За отражением (гет)

Джорджа не стало. Так внезапно... Гермиона не успела как следует осознать этого, ведь после войны прошло уже несколько лет.

Тишина давила, почему-то было очень душно, воздух словно повис, окутав ее пеленой из крошечных капель, когда Рон произнес тихо, словно в замедленной съемке:

— Джордж отравился...

Нужно было вскочить с места и закричать: "Что?! Когда? Как это произошло? Ты видел его? Когда ты видел его в последний раз?! Ты мог остановить его! Или не мог?!"

Но слова застряли в горле, и Гермиона закашлялась. Она кашляла долго, никак не могла остановиться, пока не поняла, что это нервное.

— Это ошибка, должно быть... — хрипло произнесла она наконец, все еще не веря в происходящее.

Рон лишь отрицательно покачал головой, и вдруг из его глаз потекли слезы.

Гермиона порывисто обняла его, ее голова кружилась от плохого предчувствия. Очень хотелось, чтобы хлынул дождь, но тучи нависли над их домом, и гроза не спешила разразиться даже первыми раскатами грома, словно проверяя супругов на прочность, которая давно уже дала брешь.

Миссис Уизли попала в больницу. Артур все время проводил у постели разбитой инсультом жены и постоянно держал ее за руку, не в силах взглянуть реальности в лицо. Джинни, не переставая, пила успокоительные настойки и зелье для снов без сновидений. Чарли ворвался к Рону, они ушли в запой, и Гермиона даже не пыталась привести их в чувства — им не нужны были те чувства, которые она могла предложить. Билл и Флер взяли на себя организацию похорон, Перси — медицинское освидетельствование и заключение.

Гарри и Гермиона внезапно почувствовали себя чужим в семье Уизли. Всего лишь за каких-то два дня скорби, за которыми следовало погребение, и нужно было взять себя в руки, привести в порядок Джинни, Рона и Чарли, собрать их и скрепя сердце доставить на кладбище, чтобы они могли попрощаться с братом...

— Не могу, — Гермиона тяжело вздохнула, заламывая руки. — Вот хоть пытайте — не могу. А ты?

— А что я? — Гарри отстраненно посмотрел вдаль, на сгущающиеся тучи. — Хоть бы пролилось уже, соплохвост его дери.

— Ты сможешь? — в этом вопросе было слишком много всего — гораздо больше, чем Гарри хотел рассказывать.

— Мы должны, — с надрывом проговорил он, пряча глаза. — От нас ждут этого. Участия.

Гермиона только кивнула, чувствуя, как предательски щекочет в носу.

— Он даже записки не оставил, — прошептала она, готовясь заплакать.

— Никто не проверял магазинчик, — Гарри высказал мысль, которая давно не давала Гермионе покоя. — Там наверняка что-то есть.

Гермиона снова кивнула согласно, а Поттер уже схватил ее за запястье и аппарировал в Косой переулок к самому страшному магазинчику смешных вредилок из всех, что существуют в мире.

В торговом зале все было, как обычно, но друзья и не ждали, что найдут здесь хоть что-нибудь: Рон стоял за кассой посменно с Джорджем и заподозрил бы неладное. Прошли в подсобное помещение. Гарри отправился осматривать лабораторию, в которой Джордж создавал совсем не смешные вещи в последнее время.

Гермиона отправилась дальше. Уборная, крошечная комната отдыха... Ничего необычного. Все нормально. Только вот Джорджа больше нет. Никто больше не уляжется на маленьком диванчике, свесив ноги через подлокотник, никто не схватит со столика у окна чашку с кофе, никто не будет курить в форточку долгими зимними вечерами, глядя на звезды, никто больше... не откроет неприметную дверку в дальнем углу комнаты.

Гермиона сглотнула. Если она хоть что-то в чем-то понимала, правда скрывалась именно там. Правда в том, что Джордж все чаще уходил в себя, живя в магазинчике неделями. Он говорил, что не хочет стеснять родителей, говорил, что не может привести девушку в отчий дом, говорил, говорил — врал. Только никто не замечал вранья, ловко прикрытого ветошью из напускного веселья и лоскутами застарелых шуток. Оказывается, гриффиндорцы тоже врут.

Гермиона крадучись подобралась к кладовке и нерешительно потянула ручку: дверь оказалась заперта.

— Алохомора, — голос дрогнул, дверь — нет. — Аперта. Оффунус Максима... Клянусь, что замышляю только шалость!

Дверь скрипнула, пропуская Гермиону, и вдруг стало так холодно от осознания того, что там, в темноте, таится... последняя шалость Джорджа. Та самая, что стоила ему жизни.

"Гарри!" — хотела позвать Гермиона, но промолчала, дыша часто. На лбу выступила испарина, сердце сжалось, очень захотелось пить.

На уровне глаз по всему периметру каморки были прибиты узкие полки, на которых в беспорядке стояли куски зеркал неправильной формы, грубые, похожие на осколки, — явно изготовленные вручную. Почувствовав, как похолодели кончики пальцев, Гермиона нервно взглянула в одно из зеркалец — то, что было ближе всего к ней, — и тут же отпрянула, едва не вскрикнув.

Гермиона из зеркала не смотрела на неё, не отражала ужас в глазах, не сжимала истерично руки в кулаки. Вместо этого она самозабвенно, страстно, неистово отдавалась Драко Малфою на огромной кровати.

Тяжело дыша, Гермиона собрала волю в кулак и, набравшись мужества, посмотрела в другое зеркало. Но и на этот раз отражение не удостоило её внимания — в семье Малфоев обедали, и Драко нежно поглаживал её руку, украшенную причудливо отлитым кольцом явно гоблинской работы.

— Бред какой-то... — прошептала Гермиона и закрыла дверь в эту параллельную реальность, стараясь не думать о том, о чем думать вовсе не следовало.

— Нашла что-нибудь? — Гарри устало потёр лоб. — Как же душно...

— Загляни туда, — прошептала Гермиона пересохшими губами.

Гарри нахмурился, но открыл дверь в параллельный мир.

Где-то на улице, словно на другой планете, закричал петух. Послышался звон колокольчика, возвещавшего о том, что в Гринготтс везли галлеоны. Что-то грохнуло.

— Гермиона, — Гарри закрыл дверь в кладовку. Он был очень серьёзен. — Ты знаешь, что там?

Она молча кивнула.

— Я думаю, именно это убило Джорджа.

— Считаешь, он сделал Еиналеж, чтобы видеть Фреда живым? — срывающимся голосом спросила Гермиона, глядя на дрожащие руки.

— Наверное, да, — хмуро ответил Гарри. — Ты в порядке? Что ты увидела в зеркале?

— Что? — отстранённо отозвалась Гермиона. — А... Да, все нормально. Это...

— Это небезопасно, — жестко констатировал Поттер.

Мышь проскользнула между ногами Гермионы и скрылась в норке в самом дальнем углу. Комната давила, казалось, её стены все время сужаются, силясь раздавить незваных визитёров.

— Нужно их уничтожить, — Гермиона вздохнула, почему-то почувствовав разочарование.

— Да, — Гарри открыл дверь в каморку и, направив палочку на полки, резко произнёс заклинание.

Раздался хлопок, воздух наполнился чем-то смрадным, и обломки зеркал с печальным звоном разлетелись на тысячи осколков. Гарри тяжело вздохнул. Гермиона закашлялась, прикрыла рот ладонью и присела на корточки, стараясь отдышаться. На глаза навернулись слезы...

Через пелену, как сквозь льдинку в глазу Кая, Гермиона заметила небольшой осколок зеркала, выброшенный взрывной волной за пределы каморки. Из мутного стекла, награжденного трещиной, на неё смотрел Драко Малфой. Смотрел так, как не смотрел никогда в жизни... Нет, не на неё — на ту Гермиону, что была скрыта пределами зеркала.

Плохо соображая, что делает, то ли от смрадного дыма, то ли от чувства опустошенности, Гермиона схватила этот осколок и, чуть не порезавшись, сунула в карман как раз в тот момент, когда Гарри произнёс хрипло:

— Эванеско! — и все остальные осколки исчезли, оставив о себе лишь короткие воспоминания двух потерянных людей. — Пошли отсюда. Может, там уже льёт и не так душно.

Гарри откашлялся, словно ему было тяжело дышать. Он помог Гермионе подняться, и вместе они вышли под серое небо Косого переулка. Гроза все ещё не началась.

— Агуаменти, — Поттер направил на себя палочку, и его облило водой с ног до головы, но он лишь глубоко вздохнул, чувствуя невероятное облегчение.

— Облей и меня тоже, — попросила Гермиона, ощущая, как пылают щеки, — от духоты ли?

Последняя шалость Джорджа. Наверное, надо было сказать: "Шалость удалась", — но ни один из друзей не мог произнести это вслух. И даже мысль о чем-то подобном жгла нестерпимо, как и осколок, оттягивающий Гермионе карман.

— Гарри, — она взяла друга за руку. — Расскажешь об этом Джинни, Рону и остальным?

— А ты?

— Я не могу... — она отвела взгляд. — Если только позже.

— Что с тобой? — Гарри посмотрел на неё озабоченно. — Что ты увидела в зеркалах?

— Да так, ничего... особенного.

Вдали громыхнуло, и на нос Гермионы упала первая капля дождя.

— Наконец-то, — прошептали её пересохшие губы.

— Ты что-то скрываешь, — Гарри нахмурился, и взгляд его напомнил зарево зарниц. — Будь осторожна. Не повторяй ошибок Джорджа.

— Не беспокойся за меня, — Гермиона слабо улыбнулась. — Дождь все смоет.

— И все спишет... Я очень устал, знаешь.

— Знаю...

Ночь. Жирный месяц уже почти превратился в луну, и теперь заглядывал в окно спальни острым рогом, словно желая рассмотреть все тайны Гермионы Уизли, которая третий день не могла уснуть.

Все три дня, улучив момент, она устраивалась поудобнее, доставала осколок последнего из творений Джорджа и смотрела, смотрела в него, пока не начинала болеть голова.

Вот они с Драко в Министерстве — идут рядом и держатся за руки. Они у мадам Малкин — заказывают Малфою новую мантию, и он недовольно морщит нос, придираясь по мелочам, а она смеётся. Они на каком-то приеме: Гермиона легка, изящна, почти невесома; Драко — воплощение галантности и достоинства и ещё чего-то — любви. Не просто какого-то абстрактного чувства, но любви, направленной на Гермиону, принадлежащей ей, и это так... Так...

Рон ворочался беспокойно, иногда постанывая от воспоминаний и снов, приносящих боль. Гермиона расположилась на стуле у туалетного столика и опять достала осколок.

В зеркале все было иначе, словно никто и не думал умирать, будто все жили и наслаждались каждым мигом, а по ночам предавались столь же прекрасным, сколь и беззаботным ласкам. Как бы и не было войны вовсе.

Гермиона вздохнула, в очередной раз не в силах оторваться от сцены соития. Ей и стыдно было, и любопытно, и жарко... Казалось, она подсматривает за самой собой... Странное чувство. Невероятное. Запретное. Как измена мужу...

Драко пожелал жене спокойной ночи и отвернулся, мирно засыпая. Гермиона по ту сторону зеркала полежала ещё немного, приходя в себя после оргазма, потом нежно коснулась губами плеча мужа и легко вынырнула из-под одеяла. Накинув халат, скользнула к туалетному столику, оперлась на него руками и заглянула в зеркало.

Месяц выплыл из-за тучи и ухмыльнулся, выставляя напоказ красноватый бок.

Гермиона отпрянула, и первым порывом было отбросить подальше коварный осколок, но руки не слушались. Пальцы лишь крепче впились в стекло, во рту пересохло, а глаза... встретились с такими же точно глазами девушки по ту сторону зеркала. Такими же, только открытыми, беззаботными, горящими, словно та она была лет на пять моложе.

Их взгляды пересеклись, и по спине Гермиоы пробежал холодок. Она воровато оглянулась на Рона, но тот крепко спал. Только месяц все видел, но он был слишком жаден до тайн такого рода, поэтому лишь ухмылялся, толкая на отчаянный шаг.

— Гермиона, — шёпот сорвался, и она сглотнула, тяжело дыша всей грудной клеткой.

"Гермиона", — отозвалось отражение спокойно, словно приветствуя.

На мгновение спальня наполнилась тишиной. Даже Рон перестал храпеть, перевернувшись на бок. Тишину почти можно было потрогать — такой густой и весомой оказалась она. А Гермиона по ту сторону зеркала не отводила взгляд, словно ждала чего-то.

— Как так получилось, что ты... и он... — слова сами сорвались с губ, продуманные неоднократно.

"Как так получилось, что ты... и он"... — произнесло отражение, и Гермиона вздрогнула, снова оглядываясь на Рона.

Месяц предательски осветил его бледное лицо, покрытое веснушками; рыжие волосы, беспорядочно разметавшиеся по подушке; его плечи...

И правда: как так получилось? У них с Роном очень мало общего. Он любит полеты, она — книги. Он ведёт бухгалтерию в магазинчике, она делает карьеру в Министерстве. Он безоговорочно предан своей семье, а она... В моменты предельного откровения с самой собой Гермиона не могла не признать, что Уизли скорее тяготят её. Они навязчивы, съедают все свободное время, и они всегда рядом — разве что не в её спальне. И их так много... даже после смерти близнецов!

Стоп.

Неужели она действительно подумала это? Да как можно так?!.

Все из-за странных мыслей о причинах союза с Роном... И ещё этот насмешливый месяц — он слишком похож на Малфоя!

— Просто мы всегда были вместе, и вот... — Гермиона словно оправдывалась, глядя на своё отражение, и не знала, перед кем оправдывается.

"Просто мы всегда были вместе, и вот"... — девушка по ту сторону зеркала моргнула, или Гермионе лишь показалось?

Тучка умчалась прочь, и месяц предстал в окне совсем обнаженным, но ничуть не смущенным наготой, такой простой и понятный, как и то, что сказала... та Гермиона из зеркала, или это просто мысли вслух?

Они с Малфоем всегда были рядом. Правда. Гораздо ближе, чем могло показаться на первый взгляд, словно невидимая нить связывала их, иногда натягиваясь до предела, иногда ослабляясь. Но в целом... Как Гермиона не замечала этого раньше?! Или просто не хотела признаться себе в том, что замечала...

Каблуки гулко стучали по каменному полу. Гермиона вихрем пронеслась по холлу и ворвалась в набитый до отказа лифт. Третий этаж. Жарко. Люди в мантиях потели и краснели вокруг. Как и она сама. Очень хотелось окатить себя ледяной водой, чтобы перестать пылать. Но не здесь — не в Министерстве.

— Миссис Уизли, ваш кофе, — ассистентка вскочила и прошла вперёд, открывая перед Гермионой тяжелую дверь кабинета. — Почта на столе. У вас в десять встреча с господами Круком и Хвоксом по поводу дополнительных прав гоблинов в области кузнечного мастерства. В одиннадцать обсуждение законопроекта по лазилям. Миссис Бредли очень просила не опаздывать. А в час — ланч с господином Персивалем Уизли...

— Отмени Уизли, — произнесла Гермиона, решаясь на отчаянный шаг. — Назначь на это время встречу с Драко Малфоем.

— Хорошо, — кивнула ассистентка. Её прытко пишущее перо тут же сделало пометку в блокноте.

— Не здесь, — вдруг добавила Гермиона, отворачиваясь к окну, потому что почувствовала, что краснеет. — Закажи столик у господина Баллини на площади Лепреконов.

— Как будет угодно, — ассистентка поклонилась и вышла, оставляя Гермиону наедине с сомнениями.

Гермиона едва ли могла сосредоточиться на работе, постоянно касаясь в кармане опасно-острого края зеркала. Мысли о ланче с Малфоем будоражили, словно никогда раньше они не обедали вместе. И это пугало немного. Но сердце билось чаще, и Гермиона, подгоняемая противоречивыми мыслями, так поспешно выскочила из камина на площади Лепреконов, что даже испачкалась сажей. Это не предало ей решимости, как и ветер, сорвавший с шеи наспех накинутый платок.

Малфой уже ждал её. Чопорный и аккуратный, как всегда, он читал свежий номер "Пророка". Но стоило ему заметить Гермиону, как Драко поднялся, пригладил растрепавшиеся на ветру волосы и кивнул ей.

— Миссис Уизли, — он придвинул стул, помогая ей присесть. — Если вы не против, я уже сделал заказ, так что долго ждать не придётся. Надеюсь, вам придётся по вкусу то, что я выбрал.

— Поменьше подобострастия и раболепия, — холодно заметила Гермиона, хотя не могла не отметить, что раньше Малфой не делал ничего подобного.

— Как пожелаете, — кивнул Драко, устраиваясь напротив.

Он окинул Гермиону оценивающим взглядом, и та, не выдержав, потупилась, закусывая губу. С недавних пор её отношение к Малфою изменилось: в этом человеке она увидела способность любить и думать не только о себе, а это украшало. И Драко впервые показался ей красивым, словно от него исходило видимое лишь ей одной сияние.

Ветер снова растрепал его волосы, и Гермиона остановила взгляд на рассыпавшейся прическе.

— По поводу вашего законопроекта о каппах, — Малфой перехватил её взгляд и уложил непослушные пряди на место, видимо, по-своему истолковав этот странный взгляд. — Мы много работали, и на материке к этому биллю отнеслись благосклонно. Испания, Австрия — готовы ратифицировать. Румыния даже выступила с инициативой продвигать его в других странах Восточной Европы. Но вот с японцами есть небольшая проблема, — он дипломатично откашлялся. — Их взаимоотношения с каппами всегда были необычными. Эти существа для них больше...

Гермиона сделала жест рукой, призывая Драко замолчать.

— Обсудим это позже, — она обругала себя за столь деловой тон, но рабочее поведение Малфоя всегда провоцировало её становиться немного стервой. — Я позвала тебя по другому поводу.

Малфой нахмурился, но ничего не сказал, снова приводя в порядок прическу. Гермиона ощутила, как кровь прилила к щекам, но спасительный порыв ветра охладил их немного, давая ей возможность продолжать.

— Посмотри сюда, — Гермиона извлекла из кармана зеркало и положила перед Малфоем. — Что ты видишь?

Драко хватило лишь одного взгляда на предмет, чтобы его лицо переменилось. Чопорность уступила место раскованной вальяжности, словно он почувствовал себя как дома.

— Самопальный артефакт, — выдал Малфой, ухмыляясь. — Судя по всему, довольно свеженький — вряд ли его изготовили больше полугода назад. К тому же... — он покрутил осколок в пальцах, — судя по всему, это лишь часть чего-то большого. Скорее всего, таких вещиц было сделано несколько — автор явно успел набить руку. Работал без спешки... Поттеру уже лень обращаться самому? Совсем зарвался в своём аврорате... Грейнджер-Грейнджер... И не надоело тебе быть у него на побегушках?

Его губы растянулись в самодовольной ухмылке.

Это был он — старый добрый Малфой, от которого сводило скулы, и Гермиона даже порадовалась такой метаморфозе, потому что надеялась, что больше не будет краснеть.

— Гарри не знает, — заметила она многозначительно.

Лицо Драко посерело.

— Плохо, — он посмотрел в сторону, делая вид, что перед ним на столе ничего нет. — Тогда ничем не могу помочь.

— Мне и не надо, — покачала Гермиона головой. — Я хочу, чтобы ты заглянул в зеркало и сказал, что видишь в отражении.

— Мои воспоминания о высоких стенах Азкабана ещё слишком свежи, — возразил он, возвращая осколок владелице.

Их руки соприкоснулись, и от электрического разряда, пробежавшего по венам, Гермиона едва не уронила зеркало на пол.

— Малфой, я настаиваю, — попробовала она "включить босса", но Драко оставил подобострастие и раболепие до разговора о законопроекте.

— Если не желаешь поговорить о каппах, думаю, я смогу обойтись сегодня без обеда, — немного желчно произнёс он, демонстративно отодвигая тарелку.

Ветер приподнял его салфетку, и она, кружась в воздухе, словно осенний лист, плавно опустилась к ногам Гермионы.

— Я попрошу Магнуса сократить тебе срок, — она нагнулась, чтобы поднять салфетку и спрятать пылающее лицо.

— Миссис Уизли, — Драко снова стал воплощением вежливости, — позвольте вам помочь.

Он тоже наклонился, касаясь салфетки.

Подали обед.

— Так что ты там видишь? — Гермиона уже теряла терпение, а Драко все смотрел и смотрел в зеркало, и лицо его казалось серьёзным.

— Себя, — ответил он с присущей ему осторожностью, но Гермиона уже начинала злиться.

— Естественно себя! Это же зеркало, — она волновалась, и ей было невероятно жарко, хотя прохладный ветерок все время норовил забраться под мантию. — Что конкретно?

— Я слежу за тобой, — без пафоса ответил он. — А ты что-то покупаешь в Лютном. Какое-то зелье в серебристой колбе.

Сердце Гермионы ускорилось до предела.

— Зачем ты следишь за мной?

— Откуда я знаю?! — нос Малфоя недовольно заострился. — Говорю, что вижу.

Это было вовсе не то, что Гермиона ожидала услышать.

— А может, ты врешь?! — она подозрительно поджала губы. — Учти: если это так, сделки не будет.

— Кто бы сомневался, — пробурчал Малфой настороженно.

— Поговори с собой, — напряжённо велела Гермиона, намереваясь проверить его.

— Как это? — Драко снова поправил прическу и посмотрел на Грейнджер с сомнением.

— Ну... Позови себя!

— Идиотская затея. Обычно эти штуки так не работают, — он с сомнением изогнул бровь.

— А моя работает, — возразила Гермиона, почему-то думая о том, что Драко может быть очень привлекательным, когда не строит из себя жертву режима.

Малфой неуверенно пожал плечами.

— Минус половина срока, — предупредил он, а потом снова уставился в зеркало. — Драко!

Гермиона затаила дыхание, наблюдая за Малфоем.

"Драко!" — раздалось из зеркала через некоторое время. Голос говорившего казался тихим, шуршащим...

— Вот же... — пробормотал Малфой, озадаченно глядя на своё отражение. — Ты ведь видел её?

"Ты ведь видел её?" — повторило отражение, но в этом странном голосе Гермиона уловила сомнение.

Драко за столом растерянно кивнул, напряжённо теребя подбородок.

Ветер налетел, нарушая неловкую тишину своим порывистым рваным шепотом.

— Это плохо, — медленно проговорил Малфой, качая головой.

"Это плохо", — подтвердило отражение, и от потустороннего звука знакомого голоса по спине Гермионы пробежали мурашки.

Принесли десерт.

— Забирай это, — Драко резко вернул осколок. — Не самое лучшее развлечение.

— Я думала, это зеркало показывает наши мечты и... скрытые желания, — тихо сказала Гермиона, пряча осколок в карман.

У неё было достаточно времени, чтобы внимательно рассмотреть Малфоя и прийти к выводу, что он весьма привлекателен, хоть и слишком бледен. И ещё этот ветер — интимный какой-то.

— Определенно нет, — официально заявил Драко и вдруг прищурился: — Вопрос в том, что видишь в отражении ты? И если думала, что зеркало отражает желания, почему позвала именно меня, чтобы поделиться?

Это было хуже, чем если бы он ударил её. Гермиона глубоко вздохнула, собралась и, чувствуя, что перестаралась с паузой, заявила:

— Не твоё дело, Малфой!

И сама удивилась тому, как глупо это прозвучало.

— Как скажете, миссис Уизли, — Драко нагло фыркнул, давая понять, что догадывается о чем-то, и раскланялся.

Гермиона ненавидела его нарочито-вежливый тон и эту его гадкую привычку быть слишком джентльменом, когда не надо. Определенно, зеркало отражало не желания, потому что Малфой... Новый порыв ветра едва не унёс счёт, и Гермиона вздохнула, не понимая, удался обед или нет.

Окно было распахнуто. Гермиона вдыхала аромат летнего вечера в ожидании Рона, но муж, как нарочно, застрял где-то, возможно, в баре. Если бы он пришёл — вот сейчас — можно было бы отвлечься, поговорить с ним, поужинать, может быть, заняться сексом... Но Рон все не приходил. И отправить к нему патронуса не казалось хорошей идеей.

Гермиона достала зеркало.

Малфой, конечно, соврал. Скорее всего соврал, чтобы не открывать ей своих мыслей и в то же время вытянуть побольше информации для себя. Он хитер и изворотлив. И уж точно не влюблён. Или влюблён? В кого бы он мог влюбиться?

Гермиона обругала себя за то, что её в принципе это волнует.

Зеркало манило серебристой гладью. Внезапно в него захотелось окунуться, как в омут памяти, чтобы ещё разок насладиться несуществующей идиллией четы Грейнджер-Малфой. И Рон все не приходил. А лес за окном пышел свежестью и немного туманом от подступающих сумерек. Соблазн был слишком велик...

Но на этот раз Гермионе не повезло: её отражение не сгорало от счастья в объятиях любвеобильного слизеринца. Вопреки ожиданиям, Гермиона увидела себя на пороге смутно знакомого дома. Вряд ли она была здесь, но... то ли читала в книге, то ли рассказывал кто-то... Её отражение оглянулось по сторонам, словно проверяя, нет ли слежки, а затем постучало, пряча лицо под свободным капюшоном мантии.

Гермиона напряглась — что-то в таком поведении ей не понравилось.

Заходящее солнце упало на стекло и отразилось радужным бликом — пришлось отвернуться, чтобы снова увидеть... Гермиона даже перестала дышать, потому что дверь зазеркального дома отворилась, и в проёме возник... профессор Снейп собственной персоной. Живой, невредимый и какой-то... не такой.

С ним определенно было что-то не так — точнее, настолько так, как не было никогда прежде. Высокий и худощавый, сейчас он тем не менее не казался изможденно-тощим, а в его взгляде вместо привычного угрюмого презрения сквозила уверенность и даже спокойная умиротворенность. Снейп, как и прежде, был завернут в чёрную мантию, но теперь на ней не было ни намёка на пуговицы — казалось, мантия держалась на теле лишь силой заклинания. Аккуратно причесанные волосы профессора спадали через плечо на грудь, небрежно схваченные едва заметной в них чёрной лентой. Словно иной человек под личиной Снейпа.

Гермионе стало совсем уж не по себе. Она отошла от окна и накинула на плечи халат, не отрываясь от осколка зеркала. А Гермиона по ту сторону кивнула и улыбнулась так трогательно, словно заигрывала. Не может быть!

Снейп пригласил её войти, и девушка оказалась в просторной гостиной, обставленной просто, но очень изысканно.

Хозяин предложил гостье вина, и Гермиона не отказалась, присаживаясь на диван. Они пили вино и говорили о чем-то — их нельзя было слышать. Словно обычный визит к давнему знакомому. И вроде бы ничего подозрительного.

Гермиона не заметила, как прикусила палец, — справляться с эмоциями оказалось гораздо сложнее, чем можно было вообразить. А её отражение тем временем снова одарило профессора улыбкой — на этот раз плотоядной — и извлекло из складок мантии флакон серебристого цвета.

Гермиона едва сдержалась, чтобы не вскрикнуть в голос, — Малфой не врал! Вот для кого она тайно посещала Лютный переулок! И это действительно не казалось чем-то хорошим.

Однако Снейп, очевидно, был иного мнения. С довольной ухмылкой он откупорил флакон и втянул носом запах. Закрыл его и удовлетворенно кивнул.

Вдруг на лестнице, ведущей на второй этаж, показалась женщина. Гермиона никогда не видела её раньше, но не узнать Лили Поттер было невозможно — такие же, как у Гарри, пронзительные зеленые глаза и рыжие волосы, спадающие на плечи густыми волнами. Снейп нахмурился и резко спрятал флакон, по-видимому, не желая посвящать Лили в свои дела. А та, ни о чем не подозревая, спустилась в гостиную и, поприветствовав Гермиону, легко обвила изящными руками шею Снейпа и поцеловала его в губы.

Гермиона ахнула, а её отражение отвернулось неприязненно, делая вид, что изучает узор на стене...

— Дорогая! — Рон был явно подшофе.

— Да, милый! — Гермиона в панике спрятала осколок в выдвижной ящик туалетного столика и поспешила к мужу.

Руки её дрожали, мысли путались, и она споткнулась о порожек, ругая так незаметно спустившиеся сумерки.

Гермиона так спешила, что в порыве эмоций даже позабыла о приличиях. Всю ночь она не сомкнула глаз, думая лишь о том, что подсмотрела в зеркале, и теперь ей просто необходимо было поделиться информацией и мыслями.

— Малфой! — она вихрем ворвалась в его кабинет на пятом и вдруг резко остановилась, нервно сглатывая.

— Миссис Уизли, — Драко являл собой воплощение изысканной вежливости. — У вас что-то срочное? Прошу дать мне несколько минут, чтобы я мог закончить встречу.

Двое мужчин в посольских мантиях удивленно подняли брови: очевидно, в странах, которые они представляли, так вторгаться в рабочее пространство коллег было не принято.

— Извините, — промямлила Гермиона, чувствуя, что краснеет. — Я... Я вам назначу... Моя ассистентка пришлёт приглашение...

И она, несколько раз поклонившись посетителям Малфоя, покинула кабинет. В коридоре помощница Драко проводила её долгим изучающим взглядом.

Это небольшое происшествие помогло Гермионе немного остыть. Она зашла в туалет, умылась ледяной водой и почувствовала себя немного лучше. Зеркало плохо влияло на неё — и с этим нужно было что-то делать. Например... Гермиона спряталась в одной из переговорных за новым законопроектом и решила больше не связываться с Малфоем.

Но он нашёл её сам, стоило Гермионе показаться на площади Лепреконов.

Шёл серый, занудный дождь, и очень хотелось душистого кофе. Малфой подошел и раскрыл над ней зонт.

— Столик заказан, — спокойно произнёс он, ухмыляясь немного едко.

— Извини за утро, — Гермиона так смутилась, что не придумала, как отказаться от предложения.

— Извинений мало, — возразил Драко тем учтивым тоном, который обычно помогал ему изображать кроткого служащего. — Интуиция подсказывает мне, что каппы и грифоны — не та тема, ради которой вам пришлось забыть о приличиях, миссис Уизли.

Гермиона вздохнула, присаживаясь за стол. Малфой придвинул ей стул и сел напротив — воплощение невозмутимости.

