Аллея Глициний (джен)

Анна доставала из холодильника картофельный салат, когда ее муж спустился по лестнице.

— Удачно? — взволнованно поинтересовалась она.

— Нет, — с досадой ответил Дадли, присаживаясь на стул у угла стола. — Она не выйдет, и мне кажется, я делаю только хуже. Эйвери еще там, пытается уговорить. Похоже, только он один смог наладить с ней контакт за последние несколько дней. Делайла в своей комнате, зажала уши подушками, чтобы не слышать всего этого.

Анна чувствовала вину за то, что не могла успокоить дочь, ведь ее обещания любить Эми, несмотря ни на что, только усилили страхи ребенка.

— Я просто не понимаю, как это могло произойти! — хлопнув ладонью по столу, продолжил Дадли.

— Это твоя мать... — тихо произнесла Анна, намереваясь озвучить все, что ее беспокоило. Могла бы рассказать и раньше, но ей не хватало мужества.

— Что она сделала на этот раз? — потребовал мужчина. Выражение его лица не предвещало ничего хорошего.

— Не то чтобы «на этот раз», — зачерпнув ложкой салат и начав перекладывать его в миску, начала Анна. — Это происходит с тех пор, как мы переехали сюда. Каждый раз, когда мы смотрим сериал про ведьм или фильмы про магию, Петуния говорит отвратительные вещи. Помню, я взяла как-то девочек посмотреть спектакль по Питеру Пэну, так все, о чем Петуния с ними разговаривала, это какими злыми и мерзкими были феи в старых сказках, и что девочки не должны никогда загадывать желания, потому что вместо исполнения их желаний могут случиться плохие вещи, — Анна отложила салат и уперлась руками в кухонный стол. Слегка всхлипнув, она продолжила: — Я виню себя в этом. Я никогда не могла противостоять твоей матери.

Дадли тут же оказался около жены и приобнял ее сзади.

— Ты не должна была противостоять моей матери, это я должен был защищать тебя от нее, не позволять критиковать по любому поводу. Ты такая молодец, что держалась все эти годы, а я просто не понимал, сколько вреда она причиняет моей семье. Честное слово, иногда у меня появляется желание отшлепать ее, как непослушного ребенка!

Не удержавшись, Анна рассмеялась и принялась вытирать глаза.

— Помоги мне подготовить миски, они будут здесь в любую минуту... — услышав звонок в дверь, Анна состроила гримасу. — Точнее, прямо сейчас.

— Дети, они пришли! — позвал Дадли, и появившиеся двое детей спустились с лестницы.

Дадли открыл дверь, и в дом ввалилась большая семья.

Когда все разместились в коридоре, Гарри сказал:

— Это моя жена, Джинни, — начал представлять он свою семью. — Наши сыновья Джеймс и Альбус, наша дочь Лили, и моя племянница Роза Уизли.

— Роза перешла на второй курс. Мы подумали, что для Амелии было бы легче поговорить с ней, чем с мальчиками, — объяснила Джинни, статная рыжеволосая женщина, излучавшая такую уверенность в себе, что Анна могла только позавидовать, и пристальное внимание к их проблеме не могло не вызвать в ней чувство благодарности.

Дадли представил семье волшебников Эйвери и Делайлу, которые только сейчас решились сойти с лестницы, и объяснил, что Амелия осталась наверху.

— Ой! — воскликнул Эйвери и помчался обратно наверх. Вскоре послышался стук в дверь комнаты Эми. — Амелия, тут настоящая ведьма внизу, и у нее нет бородавок! Вообще-то, она даже милая.

Анна в ужасе повернулась к Джинни, собираясь извиниться, но та лишь махнула рукой. Четверо юных волшебников с грохотом помчались вверх по лестнице, и Делайла после красноречивого взгляда матери последовала за ними.

— Давайте дадим детям разобраться самим, — предложила Джинни, бережно взяв Анну за руку. — Надеюсь, вы не расстроитесь, если они немного перебьют голод. Я видела у мальчиков в карманах кучу конфет.

— Амелия заперлась, — поспешила объяснить Анна. — Мы все утро пытались с ней поговорить.

— Закрытая дверь остановит Джеймса примерно на пять секунд, — ухмыльнувшись, успокоил Гарри, когда четверо взрослых последовали на кухню.

— Тебе нужна помощь? — вежливо поинтересовалась Джинни, заметив миски на кухонной тумбе.

