Морсмордре! (джен)

Руководитель боевой группы Антонин Долохов, презрительно скривив губы, наблюдал за Барти Краучем-младшим, которого после первой операции мучительно выворачивало наизнанку. Боец из первого призыва вообще не благоволил неофитам, четко подмечал их недостатки, слабости и промахи, но особо ненавидел рожденных в крутых семейках. Сейчас вокруг младшенького Барти суетился Люциус Малфой: то водички подносил, то очищающими заклятиями убирал грязь которую тот развел. Хорошо, что роль няньки досталась не Долохову, закаленному в боях солдату, а корчившему из себя аристократа Малфою. Плохо, что Темный Лорд без его согласия зачем-то включил Люциуса в группу. Тот и раньше не блистал как боец, а в последнее время вообще растерял с таким трудом вбитые в него навыки. Конечно, после скоропостижной смерти Абраксаса на сыночка свалилась вся ответственность за приумножение состояния не только рода Малфоев, но и самого Темного Лорда. Так вот и сидел бы среди бумажек и золота, а не лез в настоящую драку! Хотя сегодняшний рейд сложно было назвать дракой — расправа над маггловским семейством больше напоминала развлечение. Правда, весьма кровавое.

Довольная Беллатрикс, подхватив в пару Родольфуса, кружилась в вальсе под аккомпанемент игравшего на фортепиано Рабастана. Трупы хозяев дома они обходили с поразительным мастерством. Брат и сестра Кэрроу тоже нашли себе дело: шныряли по коллекции безделушек, красиво расставленных на каминной полке, и понравившееся пропадало в бездонных карманах их мантий.

— Кончай умирать! — гаркнул Долохов на Барти и получил в ответ злобный взгляд Малфоя.

Кто знает, какими тайными полномочиями наделил его Темный Лорд? На всякий случай опытный Долохов решил дать новичку право реабилитироваться: поставить последнюю точку в этой операции, хотя Барти, еле убивший одного маггла Авадой, этого явно не заслуживал.

— За удачный почин тебе, Барти, вешать Темную метку!

Судя по реакции Малфоя, интуиция Долохова не подвела. А свое мнение о папенькиных сыночках, которым в этой жизни все достается легче, он оставил при себе.

Позеленевший в цвет Авады Кедавры Барти направил волшебную палочку в небо и дрожащим голосом произнес:

— Морсмордре!

Конечно, как боец Барти — слабак, хотя мало кому из юнцов не становилось плохо после первого убийства. Но вот с чарами этот школяр справлялся на «Превосходно». Яркая вспышка заклятия мгновенно заклубилась зелеными облаками, средь которых быстро проявился и засиял в небе скалящийся череп. Из его отвалившейся челюсти выползла змея и принялась спускаться все ниже и ниже к земле.

Жуть да и только. Но какой восторг все это вселяло в душу, как приятно в ответ покалывало Темную метку на левом предплечье! Все побросали свои занятия, а восхищенная Беллатрикс даже захлопала в ладоши от радости. Да и сам Барти выглядел получше. Впрочем, может, зеленые блики заклятия сгладили нездоровый цвет лица или удачно выполненное заклинание придало ему новых сил.

* * *

Люциус как чувствовал, что это задание не принесет ему ничего хорошего. Хотя приятно, что Темный Лорд поручил заботу о мальчишке не Беллатрикс, обучившей его Непростительным, и не Долохову, вечному руководителю боевых операций. Сына важной министерской шишки к ним завлек Регулус Блэк — заманил на посулы борьбы за права чистокровных волшебников. Не очень приятно, словно домашний эльф, вытирать губы после рвоты сопливому мальчишке и наколдовывать ему стакан с водой, но это Люциус пережил легко. Только вот и сам он, отвыкнув за последнее время от кровавых рейдов, чувствовал себя скверно: мутило и кружилась голова. Но еще хуже стало, когда Люциус посмотрел на Темную метку. От головы змеи в разные стороны расходились концентрические волны света и слышался тихий шепот на парселтанге. Но никто, кроме Люциуса, этого не замечал. А ведь видеть и слышать Нечто плохо даже среди волшебников. Когда же змея добралась до земли, Люциус чуть не открыл от удивления рот. Казалось, она размножилась и вцепилась в затылок каждому из Пожирателей смерти, и тут же у всех на руках засияла Темная метка.

И у Люциуса тоже. В ужасе он крепко зажмурился и затряс головой, но когда он открыл глаза вновь, мир стал прежним.