— Чего же ты хочешь? — немного устало спросила Гермиона, разглядывая косые стрелы дождя за окном. Сейчас так здорово было бы завернуться в плед и поспать...

— Что ты видишь в зеркале? — спросил Малфой, глядя на неё испытующе.

— Я вижу странные вещи, — Гермиона придвинулась чуть ближе, рассудив, что скрывать от Малфоя что-то после того, как утром чуть сама не выложила ему все, просто глупо. — Я вижу себя... И тебя... И ещё Снейпа...

— Снейпа? — Малфой насторожился.

— Я думала, ты наврал мне про слежку, — призналась Гермиона уныло.

Дождь усилился, оставляя на стекле размашистые дорожки, словно мазки кисти художника.

Драко фыркнул, закатывая глаза, — он не был удивлён, и Гермиону это почему-то задело.

— Ты видела тот флакон, — догадался Малфой, и ей оставалось лишь кивнуть.

— Я... То есть та Гермиона, из зеркала, доставала флакон для того, чтобы отдать Снейпу.

Малфой задумался.

— Дело в том, что раньше, до вчерашнего дня, я видела лишь сцены из... — это было трудно произнести вслух. — Из нашей совместной жизни. И поэтому я решила...

— ...Что втайне хочешь этого, — Малфой откровенно забавлялся.

Казалось, ещё немного, и он рассмеется ей прямо в лицо.

Гермиона разозлилась и поджала губы.

— А что ещё я должна была подумать?!

Из-за дождя уже почти не было видно, что происходит на улице, но дремота, охватившая было Гермиону, улетучилась, уступая место досаде, раздражению и стыду.

— Ты подумала то, о чем хотела подумать, — с издевкой выдал Малфой, явно наслаждаясь моментом, а потом вдруг стал серьезнее. — Уизли бы умер, если бы узнал, по кому сохнет его жена.

— Я и не думала по тебе сохнуть! — пылко возразила Гермиона, размышляя над тем, прав он в конечном счёте или нет.

— Как бы там ни было, — Драко победно махнул рукой, — все события последних дней говорят о том, что в зеркале отражаются не наши желания, а какая-то — я не знаю — параллельная жизнь, в которой мы женаты, но при этом ты таскаешь Снейпу зелья из Лютного, а я, как полный идиот, пытаюсь уследить за тобой. Никогда бы не стал так делать!

Гермиона вздохнул, глядя на стену дождя. Смотреть на Малфоя сил не было.

— Где ты взяла этот артефакт? — уже жёстче спросил Драко. — Его следовало бы отнести в Отдел Исследований. И поставить в известность Поттера. А то как-то все же в Азкабан неохота. Кстати, когда планируешь нанести визит Магнусу?

— В своё время, — Гермиона покачала головой. — Раз обещала — сделаю. А по поводу зеркала... То, что Снейп жив, — ещё не все. Он не просто жив — а ещё и женат на Лили Эванс.

— Это же вроде как мать Поттера, да? — Малфой напрягся ещё сильнее.

— Да.

— Плохо, — покачал он головой. — Это плохо.

— Почему?

Их взгляды встретились, и Гермиона не выдержала, первая опустив голову.

— Помнишь историю с Исчезательным шкафом? — Малфой откинулся на спинку стула. — Когда я пытался починить его, мне пришлось изучить довольно много литературы про сопоставление параллельных пространств и измерений. Так что могу сказать тебе следующее, Грейнджер. Первый вариант: это зеркало — путь в параллельный мир, где все не так, как у нас. Стоит сопоставить наши миры, как попытался сделать тот, кто создал это зеркало, — и тогда никто не знает, чем это закончится.

— А второй вариант? — осторожно уточнила Гермиона.

— Это зеркало желаний, и мы оба желаем одного и того же, — лукаво улыбнулся Драко и добавил: — Но это маловероятно.

Гермиона почувствовала, как дождь затопил не только улицу, но и все её существо. Зачем нужно было говорить эту последнюю фразу?!

— Боишься? — спросил вдруг Малфой, чинно делая глоток кофе.

— Нет, — огрызнулась Гермиона. — А если бы это было и так, то второй вариант пугал бы меня куда больше!

Драко не выдержал и расхохотался, а Гермиона вскочила, растерянная, подавленная, и не нашла ничего лучше, чем топнуть ногой и убежать, оставляя Малфоя платить по счёту.

Жалкий склочный тип, к тому же просто низкий, противный... и смех у него... приятный...

Стоило Гермионе оказаться на улице, как её накрыло потоками воды. Казалось, она сейчас захлебнётся, а в ушах по-прежнему шумел смех Малфоя, словно он стоял рядом и продолжал издеваться.

После этой встречи Гермиона старательно избегала Драко в Министерстве, а зеркала — дома. Она стала практически идеальной женой, особенно стараясь в постели. Но чем больше старалась, тем сложнее ей удавалось изображать страсть, хотя Рон не особо обращал внимание на подобные вещи — воспоминания о Джордже все ещё не отпускали его, принося слишком много боли.

Прошло несколько дней. Законопроект по каппам уже давно должен был быть согласован с Японией, но то ли Малфой медлил, то ли его дипломатической хватки не хватало — дело не шло. Сроки поджимали, Гермиона нервничала.

К тому же Рон снова заявился под вечер в компании Чарли, и вместе они устроили унылую попойку. Гермиона, как могла, старалась поддерживать мужа, но в этот день нервы, наконец, сдали.

— Немедленно прекращайте возлияния и ложитесь! — по мановению её палочки бутылка Огневиски спряталась в шкафу. — Хватит!

— Ну Миона, — Рон посмотрел заискивающе. — Ещё по одной, а?

— А я потом уеду, — пообещал Чарли. — И мешать не буду. А?

— Знаю я ваше "по одной", — горько возразила Гермиона, убирая со стола закуски. — Мне завтра вставать рано. Чарли, я постелю на диване. Рон, спать!

Братья поныли ещё немного, но вскоре согласились лечь, тем более что их обоих уже порядком развезло.

Когда в доме воцарилась тишина, Гермиона устало опустилась на стул перед туалетным столиком. Рон страшно храпел, как всегда с попойки. Заснуть под такой храп было весьма затруднительно, и Гермиона, потолкав мужа в бок, но так и не получив нужного эффекта, наложила на него Заглушающие чары.

Но даже в полной тишине заснуть не получалось. Она ворочалась, почему-то постоянно думая о Малфое. Гермионе казалось, что Драко никогда не стал бы так напиваться, и от этого смотреть в сторону мужа вообще не хотелось.

Не выдержав напряжения, Гермиона накинула халат и извлекла из ящика свой осколок, манящий тайными желаниями и запретными чувствами...

Но на этот раз она не увидела ничего, кроме широко распахнутых карих глаз, взиравших с интересом. Гермиона по ту сторону зеркала тоже была в халате, и ей явно не спалось.

— Ты ждала меня, — полувопросительно произнесла Гермиона, чувствуя себя первокурсницей, прогуливающей Зельеварение.

"Ты ждала меня", — полуутвердительно проговорило отражение, и Гермиона вынуждена была признать, что ей действительно очень хотелось вновь увидеть ту себя — за гранью.

В лесу, глубоко в чаще, завыл одинокий волк. Гермиона обернулась на распахнутое окно. То же сделало и отражение, нервно запахивая халат.

— Ты из параллельного мира, — Гермиона завороженно смотрела в зеркало.

"Ты из параллельного мира", — ей показалось, что эту фразу Гермиона по ту сторону зеркала произнесла на долю секунды раньше.

Волк снова завыл — на этот раз ближе.

— Это опасно, — пробормотала Гермиона, стараясь успеть раньше отражения.

"Это опасно", — согласилась она по ту сторону зеркала и вдруг протянула руку к стеклу.

Гермиона инстинктивно повторила это движение... Их ладони становились все ближе друг к другу, и вот уже в осколке ничего нельзя было разглядеть, кроме пальцев с простым маникюром.

Вой раздался, казалось, под самыми окнами, но Гермиона не обратила на это никакого внимания — она не видела и не слышала ничего, кроме ладони в зеркале и легкого шороха халата... Их пальцы встретились, и поверхность стекла словно стала зыбкой на мгновение, и все поплыло, и с той стороны мягкие подушечки пальцев отозвались человеческим теплом...

Внезапно сильно заболела голова. Так сильно, что Гермиона чуть не упала. Отдернув руку, она с трудом добралась до кровати и повалилась на подушку, даже не сняв халат. Виски сдавило, как во время аппарации, и сквозь боль Гермиона услышала волчий вой, а потом все стихло — она провалилась в сон...

Гермиона открыла глаза. В распахнутое окно светило солнце, простирая тёплые летние лучи к её постели.

Часы над дверью показывали семь утра — пора собираться в Министерство.

Гермиона глянула на туалетный столик, но зеркальца там не оказалось. Это смутило. Кутаясь в халат, она подошла к столику, порылась в выдвижном ящике, но осколка не было ни там, ни на полу.

Обеспокоенная не на шутку, Гермиона подняла глаза, глядя в большое зеркало над столиком, и вдруг вскрикнула, тут же зажав рот пальцами: позади неё на подушках покоилась белобрысая голова Малфоя.

От крика Драко пошевелился, а потом проснулся, резко усаживаясь на постели.

— Что случилось? — резко спросил он, оглядываясь по сторонам. — Снова видела авгурея в окне?

— Авгурея? — Гермиона смутилась, вдруг вспомнила, что её халат распахнулся, и спешно завернулась в него, стараясь не встречаться с Малфоем взглядом.

Драко тем временем вылез из-под одеяла, взял палочку и, даже не подумав надеть халат, прошёл к окну, высовываясь на улицу почти по пояс.

— Никого нет, — заключил он через некоторое время. — Не волнуйся.

Он подошёл к Гермионе, обнял её сзади и нежно поцеловал в шею, слегка прикусив кожу. Гермиону захлестнули волны смущения и вожделения, и она, резко выдохнув, поспешила отстраниться.

— Ты не видел тут... зеркальце, маленькое такое?..

— Зеркальце? — Малфой озадаченно запустил руку в рассыпавшиеся после сна волосы. — Вроде нет... Акцио зеркальце!

Ничего не произошло. Драко оглядел комнату и беспечно пожал плечами:

— Очевидно, здесь его нет. Наверное, в Министерстве потеряла. Ладно, давай собираться — работы вал.

С этими словами он призвал белье и скрылся в ванной.

Гермиона упала на кровать. Её лицо пылало, а голова раскалывалась от мыслей. Малфой без одежды... Голый Малфой! Подтянутый, бледный, возбуждающе-изящный Малфой! Гермиона вполне готова была поверить в то, что спит, если бы не отсутствие зеркала. Вкупе с Драко в её постели это указывало на то, что каким-то чудесным образом она оказалась в том мире, где бывший Пожиратель смерти любит её, а не считает грязнокровкой. Но...

Гермиона вспомнила слова того Малфоя — настоящего, — который предупреждал. Похоже, его опасения сбылись — параллельные миры пересеклись, и теперь она здесь, за гранью, а там, в постели с Роном...

— Я хотел прийти сегодня пораньше, — мягко прошелестел шёпот Драко над ухом, и Гермиона открыла глаза. — Но когда ты лежишь на постели в такой доступной позе, мне кажется, я могу пропустить все, что угодно...

И он начал целовать её с все нарастающей страстностью, а Гермиона поймала себя на том, что стонет от его ласк... Стоп! Это не её он целует! А ту, другую!

— Малфой! — он остановился и уставился на неё с удивлением.

— Хочешь сверху? — предположил Драко многообещающе, но Гермиона сделала над собой усилие — и выбралась из поглощающих разум и чувства объятий.

— Н-нет... — невразумительно промычала она, порываясь подняться. — Просто мне тоже надо сегодня пораньше, и...

Она попыталась отстраниться, но Малфой вдруг резко придавил её своим телом, и во взгляде его мелькнуло недоверие.

— Куда это ты так торопишься? — подозрительно спросил он, словно был тем Малфоем, знакомым до боли. — У тебя все в порядке?

— О чем ты? — Гермиона снова попыталась освободиться, и на этот раз ей удалось.

— Я все-таки не совсем идиот, — Малфой отошёл к шкафу и извлёк оттуда рабочую мантию.

Гермиона ничего не поняла, но было очевидным, что это как-то связано с её отказом в близости.

— Малфой, послушай... — начала она дипломатично, но Драко почему-то передернуло, и он ощетинился.

— Я еду в Японию, — тихо перебил он, — и ты составишь мне компанию.

— С чего бы? — искренне удивилась Гермиона, думая о том, как попасть обратно. И можно ли вообще попасть обратно?

— У японцев особенные взаимоотношения с каппами, — пояснил Драко хмуро. — Пока не увидишь — не поймёшь, почему они настаивают на изменении ряда основных статей твоего законопроекта. А кто лучше автора сможет объяснить своё видение проблемы? Вот для этого ты мне и нужна.

— И ещё для чего-то, — осторожно заметила Гермиона.

Внезапно её взгляд упал на левое предплечье Малфоя, и она удивилась уже в который раз за это утро — Метки Мрака на нем не было.

— Не хочу, чтобы ты влипла, поэтому будет лучше, если мы будем вдвоём, — сообщил Драко авторитетно.

— Влипла? — Гермиона изогнула бровь, почему-то чувствуя себя неправой.

— Твои делишки в Лютном, — вздохнул Малфой будто устало. — Пожалуйста, не позволяй моему доверию пошатнуться.

— Я бы очень хотела, чтобы ты доверял мне, — Гермиона подумала, что рушить чужие отношения было бы неправильно.

— Что это? — Малфой вдруг взял её руку и поднёс к самым глазам, словно был слепым. За годы, прошедшие после войны, шрам побелел, но слово "грязнокровка" все ещё отчетливо было видно на коже.

Гермиона не представляла, что сказать на это. Малфой не мог не знать, что у "его" Гермионы не было никаких шрамов. А раз так, значит ли это, что её первая догадка верна, и здесь войны не было вовсе?

— Ты слышал что-нибудь про лорда Воландеморта? — спросила Гермиона, стараясь избегать пытливых глаз Драко.

— Не особо много, — сосредоточенно ответил он.

— Что именно?

— Ну... Учился в Хогвартсе такой парень, Том Риддл, много лет назад... После школы он вроде как возомнил себя Лордом, но потом его повязали и отправили в Мунго, похоже, по совету Дамблдора. Больше о нем никто ничего не слышал. Но ты, конечно, слышала? Это с ним у тебя дела в Лютном? Это из-за него шрам? Гермиона, во что ты снова влезла?

— Снова?

— Не делай вид, что забыла, — Малфой вздохнул и начал одеваться.

А Гермиона стояла, не в силах собраться с мыслями. По словам Драко выходило, что в их паре она была плохой девчонкой, и это казалось слишком уж странным... Нужно срочно вернуться обратно и уничтожить зеркало, чтобы все встало на места!

Дождавшись, когда Драко покинет спальню, Гермиона метнулась к зеркалу над туалетным столиком и положила руки на прохладное стекло. Но ничего не произошло. Очевидно, порталом служил осколок, но он остался там — у "той" Гермионы. И теперь приходилось только ждать, когда они смогут увидеть друг друга в следующий раз.

Гермиона вздохнула, собралась с силами и отправилась в ванную. Ей предстоял долгий день...

Добираться до работы с Драко было более чем странно. Выпив кофе и отведав тостов в её исполнении, он постепенно сменил гнев на милость и теперь нежно сжимал её пальцы в своей ладони. Даже выйдя из камина в холле Министерства, Драко не отпустил её руку, а лишь сжал ещё сильнее.

— Хотели же прийти пораньше, — он огляделся по сторонам. — А теперь слишком много народа а лифтах.

— Точно, — пискнула Гермиона, глядя, как двери медленно закрываются. Вдруг чья-то рука просунулась между створками, и двери поехали обратно, пропуская ещё одного пассажира.

— Неужели нельзя было дождаться следующего лифта, Поттер? — Малфой картинно поморщился, а Гарри улыбнулся Гермионе и протянул Драко загорелую руку для пожатия.

— Здорово, — пропыхтел он, устраиваясь поудобнее в набитом битком лифте. — Я и так уже опаздываю.

Это был Гарри — да, точно, это был Гарри Поттер. Все те же волосы, те же черты лица — даже очки на носу такие же. Только вот глаза... Гермиона заглянула в его глаза и не узнала их: это были не глаза Лили Эванс. Голубые, весёлые, с огоньком — чужие глаза. Внезапно Гермиону охватила такая тоска, что к горлу подступил комок, норовя пролиться на щёки слезами.

— Я тут изъял кое-что любопытное, — весело сказал Гарри, обращаясь к Малфою. — Хочешь посмотреть? У нас весь аврорат прется.

— Ещё бы! — Драко хмыкнул. — У кого изъял-то? Мелюзга какая-нибудь или что покрупнее?

— Да фиг знает... — Гарри почесал затылок. — Умников Уизли раскулачили.

— Ого! — Малфой был явно впечатлён, а Гермиона чуть не упала.

— Фреда и Джорджа Уизли?! — воскликнула она сама не своя.

— Ну да, — кивнул Гарри спокойно, словно речь шла о чужих ему людях. — Они с прилавка свои вредители толкали, а из-под полы...

Но он не успел закончить мысль, потому что лифт остановился на третьем этаже, и Гермионе нужно было выходить.

— Расскажи мне об этом на ланче! — крикнула она Гарри, словно глотая последние капли кислорода под водой.

— Легко! — улыбнулся он, и двери лифта закрылись со скрипом.

Гермиона подошла к дверям своего кабинета и почему-то не удивилась, увидев собственную ассистентку — ту же, что и по другую сторону зеркала.

— Миссис Малфой, ваш кофе, — ассистентка привычно открыла перед ней дверь. — Почта на столе. Пожалуйста, уделите сегодня время господину Персивалю Уизли — вы уже три раза переносили встречу с ним.

— Хорошо, поставь его на вторую половину дня, — отрешенно произнесла Гермиона. Казалось, рабочие моменты ничем не отличались ни в этой жизни, ни в той. — Закажи столик в каком-нибудь тихом месте — сегодня я хочу пообедать с Гарри Поттером.

Ассистентка кивнула и удалилась, а Гермиона села за свой стол, отпила из высокого стакана свой обычный кофе и меланхолично принялась изучать почту, как делала это каждый день. Ей в голову пришла дерзкая мысль о том, чтобы встретиться с близнецами Уизли и задать Джорджу несколько вопросов. Эта мысль будоражила её, не давая покоя, пока Гермиона не вскрыла конверт с печатью Хогвартса. Обычно ей не писали из школы, и она отвлеклась ненадолго от мыслей о близнецах и возвращении обратно. Впившись глазами в письмо, Гермиона почувствовала, что ей становится нехорошо: почерком профессора Снейпа там говорилось, что он будет ждать её в "Дырявом Котле" сегодня во время обеда.

Сначала Гермиона хотела ответить отказом, но потом вдруг подумала, что упускать такой случай разобраться со всеми загадками просто преступно. Она уже собиралась перенести встречу с Гарри на вечер, как вдруг заметила на собственном столе Хроноворот. Очевидно, они не были уничтожены вместе с Залом Пророчеств, и, судя по всему, "та" Гермиона успешно использовала его. В глазах Гермионы вспыхнул огонёк азарта. В конце концов, на третьем курсе ей неплохо удавалось справляться с подобными вещами...

Решение было принято за считаные секунды, и вот в назначенный час Гермиона уже сидела за столиком в небольшом ресторанчике на углу Косого и Лютного, внимательно разглядывая "новые" глаза Гарри Поттера, лукаво поблёскивающие из-за стёкол очков.

— Расскажи поподробнее про близнецов, — заискивающе попросила Гермиона, интуитивно ощущая, что той близости, которая мыла между ней и Гарри по другую сторону зеркала, больше не существует.

— Да там и рассказывать-то особо нечего, — Поттер открыто улыбался. — Эти двое совсем с катушек слетели — предлагали посетителям исподтишка разные штуки для взрослых. Ну, вроде как в магазине господина Клауса.

Клаус держал магазин интимных товаров в Лоскутном тупике, и Гермиона знала об этом, хотя ни разу не была там.

— Но ведь это... Вполне законно? — с сомнением произнесла она, вспоминая законодательство магического мира.

— Лицензия нужна, — возразил Поттер, потягивая коктейль через трубочку. — В общем, они сейчас у меня в стойле, — он неопределенно махнул рукой, — а через пару дней отправятся восвояси. Ну, когда Перси залог внесёт. Дел-то! Просто штуки уж очень крутые! Ты бы оценила.

— Я?! — щеки Гермионы полыхнули, а Гарри вдруг прикусил язык и с невинным видом отвернулся. — Что ты имеешь в виду?

— Да так... Просто к слову пришлось... — попытался отмазаться Гарри, но Гермиона знала этот тон слишком хорошо.

— Гарри Джеймс Поттер! — она сложила руки на груди и постучала под столом мыском туфли.

— Да брось, Гермиона! — он примирительное поднял вверх руки. — Ну, Драко пару раз рассказывал, как вы с ним... Ну, развлекались... Ты не думай! Я все понимаю...

— Развлекались?! — фантазия Гермионы тут же нарисовала ей по меньшей мере двадцать вариантов того, как они с Драко могли "развлекаться", и она отвернулась, красная как рак, хотя точно знала, что никогда в жизни не делала ничего подобного.

— Гермиона? — Гарри коснулся её локтя.

— Да все... Все нормально, — она взяла себя в руки. — Интересно, кому он ещё рассказывал.

— Ну, не знаю, — Поттер развёл руками. — Вообще-то Драко не из болтливых, просто мы тогда в сауне были...

Он вдруг резко замолчал, видимо, осознавая, что сболтнул лишнее, а Гермиона не могла поверить своим ушам:

— Вы были в сауне?!

— Ну, только один раз, — плохо соврал Гарри, но Гермиону волновало не это.

— Ты был в сауне с Драко Малфоем? Ты и он?!

— Ну... Да, а что такого?! Но без девок, честно!

— Интересно, а Джинни в курсе? — Гермиона не могла поверить своим ушам: по всему выходило, что Малфой и Поттер — закадычные друзья! Могла ли она поверить в такое?!

— Какая Джинни? — уточнил Гарри, с любопытством разглядывая Гермиону. — Джинни Уизли?

— Ну да... — Гермиона неуверенно повертела в руке вилку.

— А ей до этого должно быть какое-то дело? — Гарри пожал плечами. — Я вообще не уверен, что она вернулась из Болгарии. Пушки Педдл хотели её перекупить, но Четырёхлистный Трелистник, кажется, дали больше.

Гермиона посмотрела на руки Гарри и остановила взгляд на простом обручальном кольце. Очевидно, он был женат, но не на Джинни. На ком же? Внезапно Гермиона поймала себя на том, что ей не столько страшно от ощущения неизвестности, сколько интересно узнать обо всем, что таит в себе новый мир, случайно открывшийся ей...

Гермиона резко вошла в кабинет, велела ассистентке никого не пускать и не беспокоить ее минут десять. Затем заперла дверь и надела на шею цепочку Хроноворота. Собралась с мыслями, сосредоточилась, глубоко вздохнула и... сделала два оборота. Времени должно было хватить.

Выскользнув из кабинета, Гермиона убедилась, что ассистентка только что ушла на обед. Путь был свободен! Решительно спустившись в холл, она тряхнула головой и быстро зашла в один из каминов, прихватив по дороге щепотку летучего пороха.

— "Дырявый Котёл"! — произнесла Гермиона, с трудом сдерживая волнение, и в следующее мгновение очутилась в таверне.

Это место по-прежнему было не самым приятным, и Гермиона постаралась побыстрее спрятаться от посторонних глаз, хотя никто и не пытался подбежать к ней и требовать автограф или совместное фото с героиней войны. Непривычно, но приятно: известность порой слишком утомляла её.

Снейп прибыл несколькими минутами позже, и Гермиона поежилась, глядя на него с трепетным опасением. Он был немного выше Драко, держал голову прямо, и черные глаза его излучали силу и уверенность, хоть он и прятал их под капюшоном. Это удивило.

— Номер сорок три, — проговорил он тихо, почти одними губами, и направился к лестнице, словно их встреча была сродни шпионской явке.

Гермиона сжала рукоять палочки, снедаемая нехорошим предчувствием, но отступать не собиралась. Выждав некоторое время, она последовала за Снейпом и вскоре оказалась в крохотном, хотя и уютном, номере на четвёртом этаже.

Снейп ждал её, удобно устроившись в кресле. В его руке уже покоился бокал красного вина, а мантия одиноко висела на вешалке у окна. Гермиона нервно сглотнула: никогда прежде ей не приходилось видеть профессора в одной рубашке и брюках, притом довольно узких.

— Ты какая-то странная сегодня, — Снейп сделал глоток, поставил бокал на столик и вдруг поднялся и порывисто подошел к ней, легко обхватывая за талию.

— Профессор? — глаза Гермиоы широко распахнулись. Не может быть!

— Ролевая игра? — страстно прошептал Снейп, покрывая её шею короткими жалящими поцелуями. — Вы подготовили свиток в шесть футов на тему оборотней? Нет?! Гадкая девчонка! Я назначаю вам взыскание, мисс Грейнджер...

— Что? Нет! — Гермиона в ужасе отпрянула. — Я не то...

Снейп удивленно уставился на неё, и его грудь высоко вздымалась, а щеки горели от вожделения.

— Что с тобой? Все в порядке? — спросил он, расстегивая рубашку.

— Да! — Гермиона не смогла отвести взгляд от его резких движений. — То есть нет! Профессор Снейп! Вы женаты, и я замужем. Мы не можем!

— Гермиона, — Снейп закатил глаза. — Ты опять за своё? Мы уже много раз обсуждали это...

— Мне кажется, сейчас самое время обсудить снова, — Гермиона дипломатично поджала губы, на всякий случай отступая к окну.

Снейп сделал три больших шага и снова упал в кресло, отпивая вино.

— Малышка, — Гермиона не верила, что губы такого человека, как профессор Снейп, могли говорить подобное. — Ты прекрасно знаешь, что я не могу оставить Лили, пока Попечительский совет не назначит меня директором Хогвартса. Эти заскорузлые домоседы весьма щепетильны в вопросах морали, устаревших, как и они сами. Нужно подождать... Совсем немного! К тому же: я ведь не ревную тебя к твоему муженьку — и жду от тебя взрослого подхода ко взрослым отношениям.

Словно лекцию прочитал. Четкие, продуманные фразы, резкий тон и снова эта уверенность! Не злобная и напряженная, как в школе, а расслабленная, спокойная.

— Профессор Снейп! — возмущение Гермионы достигло предела. — Вы просто эгоист! А как же Лили?! Вы должны были сделать её счастливой!

— На мой взгляд, Лили вполне счастлива, — Снейп предпринял ещё одну попытку приблизиться, но Гермиона резко оттолкнула его:

— Как можно быть счастливой с человеком, который все время смотрит налево?!

— Да откуда такая категоричность?! — казалось, Снейп начинал злиться. — Два месяца тебя все это не беспокоило, а вот сегодня..

— Два месяца?! — Гермиона в ужасе попятилась к двери.

Оказывается, она уже давно изменяет мужу! И с кем?!

— Неважно, — буркнула она сурово, стараясь скрыть волнение. — Как бы там ни было, вы не только изменяете Лили, вы и меня используете! И этим человеком я восхищалась?! Нет, определённо не этим! — поправила она себя, вспомнив, что перед ней совсем не тот Снейп, который пожертвовал жизнью, чтобы спасти Гарри и помочь ему справиться с Волдемортом. — Но это неважно! Вы отвратительны, профессор!

— Но ведь именно это тебе и нравится, — Снейп резко потянул её за руку к себе.

Мантия Гермионы откинулась, обнажая шрам на предплечье.

— Что это? — Снейп слегка прищурился, рассматривая белесые буквы.

— Давняя история, — Гермиона неприязненно поморщилась и хотела отдернуть руку, но профессор не пустил.

Одной рукой удерживая её в своей власти, другой он слегка надавил на шрам ногтем и прочертил контур одной из букв.

— Лепреконская сталь, обоюдоострое лезвие... Я знаю одного человека, который не расстаётся с такой игрушкой, — он пристально посмотрел в глаза Гермионы. — Что у тебя за дела с Беллатрикс Лестранж?

— Нет уже никаких дел, — Гермионе, наконец, удалось освободиться. — А даже если бы и были, вас они точно не касались бы, профессор.

— Северус, — поправил Снейп автоматически. — Обычные мази от шрамов не помогают, верно? Нужна особая — настоянная на экстракте из волос лепрекона. Я попробую достать.

— Не стоит утруждаться, — огрызнулась Гермиона, хотя гнев на профессора вдруг куда-то улетучился. — И вообще: я собираюсь с мужем в Японию. Не надо больше искать встреч со мной. И лучше бы Лили вышла замуж за Джеймса Поттера!

С этими словами Гермиона выскочила за дверь номера и побежала вниз так быстро, как только могла, хотя Снейп вовсе не собирался догонять её.

В себя она пришла, лишь оказавшись в собственном кабинете. У неё ещё оставалось несколько минут на то, чтобы все обдумать. Гермиона с ужасом осознала, что только что изменила некий ход вещей, установившийся в параллельном мире, и теперь не знала, что это могло повлечь за собой. А если Малфой прав, и последствия будут ужасны?!

К тому же Гермиона только что отказала профессору, а ведь он, даже не будучи шпионом, продолжал оставаться Снейпом — опасно-умным, холодно-расчетливым и непредсказуемым. А его поцелуи... Гермиона вспомнила, как Снейп касался губами её шеи — кто бы мог подумать, что этот сухой человек способен на проявления страсти. Мир явно сходил с ума. Или, может, это Гермиона рассталась с рассудком?!

— Ты уже закончила? — Драко заскочил в её кабинет, ловко минуя ассистентку, и нежно поцеловал в щеку.

— Ты ходил с Гарри в сауну и рассказывал ему про нас разные пошлости, — не поднимая глаз от документов, устало выдала Гермиона. — И ещё смеешь подозревать меня в чем-то?!

Её уши запылали — теперь Гермиона точно знала, в чем мог заподозрить её Малфой.

