Ночь на двоих (гет)

Время пролетело быстро, близился прекрасный праздник — Рождество. Улицы деревни Скрытого Листа были заботливо украшены светящимися гирляндами, улыбающимися мордочками зверей, красивыми венками, прикреплёнными к дверям домов. Дети, одаривая каждого встречного яркой улыбкой, бегали и играли друг с другом, кидались снежками, поздравляли с праздником близких и простых знакомых. Взрослые наблюдали за этой возней с теплотой, тихо посмеиваясь от энтузиазма молодого поколения.

Минато нравилась атмосфера этого праздника. В эти дни все в Конохе становились весьма дружелюбны друг к другу: улыбались, шутили друг с другом, дарили подарки, упрашивали родителей погулять до полуночи с друзьями, водили хороводы вокруг ёлки. Как же ему хотелось, чтобы такое настроение и тёплые отношения остались у всех людей в деревне навсегда, но он понимал, что надеется на слишком многое. Каждый человек всегда будет чем-то недоволён, его недовольство перерастёт в раздражение, а оно выльется в какую-нибудь проказу или что похуже. И это принесёт за собой разрушение. Впрочем, когда он станет хокаге, то будет делать всё, чтобы этого не допустить.

— Минато-сенсей, вы тоже здесь! — окрикнула его невысокая девушка с фиолетовыми отметинами на щеках, которые покрыл румянец из-за мороза, что зверствовал сегодня целый день.

— Рин, — приветливо улыбнулся ученице Минато, останавливаясь и дожидаясь, когда она добежит до него. Он попытался не засмеяться, когда заметил небольшие лисьи ушки на макушке девушки. — Ты одна?

Минато быстро обвёл взглядом небольшие ряды магазинчиков и заведений, саму улицу, чтобы отыскать ещё одного человека, который точно должен быть с Рин. Всё же где Нохара, там и Обито.

И правда — чуть погодя появилась знакомая макушка чёрных волос, торчащих в разные стороны, а вскоре и сама мальчишеская фигура начала приближаться к ним. Важно поправив свои защитные оранжевые очки, он подошёл к учителю и Рин.

— Минато-сенсей, здравствуйте. Рин-чан, почему ты не подождала меня? — с обидой вопросил он, трагично прижав руки к груди. Рин захихикала, и Минато, не выдержав, присоединился к ней. Обито надул щёки и проворчал что-то о том, что все постоянно смеются и даже не жалеют бедного его.

— Вы без Какаши? — отсмеявшись, спросил Минато, заметив, что рядом нет третьего члена команды, которой он руководил. Рин тут же погрустнела, а Обито незаметно поморщился.

— Этот придурок отказался с нами гулять, цитирую: «Скучно».

— Сам ты придурок, Учиха, — хриплый голос разорвал повисшую тишину, худенькая фигура беловолосого паренька появилась рядом с ними. Минато заметил, как просияла Рин, и даже Обито невольно обрадовался его приходу, правда, он тут же попытался это скрыть за маской недовольства.

— Это кого ты сейчас придурком обозвал?!

— Тебя.

— Ах ты…

Намикадзе было забавно наблюдать за отношением этой тройки. Будучи такими разными, они дополняли друг друга: вечно невозмутимый Какаши, вспыльчивый Обито и спокойная Рин, которая была своеобразным буфером между мальчишками при ссорах. Только она могла успокоить расшумевшегося Обито или заставить Какаши признать свою вину. Интересно, знала ли Рин, что имеет такое влияние на своих друзей? И замечает ли, что один из них влюблён в неё до безумия? Даже слепой понимал, что Обито отчаянно пытается добиться её внимания, старается оттащить от Какаши, ревнуя. И Хатаке, желая подлить масла в огонь, остается с Рин, разговаривает с ней, либо невольно задевает Обито, из-за чего оба часто начинают драться. Их драки объясняли многое. Говорят, что с помощью драки можно общаться; только в драке мужчины способны донести друг до друга сокровенные мысли, чувства, которые трудно выразить словами. Здесь был такой же случай.

— Вот, это вам, — Рин протянула ему небольшой свёрток. Минато поблагодарил и взял подарок, развернул его и улыбнулся: она связала чёрные тёплые перчатки. На каждой перчатке заботливо была вышита эмблема деревни.