— Нет, спасибо, я сама, — ответила Анна не менее вежливым тоном и принялась вытаскивать еду из холодильника.

— Ну уж нет! — запротестовала рыжеволосая женщина, шире открывая холодильник. — У тебя тут три дополнительных пары рук.

С благодарной улыбкой Анна передавала гостям и мужу еду, а те несли ее во двор. Беря последнюю миску с чипсами, женщина последовала за Джинни и решила извиниться.

— Я действительно не понимаю, почему Эйвери не поддается обучению манерам...

Джинни покачала головой.

— У меня пять братьев и двое сыновей возраста Эйвери. Мальчики не признают манеры до того возраста, пока не начинают увлекаться девочками.

— У меня две сестры, вокруг меня было не так много мальчиков, — пожала плечами Анна.

Джинни поставила миску на стол и поймала взгляд Гарри. Они отошли и, повернувшись спинами друг к другу, достали палочки. Из концов палочек вырвалась пара магических, сложных на вид волн, и супруги засунули палочки в карманы.

Возвратившись к столу, Джинни обратилась к Анне:

— Извини, ты говорила про свою семью...

— А, мой отец умер, когда мне было четырнадцать. Так что в моей жизни почти совсем не было мужчин до того, как у меня появился Дадли, — Анна запнулась, а потом осторожно поинтересовалась: — Вы сейчас колдовали?

— Ты не возражаешь? — безмятежно спросила Джинни.

Анна пожала плечами:

— Полагаю, это одна из тех вещей, к которой мне следует привыкнуть.

— Не совсем, — доброжелательно улыбнулась Джинни. — Амелии нельзя будет колдовать вне школы до семнадцати лет. В Статуте Секретности указаны обстоятельства, при которых позволяется использовать магию перед магглами, за исключением, конечно, родителей детей-волшебников. Сегодня у нас состоится обед здесь, во дворе, и мы подумали, что было бы лучше, если бы ваши соседи не могли услышать, о чем мы разговариваем. Они будут слышать звуки, но не смогут разобрать слова. Мы снимем чары, когда соберемся уходить, разумеется.

— Так, наверное, будет лучше, — подбросив мясо на гриле и повернувшись, согласился Дадли. — Шпионы моей матери повсюду и все такое.

Он потянулся к большому бачку со льдом и выудил оттуда диетическую газировку.

— В доме есть пиво, если хотите, — оповестил он гостей. — Я сегодня не пью, хотя, вернее, настроение у меня есть, но боюсь напиться и пойти разбираться с матерью.

— Мы будем все, что вы предложите, — вежливо улыбнулась Джинни.

Выбрав напиток из бачка, Дадли вытащил банку и передал Джинни.

— Почему вы решили купить дом так близко к тете Петунии, если она доставляла вам неприятности? — спросил Гарри.

Дадли пожал плечами:

— В то время я был еще в армии и находился за границей. После увольнения мы решили пустить корни. Мы многое не могли себе позволить тогда, еще и с маленькими детьми на руках, поэтому просто хотели найти место с хорошими школами в округе. Родители нашли это место практически за бесценок, потому что дом был в ужасном состоянии. Вам нужно было видеть эту картину. Я понял, что мне нужно будет провести пару недель, убирая дом, чтобы он хоть немного стал пригоден для жизни. Но мама сделала все еще до того, как я приехал сюда. Она провела здесь добрые две недели, приводя все в порядок. Даже призвала свой клуб любителей садоводства приехать и убрать сорняки.

— Очень мило с ее стороны, — прокомментировала Джинни.

— Не думаю, — скептически ответил Дадли. — Все это было лишь для того, чтобы держать меня рядом. Жаль, у меня не было братьев или сестер. Тогда мама бы не думала, что держать своего, так сказать, одинокого птенчика рядом — хорошая идея.

— А как ты объяснил тогда, что «пригласил» меня? — задал очередной вопрос Гарри.

— Напомнил ей, что торгую бумагой, чтобы жить на что-то, — фыркнул Дадли. — В конце концов, и твоей компании может понадобиться бумага, разве нет?

Гарри, потягивающий в это время газировку, поперхнулся.

— И это сработало? — рассмеялся он.

— Нет, но я же не собираюсь говорить ей правду, правильно?

Джинни внезапно вскочила.

— Альбус Поттер, слезай с крыши сейчас же!

Анна резко повернулась и увидела Альбуса, сидящего на крыше, и Эйвери, ползущего за ним. Сердце женщины ушло в пятки.

