Переплетение судеб (джен)

Снег добрался и до речных земель. Санса оставила Север несколько недель назад, но зима отправилась на юг вслед за ней. Давным-давно, летом, в ее первое путешествие на юг, она терпеть не могла ездить верхом. Теперь же мысль о том, чтобы передвигаться в повозке, даже не приходила ей в голову.

Бриенна и Подрик сопровождали ее в дороге. Санса была бы рада, если бы они отправились в Харренхолл только втроем, как обычно, но Джон настоял на том, чтобы она взяла с собой дюжину рыцарей Долины и несколько северян. От них, конечно же, была польза: они разведывали дорогу и охраняли ее, сестру Короля Севера; но правда заключалась в том, что для того, чтобы чувствовать себя в безопасности, ей требовалось лишь знать, что Бриенна рядом. И еще, пожалуй, слышать бормотание Подрика. Все.

Санса объехала весь Север в компании этих двоих. Джон был занят приготовлениями к надвигавшейся из-за Стены буре. Он, в конце концов, был назван Королем Севера, а не лордом Винтерфелла. Их нелепая игра в вежливость закончилась тем, что покои родителей достались Сансе. Впрочем, даже если бы этого не произошло, представить Джона, занятого хоть чем-то, кроме своей войны, было трудно. Поэтому все вопросы, которые не касались боевых действий, решала Санса. Иногда они с Джоном отправлялись в дорогу вместе, иногда к ней присоединялся сир Давос. Больше всего Сансе нравилась компания Призрака — обманчиво милый зверь, он разрешал ей гладить себя, согревал ее по ночам и отпугивал незваных гостей. Призрак провожал ее и на юг: полдня бежал рядом, но после отстал.

Отец часто покидал замок, но чаще его знаменосцы сами приезжали к нему. Пришла зима, и Санса не могла позволить себе такой роскоши: сидеть за стенами родного замка и ждать. Север голодал и замерзал, был напуган вестями о драконах на юге и белыми ходоками за Стеной. Север был засыпан снегом и слишком велик. Его необходимо было объединить — не только для того, чтобы справиться с угрозой из-за Стены, но и затем, чтобы пережить зиму.

В Винтерфелле всегда должен был оставаться Старк. Когда они только-только отбили замок у Рамси, Джон постоянно напоминал ей об этом. Не говорил, что никуда не отпустит ее, беззащитную наивную девочку, просто давал понять, что она — единственный Старк из них двоих, и не должна покидать Винтерфелл. А Север никуда без нее не денется, не пропадет. Сколько бы Санса не повторяла, что он для нее — Старк, Джон ее не слушал. Ему, по-видимому, нравилось быть безымянным королем, королем без замка и без земель. Лорд Сноу, самый странный король из всех.

А после из Черного замка прилетел ворон от Брана, несколькими неделями позже и сам Бран добрался до дома. Такой взрослый, он плакал у нее на плече и рассказывал о том, что узнал. Кому-то, говорил он, необходимо имя, происхождение, золото, чтобы вести людей, но не Джону. Сколько бы Санса не уговаривала его рассказать Джону о его настоящих родителях, Бран упрямился. Говорил, время еще не пришло.

Бран вернулся домой, и он мог бы быть лордом Винтерфелла — ведь это было его право, его имя. Но нет. Маленький мальчик с глазами умудренного жизнью старца, он давал ей советы и говорил, что всегда наблюдает за ней в дороге. Говорил: слушай ветер и шелест листьев, услышишь меня.

В Винтерфелле теперь всегда находился Старк, и Джон сдался.

Бриенна учила ее держать меч и щит. Едва ли из Сансы мог получиться даже посредственный воин, но такой цели она перед собой и не ставила. Не чувствовать себя беззащитной — вот что было важно. Уметь прикрыться щитом от ударов, знать хоть что-то о том, как необходимо драться. На случай, если Бриенны не будет рядом. На случай, если никого не окажется рядом, чтобы ее защищать. Уговорить Бриенну было не так-то просто — с ней было даже трудней, чем с Джоном, но Санса в конце концов добилась своего. Зима пришла, говорила она себе, беря в руки деревянную палку. Арья бы рассмеялась, если бы увидела ее бестолковые попытки отразить удары Подрика. Но где была Арья, не знал никто, даже Бран.