— Во-первых, это были не пошлости, — возразил Драко, явно не считая себя виноватым. — Пусть завидует — Паркинсон явно не способна в постели на то, на что способна ты.

Гарри женат на Пэнси Паркинсон?! Мир точно спятил. Гермиона закатила глаза.

— Интересно, почему ты так в этом уверен? Проверял? — ехидно спросила она, но озадаченный вид Драко её смутил.

— Ты же знаешь, мы с Паркинсон встречались на шестом курсе, — проговорил он, пожимая плечами. — Не думаешь же ты, что мы только за ручку держались. А вот ты, дорогая, недавно купила в Лютном некую субстанцию, которая...

...Про которую она совсем забыла выведать у Снейпа, раздавленная его напором.

— Это нужно мне для... Для... по женской части, — вымучила она, стараясь звучать поубедительнее.

— Оставь эту отмазку для Лонгботтома, — Драко смотрел строго. — Если попробуешь снова ввязаться во что-нибудь...

— Ты мне угрожаешь?

— Я о тебе забочусь, — Малфой устало вздохнул. — Твой эксперимент с легилименцией в прошлый раз дорого мне обошёлся, знаешь ли. Если бы не мои связи...

— Твои или твоего папочки? — Гермиона изогнула бровь, раздумывая над тем, не слишком ли она резка с человеком, который хочет уберечь её от беды.

— Отец всегда относился к тебе с теплотой, — Малфой подошел к окну. — Не понимаю, что ты на него набросилась.

Пришлось прикусить язык. Гермиона вздохнула, осознавая, что перед ней стоит мужчина, о котором она смутно мечтала почти все время обучения в Хогвартсе. Только по ту сторону зеркала у них не могло быть будущего, а здесь... Да о чем вообще только думает "та" Гермиона, крутя шашни со Снейпом?!

— Когда едем в Японию? — спросила она, чтобы как-то разрядить обстановку.

— Я уже отправил им сову с официальным запросом, — Драко улыбнулся, радуясь, видимо, что Гермиона согласилась ехать без уговоров. — Как только с их стороны будет подтверждение по датам и повестке — можем стартовать. Думаю, через пару дней.

— Отлично! — Гермиона улыбнулась, немного смущаясь оттого, как близко находился Малфой.

Непривычное чувство. Словно вот-вот ударит током. Вроде ждешь подвоха каждую секунду, а его нет — подвоха. Глаза Драко, улыбка, руки... Это не тот же Малфой, что смеялся над ней в ресторане. Не тот же Малфой, что хотел убить Дамблдора и переправил в Хогвартс целую толпу Пожирателей смерти. Скорее всего, этот Малфой даже не желал смерти Клювокрыла на третьем курсе! Но что же это тогда за человек? Что в нем, собственно, от Малфоя?

— Слишком много Малфоев в мыслях, — пробормотала Гермиона, откладывая в сторону документы.

— Что? — переспросил Драко, разглядывая закат за окном.

— Да так, ничего...

Гермиона вдруг подумала, что сейчас они пойдут домой, поужинают, а потом... случится то, что обычно случается между супругами, — они ведь женаты! Она не представляла, что делать со всем этим, а потому просто решила плыть по течению, убеждая себя, что хуже, чем под пытками Беллатрикс, точно не будет.

Драко аппарировал Гермиону на площадь Лепреконов, где у Баллини уже был заказан столик.

— Я заранее сделал заказ, так что долго ждать не придется, — весело сказал он, и его волосы растрепались на ветру. — Надеюсь, тебе понравится то, что я выбрал.

Гермиона завороженно наблюдала за ним. Кажется, совсем недавно она уже слышала от него что-то похожее... Внезапная догадка посетила ее: а что, если параллельные миры переплетены куда теснее, чем может показаться на первый взгляд? Что, если один есть отражение второго, лишь с небольшим преломлением, как в кривом зеркале?

— Гермиона! — Драко помахал рукой перед ее глазами. — Вернись с небес на землю!

— Да-да, я здесь, — она улыбнулась. — Тут очень мило, правда?

— Ага, — Малфой попробовал вино, поморщился зачем-то, но велел официанту налить больше. — Давно хотел спросить, почему ты выбрала Отдел по Контролю за Магическими Существами? Перед тобой были открыты все пути!

— Это же очевидно — из-за Г.А.В.Н.Э. — Гермиона слегка покраснела. — Только не начинай снова подкалывать.

— И не пытался даже, — Драко прищурился. — Но очень хочется. Из-за чего?

— Ну... Это Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов.

— Разве такая существует?

Гермиона подумала, не пора ли начинать паниковать, но пришла к выводу, что пока не стоит, потому что Малфой смотрел на нее даже слишком дружелюбно.

— Я придумала ее еще в школе, — Гермиона постаралась звучать беззаботно. — Мне казалось, что эльфы должны быть свободными.

— Я знаю только одного эльфа, который реально хотел чего-то подобного, — Драко вздохнул. — Этот Добби... Получил свободу, но все равно остался у нас, потому что идти свободному эльфу некуда и заняться особо нечем... Странный он, да?

Гермиона не ответила, размышляя над тем, что услышала только что.

— Добби очень любил Гарри Поттера, — вспомнила она как бы невзначай.

— Добби и теперь его очень любит, — усмехнулся Драко весело. — Поттер даже рассказал как-то, что боится заходить в туалет в Имении, — ему кажется, будто Добби подглядывает за ним и...

— Что?

— Ладно, забей, — Драко отвернулся, веселясь, как ребенок.

— Это то, о чем я думаю?

— Похоже, да! — он не выдержал и рассмеялся своим бесконечно приятным баритоном.

— Пошляк и извращенец!— Гермиона хотела было возмутиться по поводу честного имени Добби, но вдруг подумала, что, в сущности, очень мало знала о нем.

— Это все Поттер! — фыркнул Драко, успокаиваясь. — Будешь десерт?

Гермиона кивнула.

После ужина они отправились домой, и волнение Гермионы многократно усилилось. Стоило Малфою переступить порог дома, как он отправил министерскую мантию в корзину с грязным бельем, после чего скинул остальные вещи и завернулся в шелковый халат, в котором стал очень похож на обычного Малфоя.

Гермиона тоже переоделась, думая о том, что делать, если Драко потребует от нее исполнения супружеского долга.

И вот тут она вспомнила о Роне. Впервые за весь этот бесконечный день. Вспомнила — и сама ужаснулась тому, что так долго не думала о муже. С одной стороны, и речи не могло быть о том, чтобы изменить ему. А с другой — сейчас в его спальне, должно быть, хозяйничает Гермиона без шрама на предплечье и отпечатка войны в душе. Что-то подсказывало, что та, другая она, не стала бы долго рассуждать, а взяла бы от ситуации все. Так почему бы не сделать так же? Ведь в сложившихся обстоятельствах это и изменой считать нельзя...

— Не хочешь принять ванну? — нежный голос Драко казался более чем убедительным.

Он подошел к ней и притянул к себе, накрывая рот Гермионы страстным поцелуем...

— Нет, — она отпрянула и сама испугалась своей реакции, но оказалось, что между фантазиями о красивом мужчине и потенциальным соитием с человеком, который принес в ее жизнь немало зла, была целая пропасть.

— Почему? — озадаченно спросил он, чуть склонив голову набок.

— Я... Я... Это трудно объяснить, — Гермиона не в силах была подобрать слова, поэтому просто взбежала наверх и, подскочив к зеркалу над туалетным столиком, уставилась в него, как в портал между мирами, сложив руки на его прохладной поверхности. Ей срочно нужно было домой — туда, где все уныло, печально, но так понятно. Туда, где она — это она. И точка. И Снейпа нет, и...

Ничего. Только ее собственное отражение. Пустое зеркало. Портал закрыт.

Гермиона села на стул, положила голову на руки и вдруг заплакала — столько эмоций, чувств и ощущений нахлынуло на нее сразу. Нервное напряжение долгого дня давало о себе знать, и Гермиона просто не могла остановиться — слезы сами текли по щекам.

— Мы справимся, — голос Драко над ее ухом показался нереальным. — Не бойся ничего — мы со всем справимся.

— Почему ты такой? — Гермиона вдруг резко повернула к нему растрепанную голову.

— Какой? — удивился Малфой.

— Такой... не знаю... Хороший такой почему?!

— Я не понимаю, — Драко стал совсем уж серьезным.

— Почему ты больше не циничный, наглый подонок, который презирает всех вокруг и считает себя выше других?! Почему ты не морщишь нос, словно кто-то нагадил тебе в ботинки, почему не растягиваешь слова — что с тобой не так?! С каких пор ты стал плюшевым мишкой, пушистым, как лисий хвост?!

Малфой посмотрел на Гермиону очень внимательно. Потом поднес к глазам ее руку со шрамом. Наконец, заглянул в ее карие глаза так, словно сканировал ее душу.

— Ты не Гермиона, — выдал он с таким видом, что Гермиона и не знала, как отреагировать на его слова.

— А кто я тогда? — прошептала она сумрачно, чувствуя себя потерянной.

— Миллисента Булстроуд под Оборотным? — Малфой пожал плечами, отходя к окну. — Знаешь, я ведь очень устал. Но тебя никогда не волновало то, что творится в моей душе, верно? Ты же хочешь видеть лишь глянцевую картинку с обложки журнала. Крутой парень, презирающий все и вся, у твоих ног. Так ведь?

— Вообще не так, — оторопело ответила Гермиона, глядя на него и не узнавая.

— Хватит мне врать, — он сел на кровать. — Я больше не буду притворяться, что счастлив. Ты не любишь меня. А кого же ты тогда любишь? Поттера? Забини? Может быть, МакЛаггена? Нет, знаю — себя! Гермиона Грейнджер, ты слишком увлечена собой, чтобы обращать внимание на кого-то другого!

Гермиона не знала, что ответить на это. Она действительно не любила Драко Малфоя. Но тот человек, который стоял перед ней сейчас, не так уж сильно был похож на белобрысого хорька из другой жизни. И это сбивало с толку, заставляя сердце биться чаще.

— Возможно, сейчас я совершу ошибку, о которой буду жалеть очень и очень долго, — тихо сказала Гермиона, подходя к нему ближе.

— Не надо, а? — он хотел оттолкнуть ее, но Гермиона не привыкла сдаваться так просто.

— Ты хотел правду. Так вот она, — ее руки обвили его шею, а бедра призывно коснулись его бедер. — Я не та Гермиона, за которую выдаю себя. Я потерялась. Я думала, что люблю своего мужа, но теперь уже ничего не знаю. Ничего, кроме того, что я очень сильно хочу тебя, кто бы ты ни был. Может быть, ты просто моя фантазия...

Наверное, Драко слишком любил "ту" Гермиону, потому что растаял в объятиях даже быстрее, чем снег. Он подался ей навстречу, подхватил на руки и отнес на кровать, а затем овладел ею — порывисто, но бесконечно нежно.

— Мы справимся, — шептали его губы. — Мы со всем справимся...

А Гермиона смотрела на него во все глаза и думала о том, как он красив, как изящен, как тонок и нежен — физически и духовно. И ей было бесконечно хорошо — так хорошо, что она не вспоминала больше ни о Роне, ни о том, другом Драко Малфое, от которого сводило скулы.

Гермиона давно так не высыпалась. Драко гладил её уже довольно долго, прежде чем Гермиона ощутила тепло его прикосновений и разомкнула веки.

— Это все ещё ты... — прошептала она, вдыхая его запах.

— А кого ты ожидала увидеть? — Малфой продолжил поглаживать её, постепенно продвигаясь все ниже, к бёдрам.

Гермиона ощутила такое возбуждение, что порывисто подалась ему навстречу, позволяя руке Драко скользнуть между её ног. Как же она не любила утренний секс, пока ещё не спала полудрема, пока хочется понежиться в постели и отрешиться от навалившихся с приходом утра проблем ещё хоть ненадолго! Обычно Рон брал её жадно, ненасытно — с большей страстностью, чем по ночам, и Гермионе оставалось молча терпеть, исполняя супружеский долг.

Сейчас же все было по-другому. Драко не делал ничего особенного — просто гладил её, но этого почему-то хватило для того, чтобы моментально распалить её, заставить забыться и отдаться вожделению...

— Я первая в душ! — Гермиона чмокнула Драко в нос и, не дав ему опомниться, поспешила занять ванную.

Стоя под струями воды, она ощущала себя счастливой тем особым счастьем, о котором заранее знаешь, что это временно, но оттого чувствуешь его только острее.

Драко ждал её с чашечкой кофе в руках и веселой улыбкой на лице.

— Сегодня тусуемся с целой кучей Поттеров, — провозгласил он, потрясая запиской.

— Целой кучей? — Гермиона насторожилась. — И много их будет?

— Больше, чем обычно, — улыбнулся Малфой. — Сегодня приезжает Дадли — давно пора познакомить его с какой-нибудь ведьмой, а то он страдает.

— Дадли... — упоминание кузена Гарри слегка озадачило её: ведь если Лили не была матерью Гарри, Дадли не мог приходиться ему кузеном. К тому же Малфой сказал, что Поттеров будет больше... Разве Дадли — Поттер?

— Ну, помнишь его, такой... здоровый, дантистом работает в маггловском Лондоне, — подсказал Драко, прежде чем скрыться за дверью ванной комнаты.

— Дантистом, — повторила Гермиона, как болванчик, и вдруг вспомнила: родители! Её родители наверняка не страдали отсутствием памяти, и теперь она могла бы навестить их!

Мысль о родителях настолько захватила её, что Гермиона едва дождалась, пока Малфой оденется. В Министерство ехать совершенно не не хотелось.

— Отмени все встречи после обеда, — бросила она ассистентке решительно. — Мне нужно уехать по делам.

День длился нестерпимо долго. Гермиона с огромным трудом дождалась, когда можно было выскочить из Министерства под предлогом обеда, и сразу же отправилась на площадь Лепреконов, чтобы аппарировать в родной город.

— Невестка, — Гермиона похолодела от ужаса, но нашла в себе силы повернуться на голос, который рассчитывала не слышать больше никогда в жизни.

Беллатрикс Лестранж. Такая же, как раньше, разве что красота не тронута сроком в Азкабане. Приторная улыбка, лживо-нежный взгляд.

— Ищешь где перекусить? — каждое слово её сочилось ядом.

— Нет, — почти шепотом проговорила Гермиона, каждой клеточкой тега ощущая исходящую от Беллатрикс опасность, и сжала в кармане рукоять палочки. — У меня другие дела. Я очень спешу.

— И все же, — с нажимом произнесла Беллатрикс. — Удели мне несколько минут. Я настаиваю.

Гермиона вздохнула, размышляя о том, что перечить себе дороже.

Беллатрикс посмотрена на неё кровожадно. Похоже, она не собиралась тратить время на посиделки за столиком.

— Кто сделал это? — спросила она устрашающе, рванув Гермиону за руку. Мантия откинулась, обнажая шрам. — Снейп считает, что это я. Ты напела?

— Я ничего никому не говорила, — холодея ещё сильнее, пролепетала Гермиона.

— Уж конечно, — Беллатрикс впилась взглядом в шрам, тыкая в него острым, как бритва, ногтем. — Лепреконская сталь, обоюдоострое лезвие... — её лицо потемнело. — И эта буква "М"... Действительно похоже. Кто это сделал?

— Я... Я не знаю, — выдавила Гермиона. — Я была без сознания.

А что ещё сказать в такой ситуации?

— Как это на тебя похоже, — бросила Беллатрикс сурово. — Ладно, живи пока. И не трепи никому — особенно Драко. Найду того, кто это сделал, — оставлю такой же на его шее.

Беллатрикс вдруг рассмеялась своим страшным смехом и, не прощаясь, пошла в сторону Лютного переулка, крутя в руке палочку.

Гермиона почувствовала, как трясутся руки, — игра окончательно перестала нравиться ей. Чтобы хоть как-то успокоиться, она присела за столик у Баллини и попросила воды.

Нужно было сразу признаться Гарри в том, что взяла осколок. Тогда ничего этого не произошло бы. Тогда можно было бы спокойно жить, не встревая в очередную передрягу. И Малфой был прав... Оба Малфоя вообще-то.

Глубоко вздохнув, Гермиона допила воду, расплатилась и аппарировала к дому родителей, которые встретили её так тепло и радушно, что сердце растаяло. Как же давно она не обнимала маму и папу! Сколько лет она могла лишь наблюдать за их жизнью и радоваться, что у родителей все хорошо. Но сегодня... сегодня...

Гермиона все время плакала, не вылезая из маминых объятий, и миссис Грейнджер даже испугалась, не поругалась ли она с Драко.

— Все хорошо, Мама, все хорошо, — шептала Гермиона, крепче прижимаясь к ней. — Просто я так соскучилась. Ты даже не представляешь...

С Поттерами встретились на площади Гриммо. Гарри держал Пэнси Паркинсон за руку, а она все время хихикала.

— Гермиона, помнишь моего братца Дадли? — спросил Гарри, когда из такси показалась могучая фигура.

— Большой Ди, здорово! — поприветствовал Малфой, и Гермиона растерянно кивнула, удивляясь тому, как похожи глаза у Гарри и Дадли.

— Так вы... родные братья? — зачем-то уточнила она, рискуя оказаться под очередным подозрением.

— Ну да, — добродушно пробасил Дадли. — Только вот вся магическая сила досталась Гарри. А я похож на маму — она ведь из магглов...

Из всех возможных вариантов развития событий лишь один казался Гермионе приемлемым: Гарри и Дадли — сыновья Петуньи Эванс, сестры Лили! Это открытие повергло её в состояние легкой контузии, и ещё долго Гермиона отвечала односложно и не могла уловить нить разговора, думая о том, как могло случиться, что Джеймс Поттер уступил Лили своему заклятому врагу.

— Ты как в тумане, — шепнул Малфой, сжимая её ладонь. — Проблемы?

— Я вдруг подумала... — Гермиона решила, что если не поделится хоть с кем-то, — просто умрет от распиравших её эмоций. — Странно, что Джеймс Поттер женился именно на Петунье, а не на Лили Эванс...

— Что тут странного? — удивился Драко. — То, что у неё нет магических способностей?

— Да нет,— Гермиона натянуто улыбалась Дадли. — Просто ему же вроде Лили всегда нравилась, а Снейп...

— А что Снейп? — как-то настороженно удивился Драко.

— А что Снейп? — поинтересовался Гарри, услышав краем уха обрывок фразы.

— Да так, ничего... — Гермиона отвернулась в задумчивости.

А и правда: что Снейп?

Постепенно общий веселый настрой передался и Гермионе. Они аппарировали в какой-то ирландский паб, где можно было выпить и потанцевать, и все понеслось и закружилось. Драко и Гарри болтали обо всем на свете, подкалывали девчонок и Дадли, который чувствовал себя чужаком в баре, полном магов, но очень хотел приобщиться к миру волшебства, а потому из кожи вон лез, чтобы познакомиться с кем-нибудь из молоденьких ведьмочек, которых тут было предостаточно.

— Что, не цепляют колдуний стоматологи? — нагло поинтересовался Малфой, когда очередная девица отказалась выпить с Дадли сливочного пива.

— Похоже, нет, — угрюмо отозвался он, заказывая виски.

— Не парься! — подбодрил Гарри и подмигнул Гермионе и Пэнси. — Все ещё будет!

Гермиона удивленно изогнула бровь, а Гарри усмехнулся, откидывая волосы со лба, на котором не было шрама. Гермиона шумно выдохнула, но заставила себя не думать о превратностях судьбы. По крайней мере, не теперь.

Она вышла в туалет и на всякий случай заглянула в большое зеркало над умывальниками, но ничего необычного в нем не увидела, если не считать того, что зеркало отпустило комментарий по поводу слегка растёкшейся туши.

Вернувшись в зал, Гермиона обнаружила, что в их компании прибыло: за стойкой рядом с Дадли сидела Астория Гринграсс и смеялась какой-то шутке Дадли.

— Откула она здесь? — удивилась Гермиона.

— Я позвал, — Драко широко улыбнулся. — Надо спасать парня, а то даже жаль его.

— Но ведь сестры Гринграсс презирают магглорожденных, — с сомнением произнесла Гермиона, глядя на блондинку с недоверием.

— Просто я умею просить, — Малфой подмигнул и отвернулся к Гарри, который предлагал выпить.

— Он просто швырнул ей патронуса, а она, как собачка, тут же примчалась, — промурлыкала Пэнси, насмешливо глядя на Асторию.

— Мне пора начать ревновать? — глупо спросила Гермиона, чувствуя, что сердце предательски сжалось.

— С чего бы? — удивилась Паркинсон без тени смущения. — Ты ведь не любишь Драко. Куда он от тебя денется?!

— Что? Почему ты так решила? — смутилась Гермиона, а Пэнси лишь похлопала ресницами.

— Очень заметно, — пропела она.

Гермиона насупилась, но крыть было нечем.

— Гарри тоже так считает? — спросила она нервно.

— Так все считают, — ответила Пэнси, и стало понятно, что их с Паркинсон взаимная неприязнь — пожалуй, единственное, что не меняется в зависимости от измерения.

— Вы неправы все, — Гермиона заказала текилы и залпом выпила стопку, чувствуя, что краснеет.

Пэнси лишь снисходительно повела плечами. Вечер вдруг перестал радовать.

— Я пойду, — сказала Гермиона Драко гораздо резче, чем следовало бы. — Голова болит.

— Уверена, что не хочешь побыть ещё? — тот явно получал удовольствие от вечеринки.

— Ты можешь остаться, — сказала она тоном, преисполненным напускного равнодушия. — Заодно посмотришь, что там у Дадли с Асторией выйдет. Я тебя не заставляю ехать домой.

— Могу, — Драко улыбнулся. — Но не останусь, если ты не хочешь.

Гермиона ушам своим не поверила. В ней одновременно бились два противоречивых желания: то ей хотелось обругать его слабаком, то упасть в его объятия.

И второе желание пересилило, стоило им войти в дом. Гермиона даже не стала дожидаться, когда Драко снимет мантию — бросилась к нему и впилась губами в его немного пьяные губы.

— Я хочу тебя, — шептала она, проваливаясь в бездну его веселых серых глаз. — Я так хочу тебя!

Малфой взял её на руки и отнёс в спальню, медленно опустил на кровать и позволил ей самой решать, чего больше хочется. Гермиона никогда не чувствовала себя в постели с мужчиной так восхитительно. Она шалила, то заставляя Малфоя ускориться, то снизить темп и вожделенно ласкать её грудь. Она была снизу и сверху, и даже позволила Малфою войти сзади, хотя раньше всегда считала коленно-локтевую позу слишком унизительной.

Малфой был податливым, как пластилин, но при этом мог получать от процесса неподдельное удовольствие, словно подпитываясь её положительными эмоциями, как энергетический вампир, с той лишь разницей, что он делился счастьем с ней, а не забирал все себе. Гермиона совершенно забыла о Роне...

Гермиона лежала в постели, глядя на потолок, и размышляла над тем, что с ней происходит. Она не была вполне уверена, считается ли секс с "этим" Драко изменой "тому" Рону. Сомневалась, любит ли Драко на самом деле или просто получает удовольствие от ситуации. Ей даже непонятно было, хочет ли она вернуться обратно, хотя казалось бы... Только встреча с Беллатрикс немного тонизировала, напоминая, что и здесь жизнь может преподносить сюрпризы, и не только приятные.

— Какие планы на сегодня? — осведомился Драко, который встал пораньше.

— Думаю встретиться с Перси Уизли, — Гермиона вздохнула. — Наша последняя встреча прошла как-то пресно.

— Уизли такие странные, — отозвался Драко, застегивая рубашку. — Глядя на них, никогда не скажешь, что они чистокровные.

Гермиона нахмурилась: она слышала от Малфоя что-то подобное раньше — в "той" жизни.

— А я? — спросила она колюче. — Что можно сказать, глядя на меня?

— Ты прекрасна, — Малфой улыбнулся и, подойдя ближе, легко поцеловал её в лоб. — Это все видят, даже Уизли.

Гермиона только неопределенно покачала головой.

— Все-таки странно, что отец Гарри выбрал Петунью, а не Лили, — задумчиво произнесла Гермиона, вспоминая вчерашний вечер.

— Ну, не знаю, — Малфой пожал плечами. — Странно, что тебя это так волнует.

— Просто интересно.

— Раньше не было, — Драко облачился в мантию. — Дядя Сириус как-то говорил, что Джеймс Поттер сох по Лили чуть ли не с первого курса, а она всегда ходила со Снейпом. Но во френдзоне держала обоих, пока Снейп почему-то там не обозвал её "грязнокровкой". Они поругались, Джеймсу дали шанс. Они с Лили встречались несколько месяцев, а потом она позвала Джеймса на ужин с родителями, где он и увидел Петунью...

— Джеймс сам бросил Лили? — Гермиона не могла поверить своим ушам.

— Не знаю, кто там кого бросил, — Малфой махнул рукой. — Знаю только, что, по словам дяди Сириуса, когда Снейп обозвал Лили, она поняла, что у того есть яйца, и что-то там шелкнуло... В общем, они теперь женаты, ты же знаешь.

— Да уж... — Гермиона задумчиво уставилась в зеркало. Отражение четко повторяло все её движения, ничем не выдавая присутствия кого бы то ни было по другую сторону стекла.

В кабинете Гермиону ждал сюрприз в виде баночки с бальзамом, к которому была привязана записка: "Мазать шрам каждый день перед сном. Прекрасная женщина должна оставаться прекрасной".

Только один человек мог прислать это, и Гермиона задумчиво покрутила коробочку в руках, размышляя, свести ли шрам или оставить как напоминание о войне... Впрочем, сомневалась она недолго: там, куда предстояло вернуться, Снейп не существовал, как и бальзам его приготовления. Глупо было бы не воспользоваться моментом.

Гермиона спрятала баночку в карман — настроение её улучшилось.

— Свяжи меня с Гарри Поттером, — попросила она ассистентку.

Ждать пришлось недолго. Вскоре дрова в небольшом камине у стены вспыхнули, и в пламени стало можно различить черты лица Гарри.

— Привет, — улыбнулся он. — Жаль, вы вчера так рано ушли — было весело!

— Ты тоже считаешь меня стервой, которая никого, кроме себя, не любит? — спросила Гермиона, вспоминая вчерашний разговор с Пэнси.

— Вовсе нет, — удивился Поттер.

— Гарри, я прекрасно знаю, когда ты врешь, — предупредила Гермиона упрямо.

Ей надо было это услышать, хотя она и знала, что сильно огорчится по этому поводу.

— Ну, если только чуть-чуть, — Гарри вздохнул. — Слушай, ты в последнее время сама не своя. Что-то случилось?

— Считай, что у меня проснулась совесть, — Гермиона едва смогла скрыть навернувшиеся слезы.

— Нет проблем.

— Гарри, скажи, когда близнецы Уизли выходят? — Гермиона смогла, наконец, переключиться на то, что действительно казалось важным.

— Думаю, завтра — Перси уже собрал деньги. А что? — удивился Гарри, явно не ожидая такого поворота.

— Да так, ничего особенного, — Гермиона махнула рукой.

— Хочешь прикупить у них что-нибудь свеженькое? — подмигнул Гарри ненавязчиво. — Имей в виду: лицензии у них по-прежнему нет!

— Не беспокойся, — Гермиона улыбнулась. — Я как-нибудь разберусь с этим. Пока!

— До встречи! Малфою привет!

И сеанс связи закончился, камин потух.

Гермиона закрыта лицо руками и задумалась: она ещё не приняла окончательное решение насчёт того, стоит ли встречаться с близнецами, но возможность увидеть Фреда и поговорить с Джорджем будоражила.

Вечером, сидя перед зеркалом, Гермиона долго смотрела на баночку с чудо-бальзамом, прежде чем решилась открыть её. Бальзам приятно пах фиалками. Гермиона взглянула на шрам и резко опустила пальцы в баночку, зачерпывая немного бальзама. Долой страшные воспоминания! Вперёд — навстречу новой жизни без войны!

Уже лёжа в постели после отличного секса, Гермиона подумала вдруг, что ни один бальзам не сведёт шрамы с её души, как бы она ни храбрилась, как бы ни убеждала себя в обратном.

Она повернулась к Драко, который мирно спал рядом, и поцеловала его.

— Почему я не встретила тебя раньше? Почему я встретила не тебя? — прошептала она.

Потом встала, накинула халат и снова подошла к зеркалу.

На этот раз в её глаза заглянули точно такие же глаза, но теперь в выражении лица отражения появилось что-то новое, и Гермиона догадалась: другая она смотрит в осколок, чтобы увидеться.

— Как можно не любить Драко? — спросила Гермиона одними губами.

"Как можно не любить Драко?" — в свою очередь, удивилось отражение, и Гермиона вдруг подумала, что тот Малфой-мерзавец, которого она знала все эти годы, подходит "той" ей гораздо больше. А что, если?..

Гермиона поежилась, ей захотелось спрятаться под пледом.

— Как ты без Северуса? — Гермионе вдруг почудилось, что это отражение задаёт свой вопрос.

"Как ты без Северуса?" — отзеркалила Гермиона, уже не понимая, может, это она — отражение?

Северус? Сама Гермиона никогда не назвала бы его так: словно другой человек забрался в её голову. И вдруг стало предельно ясно: она не стерва, которая любит лишь себя, — она женщина, которая сходит с ума по бывшему преподавателю.

— Он тебя не любит, — Гермиона грустно покачала головой.

"Он тебя не любит", — повторило изображение. Они обе отвели взгляд, и Гермиона заметила, что постель по ту сторону зеркала пуста.

— Рон, — уточнила Гермиона, бледнея.

"Рон", — в тоне отражения послышалась насмешка.

В смятении Гермиона встала и подошла к окну. Ей тяжело было дышать, слезы душили. Рон? Почему-то ей показалось, что "та" Гермиона из зеркала вполне могла сделать что-то, что расстроило бы их с Роном привычную жизнь. И это почти сразу после смерти Джорджа?!

Тогда почему Гермиона не коснулась стекла? Почему не попыталась вернуть все на свои места? Ведь она столько раз хотела этого, пробовала, а когда представился реальный шанс... Да что с ней такое?!

Всю ночь Гермиона не сомкнула глаз, терзаемая сомнениями.