— Ну мам, я же отскочу, если что! — крикнул ей Альбус.

— Ты-то может и отскочишь, мальчик мой, но твой кузен — нет!

Альбус встревожился и, воскликнув «Извините!», полез обратно в дом вслед за Эйвери.

— Удивительно, что не Джеймс первым вылез из окна, — хрипло сетовала Джинни.

— Джеймс сегодня ведет себя как паинька, — с мягкой улыбкой заметил Гарри.

— С чего это?

Глаза мужчины блеснули за очками.

— Я сказал ему, что если он выкинет что-нибудь, что испугает Амелию, разрешения на посещение Хогсмида он дождется только к Рождеству.

Джинни резко вздохнула.

— Умно, — и, повернувшись к Анне, объяснила: — Третьекурсники имеют право посещать местную деревню на выходных. Потерять такую привилегию для них — настоящая трагедия.

Успокоившись после зрелища на крыше, Анна поинтересовалась:

— Альбус действительно бы не разбился?

— Вполне, — ответила Джинни, пожав плечами. — Понимаешь, когда дети совсем еще юны, они не могут контролировать свои магические силы, но тем не менее используют их инстинктивно. Поэтому когда они в опасности, их магия обычно проявляется любыми способами, защищая их. Но в осознанном возрасте, конечно, наши силы редко проявляются без намерений. Альбус не должен рассчитывать на эту защиту. После первого курса он определенно стал более бесстрашным...

— Я поговорю с ним дома, — пообещал Гарри как раз в то время, как Альбус, Джеймс и Эйвери ввалились через черный ход в сад и направились в сторону с бейсбольными перчатками в руках.

— Где девочки? — окликнула их Джинни.

— В комнате Амелии, — ответил Джеймс, на ходу развернувшись к матери. — Они нас выгнали, и Роза украла всех моих шоколадных лягушек...

— Достанем тебе еще, когда поедем покупать школьные принадлежности, — пообещала Джинни.

Джеймс усмехнулся и с криком "Знаю!" скрылся за углом дома.

— Они выглядят такими обычными, — задумчиво произнесла Анна, а затем, поняв, что сморозила глупость, поспешила извиниться.

— Спасибо, — искренне сказала Джинни. — Многие волшебники не могут вписаться в рамки маггловского общества. Мы с Гарри пытаемся дать нашим детям достаточно "нормального" опыта, чтобы им было комфортно в обоих мирах.

— Наши миры так сильно отличаются друг от друга? — полюбопытствовала Анна.

— Где-то — да, где-то — нет. К примеру, возьмем спорт, — начала Джинни. Гарри тщетно попытался скрыть улыбку, и она прищурилась, глядя на мужа, однако вскоре уголки ее губ также затронула ухмылка, и Джинни снова повернулась к Анне. — Магглы обожают футбол, а волшебники — квиддич. В обоих видах спорта есть профессиональные спортсмены, но магия присуща только квиддичу.

Анна задала очевидный волнующий ее вопрос, и до тех пор, пока Дадли не закончил с мясом, Гарри с женой долго и подробно объясняли, что такое квиддич. Анна была впечатлена, когда узнала от Гарри, что его жена является не больше-не меньше профессиональным игроком в этом виде спорта.

Мальчики ворвались в дом, чтобы позвать девочек, и Анна ждала, нервно потирая руки и задаваясь вопросом, спустится ли ее старшая дочь. Когда Амелия в компании рыжеволосых девочек все же появилась, Анна увидела, что у девочки были красные, но сухие глаза, и выглядела она куда спокойной, хоть и слегка потерянной. Анна вновь почувствовала ощущения вины и встала, чтобы обнять дочь.

Маленькая Лили подбежала к своему отцу.

— Папочка, а ты наколдуешь тете Петунии бородавку на нос? — попросила она.

— Это было бы неправильно, Лили, — серьезно ответил Гарри.

— Я знаю, но она ненавидит волшебников, разве это правильно? Почему она нас ненавидит, папочка?

— Потому что хочет быть одной из нас, но не может, малышка.

— Это правда? — округлив глаза, удивилась стоящая возле матери Амелия.

— Ты подразумеваешь, что все это из-за ЗАВИСТИ? — воскликнул Дадли.

Гарри кивнул:

— Я не знаю, все ли это из-за зависти, но все точно началось из-за этого.

