Рыжий лис (джен)

— Тётя Пет, завтрак готов, — раздался голос с кухни, за ним в зал влетел худой, но очень подвижный рыжеволосый мальчик десяти лет от роду.

Он отвесил шутовской поклон высокой женщине, которая от неожиданности чуть не прожгла рубашку мужа утюгом.

— Сколько раз я тебе говорила, не пугай меня, несносный ты мальчишка, — Петунья отложила утюг и приготовилась выдать Гарри подзатыльник. Он привычным движением увернулся и, улыбаясь, проговорил:

— Такого больше не повторится, зуб даю

— Зуб он даёт, — раздражённо процедила тётушка, но более мягко спросила, — что на завтрак-то?

— Блинчики, тётя, ваши любимые, — и этот обаятельный мальчишка опять улыбнулся.

— Спасибо, Гарри, — Петуния выдернула утюг из розетки и ушла будить мужа и любимого сына.

Её племянник иногда был абсолютно невыносим, зато готовил потрясающие блинчики и всегда говорил Петунье как ей идёт новый наряд. А ещё он был так похож на Лили.

К тому же Гарри стал чрезвычайно полезен, когда немного подрос. Он стал для неё тем помощником по хозяйству, которого она когда-то не нашла в Верноне. А любимого Дадли припахивать драить полы — для неё это была дикость. Тем временем, Гарри, захватив с собой пару яблок, отправился на поиски Эвана, щенка породы бигль, который был подарен Дадли совсем недавно на день рождения. Кузен даже сорвал запланированный поход в зоопарк, устроил невероятную истерику, но желанное получил. Утренний и вечерний выгул собаки тоже входил в повседневные обязанности Гарри. Перед уходом мальчик не забыл как можно громче пожелать доброго утра дяде Вернону, который спускался со второго этажа. Теперь нужно было немедленно сматываться, ибо дядя не отличался кротким нравом и не любил много шума с утра.

Эван был очень игривым и дружелюбным псом, но не очень аккуратным. Удивительно, как Петуния согласилась на комочек абсолютного хаоса в своём идеальном доме, но ради Дадли она была готова даже на такие жертвы. Вот и сейчас Гарри заметил в зубах у бигля ключи от машины дяди.

— Молодец, парень, — сказал Гарри псу, когда выдернул у него из пасти заветные ключи, — и что нам с тобой делать? Вернуть? Нет, оба мы с тобой отхватим.

В знак согласия пёс помахал хвостом и скорчил виноватую мину. Мальчик не придумал ничего лучше, чем вставить ключи в машину, будто Вернон забыл их там вчера. Мысленно погладив себя по голове за потрясающий план, он направился вверх по Тисовой улице наперегонки с Эваном.

Щенок загнал на дерево пару кошек старухи Фигг, обломал кое-где кустовые розы и поймал самую настоящую белку, доказав всем вокруг, что бигль — порода охотничья. Ценой огромных потерь в виде чистоты собственной футболки, Гарри отвоевал перепуганную белку и повёл щенка обратно домой.

Он уже предвкушал вкус отборных люлей от тётушки, но они были отложены на неопределённый срок потому, что в комнате помимо Петунии наблюдался совершенно неожиданный объект «Сова обыкновенная». Женщина сидела на диване и сжимала в руках письмо, дяди Вернона в поле зрения не наблюдалось, Дадли тоже.

— Гарри, сядь, — севшим голосом, но очень уверенно скомандовала она. Гарри молча повиновался, — мне нужно тебе кое-что рассказать.

— Ну нихрена себе новости, — Гарри даже присвистнул, чтобы выразить общее офигевание. От рассказа о мире магии у него сначала зашевелились волосы на голове, а потом заиграло шило в известном месте. Признаться, такого он не ожидал, — а вы значит, не волшебница?

— Слава богу, нет, — фыркнула Петуния.

— Не спешите воздавать богу славу, — сказал Гарри, — может это не так уж и хорошо.

— Значит так, мне понадобилось несколько лет, чтобы убедить себя, что быть нормальной лучше, — Петуния начала закипать, — не рушь мои иллюзии, они меня устраивают.

— Лучше, так лучше, кто спорит то, — мальчик поднял руки в знак примирения, — но выбор то у меня небогатый. Что делать будем?

— Ты сам-то в школу эту хочешь? — устало спросила женщина.

— Хочу, конечно, — сначала Гарри не очень верил, что его отпустят, но теперь в его зелёных глазах загорелся огонёк. Его мнения спросили и это уже хороший знак.

— Тьфу ты, а я так надеялась, — тётушка вздохнула, — ладно, посмотрим. И надо Вернону как-то рассказать.

* * *

— А на кой чёрт нам понадобилось в банк? — проорал Гарри чуть ли не на весь Косой переулок. Это место мальчику нравилось, он любил суету, движение и некоторый беспорядок, но вот пусть и великолепное, перекошенное здание банка ему доверие не внушало и слово «гоблины» тоже.

— Эээ… Там деньги лежат… — у Хагрида не нашлось лучшего объяснения.

— Спасибо, друг, а то я не знал, — с долей иронии проговорил Поттер. Заметив, что Хагрид заметно повеселел от почётного звания друга, Гарри продолжил более серьёзно, — но это не объясняет, нахрена нам в банк.

— А, это, м-да. Твои родители оставили тебе небольшое наследство, — ответил великан.

— Так что ж ты сразу не сказал, — мальчик широко улыбнулся, — погнали.

Хагрид был немного удивлён, когда увидел повзрослевшего Гарри Поттера, но в целом мальчик ему нравился. Собственно, понравится Хагриду было несложно, это рыжий понял сразу. А ещё понял, что лесничий умом не блещет, зато добр как три монаха, да и размерами примерно такой же. Первый волшебник в его жизни появился в их доме через три дня после письма тётушки. Петуния выдворила их в беседку, чтобы не видеть эту махину, которая здорово напугала её кровиночку. Хагрид рассказал много интересного о Хогвартсе, о директоре, о родителях Гарри, да и о магии в целом. Мальчик был отличным слушателем и задавал так много вопросов, что у великана голова пошла кругом. Поэтому он обещался прийти завтра утром для похода за покупками и быстро свинтил, оставив Поттера со своими грешными вопросами наедине.

— Ух ты, — не сдержался Гарри, когда увидел внутреннее великолепие Гринготтса, — кучеряво живёте, дорогие. Нам куда, Хагрид?

— Вон управляющий, это туда, — не успел лесничий ответить, как мальчик подлетел к указанному гоблину и начал вещать:

— Здравствуйте, а я Гарри Поттер, здорово, правда? Мне тут по секрету сказали, что у меня тут где-то моё законное золото валяется. Не подскажете, как его получить?

Гоблин смерил малолетнюю клиентуру презрительным взглядом и спросил о наличии ключа. Гарри почесал затылок и глубокомысленно изрёк:

— М-да, проблема, — и обратился к подошедшему лесничему, — а мне ключа случайно не полагается?

— Полагается, — повторил Хагрид, пошарил по карманам и положил ключ на стойку, а так же письмо. Под предводительством гоблина троица направилась потрошить сейф Поттеров. После катания на жуткого вида тележке, которое по заявлению Гарри «круче американских горок», они оказались перед дверью одного из сейфов. Под небольшим наследством Гарри понимал ну максимум чемодан бумажек и мысленно перевёл их в пару сумок местной валюты, но целую гору монет он ну никак не ожидал.

— Мама дорогая, — ошарашенно прошептал он, — это что всё моё?

— Ваше, молодой человек, — якобы дружелюбно оскалился гоблин.

— И много тут добра?

— Около 10 тысяч галеонов, документы и несколько артефактов семьи Поттеров — любезно ответил всё тот же гоблин.

— Круть, а в фунты можно? — спросил Гарри, — И что за артефакты?

— Опять же только приблизительная сумма в 40-50 тысяч, — на этих словах челюсть Гарри потерялась где-то на полу, — Из артефактов боевой комплект одного из Поттеров состоящий из щита, меча, брони и пары кинжалов, несколько драгоценностей, палочка всё того же вашего предка и неизвестная статуя.

— Статуя она да, в хозяйстве пригодится, — с минуту подумав, Гарри вынес свой вердикт, — я хочу забрать сотню галеонов и ещё сотню перевести в фунты и тоже забрать. И кинжальчик тоже можно. А что? Не помешает. И палочку. Только как я всё это потащу?

— У нас в продаже есть кошельки, зачарованные на уменьшение веса. Желаете приобрести?

— Зашибись, оформляйте, — Поттер уже немного отошёл от новости, что он, оказывается, довольно обеспеченный малый и вспомнил о Хагриде, который мялся на пороге, — я всё, можем сматываться или ещё что-то нужно?

— У меня это, поручение, важное, от профессора Дамблдора, — объявил лесничий.

— Ладненько, выполняй своё поручение и пошли поедим, — Гарри направился к выходу, — такие потрясения на пустой желудок переживать нельзя.

Мальчик так сосредоточился на своём пустом желудке, что особо не обратил внимания на супер важное поручение директора, но логическим путём вычислил, что вот оно — свёрток, который Хагрид сунул в карман, когда вернулся в тележку.

— Ключ то верни.

— Что? — переспросил Хагрид. Гарри любезно повторил:

— Ключ верни, говорю. Сейф то мой как-никак.

— Ааа… Ага

Дальше они ехали молча.

Мало кто знает героев в лицо, особенно если на момент геройства им был год от роду, но у Гарри была отличительная особенность — шрам в виде молнии. И потрясающая защита от любопытных глаз — рыжая чёлка. Зато от громкого голоса лесничего защиты не было никакой и если в Дырявом котле им удалось быстренько ретироваться, когда к Гарри начали лезть желающие прикоснуться к его бренному телу, то у Фортескью деваться было некуда. Хвала небесам, люди там были повоспитанней и к народной легенде обниматься не рвались, только шептались по углам. Однако даже шёпот Гарри немного напрягал и он начал тихонько возмущаться:

— Ну убился об меня страшный злодей, ну что теперь пальцем тыкать? Тоже мне подвиг.

— Гарри, что ты такое говоришь? — великан был в небольшом шоке, — ты же герой.

— Я не герой, Хагрид, мне был год, черт его дери, — мальчик стал постепенно заводиться, — я даже не помню ничерта с той ночи. Если б родителей так чествовали посмертно, я бы понял, они заслужили. А я вот не очень.

Не таким себе представлял его Хагрид, ой не таким. К тому же он готов был поклясться своей бородой, что помнит Гарри брюнетом, но, видимо, гены Лили взяли своё. В нём было очень много от матери, они оба напоминали постоянно пылающий факел готовый и согреть, и обжечь. Джеймс, конечно, тоже не отличался спокойным нравом, но вот Лили. Вся прелесть её характера была в полной неожиданности. В целом, она была спокойной милой девушкой, но могла выкинуть финт ушами.

— Хагрид, ты не против, если я один тут пошатаюсь? — Гарри задрал голову и доверительно посмотрел великану в глаза. Последний на минуту задумался и ответил:

— Да нет, не против. Я вона там побуду. Не потеряйся.

С одной стороны, ему велели следить за Гарри, но с другой — из окна бара было всё прекрасно видно. Да и что может случиться с мальчиком на оживлённой улице полной таких же ребятишек?

Гарри развернул список, оставленный Хагридом, и пробежался по нему глазами.

— Так-так-так, мантии. Я в этом балахоне точно запутаюсь, но надо, так надо. Шляпа? Не, спасибо. Перчатки, плащ, о, книги. Книги — это хорошо. Надеюсь, меня никто не казнит, если я возьму парочку сверх программы. Опа на, палочка, так у меня уже есть.

Он пошарил в рюкзаке, который предусмотрительно захватил с собой и достал свёрток. Поразмыслив, мальчик решил немного отойти с дороги, не сверкать же фамильным артефактом посреди улицы. Он свернул в безымянный закуток и взял в руки палочку. По рукам побежало приятное тепло. На лице Гарри нарисовалась полубезумная улыбка. Сумасшедший огонёк, который постоянно дремал в глубине его зелёных глаз, заискрился.

— Какая замечательная штука, — прошептал мальчик, любуясь своей новой палочкой. Он и так и эдак брался за рукоятку, проводил пальцами по гладкому дереву, даже взмахнул пару раз, и его лицо озарилось мягким светом от небольших искорок.

— "Остролист и перо орла, 12,5 дюймов, гибкая", — прочитал Гарри вложенную в свёрток карточку, — здорово, а мне её в кармане таскать? Надо какую-нибудь кобуру там, ножны приобрести или что-то в этом роде. Да и кинжалу не помешает.

Он извлёк из второго свёртка кинжал и сравнил его с палочкой. Рукоятки у них были похожи, но не настолько, чтобы перепутать. К тому же, кинжал отличало наличие гарды. На кинжале и палочке было выгравировано по несколько рун, предположительно, кельтских. Убрав своё добро обратно в рюкзак, мальчик бодро зашагал обратно. Через какое-то время скитаний по Косому, Гарри попался на глаза магазин с очень приметным словом «мантии» и он направился туда.

— Ты тоже в Хогвартс, милый? — спросила его милая пухлая женщина, он ответил кивком головы, — у меня тут как раз один клиент к школе готовится, обслужим вас оптом.

Она провела его вглубь магазина, где на высоком табурете стоял бледный блондинистый мальчик. Он отличался некоторым изяществом, но определённо точно был Гарри ровесником. Рассматривая напыщенного мальчишку, Гарри хмыкнул. Блондинчик смерил маггловский шмот рыжего взглядом полным отвращения, но вежливо поздоровался:

— Привет, тоже в Хогвартс?

— Привет, — Гарри решил не хамить первому попавшемуся маленькому магу, — в Хогвартс, ага.

— А ты случа-айно не Уизли? — протянул мальчик.

— Случайно, нет, — Гарри решил, что это либо фамилия, либо ругательство, либо и то и другое. В любом случае, Уизли он не был.

— Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — он всё так же растягивал слова, чем начал раздражать, — а потом…

Гарри его перебил:

— Прости, пацан, но мне не очень интересно, — всё таки не удержался Поттер, но примирительно улыбнулся, — расскажи мне лучше о Хогвартсе, я мало о нём знаю.

Он наслушался и Хагрида, но лесничий был откровенно предвзят и ему хотелось выслушать кого-нибудь еще.

— Ты что из этих? — блондин скорчил недовольную мину. Его перебил какой-то маггловский оборванец. Гарри немного опешил:

— Я натурал, если ты об этом, — по непонимающему взгляду, он понял, что не об этом, — в каком смысле «из этих»?

— Из гряз… магглорождённых? — мальчик приосанился и посмотрел на Гарри из под прикрытых век.

— Какое мудрёное слово, — Гарри уже знал, что магглы — это обычные люди из речи Хагрида, — мои родители были магами, но не успели мне ничего рассказать о своём мире, но не о том речь.

Вот чего он точно не хотел, так это обсуждать родителей с каким-то надменным цыплёнком. К счастью, цыплёнок был достаточно тактичен, чтобы не спрашивать причину. Мерки были сняты и обоих мальчиков спихнули с табуретов, вручили заказ и пожелали хорошего дня. На выходе из магазина блондин поклонился со словами:

— Увидимся в школе, — и бодро зашагал куда-то в горизонт.

Гарри спародировал поклон для его удаляющейся спины и пошёл на поиски книжного магазина. По дороге он прикупил пергамент, перья, чернила и перьевую ручку, ибо точно знал, что поначалу перьями он столько клякс насажает, что легче и быстрее баночку чернил на записи вылить. Баночка, правда, была непроливайкой.

Затем он брал штурмом книжный, который произвёл на мальчика неизгладимое впечатление. Книги он любил с раннего детства и помимо школьной программы взял «Историю Хогвартса», «Путеводитель по магической Британии», стопку художественной литературы и пару тетрадок для записей. На выходе из «Флориш и Блоггс» неожиданно нашёлся Хагрид, которого Гарри тут же припахал покупать котёл, весы, телескоп. В общем, то к чему большого интереса не испытывал. Но перед этим Гарри спросил:

— А собаку в школу никак нельзя?

— Написано же, сову, кошку или жабу, — прогудел Хагрид, — лучше, по-моему, брать сову, она полезная, во. Письма носит. Давай-ка свои вещи, не таскаться же с ними.

Гарри покорно отдал вещи и решил зайти в зверинец в самую последнюю очередь. И ещё твёрдо решил, что хочет кошку, а не сову. Он зашёл в аптеку, очень долго рассматривал всякие диковинные ингредиенты, но решил взять только необходимое. Хотя, рог единорога так и манил его.

Настала очередь зверинца, Хагрид с вещами остался на улице, отговариваясь тем, что «от кошек чихает». Гарри медленно прошёлся мимо клеток с разными зверями и тут он заметил в углу магазина маленькую спящую лисичку. «Это судьба, — подумал он, — нам, рыжим, надо держаться вместе. А за кошку ты сойдёшь гораздо лучше, чем Эван». Недолго думая, он вывалил указанную продавцом сумму на прилавок и с видом победителя вышел из магазина, держа в руках клетку. Лисичка, что удивительно, даже не проснулась.

— Поехали домой, Хагрид, я очень устал.

Гарри был уже один, смотрел в окно поезда, который вёз его в Литл-Уингинг, когда в клетке на его коленях зашевелилось маленькое существо.

— Проснулась, милая? — с улыбкой обратился он к лисичке, — надо бы тебя как-нибудь назвать. Придумал, будешь Мелиссой.

Видимо, в знак согласия Мелисса чихнула.

«Психи. Меня окружают одни психи» — думал Гарри пока задумчиво пялился в окно поезда, торопливо идущего прямо в Хогвартс. Этим утром Петуния взяла с племянника торжественную клятву не влипать в неприятности и с чистой совестью отправила его на вокзал. Дядя Вернон недовольно ворчал, нарочито долго собирался, но всё-таки отвёз мальчика в пункт назначения. Гарри чуть не опоздал на поезд, к тому же, он понятия не имел, где находится платформа 9 и ¾. К счастью, он увидел недалеко от 9 платформы толпу рыжих людей. Гарри рассудил, что у магглов ещё не завелось такого потрясного увлечения — сквозь стены ходить. Да и одеты эти люди были довольно, гм, экстравагантно, так что они точно маги, а значит идти нужно за ними. Признаться, у него была идея просто смешаться с коллективом, одним рыжим больше, одним меньше, но он всё-таки дождался, когда эта семья исчезнет с радаров и только потом пошёл следом. Сначала он сунул в проход руку и только потом толкнул свою тележку прямиком в якобы бетон. Растолкав острыми локтями всех на своём пути и попутно охреневая от этого безумия, Поттер подошёл к поезду. Двое одинаково ярких представителей рыжего семейства помогли ему затащить чемоданы внутрь и поминутно выпытывали, а не кузен ли он им. Чудом отыскав свободное купе, Гарри приземлился на мягкое сидение.

Не успел он выпустить заскучавшую Мелиссу из клетки и задуматься о душевном здоровье магов, как дверь в купе с жутким лязгом открылась.

— Привет, здесь свободно? — на пороге стоял его ровесник, черноволосый по-детски пухлый мальчик, а за ним нечеловеческих размеров чемодан.

— Заметайся, — дружелюбно сказал Гарри.

— Прости, что? — мальчик сначала нахмурил брови, а потом стушевался и вперил очи в пол.

— Заходи, говорю, — Поттер подождал, пока новоприбывший разместиться вместе со своим огромным чемоданом на сидении (т.к. под сидение чемодан явно не влезал) и протянул руку, — меня Гарри зовут, обычно, но можешь хоть Гариком называть, мне по барабану.

— Забавно, а меня Невилл Лонгботтом, — мальчик пожал руку, но он, видимо, ещё не отошёл от общения со своим чемоданом и не рассчитал силушку. Гарри даже тихонько взвыл и Невилл сразу же отпустил руку и пробормотал:

— Ой, прости, я не хотел.

— Ну и силён же ты парень, — Гарри с удивлением рассматривал пострадавшую конечность, — медвежья хватка!

— Слушай, прости, что… — начал было Невилл, но был мягко перебит:

— Тебе обязательно постоянно извиняться? — рыжий вкрадчиво взглянул ему в глаза.

— Ой, да, прости. Ой, то есть, что это я? — теперь Лонгботтом окончательно смутился и опустил взгляд. Казалось, ещё немного и он ударит себя ладонью по лицу.

— Чего хотел-то? — Гарри блистал широкой улыбой, — спрашивай.

— А ты случайно не Гарри Поттер? — трагическим полушёпотом вопрошал Невилл.

— Что ты, парень, я Порри Гаттер, — брюнет удивлённо захлопал ресницами, — ясно, не зашёл каламбурчик. Да Поттер я, Поттер, единственный и неповторимый. Только не ори об этом на весь поезд, молю. И не делай такую кислую мину, я такой же человек, как и ты, можешь потрогать.

Гарри добился своего, его новый знакомый, наконец, улыбнулся. В этот момент из-за спины хозяина, заразительно зевая, показала свой любопытный нос Мелисса, которая, так уж получилось, никогда в жизни не видела жаб. А жабы, в свою очередь, никогда не видели её. Лисичка отважно попёрлась изучать неведомое ей существо. Существо, именуемое Тревором, сидело себе спокойно, рассматривало букашку на столе и разрабатывало очередной план побега, как вдруг сзади что-то зашевелилось. Не известно, кто испугался больше — жаба, которая от неожиданности громко квакнула и отпрыгнула в сторону или Мелисса, которая от всё той же неожиданности в три прыжка вскарабкалась хозяину прямо на голову и вцепилась в шею, переводя дыхание. Минут десять её отдирали в четыре руки и, когда она, наконец, согласилась спуститься на бренную землю, несчастная дверь вновь отворилась.

— Привет, к вам можно? — дождавшись кивка только что освобождённой рыжей головы, к ним вошла немного взлохмаченная и уже одетая в форму девочка. Предположительно, ушла из другого купе, не в коридоре же она переодевалась. Девочка запихала свою поклажу под диванчик, села на него, вздохнула, и тут у неё сорвало какой-то внутренний тормоз. Она вывалила на неподготовленные умы целый ушат самой разнообразной информации. Из её очень быстрой, но довольно чёткой речи Гарри понял, что имя ей — Гермиона, она страсть как хочет на Гриффиндор и родители у неё дантисты. «Какая ирония» — подумал он, взглянув на Грейнджер и её немного торчащие зубы. Невилл всем своим видом проявлял неподдельный интерес и даже вовремя задавал вопросы, словом, был отличным слушателем. Поттер слушателем был паршивым, а потому уткнулся в книгу. Нет, обычно он был готов выслушать любой бред, но именно сегодня звезды сошлись так, что у Гарри немного попортилось настроение.

Через какое-то время Гермиона отвлеклась от оживлённой беседы и заглянула в книгу Гарри.

— Ммм… Дары смерти — задумчиво протянула девочка, — что это такое читаешь?

— Да так, просто сказки, — буркнул Гарри. В принципе, Грейнджер ему нравилась, но чрезмерная назойливость никого не красила.

— Дары смерти — это не просто сказки, так дядя сказал, — вмешался Невилл. Видимо, дядя был для него высшим авторитетом.

— А что это вообще? — девочка явно не любила что-либо не понимать.

— Значит так, — Гарри сел поудобнее и отложил книгу, — есть Бузинная палочка, она самая крутая в мире, есть Воскрешающий камень, покойничков поднимает, но, как я понял, не полностью, и под номером три Мантия-невидимка. Думаю, из названия всё понятно.

— Ага, — Гермиона на мгновение задумалась, обрабатывала информацию, — мёртвых оживлять невозможно, — твёрдо заявила она.

— Ты в мире магии, детка, — весело проголосил Гарри, смутив её, — Невилл, а ты уверен, что они существуют?

— Ну, не знаю, — промычал он, — хотелось бы верить.

— Хотелось бы, мне тоже бы хотелось, — и тут Поттера посетила странная идея, — а что будет, если их собрать?

— Понятия не имею, — с готовностью ответил Лонгботтом, — а зачем тебе?

— Да я, кажется, нашёл себе развлекалово на пару-тройку лет вперёд.

Невилл огляделся по сторонам, потом приподнял на столе несколько вещей и изрёк потрясающую новость:

— Кажется, Тревор опять сбежал.

— Опять? То есть это обычное дело? — изумилась Гермиона

— Да, обычное, — мальчик продолжал заглядывать в разные уголки купе и тут испуганно застыл, — а вдруг он выпрыгнул наружу?

— В коридор или в окно? — поинтересовался Гарри.

— Да какая разница, — Невилл плюхнулся на сидение и закрыл лицо руками, — бабушка меня убьёт.

— Большая. Да не дрейфь, найдём мы твою жабу — Поттер похлопал его по плечу, — никто не в курсе, как у лис с дисциплиной?

— Плохо, — Гермиона нахмурилась, — а что ты задумал?

— Подъём, родная, — Гарри растолкал спящую Мелиссу и поднял её к своему лицу, — сегодня тебе достаётся роль охотничьего пса. Помнишь то зелёное существо? Его найти надо, кровь из носу, а у вас с обонянием получше будет, чем у людей. Ну, в бой.

Мелисса совершенно не понимала, для чего её разбудили, повертели в воздухе и поставили на пол. К тому же её трясло в этом проклятом поезде, и животное чувствовала себя не очень хорошо. Лисичка долго смотрела вверх, на девочку, которая тянула к ней руки и приговаривала: «Какая прелесть», но хозяин трогать питомицу запретил. А потом она опустила голову и увидела под сидением между чемоданами совершенно жуткую для неё картину. Два черных блестящих глаза смотрели на неё из темноты. Мгновенно она повторила свой недавний манёвр и через две секунды гордо восседала у Гарри на плече.

— Посмотрите внизу, — прокряхтел Гарри, отцепляя Мелиссу от себя, — и заведи своей жабе терарриум, ради всего святого.

— Ага, ага, ага, — повторяет Гарри, — я всё понял. Гриффиндор хороший, Слизерин плохой, еще два факультета где-то посередине, но Райвенкло ближе к Слизерину, потому что высокомерные, но официально они хорошие.

— Райвенкло нормальный, хороший факультет, — возразила Гермиона и посмотрела на Невилла. Видимо, в поисках поддержки. Не нашла.

— Ладно, Райвенкло нормальный, — Гарри примирительно поднял руки, — для умников, Хаффлпафф для лузеров, Слизерин для очень-очень плохих темных магов, а Гриффиндор форева, всё.

— Ну и что ты теперь думаешь? — Гермиона недовольна его тоном, но кроме тона придраться не к чему.

— Думаю, что Слизерину нужна пиар-кампания, — протягивает Гарри, — и Хаффлпаффу не помешает.

— Я имела в виду, куда ты хочешь попасть? — терпеливо объясняет Гермиона.

Собственно, с этого вопроса всё и начиналось ещё в поезде. Выяснилось, что Поттер совершенно не знает ничего о факультетах, и Герми мужественно начала устранять пробелы в знаниях. Может, это её святой долг. Устранение она закончила именно тогда, когда перед парой десятков небольших лодочек показался величественный, невероятной красоты замок. Гарри сейчас не в состоянии ответить на вопрос. Он готов закричать только, что хочет именно туда, в Хогвартс, хоть полы подметать, хоть в подвале отсиживаться, лишь бы туда. Но только открывает рот.

Замок смотрит на него сотнями окон, которые теплятся мягким светом. Как глаза у человек, когда этот самый человек улыбается. Он, словно живое существо, протягивает мальчику одну из своих каменных рук, приглашая его всё ближе и ближе к чуду. Хогвартс отражается в зеркальной глади озера и вот, он уже вокруг Гарри, зыбкий и неосязаемый. Мальчик перевешивается с края лодки, чтобы потрогать его рукой. И вода, которой он касается, такая же тёплая. Это как обещание того, что скоро Хогвартс будет вокруг Гарри, а Гарри будет внутри Хогвартса. И всё, наконец, будет правильно. Словно, всю эту жизнь мальчик был слеп на оба глаза и прекрасно себя чувствовал, а тут вдруг неожиданно прозрел. Р-р-раз и всё. Замок искрится невидимой улыбкой. Гарри Поттер его жертва, его пленённое сердце. И он совершенно не против.

