Яблоки и не более (джен)

Полковник Кемон с тоской посмотрел на последнее яблоко на корабле.

— Вот мы и остались одни, друг, — прошелестел его голос, звонким эхом отдаваясь от стен космолёта.

Он понимал, ему осталось недолго. Даже меньше, чем этому яблоку.

Кемона и ещё пару десятков человек отправили в этот круиз. Остался лишь он. И сраное яблоко.

— Когда это началось...

Напоследок перед отправкой в многолетний полёт, приятель из команды администраторов с торжественным видом сказал: "Когда останешься там один, говори сам с собой, чтобы не сойти с ума". Конечно, тот парень лишь издевался над Кемоном, но совет был по-настоящему полезен.

Вот только зачем ему теперь беречь разум? Для фрукта и увлекательных бесед с самим собой?

Когда группу инструктировали, напыщенный социолог сказал пару занятых вещей.

— Ребята, командования у вас не будет, и денег, и каст не будет! — он торжественно возвёл костлявые руки к серому небу, восхищаясь глобальностью задумки.

Ха, кому-то показалось забавным отправить нас всех погибать тут. Они ведь уже знали, чем всё закончится, знали.  

* * *

Всё это закончится яблоком, а началось со склада яблок.

На корабле было пару огородов, сараев, пастбищ, и три сада, один из них яблочный. Яблоки имели большое значение, будучи значительной частью рациона пассажиров.

Какой-то талантливый парень быстро смекнул, что к чему, и монополизировал яблочные сады.

Администрации на корабле не было, лишь назначенные заведующие, по факту не имеющие рычагов воздействия на остальных членов команды. Никто не взялся остановить имеющего огромное влияние мистера Дропа. Тот подкупил садовников частью производимого шоколада. Будучи садовником плантации какао-бобов, он мог безнаказанно пилить сладкие плитки.

Дроп заставил всю команду, уже и так успевшую пережить пару потрясений и немного поредевшую, недополучать витамины. Он установил цены на яблоки, требуя самые разнообразные услуги и материалы за доступ к заветным корзинам.

А потом люди подняли восстание. Дропа прижали в самых разных смыслах этого слова, и беспринципный подонок решил уйти непобеждённым.

Он выкинул себя из корабля вместе с тоннами яблок и награбленной провизии, дико хохоча.

Запасов на случай происшествия на корабле не было, связи с Землёй — тоже.

Кемон с самого начала знал — это эксперимент! Пытка над группой людей, желание узнать, что случится с обществом без присмотра сильных мира сего. Вот что случится.

— Корабль должен быть на Земле через 5 недель. Вряд ли я протяну так долго.

Из-за дефицита яблок началась голодовка. Застопорилось производство продуктов, люди начали умирать. И убивать.

Сам Кемон уже успел расправиться с двумя последними, обессилевшими от голода, выжившими. К счастью или к сожалению, благодаря профессии военного он был вынослив и ловок.

Из иллюминатора видны были далёкие звёзды. Намётанный глаз полковника безошибочно определил среди них быстро, но недостаточно быстро приближающееся Солнце.

Не терял он надежду вернуться к Симмоне, попить яблочного сока, сидя рядом с ней в фруктовом саду...  

* * *

Корабль вернулся на Землю в установленный срок. К огромнейшему разочарованию учёных, там их ждал лишь костлявый труп и яблоко, лежащее у ног ныне покойного полковника Кемона.

Господин Яблоко нежно посмотрел на свою голубку, красавицу Яблоньку.

— Дорогая моя, вот все остальные господа Яблоки и упали. Остались мы одни.

Деревце неодобрительно посмотрела на своего милого друга.

— Не должен ты радоваться тому, что один у меня остался, голубчик. Должна одна Яблонька на всех господ Яблок быть, иначе не созреть яблоневому саду.

Господин Яблоко похмыкал, думая над ответом.

— Лучше я один созрею, но в достатке буду, чем ты, Яблонька, взрастишь много зелёных яблок, — господин кинул жалостливый взгляд на валяющиеся в свежей травушке зелёные зародыши.

Поняла красавица Яблонька, что растит на себе жада. Перезреет он и упадет, не дав землице семян. 

* * *

Очутился уже созревший, но не желающий падать и прорастать господин Яблоко в руках мальчишек — пионеров.