— Хм-м-м... Тогда, полагаю, надежда не потеряна, — когда непонимающие взгляды уставились на Дадли, он объяснил: — Я про то, что она может когда-нибудь принять Амелию. Она любит тебя, Огонек, и будет гордиться тем, что ее внучка — волшебница. Особенно если ты сделаешь что-то эдакое, что ей понравится, например, наколдуешь ей газон зеленее, чем у ее соседей.

Амелия шмыгнула носом, и Анна погладила девочку по спине.

— И если она так и не полюбит тебя, ты всегда сможешь сама наколдовать ей бородавку на нос, — заверила Роза.

— Роза! — отчитала Джинни.

— Ну правда, тетя Джинни, она же ужасная! Но я ей не стану колдовать бородавку. Она, слава Мерлину, не моя родственница...

— Так, дети, садитесь-ка есть, — строго перебила Джинни, — и больше ни слова о бородавках.

— Как это нам запрещено говорить о бородавках, если мы будем рассказывать про Хогвартс? — невинно удивился Джеймс.

Дальнейшая трапеза проходила под комментария о бородавочниках и жабном хоре в Хогвартсе, а потом беседа плавно перетекла к бородавкам этих самых жаб и тому, как они растут. Но атмосфера за столом оставалась непринужденной, и Амелия даже немного посмеивалась.

Дети закончили есть и тут же помчались дальше играть. Внезапно раздался едва слышный звонок в дверь, и Дадли пошел проверить, кто пришел. Вернулся ко столу он очень злым.

— Гарри, с тобой хотят поговорить, — тихо оповестил он.

Ничего не сказав, Гарри поднялся и последовал за Дадли в дом. Джинни с мрачным видом отправилась за мужем, а цепочку замыкала озадаченная Анна. Через открытую входную дверь женщина увидела стоящих на крыльце двух полицейских и, взяв Джинни за руку, повела ее к окну в гостиной, откуда наблюдать картину было куда удобнее, чем из-за спин мужей.

— Какие-то проблемы, сержант? — сохраняя абсолютное спокойствие, поинтересовался Гарри, обращаясь к одному из полицейских.

— Мама... — позади Гарри прошипел Дадли сквозь зубы, глядя в сторону, в попытке сохранить самообладание.

— Мне нужны ваши документы, сэр, — ответил сержант с выражением лица, будто только что вернулся с перестрелки.

— Конечно, — вытаскивая свой кошелек, сказал Гарри и показал документы полицейским.

Сержанту хватило одного брошенного взгляда на документы, чтобы в корне поменять поведение. Все же тщательно изучив паспорт Гарри, он сдержанно произнес:

— Прошу прощение за то, что прервали ваш вечер, инспектор.

Дадли с удивлением уставился на значок, который Анна едва могла рассмотреть из-за бликов солнечного света.

— Вы просто исполняете свои обязанности. Могу я узнать, что случилось? — поинтерсовался Гарри, убрав кошелек за пазуху.

— У нас было сообщение о сумасшедшем по этому адресу. Не сомневайтесь, мы сообщим звонившей женщине о ложном вызове. И поговорим с ней, — пробурчал сержант.

Гарри задрал голову вверх.

— Со всем уважением к моей тете, мы с ней не говорили с тех пор, как мне исполнилось семнадцать. Она понятия не имеет, как я зарабатываю на жизнь.

Полицейский помладше подпрыгнул:

— Были трудным подростком, инспектор?

Дадли ответил за кузена:

— Гарри всегда все говорил прямо. А мои родители считали, что такое поведение не подобает усыновленному племяннику.

Сержант наградил подчиненного неодобрительным взглядом.

— Мы можем списать это на недоразумение, если хотите, инспектор, но мы обязаны поговорить с женщиной. Я не хочу повторений таких ситуаций.

— Разумеется, — сказал Гарри.

Полицейские почтенно тронули свои шлемы и направились к машине. Гарри с Дадли проскользнули обратно в дом и встретились с женами в гостиной.

— Не знал, что ты можешь колдовать без палочки, Гарри, — подметил Дадли, когда четверо вернулись в сад.

Гарри рассмеялся:

— Я не колдовал. Он настоящий, Дадли. На, посмотри.

Мужчина снова вытащил кошелек и, когда все расселись по своим местам, протянул его кузену через стол.

— Министерство обороны, главный инспектор отдела уголовных расследований, — прочитал Дадли.