Бриенна лишь однажды говорила с ней о мече, висевшем у нее на поясе, и о том, кто подарил ей его, зачем, за что. Бриенна молча поджимала губы, когда слышала презрительные комментарии о своей связи с Цареубийцей. Санса знала, что обязана жизнью не только Бриенне, но и сиру Джейме, и это знание согревало ее. Эти невидимые нити, переплетавшие ее с домом Ланнистеров, они раздражали ее и в то же время заставляли улыбаться, едва заметно, когда никто не смотрел в ее сторону. Там, в Харренхолле, ее ждала встреча с мужем, и после всего того, что она пережила с Рамси, она готова была допустить, что, увидев Тириона, захочет его обнять. Не обнимет, но захочет.

Подрик ерзал в седле. Он не видел Тириона почти столько же, сколько его не видела Санса.

Там, в Харренхолле, Бриенну ждала встреча с Цареубийцей. Сир Джейме, так она называла его: упрямо, закусив губу, назло всем тем, кто спустя столько лет все еще упрекал его в убийстве Короля. Санса наблюдала за ней — она теперь всегда наблюдала. Бриенна улыбалась нечасто, лицо ее, вечно напряженное, хмурое, противилось улыбкам. Но когда башни Харренхолла показались на горизонте, что-то переменилось в лице Бриенны Тарт. Она на мгновение прикоснулась к рукояти своего меча, но одернула руку и лишь сильнее сжала поводья. Словно не верила в то, что предстоявшая ей встреча происходит под мирным знаменем. Будто ожидала чего-то другого.

Они встретились во дворе самого несчастливого замка Семи Королевств. Валил снег и солнце пробивалось сквозь облака, чтобы посмотреть на них, стоявших во дворе и неловко молчавших. Тирион опустился на одно колено. Санса не спешила слезать со своей лошади. Ей казалось, если коснуться земли, бесконечная горечь затопит ее, и все ее детские, ужасно глупые мысли и страхи вернутся к ней. Ей хотелось коснуться его плеча и попросить подняться. Ей хотелось быть нежной и доброй, какой она никогда не была в то время, когда они жили в Королевской Гавани. Ей хотелось быть честной — и с ним, и с собой. Она бы прикоснулась губами к его щеке, если бы стояла сейчас рядом.

— Сир Джейме, — голос Бриенны.

Джейме Ланнистер кивнул, приветствуя Бриенну. Может быть, подумала Санса, глядя на них, им тоже хочется друг друга обнять.

Бриенна оставалась в седле, Цареубийца стоял поодаль. За его спиной — Бронн, настороженно следивший за только что прибывшими рыцарями Долины и Севера. Тут же были люди Ланнистеров и дорнийцы, Тиреллы, горстка людей Грейджоев, и еще какие-то иностранные воины — Санса могла только догадываться об их происхождении, но то, кому они принадлежали, не вызывало сомнений. Где-то там, в башне, находилась та, на встречу с кем приехала Санса.

Драконы не добрались до Севера. Северу было не до разборок на юге. Джон не мог ехать сам, Мизинцу никто не доверял, Сир Давос отправился ранее в Сумеречную башню. Джон позвал ее по имени, тихо-тихо. Сказал, что выделит ей несколько людей: много не может, но вместе с рыцарями Долины будет достаточно. Сказал, что без свиты она никуда не поедет. "Никуда это куда?" — хотела она спросить, но и так уже знала ответ. Ей почему-то казалось, до этого, что Джон не доверял ей точно также, как и Мизинцу. Ей почему-то казалось, что придется его убеждать отправить ее на юг, чтобы вести переговоры с Королевой, пришедшей к ним из-за Узкого моря.

Подрик спрыгнул в грязный мокрый снег, Тирион наконец-то поднялся с колена. Санса спешилась, вслед за ней и Бриенна. Джейме Ланнистер подошел ближе. Огромный черный дракон пролетел над замком. Санса задрала голову, словно маленькая девочка, и уставилась в мрачное серое небо. Монстр покружил над ними и улетел прочь, оставив ее в немом изумлении.

По пути в Великий чертог Санса все-таки позволила себе прикоснуться к Тириону. Положила руку ему на плечо, не в силах определиться, что хочет этим сказать. Рада видеть вас, милорд? Хорошо, что вы здесь? Никогда не думала встретить вас снова? Простите меня, милорд? Милорд?

Он кивнул ей — точно также, как его брат прежде кивнул Бриенне. Он обнял Подрика — там, во дворе, когда с официальными приветствиями было покончено. Санса готова была поклясться, что видела слезы в его глазах. Что-то — все? — изменилось в нем за то время, что они не видели друг друга.