— Спасибо огромное! — он обнял девушку, а потом посмотрел на ларёк, что находился рядом. Там всегда продавали различные сладости и статуэтки, Минато хитро подмигнул детям и попросил подождать его. Купив у дружелюбной старушки подарки, он вернулся к ребятам и отдал каждому небольшие пакетики. Рин досталась небольшая статуэтка лебедя, держащего на своих крыльях два сердца, Обито получил фигурку ниндзя с накидкой хокаге, а Какаши получил плюшевого мишку с надписью «Улыбайся почаще!», к каждому подарку также прилагались конфеты. Выслушав благодарности Рин, восхищенное «круто, спасибо, сенсей!» от Обито и недоуменное «зачем мне это?» от Какаши, Минато рассмеялся и обнял их повторно.

— Ох, точно, — спохватилась Рин и, лукаво сверкнув глазами, спросила у Минато, — сенсей, вы купили ту вещь, о которой мы с вами позавчера говорили?

Минато почувствовал, как его щеки опаляет лёгкий румянец. Мальчишки заинтересованно посмотрели на покрасневшего сенсея и перевели требовательные взгляды на Рин, которая невозмутимо проигнорировала их.

— Да, благодаря тебе я всё успел купить. Спасибо, — Минато почувствовал себя десятилетним мальчишкой под проницательным взглядом Нохары.

Сильный морозный ветер вновь подул, и парень посильнее захлопнул свой плащ. Минато неодобрительно посмотрел на ребят, которые накинули курточки на лёгкие свитера и даже не застегнули их. Эх, молодость.

— Отправляйтесь-ка вы домой, холодно на улице, простынете.

— Хах, сенсей, нам тепло, мы ведь выносливые…

— А Рин дрожит, — невозмутимо перебил Обито Намикадзе и с насмешкой начал наблюдать за развивающимися событиями: вот Какаши застегивает курточку вздрагивающей Рин, Обито начинает лезть под руку, а потом, попрощавшись, они дружной группой уходят в сторону дома Рин.

— Рин, а Рин, — услышал Минато голос Обито, еле поспевавшего за остальными, — а про что вы с Минато-сенсеем говорили?

— Секрет, — весело ответила Рин. — Просто сегодня у него очень важный день. А вы тоже заметили…

Что заметили или не заметили ребята, Минато так и не смог узнать — они скрылись из виду. Пожав плечами, он отправился в кафе, где его должна была ждать Кушина. Очаровательная улыбка появилась на его лице, как только он вспомнил свою красноволосую бестию. Минато до сих пор не мог поверить, что она согласилась с ним встречаться, ведь он столько раз плошал перед ней: не заступился, когда одноклассники начали задирать, даже когда высокомерный парень издевался и «мстил» за своего брата, он всего лишь наблюдал.

Даже первое свидание прошло неудачно: Минато привёл её в парк поздно вечером, где и хотел признаться в любви. Ночное небо со звёздами, скамейка, любимая девушка — романтика одним словом. Но суровая реальность напомнила о себе: стоило им только присесть, как налетели противные насекомые, которых Кушина терпеть не могла, а позже небо заволокли облака, и грянул дождь. Им пришлось бежать до деревянного здания с крышей, чтобы спастись от дождя, но намокнуть они успели прилично.

Намикадзе усмехнулся, вспомнив своё огорчение от того, что такой отличный план провалился, а Кушина, заметив его расстроенное лицо, не выдержала и начал громко хохотать, да так заливисто, что Минато не мог не присоединиться. Они смеялись, пока вдруг не столкнулись взглядом друг с другом. Он не заметил, как потянулся убрать мокрую прядь с лица Кушины, как заправил её за ушко и нежно коснулся щеки. Кушина, засмущавшись, начала говорить привычный вздор, иногда вставляя своё любимое слово, «даттебане». Она показалась парню такой милой в тот момент, что он невольно поцеловал её, чем заставил разговорчивую девушку врасплох. И она замолчала, ответив на поцелуй. А потом они молча стояли, обняв друг друга, и прислушивались к звукам дождя.

Эти воспоминания приносили с собой нежность, теплоту и чувство защищённости. У него есть его Кушина, и это было замечательно. Конечно, не обходилось дело и без ссор, но флегматичный Минато умело игнорировал негативные стороны характера Кушины.

