Директор Снейп сдается (джен)

— Мой лорд, — почтительно прошептал Снейп. Он подождал еще мгновение, а затем отвернулся от камина и вопросительно посмотрел на портрет Дамблдора.

— Поттер идет в Хогвартс, в башню Рэйвенкло… Какая-то бессмыслица. Вы понимаете, что это может означать?

Дамблдор выглядел задумчиво, но ничего не ответил. Снейп раздраженно поджал губы. Значит, это еще одна из тех задач, в которые его не посвящают.

— Вы слышали приказ Темного Лорда. Как, черт побери, я смогу уклониться от поимки мальчишки, если меня заранее предупредили о его визите!

Дамблдор нахмурился:

— Да, это проблема. Положиться на некомпетентность обоих Кэрроу?..

Снейп фыркнул:

— В некомпетентности на них точно можно положиться, но поставить на это жизни детей я не рискну.

Его прервало появление Финеаса Найджелюса, который влетел в раму портрета Дамблдора. Финеас повернулся к Снейпу:

— Прошу прощения, Северус. Могу я переговорить с Альбусом наедине?

Снейп поднял бровь и кивнул. Что ж. В любом случае, ему придется сделать вид, что он добросовестно следует приказам Темного Лорда. О том, как лучше саботировать его указания, можно будет подумать позже. Северус снова подошел к камину. Кто из двоих Кэрроу был наиболее бесполезен в бою? Подумав немного, он бросил в камин пороха и вызвал Алекто.

— Алекто, Темный Лорд уведомил меня, что Гарри Поттер может предпринять попытку прорваться в Хогвартс. В частности, в башню Рэйвенкло. На случай, если ему это удастся, пусть Флитвик впустит тебя в башню. Жди там под чарами невидимости. Твой брат сейчас патрулирует верхние этажи, сообщи ему обо всем. Полагаю, нет нужды напоминать тебе, как важно вам обоим сохранять предельное внимание. Поттер хитер и изворотлив, к тому же, у него мантия-невидимка. Ошибки недопустимы. Я понятно выразился?

— Да, директор, — лицо Алекто выражало смесь жадности и страха. Все знали, что Темный Лорд сделал с теми, кто прошлый раз захватил Поттера, а потом позволил ему ускользнуть. Удивительно, что вообще Малфои выжили. И Беллатрикс выжила, к несчастью.

Снейп вытащил голову из камина. Бывший директор Блэк уже вернулся в свою раму. И он, и Дамблдор выглядели весьма обеспокоенно. Снейп выпрямился и посмотрел на них.

— Развязка близка, — спокойно произнес Дамблдор.

*

Северус сделал вид, что не слышал ее. Глазами он все еще напряженно всматривался в пространство над ее головой, постепенно подходя все ближе, словно бы не отдавая отчета в том, что он делает.

— Не знал, что сегодня ваша очередь патрулировать коридоры, Минерва.

— Вы имеете что-то против?

— Интересно, что могло вытащить вас из постели в столь поздний час?

— Мне показалось, я что-то слышала, — сказала профессор Макгонагал.

— В самом деле? Но, похоже, всё спокойно.

Если дойдет до открытого противостояния, то придется либо оглушить ее, либо бежать. Ничто из этого не соответствовало его целям. Оставался еще один вариант. В конце концов, после их последней встречи с мальчишкой едва ли был способ поговорить по-хорошему.

Северус бросил еще один взгляд на напряженную фигуру Минервы. Она либо бросит его палочку на пол, либо отшвырнет ее в дальний конец зала. Последнее более вероятно.

Он уронил палочку под ноги Макгонагал, а сам опустился на колени в ритуальном жесте формального отступления.

Северус посмотрел ей в глаза:

— Видели ли вы Гарри Поттера, Минерва? Если да, то у меня сообщение от Дамблдора…

Он едва успел заметить, как она призвала его палочку манящими чарами, и тут же его отбросило к середине зала. И даже без магии, как он понял: мальчишка физически ударил его. Теперь уже видимый Гарри Поттер стоял над ним с обезумевшим от ярости лицом. Он уже занес палочку для атаки, но пока не выпустил ни одного заклятия в беззащитно распростертого у его ног человека.

