О воспитании—2 (гет)

Серые водянистые глазки, лишенные всякого выражения, уставились на неё:

— Долго же ты ходишь! — голос аврора был таким же бесцветным, как и внешность. — Принесла? Давай быстрее. Не видишь? Он умирает!

При этом он указал на то, что она всеми силами пыталась не замечать. В углу, покачиваясь, висело нечто, показавшееся ей сперва мясной тушей. Но, приглядевшись (почему невозможно отвести глаза, когда видишь что-то действительно страшное?!), с ужасом поняла, что это её юный вчерашний пациент. Болтается, подвешенный за ноги, на длинном крюке, свисающим с потолка. Застывший взгляд несчастного устремлен на собственный скальп, лежащий прямо под ним. И кровь. Много крови. Она везде, капает на пол, на его седые пряди. Брызги её на стенах, на одежде и руках авроров. Их двое. Один сейчас занят делом — осторожно срезал кожу подсудимого со спины ровными полосами. Второй — её недавний знакомый — требовательно протянул окровавленную ладонь к девушке. Крисс вжалась в стену и зажмурилась.

Вчера она впервые переступила порог собственной лаборатории. Директор аврората (тот ещё тип), едва взглянув на её рекомендации, воззрился на ребенка, присланного Министерством.

— Я не верю в отличников. Это как абсолютное здоровье. Его не существует в природе. Те, кто считает себя здоровым, просто никогда не были у колдомедика. Так что можете спрятать поглубже свои бумаги. Мне плевать на то, что вы юное хогвартское дарование. Будете работать как все. Ясно?

— Да, сэр.

— И рабочий день здесь не нормирован. Ясно?

Она кивнула.

— И не надейтесь протиснуться в авроры. Здесь ваши связи и титул ничего не стоят. Ясно?

— Угу.

— И нечего строить из себя целку-первокурсницу. Меня не проведешь! Я наслышан о вас. Мой заместитель был на прорыве аппарационного барьера в Хогвартсе. Дамочки вроде вас — сплошь наши клиенты. И если вам действительно так нужна эта работа, то придется постараться, чтобы доказать это. Ясно?

— Тогда уж позвольте и мне вставить пару слов! — она слегка наклонилась вперед, отчего немолодой мужчина невольно отпрянул. — Это моя первая работа. И я буду выполнять свои обязанности настолько хорошо, насколько позволят мои скромные способности. И ещё неизвестно, кто из нас кому больше нужен. Насколько мне известно, половина подследственных в итоге оказываются невиновными. Министерство давно недовольно тем, как ведется реабилитационная работа. И раз уж мои исследования призваны восполнить этот пробел, то будьте любезны не препятствовать. А если вам не на кого орать, то вернитесь домой и орите на дочь.

Повисло молчание.

«Ну, прощай, собственная лаборатория!»

— Моя дочь глупостями не занимается, — немного смягчился аврор, — она давно замужем и сидит с детьми. И я в жизни не позволил бы ей работать здесь.

— Отчего же?

— Это ТЮРЬМА! Сюда нормальные люди добровольно не приезжают.

— Ну да, год за два в стаж не просто так идет.

— Если не наделаете глупостей и придержите свой острый язык, приживетесь.

«Звучит, как приговор».

Ей выделили обширное помещение в Азкабане и обещали дать рекомендательные письма для её аттестации на Мастера зелий, при условии, что она займется всеми отварами и зельями, необходимыми для бесперебойной работы авроров. И тогда её ничуть не удивило, что им требуются средства, предотвращающие смерть от большой потери крови. На Защите преподаватель как-то рассказывал, что авроры лечатся сами и лечат заключенных. У Снейпа, вон, все тело в шрамах после отсидки. А это он только под следствием был!

Этот мальчик был её первым пациентом. Когда его бесцеремонно втолкнули в умеренно освещенное помещение, она решила, что привели старика. Но когда из-под копны совершенно седых волос на неё взглянули полные страдания глаза, она с ужасом поняла, что это ребенок.

