37 часов вторника. 9 часов четверга (гет)

Название главы — отсылка к третьему этическому принципу "Клятвы Гиппократа": обязательство оказания помощи больному.

 

Лили обожала ночные дежурства. Ей нравилось наблюдать, как светлые коридоры больницы Святого Мунго, обычно переполненные снующим туда-сюда персоналом, издающими всевозможные звуки пациентами и обеспокоенными посетителями, пустеют. Как по углам собирается темнота, разбавленная сопением портретов целителей в резных рамах. Любила она и слабый свет плавающих под потолком наподобие гигантских мыльных пузырей хрустальных шаров, заполненных свечами, и гулкое эхо своих шагов в опустевших коридорах.

Время близилось к полуночи. Лили обошла уже почти всех пациентов, осталось лишь зайти в палату к миссис Ланахи, женщине лет восьмидесяти, поступившей еще вчера. Целитель Сметвик сказал, что пациентка пыталась ставить какие-то опыты с временными чарами, но, по всей видимости, не очень удачно.

Лили нажала на металлическую ручку и, стараясь не шуметь, осторожно толкнула дверь в палату. Вопреки ожиданиям, пациентка не спала, а сидела на кровати, глядя в окно. Ее седые волосы серебрились в лунном свете.

— Миссис Ланахи, — тихо позвала Лили, подходя чуть ближе.

Та даже не вздрогнула от звука ее голоса, лишь немного повернула голову.

— Это ты, Лили, — слова прозвучали тихо, но утвердительно.

— Да… Думаю, вам лучше прилечь, уже довольно поздно. Если вам что-то…

— Не поздно, — миссис Ланахи упрямо покачала головой, — еще не поздно… Еще можно все исправить!

— Миссис… — подошедшая к кровати Лили тронула пациентку за плечо, вдруг заметив в руках женщины странный предмет: песочные часы, крепящиеся на нескольких осях.

«Словно маховик, но без цепочки и чуть больше», — успела подумать она, завороженно наблюдая за тем, как часы приходят в движение. Песчинки из одной их части стали плавно пересыпаться в другую, оси — раскручиваться, и словно вся комната пошла кругом.

— Спаси его, Лили, ты должна его спасти, — прохрипела миссис Ланахи.

Ее ладони, удерживающие оси маховика, дрожали, а голос звучал все медленнее.

За окном сначала просветлело, затем тут же стемнело, потом снова стало светло. С каждым ударом сердца свет и тьма за окном сменяли друг друга, чередуясь все стремительнее, словно кто-то отматывал назад кинопленку. В итоге все слилось в какую-то мигающую серость. Комната словно дернулась, Лили ощутила волну всепоглощающей магии, пол под ногами покачнулся, и ее накрыла тьма.

* * *

— Милочка, с вами все в порядке? — кто-то хлопал ее по щекам, в закрытые веки бил яркий свет, а виски ломило от боли. — Ну что за хлипкая молодежь пошла! Энервейт!

Лили ощутила, как с силой распахнулись глаза, тут же заслезившиеся от яркого света. Грудная клетка сжалась, и ей сразу захотелось сделать глубокий вдох. Шумно втянув воздух, Лили села, отчего резкая боль прострелила затылок.

— Хвала Мерлину! Милочка, что же вы такая впечатлительная? — спросил у нее седобородый целитель в такой же, как и у нее, зеленой мантии сотрудника больницы Святого Мунго. Значок на его груди извещал, что тот являлся целителем высшей категории.

Лили наморщила лоб, пытаясь воссоздать в памяти последние события, и оглянулась по сторонам.

— Я… Я просто…

— Переутомилась, наверное, с новенькими часто случается подобное, — понимающе закивал колдун, видимо, заметив ее значок с надписью «Стажер». — Ну ничего, все обходные карты, вижу, уже заполнены, кроме этой, что за… — он умолк, сверяясь со свитком, в верхней части которого было указано «Палата № 513. Отделение недугов от заклятий». — Снова Стивенсон дежурил, что ли? Вечно он ленится вносить данные о поступивших пациентах сам и спихивает все на стажеров. А у тех в одно ухо влетает, а в другое… Сколько раз ему говорил! — целитель махнул рукой и уже строже посмотрел на Лили. — Как зовут пациентку?

Лили уже поняла, что находится в той же палате, что и до обморока. Миссис Ланахи тоже была здесь и мирно спала, несмотря на яркий свет. На секунду Лили испугалась, засомневавшись, дышит ли та, но в следующий миг заметила, как вздымается ее грудная клетка.

«Неужели мне все привиделось?» — мелькнула тревожная мысль.

— Пациентку, спрашиваю, знаете, как зовут? — громче переспросил целитель, явно теряя терпение.

— Миссис Ланахи, поступила с подозрением на неудачное применение временного заклинания, — привычно затараторила Лили, — прописан постельный режим и наблюдение, а также восстанавливающее и общеукрепляющее зелья. Серьезных нарушений не выявлено, но, ввиду возраста, решено было понаблюдать еще несколько дней…

— Ну наконец-то. Проснулась, — проворчал себе под нос целитель, следя за тем, как Прытко Пишущее Перо скользит по пергаменту, внося данные со слов Лили. — Родственники у нее есть?

Лили покачала головой.

— Одинока, раньше работала в Министерстве — говорят, невыразимцем, но сейчас на пенсии.

— Отдел тайн? — со знанием дела хмыкнул целитель. — О, эти любят на старости лет заниматься исследованиями, молодость, видите ли, вспоминают. Вот только умения и реакция ведь уже не те. Поступают потом к нам — то рука у них исчезла, то ноги ходят не в ту сторону, а все почему? Правильно! Потому что если отправили тебя на пенсию, так и сиди дома, носки вяжи, а не ищи приключений на… Не зря же у невыразмцев пенсия так рано начинается, они же там, в этом Министерстве, черт-те чем занимаются. Ты их спрашиваешь: что пациент делал во время получения травмы, а они тебе в ответ — государственная тайна, и лечи как хочешь! Знаю я этих… — целитель обернулся в дверях. — Милочка, ты долго здесь рассиживаться собралась? Надо еще все записи перепроверить, мало ли что еще этот Стивенсон пропустил.

Лили вскочила на ноги и поспешила за целителем, направившимся в сторону поста медсестер, не переставая ворчать по поводу непутевого Стивенсона. Ее не покидало странное ощущение — что-то было не так, — и с каждым шагом это ощущение лишь усиливалось. Теперь, когда Лили более-менее пришла в себя, то попыталась вспомнить имя приведшего ее в чувство целителя, но ни имя, ни фамилия, ни даже его лицо отчаянно не хотели вспоминаться. А еще этот Стивенсон — Лили не помнила ни одного сотрудника с такой фамилией.

Пытаясь найти логическое объяснение происходящему, она сбавила шаг, а затем, подняв голову в поисках хоть какой-нибудь подсказки, так и застыла, пораженно приоткрыв рот. Под потолком больше не плавали лампы-шары — вместо них коридор освещали мерцающие желтоватым светом свечи в тяжелых оловянных подсвечниках. Тут и там на стенах висели плакаты «Первые действия при поражении темной магией», «Как защитить дом от вторжения, десять простых способов», «Служба поддержки вдов и вдовцов».

У Лили все внутри похолодело. На одном из шатких деревянных стульев для посетителей она заметила забытый кем-то «Ежедневный пророк». На ватных ногах подошла ближе и потянулась к газете. День на первой полосе был тот же, что и утром — пятнадцатое августа, вот только год...

— Одна тысяча девятьсот семьдесят девятый… — прошептала она, словно звук собственного голоса мог помочь поверить в то, что все это ей не мерещится. Лили в замешательстве опустилась в кресло. Ворчащий целитель уже давно ушел по своим делам, видно, окончательно убедившись в непутевости стажеров. — Этого не может быть. Этого просто не может быть… — в голове вдруг отчетливо всплыли слова миссис Ланахи.

Лили-то решила, что та просто говорит о чем-то своем, но что, если…

В коридоре раздался резкий звук, как от прыжка на пол, а потом кто-то закричал:

— Помогите! Помогите!

Лили вскочила на ноги. В конце коридора появилось двое парней. Один из них, тот, что звал на помощь, поддерживал другого, из-под мантии которого растекалась по полу кровь. Лили рванула к ним, на ходу вытаскивая из рукава волшебную палочку и выстреливая сигнальными чарами, и сразу же начала выводить в воздухе руну диагностирующего заклинания. Золотистый луч настиг находящегося без сознания пациента быстрее, чем Лили успела до него добежать. Она сразу распознала поражение режущим проклятием, причем какой-то темномагической его вариацией, поскольку ран по всему телу было больше трех десятков, и парень буквально истекал кровью. Лили с размаху опустилась на колени перед распластанным на полу пациентом, накладывая поочередно все известные ей залечивающие заклинания, но ни одно не помогало — раны едва затянувшись, открывались вновь.

— Чего сидишь? — крикнула она его другу. — Видишь, никто не идет! Зови на помощь! Я попытаюсь приостановить кровотечение, но времени в обрез!

Она снова начала шептать заживляющие заклинания, а затем призвала настойку бадьяна из хранилища, надеясь, что та находится там, где и всегда. Зелье появилось через несколько секунд, и Лили, пытаясь достичь максимального эффекта, взмахом палочки распылила его, покрывая как можно большую поверхность ран. Бадьян помогал чуть лучше, и она призвала еще несколько флаконов, снова и снова распыляя их содержимое. Раны теперь держались заживленными чуть дольше, но спустя десяток секунд все равно начинали кровоточить.

Лили в отчаянии наколдовала сигнальные чары еще раз, но так и не услышала заветных шагов. Снова распыляя бадьян, она вздрогнула от пугающей мысли: «А вдруг такие сигнальные чары еще не изобрели?»

Помотав головой, она взмахнула палочкой и, сосредоточившись на секунду, произнесла:

— Экспекто патронум! — серебристая лисица выскочила из кончика ее палочки и застыла, готовая выполнить поручение. — Беги на пост медсестер, укажи, где искать раненого!

Лисица рванула по коридору и через секунду скрылась из виду. Лили снова распылила бадьян. Наконец, вдалеке зазвучали голоса, послышались быстрые шаги, а рядом кто-то аппарировал.

— Милочка… — пораженно выдохнул все тот же целитель.

— Режущее, темное, множественные раны, бадьян едва ли помогает, — быстро отрапортовала она, и целитель тут же опустился на колени рядом с ней, выписывая палочкой в воздухе сложные пассы и произнося нараспев слова на латыни.

Лили притихла рядом, боясь не то что пошевелиться, а даже дышать. Впервые за всю ее практику попался настолько тяжелый случай, но целитель, видно, сталкивался с подобным и прежде — он без труда распознал заклинание, а раны наконец начали по-настоящему затягиваться.

«Здесь ведь сейчас идет война, — вдруг осознала Лили. — Поэтому парень так сильно ранен? И куда подевался его друг? Сбежал?»

Она оглянулась. Тот оказался недалеко: сидел на полу в противоположном конце коридора, привалившись спиной к стене и рвано дыша. Только сейчас она заметила, что он слишком бледен и сидит как-то странно, кривовато, держась рукой за левый бок. Вспышка догадки пронзила тело, словно электрический разряд. Лили снова вскочила на ноги и помчалась к нему.

— Что с тобой?

Парень закусил губу и попытался отмахнуться от нее, но Лили взмахнула палочкой, наколдовывая диагностирующее заклинание.

— Жалящее, мощное, — вынесла она вердикт. — Хорошо, что лишь вскользь задело. Убери руку!

Парень прикрыл глаза и медленно опустил руку, позволяя себя осмотреть. Лили наколдовала обезболивающее.

— Идти можешь или левитировать? Тут нужны не чары, а противоожоговая мазь.

— Могу, — хрипло отозвался тот.

Лили подала ему руку, помогая подняться на ноги. Обернувшись, она заметила, что целитель уже закончил оказывать первую помощь и теперь левитировал пациента перед собой.

— А с этим что? — деловито спросил он.

— Сильный ожог, но жить будет.

— Сама справишься? — целитель, казалось, смотрел на нее уже куда более приязненно.

Лили кивнула, подстраиваясь под медленный шаг своего пациента.

— Конечно.

— Тогда веди его в перевязочную, пятьсот шестнадцатая палата должна быть свободна. Разместим их там.

Когда они, наконец, дошли до перевязочной, Лили скомандовала:

— Присядь пока на кушетку, сейчас принесу смену одежды, — она с облегчением обнаружила, что кладовая была там же, где и всегда, а комплект материалов и медикаментов мало чем отличался от привычного ей.

— Зачем? — насторожено спросил парень. — Просто дай мне эту мазь, и дома я сам…

— Не получится, — перебила его Лили, левитируя палочкой комплект белой больничной одежды, а также баночки с несколькими видами противоожоговой, заживляющей и восстанавливающей мазей. — Во-первых, ты не сможешь сам ее нанести, во-вторых, мази не выдаются в свободное пользование пациентам, только по рецепту, а в-третьих, после нанесения нельзя передвигаться.

— Сколько? — нервно спросил парень. Он по-прежнему сидел на кушетке, не прикасаясь к выданной одежде.

— Зависит от степени ожогов и магической силы волше… Экспеллиармус! — заметив, что он потянулся к палочке, Лили молниеносно среагировала, догадавшись, что ее горе-пациент пытается сбежать. Ловко поймав его палочку, она сунула ее в карман мантии и грозно взглянула на него. — Не хотите по-хорошему, господин не представившийся, будет по-плохому! Сами переоденетесь или мне и тут придется воспользоваться магией? Это ради вашего же блага.

Парень хмуро взглянул на нее и потянулся к застежкам мантии. Лили благочестиво отвернулась и принялась за подготовку материалов для перевязки: повинуясь ее палочке, бинты развернулись на столике, а мазь, вылетев из баночки, начала ложиться на них ровным слоем. Лили практически утратила бдительность, так что увернулась скорее инстинктивно, уловив какое-то движение краешком глаза. Но пациент, несмотря на ожоги, уступать был явно не намерен. Он схватил Лили поперек талии, толкнув на столик с подготовленными бинтами, и потянулся к карману мантии за своей палочкой. Лили попыталась вырваться, ткнув его локтем в бок, парень зашипел от боли и оттолкнул ее от себя, отчего она едва не свалилась на пол, но успела ухватиться рукой за стеллаж с медикаментами. Парень, быстро распихав баночки с мазями по карманам мантии, поднял палочку и скосил на нее взгляд, а в следующий миг крутанулся на месте. Лили, повинуясь какому-то безумному порыву, рванула вперед, хватая его за мантию, и ее тут же сдавило со всех сторон, закружив вместе с ним в вихре аппарации.

Как только мир перед глазами перестал рябить и вращаться, Лили повалилась на пол, отчего у нее тут же перехватило дыхание. Горе-пациент приземлился рядом, кряхтя и ругаясь сквозь зубы. Не теряя ни секунды, Лили выхватила его палочку и отползла в сторону максимально быстро, держа его под прицелом и готовая в любой момент выкрикнуть проклятие.

— Ни с места! — воскликнула она, как это обычно делали герои залихватских боевиков, которые так любил смотреть дедушка Артур.

Парень досадливо поморщился и кое-как сел, по-прежнему прижимая руку к раненому боку.

— Кто ты такой? Где мы? — быстро окинув взглядом ничем не примечательную тусклую комнату, спросила Лили. Не получив ответа, она сузила глаза и пальнула заклинанием.