Нет ничего лучше возвращения домой. Даже если ты дома в первый раз. Поэтому, как только Гарри переступает незримую границу между остальным миром и Хогвартсом, у него очень зримо поднимается настроение. Он смеётся и у него мутит перед глазами. Если бы Гарри был знаком с опьянением, он бы провёл некоторую параллель. Мальчик как-то прослушал краткий экскурс профессора, кажется, Макгонагалл и снова засмеялся.

— Веди себя прилично, Господи, — он ощущает толчок в бок от Гермионы.

— Надо говорить «Мерлин», Гермиона, — Невилл даже поднимает палец для пущей важности, — так говорят все волшебники.

— Так-так-так, — к ним небольшими шагами приближается какой-то блондин. Опущенные веки, поднятый подбородок, кривая усмешка, словно половину лица свело. Мантия как у всех, а вот туфли — явно бренд. Какой-нибудь волшебный. Где-то Гарри его видел. Ай да, Косой переулок. Тем временем белобрысый мальчик продолжает, — я чую не совсем чистую кровь или мне кажется?

Гермиона и Гарри слегка ошарашены происходящем, а вот Невилл, судя по виду, в теме. Он бросает вяленькое, но полное ненависти: «Что тебе нужно, Малфой?». Названный мерит его недовольным взглядом:

— Подошёл поздороваться, Лонгботтом. Как чистокровный к чистокровному. Ты ведь понимаешь, какое значение это имеет для таких, как мы.

Гарри не нравится напряжёнка в таких спокойных стенах:

— И я жажду здороваться, — он перехватывает руку Малфоя, протянутую для Невилла, — мы с тобой встретились в недрах магазина с одеждой, ну ты помнишь, наверное, — мальчик неуверенно кивает и пытается освободить ладонь. Ага, разбежался. Гарри заливается соловьём:

— Мы с тобой так и не успели познакомиться, ты куда-то спешно свалил по своим важнейшим делам. По-моему, самое время исправлять ситуацию, как думаешь?

Гарри пытается быть максимально вежливым, но Малфой его невероятных усилий не оценил. С ядом в голосе он произносит:

— В таком случае, мы не представлены.

— Ноу проблем, — Гарри всё-таки отпускает его руку, — Невилл, прошу, представь меня этому сиятельному господину.

— Но-но, дамы вперёд, — Невилл наслаждается выражением лица Малфоя и жестом показывает на «даму», — Гермиона Грейнджер, — та слегка кивает, рука меняет направление, — Драко Малфой.

Гермиона не удостаивается даже кивка, но это не важно, это на разогрев. Невилл предвкушает нечто большее, хотя по его лицу и не скажешь:

— Драко Малфой, Гарри Поттер, — для верности повторяет, — Гарри Поттер, Драко Малфой.

По залу разносится шёпот, а местами и смех. И без того бледное лицо белобрысого стало одного цвета с белками его глаз, но самообладания он не потерял. Лишь напряжённо молчал, когда к Гарри повалила толпа желающих поскорее познакомиться.

— Ну и рекламу ты мне сделал, — обратился он к Невиллу, — да успеем ещё, успеем, куда торопится.

Гарри спасла вернувшаяся профессор Макгонагалл. Она сурово оглядела первокурсников и велела следовать за ней. Стадо повиновалось. В воздухе повисло предвкушение. Гарри почувствовал эту сразу. Мозгом, чутьём, да хоть задницей, но почувствовал, что он вот-вот попадёт в самое сердце замка. Большой зал, да, название было говорящее. Он был не просто большим, а огромным, или так казалось из-за чарующего звёздного неба под самым потолком.

— Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — просветила Гермиона и неожиданно спросила: — Гарри, а ты кто по гороскопу?

— Лев, а ты?

— Дева. Вон он, мой знак.

— У тебя, получается, скоро день рождения?

— Да, 19 сентября.

«Надо запомнить», — подумал Гарри, а потом снова ушёл с головой и немного торчащими ушами в разглядывание потолка. На нём были не только звёзды, там проносились и кометы, и сравнительно крошечные метеоры, и ещё много-много всего. Парящие над столом свечи казались продолжением ночного неба. Взгляд мальчика опускался всё ниже и ниже, пока не наткнулся на лица людей. Им улыбались. Он оглядел преподавательский стол, отмечая про себя пронзающий взор горбоносого черноволосого мужчины, который сидел за столом с таким видом, словно пару лимонов проглотил. Директор, а судя по трону это был именно он, ухмылялся в свою невероятную седую бороду.

— На Гендальфа похож, — шёпотом поделился Гарри своими наблюдениями с Гермионой. Девочка согласно закивала. Вынесли трёхногий табурет, сверху нахлобучили потрёпанную шляпу цвета бобровой шкуры. Бобровая шляпа неожиданно встрепенулась и запела, по стайке первокурсников прошёлся лёгкий вздох. Песню Гарри слушал вполуха, вместо этого рассматривая окружающую обстановку. Четыре факультета, четыре стола, четыре герба над этими самыми столами. Он думал, думал, куда ему больше хочется и, в конце концов, решил, что ему абсолютно всё равно. Пусть шляпа решает сама, на то её сюда и определили.

Она, очень вовремя, допела свою песню и поклонилась. Зал разразился аплодисментами, а профессор Макгонагалл раскрыла длиннющий свиток.

— Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она, — Аббот, Ханна.

Девочка с белыми косичками была отправлена на Хаффлпафф, следующая в списке Боунс — тоже. Терри Бут внёс разнообразие, попав на Райвенкло. Гарри задумался и пропустил пару имён, но из оцепенения его вывели крики, приветствующие первую гриффиндорку. Этот стол кричал в разы громче остальных, а пара рыжих близнецов даже размахивали какими-то трещотками.

— Грейнджер, Гермиона, — через некоторое время объявила Минерва.

Девочка глубоко вздохнула и быстро засеменила вперёд. Шляпа накрыла её пышную гриву и изрекла глубокомысленное «Х-м-м…». Сидела Гермиона под натиском шляпы минуты две или три. Все вокруг уже успели заскучать, когда шляпа вынесла приговор:

— Райвенкло!

Сине-бронзовый стол зааплодировал. Гермиона снова вздохнула, но на этот раз с облегчением, и двинулась к ним.

— Лонгботтом, Невилл.

Мальчик зажмурился и затопал на свой эшафот, чуть не упав, правда, но рядом стоящие ученики его вовремя поймали. Когда он, наконец, сел, Гарри ободряюще ему улыбнулся. Шляпа чуть дёрнула своими полями, когда выкрикнула «Гриффиндор!»

И вот настал его черёд:

— Поттер, Гарри.

По залу начали расходиться шепотки. «Ага, я. Да, тот самый Поттер. И не надо на меня так смотреть», думал Гарри, пока шёл до стула. Он изящно откинул полы мантии, сел и даже успел увидеть сотни пар обращённых к нему глаз, перед тем как шляпа съехала ему на нос.

— Позер, — раздался голос в его голове, как бы объясняя свой переезд.

— Имею полное право, — мысленно отвечал он.

— Имеешь, но я уже не поднимусь, — злорадно прозвучала Шляпа, — тебе с такими замашками на Слизерине самое место.

— Да ладно вам, как будто сами не понимаете, что я обычный оборванец, знаю кучу всяких плохих слов и не брезгую ими выражаться.

— Как будто змеи брезгуют, тоже мне, — хмыкнула его собеседница, — но в чём-то ты прав. Вижу-вижу, ты не так глуп, как кажешься. Ты ещё и отважен, в придачу, но вот трудолюбия в тебе ни на кнат.

— Чего нет, того нет, — Гарри пожал плечами, — а что, ученики обычно обладают только каким-нибудь одним качеством?

— Нет, конечно, — ответила Шляпа, — бывают случаи, но это, скорее, исключения.

— Тогда я не понимаю всей этой канители с распределением.

— Что ты вообще понимаешь, мальчик? — слова Гарри ей явно не понравились, — всё, кыш, мне работать надо. Гриффиндор!

Гарри показалось, что она выкрикнула этот вердикт куда громче предыдущих. Он медленно так пошёл к своему столу под гвалт и шум аплодисментов. Не успел Гарри подойти, как высокий рыжий (сколько тут рыжих?) парень схватил его руку и начал усиленно её трясти.

— Добро пожаловать на Гриффиндор, — приговаривал он. Мальчик заметил на его груди значок с буквой «С» и спросил, что это значит. Перси, так звали парня, охотно ответил:

— Это значит, что я староста. Слежу за порядком, начисляю или отнимаю баллы. Вообще, это большая ответственность…

Староста был нагло перебит двумя близнецами. Гарри помнилось, что они приходятся Перси братьями.

— С нами Поттер, с нами Поттер!

— И он больше похож на Уизли, чем сами Уизли!

— С нами Поттер, ура-а-а!

И они снова застрекотали своими трещотками. Гарри не очень оценил такой комплимент. Совсем не оценил. Он пожал руки всем желающим и сел, наконец, на свободное место. К нему придвинулся Невилл и поздравил его с Гриффиндором, Гарри его тоже.

— Уизли, Рон, — раздался глас божий, то есть Макгонагалл.

— Уизли, Рон, — и ещё раз. И ещё один. Перси подскочил и рванул в её сторону и о чем-то принялся ей докладывать. Видимо, о местонахождении пропажи.

— Бедняга Ронни так не вовремя подхватил драконью оспу, — сокрушался один из близнецов. Тем временем Минерва продолжила:

— Хм-м-м, ладно. Забини Блейз.

Был распределён на Слизерин и за сим угомонились. Свиток скатали, Шляпу унесли, Дамблдор встал.

— Добро пожаловать! — произнёс он. — Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнём наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Всё, всем спасибо!

Гарри подумал, что старик немного не в себе. Думал он об этом недолго, секунд десять, потому что золотые тарелки на столах вдруг до отвала наполнились разными яствами. Зелёные глаза мальчика разбегались от обилия снеди на столе, и он решил попробовать всего понемногу. Он как раз накладывал себе стейк, когда поймал полный зависти взгляд. А когда Гарри понял, чей это взгляд, то ему стало не по себе.

— Святые угодники, — прошептал он про себя, а затем в полный голос поздоровался.

— Здравствуйте, здравствуйте, новые ученики Гриффиндора, — улыбалось ему самое настоящее приведение, — меня зовут сэр Николас де Мимси-Дельфингтон и я к вашим услугам. Приведение факультета Гриффиндор

— А ещё его называют Почти Безголовым Ником, — любезно просветили всех желающих близнецы.

— Как это «Почти Безголовым»? — спросил Гарри и тут же пожалел об этом. «Язык твой — враг твой, Поттер», — думал он, рассматривая почти отделённую от шеи голову. И на чём она держалась, спрашивается.

— Так и живём, — прокомментировал происходящее один из близнецов. Гарри, почему-то захотелось ударить их чем-нибудь тяжёлым. Хотя, Гермиону, в первый час их знакомства, хотелось связать и выкинуть в окно, а потом ничего, втянулся. Как она там, кстати, надо потом разузнать. Уж если ты умудрилась заинтересовать Гарри Поттера задачкой про чайку и слепого, то хрен ты избавишься от него ближайшие года два.

И тут перед Гарри появилась главная любовь всей его жизни. Сладкое. Всё, ни Гермионы, ни жуткого привидения, ни близнецов, ни Невилла, жаждущего поболтать, ничегошеньки. Всё вокруг перестало существовать, оставив Гарри наедине с яблочным пирогом. Для начала.

Меру в еде Гарри знал, не объедался. Но в нём проявилась сущность в виде хомяка, поэтому все сладости, которые можно было запихать в карман, были туда отправлены. На будущее. Мало ли, вдруг конфетки захочется. Потом он стукнул себя по лбу:

— Я ничего не взял для Мелиссы, вот болван.

— Гарри, она ведь хищное животное, — поспешил успокоить его Невилл, — сама себе пропитание добудет.

— Она же маленькая, — убитым голосом произнёс Поттер, но тут его осенило, — а кухня здесь где?

— Да прямо под нами, — ответил, возможно, Джордж, — можем показать.

— А сегодня сможете? После всего этого? — в голосе Гарри особо не было надежды. Близнецы переглянулись.

— Можем, почему нет, — лицо Поттера просияло, — мы и сами туда собирались. Запастись.

— Спасибо, — ему вдруг очень перехотелось кидаться в них тяжёлыми предметами. Кажется, есть такой психологический приём.

Когда карманы Гарри были набиты до отвала, он решил предаться ленивым и праздным разглядываниям всего вокруг. Как говаривала тётя Петунья, человек чаще всего копирует своё окружение, поэтому окружение надо выбирать правильно. Столы Слизерина и Райвенкло символизировали собой то самое «правильное». Тихие разговоры, степенные движения, хорошие манеры и всё такое прочее. Гарри это понимал, всею душой одобрял, но сам такою выдержкой не обладал. За свои полчаса-час, проведённые на Гриффиндоре, он ещё о выборе Шляпы не пожалел, но всё ещё впереди. Его взгляд переместился на стол Хаффлпафф. Недостижимая для ленивого Гарри элита элит ничем не отличалась от всех остальных. Разглядывать учеников было не так интересно, как преподавателей. Хагрид пил что-то из очень большого бокала, напоминающего спортивный кубок. Недалеко от него сидел человек совсем не арабской внешности, но с тюрбаном на голове. И с чего бы это вдруг? Он говорил с профессором, похожим на вампира. Черные волосы и глаза, мертвенно-бледная кожа как бы намекали. Тут оба преподавателя обратили свой взор на Гарри, и у последнего вдруг резко загорелась звезда во лбу. То есть шрам, разумеется. Наверное, вампир его приметил, как свою жертву. Поттер сразу же поинтересовался у Перси, является ли данный учитель древним и жутким комаром. Но, видимо, за старосту всегда отвечали его младшие братья:

— Так Снейпа ещё никто не называл, — уважительно приметил тот-близнец-который-дальше. Второй возражал:

— Нет, мы называли его очаровательным вампирюсиком в тех стихах, которые посвящали ему на прошлый День святого Валентина.

— И как я мог забыть, — притворно сокрушался первый. Гарри решил ещё раз попытать удачу:

— Так кто он, вампирюсик этот?

— Человек, естественно, — ответил второй, — кошмарный человек, даже жуткий. Зельеварение преподаёт.

— Обладатель таких рекордов, как самое большое домашнее задание, — первый начал загибать пальцы, — самое большое количество отработок в неделю…

— Самое огромное количество снятых баллов с Гриффиндора за год, — подсказывал ему брат.

— Ну, и самые ядовитые и обидные комментарии по отношению к ученикам.

— Н-да, — задумался Гарри, — суровый дядька.

Десерты со столов волшебным образом испарились, а Дамблдор снова встал и начал вещать. Гарри не вслушивался, но даже до него долетело словосочетание «мучительная смерть».

— Чего-чего? Чья смерть? — мальчик начал дёргать Невилла за рукав, но тот ему не ответил. Потом дети пели гимн, каждый на свой мотив. Кто быстро, кто медленно, Гарри бы тоже как-нибудь выпендрился своим исполнением, если бы знал слова.

— О, музыка, — воскликнул директор, — Её волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь.

А вот тут Гарри был с директором полностью согласен. Он ещё раз мысленно помянул оставленный дома плеер с наушниками, который, по словам тёти, работать здесь ну никак не мог. Эту проблему надо было как-то решать, не таскать же за собой граммофон.

Первокурсники выстраивались за Перси Уизли, но Гарри не спешил, он спрятался за сидящими рядом близнецами и прошептал им, чтобы прикрыли. Когда они ехидно спросили, а что им за это будет, Гарри ответил, мол во-первых они обещали провести его на кухню, а во-вторых в маггловском мире все рыжие давным-давно объединились.

— «Братство рыжих» существует уже не одно столетие, — вещал он, — и по первому правилу Братства все его члены должны помогать друг другу. А у вас такого нет?

На удивление Гарри, близнецы прониклись этим бредом. Кажется, это ему ещё поможет в будущем. Или помешает.

Полоски лунного света рассекали коридор.

— А можно я никуда не пойду?

— То есть? — Фред непонимающим взглядом уставился на Поттера.

— Мне здесь нравится, можно я ещё погуляю? — он вытаращил свои и без того большие зелёные глаза на Уизли и прижал к груди корзинку с провиантом для Мелиссы.

Хогвартс в сумерках манил его, по его бесконечным гулким коридорам хотелось шагать и шагать. Хотелось впитывать магию подошвами ботинок, ловить редкие отблески света, прижиматься тёплой щекой к холодной стене и дышать в одном ритме с древним существом по имени Хогвартс.

Близнецы переглянулись.

— Слушай, мы не очень против, — начал один и посмотрел на брата.

— Но, может, завтра прогуляешься?

— А то нам таких люлей прилетит от Перси.

— И Мерлин бы с Перси, от Макгонагалл, — шутки шутками, а отпускать первокурсника одного ночью перед самым отбоем — это слишком даже для близнецов.

— Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — заверещал Гарри. Взгляд Джорджа остановился на корзинке в руках мальчика:

— А твоя лиса пусть голодает, что ли?

— Ой, забыл, совсем забыл, — с полминуты Гарри подумал и, наконец, сказал только, — побежали быстрее.

Впрочем, Мелисса прекрасно себя чувствовала, валяясь на коленях у Лаванды Браун. Вокруг них сидела стайка девочек, которые периодически подкармливали лисичку сырными шариками. Сию милую картину закрывал собой Перси Уизли. Он стоял, уперев руки в боки, и взирал на нарушителей:

— И где вы были? — практически прошипел он. В качестве дипломата был выдвинут Фред:

— Что ты так разбушевался, дорогой братец, до отбоя ещё время есть, а мы всего лишь устроили Гарри маленькую экскурсию по замку.

— С какой это стати вам устраивать экскурсии? — Персик вопросительно вскинул бровь. «В Братство его не возьмём» — услышал он шёпот Джорджа.

— Почему бы им не показать мне расположение кабинетов, в которых проходят уроки, — взял Гарри инициативу в свои руки, — чтобы завтра я не блуждал по замку. В конце концов, это ведь и входит в обязанности кураторов.

— Каких таки «кураторов»? — опешил староста. Близнецы тоже выглядели удивлённо.

— Ну, кураторов, — повторил Гарри, — а у вас что, такого нет? Когда я пошёл в первый класс маггловской школы за мной закрепили четвероклассника, который должен был показать мне школу, помогать с уроками, отвечать на вопросы и следить, чтобы со мной не возникло проблем.

— Хм… Занятно, — Перси на минуту задумался, — стоит обсудить это с профессором Макгонагалл. А с вас, так уж и быть, не буду снимать баллы в первый же день, — и он, всё ещё погружённый в свои мысли поднялся в спальню. Как и любой человек, имеющий хоть какие-то обязанности, он был не против скинуть часть их на кого-нибудь другого.

Близнецы похихикали и перекочевали поближе к своему другу, Ли Джордану. Гарри перехватил поудобнее корзинку и пошёл вызволять питомицу из цепких лап сокурсниц. Мелисса и сама поняла, что кайф закончился, и быстро вскарабкалась на руки хозяину. Послышался синхронный девичий вздох огорчения.

— Не переживайте, — сказал им Гарри, — ещё наобщаетесь, — и подошёл к Невиллу. Тот сидел за столом с чашкой чая. Когда пара рыжих приземлились рядом, Лонгботтом отчитался:

— Я её выпустил, потому что она скреблась в клетке. А Тревора она так и боится, и пришлось отправить её в гостиную.

— И правильно сделал, — как-то отрешённо проговорил Гарри, скармливая Мелиссе очередной кусочек запечённой курицы, — лисы не любят одиночества. Так тётушка говорила. Только вот чем кормить её, кроме мяса, до сих пор не ведаю. Надо бы в библиотеку зайти завтра. Не знаешь случайно, где в этом лабиринте библиотека?

— Случайно — не знаю, а специально можно спросить тех же близнецов.

— Мыслишь, Нев, — улыбнулся Гарри, — кураторы они или кто?

Невилл улыбнулся и заразительно зевнул. Настолько заразительно, что половина гостиной не устояло. Гарри в том числе.

— Пошли спать что ли, — вдобавок он потянулся и прохрустел позвоночником. От щелкающих звуков сидящие недалеко девочки поморщились, — где тут спальня?

Невилл потащил Поттера по винтовой лестнице наверх. В круглой комнате было пять кроватей, но вещи стояли только около четырёх. Гарри не было до этого никакого дела, и он упал на ту постель, к которой заботливо толкнул его Нев. Сняв с себя всю одежду, мальчик забрался под одеяло и мгновенно уснул. Мелисса тихо посапывала у него в ногах.

— Поттер, после уроков мы с тобой идём к профессору Макгонагалл, — было первым, что услышал Гарри этим утром, — приговор окончательный, обжалованию не подлежит, — для полноты картины Перси надо было стукнуть молоточком по столу, но как назло ни стола, ни молоточка.

— Как скажете, босс, — вяло отозвался Гарри и побрёл со всеми на завтрак в Большой зал. Дорогу вчера он худо-бедно запомнил, поэтому именно он вёл маленький отряд первокурсников.

— Вопрос на засыпку, — начал Дин Томас, — почему нас четверо, а кроватей в спальне пять?

— У меня вчера возникла та же мысль, но сон оказался сильнее, — кивнул Гарри.

— Скорее всего, из-за Рона Уизли, — тоном знатока заметил Невилл, — вся их семья — потомственные гриффиндорцы и попадёт он к нам, ставлю сикль.

— Ставлю два против, — включился Дин в игру.

— Два на Райвенкло, — поддержал Гарри. Финниган прыснул в кулак, — а ты, Симус?

— Я не люблю проигрывать и верю Невиллу на слово, — ответил тот.

— Тогда будешь держать банк, — обозначил Гарри, — парни, выворачиваем карманы. Нев, поднимешь до двух? Ага, отлично.

— Поттер, если вдруг Райвенкло, — заметил Томас, — то выигрыш делим пополам.

— Замётано.

Рон Уизли прибыл к завтраку, и распределяли его не отходя от кассы. Он был отправлен на Хаффлпафф, а Дин заработал за утро шесть серебряных сиклей.

— Вот так и рвутся шаблоны — задумчиво прогудел Невилл.

— Ещё придумаем, как отыграться, — заверил всех вокруг Гарри, ковыряясь в омлете, — у нас там какой урок-то?

— Заклинания, вроде, — Симус заглянул в расписание, — ага, они.

— Та-а-ак, Фред, Джордж, а вы куда потопали так резво? — остановил Гарри проходящих мимо близнецов, — назвались груздями, тьфу ты, кураторами — ведите.

— Да погоди ты, Поттер, — махнул рукой Джордж. Фред пояснил:

— У нас брат барсуком стал, надо поздравить!

И оба ускакали к столу Хаффлпаффа. Они сели по обе стороны от красного, как знамя львов, Рона и принялись ему что-то вдохновенно вещать в оба уха сразу.

— Думал, меня туда распределят, — вздохнул Невилл, — а Уизли наоборот. А вот оно как бывает.

— Мне шляпа сказала, что барсуки для меня — недостижимая элита, — разоткровенничался Гарри, — так что я даже завидую. А Уизли, наверное, решил хоть в школе от таких братьев отдохнуть. Ну и леший с ними, погнали. Нас ждут Заклинания с большой буквы «З»! Вы со мной, орлы?

По коридорам бежали всего четверо мальчишек, а у завхоза создавалось впечатление, что табун лошадей не меньше. К тому же, рыжий размахивал мантией наподобие флага и напевал что-то вроде гимна. Мистер Филч вышел прямо перед ними и все разом затормозили.

— Ах вы, несносные вредители, носитесь здесь как заведенные, взять бы вас всех и…— начал было Аргус, но был бесцеремонно перебит:

— А вы завхозом работаете, да? — спросил тот, который рыжий с «флагом», — как вас звать?

— Меня? — старик вытаращил глаза.

— Вас, — подтвердил мальчик, — меня вот Гарри зовут. Это Симус, Дин, Невилл. А вас как?

— Аргус Филч, — представился завхоз немного ворчливо.

— Замечательно, мистер Филч, — улыбнулся Гарри, — у моего друга была к вам одна просьба, — и он больно тыкнул Невилла локтем. Тот даже не поморщился, только судорожно вспоминал, какая-такая просьба:

— Ай, точно, — просиял он, — у вас случайно нет террариума?

— Чего? А-а-а, нет, — отозвался завхоз, — аквариум только где-то был.

— Да какая разница, — махнул рукой Гарри, — все условия создадим, и будет террариум. А откуда бы нам его спереть, мистер Филч?

— Чего ты там переть собрался, паршивец?

— Это я образно говорю, — Поттер доверительно заглянул Аргусу в глаза, — вам же этот аквариум все равно нафиг не нужен, а мы его самолично перетащим, отчистим тоже сами, вам каких-нибудь бонусов потом принесем, если захотите. Только где она, посудина эта?

— Так у Хагрида где-то валяется, — прохрипел старик, — какие бонусы-то?

— Да вот для кошки вашей корм притараним, — показал Гарри на миссис Норисс, — новейшая разработка, испытана сотни раз, ни один кот при испытании не пострадал. В этом корме комплекс нужных витаминов для отличной работы желудка, укреплении костей и зубов, а так же для придания шерсти животного мягкости и блеска. Щетка для расчесывания в подарок.

Филч уважительно покивал, пригрозил пальцем и прокряхтел «Смотрите у меня!».

— Сам у себя смотри, — припомнил Симус старую шутку, как только Филч скрылся. Дин весело заржал, как молодой жеребенок.

— Иех, пропадает во мне торгаш, — грустно вздохнул Поттер, — Невилл, «Вискас» сам оплачиваешь, а я закажу.

— Не проблема, — заключил Лонгботтом, — а что за «Вискас» такой волшебный?

— Да обычный маггловский корм, — отмахнулся Гарри, — в сравнении с местными крысами, конечно, пища кошачьих богов.

— Мы на заклинания опоздали или ещё нет? — заволновался Дин. Поттер картинно взглянул на наручные часы.

— Еще нет, но имеем все шансы. Так что полетели, орлы.

— Как тебе первые уроки? — спросил Гарри Гермиону, с которой столкнулся в коридоре.

— Жуть как интересно, — карие глаза девочки горели так, что никаких свечей не надо, — Профессор Макгонагалл так потрясающе все объясняет. А тишина в классе была идеальная, не то что в моей старой школе. Профессор потому что такая вся статная, серьезная.

— Я понял, ты решила основать её фан-клуб, — кивнул Гарри.

— Если она научит и меня превращаться в кошку, то хоть сто фан-клубов, — пообещала Гермиона, — а у вас как всё прошло?

— Здорово, — мальчик поправил рыжую челку и заулыбался, — на истории магии я спал. И не зыркай на меня так злобно, я не испепелюсь. До неё заклинания были, вот где интересно. Считай, мы взяли в руки палочки и начали процесс эволюции. Правда, Флитвик случайно услышал, как мы назвали его пол-профессора, но не обиделся. Назвал нас полудурками, конечно, но даже ласково. Да и вообще веселый он. Мировой мужик. Пол мужика.

— Дурацкие у тебя шуточки, — сморщила нос Гермиона.

— Какой я — такие и шуточки, — оправдался Гарри и попытался схватить каштановую прядь девочки. Грейнджер тряхнула головой и заключила:

— Самокритично, — посмотрела куда-то наверх и воскликнула, — ой, мои уходят.

Она уже хотела свернуть к нужной лестнице, когда услышала:

— Пс… Герми-Герми, — заговорщицким шёпотом звал ее Гарри, прикрыв рот ладонью. Гермиона медленно повернулась.

— Не называй меня так, — сказала она, — на собачью кличку похоже.

— Ничего ты не понимаешь, — немного обиделся мальчик, — это позывной.

— Позывной, значит, — Грейнджер приобрела задумчивый вид, — чего хотел то?

— Через час после обеда у входа в библиотеку, — все так же прошептал Гарри, — не опаздывай.

