Путешествие к центру (джен)

Теи вытянулся в кресле, потёр веки и со вкусом зевнул. Потом отключил проектор и нажал кнопку на браслете:

— Марок — медлабу. Что там у вас?

— Пока готов только первый прототип, но уверена, что действовать всё будет, как надо. Коттам склонен согласиться, и если всё получится, Коллектив очень «обрадуется». Проводим первые тесты.

— Хорошо. Ожидаю доклада.

— Да, реккхаи. А вам, — здесь голосок Сатры сделал акцент, — я настоятельно рекомендую пойти поспать. Конец передачи.

Безусловно, Теи мог делать то, что считал нужным, но действительно устал, потому безропотно залез в кровать.

Однако часа через два пришлось вылезти. Пребывая в испорченном настроении — ему показалось, что прошла от силы минута с тех пор, как он задремал, — Теи натянул рубашку, кое-как пригладил волосы и ответил на вызов. Глаза возникшей на экране стереотипно-привлекательной блондинки-человека немного, но отчётливо расширились. Она быстро взяла себя в руки.

— Коммандер Тай, — послышался её голос. Теи даже поправлять не стал, она наверняка делает это нарочно. Только непонятно, зачем — возможно, это какая-то шутка, которой он не понимает. — Похоже, я не вовремя…

Как интересно. Если она использует зашифрованный канал, значит, слово держит. Теи даже подзабыть успел, радуясь возвращению на корабль и избавлению от джаммера, что земная женщина что-то там обещала.

— Приветствую, Семь. Вы по тому делу?

— У меня собраны чертежи того, что вы просили, сэр. Перешлю чуть позже, вместе с дополнительной информацией.

Теи не особенно рассчитывал на её помощь, поэтому готовился к тому, что дроны будут просто его игнорировать, пока не сочтут угрозой. Но нет — Семь появилась и теперь дело существенно упрощалось. Да и настроение улучшилось — можно гордиться собой и тем, что не упустил возможность.

* * *

Последний раз он видел Семь-из-девяти в земном космопорту, где она ожидала отправки рейса, а он находился потому, что понадобился док для ремонта. Наверное, в любое другое время Теи бы просто поздоровался и пошёл дальше, но всё было иначе из-за необычной встречи накануне.

В основном он находился в номере гостиницы, валяясь в джакузи (говорят, федералы даже на звездолётах устраивают подобное, смешные) или пробуя поспать (получалось плохо), а также время от времени появлялся на корабле, чтобы собрать доклады и проследить за ходом работ. В остальном заняться на этой пафосной консервной банке, именуемой «Космическим портом Земли», было решительно нечем. От безделья Марок заглянул в академию Звёздного флота, где не оказалось ничего, кроме множества зелёных кадетов, которые видели ромуланцев только на картинках. Заказал экскурсию к Золотым Воротам, где выслушал рассказ из земной истории о строительстве и самоубийствах. Чуть не подрался с пьяными клингонами в «Клубе 47» (точнее сказать, они с ним, союзнички…).

А ещё в первый день своего пребывания увидел двух малозаметных типов, которые пытались слиться с окружающей обстановкой и стать ещё более малозаметными. Теи видел их из раза в раз, но игнорировал — в самом деле, они же не подойдут и не скажут: «Простите, сэр, но у вас посторонний предмет в плече — уж не глушилка ли?» То есть если умственные способности средние, то и подойдут — но уже не их дело, о чём он будет разговаривать в офисе адмирала, если будет.

Наконец ему удалось достать немного интересных материалов и не терпелось поскорей их изучить. Возвращаться в номер не хотелось, поэтому Теи вновь отправился в «Клуб», заказал нечто под названием «банановый сплит» и какой-то сок — кажется, «сливовый» — и забрался в самый дальний угол, где царил приятный полумрак, почти не мешала музыка с танцпола, шелестел фонтан и хорошо просматривалась станция.

Людей здесь было мало, можно было сидеть в своё удовольствие в одиночестве, но что-то подсказывало, что будь здесь толпа, его стол всё равно бы обходили. Теи уже не раз обращал внимание, что федералы опасаются даже сейчас. Как они ни пытаются это скрыть, ромуланцы их смущают — даже пережившие глобальную катастрофу, ослабленные и разобщённые. Разумеется — от них ведь сплошные неприятности и неизвестно, чего ожидать.

Он удовлетворённо улыбнулся этим мыслям и расположился поудобней, тем более что сок оказался вполне пригодным для употребления, а «сопровождающие» где-то застряли. Светиться, наверное, не хотят.

Теи с головой ушёл в чтение, когда почувствовал, что в пустое кресло напротив кто-то сел. Теи неохотно поднял глаза. Это оказалось лысое существо с кожей в мелкую складочку.

— Ромуланец, — проскрипело оно. — Коммандер Марок.

— Ну? — с лёгким раздражением отозвался тот и уныло поковырял ложкой подтаявший десерт — сладкоежкой никогда не был. «Надо было шоколадное мороженое брать…»

— Я Гесин Шак, — продолжало существо.

— Это должно мне о чём-то сказать? — терпеливо поинтересовался Теи, приподнимая бровь. — Я здесь не за тем, чтобы мне надоедали прохожие иридианцы.

— О, я не надоедаю — я торговец. Продаю информацию.

— Не интересует, — буркнул Марок, всё-таки пододвинул к себе десерт и уткнулся в планшет. — Иди мимо.

— Не интересует? — с сомнением и насмешкой протянул Шак.

— Иди мимо.

— Сведения о ком-то по имени «Донатра» — и не интересуют?

Теи на секунду замер с ложкой в руке, потом отвлёкся от экрана и с удивлением уставился на незваного гостя:

— Врёшь.

— А если не вру, что тогда? Ну, не хотите — как хотите. Я найду другого покупателя.

— Не найдёшь — я здесь один, а к послу в офис адмирала Куинна тебя не пустят, — спокойно покачал головой Теи, но, заинтригованный, всё-таки поддержал разговор: — Её судно пропало без вести много лет назад.

— Неспроста пропало, — загадочно изрёк иридианец. — Теперь всё известно.

«Цену набивает», — понял Теи.

— Покажи. — Он протянул руку.

— Э, нет! Сначала деньги.

— Что я сделаю с твоим бесценным товаром? — насмешливо спросил он, опуская ладонь на стол. — Схвачу его и убегу?

— Деньги, — упрямо пробубнил иридианец.

Теи недавно уже «позаимствовал» у федералов их секретную разработку — чего только не найдёшь на чёрном рынке! — и покупать неизвестно что не собирался.

— Откуда мне знать, что там у тебя и стоит ли денег вообще? — не выдержал он, зло скривившись.

— Стоит, — оскорбился Гесин Шак. — Это сведения о вашем человеке.

— О котором никто ничего с тех пор не слышал, — подхватил Теи, — а если слышал, то не сообщил командованию, ни нашему, ни имперскому? — Он всё-таки решился попробовать поплывшее мороженое и скорбно поморщился. — Ищи дурака…

— Данные от федеральной диверсионной группы, — зашептал Гесин Шак. — Вы не пожалеете.

— Ладно, договорились, — сдался Теи. Потом добавил, понизив голос и холодно глядя на торговца: — Но учти: если ты солгал или расскажешь кому — я тебя и здесь, и в дельта-квадранте найду.

Цену иридианец заломил несусветную, но заглянув в записи после возвращения в номер, Теи окончательно забыл о скуке.

Упомянутая группа побывала на захваченной и ассимилированной колонии, точнее, в комплексе под ней. Имелись не только отчёты о проведённой операции, но и записи, на которых, правда, было трудно что-то разобрать. Зачем, интересно, федералы их сделали? Старались запечатлеть нечто, что будет важно, или из любви всё снимать? «Надеюсь, первое», — подумал Теи, всматриваясь в мелькание чёрно-зелёных пятен на экране, из которых изредка можно было вычленить какие-то отдельные силуэты. Очевидно, неизвестный боец, автор записи, бежал и делал много резких движений.

Теи прикрыл ладонью заслезившиеся глаза. Надо будет показать кому-нибудь ещё, а лучше — сделать раскадровку всего этого мельтешения.