— Совсем рехнулась? — возмущенно выкрикнул он, едва успев пригнуться, и снова зашипел от боли в боку.

— Ответишь на мои вопросы, и я помогу, — зашла с другой стороны Лили.

— Как-нибудь обойдусь, — процедил он сквозь зубы.

Лили снова взмахнула палочкой. Парень дернулся, но вместо проклятия она использовала обезболивающие чары, которые, судя по выражению его лица, сработали как надо.

Все еще настороженно глядя на нее, он сел чуть ровнее и выдавил:

— Регулус Блэк. Мы в Паучьем Тупике.

— Паучьем… — Лили наморщила лоб, силясь вспомнить, почему название кажется знакомым, как вдруг дверь в комнату распахнулась, и прямо в нее полетел красный луч.

* * *

Северус стоял в дверях с таким видом, словно на полу его комнаты лежала не девушка, а как минимум мантикора.

— Это не Эванс, Сев, отомри, — пробормотал Регулус и попытался встать.

Несмотря на обезболивающие чары, бок немилосердно отозвался болью, но Регулус все-таки кое-как добрался до дивана, повалился на него и принялся шарить по карманам в поисках упомянутой противоожоговой мази. Вытащив несколько баночек, он пристроил их на столик у дивана и откинулся на спинку, переводя дух.

Северус в это время подошел чуть ближе к девчонке, перевернул ее и заглянул в лицо.

— Удостоверился? — протянул Регулус.

Боль была настолько мучительной, что на насмешливый тон просто не хватило сил.

— Кто это вообще? — и без того хмурый Снейп скуксился еще больше.

— Стажерка из Мунго — это все, что мне известно.

— Найджел там?

— Да, жить будет.

— И что будем с ней делать?

Регулус пожал плечами.

— Аппарируем куда-нибудь подальше.

— Надо сначала стереть память, она же тебя видела.

— Так стирай, — равнодушно бросил Регулус и снова поморщился — чары переставали действовать, и боль начинала набирать силу, пробирая до костей.

Северус шумно выдохнул и исподлобья взглянул на него.

— Да понял я. Надо сначала узнать, что ей известно, если не хотим лишить ее рассудка. Сыворотка правды еще у тебя?

Северус кивнул и, призвав фиал с прозрачной жидкостью, открыл девчонке рот и капнул зелье, а потом пробормотал:

— Энервейт.

Та медленно открыла глаза и села, глядя расфокусированным взглядом куда-то в сторону.

— Как тебя зовут? — не теряя времени, спросил Снейп.

— Лили Луна Поттер.

Северуса аж передернуло от услышанного. Он одарил Регулуса хмурым взглядом и продолжил:

— Кто твои родители?

— Гарри Поттер и Джиневра Уизли.

— Гарри Поттер? Насколько мне известно, у Джеймса нет братьев.

— Джеймс — мой дедушка, — безмятежно ответила Лили.

Регулус подозрительно взглянул на Северуса:

— Ты уверен, что это правильное зелье?

— Конечно, уверен, — рыкнул тот и, не сводя настороженного взгляда с Лили, продолжил: — И где сейчас Джеймс Поттер?

— Мертв.

— Он не может быть мертв, мы видели его всего…

— Тут что-то не так, — перебил Северус.

— Да уж, впервые слышу, чтобы кто-то мог сопротивляться действию сыворотки правды. Может, у нее невосприимчивость к зелью или что-то подобное?

— Вряд ли, состав сделан так, чтобы не вызывать непринятия организмом, — Снейп напустил на себя важный вид законченного ботаника, и Регулус закатил глаза.

— Что ты делала в Мунго? — он даже немного приподнялся в ожидании ответа.

— Я работаю там младшим целителем.

— Ну вот и попалась! Смотри, Сев, у нее значок с надписью «Стажер»!

— Я опаздывала на смену и забыла дома значок. А Дон, наш охранник, решил, что крайне забавно будет выдать мне значок обычного стажера, — Лили рассказывала все с таким безучастным видом, словно говорила не о себе.

Северус хмурился все больше. Он задумчиво водил большим пальцем по нижней губе, а между его бровей залегла морщинка.

— Кто твой отец? — с нажимом спросил он.

— Гарри Поттер, заместитель министра магии.

— Заместитель министра?! Да это просто бред! — не выдержал Регулус. — Как какой-то никому не известный Поттер мог стать заместителем министра?

— Просто. Он победил Тома Риддла, — спокойно ответила Лили.

Северус заметно дернулся при упоминании этого имени. Регулус почувствовал, как по позвоночнику прошел холодок.

— Этого не может быть… — выдохнул он.

— Когда это произошло? — Снейп, казалось, даже задержал дыхание в ожидании ее ответа.

— Второго мая одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года.

— ЧТО?! — выкрикнул Регулус, вскочив на ноги и даже не обращая внимания на боль в боку.

— Так я и думал, — едва слышно пробормотал Снейп, кивая своим мыслям, и задал контрольный вопрос: — Какой был день, когда ты утром пришла на работу?

— Пятнадцатое августа две тысячи двадцать седьмого года.

Северус прикрыл глаза, напряженно потирая переносицу:

— Полагаю, просто аппарировать ее куда-нибудь и бросить не получится.

Регулус не нашелся с ответом.

Когда Регулус проснулся, солнечные лучи уже настойчиво пробивались в комнату сквозь неплотно прикрытые старые портьеры. Крошечная гостевая комната в доме Снейпов не шла ни в какое сравнение с шикарными спальнями особняка Блэков на Гриммо, но отчего-то именно здесь обстановка казалась уютнее и больше располагала к непростым разговорам, вроде вчерашнего.

Регулус покосился на трансфигурированную из кресла кровать у окна — как и следовало ожидать, гостья ему не приснилась. Лили до сих пор спала, что было неудивительно, поскольку после известия о смерти Темного Лорда Регулус не придумал ничего лучше, чем наложить на неё сонные чары. Видимо, немного переусердствовал.

Но каково! Он провел рукой по лицу, борясь с остатками сна и пытаясь до конца переварить услышанное. Неужели кто-то еще узнал тайну бессмертия самого могущественного темного мага современности? Значит ли это, что его собственный план обречен на провал? И что такого особенного в этом потомке Поттеров, раз именно он смог победить Темного Лорда? Слишком много вопросов, а все ответы… на расстоянии какой-то пары футов.

Регулус снова взглянул на Лили — она казалась умиротворенной и очень юной. Выглядела ли она как гостья из будущего? Сложно сказать. На ней была униформа сотрудника больницы Святого Мунго, которая не менялась столетиями, и лишь одно бросалось в глаза — рыжие волосы.

«Как у братьев Пруэтт, — невольно пронеслось в голове. — А еще эти бесчисленные веснушки!»

Лили повернулась на бок, почесала нос и медленно открыла глаза.

— Привет, — пробормотала она хриплым ото сна голосом и, озадаченно осмотревшись по сторонам, села на кровати.

— Доброе утро, — с фирменной блэковской невозмутимостью отозвался Регулус.

Лили наморщила лоб, видимо, сопоставляя воспоминания и реальность.

— А где Северус? Я же правильно поняла, твой друг — Северус Снейп?

Регулус медленно кивнул:

— Ты знала его в своем времени?

Лили неоднозначно пожала плечами.

— Знаю, что он преподавал в Хогвартсе и был двойным агентом Ордена Феникса.

— Ордена Феникса? Снейп в Ордене? Раздери меня гиппогриф! Никогда бы не подумал! — опешил Регулус.

Лили тут же испуганно прикрыла рот ладонью и посмотрела на него совершенно иным взглядом.

— Не думаю, что это хорошая идея — все тебе рассказывать. Это может изменить прошлое.

— Ты уже здесь, — справедливо заметил Регулус, — и это уже меняет прошлое.

— Откуда тебе знать? Может, так и должно быть.

— Возможно, — повел он плечом, — но маловероятно. Ты догадываешься, как именно сюда попала?

Лили медленно кивнула.

— Моя пациентка, невыразимец в отставке, использовала какой-то самодельный прибор — что-то вроде маховика, но не совсем. В моем времени маховиков уже не существует, их запретили, а все имеющиеся экземпляры уничтожили. Но тетя Гермиона как-то рассказывала, что пользовалась одним в школе…

— Период безопасного перемещения с использованием маховика — не более пяти часов, а ты… Какой, говоришь, у вас сейчас год?

— Две тысячи двадцать седьмой.

— Итак, ты переместилась в прошлое на сорок восемь лет, — он посмотрел на нее с сочувствием. — Поздравляю, рискуешь вернуться назад… сколько тебе сейчас, лет двадцать? Тогда да, семидесятилетней старушкой.

— Что? Старушкой? — Лили вскочила на ноги и принялась вышагивать по комнате, нервно прикусив ноготь. — Но с чего ты это взял? Тетя Гермиона ведь… — она остановилась и снова посмотрела на Регулуса, на этот раз пораженно. — Она перемещалась всего на несколько часов…

Тот кивнул:

— Пять баллов Гриффиндору!

— Я вообще-то училась на Слизерине.

Лицо Регулуса вытянулось от удивления.

— Времена явно изменились — не могу себе представить тебя на моем факультете. Рассудительность уж точно не одна из твоих сильных сторон.

— Зато с обидчиками расправляюсь в два счета! — Лили скрестила руки на груди и сузила глаза, глядя на него.

Регулус криво усмехнулся:

— Поверю на слово. Возвращаясь к теме маховиков — именно из-за случаев скоропостижного старения их и изъяли из свободного доступа. А те, что остались, запретили использовать для перемещений на длительный период. Правило ввели после того, как одна ведьма по возвращении в свое время состарилась на пятьсот лет.

— Но… — неуверенно возразила Лили. — Я ведь не делала этого намеренно… И вообще, почему мы говорим только обо мне? Как тебя угораздило оказаться вчера в Мунго?

Регулус скривился и отвел взгляд.

— Да так… Непредвиденные обстоятельства.

— Обстоятельства, значит... — Лили прищурилась. — Твой друг пострадал от темномагического проклятия, едва не скончался от потери крови, у тебя весь бок — один сплошной ожог, и это по-твоему смахивает на «непредвиденные обстоятельства»? — от ее пристального взгляда Регулусу стало не по себе, но он упрямо вскинул голову.

— Это тебя не касается, — холодно отрезал он.

Лили фыркнула:

— Как же, не касается! Ты поздновато спохватился, учитывая, что я нахожусь в доме твоего друга, и вы опоили меня сывороткой правды, узнав то, что не должны были знать!

— Если бы не сыворотка, ты бы, возможно, сейчас страдала от провалов в памяти непонятно где, — мстительно протянул он.

— Ах, спасибо большое, господин Пожиратель смерти, что поступили со мной так благородно! — выкрикнула в сердцах Лили.

Регулус оторопел и невольно потянулся за волшебной палочкой. Лили, похоже, уже поняла, что сболтнула лишнего, и тоже полезла в карман за палочкой, но той, конечно же, при ней не оказалось.

— Как для случайно оказавшейся в прошлом, ты слишком уж много знаешь, — заметил Регулус, вертя в пальцах ее волшебную палочку. — О чем еще тебе известно?

* * *

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина, пока они молча сверлили друг друга глазами. Лили, как ни пыталась, не могла понять, каковы в данный момент намерения Блэка, и действительно ли он так опасен. В голове с бешеной скоростью всплывали факты из его прошлого.

«Регулус погиб в пещере... медальон... он забрал его…» — Лили пыталась вспомнить рассказанную когда-то мамой историю о младшем брате Сириуса Блэка в мельчайших подробностях.

— О твоем плане: пещера, Кикимер, крестраж. Но этого все равно будет недостаточно.

Он нервно сглотнул.

— Откуда ты знаешь?

— Мой отец уничтожил Тома Риддла, помнишь? Но чтобы его убить, понадобилось сначала уничтожить все крестражи.

— Все? Ты хочешь сказать, что их несколько? — с ужасом переспросил Регулус, садясь ровнее.

Лили кивнула.

— Расскажи мне о них, — прозвучало не как просьба, а, скорее, как приказ, но она не смогла отказать. Перед ней сидел человек, сознательно пожертвовавший жизнью и, откровенно говоря, сделавший это почти напрасно.

Лили пустилась в объяснения. Давно рассказанная мамой, казалось, позабытая история вдруг отчетливо всплыла в памяти. Слова легко складывались во фразы, словно не было ничего более естественного, чем рассказывать Регулусу Блэку о поступке всей его жизни. Она ничего не утаила и описала практически все: как папа с Дамблдором нашли псевдокрестраж, а настоящий оказался у Амбридж, и как трудно было его уничтожить. И обо всем остальном тоже рассказала — детали всплывали в памяти Лили так отчетливо, словно события происходили с ней самой.

— А последняя часть души оказалась заключена в моем отце. Она попала в его тело, когда Том Риддл пришел убить Поттеров.

— Убить Поттеров? — молчавший до этого момента Регулус вздрогнул.

— Этого еще не произошло?

Он отрицательно покачал головой.

— Мерлин… Я… Не стоило тебе рассказывать…

— Думаю, это уже не имеет значения, — он откинулся на спинку дивана и, запрокинув голову, потер лицо руками, явно пытаясь собраться с мыслями.

— Кстати, о твоих ожогах. Полагаю, вы нанесли мазь?

— Да, Сев вчера сделал перевязку, — пробормотал Регулус.

— Можно я проверю повязки? — Лили двинулась было к нему, однако Регулус отнял руки от лица и посмотрел на нее с подозрением. — Я дипломированный колдомедик, — напомнила она и, не обращая внимания на настороженное выражение его лица, потянула за край мантии. К ее удивлению, Регулус не оказал сопротивления. Лили аккуратно убрала старые повязки и тщательно осмотрела следы затянувшихся ожогов.

— Вернешь мою палочку? — тихо спросила она. — Без нее подготовить бинты будет сложнее.

Он явно колебался.

— Серьезно? Ну что, по-твоему, я могу тебе сделать? — закатила глаза Лили. — Ладно, могу попробовать без палочки, но будет не слишком-то приятно…

Регулус вздохнул и протянул ей палочку.

— Спасибо, а мазь?

Он кивнул на столик, стоявший у дивана. Лили принялась подготавливать бинты, закусив губу, поскольку в голову внезапно закралась одна мысль.

— Если прикидываешь, как бы наложить на меня Обливиэйт, спешу заверить, что ничего не выйдет, — заявил Регулус с нескрываемым самодовольством.

— И почему же? — покосилась на него Лили.

— У меня есть специальный артефакт, защищающий от ментального воздействия всех видов.

— Чтобы Том Риддл не смог узнать о том, что ты больше не поддерживаешь его взглядов, — задумчиво протянула она.

Регулус ничего не ответил. На несколько минут, пока Лили накладывала новые повязки, в комнате повисла тишина.

— Может, все-таки расскажешь, что вчера произошло? — она постаралась, чтобы голос звучал как можно более миролюбиво.