После обеда Гермиона решила снова воспользоваться хроноворотом — на этот раз для того, чтобы незаметно покинуть Министерство и аппарировать в Косой переулок к магазинчику братьев Уизли.

Она внимательно осмотрела яркую вывеску, зачем-то огляделась по сторонам, словно кто-то шпионил за ней, и, наконец, нерешительно вошла. Над дверью грохнул большой барабан, возвещая о приходе нового посетителя красноречивее любого колокольчика. Гермиона вздрогнула от неожиданности — по ту сторону зеркала магазинчик был куда скромнее и тише.

Близнецы Уизли стояли за прилавком с видом триумфаторов и широко улыбались, разглядывая Гермиону самым наглым образом.

— Леди Малфой желает блевательную конфетку? — с издевкой произнёс один из них.

— Может быть, пукающего кролика? — поддержал второй, и Гермиона нахмурилась.

В этот момент в зале появился Рон. Он принёс из подсобки какие-то бумаги. Увидев Гермиону, Рон остановился и густо покраснел, а она очень хотела броситься к нему и обнять, но вовремя сдержала себя. Повисла неловкая пауза.

— Помните нашего младшего брата Рона? — осведомились близнецы по-прежнему не очень дружелюбно.

— Мы учились на одном курсе, — робко добавил Рон, словно допускал мысль, что Гермиона может забыть его.

— Конечно, я тебя помню, — Гермиона тепло улыбнулась. — Ты же был вратарем команды Гриффиндора по квиддичу...

— Это МакЛагген был, — упавшим голосом поправил Рон. — А я в запасе...

Гермиона почувствовала себя совсем уж неловко. Черт! Что здесь произошло? Почему Рон — и не Рон вовсе?!

— Так что вы хотели? — спросил один из близнецов уже жёстче, с нажимом.

— Я бы хотела... Поговорить с Джорджем, если не возражаете, — тихо сказала Гермиона и добавила: — Наедине.

— У меня нет секретов от братьев, — возразил тот из близнецов, который, очевидно, был Джорджем.

— К сожалению, есть, — Гермиона отвела взгляд, не в силах смотреть на Рона. — Я настаиваю.

Фред нахмурился.

— Поговори с ней, — сказал он брату. — Лучше уж на её условиях, чем вообще никак.

Джордж кивнул и прошёл к двери, широко распахивая её перед Гермионой. Впрочем, жест получился не очень любезным.

Они устроились за крошечным столиком в кафе неподалёку, и Гермиона заказала бокал вина — для решительности. Джордж смотрел на неё изучающе и ждал, не говоря ни слова. Его молчание давило на Гермиону, потому что она понятия не имела, чем заслужила такое к себе отношение. Однако выбора не было, и она,сделав глоток, начала разговор.

— Джордж, скажи, ты умеешь изготавливать зеркала? — спросила она напряжённо.

— Не помню, чтобы мы когда-нибудь позволяли фамильярности по отношению друг к другу, леди Малфой, — словно по лицу ударил. На глаза Гермионы навернулись слезы.

— Да что я вам такое сделала?! — воскликнула она в сердцах.

Джордж удивленно поднял брови, явно не ожидая от неё такого поведения.

— Не думал, что вас волнует мнение Уизли, — сказал он едко, но уже не так грубо.

— Волнует, — Гермиона всхлипнула. — Я не хотела ничего плохого...

Джордж отвёл взгляд и уставился на свои ногти, как школьник.

— Ладно, что там у вас? — спросил он неуверенно, словно до конца не мог решиться на разговор.

— Мистер Уизли, я бы все-таки хотела понять, за что вы так со мной? — она вытерла слезы и пристально посмотрела на рыжего собеседника.

— Вы нас в школе в упор не замечали, — пожал Джордж плечами. — А ведь Рон был влюблён в вас! А вы даже не вспомнили его.

— Я прекрасно помню Рона! — прозвучало, как оправдание, и Гермиона замолчала уязвлённо.

— Не прикидывайтесь, — Джордж махнул рукой. — Вас всегда интересовала компания ребят побогаче: Малфой, Поттер, Забини... Вы из тех людей, кто делит всех вокруг на первый и второй сорт.

— Вовсе нет! — Гермиона задохнулась. — Я совсем не такая!

Джордж задумался. Потом, наконец, сказал:

— Проехали. Что у вас? А то у меня работы по горло.

— Я хотела бы узнать, умеете ли вы делать зеркала, мистер Уизли, — Гермиона со вздохом повторила свой вопрос.

— Вас ведь интересует какое-то особенное зеркало? — уточнил Джордж уже деловым тоном. — Говорящее? Кривое? Отражающее сзади?

— Еиналеж, — ответила Гермиона серьезно. — Меня интересует Еиналеж. Вы можете сделать такое зеркало?

— Смеётесь?! — Джордж даже присвистнул. — Мало того, что это незаконно... Нет, такое мы не делаем, уж точно.

— А для личного пользования? — Гермиона напряглась до предела.

— В смысле?

— Для себя, — она понизила голос. — Вы не задумывались над тем, чтобы сделать такое зеркало для себя?

— Нет, естественно, — без заминки отрезал Джордж. — Зачем нам это? Вы, конечно, не в курсе, но у нас с братом и так проблемы с законом и вашим любезнейшим Поттером.

Гермиона задумалась. С одной стороны, рассчитывать на откровенность в сложившейся ситуации не приходилось, но, с другой стороны, непохоже было, чтобы Джордж врал.

— Хорошо, — она сделала ещё один глоток из бокала. — Тогда, может быть, в последнее время вы замечали что-то странное?

— Напрмер? — казалось, Джордж заинтересовался.

— Ну, может быть, у вас бывало ощущение, словно ваше отражение в зеркале ведёт себя... Необычно? — Гермиона закусила губу в ожидании ответа, а Джордж вдруг побледнел.

— Откуда вы знаете, леди?.. — глухо спросил он.

— Зовите меня просто Гермиона, — сейчас момент казался настолько интимным, что портить его официозом было неправильно.

Джордж лишь кивнул, пальцами показав, что тоже не против оставить формальности.

— Значит, ты замечал нечто подобное? — заговорщически уточнила Гермиона, и Джордж кивнул.

— Ты тоже?

— Вроде того, — осторожно сообщила она. — Рааскажи, как это было?

— Это было лишь дважды, — Джордж перешёл на шёпот. — В последний раз чуть меньше месяца назад. Я стоял перед зеркалом, что висит на двери в нашей с Фредом спальне, как вдруг почувствовал, словно комната в отражении изменилась.

— В ней чего-то не хватало? — с замиранием сердца подсказала Гермиона, и Джордж вздрогнул от такой её осведомленности.

— Не хватало... — пробормотал он. — Фреда не хватало...

Гермиона закрыла глаза, стараясь не плакать больше. Но слезы все равно потекли по её щекам.

— Прости, — она отвернулась. — Прости. Ты не пробовал сказать что-нибудь своему отражению?

Джордж схватился за голову.

— Пробовал, — произнёс он наконец, бледнея от воспоминаний. — "Фред ушёл"? — спросил я, и отражение прошептало так... "Фред ушёл", — что я подумал, будто он умер. Страшно было...

Гермиона снова плакала, снедаемая воспоминаниями. Джордж смотрел на неё с изумлением и уважением, а потом вдруг извлёк из кармана платок и протянул ей.

— Чистый, — зачем-то уточнил он, и Гермиона кивнула в знак благодарности.

— Но больше я не видел ничего подобного, — закончил Джордж свой рассказ.

— И не увидишь, — Гермиона шмыгнула носом. — Скажи, ты не касался своего отражения в тот момент, когда это произошло?

— Нет, — покачал головой Джордж.

— Хорошо...

— Что тебе известно об этом? — спросил он серьёзно.

— Лишь то, что человек по ту сторону, похоже, полагал, что смотрит в Еиналеж, — ответила Гермиона. Теперь она точно знала, что именно довело Джорджа до самоубийства.

— По правде сказать, я боялся, что увидел в отражении будущее, — признался Джордж с облегчением. — А ты, похоже, и вправду так умна, как о тебе говорят.

Гермионе было приятно.

— Джордж, — сказала она серьезно. — То, что ты видел в зеркале, не будущее, а, как бы это сказать... Параллельная реальность, что ли. И там, по ту сторону, близнецов Уизли больше нет...

Несмотря на шум Косого переулка, им обоим показалось, что воцарилась полная тишина.

— Почему... нет? — выдавил, наконец, Джордж сумрачно.

— Фред погиб на войне, а Джордж... покончил с собой, увидев вас в зеркале живыми и невредимыми, — Гермиона не была уверена, что должна говорить об этом, но менять что-то было уже поздно.

— Откуда ты знаешь все это? — проговорил Джордж.

— Умеешь хранить тайны? — спросила Гермиона, и он кивнул, нервно сглатывая. — Я была по ту сторону зеркала...

Ей показалось, что Джордж хотел пошутить, но не сделал этого. Он вообще не шутил с ней, и это было так на него не похоже, что Гермиона насторожилась.

— Пообещай мне одну вещь, — сказала она жестко, глядя, как напрягаются мышцы его лица. — Пообещай, что вы с Фредом никогда не будете даже пытаться создать что-то подобное: это опасно!

— О-обещаю, — Джордж кашлянул и отвёл взгляд.

— Джордж! — Гермиоа посмотрела на него строго. — Вы ведь ничего такого ещё не сделали?

Он лишь отрицательно покачал головой, и от этого жеста её сомнения укоренились ещё прочнее.

Они распрощалось, но Гермиона уходила с тяжёлым сердцем — недомолвки Джорджа не давали ей покоя. В этом мире между ними не было ни дружбы, ни теплоты — ничего, что могло бы породить доверие. Гермиона снова почувствовала, как защипало в носу от тоски и нехорошего предчувствия...

— Гермиона, тебе передали цветы, — голос Драко казался удивленным.

В руках он сжимал большой букет алых роз.

— От кого это? — Гермиона так искренне удивилась, что Драко даже не пришло в голову заподозрить её в чем бы то ни было.

— Понятия не имею, — признался он рассеянно. — Тут нет записки. Но у тебя явно появился поклонник.

— Может, это какая-то ошибка? — предположила Гермиона устало.

— Курьер сказал, для Гермионы Малфой, — Драко вздохнул. — Ты плохо спала?

— Долго ворочалась, — она подумала, что это так странно звучит: "Гермиона Малфой"...

— С тобой что-то происходит в последние пару дней: шрам на руке, внезапные вопросы, плохой сон, цветы эти... — Малфой явно не знал, куда деть букет.

— Забудь про цветы, — Гериона взяла у него из рук розы и демонстративно избавилась от них. — Просто мне кажется, раньше я как-то неправильно жила. Теперь нагоняю.

— Ты чего-то не договариваешь, — Драко подозрительно прищурился.

Гермионе очень захотелось рассказать ему все, но она почему-то не сделала этого. Вместо слов она приблизилась к Малфою и поцеловала так нежно, как только могла. Он не сопротивлялся. "Новый" Драко, казалось, совсем не мог противостоять ей, и в этом было что-то, сводящее Гермиону с ума. Только её Драко Малфой... Невероятно! И очень приятно... Даже слишком.

Японцы согласовали даты визита по поводу законопроекта о каппах, и Гермиона заволновалась — ехать предстояло уже на следующей неделе. С одной стороны, она поймала себя на том, что очень хочет попробовать, как это — путешествовать с Малфоем. А с другой, скорый отъезд предполагал, что времени на решение проблем осталось совсем не много. А проблемы требовали скорейшего разрешения, ведь искреннего разговора с Джорджем не вышло, и Гермиона готова была поспорить, что в каморке за задней комнаткой на полках аккуратными рядами расставлены небезызвестные ей зеркала.

Необходимо было срочно пробраться туда и проверить, верна ли догадка. Весь день Гермиона обдумывала план вторжения в магазинчик и даже не пошла на обед, поглощенная размышлениями.

На следующий день от тревожных мыслей разболелась голова, и этот факт, конечно же, не укрылся от чуткого Драко. Он был заботлив и позволил ей поваляться в постели подольше.

— Не успею, опоздаю, буду долго выдумывать причины... — пробормотала Гермиона, наслаждаясь прикосновениями Малфоя.

— Сегодня суббота, — улыбнувшись, напомнил он. — Никто не работает...

— Точно! — от дремоты не осталось и следа. — Ты прав!

Гермиона вскочила и бросилась в ванную комнату, оставляя Драко недоумевать в одиночестве.

Это был отличный шанс пробраться в магазинчик — Гермиона знала, что по субботам и воскресеньям Джордж давно уже не работал, объясняя это тем, что все клиенты выезжают на природу или сидят дома с семьёй, закутавшись в благообразный плед, вместо того, чтобы шалить, — вредительство предусмотрительно оставляют до понедельника.

— Я скоро вернусь, — Гермиона поцеловала Драко, многообещающе провела ладонью по его обнаженной груди и, не дав опомниться, выскочила за дверь и аппарировала в Косой переулок.

Как она и ожидала, магазинчик был закрыт, но Гермиона Уизли знала, какие именно Запирающие чары были в ходу у братьев, а потому не стала задерживаться у дверей и тенью проскользнула внутрь.

В подсобке оказалось прохладно. Вся обстановка — каждый кирпичик — напоминал о её последнем визите, совершенном с Гарри. Гермиона вздохнула, раздумывая над тем, в какой переплёт попала из-за своего патологического стремления все знать, и прошла к каморке.

— Клянусь, что замышляю только шалость, — дрожащим голосом прошептала она и потянула дверь на себя.

Раздался скрип, и Гермионе показалось, что она вернулась в прошлое — все стены подсобки были вставлены осколками волшебных зеркал. Внезапно Гермионе пришло в голову, что их можно использовать, чтобы вернуться обратно — в свою реальность. Она подошла и заглянула в ближайшее зеркало...

Гермиона по ту сторону лежала на полу и дергалась, изнемогая от боли. Шрам на её руке горел, и кровь, капающая с каждой буквы, заливала пол, — Беллатрикс Лестранж пытала её. Драко Малфой криво усмехался, очевидно, отпуская в её адрес остроты, а Волдеморт, сидя в высоком кресле напротив, наблюдал за этим, и на лице его блуждало явно скучающее выражение. Слева, удерживаемый Фенриром Сивым и Скабиором, рычал от ярости и бессилия Рон. По его щеке текла кровь — видимо, голова поранена. Но он не замечал ни крови, ни боли — только её страдания. И боль Гермионы мучила его куда больше, чем собственная. Рон прикладывал неимоверные усилия, чтобы вырваться, но был слишком слаб. А Сивый явно наслаждался игрой и бессилием Рона — настоящего, того самого, за которого она вышла замуж...

Щеки Гермионы полыхнули, слезы душили её, гневом разливаясь по венам. Это не её мир! Это мир, в котором Тот-Кого-Нельзя-Называть победил! Раньше она не думала, что такое возможно, но оказалось, что зеркала могли быть даже опаснее, чем Гермиона предполагала. Как же прав был Малфой! Тот, что остался далеко за пределами её нового, словно фальшивого, ванильного мира!

— Бомбарда! Эванеско! — не помня себя от нахлынувших чувств, крикнула Гермиона, дико наблюдая за тем, как работа близнецов сначала превращается в осколки, а затем и вовсе исчезает.

Тяжело вздохнув, Гермиона сползла без сил по стене и вдруг зарыдала. Воображение рисовало ей смерть Гарри, возможно, и других близких ей людей. Пытки, унижения, боль, кровь, страдания, помноженные на амбиции Волдеморта и возведённые в степень подобострастия его верных преспешников...

Она не знала, сколько проплакала, кусая губы, на полу в подсобке магазинчика близнецов. Немного успокоившись, Гермиона подумала, что таких миров, как её, может ведь быть не три и не пять — тысячи. И у каждого мира своя судьба. И, возможно, в каждом — или почти в каждом — из них братья Уизли экспериментируют с зеркалами. Гермиону охватило бессилие.

Идти домой к Драко после увиденного в зеркале не было желания, и она решила просто прогуляться.

Поднявшись в зал магазинчика, Гермиона хотела было покинуть его, но вдруг остановилась, глупо глядя на Рона. Несмотря на субботу, он сидел за прилавком и заполнял какие-то бумаги с весьма сосредоточенным видом.

Гермионе следовало бы испугаться, но вместо этого она осознала, что ей предстоит, и порывисто обняла Рона, только теперь ощутив, как сильно скучает без него. Рон залепетал что-то шокированно, покраснев до кончиков ушей, и она подумала, что её муж очень милый.

— Да ладно! — резкий голос Драко сломал неловкую тишину. — С Уизли?!

На мгновение Гермионе показалось, что она снова дома — так знакомы были ей эти желчные интонации по прошлой жизни.

— Нет! Это не то, что ты думаешь! — на автомате воскликнула Гермиона, глупо крутя головой и представляя, как жалко выглядят её дурацкие оправдания.

— А я-то думал: для кого ты зелья в Лютном покупаешь?! От кого цветы?! — Малфой злобно прищурился. — Ступефай!

Рон отлетел и со слабым стоном впечатался в стену, потеряв сознание. Вредилки посыпались на него со сломанной полки, и Гермиона бросилась на помощь, нервно разгребая их неслушающимися пальцами.

— Рон ни при чем, — лепетала она, хлопая того по ставшими бледными щекам. — Я тут совсем по другому поводу. Мне столько надо рассказать... Драко, поверь, это очень важно...

— Опыты с легилименцией — да, возможно, были важны для тебя, — горько отозвался Малфой, глядя сверху вниз. — Я-то думал, ты снова влезла во что-то научное-вредное, а оказалось...

— Нет же! У меня с Роном ничего нет! — беспомощно отбивалась Гермиона, как щенок, брошенный за шкирку в воду.

— С Роном! Ха! — Драко топнул ногой, преображаясь в старого страшного Малфоя с надменным выражением лица. — Всю жизнь, значит, он был просто "Уизли", а теперь вдруг...

Он припер её к стенке. Гермиона заплакала, будучи не в состоянии разобраться в своих чувствах.

— Мы бы справились со всем, кроме измены, — бросил Малфой едко, и его глаза покраснели, словно он собирался заплакать. — Твои вещи будут ждать у Грейнджеров, — он поморщился, словно у него под носом кого-то стошнило. — Говорил же мне отец, что все грязнокровки...

Драко не договорил и удалился, с вызовом хлопнув дверью.

Гермионе, наконец, удалось привести Рона в себя, и теперь он глупо хлопал глазами, улыбаясь, как идиот.

— Это и впрямь было отличной идеей — рассказать тебе о моих чувствах, — пьяно проговорил он. — А я-то, дурак, такого наговорил Джорджу за то, что он "сдал" меня...

— Между нами ничего нет, — проговорила Гермиона, медленно поднимаясь на ноги. — Это ты вчера прислал букет?

— Нет, — Рон снова покраснел. — Я, знаешь, я все сделаю, чтобы у нас получилось. Ты такая... Такая...

— Ты совсем меня не знаешь, — Гермиона покачала головой, отступая назад. — Сейчас я сделаю что-то плохое, и ты даже не будешь помнить, что это произошло.

Ей было немного страшно, но почему-то казалось, что другого пути нет, и Гермиона вытащила палочку.

— Сейчас ты отправишь патронус близнецам и попросишь их прийти сюда, — она постаралась не выдать своего волнения.

— А то что? — голос Рона слегка охрип от неожиданности — его палочка покоилась на прилавке, вне зоны досягаемости.

— Лучше не проверяй, — скомканно прошептала Гермиона, не веря до конца, что способна на такое. Но отступать было поздно.

Рон малодушно сглотнул и потянулся к палочке. Она не препятствовала ему.

— Ты убьёшь нас? — почему-то спросил он, а она фыркнула почти по-малфоевски от такой гоупости.

— Нет, конечно, — печально вздохнула Гермиона, устало облокачиваясь о прилавок. — Просто кто-то же должен исправлять ваши ошибки...

Когда недоумевающие близнецы появились в дверях, Гермиона велела Рону встать рядом с ними.

— Обливиэйт! — выкрикнула она, дождалась, пока чары подействуют, и судорожно начала проговаривать заклинания, которые в своё время помогли ей стереть родителям память. Сейчас она хорошо знала, что делает, и не мешкала, так что вскоре ни у Рона, ни у его братьев не осталось ни одного воспоминания о зеркалах и о её визите в магазинчик субботним утром.

Драко не впустил её. Гермиона звонила в дверь, стучала, пыталась прорваться при помощи магии — даже звала его во весь голос — все тщетно.

Обессилев, она решила, что будет сидеть у порога до тех пор, пока Малфой не надумает выйти. Гермиона и сама толком не знала, почему для неё так важно обьяснить все Драко, но смутно догадывалась о природе своих странных чувств. К сожалению, только дурак не додумался бы, что уязвлённые самолюбие и честь Малфоя окопались в доме до конца выходных, а до тех пор было ещё полтора дня! Но Гермиону не пугали трудности. Вся нежность, все тепло и понимание Малфоя стоили того, чтобы быть откровенной с ним. И Гермиона вознамерилась ждать у двери до понедельника, тем более чувствовала, что отчасти действительно виновата перед Драко.

Пошел дождь. Гермиона подтянула колени к подбородку и поежилась. Попробовала призвать из дома плед, но Малфой, очевидно, отгородился от неё чересчур капитально. Пришлось мерзнуть.

Гермиона думала о том, что чувствует к Драко из этого мира, и о том, как будет жить с Роном, вернувшись в собственную реальность. Все перепуталось. "Её" Рон, "чужой" Малфой... "Этот" Драко, "тот" Уизли...

Серебристый ворон возник из ниоткуда, покружил над ней, широко раскрыл клюв, словно каркал, и умчался прочь, растворяясь вдали. Гермиона вздохнула, пытаясь вспомнить, чей это патронус, но долго гадать не пришлось: через пару минут на крыльце её дома возник Снейп собственной персоной. Он окинул бывшую ученицу взглядом преподавателя и хмыкнул:

— Младший Малфой выставил тебя из дома? Вот же ничтожество.

— Драко не ничтожество, — пискнула Гермиона уязвлённо.

— В любом случае он не стоит того, чтобы мокнуть тут, — возразил Снейп примирительно, но Гермиона не была уверена, что разделяет эту мысль. — Предлагаю переместиться в какое-нибудь более тёплое и сухое место, — он торжественно протянул ей руку.

— Спасибо, мне и здесь неплохо, — хмуро отозвалась Гермиона, надеясь, что Драко не заметит появления бывшего преподавателя. — Мы вроде уже все обсудили.

— Очевидно, не все, — по лицу Снейпа пробежала тень раздражения. — Мне есть что сказать.

— Тогда говорите быстрее и... — Гермиона хотела сказать "проваливайте", но почему-то не решилась.

Снейп нахмурился.

— Вот, значит, как?

Гермиона угрюмо кивнула, все ещё поеживаясь от холода.

— Ну, хорошо, слушай, — его глаза сузились от гнева. — Я надавил на кого надо в Попечительском совете — послезавтра мою кандидатуру на пост директора Хогвартса утвердят.

— Поздравляю, — Гермиона подумала, что Снейп был плохим директором. "Тот" Снейп.

— Ты понимаешь, что это значит?! — он буравил её черными глазами.

— Что?

— Я смогу сказать Лили, что ухожу от неё! Между нами все будет кончено.

Гермиона впервые посмотрела на профессора с любопытством.

— Вы не собирались бросать её — я точно знаю, — произнесла она подозрительно. — По крайней мере, не ради меня.

— Много ты понимаешь, — Снейп отвернулся, присаживаясь на ступеньку. Он уже порядком промок.

— Вы не любите меня, профессор, — она и сама не знала, кого пыталась убедить.

— Я тоже так думал, — Снейп почесал нос. — До нашей последней встречи. А потом все словно перевернулось. Я никогда не видел тебя такой уверенной, решительной, независимой... Разве что, может, на первом курсе.

Гермиона даже не успела испугаться, понимая, что, оттолкнув Снейпа, сделала только хуже.

— Разве Лили не такая? — осторожно поинтересовалась она.

— Была такой, когда я влюбился в неё, — Снейп передернул плечами. — Похоже, я "западаю" только на тех женщин, которых приходится добиваться, — он хищно усмехнулся, многозначительно изгибая бровь.

— Цветы были от вас?! — Гермиона широко раскрыла глаза.

— А у тебя так много поклонников? — ей показалось, что это маленькое открытие завело Снейпа.

— Не то чтобы... — она напряглась, не зная, чего ожидать от этого мужчины, и перешла в оборону. — Добьётесь меня и бросите ради следующей победы, как Лили?

Снейп выдержал её взгляд — принял вызов.

— Может быть, — страстно произнёс он. — Но тут ведь все в твоих руках.

— Не в моих, — за дверью послышались шаги, и Гермиона вздрогнула. — Я не люблю вас, профессор, так что не старайтесь. Я буду сидеть здесь и ждать, когда Драко впустит меня. Уходите.

Он встал, окинул её взглядом, полным вожделения, и кивнул:

— В твоих, Гермиона, и теперь я понимаю это как никогда, — и он аппарировал, оставив после себя лишь небольшое облачко пыли, тут же сбитое дождём.

Гермиона закрыла глаза, переваривая этот странный разговор. Снейп? Это было уж слишком. А Снейп, бросивший Лили, — тем более.

— Драко, открой! — она начала барабанить кулаками в дверь. — Я знаю, что ты тут, за дверью. Открой! Я должна сказать тебе...

— Что тут делал Снейп? — Малфой сложил руки на груди и облокотился о косяк, надменно глядя на Гермиону, как на провинившегося котёнка.

— Мы можем пройти в дом? — дипломатично спросила Гермиона, глядя выжидательно.

Малфой молча сделал приглашающий жест рукой. Гермиона прошла внутрь и наконец-то призвала плед, а затем сделала себе кофе. Драко не торопил её, наблюдая за каждым движением.

— Садись, — Гермиона вздохнула. — Нам предстоит долгий разговор.

Малфой присел и настороженно нахмурился. Он больше не гримасничал и не говорил ничего обидного.

— Я тебя слушаю.

Гермиона собралась с духом.

— Драко, — она зажмурилась, а когда разомкнула веки, провалилась в бездну его серых глаз и задышала часто. Решительность её пошатнулась, но отступать было некуда. — Драко, дело в том, что я не та, за кого себя выдаю.

— Ты серьёзно?! — губы Малфоя искривились в ехидной усмешке.

— Абсолютно, — она кивнула, игнорируя язык его невероятно живого лица.

— И кто же ты тогда? — Драко изогнул бровь. — Лаванда Браун под Оборотным?

— Нет, я Гермиона... Гермиона Уизли.

Когда Гермиона закончила свой сбивчивый рассказ, Драко уже не улыбался. Вместо этого он хмуро смотрел в сторону, и непонятно было, о чем он думает.

— Скажи хоть что-нибудь, — взмолилась Гермиона, с испугом наблюдая за Малфоем. Молчание угнетало.

— Я бы не поверил тебе, если бы не видел отражение в витрине в Лютном, — медленно проговорил он. — Очень странное отражение. Я словно говорил с ним.

— Это я попросила Малфоя... того Малфоя поговорить с тобой, — Гермиона закусила губу, ожидая, что ещё он скажет.

— Если это права, ты знаешь, о чем мы говорили, — Драко проверял её, и Гермиона кивнула.

— Ты сказал, что видел меня, а ещё — что это очень плохо, — Гермиона тяжело вздохнула.

Пауза затянулась, но она не решалась перебивать мысли Драко.

Наконец, он тряхнул головой и произнёс:

— Это значит, в том, "своём" мире ты принадлежишь Уизли, а я...

— Ты презираешь меня, — Гермиона не решилась взглянуть ему в глаза. — Я же грязнокровка...

— Глупость какая! — он почесал затылок. — Как все запутанно! Выходит, моя настоящая жена сейчас спит с Уизли, а ты здесь...

— Прости, — она низко опустила голову. — Наверное, я не должна была так делать, но просто, понимаешь, ты был таким... таким понимающим, добрым, заботливым... И при этом Малфоем... Я запуталась. Но, кажется, я влюбилась в тебя, Драко, — она шмыгнула носом, отгоняя поступающие слезы.

Он ничего не сказал, глядя в сторону, а потом вдруг спросил:

— Так что тут делал Снейп? Про него ты ничего не говорила, — а потом добавил: — Что у тебя с ним?

— Ничего, — Гермиона не соврала. — У меня с ним — ничего. Там, откуда я попала сюда, Снейп мертв. Его убили. И все.

— Ты не ответила на самый первый вопрос, — напомнил Малфой дотошно. — Зачем Снейп приходил к тебе только что?

— Поговорить, — уклончиво проговорила она.

— Он приходил к Гермионе Малфой, — развил мысль Драко, — а нашёл тебя. Но у тебя с ним ничего нет. А у неё?

— Я не знаю... — она вспыхнула, разглядывая опустевшую чашку. — Пожалуй, заварю ещё кофе...

— Ясно, — кивнул Драко, кажется, догадавшись обо всем. — Выходит, я не там искал. Снейп как-то причастен к опытам с легилименцией? Он хорош в этом, знаешь ли.

— Не знаю, — вздохнула Гермиона напряжённо. — Я ничего не знаю про эти опыты и про то, связан ли с ними Снейп.

— Если наш мир — отражение твоего, — резонно заметил Драко, — опыты с легилименцией должны были иметь место...

— Я экспериментировала, — устало проговорила Гермиона, сжимая виски. — Перед седьмым курсом. Я стёрла родителям память о себе. И теперь они больше не помнят меня. Это все...

— Зачем ты это сделала? — ей показалось, или в голосе Драко снова затеплилась забота?

— Я думала, меня убьют, — отозвалась Гермиона рассеянно. — Не хотела, чтобы им пришлось меня оплакивать.

Драко закрыл глаза. Он долго сидел так, а потом вдруг проговорил медленно, одними губами.

— Почему ты не пришла раньше?

— Не пришла? — Гермиона удивилась. — Куда не пришла?

— Сюда, ко мне, — Драко, наконец, открыл глаза. В них стояли слезы. — Мне кажется, я женился не на той... Гермионе.

Это было уж слишком. Она вскочила с места и, скинув мантию, бросилась к Драко, словно в последний раз.

— А как же Уизли? — прошептал Малфой рвано, сжимая её в объятиях.

