Наследник Темного Лорда (джен)

Гарри почувствовал, как его ступни с силой ударились о землю. Повреждённая нога подогнулась, он упал лицом вперёд, ладонь разжалась, и он выпустил, наконец, Кубок. Гарри поднял голову.

— Где это мы? — проговорил он.

Седрик помотал головой. Он встал и помог Гарри подняться. Они стали осматриваться.

Ребята стояли на мрачном заброшенном кладбище. Справа за тисом вырисовывался чёрный силуэт небольшой церквушки. Слева возвышался холм. Наверху можно было различить очертания красивого старого особняка.

Седрик посмотрел на Кубок, потом на Гарри.

— Кто-нибудь предупреждал тебя, что Кубок — это портал? — спросил он. Эти слова стали последними, что произнёс Седрик.

Гарри как на медленной съёмке наблюдал за тем, как зелёный луч, пущенный из палочки неизвестного в плаще, вонзается прямо в грудь Седрика, и тот уже падает на землю. Его остекленевшие глаза удивлённо смотрят на звёздное небо. Это последнее чувство, что успело отразиться на его лице перед смертью.

Низенький человечек в плаще, положив на землю свой сверток, засветил палочку и поволок Гарри к мраморному надгробию. Он наколдовал путы, от шеи до лодыжек примотавшие Гарри к мраморной плите. Из-под капюшона до Гарри доносилось прерывистое, частое дыхание. Он стал вырываться, попытался кричать, но кляп во рту мешал ему издавать членораздельные слова, а кричать и подавно. Похоже, что человеку в плаще надоели его попытки вырваться, и он просто оглушил Гарри.

* * *

Гарри Поттеру было до ужаса страшно. "Для истинного Гриффиндорца неприемлемо чувство страха!" — скажете вы. Не спорю, верный аргумент, но как же ему ещё себя чувствовать, когда рядом столько Пожирателей, да и сам Волан-де-Морт в придачу? Гарри даже не чувствовал боли в правой руке, его на данный момент волновала совершенно другая проблема. И эта проблема под именем Волан-де-Морт и как он вообще смог возродиться??? Мдаа... может он разгадает эту тайну, но точно после того как умрёт. От Поттера также не скрылось то, что ни Волан-де-Морт, ни Пожиратели совершенно ничего не предпринимают по отношению к нему. Да они вообще его не замечают, а стоят и кланяются этому змееглазому придурку, целуя подол его мантии. "Фу, какая мерзость! Наверное, у него ноги вонючие. Хотя чего это меня вдруг волнует? Меня вообще должна волновать только одна проблема: как отсюда выбраться живым? А живым я отсюда точно не уйду. У меня нет просто никаких шансов". Но откуда же Поттеру было знать, что его вовсе никто и не собирался убивать. И какого же было его удивление, когда Лорд Судеб и его слуги наконец соизволили обратить внимание на Надежду Магического Мира. Вопреки всем ожиданиям Гарри Поттера, Волан-де-Морт подойдя к нему с ничего хорошего не предвещающей улыбкой на губах (если это вообще можно было назвать губами), начал вполне мирный разговор:

— Гарри Поттер. Как же я долго ждал. — Тёмный Лорд медленно подошёл к своему пленку. — Переходи на мою сторону, — безо всяких вступлений начал он свою "пламенную" речь. — Я предлагаю тебе господство над миром, бессмертие, тебя будут окружать преданные тебе слуги, тебя будет бояться весь мир. — Что-то было в его голосе такое, что Гарри очень хотелось сказать: "Да!" Но он сопротивлялся изо всех сил. Он не присоединится к Волан-де-Морту никогда! Он не предаст своих друзей!

— Ну, давай же, соглашайся!

— Нет! Я никогда не присоединюсь к тебе! — При этих словах что-то больно ударило в грудь, но юноша осознавал, что никто даже не прикасался к нему.

— Ты же знаешь, что всё равно проиграешь эту войну. Так вот он я! Я ждал этого тринадцать лет, и теперь я хочу дать тебе шанс. Заметь, последний! Я предлагаю тебе много, а тебе надо сказать всего лишь одно единственное слово, и я обещаю, что ты не пожалеешь о своем решении.

Гарри становилось не по себе, когда Волан-де-Морт вот так прямо вглядывался в его глаза, но все же ему очень сильно хотелось ответить согласием на его предложение. У Поттера было такое ощущение, будто что-то такое неизведанное, чужое, но в то же время обладающее большой силой, поднимается у него внутри. Что-то такое, что готово повиноваться Тёмному Лорду по первому же его приказу. В то же время казалось, что это что-то является для Лорда родным, и Лорд это прекрасно знает и хочет вывести ЭТО наружу. Но Поттер сопротивлялся, сопротивлялся, как мог, но понимал, что долго так не выдержит. Ведь оно сильнее его и во много раз могущественнее.