Кафе «Ичираку Рамен» встретил Минато большим количеством света, теплотой и атмосферой Рождества: в углу здания стояла небольшая ёлочка, обвешанная мишурой и праздничными шариками. Он весело поздоровался с хозяевами и мгновенно отыскал Кушину в толпе знакомых и незнакомых лиц. Девушка мрачно смотрела в окно, сидя на стуле за барной стойкой. От скуки покачивая ногами, Кушина барабанила пальцами по столешнице. Минато вздохнул и мысленно пожелал себе удачи. Кушина в плохом настроении намного опасней армии опытных шиноби. Да он даже главу деревни не так боялся, как свою девушку в гневе, хотя Намикадзе никогда бы не признался в этом. Он же будущий хокаге — не должен бояться.

— Кушина, прости, задержался. Ты долго ждала?

Узумаки повернулась к нему, недовольно надув щеки. Было заметно, что ждала она долго, и ей это нисколько не понравилось. Но, увидев обеспокоенный и виноватый взгляд Минато, Кушина немного оттаяла. Намикадзе, следивший за сменой эмоций Кушины, перевёл дух.

— Я ждала час, даттебане, — ответила Кушина, тряхнув длинными рыжими, ближе к красному цвету, волосами. Минато зачарованно посмотрел на волосы, и девушка хихикнула. Слабостью Намикадзе были волосы Кушины — уж больно они были необычные и красивые. Всё-таки не зря же он пошёл спасать Кушину от ниндзя деревни Скрытого Облака, внимательно осматривая окрестность в поисках каких-нибудь зацепок. Этой «зацепкой» оказались клочки волос Кушины, она специально оставляла следы за собой, чтобы её могли спасти.

— Я встретился со своей командой, — Минато улыбнулся, вспомнив троицу, — Рин подарила мне перчатки, а мальчишки, как обычно, подарят позже — их Рин заставит. Ты кушать не хочешь?

Заботливые интонации в голосе скрыть не получилось, да и зачем скрывать — засиявшие глаза Кушины этого стоили. Заказав порцию рамена себе и Узумаки, Минато спросил, как провела день Кушина, и та с энтузиазмом начала рассказывать, как выполняла сложную миссию, где нужно было проследить за одним странным отрядом ниндзя из соседней деревни и выяснить, чем они промышляют. Оказалось, что этот отряд находил семьи без детей, убивал мужчин и забирал женщин, продавая их в рабство. Такая лёгкая торговля приносила им немало денег. Но на сей раз им не повезло наткнуться на Кушину, которую такое отношение к девушкам покоробило и, чего скрывать, разозлило. Прикинувшись кинутой мужем бедной девушкой, она со слезами начала упрашивать помочь ей доехать до своей деревни. Ниндзя ничего не заподозрили, соблазнившись красотой и «глупостью» девушки. За что и поплатились. Она вырезала каждого, причём потом ещё воспользовалась силой Кьюби, ибо эти подонки не достойны никакой жалости.

— Терпеть не могу таких мужиков, у меня сразу рефлекс на них срабатывает, — передернулась от отвращения Кушина, отставляя пятую по счету чашку рамену от себя. Минато, с весельем наблюдавший за процессом поглощения еды своей вечно голодной возлюбленной и слушавший историю, хмыкнул.

— Чашку рамена, ик! — в кафе ввалился, по-другому это не скажешь, пьяный мужчина, на вид ему было лет тридцать пять.

Посмотрев на всех посетителей осоловевшим от выпивки взглядом, он наткнулся на Кушину. Внимательно посмотрел на хорошую фигурку, потом на волосы, на лицо (он стоял таким образом, что видел её сбоку) и громко прошептал:

— Какая красивая девушка. И личико такое кругленькое, ик. Просто помидорка. Люблю помидорки.

Минато напрягся, услышав эти слова. Кушина плохо реагировала на прозвище «Помидорка» ещё со времен обучения в Академии шиноби, а это значит, что если мужчина сейчас не отстанет, она точно ударит его. Или это сделает сам Минато: всё-таки она его девушка. Если уж мужику будет понятней, она его «помидорка».

— Эй, красотка, давай познакомимся? — басовито предложил мужик, жадно пожирая её глазами и положив толстую ладонь ей на бедро. У Минато нервно дернулся глаз, Кушина заскрипела зубами и, накрыв своими пальцами ладонь мужика, отдернула его руку с бедра и с такой злобой прорычала, что вздрогнули все:

— Я тебе сейчас покажу «красивую девушку» и «помидорку», чёртов самодовольный петух! Быстро отошёл от меня, иначе я за себя не ручаюсь, даттебане!

