Не ходите, маги, в Анапу отдыхать (джен)

Сержант патрульно-постовой службы Попадайло вот уже пять минут наблюдал за странной особой, бесцельно бродившей вдоль шоссе, затравленно озираясь. Он бы, может, и не обратил внимания — мало ли тут кто шатается, но эта блондинка с непередаваемо-сияющими длинными густыми волосами притягивала к себе взгляд.

Она была в длинной, до колен, широкой футболке с надписью «Абибас» и пластиковых шлёпанцах на босу ногу. На запястье красовался серебристый браслет со странной надписью «magic translator», а в серых глазах плескались неподдельные страх и растерянность.

Решившись, патрульный оставил свой пост и подошёл к незнакомке. Отдав честь, он бодро сказал:

— Сержант Игорь Попадайло. Могу я вам помочь?

Реакции не последовало.

— Гражданочка, что вы тут делаете на солнцепёке? — повторил он попытку.

Ответом послужил затравленный взгляд миловидного, но слегка переборщившего с загаром лица: кожа была нездорово красной и шелушилась.

— Потерялись… Потерялись… — послышались растерянные слова.

— Кто потерялся? — терпеливо спросил Попадайло.

— Семья у меня потерялась, и я потерялся?

— ПотерялСЯ? — недоверчиво переспросил сержант. — Вы мужчина или женщина?

— Я не помню, — прозвучало обречённо.

Попадайло попытался на глаз определить, есть ли под футболкой грудь, но не преуспел в этом — та была слишком широкой.

— А как вас зовут? — он сделал вторую попытку докопаться до истины.

— Я не помню. Помню только последние… пять букв, — непонятный субъект выставил свою жилистую руку с аккуратно наманикюренными пальцами.

— Какие? — терпеливо допытывался патрульный.

— Юциус, — ответило несчастное создание.

— Может, у него «белочка»? Или у неё? — подал голос напарник, младший сержант Залетаев.

— Нет. Скорее всего, солнечный удар, либо по башке кто-то дал, — ответил Попадайло.

— Ну, давай попробуем узнать твоё имя, красота ты наша? — обратился он к потеряшке. — Начнём. Дюциус? Гюциус? Мюциус? Нюциус? Рюциус?

Но каждый предложенный вариант лишь вызывал отрицательный моток головой.

— Может, Люциус? — вздохнув, продолжил Попадайло.

— Похоже, но нет, — наконец-то последовал определённый ответ.

— Хуюциус! — заржал Залетаев.

— Да! Так меня точно кто-то называл! Но я не помню, кто… Кажется, жена.

— Жена? — удивлённо вытаращился сержант, смирившись с выбранным вариантом имени. — Значит, ты или мужик, или нетрадиционной ориентации.

Потеряшка поднял майку и, заглянув в плавательные шорты, удовлетворённо кивнул. — Точно мужчина! Вот смотрите!

— Нет! — с отвращением отпрянули оба стража закона. — Оставь при себе!

Попадайло с тоской посмотрел на собрата по полу, который так был похож на блондинку-красотку.

— Может, у его жены такие же органы имеются? Ты только посмотри на него! Мечта голубой луны, — предположил Залетаев, но напарник знаком приказал ему замолчать.

— Фамилию помнишь, друг? — продолжил он пытать незнакомца.

— Только последние три буквы. Фой, — ответил тот, подумав.

— Фой? Еврей, что ли? — наморщил лоб Попадайло. — Ну, давай попробуем. А сколько букв перед «фой»?

— Кажется, три...

— Прямо «Поле чудес» какое-то, — досадливо сплюнул сержант. — Трафой, Брифой, Сморфой, Тпуфой?

— Не знаю таких фамилий, — озадаченно признался странный тип.

— Чмофой он! — опять не выдержал Залетаев.

— Похоже! В моей фамилии точно есть буква «М».

— Хуюциус Чмофой? — ошарашенно спросил Попадайло.

— Ну, насчёт фамилии я не уверен, но похоже, — последовал задумчивый ответ.

— Хорошо, так и запишем в протоколе. А как зовут твою жену?

— Не помню. Помню только последние пять букв. Цисса!

— Даже не буду пытаться, — буркнул Попадайло под дурацкий смех Залетаева.

— Как жена выглядит? — спросил он.

— Плохо. Мы тут уже месяц отдыхаем.

— Понятно, а в чём она была одета последний раз?

— В полотенце. Она всё время в нём ходит. Мы тут уже месяц отдыхаем, — как попугай заторможенно повторил «Хуюциус».

— А где вы с женой остановились?

— На позе спящей собаки. Мы каждый день на йогу ходим. Мы тут уже месяц отдыхаем в санатории, — зациклившись на сроке пребывания, выдал незнакомец.