— Это для меня достаточно авторитетно, чтобы совать нос, куда не надо, и получать ответы на волнующие меня вопросы без применения магии.

— Черт побери! Где ты его достал?

Гарри поежился.

— Вложил в это много сил и труда. Помнишь период, когда Кингсли Шеклболт охранял премьер-министра?

Дадли кивнул.

— И нас с родителями отправили далеко от дома, приставив нам пару волшебников для охраны. Говорю тебе, родителям этот год невероятно понравился.

— Меня тот год тоже особо не прельщал, как и весь волшебный мир. Да жизни магглов события того времени затронули. Тем не менее, в то время, премьер-министр не упускал шанса поговорить с Кингсли, который, к слову, после сражения Волдеморта стал Министром Магии.

— Понял, — следуя ходу мысли Гарри, сказал Дадли. Анна была рада этому, потому что, если честно, сама она уже потеряла нить.

— Премьер-министр выразил недоумение, что единственной точкой соприкосновения между правительством Великобритании и Министерством Магии был он сам, и то работало это только в одном направлении — Министерство могло связаться с правительством, если у премьера была бы причина. Премьер-министр настаивал на контракте с правохранительными органами, и Кингсли согласился.

— И ты устроился туда?

— После победы над Волдемортом я устроился аврором, но Аврорат вскоре был уничтожен, как и Отдел Магического Правопорядка. Кингсли хотел сдержать обещание, поэтому попросил меня. Это заняло немало времени, но премьер-министр в итоге устроил меня в Министерство обороны, отправил весточку верховному комиссару. Во всем Министерстве только он знает, что я волшебник.

— Похоже, ты был очень занят.

— Первые годы были настоящим адом. Формально я отвечал за то, что осталось от авроров, но они в то же время тренировали меня. Мы плотно занялись поимкой сторонников Волдеморта. Затем я ходил на курсы полицейских, — сказав это, Гарри нежно взял руку жены. — Джинни была готова ждать меня.

— Я и сама была занята, помнишь?

— Поэтому я не был уверен, что ты будешь ждать.

— Кому-то же нужно было не позволить тебе угробить себя.

— Я думал, это работа Гермионы.

— Так и есть, а я просто иногда помогала, — у Джинни появилась ямочка на щеке, когда она улыбнулась мужу. Затем она огляделась. — Прошу прощения, пока детей нет рядом... Дадли, Анна, мы попросили совета у профессора МакГонагалл о домашнем обучении Амелии. Профессор МакГонагалл была деканом нашего факультета, когда мы учились в Хогвартсе. Сейчас она не преподает, но она написала три книги про обучение молодых ведьм и волшебников. В связи с этим, она признается выдающимся экспертом в этой области.

— И?.. — неуверенно произнесла Анна.

— И она считает, что это не самая лучшая идея, — сообщила Джинни и, протянув руку через стол, положила ладонь на запястье Анны. — Она считает, что Амелии необходимо быть с другими детьми-волшебниками, или она не сможешь обладать такими же способностями, как любая нормальная ведьма.

Анна ахнула, а Дадли вспылил:

— Без сомнений, она нормальная!

Гарри вмешался:

— Профессор видела своими глазами пару студентов, которые на протяжении многих лет, пока жили в маггловском доме, были ущемлены в возможности колдовать вплоть до психологических травм.

— Ты живой тому пример? — догадался Дадли.

— Ты это сказал, не я, — ехидно ответил Гарри и, закончив пить из одной банки, потянулся за другой.

Дадли шумно выдохнул.

— Хорошо, и что же рекомендует твой эксперт?

Джинни продолжила за мужем:

— Она считает, что Амелия должна проучиться в Хогвартсе хотя бы семестр. Скажите ей, что она сможет поехать домой, если решит, что не выдерживает. Купите ей собственную сову, чтобы она время от времени писала вам, и всегда заранее готовьте ей весточку, чтобы отправить ее с совой.

— А что насчет телефонных звонков? — тотчас спросила Анна.

— Вблизи замка нет телефонных вышек, — ответил Гарри. — Тем более, на территорию наложено заклинание, благодаря которому связь спутниковых телефонов блокируется. Я не думаю, что можно дозвониться куда-то ближе, чем Хогсмид.

Анна с Дадли обменялись взглядами.

— Думаю, для нашей современной девочки это окажется трудностью...

И тут, как на заказ, в доме зазвонил телефон.