— Там у него есть своя Гермиона, — отозвалась она, сильнее прижимаясь к груди Драко.

Больше они ничего не говорили друг другу до самого вечера.

Ночью Гермиона проснулась оттого, что где-то совсем близко от их дома завыл волк. Она вздрогнула и поднялась с постели, глядя на мирно спящего Драко Малфоя.

Накинула халат и босиком подошла к окну, но не увидела ничего странного. Только луна мягким светом озаряла лес, на окраине которого стоял их дом.

Медленно ступая босыми ногами, Гермиона подошла к зеркалу над туалетным столиком и заглянула в него, щурясь в темноте.

Из зеркала на неё смотрела Гермиона Малфой — кровать на заднем плане снова была пуста, похоже, у них с Роном ничего не вышло.

— Северус пришёл сам? — спросило отражение с надеждой.

"Северус пришёл сам", — оставалось подтвердить Гермионе.

Волк завыл снова, но уже дальше.

— Драко все знает, — произнесла Гермиона вкрадчиво.

"Драко все знает", — сообщило отражение, и это значило, что "тот" Малфой в курсе.

Дорожка лунного света пробежала от окну к зеркалу, но луна тут же спряталась за тучу, словно испугалась того, что должно было вот-вот случиться, но не случилось.

Гермиона вздохнула и отошла от туалетного столика, размышляя о том, как жить дальше.

Наутро Драко проснулся первым и, не говоря ни слова, скрылся в ванной. Когда Гермиона открыла глаза, кровать была пуста, и в первый момент она испугалась, что Малфой собрал вещи и ушёл, но звук воды успокоил её.

Гермиона подкралась к двери в ванную комнату и тихонько приоткрыла её, смущенно заглядывая внутрь.

Драко стоял под душем, уперевшись вытянутой рукой в стену, и невидящим взором смотрел на плитку, словно первокурсник на руны. Он явно был в смятении. Запутался в мыслях и чувствах. Застрял между мирами Гермионы, как и она сама.

Затворив дверь, Гермиона спустилась на кухню, чтобы приготовить кофе. На столе она нашла сову, которая, влетев ночью через форточку, сидела теперь, нахохлившись, и недовольно щурилась от солнечного света. К лапке её была привязана записка. Угостив ночную гостью печеньем, Гермиона отвязала послание и развернула его.

"Пересечение Косого и Лютного, в полдень", — значилось там. Подписи не было, но Гермиона узнала почерк Снейпа и вздохнула. Никуда идти она не собиралась, намереваясь посвятить этот день налаживанию отношений с Драко, как вдруг её посетила смутная догадка, заставившая полностью пересмотреть план действий.

Дождавшись, пока Драко выйдет из душа, Гермиона устроилась на кровати, скинув халат и сорочку и призывно разведя ноги. Малфой покраснел и хотел отвернуться, но она начала ласкать себя, разводя половые губы в сторону, и игнорировать этот факт у Драко не получилось. Он накинулся на неё и буквально смял, вдавливая в кровать...

— Мне нужно уйти, — сказала Гермиона со вздохом, когда все закончилось. Вставать с постели жутко не хотелось, но нужно было идти. Ради Драко.

— Куда? — Малфой насторожился.

— Решить одно важное дело, — уклончиво отозвалась Гермиона. — Я быстро.

Он ничего не сказал, думая, наверное, что в любом из миров Гермиона останется Гермионой.

А она, воспользовавшись его молчанием, вышла из дома, чтобы аппарировать на угол Косого и Лютного. Расчёт был прост: если Снейп хочет добиваться её, значит, надо показать, что это больше не нужно. Тогда он отстанет, а Гермиона останется с Драко. Ведь главное — не заставлять Малфоя страдать... Хотя бы в ванильном мире без войны.

Гермиона огляделась, рассчитывая увидеть высокую худощавую фигуру в мантии по самый нос, но Снейпа поблизости не оказалось. Она прождала минут десять и уже собиралась уходить, как вдруг перед ней возник домовой эльф. Он отвесил Гермионе глубокий поклон и протянул коробочку.

Гермиона посмотрела на все это в нерешительности, однако приняла подношение — хотя бы посмотреть, что внутри. Но стоило ей коснуться коробочки, как воронка перемещения засосала её и выплюнула в совершенно незнакомом месте. Гермиона огляделась — комната, куда перенёс её порт-ключ, напоминала гостиничный номер. Стол, небольшой диванчик, пара кресел, камин, окно в пол. На мгновение показалось, что она зашла слишком далеко, и Гермиона мысленно обругала себя. Но в комнате никого не было. На столе лежала записка: "Иди в спальню".

Это показалось очевидным — куда же ещё мужчина может заманить желанную женщину. Но Гермиона уже все решила: давно следовало положить конец всем этим нелепым недомолвкам! Тряхнув головой для пущей уверенности, она резко толкнула дверь...

Снейпа в спальне не обнаружилось, и это обескуражило. Большая кровать, дверь в ванную... Но нет, Снейп не принимал душ и не прятался за гардинами — это Гермиона поняла сразу, как только увидела в углу, у окна...

Невозможный, невероятный подарок! Только такой человек, как Снейп, мог преподнести его.

"Загляни в себя", — было выведено на бумажке, парящей над Еиналеж. Снова зеркало, но на этот раз — истинная драгоценность Хогвартса. Если бы в Попечительском совете узнали, как Снейп обращается с вверенными ему артефактами... Затаив дыхание, Гермиона подошла ближе и, не веря себе, заглянула в зеркало. Почему-то сначала она подумала, что увидит в нем "ту" Гермиону, что играет сейчас её роль в мире после войны.

Но нет. Перед Гермионой стояла она сама, одетая в невесомый пеньюар. С одной стороны от неё стоял Гарри в аврорской мантии на лиловой подкладке и улыбался, глядя на неё зелёными глазами Лили Поттер. Волосы его рассыпались в беспорядке, обнажая шрам на лбу в виде тонкой молнии. Рядом с Гарри сидел Рон. Одетый в один из свитеров, подаренных мамой на Новый год, он не улыбался, а взирал на неё глазами, полными тоски. "Её" Рон...

С другой стороны, ближе, чем остальные, стоял Малфой, голый по пояс, и губы его кривились в нахальной ухмылке, на на предплечье красовалась Темная Метка.

— Ты видишь меня? — Снейп подкрался так тихо, что Гермиона вздрогнула, не ожидая услышать его.

— Я... — протянула она отрешенно, все ещё завороженно глядя в зеркало.

— Понятно, — прервал Снейп ход её сбивчивых мыслей и резко отошёл в сторону.

Он вообще был резким, хотя по-прежнему излучал уверенность.

Гермиона обернулась к нему, думая о том, что за столь щедрый подарок профессор мог потребовать...

— Меня там нет, верно? — его глаза сузились, и Гермиона рассеянно кивнула. — А он есть.

Не вопрос — утверждение. И снова кивок.

— А шрам? — вдруг задел Снейп странный вопрос. — На твоей руке в зеркале есть шрам?

Гермиона удивленно подняла руку, чтобы было видно то место, которое она теперь исправно мазала бальзамом.

— Нет, — произнесла она удивленно, разглядывая в зеркале свою руку. — Шрама там нет.

— Но он был, — Снейп пристально посмотрел на неё, словно видел насквозь.

Гермиона потерянно кивнула. Профессор смешал ей все карты.

— Беллатрикс утверждает, что ни при чем, но мы оба знаем, что это её работа, — Снейп облизал пересохшие губы. — Ты ничего не хочешь рассказать мне?

— Нет, — ответила Гермиона так уверенно, как только могла под его напором.

— Может, тогда я? — он самодовольно склонил голову набок. — С чего начать?

— Как вам будет угодно, профессор, — Гермиона поразилась его проницательности.

— Отлично, — он уселся на кровати, откинувшись на руки, и заговорил: — Я хорошо помню этот день. "Дырявый котёл" и ты, только это была уже не ты, верно? Другой взгляд, испуг в глазах, непонимание... Сначала мне показалось, кто-то притворяется тобой, но потом стало понятно — это не так. И еще обращение: "профессор"... — он усмехнулся. — Шрама у тебя не было тоже до того самого дня. Застарелого, кстати, шрама. А в остальном... Все та же Гермиона, да. Что скажешь?

— Из вас получился бы отличный шпион, — она устала притворяться кем-то другим.

— Возможно, — Снейп задумался. — Так кто ты, девушка со шрамом?

— Я... — Гермиона замялась. — Я уже и сама толком не знаю. Можно сначала спросить у вас что-то?

Она все ещё смотрела в зеркало, и Малфой ухмылялся оттуда, демонстрируя обнаженный торс.

— Спрашивай, — Снейп смотрел с интересом.

— Как думаете, человек вправе за другого решать, что тому нужно?

Снейп почесал подбородок.

— Разве что тот, другой, сам не знает ответ, — задумчиво ответил он.

— А если знает? — щеки Гермионы запылали — ей предстояло принять непростое решение.

— Тогда не указывай ему, как жить, Гермиона, ты не имеешь на это права, — Снейп пожал плечами. — К чему все это?

Гермиона обернулась к профессору.

— Если я сейчас просто уйду отсюда, это распалит вас ещё больше.

— Возможно, — Снейп вдруг резко встал и оказался слишком близко. От него приятно пахло.

— И тогда, вероятно, рано или поздно вам удастся разрушить семью Малфоя-младшего, — осторожно продолжила рассуждать Гермиона.

— Я приложу все усилия, — он стал совсем уж близко.

— Драко будет страдать, — вздохнула Гермиона, отступая а шаг.

— Плевать на этого идиота, — Снейп дышал тяжело, и Гермиона затрепетала, стараясь из последних сил слушать голос разума, а не инстинкты, умоляющие её бежать прочь.

— Получается, если я хочу сделать Драко счастливым, то мне придётся отдаться вам...

— Странная логика, но мне нравится, — Снейп усмехнулся, обнимая её за талию и притягивая к себе.

— Вы тогда потеряете ко мне интерес...

Снейп наклонился к ней, но вместо поцелуя прошептал в самые её губы:

— Не думаешь же ты, что я настолько примитивен, — он выдержал паузу. — Я знаю — ты не та Гермиона, что сохнет по мне уже несколько месяцев. Ты так любишь это ничтожество из рода Малфоев, что готова отдаться мне — лишь бы сохранить семью. Это даже лучше, чем то, о чем я мог мечтать...

С этими словами он отстранился и, усмехаясь, отошёл к двери.

— Мне нужна не просто Гермиона, — сказал он ехидно. — Теперь мне нужна именно ты.

— Почему вы постоянно называете Драко ничтожеством? — спросила Гермиона устало — ей стало гораздо легче.

— Потому что он трус, — фыркнул Снейп. — Будто ты не знаешь.

Гермиона смутилась и не нашлась, что ответить.

— Завтра я стану директором Хогвартса, и тогда наша жизнь круто изменится, — пообещал Снейп, собираясь уходить, как вдруг Гермиону словно громом поразило:

— А что с профессором Дамблдором? — почти крикнула она, удивляясь, как эта мысль не пришла ей раньше.

Снейп удивленно поднял брови.

— Дамблдор погиб, — сказал он так, словно она только что вышла из леса. — Погиб, когда вы учились на шестом курсе. Странный вопрос, знаешь ли.

— Вы убили его! — глаза Гермионы широко распахнулись от посетившей её догадки.

Миры пересекаются, и если Дамблдор погиб в тот же год, что и в "её" мире...

— Что за гоупости?! — Снейп отлично изобразил недовольное изумление, но Гермиона была слишком взвинченна, чтобы вовремя остановиться.

— Да-да, профессор! — она едва удержалась оттого, чтобы броситься к нему и схватить за рукав, словно задержала с поличным. — Вы применили к нему Аваду Кедавру, а Драко... Он должен был убить Дамблдора, но не смог. И из-за этого вы считаете его трусом!

Снейп изогнул бровь. Недовольство его уступило месту любопытству.

— Похоже, там, откуда ты родом, у нас гораздо более доверительные отношения, — хмыкнул он.

— Там, откуда я родом, как вы изволили выразиться, вас убили несколько лет назад, — она задохнулась и без сил упала на кровать, готовая заплакать.

— За убийство Дамблдора? — осведомился Снейп даже слишком благодушно.

— Нет, — вздохнула Гермиона, сдерживая слезы. — Скорее из-за убийства Дамблдора... И все же, зачем вы сделали это? Чтобы получить должность?

— Чушь какая, — Снейп подошел и присел рядом, и от его близости стало не по себе. — Меня всегда интересовала должность преподавателя Защиты от тёмных искусств. Директорское кресло привлекло меня в прошлом году, после того, как МакГонагалл решила уйти из школы.

Он посмотрел на Гермиону участливо.

— Дамблдор погиб вследствие несчастного случая, пожалуйста, не ищи подвоха, — он заглянул в её глаза. — А твой муж трус просто потому, что он трус. Не способен на поступок.

— А вы способны? — их глаза встретились, и Гермиона вздрогнула.

— Я способен, — спокойно заявил Снейп и хитро усмехнулся.

— Да уж, — она отвела взгляд и уставилась на собственные колени. — Бросить Лили — это настоящий поступок. Мужской.

— В том числе, — он придвинулся ближе. — Это лучше, чем продолжать обманывать её. И да, не каждый решится разрушить семью ради девчонки, что годится ему в дочери.

— Вы так гордитесь собой, — желчно усмехнулась Гермиона, но в следующее мгновение вся её желчность испарилась, уступая место отчаянию, потому что Снейп внезапно повалил её на подушки и оказался сверху.

— Нет повода не делать этого, — прошептал он страстно. — Только не говори, что не хочешь меня...

— Н-не хочу, — пискнула Гермиона, краснея.

Она попыталась сбросить его, но Снейп оказался сильнее и настойчивее.

— Ни разу не был с женщиной впервые и вновь одновременно... — его шёпот прошелестел в её ухе и заставил затрепетать.

— Оставьте меня, профессор, — взмолилась Гермиона, нащупывая палочку.

Снейп пристально посмотрел на неё и проговорил медленно в самые её губы:

— Ты уверена в этом?

Она лишь обессиленно кивнула.

Снейп порывистое вскочил с постели и, откинув назад растрепавшиеся волосы, сверкнул на Гермиону черными глазами:

— Прежде чем отправишься выяснять подробности смерти Дамблдора, спроси у своего любимого Драко, что тот делал на башне в тот злополучный день, — бросил он и быстро удалился.

Гермиона закрыла глаза и ещё долго лежала, не в силах собраться с мыслями.

— Что ты делал на башне в день гибели профессора Дамблдора?! — Драко едва успел раскрыть рот, чтобы задать встречный вопрос, но Гермиона его опередила, и он ошарашенно отступил в сторону.

— В смысле? — проговорил Малфой, явно желая увильнуть, и побледнел.

Это не понравилось Гермионе.

— Ты слышал вопрос, — жестко произнесла она. — Какая его часть тебе непонятна?

— Почему ты спрашиваешь? Откуда знаешь? Где ты была сейчас? — Драко нахмурился.

— Спрашиваю, потому что хочу докопаться до правды, — пылко ответила Гермиона, краснея. — Знаю, потому что мне сказал профессор Снейп. И да, я встречалась с ним. И между нами ничего не было — лишь разговор, и весьма откровенный.

— Он манипулирует тобой, — Драко ощетинился. — Зачем вы встречались?

— Сначала ответь на мой вопрос!

— Какой вопрос? — изобразил он непонимание.

— Не прикидывайся идиотом, — Гермиона была на взводе. — Дамблдор погиб. Он упал с башни. И в момент его гибели ты был там. Почему?

— Совпадение, — Малфой закрыл лицо руками на мгновение, потом зажмурился, открыл глаза и сел, раздумывая, видимо, до какой степени откровенность достаточна для разговора такого рода.

— Ты был один?

— Нет.

— Это как-то связано с Исчезательным шкафом?

— С чем? — он изобразил удивление весьма искусно.

— Неважно, — Гермиона вздохнула. — Так что произошло в ту ночь? Мне необходимо это знать, — Гермиона понизила голос. — Иначе я буду думать, что ты покушался на жизнь директора Дамблдора...

— Ты серьёзно?! — Драко истерично возвысил голос.

— Абсолютно.

Повисла пауза. Молчание было тяжёлым, но Гермиона наступала, ожидая откровенного ответа, — ей действительно важно было знать. Очень. Важно.

— Ладно, — медленно проговорил Малфой, глядя в пол. — Я скажу. Но ты объяснишь, что связывает тебя со Снейпом.

— Идёт, — Гермиона почти с нежностью узнала в этом Драко настоящего Малфоя.

— Так вот... — было видно, что слова давались ему с трудом. — Дело в том, что... Мы решили, что никому больше не расскажем...

— Мы?

Драко кивнул.

— Я и Поттер, — выдохнул он тяжело.

— Вы были там вместе?

Снова кивок.

Гермиона задумалась. По логике, Гарри действительно должен был стоять там в злополучный момент. Походило на правду.

— И что вы там делали?

Лицо Драко полыхнуло.

— Это была ужасная ночь. Я поссорился с Пэнси, и мы с Гарри окопались на башне, чтобы обсудить ситуацию... — попытался неизящно увильнуть он.

— Малфой, — он вздрогнул, словно Гермиона ударила его по щеке.

— Ладно, плевать, все равно уже все сыпется в прах, — Драко глубоко вздохнул. — Мы с Поттером занимались сексом. Все, я сказал это. Можешь думать, что хочешь.

— Что?! — Гермиона ожидала услышать все, что угодно, кроме такого. — Ты серьёзно?!

Драко обреченно кивнул.

— Можешь презирать меня. Да ты и так уже близка к чему-то подобному.

Гермиона задумалась. Мысль о том, что Гарри и Драко... Она даже в страшном сне ничего подобного не могла и представить. Да и не хотела вдаваться в подробности, отгораживаясь тем самым от Малфоя. А потому просто перевела тему:

— Ты знаешь, что там делал Снейп?

Драко удивленно уставился на неё: явно ожидал другой реакции на своё откровение.

— Говорил о чем-то с Дамблдором, — Драко пожал плечами. — Мы с Поттером спрятались, когда услышали их шаги. Судя по тому, что они обсуждали, Дамблдор сам пригласил Снейпа, чтобы пообщаться. Директор увлёкся, подошёл слишком близко к краю и случайно сорвался...

— И ни вы, ни Снейп не помогли? Левикорпус? Воларе Лентаменте?

Драко отвёл взгляд, но Гермиона подошла ближе, нависая, и он малодушно сдался.

— Гарри хотел помочь, но я испугался, что нас засекут, и задержал его, — упавшим голосом признался Малфой. — Только на мгновение. Но момент был упущен, и когда Поттер все же выскочил, оказалось уже поздно что-то делать.

— Ясно, — Гермиона ощутила, как к горлу подкатил комок разочарования. Снейп был прав: Малфой трус — в любом из миров.

— Ты теперь уйдёшь от меня? — тихо спросил Драко, явно боясь услышать ответ.

Но для Гермионы это сейчас было неважно.

— А Снейп? — задумчиво произнесла она. — Почему он не помог директору?

— Снейп? Это тебя интересует... — Драко закрыл глаза. — Он пытался помочь, но Гарри толкнул его, когда вылезал из укрытия, и заклинание пролетело мимо.

Гермиона молчала. Глупость ситуации повергла её в смятение. Странное стечение обстоятельств, словно "подгонка" под другую, суровую, реальность.

— Твоя очередь, — напомнил Малфой, нервно сглатывая. — Что у тебя со Снейпом?

— Я поставляю ему кое-какие ингредиенты, — отрешенно отозвалась Гермиона. — А он даёт мне пищу для размышлений.

Драко не ответил. Наверное, не поверил.

Внезапно Гермиона почувствовала страшную духоту и поспешила открыть окно. Что-то поломалось в ней. Бывшая гриффиндорка больше не могла найти для себя ориентир, и её чувства к Драко в одночасье показались лишь мимолетным увлечением.

Разговор не шёл, впрочем, никто из супругов не старался поддержать его, избегая встречаться взглядами.

Вечер тянулся бесконечно долго, и Гермиона снова и снова представляла Драко и Гарри в объятиях друг друга. Интересно, почему Гарри не отвернулся от Драко, даже увидев его слабость и трусость? Гермиона решила выяснить это позже. А пока, с трудом дождавшись урочного часа, она скрылась в душе, рассчитывая побыть, наконец, наедине с собой.

Гермиона потерянно смотрела в большое зеркало над раковиной, когда почувствовала, что не одна. На неё взирали точно такие же глаза "той" Гермионы, с любопытством изучающие её.

— Драко и Гарри занимались сексом, — зачем-то произнесла Гермиона вслух то, о чем думала постоянно.

"Драко и Гарри занимались сексом", — бездумно повторило отражение, и Гермиона усомнилась в том, что не одна.

Откинув назад непослушные волосы, она глубоко вздохнула. Мысли вернулись к другому.

— Снейп лучше Малфоя... — задумчиво проговорила она, вспоминая свой невероятный опыт с Еиналеж.

"Снейп лучше Малфоя"... — согласилось отражение, и внезапно Гермиону охватила волна странного чувства сродни предвкушению.

Она и сама не была уверена, хочет этого или нет, но её пальцы словно сами собой потянулись вдруг к зыбкой поверхности стекла — к таким же точно пальцам зазеркальной Гермионы. В спальне у Драко что-то упало — раздался страшный грохот, и Гермиона отдёрнула руку, но подушечки пальцев уже коснулись мягкой кожи чужих рук, и голову пронзила резкая острая боль.

Гермиона не помнила, как добралась до постели...

Гермиона открыла глаза, но ещё долго не могла пошевелиться и повернуть голову. Наконец, взяла себя в руки и резко обернулась... Никого. Кровать её была пуста: ни Рона, ни Драко.

Гермиона медленно встала, подошла к зеркалу и взглянула в него: это все ещё была она, и отражение ничем не отличалось от того, что обычные люди видят каждый день в зеркале.

Внезапно её взгляд упал на столик. Но осколка на нем не обнаружилось.

— Драко! — Гермиона открыла дверь в ванную комнату, но и в душе никого не было. — Драко!

Она спустилась вниз, осмотрела кухню — пусто. Гермиона осталась в доме совершенно одна.

Поскольку смутные сомнения все ещё терзали её, Гермиона быстро оделась и отправилась в Министерство, благо понедельник наступил в обоих мирах.

В лифте по-прежнему было душно из-за огромного количества людей. Гермиона с большим трудом протиснулась к выходу, когда лифт остановился на её этаже. Все ещё не вполне соображая, где находится, она рассеянно поприветствовала ассистентку.

— Ваш кофе, — услужливо сказала та, открывая перед Гермионой дверь кабинета. — Почта на столе. Сегодня у вас...

— Неважно, — Гермиона нахмурилась. — Отмени все, у меня встреча.

Ассистентка кивнула и вышла.

Гермиона села за стол и, сделав глоток горячего кофе, занялась почтой, чтобы собраться с мыслями. Но ей это не вполне удалось: среди корреспонденции она нашла бумаги о разводе. Дрожащими пальцами распечатала конверт, как вдруг дверь её кабинета распахнулась. На пороге стоял... Да, сомнений больше не осталось: на пороге стоял Гарри Поттер. "Её" Гарри с пронзительными зелёными глазами Лили Эванс.

— Я переспал с Малфоем, — его щеки пылали, словно он нарушил с десяток школьных правил. — Хотя, думаю, ты и так знаешь.

— Ты... Что?! — Гермиона обязательно упала бы, если бы стояла.

— Погоди... — опешил он. — Ты же сама убеждала, что это стоит попробовать, и вот я... Джинни не знает, наверное, ей и не надо, сама понимаешь, — он перевёл дух и уселся в кресло у каминчика для связи.

— Ты так говоришь, словно... — Гермиона не могла поверить в то, что отражение вчера не обмануло её. "Та" Гермиона действительно знала, что это случится.

— Ладно, кажется, мы оба хотели чего-то такого, и мы это получили, — Гарри махнул рукой. — Я предатель, да?

— Ты знаешь, почему Рон прислал мне бумаги на развод? — спросила Гермиона так, словно ответ на её вопрос мог помочь самому Гарри разобраться в себе.

Внезапно она осознала, что не чувствует боль, думая о муже, — только пустоту, словно мысли о Роне доходят до сознания через огромную трубу.

— Может быть, потому, что ты спрашиваешь об этом, словно интересуешься, почему твой кофе остыл, — вздохнул Гарри. — Я не лезу в ваши дела, ведь вы мои друзья. Но, знаешь, в последнее время ты ведёшь себя как-то...

— Как стерва? — вздохнула Гермиона, краснея.

— Да нет, просто... Такое впечатление, будто ни Рон, ни все семейство Уизли никогда для тебя ничего не значили, — Гарри смотрел исподлобья, видимо, чувствуя себя неловко.

Гермиона подумала, что для её отражения это, по сути, так и было, поэтому не ответила ничего, решив поменять тему.

— И как Малфой в постели? — спросила почему-то Гермиона, хотя хотела спросить совсем про другое.

— Такой же, как всегда, — пожал Гарри плечами. — Мы с ним не стали ближе. До сих пор не понимаю, как тебе пришла в голову эта безумная мысль.

— Наверное, вы должны были сделать что-то подобное рано или поздно, иначе слишком много недосказанности, — Гермиона подумала, что "та" она рассуждала именно так, когда затевала все это.

— Пожалуй, — Гарри потер лоб со шрамом. — Мы все стали другими после смерти Джорджа. Ты не задумывалась?

— Для Рона это было слишком тяжело, — Гермиона пролистала бумаги. — Он хочет наш дом.

— Отдай, — посоветовал Гарри. — Отпусти. Время все расставит по местам.

По местам... Странная мысль посетила Гермиону. Ведь если миры пересекаются, и где-то на отрезке её жизни притаился развод, значит, его не удастся избежать ни одной из них.

А что дальше? Снейп? Почему-то Гермиона подумала, что отражение пожелало вернуть её обратно именно в тот момент, когда Снейп действительно заинтересовал её. Совпадение? Вряд ли. Зазеркальная Гермиона ещё раз убедилась в своей правоте — Снейп лучше Малфоя, — зачем было оставаться и терять время. Гермиона умна, и этот факт становился тем яснее, чем больше она видела себя со стороны.

— Гарри, — она встала и подошла к другу ближе, — скажи, почему ты не презираешь Малфоя, даже зная, что он часто совершает низкие, трусливые поступки?

Поттер задумался, поправил очки, а потом медленно произнёс:

— Иногда кажется, что мне не хватает такого друга, как он. Малфой удержал бы меня от многих поступков, которые я совершил по глупости и горячности. А я... Я тоже научил бы его чему-то, наверное.

— Чувство превосходства? — Гермиона нахмурилась. — Это многое объясняет.

— Наверное, — произнёс Гарри покладисто. — Самое интересное, что Малфой тоже испытывает это чувство — сродни превосходству. По-моему, я его понимаю.

Они немного помолчали.

— Я отдам Рону дом.

— Начнешь жить с чистого лица? — Гарри посмотрел в окно.

— Я... уже начала, — Гермиона вздохнула. — Свела шрам.

— Покажи! — Поттер с энтузиазмом взял её за руку. — Как тебе удалось?!

— Один очень талантливый зельевар сделал для меня бальзам, — внезапно она почувствовала легкую грусть оттого, что осознала — больше никогда она не увидит Снейпа.

— Какой шаг будет следующим?

— Загляну в себя, — Гермиона закрыла глаза, принимая важное решение. — Начну с того, что посещу Хогвартс. Пойдём со мной, Гарри! Ты не пожалеешь.

Поттер почесал затылок и улыбнулся — его охватило чувство предвкушения.

И оно не подвело: Гермиона аппарировала его в Хогсмид — стоило им покинуть Министерство. От Хогсмида до Хогвартса было рукой подать, и Поттера захлестнули воспоминания. Он шёл по узким улочкам и то и дело повторял:

— А помнишь — на третьем курсе: я пробрался сюда с картой Мародеров! Смотри — Визжащая хижина. Помнишь: там Снейп...

Он не договорил, потому что Гермиона вдруг резко остановилась и оглянулась.

— Снейп... — медленно повторила она и вдруг резко ускорила шаг.

— Да что с тобой такое? — спросил Гарри, все ещё не в силах прийти в себя. — Я думал, мы сюда затем приехали, чтобы...

— Чтобы заглянуть в себя, а не в прошлое, — оборвала Гермиона резче, чем следовало бы. — Пойдём скорее — я хочу застать директора МакГонагалл на месте.

Они ускорились, и довольно быстро оказались у ворот школы. Студентки, заметив Гарри Поттера, защебетали что-то, захихикали и вспорхнули, как птички.

— Ты все ещё популярен, — хмыкнула Гермиона, не оборачиваясь.

— Здесь быть труднее, чем в Хогсмиде, — заметил Гарри, проигнорировав её колкость. — Давай быстрее покончим со всем этим.

И они двинулись к кабинету директора, старательно минуя Большой зал и основные коридоры, где происходила битва за Хогвартс, насколько было возможно.

МакГонагалл как раз выходила из-за статуи горгульи, когда Гарри и Гермиона показались из-за угла.

— Мерлин Всемогущий! — директор поправила очки. — Кого я вижу!

— Здравствуйте, — Гермиона закашлялась и вдруг сообразила, что это нервное, но быстро остановиться не получилось.

— Профессор, — Поттер склонил голову в поклоне. — Мы очень рады видеть вас в добром здравии.

— Гарри, мальчик мой, Гермиона... — МакГонагалл вздохнула. — Слышала о вашей утрате... Приношу вам и всему семейству Уизли свои самые глубокие соболезнования...

Гермиона сумрачно кивнула, Гарри шмыгнул носом и поблагодарил. Они обменялись ещё несколькими светскими фразами, когда Гермиона сказала:

— Мы бы хотели взглянуть в Еиналеж, профессор, если вы не против.

МакГонагалл напряглась, затем поджала губы.

— Вы уверены? — спросила она, не задавая лишних вопросов.

— Абсолютно, — Гермиона тряхнула гривой для пущей убедительности.

— Мы точно знаем, чего хотим, — добавил Гарри, хотя и не был уверен в этом.