Подмигнул и быстренько усвистал в закат.

— Внимание, вопрос, — тихо пробормотала Гермиона самой себе, — где здесь библиотека?

Тишина, запах пыли, шуршание страниц и скрип перьев. Это место не могло не понравится Гермионе Грейнджер. Заучке и зубриле, каких мало. Гермиона безнадёжно старше тех, кто пытается задеть её нелепыми оскорблениями. Не возрастом. Конечно, не возрастом. И даже не количеством длинных слов и дельных мыслей в кудрявой голове. Старше, потому что у каждого взрослого есть свой кошмар. От него просыпаешься с криком глубокой ночью. Нервно встряхиваешь головой при любом напоминании. И хочется сжечь весь тополиный пух в округе к чертям собачьим, который тогда, даже осенью, прилетел напиться горячей мальчишеской крови. В ней была и дорога, и тротуар, и машины, и сама Гермиона. И всё-всё в проклятом, ненавистном белом пуху. И рыжие волосы не сильно выделялись на багряной лужице. Как же они похожи. Тот, кого она отпустила и тот, кого она ждёт прямо сейчас. Спустя два года после своего кошмара.

Сейчас за окном библиотеки тоже осень, но другая. Здесь всё другое. Деревья, листья, небо. И ветер совсем-совсем другой. Дома он был совершенно обыкновенный, мог растрепать волосы, попинать обрывки газет, и никогда не водился в помещениях. Зато местный очень даже водится, завывает в коридорах так, словно имеет на это право. Он здесь теплый, почти ласковый, а не резкий и колючий, каким полагается быть осеннему шотландскому ветру. Возможно, это магия — думалось Гермионе. Здесь всё насквозь пропитано волшебством и поэтому каждый вихрь приносит ей на хвосте любой звук. Шаги, например. Это Гарри, он ходит очень резко, почти бежит. Вот-вот будет здесь.

Но Поттер прибегает только через пять минут и плюхается на соседний стул. На стол приземляются какие-то толстые справочники.

— Итак, это, — он указывает на книги, которые только принёс, — маггловская литература о животных. Не спрашивай, откуда. Здесь, — Гарри обвёл рукой библиотеку, — где-то должно быть про животных магических. Нас интересуют лисы и им подобные. Времени до ужина у нас навалом.

— Млекопитающие семейства псовых, — открыла Гермиона энциклопедию на нужной странице, — «vulpes» на латыни. Насчитывается 40-50 подвидом. Нас интересуют какие-то конкретные?

— Обыкновенные и очень рыжие, — ответил Гарри, листая другую книжку, — а лучше легенды с ними связанные. А потом магические книги проштудируем. Найдем, сравним, сделаем нужные выводы.

— Ты считаешь, что твоя лиса волшебная? — скептически произнесла Грейнджер.

— Наверное, если я купил её на волшебной улице, то, возможно, Мелисса может оказаться вполне магическим существом, вероятно, — скороговоркой проговорил Поттер и добавил, — но это не точно.

— И почему я тебе вообще помогаю, — спросила Гермиона у потолка и уставилась в книгу.

На ужин они чуть не опоздали, зато нашли-таки упоминание о кицунэ, девятихвостых лис из японского фольклора, в магической книге. О совах, правда, но сам факт. Так же было найдено упоминание Ренара или Рейнеке-лиса, но как одного из первых анимагов. У Мелиссы был всего один хвост, и анимагом она не была, сталбыть, надо копать дальше. Ещё они выяснили, что лисы едят рыбу, мясо, отварные яйца, сырую курицу или говядину и даже варёные овощи. Домовики наложили в корзинку рулетов с курицей, а этого молодому растущему любопытному организму было явно недостаточно. Значит, снова штурмовать кухню придётся.

За ужином Гарри размышлял о Ренаре и о его невероятном умении, анимагии. Как сообщал задрипанный тяжеленный трактат — он в своё время (а это десятый век нашей эры) сделал это умение общедоступным и обратимым. Когда-то превращение в зверя было чем-то вроде вознесения праведников в рай, волшебник посвящал этому много лет и добровольно навсегда становился животным. Ренар же посвятил свою жизнь изучению этого явления, его видоизменению. Он не только подарил магическому миру это потрясающее умение, но и на века остался персонажем многих европейских сказок, как Рейнеке-лис, самый умный, самый хитрый и прочая-прочая-прочая. По легендам, он был знаком с Морганой Ле Фэй. Она же — единственная известная волшебница, чей анимагический облик мог меняться. Возможно, она даже помогала ему в исследованиях, когда отрывалась от противостояния с Мерлином. Погиб Ренар для волшебника довольно бесславно. Сей лис был разодран в клочья гончими на лисьей охоте. Популярное и по сей день в Британии занятие.

Спасибо, конечно, хитрюге этому, но превращение в анимага и сейчас очень долгий, сложный и болезненный процесс. Без наставника соваться в это дело нельзя. А кто это у нас тут превращается в кошку? Похоже, профессору Макгонагалл очень скоро придётся скакать по этажам от настойчивого первокурсника. И от его подружки. Сама ведь вызвалась!

А первое время преподавателя трогать не стоит. Минерва уже сегодня хлебнула горя, когда её староста привёл Поттера к ней в кабинет.

— Вот этот несомненно очень сознательный молодой человек, — Перси указал пальцем на мальчика, — предложил вчера очень интересную идею. Я предположил, вам будет интересно узнать о ней.

И встал в стороночке такой весь гордый за свою находку. Кошке было словно бы по барабану.

— Я вас слушаю, мистер Поттер, — сухо произнесла женщина. Мальчик сначала повернулся к Перси:

— Надо же, какие мы вежливые. Как меня по лестницам за ухо тащить так я «паршивец вертлявый». Да, не о том речь, собственно. Итак, я местами очень молодой, а местами очень сознательный человек, предлагаю вам отличную возможность скинуть младшие курсы на старшие курсы. Одну головную боль на другую. Клин клином! В чём суть: за одним или сразу за двумя первокурсниками закрепить по одному куратору, чтобы помогали… Как его… Адаптироваться, во. И детишки не потеряются, и народ при деле. Здорово я придумал, правда? Ладно, каюсь, честно спионерил. Зато сам!

— Вы ведёте себя неподобающе, мистер Поттер, — глаза Минервы были похожи на два блюдца, — Но задумка действительно интересная, стоит обсудить это с профессором Дамблдором.

А за дверью Гарри ждала пятиминутная отповедь от Перси на тему «как-надо-разговаривать-с-уважаемыми-людьми».

— Фред, Джордж, у вас брат сломался, — сказал Гарри одним прекрасным осенним утром. Взгляд его был прикован к столу Хаффлпаффа, а точнее к одному его студенту — Рону Уизли. Вёл себя мальчик вполне обычно, оживленно с кем-то болтал, не забывая укладывать в себя бекон. Только волосы его были не ярко-рыжие, а каштановые.

— Это он выделяется… — хмыкнул Джордж.

— Идёт против системы, — поддержал Фред.

— Боец.

— Уникум.

— Девиант.

И оба весело заржали. Гарри придвинул к себе рисовый пудинг и спросил:

— Вы его так достали что ли? Он от обилия рыжего и красного в своей жизни сбежал к барсукам?

— Отчасти, конечно, — Фред принял заговорщицкий вид.

— Так оно и есть, но есть одно «но», — отзеркалил Джордж выражение лица брата.

— Какое «но»? — нетерпеливо спросил Поттер.

— Слышал ли ты, Гарри…

— …Что от порока, который близок тебе весьма и очень…

— …Погибла однажды невинная душа?

— Чего? — непонимающе спросил Гарри. Как это, он весь такой распрекрасный и порок.

— От любопытства кошка сдохла, вот чего, — сказали они хором.

— Сами интригу разводят, а я виноват, — Гарри даже немного обиделся. Чуть-чуть. Потому что на близнецов дуться смысла никакого.

— Да ладно тебе, слушай, — словно бы сдавшись, произнес Фред.

— Наш братец-барсук нам по секрету поведал…

— …Что на Гриффиндор не пошёл именно из-за тебя.

Гарри подавился. Пока он откашливался, Невилл стучал ему кулаком по спине, что совершенно не помогало. В это самое время лица близнецов приобрели мечтательно-радостный вид. Как будто огорошить Поттера было если не делом всей жизни, то невероятным удовольствием точно.

— А при чем тут я? — взревел Гарри, прочистив горло, — Я ему пистолет к виску не прикладывал, не угрожал, денег не предлагал. Даже не говорил с ним ни разу. Или я такой страшный что ли?!

— Ты не говорил, — кивнул Джордж.

— А вот матушка наша очень любила о тебе поговорить с Ронни.

— «Ой, да вы же с Гарри в один год в школу пойдёте, — в голосе Джорджа появились какие-то писклявые нотки, — Подружитесь, точно тебе говорю».

— «Ты к старшим не лезь, — вторил Фред, — Вот подружишься с Гарри, будешь ему про свой квиддич рассказывать».

— «Не чавкай, а то как Гарри Поттер с тобой сидеть будет? На ужине то в большом зале да за столом Гриффиндора. Позорище»

— «Гарри то».

— «Гарри сё».

— Я понял, — мальчик перебил Уизли, — он меня заочно ненавидит. А вы почему не повлияли? Братья вы ему или не братья?

— Мы влияли как могли.

— Чесслово.

— Но из Хогвартса в Нору наше влияние что-то плохо долетает, — и они как-то вместе пожали плечами. Переглянулись и снова пожали.

— И волосы он перекрасил, потому что его за тебя принимают, — добавил Джордж.

— Это он вам тоже по секрету сказал? — поинтересовался Гарри.

— Нет, мы были непосредственными свидетелями.

Поттер вопросительно уставился на них, не моргая.

— Да подбежала к нему райвенкловка какая-то со спины, — хмыкнул Фред.

— Такая «Гарри, подожди!»

— А он как рявкнет, что мол я Рон Уизли и вы меня все за…

-…колебали.

— Именно.

— А волосы его в этот момент как потемнели.

— А девка в осадок выпала и свалила, — подытожил Джордж.

— Почему потемнели? — недопонял Гарри.

— А ты про спонтанные выбросы магии слышал? — немного снисходительно поинтересовался Фред.

— Слышал, но… — начал было Поттер, но близнецы рывком встали и начали деловито закидывать бутерброды в сумки.

— Вот и волшебно, — кивнул Джордж, — а нам надо до уроков ещё кое-что успеть.

— И даже не спрашивай, что — прервал вопрос Фред на стадии осмысления, заворачивая в бумагу толстый шмат колбасы.

— Многоуважаемые господа кураторы, — Гарри сложил руки на груди, — а до подземелий проводить не соизволите?

— А зачем мы тебе?

— И так тут ориентируешься прекрасно.

— Будто синьоров Мародёров лично знавал.

И они уплыли из Большого зала под вопль Поттера: «Но я же там не был ни разу!» Гарри понятия не имел, кто какие Мародёры, но замок он действительно заучил неплохо. Раза два они с Мелиссой даже выбирались из гостиной ночью и один раз чуть не попались. На астрономической башне неожиданно оказались студенты четвертого курса и профессор Синистра. То есть для Гарри неожиданно, а у них был вполне запланированный урок астрономии.

Маленькая Мелисса оказалась прекрасным спутником для прогулок по замку. Лисы — ночные охотники, ей от предков достались прекрасный слух и ночное зрение. (А ещё завидный аппетит).Мелли будто понимала Гарри с полувзгляда и отважно пёрлась первая на разведку. Могла учуять миссис Норисс ещё до того, как она рванёт в их сторону. Правда, куда идти, лисичка не имела ни малейшего понятия, её так и тянуло в сторону кухни. Поэтому её часто надо было подзывать к себе или вытаскивать из какой-нибудь тёмной ниши, куда любопытный зверёк решил сунуть нос. Так и бродили они по коридору заполночь. Рассматривали и ощупывали причудливые статуи, принюхивались к деревянным дверям, гадая, что за ними, пытались говорить с портретами, скакали по лестницам вверх-вниз. Удивительно, что ни одна ещё ступенька под их ногами-лапами не исчезла, а лестницы всегда вели куда надо или быстренько перестраивались. Словно бы Хогвартс помогал им в их маленькой игре.

А на утро он вставал позже всех, еле успевал на занятия. Но как же спать ночью, если тут все такое интересное, всё надо посмотреть, послушать, понюхать, потрогать. В случае неудержимого любопытства, даже лизнуть. Уроки-то тоже были жуть какие интересные. Гермиона не обманула, профессор Макгонагалл действительно была очень строгим учителем, но с таким сложным предметом никак иначе. А ещё проф обладала железной выдержкой, она стойко отбилась от всех вопросов Поттера. «Как связано произнесение заклинания и махи палкой? А заклинания — они ведь на латыни? Латынь считается волшебным языком? А в Индии они тоже латинские или какие-нибудь свои? А у заклинаний есть своя, как же это… Ну-мен-кла-ту-ра*?» И еще много-много вопросов, которые, по чести, лучше задавать Филиусу. Профессор не успевала на них отвечать. В конце концов, она набросала список литературы для ознакомления и перенаправила его со своими вопросами прямо к гоблину. Мастер чар он там или зарплату за жабий хор получает?

Деревянную иголку с серой на кончике удалось выжать только Малфою.

Уроки шли своим чередом до самой пятницы, и вот настало время спуститься вглубь. В подземельях было прохладно и темно, хоть глаза выколи. Шаги стайки первокурсников, зеленых и красных, гулким эхом отскакивали от стен. Невилла трясло. Он уже признался, что бабушка в детстве вместо бабайки его профессором Снейпом пугала. Добрая бабуля. В кабинете было не намного светлее, всюду стояли какие-то банки, склянки, заспиртованные грибы и живые (когда-то) существа (возможно). Чья-то конечность в длинном цилиндре повергла большую часть первокурсников в состояние тихого ужаса.

— Смотри-ка, формалин, — про себя прошептал Гарри. Действительно, уродцы купались не в прозрачном спирте, а в мутной бледно-жёлтой жидкости. От того становились ещё колоритнее. Дин с Симусом за спиной о чём-то шёпотом спорили, затем пожали руки и попросили Гарри разбить. Предмет спора Поттер узнать не успел, так как в то же мгновение в класс тёмной фурией влетел Снейп. Чёрная мантия развевалась у него за спиной, черные глаза словно сверкали.

— Ну точно Бэтмен, — сказал Дин, наклонившись к Гарри. Трое мальчишек про себя захихикали. Только Невилл сидел ни жив, ни мёртв, глазами с галлеон затравленно наблюдал за Снейпом. Профессору его взгляд был глубоко до лампочки, он был чрезвычайно занят проведением переклички.

— О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер.

— Здесь! — воскликнул мальчик.

— Вам было сказано всего лишь поднять руку, — профессор поднял очи черные на Гарри, — впредь соблюдать тишину на моём уроке.

Гарри кивнул.

— Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал Снейп, когда закончил перекличку. Он использовал избитый, но от того не менее эффективный ораторский метод. Если хочешь, чтобы к тебе прислушивались — говори тише. Наверное, и без этого никто бы рта не разинул без разрешения.

— Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжал профессор. Он говорил всё тише и тише, — я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как закупорить смерть. Все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада баранов, которое обычно приходит на мои уроки.

К упоминанию баранов в его голосе послышались нотки металла. Класс находился словно под гипнозом и тут профессор, видимо, задумал маленькую месть.

— Поттер! — неожиданно гаркнул профессор. Ученики синхронно вздрогнули, а Гарри вскочил со своего место по стойке «смирно», — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

«Вот ведь гадство, — про себя думал рыжий, — кто тебя за язык тянул, болван? Засыплюсь сейчас и дело с концом». Он хотел бы поддаться панике под выжидающим взглядом учителя, но прикусил язык и начал судорожно соображать. «Так, про первое даже думать не берусь. Полынь, полынь, полынь. Что мы знаем о полыни? Тётушка закидывает аромолампу полынью, когда у неё трудный день. А для чего? Успокаивается. Эх, была не была!»

— Нечто умиротворяющее, успокаивающее. Точно сказать не могу, — произнёс Гарри, глядя профессору в глаза.

— Навеки умиротворяющее, я бы сказал, — Снейп даже фыркнул, — настолько, что называется Напитком живой смерти. Очевидно, известность — это далеко не всё. Что ж, попробуем ещё раз. Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

— Разумеется, в аптеке, — бодро ответил Гарри и добавил, — сэр.

— Хм-м…— он задумался на пару секунд, — Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

«Всё, попал».

— Ну, э… — мальчик опустил глаза в пол, — понятия не имею. Сэр.

— Вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер? — профессор словно констатировал факт, — Садитесь и впитывайте. Безоаровый камень добывают из желудка козы, это на случай, если аптеки рядом не окажется. Волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. Про напиток живой смерти уже было сказано. Так, а почему никто не записывает?

Все тут же схватились за перья, а Гарри за перьевую ручку. Однокурсники привыкли, а Снейпа, казалось, вообще ничем не удивишь. Профессор сел за стол и сделал вид, будто о чем-то вспомнил:

— Да, и штрафной балл с Гриффиндора.

— Спасибо, что не все три, — прошептал Гарри своей тетради. Теперь-то он понимал, что такому суровому учителю палец в рот не клади, так что надо мигом исправлять первое впечатление, а то потом проблем не оберешься. Тем временем, Снейп записал на доске рецепт зелья от фурункулов и велел разбиться на пары. Все и так, в общем-то, сидели парами, только на половине слизеринцев кто-то менялся местами. Гарри сидел с Невиллом, который был белее пергамента, лежащего перед ним на столе.

— Нев, — Гарри толкнул его локтём в бок, — всё хорошо?

Тот поспешно закивал головой. Нет, нихрена не хорошо, заберите меня отсюда — так перевёл Поттер этот жест.

— Нам с тобой главное — не накосячить, так что давай я буду руководить, ладушки?

Невилл промычал что-то отдалённо похожее на «ага». Гарри вручил ему ступку со змеиными зубами, а сам занялся разделыванием слизней. В сущности, не самое противное, что можно было придумать для запугивания первокурсников. Снейп кружил по классу летучей мышью, раздавая не самые лестные комментарии. Чаще всего упоминались мозги учеников и сами ученики с этими своими мозгами, почему-то, разлученные. Малфой единственный из всего класса удостоенный похвалы засиял аки весеннее солнышко, а потом вздернул нос к самому потолку. В таком положении он пробыл недолго, котла на потолке не видно. Гарри разделал слизняков, закинул в кипящий котёл, пока варились, взвешивал мяту. Тем временем, Невилл измельчил зубы до состояния порошка. Деревянной-то ступкой.

— Н-да, — только и сказал Поттер, высыпая порошок в варево.

— Гарри, — робко позвал Невилл, пришедший в себя.

— А?

— Ты иглы дикобраза забыл.

Гарри поднял взор на доску:

— Ну вон же, снять с огня, добавить иглы, что непонятного? — немного раздраженно проговорил Поттер.

— А в учебнике в самом начале, — непонимающе возразил Лонгботтом.

— Начали, как на доске, так же и закончим, — постановил Гарри, — ты снимаешь, я кидаю иглы. Давай, а то переварим.

Невилл без труда переставил тяжеленный котел на подставку, а Гарри быстренько закинул две иглы, перемешал и закрыл крышкой.

— И как оно теперь доварится, без огня? — Невилл нахмурился.

— Да запросто, оно же не сразу остывает, — пожал плечами Гарри, — чайник что ли никогда не кипятил?

— Нет, — честно признался Невилл.

— И такое бывает, — сказал Гарри и взмахнул палочкой чтобы завершить зелье, — ух, мы ничего не взорвали, уже хорошо.

— Только рецепты разные, — возразил Невилл, — это плохо.

— Это всё от того, что ты пессимист, — Гарри повертел своим указательным пальцем перед лицом у соседа, — давай мыслить логически. Учебники старые. Профессор молодой. Относительно. Так что рецепт могли поменять, а новые учебники пока сочинят, пока одобрят, пока напечатают, пока до школы дойдут, рецепт ещё сто раз изменят.

Тут к их столу подлетел Снейп. Он скептически посмотрел на зелье, помешал, понюхал, чуть ли не попробовал и обречённо произнёс:

— Выше ожидаемого. Во всех смыслах.

Невилл и Гарри пожали руки под столом.

Раз Гарри побывал в подземельях первый раз, почему бы и не отправится туда снова? Нужно же срочно всё разнюхать, чтобы не вписаться в поворот. Иллюминация же там почему-то не предусмотрена.

Вечером Гарри складывал свой шпионский набор в рюкзачок. Пара шоколадок, курица в панировке (на случай, если Мелиссу выманивать придётся), палочка, кинжал (курицу резать), тёплый свитер. Ещё фонарик с ручкой, который Гарри выменял у кузена на лучшую свою рогатку из орешника. Батареек или электричества прибор не требовал, знай себе ручку крути. Вещь невероятно полезная, тем более в Хогвартсе.

Вышли искатели приключений через полчаса после отбоя и направились в сторону подземелий, как Гарри запомнилось. Хогвартс днём и Хогвартс ночью были похожи друг на друга, как дальние родственники. Те же колоны, те же статуи, окна, доспехи. А воздух другой. Успокаивающее безмолвие, гулкое эхо коридоров, шорохи где-то вдалеке. Пусть это была уже третья вылазка только за эту неделю, сердце у Гарри колотилось как бешеное. Правильно говорила тётушка, мол ты, племянник, адреналиновый маньяк.

В безымянном коридоре Мелисса вдруг остановилась, повертела ушами и рванула обратно к лестницам, Гарри стартанул за ней. Они пробежали пару пролётов и нырнули в проход. Мальчик прислонился к стене, чтобы отдышаться, лисичка же медленно поползла дальше. Она обернулась и многозначительно посмотрела на Гарри, тот отлип от стены и пошёл за ней, стараясь не шуметь. Пройдя несколько метров, они услышали тихую простую мелодию в глубине коридора.

— Дивные дела творятся, малыш, — обратился Гарри к лисичке, — кто-то посреди ночи заполз в это завхозом забытое место на струнах побренчать.

Медленно, но верно они дошли до двери, за которой находился неизвестный музыкант. Гарри тихонько подкрался и попробовал её открыть. Мелодия резко стихла.

— Сваливаем, — одними губами произнёс Гарри. Лисичке итак было всё понятно, она юркнула за ближайшую статую, а вот мальчик спрятаться не успел. Дверь резко открылась, и оттуда вылетели Фред, Джордж и гитара.

— Мать твою, Поттер, — выругался один из них и запечатал замок неопознаваемым заклинанием.

— Ты какого хрена здесь забыл? — вопрошал второй, прижимая к себе инструмент.

— Потерялся. Шёл на звук. — отвечал Гарри. На лицах всех троих было написано нескрываемое облегчение.

— Мерлинова бляха, — произнёс в потолок тот, что с гитарой и свободной рукой схватил мальчика за шиворот, — с нами пойдёшь.

— А то ещё найдёшь приключения на задницу, — хмыкнул другой, — Фред, карту.

— Третьей руки в штанах не прячу, сам возьми, — отозвался, получается, Фред. Джордж пошарил в карманах у брата и достал свёрток пергамента. Пошаманил над ним палочкой и кивнул. Процессия двинулась.

— Вам совсем не обязательно меня держать, — проговорил Гарри, — не убегу.

— Убежишь, ещё как убежишь, — ответил Фред.

— С чего вы взяли? — возмутился Поттер.

— Ну, я бы убежал, — пожал плечами Уизли, — а ты, Джордж?

— И я бы убежал.

— Вот видишь, единогласно.

— Вам, значит, можно ходить после отбоя фиг знает куда, — обиженно произнёс Гарри, — а мне нельзя?

— Нет, нельзя, — близнецов начало это забавлять, и они уже отвечали, сверкая улыбками.

— Почему?

— Потому что жизнь несправедлива.

— Потому что Марс очень ярок.

— Потому что шнурки гладишь неправильно.

— Ну, или потому что мы старше.

— На два года всего, — уже обречённо огрызнулся мальчик. Дальше до гостиной волокли молча. Поттер то и дело пытался обернуться, выглядывая Мелиссу, а то лови её потом по всему замку. К счастью, лисичка следовала за пленённым хозяином и даже иногда пыталась укусить Фреда за щиколотки. Перед входом в башню Гарри прижали к стене.

— Мы тебя не видели, и ты нас не видел, так?

— Угу, — буркнул первокурсник.

— Вот и прекрасно.

Процессия из четырёх рыжих зашла в гостиную, в которой, благо, никого не было.

* * *

— Прекрасная суббота! Волшебная погода! Солнышко светит! Птички поют! Кальмар на озере воет! Поттер храпит так, что стены трясутся! — с этими словами Дин сдёрнул с Гарри одеяло, — Восстань и сияй! Новый день пришёл!

— Ты сейчас дальним маршрутом пойдёшь, — хмуро отозвался Гарри из-под подушки, — везде эти чёртовы жаворонки.

— Я, между прочим, самая настоящая сова, — возразил Томас, — а вот кое-кто явно сурок. Ладно, завтрак ты прохрапел, но опоздать на обед — слишком даже для Великого Гарри Поттера.

Гарри приподнялся на постели и огляделся.

— Это что? — он указал пальцем на пространство, где раньше стояла пятая кровать.

— Это результат твоей и не только инициативы, — ответил Дин.

— Томас, давай на человеческом, — взмолился Гарри, попутно одеваясь.

— Совсем мальчик глупенький, — покачал тот головой и прошёл вперед, — это стол, — он хлопнул ладонью по дереву, — это стул. Это тоже стул. И это стул. И вот, удивишься, стул. А это Тревор и его новый дом.

Томас забыл упомянуть ещё и комод, на котором стоял террариум. Внутри даже были камни, растения, махонькое озеро и какие-то магические светильники сверху. Жаба казалась совершенно довольной жизнью.

— Спасибо, я узнал много нового, — искренне сказал Поттер, — кроме одного. Откуда у нас такое богатство?

— Невилл выхлопотал, — Дин заулыбался. Его лицо приобретало непередаваемое выражение, виной тому тёмная кожа и белейшие зубы, — бегал туда-сюда, с Филчем шептался, Перси донимал. Короче, пока ты спал, Нев исполнял твои обязанности, то есть всех вокруг доставал.

— Ай, молодец какой, — Гарри наконец-то встал и потянулся, — пошли тогда на кухню, есть хочется.

— Ты знаешь, где кухня? — с недоверием спросил Дин.

— С первого дня. Погнали, покажу.

На лестнице мальчики столкнулись с Невиллом, который гордо нёс в спальню банку сушёных мух. Оставил её и примкнул к отряду штурмующих кухню. В коридоре их догнал Симус. Гарри привёл мальчишек к картине и защекотал грушу. Кухня привела всех в бешеный восторг, несколько минут ребята носились по ней, здоровались с домовиками, высматривали небольшие кухонные приборы и завороженно следили за тем, как эльфы колдуют. Их посадили на деревянную скамейку и загрузили стоящий рядом маленький столик разнообразной снедью. Гарри уплетал за обе щеки мясо по-французски, в то время как остальные пили чай с печеньем.

— Какие же они классные, — приговаривали Дин и Симус, которые видели домовых эльфов впервые и не уставали ими восхищаться. Молодые домовики млели и вертелись вокруг. Те, что постарше, гоняли молодежь и незаметно старались подложить в тарелку мальчикам ещё сладостей.

— Прямо как моя бабушка, — заметил Гарри, — она тоже всё время меня подкармливает, мол, что бы ветром не унесло.

— А моя — наоборот, диету держит и меня заставляет, — сказал Невилл и состроил проникновенные грустные глаза.

— И правильно делает, — хмыкнул Симус, — ты бы на булки так не налегал.

— Ты не прав, — категорично заявил Дин, — дело не в булках, а в отсутствии физического развития. Один вид спорта на всю Британию, да и тот на вениках.

— Верно говоришь, — кивнул Гарри, — вот у магглов и футбол, и баскетбол, и гимнастика, и плавание разнообразное.

