за­вела семью, не пос­тро­ила карь­еру, не ста­ла по­могать дру­гим жер­твам, она поз­во­лила го­рю раз­ру­шить ее. Лин­да сма­кова­ла по­терю, она нес­ла ее пе­ред со­бой как флаг и сде­лала кра­еуголь­ным кам­нем сво­его су­щес­тво­вания. И толь­ко мыс­ли о му­ках убий­цы мог­ли как-то скра­сить ей жизнь. Она бы­ла слом­ле­на и не хо­тела что-то ме­нять.

Для Бар­ри Лэм­ба она хо­тела спра­вед­ли­вого на­каза­ния — сво­его на­каза­ния. Дол­го­го и бес­ко­неч­но­го. Пусть он стра­да­ет так же, как стра­дала Лин­да, а стра­дания — это все, что бы­ло в ее жиз­ни.

— Я не мо­гу вам ни­чем по­мочь. — У­иль­ям под­ви­нул ру­ку бли­же к тре­вож­ной кноп­ке.

— Свиньи! Гряз­ные уб­людки! Вам лишь бы за­рабо­тать день­ги, за­кон и со­весть вас не ин­те­ресу­ет! — взор­ва­лась Лин­да. — Я зап­ла­чу боль­ше, что­бы вы от­ка­зали ему. Вдвое, втрое боль­ше!

— Мэм, я поп­ро­шу вас уй­ти. — Он выз­вал ох­ранни­ка. Тот ждал за дверью и мгно­вен­но явил­ся на вы­зов.

— Жад­ные тва­ри, вы все за­од­но. Та­кие же убий­цы!

Лин­да ру­галась, но не ока­зыва­ла соп­ро­тив­ле­ния, ког­да ох­ранник про­водил ее к две­рям. На ее ли­це зас­ты­ло от­ча­яние. Лэмб ус­коль­зал из ее паль­цев и на­шел спо­соб спря­тать­ся от ее воз­мездия. Она рас­пла­калась от оби­ды на судь­бу, что так нес­пра­вед­ли­во об­хо­дилась с ней.

Пос­ле все­го это­го кон­церта У­иль­ям пы­тал­ся прий­ти в се­бя. Он не знал, как от­но­сить­ся к про­ис­хо­дяще­му. Убий­ца, же­ла­ющий за­быть об убий­стве, и жер­тва, меч­та­ющая прод­лить аго­нию пос­ледне­го. Каж­дый из них в сво­ем пра­ве, но “Memoria” мо­жет уго­дить толь­ко ин­те­ресам од­но­го.

Что­бы ус­по­ко­ить­ся, У­иль­ям стал пе­речи­тывать объ­ем­ные, в нес­коль­ко ты­сяч стра­ниц, пра­вила ком­па­нии, же­лая убе­дит­ся, что они име­ют пра­во — точ­нее, им не зап­ре­щено — про­водить по­доб­ную про­цеду­ру. Су­хой де­ловой язык луч­ше все­го под­хо­дил для то­го, что­бы ус­ми­рить эмо­ции. Лю­ди, нам­но­го ум­нее У­иль­яма, уже ра­зоб­ра­ли все воз­можные кон­фликтные си­ту­ации и вы­нес­ли свое ре­шение. Здесь, в пра­вилах, мож­но най­ти от­вет на лю­бой воп­рос, ка­ким бы слож­ным он ни ка­зал­ся. Но толь­ко с точ­ки зре­ния за­кона. А за­кон не всег­да от­ра­жа­ет мо­раль­ную сто­рону воп­ро­са.

У­иль­ям не на­шел ни­чего, что мог­ло бы пре­пятс­тво­вать Бар­ри Лэм­бу в его же­лании уда­лить свое вос­по­мина­ние. По­ка ему поз­во­ля­ют фи­нан­сы, он мо­жет стать кли­ен­том “Memoria”. Они не мо­гут от­ка­зать в ус­лу­ге из-за лич­ных со­об­ра­жений, так что все уве­щева­ния Лин­ды Мёр­си со­вер­шенно нап­расны. Ей при­дет­ся сми­рить­ся и от­сту­пить в сто­рону.