— Подумай над моими словами, — тем временем продолжал Лорд под изумлёнными взглядами своих прихлебателей, медленно обходя мальчика по кругу. — Позволь тебе открыть правду, — что-то подсказывало Гарри что от него ответа или хотя бы комментария на это высказывание совершенно не требуют. — Подумай, что такого тебе смог дать Дамблдор? Почему ты ему так слепо доверяешь? Ведь он бросил тебя к магглам. Поверь, я понимаю, что ты чувствуешь, ведь мы с тобой так похожи. Я тоже жил среди магглов, но у тебя были деньги, наследство, слава. Так почему же тебя бросили к ним? Этот Дамблдор манипулировал тобой, ведь ты со мной согласишься? Он хотел, чтобы ты стал его ручным оружием против зла. Присоединяйся ко мне, и ты не пожалеешь. Я дам тебе силу, знания. Я буду лично тебя обучать. Я сделаю тебя своим наследником, и ты будешь править вместе со мной. От тебя требуется только одно единственное слово.

Гарри больше не мог сопротивляться этой поглощающей его душу изнутри силе. Ему с каждым разом становилось труднее дышать. Казалось, будто он падает в пропасть, а вместо него поднимается то нечто, что овладевает его разумом. И он больше не мог, он больше не был в силах сопротивляться этому. И он совершил, наверное, самую большую ошибку в своей жизни, поддавшись сладким речам Темного Лорда. Хотя, кто знает, что было бы в ином случае.

— Я согласен, — эти слова — последнее, что он запомнил с этой ночи, полной сюрпризов, как приятных, так и нет, перед тем, как провалится в небытие. Наверное, он слишком много сил потратил на сопротивление.

Гермиона Грейнджер была на грани нервного срыва. Уже прошло столько времени, а от её лучшего друга ни слуху, ни духу. Она сидела в первом ряду трибун квиддичного поля, где на данный момент находился лабиринт. Её не волновало ничего, кроме одного вопроса: куда делись Седрик и Гарри? Флер вместе с Крамом уже давно были в палатках, расположенных на поле, где им оказывали медицинскую помощь. Насчет Флер ей было ничего неизвестно. Но вот когда из лабиринта принесли оглушенного Виктора, она услышала разговор учителей, которые обсуждали возможность того, что кто-то наложил на него Империус. Ученики Хогвартса были вне себя от восторга, так как уже было понятно, какая школа выиграет, но оставался все же один неизведанный вопрос: кто доберётся первый до Кубка — Гарри или Седрик? Гермиона не разделяла общей радости. Она с самого начала считала, что идея проведения турнира совершенно глупая, но кто же послушал бы ученицу четвёртого курса Хогвартса? Гермиона сидела, внимательно вглядываясь на всё то, что происходило на поле. А в данный момент там совершенно ничего не происходило, но её не покидало ощущение, что должно произойти нечто не очень хорошее, точнее, что-то плохое. Наверное, прошло ещё полчаса, прежде чем она заметила пронзительно яркий синий свет. Гермиона Грейнджер не зря считается самой лучшей ученицей Хогвартса, и грех для неё не заметить, что это свечение появляется при перемещениях с помощью портала. Она подбежала к тому месту, куда рухнуло чье-то тело, молясь, чтобы это оказался кто угодно, но только не Гарри, так как было и так понятно, что этот кто-то явно умер.

На земле лицом к небу лежало неподвижное тело Седрика Диггори. Одной рукой он сжимал Кубок, а другой крепко держался за палочку. На его лице застыло крайне удивлённое выражение. Гермиона сразу поняла, что он не ожидал ничего подобного перед своей смертью, но было видно, что Кубок ему подсунул кто-то другой, наверное, тот, кто убил его.

Пронзительный крик вывел её из временного ступора. Сознание того, что на территории Хогвартса произошло, убийство ужасало её. Но ещё больше наводило на ужас то, что она понятия не имела, что же случилось с Гарри. Её кто-то грубо оттолкнул от того места, где она стояла. На стадионе начали раздаваться пронзительные крики ... Не все поняли, что Седрик возможно и выиграл турнир, но ценой своей жизни. Через долю секунд, когда осознание того, что произошло, дошло до всех, началась настоящая суматоха. Гермиона, словно не замечая того, что учителя носятся по всему стадиону, чтобы найти Гарри, не замечая истерику всей женской половины Хогвартса, стояла посередине всей суматохи и не двигалась. Страшная догадка пришла ей на ум: а если Гарри тоже убили? Но из этого сплывал другой вопрос — кто это сделал? Она огляделась вокруг, будто это могло помочь ей найти настоящего преступника. У неё не возникало сомнений, что это мог быть только тот, кто непосредственно находился в Хогвартсе; тот, кто имел доступ ко всей информации, касающейся турнира; тот, кто положил имя Гарри в кубок; тот, кто хотел, чтобы он умер во время состязаний ... или тот, кто хотел, чтобы он дошёл до конца. Только один человек подходил под все эти догадки.

Гермиона, пораженная своей догадкой, сломя голову побежала к профессору Дамблдору. Она была уверена, что он поверит ей. А если не поверит, то она сама выведет преступника на чистую воду.

* * *

Она сидела в кабинете директора. Он попросил её подождать его, пока он уладит все дела. Гермиона сидела и пыталась собрать все свои мысли. Она была необычайно взволнованна, ведь ей предстоял очень серьёзный разговор с директором. Но она никак не могла забыть недавнее происшествие. По всему замку до сих пор раздавались крики и плач. Тело Седрика положили в больничное крыло. Завтра мистер и миссис Диггори должны были забрать его. Гарри до сих пор не смогли найти. Кое-кто даже посмел предположить, что наверное это он убил Седрика, но после того как все Гриффиндорцы с нескрываемой злобой посмотрели на этого идиота, а Рон даже набил ему морду, он быстро успокоился и больше не смел открывать свой рот.