— Я отвечу, — сказал Дадли и поспешил внутрь.

— Позволь сказать, Анна, ты очень легко принимаешь все это, — заметил Гарри.

Анна опустила взгляд на обручальное кольцо на пальце и начала задумчиво покручивать его.

— Я думаю, что есть вероятность, что моя бабушка была волшебницей, — подняв голову, женщина сквозь ресницы глянула на волшебников, сидящих напротив нее. — Мой отец называл ее старой ведьмой, и случались некоторые вещи... будто бы из-за магии, — затем Анна быстро добавила: — Но мой отец точно не был волшебником.

Гарри и Джинни обменялись взглядами, и Джинни поинтересовалась:

— Как ее звали?

— Мэриголд Вэнс.

— Я знаю одну семью волшебников с этой фамилией, но ничего не знаю о Мэриголд Вэнс, — задумалась Джинни. — Мы разузнаем больше об этой семье для тебя.

— О, правда? Она погибла в автокатастрофе, как и мой отец. Я никогда не знала ее близко, и было бы просто чудесно что-нибудь узнать сейчас. Это было бы разумным объяснением, откуда у нас дочка-волшебница.

Гарри резко поднял голову.

— Ты сказала, что они вместе с твоим отцом погибли в автокатастрофе, когда тебе было четырнадцать? И, дай угадаю, ты на три года младше Дадли?

— Откуда вы знаете?

Гарри пожал плечами:

— Догадался. Много волшебников погибло в год, когда нам с Дадли было по семнадцать. И, если твоя бабушка была ведьмой, можно с уверенностью сказать, что погибла она не в автокатастрофе.

В саду снова появился Дадли.

— Я отключил телефоны в доме. Не хочу сейчас с ней разговаривать, — присаживаясь за стол, произнес он с кислым выражением лица. — Правда, Гарри, понятия не имею, когда в последний раз мне было так стыдно. Она так ужасно относится к тебе.

Гарри снова пожал плечами:

— Не ужаснее, чем обычно.

Лицо Дадли исказилось еще больше.

— Я еще не извинялся за то, что был полным болваном в детстве?

Гарри ухмыльнулся.

— Еще нет.

— Тогда прошу прощения за это. Предполагаю, что буду обязан тебе за это по гроб жизни.

Брови Гарри поднялись вверх и скрылись за челкой.

— Это уже второй раз, когда ты извиняешься передо мной за что-то. Если продолжишь, боюсь, мне станет неловко.

— Что ж, тогда придется делать более длительную паузу между извинениями, — пошутил Дадли, усмехнувшись. Внезапно взрослые услышали звук подъезжающей к дому машины. Дадли сразу узнал рев мотора. — О, нет! Я не открою дверь.

— Разве она не обойдет дом, если ей никто не откроет? — осведомился Гарри.

— Вполне может, — согласился Дадли.

Анна быстро поднялась из-за стола и пошла в дом как раз тогда, когда в дверь застучали.

— Анна, не надо! — воскликнул Дадли, но женщина проигнорировала его. На этот раз Анна точно знала, что хочет сказать свекрови. На ее губах появилась улыбка.

— Дадли Дурсль, быстро открой мне дверь! Ты не смеешь вешать трубку, разговаривая со своей матерью! — яростно стуча в дверь, прокричала Петуния.

— Петуния! — приветливо воскликнула Анна, широко распахнув переднюю дверь. — О, Петуния, как вы могли ни разу не сказать про кузена Дадли Гарри?!

Анна радостно обняла свекровь и, придерживая одной рукой женщину за спину, потащила ее в дом.

— Он настоящая находка!

Ноги Петунии, казалось, приросли к крыльцу.

Анна все продолжала настаивать:

— А его жена, Джинни, она такой интересный и щедрый человек! И наши дети уже друзья!

— Не может быть! — ахнула Петуния. Немного понизив голос, женщина продолжила: — Ты знаешь, кто эти люди, милочка?

— Разумеется, знаю, Петуния, — невинно ответила Анна. — И разве это не восхитительно?

— Ты не можешь позволить моим внукам играть с этими... этими...

— Но они играли весь день, Петуния. Ну я, конечно, немного забеспокоилась, когда мальчики вылезли на крышу, но мальчики — это мальчики, сами знаете, ничего плохого они не сделали. Чудесные дети. Вам нужно зайти и познакомиться с ними! — Анна снова потянула Петунию за собой через входную дверь, но Петуния вырвалась из рук невестки.