— Ну, почему сразу один, — возразил Невилл, — ещё конный спорт есть и…и…

— И всьё, — закончил за него Симус.

— Не всё, — Лонгботтом помотал головой, — я забыл просто.

— Тебе надо память тренировать, — Гарри выставил указательный палец, — а то имя своё забудешь.

— Я лучше бабушку попрошу, чтобы она мне напоминалку прислала.

— Вот! — Дин воскликнул так, что домовушка, которая несла горку кастрюль с грохотом её уронила. Ребята кинулись на помощь, а Френни, так её звали, чуть не расплакалась от признательности.

— Я это к чему, — продолжал Томас, — зачем что-то запоминать, если есть напоминалка. Да и зачем напрягаться, бегать самому по полю, если можно сесть на метлу и не париться. Типично волшебная логика.

— Не, квидичч — это зрелищно, — возразил Финиганн, — но согласен, мышцы не работают почти.

— В честь этого предлагаю пойти играть в футбол, — пришёл Дин к своему гениальному выводу.

— Я играть не умею, — тихо проговорил Невилл.

— Ничего, научим, — Томас улыбнулся своей невероятной улыбкой.

— Я правил не помню, — добавил в тон Симус.

— Ничего, напомним.

— Я не доел ещё, — грозно сказал Гарри, налегая на второй десерт.

— Ничего, подождём.

Дверь со скрипом распахнулась, на кухне раздался голос:

— Динки, мне бы запеканку грибную и чай зеленый. Да, без сахара. Грибы то есть? Угу, я подожду.

— Что, Малфой, тоже обед проспал? — весело спросил Гарри. Драко смерил его недовольным взглядом, что было довольно затруднительно, потому что видок у Поттера был тот ещё. Сидел то он на низкой скамеечке и был весь перемазан кремом, но блондинчик справился. Фамилия обязывает.

— Ради Мерлина, Малфой, мы не кусаемся, — Гарри натянул приветливую лыбу, — садись уже, не маячь.

Драко приземлился на соседнюю скамейку, но обед ему подали на всё тот же маленький столик, так что пришлось придвинуться ближе. Мальчик, видимо, от удивления, не стал строить из себя невесть что. Даже с домовиками обращался довольно вежливо.

— Так вот ты какой, северный олень, — обратился Томас в пространство.

— Тебя в большом зале не кормят что ли? — не выдержал Гарри.

— Могу задать тебе тот же вопрос, — спокойно парировал Малфой, разделывая ни в чём неповинные шампиньоны. Ну, или что тут в магических лесах растёт?

— Я обед честно продрых, а тебя сюда каким ветром занесло?

— Тебе то какая разница?

— И всё же?

— Пришёл поесть что-нибудь нормальное, а не тот корм, что на столах обычно бывает, — пробурчал Драко в тарелку.

— Традиционная английская еда, — пожал плечами Гарри, — и что тебе не нравится?

— Разговаривать во время еды мне не нравится, — резко ответил Драко, — моветон, знаешь ли.

— А, ну извиняйте, — Поттер встал, — бон аппетит. Пошли, парни.

Компания молча удалилась.

— М-да, маггловское воспитание, — промычал Малфой им вслед.

* * *

В футбол мальчишки гоняли все выходные, к ним присоединились ещё пара барсуков и Терри Бут. Чем-то он Гарри сразу не понравился. Впрочем, взаимно. Мальчики несколько раз поругались и ни разу не мирились. На второй день обоим мальчишкам это так надоело, что даже начало забавлять. Гарри и Терри устроили, можно сказать, соревнования по остроумию. Им это показалось даже веселее, чем играть в футбол. Остальные решили считать их разговоры лёгкой формой извращения и махнули рукой. А в понедельник в библиотеке произошёл один неприятный инцидент.

— Невероятно, — сказал Гарри и присел за стол к Гермионе и Терри, которые увлечённо писали домашку по трансфигурации, — он не только говорить, но ещё и писать умеет. Можешь не стараться, Терри, тебя прямо сейчас в любой цирк возьмут.

— С удовольствием, лишь бы твою рожу не видеть, — Бут даже не отрывался от конспектов.

— Спасибо скажи за трудоустройство.

— Спасибо вам, о великий король ближайшей помойки, — Терри встал и слегка поклонился, — век не забуду. А теперь позвольте удалиться.

Он быстро собрал свои вещи и вышел вон.

— Гарри, — довольно громко воскликнула Гермиона, — это что сейчас было?

Мадам Пинс среагировала мгновенно. Не успела Грейнджер договорить фразу, как библиотекарь оперативно выперла обоих нарушителей из своей тихой обители.

— Повторяю вопрос, — грозно выговорила Гермиона, уперев руки в бока.

— Отвечаю, — кивнул Гарри, — это я высказал своё удивление по поводу невиданных способностей юного дарования и предложил ему отличную идею для будущей работы, он же с жаром поблагодарил меня и, наверное, побежал писать письмо родителям на радостях.

— Ты поступил очень некрасиво, — строго сказала Грейнджер. С этого она начала свою отповедь. Она действительно выглядела рассерженной. Настолько, что Гарри не смог сдержать улыбку.

— Что смешного? — начала ещё больше закипать Гермиона, — Да с чего ты вообще к нам пристал?

— Подумаешь, решил спросить, как житье-бытие, — обиженно произнёс Гарри, — сразу пристал.

— И оскорбил моего друга.

— Я тебе уже не друг?

— Я теперь обречена до самого выпуска общаться с двумя дурачками, к которым, так уж вышло, в поезде подсела?

— А я даже не обиделся…

— Гарри!

— Что?

— Я теперь с тобой не разговариваю, так и знай, — заключила Гермиона и бодро скрылась за поворотом.

— Ой, а так хотелось, — сказал Гарри ей вслед.

— Вы знаете, а у нас Грейнджер с метлы упала, — выдал Джастин Финт-Флетчи.

Компания гриффиндорцев-первокурсников как раз шла на первый в своей жизни урок полётов. Новость была сногсшибательная. Как раз, чтобы полить любовно взращённый Невиллов невроз.

— В смысле? — Симус оторопел.

— Как? — спросил Дин.

— Она там живая вообще? — заинтересовался Гарри.

Невилл становился всё зеленее и зеленее.

— Вы что, это ещё не всё, — Джастин принялся с жаром рассказывать, — мы все на метлы такие сели, нам велят взлетать на пару метров. Ну, мы кто полетел, кто нет, а Гермиона как закричит, как соскользнёт. А её как подхватило и тихонько так на землю положило. Кто-то говорил, что это мадам Хуч без палочки колданула.

А кто-то, что нас охраняли. В кустах, наверное, учителя прятались. Интересно, кто?

— Да хоть сам господин директор, — Гарри выдохнул, — живая и ладно. Стой, Джастин, интересно хоть летать?

— Понятия не имею, — честно признался барсук, — у меня же не получилось.

И был таков.

— У меня тоже такое было, — поведал Невилл, — когда меня дядя из окна выкинул.

— Дядя? Из окна? — ахнул Томас.

— Он меня проверял на магию, — пояснил Лонгботтом, — до этого думали, что я сквибом родился, а тут р-раз и стихийный выброс.

— Старовата Гермиона для стихийных выбросов, — Гарри покачал головой.

— В порядке невеста твоя, — подколол его Симус, — не переживай.

— С чего бы сразу невеста? — Поттер нахмурился.

— Вы же с ней ругались, потому что она с Терри гуляет, — заботливо подсказал Дин.

— Ругались, но не поэтому, — сказал Гарри, — ну гуляет, ну и что?

— Ну и всё, — ответил Симус, — ясно, как день.

— Логика железная, — Гарри решил не спорить.

— Ты их не слушай, — сказал заметно порозовевший Невилл, — это им Лаванда наплела.

— Ох уж эта Лаванда, — вздохнул Гарри, — Поженили в одиннадцать. На тебе. По окончанию школы вообще помру такими темпами.

— Сплюнь, — посоветовал Дин.

Разминувшись с заходом Хаффлпафф-Райвенкло, к площадке подтянулись гриффиндорцы. Слизерин был уже здесь полным составом. На старые школьные мётлы они смотрели с нескрываемым отвращением. Тут появилась мадам Хуч. Её седые короткие волосы торчали вверх, а глаза были жёлтыми с узкими зрачками. Профессор Роланда Хуч напоминала живой электрический разряд.

— Ну и чего вы ждете?! — рявкнула она, — Каждый встает напротив метлы — давайте, пошевеливайтесь.

Гарри подошёл к ближайшему венику, доверия он не внушал. Зато Невилл заметно расслабился, видимо, решил, что Дамблдор в кустах его спасёт.

— Вытяните правую руку над метлой! — скомандовала мадам Трюк, встав перед строем. — И скажите: «Вверх!»

— Вверх! — проскандировали голоса детей.

Метла Гарри поколебалась с секунду и прыгнула к нему в руку. Невиллу пришлось повторять команду три раза, но он добился своего. Дин и Симус тоже довольно быстро завладели своими мётлами. Мадам Хуч села на своё помело, и повертелась на нём, показывая, как нужно правильно сидеть. Затем она пошла вдоль шеренги первокурсников для проверки. Драко она сообщила, что тот неправильно держит метлу.

— Но я летаю не первый год, — в голосе Малфоя звучала обида.

— Значит, всё это время ты летал неверно, мальчик, — резко ответила мадам Хуч.

— Ни разу не упав, при этом, — возразил он.

Мадам Хуч выпад проигнорировала и пошла дальше. Когда Драко понял, что учитель на него не смотрит, он поставил руки, как привык.

— А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, — произнесла мадам Трюк — Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь — для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку— три, два, один.

Раздался оглушительный свист, и первокурсники взмыли в воздух. Потом опустились, потом ещё раз взлетели и покружились вокруг своей оси. И ещё раз, и ещё. Драко всем своим видом демонстрировал, какая вселенская скука его одолевает, а вот Невилл явно нервничал. Он вцепился в деревяшку так сильно, что сломал её пополам. К счастью, он был невысоко и навернулся с какого-то несчастного метра. К нему подлетела мадам Хуч.

— Мальчик, с тобой всё нормально? — спросила она у Невилла.

— Живой и ладно, — повторил он с полубезумной усмешкой недавнюю присказку Гарри. В руках он держал обломки метлы.

За сим угомонились. Для себя Гарри решил, что летать здорово, но не удобно нихрена. Была бы какая-нибудь летающая машина, или ещё лучше — мотоцикл, это да. Да хоть бы к метле ступа прилагалась, но нет, палку в ноги и вперёд. За этими мыслями он был схвачен взъерошенной радостной вороной.

— Гарри! Гарри! Я летела! Представляешь? Я прямо летела, — кричала Гермиона и подпрыгивала от переполняющих её эмоций.

— Недолго, правда, — прокомментировал Поттер.

— Нет, я когда упала, — она даже немного заикалась, — я сама, прямо сама, без метлы!

— Сама? — скептически посмотрел на неё рыжий.

— Сама! — подтвердила девочка.

— А повторить сможешь? — спросил он

— Я пыталась, — светящееся личико Гермионы слегка потускнело, — но ничего не получилось. Видимо, для этого нужна стрессовая ситуация.

— О, а давай тебя как Невилла, — предложил Гарри, — в окно выкинем.

— А может не надо? — жалобно спросила Грейнджер.

— Надо, ещё как надо, — Гарри завис на пару секунд, — кстати, ты же со мной не разговариваешь.

— Ой, какие мелочи, — пролепетала она, — мне Терри уже там объяснил.

— Ну, прости, что-ли, — Гарри ей улыбнулся.

— И ты меня тоже, — она протянула руку, — мир?

— Мир, — он пожал маленькую ладошку, — как всё просто, оказывается. Может всё-таки в окно?

— Гарри!

— Я пошутил.

* * *

Уже вторую ночь Гарри не выходил гулять чисто ради разнообразия, но уснуть всё равно не мог никак. Они с Мелиссой облюбовали кресло в гостиной. Лисичка дремала, а Гарри дочитывал «Одиссею капитана Блада», когда в дверном проёме показались две недовольные физиономии. Близнецы выглядели, словно их стая кошек подрала.

— Вы откуда такие красивые? — поинтересовался Гарри, отрываясь от книги.

— Из задницы Хогвартса, — хмуро ответил Фред. Пусть будет Фред.

— И как там? — спросил Поттер.

— Мал ты ещё, — ответил ему второй, — знать такие подробности.

Они упали на диван, синхронно тяжко вздохнули и откинулись на спинку. Гарри буквально разрывало от любопытства. Он вытаращил на них свои большущие глаза и молча прожигал близнецов этим зелёным светом. Первым не выдержал Джордж:

— Ты секреты хранить умеешь? — спросил он у Гарри. Тот яростно закивал головой.

— Брат, ты же не имеешь ввиду… — начал Фред.

— Именно это.

— А ты…?

— Безусловно.

— Считаешь...?

— Имеешь...?

— Не против.

— Может…

— Согласен.

От их разговоров неподготовленному человеку сразу же становилось дурно. Зато попробуй, угадай, что они там говорят. Надобность в шифре отпадает сразу же.

— Помнится мне, ты что-то говорил про «Братство рыжих», — Фред повернулся к Гарри, — мы тебе помогли, теперь и ты нам поможешь.

— Хорошо, а в чём?

— Есть тут одно дельце, — Уизли то ли над ним издевался, то ли подбирал слова. А может и то, и другое, — только ты должен обещать, что никому не расскажешь.

— Обещаю, — выпалил Гарри, — могу на библии поклясться или что у вас тут у волшебников принято.

— Твоего слова будет достаточно, — кивнул Фред. В его речи не было и намёка на шутку, — Итак, дело о котором пойдёт речь требует от тебя не только хранение тайны, но и невероятной изобретательности, верности…

— Брат, ты даже меня уже задолбал, — перебил его Джордж, — дипломат хренов. Короче давай.

— Короче, так короче, — согласился Фред, — что ты знаешь о философском камне?

— Ну, — Гарри задумался, — алхимики искали его давным-давно. Он, вроде как, дарует человеку бессмертие, свинец в золото обращает, да во всех смыслах полезная вещь.

— Вот, — Уизли кивнул, — камень был создан Николасом Фламелем. Прожжённый такой старикашка, мастер алхимии. Ему под тысячу сейчас, по-моему.

— Круто, — высказался Гарри.

— А в этом году камень спрятали в школе, — заговорщицки произнёс Фред, переходя на шёпот. Гарри приоткрыл рот от удивления.

— Что? Зачем? Почему? Где? — вопрошал он сплошным потоком.

— Спрятать от Того-кого-нельзя-называть, — ответил Уизли, — а где и сам знаешь, в этом коридоре на третьем этаже, где ты ещё так опрометчиво ручку дёргал.

— Так это третий этаж был? — Гарри захлопал ресницами.

— А то, — подал голос Джордж, уже развалившийся на диване, — мы тебя специально закоулками тащили, чтобы с пути сбить.

— Ну и Филчу не попасться, — добавил Фред.

— Он там просто на полу валяется? — прищурился Гарри.

— Если бы всё было так просто, мой юный друг, — вздохнул Уизли, — там настроено несколько уровней защиты. Не сказать, что они сложные. При желании, разобраться можно, но мы столкнулись с одной проблемкой.

Гарри показал, как он обратился вслух.

— Одно из уровней — волшебные шахматы в полный человеческий рост.

— Да не, даже больше, — возразил Джордж из-под подушки.

— Детали, — отмахнулся от него брат, — проблема в том, что там оставлено место для троих, нас вдвоём игра как-то не принимает.

— И поэтому вам нужен третий, чтобы красиво постоял, — сделал вывод Гарри.

— Именно.

Думалось Поттеру, что затея довольно странная, хотя и заманчивая.

— Нет, я понимаю, зачем вам камень, — высказал вслух Гарри свои рассуждения, — но зачем он спрятан именно здесь, не понимаю. Что там ещё было, кроме шахмат?

— Мы прошли цербера, дьявольские силки и комнату с летающими ключами.

— Цербера? — Гарри посмотрел на них ошарашенно.

— Цербера, — подтвердил Фред, — а о них что-нибудь знаешь?

— Помнится, в одной греческой легенде, певец играл на лире, чтобы усыпить цербера, который охранял царство мертвых, — задумчиво проговорил Гарри.

— Н-да, а мы до этого за неделю дошли, — печально произнёс Фред, — хотя, мы Рекса и прикормили так, нормально. Пол кухни, наверное, к нему перетаскали. Потом гитару взяли, а он бац и уснул.

— Вы как про камень вообще узнали? — спросил Гарри.

— Путём подслушивания интересных разговоров, — сказал Уизли.

— Это каких-таких разговоров?

— У нас мама с Макгонагалл постоянно чаи гоняет, — пояснил он, — профессор к нам всё лето в гости моталась.

— Погоди, — Джордж откинул подушку и встал, — а с дьявольскими силками ты бы как разобрался?

— Взял бы справочник и прочитал о них, — ответил Поттер.

— А если ты уже прыгнул в люк, а там они? — спросил Фред.

— Я бы не прыгнул в какую-то бездну, не посветив туда хотя-бы. Или камешек бы кинул. Как в фильмах.

Близнецы притихли.

— Вы так и сделали? — догадался Гарри

— Ну, мы-то умудрённые жизненным опытом и занятиями по травологии, — Фред поднял указательный палец вверх, — мы-то знаем, чем их жечь надо.

— А я бы помер в муках, — пожал плечами Поттер, — или не помер бы, понятия не имею. Хотя, название у этого растеница… Я так понял, это растение. Так вот, название у него не очень приятное.

— Ну, а ключ он бы худо-бедно поймать сумел, — заключил Джордж.

— Действительно, паршивая какая-то защита, — поделился Гарри.

— Учителя это и сами понимают, — сказал Фред, — то есть, нам так думается. Ещё, скорее всего, испытания будут постепенно улучшать.

— А, вы поэтому туда в первый же день полезли, — понял Гарри.

— Конечно, — согласился Джордж, — хотя в первый день мы только слегка дверь приоткрыли.

— И тут же закрыли.

— А на второй с окороком пришли.

— С упырём же мы как-то сдружились, — заметил Фред, — а он поумнее будет.

— С упырём? — Гарри смотрел на них со смесью любопытства и недоверия.

— На чердаке у нас живёт, — с гордостью сказал Джордж.

— А что он ест? — живо поинтересовался Гарри.

— Да всё он ест, — весело ответил Фред, — от булочек, до белочек.

— Но любит мясо с кровью, — добавил Джордж.

— И маленьких рыжих мальчиков, — замогильным голосом проговорили оба.

— А почему вы тогда здесь? — скептически спросил Поттер.

— Бегаем быстро, — ответил один из них.

Гарри думалось, что если бы Братство рыжих и вправду существовало, то давно бы вымерло. Именно от влипания в сомнительные авантюры и зудящему шилу в известном месте. С другой стороны, Перси не такой, хотя рыж и конопат, словно причастен к убийству дедушек сапёрными лопатками. Перси тут местный оплот ответственности и здравого смысла. Слышал бы он этот разговор, ух, не поздоровилось бы всем троим.

Делу с кураторами, кстати, дали ход. Каждому третьекурснику выдали по первокурснику на съедение. То есть, на бдение. Вот они и бдят, каждый как может. Следовательно, близнецы не следят вообще, но Гарри и сам неплохо справляется. Иногда, они дают чрезвычайно ценные советы, как облегчить трудовой процесс. Например, посоветовали зачаровать перо на самостоятельную запись под диктовку. Удобная вещь. Будет, когда у Гарри получится.

У Алисии Спиннет обнаружился талант к воспитанию, и она взяла шефство над комнатой девочек. Лаванда, Парвати и Салли-Энн были абсолютно довольны. Алисия, впрочем, тоже. Ли Джордан оказался не на много ответственнее своих рыжих друзей. Сначала, он провожал Невилла до каждого поворота, затем нарисовал (точнее, скопировал) ему подробную карту и скинул на Гарри. С картой Лонгботтому стало гораздо легче жить. Он внял советам своих соседей по комнате и завёл себе толстенный блокнот, куда записывал всё, что только можно записать. Карта Ли заняла там почетное место на форзаце.

— Так получилось, — Гарри развёл руками и заискивающе взглянул на профессора Снейпа. Зельевар прожигал мальчика убийственно холодным взглядом, скрестив руки на груди. Рядом с Гарри стоял бледный-бледный Драко Малфой.

— Ещё раз спрашиваю, — Снейп выделял каждое слово, — кому в голову пришла эта затея?

— Обоим, сэр, — честно ответил Гарри и принялся бойко рассказывать, — Драко прикопался к нам за обедом, дескать, почто ты, Поттер, с этим тюфяком таскаешься. Это он про Невилла. Я как воспитанный и терпимый человек, пообещал при случае дать ему по шее. Малфой высказал своё решительное «фи», поинтересовался, в каком курятнике я рос и поведал мне, несмышлёному, про магические дуэли. Помирать нам обоим не хотелось, и я предложил менее убийственный вариант. Эдакие магические бои для младшекурсников, битва до первого падения. И то в качестве эксперимента. Пока мы обсуждали детали, мы уже и забыли, о чём спорили.

Дуэль, увы, не состоялась. Малфой и Гойл слишком бодро чесали этой ночью к месту встречи и не заметили профессора Снейпа, упавшего им на хвост. В зале наград учитель накрыл всю компанию. Секундантов великодушно отпустил, а несостоявшихся дуэлянтов потащил в свой кабинет держать слово.

— Так, — Северус вздохнул, — по двадцать баллов с каждого факультета. Это во-первых.

Мальчики смиренно склонили головы.

— Во-вторых, — продолжал зельевар, — отработки. Месяц. Будете котлы чистить и мне совершенно неважно, что скажет профессор Макгонагалл по этому поводу. В-третьих, я буду вынужден сообщить об этом директору, написать вашим опекунам, мистер Поттер, а так же вашему отцу, мистер Малфой.

Драко еле заметно вздрогнул.

— Справедливо, сэр, — заключил Гарри, — мы можем идти?

— Чтобы вы довершили начатое и поубивали друг друга в этом коридоре? — иронично спросил профессор, — Вы дождетесь профессора Макгонагалл, она проводит вас до башни Гриффиндора.

— И вынесет мне мозг по дороге, — мрачно проговорил рыжий, — спасибо, профессор.

— Вас что-то не устраивает, Поттер? — грозно спросил Северус.

— Нет-нет, я абсолютно доволен жизнью, — Гарри выдал широченную улыбку в доказательство.

Малфой, молчавший с самого порога, внезапно подал голос:

— Может не надо отцу, — взмолился он, — я готов отработать два месяца, только не говорите ему, пожалуйста.

Драко состроил выразительную мину. Суровый взгляд Снейпа неожиданно смягчился. Самую капельку.

— Только в том случае, если Поттер будет отрабатывать столько же, — произнёс он.

Гарри тут же проскандировал:

— Готов к труду и обороне!

В дверном проёме показалась Минерва Макгонагалл. Рыжий пожелал всем вокруг хорошей ночи и первым вылетел в коридор.

«Первый раз попался за две недели, своего рода событие, надо это как-то отметить». Гарри планировал варианты «отметить» пока его декан вещала ему что-то о дисциплине и грозила неделей отработок. Неделей больше, неделей меньше, всё равно два месяца мыть котлы — это много. Конечно, он мог и отказаться. Вряд ли профессор Снейп ожидал от него согласия. Если время пойдет назад. Если рак на горе свистнет. Если гриффиндорец согласится на лишний месяц отработок, чтобы выручить слизеринца. Совершенно немыслимо. А Гарри взял и согласился. Не только для того чтобы выбить профессора из колеи, хотя ради этого тоже. Просто так было правильно, и гадать тут не о чем.

Именно так он и ответил Малфою на следующее утро.

— В смысле «что я тебе должен»? — изумился Гарри, — да нихрена ты мне не должен. Нет бы «спасибо» сказать. Превращает мне тут акт милосердия в пошлый обмен услугами, ирод.

— Спасибо, — произнёс Драко. Выглядел он слегка пришибленным.

— Всегда пожалуйста, — Гарри улыбнулся и потопал дальше на завтрак. В полном одиночестве. Скорее всего, Малфой старательно выбирал момент, чтобы подойти к Поттеру без свидетелей.

— Да подожди ты, — догнал его белобрысый, — нам всё равно в одну сторону.

Разговор не клеился целую минуту, за остальные три мальчики обсудили дуэли, приведений и дошли до самого животрепещущего вопроса. Вопроса пропитания.

— Зачем ты ходишь в Большой зал, если всё равно ешь на кухне? — спросил Гарри. Они шли по коридору с некоторой неторопливостью. Было ещё слишком рано, замок только просыпался. Поттер бы спал себе до сих пор, если бы в шесть утра Тревор не устроил бы побег из террариума и не запросил бы убежища в Поттеровой постели.

— Потому что так надо, — спокойно отвечал Драко, — иначе возникнут вопросы.

— Почему нельзя попросить домовиков попросить подавать тебе что-нибудь другое? — не унимался Поттер.

— Не знал, что так можно, — пожал плечами мальчик, — но всё равно не стану, заметят.

— Я со второго дня пью чай вместо тыквенного сока, и никто ничего не заметил, — заверил его Гарри.

— Редкая гадость этот тыквенный сок, — важно кивнул белобрысый, — а чай — это традиционный напиток английских лордов.

— Тоже мне, английский лорд, — прыснул Гарри. Драко только гневно посмотрел на него и свернул к своему столу, где его ждали яичница с беконом. Не слишком достойный завтрак, по его скромному мнению.

— С Малфоем теперь дружишь, — обиженно шмыгнул носом Лонгботтом, — а только вчера дуэль собирались устроить.

— У нас нейтралитет на время будущих отработок, — ответил Гарри, собирая себе бутерброд, — и Малфой — это не страшно, он не кусается. Вы бы тоже могли дружить, если бы не ваши предрассудки.

— Это у него предрассудки, — проворчал Невилл, — по поводу чистоты крови.

— А у тебя они, что у него они, — парировал Гарри.

— Что у меня? Что у него? — нахмурился Нев и отложил стакан с тыквенным соком.

— Предрассудки, — засмеялся рыжий, — со мной он спокойно разговаривает, хотя я местами полукровка. А тебя всего такого чистокровного он тюфяком называет, потому что выглядишь ты как типичная жертва.

— Я? — Лонгботтом показал на себя пальцем.

— Ты, — кивнул Гарри, — а выше меня на пол головы и шире в плечах и вообще, такие ребята как ты ничего и никого не боятся.

Невилл задумался. Думал он долго, весь завтрак и полтора урока. Посреди урока заклинаний он приобрел решительный вид и в полголоса проговорил:

— Ты прав, Гарри, надо бороться со своими страхами, так бабушка всегда говорила.

— Н-да, запутал я тебя. От Малфоя к страхам, — хмыкнул рыжий, — И как?

— Я пока что только решил с ними бороться, — в голосе Невилла уверенности поубавилось, — а как — не знаю.

— Зато я знаю, — поспешил успокоить его Гарри, — если боишься высоты, надо залезть повыше. Если темноты, в самый темный угол забраться.

— А если не поможет? — состроил Невилл испуганную мину.

— Значит, ещё раз залезть, — твердо сказал Поттер и негромко хлопнул ладонью об парту, — и ещё раз. И ещё. И так, пока не убедишься, что ничего страшного нет в этой грешной темноте.

— Темноты я не боюсь, — заявил Невилл, — а вот высоты боялся. Пока с метлы не упал на полётах.

— Вот тебе и подтверждение, — засиял мальчик.

За обедом Перси выдал Поттеру расписание отработок. Они были не каждый день, как грозился профессор, а четыре дня в неделю. В том числе и в субботу.

— Придётся футбол теперь переносить, — грустно сказал Томас, — на воскресенье. А то нас слишком мало.

— Да ладно вам, сыграете без меня, Терри будет просто счастлив.

— Он итак счастлив, — авторитетно заверил Симус, — злорадствует от того, что ты так бездарно попался.

— Пусть, — махнул Гарри рукой в сторону стола ворон, — надо же приносить людям радость.

