Yume no hana (гет)

— Поздравляем, Ваше высочество Серенити.

— Благодарю.

— Поздравляем, Ваше высочество Эндимион.

— Весьма признателен.

Дворец шушукается шестой час, с начала церемонии обручения. Принц не пожелал расстаться с мечом даже на время церемонии, вызвав короткое, но крайне бурное возмущение троих телохранительниц Принцессы, едва не приведшее к открытому конфликту с гвардией Принца. Столкновение удалось частично свести на нет: Её величество Серенити по-женски заострила внимание на важнейших деталях торжества (вроде размеров гербовых полотнищ землян на стенах пиршественного зала и уместности наличия венков из сортов цветов, эндемичных Луне). Однако сейлор-воины продолжают втихомолку переругиваться в стороне от принимающих поздравления обручённых.

— …спятил. Дипломатический союз, перспектива — мирное урегулирование их безумных конфликтов, а он открыто признаёт: даже не собираются…

— Марс! Дань традициям, мы должны уважать их, если хотим, чтобы сегодняшняя помолвка…

— Смысл? Если, по слухам, на Земле зреет бунт? Как долго продержится их Королевство?

— Мы обязаны сделать всё, чтобы Земля и Луна заключили союз — брачный и дипломатический. — Голос едва слышен.

— Назови хоть одну достойную причину, Меркурий.

— У правящей династии Земли крайне мало шансов удержаться в случае бунта, подкреплённого магией.

— Твои расчёты…

— Достаточно точны, Венера, и подкреплены информацией из надёжнейших источников.

— Шанс дезинформации?..

— Вряд ли земляне додумаются нафаршировать собственные каналы связи ложными сведениями.

— Тогда какой смысл…

— Мы обязаны всемерно способствовать союзу между Землёй и Луной.

— Во имя чего? Сказки о великой любви? Даже гвардия принца покатывается…

— Марс!

— Спокойнее, Юпитер. Расчёты показывают, что в случае успешного бунта восставшие немедленно атакуют все представляющие угрозу планеты, астероиды и колонии. И мы — в голове списка.

— Мы?! С нашей… кхем… армией…

— Сила Луны ведь не в ополчении…

Последняя пара придворных (или послов?) разгибается из поклонов и реверансов, Венера умолкает. Особы королевской крови перемещаются на банкет. Земная гвардия демонстративно удалилась насыщаться три часа назад. Системы наблюдения сообщили, что один из уважаемых друзей Его высочества уже унесён в состоянии полнейшей неадекватности.

Её высочество едва заметно опирается на руку Принца, золотистые волосы и белое платье чуть светятся в полумраке галереи. Серенити-сама очень устала. А вот Его высочество Эндимион, вероятно, выкован из первосортной стали, как земные мечи. Шесть часов улыбаться в ответ на пространные и лицемерные поздравления и выражения почтения…

— Ваше высочество. — В центре пиршественной залы Принц останавливается. — Если позволите сказать несколько слов и…

— Пожалуйста, Эндимион-сама. — Голос Принцессы по-прежнему звонок, но движения замедлились, плечи опущены.

Приобщающиеся к винам и деликатесам придворные явственно прислушиваются, гул шепотков почти затих.

— Её величество Королева Белой Луны Серенити позволила нам, жителям Земли, соблюсти ряд традиций, не нарушающих прямо принятых в Лунном королевстве обрядов, однако вызвавших определённые разногласия и некоторое, не побоюсь слова, недовольство жителей Луны… в том числе вашего ближайшего окружения, Ваше высочество. Я приношу извинения и вынужден пояснить: по нашим обычаям мужчина не вправе снимать оружие, когда его дом осаждают враги. Как вы знаете, сейчас Земля находится на осадном…

— Лучше бы извинился за лорда, — ворчит едва слышно Венера.

— И его не в меру ретивую телохранительницу с каким-то океанским именем, — добавляет Марс. — Чуть не передралась с каждым, кто намекнул, что благородный дон изволил упиться.

— … В качестве извинений я хотел бы преподнести в дар воительницам Луны…

Принц откидывает полу плаща, Марс явственно дёргается, в ладони в любую секунду может появиться огонь.

— … Насколько мне известно, в Лунном королевстве все попытки культивирования этих цветов окончились неудачей.

Запах. Слабый запах, месяцами не уходивший из наших лабораторий — семнадцать недель усилий окончились слезами Принцессы и тремя жалкими засохшими кустиками.

— Венера-сан…

Воительница с золотистыми, как у принцессы, волосами с поклоном принимает светло-жёлтый цветок, распространяющий чуть уловимый аромат заваренного чая.

— Юпитер-сан…

Высокая, ростом с принца, русая сенши неловко кланяется, поднося к лицу белые с зеленоватыми прожилками венчики.

— Марс-сан…

Девушка в красной матроске, встряхнув смоляной гривой, получает ветку с тёмно-вишнёвыми бутонами. Кажется, на мгновение её щёки розовеют.

— Меркурий-сан…

Голос принца совсем рядом, хотя нас разделяют десять шагов — и половина полупустой залы. Солнце уже высоко, лучи пронзают стеклянную крышу залы. В их свете тёмная фигура отбрасывает резкую тень, разрывающую снежный мрамор пола.

Возле тени маячит сияющий белый силуэт Принцессы. Но небесный блеск глаз обращён только на фигуру, заговаривая её силу и угрозу.

Каблуки сапог гулко стучат по совершенно умолкшей зале.

— Вы приложили огромные усилия по выведению этого вида на Луне. В знак уважения к вашему труду и как символ самых безрассудных мечтаний…

Лепестки на тонком стебле…

Но их же не существует. Не бывает. Даже на Земле. Потому и стали символом…

…синие, невероятно синие.

Как ночное беззвёздное небо. Как ледяное горное озеро.

Как глаза Эндимиона. Не существует глаз такого глубокого оттенка… не должно. Только у безумных, нереальных видений бывают такие глаза.

— Я вывел этот сорт специально для вас, Меркурий-сан.

Шипы чуть колют сквозь перчатки, заставляя склониться.

— Эндимион-сама, вы волшебник, — улыбается Принцесса. — Никогда не видела синие розы.

В ответном взгляде Принца вспыхивает свет.

Голубоватое сияние проникает в кровь, в сердце, парализует пальцы с небывалым цветком.

Союз между королевствами должен быть заключён любой ценой. Не ради международного блага, дипломатии, войн или мира.

Ради света, загорающегося в узких сапфирах при встрече с сиянием тёмно-голубых радужек. Света, растворяющего души.