— Что ж, хорошо, — МакГонагалл кивнула. — Я попрошу эльфов доставить зеркало в мой кабинет. А пока проходите, прошу вас.

Они оказались в директорском кабинете, и первым, что бросилось Гермионе в глаза, был портрет Снейпа. Не того, хитрого и самоуверенного, что производил впечатление почти такое же, как Люциус Малфой в лучшие свои годы. С портрета на неё глядели угрюмые черные глаза человека, что долгие годы был шпионом Дамблдора и работал на Орден Феникса, не получая взамен и толики благодарности. Этот Снейп, привыкший, что его ненавидят и боятся, смотрел исподлобья, немного дико и в то же время презрительно, но Гермиона не в силах была оторвать взгляд от портрета, с каждой минутой все сильнее осознавая, что, вероятно, упустила что-то очень важное в жизни.

Наконец эльфы доставили Еиналеж, и МакГонагалл заклинанием заставила чехол, скрывающий поверхность стекла, исчезнуть.

— Ты первый, — подтолкнула Гермиона Гарри, чувствуя, как пересохло во рту.

Гарри молча кивнул и подошёл к Еиналеж, заглядывая в него неуверенно, с опаской — боялся, что больше не увидит родителей. Он смотрел долго, и Гермиона не мешала ему, исподтишка наблюдая за портретом профессора. Ей хотелось сказать Снейпу что-нибудь. Но она не могла придумать ничего достаточно достойного.

— Твоя очередь, — почти шепотом произнёс Поттер, касаясь её плеча, и Гермиона сделала шаг в неизвестность.

Она заглянула в зеркало и немало удивилась, когда не увидела в нем ни Гарри, ни Рона, ни даже Малфоя. Вместо них в предательском отражении она стояла в спальне, куда приглашал её "тот" Снейп. На ней не было ничего, кроме тонкой прозрачной сорочки, а Снейп — тот самый — сидел, развалившись, на кровати и ухмылялся, зная наверняка, что в этот раз Гермиона сама подойдёт к нему. И она сделала сначала один, затем ещё один шаг, потом ещё — пока не оказалась слишком близко. Снейп продолжал ухмыляться. Гермиона скользнула к нему и робко села рядом, смущенно глядя на свои колени. Момент — и Снейп оказался сверху, жадно вдыхая её аромат. Одной рукой он оперся на матрас, другой напористо мял её податливую грудь, в то время как его колено нахально скользнуло меж её ног, разводя их.

Гермиона покраснела, чувствуя, как возбуждение обволакивает низ её живота.

— Это точно Еиналеж? — прошептала она, пулей отскакивая от зеркала. Её щеки пылали.

Где-то за окном раздался свисток — началась тренировка по квиддичу.

— Совершенно точно, — кивнула МакГонагалл, строго глядя на неё поверх очков. — Гермиона, я обязана предупредить вас о том, что с этой вещью нужно быть предельно осторожной...

Но предупреждение явно запоздало. Сейчас Гермиона ясно, как никогда прежде, осознала, что должна была отдаться Снейпу, пока была возможность. А теперь...

Она почти не слушала, когда Гарри рассказывал ей о том, что в зеркале не видел себя с Джинни. Она почти не помнила, как добралась до дома. Но стоило пересечь порог, как Гермиона бросилась искать осколок зеркала Джорджа — её связь с "тем" миром.

Зеркальца нигде не было. Куда же отражение могло деть его?!

— Акцио осколок! Акцио портал в другой мир! Акцио...

Не было больше портала. И единственным логическим объяснением этому было стремление "той" Гермионы навсегда разорвать все связи между мирами, чтобы забрать Снейпа себе.

"Это не я", — думала Гермиона, судорожно продолжая рыться в ящиках туалетного столика. Но все было напрасно.

Бледная полная луна уныло смотрела на Гермиону своими глазами-кратерами, и казалось, будто она плачет. Нет, Гермионе вовсе не хотелось вслед за луной проронить хоть слезинку. Скорее она злилась на себя за глупость, недальновидность, зажатость в рамках... Теперь, впрочем, злиться было поздно, и все, что ей оставалось, — наблюдать за рыдающей луной и представлять, что было бы, если...

Наутро Гермиона перебывала в очень дурном расположении духа. Она неслась по холлу Министерства с такой скоростью, что едва не сбила с ног незадачливого Грегори Гойла, который вообще-то не работал в Министерстве, а всего лишь наведывался сюда иногда, чтобы предложить свои нехитрые услуги по полировке палочек и метел.

— Малфой! — она заметила его в коридоре и, как хищная птица, спикировала на жертву. — Улаживай формальности! Мы едем в Японию.

— Как будет угодно, босс, — Драко изящно поклонился, и его волосы немного растрепались. — Желаете номер с одной огромной кроватью?

— Мы не отдыхать едем, — отрубила Гермиона и вдруг подумала, что тон Малфоя как-то изменился.

— Тогда с какой же целью?..

Непонимание он изобразил мастерски.

— Я что-то упустила, или японцы до сих пор не ратифицировали мой билль? — скептически выдала Гермиона, почему-то ощущая невероятный подъем и прилив сил, словно перепалка подпитывала её энергией.

— Я хорошо знаю своё дело, — ощетинился Малфой, но на Гермиону больше не действовали его уловки.

— Я лично буду обсуждать с нашими партнерами все спорные моменты, — деловито сказала она. — А ты все организуешь и дашь мне знать, когда можно будет ехать.

— Ну да, кто лучше автора... — Гермиону не удивило, что Малфой повторил слова Драко из зазеркалья.

— Вот именно, — она поджала губы, резко развернулась на каблуках и удалилась с видом победителя просматривать почту и придумывать, как могли бы сложиться её отношения со Снейпом.

Драко вернулся через пару дней. Его заострённый лисий нос был слегка сморщен, словно ему предстояло съесть целую тарелку навоза.

— Все сделано по вашему указанию, — отрапортовал он, слегка склоняя голову. — Аппарировать можем завтра. Первая серия встреч назначена на послезавтра, чтобы можно было привыкнуть к разнице во времени.

— Боишься не выспаться? — поддела Гермиона насмешливо.

— Ты "старая" нравилась мне куда больше, хоть и могло показаться, что я думаю иначе, — Драко пожал плечами, сомневаясь в чем-то, и хотел уже уйти, как вдруг Гермиона спросила:

— Почему? — в этом вопросе было слишком много, чтобы сразу получить ответ.

— Что "почему"? — Малфой тут же заставил Гермиону убедиться в собственной правоте.

— Почему "старая" Гермиона лучше? — и вдруг сама нашла правильный ответ. — Не потому ли, что она побитая, как собака, что вечно зализывает раны?

Драко прищурился.

— Дай-ка руку, — он протянул ладонь, но не смог ни о чем догадаться, потому что шрам на руке Гермионы исчез без следа.

— Даже не надейся, — победно изрекла Гермиона, глядя на него с превосходством. — Ты плох везде, где бы мы ни встретились, поэтому забудь обо всем, ну, кроме, может, секса с Гарри...

— Он сказал тебе? — Драко покраснел, казалось, до кончиков волос.

— Это вообще была моя идея.

— Ну ты и... — он не договорил, потому что в следующее мгновение толкнул Гермиону на кресло для посетителей и, не дав опомниться, придавил её своим телом, дыша тяжело, словно после пробежки.

— А об этом ты ему расскажешь?

Гермиона хотела вырваться, но быстро сообразила, что ничего не выйдет. Драко засунул руку ей под строгую юбку и, оттянув в сторону трусики, вошёл пальцами в ставшее уже довольно влажным лоно.

— Вот так, — шептал он, размеренно двигая рукой. — Я знаю, как тебе нравится, так что можешь не врать мне про какие-то там нежности.

Гермиона внезапно осознала, что Драко делает так не впервые — очевидно, "той" Гермионе не нужно было долго думать, прежде чем отдаться тому, кто так похож на её собственного мужа. Постепенно стало ясно, что Малфой прав — ей нравилось то, как он имеет её пальцами. Это сложно было объяснить, но... Гермионе вообще нравилось, что "этот" Малфой имеет её. Пройдя войну, он не вырос тем нежным романтиком, который так подкупил её в параллельном мире. Но зато он обрёл "хребет" и уверенную твердость — то, что могло сойти за Снейпа, хотя Гермиона могла лишь гадать, каков профессор в постели.

Почувствовав приближение оргазма, она выгнулась навстречу Драко, но тот, догадавшись обо всем, вдруг резко убрал пальцы и поднялся, оставляя её, распаленную, на пике возбуждения.

— Как это понимать? — чуть хрипло простонала Гермиона, упрямо желая кончить.

— Как-то так, — Драко сделал ещё шаг назад и поправил волосы. — Ты же знаешь, что будет дальше.

Гермиона не знала. То есть "эта" Гермиона была совершенно не в курсе, какие игры затевало здесь её отражение. Малфою, однако, такие игры были явно по душе.

— Ладно, я сегодня не в настроении, — вздохнула Гермиона разочарованно, поднимаясь на ноги. — Если думаешь, что сделал меня, — забудь. В Японии все снова встанет не свои места.

— Не встанет, — Драко лукаво усмехнулся, наблюдая за тем, как Гермиона поправляет трусики. — Может, ты и сильна в своих законах и биллях, но без меня тебе не найти ключик к японской душе. К тому же, — он расстегнул брюки, — ты все ещё возбуждена, и я бы с удовольствием сделал с тобой кое-что... Если ты хочешь, конечно, а, Грейнджер?

И он подмигнул разве что не по-хулигански.

— Делай, — Гермиона поняла, что умрет от любопытства. — Делай, что бы ты там хотел, только быстрее.

— Тогда снимай юбку, Грейнджер, и покажи мне уже, что у тебя между ног, — Малфой закусил губу, пристально глядя на Гермиону.

Она колебалась недолго, но потом решила, что однажды уже упустила возможность из-за нерешительности и излишней мнительности, а потому расстегнула застежку, позволяя юбке упасть к ногам. Затем медленно, немного нерешительно стянула вниз трусики и позволила Драко наслаждаться видом своего обнаженного тела.

Но вместо того, чтобы предпринять что-либо, Малфой вдруг закашлялся, спрятал член в брюки и отвернулся.

— Как это понимать?! — более нелепо Гермиона не чувствовала себя никогда в жизни.

— Слушай, я думаю, ты все знаешь и сама, — Малфой уставился в окно.

— Что я должна знать?! — Гермиона была готова растерзать Драко, но без трусов чувствовала себя слишком глупо для этого.

— Одно дело "жарить" Грейнджер "оттуда", — тихо пояснил Малфой, сложив руки на груди. — И совсем другое — ту, которую пытали у тебя на глазах.

Повисла тяжелая пауза, а Гермиона все никак не могла собраться, чтобы вернуть на место хотя бы белье.

— Как ты догадался? — прошептала она, чувствуя между ними особенную связь.

— "Та" ты шепнула мне пару дней назад, что избавилась от волос "там"... — выдохнул он смущенно, и Гермиона невольно коснулась пальцами тонкой дорожки, которую всегда оставляла, приводя в порядок линию бикини.

Она глубоко вздохнула и оделась. Неудовлетворенное возбуждение сменилось опустошенностью. Почему-то подумалось, что Снейп никогда не оставил бы её вот так — не смалодушничал бы точно.

— Малфой, ты — трус, — печально сказала она и прошла к столу. — Можешь быть свободен.

Драко шмыгнул носом и посмотрел на неё неуверенно, словно все ещё проверяя, не ошибся ли он.

— Ты ещё что-то хотел? — надавила Гермиона, чувствуя его замешательство.

— Какие же вы все же разные, — Малфой вздохнул. — Смотришь — вроде одно лицо, а внутри... У нас с тобой ничего бы не вышло. Не то что с ней, знаешь ли.

Это был его ход, и Гермиона усмехнулась, думая о том, насколько мало Драко знал её... их обеих.

— До завтра, — она жестом велела скрыться, и на этот раз Малфой покорно ретировался.

Малфой оказался прав: в мастерстве ведения переговоров ему не было равных. А вот Гермиона, похоже, совсем не разбиралась в этом: что бы она ни сказала, что бы ни предложила — японские партнёры все воспринимали в штыки, и Драко приходилось в срочном порядке сглаживать углы.

Уже у двери своего номера Гермиона остановилась и устало посмотрела на Малфоя. После вкусного, но напряженного делового ужина он ослабил галстук и закинул мантию за плечи, так что хорошо были видны закатанные рукава его белоснежной сорочки.

— Ты действительно хорош, — не могла не признать Гермиона, глубоко вздыхая.

— Не могу не согласиться, — Драко криво усмехнулся, и Грейнджер заметила метку мрака на его руке, что заставило её снова вздохнуть.

— Тогда почему же так долго не было результата?

Малфой пожал плечами:

— Я же говорил, что японцы — сложные партнёры. Даже мне нужно время.

— Время... Да, наверное, ты прав, — Гермиона махнула рукой. — Завтра я аппарирую в Лондон — без меня тебе явно удастся продвинуться быстрее.

— Пожалуй... — Драко постарался, чтобы его голос звучал неуверенно, но ему это не удалось.

Гермиона подумала, насколько он отличался от "того", мягкотелого Малфоя.

— Спокойной ночи, — и она открыла дверь номера.

— Спокойной ночи, — Драко махнул рукой, словно прощался.

Всю ночь Гермиона не могла уснуть. То ей казалось, что за окном скребется баюн, то в голову лезли разные мысли. Временами ей очень хотелось встать и постучать в дверь Малфоя в надежде, что тот тоже не спит и ждёт, когда кто-нибудь постучит. Но она так и не решилась.

А рано утром аппарировала в Лондон.

В Министерство идти совершенно не хотелось, и Гермиона отправилась побродить по Косому переулку. Её то и дело посещали мысли о Снейпе, но она понимала, что слишком поздно опомнилась.

Так и не дойдя до работы, Грейнджер отправилась домой. Но и там её ждал сюрприз: Рон сменил охранные чары, и попасть внутрь Гермиона не смогла. Уныло устроившись на чемоданах, которые бывший муж любезно собрал и выставил на крыльце, она заплакала. И сама не знала, отчего плачет.

Вокруг пахло осенью, несмотря на то, что день был солнечный и по-летнему тёплый. Гермиона просидела так до сумерек, а потом уменьшила чемоданы и сделала то, что все делают в подобной ситуации, — отправилась в "Дырявый котёл".

Томас любезно проводил её, но стоило Гермионе переступить порог номера, как её накрыла новая волна рыданий — именно здесь она впервые встретилась со Снейпом. Тогда он целовал её и казался совершенно безумным. А теперь...

Гермиона взяла отпуск до конца недели и не вылезала из номера, изводя себя мыслями о профессоре Зельеварения. А когда в понедельник появилась в своём кабинете, её ждал новый удар:

— Мистер Малфой переводится в Японию, — сказала ассистентка так, словно раскрыла заговор. — Слышала, ему сделали очень щедрое предложение...

— Предатель! — вырвалось у Гермионы. Щеки запылали.

Она бросилась к кабинету Драко и ворвалась без стука. Сейчас даже присутствие делегации ООН не остановило бы её.

— Малфой!

— Ты злишься, и имеешь на это право, — Драко торопливо собирал вещи, но при её появлении отвлёкся и смотрел на Гермиону испытующе.

— Как ты мог?! Водил меня за нос, пока обстряпывал свои делишки?! Предатель! Гнусный предатель! Ненавижу тебя!

Она хотела убежать, но почему-то осталась и стояла теперь, сжимая кулаки в бессильной злобе неизвестно на кого.

— Хочешь ударить меня? — спросил вдруг Малфой, видя её смятение.

— Это что-то изменит? — отрешенно спросила Гермиона, успокаиваясь от его хладнокровия.

— Не в истории с моим переводом, но... — он вдруг подошёл ближе. — Японцы платят за мои умения куда больше. К тому же они считают, что это, — он показал на метку мрака, — всего лишь татуировка. Закрытая страна, знаешь ли. Их мало интересует то, что не связано с ними напрямую.

— Я хочу ударить тебя, — вздохнула Гермиона, нерешительно глядя на свои руки. Она уже не так сильно злилась.

— Давай, — Малфой подошел ещё ближе, и у Гермионы закружилась голова. — Только имей в виду, что твой билль ратифицирован, Грейнджер. Определяй силу удара, исходя из этого.

И он ухмыльнулся. Так, как ухмылялся только "этот", "её" Малфой.

Гермиона интуитивно отступила на шаг, почему-то не решаясь ударить.

— Я... Передумала, — она тряхнула головой, чувствуя, как сдавило грудь от непонятного, но заполнившего её до краев чувства.

Драко казался теперь озадаченным и разочарованным. Он постоял немного, закусив губу, а потом вернулся к своему занятию.

— Прежде чем ты уедешь, — Гермиона с трудом собралась с мыслями. — Скажи, что такого могла сказать Рону "та" Гермиона, что он выставил за порог мои вещи и запечатал дом?

— Понятия не имею, — казалось, этот вопрос рассердил его. — Наверное, она просто сказала ему правду, как вы обе это любите.

— Какую правду? — севшим голосом уточнила Гермиона, стараясь понять ответ.

— Тебе виднее, — Драко пожал плечами и отвернулся.

Гермиона закусила губу. Дольше оставаться в кабинете Малфоя не было смысла.

— Я пойду, — тихо сказала Гермиона и взялась за дверную ручку.

— Давай, — Малфой не обернулся.

— Ну... тогда прощай?

— Прощай...

Гермиона открыла дверь и уже хотела выйти, но в этот момент Драко коршуном подлетел к ней и с силой захлопнул тяжелую створку прямо перед её носом.

— Разве ты пришла не для того, чтобы я остался?! — он покраснел и явно злился.

Гермиона захлопала глазами, удивленно глядя на него. Сейчас она думала только о том, как не раствориться в его объятиях немедленно, прямо сейчас.

— А я могла бы повлиять на твоё решение? — прошептала Гермиона, сходя с ума от его близости.

— Ну, я же люблю тебя, Грейнджер... — голос Малфоя сорвался, и он отвернулся, хотя от двери не отошёл.

— Любишь меня?.. — стало слишком жарко.

Но Драко истолковал этот вопрос по-своему.

— Я тоже сначала думал, что это чувство к "той" тебе, из другого мира, но теперь вижу, что именно ты... Всегда...

Гермиона бросилась ему на шею, и их губы слились в страстном, но каком-то невероятно нежном поцелуе. Один поцелуй перешёл в другой, потом в третий, а потом они потеряли счёт. Гермиона прижалась к Драко всем телом, и он запустил руки под юбку, оглаживая ее бёдра, как вдруг дикая мысль пронзила её измученный сомнениями мозг.

— Подожди, — тяжело дыша, Гермиона отстранилась.

Малфой с непониманием уставился на неё.

— Понимаешь, дело в том, что параллельные миры переплетены гораздо сильнее, чем мы можем представить себе.

— При чем тут это? — Малфой смотрел на неё глазами, затуманенными страстью.

— Если я права, если это так, то... Однажды Гермиона уже совершила ошибку, выйдя за Драко... Там, в том мире. Наверное, она думала, что любит его, но в итоге лишь сделала несчастными их обоих.

— Почему ты так думаешь? — он озадаченно почесал затылок, но вовремя спохватился и поправил волосы.

— Если я хоть что-то в чем-то понимаю, — Гермиона старалась успокоиться, как только могла, — значит, после моего... эээ... отбытия они находятся в состоянии развода, и, возможно, один из них выставил вещи другого на крыльцо и запечатал дом.

— Допустим, — Малфой откашлялся, приходя, наконец, в себя. — Допустим, не только "той" Гермионе удалось разрушить твой брак. Допустим, ты тоже постаралась. Но при чем тут мы с тобой? Здесь и сейчас?

— При том, — это была самая сложная часть. — При том, что если между людьми нет достаточной взаимной любви, один рано или поздно разочарует другого.

— А почему ты думаешь, что между нами нет этой самой... этого самого чувства? — он побледнел, но Гермиона должна была сказать вслух.

— Я не думаю, Драко, я просто так чувствую. И не хочу повторять ошибок "той" меня...

Воцарилась тишина. Тонкая, прозрачная, натянутая, как струна.

Малфой стиснул зубы и сжал кулаки.

— И что теперь? — выплюнул он, стараясь казаться надменным и непреклонным.

— Поезжай в Японию, — прошептала Гермиона, глотая подступающие слезы. — Если наши пути расходятся, лучше, чтобы они разошлись сейчас.

На этот раз Драко не стал задерживать её.

Прошло шесть месяцев. Гермиона осунулась и похудела, думая иногда, что зря отпустила Драко. Но чаще она вспоминала и вспоминала о Снейпе. Гарри беспокоился за неё, и не без оснований. С тех пор, как Малфой исчез из страны, Гермиона все чаще и чаще стала посещать профессора МакГонагалл, и каждый раз эти визиты заканчивались созерцанием Еиналеж. Грейнджер "подсела" на образ Снейпа. Приходя в кабинет директора, она снова и снова смотрела на его портрет, так что однажды тот даже не выдержал и, поморщившись, изрёк ядовито:

— Чем пялиться в омут пустых грёз, лучше бы занялись делом, мисс Грейнджер.

Гермиона покраснела и отвернулась, но приходить не перестала. Еиналеж засасывало её в свой чарующий омут, и МакГонагалл уже начинала беспокоиться.

— Мне кажется, вам лучше поговорить с Гарри, — сказала она, не в силах отказать одной из лучших своих студенток.

— Не беспокойтесь, профессор, я в полном порядке, — Гермиона изобразила на лице подобие улыбки, и больше они не говорили об этом.

Иногда Гермионе казалось, что образ Снейпа становится почти реальным, словно он тоже смотрит в Еиналеж, сидя в своём кабинете в том, другом мире. И тогда она фантазировала о том, что он тоже до сих пор помнит о ней...

Нет, Снейп, конечно, не такой человек. Вместо того, чтобы заниматься самоедством на пустом месте, он, должно быть, давно уже оставил Лили Эванс и поселился где-нибудь неподалёку от школы вместе с той, другой Гермионой.

В такие минуты очень хотелось плакать.

Наконец, поняв, что измучена до предела, Гермиона засунула подальше гордость и отправила Малфою патронус с просьбой уделить ей время. Драко, к её удивлению, согласился, и безо всяких выкрутасов.

— Давно не виделись, — при встрече он держался холодно, но вежливо. — Плохо выглядишь.

И без того щеголеватый, теперь он выглядел просто сногсшибательно, и это смущало Гермиону, которая понимала, что сама далеко не в лучшей форме.

— Зато ты в полном порядке, — улыбнулась она, стараясь не встречаться с ним глазами.

— Здоровый образ жизни, морской воздух и свежие морепродукты. Что ты хотела?

— Сама не знаю, — честно призналась Гермиона, зябко кутаясь в мантию. — Переспать с тобой. Или поговорить. Зависит от того, что ты можешь мне дать.

— Не такой уж великий выбор, — Малфой ухмыльнулся. — Я могу дать тебе даже больше.

— Наверное, мне больше не надо, — Гермиона почему-то занервничала.

Они сидели в небольшом ресторанчике на углу Косого и Лютного. Народа было мало. Шёл снег, медленно кружась, прежде чем опуститься на каменную мостовую и тут же растаять.

— Тогда я могу дать тебе все, что ты просишь, — Малфой поправил прическу. — Поговорим?

Гермиона нерешительно кивнула.

Повисла пауза.

— Так о чем ты хотела побеседовать? — Малфой нетерпеливо постучал подошвой дорогого ботинка по металлической перекладине между ножками стула.

— Я "залипла" на Еиналеж, — без предисловий выдала Гермиона, хотя хотела начать совершенно не так.

— Глупо, — констатировал Драко. — Как тебя угораздило?

— Знаешь, для кого Гермиона доставала зелья в Лютном? — вопросом на вопрос ответила она.

— Не интересовался, — пожал Драко плечами. — Очевидно, зря.

— О чем же вы говорили с ней? — снова спросила Гермиона, удивленная таким поведением любопытного Малфоя.

— Да мы почти не говорили — больше занимались сексом, — он покраснел, вспоминая, видимо, как это было. — Она взяла меня практически с порога и не отпускала, хотя теперь уже понятно — она для тебя это делала.

— Делала что? — удивилась Гермиона.

— Завоевывала меня для тебя, — пояснил Драко, горько фыркая. — Она полагала, ты окажешь ей услугу такого же рода. Жаль, ошиблась.

— Не ошиблась, — покачала головой Гермиона, глядя через широкое окно на улицу. — Я тоже помогла ей, сама того не подозревая.

— Ты сказала, что сделала все, чтобы развести нас... там, — озадаченно возразил Малфой.

— Не совсем так, но... Кто тебе сказал, что "той" Гермионе нужен был именно Драко?

Глаза Малфоя округлились, а кончик носа стал красным.

— Ты для неё Уизли заполучила, что ли?! — с отчаянием в голосе произнёс он.

Гермиона улыбнулась почти коварно.

— А если бы и Рона, что тогда?

— Как унизительно, — простонал Драко, прикрывая глаза.

Это развеселило Гермиону ещё больше.

— Расслабься, — она улыбнулась почти тепло. — Рон тут ни при чем. Это был... — она снова взглянула в окно и вдруг застыла на полуслове.

— Кто?! — взволнованно уточнил Малфой, но его больше не существовало ни в одном из её миров.

Из магазинчика Боргина и Беркса вышел высокий мужчина в чёрной мантии и, миновав ресторанчик, где сидела Гермиона, спокойно проследовал вглубь Косого переулка. Мантия взметнулась за ним, подобно крыльям летучей мыши. Черные волосы, схваченные чёрной же лентой, всколыхнулись, словно змея скользнула, и мужчина исчез, затерявшись среди спешащих по своим делам магов и волшебниц.

— Грейнджер! Грейнджер! Гермиона, очнись! — Драко нетерпеливо теребил её руку.

Гермиона зажмурилась, отгоняя странное видение, потом медленно пополняла глаза на Малфоя.

— Что с тобой? — уточнил он взволнованно.

— Я в шоке, — прошептала она и вдруг, не объясняя ничего больше, вскочила и бросилась на улицу.

Просто совпадение. Она догонит его, мужчина обернётся, и они оба зайдутся неловким смехом. "Простите, я обозналась". "Нет проблем, мисс"...

Гермиона в два счета добежала до Косого переулка и стала неистово всматриваться в толпу, пытаясь разглядеть высокого мужчину в чёрной мантии. Но сколько бы она ни напрягала зрение, заметить его в толпе не могла. Он будто бы растворился, и Гермиона уже не была уверена, действительно ли видела его, или это всего лишь трюк её воображения.

— Профессор... — пробормотала она и, тяжело дыша, прислонилась к холодной стене ближайшего дома.

Усталость лавиной накрыла её, и Гермиона заплакала.

— Еиналеж сводит с ума, знаешь? — Малфой протянул белоснежный платок, покровительственно возвышаясь над ней.

— Думаешь, у меня видения? — упавшим голосом спросила Гермиона, вытирая слезы.

— Я не знаю, — медленно проговорил Драко, задумчиво оглядываясь по сторонам. — В нашем мире Снейп мертв. Профессору не с кем меняться.

— Как ты догадался? — Гермиона шмыгнула носом, приходя в себя.

— "Та" Гермиона иногда говорила о нем, но я не придавал значения, — Малфой потёр лоб. — А сегодня сложил твои слова и её... Что вы в нем нашли? Чем он лучше меня?

Щеки Драко пылали, и ни снег, ни холодный ветер не могли остудить их.

— Он не трус, — ответила Гермиона, не сомневаясь ни секунды.

Малфой ничего не ответил. Повисло тяжелое, гнетущее молчание, сливающееся с гулом Косого переулка. Где-то звенел колокольчик. Вдалеке ухали совы, крикнул петух. А Драко и Гермиона молчали, глядя друг на друга и не решаясь посмотреть. Такая фальшивая игра в гляделки. И пустота внутри.

— Не сходи с ума, Грейнджер, — Малфой не выдержал напряжения и первым сдался. — Поговори с Поттером. Он поможет.

— А ты? — Гермионе вдруг стало до дрожи холодно.

— Японцы ждут меня, — он тяжело махнул рукой. — Они же не знают, что я трус.

— Прости.

— За что? — хмыкнул он надтреснуто. — Имеешь право на правду. Прощай.

И он аппарировал.

Гермиона медленно пошла в сторону "Дырявого котла". Она уже давно переехала в апартаменты недалёко от Лондона, но сейчас ей невыносимо было оставаться совсем одной. И где-то в самом уголке сознания все ещё билась чижиком надежда на то, что в одном из номеров её ждёт...

Никто не ждал. Пустой номер, темный от сумерек за тяжелыми гардинами. И тишина...

— Я влюбила себя в Снейпа.

Пауза. Молчание из тех, что не нужно нарушать, но непременно нужно нарушить поскорее. И неизвестно, как это сделать.

— Я-то считал, это я сошёл с ума, когда переспал с Малфоем, — голос Гарри сорвался, и он закашлялся, отводя взгляд.

— Я думаю...

— Это все Еиналеж — МакГонагалл отправила мне сову, — перебил Гарри и глубоко вздохнул. — Это пройдёт. Оно ненастоящее. Подменное. Ложное. Верь мне, — и он обнял Гермиону, стараясь казаться очень нежным.

— Это не Еиналеж, — прошептала она из его объятий. — Это гораздо хуже, и именно потому, что настоящее.

— Так только кажется. Оторвись от зеркала, и через месяц уже думать забудешь, — Гарри погладил подругу по голове, словно та была маленькой девчушкой, и Гермиона заплакала.

— Я не смогу, — она шмыгнула носом, все ещё прячась в его тёплых, домашних руках.

— Я помогу тебе. Обязательно помогу, — голос Гарри звучал по-настоящему обнадеживающе, но Гермиона не верила.

— Ты ничего не знаешь, — прошептала она. — А когда узнаешь...

— Я знаю многое, — Гарри вздохнул, и ритм его сердца сбился на мгновение от этого вздоха. Гермиона оторвалась от него и просмотрела удивленно.

— Откуда? — тихо спросила она. — Малфой?

На некоторое время в комнате снова воцарилось гнетущее молчание. Они оба отлично понимали друг друга. Но Гермионе показалось, что в этот раз Драко, как кривое зеркало, отразил ее в другом мире, и в глазах Гарри все стало не так. Или не совсем так. Иначе он не говорил бы, что все ложно.