— Мисс Грейнджер, вы хотели мне что-то сообщить? — она даже не заметила, как директор зашёл в кабинет. Было видно, что он крайне взволнован, а в его голосе присутствовала надежда на то, что она знает хотя бы примерное местонахождение героя Магического Мира.

Гермиона поспешно вытерла выступившие на лице слёзы и попыталась придать своему голосу более уверенный тон:

— Сэр, мне кажется, я знаю, кто это сделал. — Дамблдор с надеждой посмотрел на неё. Она не меньше его осознавала, что все, что она сейчас скажет, очень важно и ей нельзя ошибаться, — Сэр, я... я долго думала над этим. Мне кажется, что всё это проделал профессор Грюм.

На лице директора появилось крайнее изумление. Он высоко поднял брови и внимательно вгляделся в Гермиону. У неё было очень неприятное ощущение, будто ее просвечивают рентгеном.

— Мисс Грейнджер, вы уверенны в этом?

— Да, профессор. Гарри... он... мне рассказывал, что профессор Грюм пытался ему помочь с драконами, а также о том, как Добби услышал, как профессор Грюм громко обсуждал вместе с профессором МакГонаггал о жаброслях и о том, догадается ли Гарри их использовать. Понимаете, возникает такое ощущение, что он всё это делал специально. Да и к тому же эти случаи, что произошли с Виктором и Флер. Я ещё обратила внимание на то, что профессор Грюм постоянно пьёт из собственной фляги и никогда не притрагивается к другим бокалам, но не странно ли то, что он пьёт почти каждый час. Я думаю, что он, возможно, пил вовсе не сок, а оборотное зелье. Просто понимаете, я никогда не могла предположить, что настоящий Аластор Грюм будет использовать Непростительные заклятия. Я прочитала много литературы о них, и я могу с уверенностью сказать, что они получаются не у каждого волшебника. И для того, чтобы так профессионально их использовать, надо тренироваться, и не раз. Но тогда получается, что профессор Грюм использовал их на других людях, — и тут она не выдержала. Ей не давала покоя мысль, что Гарри тоже мёртв. Она закрыла лицо руками и начала плакать.

Странно, но порой, когда человек выпускает из себя хотя бы часть своего горя, а на данный момент плачет, кричит, закатывает истерику, ему становится намного лучше, но только не в случае с Гермионой Грейнджер. Она чувствовала себя лучше, когда продолжала размышлять, но её состояние ухудшилось, как только ей уже было не о чем думать.

— Мисс Грейнджер, успокойтесь. Попросите мадам Помфри дать вам немного успокоительного.

— Да, профессор.

Как только за Гермионой закрылась дверь, Дамблдор позвал профессора МакГонагалл и Снегга. Он изложил им вкратце все догадки Гермионы, после чего они отправились в кабинет ЗОТИ.

* * *

Профессор Защиты от Тёмных Искусств нервно вышагивал по своему кабинету. Он был безмерно счастлив, ведь то, что Поттер не вернулся, означает, что план его Господина исполнился, а значит, Тёмный Лорд вновь возродился! Он как бы невзначай кинул взгляд на зеркало, выявляющее врагов. Там чётко проявлялись три фигуры, спешащие к нему в кабинет. У Барти Крауча младшего не было никаких сомнений насчёт того, что они смогли вычислить его. Он видел только лишь один выход из сложившейся ситуации — умереть.

* * *

Альбус Дамблдор был вне себя от злости. Он не мог поверить в то, что его смогли провести вокруг пальца таким способом. Да и к тому же, он не смог совершенно ничего узнать, с какой целью сделали весь этот маскарад. И на десерт, он понятия не имел, где находится Гарри Поттер. Учителя обыскали все ходы, всю территорию замка и Хогсмида, но никаких результатов эти поиски не дали. Но он хотя бы смог освободить Аластора Грюма из сундука, где тот провёл целый год. Но поймать живым Барти Крауча младшего не удалось. Этот трус выпрыгнул из окна аккурат к прибытию самого Дамблдора и двоих учителей.

На данный момент директор Хогвартса сидел в своём кабинете. Он только что отдал приказы бывшим членам Ордена Феникса начать незамедлительные поиски Гарри Поттера. Он не мог понять, что же такого важного он мог упустить. У него были догадки, но каждый был совершенно неправдоподобен, да и к тому же, каким местом он думал, когда решил, что Гарри украли для возрождения Волан-де-Морта? Этот мыслительный процесс посмел бесцеремонно прервать один сальноволосый нахал в лице Северуса Снегга.

— Северус, что-нибудь случилось, мальчик мой? — при этих словах Северус недовольно скривился.

— Случилось, — крикнул он, больше не в состоянии сдерживать себя.

— Успокойся, Северус, — взволнованно и слишком резко сказал директор. Снегг всегда поражался тому, что старик, который сидит прямо перед ним, всегда сохранял спокойствие, но, похоже, сегодня Дамблдор решить сменить свои принципы. А вот сейчас, чтобы загладить своё волнение, он предложит эти проклятые лимонные дольки. Как же они ему надоели.

— Сядь, пожалуйста, и объясни мне, что же случилось. Ах да, хочешь лимонную дольку?