Мысль промелькнула в его голове. Как же он... его... Не взял он ещё всего своего, а его...

Господин залился яблочной кислотой.

Ловкие пальчики пятерых мальчишек разрывали нежную мякоть Яблока.

Тот умолял их остановиться, его рыдания отдавались кислотой в глотках поглотителей.

— Прошу, не надо, я же не успел взрастить малышей Растков, не успел я... — Он давился собственными жгучими слезами. Дети с интересом и скепсисом глянули на жертву.

— Ты же не хотел отдавать своих семян, хотел ты перезреть и упасть гнилым на землю, бездарно свисать с матушки Яблоньки, — наставительно сказал мальчик по имени Лёня.

Орлята терзали плод, до последнего момента фотосинтеза причиняя страдания агонизирующему господину Яблоку.

— И создал Провидящий Пороний мир, населённый прекрасными созданиями, а во главу поставил грациозных и тонких душой эльфов. И даровал свободу на борьбу за власть в их племени, не назвав то грехом. Дал он им способ выяснять, кто среди них Достойнейший. Кто навеки возглавит род Края Лучей. А венец власти Достойнейшего — простая на вид ветка яблони, зелёные листья которой никогда не опадут, — старая эльфийка на минуту замолчала, переводя дыхание. Стоящий подле статный эльф терпеливо ждал.

— Но мало кто знал, что оставил Пороний одно яблоко, упавшее с яблони последним. Яблоко способно объединить всех эльфов и отбросить вечную борьбу за венец Достойнейшего. И никто не может понять, где же хранится это яблоко, — старуха закончила рассказывать легенду.

— Информация устарела, дорогая, — спокойно сказал единственный её слушатель. — Теперь, когда я убедился, мне нужно уходить. И тебе тоже.

Старуха покорно склонила голову, и эльф Мирипта отпустил её дух к Провидящему.

Теперь, когда он знал всё, что нужно, пора было сражаться. Мирипта поправил на голове венок, сделанный из простой ветки яблони.  

* * *

Достойнейшему Мирипте раньше не приходилось подавлять восстания. Как и гласила древняя истина, перед Достойнейшим все склонялись. И рождающиеся, и умирающие. Бросить вызов ему был способен лишь другой потенциальный Достойнейший. Такой эльф не приходил в их края уже много десятилетий. Последним был Мирипта.

Он сверг древнего правителя, многовекового Сипира. Не потому, что старый Достойнейший чем-то не устраивал Мирипту, нет. Его нутро, дух, всё в требовало бросить вызов.

Десятилетия властвования Достойнейшего Мирипты текли, был он достоин своих эльфов — братьев, и те не могли поднять голов, застыв в извечном поклоне.

Но потом какой-то рыбак выловил жар — рыбу себе на обед, а в ней было целое яблоко. И началась борьба во имя прекращения борьбы.

Воины, ремесленники, дети. Все эльфы хотели разрушить традицию Достойнейшего. Не будет больше правителя, не будет подчинённых. Мирипта боялся представить, что будет с их краем Лучей без мудрого избранного владыки.

Он жестоко подавлял всякое сопротивление. Целью было не истребить врагов, ведь теперь всеополчились против него. Нужно было найти и уничтожить лишь одно яблоко. Достойнейший не знал, как. Но зато и его противники не знали, как применить яблоко. Все эльфы договорились сначала раздобыть венец и убить Мирипту, а потом уже подумать.

Восстание горело, сжигая всё вокруг.  

* * *

— Мама, скажи, а почему в мире есть война? — наивная малышка грустно посмотрела на мать.

— Я могу рассказать тебе одну легенду, — эльфийка прислонила к себе дочь, — но это очень серьёзная история, — малышка не стала отвечать.

— Когда-то были на свете Достойнейшие, носившие венец из ветки яблони, и сближали они вокруг себя всех эльфов. Но нашли эльфы яблоко, которое могло навсегда убрать этих сильных... ребят, — мать попыталась придать фразе комичности, но маленькая эльфийка стала лишь ещё мрачнее. — И они освободили край Лучей от Достойнейшего. И начали сами строить новый мир. Но нужно платить цену за то, что мы сами выбираем себе правителя. Должна быть война. И мы должны терпеть, когда плохо. Это того стоит, поверь мне, дорогая, — она поощряюще погладила по голове доверчиво кивающую дочь.