Разговора не получилось. Рассказывать подробно она не могла, да и не знала, что Гарри уже известно. Поэтому Гермиона пообещала, что больше не поедет в Хогвартс, и они с Гарри расстались. Снова в тяжелом молчании.

За окном шёл снег. В камине горел огонь, но Гермионе все равно было холодно. Она не могла перестать думать о том, что видела.

Следующий день прошёл пресно, как почти все воскресенья её новой старой жизни. От Рона прилетела сова, но Гермиона даже не вскрыла конверт, думая почему-то, что её отношение к Уизли стало почти таким же, как у "той" Гермионы. Как быстро все, что строилось годами, рассыпалось в пыль...

Внимание Гермионы привлёк шорох за дверью, оторвавший её от разложенческих мыслей. Сначала показалось, что пара псов грызётся у её порога, но прислушавшись, Гермиона разобрала рычание Гарри и лающий голос Драко, явно пытавшегося оправдаться, а ещё лучше — отделаться от навязчивого собеседника.

— ...невозможно! — услышала Гермиона слова Поттера. — Ты говорил, что разбираешься в этом!

— Разбираюсь! — огрызнулся Малфой. — Потому и говорю!

— Кретин!

— Подбирай выражения, Поттер!

Гермиона затаилась, надеясь, что в запале ссоры её присутствие обнаружено не будет.

— Я ездил в Хогвартс! — Гарри перешёл в наступление. — И я своими глазами...

— Хочешь сказать, ты видел живого Снейпа?! — ядовито изрёк Малфой, и у Гермионы подкосились ноги.

Не может быть. Не может быть! Ей показалось, что прошла целая вечность, хотя Гарри рявкнул весьма быстро:

— Да! Именно это я и хочу сказать!

— В зеркале? — уточнил Драко, но в этот момент Гермиона с шумом распахнула дверь, вываливаясь в коридор.

— Гарри! Ты видел его?! Живого?! — у неё перехватило дыхание. Казалось, сердце вот-вот выпрыгнет из груди.

— Нет! — в один голос закричали Поттер и Малфой, не сговариваясь.

— Неважно!

Как была, в растянутой футболке и потертых джинсах, Гермиона аппарировала на холодную улицу Хогсмида. Прохожие подозрительно оглядывались, с интересом наблюдая за ней, а она неслась уже к школе, задыхаясь от обжигающе холодного воздуха. Но ей было жарко. Так жарко, что Гермиона даже не сразу заметила, что потеряла тапок, а когда все же заметила, решила не возвращаться за ним. Только бы успеть! Успеть!!!

— Профессор! — она ворвалась в холл, распугав студентов. — Профессор Снейп!

Быстро пробежав Большой зал, Гермиона повернула налево, к директорскому кабинету. Если Снейп в школе, то единственное место, где он мог находиться, не наделав шума...

— Мисс Грейнджер, — МакГонагалл строго смотрела на неё поверх очков.

В отличие от Гермионы, директор казалась воплощением ухоженности и аккуратности. А ещё чопорности и холодности. Почему-то.

— Гарри сказал, профессор Снейп здесь, — Гермиона оперлась о стену, тяжело дыша. — Пожалуйста! Мне надо его увидеть!..

МакГонагалл нахмурилась.

— Гарри обещал, что не расскажет вам, — вздохнула она. — Но раз держать язык за зубами не его сильная сторона... Проходите.

Гермиона ступила на лестницу, ведущую в директорский кабинет, и вдруг ей стало невероятно страшно. Что она скажет, когда увидит его? Что скажет он? А что, если это "не тот" Снейп?! Что, если пересеклись не те измерения? И вообще, возможно ли такое, ведь Драко говорил...

— Проходите, мисс Грейнджер, — голос МакГонагалл немного отрезвил её, и Гермиона стала подниматься.

Сначала ей казалось, что переступить порог будет выше её сил, но МакГонагалл слегка подтолкнула её в спину, и Гермиона, зажмурившись, сделала шаг...

В кабинете никого не было. Она медленно открыла сначала один глаз, потом — другой. Никакой ошибки. Кроме МакГонагалл и портретов — никого.

— Профессор, — она уставилась на директора школы почти с мольбой. — Что все это значит?

— Посмотрите в зеркало, — МакГонагалл взмахнула палочкой, и ткань, скрывавшая зыбкое стекло, упала на пол. Гермиона сделала несколько неуверенных шагов и взглянула в Еиналеж.

На этот раз на неё смотрела Гермиона, испуганная, неуверенная, потерянная и какая-то истощенная, даже будто постаревшая немного. Она была совершенно одна. В зеркале, отражавшем её, не было ни Гарри, ни Драко, ни Рона, ни Снейпа — никого. Только ощущение горя и безнадежности. Это ощущение быстро стало столь ярким, что захватило Гермиону полностью, и она почувствовала, что вот-вот заплачет.

Но все это длилось недолго. Внезапно её окутало тепло. Обволакивающее, чарующее, словно кто-то накинул на неё мантию, и в ушах зашелестел тихий знакомый голос:

— Меня по-прежнему там нет?

Гермиона вздрогнула и, как прилежная ученица, ещё раз посмотрела в зеркало и отрицательно покачала головой. А потом вдруг вскинула голову и храбро обернулась, словно могла увидеть чудовище.

— Это действительно вы?! — подняв глаза, Гермиона встретилась взглядом с профессором Снейпом, тем самым, которого долго видела в зеркале и своих снах.

— Ты так непосредственна, я схожу с ума, — он улыбнулся, глядя на неё покровительственно сверху вниз. — Однако мне все ещё есть над чем работать, если я хочу появиться в твоём зеркале.

Гермиона вздохнула. Ей было тепло и приятно. И ещё спокойно: больше не надо было сбегать и сопротивляться.

— Но как?! — прошептала она. — Вам ведь не с кем было меняться, да и зеркала... Я уничтожила все зеркала в лавке Уизли...

— Прозорливо, — фыркнул Снейп. — Поверь, мне пришлось потрудиться, — он выдержал паузу, преисполненный достоинства. — Я снял номер в "Дырявом котле" — инкогнито. Предлагаю переместиться туда, чтобы спокойно все обсудить.

Гермиона оглянулась, но МакГонагалл, видимо, деликатно удалилась, оставив их наедине, а из портретов только Снейп хмуро наблюдал за происходящим, словно желая сказать своим видом что-то вроде: "Разврат"!

— Вы снова будете приставать ко мне? — спросила Гермиона не то с опаской, не то с надеждой.

— Может быть, — живой Снейп почесал нос, отчего показался ещё живее.

Гермиона не нашлась, что ответить, потому что в этот момент Снейп легко обхватил длинными пальцами её запястье и аппарировал.

Когда Гермиона открыла глаза, оказалось, что они переместились в гостиничный номер, простой и уютный, но не тот, в котором проходила их первая встреча.

— В Хогвартсе запрещена аппарация, — удивилась Гермиона.

— У директора школы есть небольшие привилегии, — Снейп лукаво подмигнул ей. — Оказалось, в твоём мире они тоже действуют.

Ей оставалось лишь кивнуть.

Какое-то время они смотрели друг на друга. Снейп — внимательно и восхищенно, Гермиона — смущенно и растерянно, но в то же время с огромным любопытством.

— Так как вам удалось переместиться сюда? — повторила она вопрос, страшно мучивший гриффиндорку в ней.

— Не так быстро, — губы Снейпа искривились в игривой ухмылке. — Я проделал весь этот путь... — он задумался. — Хм... Строго говоря, мне пришлось сделать лишь пару шагов, однако путь получился неблизкий. Как бы там ни было... — он шагнул к Гермионе, и у той перехватило дыхание от его напористой близости. — Ты так исхудала... Гермиона, ты... — Снейп не договорил, предпочитая выразить свои мысли в невероятно наглом и дерзком поцелуе, но Гермионе понравилось это новое ощущение. Как будто сказка становилась былью. Словно мечта сбывалась.

И Гермиона ответила на поцелуй, подавшись навстречу профессору. Он остановился ненадолго, чтобы фыркнуть победно в излюбленной своей манере, а потом легко подхватил её на руки и перенёс на кровать, быстро оказавшись сверху. Гермиона застонала, стоило Снейпу проникнуть под её футболку и коснуться груди. Он продолжил целовать её, пощипывая пальцами сосок, и Гермиону накрыла волна сильнейшего возбуждения, заставившая её застонать снова.

Снейп не спешил. Он аккуратно помог Гермионе избавиться от футболки и джинсов, затем резко скинул рубашку, расстегнув лишь пару верхних пуговиц, а брюки заставил исчезнуть вовсе при помощи магии. Гермиона лежала, смущенная до предела его, да и своей, наготой, а Снейп все целовал её, разводя коленом её ноги, и это было почти как в Еиналеж. И голова кружилась, и Гермиона не могла дождаться, когда он избавит её от трусиков.

Снейп не торопился, хотя его ласки вряд ли можно было бы назвать нежными. Однако Гермиона почти уже не соображала ничего от возбуждения, и профессору не составило труда избавить её от последней детали туалета и овладеть ею страстно и пылко, резко, но пламенно.

В этом был весь он: сильный духом, уверенный, знающий почти все и невероятно смелый, и Гермионе хотелось его тем сильнее, чем быстрее приближался оргазм...

Снейп лежал на спине, закинув руки за голову, и загадочно разглядывал паутинку трещинок на потолке. Гермиона лежала рядом, почти с головой укрывшись гостиничным одеялом, и молчала, усиленно соображая, что теперь будет дальше. Больше всего на свете ей хотелось узнать, как профессору удалось переместиться между мирами. Но ещё важно было решить, как вести себя с ним дальше. Гермиона изо всех сил убеждала себя в том, что этот Снейп вовсе не герой-однолюб. Он уже однажды ушёл от жены, да ещё от той, за которую Снейп здесь был готов отдать жизнь... Но все логические доводы в голове Гермионы упорно натыкались на плохо преодолимое желание коснуться губами тонких сухих губ профессора, который, по сути, даже никогда не был её преподавателем...

— Если хочешь поцеловать меня, это непременно следует сделать, — изрёк вдруг Снейп, словно прочитав её мысли, и улыбнулся, повернувшись к Гермионе.

Она вспыхнула и отвела взгляд.

— Что же ты медлишь? — он прищурился. — Ждёшь, что я снова проявлю инициативу?

— Если я... это сделаю, — скомканно пробормотала Гермиона, прячась за одеялом, — мы опять... А я хочу узнать, как вам удалось обмануть параллели реальностей.

— Даже не мечтай, что я быстро раскрою все карты, — его рука скользнула под одеяло, нащупывая её грудь. — Я хочу в твоё зеркало, Гермиона. И я приложу все усилия, чтобы ты никогда не потеряла ко мне интерес...

Стоило Снейпу сказать это, и Гермиона снова возбудилась. Она нервно захихикала, полагая, что дела могут подождать немного, уступив место давно забытому наслаждению...

— Что это?! — Снейп отвлёкся от их интимного занятия, колюче уставившись на серебристую дымку, по форме нароминающую оленя.

Гермиона глубоко вздохнула и слегка разочарованно откинулась на подушку.

— Гарри ищет меня, — она закрыла глаза. — Нужно идти...

— Гарри? — удивился Снейп, наблюдая за тем, как патронус исчезает, рассыпаясь на сотни крошечных искр. — Это который сын Поттера?

Гермиона кивнула.

— Подождёт, — отрезал Снейп резко и вдруг изогнул бровь: — Разве его патронус не лев?

— Лев?

— Ну да, лев, символ Гриффиндора, как и он сам, — Снейп фыркнул, но без неприязни.

— Здесь — в этом мире — нет, — возразила Гермиона, вдруг чувствуя сильную усталость. — Здесь все по-другому. Гарри ждёт меня и волнуется. Наверное, мне лучше пойти к нему.

— Чушь! — Снейп пресёк её жалкую попытку подняться. — Этот проходимец волнуется разве что за свою репутацию. С чего бы ему заботиться о тебе после того, как вы с его любимым Драко расстались.

— Здесь все по-другому, — Гермиона покачала головой. — Мы с Гарри друзья, и очень близкие. А Малфой...

— Что же Малфой? — полюбопытствовал Снейп, почесывая длинный нос.

— С ним у нас все сложно... — вымучила Гермиона.

— Миры пересекаются, — Снейп нахмурился. — Значит, все, что ты говоришь, не влияет на тот факт, что Малфой — бесхребетный дурак, а Поттер подождёт.

Пришла очередь Гермионы хмуриться.

— Мне казалось, я могу сама решать, кто будет меня ждать, а кто — нет, — резко сказала она и тут же испугалась, что Снейп снова исчезнет из её жизни.

Впрочем, идти у него на поводу также казалось глупым — Снейп в любой момент мог почувствовать себя победителем и остыть... Гермиона совсем запуталась. Игра в кошки-мышки, в которой для победы надо постоянно быть на шаг впереди, удручала её. Хотелось просто жить и наслаждаться, но Снейп — слишком доступный, но в то же время неуловимый, — смешивал карты, как настоящий крупье.

Тем временем профессор вынырнул из постели и, вальяжно натянув брюки, прошёл через комнату к столику, на котором стояла бутылка вина.

— Я не смогу задержать тебя, — не глядя в её сторону проговорил он, как показалось Гермионе, немного глухо. — Тогда иди.

Отступать было поздно. Встать, одеться, аппарировать к Гарри — больше не было предлога, чтобы остаться. А что потом? Гермиона сконфуженно стала водить палочкой, заставляя белье занять все место на её теле.

— Я не задержусь долго, — сказала она обнадеживающе и тут же обругала себя за эту дурацкую фразу.

А как надо было сказать?

— Ты вольна располагать своим временем, как пожелаешь, — Снейп пожал плечами. — Я не из тех, кто изводит женщин идиотской ревностью и прочей там чепухой. К тому же... — он выдержал паузу, — мне тоже есть чем заняться.

Вышло глупо и скомканно. Вопреки желаниям Гермиона аппарировала в собственную квартиру, где и ждали её Гарри и Драко. Первый сидел в кресле, нервно барабаня пальцами по подлокотнику, второй смотрел в окно и даже не обернулся, когда она появилась на пороге комнаты.

— Ты убежала, не заперев дверь, — Гарри словно извинялся, хотя тон его был жёстче, чем обычно.

Гермиона лишь кивнула, давая понять, что не сердится. Она все ещё была немного потеряна и никак не могла собраться с мыслями, думая лишь о том, правильно ли поступила со Снейпом. Ведь Гарри действительно мог и подождать... Слишком много сомнений!

— Ты в порядке? — Гарри встал и подошёл к ней, призывая с кухни чашку с водой.

— Вроде того, — тихо ответила Гермиона.

— Поттер, ты что, совсем нюх потерял?! — выдал от своего окна Малфой, по-прежнему не оборачиваясь. — Грейнджер только что трахалась! Что за тупые вопросы!

Гермионе показалось, что Малфой злился. Она даже представила себе, как он покраснел от ярости.

— Это правда? — спросил Гарри строго.

Оставалось только кивнуть. Секс был, вопрос тупой — все верно.

— Ты хотел поговорить? — спросила она немного отстранённо.

— Я волновался, — Гарри запустил пятерню в чёрную гриву.

— Напрасно, — возразила Гермиона задумчиво. — Со мной все хорошо.

— Но как? Как Снейпу удалось обмануть параллель миров?! — Гарри хмурился все больше. — Малфой говорил, что это невозможно, ведь здесь Снейп мертв. Если между мирами есть некий портал, через который возможно хаотичное перемещение, это ставит под угрозу безопасность всего нашего мира. Ты же понимаешь?

— Понимаю, — кивнула Гермиона сумрачно.

— Ты знаешь, как Снейпу удалось попасть сюда?

— Нет, — Гермиона покачала головой, чувствуя себя неуютно.

— Она была слишком занята, чтобы задавать подобные вопросы, — желчно изрёк Малфой из своего "убежища".

— Ты неправ, — жестко оборвала Гермиона. Она вовсе не чувствовала себя виноватой. — Я спрашивала, и не раз.

— И что же? — Гарри вздохнул, размышляя, видимо, над тем, прибить Драко или нет.

— Снейп не говорит...

— Ну вот прям мистер Загадочность! — съязвил в очередной раз Малфой. — Тридцать баллов Слизерину!

— Да заткнись ты уже! — оборвал Гарри, который, видимо, устал от такого рода острот. — Ты здесь как эксперт в своём роде, вот и веди себя соответственно.

— Как скажете, босс, — в голосе Драко появились насмешливые интонации.

Обстановка как будто накалялась.

— Гермиона, значит, Снейп не говорит, каким образом совершил перемещение, — подвёл итог Гарри, немного успокоившись. — Но если миры пересекаются, выходит, в том мире за зеркалом он должен был погибнуть, как и мой отец, и многие другие...

— Или инсценировать свою гибель, — вдруг сказал Драко, впервые заговорив по делу. — Здесь Снейп погиб, там — тоже. Все сходится. Обмен равноценный.

— Но он же здесь, — почти прошептала Гермиона. — Это ведь он...

— И да, и нет, — Малфой резко обернулся, но не удостоил её и взгляда. — О том, что Снейп — это Снейп, знаю я, ты, Поттер и МакГонагалл. Портреты не в счёт. Для магического мира Снейп по-прежнему мертв. Отличный шанс продлить свою жизнь! Да ещё и под крылышком одной из наивных гриффиндорок. Даже от жены уходить не нужно — вдовы ведь редко держат зло на благоверных за безвременную кончину.

— Хочешь сказать, он сюда не ради Гермионы пожаловал? — спросил Гарри с азартом первооткрывателя.

— Зависит от того, знал Снейп о своей смерти в параллельном мире или нет, — подвёл Драко жирную черту, развеивая в прах все мечты Гермионы.

— Знал или нет? — спросил Гарри, затаив дыхание, и ей ничего не оставалось, разве что заплакать беззвучно.

— Знал... — выдавила Гермиона, взяв себя в руки. — Я сама сказала ему...

— Что и требовалось доказать, — казалось, Драко был готов станцевать джигу на её разбитом сердце.

— Это многое объясняет, — Гарри Поттер лоб. — Только не помогает понять способ...

— Но ведь это только домыслы Малфоя, — тихо вздохнула Гермиона. — Все могло быть и по-другому.

За окном пошёл снег. Небо насупилось, словно ощетинилось, и нависло над домом, едва не падая Гермионе на голову. В этот момент ей вдруг снова захотелось ударить Драко, но она не могла придумать причину.

— МакГонагалл показала мне Еиналеж, — сказала Гермиона, немного приходя в себя. — Там, в зеркале, отражение показалось мне одиноким и очень несчастным. Тоска словно сковала меня, а Снейп...

— Что Снейп? — уточнил Гарри.

— Неважно, он согрел меня, — Гермиона с вызовом посмотрела на Драко. — Но я не об этом. Я не могла желать себе столь унылой доли, а значит, зеркало врало. Оно отражало не мои желания, а что-то другое... Думаю, профессор придумал, как сделать Еиналеж порталом.

— Полагаешь, в зеркале ты видела "ту" себя? — Гарри Поттер лоб. — Это нехорошо. Портал надо закрыть. А вот что делать со Снейпом...

— Мы его больше не увидим, забудь, — возразил Драко уверенно. — Скорее всего он уже изменил внешность, взял другое имя и греет косточки где-нибудь, где мы и представить не можем.

— Он может аппарировать из Хогвартса, — заметила Гермиона, с трудом сдерживая слезы. — Школа признает в нем директора.

— Как и карта Мародеров, — заметил Гарри. — Я сверялся с ней, когда не поверил своим глазам.

— Значит, ему придётся тщательнее замести следы, — Малфой пожал плечами.

— Я хочу тебя ударить, — Гермиона подошла ближе, чувствуя, как в ней закипает злость.

— Давай, бей, — Малфой посмотрел на неё с вызовом. — Только на этот раз ты сама во всем виновата. А я лишь предполагаю возможный вариант развития событий. И ты знаешь об этом, да, Грейнджер?

Ладонь с силой опустилась на его щеку — Гермиона не смогла сдержать порыв.

— Прости, — она отдёрнула руку, словно обжегшись. — Я знаю, это все я. Я сама. Я больше не могу...

И Гермиона вдруг почувствовала такую тоску и пустоту внутри, что в глазах у неё потемнело... и она плохо помнила, что произошло дальше.

Кажется, Гарри и Драко переругивались ещё какое-что время. Потом Малфой хлопнул дверью, не прощаясь, а Гарри устроился на краю дивана, на котором сидела Гермиона, заботливо спросил о её самочувствии. Она ответила что-то дежурное про то, как сильно болит голова и хочется прилечь. Гарри кивнул, пробормотал, что зайдёт попозже, и ушёл.

Гермиона, наконец, осталась одна. Её голова буквально раскалывалась от мыслей и вопросов, ответы на которые мог знать только Северус Снейп. И она не собиралась просто сидеть и ждать — нужно было разобраться раз и навсегда во всем, что не давало покоя. Гермиона накинула чёрную мантию и, замаскировав неуверенность макияжем, аппарировала к «Дырявому котлу» в надежде застать профессора до того, как тот испарится в неизвестном направлении.

Подойдя к «их» номеру, Гермиона постучала — сначала неловко, затем увереннее. Никто не открыл. По её спине пробежал холодок, словно Малфой ухмыльнулся гадко, ликуя от собственной правоты. Но отступать было не в её правилах. Гермиона извлекла из мантии палочку, чтобы подобрать отпирающее заклятие или проверить антиаппарационные чары, но это не потребовалось.

— Постоялец съехал из этого номера примерно час назад, — проскрипел Том, который нёс кому-то бутылку Огневиски. — Вы немного опоздали, миссис... то есть мисс Грейнджер.

— Извините, — пробормотала зачем-то Гермиона.

Ей снова захотелось плакать. Похоже, Драко действительно оказался прав. Он всегда прав! Надо было рассказать обо всем Гарри с самого начала! В отчаянии Гермиона сбежала по лестнице вниз и устремилась вперёд по Косому переулку.

Сначала она и сама точно не знала, куда идёт, но потом вдруг увидела крупную вывеску банка Гринготтс, и её посетила догадка.

— Извините, вы не подскажете, не заходил ли сюда мужчина, брюнет, в чёрной мантии, весьма похожий на... Северуса Снейпа? — спросила она у гоблина, что встречал в дверях посетителей.

— Нет, — в нос ответил тот, мерно покачивая головой. — Такое лицо я бы не пропустил.

Гермиона со вздохом вышла на улицу, погружаясь в шум переулка. Если посмотреть налево, можно было бы увидеть вывеску магазинчика братьев Уизли. Раньше. Но теперь на этом месте красовалось уродливое объявление: «Торговая площадь сдаётся». Гермиона горько шмыгнула носом.

По правую руку от неё виднелся узкий поворот в Лютный переулок. Оттуда тянуло плесенью и сыростью, даже несмотря на холод. Гермиона тряхнула головой — настало время решительных действий.

— Мистер Боргин!

Старик поднял на неё перекошенное от недовольства лицо.

— Зачем же так орать, — лязгнул он зубами, глядя исподлобья.

— Скажите, не заходил ли к вам человек в чёрной мантии, очень похожий на Северуса Снейпа? — отчеканила Гермиона, боясь, что споткнётся на последнем слове.

Боргин прищурил один глаз, словно часовщик.

— Нет, больше не заходил, и слава Мерлину, — медленно проговорил он.

— Так он все же был здесь прежде! — возликовала Гермиона, сама не зная, чему так радуется. — Скажите, зачем он приходил? Что ему было нужно?

Боргин нахмурился ещё сильнее, став темнее тучи.

— Я вас знаю, — сказал он, тыкая в Гермиону пальцем. — Это ведь вы — Гермиона Грейнджер-Уизли, борец с темной магией...

— В том числе, — дипломатично заметила Гермиона, впрочем, не решаясь углубляться в эту тему.

— Соври я вам — и завтра с десяток авроров явятся сюда и перевернут каждую песчинку в моем и без того хрупком мирке...

— Допустим, — теперь пришла очередь Гермионы хмуриться. — К чему вы это?

— К тому, что мне нет резона врать, — старик устало закряхтел. — Хотя то, что я скажу, и может показаться ложью...

— Да говорите уже! — кончики пальцев Гермионы похолодели.

— Такой человек... Словно черт из преисподней! — процедил Боргин, оглядываясь, будто проверяя, не стоит ли тот у него за спиной. — Он не заходил, нет! Он вышел вот отсюда! — старик показал крючковатым пальцем с большим перстнем на Исчезательный шкаф, что стоял в углу его магазинчика.

— Отсюда?! — Гермиона не могла поверить своим ушам. — Вы уверены?!

— Куда уж больше, — Боргин закатил глаза. — Я бы поседел, если бы не был седым, вот же напасть!

Гермиона бросилась к шкафу, как к роднику в пустыне, потянула за ручки, готовая к чему угодно, но... шкаф внутри был словно испепелён. Обгоревшие стенки едва держались, и сложно даже представить, чтобы этой вещью возможно было воспользоваться вновь.

— Кто это сделал?! — произнесла Гермиона с надрывом, и Боргин вздрогнул, втягивая голову в плечи.

— Тот, кого вы ищете, — ответил он тихо. — Вышел из шкафа — и за палочку. А потом на меня зыркнул, приложил палец к губам — молчи, мол, — и подмигнул.

— А потом? — внутри у Гермионы все похолодело.

— А потом ушёл. И больше не являлся. Странный человек... Как Снейп с того света...

Гермиона вышла на улицу, добралась до пересечения Лютного и Косого переулков и остановилась, прислонившись к стене одного из домов. Теперь она знала, как профессор попал сюда. Очевидно, порталом был Исчезательный шкаф, единственный, оставшийся после пожара в Выручай-комнате. Но Снейп уничтожил его! Видимо, тоже полагал, что хаотичные перемещения между мирами опасны. Или нет... возможно, им руководила какая-то другая логика. Гермиона запуталась окончательно.

Найти Снейпа стало для неё теперь делом принципа. Лишь бы узнать правду. Какую угодно, но правду!

Гермиона аппарировала в Хогсмид. Не зная, с чего начать, она решила вернуться в Хогвартс, но сначала заглянула в Визжащую хижину. Никого. Видимо, это было не то место, где Снейп из мира без войны хотел бы побывать. Гермиона сжала кулаки.

Быстро шагая по узкой улице к школе, она думала только о том, что скажет Снейпу, когда снова увидит его. А она ведь увидит! И тогда...

Гермиона заметила его гораздо раньше, чем думала. К тому же, в компании того, кого меньше всего она ожидала застать в Британии. Северус Снейп сидел за столиком у мадам Розмерты и как ни в чем не бывало попивал сливочное пиво. Напротив него, вытянутый в струну и напыщенный, как фанфарон, восседал Драко Малфой. Гермиона застыла напротив окна, прожигая взглядом обоих, и они, заметив её, обернулись. Снейп криво усмехнулся; Малфой поморщился, словно проглотил Всевкусную лягушку со вкусом поганки.

Надо было войти, но Гермиона почему-то не двигалась с места. Просто смотрела на знакомых до боли мужчин, и ей вдруг захотелось ударить обоих.

Снейп махнул рукой, призывая её пройти в тепло. Гермиона нахмурилась — этот шаг показался ей непростым испытанием. Но она кивнула и открыла дверь в трактир...

— Гермиона, — Снейп встал и придвинул для неё стул.

— Что вы здесь делаете?! — она посмотрела сначала на одного, потом на другого мужчину. — Вы что, заодно?!

— Куда уж больше, — выплюнул Малфой и отвернулся к окну.

— Вовсе нет, — ответил, в свою очередь, Снейп. Он оставался спокойным. — Мы говорили о тебе.

— Обо мне?! — Гермиона почувствовала, как запылали щеки.

Нужно было срочно спросить про портал, выяснить истинные намеренья профессора, разобраться, но она сидела и продолжала рассматривать своих визави, ошарашенная, словно оглушенная.

— Не вздумай возомнить себя неизвестно кем, — Драко внезапно обернулся и прожег её горячим взглядом. В этом взгляде было слишком много всего: и страсть, и злость, и обида... — Я просто хотел объяснить этому человеку, что к чему в нашем мире.

— И я, признаться, поражён той разницей, которую не имею право не заметить, — усмехнулся Снейп. — Мистер Малфой и его... хмм... отражение словно два совершенно разных человека.

— Это неправда, — холодно заметила Гермиона, глядя почему-то на Драко. — Если бы вы могли получше узнать мистера Малфоя, вы бы убедились...

— Похоже, это ты совсем его не знаешь, — легко возразил Снейп, отправляя в рот оливку.

Только теперь Гермиона заметила царапину, пересекающую его щеку. С утра её точно не было.

— Грейнджер знает достаточно, — отрезал Малфой сердито. — Заканчивайте с фальшивыми заигрываниями на публику.

— Я не склонен недооценивать соперников, — возразил профессор все так же уверенно.

— Соперников? — Гермиона глубоко вздохнула. — Вы разве не собираетесь исчезнуть навсегда?

Снейп, к которому были обращены эти слова, лишь отрицательно покачал головой.

— Это не значит, что я неправ, — Малфой поднялся с места и окинул профессора презрительным взглядом. — Счастливо тебе убедиться в этом, Грейнджер.

И он направился к выходу.

— Драко, подожди! — Гермиона и сама не поняла, зачем остановила его.

Он остановился, но не обернулся.

— Что тебе от меня надо?

— Я не знаю, — честно ответила Гермиона, прислушиваясь к тому, как колотится сердце.

— Сначала определись, а уж потом трать моё время, — огрызнулся Малфой в своей неповторимой манере и, не задерживаясь больше, вышел на улицу и аппарировал в неизвестном направлении.

— Желаешь что-нибудь выпить? — невозмутимый тон Снейпа обескуражил Гермиону окончательно.

Профессор внимательно смотрел на неё, словно изучал, и Гермионе стало неловко.

— Что у вас с лицом? — просила она, не решаясь заглянуть в его чёрные глаза.

— Просто царапина, — Снейп фыркнул. — Неудачная попытка мистера Малфоя доказать, что он способен на что-то.