— Я сейчас не в том настроении, чтобы есть ваши дольки, Альбус! — огрызнулся Снегг. — Меня волнуют более важные проблемы!

— Что же случилось? Ты нашёл Гарри?

— Нет, Поттер здесь не причем. Моя метка, Альбус! Смотрите, она горит! — Профессор зельеварения обнажил свою руку. Чёрная метка на его предплечье действительно выделялась особенно ярко, а это означало только одно — догадки Альбуса Дамлдора совершенно не бессмысленны.

— Так значит, наш дражайший друг всё же смог возродиться. Ты отправишься к нему? — в голосе Дамблдора ясно читалось волнение.

— А разве у меня есть выбор? — сарказма в голосе зельевара хватило бы на весь гриффиндорский факультет.

— Будь осторожен и попытайся узнать, что случилось с Гарри.

— Вы уверенны, что Тёмный Лорд возродился с помощью Поттера?

— Не знаю Северус, не знаю, но надо быть готовыми ко всему. И будь осторожен, пожалуйста. Я не хочу потерять такого хорошего зельевара, как ты, Северус.

— Непременно. — Северус Снегг поднялся со своего места и отправился в за границу трасгрессионного барьера.

Он трансгрессировал прямо ко входу в Малфой-Менор. Северус уже успел морально приготовится к Круциатусу и к своей долгой и болезненной смерти. Он медленно шёл навстречу своей смерти, даже не предполагая другого исхода событий. Северус тринадцать лет пытался изобрести зелье для стирания метки, но никакие его усилия не давали совершенно никакого результата, равно как и контрзаклятие тоже не было изобретено. Но в случае, когда человек, носящий метку, отказывается отвечать на её зов, его ждёт долгая и мучительная смерть, потому что метка разъедает человека изнутри. Северус в глубине души надеялся, что Тёмный Лорд его пощадит и оставит в живых. А также он отчаянно надеялся на то, что Тёмный Лорд не узнает о том, что он является непосредственно шпионом Дамблдора. Мрачных мыслей в голове профессора зельеварения было хоть отбавляй.

Он уверенным шагом переступил порог гостиной огромного особняка Люциуса Малфоя и стал ждать появления домового эльфа. Мдаа, Люциусу Малфою красиво жить не запретишь. Когда Северус проходил через внутренний двор Малфой-Менора, он заметил пару белоснежных павлинов, а за ровно подстриженной изгородью плескал фонтан. Стены гостиной были украшены в тёмно зелёных тонах с переливающимися серебряными узорами. В центре комнаты стоял камин, в котором горел изумрудный огонь. Прямо напротив камина находился широкий диван. Северус со своей скромной обителью не мог сравниться с таким убранством комнаты. В каждом углу комнаты был непосредственный элемент, кричащий о своем богатстве. Из своих раздумий Северуса вывел низкий и противный голос не менее противного ему домового эльфа.

— Хозяин попросил гостя пройти в Большую гостиную, сэр, — эльф в грязном полотенце низко поклонился Северусу и исчез с громким хлопком.

Недолго думая, Северус направился в Большую гостиную Малфой-Менора.

Войдя в комнату, которая могла сравниться с размерами с самим Большим залом Хогвартса, Снегг увидел, как несколько людей склонились в поклоне перед Тёмным Лордом. Наверное, Северус испугался скорее того, что его встретили в мёртвой тишине, неодобрительно глядя на него, а не того, каким или, скорее, ЧЕМ стал его Господин, у которого лицо было белее кости, с широко расставленными злыми кровавыми глазами, по-змеиному плоским носом и широкими прорезями ноздрей... Похоже, что все его опасения сбылись, и Лорд Волан-де-Морт возродился вновь.

— Северус, — медленно прошипел Тёмный Лорд, мгновенно повернувшись к Снеггу лицом, и тонкие полосы на его лице, заменяющие, как догадался Северус, губы, растянулись в ничего не предвещающей злобной ухмылке. — Мой друг, неужели ты всё-таки решил почтить нас своим присутствием?

— Милорд, — Северус, низко поклонившись, незамедлительно поцеловал подол мантии Лорда, а потом отполз подальше от трона, на котором сидел Тёмный Лорд. — Простите меня за то, что не смог прийти вовремя.

— И что же было важнее твоего Господина? — стоявшие позади пожиратели презрительно посмотрели в сторону предателя, уже предвкушая его казнь.

— Мой Лорд, — Северус незамедлительно сел на одно колено, склонив голову в низком поклоне. — Я пытался сделать всё возможное, чтобы этот, — лицо Снегга скривилось. — олух Дамблдор ничего не заподозрил, мой Лорд. Я безмерно счастлив, что вы верну...

— Нет, Северус, не ври. Ты не оправдал моих надежд! И ты будешь наказан! Круцио!

Невероятная боль пронзила зельевара, он закричал, и его крики были слышны по всему особняку. Всё его тело скрючило от невыносимой боли, и он не мог её долго терпеть, но тут, к огромному облегчению зельевара, пытки кончились, не продлившись и пяти минут. Сзади начал раздаваться гул голосов.

— Молчать! — от звука голоса Лорда всё снова погрузилось в мёртвую тишину. — Почему ты не помог мне завладеть философским камнем, Северус? Я жду объяснений от тебя.