Она вдруг вспомнила слова Джона и Брана о Тирионе Ланнистере — слова удивительно теплые, поразившие ее даже сильнее, чем намерение Джона отправить Сансу на встречу с Королевой драконов. Эти невидимые нити, думала она, убирая руку с плеча Тириона. Проклятые нити, прочно связавшие ее с ненавистным ей домом, как же она устала удивляться им. Как же она радовалась тому, что они есть. Джон, отправляя ее на юг, был уверен в Тирионе. Бриенна — в Джейме. Сама она никогда не забывала того, что сделал для нее Тирион, будучи ее мужем: каждое прикосновение, которое она ему не позволила, каждое прикосновение, которое, не спрашивая, позволял себе Рамси. И Подрик, словно шов между ней и Тирионом, очаровательный Подрик, она тоже обнимала его — тогда, давно, встретив после долгой разлуки.

Санса прекрасно помнила Королевскую Гавань и то, как собирался двор на подобные встречи, и поэтому отсутствие толпы в Великом Чертоге поразило ее невероятно. Рядом с Королевой находилось трое: лорд Варис и двое иноземцев, воин и леди. Тирион, сир Джейме и сир Бронн, Санса, Бриенна и Подрик вошли в огромный пустынный зал, и за ними закрылись двери.

Королевская Гавань горела и двор там больше не собирался. Не было больше никакого двора. Был Король Севера, за столом которого сидели одичалые. Новоявленный Король Железных Островов, пировавший со своим Утонувшим Богом и разорявший западное побережье Семи Королевств. Был мятежный Дорн, убивший своего принца и примкнувший к новой Королеве. Была Королева, пришедшая из-за Узкого моря со своими драконами, дикарями и наемниками, и некому было собираться в Великом Чертоге занятого ею замка. Где-то здесь, знала Санса, были Грейджои, Теон и его сестра, и, вероятно, какие-то южные лорды, но новая Королева не считала нужным собирать их каждый раз, когда кто-то приезжал в Харренхолл на встречу с ней.

Тирион представил Сансу своей Королеве. Как леди Старк, сестру Короля Севера и леди Винтерфелла. Ни слова не сказал о том, что был ее мужем: почему-то Санса была уверена, что он непременно упомянет этот факт. В шутку, потому что было в этом что-то такое, что можно было преподнести красиво, смешно и на полном серьезе, как умел только он.

То, что Сансе необходимо было сказать, то, во что Дейенерис необходимо было поверить... лучше было сообщать такое без посторонних ушей. Когда-то давно, летом, один из братьев Ночного Дозора пытался донести до Короля, что мертвые оживают, и Санса по пути в Харренхолл часто вспоминала это утро во дворе и то, как ловко Тирион поднял того человека на смех. Она не могла допустить ничего подобного в этот раз. Она не могла рисковать, не должна была подвести Джона. Не Тириона она хотела выставить за дверь — Санса была почти уверена в том, что он-то как раз воспримет ее слова серьезно, — а уменьшить число тех, кто будет слушать их разговор. Поэтому она проговорила, тихо, плохо скрывая свое волнение:

— Ваше величество, сможем ли мы поговорить наедине?

Королева согласно кивнула, но брошенный ею взгляд в сторону Тириона не укрылся от глаз Сансы. Кланяясь, присутствовавшие покидали Великий Чертог, оставляя их наедине, как и просила Санса, вот только идея остаться один на один с Королевой драконов уже не казалась ей отличной идеей.

— Тирион, — позвала она, не оборачиваясь, — останьтесь, прошу вас.

Тирион, она надеялась, доверяет Джону — настолько, насколько вообще возможно доверять едва знакомому мальчишке-бастарду, встреченному несколько лет назад. Мальчишке-бастарду, именованному Королем Севера. Санса знала, Тирион был в состоянии оценить значение происходившего на Севере даже по тем редким слухам, которые добирались до юга.

Говорили, Королева Дейенерис неопалима, говорили, у нее есть драконы — и если в первое Сансе все еще верилось с трудом, то отрицать существование драконов было бы просто глупо: один из них то и дело появлялся на горизонте. Оживающие мертвецы не должны были казаться Королеве драконов небылицей. Человек, вернувший в мир драконов, должен был легко поверить и в надвигавшуюся из-за Стены угрозу. И все же, и все же...

— Ваш брат — почему он отправил на эту встречу вас, почему не приехал лично? — несмотря на недовольные нотки в ее голосе, Королеве, казалось, пришелся по душе визит Сансы.

— Ваше величество, при всем уважении, война, которую ведет мой брат, важнее той, что ведете вы, — проговорила Санса обманчиво спокойным голосом.