— Ну что ты, помидорочка моя, ик. Мы будем хорошей парой, ик.

— Помидоры и огурцы несовместимы, — засмеялся кто-то из толпы, чем увеличил злость Кушины и наглость мужика. Минато наблюдал за сценой, пока что не вмешиваясь, но то и дело его глаза останавливались взглядом на левом ботинке, где лежал кунай.

— Всё, выбесили. Получай! — Кушина взяла чью-то чашку рамена и, не слушая восклицаний «эй, это моё!», вылила всё на пьянчугу, с удовлетворением оглядывая получившееся произведение искусства: по выбритой голове стекал бульон и остатки лапши, кусочки овощей попали на одежду. В кафе повисла тишина. Мужик с неприязнью убрал с себя лапшу и овощи (его счастье, что бульон был остывшим) и протрезвевшим взглядом уставился на Кушину. Та ответила злобной усмешкой.

— Вот же сучка, сейчас я тебе покажу, — мужчина кинулся так быстро к Кушине, что та даже растерялась, но природное чутье не позволило сдаться на милость врагу. Ловко извернувшись, она ударила его в солнечное сплетение, а затем в подбородок. Мужчина отлетел к дальней стене, по пути сломав пару стульев и ту милую ёлочку, которую видел Минато при входе. Философски наблюдая за тем, как Кушина избивает любителя помидорок, Намикадзе решил всё же прекратить этот балаган.

— Кушина, хватит, — прохладно произнёс Минато, и Кушина подчинилась, помня, чем чреват этот тон. Вот только незадачливый мужичок этого не знал, поэтому попытался покачать свои права.

— А ты, малолетка, чего лезешь? Не видишь, мы с ней разбираемся, да я…

Минато топнул левой ногой и поймал выскочивший кунай в воздухе, а потом молниеносно направил на горе-ниндзя, касаясь острием орудия его горла.

— Ещё одно словно, и я разозлюсь. Это моя девушка. Моя. Будешь упрямиться, и тебе придётся уходить отсюда в спешке, если ты вообще сможешь ходить после этого. Тебе понятно это?

Холодные голубые глаза наверняка будут сниться этому мужчине в кошмарах, голос Минато и его вид говорили о том, что он убьет любого, кто посмеет обидеть его девушку и уж тем более — заявлять, что она принадлежит ему и лапать за бедро. Даже Минато себе такого не позволял. Мужик кивнул и уполз, в прямом смысле слова, из кафе.

Минато дружелюбно улыбнулся хозяевам, разглядывающим весь беспорядок, что учинила Кушина, когда дралась с незнакомцем. Остальные посетители быстро ушли ещё на том моменте, когда Кушина отбросила его к стенке.

— Вот, это за причинённый ущерб, простите, пожалуйста, — Минато оставил мешочек с деньгами на прилавке и уважительно поклонился, ещё раз извинился и повёл Кушину на улицу. Та тоже извинилась перед хозяином, еле поспевая за Намикадзе.

— Минато, ты злишься? — чувствуя неловкость, спросила Кушина. Минато, растерянно заметивший, что время уже позднее, перевёл взгляд на девушку. Улыбнувшись, он покачал головой и приобнял её.

— Нет. Да и за что? Ты всё правильно сделала. Правда, громить кафе не следовало, — слегка пожурил он Кушину, та фыркнула и пожала плечами. Не сунься к ней этот пьяница, всё было бы прекрасно.

Кушина поморщилась от порыва холодного ветра и попыталась натянуть короткие рукава куртки на замёрзшие пальцы. Минато, заметив это, достал подарок Рин, тёплые перчатки, и взял Кушину за руки.

— Холодные пальцы, почему не сказала, что замерзла? — натягивая перчатки на пальцы девушки, спросил Минато.

— Не растаю, в лесу же бегала без перчаток, было тепло, — пожала плечами красноволосая и невольно остановилась, когда увидела приближающуюся семью: высокий мужчина и миловидная женщина держали за руку шестилетнего ребёнка, что-то весело рассказывающего о своих друзьях. Запнувшись, он чуть было не упал, но отец семейства вовремя успел подхватить малыша. Он подбросил засмеявшегося мальчика, усадил к себе на плечи, и они продолжили идти.