Мисс Мёр­си вы­зыва­ла раз­дра­жение и жа­лость, но У­иль­ям мог по­нять ее эмо­ции. Как по­нимал и мис­те­ра Лэм­ба, ко­торый от­дал во имя ис­купле­ния со­рок лет сво­ей жиз­ни. Од­на не мог­ла сми­рить­ся, вто­рой хо­тел жить даль­ше. А где-то по­сере­дине на­ходи­лась ус­коль­за­ющая спра­вед­ли­вость.

Зак­рыв пра­вила, У­иль­ям ус­по­ко­ил се­бя тем, что мис­тер Лэмб еще мо­жет пе­реду­мать или что мисс Мёр­си прис­лу­ша­ет­ся к его сло­вам и не бу­дет зав­тра ус­тра­ивать сцен, од­на­ко бы­ло смут­ное пред­чувс­твие, что пос­ле зав­траш­не­го дня ему очень силь­но за­хочет­ся в от­пуск. При­чем не­мед­ленно.

Мис­тер Лэмб при­шел да­же рань­ше, чем ми­нуло двад­цать че­тыре ча­са и ос­тался ждать в хол­ле. У­иль­ям бес­по­кой­но смот­рел в сто­рону две­рей, где бо­ял­ся уви­деть мисс Мёр­си, и за­ранее пре­дуп­ре­дил ох­ранни­ка о воз­можной на­руши­тель­ни­це. Вче­раш­няя сце­на оп­ре­делен­но бы­ла гром­кой и от­вра­титель­ной, в та­ких слу­ча­ях обыч­но вме­шивал­ся уп­равля­ющий Пар­сонс, но в этот раз его вез­де­сущей на­туры не бы­ло вид­но. У­иль­ям ре­шил, что у то­го слиш­ком мно­го дел.

Ког­да по­дошел уроч­ный час, У­иль­ям про­водил мис­те­ра Лэм­ба в ка­бинет, где они зак­ре­пили до­говор и убе­дились, что де­неж­ная оп­ла­та прош­ла. Пос­ле это­го их жда­ло но­вое пу­тешес­твие, уже к компь­юте­рам. Преж­де чем прис­ту­пить к вы­реза­нию вос­по­мина­ния, опе­ратор ло­кали­зовал его и за­тем прис­ту­пал к про­цеду­ре. Для это­го кли­ент фик­си­ровал­ся к крес­ле, на­девал об­руч, поз­во­ля­ющий ска­ниро­вать де­ятель­ность моз­га. На пер­вом эта­пе кли­ент был в соз­на­нии, а пос­ле, его ис­кусс­твен­ным об­ра­зом пог­ру­жали в сон и пе­рехо­дили к глав­ной час­ти.

У­иль­ям пред­став­лял се­бе, что из кни­ги, име­ну­емой че­лове­чес­кой па­мятью, вы­мары­вали строч­ки, ста­ра­ясь сде­лать так, что­бы це­лос­тность тек­ста не на­руши­лась. В се­год­няшнем слу­чае со­бира­лись выр­вать це­лую стра­ницу или да­же гла­ву. Не про­дол­жи­тель­ность име­ет вес, а зна­чимость для даль­ней­шей ис­то­рии.

Мно­гие кли­ен­ты нер­вни­чали, ког­да за­нима­ли мес­то в крес­ле, но мис­тер Лэмб был со­вер­шенно спо­ко­ен. По не­му бы­ло вид­но, что это не слу­чай­ное ре­шение, а пол­ностью-пол­ностью об­ду­ман­ное. На его ли­це бук­валь­но бы­ло оду­хот­во­рен­ное вы­раже­ние, слов­но он по­лучил при­час­тие.

“Memoria” соз­да­валась как ком­па­ния, ко­торая смо­жет сде­лать лю­дей счас­тли­выми. Сей­час она пол­ностью оп­равды­вала свое пред­назна­чение.

Я смот­рю, как Джек­ки хо­дит по ком­на­те. Шкаф от­крыт нас­тежь, она вы­тас­ки­ва­ет свои ве­щи и пе­рек­ла­дыва­ет в ог­ромный че­модан, сто­ящий на кро­вати.