— Драко поранил вас?! — изумилась Гермиона. — Вы подрались?

— В этом мире, похоже, проблемы решаются именно так, — Снейп допил пиво и поставил пустой бокал на край стола.

Гермиона подумала, что догадывается о том, какого рода проблемы могли возникнуть у Малфоя и Снейпа, и от этих мыслей краска залила её лицо: все-таки приятно, когда двое мужчин дерутся из-за тебя.

— И как, решили ли вы возникшую проблему? — пробормотала она сбивчиво, изо всех сил стараясь казаться равнодушной.

— Дуэль ещё ни разу не решила, кому достанется женщина, — заметил Снейп не без иронии. — Жаль, мистер Малфой не учил историю как следует.

Гермиона ничего не ответила, упорно глядя в дальний угол комнаты. Ей было и приятно, и неловко, и ещё как-то...

За столиком воцарилась напряженная тишина. Снейп все время старался встретиться с Гермионой взглядом, а она мучительно избегала его глаз, но даже в этой игре было нечто чарующее.

— Но вам все же не удалось достать Малфоя, — поддела Гермиона профессора и сама удивилась тому, как игриво прозвучала эта фраза.

— Ты права, — профессор прикусил губу, размышляя над чем-то. — Мистер Малфой весьма искусно отбил одно из самых коварных моих заклятий — моим же контрзаклятием. Он впечатлил меня, и желание размазать его по стенке пропало. Точнее, ничего такого и не было — ведь этот человек и то ничтожество, что продолжает стелиться перед Гермионой там, — он неопределенно махнул рукой, — два совершенно разных человека...

Глаза Гермионы широко распахнулись от удивления.

— Разве по ту сторону зеркала Гермиона и Драко все ещё вместе? — она возвысила голос, не в силах скрыть волнение.

— Младший Малфой слишком мягкотел, — буднично пояснил Снейп. — После того, как я сказал Гермионе, что не люблю её, ей ничего не оставалось, кроме как вернуться к мужу. А тот, конечно, малодушно принял её обратно. Тряпка.

Гермиона не верила своим ушам.

— Профессор, — тихо сказала она, впервые взглянув на него. — Когда вы появились, в Еиналеж я видела Гермиону, одинокую и несчастную, покинутую всеми... Я подумала, что это зеркало тоже имеет связь с вашим миром... Я считала, Еиналеж и есть портал. Но я ошиблась. Как же тогда объяснить то, что я видела? Ведь не могла же я желать себе такой участи! А «та» Гермиона не одинока, получается, я видела не её. Кого же тогда? Гермиону ещё из одного мира? Помогите мне разобраться, профессор!

Снейп долго смотрел на неё, и во взгляде его было столько теплоты, что Гермиона даже немного успокоилась.

— Северус, — сказал он внезапно. — У меня ведь довольно красивое имя, как считаешь?

Гермиона смутилась.

— Наверное, — неуверенно произнесла она, вздыхая. — Простите, профессор, я не могу привыкнуть...

— Еиналеж — это всего лишь зеркало, отражающее наши желания, — резко перевёл тему Снейп. — Довольно сложный в изготовлении и до определенной степени опасный артефакт, но по сути простой до безобразия.

— Вы хотите сказать, я могла желать себе одиночества и тоски? — Гермиона стала серьезнее. — Разве есть на свете человек, который хотел бы подобного?

— Сомневаюсь, — задумчиво произнёс Снейп, почесывая подбородок. — И все же Еиналеж не может быть порталом. Это зеркало никак не связано с другими мирами. Значит...

— Что? — живо спросила Гермиона, глядя на профессора зачарованно.

— Значит, ты дурная девчонка, — улыбнулся вдруг Снейп. — Не обманывай себя!

— Что вы хотите сказать?

Снейп, словно издеваясь, выдержал паузу.

— Ты знала, что я буду ждать тебя, — пояснил он наконец. — Поттер видел меня у профессора МакГонагалл, и не прошло и часа, как ты появилась в кабинете директора. И как появилась! — он облизнулся, видимо, вспоминая увиденное. — Запыхавшаяся, босая... Ты так спешила увидеть меня! Мне едва хватило выдержки не обнять тебя сразу же!

— Зачем вы?.. — Гермиона готова была провалиться сквозь землю от стыда. — Вы нарочно изводите меня?

— Вовсе нет, — ответил профессор так, словно сказал «да». — Я лишь хочу сказать, что ты, вероятно, жаждала увидеть не собственное одиночество. Предвкушая встречу со мной, ты заглянула в Еиналеж, преисполненная желанием видеть «ту» себя одинокой и всеми покинутой. И ты увидела её. Вот и все. Ты такая красивая, когда смущаешься!

Снейп прищурился, и в его глазах вспыхнули огоньки страсти.

Гермиона, раздавленная, не могла поднять на него взгляд. Ей казалось, Снейп должен презирать её. Но он и не помышлял ни о чем похожем.

— Это правда, — медленно произнесла Гермиона, нервно кусая губу. — Я была уверена, что Гермиона и Драко в вашем мире расстались. Ведь она так любила вас! Поэтому когда я узнала, что вы покинули её, что ещё я могла подумать?! Я чудовище...

— Ты не чудовище, — Снейп снова постарался поймать её взгляд. — Просто человек. Неидеальный, как и другие.

Гермиона хотела возразить что-то, посыпая голову пеплом, но вдруг очередная мысль пронзила её мозг тонкой иглой почти до боли:

— Подождите! — она вскинула голову, проваливаясь во взгляд Снейпа. — Но если все так, выходит, миры не параллельны! Выходит, Малфой ошибся! А значит...

— О чем ты, Гермиона? — Снейп взял её за руку, и у Гермионы перехватило дыхание от его близости. — Тебя мучает что-то, но я не вполне понимаю.

— Драко сказал, что наши миры тесно переплетены! И до сегодняшнего дня я думала, что так оно и есть. Но если Гермиона и Драко расстались здесь, а там — нет, значит, миры не так уж сильно пересекаются!

Снейп снова задумался, теребя пальцы Гермионы своими длинными тонкими пальцами.

— Насколько мне известно со слов мистера Малфоя, ты отказала ему, мотивируя это тем, что в моем мире вам суждено расстаться. Это так?

— Мне казалось, если любовь недостаточно прочна там, то и здесь она — лишь затмение, — Гермиона вздохнула. — Зачем начинать отношения, если их исход предрешён?

— Действительно, — Снейп склонил голову набок. — Очень удобная позиция. Для того, кто не любит.

Пришла очередь Гермионы задуматься над словами профессора. Получалось, она сама додумала то, что могло бы случиться в параллельной реальности, и выдала желаемое за действительное, потому что...

Снейп терпеливо ждал, когда она соберётся с мыслями, но Гермиона медлила.

— Ты не любишь Малфоя, — не выдержал он наконец. — И все миры во вселенной тут ни при чем. Ты переоценила влияние планиды на твою судьбу, Гермиона. Смирись с этим и посмотри правде в глаза.

— Но если это все так, как объяснить, что профессор Дамблдор погиб в обоих мирах почти одновременно? — задала Гермиона самый важный вопрос.

— Да не знаю я, — к её удивлению, Снейп улыбался. — Может, простое совпадение?

— А ваша смерть? — не сдавалась Гермиона, подбираясь к самому главному. — Когда вы узнали, что не существуете здесь, разве вы не решили избежать безвременной кончины в своём мире, сбежав оттуда? Зачем вы появились здесь? Почему уничтожили портал?! И что, черт возьми, вы планируете делать дальше?!

Она буквально прожгла его долгим испытующим взглядом, оперевшись на край стола и даже привстав немного. Все сказано. Его выход. Сейчас. Вот сейчас...

— Пригласить тебя на свидание, — произнёс Снейп спокойно, словно и не было провокации в её словах.

— Что? — ошарашенно произнесла Гермиона, не совсем понимая, верно ли она расслышала.

— Ты спросила, что я собираюсь делать, — пояснил Снейп. — Я ответил.

— Это... — она смутилась, смешалась, но вовремя взяла себя в руки. — Это не то, что я хочу услышать, профессор. Пока я не получу ответы...

— Хорошо, ты получишь ответы, — Снейп глубоко вздохнул. — Тем более что ты, похоже, уже разведала про портал. Но взамен на мою откровенность я получу свидание. Обещай мне!

— Детский сад какой-то, — пробормотала Гермиона, тихонько вынимая свою руку из его тёплой ладони.

— Обещай, Гермиона! — повторил он серьезно.

— Хорошо, обещаю...

Их глаза встретились, и ей вдруг очень захотелось коснуться губами его губ, но она, конечно же, не решилась.

— Ещё пива, пожалуйста! — Снейп фыркнул. — Смотри, никто не обращает внимания на живого Снейпа! Всем плевать.

— Я жду ответы, — напомнила Гермиона строго.

— Это был один из них, — Снейп откинулся на спинку стула. — Я сразу понял, что ты исчезла навсегда, — без перехода начал он свой рассказ. — Когда Гермиона пришла ко мне, не знаю... что-то оборвалось вот тут, в груди. Я сказал ей, что она может быть свободна. Она плакала, говорила, что любит, что видела, как я смотрел на неё... то есть на тебя. Я постарался объяснить ей, что вы разные, тщетно, конечно. Но так или иначе она ушла, а я остался один...

— С женой, — ехидно вставила Гермиона.

— С нелюбимой женой, — согласился Снейп. — Знаешь, я ведь не собирался совершать ничего подобного, если бы однажды утром не обнаружил, что мой патронус поломался.

— Патронусы не ломаются, — тут же ввернула Гермиона, рассчитывая поймать профессора на чем-то, но он лишь хмыкнул.

— Я тоже так думал, — сказал он без иронии. — Я могу сотворить патронус с четвёртого курса, и все эти годы — ни одной осечки. Но стоило тебе пропасть — и заклинание перестало срабатывать. Пришлось потрудиться над тем, как изменить воспоминание... самым счастливым оказалось то, где мы вместе в гостиничном номере. Ты стоишь перед Еиналеж, а я любуюсь тобой.

— Неужели в вашей жизни так мало счастливых моментов? — фальшиво удивилась Гермиона, стараясь справиться со своим сердцем и заставить его оставаться в груди, хотя оно упорно рвалось наружу.

— Да не то чтобы, — Снейп внимательно посмотрел на неё. — Только не говори, будто не догадываешься, что произошло.

— Что же? — почти шепотом спросила Гермиона, предвкушая ответ.

— Я влюбился, и, кажется, по-настоящему, — голос Снейпа стал хриплым, но профессора никогда нельзя было упрекнуть в трусости. — Я понял это не сразу. А когда понял, решил действовать.

— То есть вы не собирались обманывать судьбу и инсценировать собственную смерть? — зачем-то спросила Гермиона, чтобы развеять сомнения.

— И да, и нет, — ответ профессора поразил её.

— Что это значит? — она предпочитала не думать о последней фразе Малфоя о том, что он не так уж неправ...

— Инсценировать смерть мне все же пришлось, — Снейп откинул назад непослушные волосы.

— Зачем? — Гермиона посмотрела выжидающе.

— Понимаешь ли, — тон профессора стал дипломатичным. — Дело в том, что брошенная жена, как правило, не скупится на эпитеты, поливая неверного мужа и его имя грязью, в то время как безутешная вдова скорбит о безвременной утрате и воздает хвалу почившему благоверному... В общем, преимущество одного перед другим весьма весомо. Не находишь?

— Не нахожу, — упрямо ответила Гермиона, чувствуя себя не совсем уверенно. — Если Малфой был прав в этом, что мешает ему быть правым в остальном?

— Может быть, его личный интерес в том, чтобы запудрить тебе мозги? — Снейп картинно изогнул бровь. — Если его теория верна, и я — всего лишь трус, бегущий от смерти, мне гораздо удобнее было бы переместиться в один из миров, где я жив, убить «того» себя и занять его место. Думаешь, я не способен на такое?

— Не... не знаю, — призналась Гермиона. — Профессор Снейп здесь убивал, и не раз... он убил профессора Дамблдора.

— Вот и подумай, насколько проще мне было бы.

— Убийство против жизни под чужим именем? — Гермиона вздохнула. — Неочевидный выбор.

— Малфой окончательно тебя запутал, — Снейп закатил глаза. — Не собираюсь я жить под чужим именем! МакГонагалл знает про меня. А я по-прежнему хочу работать в школе.

— Но как... как вы собираетесь... преподнести своё появление?! — изумленно спросила Гермиона, впечатленная уже в который раз смелостью Снейпа.

— Пока не знаю, да это и неважно, — он покачал головой. — Гораздо важнее, что я нашёл тебя.

— А если миры все же переплетаются? — голос Гермионы дрогнул.

— И что же? — возразил профессор серьезно. — Ваш Снейп погиб несколько лет назад, а Поттер-старший ещё раньше. Но мы с Джеймсом все ещё живы. Так зачем думать о том, что может вообще не случиться?! Если мне и суждено погибнуть раньше срока, я, по крайней мере, умру, зная, что ты готова бежать ко мне босиком, — и он подмигнул Гермионе игриво, а она покраснела, не зная, что бы ещё сказать.

Снейп — этот Снейп — казался ей совершенно невероятным. Сильный, смелый, умный мужчина, к тому же... бабник. Последняя мысль снова повергла Гермиону в состояние озадаченности. Что, если через пару лет найдётся особа, способная пленить его ещё сильнее?! Раздираемая противоречивыми чувствами, Гермиона снова подняла глаза на профессора:

— А что если... — начала она свою мысль и тут же осеклась по взглядом его глубоких глаз. — Как вы догадались воспользоваться Исчезательным шкафом?

Снейп ухмыльнулся самодовольно, и Гермиона обругала себя за то, что спросила вовсе не о главном.

— Я расскажу тебе на свидании, — уверенно ответил он и снова взял её за руку. — Завтра в три, на углу Косого и Лютного. Моё любимое место!

— Снова подошлёте кого-нибудь с сюрпризом? — спросила Гермиона кокетливо, и профессор пожал плечами:

— Посмотрим, — многообещающе ответил он.

Гермиона не пошла в Министерство — необходимо было подготовиться к свиданию. Она продолжала убеждать себя, что для неё по-прежнему важно узнать все о портале, но в глубине души понимала, что ждёт встречи с профессором и волнуется немного: а вдруг он не придёт?! Что, если его вчерашний рассказ — игра, а настоящие планы... Как же глубоко Малфой смог проникнуть в её голову!

Тем не менее с самого утра, ограничившись лишь чашкой кофе, Гермиона приводила себя в порядок при помощи разных кремов и мазей. Давно же она не была на свидании! Если вспомнить, пожалуй, никогда и не была на свидании — на настоящем. С Роном они, конечно, проводили время наедине, но разве же эти встречи можно назвать свиданием в полном смысле слова?!

Выскочив из душа, Гермиона завернулась в пушистое полотенце и прошла по комнате. Вдалеке был слышен шум улицы, под окнами кто-то пел пошлые куплеты, несмотря на ранний час. Гермиона глубоко вздохнула, доставая косметику из ящика стола. Она снова взглянула в зеркало, но «та» Гермиона, конечно, больше не появилась.

Основа легла неровно. Убрав её при помощи магии, Гермиона снова начала наносить тональный крем на лицо, когда в дверь позвонили, и очень настойчиво.

Гермиона вышла в прихожую и взглянула в глазок. Никого. Но стило ей отойти, как позвонили снова. И снова никого перед глазком. Рассердившись, Гермиона дернула замок и выглянула в подъезд... Драко возник перед ней так внезапно, что она едва не уронила полотенце.

— Малфой? — удивленно произнесла Гермиона, хмурясь. — Что это ещё за шутки?!

Он взглянул на неё, собрался и резко произнёс:

— Пока ты определишься с выбором, сто лет пройдёт! — с этими словами он сгрёб Гермиону в охапку и порывисто прижал к себе, задыхаясь от нахлынувших эмоций.

— Что ты делаешь? — прошептала Гермиона растерянно.

— Не мешай, — также шепотом ответил он. — Это наше прощание...

— О чем ты? — она вырвалась из его объятий и уставилась на Малфоя непонимающе. — Какое прощание? Что ты ещё задумал?!

— Ничего, — Драко посмотрел на неё как-то странно. — Если бы ты хотела быть со мной, нашла бы меня ещё вчера. Но ты не пришла. И не пошла на работу. Значит, все кончено. Я больше не вернусь в Британию.

И он шмыгнул носом.

— Я... — Гермиона замялась. — Я просто...

— От тебя пахнёт шампунем и всеми маслами для тела сразу, — горько заметил Малфой, краснея. — Собираешься к нему? Давай! Иди! А когда он бросит тебя, всегда можно будет попросить кого-нибудь помочь — выслушать или переспать с тобой. Да?

— И не надейся! — вспыхнула Гермиона, кутаясь в полотенце. — Ты и так уже меня запутал! Все твои теории... ты придумал их, чтобы заставить меня усомниться в правильности выбора! Но знаешь что? Одно я поняла вчера точно: я не люблю тебя! И это главная и единственная причина, почему мы не вместе. И плевать на все межпространственные пересечения вместе взятые!

— Все сказала? — он сделал шаг назад.

— Я больше не позову тебя, что бы ни случилось, — тихо сказала Гермиона, хватаясь за ручку двери, словно ей тяжело было стоять.

— Прощай, Гермиона Грейнджер, — Малфой махнул ей рукой и вдруг сжал её в кулак. — Счастья желать не буду.

И он пошёл вниз по лестнице, а Гермиона стояла, считая его шаги, пока они ещё были слышны, а потом вбежала в квартиру, бросилась на кровать и зарыдала.

Плакала она довольно долго, а когда боль от расставания немного поутихла, Гермиона встала и снова постаралась придать своему лицу достойный вид, но сделать это оказалось непросто: глаза распухли и покраснели, щеки покрылись пятнами, волосы стали похожи на воронье гнездо, как в детстве.

Пришлось начинать туалет с самого начала...

Гермиона опоздала почти на полтора часа. Выл ветер, задувая под её мантию, путаясь под ногами, словно был против этого свидания, как и Малфой. С неба сыпал мелкий сухой снег, колючий и неприятный. А в голове роились мысли, одна мрачнее другой. А вдруг Снейп не придёт? А вдруг он уже ушёл?..

Северус Снейп стоял на углу Косого и Лютного, кутаясь в мантию. Волосы его растрепались на ветру, и он смотрел на свои ноги, которые, казалось, замёрзли в тонких ботфортах. Но он ждал её! Столько, сколько потребовалось. Сердце Гермионы забилось чаще, и, наплевав на ветер, она бросилась у профессору. Капюшон слетел с её головы, и непослушные локоны рассыпались на ветру во все стороны.

— Гермиона, — Снейп заключил её в свои объятия. — Гермиона... Я думал, ты уже не придёшь.

— Я не могла не прийти, — прошептала она, прячась на его груди. — Я же дала обещание!

— Гриффиндорка... — проговорил он, улыбаясь, и Гермиона хихикнула.

— Давай аппарируем ко мне, — тихо сказала она в его наглухо застегнутую мантию. — Я сделаю ванну... ты согреешься, Северус, а я потру тебе спинку...

— Северус? — он взял её лицо в ладони и пристально посмотрел в её глаза. — Ты уверена?

— На все сто, кажется...

Снейп рассмеялся. Он смеялся долго, сжимая её руку, но Гермионе был приятен его смех, и его близость, и его тепло.

— Так что ты думаешь по поводу моего предложения? — уточнила Гермиона, чувствуя смущение от собственной откровенности.

— Отличное предложение, — кивнул Снейп, стараясь собрать волосы, но на ветру они никак не слушались его. — И я обязательно воспользуюсь им, но позже. Сначала у нас будет обещанное свидание.

С этими словами он выпрямился и согрел немного их обоих при помощи простенькой магии, а затем извлёк из складок мантии жестяную флягу.

— Выпей, — предложил он, внимательно глядя на Гермиону, словно любуясь ею.

— Что это? — с сомнением уточнила она.

Профессор развёл руками, пожимая плечами.

— Грог? — произнёс он как будто недоуменно. — Глинтвейн? Не узнаешь, пока не попробуешь.

— Ну... — Гермиона нерешительно взяла флягу, краснея отчего-то.

— Там точно не яд, — Снейп усмехнулся.

— Что ж, тогда я, наверное, могу быть спокойна... — Гермиона поднесла флягу к носу, но жидкость, содержавшаяся внутри, пахла скорее приятно. И тогда она решилась и сделала большой глоток...

Снейп снова усмехнулся и, приняв флягу обратно, тоже выпил немного. Он улыбался.

Гермиона никогда раньше не пила ничего подобного, но спутать содержимое фляги профессора с чем-либо было непросто.

— Феликс Фелицис? — удивилась она, чувствуя, как в ней растекается приятное тепло. — Но почему?

— На удачу, — заявил Снейп так, словно говорил об очевидных вещах. — Пойдём, — и он сделал широкий шаг в сторону «Дырявого котла».

Гермиона сначала решила, что они снова окажутся в гостинице, но профессор, миновав трактир, вышел в маггловский Лондон и направился вниз по улице.

— Куда мы идём? — спросила Гермиона заинтригованно.

— Просто гуляем, — ответил Снейп, улыбаясь. — Ты заметила, что мы прошли вдоль всего Косого переулка, но ни один человек не обратил на меня внимания?

— Это просто удивительно, — согласилась Гермиона, кивая. — Я была уверена, что твоё появление произведёт фурор в нашем мире. Как все могли забыть о Северусе Снейпе так быстро? Даже обидно...

— Рассеивающие чары, — хохотнул профессор, радуясь, что подловил её. — И никакого мошенничества. Нам ведь не нужно лишнее внимание. До поры до времени, — и он подмигнул ей.

Гермиона сначала улыбнулась, а потом засмеялась — такой веселой ей показалась шутка.

— Никогда бы не подумала, что у профессора Снейпа может быть чувство юмора, — призналась она, краснея.

— Я полон сюрпризов и абсолютно непредсказуем, — согласился он.

— И все же...

Гермиона остановилась, глядя на него с любопытством. — Как же тебе удалось открыть портал?

— Никак не можешь отпустить тему, пока не раскроешь все секреты? — поддел Снейп беззлобно, и она кивнула, ощущая уверенность от Феликса. — Что ж, мне пришлось потрудиться. Сначала я выяснил, что ты навещала братьев Уизли в их лавке. Довольно странно для Гермионы Малфой, надо сказать.

— Я была замужем за Роном, — сказала Гермиона, и сердце екнуло в ожидании реакции на такую откровенность.

— Все совершают глупости, — фыркнул Снейп, хотя и изогнул бровь в удивлении. — Так вот, я тряхнул близнецов, и они признались, что имели огромный запас зеркал, уничтоженный самым варварским способом. Я понял, чьих это рук дело. Кстати, — отвлёкся он, — кажется, ты куда искуснее в работе с памятью, чем твоё отражение.

— Опыт дался мне дорогой ценой, — возразила Гермиона и в двух словах рассказала о том, что родители больше не помнят её.

Снейп снова посмотрел на неё с изумлением, а потом вдруг резко остановился и обнял прямо посередине улицы.

— Я постараюсь помочь тебе с родителями, — произнёс он вкрадчиво. — Не бойся, теперь ты не одна...

Гермиона молча кивнула, обхватив руками его торс, и больше ничего не говорила — так хорошо ей было у него на груди.

— И что же дальше? — спросила она, когда они продолжили прогулку.

— Мне стало понятно, что легко не будет, — усмехнулся Снейп, глядя вперёд. — И я засел за книги, благо в Хогвартсе возможностей для этого предостаточно. Я бился очень долго, но не продвинулся далеко, пока мне не пришло в голову поискать полезную литературу в Выручай-комнате. Войдя в неё, на этот раз я не обнаружил полок с книгами, как это бывало обычно. Вместо них на меня смотрел старый шкаф, в котором хранились изъятые у студентов вредилки.

— На шестом курсе Драко удалось провести в школу целый отряд Пожирателей смерти при помощи этого шкафа, — сообщила Гермиона, думая о том, где теперь мог бы быть Малфой.

— Что же пошло не так в его эксперименте? — спросил Снейп с любопытством и уважением.

— Все прошло идеально, — вздохнула Гермиона. — Если бы Малфою ещё хватило мужества убить Дамблдора, Снейп в этом мире был бы, наверное, жив... — задумчиво произнесла она.

— Тогда он влюбился бы в тебя, и уже мне пришлось бы убить его, — пошутил профессор, а потом вдруг стал серьёзен. — Тем не менее я не смог воспользоваться тем шкафом, что стоит у вас в Хогвартсе. С ним определенно что-то не так.

— Ах да! — Гермиона кивнула. — Адское пламя поглотило шкаф, Выручай-комнату и Винсента Крэбба во время боя за Хогвартс годом позже... нам чудом удалось спастись.

Снейп снова резко остановился и пристально посмотрел на Гермиону. Ей стало не по себе от этого странного взгляда.

— Что-то не так? — спросила она.

— Сколько же раз ты была на волосок от гибели? — медленно спросил Снейп, заглядывая в её глаза, словно в самую душу.

— Н-несколько, — смутилась Гермиона, не выдержав этого тяжелого взгляда. — Все это уже в прошлом, так что...

— Гермиона, — Снейп крепко сжал её руку. — Мне не пришлось пережить ничего подобного, но дай мне шанс, и я докажу, что достоин тебя!

— А если ты полюбишь другую? — показалось, что лучшего времени для этого вопроса не найти. Или это Феликс нашептывал нужные слова? — Что, если в один прекрасный день ты оставишь меня, как оставил Лили. Потеряешь ко мне интерес? Я не могу всю жизнь играть с тобой в кошки-мышки!

— Вот что ты думаешь обо мне, — Снейп откашлялся. — Думаешь, я поверхностный. Полагаешь, я увиваюсь за каждой юбкой?

— А разве нет?! — пылко возразила Гермиона, краснея. — В этом мире профессор Снейп погиб с именем Лили на устах, глядя в зеленые глаза Гарри. Её глаза! Его патронус принял форму лани, как у Лили, и не менялся даже после её смерти! А ты... ты заполучил свою Лили, а потом заскучал и нашёл себе интрижку на стороне. А может, Гермиона была не первой в списке твоих измен?!

— А может, я просто спутал её с тобой с самого начала? — профессор прищурился, пряча глаза от сильного ветра. — Возможно, я ждал тебя всю жизнь, а когда нашёл, просто не смог удержать... Да, я поспешил жениться на Лили. Но дело в том, что когда мы сочетались браком, ты ещё не родилась! Что тут поделаешь? Я был молод, прости. А что до патронуса... Ворон мне нравился куда больше выдры, но ради тебя я готов потерпеть такое неудобство.

Гермиона опешила, отступила на шаг и даже вырвала ладонь из его руки. Пальцы тут же замёрзли на ветру.

— Выдра? Откуда ты знаешь? — она посмотрела на него пристально, и прочитала в его глазах упрёк.

— Я же сказал, что мой патронус поломался, — вздохнул Снейп примирительно. — Наверное, привязанность такого рода у меня в крови, что в этом мире, что в том. Просто объекты привязанности разные.

— Это правда? Твой патронус изменил форму? — Гермиона не могла поверить своим ушам.

— Я сам в шоке, — Снейп уже улыбался, предвкушая победу, и Гермионе ничего не оставалось, кроме как сдаться и покрепче вцепиться в его руку, чтобы не упасть на скользкой улице.

Ветер как будто стих, даже стало теплее — это её тревога уходила прочь, подальше, в Японию...

— Я люблю тебя, Северус Снейп, — тихо проговорила она, не давая ему в третий раз встать посреди улицы и мешать пешеходам.

А он задохнулся от этих слов, покраснел, и какое-то время они шли молча, не зная, что говорить, от смущения.

— Беллатрикс помогла мне, — сказал вдруг Снейп, когда они вышли на набережную Темзы, и ветер со снегом налетели с новой силой. — Это она разузнала, что второй такой шкаф стоит в лавке у Боргина и Беркса. Хорошо, что в твоём мире хоть он уцелел.

— Иначе я, наверное, сошла бы с ума, глядя на тебя в Еиналеж, — призналась Гермиона, прижимаясь к его руке.

— Наверное, меня постигла бы та же участь, — проговорил профессор серьёзно, и на глаза Гермионы навернулись слезы.

— Неужели ты тоже смотрел на меня в зеркало? — спросила она, хотя и знала ответ.

— Каждый день, — выдохнул Снейп и вдруг обнял её. — Проклятое зеркало стояло у меня в кабинете, мне даже не нужно было никуда ходить и спрашивать у кого бы то ни было позволения... Так что тебе ещё повезло.

— Пойдём домой, — одними губами ответила Гермиона, обнимая его так крепко, как только могла. — Я хочу тебя...

На этот раз Снейп не спорил, позволяя Гермионе аппарировать его в её квартиру.

— Почему ты уничтожил портал?

— Чтобы не было пути назад, к Еиналеж, если ничего не получилось бы.

— Как могло не получиться?

— Ты могла предпочесть Малфоя, ведь это его ты видела в зеркале там, в моем мире. Или, скажем, Поттера...

— Так ты смалодушничал?

— Если это малодушие, то оно стоило мне львиной доли выдержки и смелости. Знаешь ли, страшно шагать в неизвестность, собственными руками сжигая за собой мосты.

— Я знаю, я прошла через это. Несколько лет назад.

Снейп вздохнул, застегивая последнюю пуговицу на сюртуке.

— Тогда зачем подкалываешь?

— Не могу привыкнуть...

Гермиона поправила его воротничок и критически осмотрела.

— Ты не такой, как тот, другой, что называл меня «выскочкой» и орал, и...

— Мы вместе уже два месяца, а ты все ещё иногда норовишь назвать меня «профессором», — щелкнула застежка его мантии. — Мне пора впасть в отчаяние?

— Ты уничтожил портал, помнишь? — усмехнулась Гермиона, накручивая на пелец непослушный локон. — Теперь впасть в отчаяние — твой единственный выход.

— Не будь жестокой, — Снейп поцеловал Гермиону, позволяя ей окунуться в негу поцелуя с головой, а потом резко вскинул голову. — Я должен идти. Студенты, должно быть, уже соскучились по профессору, упивающемуся их ничтожеством.

Гермиона нежно улыбнулась. Она давно не была так счастлива.