— Назови мне хоть одну причину не делать этого, — прошептал Гарри.

Какой любопытный открывающий гамбит. Маски сброшены. Северус удержался от того, чтобы приподнять бровь. Мальчишка, вероятно, воспринял бы это как агрессию. Не отрывая взгляда от Поттера, Северус ответил:

— Ты не убил Петтигрю.

Мальчишка задохнулся и крепче стиснул палочку:

— ТЫ УБИЛ ДАМБЛДОРА!

Что ж. Северус по-другому представлял себе этот разговор. Не так, что он сам беспомощно лежит на спине. Скорее, наоборот, он собирался разоружить и по возможности связать Гарри, принуждая его выслушать. Призвав в голос всю доступную ему твердость, Северус ответил:

— Да. Я убил Альбуса Дамблдора. По его собственному приказу. И мне дорого это обошлось.

Гарри выдавил усмешку, достойную самого Снейпа, и подошел ближе на полшага. Северус мрачно наблюдал за ним, стараясь не шевелиться.

— Гарри, это легко проверить, — сказал он. — Ты же знаешь, как использовать Думосброс. И можешь спросить портрет Дамблдора.

— Нет, не могу! Ты же можешь заставить их сказать всё, что тебе угодно! Они обязаны подчиняться директору, так Финеас Блэк сказал!

— Но это неправда, Гарри, — вмешалась Минерва. Она встала позади мальчика и положила на его трясущееся плечо ладонь, в которой все еще держала палочку Снейпа. Гарри перехватил ее левую руку. Палочка самой Минервы была направлена прямо на Северуса. По другую сторону от Гарри появилась мисс Лавгуд. Должно быть, она была с ним под мантией-невидимкой. Ее светлые глаза были широко открыты, она тоже твердо держала оружие наготове.

На Снейпа сейчас было направлено сразу три палочки, а он все еще был жив. Пока что все шло настолько хорошо, насколько вообще можно было рассчитывать в его ситуации. Северус позволил себе мысленно этому усмехнуться.

Мальчишка повернулся к Макгонагал:

— Мне так сказал портрет Финеаса Блэка! Вот почему я не смог… не мог ни о чем спросить Дамблдора, пока жив Снейп, потому что Снейп может его насильно заставить сказать что угодно, хоть соврать…

Макгонагал нахмурилась:

— Это неправда. Портрет нельзя заставить. Да, их долг помогать директору школы. Но они неуязвимы для принуждения. Если Финеас Блэк просил тебя не разговаривать с портретом Дамблдора, то этому была какая-то другая причина. И хоть он и был слизеринцем, но директор Блэк никогда не стал бы действовать во вред Хогвартсу.

Она смотрела на человека на полу со взглядом, в котором все яснее проступало подозрение.

— Минерва! — раздался трескучий голос.

Профессора Флитвик и Спраут вбежали в коридор. Следом за ними, как понял Северус по дрожащему полу, бежал профессор Слагхорн, тяжело дыша.

Северус на мгновение закрыл глаза. Вероятно, Минерва отправила за ними патронуса. Когда он снова открыл глаза, на него было направлено уже шесть палочек.

— Гарри! Гарри Поттер! — скрипел Флитвик. — Вы захватили Снейпа!

— Нет, — прямо возразила Минерва. — Снейп сдался сам.

Повисла короткая пауза, после чего раздался гомон голосов:

— Это какой-то трюк! — настаивала Помона.

— Убийца! — кричал Флитвик.

Кто-то пнул его, но далеко не так грубо, как можно было.

Северус постарался вспомнить, как именно он планировал объяснить всё Гарри. Ах да, тихое и тщательно спланированное похищение, где Снейп демонстрирует безукоризненную вежливость по отношению к обездвиженному Гарри, а потом со свойственным ему красноречием убеждает мальчика выслушать.