— Воды не давать, — бросил перед уходом молодой аврор, силой усаживая его на скамью, — он наказан.

У мальчика были изранены руки — обе кисти до запястий раздроблены, и отнюдь не заклинанием. Ему требовалось зелье для быстрого восстановления раздробленных костей. Он судорожно отдернул руку, когда она подошла к нему.

— Ну, молодой человек, — ласково начала она, — покажите мне руки. Обещаю, больно не будет, — и она требовательно протянула ладонь.

— Здесь все так говорят, — прохрипел осужденный, — всегда больно.

Но руку всё же протянул. Она быстро полила её маковой настойкой. Когда боль немного стихла, юноша облегченно вздохнул.

— Сейчас посмотрим, что можно сделать с твоими костями, — она порылась на полках и извлекла оттуда нужное зелье, — пей.

Нужно было видеть, с какой жадностью мальчик пил. Сама Крисс никогда его не пробовала, но Снейп утверждал, что вкус костороста ужасен. Не многие с первого раза выпивают стакан. Но бедняга осушил чашку меньше, чем за минуту, и, облизывая губы, попросил ещё.

— Больше нельзя, — она удивленно смотрела на него, — сколько ты уже не пил?

— Три дня, — он грустно опустил глаза, — я знаю, что вы не можете дать мне воды.

— За что ты здесь?

— Я Пожиратель Смерти! — с некоторой гордостью ответил осужденный.

— За что тебя наказали?

— Не знаю. Они никогда не говорят, — вздохнул юноша, — они только издеваются и задают вопросы, на которые у меня нет ответов.

— Ты не боишься, что тебя казнят?

— Скорее бы уже, — мальчик устало облокотился на стену и прикрыл глаза. — Я больше не могу, очень устал, — он вновь взглянул на неё. — Вы такая добрая, потому что вас просили у меня всё узнать?

— Нет.

— Значит, новенькая, — он снова опустил глаза, — скоро вы станете как они.

Вернулся аврор и с порога начал кричать:

— Я же приказал не поить его!

— По рецепту в составе есть вода, — Крисс даже обиделась, — именно поэтому оно называется «ЗЕЛЬЕ». И нечего кричать, вы у меня в лаборатории.

— Прошу простить, — аврор нагло смотрел ей прямо в глаза. — Можно полюбопытствовать? — он взял со стола склянку с маковой настойкой, — так, так. Значит, жалость нам не чужда? — он осторожно поставил пузырек на место и стал наступать на девушку, вынуждая её пятиться. — Я не говорил вам, юная мисс, что в ваши обязанности не входит помогать заключенным? Что не нужно никаких обезболивающих, никакой помощи, кроме той, которую просим оказать МЫ?

— Это ТЫ о себе во множественном числе говоришь? — Крисс не так просто было вывести из равновесия. — Или у тебя в глазах двоится?

— Породистая кошка, да ещё с когтями, — весело проворчал тот, отступая, — хорошо. Но на будущее бесплатный совет: НЕ ЛЕЗЬ НЕ В СВОЁ ДЕЛО!

— Ок, — теперь она наступала, а он пятился. — А ты на будущее усвой, что не нужно врываться ко мне в кабинет без стука, а тем более повышать здесь голос.

За всей перебранкой испуганно наблюдал седой юноша.

Несколько секунд юный аврор и будущий Мастер зелий, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. Первым сдался палач.

— Договорились, — отступил он, облегченно вздохнув.

Она ответила легким кивком.

Сейчас она ясно видела смертельный знак на предплечье жертвы.

«Надо же, ему лет пятнадцать. И когда они успевают стать Пожирателями?»

Она, наконец, нашла в себе силы открыть глаза, но смотреть прямо на несчастного не могла. Поэтому пришлось уставиться в пол. Она быстро протянула аврору пузырек, и тот, умело, орудуя ножом, вскрыл его.