За свою жизнь он видел много подобных файлов и знал, что можно найти в куче мусора что-то толковое.

Это «что-то» появилось так неожиданно, что Теи почувствовал, как внутренности у него сжимаются — он наполовину надеялся, что торговец наврал и продал бесполезный набор файлов.

Марок медленно подался поближе, хотя и так прекрасно всё видел и слышал.

Голос он узнал, перекроенное лицо тоже, пусть и с трудом. Выключил запись и постарался поглубже вдохнуть — значит, всё-таки правда и не стоит идти и искать иридианца. С одной стороны это хорошо, с другой — очень плохо. Такого печального конца он пожелал бы разве что злейшему врагу, и то не обязательно.

Возникла, конечно, мысль, что это и впрямь может оказаться подделкой несмотря ни на что и тогда он просто теряет время, но Теи потёр лоб и, собравшись с духом, стал смотреть дальше.

Похоже, зачистив базу, по ней ещё раз прошлись, не торопясь. То здесь, то там попадались трупы в ромуланских мундирах образца прошлого столетия. Теи невольно загрустил — сам носил подобный когда-то. Пустые лица, торчащие из тел кибернетические импланты. Жаль, что эту заразу, то есть борга, нельзя ликвидировать раз и навсегда, чтобы больше никто не делал подобное с людьми, потому что в широком смысле он бессмертен.

В расстроенных чувствах Теи вернулся всё в тот же бар в надежде, что внезапно застанет там что-то интересное.

И чуть не споткнулся от неожиданности, заметив знакомую фигуру.

Он подошёл ближе, дабы убедиться, что не обознался, и тут женщина повернулась не менее знакомым профилем.

Теи сначала не поверил в свою удачу. Но та, кто до сих пор называла себя борговским обозначением, а не именем, данным родителями, поздоровалась первой. Да, когда-то им довелось вместе работать, помогая Кооперативу — Теи тогда сказал, что сделает это и ещё раз, если потребуется. В свободную минуту он с любопытством наблюдал за бывшим дроном и мысленно сравнивал с другими — которым повезло меньше. Человек как человек вроде бы, даже одежду носит и причёску делает, вот только ведёт себя немного необычно — когда речь заходит об ассимиляции, числе потерь или освобождённых дронах, еле заметно смущается. Не боится, нет.

Позже Семь-из-девяти всё-таки обмолвилась о стыде и чувстве вины за свои действия против воли — мелочь, конечно, но Теи обратил внимание.

Оказалось, что сейчас она собирается по делам на одну из дальних станций и скоро должны объявить её рейс. Но время ещё было, и Семь согласилась на предложение обменяться новостями — всё-таки коллеги, можно сказать.

Теи подумал, что его сюда привёл Великий брат, не иначе. Или же интуиция.

— Итак, что у вас нового? — спросила Семь, когда они расположились на высоких стульях возле иллюминатора с видом на сухие доки. Теи не знал, правда, куда девать ноги, но стерпел.

— Всё по-прежнему, — отозвался он. Разумеется, он не собирался особо откровенничать — отучился ещё в юности. — Различные дела на новой колонии и отдельные конфликты. А у вас что слышно?

— У меня новая работа. — Она мечтательно улыбнулась. — Это приятно.

Теи дежурно поздравил, про себя отметив, что такому индивиду приятно будет всё, что позволяет общаться и участвовать в жизни.

Выбирая слова, он рассказал, что его судно «Хищник» не так давно вступило в бой со сферой-разведчиком.

— …Борги иногда сюда залетают — за тумаками, — закончил Теи, шутливо и язвительно салютуя стаканом.

Собеседница смерила ромуланца каким-то недоумевающим взглядом и заметила, что они и правда отличаются от «кузенов».

— Это все знают. — Тот равнодушно пожал плечами, осторожно прикладываясь к заурианскому бренди.

— Борг тоже знает.

— Неужели, — хмыкнул Теи. Он отлично помнил, откуда и почему Коллектив об этом знает.

— Да, ему много известно, поэтому я обычно и вызываюсь помочь, если надо, — нахохлилась Семь, удивлённая его реакцией.

— Значит, это правда, что вас «воспитали» борги? — поинтересовался Теи будто бы без всяких задних мыслей.

— Правда, — буркнула она. — Это, как вы выразились, все знают, почему вы спросили?

— Если вам это неприятно, мы сменим тему, — покладисто согласился он.

— Просто… — Семь опять смутилась, как в предыдущий подобный разговор. Обычной серьёзности как не бывало. — Мне до сих пор трудно об этом вспоминать. Да — мои родители действовали самоуверенно, думали, что технологии их защитят… И мне до сих пор стыдно за мои действия в качестве дрона, — закончила она уже твёрдо, даже яростно.

— Извините, — отозвался Теи, не чувствуя никакого раскаяния.

— Да ничего, — вздохнула она.

Но дело, похоже, было сделано.

— Возможно, Анника, вы могли бы помочь и мне. — Почему Семь считает неподходящим для себя своё прошлое имя, он хорошо понимал: того человека давно нет — и не было — по вине Коллектива. Поэтому назвал её так нарочно.

— Как? — насторожилась она. Должно быть, подумала, что Теи сейчас попросит его сопровождать куда-нибудь к чёрту на рога, то есть в отдалённый сектор.

— Поступила информация о местонахождении нашего офицера и мы бы хотели избавить его от Коллектива в голове, — абсолютно честно сказал он. — Быть может, вы знаете какие-то способы оставаться на их судне незамеченным.

— Знаю, — задумчиво подтвердила она, разглядывая стоящий на обслуживании крейсер. — Проблема в том, что устройство теперь может оказаться неэффективным — Коллектив ассимилировал эту технологию.

— Понял, но это будет моя забота.

* * *

Он не сомневался, что у «коллеги» тоже есть определённые инструкции и ей не велено кому попало дарить уникальные технологии. Вряд ли Семь не поняла, что он нарочно завёл этот разговор — ведь она не глупа, — тем не менее согласилась оказать поддержку. Неужели она верит в долгосрочность этого так называемого альянса?

«Биогаситель» же можно переделать, как угодно, сделать вариантом маскировочного устройства и использовать для камуфляжа и тайного проникновения.

С другой стороны, борьба с боргами — это всегда борьба с боргами.

Или же ничего этого нет, эмоции от неприятных воспоминаний возобладали, земная женщина ничего не поняла и ему, Теи, только показалось. Если не показалось, то всё равно федералы не узнают, каким путём он добыл чертежи девайса. Никто не узнает, если Семь сама не признается.

Несмотря на желание включиться в работу, он решил не пренебрегать медицинскими указаниями, да ещё и данными приказным тоном. Если врачи так разговаривают, особенно Сатра, это не просто рекомендации.

Поэтому Теи снова улёгся и попытался расслабиться и не обращать внимания на возникающие вопросы. Спать на самом деле хотелось, но сон не наступал. Покрутившись под одеялом, Теи наконец принял удобное положение и незаметно заснул, думая о том, что постоянное напряжение позвоночника не способствует крепкому здоровью и что надо бы с этим что-то делать.

Он видел густо-синее небо и звёзды, складывавшиеся в экзотические созвездия. Нижний край небосвода высветлялся заревом огней городка. Не холодно, напротив — даже душно.

Ночь растворилась, словно её стёрли тряпкой, и Теи обнаружил, что сидит на досках мостков, сунув босые ноги в по-летнему тёплую воду — не делал так много лет. Краски дня, клонящегося к вечеру, казались слишком яркими, до неестественности — словно всё было изображено художником, который рисовал не кистью, а пальцами, к тому же щедро, толстым слоем намазывая пигмент.

Тиника опустилась рядом на корточки, начала что-то рассказывать, но смысл слов ускользал. Слишком яркие блики на воде резали глаза. Солнце, раскалённый добела кругляш, стремительно садилось в ворохе огненно-оранжевых облаков и смотрелось почти так же, как из космоса.

Что-то было не так, неправильно, и Теи не сразу понял, что: стояла практически полная тишина. Ни плеска рыбы, ни голосов птиц, ни стрёкота насекомых — только беззаботный голос девушки.