Со всех ног бросившись к открытой заведенной машине, будто специально оставленной для поспешного бегства, Петуния крикнула Анне через плечо:

— Скажи моему сыну, чтобы позвонил, когда придет в чувство!

Петуния плюхнулась на водительское сидения и, даже не надев ремень безопасности, умчалась, будто от погони.

Из дома послышался заливистый смех Дадли.

— Я только старалась быть любезной, — произнесла она, подойдя к мужу.

— Анна, это было идеально! — воскликнул Дадли. Он поднял жену на руки и поцеловал ее.

Внезапный вопль со стороны лестницы заставил супругов вздрогнуть, и вскоре они оба уже успокаивали Амелию, пока та рыдала на плече у матери.

— Гарри, — медленно начал Дадли, — не хочешь со мной съездить к матери? Не позволишь мне задушить ее, если что.

— Дадли, не надо, — с тревогой попросила Анна, положив руку на плечо мужа. Женщиной внезапно овладело спокойствие, словно это была какая-то магия или затишье перед бурей. Она знала, что это ненадолго, но впервые в жизни была уверена в том, что делать. — Мы поговорим с ней после того, как Амелия поедет в Хогвартс.

— Но папа сказал, что я могу не ехать! — всхлипнула Амелия.

Анна нежно взяла дочь за подбородок.

— Огонек мой, тебе придется. Ты волшебница, и тебе необходимо научиться быть хорошей волшебницей. Мы поможем тебе всем, чем сможем, но ты должна стать тем, кем была рождена, и с этим мы не можем тебе помочь. Тебе нужно ехать, — поймав пристальный взгляд мужа, она не отводила от него глаз. — Мы с папой скажем бабушке, куда ты уехала, когда ты уже будешь в Хогвартсе. У нее будет много времени подумать над своим поведением и принять тебя. Если она не поймет своих ошибок, то просто перестанет быть частью нашей семьи, потому что мы не допустим, чтобы она тебя расстраивала и сбивала с пути.

Дадли согласно кивнул.

— Твоя мама права, Огонек. Если тебе не захочется учиться в Хогвартсе после первого семестра, мы найдем другое решение. А сейчас тебе нужно уехать подальше от бабушки, пока она учится хорошим манерам.

— Она говорит маме плохие вещи, — захныкала Амелия.

— Это моя вина, — твердо заверил Дадли. — Я не должен был этого допускать. Пока ты будешь в школе, бабушка подумает над своим поведением.

— Я не хочу ехать, — продолжала хныкать Эми. — Ты обещал, что я не поеду, если не хочу!

Глаза Дадли заблестели, когда он притянул дочь к себе.

— Я не нарушу обещание. Но другого пути просто нет. Ты волшебница, и ничего не изменится, как бы ты не хотела. Тебе нужно учиться использовать магию правильно, — Дадли улыбнулся Эми. — Не могу дождаться, чтобы увидеть, какая у тебя будет палочка. Или твоя первая метла. Как думаешь, я не слишком большой, чтобы одалживать ее у тебя?

Шутка Дадли заставила Амелию рассмеяться.

— Мы любим тебя, Огонек. Когда-нибудь ты станешь фантастической ведьмой, — улыбнулась Анна.

Амелия обняла маму и уткнулась в ее плечо.

Гарри подошел к Дадли и положил ладонь на его плечо.

— Если нужно, я поеду с тобой к твоей матери. После того, как дети уедут в Хогвартс.

Дадли кивнул.

— Она может попытаться запереться от нас, но у меня есть ключ. Есть ли еще какие-то способы поддержать дух в Эми? Игры, магические штуки?

— Возможно, но не здесь. Может, у меня дома? На следующих выходных? — предложил Гарри.

— Заметано, — усмехнулся Дадли.

— Тогда нам пора, — заметила Джинни.

— Не спешите.

— Дети, пора! — позвала Джинни. — Увидимся на следующих выходных. Мы пошлем вам сову.

Амелия бросилась к Розе.

— Ты же тоже там будешь?

Роза уверила девочку, что попросит у мамы разрешения. Эйвери вдали от родительских ушей попросил у Джеймса пару шоколадных лягушек. Семья волшебников собралась во дворе и, после того как Гарри и Джинни сняли защитные чары, все шестеро исчезли без следа.

— Ох! — восхищенно проговорил Эйвери. — Хотел бы я тоже учиться в Хогвартсе.