— Ты вампир? — второй аврор оторвался, наконец, от своего жуткого занятия и тоже подошел. В одной руке он покручивал изящный кривой нож. — Не хочешь присоединиться?

Он протянул ей стакан, наполовину заполненный свежей кровью, с плавающими в ней островками мяса. При этом он приветливо улыбался, демонстрируя острые клыки. Так, как будто предлагал пиво. Крисс ясно почувствовала, что её сейчас стошнит.

Быстро извинившись, она выскочила в коридор и помчалась к себе. Убегая, она слышала за спиной смех.

Два дня её никто не беспокоил. Начальник несколько раз присылал сову, но большую часть времени она проводила в одиночестве. При мысли о еде начинались острые приступы тошноты. И она не могла заставить себя покинуть кабинет и пообщаться с новыми коллегами. Проходя как-то мимо общей гостиной (так здесь любовно называли огромную комнату с низким потолком и камином, лишенную всякого уюта), она услышала, как её позвали по имени. Она обернулась. Молодой «бесцветный» аврор приветливо улыбаясь, поманил её пальцем.

Она заглянула внутрь. Там за столом несколько юношей, видимо, тоже авроры, играли в покер. Раздавались тихие возгласы: «Пара», «Наш пароль — туз-король», «Коряга», «Геморрой», «Купил себе головную боль».

— Идем, сыграешь! — он потянул девушку внутрь. Но она отдернула руку.

— Извини, я занята, — она развернулась и быстро убежала. «Надо же! Отдыхают, совсем как люди».

Чтобы забыть, как она одинока, Крисс с головой ушла в работу. Почти до обморока сидела за пробирками, пока ночной дежурный не приходил в лабораторию с фонарем, выгоняя её спать. Лежа на жестком матрасе у себя в комнате, она изо всех сил пыталась прогнать любые воспоминания о прошлой жизни. Все её мечты будут похоронены под серым азкабанским небом. Она не следила за временем, не знала точно, сколько дней прошло с момента её прибытия. Служащие показывали на неё пальцами, провожали взглядами при встрече. Порой у неё складывалось ощущение, что они бросятся на неё и разорвут в клочья, стоит ей отвернуться или попробовать убежать.

«Спокойствие. Страх — маленькая смерть. Скорее бы уже. Очень устала».

— Ну... вы хотя бы ирландец? — в глазах Самуила Гласс мелькнула слабая надежда.

— Наполовину, — Северус чувствовал себя студентом на экзамене.

— Что ж, надеюсь, эта половина большая из двух, — со вздохом произнес несчастный отец, — берите её, если сможете.

На этом почти часовой допрос закончился. Супруги сидели напротив него в гостиной и буравили собеседника взглядом. Если бы не крайние обстоятельства, Самуил никогда бы на порог не пустил Пожирателя Смерти. При мысли, что все его труды пошли прахом из-за гормональных всплесков любимой дочери, его начинало трясти.

Что касается Снейпа, то он готов был на любое унижение сейчас, лишь бы снова увидеть свою девочку. В ночь после её отъезда он не спал вовсе. Ему всё казалось, что в гостиной шуршит ковер. И она сейчас войдет и нырнет к нему под одеяло. Он вставал, бродил по комнатам, находя везде следы её пребывания. Её полотенца, которые он спрятал, чтобы домашние эльфы не утащили их в стирку. Гребень для волос всё ещё пах ванилью. Гривна. Перья, тетради. Чашка недопитого кофе. Коробочка с так и не врученным кольцом. Её везде не хватало. В лаборатории стало пусто и холодно. Снейп не переставал удивляться тому, как легко раньше переносил её отсутствие в каникулы. Но ведь тогда он точно знал, что она вернется осенью. Казалось, в Хогвартсе закончился кислород. Он безуспешно пил спирт с морфием, подолгу спал. Отправился было в Хгсмид, но, увидев издали Розмерту, резко развернулся и ушел далеко в лес. Он бродил по тем же тропинкам, ел первые летние ягоды. Все было не то. В лесу тоже вышел весь воздух. Промучившись так неделю, он, даже не собрав толком вещи, отбыл в Лондон. Дамблдор, наблюдавший, как его бывший воспитанник пытается забросить в чемодан скомканную мантию, осторожно поинтересовался:

— Тебе действительно это нужно?