— Рейд. По заданию Темного Лорда мы должны были проведать одного из министерских чиновников — запугать его или, на крайний случай, подкупить. Проще говоря, любыми способами заставить выдать нужную информацию. Мы прибыли к его дому впятером около полуночи, все было как обычно, но едва мы проникли внутрь, туда же нагрянули авроры. Нас окружили и атаковали со всех сторон. Одного из наших убили на месте. Рудольфус отвлек внимание на себя, принявшись швырять Авадами направо и налево, Рабастан как всегда прикрывал его. А я, — он запнулся, тихо вздохнул и нехотя продолжил: — Увидел открытое окно, с которого как раз свалился сраженный Авадой Лестрейнджа аврор. Я бросился туда, стараясь как можно скорее добраться до границы антиаппарационного щита. Умирать за Лорда, как ты уже поняла, у меня нет ни малейшего желания. Найджел решил повторить мой маневр, но ему в спину прилетело то проклятие. Я еле успел использовать портключ, чтобы мы смогли убраться оттуда.

— У тебя есть портключ в Мунго? — удивилась Лили.

— Да, целитель Фергюсон, тот, что дежурил вчера, сам дал его мне. Он должен моему отцу, поэтому прикрывает нас в случае… в случае чего.

Кусочки мозаики в голове Лили наконец сложились в единую картинку.

— При таких неоднозначных травмах, явись вы в Мунго просто так, целитель, скорее всего, обязан немедленно вызвать авроров, — предположила она, и Регулусу ничего не оставалось, как неохотно кивнуть, подтверждая ее догадку.

В коридоре послышался хлопок аппарации, а в следующую секунду в комнату вошел Снейп.

— Сев, ну наконец-то! — с явным облегчением выдохнул Регулус. — Есть новости?

— В Мунго все спокойно. Найджел в волшебной коме, выглядит неважно, но, судя по записям в карте, жить будет, — коротко отрапортовал Снейп. — Твой портключ, — он протянул вычурную серебряную запонку.

— Слушай, Регулус, — начала Лили, и хотя это обращение прозвучало донельзя странно, она быстро отбросила эту мысль. — Твой портключ в Мунго, он ведь многоразовый, да?

— Допустим, — он испытующе посмотрел на нее.

— Мне нужно вернуться туда после окончания смены, — в голове Лили начал вырисовываться план действий. — Нужно зайти и не попасться никому на глаза. Но вечером больница защищена, а единственный вход тщательно охраняется, мне не проникнуть туда без…

— Моей помощи, — кивнул он. — Но почему ты вдруг решила, что я стану тебе помогать?

Лили деланно пожала плечами.

— Из чистого альтруизма? Или, возможно, потому, что я знаю, кто ты, и могу совершенно случайно отправить сову о своем открытии в аврорат.

— Не брезгуете шантажом, мисс? — хмыкнул Регулус.

— Что поделать, отчаянные времена...

— Проберешься в Мунго, и что потом? — спросил Снейп, окидывая ее тяжелым взглядом.

— Попробую поговорить со старушкой, из-за которой я и оказалась здесь. Что-нибудь придумаю.

— Взвешенный и продуманный план, ничего не скажешь, — фыркнул он. — Блэк, только не говори, что ты собираешься… — Северус вдруг зашипел и схватился за левое предплечье. — Мне надо идти, — процедил он сквозь стиснутые зубы и многозначительно посмотрел на друга: — Регулус, не позволяй ей себя убедить.

Он еще раз неодобрительно взглянул Лили и, крутанувшись на месте, исчез с громким хлопком.

— Рассудительный и невероятный Северус Снейп, дамы и господа! — махнул рукой Регулус. — И все же — если не выведаешь ничего у старушки, что тогда?

— В крайнем случае можно обратиться к Дамблдору.

— Что ты ему скажешь? Что ты из будущего? Думаешь, он поверит?

— Ты же поверил.

— Ладно, меня ты убедила. И если даже не учитывать сыворотку правды, рассказала о том, чего не знала ни одна живая душа. Интересно, ты и о Дамблдоре знаешь какие-то тайны?

Лили задумалась. Мама — главный источник историй о подвигах отца — не любила говорить о Дамблдоре. Она покачала головой.

— Бабушка как-то обмолвилась, что мама не разговаривала с папой неделю, после того, как тот решил назвать моего брата Альбусом Северусом.

— Да уж, имечко еще то! А Северус — это Снейп, что ли?

— Ага. Он, видимо, действительно был так хорош, как он нем говорят, — улыбнулась Лили.

— Был? И ты не знала его лично, в твоем времени он уже умер, да? — спросил он с нажимом.

Лили в который раз за день мысленно выругалась. Она никогда не умела хорошо врать, да что там врать…

— Да.

— А я?

Чего и следовало ожидать. Лили вздохнула и опустила взгляд, складывая неиспользованные бинты в аккуратную стопочку и давая ему несколько секунд свыкнуться с этой мыслью, а потом все же подняла голову. Регулус не смотрел на нее, уставившись в пространство пустым взглядом. Его лицо с каждой секундой все больше хмурилось.

— Значит, у тебя тоже есть старший брат?

— Два. Старшего зовут Джеймс Сириус…

«Дракклово дерьмо!»

— Да уж, не сказать, что всех нас ждет светлое будущее, — он задумчиво повертел фамильный перстень на безымянном пальце. — Хорошо, я одолжу тебе портключ. Судя по всему, хуже все сложиться уже попросту не может.

* * *

Порключ выбросил их именно там, где оказались вчера Регулус и Найджел. Лили опасливо оглянулась по сторонам, но, хвала Мерлину, коридор был пуст.

— Все в порядке?

— Да, — прошептала она, говорить в полный голос казалось кощунством.

Вдалеке послышались шаги, и они испуганно переглянулись. Регулус приложил палец к губам и жестом показал на боковой коридор. Лили кивнула и поспешно завернула за угол. Блэк последовал за ней. Через пару минут они дошли до нужной палаты.

Лили нервно взглянула на часы, а потом перевела взгляд на дверь.

— Это здесь, да? — Регулус тоже с интересом разглядывал ничем не примечательную на вид дверь.

— Думаю, мне пора, — снова сверившись с часами прошептала Лили.

Вдруг за дверью послышались шаги. Лили вздрогнула и, обернувшись, увидела миссис Ланахи, замершую на пороге.

— Получилось? — глядя на нее безумными глазами, громко спросила та. — У тебя получилось?

— Миссис Ланахи, — отозвалась Лили, делая шаг к ней, — я не знаю, что вы…

— Ты! — вдруг выкрикнула женщина, указывая пальцем куда-то за спину Лили. — Ты! Это ты во всем виноват!

Лили озадачено обернулась на Регулуса. Тот замер, как вкопанный, во все глаза глядя на миссис Ланахи.

— После твоего появления в нашем доме все пошло наперекосяк! Ты втянул его во все это! Мой Найджел всегда был хорошим мальчиком, пока ты не…

— Найджел? — услышав знакомое имя, Лили наморщила лоб. — Твой друг? Но с ним все будет в порядке!

Регулус, глядя на миссис Ланахи, невольно сделал шаг назад, но Лили воскликнула:

— Подожди, твой портал, — и протянула ему запонку.

Блэк, словно очнувшись, перевел взгляд на ее ладонь, и двинулся навстречу, явно желая поскорее убраться отсюда.

— В порядке… — прошептала миссис Ланахи, а в следующее мгновение одновременно произошло сразу несколько вещей: Регулус коснулся ладони Лили, пытаясь забрать портал, она застыла, обернувшись и заметив у миссис Ланахи все тот же странный маховик, а старушка схватила ее руку и с блаженной улыбкой на губах перевернула песочные часы.

Тьму за окном сменил свет, а потом снова тьма, и опять свет, и так все быстрее и быстрее…

* * *

— Лили! Очнись! — на этот раз голова болела еще сильнее, словно грозила расколоться пополам, но Лили все же заставила себя разлепить веки.

«По крайней мере, меня узнали», — пронеслась в воспаленном мозгу слабая мысль.

— Лили! — над ней склонился обеспокоенный Регулус. — Хвала Мерлину!

— Что? Регулус? Я… Ничего не получилось? Я ведь видела… — она села, и пришлось на мгновение снова закрыть глаза, потому что виски прострелило резкой болью. Прижав ладони к голове, Лили взглянула на кровать и обмерла.

На кровати лежала старушка, но не просто старушка, а действительно древняя женщина: на вид ей было, по меньшей мере, лет двести. Тонкие седые волосы едва ли не рассыпались на глазах, а кожу покрывало такое количество морщин, что под ними едва угадывались черты лица.

— Миссис Ланахи? — слабым голосом выдавила Лили. — Мис…

— Да, это она, — отчеканил Регулус и дернул ее за руку, помогая встать. — Нам следует как можно скорее убраться отсюда.

— Ты хочешь сказать, что мы…

— Судя по ее состоянию — да, мы в будущем, — проворчал он и замер, настороженно прислушиваясь к шуму в коридоре. — Кто-то идет.

Лили и сама теперь четко расслышала быстрые шаги. К ее ужасу, ручка двери поползла вниз, и та распахнулась. На пороге стоял целитель в форменной мантии больницы Святого Мунго. Лили едва не бросилась ему на шею, узнав в нем Сметвика — одного из ее наставников.

— Целитель Сметвик, я так рада вас видеть, — с широкой улыбкой выдохнула она.

Но мужчина непонимающе взглянул на нее.

— Что здесь происходит? И кто… О Мерлин, миссис Ланахи! Что случилось? — он бросился к постели пациентки, на ходу колдуя диагностирующее заклинание. — Ее органы отказывают, дыхание слабое, — произнес он вслух скорее по привычке и тут же принялся накладывать обезболивающие и исцеляющие чары. — Да что же вы стоите? Помогите мне! Укрепляющее зелье! Срочно! Нужна также процедура восстановления магической ауры!

— Я ее уже делала! — Лили подскочила к нему, взмахивая палочкой и чертя в воздухе первую руну.

Целитель взглянул на нее удивленно, но, очевидно, решил отложить все разговоры на потом. Лили взяла его за руку, и они одновременно стали выводить в воздухе руны передачи магической энергии. Из курса экстренных чар Лили помнила, что процедура относилась к разряду самых крайних мер и проводилась лишь в случае смертельной угрозы жизни пациента, поскольку заключалась в том, что целители, проводившие ее, отдавали часть собственной магической энергии больному.

Завершив процесс передачи, Лили отпустила руку целителя, почувствовав, как начала кружиться голова, а перед глазами заплясали черные точки. Она пошатнулась и упала бы, если бы не Регулус, вовремя подскочивший и обхвативший ее рукой за талию.

Лили попыталась благодарно улыбнуться, но тело словно налилось свинцом. Она с трудом проглотила ставший в горле ком и опустила голову на плечо Регулуса.

Целитель Сметвик, тяжело дышавший, но выглядевший на порядок лучше нее, повернулся в их сторону:

— Она выживет. Ее сын отправил нам сову, сообщив, что их семейные часы известили о смертельной опасности. Признаться, я ему не сразу поверил. А вы хорошо справились, мисс… Простите, не помню вашего имени.

— Сын… — еле слышно выдавила Лили. — Но ведь она одинока.

Сметвик покачал головой.

— Уверяю вас, это не так. Должно быть, у вас мысли путаются после процедуры. Я лично разговаривал по камину с ее сыном, Найджелом Ланахи.

— Остолбеней! — резко выкрикнул Регулус, и ярко-красный луч из его палочки ударил целителя прямо в грудь. Тот отлетел в стену и, потеряв сознание, сполз на пол.

— Что ты…

— Я все объясню потом, надо спешить! — Регулус перехватил ее поудобнее, и Лили, которой едва хватало сил, чтобы стоять, обняла его руками за шею. — Обливиэйт! — прошептал он, снова наведя палочку на целителя.

Морщинка на лбу Сметвика разгладилась. Казалось, он просто уснул. Регулус огляделся по сторонам и, заметив закатившийся под кровать маховик, нацелил на него волшебную палочку.

— Редукто! — синий луч ударил в часы, и те разлетелись на куски. — Экскуро! — осколки маховика исчезли.

— Что ты…

— Заметаю следы. Держись крепче, — он повернул перстень на пальце, и Лили почувствовала характерный рывок в районе пупка.

Палата больницы святого Мунго исчезла.

* * *

Первая мысль, посетившая Регулуса, когда они оказались в его комнате: «Как же здесь грязно». Он чихнул, и едва не выпустил Лили, которая от перемещения все-таки потеряла сознание. Регулус взмахнул палочкой, приводя комнату в порядок, а потом поднял Лили на руки и осторожно уложил на кровать. Проверил пульс. Диагностирующие чары показали обычное переутомление.

Оглядываясь по сторонам и судорожно пытаясь вспомнить, куда же он положил зелья, Регулус так и застыл посреди комнаты. Осознание происходящего парализовало его, словно удар под дых. В груди закололо, на секунду или две стало трудно дышать, однако он, перебарывая слабость, медленно сделал глубокий вдох и выдох.

«Следует решать по одной проблеме за раз», — прозвучали в голове привычные наставления отца. Регулус сделал шаг к столу, но тут за его спиной с грохотом упала дверь.

— Стой, где стоишь! — строго приказал знакомый мужской голос.

Регулус медленно повернул голову. Это был он.

Сириус застыл в дверях, нацелив на него палочку, а на его лице (заметно постаревшем!) отразился настоящий шок. — Регулус?

— Привет, братец, — до чего же нелепо это прозвучало.

Сколько они не виделись? Полгода? Год? Судя по морщинам Сириуса, лет пятьдесят.

— Как? — вмиг осипшим голосом выдавил тот, а через секунду упрямо мотнув головой, заключил: — Это не можешь быть ты! Ты наверняка самозванец. Отвечай, кто ты такой?! — Сириус снова нацелил на него палочку.

Регулус покачал головой, прикрыв глаза. Ситуация поражала своей абсурдностью.

— Это я, Регулус Арктурус Блэк, твой младший брат, ставший на сторону Темного Лорда, разочаровавшийся в нем и…

— …Пропавший без вести в семьдесят девятом.

— А точнее, в ночь с шестнадцатого на семнадцатое августа, как и сейчас, я полагаю?

Сириус немного опустил палочку, по-прежнему недоверчиво глядя на него.

— Рассказать что-нибудь личное, чтобы ты поверил? Ну хорошо. В школе тебя называли Бродягой, потому что ты анимаг и умеешь превращаться в большого черного пса, похожего на гримма. Еще среди твоих достоинств — Гриффиндор, летающий мотоцикл, деньги, которые тебе завещал дядя Альфард, и отсутствие на фамильном древе Блэков — твое имя выжгла мать, когда ты ушел из дома, переехав к Поттерам. — Регулус невольно перевел взгляд на Лили, все еще мирно спящую на кровати. — Опусти палочку, и я все тебе объясню.

Сириус тоже посмотрел на кровать. Его брови поползли вверх.

— Путешествуешь с подружкой?

— Это Лили Луна.

— Тебе же никогда не нравились рыжие, — с сомнением протянул он.

— В отличие от тебя.

Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, после чего Сириус медленно опустил волшебную палочку.

— Ладно, пойдем вниз. Чувствую, время достать ту самую бутылку «Огденского» семилетней выдержки, что жена подарила мне на Рождество.

Регулус едва сдержал грозящую отвиснуть челюсть.

— Ты женат?

— О, узнаю знакомые интонации, — хохотнул Сириус и, взмахнув палочкой, вернул дверь на место, после чего вышел в коридор.

Регулус последовал за ним.

* * *

Когда Лили проснулась, за окном было уже светло. Голова все еще казалась тяжелой, но болела уже не так сильно. Приподнявшись на локтях, она с удивлением обнаружила, что находится дома — на площади Гриммо, — но почему-то в комнате Регулуса Блэка.