— Они так любят своего ребёнка. И он их любит, — растерянно произнесла Кушина, и Минато смущённо отвел взгляд, примерно представляя, о чём подумала Узумаки. — Если у меня будет ребёнок, то точно мальчик.

— Почему? Разве девочка — плохо? — рассмеялся Минато над таким серьёзным заявлением. Кушина несильно толкнула его в плечо и, положив свою руку на его локоть, повела вперед, отвечая на вопрос.

— С моим-то характером — девочка? Я ведь Кровавая Хабанера — меня легко можно вывести из себя, меня боится большинство парней, а также не всякий может вынести мою болтливость. Да и почему-то, — тут Кушина смутилась, — я всегда представляла, что у меня будет светловолосый маленький мальчик. Лишь бы он только не перенял мою плохую привычку произносить странные и бессмысленные слова!

Кушина тихо засмеялась, представив, как бы реагировали люди на бессмысленный лепет сына, будь он у неё. Минато не отводил взгляда от неё, но мыслями был в своих фантазиях, где он держал новорождённого ребенка, а Кушина лежала рядом и нежно улыбалась. Он хотел сделать её счастливой. Семья — вот чего жаждало сердце Минато. И должности хокаге, конечно же.

— Уверен, он бы взял самое лучшее от тебя. Например, красивый цвет волос.

— Нет, — нахмурилась Кушина, потрогав шапку, скрывающую волосы ярко-рыжего, ближе к алому цвету, оттенка. — Его тогда будут дразнить, а я этого не хочу.

— Мне нравится этот цвет, — глубокомысленно произнёс Минато, пожимая плечами. — А как бы ты назвала его?

Кушина легко перепрыгнула небольшую кучку снега, покрепче ухватилась за его руку и задумалась, забавно наморщив лоб.

— Мито? — неуверенно предложила Кушина, с теплотой вспоминая свою предшественницу, куноичи из клана Узумаки и первую джинчурики Девятихвостого.

— Это же женское имя? — выгнул бровь Минато. Они свернули с восточной улицы и направились вперёд, к центральной аллее, тем временем Минато продолжил: — Мито Узумаки. Звучит, но нет ассоциаций с тобой. Может быть, Харуто?

— Солнечный? — теперь настал черёд Кушины скептически глядеть на Минато. — Харуто Узумаки. Гм, мне не нравится. Тамоцу Узумаки — он будет защитником всей деревни и будет очень-очень храбрым!

Минато рассмеялся и, видя, каким огнём горят глаза возлюбленной, продолжил их спор.

— Рейдэн Узумаки тоже неплохо сочетается. Если твой сын будет владеть стихией молнии, то она опишет его как никогда лучше. Особенно, если характером он пойдёт в тебя.

— У меня самый милый и спокойный характер, даттебане! Всё, будет Менмой, и точка. Да и тем более, возможно, у него будет другая фамилия. Хотя я не буду против, если он оставит мою, — ухмыльнулась девушка, и Минато покачал головой.

«Менма Узумаки» и «Менма Намикадзе» звучали одинаково хорошо, поэтому он не стал возражать. Но решил поинтересоваться, почему она решила назвать сына в честь еды.

— Ой, — отмахнулась Узумаки, когда ей задали вопрос, — менму добавляют в рамен, а он очень вкусный. Тем более… наше второе свидание проходило как раз там.

Кушина покраснела, и Минато лишь покрепче сжал её ладонь. За разговором они не заметили, как вышли на широкую аллею, в центр Конохи. Там стояла большая ель, украшенная многочисленными стеклянными шариками, дождиком, мишурой и светящимися гирляндами. Красная звезда на верхушке ёлки смотрелась красиво и привлекала этим к себе внимание. Возле елки, в нескольких метрах, стояла деревянная скамейка. Именно к ней Минато и повёл Кушину. Они сели на холодную деревянную поверхность скамейки и посмотрели друг другу в глаза.

Минато пытался унять своё волнение. Было действительно страшно, а вдруг она откажет ему? Вдруг что-то пойдёт не так, он снова переведёт всё в шутку и уже никогда не совершит задуманное. Его взгляд прошёлся по нелепой серой шапке, по лёгкой короткой курточке, чёрным перчаткам, которые он заставил надеть, и вернулся к лицу Кушину, улыбающейся ему и явно недоумевающей, почему он молчит.