Теи казалось, что на самом деле происходит что-то страшное.

Вечер мгновенно сменился ночью и звёздами — уже не такими, как до того, а холодными и зловещими. Несколько из них приобрели более яркий блеск, стали приближаться, становясь огромными, как в горах. «Это навигационные огни, — подумал Теи, не в силах понять, откуда это знает. — Это налёт».

Вскочив, с леденящим, липким ужасом обернулся. Он был один.

Звёзды заполнили собой всё пространство, и он вдруг понял, что это огонь — огненная стена вздымалась над тонкими шпилями, рассыпающимися прахом. Из гигантского облака пепла вырывались языки пламени.

Строения разваливались, как бумажные, вдалеке дымился остов рухнувшего флаера. Земля шла трещинами, из которых вырывались огонь и пепел. Освещённый изнутри поезд смело с рельсов, как игрушечный. Птицы метались в небе, напоминающем лист раскалённого металла, пытались уйти от смертельного жара, их тела камнями сыпались вниз. Выше виднелось круглое медно-красное пятно — луна. «Это же тёмная сторона планеты. Здесь была ночь…»

Теи не хотел ничего этого видеть, но не мог ни зажмуриться, ни отвести взгляд. Оставалось только наблюдать, как море дыма закрывает всё вокруг. Вдруг он почувствовал, что падает на спину от сокрушительного удара, такого, что из лёгких вышибло дыхание. Он поспешно сел, увидел вокруг в панике бегущих людей. «Некуда. Транспортаторы наверняка отключились». Закрутил головой по сторонам, силясь что-нибудь рассмотреть, и чувствовал, что вот-вот всё закончится. К нему подскочила девочка-подросток, худенькая и встрёпанная. Вцепилась, закричала, пытаясь что-то сказать. Зрение плыло, он не мог различить черт лица, но в глаза бросилось, что на грязных щеках пролегли дорожки слёз. Услышать не мог ни звука — только «белый шум».

«Контузия, — понял он, бессильно откидываясь назад и глядя в умирающее небо. — Я оглох».

Страшная ночь померкла, картина исчезла. Он увидел над собой потолок чужой базы, тёмный, точно свод пещеры. Воздух уже не был горячим, однако Теи вдохнул и ощутил нестерпимую резь в горле. Закашлявшись, он сел и прижал респиратор к лицу. Заметил, что здесь, похоже, только что закончился бой — повсюду были рассыпаны стрелянные гильзы, виднелись ошмётки плоти и лужи… чего-то. Возле пола клочьями стелился туман противно-зелёного цвета.

— Реккхаи! — Республиканец в заляпанном мундире протянул руку, помогая встать.

«Нет — слышу», — подумал Теи, поднимаясь и таща за собой винтовку, которую, оказывается, сжимал другой рукой.

Удары сердца отдавались в ушах. Здесь точно был бой. С десяток солдат собрались возле, один, похоже, был ранен и держался чуть позади остальных. Теи что-то говорил, отдавал какие-то приказы и мог сейчас только наблюдать за своими же действиями.

Из темноты возникли ряды прозрачных капсул, больших, выше его собственного роста. Внутри они были затянуты плесенью, окружившей, окутавшей скрюченные фигуры. Холодный мутный свет озарял картину. Бойцы настороженно переговаривались. Теи, как заворожённый, разглядывал ряды стеклянных гробов, не в силах отвести взгляда. Не все тела оказались затянуты плесенью целиком — можно было угадать лица пленников. От этого зрелища закипала кровь и бунтовал желудок.

Теи остановился. Что-то его удерживало от того, чтобы идти и смотреть дальше.

— Коммандер? — озабоченно окликнули сзади. — Вы в порядке?

Он оглянулся и увидел перед собой плоскую морду с двумя блестящими выпуклыми глазами. «А во сне можно потерять сознание?» — скользнула дикая мысль. Мягкие колени подломились…

…И он проснулся с ощущением, будто его завалило землёй. Силясь вдохнуть и отчаянно моргая в полной темноте, сел на кровати — это удалось ему не сразу. За рёбрами давило, конечности слушались плохо. Но был он у себя в каюте на «Хищнике», а чужое присутствие только почудилось.

Наконец дыхание вернулось, рваное и затруднённое, а перед глазами наметился абрис большого иллюминатора. Мало-помалу Теи различил, что чернота за ним не чистая, а усеянная смазанными точками, проносившимися мимо столь быстро, что они казались линиями. Звездолёт находился в варпе.

Не став зажигать свет, Теи по стенке и босиком добрался до ванной. Свет включил, щурясь с непривычки, активировал водяной душ и отрегулировал температуру сначала до прохладной, потом до едва терпимой холодной.

Прислонился к стене лбом и вздохнул, сжимая зубы и подавляя всхлип. Из-под стиснутых век стекало по носу что-то горячее.

Ещё не хватало, чтобы увидел кто-то из команды — этот вопрос касался не только его авторитета.

* * *

Сидя на обомшелом стволе упавшего дерева, он посматривал то вокруг, то на тактический браслет, не убирая руки от дизраптора — всё спокойно, но мало ли, что появится из леса. Доносился сильно приглушённый расстоянием шум бурунов — выше по течению вода билась о камни на перекате. Здесь речка разливалась широким плёсом, ещё дальше впадая в лагуну.

Врейбок стоял согнувшись в три погибели, почти по колено в воде, и возился с пакетами и бутылками — по дороге сюда он объяснял, что вода не должна быть взмученной, поэтому здесь лучшее место. Чересчур старательному парню официальных проб оказалось недостаточно, но он правильно сделал, что не полез сюда один.

Теи глянул на чужое небо. Был штиль, но серо-сиреневые клочья облаков, которых не было утром, быстро летели на северо-восток — должно быть, на большой высоте ветер присутствовал.

— Спасибо, что согласился помочь, — сказал Врейбок, выбираясь из воды. Он налепил на последний пакет наклейку, подписал карандашом и уложил в вещмешок. — Сам понимаешь, обстановочка…

Теи кивнул в знак того, что понимает. Дикие звери, изредка забредавшие толианские разведчики или хирогены — в одиночку тут исследованиями не займёшься. Конечно, если на этом месте развернут строительство, то разгонят всякую тварь.

— Я вернусь в лабораторию. Ты домой?

— Нет, — поднимаясь, отозвался он, — прогуляюсь, а потом мне нужно в город. Точнее, в штаб.

— На обратном пути смотри осторожней — погода меняется. Был рад видеть… А Нумит и Хорбак — не обращай на них внимания.

— Легко говорить.

— Мне на самом деле тоже нелегко. Ладно — ю’ххау. — Врейбок хлопнул его по плечу, вскинул на спину вещмешок и стал подниматься по тропе вверх по склону. Два раза парень обеспокоенно оглянулся.

Теи махнул рукой — не сорвись, мол, — отвернулся и побрёл по траве вдоль линии берега. Где-то далеко жалобно кричала птица. Вода ревела на перекате.

Здесь деваться было некуда от фиолетового цвета, трава эта хотя бы была зелёной, как и помечавшие мелководье заросли.

На индикаторе по-прежнему всё было спокойно, поэтому Теи больше смотрел не на него, а под ноги, дабы не поскользнуться на мокрой глине или избежать встречи с чем-нибудь хищным или, того лучше, ядовитым (плавали — знаем). Однако наткнулся он только на выводок пурпурных амфибий. Те попрыгали в воду, пересекли, развевая гривы жабр, кристально-чистую — на вид — толщу и скрылись в гуще таких же пурпурных водорослей. Теи подумал, что у этих существ слишком много конечностей и поэтому они напоминают каких-нибудь личинок.

«Может, и правда личинки…» Добравшись до устья речки, он остановился и поднял голову кверху, снова рассматривая облака.

Это всё, конечно, само по себе прекрасно и уникально — странные животные, как детьми придуманные, и необычные деревья, кое-где клонящиеся над водой — с такими кронами, словно кто-то их специально подравнивал, придавая форму. Сама планета, похоже, очень древняя — на том берегу реки он заприметил ряд останцов, — что его всегда восхищало.