— Милорд, я не знал. Я думал, что этот Квирелл пытается его украсть для собственной выгоды, и я всячески пытался ему помешать. Но если бы вы сказали бы мне хоть слово, хоть какой-то намёк, я незамедлительно пришел бы к Вам по первому же вашему зову, мой Лорд.

— Хм, звучит убедительно, Северус. — Лорд Судеб встал со своего трона в центре зала и медленно подошёл к Снегу. — Но я всё равно не доволен тобой, Северус. Что ты можешь сказать мне в своё оправдание? Ты же знаешь, я не терплю людей, от которых больше проблем, чем пользы.

— Я остался на своей должности зельевара, мой Лорд. — Северус немного напрягся. Сейчас от каждого его слова зависела его жизнь. — А после того случая с камнем Дамблдор думает, что я полностью его человек, и он мне доверяет. Я не мог прийти к вам раньше. Дамблдор уже начал догадываться о том, что вы могли вернуться к власти, и он попросил показать ему мою метку. После он приказал мне немедленно отправиться к вам и узнать, что же случилось с Поттером.

Зал вновь погрузился в мёртвую тишину. Никто не смел её нарушать, пока его темнейшество, сидя на своём троне, обдумывал только что произнесённые Северусом слова.

— Дамлдор уже начал собирать свой птичий орден?

— Пока он не созывал никого на собрания, но его бывшим членам приказал искать мальчишку.

— И что же ты собираешься сказать на вопрос старикана о Поттере? — Северус невольно содрогнулся от холодного тона своего Господина.

— Что совершенно ничего о нём не знаю.

— Скажи ему, что я оставил этого Поттера умирать на кладбище, — после этих слов Тёмный Лорд разразился громким смехом, отчего волосы на голове вставали дыбом.

— Вы убили мальчишку? — Северус успел трижды себя проклясть и пожалеть за то, что не удержался от вопроса, и за что получил парочку Круциатусов. Но после того, как всё кончилось, Тёмный Лорд приказал ему отправляться обратно в Хогвартс и докладывать обо всех планах Дамблдора лично ему.

После того, как Северус Снегг вышел из Большой гостиной Малфой-Менора, он прислонился к стенке и глубоко вздохнул. Всё-таки он до неприличия везуч, а раны после Круциатуса он мигом залечит в Хогвартсе. По дороге к воротам особняка Северус так никого и не встретил. Трансгрессировав прямо к воротам Хогвартса, Снегг быстрым шагом направился в замок, чтобы увидеться с Дамблдором. На часах уже было полдесятого, но все ожидания увидеть хоть одного нарушителя свелись на нет. И Северус в плохом настроении, сказав горгулье пароль, поднялся к директору.

Войдя в комнату, он обнаружил, что в кабинете собрались почти все бывше члены Ордена Феникса: декан факультета Гриффиндора, Ремус Люпин, Сириус Блек, нервно дёргающийся на своём стуле, и Аластор Грюм, который находился в очень плохом состоянии, но всё же упёрся, прямо как осёл, на право присутствовать на этом экстренном собрании, и посматривал на Блека уж больно странным взглядом, от которого выше упомянутого Блека бросало в жар.

— Северус, присаживайся. — Дамблдор, наверное, впервые за столько лет не прибавил к его имени свою излюбленную фразу "мальчик мой", которая порядком жутко раздражала ужаса подземелий, из чего Северус сделал вывод, что директор находится не в лучшем состоянии духа. — Минерва, прошу тебя продолжай, — после чего директор внимательным взглядом, как и все присутствующие здесь, взглянул на декана львиного факультета.

— Я думаю, Альбус, мы не можем долго скрывать от журналистов исчезновение мистера Поттера. И всё же нам требуется помощь министерства, они смогут подключить к поиску маггловское правительство, а так же выследить его, если он попытается применить магию.

— Кто-нибудь мне объяснит, что случилось с моим крестником? — из другого конца комнаты раздался гневный голос Блека.

— Он пропал, Сириус.

— Так я это уже понял, но я не понимаю. как он смог пропасть из Хогвартса!

— Мы сами этого не знаем! — рявкнул Грюм.

— Значит, если ваши предположения верны, Альбус, то получается, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился?— профессор МакГонаггал озвучила немой вопрос всех находящихся здесь людей.

— Северус, это так? — Дамблдор устало посмотрел на профессора зельеварения. После его слов все как заговорённые повернулись к зельевару. От такого обилия внимания ему как-то стало не по себе, и, прочистив горло, он соизволил, наконец, ответить на вопрос директора:

— Да. Я только что был у него и... — но Снегг не успел договорить, так как на него бесцеремонно навалился Аластор Грюм с громким криком "Я же ведь говорил, что он один из них!".

— Аластор, успокойся. Сколько раз можно тебе повторять, что Северус на нашей стороне, и он отправился туда по моему приказу, тем самым подвергнув себя смертельной опасности, — взмах палочкой, и запыхающийся Грюм вновь оказался на своём кресле, угрюмо глядя в сторону директора и местами бросая весьма недоброжелательные взгляды теперь уже в сторону зельевара. — Северус, если тебе не трудно, продолжай, пожалуйста.

Северус, стряхнув со своей мантии невидимые пылинки, уселся в ближайшее кресло, не забыв одарить Грюма одним из своих фирменных взглядов, из-за которого любой ученик Хогвартса сознался бы во всех совершённых и не совершенных грехах и, поджав свой хвост, сидел бы в самом дальнем углу, дабы вновь не попасться на очи Великому и Ужасному Северусу Снеггу.