Как так получилось, что вместо этого он сам беспомощно лежит на полу? Снейп подавил вздох.

Вдруг среди общего гула Северус отчетливо расслышал ясный девичий голос:

— Профессор Снейп знал, что я много времени провожу в Запретном Лесу. Думаю, нам стоит выслушать его.

Ее взгляд был тверд, как и ее палочка.

— О чем ты, Луна? — спросил Гарри. Он тряхнул головой. Мисс Лавгуд иногда производила неожиданный эффект на окружающих. — При чем здесь вообще Запретный Лес?

— Помнишь, как он назначил взыскание Невиллу, Джинни и мне за то, что мы пытались украсть меч Гриффиндора. Он же знал, что мы любим Хагрида, он знал, что мы и раньше были в Запретном Лесу и что мы не боимся туда ходить, в отличие от других детей. Гарри, ты же помнишь, я раньше все время отлучалась в Лес. Профессор Снейп всё это знал. Довольно странный выбор наказания с его стороны — отправить нас к Хагриду в Лес. Я всё думала, что, может, он пытается вести себя по-доброму.

«По-доброму?». Северус повернул голову, чтобы взглянуть на нее. Он заметил, что даже приоткрыл рот, и тут же его захлопнул. Северус стал вспоминать, как трое подростков говорили о нем за чаем у Хагрида. И мисс Лавгуд действительно не разделяла насмешек своих друзей насчет его, Снейпа, глупости. Но в то же время она и не сказала ничего в противоречие.

— Кроме того, — извиняющимся тоном добавила Луна, — я обратила внимание, что профессор Снейп отправлял на взыскания к Кэрроу только тех нарушителей, кто поранил других студентов. А тех, кто нападал лично на него или кто просто нарушал правила, он обычно отправлял на отработку, что совсем не страшно.

Выходцы с Рэйвенкло всегда отличались умением замечать закономерности.

Северус отвернулся от Луны и безучастно уставился в потолок. Гул голосов разгорелся с еще большим воодушевлением.

Девушка внесла разумное предложение:

— Нас шестеро, и мы вооружены. В отличие от него. Может, хотя бы позволим ему говорить? И, может быть, пусть он сядет?

«На полу было вполне удобно», — решил Северус.

— Мне, похоже, очень повезло, — пробормотал он, — что Темный Лорд не настолько догадлив, как некоторые из моих учеников.

Минерва внимательно смотрела на него, прижав руку к груди.

— Иногда мне действительно казалось, что ты действуешь… как-то странно беспомощно. Раньше ты никогда не терял контроль над классом. А над школой в последний год — постоянно.

— Благодарю за столь лестную характеристику, Минерва, — Северус изогнул бровь и снова повернулся к мальчику, который с мрачным молчанием смотрел на него, пока другие перешептывались.

Наконец Поттер произнес с ненавистью в голосе:

— То есть теперь вы внезапно заявляете, что это Дамблдор приказал вам убить его? Зачем? Только ради хорошего отношения вашего Темного Лорда? А вы, получается, только притворялись, что служите Вол… ему? — глаза мальчика сверкали.

Северус вдруг вспомнил о собственной реакции на рассказ Блэка о Червехвосте четыре года назад. Но теперь Дамблдор не придет и не спасет оклеветанного правдоруба. И хроноворот не появится в самый неподходящий момент.

Северус заглянул в глаза Поттеру. В них было такое же недоверие, как в свое время у него самого.

Что ж, что посеешь, то и пожнешь, как любил повторять его отец-маггл. Снейп сделал над собой усилие, чтобы не фыркнуть презрительно.

Их напряженное переглядывание прервал Флитвик, который яростно зашипел:

— Чертовски хорошо притворялся! Да ты же пытал студентов! И получал от этого удовольствие!

Флитвик стоял позади него, и Снейпу пришлось выгнуться, чтобы посмотреть ему в глаза:

— Студентов я не пытал, Филиус.