— И в каком санатории?

— В страшном. Там мне постоянно всякие трубки везде совали, током били и грязью пачкали, — мрачно прозвучал ответ.

— А как ты потерялся, горе луковое?

— Я помню, что дремал на лежаке, на пляже. Я очень устал после времяпровождения на большом резиновом аттракционе. Его называют «банан». Мы катались очень быстро, и я с трудом держался. А потом сестра моей жены заорала: «Банзай!», да ещё и сильно подпрыгнула, и я упал в воду. Хорошо, что был в специальном жилете и поэтому не утонул, но зато зацепился волосами за какие-то верёвки на «банане» и не смог освободиться до самого окончания катания. Почти захлебнулся. Жена моего сына сказала, что знает, как правильно делать искусственное дыхание, но муж сестры моей жены догадался просто вынуть дохлую медузу из моего рта, и я смог нормально дышать. А сын сумел отцепить мои волосы от «банана». Он у меня очень ловкий, да. Жаль, что я забыл, как их всех зовут.

Залетаев пихнул в бок своего коллегу и с тревогой в голосе сказал:

— Да тут их целая банда в нашем городе. Посмотри по сводкам, а вдруг где-то рядом из психушки был массовый побег? Или, может, они сектанты?

— Да обычные провинциалы, скорее всего, — махнул рукой Попадайло. — Приехали на море всей семьёй из деревни Большие Козлы. Наверное, последнюю курицу продали, чтобы на отдых выбраться, — он снова обернулся к незнакомцу и терпеливо спросил. — Мы уже поняли, что семья твоя тебя не любит. Как они тебя потерять умудрились?

Тот задумался, а потом вновь заговорил:

— Во-первых, у нас никогда не было кур. Это я помню. У нас павлины живут. Во-вторых, я лежал на пляже один, потому что моя жена ушла на рынок за специями. Правда, сомневаюсь, что это полезные специи. Я вчера понюхал куркуму, которую она купила, и отключился. Во сне видел, как единорог занимается развратом с министром Магии…

— С кем? — не понял Попадайло.

— Да с кем угодно, — хмыкнул Залетаев. — Когда наши министры по телеку выступают, то все просто волшебники. А вот куркума эта подозрительна. Может, это и не специи вовсе? Да и слухи ходят, что у одного из барыг на местном рынке новая краля появилась. Тоже блондинка, как этот.

Попадайло бросил взгляд на неприкаянного «пропаданца» и вновь вздохнул:

— Мы сегодня узнаем, как ты потерялся, чудо в перьях?

— Ну, я же вам рассказываю! — тряхнул волосами тот. — Жена моя ушла на рынок, а сын с женой и сестра жены с мужем отправились выслеживать торговку варёной кукурузой. Все наши деньги унесла моя супруга, а им кукурузы захотелось. Палочки нам не разрешают здесь применять. Невестка сначала сильно против слежки и ограбления была, но тётка-торговка, когда нечаянно споткнулась о её ноги, назвала её глистой в обмороке и посоветовала съездить в Туапсе.

— Зачем? — азартно спросил Залетаев.

— Там живёт цыганка, которая знает, как изгонять паразитов. Когда те уйдут, у моей невестки должна начать развиваться грудь и расти попа, — ответил «Хуюциус». — Жена сына очень обиделась и возглавила «поход за кукурузой».

— Так, насколько я понял, твоя семейка — это маленькая банда больных на всю голову. Что там у вас за палочки, я даже спрашивать не буду, — констатировал Попадайло, — но как ты-то оказался здесь?! И почему не помнишь ничего, даже своего имени?!

— Ну, вы же сами не даёте мне закончить! — уперев руки в бока, воскликнул почти пришедший в себя тип. — Все наши ушли, а я остался на лежаке. Совсем один. Неожиданно рядом со мной появилась очёнь большая особа. Огромная, как три Хагрида, вместе взятых!

— Что такое «Хагрид»? — нахмурился Попадайло.

— Да какой-нибудь из местных кавказцев, — отмахнулся Залетаев, — не перебивай.

— Она заорала: «Это моё место!», а потом треснула меня по голове своей тяжёлой сумкой, из которой очень пахло солёными огурцами. Что дальше было, я не помню.

— Ну, вот тебе и травма головы, — кивнул Попадайло Залетаеву.

— И что теперь делать с этим красавчиком? — насмешливо спросил тот.

— Да пусть идёт, куда шёл, — махнул рукой напарник. — Не нарушает ничего, и ладно. Я-то думал, что с блондинкой познакомлюсь, а тут…

— А зачем ты тогда его так подробно расспрашивал? — удивился Залетаев.

— Да так, чисто поржать. Скучно.