На первую в жизни отработку Гарри вышел за час до начала и потопал в подземелья окружным путём. Через окна на каменный пол струился закатный свет. Вечерело, в коридорах было не так шумно, как бывает днём, но и не так тихо, как утром. Где-то за Гарри шли два старшекурсника с Райвенкло и оживлённо обсуждали какое-то заклинание. Мальчик прибавил шагу, чтобы их голоса не мешали его мыслям, и вдруг услышал смех, шум и топот. Будто надвигалось стадо слонов, не меньше. Мимо Гарри промчались на сверхзвуковой скорости четыре мальчика, на вид его ровесники. Судя по форме, гриффиндорцы, но лица сплошь незнакомые. Они орали что-то несусветное и окружали щуплого слизеринца с темными волосами, который неожиданно нарисовался где-то впереди. С диким воем львиное стадо отвесило ему несколько тычков, сшибло с ног и исчезло за ближайшим поворотом.

— Придурки, — процедил Гарри им вслед. Хотел было он помочь упавшему мальчику, но того уже не было и в помине. Абсолютно пустой коридор, ни раскиданных книг, ни их хозяина. Поттер хорошенько огляделся, помотал рыжей головой, ущипнул себя несколько раз и заключил, мол, чего только в мире магии не бывает. Наваждение, пришло и ушло, минуты не прошло, не стоит брать в голову. Он спустился на первый этаж и сел на скамейку во внутреннем дворике. Сидел себе и нервничал. Обычно, в такой ситуации его дядя непременно закуривал и смотрел вдаль так многозначительно, дескать, вот такие вот дела, дорогой племянник. Гарри принялся смотреть на часы и еще долго не мог сообразить для чего эти странные стрелочки. Наконец, до него дошло, что уже почти семь. Мальчик схватился за голову и пулей рванул в подземелья.

— Ну наконец-то, — проворчал Снейп, когда Гарри буквально влетел в кабинет зельеварения, — садитесь, Поттер.

Гарри покорно приземлился на первую парту рядом с Малфоем, который с несказанно сосредоточенным видом изучал сушеный корень мандрагоры. Рыжий оглядел стол, на нём был всего один котёл, чистый до неприличия.

— А что мы будем чистить? — невинно спросил Гарри у профессора.

— Карму, — ответил Северус, не отворачиваясь от доски. Он что-то быстро записывал на ней, сверяясь с какой-то книгой, — сейчас мы с вами вместе будем готовить бодроперцовое зелье. А потом вы будете готовить его без меня. И следующую неделю вы будете заниматься тем же самым.

— А зачем? — поинтересовался Поттер.

— Для больничного крыла, разумеется, — профессор поставил последнюю точку и развернулся, — должен же кто-то их готовить.

— А Фред и Джорд говорили, что мы будем разделывать рогатых слизней и чистить котлы, — Гарри был слегка в замешательстве. Тем временем, Драко бодро переписывал рецепт в тетрадь с кожаной обложкой.

— Если вы докажете свой идиотизм, именно этим вы и займётесь, — произнёс Снейп с ухмылкой, — а сейчас будьте добры, послужите на благо школе.

Первое зелье профессор действительно готовил вместе с ними, хотя и необычайно быстро. Временами казалось, что у него шесть рук и две головы, чтобы смотреть и в их котёл, и о своём не забывать. Второе зелье мальчики варили под его чутким руководством, а на третье он сел в своё кресло и начал листать какой-то журнал. Только иногда отвлекался, чтобы еще раз напомнить Гарри, что руки у него растут откуда угодно, но не из плеч. За два часа мальчики успели сварить три котла этого несчастного зелья и неплохо сработались. Не смотря на то, что профессор запретил попусту разговаривать.

На вторую отработку Гарри пришёл вовремя, даже раньше Драко. Занял своё место и вперил очи в доску.

— А где рецепт? — спросил он, когда, наконец, понял, что с этой доской не так.

Профессор оторвался от свитков, разложенных на столе, и злорадно заметил:

— Если вы не потрудились записать его, Поттер, то это исключительно ваши проблемы.

Сказал и уткнулся обратно в свитки, перечеркивая их вдоль и поперек, костеря пятый курс поимённо. На Гаррино счастье, Малфой был парень очень прошаренный в тонкой натуре профессора зельеварения. Он появился через минуту с записанным рецептом наперевес, хмурый как тучка за окном. Воображаемая, ибо нет в подземелье никаких окон.

* * *

— Бедные вы мои, бедные, — приговаривал Гарри и гладил двух сов по пушистым перьям, — устали, небось, тащили этот грешный вискас через пол страны, — он порылся в карманах джинсов, достал заныканное печенье и скормил его птицам. Совы благодарно ухнули и улетели куда-то под крышу совятни.

— И я бедный, — продолжил мальчик, — буду тащить этот мешок через пол замка. Что же делать, всё ради миссис Норисс.

Разумеется, он заметил, что кто-то давно уже стоит в дверях и подслушивает его небольшой монолог. И пусть подслушивает. Ну разговаривает Гарри с птицами и сам с собой, ну и что? А вы попробуйте, найдите в этом замке кого-нибудь адекватного.

— Я могу помочь, — тихий голос, несомненно, принадлежал Гермионе Грейнджер. Закутанная в невесть откуда взявшийся темно-синий плед выглядела она донельзя забавно.

— И тебе привет, — улыбнулся Гарри. Гермиона заметила, что он постоянно лыбится, по поводу и без, — не представляю, как ты можешь мне помочь.

— Я разучила заклятие левитации, — гордо вскинула она носик и тут же смутилась, — боялась, вдруг у меня на уроке не получится.

— Нашла повод, — хохотнул рыжий, — уроки для того и нужны, чтобы учиться. У всех поначалу не получается.

— Я — не все, — веско и с обидой отрезала Гермиона.

— Ну да, тебя слишком мало, чтобы быть сразу всеми, — согласился Поттер, — так ты отлевитируешь этот небольшой груз? Буду безмерно благодарен.

— Да-да, сейчас, — она подбежала к одной из сов и забрала у неё из цепких лап небольшой свёрток. Спрятала его где-то в складках огромного пледа и вытащила палочку.

— Вингардиум Левиоса!

Мешок с кошачьим кормом дернулся, но не взлетел. Грейнджер покраснела то ли от досады, то ли от стыда. Тряхнула кудрявый головой и взмахнула палочкой ещё раз.

— Вингардиум Левиоса!

Теперь мешок поднялся на десяток сантиметров и тут же рухнул. Совы старательно заухали, а чья-то облезлая сипуха с перепугу начала издавать какие-то ужасающие звуки.

— Ты уверена, что всё делаешь правильно? — спросил Гарри, и тут же был пронизан осуждающим взглядом. Типа ты охренел там совсем во мне сомневаться? — Или этот мешок тяжеловат для тебя. Может, научишь меня тоже, и вместе потащим?

— Я тренировала это заклинание несколько дней, — недоверчиво покачала головой Гермиона.

— А я шустрый, — заверил её Поттер, — хоть попробуем. Если не получится, потащу на своём горбу.

— Скажи громко и чётко «Вингардиум Левиоса», — велела девочка. Гарри повиновался и повторил ещё раз десять, для закрепления.

— Теперь смотри, — сказала она и медленно начала выводить плавные движения палочкой, — всё это, конечно, быстрее. Вот тут мягче.

— Рукой покажи, — подал голос рыжий, — и быстрее.

— Зачем рукой? — недоуменно спросила Гермиона.

— Чтобы ты не начала дубасить палкой по моей дурной голове, — ответил Гарри. Девочка хихикнула, переложила палочку в левую руку и махнула рукой.

Громоздкий пакет с счастливой кошкой на боку поднялся как миленький, словно был задуман из пуха и с какой-то неизвестной целью притворялся кошачьим кормом в упаковке.

— Мамочки! — пропищала Гермиона.

— Охренеть! — выдал Поттер.

Грейнджер резко дернула руками, и десятикилограммовый груз отлетел к стенке, как выпущенный снаряд.

— Да, к такому меня жизнь не готовила, — задумчиво произнёс Гарри.

— Это не я, я такое не могу, — щебетала тем временем Гермиона, — чтобы без палочки, да без слов, да нет, этого быть не может.

Она щипала себя за руки и готовилась вот-вот расплакаться.

— Эй, спокойствие, — Гарри взял приободряющий тон, — раз сделала, значит можешь. Это же хорошо, что ты так умеешь, что тут страшного? Это не я, это не я. Заладила. Ты же волшебница и, наверняка, сильная.

— Наверное, — она пару раз шмыгнула носом, недолго посопела и, наконец, взяла себя в руки.

— Повторять будешь? — участливо спросил Гарри после затянувшегося молчания.

— Ты будешь, — твёрдо сказала Герми, — за мной. Повторять. С палочкой.

Ещё с четверть часа они мурыжили это заклинание. Наконец, общими усилиями вискас был левитирован до входа в башню Гриффиндора. Приближался отбой и Гермиона поспешила к себе, на ходу разворачивая свёрток из совятни.

Гарри успел увидеть на нём подпись «С днём рождения!»

— Ой, — сказал он вслух.

Кое-как допинав мешок с кормом до спальни, Гарри торжественно передал его Невиллу и завалился на кровать. Мелиссе, которая с чувством развалилась на постели хозяина, пришлось перебираться на него.

— Тут письмо, Гарри, — сказал Невилл задумчиво, — только оно какое-то странное, блестит. Как оно тут держится?

— Это же скотч, чистокровный ты наш, — умилительно улыбнулся Дин своей невероятной улыбкой и одним движением отодрал письмо от пакета.

Гарри свесился с края кровати, вынул писульку из конверта и вручил его Невиллу, вместе с остатками скотча. Изучать.

«Дорогой племянник

У нас всё хорошо. Погода пасмурная, какой и должна быть погода осенью в Англии. Боюсь спрашивать, на кой-тебе кошачий корм. Просто скажи, что ты его не ешь. Дадли теперь получает плохие оценки по английскому, говорит, списывал всё у тебя. Получите оба. Приезжала мама, то есть, для тебя бабушка Розамунд. Сказала, что на Рождество будет рада видеть нас всех у неё. Имей ввиду, это приказ.

Будь добр, сообщай иногда, что всё ещё жив и не подорвал к черту эту вашу школу.

Искренне твоя

тетя Петуния

P.S. Нет, мне всё-таки интересно, зачем тебе там десять кило вискаса?»

Коротко и по делу, как тётушка всегда и выражается. Гарри ощутил приступ лёгкой тоски. Он нашел в чемодане нормальную бумагу, попросил у Невилла почтовый конверт и быстренько настрочил ответ на пол страницы. Дескать, жив, здоров, орёл, школа стоит, корм по назначению. Отправить решил завтра с утра и заснул к чёртовой матери. Эти драные зелья, оказывается, так выматывают.

* * *

— Поттер, вы задумали совершенно идиотскую месть, — высказался профессор Снейп на очередной отработке, четвертой по счёту, — если Лонгботтома ещё хоть раз занесёт на повороте лицом в меня, то он присоединится к вашей дружной компании юных аптекарей. Так ему и передайте.

Мальчик уже успел смириться с этой профессорской привычкой — винить Поттера во всех грехах человеческих. Во время этих вечерних собраний Снейп становился гораздо разговорчивее и не в меру ехиднее. Умудрялся отвечать на многочисленные вопросы любопытного мальчишки так, что иногда рука тянулась записать на будущее. А уж ругал на чём свет стоит. И тот, и этот. Фамилию Поттер он, казалось, использовал вместо какого-то матерного. Впрочем, Малфою тоже иногда доставалось, но гораздо реже и как-то серьёзнее. Можно сказать, по отечески. Драко быстро признал в Гарри форменного самоубийцу, за то, что тот отвечал профессору на каждое третье замечание, а то и на каждое второе. Всё гадал, когда же зельевар выйдет из себя и пророчил Поттеру скорую гибель. Назло Малфоевским внутренним убеждениям, Северус был на редкость терпелив.

— Вот и с чего вы взяли, что это я? — картинно оскорбился Гарри, — Невилл самостоятельно решил побороть свои страхи и начал с самого серьёзного противника, то есть, с вас.

— Мне недосуг разбираться, кто из вас какие чувства ко мне испытывает. Пусть ваш друг боится на почтительном расстоянии, — твёрдо велел Снейп, помешивая неизвестное варево. Он всегда занимался какими-то своими делами, но из кабинета не выходил, контролировал.

— Я ему передам, сэр, — заулыбался Гарри и с удвоенным энтузиазмом принялся толочь рог двурога.

Впереди был еще месяц и три недели тяжкого труда.

Заставь дурака молиться и он себе лоб расшибёт. Вот Невилл и расшиб себе всё, что только можно.

Попёр мальчик против своих страхов с элегантностью и грацией бульдозера. Напролом. И вот, когда он отдавил все ноги профессору Снейпу, то решил вдруг на уроке астрономии, что всё ещё боится высоты. Гарри уже сотню раз успел пожалеть, что посоветовал Невиллу соваться в самое пекло. Костерил его неумело, зато с душой. Но с близнецами договорился. Они почему-то от странной идеи, взять Лонгботтома на подпевки в команду, пришли в дикий восторг, схватили мальчика за оба локтя и потащили на поклон Вуду. Первокурсников в команду, понятное дело, не берут, поэтому Невиллу дали почётноё звание «подмастерья», плохонькую метёлку и право присутствовать на тренировках. Там он в основном впитывал рассуждения Оливера Вуда о тактиках игры и с переменным успехом уворачивался от бладжеров, которые запускали в него близнецы с непомерным энтузиазмом. Зато на побитой морде блуждает такая блаженная широкая лыба, что Лонгботтом теперь на занятия заходит бочком, ибо улыбка в дверной проём не влезает. Счастлив человек и всё тут.

Близился Хэллоуин, а значит и несанкционированная местными властями вылазка за философским камнем была не за горами. Близнецы окрестили операцию «Ужас Николя» и назначили в ночь перед праздником. Будь они хоть двадцать раз оторвы и новаторы, но суеверны до зубного скрежета, как и все волшебники. Гарри они готовили как на войну. Не снаряжали пулётами, а забивали голову напутствиями и бессмысленной конспирацией. Когда они узнали, что мальчик примерно по пол недели пропадает на отработках у профессора Снейпа, то крепко задумались. На следующий же день они подорвали на уроке зельеварения дюжину котлов и попали на две недели исправительных работ. По их собственным словам это был сложный план, чтобы контролировать длинный язык Поттера в кабинете зельевара. А отработки для них было делом привычным, Снейп поручил им довольно непростой рябиновый отвар, посадил в центр класса, чтобы подальше от шкафов и на всякий случай наложил парочку заклинаний позаковыристей, чтобы не спёрли ничего эти горе-экспериментаторы. На удивление Гарри, эти двое даже не пикнули, только улыбались загадочно. Возможно, они даже гордились оказанной им честью и репутацией великих дебоширов. А может, дело было в Силенцио. Кто ж их разбёрет.

Так или иначе, цели своей они достигли, донельзя болтливый Поттер почти перестал обращаться к профессору, а так же смотреть ему в глаза по настоятельному совету тех же Уизли.

О том, что близнецы готовились не только морально, Поттеру стало ясно только в день перед вылазкой. За обедом Джордж грохнул перед его тарелкой с салатом, который мальчик потом и кровью выпрашивал у школьных домовиков, какой-то невероятный талмуд с потертым корешком. Дескать, отнеси, малой, в библиотеку, всё равно целыми днями фигнёй маешься. И был таков. Книгу Гарри открыл в собственной спальне и обнаружил записку, написанную крупным угловатым почерком.

«Вечером отнеси книгу в библиотеку, сиди там и жди нас. Почитай что-нибудь, может, поумнеешь. У.».

— Очень смешно, — пробурчал Гарри про себя.

За два часа до отбоя мальчик выдвинулся в обитель знаний вместе с книгой под мышкой. По дороге решил захватить что-нибудь на кухне, рядом с которой и столкнулся нос к носу с Роном. Гарри ещё припомнил, что общежитие Хаффлпаффа где-то недалеко. Пока барсук потирал потенциальную шишку на лбу, Поттер бодро вскочил и подал ему руку. Рон смотрел на протянутую конечность, как на дуло пистолета.

— Совсем вы, Уизли, меня доконаете, — проворчал Гарри и не без труда поднял мальчика за локоть. Тот был на пол головы выше рыжего. Временно забыв о своём умении разговаривать, Рон снова стал буравить Поттера глазами. Уже не враждебно, но как-то настороженно. В своё время Гарри наигрался в гляделки, так что этот взгляд его ничуть не смущал. Так и стояли.

— Ты бы лёд приложил что-ли, — прокомментировал гриффиндорец Ронов синеющий лоб.

— И где я его здесь возьму? — соизволил подать голос Уизли.

— Ух ты, оно говорящее, — хихикнул Гарри, — сделай шагов пять во-о-он к той картине. Грушу пощекочи, там вход на кухне.

— А то я не в курсе, — пробурчал мальчик и с гордо поднятой побитой головой пошёл к картине.

— Ты спросил — я ответил, — пожал плечами Поттер и двинулся следом. Камни зашевелились, проём открылся, но Рон не спешил входить.

— Малфой, — прошипел он с такой злобой, что Гарри внутренне содрогнулся.

— Уизли, — ответил ему тем же Драко, который, судя по всему, ужинал себе спокойно.

— Поттер, — весело сказал Гарри, отодвинул живое препятствие и вошёл внутрь, — Френни, милая, будь добра дай каких-нибудь печенек погрызть.

Домовушка бодро закивала и убежала, тем временем Драко встал из-за стола, а Рон сделал шаг вперёд.

— Если вы тут собачиться вздумали, обоим шеи намылю, так и знайте, — ответствовал Гарри. Мальчики как-то синхронно повернули головы на него. Рон офонаревал с его наглости, а Малфой, привычный к такому делу, ответил первым:

— Никто тут не собирался «собачиться», — Драко королевским жестом откинул мантию и уселся обратно, — а шею ещё кто кому намылит, — сказал и поморщился. За время отработок Малфой потихоньку перенимал Поттеровский жаргон, что ему очень не нравилось. Боялся, что привыкнет, а потом намылит его несчастную шею любимая маман. За моветон.

— Испугался, Малфой? — Рон сжал кулаки и сделал ещё шаг.

— Пораскинь мозгами, Уизли, если они у тебя имеются, — Драко даже не смотрел на него, болтая ложку в супе, — мы находимся на кухне, тут полно домовиков.

— И? — Барсук продолжал медленно наступать. Гарри подсказал:

— Он имеет в виду, что если ты попытаешься зарядить белобрысому в глаз, — Поттер проигнорировал злобный взгляд Малфоя, — то об этом тут же доложат директору. Френни, дай вон тому господину лёд пожалуйста, — он подумал и добавил, — и мне тоже. Я, конечно, и Авады лбом отбиваю, но синяки ещё никому красоты не прибавляли.

Пока он разглагольствовал, красный до кончиков ушей Уизли получил свой ледовый паёк и вылетел вон.

— Психованный какой-то, — заключил Гарри и тоже засобирался к выходу, с ледышкой на лбу и свертком печенья в руке.

— Не представляешь насколько, — сказал ему в спину Малфой и разломил пополам хрустящую булочку.

Провиант в библиотеку пришлось проносить контрабандой, под мантией. Печенье чуть не попадало, когда Гарри пояснял мадам Пинс, что этот проклятый Джордж сделал с книгой. Мальчик и сам бы хотел знать, как можно оставить в древнем, как этот замок, фолианте засохший кусок сыра.

— Чтоб вас, Уизли, черти драли, — пробурчал Гарри и без особого энтузиазма начал строчить конспект по чарам.

Близнецы появились через час и, судя по довольным физиономиям, черти до них не добрались.

— О, привет, жертва магического образования, — прокричал Фред и тут же получил свернутой газетой по макушке от мадам Пинс. Джордж пояснял ей за сыр.

— Вот именно, что жертва, — обиженно подтвердил Гарри, — так что…

Начал было он, но две жилистые руки оборвали фразу, а заодно и перекрыли мальчику доступ кислорода.

— Кажется, я видел книгу, которая тебе нужна, — Фреду не приходилось повышать голос, слух у мадам Пинс был отменный. Братья ловко сгребли Гарри за дальний стеллаж.

— Мы собираемся устроить переворот в клетушке магической Англии? — спросил Гарри, чьи зеленые глаза становились больше и больше с каждым выложенным на стол предметом. Допустим, фонарики и верёвку он понимал, как и запас шоколада с орехами. А на кой-чёрт близнецам сдались магические рогатки, железные прутья, напоминающие орудия пыток, молоток, справочник по зельям, выуженный Джорджем из стоящего рядом шкафа, кусок неизвестного металла и…

— Вашу ж бабушку, бубен-то вам зачем?

— А ты предлагаешь мне гитару переть? — не отрываясь от наматывания верёвки, спросил Фред.

— Мётлы же ты собирался брать, — Джордж поднял голову от книги, чтобы ехидно посмотреть на брата.

— Там довольно пыльно, — парировал Уизли. Ответа не последовало. Гарри заметил, что переругиваются они как-то скованно, без прежнего задора. Должно быть, действительно нервничают.

— Господа хорошие, а нас тут не спалят? — поинтересовался Поттер, нервно поглядывая на проём между шкафами.

— Не должны.

Фред закончил шаманить с верёвкой, и вся экипировка была разложена по рюкзакам. Оставалось стырить справочник официально. Записывать его пришлось на имя Поттера, ибо мадам Пинс всё ещё пылала праведным гневом. Пока она копалась в бумажках, Гарри полистал книгу. Закладка стояла на леденящем зелье. Интересно. Эти одинаковые явно чего-то недоговаривают. Какие могут быть секреты в братстве? Закон гласит… Чёрт, надо срочно придумать законы.

— Почему мы ночью не пошли? — поинтересовался Гарри. Близнецы вздохнули. Не человек Поттер, а ходячий вопросительный знак.

— После отбоя выходят старосты и дежурные преподаватели, — терпеливо объяснил Фред, — а сейчас они к вечернему променаду только морально готовятся.

— Зачем нам справочник по зельям?

— В число строящих защиту могло попутным ветром и зельевара занести, — уже Джордж.

— А леденящее отмечено почему? — не унимался Гарри

— Видишь ли, мой юный друг, — тон у Фреда был натурально издевательский, — Снейп — это такой специальный дядька, который ничего не делает просто так. У него все ружья стреляют…

— …и непременно в кого-нибудь, — добавил Джордж, ухмыляясь. Они умудрялись друг друга не перебивать, будто зная, что и как долго будет говорить другой

— Поэтому, — продолжал Фред, — если он посреди урока сыплет в какой-то котёл горсть снега, надо быть абсолютным болваном, чтобы не заинтересоваться. Профессор просто так посторонними делами на занятиях не мается.

— Горсть снега? — переспросил Поттер, — это в октябре-то?

— В сентябре, — поправил его Фред, — дело было в сентябре. Причём у вашего потока, нам крошка-Невилл потом рассказал. Ты глаза в кармане носишь, чтобы не потерять?

— Всё равно странно.

— А что тебя удивляет? Есть такая специальная штука — чары стазиса. Они у Снейпа на каждой второй стекляшке. О, притопали.

С открытием двери Гарри поимел нехреновенький шанс грохнуться в обморок.

— Это…— дрожащим голосом проговорил мальчик.

— Это Рекс, знакомься, — умилительным голосом произнёс Фред.

— Братец, кажется мы забыли…— где-то в углу Джордж разделял говяжьи обрезки на три равные части.

— Нет, мы точно говорили, — возразил Фред и повернулся к Гарри, — мы же говорили, что у него три головы?

— Да, только не уточнили какого они размера, — по стеночке — по стеночке, глядишь, и не заметит. Цербер вёл себя настороженно, но резких движений не делал. Только осторожно принюхивался.

— Давай его в тот угол, — велел Джордж, — он же на люке стоит.

— Легко сказать. Не по стадиону ползаем, — близнецы с говядиной в руках медленно перемещались в указанный Джорджем угол. Рекс так же медленно следовал за ними.

— И как ты здесь живешь, дружочек? — спросил Фред, скармливая лакомство одной из голов.

— Мать твою волшебницу, Поттер, доставай вон того рюкзака бубен и займись самодеятельностью.

— Вот так, спи, псинка, — Фред похлопал одну из голов по носу и поднял с пола свои пожитки.

— Ты импровизируй, импровизируй, — Джордж с ухмылкой наблюдал за потугами Гарри отзвенеть простенькую мелодию.

— Нет уж, братцы-кролики, вы меня не сбивайте. Топайте, открывайте свой люк.

Второго приглашения Уизли не просили. С грохотом откинули крышку люка и с чрезвычайно собранным видом вбили в деревянный люк три железяки, прихваченные с собой. Этого им показалось мало и на данную конструкцию близнецы перетащили лапу мирно дрыхнущего Рекса.

— И нахрена? — Гарри приподнял одну бровь. Отбивая свои шаманские ритмы, он сам не заметил, как начал раскачиваться. Вместо ответа Уизли синхронно хмыкнули и намотали верёвку на каждый колышек поочередно. Вслед за левой бровью полезла и правая.

— Смотри внимательно, один раз показываю, — весомо сказал Джордж, — отдай бубен Фреду, он замыкающий.

— А верёвки-то хватит? — скептически поинтересовался Гарри. Тем временем, Уизли обмотал веревку вокруг пояса и сел на край пропасти.

— Хватит, мы проверяли, — кивнул рыжий, — к тому же она тянется и рук не натирает. В ней волос какой-то магической тварюги. Чао, птенчики.

И был таков. То есть начал медленно опускаться вниз.

— И глубоко там?

— Я б тебе ответил, — загадочно произнёс Фред. Он рассеянно бил бубном по бедру и насвистывал мелодию в такт. Вздохнув, Гарри повторил приготовления Джорджа, прокричал вниз «Если что, лови!» и ухнул в пропасть.

Пропасть встретила его темнотой, затхлостью и какими-то растениями на стенах. Снизу Гарри встречал луч фонарика и улыбка Уизли.

— А где обещанное демоническое растение? — спросил Поттер и подёргал за верёвку. Звон прекратился и раздался собачий лай.

— Дьявольские силки, неуч, минус пять баллов с Гриффиндора. Так уж вышло, что в прошлый поход мы их немножко почти все сожгли.

— Чувствую, головомойку нам Рекс устроит почище нашей драгоценной матушки, — с этими словами Фред спрыгнул на каменный пол.

— Одним махом головы откусит, — поддержал его брат, — Ну, двинули.

Дышалось здесь с трудом. Особенно, когда коридор пошёл вниз. Освещая путь фонарикам, близнецы шли молча. Наверное, задолбались строить из себя бесстрашных героев. Они здесь, конечно, не в первый раз, но место очень уж малоприятное. В каменном коридоре было как-то сыро, повсюду стекала вода. Темно, влажно, стук капель, шелест, скрип рюкзаков. Стоп. Шелест?

— О, дошли, — радостно произнёс Фред, — доставай, испытаем эту твою хреновину.

Пока они возились с рюкзаками, Гарри огляделся. Они вышли в хорошо освещённый зал с высоким потолком. Воздух здесь был чище, наверное, его гоняли эти маленькие птички. Так, откуда тут птички?

— Джордж, это то, о чём я думаю?

— Не знаю, о чём ты думаешь, мой юный друг и знать не очень-то хочется, но это ключи. Ага, крылатые. Считай, что особый вид.

— А на самом деле?

— А на самом деле, черт их знает. И тебе лучше отойти, — Гарри послушно прижался спиной к стене, — Фредди, давай!

Из рюкзака Фред вытащил тот непонятный кусок металла. Ключи отчаянно трепетали крыльями и, казалось, пищали, но всё равно намертво прилипли к этой штуковине.

— Матерь божья, — сразила Гарри внезапная догадка, — это что магнит? Где вы его надыбали? Почему он в рюкзаке не магнитил? И откуда вы, чистокровные маги в дцатом поколении знаете, что такое магнит?

— Надыбали у отца в гараже, — близнецы сидели на полу и передвигали ключики, пытаясь достать один единственный, — знаем от него же. А вот почему он до этого не работал это действительно интересный вопрос.