— Да, — рычал Снейп, вытряхивая уже собранные вещи прямо на пол, — не могу больше. Если не увижу её, то сойду с ума.

— Увидишь. А что потом?

— Не знаю, — он сосредоточенно заполнял чемодан чистыми рубашками.

— Вероятность положительного исхода вашей встречи близка к нулю.

— Знаю. Но если она мне откажет, я хотя бы успокоюсь.

— Ты же понимаешь, что я буду вынужден уволить тебя в случае твоей женитьбы?

— О чем мы говорим? — декан сел на кровать. — Да меня даже в дом не пустят.

Но появившийся на пороге человек в черном сюртуке не вызвал удивления у миссис Гласс. Казалось, его давно ждали. Оба супруга выглядели измученными. Отец семейства выказал чудеса самообладания, когда в гостиной появился бывший Пожиратель. Снейпу предложили кофе, и какое-то время все трое молчали. Первым не выдержал Самуил. Он резко встал и вышел в другую комнату. Жена ушла за ним. Было слышно, как супруги вполголоса ругаются.

— Он старик! — шепотом кричал муж.

— Почему старик? Он тебя моложе! — тихо отвечала жена. — Она его любит.

— Сегодня любит, завтра не любит. Она молодая. Сама не знает, чего хочет! Это она мне назло!

— Не нравится, можешь возвращаться к магглам в деревню!

Оба замолчали. Слышно было тяжелое дыхание Самуила. Потом супруги вернулись в гостиную как ни в чем не бывало. У Снейпа чуть заметно дрожали руки. И где же девочка?

Лицо Лорда Глас медленно наливалось кровью.

— Я в общих чертах представляю себе цель вашего визита, молодой… да какой к чертям МОЛОДОЙ человек. Неужели вы серьезно надеялись на наше согласие?

— Была такая мысль. Я бы сказал, что вероятность пятьдесят на пятьдесят. Либо я получу вашу дочь, либо нет.

В продолжение разговора, который в основном вела миссис Гласс, несчастный Мастер зелий был только что не вывернут наизнанку. Будущую тещу интересовало решительно всё, вплоть до размера домашних тапочек.

«Складывается ощущение, что мне здесь не до конца рады».

Отец невесты то и дело вскакивал, восклицая: «О, дементоры! Он полукровка!», «Да он же мой ровестник!» «СИДЕВШИЙ!»

Снейп недоумевал. Если изначально он приехал за отказом, то теперь гордость не давала ему спокойно его принять. Тоже мне, подарок! Он сам её воспитал, чем его тут решили удивить? Да к её способностям прилагался такой запас сумасбродства, что неизвестно, кому больше повезет: тому, кому она достанется, или тому, кто от неё избавится. Оказалось, что Кристалл и часа не провела в родном доме. Приехала в состоянии полнейшей невменяемости. Кое-как выпроводили всех желающих нести её чемоданы юношей. Последними покинули гостиную Норманн и Танни. Крисс какое-то время сидела, запершись у себя в спальне, а после ужина (где она и крошки не съела) из Министерства пришло персональное приглашение возглавить лабораторию в Азкабане. Естественно, с выездом на место. Она даже вещи не собирала. Аппарировала, в чём была. Родителям оставалось только молиться, чтобы дочь не лишилась рассудка среди дементоров и преступников. Хотя ей, похоже, уже нечего было терять.

— И как вы теперь собираетесь вступать в свои права? — ехидно осведомился отец невесты.