События последних дней, до этого показавшиеся ей сном, стали отчетливо всплывать в памяти.

— Это не может быть правдой, — пробормотала Лили, но настойчивый внутренний голос твердил, что очень даже может.

Она вышла из комнаты и по дороге свернула в ванную, чтобы умыться. Первая странность тут же бросилась в глаза: в ванной были чужие вещи. На крючках висели алый шелковый женский халат и темно-синий мужской. Никаких следов своего собственного проживания здесь Лили не обнаружила.

Плеснув в лицо холодной водой и кое-как пригладив волосы, она взмахнула палочкой, возвращая мантии надлежащий вид и, еще раз взглянув на свое отражение, решительно направилась вниз.

Нельзя было сказать, что дом слишком изменился. Тяжелые портьеры на окнах по-прежнему едва позволяли проникнуть внутрь свету с улицы, отчего привычные тени прятались по углам. В коридоре тихо вздыхали в своих рамах портреты. Но все же что-то было не так, какие-то мелочи постоянно привлекали внимание Лили. У комнаты Джеймса, например, отсутствовала всегда прислоненная к стене «Молния 2025», а на двери в комнату Ала не висела самодельная табличка «Не входить без личного разрешения А. С. Поттера». Лили нерешительно остановилась у двери в собственную комнату, засомневалась на секунду, а потом все-таки вошла. Ее комнаты здесь не было. То есть сама комната, конечно, была, но это совершенно точно была не ее комната. Перед ней предстала безликая спальня, мебель в которой покрывал толстый слой пыли. Здесь однозначно никто не жил последние девятнадцать лет, не говоря уже о ней самой.

Шокированная увиденным, Лили больше не рассматривала придирчиво дом — она бросилась к лестнице, туда, где с нижнего этажа доносился приглушенный шум голосов, но, одернув себя, замедлила шаг, ступая тихо-тихо. Старые ступени были точно такими же, как и в ее доме, так что по пути вниз не скрипнула ни одна половица.

Голоса доносились из кабинета отца.

«Кабинета хозяина дома», — мысленно поправила себя Лили и приблизилась к неплотно прикрытой двери.

— Как я уже говорил, я наложил Обливиэйт на целителя и уничтожил маховик, но они, видно, все равно догадались… — услышала она голос Регулуса.

Лили облегченно выдохнула, сделала неосторожный шаг, и половица все-таки предала ее, тихо скрипнув под ногами.

— А вот и она, вторая героиня сей невероятной истории, — прозвучал другой голос, и дверь широко распахнулась.

В кресле у камина сидел, озорно улыбаясь, волшебник средних лет с легкой проседью в темных волосах и такими же, как у Регулуса, пронзительно серыми глазами. — Сириус Блэк к вашим услугам, — он поднялся ей навстречу. — А вы, должно быть, Лили Луна?

Второе имя прозвучало странно. Обычно так официально Лили называли лишь на экзаменах, но она вошла в комнату и на автомате протянула руку, которую Сириус галантно поцеловал.

— Лили Луна — очень интересное имя, — задумчиво протянул он, улыбаясь ей воистину обворожительной улыбкой. — Жену моего друга тоже зовут Лили — Лили Эванс. Вы, случайно, не ее родственница?

Едва только она подумала открыть рот, как сидевший до этого на диване Регулус раздраженно фыркнул:

— Нет! То, что у нее рыжие волосы и веснушки, еще не значит, что она имеет отношение к Эванс. Родители Лили Луны — американцы, переехавшие в Англию лет пять назад и получившие наследство от Фоули, помнишь их? Их сын учился на Хаффлпаффе. Тоже захотел примкнуть к Лорду, идиот, и погиб на первом же задании.

— Что-то такое припоминаю, — поморщился Сириус.

— Лили, как твое самочувствие? Может, хочешь чаю? — Регулус уверенно положил ей руку на талию и повел к дивану, на котором до этого сидел сам. — Сириус, можешь организовать гостье чаю?

— Да, — Сириус задумчиво кивнул, — сейчас принесу. Моя жена не признает домовых эльфов, поэтому… Я мигом, — он вышел из комнаты, а Регулус, проводив брата взглядом, наклонился к уху Лили и шепнул:

— Он решил, что ты моя девушка, и я сказал, что ты Лили Луна Доннован. Мы познакомились в Мунго в семьдесят девятом, но ты якобы из того времени. Потом мы вместе со сбрендившей старушкой попали сюда.

— Но почему не…

— Потому что Лили и Джеймс Поттеры живы. Темного Лорда победили еще в восьмидесятом году, а у Гарри Поттера всего двое детей, — шепотом выпалил он.

— Что?

— Чай готов! Я захватил еще и шоколадное печенье. Рег сказал, ты помогла пациентке, истощив свой магический запас. Впечатляет. Это должно помочь, — на подносе рядом с чайником, чашкой и вазочкой со сладостями стоял флакон восстанавливающего зелья.

— Спасибо, — пробормотала Лили, все еще пребывая в растерянности. — Думаю, это действительно поможет мне взбодриться. Я долго спала? Который сейчас час?

— Хотел бы я ответить однозначно, но все не так-то просто! — видимо, заметив замешательство на ее лице, Сириус пояснил: — Время сошло с ума. В утреннем «Пророке» пишут, что из-за происшествия в Мунго, сродни случившемуся в далеком одна тысяча восемьсот девяносто девятом году, было повреждено привычное время. Прошло уже около девяти часов с момента вашего появления здесь, но часы, как видите, по-прежнему показывают десять минут шестого утра.

— А что произошло в одна тысяча восемьсот девяносто девятом году? — непонимающе перевела взгляд с Сириуса на Регулуса Лили.

— Помнишь, я как-то упоминал о ведьме, состарившейся на пятьсот лет? Это произошло в ходе эксперимента с маховиком, который проводил Отдел тайн. Когда та ведьма перенеслась назад в свое время, вторник длился шестьдесят два часа, — пояснил Регулус и кивнул на лежавшую на столике газету.

Первая полоса «Ежедневного пророка» от семнадцатого августа две тысячи двадцать седьмого года гласила: «Затянувшийся вторник. Таинственное происшествие в Мунго».

Сработали сигнальные чары, и Сириус вскочил на ноги:

— Это должно быть Джим, он только с ночного дежурства — новости сами к нам пришли! — он поспешил в прихожую, а Лили и Регулусу оставалось лишь обменяться озадаченными взглядами.

— Доброе утро! — Джеймс Поттер — мужчина в очках, солидный облик которого немного разбавляли растрепанные волосы, топорщившиеся в разные стороны, — тепло им улыбнулся, пожимая руку Регулусу и с интересом поглядывая на Лили.

Она нервно улыбнулась в ответ, когда Сириус представил ее, и робко пожала протянутую ладонь своего дедушки.

— Ну что там в Министерстве?

— Все стоят на ушах! Носятся, как угорелые, пытаясь успокоить магглов. Хотели допросить целителя, но тот не помнит ничего с начала недели, свидетелей нет. Старушка в критическом состоянии, никто не берется прогнозировать, выживет ли она.

— Ну и дел вы наворотили! — протянул Сириус с нескрываемым восторгом в голосе.

— Да уж, но я бы хотел услышать все из первых уст.

Слушая рассказ Регулуса, который тот терпеливо повторял для Джеймса, Лили отчетливо осознала одно — врал Регулус Блэк очень складно. Лично она в жизни не смогла бы на ходу сочинить подобную историю, а уж приплести сюда еще какие-то исторические события, знакомые, но неважные фамилии и несколько по-настоящему правдивых фактов для достоверности и подавно. Все, что ей оставалось — сидеть рядом, вцепившись в руку Регулуса, как единственное подтверждение реальности происходящего, и пытаться переварить всю свалившуюся на нее информацию. А еще не сойти с ума, разглядывая своего дедушку, которого она видела исключительно на колдографиях молодым парнем, а не седеющим магом с бородой.

Джеймс Поттер слушал внимательно со все возрастающим восхищением в глазах, словно и сам был бы не прочь стать участником такого захватывающего приключения.

— Думаю, Сириус прав: опасно раскрывать истинную причину вашего появления здесь всем подряд. Так и в Азкабан угодить не трудно. Особенно учитывая, что ты, Регулус, по последним сведениям числишься Пожирателем смерти. Если Министерство поднимет архивы, никто не посмотрит на срок давности обвинений. Хотя Снейп и упоминал, что ты помог ему…

— Помог? — наморщил лоб Регулус.

— Я имею ввиду, все те сведения о крестражах, которыми ты с ним поделился.

Регулус покосился на Лили, а она тихо спросила:

— Так Сами-Знаете-Кто больше не представляет опасности?

— Теперь мы называем его просто Томом Риддлом, — добродушно махнул рукой Джеймс. — Когда ты исчез, Снейп связался с Дамблдором, который как раз находился в Хогвартсе, и рассказал о крестражах. Как только диадему Ровены Рейвенкло обнаружили в Выручай-комнате, Дамблдор собрал Орден и представил свой план свержения Риддла.

— О-о-о, что тогда началось! — с азартом воскликнул Сириус. — Это была операция века!

Джеймс озорно улыбнулся и, кивнув, продолжил:

— Мобилизовали весь Орден Феникса. Дамблдор сказал, что, если уничтожать крестражи по очереди, Риддл может это обнаружить, поэтому мы собрали группу и одновременно отправились за ними. Конечно, не все факты, названные Снейпом, были правдивы — например, мы не смогли найти чашу Хаффлпафф в сейфе Лестрейнджей, но в итоге Дамблдор нашел ее в каком-то месте, связанном с детством Риддла. А вот дневник действительно оказался у Малфоев. Люциуса отправили в Азкабан, и он согласился отдать его нам, только когда его жена едва не потеряла ребенка. Еще Снейп упоминал какую-то змею, но свидетели утверждали, что у Риддла не было ручной змеи. В итоге в феврале восьмидесятого, когда у нас на руках было пять крестражей, Дамблдор уничтожил их Адским пламенем. Видно, это каким-то образом ослабило Риддла, поскольку нам удалось выследить его на следующий же день, когда тот пытался сбежать в Албанию.

— Кто его убил? — с замиранием сердца спросила Лили.

— Дамблдор, — просто ответил Джеймс.

— Мне всегда казалось, что старик знает куда больше, чем показывает. Помнишь, Сохатый, как он рассуждал о крестражах, словно и так уже догадывался об их существовании? Ему тогда пришлось покинуть пост директора Хогвартса, а после победы над Риддлом началась его политическая карьера.

— И он стал?.. — уже предугадывая ответ, спросил Регулус.

— Министром магии, в девяностом году, с рекордным количеством голосов обойдя Фаджа. И занимал этот пост целых двадцать восемь лет, пока его не подвинула моя невестка.

Лили, затаив дыхание, выжидающе посмотрела на Джеймса.

— Гермиона Поттер та еще ведьма, скажу я вам. Иногда, чтобы позлить Гарри, я называю его «первой леди». Моя внучка Роза — вылитая мать, но Хьюго, к счастью, больше похож на Поттеров.

Лили показалось, что комната вокруг нее пошла кругом. Она все еще слышала голос Джеймса, но слова звучали словно из-под толщи воды.

Их не существовало. Ни Джеймса Сириуса, ни Альбуса Северуса, ни ее самой. Один поворот маховика, и их стерли из этого мира.

— Лили Луна… — снова непривычно официально прозвучало над ухом ее собственное имя.

Теперь у нее осталось лишь оно. Даже фамилия ей больше не принадлежала. Папа, который ей теперь не отец, больше никогда не назовет ее Кнопкой, а мама, которая, вероятно, в этом мире чья-то еще жена, не скажет ей: «Ну что ты, Лилу?»

— Все нормально, — через силу пробормотала она, на секунду прикрыв глаза, чтобы сдержать навернувшиеся на них слезы. — Наверное, лучше выпить еще зелья, мистер Блэк?

— Конечно, сейчас, — Сириус взмахнул палочкой, призывая еще один флакон. — Держи, Лили Луна, и можешь называть меня по имени, а то я чувствую себя слишком старым, когда красивые девушки обращаются ко мне так почтительно, — он подмигнул ей, протягивая зелье. — Вам обоим стоит немного отдохнуть. Моя жена вернется только в четверг, так что можете пока оставаться здесь, — он взглянул на часы, стоящие на каминной полке. — Надо же, еще даже восьми нет. Мне пора собираться на работу. Если разузнаю что-то важное, пришлю сову.

— Мне тоже пора, я еще не наведывался домой. Лили, наверное, с ума сходит, — вслед за Сириусом поднялся на ноги и Джеймс. — Приятно было познакомиться.

— Пойдем, я тебя провожу.

— Я бы действительно не отказался немного поспать, — зевая, признался Регулус, когда они остались в кабинете вдвоем. — Понадобилось почти три часа и целая бутылка огневиски, чтобы убедить моего брата, что я — это действительно я. А потом еще полбутылки, чтобы он перестал возмущаться, как это мне повезло выглядеть на восемнадцать и заполучить такую горячую штучку, как ты, — он хмыкнул и, встретив удивленный взгляд Лили, добавил: — Это цитата.

Она вымученно улыбнулась.

— Тебе тоже не помешает еще немного поспать, Лили, — он сделал акцент на ее имени.

Она вздохнула.

— Мне бы не поспать, мне бы проснуться. И обнаружить, что все это лишь сон.

— Мне жаль.

Регулус коротко сжал ее ладонь, а потом поднялся на ноги.

— Думаю, ты здесь не потеряешься. Пожалуй, не стоит говорить, чтобы ты чувствовала себя, как дома, — заметил он, и Лили истерично хмыкнула в ответ. Да уж, как дома.

Она выпила зелье и давно остывший чай и все-таки поднялась в свою-не-свою комнату. Думая, что ни за что теперь не сможет уснуть, Лили прилегла на кровать, но как только ее голова коснулась подушки, навалилась такая усталость, что веки закрылись сами собой. Уже засыпая, она вдруг поняла, что Регулусу, в отличие от нее, совсем не жаль оставленного в прошлом.

— Ты тут не умер? — заглянул к нему Сириус, когда солнце уже начало клониться к закату.

— Жив-здоров! — Регулус отложил книгу. — Что там в Министерстве?

— Сумасшедший дом. С волшебниками проще — сказали, что случилось несанкционированное использование маховика, и все вопросы отпали. А вот с магглами куда сложнее... — Сириус прислонился плечом к дверному косяку, сложив руки на груди. — Кстати, та ведьма состарилась на сто пятьдесят лет.

Регулус удивленно взглянул на брата.

— Она жива?

— Дышит, но в себя не приходит. Читал протокол допроса ее сына — говорит, мать варила омолаживающее зелье, вследствие чего взорвался котел, однако никаких серьезных травм не обнаружилось. Он отправил ее в Мунго на осмотр, а около полуночи их семейные часы словно взбесились: кукушка не замолкала, стрелка указывала на «Смертельную опасность». В общем, все, как ты говорил.

По задумчивому тону Регулус понял, что хоть Сириус и поверил его словам, но все же куда спокойнее ему стало, когда он получил подтверждение в виде фактов.

— Говоришь, состарилась на сто пятьдесят лет? — он принялся раскачиваться на задних ножках стула, отрешенным взглядом уставившись в пространство.