— Лин­да у ба­буш­ки, — бро­са­ет она че­рез пле­чо, не гля­дя на ме­ня.

Я хо­чу пой­мать ее взгляд. Пусть пос­мотрит на ме­ня и пе­реду­ма­ет, пусть ос­та­новит этот фарс. Она ведь не мо­жет уй­ти от ме­ня, не сей­час.

— До­рогая, ос­та­новись. — Мой го­лос зву­чит ус­та­ло. Я под­хо­жу и вы­рываю у нее из рук платье, ко­торое сам не­дав­но и ку­пил. Пом­ню этот ужас­ный цвет, ко­торой идет толь­ко мо­ей Джек­ки. — Да­вай по­гово­рим.

— Я не хо­чу го­ворить!

Она хва­та­ет платье и, ком­кая, бро­са­ет его к ос­таль­ным ве­щам. Я встаю пе­ред шка­фом и за­гора­живаю ей про­ход, пос­ле че­го она всплес­ки­ва­ет ру­кам и идет в сто­рону кух­ни. Хло­па­ет двер­ца­ми, от­кры­ва­ет хо­лодиль­ник. Чем-то за­нята, лишь бы не го­ворить со мной.

— Джек­ки! — я уп­ря­мо иду за ней. — Ос­та­лось по­тер­петь пол­го­да.

— Я слы­шу это уже пять лет кря­ду, — взры­ва­ет­ся она. — Сна­чала один важ­ный про­ект, по­том еще один очень важ­ный про­ект, те­перь но­вый су­пер важ­ный про­ект. Ты не хо­чешь ме­нять ра­боту! Твои иде­алис­тичные меч­ты не про­кор­мят семью, мне на­до­ело та­щить все на се­бе. Две ра­боты, Бар­ри, и под­ра­бот­ка, что­бы ты мог и даль­ше ду­мать над сох­ра­нени­ем при­роды. Я ус­та­ла.

— Но ведь это важ­но.

Как она не по­нима­ет, что я за­нима­юсь важ­ным де­лом. Нуж­но по­тер­петь лишь нем­но­го, ес­ли я от­ступ­лю сей­час, то ра­бота нес­коль­ких лет бу­дет нап­расной. Не­нави­жу лгать Джек­ки, я прос­то умол­чал о пред­ло­жении уй­ти в ком­мерчес­кую ор­га­низа­цию. Я не про­дам свою со­весть за день­ги.

— А кор­мить семью не важ­но? — Джек­ки хва­та­ет со сто­ла та­рел­ку и швы­ря­ет на пол. — День­ги, ве­щи, еда, все это для те­бя му­сор. Да, до­рогой? — она бе­рет­ся за вто­рую.

— Хва­тит!

Я хва­таю ее за ру­ку, ли­цо Джек­ки ис­ка­жа­ет бо­лез­ненная гри­маса. Пос­пешно от­пускаю, но ее гла­за уже блес­тят от гне­ва.

— Не при­касай­ся ко мне. Ты та­кой же, как твой отец.

Я за­мираю. Я пы­та­юсь ус­по­ко­ить­ся. Я не та­кой. Отец был кон­ченным че­лове­ком, пь­ющим и плю­ющим на свою семью, а я не та­кой. Я ра­ботаю на бла­гое де­ло, я за­бочусь о них. Ме­ня не бы­ва­ет до­ма, по­тому что я за­нят нас­то­ящи­ми де­лами, а не бес­смыс­ленной иг­рой в ка­зино.

— Те­бе так же пле­вать на всех, кро­ме се­бя, — про­дол­жа­ет Джек­ки, и каж­дое ее сло­во рвет мою вы­дер­жку на час­ти. — Эти твои про­ек­ты, все рав­но что ал­ко­голь.

Я люб­лю эту жен­щи­ну, но сей­час не­нави­жу ее го­лос. Джек­ки слиш­ком хо­рошо ме­ня зна­ет, ей из­вес­тно каж­дое сла­бое мес­то. И она да­вит, да­вит, да­вит и бь­ет все боль­нее. Я слы­шу пос­то­ян­ное пов­то­рение: ты, ты, ты… отец, отец, отец… та­кой же, та­кой же, та­кой же… Она сво­дит ме­ня с ума.