Но должно быть, в его возрасте уже поздно меняться и оттого сложно взять и признать домом колонию с перманентной стройкой на планете, которую только-только начали осваивать. Покрытые лишайниками руины, служившие напоминанием о прежней разумной жизни, вообще походили на некрополи…

Тишину разорвал оглушительный всплеск. Теи развернулся, рывком вынимая оружие, и сразу же опустил.

«Докатился, — подумал он, сообразив, что это нырнул какой-то водоплавающий зверь. — Дожил».

Теи убрал дизраптор, уселся на самый сухой на вид камень и ещё раз оглядел пейзаж.

Речка впадала в залив, отделённый пересыпью и скалами, еле заметными из-за окутавшего их тумана. Вода напоминала сиреневое зеркало. Дальше — дальше открывался океан. Такой же бесконечный, непостижимый и безжалостный, как космос. Слишком тихо и вовсе не настраивает на оптимистический лад. Тихо и пусто — совсем как в душе.

Да… На Ромуле были и глубокие моря — вряд ли до конца исследованные, — и разнообразные леса, и такое же высокое небо, но остальное было иным.

Все давно смирились со смертью четырёх миллиардов человек, прощаться с умершими больше одного раза вообще не принято, но нет теперь не только их — вообще ничего из того, что Теи знал. Ни горной долины, где был в детстве, ни академии, где работал несколько лет. Нет даже больницы, где Керит умерла, а врачи рвали на себе волосы… Тех врачей самих наверняка нет в живых. И ребят с «Искры», которую он довёл в «Убежище», скорее всего, тоже.

Внезапно Теи обратил внимание, что туман незаметно, но поднимается вверх и вскоре наверняка примет форму туч, поэтому не стоит задерживаться. Тем более что этак можно до вечера застрять, а встреча во второй половине дня…

Действительно пора в штаб.

Доллис вяло всматривалась в сгущающиеся за окном пустой кухни сумерки и прислушивалась к шуму воды за перегородкой — ливень не прекращался уже несколько часов, и его струи низвергались через световой колодец в цистерну посередине холла.

В окне мелькнул синеватый отсвет молнии, где-то совсем близко прогремело — звук был как от рвущейся ткани. Доллис проверила уровень воды и активировала экран — колодец загородило силовое поле, и шум прекратился.

Прислушалась. Во всём доме стояла тишина. Должно быть, Лири включила и смотрит какую-нибудь голо-новеллу, а Джелан спит.

Только Доллис об этом подумала, как услышала тихий свист сигнализации. Соскользнув со стула, женщина тихо прошла по ковру и выглянула в холл — лампочка возле дверей в прихожую мигала ярким зеленоватым светом.

Неслышно ступая босыми ногами, Доллис приблизилась и спросила:

— Цель?

— Запрос на посадку, — отозвался синтетический голос.

— Разрешаю.

Она вышла в вестибюль. Дождь стучал по крыше. Снаружи донеслись звуки заглушаемого двигателя шаттла и хлопка двери, а затем — чьих-то шлёпающих по лужам шагов. Доллис едва успела распахнуть входную дверь и посторониться, как в прихожую ввалился промокший Теи.

— Ю’ххау, — поздоровался он, содрал с себя мокрый плащ и водрузил его на вешалку.

— Ю’ххау, динам. Признаться, я ждала тебя раньше. Вон, что творится… О, да ты пьян, — отметила Доллис.

— Ничего подобного, — возразил Теи, морщась и отжимая дождевую воду из волос. — Я только что из штаба. Ну и погодка — это я от гаража только прошёл…

— Я же чувствую.

— Хорошо — выпивал с Керереком и долетел на автопилоте. Высоко лучше не подниматься!

— Тише, Джелан спит. Неджол и остальные в столице.

Теи усмехнулся и неуверенно сказал:

— Да, я должен буду перед ним извиниться, наверно…

— Мне кажется, он не держит на тебя зла. ­— Доллис выгнула бровь. — И всё же извинись. Я была малость поражена, когда ты накинулся на него с обвинениями «какого рожна ты здесь живой?»

Теи промолчал, разуваясь, и, так и оставив реплику сестры без ответа, направился в кухню:

— Пойдём, мне есть, что рассказать.

— Ты пытался протащить эту безумную идею, о которой мы разговаривали по защищённому каналу? И как?

Он коснулся выключателя. Скрытые источники света осветили росписи на стенах, кухонную технику и длинный стол с двумя рядами стульев. Окно стало тёмным квадратом.

— Устал, — рассказывал Теи, с заметной радостью обнаружив тушёных моллюсков. — Эти федералы у меня уже даже не вот здесь, — он повернулся и показал на горло, — а вот здесь, — на лоб. — Союзнички…

Доллис заняла прежнее место, пододвинула к себе свой стакан, заглянула в него и спросила:

— Как продвигаются дела с реунификацией?

— Реунификация, — насмешливо хмыкнул брат, садясь напротив с тарелкой. — Ты разве не знаешь, как от нас шарахаются «кузены»? Они сами не заинтересованы, о наших я вообще вежливо молчу. И не знаю, как ты, но лично я отнюдь не жажду, чтобы они со своим Сураком прошивали мне мозги, точно старый девайс… Ох, наконец-то нормальная еда! После репликаторной дряни, ринам…

— Понимаю, — кивнула Доллис.

Некоторое время царило молчание — пока Теи расправлялся с ужином.

— Значит, — сказал Теи, наконец откидываясь на спинку стула и довольно жмурясь, — ты запретила Лири прокалывать нос?

— Да ну, как клингонка… А ты откуда знаешь?

— Она мне это рассказала как независимой стороне. Думаю, она права, — с нарочитой серьёзностью заявил Теи, поднимая палец. — А то что же выходит — пупок можно, а нос нельзя?

— Расскажи мне лучше о том, как там в штабе, — попросила Доллис. — Ты, я вижу, всё-таки не отказался от этого сумасшедшего предприятия.

Теи отрицательно покачал головой.

— Нет. Керерек сказал, что что-то в моём предложении есть и он подумает. Наверняка я ему уже надоел. — Он закрыл глаза и улыбнулся.

— Я разделяю его недоверие, если честно, — проговорила Доллис, водя кончиком пальца по краю стакана.

Теи не просто глаза открыл, но и уставился на неё обиженно и даже осуждающе:

— Если я бедняжке друг, я должен был сделать что-нибудь ещё раньше. Прямо вчера, как говорится.

— Вчера ты не мог. И завтра не советую.

— Ладно, — вздохнул он и опустил локти на стол. — Давай по порядку с самого начала. Ты видишь, в какой заднице цивилизация. Мы были сверхдержавой — и где мы теперь?

Они оба, как бывшие имперцы, прекрасно это понимали, только Доллис не хотела признавать, что доля рациональности в Теином предложении есть.

— Мы только позавчера прибыли, однако Керерека я с этим уже по связи достал, и Солаи достал, и даже с лххеи Джарок поговорил, пустив в ход всё своё обаяние, так сказать, — крякнул он. — К Мэне обратиться ещё не успел.

— И не надо. — Настроение у Доллис портилось.

— Ты не понимаешь, что это нужно нашему народу?

— Что сейчас нужно лично мне — это живой брат!

— Не припомню, когда тебе удавалось от чего-то меня отговорить. Не напомнишь?

Доллис молчала. Теи какое-то время угрюмо мерил её взглядом.

— Я говорил тебе, что Хакеев психопат и выскочка и что я его уничтожу, а не я, так ещё кто-нибудь? Говорил, а?

Сердито глядя на узор на стене, Доллис нехотя буркнула:

— Говорил.

— И наконец, ты помнишь, как погибли наши родители? Это ведь хуже смерти. Неужели ты не слышала рассказы тех, кого освободили от Коллектива?

Она закусила губу.

— Значит, — мрачно улыбнулась Доллис, — ты окончательно донял беднягу Керерека, пока вы пили.

— О да, сначала он сказал, что подумает, а потом сдался. И добавил, чтобы дураков я вербовал сам. Желательно под стать себе.

— Откуда ты знаешь, что твой инфодилер не наврал? — не сдавалась она.

