Способ (джен)

«Ты всегда была частью нашей семьи…» Сейчас Леонардо готов поверить в эти слова. Потерянная задолго до их появления дочь мастера Сплинтера Мива незримо присутствовала в их жизни, сколько он себя помнил. Хотя и представлялась немного иной. Леонардо с трудом поверил, когда Сплинтер поведал ему, пока что единственному из братьев, шокирующую новость: что дерзкая и своенравная воспитанница Шредера Караи и есть их Мива.

Из уважения к учителю Лео не высказал свои сомнения вслух, и сейчас все больше убеждался в его правоте. Окруженная любовью и заботой, Караи изменилась. Нет, она не превратилась в тихую и застенчивую малышку, какой представлял ее себе Леонардо в детстве. Но стала определенно мягче и терпимее. Лидер и сам не верил тогда, в ее первый день у них, что ему удастся отговорить Караи от мести Шредеру. Не потому что он пожалел их врага, нет. Лео боялся за Караи. Уж если Шредер запер ту, кого называл своей дочерью, в каменный мешок, лишь бы та не сбежала, кто знает, что удумает на этот раз.

Караи решительно возражала. Лео боялся, что своим спором они перебудят всех оставшихся в логове. Слишком велика была обида Караи на «отца». За обман, на котором была построена вся ее жизнь. За безразличие к ее собственной воле и желаниям. Может, оттого она и стала такой упрямой, что не было другого способа добиться желаемого, как знать? И такой мстительной. Тогда она походила на своего воспитателя как никогда прежде. Караи желала его смерти — в расплату за гибель матери, за несчастья отца, за собственную судьбу.

Как тогда удалось уговорить ее? Лео не помнил этого. Он никогда не был силен в красноречии, и поначалу это было немалой проблемой для юного лидера. Стало и сейчас. Однако нужные слова нашлись. Какие? Теперь уже не имеет значения. Главное, что помогло.

* * *

Вот только тогда обрадованный Леонардо не знал, чем ему придется заплатить за безопасность Караи. Осознание пришло позже, когда это уже произошло. Караи отдалилась от него. Казалось, она даже избегает лишний раз смотреть на него, а в спарринге словно бы случайно оказывается в паре с любым из его братьев. По какой причине? — Леонардо силился, но так и не мог понять. Неужели все же из-за этой дурацкой несвершенной мести?

Поначалу это его не сильно тревожило. Жизнь продолжалась, как и раньше. Тренировки, игры и потасовки, наведение порядка после них, патрулирование города. Караи не часто сопровождала братьев в их ночных рейдах, чтобы не привлекать внимания бывших союзников. Лишь на мгновение Леонардо усомнился в разумности такого решения. Караи ведь наверняка скучно проводить почти все время под землей, в их тайном убежище. Но та приняла это как должное. Даже не поменявшись в лице. И Леонардо успокоился. Должно быть, мастер Сплинтер знает, что делает.

И привыкла к нему она намного быстрее, чем ожидалось. Ведь всю жизнь Караи считала Хамато Йоши кровным врагом, причиной собственного одиночества и отчуждения ее приемного отца. Бессовестная ложь, без сомнения, но искусно преподнесенная. Ею Караи жила всю свою недолгую жизнь, все шестнадцать лет. И поменять все вот так, в одночасье? Голос крови или что-то иное? В любом случае почти чудо.

Постепенно Караи привыкла и к новообретенным братьям. И лишь с запозданием и скрытой досадой Леонардо понял, что это не касалось лишь одного из них. Его самого.

Он долгое время собирался с мужеством, прежде чем спросить, в чем причина такой разницы. Однако получилось все равно не очень. Караи не поняла, что его не устраивает, или — что более вероятно — сделала вид, что не поняла. А на дальнейшие объяснения Лео не хватило духа. И он отступился, надеясь, что время все исправит. Что это отчуждение, даже если оно ему и не показалось, будет недолгим.

Понимание это тяжело далось Леонардо, ведь он был знаком с Караи дольше, чем все остальные. Он поверил ей первым, он изо всех сил старался убедить в ее честности остальных… и что взамен? Вежливое равнодушие? Это расплата за все хорошее?..

* * *

И ладно бы это касалось и остальных тоже! Тогда можно было бы уговорить себя, что гостья еще не привыкла к ним, оттого и сторонится. Но Лео видел своими глазами, как увлеченно Караи играет с Майком в пинбол, рассматривает комиксы (трудно, почти невозможно поверить, но оказывается, это ее тоже интересует!) и совсем не противится, когда эмоциональный младший обнимает ее в порыве чувств. И от этого зрелища особенно грустно. Ладно Майки, он готов обниматься даже с Кожеголовым, но Караи… Однако же она отвечала объятьем на объятье и ласково гладила Майки по голове. Совершенно не похожая на себя прежнюю.