— Тебе тоже показалось странным? — одобрительно улыбнулся Сириус. — Мы с Джеймсом весь день ломали голову, почему это произошло. По имеющимся данным можно сделать вывод, что волшебники, исследовавшие ранее маховики, обычно применяли их сами. Эксперимент чаще всего проводил один маг, поэтому до конца неясно, что именно должно произойти, если в прошлое перенесутся и вернутся обратно два, а то и три человека. Однозначного ответа нет.

— Да еще и самодельный прибор, который использовала эта полоумная, был маховиком лишь отчасти, — отметил Регулус.

— Верно подмечено, но это еще не все.

Регулус вскинул голову, перестав раскачиваться на стуле.

— Как выяснили наши парни, сама палата, в которой лежала старушка, имеет искривленное временное поле. А все потому, что на протяжении веков именно в ней зачастую содержали пациентов, пострадавших от экспериментов со временем. Похоже, на это и рассчитывала Ланахи, и только благодаря этому ее самодельный маховик сработал. Но ни ты, ни Лили не прибегали к использованию маховика целенаправленно, поэтому…

— Она состарилась за нас троих, — закончил Регулус.

— Это самая правдоподобная версия, к которой мы пришли, — кивнул Сириус. — А еще, по словам сына, мать никогда не работала в Отделе тайн, — вспомнил он.

— Вот это уже действительно странно. Кстати, о странностях — как длинный день объяснили магглам?

— Белые ночи, — махнул рукой Сириус.

Регулус презрительно фыркнул:

— Белые ночи? В Лондоне? Они совсем свихнулись?

— Ты же знаешь, какие смышленые колдуны работают в Отделе выработки объяснений для магглов. Сказали первое, что пришло в голову. Мол, Земля сегодня находится под необычным углом к солнцу, — он закатил глаза, качая головой. — В прошлом году, когда один сумасшедший решил устроить Кровавый закат, они заявили, что это Марс впервые за полтора века так сильно приблизился к земной орбите. И ведь прокатило!

— Отпрыски троллей…

— Но, что удивительно, маггловские часы показывают нормальное время, и только волшебные словно спятили.

— В Министерстве не боятся возникновения существенной разницы между маггловским и магическим временем?

Сириус пожал плечами.

— Скорее всего они рассчитывают на возникновение обратной ситуации. Опять-таки, в прошлом были прецеденты, когда вследствие искривления время сначала замедлялось, а потом ускорялось.

— Да, о чем-то таком я читал…

— А где твоя подружка? — поинтересовался вдруг Сириус, хитро подмигивая. — Ты ей уже надоел?

— Оставил наедине со своими мыслями. Думаю, ей нужно какое-то время — ну знаешь, все осознать, переварить… В той жизни у нее осталась семья: родители и братья.

— Так вы же можете их найти, все объяснить.

Регулус вздохнул:

— Это непросто.

— Да уж, непросто — не то слово. Лично я до сих пор не придумал, как объяснить жене ваше появление здесь. Она у меня тоже рыжая, знаешь ли, темпераментная, просто огонь, — Сириус мечтательно улыбнулся, проводя по губам большим пальцем. — Да что я тебе рассказываю! Кстати, мы с Джеймсом готовы принять тебя в наш клуб.

— Какой еще клуб? — прищурился Регулус, учуяв подвох.

— Клуб любителей рыжих! — Сириус засмеялся своим характерным лающим смехом.

— О-о-о, глубоко польщен!

Где-то внизу хлопнула входная дверь, а потом прозвучал женский голос:

— Сириус! Сириус Блэк!

Тот подскочил на месте, мгновенно меняясь в лице:

— О-у, это, наверное, моя дорогая супруга. Дай мне немного времени. Полчасика, а лучше час. Я должен преподнести ей вашу запутаннейшую историю в лучшем виде, — он пожал плечами, словно говоря: «Такие дела», и умчался прочь.

* * *

Лили сидела на подоконнике, разглядывая так хорошо знакомый ей вид из окна. Хвала Мерлину, хоть в нем почти ничего не изменилось, лишь вывеска нового маггловского кафе ярко мерцала на той стороне улицы. В остальном все осталось по-прежнему: три фонаря, клумба и калитка в парк — все, как она привыкла.

Раздался тихий стук, и Лили от неожиданности дернулась, едва не свалившись с подоконника. Она почему-то на цыпочках добралась до двери и немного приоткрыла ее.

— Надо поговорить, — воровато оглянувшись по сторонам, шепнул Регулус и проскользнул в комнату. — Сириус вернулся из Министерства.

По-прежнему не повышая голоса, он кратко пересказал ей новости.

— И, представь себе, она никогда не была невыразимцем.

Лили нахмурилась, задумчиво накручивая на палец прядь волос.

— Видимо, миссис Ланахи пошла на работу в Отдел тайн, чтобы найти отраду из-за смерти сына. А в этой реальности…

— Он жив, и ей не понадобилось прибегать к магии времени, — закончил за нее Регулус.

Лили кивнула.

— Ты спасла его, — он тепло ей улыбнулся, но Лили лишь потупилась:

— Похоже на то. Скорее всего, в другой реальности целители не успели оказать ему помощь вовремя. Ее сын умер, а последним, кого видели рядом с ним, оказался ты и поэтому…

— Она так эмоционально отреагировала на мое появление, — Регулус откинул с лица падающую на глаза челку и серьезно посмотрел на нее. — Ты спасла не только его, но и меня. Кто знает, возможно, я бы снова умер…

— В этом нет моей заслуги, — покачала головой Лили. — Я всего лишь…

— Изменила прошлое.

Лили опустила голову, пытаясь усмирить ураган противоречивых чувств, бушевавших внутри. Она спасла двух людей, но потеряла двух братьев. Закономерность? Неизвестно, но легче от этого все равно не становилось.

— Это еще не все новости, — Регулус указал на коридор. — Жена Сириуса явилась раньше, чем планировалось, они сейчас внизу. И как мне показалось, она не в восторге от нашего появления здесь.

— Откуда?..

Регулус поднял руки вверх, словно сдавался.

— Каюсь, не удержался и подслушал их разговор. Она уже сомневается в правдивости нашей истории, хотя слышала ее пока только из уст Сириуса, — он хмыкнул, озорно взглянув на Лили. — Она предположила, что я — самозванец, охотящийся за деньгами Блэков, а ты моя подельница. А еще она не поверила, что ты Доннован. Оказывается, кто-то из ее знакомых — дальний родственник Фоули, так что она уже отправила сову, чтобы узнать, есть ли у Доннованов дочь на самом деле.

— Проклятие, да она просто фурия! — Лили приложила руку ко лбу, принявшись расхаживать туда-сюда по комнате.

Регулус закатил глаза.

— О да, это несомненно, учитывая, что она замужем за моим братом! — но, видимо, заметив ее обеспокоенность, продолжил уже серьезнее: — Я знаю, как подтвердить собственную личность — в библиотеке где-то было руководство по ритуалистике рода. Это займет меньше минуты, но что касается тебя, тут я не уверен. Ведь если твои родители в этом времени — не твои родители, связана ли ты с магией их рода?

— Думаю, придется либо проверить это опытным путем, либо уйти отсюда до встречи с леди Блэк, — предложила Лили.

— И куда пойдем? Это не вариант, к тому же бегство — а именно так это и будет выглядеть — заставит ее утвердиться в своих подозрениях.

Регулус выглядел так, словно все могло разрешиться само собой, однако Лили его уверенности не разделяла.

«Легко ему говорить, — подумала она. — Это не он здесь неизвестная переменная».

Регулус, все это время внимательно наблюдавший за ней, вдруг подошел и осторожно взял за плечи, заставляя встретиться с ним взглядом.

— Послушай, Лили, я понимаю: ситуация, в которой мы оказались, прямо скажем, не сахар. Но выбора у нас особо нет. Мы должны доказать, что я — это я, и тогда твое пребывание здесь уже никто не сможет оспорить, это ведь и мой дом.

Лили слабо ему улыбнулась:

— Кто знает, может, миссис Блэк окажется не такой уж мегерой.

— Зная вкусы Сириуса и семейные традиции Блэков, это вряд ли, — хмыкнул он.

— Тогда ты иди вниз первым, а я спущусь минут через десять, чтобы не вызвать лишних подозрений.

Регулус кивнул и повернулся, чтобы уйти.

— Удачи, — шепнула Лили ему вслед. — Постарайся очаровать ее до моего прихода.

— Слышала бы ты, как она распекала Сириуса! Думаю, за столько лет у нее уже выработался иммунитет к фамильному очарованию Блэков.

— Тогда попробуй Конфундус, — хихикнула Лили.

Регулус выдал нервный смешок и подмигнул ей:

— По крайней мере, у меня есть план.

Лили понятия не имела, как понравиться недоверчиво настроенной к ним миссис Блэк. Особенно учитывая то, что единственной ассоциацией с леди Блэк был портрет матери Сириуса, который не удалось сорвать со стены даже после того, как все Поттеры поселились на Гриммо. Единственное, на портьеру, скрывавшую портрет, наложили столько утяжеляющих чар, что она слетала лишь пару раз в год, да и то лишь в исключительных случаях. Вроде того раза, когда Джеймсу подарили новую метлу, и он решил испытать ее прямо в доме, или когда Ал проводил эксперимент по чарам, поменяв в особняке местами верх и низ.

В итоге Лили решила выглядеть как можно более просто: заплела волосы в косу, очистила и разгладила свою мантию целителя — униформа всегда вызывала у людей больше доверия.

Спускаясь по ступенькам, она уловила приглушенные голоса внизу, но слов разобрать не удалось. Лили сделала глубокий вдох, чтобы унять непонятно откуда взявшееся волнение, и толкнула дверь на кухню.

* * *

Регулус смотрел на леди Блэк и не мог сдержать улыбки. Ему давно хотелось увидеть ведьму, способную приструнить его брата, и вот она — сидит перед ним. В отличие от подслушанного ранее разговора, сейчас миссис Блэк ничем не выказывала своего недоверия, даже наоборот — вежливо улыбалась, слушая историю Регулуса о перемещении во времени. Иногда задавала уточняющие вопросы, но те казались продиктованными лишь праздным любопытством, а не подозрительностью. Регулус терпеливо отвечал и не уставал поражаться выдержке жены брата. Матушка бы гордилась!

Дверь тихо скрипнула, отворяясь, и на пороге кухни появилась Лили. Сейчас она выглядела особенно мило и невинно. Сможет ли миссис Блэк усомниться в ее благих намерениях? Регулус взглянул на невестку — та по-прежнему приветливо улыбалась.

— Здравствуйте! — послышался едва заметно дрогнувший голос Лили.

— А вот и вторая героиня сей невероятной истории, — тут же включился Сириус. — Дорогая, познакомься, это Лили Луна Доннован. Моя жена — Джиневра Блэк.

— Приятно познакомиться, — кивнула леди Блэк.

Регулус посмотрел на Лили и тут же понял, что их план, как и на ходу состряпанная история появления здесь, только что с треском провалился.

Лили замерла посреди кухни с выражением полного шока на лице и во все глаза смотрела на миссис Блэк. Она выглядела до того обескураженной, что Регулусу невольно захотелось подойти и встряхнуть ее хорошенько. Сириус тоже явно терялся в догадках в безрезультатной попытке понять, что происходит. Он озадачено переводил взгляд с жены на гостью и обратно.

И только Джиневра вдруг победно улыбнулась, словно только что выиграла в лотерею тысячу галлеонов, и, все также не сводя глаз с Лили, спросила:

— Что вас так поразило, дорогая? Или вы вдруг поняли, что меня провести будет не так просто, как моего мужа?

Лили несколько раз моргнула, с трудом приходя в себя:

— Мы никого не пытались провести, — пробормотала она.

Регулус безуспешно старался отыскать в выражении ее лица хоть малейший намек на причину, спровоцировавшую такую неожиданную реакцию.

— Ситуация, в которую мы попали, очень запутана, только и всего.

— Интересно, — протянула леди Блэк. — Возможно, она стала бы менее запутанной, если бы вы назвали свои настоящие имена.

Регулус ждал этой реплики, как выстрела на скачках.

— Мадам, мне понятны ваши сомнения, но подтвердить принадлежность к роду Блэков для меня не составит труда. Мы можем отправиться в библиотеку и совершить ритуал не медля.

— К чему все это? Джин?

— Если вас не затруднит, Регулус, буду весьма признательна, — расплылась в опасной улыбке леди Блэк. — Милый, ничего личного, я просто хочу расставить все точки над «і», — она изящным движением откинула за спину роскошные медного оттенка волосы и грациозно поднялась.

Регулусу ничего не оставалось, как приглашающим жестом указать в сторону выхода и последовать за ней.

— Как и всегда, — проворчал себе под нос Сириус. — Но если ты не против, Рег…

— Я только за, — он ободряюще улыбнулся брату и бросил красноречивый взгляд на Лили.

Та не смотрела на него, продолжая сверлить глазами натянутую как струна спину миссис Блэк. Да что такое происходит с Лили?!

* * *

Ритуал был до смешного простым. Понадобились всего лишь кровь, пергамент, волшебная палочка и небольшое заклинание на латыни, которое Сириус читал прямо из потертой книги. Капли крови Регулуса, едва прозвучало заклинание, зашевелились на пергаменте, сложившись в надпись «Регулус Арктурус Блэк». Сириус больше всех обрадовался такому исходу. Он взглянул на жену так самодовольно, словно едва сдерживался от победного танца.

Когда же кровь Лили упала на пергамент, капли впитались, а по прочтении заклинания пергамент оставался чистым слишком долго. И пока остальные упрямо продолжали ждать результата, Лили уже знала, что ничего не произойдет.

— Заклинание не сработало? В чем дело? — непонимающе протянул Сириус.

— Полагаю, в том, что в этой реальности меня не существует, — с отстраненным спокойствием проговорила она. — Я не из прошлого, как Регулус, я из другого будущего. И в этой реальности мои родители не вместе. Полагаю, здесь я просто не родилась.

— Ты изменила прошлое? — догадался Сириус.

— Случайно… Не смогла остаться в стороне. Помогать пациентам — моя прямая обязанность. И в этом будущем, как мне кажется, многое лучше, чем было в моем. Не могу сказать большего, я и так повлияла на ход истории слишком сильно.

К огромному удивлению Лили подозрительность во взгляде миссис Блэк сменилась одобрением и даже уважением.

— Что ж, прошу простить мое недоверие, — она перевела взгляд с Лили на Регулуса. — Я искренне рада, что все выяснилось. Сириус, — Джиневра повернулась к мужу, и ее взгляд заметно потеплел: — Надеюсь, нас ждет ужин? Признаться, все эти загадочные истории заставили меня здорово проголодаться.

— Конечно, дорогая, — улыбнулся Сириус, приобнимая ее за талию и увлекая в сторону столовой. — Я отправил сову в ресторан мсье Монморанси, едва ты вошла в дом.

— Как предусмотрительно, мистер Блэк, — хмыкнула она, игриво дернув плечом.

Лили, шагавшая вслед за ними, просто не могла поверить, что роковая красотка Джиневра Блэк могла в другой жизни иметь к ней хоть какое-то отношение. Это было до жути сюрреалистично: видеть свою маму, самого родного человека, в совершенно другой ипостаси. Надо сказать, Джинни Уизли как нельзя лучше вписалась в образ умопомрачительной леди Блэк. Хотя сейчас назвать ее Джинни язык бы не повернулся. Она выглядела роскошно: холеная, с точеной фигурой, идеальной осанкой и блестящей копной длинных рыжих волос. Двигалась леди Блэк легко и грациозно, и каждый ее жест излучал изящество, из-за чего разница с привычной для Лили мамой особенно бросалась в глаза.