— Стырили мы в том году у Филча много всякой полезной фигни. Ай, ссука! — одним из ключей Джоджу прищемило палец, — так вот, была там карта одна весьма интересная, потом покажем, и был журнал одного юного экспериментатора.

— Ой, столько всякого узнали, обогатились умственно, так сказать. Писал он, в том числе, о чарах незримого расширения. Вкратце, это такой пространственный карман и выяснил наш безымянный шалун, что из этого кармана некоторые законы маггловской физики до остального мира не добираются.

— То есть как «не добираются»?

— Э-э-э… мы сами не до конца разобрались, но там что-то еще про волны, поля, прочие пейзажи. Полистаешь, в общем.

— Есть! — раздался торжествующий возглас Фреда. Он отодрал, наконец, вожделенный ключ от магнита.

— А это вы просто здесь оставите? — Гарри кивнул на крылато-металлический комок.

— Об этом мы как-то не подумали, — Джордж почесал затылок, — а обратно как-нибудь можно?

— Вы ж постоянный раздобыли, ироды. И как вы его только дотащили?

— Чары облегчения веса, несмышлёныш.

— Сами накладывали?

— А как же, — самодовольно произнесли они хором.

— Так же, — Поттер вздохнул, — придётся так оставить.

— А может, ещё табличку повесим? «Здесь были Фред и Джордж Уизли и несравненный Гарри Поттер».

— Раньше надо было думать, когда безобидную дьявольщину жгли. Всё, назад дороги нет, — и мальчик решительно потопал к двери.

— Метлы захватить не забудьте, — напомнил Фред и пошёл открывать дверь, сжимая трепыхающийся ключик.

— Так тут мётлы были?

— И всё-таки тебе надо приобрести очки, — Джордж покачал головой и кинул Гарри одно помело. Примагниченные ключики начали звенеть активнее. Один за другим они отлипали от магнита и угрожающе двинулись в сторону компании.

— Сматываемся! — скомандовал Фред и шмыгнул в открытую дверь. Гарри и Джордж нырнули следом.

— Ребя-я-ят, — раздался голос Поттера.

— Что?

— Темно.

Он ожидал, что близнецы включат фонарики, но они сделали пару шагов вперёд, и комнату залил яркий свет. Троица стояла на краю шахматной доски поражающей своими размерами. Чёрные каменные изваяния ровным забором стояли перед почти такими же белыми, у которых не было лиц. От этого зрелища Гарри стало нехорошо.

— А вот и обещанные шахматы, — произнёс Фред нарочито радостно, — иди, стой красиво. Вон, за место слона можешь встать, он не обидится.

Слон послушно ушёл с доски, и Гарри ничего не оставалось, как заступить на его почётный слоновий пост. А если его тут убьют к чертовой бабушке? Мальчик с опаской покосился на хищного вида ножички в руках белых пешек. Близнецы заняли места двух коней.

— Парни, вы в шахматы то играть умеете?

— Обижаешь.

— Это у нас главное семейное развлечение.

Когда Гарри перестал обращать внимание на дрожащие колени и пересохшее горло, то заметил, что игру Уизли ведут как-то странно. Джордж отслеживал каждый ход, свой и противника, в то время как Фред, казалось, мыслил на несколько ходов вперёд. Про себя Гарри обозвал их «тактик» и «стратег». Такой метод, безусловно, давал им преимущество, но они столько переговаривались, что у Гарри разболелась голова.

— Шах и мат! — голос Фреда продрался в мысли Поттера. Надо же, за всю игру Гарри пришлось передвигаться от силы раза два. Берегли, черти. Мальчик не удержался и зааплодировал.

— Красавцы! Ну, погнали дальше.

— Не-а, не погнали. Стоишь тут и ждёшь, пока мы разведаем обстановку.

Они вытащили палочки и медленно двинулись к выходу.

— Эй!

— Помолчи, — мягко попросил Фред и приоткрыл дверь. Джордж заглянул внутрь и в ту же секунду захлопнул. В той комнате что-то взревело.

— ….! Что б вас…! Сукин …! Они там все….! — раздавалось в их совместном гвалте хоть что-то цензурное.

— Что там? — нетерпеливо спросил Гарри.

— …ый взрослый горный, мать его, тролль, — выдал Фред и рванул к мётлам, — садись и полетели к херам отсюда.

— Тролль — это так плохо?

— Тролль — это смертельно, — заключил Джордж, — а я ещё пожить хочу.

На мётлах они преодолели всё расстояние гораздо быстрее. Цербер встретил их недружелюбным рычанием, но быстро сменил гнев на милость. За увесистый отрезок ветчины.

— А я думал, у вас инстинкт самосохранения отключён за ненадобностью, — задумчиво пробормотал Гарри, помогая выдирать колышки из люка.

— Иногда он срабатывает на полную катушку, — хмыкнул Джордж, — ну, операция «Ужас Николя» провалена? Следующую как назовём?

У Братства Рыжих завелось первое правило: никто не должен знать о Братстве Рыжих. О нём и раньше-то никто не знал, а теперь, когда у них появились общие тайны, близнецы поставили Поттера перед фактом. Гарри и хотел было напомнить, кто тут основатель, но Уизли категорично заявили, что нос не дорос. После горячей полемики начало правления Поттера перенесли на пару лет, а пока объявили демократию. Это было не совсем честно. Как ни крути, два больше, чем один.

— Пра-а-астите, профессор, этого больше не повторится, профессор — скороговоркой произнёс Гарри, влетев в класс заклинаний. Флитвик дружелюбно оскалился:

— А, это опять вы, Поттер. Настолько приятный сон был?

— Угу, — буркнул мальчик. Что может быть приятнее цербера. Дал же бог три морды, — Пять баллов… А хотя, Мерлин с вами, праздник всё-таки, — махнул рукой полугоблин и выдал пародию на улыбку, больше походившую на ехидный оскал, — проходите.

Гарри плюхнулся рядом с Невиллом и, не обращая внимания на вдохновенно вещающего профессора, яростно зашептал Лонгботтому в любезно подставленное ухо:

— Твою бабушку, Нев, почему вы без меня свалили? Написал же, будить любыми средствами.

— Знаешь, Гарри, когда ты встал, умылся, оделся и сказал «идите, парни, я догоню», мы и подумать не могли, что с хлопком двери ты завалишься обратно.

— Не помню такого.

— Потому что не надо было бродить полночи Мерлин знает где, — резко проговорил Невилл. Однако. А был такой тихий, зашуганный мальчик.

— Нет, Мерлин не знает, а я… — начал было Гарри оформлять очередную небылицу.

— Поттер, я и передумать могу, — угрожающе произнёс Флитвик. Мальчики заткнулись и вперили в него очи ясные, — Кисть вращается легко, и резко, и со свистом.

— Ба-а-а, да вы тут уже магичите вовсю без меня — Гарри слегка покачал головой.

— А не надо было… — так Поттер и не узнал, что ему не надо было, ибо профессор велел разделиться на пары. Невилл демонстративно от него отсел.

— И чего это с ним? — спросил рыжий у Симуса, сидевшего с другой стороны.

— Ты его с утра такой похабщиной крыл, — хохотнул Финниган и хлопнул Гарри по плечу, — я бы тоже обиделся. Ну, я, чур, первый пробую, — Симус вытащил палочку и начал неистово размахивать ею над перышком, — Вингардиум Левиоса. Вингардиум Левиоса, мать твою волшебницу! Отвали, Гарри, я сам! Вин-Гар-Ди-Ум — стучал он палочкой по перу на каждый слог, — Ле-Ви-Ох-тыж-мать! Мантикора меня задери! Гарри, сделай что-нибудь.

Непослушное перо решило не сдаваться до последнего и предпочло самовозгорание полёту над партой. Гарри пытался затушить локальный пожар краем мантии. По классу разнёсся запах палёной шерсти.

— Агруаменти — небрежно махнул палочкой Флитвик и мини-водопад залил не только перо, но и двух гриффиндорцев. Конечно, мастер Чар не рассчитал вектор заклинания совершенно случайно.

— Пять баллов с Гриффиндора, — отчеканил гоблин, — Советую вам сменить мантию, мистер Поттер. Куда?! Только после звонка.

На праздничный ужин Гарри плёлся крайне неохотно. Он не любил Хэллоуин вообще и тыкву в частности. К тому же, его бесил Невиллов нелепый молчаливый бойкот. Он просто хотел спать. На худой конец, лежать с закрытыми глазами в абсолютной тишине. Однако, его староста считал, что праздники стоит проводить так, как того требует корпоративный дух и руководство школы. Поэтому из-под теплого одеяла Гарри был безжалостно извлечён и в Большой зал отправлен под конвоем мрачного Перси Уизли.

— Почему маги празднуют Хэллоуин? — спросил Поттер, подавляя зевок, — это же маггловское развлечение.

— Корни этого развлечения восходят к традициям древних кельтов, — лекционным тоном зачитал Перси, — они жили, в том числе, на территории Шотландии, где мы имеем счастье сейчас находиться.

— Это-то я знаю. Я хотел спросить, почему все эти летучие мыши и светильники Джека совсем такие же, как у магглов? Обычные люди боятся всего такого потустороннего, а маги сами себе ходячий кошмар.

— Слушай, ребёнок, ты мне своими вопросами уже плешь проел. Иди в библиотеку и выясняй, а не действуй на нервы окружающим, — от его резкого тона мальчику стало еще чуточку обиднее на весь мир.

— Как скажете, глубокоуважаемый перфект.

Тыквенный сок всегда казался мальчику полнейшей гадостью, но Гарри с пониманием относился к чужим извращениям. Хотя, возможно, это была дань традициям. Неизвестно насчет других гостиных, но в львиной заварочный чайник имелся. Древний медный набор с подносом, молочником и дюжиной чашек, всё отполированное до блеска. Гарри никогда не видел, чтобы его заваривал кто-то из студентов, но из носика всегда шла тонкая струйка пара. Так или иначе, в Большом зале ничего такого не было. Свой чай рыжий пил втихую, поэтому всегда садился на одно и то же место, чтобы услужливые эльфы не мучились, куда же им поставить эту несчастную чашку. Сегодня же, то ли место заняли, то ли ушастики получили особые распоряжения, но своего эрл грея Гарри не нашёл.

— Не боись, — уверенно сказал Симус, доставая палочку, — сейчас будет тебе чай.

Никто не успел высказаться насчёт того, какая это плохая идея. Особенно, учитывая четыре предыдущие попытки. Всеобщий гомон оборвало внезапное появление профессора Квиррелла. С тюрбаном набекрень и безумными от ужаса глазами.

— Тролль! Тролль… в подземелье… спешил вам сообщить…

— Вы чего дверь что-ли не закрыли, идиоты? — прошептал Гарри близнецам, пока народ поддавался всеобщей панике. Они посмотрели друг на друга и состроили две одинаковые подозревающие мины. Поттеру захотелось стукнуть их чем-нибудь тяжёлым. Опять.

* * *

— Чего от вас хотели? — с этим вопросом Гарри подлетел к только что вошедшим близнецам. После поимки тролля профессор МакГонагалл увела Уизли на допрос с пристрастием.

— Не здесь, — сказал Фред, и они утащили Поттера в свою комнату. Благо их сосед, Ли Джордан, догуливал прерванный банкет, как, впрочем, и весь факультет. Так что в общей гостиной можно было бы смело обсуждать планы по захвату Министерства или петь «Правь, Британия, морями!», всё равно бы никто ничего не услышал.

По пути Гарри успел цапнуть сэндвич с ветчиной с общего стола, однако жевать его пришлось стоя, потому как все горизонтальные поверхности в комнате были завалены разнообразным хламом. Перья, подозрительные склянки, книги, конфеты, странного вида инструменты, квидиччное снаряжение — всё это валялось вперемешку на тумбочках, кроватях и подоконниках. Впрочем, стены тоже пали в неравной борьбе с хаосом. Их цвет Гарри мог только представить, по аналогии со своей спальней. Бубен обретался здесь же, между схемой предстоящего матча и арбалетом без болтов.

— У вас тут всегда так… — не нашёл мальчик подходящего эпитета и обвёл комнату неопределённым жестом.

Фред отвлекся от закидывания конспектов в ящик и ответил:

— Обычно нет. Это мы колышки вчера искали.

— Кстати, жалко их, — заметил Джордж, — мы же их там так и забыли, как и магнит. Отличные были колышки. От палатки.

— А где палатка? — полюбопытствовал Гарри.

— Сгорела, — обрезал Уизли. Наконец, они расчистили немного места и уселись. Фред на тумбочку, Гарри на подоконник, а Джордж даже освободил себе всю кровать, устроился и начал вещание:

— В общем, пытали нас на тему: «А не забегали ли вы, господа пакостники, в запретный коридор?» Схема на такой случай у нас отработанная, мы полчаса отнекиваемся, потом у МакГонагалл кончается терпение и она призывает все кары египетские на наши головы. Тогда-то мы «раскалываемся». Короче, мы сказали, что увидели чудище о трёх головах и позорно бежали оттуда, роняя тапки. Вот буквально вчера. А про люк никакой не знаем. Что это за железки вы нам суете? Однако, вот что интересно. Не знаю, как деканша наша, а директор точно был в курсе, что нас было трое. Всё выяснял, не встретили мы кого по дороге.

— И что? Вы про меня сказали? — Гарри даже глаза вытаращил от смешения любопытства, страха и ещё чего-то непонятного.

— Вот ещё, делиться лаврами. Мы коварно подставили Невилла. Сказали, что он забыл пароль и сидел около входа.

— Как только с ним помирюсь — попрошу, чтоб подтвердил, — кивнул Гарри.

— Не надо, мы сами уже договорились, — махнул рукой один из братьев, — он с нас даже выгоду сотряс. Обещал нам при следующем походе в Хогсмид заказами нагрузить.

— Толковый парень, — кивнул Джордж, — давайте его в Братство возьмём.

— Так он же не рыжий, — Гарри изрядно сомневался, что весь такой из себя правильный Невилл приживётся в такой странной компании.

— Рыжий — это не цвет волос, — Джордж поднял вверх указательный палец.

— Это определённый тип личности, — закончил за него брат.

— Технически это уже будет Братство не рыжих, а цветных, — возразил Поттер, — особенно, если мы ещё и вашего Джордана приплетём.

— Обсудим состав нашей доблестной шайки в следующий раз, — махнул рукой один из близнецов. Гарри подумалось, что, возможно, не такие уж они с Джорданом большие друзья.

— Действительно, это терпит, — кивнул Фред, — нам бы с камнем разобраться.

— Я тут подумал…- начал Гарри.

— Да неужели? — Уизли придал своему голосу издевательский мотивчик.

— И давно это у тебя? — в том же тоне спросил второй.

— В смысле, как долго я думал? Минуты три. Зато сей титанический труд привел к интересным выводам.

Гарри взял издевательскую паузу. Он уже успел заметить, как любят Уизли скрывать своё природное любопытство за показным равнодушием и ему стало интересно — на сколько их хватит. Первым не выдержал Джордж:

— Ну и до чего ты там додумался?

— Мне кажется, камешек там всё-таки не настоящий, — в глазах близнецов померк блеск галеонов. Или обещание вечной молодости. Или слава великих героев. Почему-то Гарри ни разу не уточнял: зачем им камень и как долго они собирались ныкать его от законного владельца.

— С чего ты взял? — Фред спросил, склонив голову к плечу, отчего сделался похож на настороженную птицу. Если есть в мире рыжие птицы. Джордж же принял озадаченный вид.

— Ну во-первых, Хогвартс довольно странное место для хранения такой ценной вещи. Даже учитывая Рекса, тролля и прочие страшилки. Это же школа. Толпы неуправляемых детей разных возрастов, которые готовы совать свои длинные носы в любые неподходящие для этого дела места. А нам ещё и сказали, куда ходить точно не надо. В общем, чую я, господа пакостники, попались мы на чью-то удочку.

На сей раз, близнецы задумались надолго. Поза задумчивости у них была совершенно зеркальная: оба вперили очи синие в потолок и почесывали подбородок кулаком.

— Хорошая версия, — сказал Фред после продолжительной паузы, — многое объясняет

— Допустим, — припечатал Джордж

— Тогда зачем нужно было всё это устраивать? — его брат встал и начал ходить по комнате, насколько позволяло свободное пространство. Два шага прямо — три влево — разворот, — Скормить Рексу тех, кто ослушается директорского приказа? Естественный отбор?

— Вау, откуда вы слова такие знаете? — поинтересовался Поттер. Вопрос остался без ответа, но для себя Гарри решил, что этого они тоже набрались из отцовского гаража. А вот откуда там такое богатство?

— Может это испытание для самых достойных? — предположил Джордж.

— Или ловушка для самых отстойных, — Фред резко остановился. Уизли снова переглянулись с видом ещё более озадаченным. Поттер раньше и не мог предположить, что их веснушчатые физиономии могут выворачивать такие кульбиты. Судя по их сосредоточенным лицам, в комнате зашелестел какой-то коллективный разум. Гарри поёрзал на подоконнике. За их безумным ходом мысли он не успевал.

— Значит три вопроса, — кивнул Уизли и достал странного вида меловую доску откуда-то из-за портьеры. Джордж махнул палочкой и поднял её в воздух.

После ночи блужданий по подземельям Гарри серьёзно задумался, откуда у Уизли такие широкие познания в магии явно третьему курсу не соответствующие. Тот экспериментальный журнал, который они где-то в недрах школы спёрли, мог дать им специфические идеи и концепты. Например, про те же чары незримого расширения. Но не научить их накладывать. Гарри поставил себе отметку непременно это дело выяснить. И ещё кое-что.

— Стоп, — Поттер выставил ладони вперёд, — какие три вопроса? Как вы до этого дошли? Когда? Вы что мысли друг друга читаете?

— Разумеется.

— И твои тоже.

— Прямо сейчас ты думаешь, что мы козлы.

— А сейчас, что увиливаем от ответа.

— Стоп, — припечатал Поттер снова и для весу хлопнул ладонью по каменному подоконнику. От этого жеста что-то с тихим звоном упало на пол, под его ноги. Поднимать он не стал. Близнецы смотрели на него с интересом учёных-наблюдателей повседневной жизни стаи шимпанзе в неволе, — не хотите — не говорите. Однако потрудитесь, чтобы я хоть что-то понимал.

— Да не вопрос, — Фред достал коробку с мелом из банки с кисточками и приветливо торчащей корягой. Удивляться Гарри уже надоело.

— Вопрос первый — Фред одним движением отчертил единицу, — Тролль. Его выпустил кто-то другой.

— Почему?

— Ты видел этот коридор, там немало узких проходов, а у Рексова домика вообще вертикальный туннель. Стало быть, там есть другой вход, — Джордж объяснял это, лениво покачивая палочкой, тем самым мешая брату написать на доске слово «Тролль».

— Зачем?

— Хороший вопрос, правильный, — Фред пытался придержать доску сверху, — вот и ответь на него. Зачем?

— Ну… — Гарри задумался, — чтобы попасть туда как-нибудь в обход.

— Неплохо, — кивнул Джордж, — это приводит нас ко второму вопросу.

— Да, полоса препятствий искусственная и Дамблдор сотворил её, ну предположительно, защищать философский камень.

— Но теперь весь смысл многоуровневой защиты разбивается о запасную дверь, через которую тролль вышел.

— Может, мы там чего-то сломали, и она открылась, — высказал Гарри предположение.

— Меня больше волнует её наличие, хотя тоже вариант, — какими-то близнецы становятся последнее время серьёзными. Непривычно для Гарри серьёзными, — но сначала третий вопрос.

— Итак, что нам с этим теперь делать? — Фред закинул мел куда-то в сторону и отвернулся от доски. Вот и зачем вообще было нужно её доставать? Это демонстрация такая?

— В смысле? — тупо спросил Гарри.

— Затея становится опасной, я бы даже сказал смертельно опасной, — Уизли стоял скрестив руки на груди и многозначительно улыбался куда-то в стенку, — стоит ли нам продолжать наше самоубийственное занятие?

— Слушайте, я никогда не спрашивал, но зачем вам это всё? — Гарри начал болтать ногами, пытаясь скрыть волнение, — эти планы, походы, расследования и колышки от палатки. Зачем вам этот булыжник?

— И вот кто тебе напел, что это именно булыжник? — хмыкнул Джордж и скосил глаза на Поттера, тот молча перевёл взгляд на Фреда. Последний как-то странно вздохнул.

— Сначала это было что-то вроде спортивного интереса. Достать вещь, которую от всех так настойчиво прячут. А там, мы решили, разберемся. Может — исследуем, может — отколем кусочек, если это всё-таки камень, конечно. Ну и отдали бы директору, наверное. У себя держать такую вещь опасно, но может даже малая часть может превращать свинец в золото и всё такое. А семья у нас, сам понимаешь, не очень обеспеченная, — сознаваясь в этом, он как-то неуверенно дернул головой.

Гарри понимал. Хотя и имел на этот счёт своё мнение, выращенное, впрочем, из убеждений тети Пет. О том, как нужно уметь достойно экономить, чтобы соседи не поняли. Но он благополучно засунул это мнение куда подальше.

— А тебе зачем? — вдруг спросил Джордж.

— Вы меня сами попросили, — ответил Гарри и почувствовал, как горят кончики ушей. Он очень хорошо представлял себе зачем, но признаваться в этом не особо хотелось.

— Ну попросили и попросили, соглашаться-то зачем?

— Эээ… — Поттер неуверенно начал, — ну, с вами интересно. И вообще, вы старшие. У меня в той старой школе никто из старших не возился с мелкими, только если заставляли. Как с кураторами, например. А вы хоть и сволочи, конечно, но всё равно круто же.

— Слышал, братец? Мы крутые, — Джордж довольно улыбнулся.

— А ты в этом сомневался? — ответил Уизли и, наконец, сел.

Зелёные глаза Поттера рассматривали висящую в воздухе доску с тремя пунктами, выведенными рукой Джорджа. Отвлекающие факторы сделали его угловатый размашистый почерк вовсе нечитаемым. Слова были похожи сами на себя, как облака в форме животных. И всё же Гарри понимал, что они означают.

Палочка-единица, точка, тролль.

Зигзаг-двойка, точка, цель.

Третий пункт пустой.

— Так что мы решили? — Поттер повертел вопрос на языке, прежде чем задать.

— Да ничего пока, — взмахом палочки Джордж убрал доску обратно за бордовую портьеру, — подумаем на досуге, а затем обсудим.

— Только ты, Поттер, слишком старательно не думай, — заметил Фред, криво ухмыльнувшись.

— Ага, постепенно, потихоньку — продолжил его брат — а то глядишь, с непривычки голова разболится.

— Спасибо за заботу, — Гарри даже не смог вложить в эту фразу столько яда, сколько она требовала. Устал, вестимо, — пойду я, — он спрыгнул с каменного выступа и побрел к двери.

— Иди, иди, Лонгботтому от нас привет.

Гарри обернулся для ответа и втемяшился в тумбочку на полном ходу. От боли он схватился за ногу и шумно втянул воздух сквозь зубы.

— Мы ж говорили — заимей очки, — близнецов эта его небольшая травма крайне развеселила. Их ехидные улыбки освещали Гарри путь в коридор.

Предложение «подумать на досуге» Гарри воспринял крайне серьёзно, он рисовал на краях пергамента некие камни, которые, по его мнению, были похожи на философские. Преисполненные какого-то тайного смысла, окутанные волшебными искорками, в красивых золотых окантовках. Ещё он рисовал трёхголовых собак троллей, ключи с крыльями и магнитные поля. К тому же, он попросил тётю Петунью прислать ему обычные учебники, желая получше разобраться в этой теме. В Хогвартсе, увы, физику не преподают. Считают, наверное, что маггловские естественные науки противоречат магии. «Все мы под одним небом ходим», — думал Гарри про себя, листая в библиотеке учебник по трансфигурации и находя подозрительно похожие рисунки с так называемыми «магическими волнами». Напротив сидели вороны: Грейнджер и Бут. И если первая самозабвенно отстрочила уже, наверное, полметра пергамента, то мальчик продолжал источать недовольство. Судя по направлению его взгляда, он не мог сосредоточиться на эссе и думал, чтобы такого в Поттера запустить потяжелее.

Гарри хмыкнул про себя. Он сам к ним подсел, но в течение получаса не сказал ещё ни слова кроме вежливого приветствия. Вообще, эта свежеприобретённая Поттерова молчаливость крайне настораживала соседей по комнате. Поэтому он и предпочитал торчать в библиотеке. Не для того чтобы корпеть над уроками, а скорее чтобы молча подумать.

— Гарри, с тобой всё хорошо? — участливо спросила Грейнджер, вежливо коснувшись края его рукава.

— Смотря, кто спрашивает, — взгляд мальчика стал более осмысленным, — если психиатр, то прекрасно.

— Рада, что вы снова с нами, мистер Поттер, — раздался над рыжей головой голос мадам Пинс, — так вы мне поможете?

— Всегда к вашим услугам, — Гарри переключался в общественный улыбчиво-буйный режим, — что нужно делать?

— Подшить к архиву свежие газеты за последние два месяца, — мадам Пинс положила на стол внушительную стойку, — справитесь?

— Ну-у-у, — протянул Гарри.

— Конечно, мадам, — ответила Грейнджер за него, больно ткнув мальчика острым локотком.

Гарри огляделся и заметил, что их не одних припахали к общественно полезной деятельности. Третьекурсницы, или около того, Слизерина разбирали какие-то научные журналы по датам и специфике, а красивый парень из барсуков — спортивные издания.

Терри нигде не было видно. Вероятно, свинтил, едва запахло работой на благо школы.

Гарри и Гермионе достался Ежедневный и Воскресный пророк, а также «Новости волшебного мира». Гарри решил, что им дали газеты, в которых не особенно нужно глубоко знать тему, в отличие от той же «Практики зельеварения». Поттер узнал это писание в руках слизеринок. Профессор Снейп частенько зачитывался им на отработках. Из одного выпуска он даже бесцеремонно вырвал страницу и выкинул, видимо, в знак несогласия с автором статьи. А в других профессор часто делал пометки. Раньше Гарри даже как-то не задумывался, что все эти издания есть в библиотеке Хогвартса.

Он предупредил мадам Пинс, что через полчаса должен будет выдвигаться на отработку. Она кивнула, проставляя штампы в какие-то книжки. Дети принялись за работу. Им нужно было только разложить журналы по датам и поставить закладки с названиями статей. Гарри взялся за октябрьские номера и как-то незаметно для себя вчитался. Он не выписывал Ежедневный пророк, а издание оказалось очень даже интересное. Хотя и наполненное с заглавия до подвала политическими скандалами.

«Последние новости о произошедшем в банке Гринготтс» — прочитал Гарри заголовок через плечо Гермионы. Эта газета была не из его стопки. Грейнджер начала выводить на листе бумаги заглавие этой и других статей. Поттер заинтересовался.

— Это про ограбление? Мне про него Симус говорил, — Гарри потянулся за газетой, но девочка несильно хлестанула пером по его руке.

— Потом разложим — почитаешь, — строго заметила она, забавно нахмурившись, — или тебе на отработку уже пора? — она еще пару раз махнула кончиком пера по левой руке Поттера, на которой были дядины часы. Немного большеватые, для его по-мальчишески тонких конечностей.

— Точно, спасибо Герми, — Гарри встал и начал собираться.

— Хватит меня так называть, — девочка сморщила тонкий нос.

— Хорошо, Герми — белозубо усмехнувшись, он пошёл в сторону стойки. В деревянную поверхность рядом с ним воткнулось остро наточенное перо. Гарри обернулся.

— Это не я, оно само, — ошеломлённо заметила Гермиона. Поттер прищурился:

— Как-то слишком часто я начал слышать эту фразу. «Вискас» у тебя сам, мётлы, перья. А мне говорят, что я «летящий».

Договорив, он закончил шуршать газетами и был таков.