— Я сам видел, как ты это делаешь! И не смог тебя остановить! — его голос дрожал от стыда и возмущения.

— Что именно вы видели, Филиус? — спросил Снейп твердым голосом, прямо глядя в лицо коллеги.

— Я видел, как ты накладывал Круциатус на моих учеников!

Снейп слегка покачал головой:

— Вы же мастер чар, Филиус. Что именно вы видели?

Повисло минутное молчание. Его прервала Минерва, прошептав:

— Невербальное проклятие… Заклинание. Я видела, как студенты реагируют…

Ее перебила Луна Лавгуд:

— Один раз он использовал его на мне. Я потеряла сознание, но ощущения были совсем не такими, как… в особняке Малфоев.

Северус напряженно сжал губы. Обычно он избегал мыслей о похищении мисс Лавгуд. Это было как раз из разряда вещей, на которые он никак не мог повлиять.

Он также старался не думать о том, что кто-нибудь, испытавший действие его фальшивого проклятия, может когда-нибудь подвергнуться настоящему Круциатусу и сравнить последствия. Ему только важно было не использовать фальшивое проклятье на своих приятелях — пожирателях смерти. Казалось чистой удачей, что кто-то из студентов его случайно не раскрыл и не сдал Темному Лорду. Он бы не удивился, учитывая собственную небрежность.

Мастер чар бросился вперед, расталкивая других, чтобы лучше видеть лицо Снейпа, и направил палочку прямо между глаз противника. Северус вспомнил, что Флитвик был чемпионом по дуэлям.

— Так что, Северус, ты утверждаешь, что только изображал Круциатус?

— Я ничего не утверждаю, Филиус. Сделайте выводы самостоятельно исходя из тех эффектов, которые вы видели.

Северус сделал небольшую паузу, а затем продолжил:

— Впрочем, не буду приписывать себе чужие заслуги. Идея использовать чары усиления выносливости принадлежала Дамблдору.

У Флитвика дрогнул подбородок. Даже без легиллименции Северус мог видеть поток образов в маленьких глазах полугоблина. Вот студенты под Круциатусом Снейпа и они же — под Круциатусом Кэрроу, и кто из них нуждался впоследствии в помощи Помфри… Вот свидетельство мисс Лавгуд… Продолжая подозрительно щурить глаза, мастер чар спросил:

— Почему же тогда Поппи ничего не заметила? Она должна была обратить внимание.

— Она заметила, — признал Снейп. — В первую же неделю. Но ей… пришлось забыть.

Флитвик резко наклонился вперед:

— Так значит ее рассеянность в этом году — это от Обливиэйта, неоднократно..

— Я использовал зелье, — перебил Снейп, — его эффекты обратимы. В Хогвартсе есть антидот.

После долгого молчания мастер дуэлей опустил палочку.

Туше.

Все это время Слагхорн держался позади остальных, его палочка была готова к бою, но пока опущена. Теперь же он пробормотал:

— Получается, те зелья, которые я готовил, изобрел ты… Я должен был догадаться. Это помешивание против часовой стрелки для закрепления эффекта всегда было твоим любимым приемом.

Минерва смотрела на Снейпа, словно он был объектом трансфигурации.

— Почему мы… почему я не видела всего этого раньше? — прошептала она.

— Я создал хорошую иллюзию. Было совершенно необходимо, чтобы вы все в нее поверили.

— Или же иллюзия — это то, что ты сейчас создаешь! — прорычал Гарри.

Опять этот мальчишка. Северус почти забыл о нем.

— Говоришь, что ничего не утверждаешь, — чуть не давился словами Гарри Поттер. — И при этом пытаешься убедить нас, что Дамблдор сам приказал тебе. Приказал УБИТЬ его, так? Но я ведь видел всё. Я был там… он… он умолял тебя. Называл тебя по имени…

— Я дал слово, — с трудом прошептал Северус. — Ему пришлось… напомнить мне… об этом обещании.