Мама чаще всего носилась по особняку как угорелая, собрав растрепанные волосы в неизменный пучок на затылке. Вечерами она щеголяла по дому в любимой, полинявшей от времени безразмерной бледно-бордовой квиддичной кофте с наполовину стертым «Поттер» на спине. Она дурачилась, шутила и в самых грубых выражениях распекала игроков, готовясь к очередному выпуску своего обзора квиддичных матчей. Лили не могла даже представить себе леди Блэк, восседающую на кухонном столе, облизывающую крем с венчика и выводящую на торте по случаю дня рождения Джеймса затейливое «Лови снитчи, а не влюбленные взгляды».

Но все же были и общие черты: переливчатый, звонкий и заразительный смех, который, казалось, мог и статую заставить рассмеяться, а еще то, каким теплом лучились ее глаза, когда Джинни смотрела на мужа. И особенное умение слушать и подмечать детали, улавливать ложь и интуитивно находить слабости собеседника. Джиневра Блэк из этой реальности была словно отражением Джинни Поттер из той, но отражением не в зеркале, а на холсте художника, который намеренно сгустил краски, при этом ярче обозначив линии.

Лили не принимала участия в разговоре, тратя всю энергию на то, чтобы хоть как-то совладать с выражением лица, поглощать пищу и стараться не пялиться на жену Сириуса слишком открыто. Последнее, судя по тому, что Регулус легонько толкнул ее ногой под столом уже в третий раз, получалось особенно плохо.

Когда в окно постучалась сова, и Джиневра отвлеклась на письмо, Регулус прошипел:

— Да что с тобой, Лили! Возьми себя в руки!

Она хотела было ответить что-нибудь колкое, когда леди Блэк протянула задумчиво:

— Занятно… Весьма занятно…

— Что там, милая? — Сириус, скормивший сове несколько крекеров, выжидающе посмотрел на жену.

— Как я и предполагала, у Доннованов нет дочери. А значит, нам придется придумать для Лили Луны другое прикрытие. Я так понимаю, называть свою настоящую фамилию ты не намерена?

Джиневра смотрела на нее тем пронзительным взглядом, от которого у любого побежали бы мурашки по коже. Именно с его помощью в параллельной реальности Джинни заставляла тренеров признаваться в сливе матчей, а игроков — в приеме допинга. Никто не мог противостоять ему: ни папа, сразу же сознававшийся в том, что снова одалживал деньги дяде Рону, хотя Джинни запрещала. Ни Джеймс, неохотно признававший, что одновременно крутит роман с двумя, а то и тремя девчонками. Ни даже самый стойкий из их семьи — Альбус, который в итоге все же рассказывал матери, что запрещенные зелья и предметы покупал исключительно из исследовательского интереса, сто раз перепроверив надежность источника. У самой Лили и подавно не было никакой возможности противостоять этому взгляду — они с мамой были очень близки, и Джинни улавливала негативные настроения дочери лучше любого вредноскопа.

— Если назову, это приведет к еще большему количеству вопросов. И в любом случае, я не смогу ее использовать, — с особенной тщательностью подбирая слова, отозвалась тихо она.

— Хорошо, оставим решение этой задачи на потом. Что же касается тебя, Регулус, думаю, есть отличный вариант, — задумчиво протянула леди Блэк. — Скажем, что ты — внебрачный сын Сириуса.

Регулус поперхнулся чаем и громко закашлялся.

— Прости, что? — вытаращил глаза на жену Сириус.

— Ты слышал. Мне нужен повод, а Регулусу — история. Единственный наследник Блэков — идеальная роль, никто не сможет подкопаться. По-моему, все в выигрыше.

— Какой еще повод?

— Повод привлечь внимание к нашей команде. Последние одиннадцать лет, если помнишь, «Гарпии» не поднимались в квиддичном рейтинге выше третьей позиции. В этом году, после многочисленных лишений, адского труда и уймы потраченного времени, я наконец заняла пост главного тренера. И мы должны победить! — Джиневра стукнула ладошкой по столу, в ее глазах плескались упрямство и триумф. — К тому же, Регулус, тебе сейчас сколько, двадцать?

— Восемнадцать.

— Вот и славно, — она махнула рукой. — Мы с Сириусом поженились шестнадцать лет назад. Так что ничего неприличного. Просто все будут гадать, кто твоя мать, и увела я у нее Сириуса или нет. А у меня спрашивать, каково это — стать мачехой. Идеальный повод!

— Иногда твои слизеринские замашки играют со мной злую шутку, — проворчал Сириус, но категорично отметать идею не стал.

Леди Блэк победно улыбнулась.

— Ты училась на Слизерине? — удивилась Лили и в ответ на немой вопрос присутствующих добавила: — Это многое объясняет.

— Мы были знакомы в другой реальности, не так ли? — в очередной раз проявила чудеса догадливости Джиневра.

Лили опустила глаза, комкая в руках салфетку.

— Можно и так сказать...

* * *

Как только они покинули столовую, Регулус схватил Лили чуть выше локтя и подтолкнул к темной нише рядом с выходом на террасу.

— И что это было? — шепнул он, пытаясь не привлекать внимания родственников.

— Лучше не спрашивай, — она закрыла лицо руками.

— Я все понимаю, но тебе нужно успокоиться.

— Успокоиться? — воскликнула Лили, рискуя выйти из себя.

Регулус нервно оглянулся. Убедившись, что они одни, толкнул дверь на террасу и бесцеремонно втащил туда Лили.

Их встретил прекрасный летний вечер. На оконных рамах мерцали теплые отсветы уличных фонарей, а прохладный ветерок тут же нежно всколыхнул завитушки на лбу Лили.

Выждав несколько секунд и не заметив с ее стороны желания продолжать крики, Регулус решил, что буря миновала, и спокойно продолжил:

— Я понимаю: тебе нелегко, нервы на пределе, и ты не знаешь, что делать дальше, но пока у нас есть повод остаться. Мы заслужили хрупкое доверие жены моего брата, хвала Мерлину. До сих пор не пойму, как она знает, когда ей врут.

— Она Джинни, она знает, — пожала плечами Лили, избегая смотреть ему в глаза.

— Потому что?..

— Потому что я знаю ее, ведь она — моя мать!

— Твоя... — Регулус не смог договорить. Он несколько секунд переваривал информацию, а потом вдруг хмыкнул: — А я гляжу — веснушки одинаковые!

Лили смерила его хмурым взглядом.

— Все понятно, — улыбнулся он. — Я знаю, что тебе сейчас нужно!

— И что же? — с очевидным скепсисом в голосе отозвалась Лили.

— Тебе срочно нужно отвлечься.

— Что?

— Лили! — Регулус посмотрел ей в глаза. — Нельзя погружаться во все свалившиеся на нас проблемы с головой, иначе сойдешь с ума. Тебе надо отвлечься!

— Отвлечься? ОТВЛЕЧЬСЯ?! — снова вспылила она, невольно сжимая кулаки. — Да ты хоть представляешь, каково мне?! Я теперь сирота! Моя семья не существует! Я — никто, меня вообще здесь быть не должно! Я хожу по дому, который теперь не мой дом, и говорю с людьми, которые в моей реальности либо умерли, либо стали совершенно другими. Но кому я жалуюсь! Ты ведь, наверное, в восторге! Ты же должен был умереть, а вместо этого — перенесся во времена, где все зло уже позади. И теперь ты — единственный наследник Блэков, о чем еще мечтать?!

Лили явно не осознавала, что перешла на крик, хотя в ушах противно зазвенело в момент окончания ее пламенной речи. Запоздало сообразив, что, возможно, уже их выдала, она повернулась к двери, словно ожидала, что Сириус и Джинни сейчас выбегут на террасу с разоблачительным: «Ага!». Но дверь оставалась закрытой.

Регулус вздохнул и, склонив голову набок, снисходительно посмотрел на нее, словно хотел спросить: «Накричалась?», но вместо этого сказал:

— У меня есть план, просто доверься мне, — и взмахнул палочкой. — Акцио, ключи!

* * *

— Я не сяду на этот древний агрегат! — упрямо заявила Лили, с сомнением глядя на груду металла, которую по неизвестной причине называли транспортом.

— Сядешь! — не собирался сдаваться Регулус и похлопал рукой по сидению позади себя.

— Почему надо именно летать? Прогулки нынче не в моде? — вопрос был задан просто для проформы, пока Лили сомневалась, стоит ли соглашаться на это сомнительное приключение.

— Полеты здорово проветривают голову, особенно полеты на мотоцикле. И вообще, я ведь младший брат, стащить ключи от мотоцикла у старшего — мой долг и почетная обязанность. Сириус даже не узнает. Спорю, он на нем лет сто не летал!

— Регулус! — послышался из дома крик Сириуса. — Регулус, я убью тебя!

— Быстрее! — он повернул ключ, мотор взревел, и ругань Сириуса стала громче. — Ну же, Лили! Скорее!

Времени на сомнения не оставалось. Лили шагнула к мотоциклу и перекинула ногу через сиденье.

— Держись крепче! — Регулус рванул с места как раз в тот момент, когда на крыльцо выскочил Сириус:

— Поверить не могу!

Он успел различить лишь удаляющийся свет фар, прежде чем мотоцикл скрылся из виду в нависших над Лондоном облаках.

Сириус хмыкнул:

— Ну наконец-то! А то я уж было решил, что он совсем безнадежен!

* * *

Они мчались сквозь ночь на предельной скорости так быстро, что от мелькания огоньков очередного района начинала кружиться голова, однако Лили от этой безумной скорости непонятным образом становилось легче. Возможно, потому, что все инстинкты кричали немедленно слезть с летающего мотоцикла, который никак нельзя было назвать безопасным транспортом. Или потому, что гораздо легче было сосредоточиться на скорости, чем на собственных проблемах. А еще причиной мог быть Регулус, с такой силой жавший на газ, словно подобная возможность выпала ему в первый и последний раз в жизни, а потому Лили попросту не решалась прервать столь переломный для него момент.

— Я сейчас кое-что понял, — бросил он через плечо, снижая скорость и ловко лавируя над крышами зданий.

— А именно?

— Этот момент никогда не повторится.

— Что?

— Даже если мы снова изменим прошлое или будущее, этот момент, вероятнее всего, не повторится. А мне понравилось...

— Понравилось?..

— Ты цеплялась за меня, словно шансов выжить нет, словно этот полет последний в твоей жизни. Но ты и сама прекрасно знаешь, что это не так. Пусть ты вернулась не в свое будущее, как надеялась, и да, окружающие совсем не те, но ты жива, Лили. И ты спасла меня, а изменившийся мир — прости, но от тебя здесь ничего не зависит. Миссис Ланахи решила изменить его из-за того, кого любила, а ты потеряла тех, кого любила. У тебя всего два варианта: либо принять эту реальность, либо навсегда поселиться в воспоминаниях, пустив под откос свою жизнь.

Лили промолчала, задумчиво положив подбородок ему на плечо.

Регулус продолжал движение, но теперь он не просто мчал ввысь, а словно двигался к какой-то цели.

— И куда мы летим? — спросила Лили немного успокоившись.

— К Снейпу.

Регулус заложил очередной вираж на повороте.

— А камин тебя чем не устраивал? — проворчала она.

— Перемещения по каминной сети отслеживаются, как и аппарация. Последняя, конечно, сложнее, но все равно возможно. А вот этот великолепный агрегат — нет! Пока мы с тобой «лица, вызывающие подозрение», лучше не лезть на рожон.

— Северус нас ждет?

— Да, отправил ему сову, как только явилась жена Сириуса.

Лили хмыкнула.

— Значит, у тебя все-таки был запасной план.

Регулус взглянул на нее через плечо, отвлекаясь от управления.

— Осторожно! — вскрикнула Лили, мертвой хваткой цепляясь за его куртку .

Он самодовольно ухмыльнулся, спокойно выровняв мотоцикл:

— У меня всегда есть запасной план, а еще запасной-запасной, и дополнительный запасной, на случай, если первые три не сработают. Я же Блэк!

Лили закатила глаза.

— Будь мы на твердой земле, упала бы в обморок, но обойдусь, пожалуй, томным придыханием, — и она демонстративно вздохнула.

— Сойдет!

* * *

Остановившись у большого трехэтажного особняка, Регулус сверился с адресом. А убедившись, что оказался там, где и должен был, тихо присвистнул.

— Ничего себе! А Снейп, похоже, преуспел. Это настоящий дворец по сравнению с лачугой в Паучьем тупике.

— На жалованье школьного преподавателя такого уж точно не купишь, — согласилась Лили, расправляя мантию.

— Снейп никогда не тяготел к преподаванию. Полагаю, его положение в обществе заметно улучшилось.

Он поднялся на крыльцо, и, едва постучал, как дверь отворилась. Домовой эльф в белоснежной выглаженной наволочке почтительно поклонился:

— Приветствую, милорд и миледи! Прошу проходить, господа уже ждут.

Не успел Регулус удивиться и оглядеться по сторонам, как им навстречу вышла женщина в темно-сливовой мантии с вычурной золотой вышивкой.

— Регулус Блэк, — ее голос звучал так низко и чарующе, что просто не мог не завораживать.

Регулус постарался скрыть удивление за улыбкой.

— Сирена Забини, — протянул он, галантно целуя ее руку. — Ты умопомрачительна, как всегда.

— А ты, негодник, выглядишь на восемнадцать!

— Не старше, чем ты, свет моих очей.

— Льстец, бессовестный льстец, — воскликнула Сирена, и на ее щеках проступил едва заметный румянец. Регулус всегда поражался, как этой ведьме все удавалось делать очаровательно, даже краснеть.

«Наверное, специальное заклинание знает», — пронеслось у него в голове.

— И, кстати, я теперь не Забини, — кокетливо хлопая ресницами, заметила она.

— Ну конечно-конечно. Что ж, миссис Снейп, позвольте представить, Лили Луна.

— Приятно познакомиться, душенька. Ах, какой чудный цвет! — она от восхищения хлопнула в ладоши и церемонно расцеловала вконец растерянную Лили в обе щеки.

— Прошу простить нашу поспешность, но где Северус?

— В лаборатории, где же ему еще быть, — недовольно проворчала миссис Снейп. — Пойдемте, я вас провожу.

Она повела их боковым коридором куда-то вглубь дома, а затем вниз по ступенькам.

— Не могу дождаться, когда мальчики приедут, а то у Северуса опять очередное «дело» — запрется на неделю в лаборатории и носа оттуда не высовывает. Даже поговорить не с кем, — посетовала она.

— Мальчики?

— Наши сыновья. Хороши, все как на подбор. Хвала Мерлину, внешностью пошли в меня, а мозгами — в Северуса. Идеальное сочетание, скажу я вам.

— Удача, не иначе. И сколько же у вас сыновей?

— Четверо.

Регулус хмыкнул:

— А Снейп времени зря не терял.

Сиренна жеманно хихикнула, и снова стрельнула в него глазами. Регулусу стало не по себе от этого оценивающего взгляда. Пристальное внимание Сирены Забини никому не сулило ничего хорошего — ее первый муж скончался через полгода после свадьбы, а ведь ей тогда не было и восемнадцати.

Наконец, они пришли. Стучать не пришлось — дверь в лабораторию распахнулась, как только они преодолели последнюю ступень. На пороге стоял Северус собственной персоной и смотрел на них привычным непроницаемым взглядом. Его лицо испещряли морщины, а из-за желтоватой кожи и вечно грязных волос он выглядел даже старше своих лет.