Была она иной и с Донни. Застенчивый изобретатель, наученный горьким опытом, избегал в присутствии братьев заикаться о своем чувстве к Эйприл. Неразделенном, как и у самого Леонардо. Караи же остротой языка не уступала забияке Рафаэлю, в этом Лео успел убедиться во время их прошлых стычек. Однако же Дон доверился ей. Лео с трудом поверил собственным глазам, когда в поисках брата обнаружил его мирно беседующим с Караи.

Хотя и трудно было назвать мирными сетования Донни по поводу того, что подарить Эйприл на день Благодарения и что делать с навязчивым Джонсом, не оставляющим его девушку в покое своими неуклюжими ухаживаниями. Особенно если вспомнить, как могла отреагировать Караи. Лео поначалу в ужасе зажмурился, ожидая уже привычной колкости. Однако же Караи терпеливо выслушала брата. И даже что-то посоветовала ему насчет подарка. С весьма неравнодушным видом. Конечно, Леонардо порадовался за брата, что для него нашелся благодарный слушатель. Но порадовался через силу, потому как такого понимания слишком не хватало ему самому.

Вспыльчивый и раздражительный Рафаэль изначально враждебно относился к Караи, и все попытки переубедить его были обречены на неудачу. Что, впрочем, не слишком смущало ее. Они привычно обменивались саркастическими репликами в стычках, не претендуя на что-то большее. И это вполне устраивало Лео. Ведь, сколько ни старался, он не мог забыть, как Караи небрежно обронила, что ей нравится его брат. Скорее всего, как обычно, в шутку, однако крепко запомнившуюся.

Потому Леонардо не надеялся на сближение таких похожих и взрывных характеров. Тем больше ошарашен он был, когда буквально вчера увидел этих двоих вместе. Раф с привычно хмурым видом кормил Спайка и что-то негромко рассказывал. Скорее всего, о том же Спайке, к которому, единственному, был по-настоящему привязан. Молчаливая черепашка, всегда терпеливо выслушивавшая его, была для темпераментного Рафаэля настоящей отдушиной.

Но Караи?.. Лео даже протер глаза, чтобы убедиться, что ему не показалось. Неужели и ей понравился четвероногий питомец брата? Или так же было не с кем поговорить? Или…

* * *

Впрочем, дальше додумывать Леонардо уже не стал. Позабыв о скрытности, он выбежал из комнаты, даже не заметив, как удивленно оглянулись ему вслед Раф и Караи. И как последняя проводила его пристальным взглядом.

Всего этого Леонардо не видел. Жгучая обида и гнев захватили его целиком. Хотелось даже что-то сломать в порыве чувств. Странное, не похожее на него поведение… Ну и пусть! Она замечает всех, ко всем внимательна и добра. Но только не к нему. Так, словно его, Лео, и не существует в природе. Кажется, даже если он перекрасится в синий цвет, она не обратит внимания…

Конечно, последнее было уже явным перебором. Но сейчас обычно спокойный и сдержанный Лео забыл о логике, забыл о гордости. Он был готов совершить безумство, лишь бы Караи его заметила. Даже рискуя выставить себя на смех перед братьями. Впрочем… последнее вовсе не обязательно.

Леонардо нахмурился и сосредоточенно почесал затылок. Сейчас, когда Караи живет у них, у нее есть все, что только можно пожелать. Кроме свободы передвижения, конечно. И тех мелких удобств и радостей, которые доступны другим. И которые он, Леонардо, может ей обеспечить.

Вот только что? Леонардо задумчиво уставился на темный потрескавшийся потолок. Караи не совсем обычная девушка, она равнодушна ко многим мелочам, которые, по словам Эйприл, так любят прочие девчонки. Да и денег у него совсем не много.

Взгляд отрешенно скользнул по стене и далее, к открытому дверному проему, в котором смутно виднелось дерево, неизвестно, когда и как здесь выросшее и освещенное тусклыми лучами пробивавшегося сквозь трещину света. И тут его осенило. Именно это место, так любимое мастером Сплинтером, больше всего понравилось и Караи. Еще при первом визите сюда она долгое время завороженно смотрела на его листву. Затем, словно опомнившись, бросила со смешком: «Жаль, что у вас так мало цветов!»