По дороге в подземелья Гарри встретил близнецов. У них как раз была одна из последних отработок у зельевара. Застал он их за крайне интересным занятием: Фред заговаривал зубы капитану квидиччной команды Слизерина. Гарри не знал, как его зовут. На Уизли он смотрел исподлобья, хотя был гораздо выше и шире в плечах. Его нижняя губа была оттопырена, а руки то и дело сжимались.

— Нет, — услышал он его твердый, с каким-то нажимом голос, — передайте Вуду, что откладывать матч мы не будем. Это против правил.

Джордж негромко фыркнул. Он явно предоставил переговоры брату, а сам стоял на полшага позади, опираясь плечом на каменную стену. Фред пожал плечами и коротко заметил:

— Передам.

Слизеринец развернулся и двинулся по коридору с тяжелой грацией римского гладиатора. Гарри заметил на его спине бумажку с каким-то ругательством, значение которого он не знал.

— Штырехвост — это животное такое, — пояснил Фред, когда парень ушёл достаточно далеко, — типа свиньи, только на длинных ногах и быстрый-быстрый.

— Я бы не сказал, что этот тип очень скоростной — заметил Гарри.

— Это ты его на поле не видел, — Джордж отлип от стены, — ты к Снейпу?

Гарри кивнул, продолжая пялиться вдаль коридора.

— Ну, двинули тогда на сеанс кровопускания, — нервным жестом Фред потёр шею.

— Да неужели профессор и правда вампир? — спросил Поттер недоверчиво прищуриваясь.

— Если он и нечисть, то скорее дементор, — ответил Уизли, а который Гарри не понял. Он не всегда их различал, тем более в полутьме. Мальчик решил уточнить:

— Кто такой дементор?

Близнецы резко накинули на головы капюшоны от мантий, скрючились и начали медленно подбираться к первокурснику, завывая:

— Они приходят во тьме…

— …Воплощения тьмы…

— …Забирают все счастливые воспоминания… — Уизли медленно теснили Гарри в какую-то нишу.

— Питаются твоим страхом…

— …А потом… — Гарри почувствовал холодный камень затылком.

— …Забирают твою душу! — и эти одинаковые схватили Гарри за голову и шею, демонстрируя, видимо, процесс забора душ наглядно.

— Отпустите, придурки, мать вашу волшебницу, — Поттер кое-как выпутался из их цепких рук и заметил: — вообще не смешно.

— Ну, может и не очень, — ответил Фред, опуская мантию, — зато наглядно.

В классе зельеварения искрилось какое-то напряжение. Судя по злому, как чёрт, профессору и малиновому Драко, место имел воспитательный процесс. Вместо уже привычных котлов и ингредиентов, на столах гордо возвышался штабель флоббер-червей, обещанных когда-то близнецами перед первой отработкой. Глядели шутники на это инсталляцию с суеверным ужасом. Всё ещё пышущий недовольством Малфой закатывал рукава школьной формы с изяществом достойным лучшего фона, чем невинно убиенные черви.

— Силенцио, — почти ласковое привычное приветствие от профессора Снейпа и направленная палочка в сторону близнецов.

— Сегодня, как вы видите, господа труженники, — зельевар обвёл присутствующих нехорошим взглядом, — ваше задание будет гораздо проще. Считайте это наградой за ваши старания. Вы, — он показал на Гарри и Драко, — сортируете червей. Протухших — в утиль. А самых достойных передаёте мистерам Уизли. Они уже давно знают, что с ними делать.

Близнецы понуро прошли к столу, придвинули к себе миски, и взялись за устрашающие на вид скребки. Гарри со вздохом проследовал за ними. Впрочем, всё оказалось не так плохо, как он ожидал. К противным ощущениям он привык минут через десять, а работа оказалась весьма механической, думать не мешающей.

» Надо всё-таки прочитать ту заметку, — размышлял Гарри, рассматривая очередного червяка, — что-то мне в ней не нравится. Может у Симуса остался экземпляр? Хотя сейчас нужно скорее сосредоточиться на полосе препятствий. Тот же самый ли это был тролль? И если да, то заменили ли его? Хотя всё упирается в пункт три. Стоит ли оно того? Не думаю, что камень всё-таки там. Джордж говорил, что наличие запасной двери говорит о том, что это не уровни защиты, а действительно испытания, которые, в принципе, можно обойти. То есть и мы можем пройти по этому запасному пути. Это если тролль не пришёл из леса, например. А там вообще тролли водятся? Надо в библиотеке глянуть. Или всё-таки не надо? Ох, как всё сумбурно-то»

— Мистер Поттер, вы кокетничаете с этим червём уже минут пять, — заметил профессор Снейп из-за своего стола, — оставьте свои попытки, он не поддастся вашим чарам. Если вы ещё не поняли, он не живой. И ваша задача узнать — как давно. А не разговаривать с ним.

— Так точно, профессор, — уныло отозвался Поттер. Оставшаяся часть отработки прошла для Гарри весьма трудно. Он пытался не засмеяться, наблюдая за перемигиванием близнецов, которые пытались общаться с помощью выразительной мимики. Судя по странным хмыканьям слева, Малфой тоже пытался сдерживать смех. В чём явно не преуспевал.

— На сегодня достаточно, — раздался глас Снейпа, — свободны все, кроме мистера Поттера.

Второго приглашения мальчикам не потребовалось, близнецы вылетели из класса, едва дождавшись Финиты. Малфой по дороге отчистил руки заклинанием. Безмолвно и, кажется, чисто автоматически. Ничего не скажешь, крут. Гарри так не умел, потому вытер руки носовым платком и пошёл на гильотину. Профессор стоял перед столом, высверливая в мальчике дырку взглядом. Под пристальным вниманием этих черных глаз становилось очень неуютно. Поттер даже как-то инстинктивно сжался.

— Потрудитесь объяснить, что это, — казалось профессор извлек пергамент из ниоткуда и протянул рыжему.

— Ну, почерк мой, — ответил Гарри, изучая строчки, — вроде черновик по последнему эссе, что вы задавали, сэр. Случайно, наверное, свернул вместе с работой.

— Меня вот это больше интересует, — коротко стриженный ноготь царапнул рисунок в уголке. В нём явственно угадывалось какое-то животное. И голов у него было предостаточно.

— А это, — Гарри заметил как можно беззаботнее, — это Эван.

Профессор на секунду подзавис, но быстро собрался.

— Что за Эван?

— Это пёс моего кузена, — ответил Поттер, тыча пальцем в рисунок, тем самым растирая чернила, — мы с Дадли придумывали ему костюм. На Хэллуин.

— Это эссе было задано после Хэллуина, — Снейп подозрительно прищурился и забрал пергамент.

— Я стараюсь экономить материалы, — заметил Гарри, — это важно для сохранения природы. Вот из чего пергамент делают, вы в курсе?

— Сейчас из того же, что и бумагу, — ответил профессор, явно замечая, как разговор уходит в сторону.

— Если вы думаете, что деревья не нуждаются в экономии, — затараторил мальчик, — это не так. Леса — это важно. Вот представьте, если их не будет…

— Поттер, вы чересчур многое себе позволяете, — отрезал профессор и положил черновик на стол.

— Но я ответил на ваш вопрос, сэр? — дождавшись кивка рыжий спросил, — я могу идти?

— Идите, — кивнул Снейп, — только не заблудитесь по дороге, а то завернёте куда-нибудь, куда вам носа совать не следует, — заметил он, перед тем как за мальчиком закрылась дверь.

«Вот это я попал…» — задумчиво заметил Гарри про себя, выходя из класса. Близнецы, оказывается, не ускакали по своим делам, а ждали Поттера перед лестницей на первый этаж. И бесполезного ожидания они, по-видимому, не выносили. Когда Гарри подошёл, они почти закончили покрывать перила какой-то прозрачной липкой жижей.

— Это ещё зачем? — поинтересовался мальчик, подойдя ближе. Уизли резко встрепенулись, но выдохнули, увидев, чей это был голос.

— Вот только не трогай, — заметил один из них, вроде, Джордж. Поттер и не собирался. Закончив, Фред произнёс какое-то странное заклинание, изобразив палочкой сложный крючок. Загадочная масса заискрилась и вроде как пропала.

— А теперь — тем более не трогай, — Уизли убрал свою деревяшку в карман мантии и развернулся к Поттеру.

— Ну что, попили кровушки? — спросил он, а Джордж бесцеремонно схватил за плечо и надавил рукой ему на лоб, вынуждая продемонстрировать шею. Изучал он Гарри с уморительной серьёзностью. Фред глядел на это с видом врача, готовящегося сообщить смертельный диагноз. Уизли осмотрел запястья, вгляделся в зрачки, а затем даже опустил мальчику челюсть.

— Хватит мне лапать, — Гарри обнаружил, что начинает закипать, — у вас сегодня какая-то нездоровая тяга к моему бренному телу. На мальчиков потянуло?

Джордж дернулся от предположения, как будто увидел что-то неприятное. Это после флоббер-червей то. Его брат отреагировал диаметрально противоположно — подмигнул Поттеру и сложил губы бантиком.

— А что, почву прощупываешь, красавчик? — и снова подмигнул, затем махнул рукой и рассмеялся, — чего от тебя Снейп хотел?

— Втык выдал, за последнее эссе, — технически Гарри не врал. Но это только технически. Всё равно рассказывать про нарушение конспирации, да ещё и такое дурацкое, не хотелось. Уизли мгновенно потеряли к этому всякий интерес и поспешили, как они сказали, на тренировку.

В спальне Гарри неожиданно никого не обнаружил, хотя уже вечерело, и погода была к прогулкам не располагающей. Невилл, скорее всего, пропадал на той же тренировке, куда Уизли так спешили. Всё ещё боролся с боязнью высоты и вбитом заботливой бабушкой страхом перед квидиччем. Мириться мальчики не мирились, просто потихоньку начали разговаривать как раньше. Однако где пропадают Дин и Симус — это был вопрос, но не сильно Гарри беспокоивший, в общем-то.

Поттер лёг на заправленную постель, потянулся и призывно похлопал по подушке, рядом с ним. Из-под кровати вынырнула любопытная лисья мордочка. Светлое время суток она предпочитала проводить именно там, соорудив себе подобие норы из пледа и утащенного у Дина свитера. Сей свитер был немыслимо психоделической расцветки. При одном взгляде на это творение рябило в глазах и сводило мозг. Сочетание малиновой, оранжевой и фиолетовой пряжи в купе с серебристыми нитями наводили на мысль, что при создании этого чуда применялась какая-нибудь запрещенная магия. Гарри называл это орудием против эпилептиков и даже вздохнул с облегчением, когда лисичка уволокла его в тёмный угол. Ей-то хоть бы хны, цвета она различает плохо, а общий фон спальни сразу стал спокойнее. Томас долго возмущался, но пожертвовав в сражении с Мел целостностью мантии, попытки военных столкновений оставил. И начал очень демонстративно скорбеть о подарке любимой бабушки. Поттер такой привязанности к этой странной вещи не понимал. Свитер, по словам Дина, все равно нихрена не согревал, потому как его бабушка, всю жизнь провела где-то на островах и вообще не представляла, что такое шотландская осень.

Гарри пытался сдёрнуть с хвоста Мелиссы серебристую нитку и предавался отдохновению. Мысли его текли вяло и куда-то не туда, зацикливаясь, то на этом чертовом свитере, то на футбольном плакате, висевшим над кроватью Дина, то на какой-то деревяшке, которую Невилл притащил, чтобы тренироваться правильным хватам и посадке на метле, то на мантии Симуса, сохнущей на вешалке, после очередного неудачного эксперимента. Мысленно сравнивая свою спальню и комнату близнецов, Гарри отмечал, что пространства у них по идее должно быть больше, за счёт отсутствия двух кроватей, но на деле там яблоку негде упасть. Если через два года в этой комнате заведется столько же вещей, мальчишкам придётся вытаптывать тропинки среди них, чтобы дойти, например, до ванной. Мальчик почти задремал, когда дверь с жутким грохотом распахнулась, снося Невиллову тренировочную деревяшку.

— Ты чего здесь? — громкий голос Симуса выдернул рыжего из полудрёмы.

— А где я ещё должен быть? — резонно заметил Гарри. Он поднялся, и Мелисса недовольно спрыгнула с его груди на каменный пол и лениво побрела к своей миске подкрепиться перед ночной прогулкой. Если же Гарри вынужден был вставать с утра и волоком тащить себя на занятия, лисичка была вольна бродить по замку хоть всю ночь, потакая своим охотничьим инстинктам.

— Он на отработках был, — пояснил за рыжего Дин вошедший в комнату сразу за другом, — Гарри, пока ты гнил в подземельях, в команду выбирали ловца.

— Ка-а-ах интересно, — зевнув, ответил Поттер. Симус запустил в него подушкой и немедленно получил её обратно не очень точным броском.

— Представляешь, профессор Макгонагалл разрешила в этом году учавствовать второкурсникам в отборе, хотя уставом Хогвартса это не предусмотрено, — увернувшись от снаряда, Симус вещал, как заведённый, не переставая улыбаться, — но их все равно не взяли никого. Маклагген был весьма огорчён. Его огорчение было слышно всем на милю вокруг. А взяли, по-моему, четверокурсника. Щуплый такой, но для ловца это даже неплохо.

— Невилл всё ещё там пропадает? — спросил Гарри, подминая под себя подушку.

— Конечно, он теперь не один такой, — Симус развалился на кровати и по одному выкинул ботинки в сторону двери, — Оливер Вуд, капитан, по-моему, разочаровался общим уровнем своего факультета и хочет тренировать что-то вроде младшей лиги. Я бы тоже остался, да холодно больно.

— Думаешь, ему позволят? — высказался Дин из сундука, в котором что-то искал.

— Не знаю, — Симус закинул галстук на полог, — может, на профессоршу полётов повесят. Я посмотрел, у нас уроки по полётам только на пару месяцев. Ну вот откуда браться талантливым игрокам, если их здесь вообще не тренируют? Поэтому Слизерин и выигрывает каждый год, у них там через одного собственное квиддичное поле на заднем дворе.

— Уизли говорят, у них тоже есть, — поделился Гарри.

— А альтернативы нет, — продолжил Дин мысль Симуса и с нежностью покосился на свой футбольный мяч, — Гарри, может завтра с нами играть? Когда там твои отработки?

— Да, а то объединённые силы нас дёргают в последнее время.

— Вы против синих и желтых вдвоём рубитесь? — Гарри непонимающе вскинул бровь.

— А, так ты ж не в курсе, — Симус аж приподнялся от нетерпения, — к нам Слизерин присоединился.

— То есть? — глаза Поттера приобрели форму галеона.

— Сначала Крэб и Гойл хотели нам, наверное, морды начистить, — начал Симус.

— И где ты такого жаргона понабрался, дорогой друг? — заметил Томас, вынырнув на мгновение из своего эссе, которое строчил полулёжа, прислонив пергамент к книге.

— Где-где, да вот от него, — Симус махнул рукой в сторону Гарри и тот почувствовал себя неловко. А тётя говорила, что чувство стыда у него в комплекции не предусмотрено, когда мальчик в очередной раз кому-нибудь хамил. Действительно, в Хогвартсе он быстро стал гораздо сдержаннее. А ведь его тут даже не колотили особо, как в той школе. Окружение, да-с.

— Так вот, пришли они, и давай допытываться, чем это мы тут занимаемся. Мы сейчас, кстати, подальше от школы играем, возле Хагридового огорода. Ну, так вот, хаффлпаффцы, они же неконфликтные, начали им объяснять. Так те втянулись, попробовать захотели. Два шкафа, на голову выше меня, они бы быстро счёт перевесили. Ну мы и решили, пусть вратарями стоят. Хотя Гойл не хотел сначала с нами, но Данбар его на слабо взяла.

— Погоди, а Данбар там откуда нарисовалась? — кое-как вклинился Гарри в повествование.

— Фэй уже пару недель с нами играет, — махнул рукой Дин, — и довольно неплохо. У барсуков тоже две девчонки пришли, но Эббот потом сказала, что ей смотреть интереснее. Они вообще в основном болеть за своих приходят, наши тоже. И подружка твоя, Грейнджер, тоже иногда появляется. Сидит в тенёчке и книжки читает. Даже не смотрит, так, присутствует.

— Как много я пропускаю, оказывается, — задумчиво поделился Поттер. Вот так и выходит, отвернёшься на мгновение, а окружающие уже давно живут своей жизнью, тебя не спросив, — и кто у вас там ещё новенький?

— Ты мне рассказать не даёшь, — возмутился Симус, — на следующей неделе пришёл ещё и Забини. А Крэб с Гойлом опоздали. По-моему, с ними Малфой поругался. Они же вроде как при нём. Вот парни и ждали, когда он на отработку пойдёт.

— Как тетушка, честное слово, — Гарри представил Малфоя в тётином фартуке и со скалкой, отчитывающим двух бугаев за вылазку на футбол, — а в смысле они при нём?

— В смысле, их семьи у Малфоев, как васссалы при правителе, — пояснил Дин. Собеседники вытащились на него в невольном вопросе, — что? Мне Парвати рассказывала.

— Ой, дайте мне закончить мысль, — Финниган нетерпеливо застучал рукой по спинке кровати, — в общем, теперь мы играем Райвенкло, Гриффиндор и Гойл, против Хаффлпафа, Забини и Крэбба. Ибо что с тобой, что без тебя, всё равно желтых больше.

— Чёрт, это мне что, с Бутом играть? — Гарри упал лицом в подушку и оттуда глухо добавил, — трагедия.

— Можем жребием разбиться, — предложил Дин.

— Да ладно, всё равно вам скоро сворачиваться придётся, — Гарри поднялся и показал кивком головы в сторону окон, — холодает уже, ноябрь.

— Вот Мерлинова борода, — расстроился Симус. Похоже, он успел неплохо втянуться, — может в коридорах?

— Да кто нам позволит, — у Дина явно был опыт разбивания стёкол, — может, подождём, когда озеро схватиться и в хоккей?

— Ну да, ну да, — ядовито парировал друг, — а клюшки мы где возьмём?

— Мётлами?

— Чокнулся?

— Ну, палки какие-нибудь, на худой конец.

— В Запретном лесу наломаем что ли? А коньки мы где возьмём?

— Н-да, задачка, — Дин возвёл глаза к потолку и почесал затылок, — а у волшебников вообще есть коньки? Они в курсе что это?

— Ой, видел я у мамы в сундуке, старые такие, только лезвия с веревочками, к ботинкам привязывать.

— Ну вот, значит — есть, — воссиял Томас, — а там главное — это зимы дождаться и чтобы нас на лёд пустили.

— А почему должны не пустить? — поинтересовался Финниган.

— Вдруг он слишком тонкий будет, — Дин поднял вверх указательный палец для пущей важности, — а там уж дело попрёт. Возьмём палки там, или ещё что-нибудь. Придумаем какой-нибудь новый магический спорт. На коньках! Гарри, что думаешь?

С этим вопросом оба мальчика развернулись к рыжему. Судя по позе и прерывистому сопению, заснул Поттер недавно, но накрепко.

Читать старые газеты Гермионе понравилось ничуть не меньше, чем книги. Мистер Грейнджер обычно читал за завтраком серьёзные издания про мировую экономику и курс английского фунта на международном рынке. Разумеется, девочка не питала к ним особого интереса. А эти газеты были и впрямь совершенно чарующими. С движущимися фотографиями, захватывающими сенсациями и невероятными интервью с удивительными магами. Если изданию больше двух месяцев, то оно уже по праву может считаться историей. К тому же, в магических газетах было много подробностей из жизни волшебников, которые Гермиона ни за что бы не узнала из учебников. Например, что многие родители её сокурсников дают светские рауты, широко освещаемые прессой. Или про закрытые концерты любимых магической общественностью групп и певцов. Хотя, всё, подписанное пером Риты Скиттер, стоило делить на три, но девочка об этом пока не знала.

Увы, все газеты в библиотеке были невыносные, а час был уже поздний, так что Грейнджер пришлось вынырнуть из светской хроники и покинуть столь любимую книжную обитель.

Гостиная Райвенкло от библиотеки отличалась лишь большим количеством мягких кресел и меньшим — книжных полок. А так же здесь не соблюдалась стерильная тишина, то и дело кто-то начинал рассуждать вслух, спорить по поводу очередной теории или просто что-нибудь обсуждать. Гермиона присела на низкий пуфик рядом с диваном, на котором Падма и Мариэтта сидели, с ногами завернувшись в темно-синий в серую клетку плед. Патил что-то вполголоса рассказывала, стуча пальчиком по раскрытому журналу.

— Привет, — кивнула Гермиона и спросила, расправляя юбку на тощих коленках, — что обсуждаете?

— Представляешь, в «Ведьмином досуге» написали про индийские сари, — воодушевленно начала Мари.

— Маму попросили рассказать о моде индийских магов, — Падма довольно жмурилась и улыбалась краешком рта, — обычные люди в колониях сейчас одеваются так всё реже и реже, но для волшебников очень важны традиции.

— А на прошлой неделе они писали про француженок, — вдохновенно вещала Эджком, — ты знаешь, они, оказывается, почти не носят мантии. А если и носят, то особого кроя, чтобы подчеркнуть талию. Они же все стройные, эти француженки. Может они и про Китай напишут, как думаешь, Чжоу?

Чанг на минуту отвлеклась от чьего-то серого кота, которого увлечённо дразнила кончиком пера, вместо того чтобы писать задание.

— Тогда дашь почитать, а то папа про женскую моду как-то не в курсе, а мама всё-таки местная.

Кот воспользовался заминкой Чжоу, сцапал перо и вместе с ним усвистал к спальням. Девочка вскочила и побежала за ним. Даже если Чанг и выросла здесь, как подумала про себя Гермиона, то язык она явно знает. Ругается вон, совсем не по-английски.

— Падма, можно я потом возьму почитать? — Гермиона жестом указала на журнал, которым с её свежеприобретённым любопытством к прессе чрезвычайно заинтересовалась. Миссис Грейнджер подобных маггловских журналов не читала, утверждая, что ничего полезного там не пишут.

— Можешь взять мои, я выписываю, — Мариэтта тряхнула русыми кудряшками, — только, пожалуй, завтра, — добавила она, зевнув в крохотный кулак.

— Да, пойдёмте спать, девочки, — Падма вытянула ноги из-под пледа и с наслаждением потянулась. Гермиона действительно чувствовала усталость, не смотря на зуд исследователя, тихо скребущийся на краю сознания.

— Без меня, — грустно сказала Чжоу, возвращаясь с отвоёванным и уже не таким красивым пером, — нужно зелья дописать. Спокойной ночи.

В спальне ожидаемо обнаружилась Лайза Турпин, последняя из соседок Гермионы. Она мирно дремала в обнимку с внушительным фолиантом, будто он был мягким плюшевым медведем. Грейнджер быстро умылась, переоделась в ночную рубашку и занырнула под прохладное одеяло. Улыбаясь, каким-то своим мыслям и игнорируя болтовню соседок, она плавно погружалась в сон.

С высоты облаков башенки и галереи казались почти игрушечными. Такие маленькие и аккуратные, они тонули в ночном тумане. Лес обступал замок, как густое тёмное море. Волны его вечнозелёных пихт покачивались на ветру. Она подлетела ближе. Медлить было нельзя. Она облетела одну из башен, самую большую и высокую, снижая высоту, и занырнула под свод округлой крыши. По инерции пробежала пару шагов по каменным плитам, прежде чем затормозить. Поморщилась, когда легкие крылья осыпались за спиной, и побежала вниз по ступенькам, звонко стуча каблуками аккуратных серых туфель.

Родители говорили ужасные вещи. Как они её не любят. Как она виновата перед ними. Отняла всё, что у них было. Лучше бы это была она. Лучше бы крепче держала маленькую ручку. Тогда бы всё было хорошо. Мама бы не плакала. Только бы мама не плакала.

— Герми, Герми, собака! — восторженный крик мальчика врезался сверлом в её мозг. Было слишком жарко даже для середины лета, — Собака! Оранжевая!

— Да, маленький, собака, — кивнула она, соглашаясь, — только не оранжевая, а рыжая.

Пить. Невыносимо хочется пить. Лучше добраться домой до полудня, а то потом имеются все шансы испепелиться.

— Как я? — мальчик поднял на неё карие глаза, обрамленные тонкими светлыми ресницами. Хорошо тебе, ты хоть мороженое поел, охладился.

— Ты совсем немножко рыжий, — возразила она, поправляя синюю кепочку на его голове, — как папа.

— Можна? — с детской наивностью указательный палец ткнулся в сторону пса. Животное самозабвенно обнюхивало фонарный столб на другой стороне улицы. Девочка огляделась в поисках хозяев, но случайные прохожие спешили по своим делам, не обращая на собаку никакого внимания.

— Она, наверное, ничья. Вдруг укусит. Пошли.

Дома нужно нарвать мяты в саду и попросить маму сделать лимонад. Со льдом. Много-много льда.

Машины пролетали мимо одна за другой, и от каждой из них шла волна жара. Девочка потерла разгоряченный лоб рукой и отошла от дороги.

— Герми! — маленькая ручка дернула её за край розовой юбки.

— Подожди, — она прикрыла глаза, хоть на секунду спасаясь от палящего солнца. Где-то в стороне залаяла собака. Девочка повернулась на шум. На той стороне пожилая дама в светлой шляпе не по возрасту бодро убегала от источника звука. Хорошо, что не пошли гладить собаку.

Сначала был только противный гудок машины. Затем крик. Только потом визг тормозов, металлический лязг, хруст, собачий лай. И тополиный пух, хлопьями оседающий на красные лужицы.

Гермиона проснулась на этом моменте, как всегда. Медленно приоткрыла глаза. Ещё с пару минут вспоминала, кто она и где находится. Тишину нарушало только мерное посапывание спящих девочек. Она села на кровати, свесив босые ноги, отодвинула тяжелый темно-синий полог. Было ещё темно. Девочка тяжело задышала, наполняя легкие ночной прохладой. Луна заглядывала в комнату через витраж в виде самой себя, окруженной такими же стеклянными розовыми цветами и ночными птицами. Дверь в ванную была приоткрыта, оттуда струился масляный свет маленькой лампы. Спустя пару мгновений он погас, и показался подсвеченной силуэт Лайзы, одетый в пижаму и сжимающий колбу светильника. Вверх от потухшего фитиля кружились струйки дыма. Из всех её соседок только она зажигала свечки. Остальные предпочитали магический огонь.

— Чего не спишь? — шёпотом спросила девочка у Грейнджер, наощупь находя свободное место на тумбочке.

— Плохой сон приснился, — откровенно призналась Гермиона. Поводила ступнями по темному дереву. Ложиться обратно не хотелось. Лайза кивнула каким-то своим мыслям и всё также наощупь достала какую-то шкатулку.

— Вот, держи, — порывшись с минуту, она протянула Грейнджер какой-то странный предмет. На согнутые ветки были натянуты нитки, как паутина. С одного края свисали перья, цвет которых не видно было в темноте. Он был небольшой, почти уместился в тонкую девичью ладонь.

— Это ловец снов? Я читала про него. Амулет американских индейцев.

— Да, мои родители оттуда, — кивнула Лайза, складывая другие внутренности шкатулки.

— Но, — прошептала Гермиона, — В нём разве есть магия?

— Смешная ты, — хмыкнула Турпин, — волшебница, а в амулеты не веришь, — она отставила шкатулку и завернулась в одеяло наподобие кокона, — это подарок, забирай.

— Спасибо, — Грейнджер подняла ловец за шнурок и повернула на свет, чтобы получше рассмотреть. В лунном свете нитки, казалось, светились каким-то потусторонним жемчужным светом. Совсем магическим.

* * *

Высунув острую мордочку из-под края одеяла, зверёк поводил носом по воздуху и бесшумно спрыгнул на пол, коротко царапнув когтями старинный паркет. Из открытого окна пахло землей и приближающимся утренним дождём. Отшвырнув мягкой лапой чей-то потерянный носок, Мелисса встряхнулась и тихонько исчезла за щелью приоткрытой массивной двери.