Ей не хотелось быть маленькой пташкой, поющей все те же песни, она, леди Винтерфелла, могла позволить себе быть как мать, прямой и честной. Ей не хотелось вилять и юлить, и все то, о чем твердил ей Мизинец, именно сейчас хотелось выбросить из головы. Ей было не до игр. Зима пришла, и мертвые пришли вслед за ней.

Как можно спокойнее Санса выложила все то, что Джон просил ее сообщить новой Королеве. Дети, ничего не понимающие в политических играх, сказал бы Мизинец, услышав их краткий совет на стене Винтерфелла. Им было не до условий мира, их война была между живыми и мертвым. Зима пришла — Сансу пугали эти слова, но она то и дело повторяла их, не давая себе и другим забывать об угрозе, нависшей над ними.

Дейенерис слушала внимательно и краем глаза наблюдала за Тирионом. Санса делала то же самое. Его одобрение, казалось, было важно для них обеих. Тирион наконец не выдержал, спросил, забыв о приличиях:

— Ну что вы обе так смотрите на меня?

— Как будто тебе самому не ясно, — отозвалась Дейенерис с улыбкой.

Санса была рада тому, что Тирион остался, а все остальные ушли. Он сделал глоток вина и ответил что-то Дейенерис на языке, которого Санса не знала, но понять, о чем они беседовали, было нетрудно. Все, о чем Джон просил ее рассказать Королеве драконов, Санса им рассказала. Следующий ход был уже за ними.

Санса не видела Иных своими глазами, но она доверяла и Брану, и Джону, которые с ними столкнулись, и поэтому эй было проще поверить в существование персонажей из сказок старой Нэн. Но какое было дело всем остальным, сколько одичалых и незнакомых северян видело, как мертвецы оживают — все это были лишь слова. Точно также, напоминала себе Санса, за сказки принимали и слухи о возродившихся на Востоке драконах, которые теперь летали над Вестеросом.

После нескольких реплик незнакомо звучащая речь резко оборвалась.

— Я не могу вести своих людей на Север, не зная, что нас там ждет, — обратилась Королева к Сансе, перейдя на общий язык. — Но могу отправиться туда сама.

— Вы поедете с нами на Север?

— Нет, конечно же. Я полечу, так будет быстрее.

Санса прикусила губу, чтобы не выпалить глупое "Полетите? Как?". Понятное дело, как. Говорили, Королева драконов забиралась на спину древнего черного монстра и, дыша в унисон, они обдавали огнем села и города. Врали, конечно. Горела одна лишь Королевская Гавань, и спалила ее другая королева. Но то, что Дейенерис летает на одном из своих драконов, судя по всему, преувеличением не являлось.

Они покинули Великий Чертог и вновь оказались под затянутым облаками небом. Дейенерис шла через двор и раздавала указания на чужом, странно звучавшем языке. Санса опять не понимала ни слова, но не могла не заметить, насколько Королева драконов была в этот момент похожа на Джона: та же решительность, то же стремление действовать.

Ей трудно было простить себе молчание, хранить которое ее обязал Бран. Джон имел право знать правду о своем происхождении, не сообщать ему ее было просто неправильно. Он бы, пожалуй, решил по началу, что они шутят. А после? Был бы зол на отца за то, что тот скрывал от него правду? Изменилось бы что-то в его поведении, в его отношении к ней и к Брану, в его взглядах на мир? Может быть, Бран и был прав, не вывалив факты на голову Джона в первый же миг. Может быть.

Черное крылатое чудовище опустилось на снег рядом с ними. Джон ждал Сансу дома с ответом, но не ожидал, что Королева Драконов сама к нему прилетит. Его необходимо было предупредить, но ни один ворон не был способен обогнать дракона. Только ветер.

Наконец разговоры на чужом для Сансы языке стихли, и Королева взобралась на спину своего дракона. Под ее взглядом Тирион поправил брошь Десницы на своей груди, и на бесстрастном лице Дейенерис на мгновение появилась улыбка. Она обратилась к Сансе:

— Отдохните, навестите своего дядю в Риверране. Возможно, я успею вернуться до того, как вы отбудете обратно на Север.

Ветер, поднявшийся от взмаха гигантских крыльев, раскидал по двору и одеждам тяжелый мокрый снег, грязь и затхлую листву. Королева и ее дракон взмыли в небо, сделали круг над замком, и полетели прочь. Уже через минуту они превратились в небольшую черную точку на горизонте, с бешеной скоростью растворявшуюся в серых облаках. Стих шум, листья осели на землю, и провожавшие Королеву стали разбредаться по своим делам.