«Слава Мерлину! — подумал Люциус, вытирая холодный пот со лба. — Теперь выпить огневиски и помалкивать об этом».

В тот же момент он почувствовал небывалый прилив сил.

«С чего бы?» — гадко шепнул ему внутренний голос.

На всякий случай Люциус дотронулся до затылка.

За все время, что он был среди Пожирателей смерти, еще ни разу Люциус не шел на доклад к Темному Лорду с таким плохим предчувствием. И как в хрустальный шаг глядел — тот выслушал доклад весьма благожелательно, но потом задал странный вопрос:

— Ты мне больше ничего не хочешь сказать?

Люциуса аж передернуло. Такой вопрос частенько задавал ему директор Хогвартса — профессор Дамблдор. Обычно это означало, что Люциус доигрался, и его все-таки заподозрили. Дамблдор всегда давал возможность выкрутиться, но счет прегрешениям вел, а значит, рано или поздно мог выставить его на оплату.

Волдеморт — знаменитый легилимент — дословно повторял вопрос другого легилимента. У Люциуса появилась возможность вывести на чистую воду тех, кто скрывал эту способность.

— Темная метка... мне показалось... такое впервые... — смутившийся Люциус с трудом подбирал слова.

Волдеморт подошел к нему вплотную и приподнял одним пальцем подбородок.

— Не ожидал от тебя таких талантов, — сказал он, заглянув Люциусу в глаза. Тот аж затаил дыхание. — Как насчет хранения чужих секретов?

В голове у Люциуса с дикой скоростью пронеслись мысли: «Ну это вы мне льстите! Мой единственный талант — делать деньги из воздуха. Это, похоже, побочный эффект от экспериментального антипохмельного зелья Северуса».

— Буду нем как могила! — шумно выдохнув, ответил Люциус.

— Конечно, иначе в ней и окажешься! — Люциус нервно замотал головой, а довольный Волдеморт фыркнул. — В знак доверия объясню тебе, что ты почувствовал и почему. Я долго разбирался в причинах поражения Гриндельвальда. Альбус Дамблдор приписал себе эту заслугу, на самом деле на дуэли он одолел уже деморализованного противника. Основная причина в том, что сторонники предали Гриндельвальда при первой же неудаче. От такого никто не застрахован, поэтому, начиная борьбу, я первым делом обезопасил себя с этой стороны. Темная метка — не только средство связи со мной, но и возможность поддерживать в вас боевой дух. Когда вы произносите заклинание «Морсмордре», Темная метка подпитывает вас магией. Вот для этого и нужны постоянные рейды, заодно они нагоняют страх и сеют панику среди противников.

— Но теперь я так редко...

— Потому что я не хочу потерять тебя в бою из-за глупой случайности. Делай свое дело и... — Волдеморт по-актерски потянул паузу, а потом закончил, выделив последнее слово: — ...помалкивай!

* * *

Барти Крауч-младший дрожал от гнева. Эта мразь, бывшие сторонники Темного Лорда, после финала Чемпионата мира по квиддичу перепились и устроили шоу. Предатели, избежавшие Азкабана и палец о палец не ударившие, чтобы найти Темного Лорда, посмели надеть маски и изображать его истинных сторонников.

У него таяли последние надежды на возрождение Лорда, а они развлекались. Тяжело смотреть на беспомощного младенца-червяка, слышать его настойчивое шипение и ничего не понимать. Парселтанг — язык великих и, к сожалению, Барти к ним не относился. Он уже перелопатил столько фолиантов, чтобы найти действенный способ возрождения, и все зря. Как быть? Что делать?

Словно его мольбу кто-то услышал — под ногами валялась чья-то потерянная волшебная палочка.

— Морсмордре! — вскрикнул Барти, привычно отправляя заклятие в небо.

Пусть вся эта дрянь знает, что остались еще и преданные сторонники Темного Лорда. Пусть трепещут от ужаса, что придет кара за их отступничество!

В небе разгорался уже так давно не виданный волшебниками череп со змеей, словно в ответ ей запульсировала еле различимая метка на руке. Барти почувствовал, как в него вливается могучая сила полной уверенности в победе. Теперь его вдруг осенило, о чем так настойчиво шептал ему на парселтанге Темный Лорд. Конечно же, это тройственный ритуал Отца, Слуги и Врага.

Теперь он проведет эту церемонию, вернет былую мощь Темному Лорду, и вместе они повергнут всех врагов в прах.