— Ради чего? Только чтобы сохранить твою репутацию у пожирателей? Чтобы назначить тебя директором? — бросил Гарри с искаженным от горя и отвращения лицом.

Снейп отрицательно покачал головой, чувствуя, как кривятся губы:

— И это тоже, безусловно, — он постарался сохранить невозмутимое выражение лица и твердый голос, хотя и не был уверен, что ему это удалось. — Но в первую очередь, чтобы уберечь Драко от необходимости убийства. Темный Лорд угрожал и самому младшему Малфою, и его родителям. А Дамблдор очень беспокоился о своем ученике: если бы Драко попытался убить, это искалечило бы его душу, а если бы не справился с заданием, то Темный Лорд убил бы его и всю его семью.

Снейп видел, что к нему стали прислушиваться, и продолжил:

— Дамблдор к тому моменту уже умирал от смертельного проклятья, которое изуродовало его кисть. Как я ни старался, я не смог остановить проклятье: оно распространялось вверх по руке, и ему оставалось в лучшем случае пара недель… Он говорил мне, что не хочет полагаться на милость Фенрира или Беллатрикс. Теперь я понимаю, что у него имелись и другие причины, мне неизвестные, по которым было так важно организовать собственную смерть своей волей и по своему сценарию.

Он посмотрел мальчишке в глаза. Да. Поттер знал что-то, чего не знал он сам. Это укладывалось в его картину мира.

Вновь вмешалась Луна:

— Гарри, разве ему обязательно лежать на полу? Пусть сядет.

Гарри мрачно кивнул. В его зеленых глазах все еще тлело недоверие. Пока Снейп неловко переворачивался, Гарри, отступив на шаг, направлял палочку ему прямо в сердце.

Не существует грациозного способа встать из положения лежа на спине. Северус кое-как вскарабкался на колени. Его окружали с оружием наготове. Однако он заметил, что направлена на него была всего одна палочка — Поттера.

— Ты сам всё видел, Гарри, — произнес Снейп. — Ты слышал… как ему пришлось напоминать мне.

Гарри молчал с перекошенным от ярости лицом.

— Ты видел сам, — мягко повторил Северус.

— Ну, а другие твои убийства, Снейп? — наконец выплюнул Гарри.

Начинается. Перед толпой свидетелей. Что ж, его хотя бы предупредили. Северус на секунду прикрыл глаза, вспоминая то ослепительное мгновение в прошлом году: сын Поттеров наконец обнаружил, что Снейп настоящий предатель.

Убей меня, как ты убил его…

Но Гарри знал еще не всё.

— Ты ненавидел моего отца и убил его! — прокричал Поттер.

— И еще я любил твою мать. И убил ее.

Северус чувствовал, как его лицо становится таким же бледным, как у мальчишки. Зеленые глаза сияли за очками. Но сын Лили ничего не ответил, только крепче сжал палочку, и Северус продолжил.

— Тебе никто никогда не рассказывал, кем на самом деле была твоя мать, — слова давались удивительно легко. — Да, она была очень одаренной ведьмой, но помимо этого, она была необыкновенным человеком. Неудивительно, что даже будучи жертвой Темного Лорда она умудрилась еще кого-то спасти. Тебя.

Северус сделал паузу и продолжил:

— У нее было безупречное чувство справедливости. И такое большое сердце, что его хватало на всех. Она не выносила жестокости и не терпела даже невинных на первый взгляд издевательств, которые так распространены в школах и на которые обычно не обращают внимания. Мы так и познакомились. Я жил среди магглов, мы ходили в одну школу. Однажды ее друзья начали дразнить меня за одежду не по размеру. А она заставила их замолчать. Она тогда даже не знала меня, но все равно заставила замолчать своих собственных друзей. После этого я начал тайно наблюдать за ней. Шпионить. И я понял, что она волшебница. Как и я. Я впервые встретил еще кого-то, кто тоже обладал магией. И именно я рассказал ей о магии, о Хогвартсе… Мы стали друзьями. Мой первый настоящий друг. И я любил ее, всегда. А когда мы оказались в Хогвартсе, ее распределили в Гриффиндор. Но мы еще долго оставались друзьями, несколько лет… Даже когда мы начали ссориться из-за других моих друзей… Вплоть до того дня, когда я назвал ее… тем словом.