— За­мол­чи!

Нож в мо­ей ру­ке? Взмах?

Я не­пони­ма­юще смот­рю на Джек­ки, при­жима­ющую ру­ки к шее. Сквозь паль­цы на ее блуз­ку те­чет кровь. Мно­го, мно­го кро­ви. Она от­кры­ва­ет рот и пы­та­ет­ся что-то ска­зать, но изо рта вы­рыва­ют­ся рва­ные хри­пы. Она на­чина­ет осе­дать на пол. Я под­хва­тываю ее и пы­та­юсь удер­жать.

— Джек­ки, — я еле слы­шу собс­твен­ный го­лос.

Я опус­ка­юсь на пол вмес­те с ней. Пы­та­юсь за­жать глу­бокую ра­ну, лип­кая, гус­тая кровь тол­чка­ми вы­тека­ет из те­ла и про­сачи­ва­ет­ся сквозь паль­цы. Из глаз мо­ей Джек­ки те­кут сле­зы. Она пы­та­ет­ся схва­тить­ся за ме­ня, но у нее не хва­та­ет сил.

— Ми­лая, прос­ти ме­ня, я не хо­тел!

Мой го­лос сры­ва­ет­ся. В ее хри­пах я слы­шу собс­твен­ное имя: «Бар­ри». Ей страш­но, креп­ко при­жимаю ее к се­бе и про­шу про­щения. Го­ворю, что люб­лю, го­ворю о ней, на­зываю ее имя.

Она так близ­ко, я слы­шу би­ение ее сер­дца. Тук… Тук… Тук…

Ти­шина.

Все ис­чезло, про­цеду­ра бла­гопо­луч­но за­вер­ши­лась. Мис­тер Лэмб от­крыл гла­за и без по­мощи опе­рато­ра снял об­руч. Он нес­коль­ко се­кунд смот­рел пе­ред со­бой, а по­том счас­тли­во улыб­нулся. Он поз­во­лил У­иль­яму по­мочь под­нять­ся и с бла­годар­ностью по­жал ему ру­ку.

— Спа­сибо! Те­перь я дей­стви­тель­но сво­боден.

— Я очень рад, что мы смог­ли вам по­мочь, сэр. Со­бытия вче­раш­не­го и се­год­няшне­го дня бу­дут в ва­шей па­мяти под­коррек­ти­рова­ны. Из­ме­нения по­явят­ся, ког­да вы прос­не­тесь.

— Еще раз спа­сибо.

У­иль­ям про­водил мис­те­ра Лэм­ба в холл, где ох­ранник уже бди­тель­но сле­дил за мисс Мёр­си, под­жи­да­ющей на ули­це. Из чис­то­го лю­бопытс­тва У­иль­ям прос­ле­довал за кли­ен­том. Он да­же не пы­тал­ся ис­кать се­бе оп­равда­ний, хо­тя и нем­но­го ко­рил.

У мисс Мёр­си в ру­ках бы­ла ки­па бу­маг. Она ре­шитель­но по­дош­ла к мис­те­ру Лэм­бу и бро­сила ему их в ли­цо. Лис­ты ве­ером раз­ле­телись в воз­ду­хе и рас­сы­пались по зем­ле. Один из них упал к но­гам У­иль­яма. Не нак­ло­ня­ясь, он рас­смот­рел над­пись в пра­вом вер­хнем уг­лу: «Ма­тери­алы де­ла № 1519471, лист 132/534». Ему по­палась часть с опи­сани­ем мес­та прес­тупле­ния.

— Вот! То, что ты пы­та­ешь­ся за­быть, — Лин­да с не­навистью смот­ре­ла на мис­те­ра Лэм­ба. — Да­рю.

Бар­ри не смот­рел се­бе под но­ги, толь­ко на нее.