Забавно. Ещё вчера он репетировал речь, продумывал все варианты ответов Кушины и был настроен решительно, а сейчас ведёт себя как глупый юнец на первом свидании.

— Кушина, ты помнишь нашу первую встречу?

— Хм, конечно помню. Ты показался мне тогда таким слабым хлюпиком, я даже не поверила, что ты действительно хочешь стать хокаге, — громко хмыкнула Кушина.

Минато натянуто улыбнулся. Да уж, Кушина — мастер комплиментов.

— Тогда ты мне понравилась с первого взгляда…

— Скорее не я, а мои волосы, — вставила свои слова Кушина, весело рассмеявшись.

— … не только твоими прекрасными волосами, но и просто как человек. Ты никогда не сдавалась, упорно шла к своей цели, мечтала стать хокаге, как и я, и это полностью очаровывало. Когда одноклассники лезли к тебе с придирками и нелепым прозвищем «помидорка» — ты била их, пытаясь доказать, что чего-то стоишь. А ещё скрывала за этим смущение и застенчивость, — Минато тепло засмеялся, и Кушина покраснела, — а потом тебя похитили, и я не знал, что делать. Знал, что ты очень сильная и храбрая, но беспокоился, ведь те ниндзя могли причинить тебе боль. Я шёл, движимый лишь инстинктами, а потом вдруг наткнулся на локоны твоих волос. Ты не можешь представить, что я испытал в тот момент. Первой мыслью было, что тебя всё же убили, а потом уже, пораскинув мозгами, пришёл к выводу, что это ты выдергивала локоны, чтобы оставить следы, по которым тебя могли найти. И после твоего спасения твоё отношение ко мне изменилось, ты перестала обзывать меня…

— Я тебя никогда не обзывала, даттебане! — возмущенно сказала Кушина, недавно говорившая о «глупом хлюпике». Минато невозмутимо проигнорировал реплику Узумаки и продолжил:

— … наоборот, стала относиться с приязнью, и с каждым днём наша дружба становилась всё крепче и крепче. Мы оба стремились к исполнению своей мечты, тренировались то по отдельности, то вместе, выполняли миссии разных рангов. А потом решили сходить на то глупое первое свидание, где тебя покусали комары, а дождик разрушил весь настрой на романтику, — он тихо засмеялся, и смех Кушины вторил его; нежность в его глазах была отражением той, что была в глазах Кушины.

— И всё же ты дала снова шанс повторить свидание, и на этот раз оно прошло успешно. Ты съела около тридцати чашек соленого рамена, поставив новый рекорд. В тот день мы много разговаривали, а вечером признались друг другу в любви.

— Вот не надо, соленый рамен — самое лучшее блюдо! Я не виновата, что оно такое вкусное!

— Кушина, я всегда хотел бы проводить такие дни с тобой. Видеть эту улыбку, слышать твоё «даттебане», проскальзывающее в речи, обнимать по утрам и засыпать вместе, проводить праздники в узком кругу или с друзьями, спорить с тобой по поводу имени будущего ребёнка и его внешности. Я люблю тебя и прошу стать моей женой.

Кушина недоверчиво смотрела на сменившего позу Минато, который встал на одно колено и протянул ей коробочку с кольцом. Девушка открыла бархатную упаковку и посмотрела на простое колечко, ласково погладила его золотую поверхность пальцами и сияющими глазами посмотрела на него.

— Да, да и ещё раз да, даттебане! — сильно волнуясь, прокричала девушка и прыгнула на блондина. Минато с готовностью подхватил Кушину и закружил, они счастливо засмеялись, их губы встретились в поцелуе, преисполненном нежности, любви и счастьем. Намикадзе надел кольцо на левую руку Кушины, и они снова начали целоваться, смеяться и просто радоваться, что они вскоре станут семьей.

И когда настала полночь, Минато, глядя на горящую ёлку, на падающие хлопья снега, тепло сказал Кушине:

— С Рождеством!

— С Рождеством! — был ему ответ.

Каждый человек в этот день получил много подарков и счастливых воспоминаний, но для Минато и Кушины Рождество в Конохе стало началом пусть и недолгой, но самой крепкой и счастливой истории любви, закончившейся замужеством и рождением сына. Сейчас они планировали свою свадьбу, не знали никаких горестей. Они жили в своём мирке, имя которому — Любовь.