— Регулус, — кивнул он, коротко пожав ему руку, и повернулся к Лили, окинув ее тяжелым взглядом: — Как вижу, ты тоже здесь. Сирена, дорогая, ты нас не оставишь?

— Но Северус! — всплеснула руками та.

— Прошу тебя, — его голосом можно было резать, как ножом.

— Ладно. Зайдите попрощаться перед уходом, — она бросила еще один выразительный взгляд на Регулуса и удалилась, соблазнительно покачивая бедрами.

— Ты женат на Сирене Забини? Как тебя угораздило? Хотя меня больше интересует, как ты смог выжить?

Снейп и бровью не повел. Он жестом пригласил их войти и, заглянув в стоящий на огне котел, ответил:

— Ее приданое — набор фамильных ядов, редчайшая и воистину уникальная коллекция. Я пока не до конца разгадал рецептуру некоторых из них.

Регулус хохотнул и осмотрел внушительных размеров лабораторию.

— И чем ты занимаешься в этой жизни?

— Главный мастер в академии зельеваров.

— Преподаешь? — искренне удивился Регулус, помнивший еще со школы, что у Снейпа никогда не хватало ни сил, ни терпения кому-то что-то объяснять.

— Вот еще! — скривился тот, продолжая помешивать варево. — Эти болваны по большей части ни на что толковое не способны. Я лишь принимаю у них экзамены.

Регулус понимающе хмыкнул:

— Смешиваешь с грязью и разбиваешь розовые мечты о почетном звании мастера?

— Вроде того, — Северус бросил в котел очередной ингредиент. — По большей части меня там держит возможность законной исследовательской деятельности.

— Ах да, ты же у нас теперь примерный семьянин, — не преминул подколоть Регулус.

Снейп небрежно от него отмахнулся.

— Ну раз с церемониями покончено, думаю, можем перейти к делу.

Регулус кратко пересказал историю их появления в этом времени и реакцию Сириуса.

— Одного не пойму: как ты узнал обо всем? Я отчетливо слышал, как ты аппарировал!

Лицо Снейпа оставалось непроницаемым. Он невозмутимо продолжал помешивать зелье в котле и отвечать не спешил.

— Северус? — сложно было поверить, что этот отстраненный замкнутый маг — его лучший школьный друг.

— Он легилимент, — от слов Лили по позвоночнику пробежал холодок, и Регулус удивленно повернулся в ее сторону. — Эта информация тоже из другой реальности. Именно так ему удавалось столько времени успешно оставаться двойным агентом.

На этот раз Снейп отреагировал, и Лили заметно поежилась под его пристальным взглядом.

— Вот почему ты так быстро догадался, что она из будущего, — задумчиво протянул Регулус. — А потом использовал легилименцию, чтобы узнать о крестражах, так, Северус?

Снейп медленно отложил хрустальную палочку, которой помешивал зелье, и повернулся к ним, скрестив руки за спиной.

— Ты ругала себя за то, что рассказала все Регулусу. Чтобы уловить образы, вертящиеся в твоем сознании, понадобилось меньше десяти секунд, — он снова уничижительно посмотрел на Лили. — Твое счастье, что ты встретила в прошлом нас, а не Темного Лорда!

Лили упрямо вскинула голову и сузила глаза:

— Но ты все-таки предпочел не мешать Регулусу помочь мне вернуться в Мунго?

Снейп пожал плечами и указал рукой на друга:

— Чем благополучно спас ему жизнь.

— Хочешь сказать, что ты это сделал намеренно? — Регулус задал этот вопрос скорее по инерции, отказываясь до конца поверить собственному предположению.

Снейп одарил его тяжелым взглядом.

— Ты должен понимать, что добытая подобным образом информация — еще не ключ к спасению. Суть магии в равновесии. Полагаю, жизнь Поттеров была уравновешена тем, что братья Лили в итоге не родились. Чаша Хаффлпафф никогда не хранилась в сейфе Лестрейнджей, потому что их убили во время облавы на Темного Лорда. Возможно, именно поэтому твой придурочный братец тоже остался жив. На тот момент я не мог этого знать наверняка.

— А что насчет тебя самого? — заметил Регулус, все еще не до конца убежденный в теории Снейпа.

Северус поджал губы и вернулся к нарезанию ингредиентов, но потом все же ответил:

— Я не был до конца уверен, но еще весной семьдесят девятого начал изучать вопрос инсценировки собственной смерти, ведь по-другому покинуть ряды Пожирателей смерти, как ты знаешь, невозможно. Я рискнул и, как видишь, все еще жив. А благодаря добытым бесценным сведениям еще и оказался на хорошем счету у Министерства магии.

Камин неожиданно полыхнул зеленым, и из него выкатился перемазанный сажей темноволосый волшебник.

— Сев, получилось! Мне удалось достать образец! Ой, простите за вторжение!

Сбоку послышался звон — это Лили ненароком смахнула со стола поднос с пустыми фиалами для зелий. На ее лице застыло потрясение, которое Регулус уже видел прежде.

— Гарри, дай нам пару минут.

Снейп бесцеремонно вытолкал их из лаборатории, оставив гостя там одного.

— Сев, мы еще не все обсудили, — попытался было сопротивляться Регулус, но тот зашипел:

— У меня теперь другая жизнь, Блэк, а еще семья, которая на меня рассчитывает! Мой тебе совет: придумай себе легенду получше и не высовывайся, по крайней мере, пока не пройдет пару лет. В современном волшебном мире все показательно добрые, но стоит быть заподозренным в малейшем проступке, как на тебя спустят всех собак, не сомневайся. И, ради Мерлина, научи ее сдерживать эмоции, мне ведь теперь предстоит объяснять Гарри, почему эта пигалица так немилосердно на него пялилась!

Если бы сейчас в поле зрения Снейпа оказалось небольшое озеро, вода в нем замерзла бы в считанные секунды. Он поджал губы:

— Не смею вас больше задерживать.

— Не провожай, выход найдем сами, — процедил Регулус, едва сдерживаясь, чтобы не запустить в Северуса проклятием попротивнее. — Пойдем, Лили, — он сжал ее ладонь, и Лили послушно последовала за ним, потупив голову.

Оказавшись возле мотоцикла, Регулус витиевато выругался и пнул ближайшее колесо.

— Ну и подонок! Поверить не могу! — он запустил пальцы в волосы, пытаясь побороть жгучую злость. — А еще лучший друг называется!

Лили подошла к нему, осторожно тронув за плечо.

— Он не виноват, Регулус. Никто не виноват. Просто для него прошло уже слишком много времени, а ты своим появлением вызвал, вероятно, далеко не самые приятные воспоминания…

Регулус молчал. Противоречия раздирали душу, но слова Лили звучали здраво, а значит, надо было просто успокоиться.

— А этот волшебник — кажется, Снейп назвал его Гарри…

Лили кивнула и вымученно улыбнулась:

— Ага, это мой отец…

— Пора собирать званый ужин, — нервно хохотнул он.

— Вот станешь официально наследником Блэков и всенепременно, а пока неплохо бы вернуться на Гриммо.

Обратный полет прошел в тишине. Слишком уж много у каждого нашлось поводов для размышлений.

* * *

Сон не шел. Лили одолевали бесконечные сомнения, которые все знаменательные «знакомства» лишь усугубили. Ее пребывание в этом времени казалось в корне неправильным, и Лили чувствовала себя здесь чужеродной, хотя чему удивляться — ей ведь действительно в этом времени не место. А еще Регулус. Она видела, что и ему непросто, да еще реакция Снейпа здорово задела, но его положение дел все-таки казалось куда более благоприятным.

Тетя Гермиона любила повторять: «Если сомневаешься, иди в библиотеку».

Лили не знала, говорит ли так Гермиона Поттер этого времени, и есть ли вообще шанс, что путешествие обратно возможно, но после недолгих раздумий на цыпочках выбралась из комнаты и направилась в библиотеку Блэков.

Обложившись книгами о маховиках, путешествиях во времени и разного рода экспериментах с прошлым, Лили упрямо штудировала талмуд за талмудом. Если отбросить этическую и моральную составляющие и руководствоваться исключительно логикой, то по всему выходило, что шанс на возвращение все-таки есть. Самым удачным для нее вариантом было вернуться в то самое пятнадцатое августа две тысячи двадцать седьмого года, но за час до отбытия в прошлое.

«Ни в коем случае не пересекаться с собой из другого времени», — вывела она на листе пергамента и трижды подчеркнула.

Если пересекаться нельзя, оставалось сделать так, чтобы миссис Ланахи не смогла воспользоваться маховиком, а значит, тот следовало уничтожить.

— Например, использовав Редукто, — пробормотала Лили себе под нос.

Воспоминание о последнем пребывании в Мунго царапнуло где-то в груди, порождая паршивое чувство предательства, но Лили решительно от него отмахнулась, продолжая расчеты.

Она составила схему перемещения, а также подсчитала, что должна пробыть в собственном прошлом не больше часа, в идеале — двадцать четыре минуты. В таком случае, если верить формуле, урон ее возрасту будет минимальным, ведь она, по сути, переместится всего на несколько дней.

«Это если совершить перемещение сегодня», — противно напомнил внутренний голос.

Лили закусила губу, обвела сегодняшнюю дату кружком и пририсовала знак вопроса, а также подчеркнула переменную, обозначавшую количество дней в формуле. Если верить книге, каждые сутки промедления будут стоить ей трех месяцев старения.

Но ведь не семидесяти лет!

Для возвращения назад необходимо было сварить зелье. Лили пробежала глазами внушительный список ингредиентов, но сам процесс приготовления оказался не слишком сложным.

По крайней мере, уж точно не сложнее Напитка живой смерти — они с Алом как-то готовили его на спор, вдохновившись папиной историей о выигранном Феликс Фелицисе. И хотя Альбус был старше, зелья Лили всегда удавались лучше, и она, к недовольству брата, одержала тогда победу.

Лили грустно улыбнулась. Как же она по нему скучала...

Для активизации зелья возвращения вполне ожидаемо использовалось заклинание, завязанное на крови. Суть ритуала была проста: вернуть применившего его мага в собственное время.

Лили отложила авточернильное перо (его прототип когда-то изобрел дядя Рон; интересно, так ли это в нынешнем времени?) и критически осмотрела результат своих трудов. Шанс был, оставалось найти маховик, но у Лили пока не было идей, где взять артефакт. Хотя больше всего опасений вызывали современные законы о владении запрещенными магическими предметами (как бы так ненавязчиво расспросить о них у Сириуса?). Решение было, оно не казалось простым, но выглядело вполне реальным, вот только…

Даже если допустить, чисто гипотетически, что она отправится прямо сейчас, то при самом успешном исходе ей предстоит провести двадцать четыре минуты в своем же прошлом, а именно в пятнадцатом августа. За это время необходимо уничтожить маховик, причем сделать это нужно без лишнего шума. А переместившись обратно в сегодняшний день, ей предстоит столкнуться с последствиями совершенного...

Найджел, Регулус, Сириус, Джеймс, Снейп…

Каждый день она узнавала о людях, жизнь которых спасла, напрямую или лишь косвенно… А вернувшись в свое время она просто останется в стороне.

«Бездействие иногда хуже любых, даже не совсем правильных действий», — снова всплыли в памяти слова тети Гермионы.

Лили тяжело вздохнула и еще раз критически осмотрела листок с расчетами. План был хорош, но хорош для кого-то бездушного — мага, вроде Волдеморта, хладнокровного и расчетливого, ни во что не ставящего человеческую жизнь. Она же росла с мечтой о спасении жизней, и серебристо-зеленый школьный галстук еще не был поводом действовать исключительно в собственных интересах. Или же?..

Она прикрыла глаза, запрещая себе заканчивать мысль и пытаясь утихомирить вихрь противоречивых эмоций. Поборов приступ паники, Лили выпрямилась и аккуратно сложила листок в восемь раз, прежде чем спрятать в карман. Задумчиво обвела взглядом библиотеку. В глаза бросилась кичливая обложка одной из книг на ближайшем стеллаже. Ярко-малиновыми буквами мерцало название: «Магия счастливой семейной жизни». Присмотревшись, Лили прочла и имя автора: Рита Пруэтт-Скитер. Решение, камнем лежавшее на сердце, стало еще чуточку тяжелее.

* * *

Регулус заметил свет, пробивающийся из-под двери библиотеки, и передумал возвращаться в свою комнату. Стараясь не шуметь, подкрался ближе и прислушался — изнутри не доносилось ни звука. Он осторожно приоткрыл дверь и переступил порог, различив тихое:

— Я не буду думать об этом сегодня, я подумаю об этом завтра, — сопровождаемое нервным смешком.

— Лили?

Она резко дернулась, оборачиваясь на звук его голоса, и одна из книг, которые она, видимо, расставляла по местам, не долетела до нужной полки.

— Что ты здесь делаешь? — настороженно спросила Лили.

— Увидел свет и решил заглянуть, а ты?.. — он пробежал глазами по стеллажам, но последняя книга, повинуясь палочке Лили, вскочила на полку быстрее, чем Регулус успеть прочесть наполовину стертое название на корешке.

Лили повела плечом и, глядя ему прямо в глаза, произнесла:

— Не спалось, решила почитать.

Регулус задумчивым взглядом обвел внушительных размеров библиотеку.

— Книги… Мерлин, кажется, я прочел их все! Хотя взаправду не осилил, наверное, даже четверти. Как же давно это было…

— Любишь читать?

— О, ночами я засиживался в библиотеке, чем регулярно провоцировал недовольство матери и насмешки Сириуса. Но последний год было не до книг…

Лили, казалось, вся превратилась в слух: она склонила голову, разглядывая его со смесью любопытства и сочувствия.

— Из-за Риддла?

Регулус скривился, но все же кивнул. Лили закусила губу, явно о чем-то размышляя, а потом, видимо, любопытство все же взяло верх, потому что она тихо спросила:

— Регулус… Возможно это покажется бестактным, но… Почему? Почему ты стал…

— ...Пожирателем смерти? — догадался он.

Подобный вопрос ему задавали лишь однажды — Сириус, сорвавший с него маску во время очередной перепалки между Пожирателями и аврорами. Брат выпалил тогда вопрос бессознательно, а когда Регулус попытался что-то сбивчиво объяснить, махнул рукой:

— Это ведь Вальбурга, да? Это она тебя надоумила?

— Я способен самостоятельно принимать решения!

Ох, сколько же глупой бравады и напускной блэковской гордости звучало тогда в его собственных словах! Сириус рассмеялся ему в лицо и обозвал глупцом. Это здорово задело, Регулус взбесился, начал осыпать брата проклятиями, но теперь... теперь он и сам был с ним согласен.

Он кивнул на кресла у камина. Лили присела на краешек, и Регулус тяжело опустился в свое, собираясь с мыслями.

— Принятие метки однозначно было самым глупым поступком в моей жизни, — заговорил он, горько усмехнувшись. — Все началось, когда Сириус ушел из дома. Мать неожиданно обратила всю свою любовь, внимание и заботу на меня. Это казалось непривычным, ведь меня нельзя было назвать ее любимчиком. Она вообще слыла довольно холодной женщиной. Но все же Сириус — первенец, ее гордость. И тот факт, что он не захотел судьбы, которую мать для него выбрала, больше всего ее ранил. Когда же матушка поняла, что я-то готов отстаивать честь семьи, взгляды и идеалы наших предков, то, видимо, осознала, что вот он — второй и, возможно, единственный шанс воспитать правильного сына. Так что она со всем присущим ей рвением и упорством принялась за дело.