— Я только что был у Тёмного Лорда и могу сказать на ваше несчастье, что он в целости и сохранности, разве что нос какой-то странный и глаза цвета крови. Не правда ли немного устрашающе? — Северус с ехидной улыбкой оглядел всех присутствующих в кабинете директора, наслаждаясь произведённым впечатлением и появившейся в кабинете звенящей тишиной.

— Надо срочно созывать Орден, Альбус! И сообщить обо всём Министерству, — к великому удивлению Снега первой обрела дар речи МакГонаггал.

— Я непременно этим займусь, Минерва. Но сначала я должен узнать не менее важную проблему — куда пропал Гарри Поттер? — после этих слов Дамблдор обратился к Снегу. — Северус, ты смог узнать, что с ним случилось?

— В общей сложности — нет, но Тёмный Лорд как-то обмолвился, что он оставил Поттера умирать на кладбище. А где оно находится, я понятия не имею, — поспешил сказать Снегг, не дав сказать что-то открывающему рот Люпину.

— У меня есть предположения, что Гарри находится на месте захоронения отца Волан-де-Морта. Ремус, ты не смог бы это проверить?

— Да профессор, я сейчас же отправлюсь туда.

— Я тоже с тобой. — Сириус встал со своего места. После чего, обернувшись собакой, вышел из кабинета вслед за Люпином.

— Северус, Минерва, я бы попросил вас связаться со всеми бывшим членами Ордена Феникса и сообщить им об экстренном собрании, который будет проходить сразу после окончания учебного года. Аластор, ты себя хорошо чувствуешь?

— Вполне, — буркнул старый аврор.

— Я думаю, тебе не помешает, если ты сейчас же отправишься в Больничное крыло и проведёшь там пару дней. Никакие протесты не принимаются, Аластор.

Альбус Дамблдор, проводив взглядом уходящих профессоров и крайне недовольного Грозного Глаза, откинулся на спинку кресла и прикрыл свои глаза. Как же он устал за сегодняшний день. С грустными мыслями директор Хогвартса принялся поглаживать своего феникса, даже не подозревая, что завтра он услышит отчет Ремуса Люпина и Сириуса Блека о том, что они нашли на месте захоронения Тома Реддла младшего следы тёмной магии, а также огромную лужу крови, судя по всему, принадлежащую Гарри Поттеру. Но его тела там не было.

— Хозяин, вы уверены, что всё идёт как надо? — Нагайна, тихо шурша, приблизилась к сидящему на троне человеку со змеиным лицом.

— Да, Нагайна. Скажи, ты не замечала изменений в мальчишке?

— У него цвет глаз временами становится бордовым, а очертания лица приобретают весьма устрашающий вид. — Нагайна положила голову на хвост и, ненадолго задумавшись, продолжила. — Пожалуй, он иногда становится

похожим на вас, хозяин.

— Значит, я прав, и моя душа берёт верх над мальчишкой. — Тёмный Лорд откинулся на спинку своего трона и мечтательно прикрыл глаза. — Скоро, совсем скоро я получу действительно ценного союзника.

— Я не понимаю вас хозяин, — Нагайна недоумевающе посмотрела на Лорда.

— Когда я пал от руки Поттера, часть моей души переселилась в его тело, и он невольно стал моим крестражем. После своего возрождения я использовал свой особый дар убеждения, чтобы Поттер поддался мне и моя душа смогла овладеть им.

— Но, хозяин, вы не находите странным то, что мальчишка уже целый месяц в силах сопротивляться вашей душе?

— Ты права, Нагайна. Как мне сообщил ныне покойный Барти, мальчик с первого раза смог сопротивляться Империусу. А насколько я знаю, не каждый волшебник может такое, да и мне пришлось приложить немало усилий для того, чтобы он подчинился мне. Но для полного завершения своего эксперимента я должен заставить мальчика совершить убийство.

— У мальчишки слишком чистая душа. Он не способен лишить человека жизни.

Волан-де-Морт задумчиво уставился на потолок.

— Не беспокойся, Нагайна, и приведи ко мне Хвоста.

* * *

Гарри Поттер уже в который раз оглядел порядком надоевшую ему комнату. Сюда никогда не пробирался свет, единственным освещением в комнате был старый светильник, стоявший на письменном столе. Он сидел на жесткой кровати, обхватив колени руками. Наверное, он уже сошел с ума, если, смотря в зеркало, видит не себя, а немного помолодевшего Волан-де-Морта. Красные глаза и бледность кожи внушали ему ужас, а что же говорить о том, что он совершенно ничего не помнит после того, как схватился за Кубок вместе с Седриком... Темнота... А после крайне болезненное пробуждение, заботливо перевязанная рука, новая мантия синего цвета, жесткая постель, мрачный потолок и комната, находящаяся в таком состоянии, будто по ней прошлось стадо особенно разбушевавшихся безонов. К нему в комнату никто не заходил. Единственное существо, ежедневно посещающее одинокого Поттера — это старый домовой эльф, который каждый день приходил с огромной порцией еды и исчезал, не говоря ни слова и не смотря в сторону уже отчаявшегося Поттера. Временами у Гарри случался нервный срыв, и он начинал опрокидывать все, что попадалось под руку. Казалось, будто эта ярость совершенно чужая и не имеет к нему никакого отношения. Иногда случались вспышки воспоминаний, где он убивал множество людей, а магглов особенно жестоко, но он понимал, что это не его воспоминания и что кто-то чужой для него, но родной для его души начинает им повелевать. Но Гарри сопротивлялся что есть сил, понимая, что в этой борьбе он обречен на проигрыш, хотя инстинкт самосохранения кричал о том, что ему нельзя забрасывать эти жалкие попытки противостоять собственному сознанию, и Гарри не сдавался. Однажды Гарри поймал себя на мысли, что он полностью равнодушен к своим друзьям, ко всем своим знакомым и его интересует только жажда власти, повелевания над людьми. И когда вновь случались эти вспышки воспоминаний, он наслаждался, наблюдая за терзающимися в страшных мучениях людьми, за всеми убийствами, которые совершались у него на глазах, и ужасался этой мысли, но не мог с собой ничего поделать.