Тогда Лео воспринял это как очередную насмешку, и только теперь понял. Он не представлял себе, как и в каких условиях жила Караи в Японии. Но здесь, в Нью-Йорке, определенно не хватало зелени. А уж тем более — в вечном сумраке штаб квартиры ее приемного отца. Даже Лео бросало в дрожь при одном воспоминании об этом склепе. А Караи жила там, почти не видя ни солнца, ни зелени, ни цветов…

Он исправит это! Прямо сейчас! Подорвавшись с места, Леонардо бросился в свою комнату. Там, старательно прикрыв дверь, извлек из-под кровати жестяную банку со своими скромными сбережениями. Долгое время, хмурясь, пересчитывал, что-то прикидывая в уме. Затем пересыпал в пластиковый пакет, тут же спрятанный в глубокий карман куртки с капюшоном, которую иной раз надевал, отправляясь за пиццей. И стремительной молнией метнулся к турникету, отгораживавшему их логово от собственно туннелей. Удача улыбнулась ему, и странного поведения Лео никто не заметил.

* * *

Тем временем Караи затеяла перестановку в отведенной ей комнате. Поспешно найденные и перетащенные в нее вещи разместились, какая где придется, и это не устраивало привыкшую к порядку куноити. Она намеренно не стала привлекать к работе братьев, чтобы ее комната в каждой мелочи была только ее.

В дальнем углу, когда-то, видимо, используемом как кладовка, Караи обнаружила целую кучу каких-то палок, отдаленно напоминавших посох Донателло, точнее, грубую заготовку для него. Должно быть, именно из этого материала Сплинтер и изготавливал самое хрупкое и уязвимое оружие из их арсенала. Но сейчас этим палкам здесь не место. Караи оттащила деревяшки ко входу, собираясь вынести наружу, и вернулась лишь за тем, чтобы передвинуть на освободившееся место небольшой комод.

В это мгновение дверь бесшумно приоткрылась, и на пороге показался Леонардо. Занятая своими делами Караи его не заметила, и черепашка, торжествующе улыбаясь и что-то пряча за спиной, вошел было внутрь… совершенно не подозревая об ожидавшей его ловушке.

На неожиданный грохот Караи резко обернулась и с трудом сумела удержать улыбку. Ловкий и умелый ниндзя попался на такой мелочи! Должно быть, он пытался удержать равновесие, но тщетно. Леонардо удалось лишь приземлиться на колени и локти.

Караи негромко усмехнулась, стараясь сохранять бесстрастный вид. Но когда Леонардо поднялся, это оказалось выше ее сил. В падении тот рассыпал на себя всю ношу, которая оказалась… мелкими розовыми цветочками, не известными Караи. И они буквально усеяли Лео, зацепившись за наколенники, налокотники, маску и пояс. Пара цветов ухитрилась даже украсить собой ножны.

Цветы и Леонардо… зрелище более чем несовместимое. Караи громко фыркнула и, не в силах больше сдерживаться, расхохоталась вслух. При этом она не сводила с Лео заинтересованного взгляда, стараясь не упустить ни одной детали.

— Это ты откуда такой… красивый? — с трудом проговорила Караи наконец, вытирая невольные слезы.

— А это, — Леонардо помялся и слегка покраснел, затем не глядя нашарил за панцирем несколько уцелевших цветов. — Это подарок тебе… был.

— Мне? — Караи удивленно уставилась на него. — Но почему?..

— Просто, — Леонардо тяжело выдохнул и наконец прямо посмотрел ей в глаза. — Мне показалось, ты за что-то на меня сердишься. И ты говорила, что у нас мало цветов. Ну, я и… — не договорив, он развел руками.

— Немного неожиданно, но… спасибо, — Караи улыбнулась, и от этой улыбки с души Лео словно свалился камень. Вот сейчас она была похожа на себя прежнюю. Она разговаривала с ним так же тепло и непринужденно, как и с братьями. Если бы не легкий румянец на щеках, которого взволнованный черепашка даже не заметил.

— Больше не злишься? — осторожно поинтересовался он.

Караи на секунду отвела глаза, после чего уже знакомо усмехнулась.

— Да вроде пока не с чего.

Лое замолчал, окончательно запутавшись. Караи же, заметив это, улыбнулась, но не стала ничего говорить. Не стоит ничего пока говорить. Может быть, со временем догадается сам.

— Так, значит, мир? — Лео хитро прищурился, — …и спарринг, как в старые добрые времена?

— Обязательно, — Караи окинула его внимательным взглядом и засмеялась. — Тем более, в таком виде ты точно непобедим!