— Смысл ему врать? Я сказал, что если он сочиняет, я его и здесь, и в дельта-квадранте найду. Полагаю, он поверил, — с невинным видом сообщил Теи.

— Убеждать ты умеешь, — промурлыкала Доллис.

— Конечно.

— Конечно, я понимаю, откуда у тебя такие мысли… На фоне последних делишек Тал Шиар это прямо-таки верх гуманизма и товарищества, — протянула она, покачивая головой. — От того, что ты рассказывал, волосы шевелятся.

— Ты ещё Мэну не слышала, — мрачно поддакнул Теи. — Будешь в штабе — поспрашивай, она тебе расскажет хоррора. Хорошо, что Хакеев сдох, только как-то больно легко, на мой взгляд.

— В штаб не собираюсь, ведь теперь главная в семье я… Впрочем, может быть, возьмёшь офицером по тактике?

— Кто меня тут в сумасшествии обвинял?

В ответ на его сардоническую улыбку Доллис также улыбнулась.

— Я сниму для этого одну лычку, — уточнила она.

— У нас теперь эполеты.

— Так или иначе, Лири молода ещё, но пусть привыкает к роли наследницы.

— Обсудим завтра, если ты не шутишь, конечно. Ладно, уже не рано, потому я пошёл. Темар мнекха.

— Мнекха, — кивнула она.

Теи ушёл в дальние комнаты, а Доллис решила ещё посидеть в одиночестве. Она не ждала, что муж вернётся сегодня, однако идти спать тоже не хотелось. Как-то слишком тихо. После окончания войны волнение среди уцелевших после разрушения центральной планеты и нападений на колонии пошло на спад. Власти пока не сообщали, как ведёт себя противник на Раторе и остатки Тал Шиар, Теи также не получал никаких данных — в контрразведку он возвращаться пока не собирался.

Противник.

Женщина глотнула давно остывшего чаю. Это неправильно и так быть не должно, особенно теперь.

В коридоре, который отделял холл от внутреннего дворика, находились фото— и голографические изображения. Дед и бабушка, которые, хвала элементам, уже не видели событий, которые привели империю к гибели. Родители, которые всё равно, что мертвы. Там же — портреты двух её старших дочерей. Теи поместил туда же изображения двух сыновей и дочери. Не совсем по традиции, поскольку они принадлежали к другому роду, но Доллис, разумеется, не возражала в силу определённых причин, к тому же его дочь и сын сейчас находятся на стороне остатков империи, наверняка считая, что их отец и тётка предатели. Тёмные времена для риханнсу…

«Императрица» Села, которая даже не чистокровная ромуланка, нанесла вреда их народу больше, чем все враги, вместе взятые, Теи лишь поражался, что мразь до сих пор жива. А сколько она лично ему крови попортила, знал, наверно, только он сам.

Удивительно, как кто-то вообще мог поддерживать эту полукровку и её сторонников.

За этими мыслями Доллис не заметила, как начала клевать носом и задремала. Проснулась оттого, что резко возобновился грохот воды, падающей в резервуар. Оторопело заморгав ресницами, Доллис обнаружила, что вокруг темно.

— Компьютер? — окликнула она.

Никакого ответа. Электричество отключилось?

Быстро поднявшись на ноги, она вынула из ящика мощный фонарь, зажгла и выскользнула в холл — как раз чтобы увидеть в широком луче открывающуюся дверь в прихожую и возникшую на пороге высокую фигуру. Рука метнулась к бедру и ничего не обнаружила — Доллис вспомнила, что оставила оружие в сейфе. Здесь всё-таки маленький ребёнок, да и от кого защищаться? Вилла точно крепость… Была.

Не успела Доллис додумать, как увидела, что вломившийся держит за руку промокшую Лири. Та вырвалась и бросилась к матери:

— Свет отключился, вышла проверить через чёрный вход…

— Тише-тише, — успокаивающе произнесла та, не отрывая взгляда от непрошеного визитёра — орионца, как она успела рассмотреть. Худого, как Теи, и почти такого же длинного.

Вслед за ним появился патлатый громила с торчащими, точно жвалы насекомого, клыками (Доллис подумала, что только наусикан сейчас и не достаёт), затем ввалились ещё двое зеленокожих: один широкий в плечах коротышка, второй — покрытый шрамами одноглазый. На плече у одноглазого висело поляронное ружьё ваадвурского образца, за поясом торчал замысловатого вида кинжал. Вода со всех четверых стекала ручьями.

— А вот и хозяйка, — обрадованно произнёс коротышка. Дёргающаяся полуулыбка и блестящие глаза выдавали зависимого от кристаллов мараджи. Этот точно рассчитывает найти здесь что-то ценное — вещество дорогое.

— Что вам нужно? — спокойно спросила Доллис, светя вторженцам в глаза и перекрывая голосом шум льющейся воды. Снаружи раздался очередной раскат грома. С опозданием включился аварийный генератор, вспыхнул свет, силовое поле на крыше вновь активировалось. Должно быть, молния что-то повредила.

— Да вот, зашли непогоду переждать, вы же не выгоните нас под такой ливень? — осведомился тощий, бестрепетно отобрал у Доллис фонарь, который она так и держала перед собой, и коротко кивнул коротышке: — Лакул, проверь.

Тот шмыгнул во внутренний двор — наверно, проверить дом, нет ли ещё кого. Доллис подавила порыв догнать и научить уму-разуму, и что-то колыхнулось у неё внутри — а если найдут Джелана? На Теи наткнутся — тоже хорошего мало: пьяный и сонный он не сможет оказать должного сопротивления трезвому головорезу, пусть и вдвое меньше его самого.

Лакул вернулся и что-то сказал дружкам, с довольным видом убирая фазер в кобуру. У Доллис мороз пробежал по коже — что эта мелкая сволочь там делала?

Так и не дождавшись ответа, выгонит ли их Доллис в такую погоду или нет, «гости» прошагали мимо неё и Лири в кухню и нагло расселись за столом.

— Ух, крали! — восхитился одноглазый, оглядывая обеих ромуланок. — Ты погляди только, Тощий — что дочь, что мать! Невесты…

— Остынь, Красавчик, — строго сказал Тощий. Голос у него был резкий и неприятный.

О чём сейчас жалела Доллис, так это о том, что оружие слишком далеко, а одноглазый, напротив, со своим не расстаётся — вон ружьё, к столу прислонённое. Да и одна против четверых?…

— Не орите, — сказала она холодно. — Ребёнка разбудите.

— Так зови его и садись к нам, хозяюшка, — радостно воскликнул Тощий. Доллис поморщилась.

— Не видал я никакого ребёнка, — заявил Лакул.

— Значит, ты его напугал и он спрятался, — язвительно ответила она. Миндальничать не собиралась.

И разумеется, за один стол с этими типами не села — и не столько из гордости, сколько из желания вымести их отсюда поганой метлой. Наверняка грабители и убийцы, только решили сперва поиздеваться, а резать и грабить потом. Пираты, наверное.

— А ну, красотки — зашли сюда быстро. И чтобы руки держали на виду!

Лири прошмыгнула мимо и плюхнулась на низкий диван рядом с окном, настороженно глядя на «зашедших переждать непогоду». Невозмутимо обойдя незваных гостей, Доллис опустилась рядом с дочерью. Та чуть-чуть придвинулась к ней.

«Ох дура! — ругала себя Доллис. -Старею, что ли? Теряю хватку…»

— Не нравимся мы им, видали? — сказал дружкам Тощий, который, по прикидкам Доллис, был главарём. — Мы для них не люди, а так, грязь…

Остальные удручённо загомонили, даже наусиканец.

— А крали те ещё, Красавчик, ты прав! — с опозданием согласился коротышка Лакул. — Я почему-то всегда считал, что их бабы уродины, а тут как есть невесты! Я малую буду. А ты, Элаш?

— А я, парни, только понаблюдаю, не обессудьте, — заявил Элаш, наусиканец.

Доллис почувствовала, что волоски у неё на шее становятся дыбом, а спина повторно холодеет.

— Да погодите вы жениться! — прикрикнул Тощий. — Что вы творите, хамы? Угостить сначала надо.