Голос дрогнул, и он замолчал. Северус видел, как в глазах мальчишки промелькнуло узнавание. Первое подтверждение его рассказа. Направленная на него палочка слегка опустилась. Кажется, мальчик этого даже не заметил.

Теперь слова давались с трудом.

— Она так и не простила меня. Не приняла моих извинений. Сказала, что я выбрал свой путь.

В углах глаз защипало. Это не его слезы. Не его. Северус упрямо отказывался спрятать лицо и продолжал невидяще смотреть на мальчишку.

— Я действительно… выбрал свой путь. А она — свой. Вышла замуж… за твоего отца. Но я все равно любил ее. Я бы никогда не причинил ей вред. Другим, кому угодно другому, — да, но не ей. Я злился на твоего отца, обвинял его в том, что он подверг ее риску, бросая вызов Темному Лорду. Что он сделал мишенями их обоих… А потом я подслушал пророчество и передал его Темному Лорду. Он решил, что речь о сыне Поттеров. Так что это я направил его прямо на нее. Это я.

Северус ничего не видел сквозь влажную пелену. Лицо мальчика расплывалось. Это не мои слезы.

— Я просил пощадить ее. Убить тебя, но спасти ее. А он лишь посмеялся, сказал, что подумает. Так что я пошел к Дамблдору. Рассказал ему, что натворил. Умолял защитить ее. А он спросил, что я отдам взамен. Я отдал бы всё что угодно. И я так и делал. Делал всё, что говорил Дамблдор. Но было слишком поздно.

Он тяжело опустился на пол, скорчившись у ног Гарри. Так же он стоял на коленях перед Лили в своих снах. Но сейчас это не было сном, это было пробуждением.

Северус заставил себя продолжить. Голос звучал выше, чем обычно, словно моложе. Отчаяннее.

— Я выяснил, что один из мародеров предатель, но не знал, кто именно. Я умолял Дамблдора, чтобы он сам стал хранителем тайны, но твой отец… он и слушать не хотел. Я ничего не мог сделать… не мог помешать, как ни старался… Он убил ее, и это моя вина. Я виноват в этом.

На плечо легла холодная маленькая рука. От чужого прикосновения Снейп содрогнулся всем телом. Рука помогла ему выпрямиться. Он вновь стоял на коленях и сквозь пелену слез смотрел в зеленые глаза Лили. Глаза Гарри Поттера. Северус положил руку поверх маленькой ладони и вцепился в нее, словно в якорь, который поможет продержаться до конца рассказа:

— Дамблдор тогда сказал… Если я любил ее, любил по-настоящему, то я помогу ему. Помогу защитить сына Лили.

Это был третий раз с момента ее смерти, когда он произнес это имя вслух. В каком-то смысле ощущать вкус ее имени на губах было большим испытанием, чем многое другое. Он почувствовал, что его опять трясет, и крепче сжал руку Луны.

Больше сказать было нечего. Он замолчал и позволил повиснуть тишине.

Когда Поттер наконец прервал молчание, казалось, его слова были никак не связаны с тем, что происходило ранее:

— Какой патронус был у моей мамы?

После долго паузы ответил Флитвик:

— Лань. Твоя мама была первой из всего класса, кто освоил эти чары. Она вообще была… очень талантлива в чарах.

Мальчик утвердительно кивнул и бросил Снейпу палочку:

— Сотворите своего патронуса.

Северус удивленно распахнул глаза. Губы беззвучно шевельнулись:

— Экспекто патронум.

Мальчик неотрывно следил за серебристой ланью. А Снейп не отводил глаз от него самого.