Санса собиралась попросить Тириона извинить ее и позволить навестить Остров Ликов, единственное место на юге, где можно было найти чардрево и старых богов. Именно в это мгновение на двор упала тень и в небе появился дракон — другой, цвета лета и ранней осени, гораздо меньше только что улетевшего на Север. Этот дракон казался добрее и любопытнее. Он изучил застывших по колено в грязи людей и, издав похожий на смешок звук, взмыл в небо и улетел. В направлении Севера. Санса спросила:

— А имена у них есть?

Услышав имя дракона, умотавшего на Север вслед за братом, Санса чуть было не выпалила, что так она и знала. К Джону полетел, куда же еще. Но говорить об этом вслух было нельзя.

Божье око не успело замерзнуть, и Санса, сопровождаемая Бриенной, отправилась на лодке к священному острову посреди озера. Тирион провожал ее внимательным взглядом, будто подозревая в чем-то. Будто не веря в то, что ей действительно просто необходимо было помолиться своим богам. Именно сегодня, не дожидаясь утра.

Опустившись на колено перед одним из деревьев, Санса протянула руку к его стволу. По пути на юг им время от времени попадались чардрева, чем южнее, тем реже, и тогда она, убедившись, что находится в богороще одна, прикасалась к едва теплому лику, вырезанному на стволе древнего дерева, и шептала:

— Бран, слышишь меня? Надеюсь, что слышишь.

Сообщала, где они, просила передать привет Джону, ждала ответа. Листья шелестели на ветру и иногда их шелест можно было принять за шепот Брана. Листья шелестели: "Санса? Санса?" Боги никогда не произносили ее имя таким отчетливым шепотом.

Бриенна осталась на берегу. Санса выбрала одно из многочисленных деревьев — то, чья улыбка была не такой агрессивной — и рассказала Брану о встрече с Королевой и о том, что та направляется на Север на крыльях ветра. По расчетам Тириона, путь до Винтерфелла на спине Дрогона можно было преодолеть меньше, чем за двое суток. Огромный размах крыльев и его невероятная выносливость, привычка летать на большие расстояния без перерывов — вполне могло оказаться так, что и суток будет достаточно. Санса повторила несколько раз:

— Предупреди Джона. И, может, расскажешь ему о... Слышишь? Расскажи. Бран?

Листья шелестели чуть-чуть устало, с упреком: "Санса-Санса".

Они с Бриенной вернулись в Харренхолл к вечеру, когда стемнело. Замок не спал. Валил дым из кузниц, отовсюду доносились удары наковальни. Считали лошадей, сколачивали новые повозки. В великом чертоге устроили склад с утепленной одеждой. Готовились отправляться на Север как только Королева вернется.

Тирион пригласил их на ужин к себе в башню. Они сидели за столом вчетвером — Тирион и Санса, Бриенна и Джейме, — а Подрик подавал им блюда и наливал вина, хотя его приглашали сесть вместе с ними. Говорил, соскучился по южному церемониалу и жизни при дворе. Прогнал местных слуг и взял на себя их обязанности. Тирион заметил:

— А мы удивляемся тому, что освобожденные рабы не желают переставать быть рабами.

Пятый стул, придвинутый к их столу, дожидался, пока Подрик одумается и сядет ужинать вместе с ними. На это потребовалось больше часа.

Они молчали о том, что случилось в Королевской гавани, хоть об этом и болтали во всех Семи Королевствах. Они молчали о том, что происходило на Севере. Они молчали об оживших сказках и о прошлом. Санса не могла понять, что держало их за этим столом, о чем шел разговор, который так ловко сторонился всех острых углов и неловкостей. Ей опять чудились связавшие их нити — прочно и давно, сильнее, чем кровь и брак. Судьба?

После ужина Санса задержалась на пару минут. Опустилась на корточки рядом с Тирионом, чтобы быть одного с ним роста, и взяла его руки в свои. Сказала:

— Благодарю.

Не стала добавлять, за что, зная, что он поймет. Захотела обнять, но сдержалась. Поцеловала его небритую щеку. Ушла.

Тирион, напевая, подошел к окну. За дверью его покоев Джейме Ланнистер поспешно убрал руку с плеча Бриенны. Дрогон и Королева неслись сквозь облака на Север. Рейегаль отставал, но мчался следом. Джон разворачивал пришедшее из Цитадели письмо, где аккуратным почерком Сэма был записан рецепт изготовления валирийской стали. Сир Давос смотрел вниз с высоты семисот футов на черное море оживших мертвецов у подножия Стены.

Зима пришла. Они были готовы.