Вежливо обнюхавшись с двумя знакомыми котами и отказавшись от предложенной свежепойманной крысы, лисичка неторопливо обошла гостиную. Вдумчиво отсеяв новые запахи от гаммы уже знакомых, она поняла, что смешные большеухие человечки ещё не приходили. Когда они достанут свои мокрые тряпки и жесткие щётки, распугают питомцев танцующими вениками и швабрами, большинство запахов пропадут. Растворятся в жестяном ведре, наполненным водой и мылом. Мелисса уже не боится их так, как в первые дни, но старается им не мешать. Она догадывается, кто подливает свежую воду в её миску и почему хозяин так и не заметил испорченной мантии. Да, она догадывается. Пусть она и не такая умная, как низзлы, что жили в питомнике, но кое-что понимает. Мел всё-таки уже не совсем щенок.

Она старается идти в тени, касаясь рыжим бочком прохладной стены коридора. Древний замок дремлет, посапывая промозглым ветром в арках и окнах. Становится всё холоднее с каждым днём. Мелисса отчаянно линяет, готовясь к зиме. Гулкие неторопливые шаги заставляют зверька шмыгнуть на мгновение под каменную лавку, испуганно поджав белый кончик хвоста. Когда почти неслышные шаги исчезают вдалеке, она осторожно выглядывает и, перебирая маленькими лапками, продолжает свой маршрут.

Здесь света почти нет. Нарисованный человек с пышными усами ворчит на неё, грозя кулаком и прижимаясь к краю картины. Словно, не будь рамы, он бы давно уже стёк по стене. Другие нарисованные люди недовольно шипят на него сквозь дрёму.

Петляя по коридорам, Мелисса выходит к большому открытому пространству посреди замка, которое называется двор. Здесь немного травы, зато есть замечательные кусты. В них живёт птица, которую она пока не может поймать, но однажды у неё получится. Если до птицы не доберутся раньше местные кошки. Не все из них дружелюбно отнеслись к лисе на их территории. Некоторые при встрече страшно мяучат, топорща шерсть в разные стороны и выгибая хвосты. Иногда даже пытаются напасть. От таких Мелисса старается держаться подальше.

Перед её глазами пролетает ночная бабочка, бледная и надоедливая. Лисичка долго гоняет её по двору, но так и не ловит. Мотылёк, задев любопытный нос зверька тонкими крыльями на прощание, улетает высоко, так что Мелиссе не достать. Небо совсем посветлело, нужно идти.

Обходя другими коридорами знакомые гулкие шаги, Мелисса выныривает из замка и бежит в сторону хижины. Тот, кто там живёт, встаёт рано. Размахивая на бегу пушистым хвостом, лисичка добегает до входа и останавливается, прислушиваясь. Распознав за дверью треск очага и стук посуды, она скребется в дверь и издаёт короткий и звонкий писк.

Лесничий отвлекается от приготовления нехитрого завтрака и раскрывает двери перед ранней гостьей.

— Опять пришла? — ласково спросил Хагрид, пропуская зверька внутрь, — ух, красавица, — ему было даже немного тяжело нагнуться столь низко, чтобы почесать лисичку за ушком. Она с готовностью вытянулась вверх, насколько могла, наслаждаясь лаской.

Насвистывая какую-то мелодию, Рубеус осмотрелся, прикидывая, чем бы гостью угощать. Та не выглядела особо голодной и с упорством, достойным лучшего применения, пыталась разбудить храпящего Клыка. Но Хагрид примерно представлял, каково это — жить в волшебном лесу, будучи обычным лисьим щенком. Ну, почти подростком, можно сказать, но всё равно тяжело. Хотя он и отдергивал себя каждый раз, мысленно подсчитывая, столько куриц лиса утащит из курятника, когда подрастёт. А потом смотрел, как она играет с его псом, маленькая такая. Ну, право, птичка ест букашку, лиса ест птичку. Кому как не ему знать, какой порой жестокой бывает мать-природа к своим возлюбленным детям.

Клык уже не мог дальше игнорировать это рыжее безобразие, запрыгнувшее к нему на морду. Он заворчал и клацнул зубами. Не злобно, а предупреждающе. Лисичка прижала уши, изобразив бесконечное раскаяние. Ну-у актриса.

Подумав, Хагрид покрошил ей вареной картошки. Пусть не привыкает к мясу и яйцам на его территории. А не захочет — так лес под боком.

Сначала лисичка воротила нос и поглядывала на стол, в сторону аппетитно пахнущей яичницы с беконом. Однако, когда Клык расправился со своей порцией и начал посматривать в сторону ее пайка, лиса смела сомнительное пюре за милую душу. Оголодала всё-таки.

Прикончив содержимое глиняной миски, зверёк с наслаждением зевнул, свернулся калачиком собачей подстилке и задремал. Восходящее солнце игриво переливалось мёдом на рыжей шёрстке.

Пусть спит себе, а у лесничего дел невпроворот.

* * *

Младшекурсники бодрыми зайчиками разбегались от брошенного в них мяча. Раньше, когда Невилл занимался с командой один, ему разрешали парить на метле где-нибудь рядом с полем, отрабатывать финты и манёвры. Теперь же, когда Вуд получил официальное разрешение открыть что-то вроде секции по квидиччу, новичков стало так много, что в небо их теперь не пускали. Какой ненормальный придумал тренировать малышню этой ужасной маггловской игрой под красноречивым названием «вышибалы», мальчик не знал. Однако ничего хорошего этому выдумщику не желал. Он стойко терпел бег, подтягивания на странного вида турникетах и даже рассказывал наизусть целые абзацы из «Истории квидичча». Но эти чертовы вышибалы были выше его сил. Вот Симус, присоединившийся к их занятиям вместе с другими первокурсниками, уворачивался от мячиков (обычных, не волшебных мячиков!) с грацией нетрезвого тролля, но получалось же! А Невилла всегда вышибали первым. Стоя перед ухмыляющимя Уизли с мячом в руках, мальчик представлял, как сворачивает внутри пружину. Вот сейчас, она расправится, и Нев отпрыгнет в сторону и всё получится. И прыгал прямо на мяч. Каждый раз. Да что ж это такое?

— Я вот чего в тебе не понимаю, Лонгоботтом, — рядом с мальчиком упал на траву запыхавшийся Вуд, — бладжером тебе не пришибёшь, а мячом — так это запросто, — и он больно ткнул Невилла в бок. Грустно взглянув в сторону играющих сокурсников и не только, мальчик только вдохнул.

— Вот что, идём-ка со мной, — капитан легко поднялся, словно не он только что разваливался на траве, пытаясь восстановить сбитое дыхание, и бесцеремонно потащил Невилла за собой. Он зацепил по дороге один из этих злополучных мячей, которых пришлось закупить много. Детишки с ещё нестабильной магией периодически пугались летящего в них предмета и неосознанно лишали школу инвентаря.

Вуд подвёл вяло сопротивляющегося мальчика к самому краю поля и поставил перед трибуной. Невилл весь как то инстинктивно сжался, когда капитан замахнулся мячом, но снаряд полетел вообще в другую сторону. Тем не менее, мальчик, морально готовый стать мишенью, ринулся именно в ту сторону, куда летел злополучный мяч. Ему отбило руку. Больно.

Капитан почему-то даже повеселел, поднял мяч снова и снизошёл до выдачи указаний:

— Да уже понятно, что не увернёшься, — Оливер взвесил упругий мячик на руке. Большой для младшекурсников, он прекрасно умещался в его ладони, — ты поймать попробуй. Ну! Лови!

И Невилл поймал. Снова отбил больную руку, но поймал. Потом ещё раз. И ещё один. К десятому броску, рядом столпилась вся команда, кроме близнецов. Те всё ещё пытались пришибить новичков.

— Во даёт, — уважительно высказалась Алисия.

* * *

— Я буду вратарём! — прокричал Невилл, открывая дверь в спальню. Влетев в комнату, он наткнулся на живое препятствие в виде злющего, как чёрт, Поттера.

— Тогда я — лесная фея, — огрызнулся рыжий и вышел в коридор, чуть не снеся с ног Симуса, что мчался за Лонгботтомом с тренировки.

Невилл будто на невидимую стену налетел и немедленно поник. Он так хотел рассказать именно Гарри, который почти что сам его устроил в команду. Хотя Нев на него немного дулся за всякие дурацкие тайны, но это был его самый первый друг в Хогвартсе. От обиды комок застрял в горле. Лонгботтом мешком свалился на кровать.

— Чего это он? — спросил Симус, кивком головы указав на дверь.

— У него лиса куда-то пропала, — ответил Дин, отставив кроссовки, которые он до этого с любовью натирал каким-то средством, — вот и бесится. Невилл, наплюй на него. Гарри — та ещё истеричка. Ты лучше рассказывай. Вратарём в команде? На первом курсе?

— Как будто она впервые сбежала, — фыркнул Симус, избавляясь от грязной одежды. Невилл помотал головой и зафутболил горечь куда-то внутрь.

— Так её два дня уже нет, — возразил Дин.

— Вуд же сейчас вратарь, а меня он будет учить на своё место. Это он так сказал, — наконец смог выдать Невилл, — он же пятикурсник, ему только два года осталось летать. Сказал, что в следующем году я буду запасным. Вот.

— Круто! — прокомментировал Томас, — А ты, Сим? Кем будешь? — сам он в клуб молодых игроков не записался. Решил, что футбола ему с головой достаточно.

— Кем возьмут, тем и буду, — переодевшись, Финиганн с чувством развалился на заправленной кровати, — я же не такой везучий, чтобы меня капитаны замечали.

— Я просто Гарри спасибо сказать хотел, — вздохнул Невилл, смотря в сторону кровати Поттера, — он же с близнецами договорился, чтобы меня потренировали. Чтобы высоты не боялся я.

— Скажешь, когда он не будет такой нервный, — Дин белозубо улыбнулся, — это вы по полю скакали, а я мучался, слушал его причитания.

— Он к Макгонанггал пойдёт или нет? — Симус опять вспомнил своё предложение, высказанное ещё тогда, когда зверёк пропал в первый раз. Только проблема была в том, что лисы в перечне допустимых питомцев в письме указаны не были, вот Гарри и не хотел идти к декану на поклон. А ещё он очень хорошо помнил, как ему Перси в прошлый раз хвост накрутил. И вовсе не хамил он ей. Поттер просто так разговаривает. Со всеми.

— Да вроде к ней и двинулся, — ответил Томас, как непосредственный свидетель.

— Тогда понятно, почему злой такой, — Невилл уже почти не обижался. Почти.

В коридоре перед кабинетом деканши Гарри нерешительно топтался уже минут пять. Наконец, он несколько раз глубоко вздохнул, обратился к висящему рядом портрету:

— Ну не сожрёт же она меня.

Нарисованный джентльмен недоверчиво покачал головой. Не первый раз он наблюдает, как проштрафившиеся студенты у этой двери гарцуют. Да и хозяйке кабинета это скоро надоест, и она вот как всегда:

— Входите уже, мистер Поттер, — раздался глас за дверью, как только Гарри схватился за ручку. Мальчик непроизвольно поморщился и вошёл. Кабинет деканши был почти такой же, как и класс трансфигурации, что имелся дальше по коридору. Очень светлый, с большими окнами, массивной мебелью и запредельным количеством научных трактатов, стоящих в добротных дубовых шкафах. И, разумеется, клетка с тремя мышками на видавшей виды тумбе. Расходный материал держать нужно под рукой. Или когтистой лапой.

МакГонагалл восседала посреди этого великолепия степенно и величественно, словно премьер-министр на приёме. На мальчика она даже не взглянула, продолжая писать что-то, наверное, безумно важное в пергаменте, прижатом с двух сторон чернильницей и массивным бронзовым подсвечником.

Гарри забился в кресло, одно из двух, что стояло прямо напротив рабочего стола так, что правую половину лица настойчиво согревало не слишком ласковое шотландское солнце. Ароматный чай на столике между двух сидений явно предназначался для него, но взять он его как-то постеснялся. Тем временем, МакГонагалл отложила перо, посыпала пергамент чем-то вроде песка, не сдувая, свернула пергамент, собирая из него письмо. Аккуратно накапав бордового сургуча посередине, придавила его печаткой и закинула в ящик стола. Гарри наблюдал за этим священнодейством, словно бы залипнув в экран телевизора. Очнулся, только когда понял, что профессор пристально наблюдает за ним, сложив ладони одну на другую на уровне подбородка.

— Здравствуйте, — сказал он, наконец, первое слово за прошедшие минут пять.

— Добрый день. Рада, что вы начали с вежливости, мистер Поттер, — от этих слов мальчик слегка порозовел. Она выдала дежурную улыбку и тут же спрятала. Её раскосые голубые глаза казались Гарри слишком ехидными для этого почти каменного выражения лица.

— Что мне делать, если у меня пропал питомец? — обтекаемо выразился Поттер, поглядывая на деканшу исподлобья.

— Для начала обратится к взрослым, что вы только что сделали и сделали правильно, — кивнула Минерва, доставая чистый лист из соответствующей стопки, — Пейте чай, мистер Поттер, он остывает. Разумеется, я слишком стара для того чтобы носится за вашим питомцем по коридорам. У вас ведь кошка, я правильно понимаю? Поэтому вам сейчас я напишу записку, и вы пойдёте с ней к Хагриду. Любые животные — это его компетенция. Также вы напишите описание животного и отнесёте его домовикам.

— Это не совсем кошка, но я и не думал заставлять вас саму искать, — по взгляду деканши поверх очков, мальчик запоздало понял, что слово заставлять было не очень удачным, — просить, да. Просто вы сказали идти к вам с любыми проблемами.

— Это так, мистер Поттер, — тонкие сухие руки поставили последнюю точку на клочке пергамента, и тут Минерва резко подняла голову и слегка хмурясь уставилась на мальчика, — не совсем кошка, вы сказали?

— Ну, если честно, — мальчик заёрзал в кресле, — совсем не кошка. Мелисса — это лиса. То есть еще лисёнок. Она маленькая совсем.

Профессор аккуратно положила перо на подставку, и прожгла рыжего совсем нечитаемым взглядом. Мальчик начал тереть колени ладонями, нервничая всё больше. В его старой школе именно в такой момент учителя обычно переходили на крик.

— То есть вы притащили в школу дикое животное? — прокурорским тоном начала Макгонагалл, — в Запретном лесу нашли?

— Что вы, в зверинце купил, — Гарри старательно замотал головой, — и бешенства у неё точно нет, и вообще никаких болезней, мне продавец сказал. От неё совсем никаких проблем, правда, она как собачка.

— Тем не менее, собаки в письме из школы тоже не были указаны, — продолжала наседать деканша, — догадываетесь почему? Потому что собаки требуют гораздо большего ухода и внимания, чем кошки, совы или жабы. Любая собака без должного воспитания может принести кучу проблем, невзирая на целые поколения прирученных предков, живущих с людьми. А лисы, — она многозначительно выделила это слово, пытаясь поймать взгляд мальчика, но тот с упорством разглядывал свои ладони, — не были приручены человеком. Это дикие звери, живущие в дикой природе. Ни вы, ни школа просто не могут оказать им достойный уход.

— Как будто жабам школа может оказать уход, — буркнул Гарри, — между прочим, для Тревора террариум мы сами искали.

— Это произошло из-за того, что мистер Лонгботтом первый, кто выбрал жабу в качестве питомца за многие годы, — спокойно парировала Минерва. Очень спокойно, не смотря на всю строгость. Гарри всё ещё не отпускало ожидание крика и оскорблений из серии: какой же он всё-таки идиот, — и Невилл обратился если не ко мне, то к мистеру Филчу. А вы приходите только сейчас, когда ваша лиса сбежала. Скорее всего — в лес, потому что ей просто-напросто не может не хватать в замке пространства для бега и игр.

Гарри подавил замечание о бесконечных пространствах Хогвартса. Коридоры тут — хоть забегайся. И про то, что это его была идея — пойти к завхозу за террариумом. Ещё старательнее он давил внутри себя реплику на тему того, как эти защитники животных умудрились упихать здоровенного цербера в сравнительно небольшое помещение. А ему бегать не надо что-ли? Хотя может его гулять выводят, потому что соответствующего запаха Гарри в том коридоре не заметил.

Макгонагалл несколько раз постучала пальцами по столешнице и кивнула своим собственным мыслям:

— Вот как мы с вами поступим, мистер Поттер: вы идёте к Хагриду и спрашиваете, не видел ли он вашу лису. Здесь, — она подняла ранее подписанный пергамент, — распоряжение, что он может уделить помощи вам своё рабочее время, но только до завтра. Если ваши поиски не увенчаются успехом, вы возвращаетесь в школу, а Рубеус — к работе.

— А если увенчаются? — спросил Гарри, который, в общем-то, никогда не верил в самые пессимистичные сценарии.

— Тогда ваша питомица остаётся у Хагрида, а мы вместе с директором будем думать, что с вами со всеми делать. Только не рассчитывайте, что вам разрешат её оставить. И мне придётся написать вашим опекунам, — последняя реплика утонула в практически истерическом крике мальчика:

— Да как же это? Что значит — не разрешат оставить? Да разве она кому мешает? — у мальчика на глазах наворачивались слёзы обиды, — То есть Уизли поколениями эту крысу можно притаскивать, Салли-Эн с её хомяком тоже не трогает никто, а мне значит нельзя?

В той школе за стукачество били. И били больно. Но сейчас Гарри было всё равно.

— Успокойтесь, мистер Поттер, — Минерва встала из-за стола и подошла к мальчику, снова упавшему на кресло, — Гарри, пожалуйста, — она нерешительно тронула его за плечо, — никто не отбирает вашу лису. Мы с вами и с директором обсудим ситуацию. Возможно, вам просто придётся отправить её домой.

— Тётушка не станет за ней следить, — глухо прозвучал голос мальчишки, словно ему затолкали что-то в самую глотку, — ей с псом проблем хватает. Она хотела, чтобы я отдал лису обратно, но я обещал тёте Пет, что буду сам за ней убирать, гулять во дворе и заберу её в школу.

Минерва тяжело вздохнула. Видит Мерлин, ей очень не хочется огорчать бедного мальчика. Однако дети часто не до конца понимают, почему нельзя держать у себя дикого неприрученного зверя. Особенно отжигают чистокровные, что привыкли видеть дома всякую экзотику, вроде пегасов, огненных крабов или прирученных гиппогрифов. А потом удивляются, почему в лесу зверушки такие агрессивные.

С другой стороны, в разные года школа пережила трёх воронов, канарейку, с дюжину кроликов, бесчисленное количество карликовых пушистиков, аквариум с рыбками и несколько крыс, две из которых принадлежали семье Уизли. Или не две? Поттер вот утверждал сейчас, что это одна и та же крыса. Хотя какая крыса столько проживёт? В общем, разных зверей здесь жила не одна сотня и это если считать только тех, о которых Макгонагалл была в курсе. А уж если барсука Ньюта и его милых питомцев вспомнить, так тушите свет. Но это было ещё до того, как Минерва начала преподавать. И слава Мерлину.

Зато она помнит, как после выхода его книги гриффиндорцы притащили в школу выводок молодых нюхлеров. Тот ещё был денёк.

А этот сравнительно тихий львёнок, забившийся с одно из её любимых кресел в родную шотландскую клетку, смотрел на Минерву оттуда взглядом побитого щенка. Лили тоже так делала. Вот один в один, если мальчику косички заплести. Где-то в груди у Макгонагалл засвербило.

— Я посмотрю, что можно сделать, Гарри, — доверительно сообщила она мальчику, — может быть, Хагрид согласится приютить вашу лису, а вы будете заходить к ним в гости.

— Правда? — мальчик вскочил с места, его глаза засияли, словно и не было там никаких злых слёз, — спасибо, мадам! Тогда я побежал. К Хагриду! Где там ваша записка? Ага!

И был таков. Даже не попрощался. Минерва мысленно похвалила себя за хорошую идею, убрала остатки чая и направилась к директору. Обсудить различных питомцев её драгоценных учеников. И может подумать о расширении списка? Что Минерва раз декан, так не человек что-ли?

* * *

Когда в среду Гарри привычно пришёл заниматься общественно-полезным трудом, то есть отработками, в подземелье, он застал зельевара за ранее не виданным занятием. Снейп затаскивал в свой кабинет бесчисленное множество коробок, ящиков, свёртков и тубусов. Они не были слишком уж большими, зато их количество производило удручающее впечатление. Одутловатое бледное лицо профессора выглядело намного мрачнее обычного. Только он уперся каблуком в косяк двери, которая то и дело норовила закрыться, подбежал Поттер и с виноватой раздражающей улыбкой придержал скрипучую деревяшку так, чтобы раскрыть пошире.

— И зачем вы пришли, Поттер? — поинтересовался профессор, забыв о дежурной благодарности. И только после того, как занёс очередной ящик в кабинет.

— В смысле — я уже критично опоздал? — невинно поинтересовался мальчик, приставляя к двери пустой тубус. И как профессор сам не догадался? Устал, вестимо.

— Мне, конечно, очень хочется и дальше отравлять ваше существование, — ехидно процедил Снейп, скрестив руки на груди, — но, боюсь, ваш декан мои действия не одобрит.

Гарри отложил очередной сверток, который уже успел схватить, и непонимающе уставился на возвышающегося над ним учителя. Мальчик готов был поклясться, что над ним издеваются.

— Ваши отработки закончились позавчера. Однако это не повод так безжалостно бросать лирный корень на мозги лягушек.

— А, вы об этом что-ли, — Гарри поспешно поднял сверток, аккуратно донёс до последней парты кабинета и уже оттуда заметил, — так ещё назначьте, делов-то.

После этой фразы Снейп мог своим видом иллюстрировать статью «Когнитивный диссонанс» в любом толковом словаре. Из-за этого временного замешательства он еле успел преградить гриффиндорцу дорогу к тщательно упакованным склянкам с драконьей кровью. Сосуды, конечно, герметичны, к поставщикам не подкопаешься. Но чем Мордред не шутит. Не хватало ещё потом коридор чистить надежде всея магического мира. Или коридор от него. От того, что от этой самой надежды останется. Вещество всё-таки крайне нестабильное.

— Ради Мерлина Поттер, отойдите от этого…этой… отсюда. Здесь наиболее опасные ингредиенты, — для верности Снейп сам вцепился в кровушку бедных драконов, которой благо было немного, и лично отнёс в самый дальний угол кабинета. А когда вернулся, задушил в себе порыв отобрать у Гарри зубастую герань. Мальчишка, наверное, решил, что травы для него не опасны. Ага, щас.

— Бесконечно благодарен вам за помощь, мистер Поттер, — Северус очень надеялся, что мальчику известно значение слова «сарказм», — но как я уже сказал, ваши отработки закончены. Свободны.

— Да ладно, вам что бесплатные грузчики не нужны? — Гарри, прищуривая один глаз, прицеливался к крыльям летучих мышей, — специалисту вашего уровня ящики таскать, ну это как, — он пощелкал пальцами, вспоминая нужное выражение, — забивать гвозди микроскопом, — кажется, именно так выражался дядя Вернон на просьбу тётушки, к примеру, подстричь газон.

— С чего вы взяли, что подходите на роль квалифицированного грузчика? — больная спина и внутренняя сволочь профессора очень хотели с мальчиком согласиться. Но вбитые годами рефлексы мастера зелий, предписывающие держать недоучек подальше от всяких опасных, иногда смертельно, веществ, били тревогу.

— Ну квалифи… как вы сказали? Неважно, — махнул рукой рыжик и все-таки взялся за мышей, — посвятите в грузчики. Только не мечом, если можно. Назначите там ещё с неделю отработок. Зато что я лису в школу притащил. Во! А то меня всё обещали наказать, да как-то забыли.

Не забыли. Просто мальчика, бьющегося в истерическом припадке каждый раз, когда речь заходила о его проклятой лисе, никто лишний раз трогать не хотел. Он и успокоился только тогда, когда Хагрид ей отдельный вольер отстроил, с заборчиком. У Снейпа спальня дома и та поменьше была.

Последнюю неделю от фамилии Поттера, то и дело звучавшей в учительской, весь педсостав морщился как-то непроизвольно, хотя раньше этот рефлекс принадлежал только Северусу лично и безраздельно. Студенты и их необычные питомцы начали сниться деканам в кошмарных снах, и даже у остальных учителей, вроде бы непричастных, начинали подергиваться веки. Кроме, разумеется, Хагрида, которому вся эта звериная эпопея была только в радость, и директора, который загадочно кивал и призывал разрешить детишкам и фауне дальше сосуществовать и калечить друг друга. Профессура, а особенно Кеттлберн, заточила на Дамблдора нехилых размеров зуб, когда выяснилось, что он-то был прекрасно осведомлён, о том, что за живность тут по коридорам скачет.

Тихо зверея, МакГонагалл велела всем домовикам не идти на поклон директору, а держать ответ перед деканами за все выходки их студентов. Вот тогда-то и выяснилось много интересного. Например, что его слизеринцы держат парочку отнюдь не безобидных рептилий, а третьекурсницы с Хаффлпаффа уже пару месяцев растят подобие джунглей в собственной спальне. А после рейда Макгонагалл в комнату близнецов Уизли и Джордана, Северусу пришлось отпаивать несчастную коллегу валерьянкой. Невероятное множество мелких самовольств студентов буквально обрушились на головы учителей, и они пока не очень хорошо представляли, что с этим всем нужно делать.

Пока разрешили только проблему с питомцами. И с растениями заодно. Любителей флоры и фауны отправляли на гербологию и уход за магическими существами соответственно и в обязательном порядке. К тому же, на всё, что опаснее мышки или ромашки требовалось специальное разрешение подписанное родителями, деканом факультета и преподавателем профильного предмета. Постановление, гордо вывешенное на всех информационных стендах, породило хаос и мракобесие. Студенты стайками таскались за преподавателями в надежде получить заветное разрешение, пачками писали письма родителям. Другие, наблюдая весь этот бардак, хором сказали: «А что, так можно было?» и включились в истерию, планируя привезти карликового пушистика на следующий год. За всем этим ужасом как-то тихо незаметно случились три события: небольшая такая лисичка, что благополучно нашлась у Хагрида в хижине, переехала в вольер рядом с замком. Старшекурсник с Райвенкло перетащил из теплиц в замок тему своей дипломной. И ещё куда-то запропастилась одна старая облезлая крыса.

В общем, если раньше от упоминания Поттера, лица взрослого насления замка становились трагически-печальными или умилительными, то сейчас это было вроде древнего заклинания вызывающего у собеседника усталое раздражение и пару непечатных. У Снейпа, разумеется, в первую очередь. А тут мальчишка только немного успокоился и, видимо, решил, что его привлекает тонкая наука зельеварения. Ну-ну.

Северус только сейчас вспомнил, что источник всех его проблем маячит перед глазами с ценнейшими ингридиентами и заметил:

— Вы первый на моей памяти студент, который добровольно напрашивается на взыскание, — Снейп тут же вспомнил нескольких чокнутых старшекурсниц, но упоминать о них благоразумно не стал.

Гарри не успел сочинить достойный ответ, не содержащий аргументов «тут у вас прикольно», «да я привык» и «можно что-нибудь стащить под шумок», как в коридор влетел алый, как знамя Гриффиндора и запыхавшийся от бега Малфой. Похоже, такие бледные ребята краснеют вообще от всего, что только нарушит их душевное равновесие. Быстро оценив обстановку, он приоткрыл один из свертков, пробежался глазами по всем остальным. Кивнув, собрал себе приветственный наборчик из нейтральных друг к другу когтей грифона и шипов рыбы-льва, шустро затащил их в класс.

Кажется, не только Поттер потерял счёт отработанным часам. Северус закрыл глаза и сосчитал до пяти. Не отпустило. Дошёл до двадцати и, наконец, начал раздавать распоряжения:

— Поттер куда вы рогатых жаб кладёте к бубонтюберу, бомбардой вас раздери. Идите в класс и начинайте сортировать травы. Справочник по заготовке на верхней полке слева. Нет, другой, синий. Поттер, у вас со зрением проблемы? Наследственное? Или вы читать не умеете? Восьмая страница, начните с герани, раз она вам так приглянулась. И возьмите перчатки, ради Мерлина.