— Ну, для начала приведу её обратно домой, — Снейп старался выглядеть как можно более равнодушным, хотя до истерики боялся Азкабана. — Очень может быть, что она мне откажет.

— Пойдемте со мной, — миссис Гласс повела его по лестнице на второй этаж и распахнула перед ним одну из дверей. — Это её спальня.

Снейп шагнул внутрь, а женщина осталась у двери. Одна из стен была занята под какие-то вырезки и фотографии. Он подошел ближе. Тут были её дипломы, вырезки из «Пророка» с её статьями, большая картинка с каменным домом, колдография фасада Министерства, картинки, изображавшие горы золотых монет. Посередине был маленький портрет Снейпа из упаковки от «Шоколадной лягушки». Взгляды профессоров встретились, колдография нахмурилась. Прямо под вкладышем на стене была надпись: «Победа — не главное. Победа — единственное!»

— Дом и деньги с этой стены у неё уже есть. А вас ещё нет. Я думаю, что с её согласием проблем не будет, — миссис Гласс продолжала уже совсем тихо. — Верните мою девочку. Это у отца нервы как стальные канаты. А я с ума схожу при мысли, что она там одна.

Снейп кивнул.

Проклиная всё на свете, он медленно шел к огромным воротам. Даже здесь он чувствовал до боли знакомый запах. Так пахло в старых склепах. Отступать было поздно. Азкабан уже возвышался над ним. Крепость-тюрьма, вырубленная в скале на острове, охраняемая демонами. Последний раз он видел эти ворота, когда покидал тюрьму навсегда. По крайней мере, тогда он так думал. Кто мог знать, что через столько лет он по доброй воле вновь вернется сюда. Дрожащей рукой он взялся за кольцо и постучал, в тайне надеясь, что никто не услышит. Но почти сразу в воротах открылось крошечное окошко, в котором показалась протянутая рука. Никаких документов у Снейпа с собой не было, и он, собрав всю волю, почти спокойно объяснил, что его визит носит частный характер и не требует специальных бумаг. Рука исчезла, окошко закрылось.

Прошло много времени, прежде чем в воротах открылась узкая калитка. Поёжившись, он шагнул внутрь. Как во сне миновал тюремный двор, преследуемый взглядами существ, которых не видел, но отлично чувствовал. Его провели по узкому тоннелю в служебное крыло, где обыскали и выдали пропуск. Теперь он начал медленно приходить в себя. Его принял комиссар боевых авроров, тот самый, что приезжал на вызов о прорыве аппарационного барьера в школе. Подробнейшим образом расспросив его о цели визита, только пожал плечами.

— Ваше дело, но она почти не покидает лабораторию с тех пор, как приехала. Очень целеустремленная особа. И, по-моему, ещё более сумасшедшая, чем я её помню. Но вы можете подождать её на квартире.

«Квартирой» оказалась крошечная комната без окон с низким потолком, похожая на конуру. Никакой мебели, если не считать матраса на полу. Снейп невольно сравнил её со своей бывшей камерой, и решил, что там было уютнее. Он почти успокоился. Здесь не было дементоров, и нервное напряжение почти отпустило его. Сесть было не на что, и он начал бродить кругами, почти касаясь головой потолка. Несколько раз, задев головой ночного паука, заменявшего светильник, и окончательно испугав бедное животное, он остановился. В коридоре послышались шаги и еле слышная беседа.

Один голос (мужской) говорил почти всё время, другой (женский) иногда отвечал коротко, без эмоций. Снейп похолодел, когда в открывшейся двери появилась его точная копия. Молодой человек, сопровождавший девушку, тоже слегка остолбенел, потом быстро извинился, хотя его никто не слушал, и исчез. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Снейп и раньше видел, что может сделать с человеком отсутствие желания жить. Но то, что предстало перед ним сейчас, лишило его дара речи. Спутанные, невероятно грязные волосы, связаны на затылке какой-то веревкой. Черная шерстяная мантия только подчеркивала яркую синеву под глазами. Взгляд совершенно отсутствующий, направлен в никуда. Только сейчас до него стало доходить, что, возможно, она его не видит.