Однажды таким же вечером или утром, он совершенно потерял счёт времени, когда Гарри спокойно лежал на своей кровати, наслаждаясь своими кровавыми видениями, дверной замок щелкнул и к нему впихнули очень толстого и лысого человечка, в котором Гарри без труда узнал Питера Петтигрю. Дверь закрылась.Питер, опасливо глядя на Поттера, буквально вжался в стену. Гарри, не ощутив ничего, кроме жажды убийства, медленно встал со своей кровати и поманил к себе лежащую возле двери палочку, которую кто-то просунул вместе с Петтигрю. За все те дни, недели, проведённые взаперти в этой комнате и не имея при себе палочки, Гарри мало-помалу начал учиться беспалочковой магии и вскоре он уже мог без слова "Акцио" призывать к себе любые предметы. Гарри догадывался, что он слишком быстро для столь юного мага обучился этому трюку. Он был уверен, что ему помогала та самая частица, которая медленно, но уверенно завладевала его душой.Он медленно подошел к стоящему около стены Хвосту, пристально вглядываясь в его испуганные глаза, и ему очень сильно захотелось испытать на нём все прелести своих видений. Он пытал Хвоста долго, искренне наслаждаясь происходящим, а после того, как от Хвоста осталась лишь жалкая кучка тряпья и ненужного жира, он произнёс то заветное заклинание, которое хотел испробовать на первом встречном.

— Авада Кедавра, — хриплый голос эхом отдался в его комнате. Всё же несколько дней молчания не остаются незамеченными.

Тело Питера с глухим стуком упало на пол. Гарри долго не мог отвести от его бездыханного тела своего взгляда. Ужас осознания того, что он только что сделал, охватил его. Он убил человека, он не хотел этого, но внутренний голос подсказывал, что всё-таки хотел. Не просто хотел, а жаждал убийства. Гарри начал метаться по комнате, разбрасывая всё на своем пути. Он больше не мог сопротивляться. Это было намного хуже Империуса. Он прямо чувствовал, как внутри него борются две его половинки. Одна из них тёмная, а другая светлая. Добро и зло. Но уже было понятно кто победит, учитывая, что он только что совершил убийство.

Даже его светлая сторона сходилась на мысли, что так этому Питеру и надо, что он заслужил такую смерть. Тёмная сторона со светлой была согласна на все сто. Но он не хотел подчиняться ей, он не хотел становиться убийцей.

"Почему не хотел? Ты уже им стал".

"Нет, это не я"

"А кто? Кролик в шляпе? Ты не можешь теперь сопротивляться, ты убил человека и не жалеешь об этом. Ты теперь убийца и ты должен смириться с этим".

"Но..."

"Что но? Твоё мнение теперь не имеет никакого значения. Теперь тобой повелеваю я, и ты будешь делать то, что я тебе скажу."

"Кто ты?"

"Лорд Волан-де-Морт, заточенный в твоём сознании."

Контакт прервался, и взгляд Гарри Поттера на мгновение стал расфокусированным, с невероятной скоростью зрачки начали менять цвет с изумрудного на кроваво-красный. Тряхнув головой и покрутив ею, словно пробуя на прочность шейные позвонки, Гарри посмотрел на зеркало. Оттуда на него смотрел самый обычный подросток, только вот красные глаза резко выделялись на фоне бледного лица. Он ухмыльнулся своему отражению, после чего открыл дверь комнаты. Даже заклинания не потребовалось. Похоже, те люди, которые закрыли его в этой комнате, наконец соизволили над ним

сжалиться и выпустить его из плена. Он вышел в такой же неосвещённый коридор, где не раздавалось ни звука, лишь шипение змеи, которое он с трудом смог разобрать.

— Хозяин я сделала всё, как вы велели. Когда я уходила, в комнате раздавались человеческие крики.

Он прошёл до конца коридора и застыл в шаге от двери, ведущей в комнату, откуда доносились голоса.

— Заходи Гарри, — низкий, шипящий и в тоже время противный голос донёсся за дверью.