На столе появились колбаса и пять бутылок лиловой синтетической гадости, которая была распространена на звездолётах. Точно пираты.

По каменному полу прошлёпали босые ноги, и все присутствующие воззрились на дверной проём: сонно моргая глазами, там стоял мальчик. Кончики маленьких остроконечных ушей смешно высовывались из-под встрёпанных волос.

— А ну, малая, давай к нам, куколка! — пригласил Красавчик.

— Никуда я не пойду, — угрюмо буркнула Лири, глядя в пол.

— Джелан, зайди на ковёр, не стой на холодном, — как ни в чём не бывало велела Доллис. Значит, Джелан жив, но он здесь — лучше бы продолжал скрываться.

Глаза её незаметно обшаривали обстановку. Даже кухонные ножи — и те далеко!

— Тогда ты, мелкий, дуй сюда. — Тощий хлопнул по коленке.

Джелан молча глядел на бандитов и, похоже, потихоньку приходил в ужас, не трогаясь с места. Лакул между тем споро нарезал колбасу, разлил по стаканам лиловую жидкость. Предложил Доллис, но та отказалась.

— Иди сюда, говорю!

Вместо этого Джелан метнулся к тётке и кузине и забился в глубь дивана. Доллис обняла его и внезапно почувствовала странный запах — он шёл от троицы орионцев и усиливался.

Время текло мучительно медленно, но уже спустя пару минут Доллис ощутила дрожь в мышцах и собственное нарастающее бешенство. Находиться рядом с группой одолеваемых чем-то орионцев опасно, природная агрессия ромуланки искала выхода, но эти четверо легко прикончат безоружную.

Те, как ни в чём не бывало, галдели, обсуждая, что они-то уж точно не рабы женщин, выпивали и травили байки. Зелёные рожи стали ещё зеленей и залоснились. Элаш под взрывы хохота дружков пробовал пить по-разному, в том числе удерживая стакан жвалами. С личика Лири не сходило брезгливое выражение, однако Доллис ощущала, что девушка растеряна и обеспокоена.

— Нужен пятый! — вдруг объявил Тощий, поднимая стакан. — Малой, говорю — двигай сюда.

Джелан не трогался с места и по-прежнему не желал никуда идти.

— Может, отрезать мелкому уши? — выдвинул предложение Лакул. — Он всё равно ими ничего не слышит.

— Да-да, давай! — подхватил Красавчик. — Где здесь моё железо?

— Давай отрежем, — хрюкнул Элаш, который в основном молчал и лишь хищно поглядывал в сторону матери с дочерью, — остроухие очень свои уши берегут.

— По-плебейски, но что ж делать, если нас за людей не считают, — закивал Тощий. — Разрешаю.

— Последний раз повторяю, малой — иди сюда или пожалеешь.

Мальчик медленно слез с дивана и медленно двинулся к страшным незнакомцам.

— Давай-давай, отлипни уже от мамки — можно подумать, она тебе даст выпить.

Доллис отчётливо скрежетнула зубами. Внутри у неё всё кипело от желания защитить ребёнка и невозможности что-либо сделать. Дышать она старалась через рот, иначе феромоны ударят в голову и толкнут на самоубийственный поступок.

Между тем, дрожа и чуть не плача, Джелан ладошками поднимал стакан, аккуратно прикладывался к алкоголю, а когда Элаш заставил сделать большой глоток, мальчишку вырвало. Доллис старалась дышать глубже. Отвела взгляд и вдруг заметила на одежде Тощего какие-то знаки различия. Прищурилась, рассматривая, и ему не понравился её взгляд — он грозно посмотрел в ответ.

— Нашивки КОС? — тонко улыбнулась она, кивая на них. Стоило держать себя в руках, но самоконтроль мало-помалу давал трещину. — С кого снял?

— Мои собственные, — гордо, но нехорошо осклабился Тощий. — Нравится?

— Не боишься, что командование узнает? — продолжала улыбаться она, про себя надеясь, что это похоже на слабые попытки сопротивления.

— Кто узнает? — хохотнул пират. — О чём?

— Рано или поздно их дахар-мастер узнает, что у тебя дерьмо вместо чести, — с удовольствием отчеканила Доллис.

— Слыхали, парни? — заржал Тощий. — Только полюбуйтесь на её попытки храбриться! Сидит тут в глуши, в углу, её сейчас на столе разложат, а она клингонами стращает!… Ты думаешь, сюда придёт армия и тебя спасёт? Не-а!

«Клингонами», значит. Не «шишкоголовые», не «патлатые», а «клингоны». Чего испугался? Может, факта, что у тех с дезертиром разговор вышел бы коротким? А чего ещё, интересно, боятся эти ублюдки?

Ливень бил по крыше, гроза ярилась. Бандиты продолжали налегать на синт-эль, и алкоголь, казалось, никак не влиял — им давно пора уже было свалиться под стол, но лишь поведение становилось развязней.

— Ладно! — Тощий шарахнул кулаком по столу. — Разогрелись, можно и жениться.

— Ну что, малая, марш сюда, — велел Красавчик и похлопал рукой по коленке.

— Самое сладкое забираешь, — забрюзжал Лакул.

— Правду говорит, — неожиданно поддержал его главарь. — Ты, Красавчик, поступаешь по-хамски, забирая девчонку у Лакула — он же красоток выследил.

Тот с вялой злобой ответил, что коротышка хитрая тварь, но не стал спорить с Тощим.

— Вали, куда сказано, шлюха ромуланская! Иначе уши сопляка заставлю на полу собирать.

Лири сидела, опустив голову, но Доллис ясно видела, что выражение лица у дочери такое, будто её сейчас стошнит. Тем не менее она поднялась на ноги и небольшими шагами пошла.

— Ух! — Коротышка схватил девушку за волосы и притиснул к столу. Доллис попыталась отвернуться, мучаясь от своего позорного бессилия, раз уж ничего не оставалось. Удары сердца тяжело отдавались в голове. — Невеста! Всем невестам невеста.

— Не тяни, — потребовал Элаш. — Начинай представление уже.

Что-то ворча, коротышка спустил штаны и задрал юбку у Лири. И тут она сначала хихикнула, а потом от души рассмеялась. Похоже, у наркомана существовала небольшая проблемка.

— Смешно тебе?! — взвизгнул он и отвесил Лири тяжёлую оплеуху. — Смешно, дрянь?! — Он не отказал себе в удовольствии так оттолкнуть жертву, что она перелетела через стол, с грохотом роняя бутылки и стаканы.

Лири упала на пол, а Доллис увидела, что она с трудом скрывает своё раздражение — видать, по тем же причинам, что мать.

— Эй, эй! — возмутился Красавчик, поправляя уцелевшее. — Не переводи добро на говно.

— Пошёл ты… — прошипел Лакул, вздёргивая Лири за волосы и переворачивая на спину. Девушка не издала ни звука. — Такая невеста у меня, да всё едино хочется уши мелкому отрезать…

Он навалился, явно мучаясь от стыда и собственной несостоятельности. То ли феромоны взяли таки верх над разумом, то ли её собственные инстинкты, но Доллис прыжком хищника оказалась на спине у пирата и впилась зубами ему в шею, ещё и головой при этом замотав.

— Ах ты! — заорал он не своим голосом. Дружки хохотали, но не вмешивались — им нравилось представление. — Тварь бешеная! Бешеная тварь!…

Хныча, он слепо отмахнулся, рванул Доллис за волосы и содрал с себя, швырнув так, что она распласталась на ковре возле окна. Она поднялась с живота на четвереньки, потом на колени, но встать уже не успела:

— Сиди, сучка, и не вздумай рыпнуться, — пригрозил Тощий. — У нас здесь сопляк, не забывай. Красавчик ещё полоснёт ненароком и виновата будешь ты.

С гневом и отчаянием Доллис поняла, что одной здесь ничего не сделать и что их не выпустят живыми не наверно, а точно. Если Теи вообще жив и Лакул его не обнаружил…

— Где моё пойло, Доллис?… Что тут за веселье без меня?