— Это сюда ты приехала похоронить свой талант? Ты могла пойти по более простому пути. Выйти замуж, нарожать кучу детишек, — он шагнул вперед, и как раз вовремя. Потому что Крисс начала медленно оседать на пол. Мысленно похвалив строителей, сделавших такой тесной эту комнатку, он подхватил девушку. И сразу почувствовал, как она потеряла в весе. Видимо, местные власти не слишком беспокоились о своих сотрудниках. Никто не следил, чтобы она регулярно питалась и нормально спала. А ей самой, похоже, наплевать.

— Что мы скажем в своё оправдание? — он прижал её к себе, поудобнее устраиваясь на полу за неимением стульев.

— А что, так можно было?! — голос у неё стал хриплым, вероятно, от дыма в лаборатории.

— Отлично. Сарказм жив. Это главное. И ты собираешься здесь отстаивать свои убеждения?

— Есть предложения получше? — её взгляд, наконец, сфокусировался на его лице.

— Ты отдаешь себе отчет в том, чего мне стоило притащиться за тобой сюда?

— И что? Я больше не ваша ученица. Вы не можете меня наказать.

— Да, а я и забыл. Но ты всё ещё принадлежишь мне. Ты ведь помнишь, что лорд Волдеморт подарил мне тебя? Собирайся, поехали, — он старался придать своему голосу самое равнодушное выражение.

— Я подумаю.

— Отлично. Дома подумаешь, — он поудобнее подхватил её под руку и поволок за собой вон из Азкабана.

Она что-то лепетала про лабораторию и бумаги, но он её не слушал. Быстрее из этого проклятого места. У ворот их попытался остановить охранник — огромный детина в серой мантии, но Снейп так на него посмотрел, что тот без звука отпер ворота.

Было уже темно, когда перед ними открылась дверь её дома. Мать тут же заплакала, а отец что-то неодобрительно проворчал, когда Снейп втолкнул Крисс в гостиную. Но Мастер зелий не дал никому опомниться. Девушка было отправлена в душ, матери велено готовить постель.

— Где вы храните травы? — осведомился он у остолбеневшего Самуила. Тот молча кивнул в сторону кухни. Снейп начал открывать все шкафы подряд в поисках трав для успокоительного и снотворного зелий, а хозяин дома только молча следил за ним. Когда всё было готово, а вниз спустилась заплаканная хозяйка, Снейп наполнил две чашки своими отварами и направился в уже знакомом ему направлении. Но немного опоздал. Девушка спала мертвым сном. Он намеревался войти, чтобы просто поставить чашки на стол, но дорогу ему преградил будущий тесть:

— Вы же не собираетесь провести здесь ночь?

— Почему нет? — огрызнулся Снейп. — Разве я не имею на это права?

— Пока вы не женаты — НЕТ!

— Вы думаете, я откажусь от неё после того, как вытащил её из Азкабана?

— Думаю, что Пожиратель и не на такое способен.

— Две просьбы, уважаемый Самуил, — процедил Снейп, — во-первых, прекратите попрекать меня моим прошлым. В моём возрасте оно есть у каждого. И, во-вторых, успокойтесь, наконец. Если бы не я, прах вашей дочери давно был бы развеян Запретным лесом, — и, глядя на побледневшего мужчину, продолжал уже спокойно. — Ваша Кристалл тоже не подарок! И вы это прекрасно знаете. Я в курсе, что она эмансипирована от вас, и это её дом. Я приехал просить у вас согласия на брак, потому что я уважаю традиции. Только и всего.

Самуил молчал.

— Я люблю её. И мы поженимся независимо от вашего согласия завтра же! — Снейп протиснулся мимо будущего свекра и прикрыл за собой дверь.