— Лин­да, де­воч­ка. Пос­мотри на ме­ня, я ста­рая раз­ва­лина, слиш­ком жал­кий объ­ект для тво­ей не­навис­ти. — Он поп­ра­вил се­дые во­лосы и на­дел шля­пу. — Я от­дал за свое прес­тупле­ние со­рок лет, мое на­каза­ние за­кон­чи­лось. Зай­мись сво­ей жизнью, по­ка для те­бя все еще не ста­ло слиш­ком поз­дно.

Мис­тер Лэмб сгор­бился и по­шел прочь. В по­меще­нии У­иль­ям не за­метил, ка­кая у не­го ста­риков­ская по­ход­ка, ка­ким сла­бым он выг­ля­дит. Лин­да не бро­силась за ним, но прок­ри­чала вслед:

— Нет! Ты ушел от нас­то­яще­го на­каза­ния.

Она опус­ти­лась на ко­лени и при­нялась со­бирать бу­маги. Лин­да зна­ла каж­дую строч­ку де­ла на­изусть и не пред­став­ля­ла, что мог­ла бы за­быть об этом. Или о сво­ей не­навис­ти, или хо­тя бы об од­ном единс­твен­ном дне без ма­тери. Она пе­речер­ки­вала все воз­можнос­ти жить нор­маль­ной жизнью.

Лин­да то­же уш­ла. И ее по­ход­ка бы­ла не ме­нее об­ре­чен­ной, чем у Бар­ри. Он выр­вался из сво­ей тюрь­мы, а она плот­но дер­жа­ла две­ри, не да­вая се­бе вый­ти. У­иль­ям мог бы по­мочь, ей по­мощь бы­ла нуж­нее, чем мис­те­ру Лэм­бу, но не все это осоз­на­ют.

Он вер­нулся в свой ка­бинет. До кон­ца дня у не­го не бы­ло кли­ен­тов, и он все вре­мя ду­мал, пра­виль­но ли они пос­ту­пили. Они из­ба­вили прес­тупни­ка от на­каза­ния со­вестью. Чес­тно ли это по от­но­шению к жер­тве? К ее родс­твен­ни­кам? К спра­вед­ли­вос­ти? Эти воп­ро­сы не да­вали от­ве­тов, и по­рож­да­ли все но­вые и но­вые воп­ро­сы.

Ог­ра­ничи­ва­ет­ся ли на­каза­ние прес­тупни­ка от­ме­рен­ны­ми в су­де го­дами или дол­жно длить­ся всю жизнь? Дол­жны ли лю­ди, нав­сегда ли­шив­шие счастья дру­гих, са­ми быть счас­тли­выми да­же ко­рот­кий срок? Су­щес­тву­ет ли для убий­цы ис­купле­ние сво­его гре­ха при жиз­ни? Не бу­дет ли об­щес­тво жес­то­ким, ес­ли зас­та­вит его му­чить­ся до кон­ца сво­их дней?

У­иль­ям оч­нулся от сво­их мыс­лей, ког­да ус­лы­шал стук в дверь и уви­дел, что во­шел мис­тер Пар­сонс. Он не знал, что уп­равля­ющий от­дал при­каз, что­бы к не­му се­год­ня не от­во­дили кли­ен­тов. Его про­теже нуж­но бы­ло мно­го об­ду­мать и прий­ти к не­кото­рым вы­водам на ос­но­ве этой си­ту­ации. В “Memoria” они пос­то­ян­но стал­ки­ва­ют­ся с кон­флик­та­ми: с мо­раль­ны­ми, эти­чес­ки­ми, нравс­твен­ны­ми, ре­лиги­оз­ны­ми. Нуж­но иметь фан­тасти­чес­кое чувс­тво рав­но­весия, что­бы ба­лан­си­ровать меж­ду про­тиво­реча­щими точ­ка­ми зре­ния. И для это­го не­об­хо­димо об­ла­дать од­ним очень важ­ным ка­чес­твом — уме­ни­ем дер­жать свое мне­ние при се­бе.

— Ну, что ты ре­шил? — по­ин­те­ресо­вал­ся мис­тер Пар­сонс. Он прек­расно знал, что имен­но за­нима­ло мыс­ли У­иль­яма.

— Ни­чего, сэр… Я им не судья.