Теи стоял у двери, подпирая собой косяк, и, как Джелан ранее, осоловело осматривал творящееся в кухне. Волосы у него частью прилипли к голове, частью торчали в стороны. Одет он был в старый вытертый халат, когда-то чёрный, теперь непонятного цвета и вымазанный в грязи. На Теиной фигуре он болтался, как на вешалке.

В довершение от ненаглядного братца несло, как от заправского пьяницы.

Доллис подавила нервный смешок.

— Никак, хозяин? — недоверчиво осведомился Тощий, прерывая краткую немую сцену.

— Ну я. — Теи кивнул так, что голова у него мотнулась.

— Где же ты был? — подал голос Лакул. — Я тебя не видал.

— Как где? — изумился Теи. Его лицо, казалось, вытянулось ещё больше, чем обычно. — Во внутреннем дворе же! Как мы с тобой разми… разминулись — ума не приложу. Льёт, я вам скажу…

Джелан отвернулся от двери. Доллис вдруг увидела, что губы у него дрожат, а глаза сделались совершенно круглыми. Где-то далеко послышался раскат грома. Очевидно, гроза проходила.

— А ну, давай сюда добро, какое у тебя здесь есть, — угрожающе заговорил Тощий, поднимаясь из-за стола. Дружки переглянулись и отвратно заухмылялись.

— Прямо всё? — удивился Теи. — С чего бы?

— Потому что вы — паршивые ромулашки, которые оказались в полной заднице, и мы должны получить причитающееся! — наставительно сообщил Красавчик. — Твоих баб тоже оттрахаем, но этого недостаточно.

Все трое загоготали.

— Пошевеливайся и без глупостей, — ощерился Красавчик. — Не то сопляка медленно резать начну, а ты смотреть будешь, пока не скажешь, где что хранится.

— Понял-понял, без вопросов, — пробубнил Теи, примиряющее поднимая руки.

И выстрелил навскидку с таким непередаваемым выражением лица, что Доллис сама немного испугалась.

Луч угодил Тощему в грудь.

Мучительный, пробирающий до костей вопль наполнил виллу.

Дальнейшее произошло быстро и безжалостно. Отбросив разряженное оружие, Теи выстрелил уже от бедра из федерального фазера. Прежде чем взор заволокло кровавым туманом, краем глаза Доллис успела заметить, что Джелан проворно нырнул под стол, а Элаш отлетел к стене и лежит, извиваясь и щёлкая бивнями. Должно быть, заряд нанёс внушительные ожоги, но чтобы убить такого верзилу, ему не хватило мощности.

Где-то рядом совершенно по-звериному вопил Тощий, так, что уши закладывало. Упав на Лакула, Доллис оторвала его от Лири и швырнула на пол, как он её саму несколько минут назад. Девчонка откатилась, уйдя из поля зрения, а Доллис вплотную занялась врагом. Она слышала звуки борьбы, Теино рычание и собственный воинственный крик. Матерясь, Лакул набросился на неё и попытался повалить, но, рванувшись, Доллис попала наверх — пусть она и не была такой мускулистой, гнев удвоил силы.

Удерживая врага за глотку, она с оттяжкой прошлась кулаком по Лакуловой скуле, но тот поднял руку и начал сам душить противницу. Взгляд натолкнулся на разбитую бутылку. Не раздумывая долго, Доллис подхватила её и ткнула в лицо врагу, прямо в его мерзкую наркоманскую рожу. Тот завизжал, как побитое животное, задёргался, пытаясь скинуть ромуланку с себя, но она с силой ударила ребром ладони, вгоняя стекло глубже. Судорога прошла по телу пирата, и он затих. Доллис освободила импровизированное оружие и для верности полоснула по горлу. Потом выдернула из кобуры фазер, дрожащими пальцами переключила на поражение и разрядила в труп.

Осмотрелась.

Тощего не было видно. Лири, отчаянно вереща, кинжалом Красавчика била Элаша, который сжимал её плечо и пытался подтянуть её поближе к бивням. Доллис ринулась было на помощь, но затормозила: он уже перестал шевелиться и, скорее всего, незримо отбыл обратно на Наусику.

Сам одноглазый с издевательской кличкой припёр Теи в угол и пытался достать кухонным ножом — самым большим, напоминающим боевой. Теи же действовал прикладом того самого ружья, которое было прислонено к столу, парируя им удары и пытаясь обезоружить противника. Пару раз тому всё-таки удалось достать — Теи обзавёлся царапинами поперёк щеки и под глазом, однако преуспел больше: по подбородку Красавчика стекала кровь, его дыхание было затруднено из-за очевидно переломанных хрящей гортани и вырывалось сдавленными хрипами.

Тут откуда-то снизу вывернулся Джелан и с воплем бросился Красавчику под ноги. Тот покачнулся и потерял равновесие.

Воспользовавшись этим, Теи вбил кулак ему в солнечное сплетение, подхватил оседающее тело и смачно ударил лбом в лицо. Хрипы перешли в жутковатое бульканье. Подняв упущенное было ружьё, Теи коротко и резко замахнулся и опустил приклад на голову поверженного противника, проломив ему череп. В разные стороны брызнули осколки кости, кровь и мозги.

— Смотреть, значит?! Да я таких, как ты, дерьмоедов, пачками в ад отправлял! — ревел Теи, опуская приклад ещё и ещё раз.

Чувствуя, как напряжение покидает мускулы, Доллис приняла вертикальное положение.

— Теи, хватит, — просипела она.

Тот не отреагировал вообще никак.

— Брат, прекрати! — рявкнула она и чуть не закашлялась.

Он злобно фыркнул и выпрямился.

— Хорош, сволочь, — сказал он трупу уже почти спокойно. — Но я — лучше.

С нарастающей апатией Доллис подумала, что действительно лучше — сломать кадык орионцу это надо суметь.

Теи между тем глубоко вдохнул, выдохнул и небрежно прислонил ружьё к стенке. Потом вдруг осел на колени, вытянув вперёд руки. Джелан рванулся к нему, вцепился и ударился в рёв. Теи сомкнул объятия и успокаивающе проворковал:

— Ну-ну-ну, храбрый воин Рихана…

Джелан не мог видеть, но Доллис видела, что лицо у Теи не просто белое, а почти как свежий творог. Смотрелось жутко.

Она подозревала, что сама сейчас выглядит не лучше.

Джелан быстро проревелся и в смущении отодвинулся. Теи брезгливо перевернул труп коротышки-Лакула, точнее, то, что от него осталось, оглядел внимательно.

— Ничего себе ты его схватила. Феромоны, что ли? Очень странно.

— Что странного? Я не вулканка.

Не спеша, придерживая плечо, подошла Лири. Наверно, покойный Элаш так сдавил его своими железными пальцами, что вывихнул. Девчонку мелко трясло, но она не выглядела напуганной.

— Здоровый гад, — выдохнула она, стараясь не морщиться.

— Да, — кивнул Теи. — Молодец.

Вместо ответа Лири уткнулась ему в грудь и всхилпнула. Он беспомощно посмотрел на сестру. Доллис приобняла обоих.

— Дядя, — приглушённо и едва внятно сказала Лири. — Кто это такие были? Как же защитить клан?

— А так и защитить, — негромко ответил Теи с пугающей усталостью в голосе. — Сегодня неплохо получилось, на мой вкус.

— Врейбоку позвони, — посоветовала Доллис.

— Сомнительно, что сюда высадился целый флот, но ты права.

Пока Теи ходил к стационарному коммуникатору, она ещё раз удостоверилась, что вторженцы мертвы, потом подняла разбросанное оружие.

— Держи — трофей, — сказала она, протянув Лири кинжал покойного Красавчика. — Бери-бери, динам ри-ранаи правильно говорит, ты молодец.

Подобрала лучемёты. «Никогда не видела такого, — подумала Доллис, собирая лоб складками. — Но, кажется, слышала». У врагов при себе не оказалось ничего, что могло бы указать на нанимателей, но это ещё не означало, что тех не существует.

Вернулся озадаченный Теи.

— У Палоров всё тихо, но приняли к сведению. Что-то есть?