— Да ты что?! — вскинулся младший сержант. — Если мы найдём семью этого чудика, то точно сможем раскрыть парочку дел!

— Ага, ограбление торговки кукурузой и торговлю некондиционными специями, — скривился Попадайло.

— Эй, — обратился он к послушно стоящему рядом незнакомцу. — Иди вон туда. На пляж. Ищи там жену или кого-нибудь ещё из вашего семейного стада.

— Совсем один? Без помощи?! — возмутился «Хуюциус», который уже не выглядел таким испуганным и потерянным, как в начале разговора. — Да меня тут обезьяна покусала, верблюд оплевал, уборщица странствующего зверинца, который вон в тех кустах находится, по спине шваброй ударила, когда я хотел у смотрителя банан попросить! Я тут уже долго брожу! Ко мне какие-то страшные люди, покрытые чёрными волосами, приставали! Называли персиком и предлагали всякие мерзости! А вы меня б-бросаете?! С-сердца у вас н-нет!

Не в силах справиться с навалившимися бедами, он начал заикаться и всхлипывать.

Попадайло тяжко вздохнул и неласково помянул свою тяжёлую долю.

Он вытер пот со лба и велел Залетаеву:

— Бери его за руку и пошли на центральный пляж. Это близко. Будем водить его по территории, я буду орать в «матюкальник»: «Потерялся мужчина, Хуюциус Чмофой!». Может, какая-нибудь дура и позарится, на его кукольную внешность польстившись? Уж больно не хочется его в «обезьянник» или в психушку по жаре везти. Ну, или найдём кого-нибудь из его безбашенной родни и сможем раскрутить дело о бесплатно сожранной кукурузе.

— А помнишь парочку, которую вчера в отделение доставили? — вдруг захихикал Залетаев, беря «Хуюциуса» за руку. — Те двое, которые занимались любовью прямо на батуте посреди пляжа?

— Помню, — хмуро ответил Попадайло. — Может, сейчас какая эпидемия или вспышки на солнце? Откуда столько озабоченных кроликов?

— Когда пытались их личность установить, деваха заявляла, что она самая чистокровная ведьма благородных кровей. Тыкала в лицо капитану Мухоморову своим неслабым бюстом и обещала всех закруциатить! — залился смехом Залетаев. — Не скрою, я бы с ней покруциатился .

Попадайло вздохнул и зачем-то обратился к внезапно побледневшему потеряшке:

— Вот скажи, Хуюциус, почему, чем симпатичнее женщина, тем больше у неё дури в башке?

— Я не знаю, — растерянно ответил тот.

Старший сержант сплюнул на землю и с тоской сказал:

— И дружок у той «ведьмы» был дебил дебилом. Совал всем под нос свою бестолковку, чтобы показать шрам на лбу, и орал, что завалил какого-то криминального авторитета с труднопроизносимой фамилией. Азиата, наверное.

— Ага, — кивнул Залетаев, — а потом оказалось, что эти придурки — дальние родственники Севера Робертовича! Он сам пришёл их вызволять и договорился с капитаном Мухоморовым, чтобы дело замяли.

— А кто такой Север Робертович? — вдруг испуганно спросил их невольный подопечный.

— О, брат, да ты совсем плохой, — сокрушённо ответил Попадайло. — Север Робертович — один из самых уважаемых людей в нашем городе. Его ни пуля, ни сталь не берут! Прямо Кощей бессмертный. А ещё он главврач санатория «Магия здоровья» и гений медицины! Захочет, и человека от любых недугов вылечит! А захочет, такое с тобой сделает, что чертям в аду тошно станет. Вон Ашот-Слоник — большой человек, всю местную братву в кулаке держит. А как попытался наехать на Севера Робертовича, так и всё, сдулся.

— Помер? — прошептал «Хуюциус».

— Зачем помер, живой, — ответил Попадайло, — но я лучше бы сдох на его месте. Не знаю, как, но выросло на лбу этого авторитета… настоящее мужское достоинство, в постоянно приподнятом настроении! И пока он не принёс извинения Северу Робертовичу, так и ходил с таким вот хоботом. За это его слоном и прозвали.

— И такой уважаемый человек имеет таких чокнутых родственников, — сочувственно заметил Залетаев.

— А ты этих батутных нимфоманов, случайно, не знаешь? — с подозрением спросил Попадайло. — Может, они из твоей семьи?

Потеряшка мучительно покраснел и поспешно отрицательно помотал головой.

— Да они явно с какого-то аула сюда спустились, — хмыкнул Залетаев. — Я точно помню, что их имена — Гаррик и Бэлла.

Попадайло достал из припаркованной на обочине патрульной машины свой громкоговоритель, махнул рукой и пошёл в сторону пляжа. Напарник взял за руку понурого «Хуюциуса» и потопал следом.