Она проводила со мной уйму времени, убедившись, что я, как и мой брат, не обделен мозгами. Я тоже хорошо играл в квиддич, у меня было много друзей, но при этом я уважал родовые принципы и чтил традиции, а значит, мог оказаться даже лучше брата. Она не уставала повторять как это важно — помнить свои корни, и как мне повезло родиться именно в такой семье, с таким завидным положением в обществе. И еще о том, что я совершу великие дела, добьюсь небывалых высот. А главное — мать никогда не произносила ничего подобного вслух, но я видел это в ее глазах, — смогу доказать, что я более достойный сын и наследник, чем Сириус.

Все эти пламенные речи казались мне довольно абстрактными и нечеткими, пока в один вечер на традиционный светский прием не пожаловал Темный Лорд. Он очаровал всех, всех и каждого. Он был умен, красив и обходителен, умело льстил и также умело демонстрировал собственную силу. Он говорил о важности чистоты крови, об идеалах и стремлениях наших предков. О том, что не стоит сдаваться и соглашаться на меньшее — ведь именно этого и добивалось Министерство, — когда мы можем и просто обязаны настаивать на своем, требовать лучшего для тех, чья кровь чиста, а традиции и взгляды легли в истоки магического сообщества. К концу вечера больше половины молодых людей, присутствовавших на приеме, выказали желание присоединиться к Темному Лорду. Среди них был и я. Помню, как обернулся на мать, чтобы узнать ее мнение о нем — для меня это было жизненно важно, — и впервые увидел восхищение в ее глазах. Восторг настолько неприкрытый, что о его тысячной доле в свою сторону я не смел даже мечтать. В тот момент я понял, что мать поддержит меня в стремлении присоединиться к новой прогрессивной политической организации, а через два месяца я принял метку и стал Пожирателем смерти.

Это чувство — собственной исключительности, избранности, принадлежности к сильному и независимому движению сопротивления устаревшей власти — захватило меня. На собраниях Лорд не уставал живописать, что ждет всех нас в скором будущем: как мы освободимся от магглов и займем наконец заслуженное по праву место во главе мира. Он говорил о нашей силе, смелости, о том, что только от нас зависит, будут ли гордиться нами родители. Он говорил именно то и именно так, как я хотел слышать. Любые его идеи, планы и лозунги воспринимались мной и другими Пожирателями смерти как сигнал к действию. Мы слепо следовали за ним, и никому даже в голову не приходило усомниться в правильности его идей.

Но так продолжалось недолго. Устоявшаяся власть не хотела идти на уступки, Лорд продолжал давить, а мы — безоговорочно следовать его приказам. Но ничьи планы не идеальны. И после нескольких неудачных попыток продвинуть нужные нам законы и требования правильным путем Лорд понял, что пора искать обходной путь. Мы все, казалось, понимали, что вот-вот перейдем черту, но, принадлежавшие к не самым добропорядочным и законопослушным семьям, верили в собственную правоту и безнаказанность, а потому угрызения совести нас не особенно мучили.

Однако мы не учли одного: Министерство магии тоже не намерено было сдаваться. Консерваторы, долгие годы занимавшие высокие посты, не желали мириться с переменами, а некоторые идеи Лорда все же были вполне здравыми и прогрессивными. И когда мы начали играть грязно, Министерство не придумало ничего лучше, чем спустить на нас собак — авроров и невыразимцев. Именно тогда наше стремление к переменам приняло самый опасный поворот. Наши миссии становились все рискованнее, а наказания за провал — ожесточеннее. Но мы продолжали верить Темному Лорду и были убеждены, что заслужили все те Круциатусы.

Я помню, как провалил свое первое задание — должен был любым способом узнать у раненого аврора, что еще задумало Министерство. Но тот не желал предавать своих, а мои жалящие и режущие заклинания уж точно не смогли бы развязать ему язык. Я честно пытался использовать на нем пыточное, но просто не мог пожелать ему той боли, которую уже испытал сам. В общем, сведения в итоге добыл Лейстрейндж, он же и прикончил беднягу. Я до сих пор помню тот пустой взгляд и свое оцепенение. Казалось, эта картина навсегда останется перед глазами, но довольно быстро у меня появились проблемы посерьезнее: Лорд был недоволен. Понятия не имею, сколько он держал меня под Круциатусом, по-моему, в итоге я потерял сознание, а когда пришел в себя, Северус уже отпаивал меня зельями. Именно тогда в мою голову впервые закралась мысль, что все это неправильно.

Регулуса осенила неожиданная догадка, он умолк на полуслове, слабо улыбнувшись и покачав головой.

— Так вот почему Сев спрашивал у меня об артефакте.

— Каком именно?

— Помнишь, я говорил, что обладаю артефактом, защищающим от ментального воздействия всех видов? Я только сейчас понял, что появился он у меня лишь благодаря Снейпу. Тот ловко провернул все у меня под носом, но я был слишком погружен в собственные переживания, чтобы хоть что-то заметить. Видимо, Сев уже тогда увлекался ментальной магией, возможно, ему давал уроки сам Лорд. Помню, Северус пытался подсунуть мне книги по окклюменции, но меня всегда больше интересовали чары и трансфигурация. И тогда Снейп зашел с другой стороны.

Вскоре, после моего первого провала, он попросил разузнать у отца об артефактах от ментальной магии, мол, ему такие нужны для исследований. Сев всегда принадлежал к разряду людей, которых выгодно иметь в должниках, поэтому я действительно поспрашивал у отца о подобных артефактах, правда, не особенно рассчитывая на успех. Однако мой отец, всю жизнь занимавшийся магическими предметами, заинтересовался данным вопросом. Помню, он даже пригласил Снейпа к нам на ужин, что было невиданным событием, учитывая, что тот — полукровка. Они долго спорили о возможных степенях защиты и о принципах работы — признаться, я не особо вникал тогда в суть беседы. В итоге, спустя пару недель, отцу удалось не только достать, но и модифицировать нужный артефакт. Причем один он отдал Снейпу, а другой сделал для меня, — Регулус невольно дотронулся до цепочки на шее. — Я редко получал подарки от отца, поэтому носил ее, не снимая, и в какой-то момент словно пелена начала спадать с глаз.

Никогда не забуду, как осознал это впервые. Было раннее утро, часов пять, наверное. Я мыл руки. Казалось бы, что тут странного? Но я мыл их и мыл, и все не мог взять в толк, почему это длится так долго, а потом мозг наконец зафиксировал очевидное: мои руки были все в крови, а засохшую кровь с дрожащих пальцев непросто отмыть. Это открытие поразило меня, а события той ночи предстали в совершенно ином свете. Я вдруг осознал, что наша операция в маггловском районе, которую мы тогда называли рейдом, была ничем иным, как обычным издевательством над людьми, пусть те и были всего лишь магглами. Я испугался. Просто до чертиков испугался того, что находился там и делал все то же, что и другие, не видя в происходящем ничего ужасного. Пока не оказался дома… под утро… весь в крови…

С того дня моменты «просветления» случались все чаще. За исключением разве что времени, когда я находился в присутствии Темного Лорда, злился или был чем-то огорчен. Я словно все время барахтался в бурном потоке лжи и внушения, а во времена просветления выныривал наружу.

Не знаю, сколько это длилось. Прошло по меньшей мере пару месяцев, прежде чем мне наконец удалось полностью побороть влияние Темного Лорда и трезво оценить сложившуюся ситуацию. И, надо сказать, это осознание повергло меня в глубокий шок. Я наконец понял, что наши действия, как и наши методы, давно уже вышли за рамки закона, а местами — даже здравого смысла. Наши цели и идеалы также претерпели значительные изменения, и теперь мы двигались в сторону хаоса.

Мне стало еще страшнее. Однако хуже всего оказалось то, что моя совесть, усыпленная влиянием Лорда, вдруг проснулась и, видимо, решила отыграться на мне за все то время, что крепко спала. Я винил себя за то, что так легко попался на удочку этого льстивого фанатика. Ругал, что позволил втянуть во все это еще и свою семью. По просьбе Лорда отец заказывал и модифицировал множество по-настоящему темных артефактов, а мать, по его указке, помогала добывать компрометирующую информацию на тех министерских работников, которые пытались противостоять его «новому видению» волшебного мира. Я стал противен сам себе.

Но хуже всего я чувствовал себя в моменты, когда в очередной раз вспыхивала метка, и надо было отправляться к нему. По большей части это значило снова идти в рейд, окончательно убеждая меня в том, что я — безвольный запуганный сопляк.

Казалось, этот кошмар будет длиться вечность. Я стал бояться призыва. Временами закрадывалась слабая мысль не явиться, но когда я пытался сопротивляться, то чувствовал боль, как от самого первого Круциатуса. Только значительно хуже. Когда на тебе применяют Круциатус, чтобы сберечь рассудок, ты не перестаешь повторять себе, что боль вот-вот прекратиться. Сопротивляясь призыву, ты уже знаешь: боль станет только сильнее, а когда достигнет апогея, ты сдашься, аппарируешь, а потом будешь корчиться под пыточным за опоздание.

Я пытался найти хоть какой-то способ покинуть ряды Пожирателей смерти, но его попросту не существовало. Тогда мой персональный ад перешел на новый круг — меня стали мучить безумные сновидения. Сны о том, как меня расщепило, и я утратил левую руку ровно по локоть. Или как я сражался с аврорами, и Редукто угодило прямо в левое предплечье… С каждым днем сны становились все более навязчивыми и сюрреалистичными. Я пытался бороться с ними, пил зелье Сна без сновидений, но, как оказалось, организм привыкал и к нему, и кошмары возвращались вновь.

А потом Темный Лорд попросил одолжить ему Кикимера и отправился в пещеру. Именно тогда, узнав тайну его бессмертия, я, как мне казалось, нашел выход. Кстати, я собирался отправиться туда уже в эту субботу. Ты появилась очень вовремя, Лили...

Регулус умолк и взглянул на нее. Лили смотрела на него широко распахнутыми золотисто-карими глазами, в которых плескались боль и сочувствие.

«Магия целителей обычно предполагает развитый дар к эмпатии», — вспомнил он строчку из какой-то книжки и потянулся через столик, сжав ее ладонь.

— Я знала, что служить Риддлу было ужасно, но определенно не осознавала, насколько, — покачала она головой, отводя взгляд в сторону. — А теперь кошмары прекратились?

Регулус пожал плечами и вымученно улыбнулся:

— Я бы сказал, они изменились. Теперь мне снится, что я просыпаюсь снова в семьдесят девятом, осознавая, что должен отправиться в пещеру на верную смерть.

Лили закусила губу и опустила голову. Регулус удивился, разглядывая ее. Она выглядела… виноватой?

— Знаешь, сегодня был насыщенный день, думаю, лучше отправиться спать, — он поднялся на ноги, по-прежнему не отпуская ее руки.

Лили кивнула и тоже встала.

— Все будет хорошо, — тихо заверил Регулус.

Лили еще раз потерянно кивнула, а когда он двинулся к выходу, поплелась следом.

Они остановились у двери в ее комнату.

— Знаешь, я не считаю тебя безвольным сопляком, — проговорила Лили, вскинув голову. — Думаю, ты очень смелый, и у тебя определенно есть характер.

— И не забывай о моем феноменальном очаровании, — хмыкнул Регулус.

— Да уж, скромность однозначно не входит в список ваших добродетелей, мистер Блэк.

— Ну должны же у меня быть хоть какие-то недостатки! И если уж у нас тут минутка комплиментов, то хочу отметить, что ты исключительная девушка, Лили Луна Поттер, — он поймал вторую ее ладонь. — И мне повезло, — придвинулся чуть ближе, — что ты появилась в моей жизни, — заглянул в глаза. — И не только потому, — посмотрел на губы, — что ты вытащила меня из кошмара, — и снова в глаза, — а потому, что заставила снова полюбить жизнь.

Регулус притянул ее к себе и прикоснулся к губам нежным поцелуем, а когда Лили не выказала сопротивления, подался вперед и поцеловал по-настоящему, требовательно и страстно. Лили прильнула к нему, отвечая на поцелуй, обнимая за шею и зарываясь пальцами в волосы на его затылке.

* * *

— Рег! Регулус, просыпайся скорее! Они скоро будут здесь! — взлохмаченный Сириус потряс его за плечо.

— Что? Сириус?

— Ланахи скончалась сегодня ночью, но перед смертью пришла в себя и назвала твое имя. Авроры с минуты на минуту будут здесь! Джеймс прислал патронуса. Вам надо уходить.

— Где Лили?

— Джин пошла ее будить, скорее!

Регулус вскочил с кровати, растерянно озираясь по сторонам.

— Это ищешь? Быстрее! — он сунул в руку Регулусу его волшебную палочку.

Когда они выбежали в коридор, в дверях другой комнаты появилась взлохмаченная и бледная Лили.

— Рег?

Дом внезапно содрогнулся, стены заходили ходуном, словно кто-то пытался разрушить их огромным тараном.

— Мерлин! Они уже здесь! — воскликнул Сириус.

— Значит, вариант с мотоциклом отпадает.

— Аппарируй, пока защита дома не разрушена до конца, антиаппарационный купол они установить не смогут.

— Лили, — Регулус протянул руку, и та, не раздумывая, переплела их пальцы и невольно прижалась к нему, словно ища поддержки. — Спасибо вам за все!

Взволнованная Джин спросила:

— Но… куда вы?..

— Нам лучше не знать, дорогая, — предостерег ее Сириус.

— Да, ты прав. Удачи!

Регулус кивнул им, крутанулся на месте, увлекая за собой Лили, и с громким хлопком аппарировал. Их сдавило со всех сторон, протягивая сквозь пространство, а спустя пару мгновений Регулус почувствовал, как ноги коснулись твердой земли. Прохладный воздух летнего утра полнился запахом леса, а легкий ветерок растрепал волосы.

— Где мы? — Лили с интересом огляделась по сторонам, по-прежнему сжимая его ладонь. — Здесь так красиво!

Они стояли в лесной глуши. Слух улавливал пение птиц и жужжание насекомых. Впереди виднелись кованые ворота и каменный, поросший плющом забор.

Регулус приглашающим жестом указал в сторону ворот:

— Поместье Альфарда Блэка.

— Это тот дядя, что дал Сириусу денег, когда тот в шестнадцать сбежал из дома?

— Да, а еще он великий экспериментатор, ученый, алхимик и просто лучший дядя в мире. Мы с Сириусом обожали проводить у него каникулы. Он даже разрешал нам колдовать дома. Пожалуй, самые яркие моменты моего детства связаны именно с этим местом и этом человеком. Пойдем.

Как только они приблизились к воротам, послышался тихий щелчок, по воздуху над забором прошла рябь, и калитка со скрипом отворилась. Едва они шагнули внутрь, оказавшись внутри магической защиты поместья, как Лили тихо ахнула. Перед ними предстал внушительный трехэтажный дом в георгианском стиле из светлого камня с мощными колоннами. Бросалось в глаза его запустение: дорожка ведущая к дому местами поросла травой, вокруг было тихо и безжизненно. Однако магия, окутывавшая это место еще не ослабла, сохраняя его величественный вид.

— Думаю, придется какое-то время провести здесь, пока не придумаем, что делать дальше.