— Нету. — Она обескураженно покачала головой и открыла аптечку. Вынула медицинский трикодер. — Может быть, это просто олухи, которые решили поживиться за счёт безобидных фермеров, почему бы нет… Что ты ухмыляешься? Может, количеством и гонором рассчитывали взять.

Теи неопределённо хмыкнул, но не торопился делиться соображениями. Джелану вкололи успокоительного — на всякий случай, Лири — анальгетика, чтобы вправить сустав без проблем. Мальчик не показывал беспокойства и не жаловался, но желудок и пищевод Доллис ему просканировала. Прикосновения холодного металла к шее ему не нравились, он сморщился, но потерпел. Когда Доллис объяснила брату, зачем это нужно, выражение глаз у него стало таким, словно он расстроен тем, что бандиты уже мертвы — а то придумал бы ещё что-нибудь.

Пока Лири осторожно пробовала двигать рукой, Доллис поинтересовалась:

— Ты правда, что ли, во внутреннем дворике валялся?

— Так неубедительно, что ты не поверила? — рассмеялся Теи. — Зато эти идиоты поверили, кажется, безоговорочно. Жаль, теперь спросить нельзя.

— Честно сказать, на какой-то миг и я поверила, — протянула Доллис.

— Пожалуй, Неджол простит мне свой наряд, — сказал Теи, указывая на халат. — Да уж, я знал, что твой муженёк в полтора раза шире меня…

— Но это позволило спрятать этакий арсенал, а? — прервала Доллис, нервно прыснув. Потянула носом: — На себя, что ли, вылил?

— А то.

— Как ты догадался?

— Услышал их вопли и вовремя спрятался под кровать, когда этот урод шарить попёрся, — коротко пожал плечами Теи. — Я аж протрезвел, а хотел ведь ещё и со снотворным улечься. Правильно не стал.

— Тогда почему ты так долго? — осуждающе осведомилась сестра. — Нас бы живыми не выпустили, если бы ты не отвлёк.

— Ты сменила код, — сообщил он, имея в виду, очевидно, сейф. — Зачем?

— Джелан открыл, представляешь? — устало сказала она. — Наверно, видел, как мы его набираем.

— Нужно было бы потрудиться, чтоб теперь открыть, пришлось федовскую ерунду взять. Как знал, что вот эта красота быстро разряжается… — Он посмотрел на дизраптор, который подобрала Доллис, и скривился. — А в твоём возрасте уже вообще-то думают, — заметил он, укоризненно покосившись на Джелана.

Тот насупился, взял специально выложенный Доллис планшет и написал, что был бы ещё более храбрым воином Рихана, если бы имел оружие. Теи посмотрел особо выразительно, наверное, собирался сообщить, что мог запросто и сам промазать, но промолчал.

— Что это за гадость? — поинтересовалась Доллис и кивнула на дизраптор.

— О, нечто очень смертоносное, запрещённое в Федерации, — явно кого-то цитируя, ответил Теи. — Зато у нас не запрещено и я могу преспокойно класть его под подушку.

— Что-то припоминаю. — Она изогнула бровь. — Ты хочешь сказать, что этого парня вывернуло наизнанку и потом испарило?

— Вроде того.

Это объясняло страшные крики.

— Я не буду здесь рассиживаться, уже поздно, — заявила вдруг Лири. — Джелан, пойдём, я тебе почитаю вслух.

— Обязательно потом скажи, как он будет себя чувствовать, — велел Теи.

Она кивнула и, взяв кузена за ручонку, увела из кухни.

Гроза ушла и ворчала где-то далеко, над морем или городом. Брат и сестра оттащили оставшиеся трупы к утилизатору и постарались привести кухню в порядок, чтобы ничто не напоминало о ночных неприятностях. Пираты не успели сожрать всю еду, так что Теи с Доллис уселись к столу, от волнения устроив себе то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак. Теи пребывал в плохом настроении, в том числе потому, что считал — пока есть возможность, ночью нужно спать, а где ей быть, возможности, если не дома?

— Ты всё-таки считаешь, что это очередные приятели Селы? — недоверчиво спросила Доллис.

— Вполне вероятно, «императрица» же любит иметь дела со всякой швалью, — ядовито фыркнул Теи и стал больше всего похож на злобную саранчу. — Умом девчонка никогда не отличалась, а как говорят земляне, короля делает свита.

— Думаешь, она элементарно забыла предупредить пиратов, что мы не относимся к лёгкой добыче?

— Вполне в её духе.

Но к концу завтрака-ужина разговор опять свернул на идею удара по Коллективу.

— …Боргов сейчас не видно и не слышно, — сказала Доллис. — Зачем ты хочешь привлечь их внимание? Тебе икониан мало?

— О! — Теи поднял голову, перестав пристально разглядывать вилку. — Ты их видела?

— Видела, — осторожно подтвердила Доллис.

— И как, может, сказали тебе что-то другое?

— Думаешь, мне не хотелось плюнуть этим страдающим от раскаяния под ноги?

— Они могут что-то ещё, кроме как улыбаться и извиняться? Произошло досадное недоразумение, мы вам тут планету сожгли, не подумавши, простите уж, дураки были! — Брат издевательски развёл руками, а потом спросил, сужая глаза: — А может быть, детей вернут, тебе или мне? Или?… — Он выразительно кивнул на дверь.

— А борги могут? Ты здоров?

— Совершенно верно, и федералы правы — они не могут и не хотят ничего, кроме как завоёвывать. Потому там и пропало много риханнсу.

Доллис вскинула на него взгляд:

— Не думаешь же ты, что эти дроны всё ещё наши товарищи и родичи?

— Всё ещё, — невозмутимо подтвердил Теи. — Я видел Семь-из-девяти и других — они «сломанные», но это получше смерти и тем более Коллектива. И если тот иридианец правда не соврал, Донатра ещё что-то помнит.

Доллис грустно приподняла брови, покачала головой:

— «Сломанные»? И сколько времени им понадобится для возвращения к нормальной жизни, если это вообще возможно? И ты не думал, что это может не понравиться нашим союзникам так называемым?

— Думал. Но их не должно это касаться.

Доллис выдержала паузу, медля с ответом и собираясь с мыслями.

— Теи, — наконец сказала она твёрдо, — несмотря на сладкую — и пустую — болтовню Звёздного флота о ценности любой жизни, мы им неудобны! Всегда были неудобны и всегда будем.

— Я знаю это не хуже тебя.

— С Хобусом было очень показательно — уничтоженный флот подозрительно промедлил. Неро сказал Д’Спал перед отходом, а она сказала мне. Знаком с такой?

— Знаком, — вздохнул Теи. — Как не быть знакомым.

Не было похоже, что он удивлён — на флоте всегда тесен мир.

— И ты посмотри, динам, как мы живём! — с горечью продолжала Доллис, обводя рукой неопределённое пространство. — Любая шваль считает, что мы беспомощные, — её голос начал звенеть гневом, — и что можно безнаказанно обещать детям отрезать уши! Что мы — лёгкая добыча, делай с нами, что хочешь, и врывайся в дома, когда захочешь! Защита нужна здесь, а не там.

Закончив отповедь, она перевела дыхание и грустно закусила губу: ей казалось, что брат её не слушает и не слышит. Однако он отвлёкся от изучения узора на стене, серьёзно посмотрел на Доллис и опять возразил:

— Именно там, чтобы было безопасней здесь — пусть «союзники» и все остальные видят, что будет, если нас мучить или считать за пустое место.

— А как ты собираешься провести Коллектив?

— Похоже, ира-ринам, — Теи повернулся на стуле, — ты забыла, чему нас учили в нашей Академии приснопамятной — думай, как противник.

— Честно говоря, я не понимаю ни Керит, ни Тинику. — Она устало опустила веки. — Ума не приложу, как с тобой жила сначала одна, а потом другая.

— Уже не спросишь, — ровно ответил он, вставая. — Но я невозможен, согласен. Вообще… Я лично пошёл досыпать, тебе тоже советую не сидеть здесь.

Доллис последовала совету, но сон не шёл и она, в отсутствие Неджола растянувшись на кровати из угла в угол, долго вслушивалась в далёкие крики ночных животных. Когда наконец сморило, ей приснились борги.