Не задумываясь, Гарри распахнул дверь и увидел большую комнату, посередине которой стоял трон, на котором сидел высокий человек с длинными бледными пальцами и таким же бледным лицом, закутанный в чёрную мантию. Глаза его были багрового цвета, вместо носа широкие прорези ноздрей, а о линиях губ и вовсе говорить было нечего. Возможно, кто-нибудь испугался бы при виде такого зловещего лица, но только не Гарри, который за этот месяц, проведёный взаперти, успел увидеть кое что и пострашнее и уже не был собой. Он спокойно прошел по залу, остановившись прямо перед Лордом и в упор смотря на него. И тут его словно громом поразило. Он вспомнил, когда видел его лицо, кажущееся ему столь знакомым. Пред его глазами как в киноплёнке начали проходить кадры: Кубок, Седрик, кладбище, Пожиратели, плита, Волан-де-Морт, его глаза и голос, ощущение, словно его загипнотизировали. Может, прежний Гарри Поттер испугался бы этого и бросился бы на Волан-де-Морта в надежде прикончить его, но только не этот. Он не испытывал никаких чувств к Тёмному Лорду и просто стоял и смотрел на него, даже не пытаясь нарушить эту неловкую тишину, пожалуй, в некоторой степени даже зловещую.

— Ну здравствуй, Гарри. Я вижу, ты уже успел покончить с Хвостом. — Похоже, что первой эта тишина надоела именно Тёмному Лорду.

— Он больше не откроет свою проклятую пасть. — Гарри повернулся к Лорду спиной и сотворил себе кресло тёмно зелёного цвета с вышитым на нём серебром гербом Слизерина. Сев на довольно-таки удобное кресло, он вновь посмотрел на Лорда пристальным взглядом. — Значит, мы теперь союзники. Знаешь, я тут подумал, не ты ли подкидывал мне те воспоминания?

— Ты быстро соображаешь, — "губы" Лорда растянулись в зловещей ухмылке.

— Я надеюсь, ты уже успел обучиться некоторым заклятиям, которые ты видел в моих воспоминаниях?

— Ты думаешь, я убил Хвоста и при этом над ним не поиздевался?

— В таком случае, нам надо начать твоё обучение. — Гарри высоко поднял брови, после чего Лорд хмыкнул и пояснил. — Ты должен освоить некоторые заклинания. Надеюсь, ты не против присуствовать на собрании?

— Полагаю, что твои пожиратели будут против.

— Их никто не спрашивал.

— Я думаю, мне пока лучше не показывать своего лица.

— Нагайна может принести тебе маску... — Лорд не успел докончить, так как Гарри бесцеремонно его прервал.

— Я не собираюсь надевать маску Пожирателя, и метку принимать также отказываюсь. Я надену капюшон. До поры до времени мы не будем говорить им, кто я такой.

— Ты не доверяешь им? — Красные клаза с некоторым пренебрежением уставились на Гарри.

— Не вижу смысла в этом. Ты говоришь так, как будто сам им доверяешь.

— Что ж, с этим я согласен. Какие ещё у тебя ко мне требования?

— Я буду командовать твоими Пожирателями, потому что они теперь и мои тоже.

— С чего такая уверенность?

— С того, что теперь я знаю всю твою жизнь и все твои секреты. — На лице Гарри появилась довольная улыбка при виде помрачневшего лица Тёмного Лорда.

— Собрание начнётся через час, — сказал Лорд, тем самым дав понять, что Гарри пора убираться из этой комнаты. Чем не преминул воспользоваться этот самый Гарри.

— Нагайна. — Тёмный Лорд вновь откинулся на спинку трона.

— Да, хозяин? — Нагайна бесшумно подползла к Лорду и, свернушись вокруг его ног, изучала крайний угол этого зала, где, как ей показалось, она увидела крысу.

— Ты видела его? — И не дожидаясь ответа, Лорд продолжил. — У него глаза уже полностью стали красного цвета. Да и то безразличие в его голосе... Такое высокомерие. Думаю, наш план удался. И мой крестраж вступил в свои не совсем законные права.

— Хозяин, а если мальчишка сможет вновь сам управлять своим телом?

— Нет, Нагайна. Через некоторое время я дам ему возможность по-настоящему ощутить вкус убийства, и тогда он больше никогда не сможет сопротивляться. — Волан-де-Морт громко рассмеялся, запрокинув голову назад. И никто из двоих собеседников не обратил внимания на то, что Гарри Поттер не ушёл далеко от зала заседаний Пожирателей, а стоял прямо под дверью, внимательно слушая то, что сейчас говорил Лорд. И никак не отреагировав на только что сказанные Лордом слова, он направился прямиком к себе в комнату.

На собрание он надел длинный плащ, скрывающий его с головы до ног. И оставаясь верным своим убеждениям, он надел на голову широкий капюшон, который позволял ему не показывать никому своего лица. На собрании Пожирателей Смерти, отчитывающихся перед Лордом, он стоял рядом с троном Тёмного Лорда, чем привлёк к себе внимание всех находящихся в зале. Но никто не осмеливался сказать хотя бы слово по этому поводу, боясь праведного гнева Лорда Волан-де-Морта. Из отчетов Пожирателей он не узнал почти ничего интересного, кроме того, что Лорд решил на некоторое время затаиться и не показывать своего длинного носа (конечно, если бы этот нос у него был) магическому миру, который до последнего отказывался верить в то, что Лорд Волан-де-Морт наконец возродился. И сколько бы Альбус Дамблдор не уверял министра и волшебное сообщество, никто ему не поверил и вскоре вездесущего директора просто выставили дураком перед всем обществом. Конечно же, в ходе этого так называемого собрания, в котором каждый уже успел ощутить на себе гнев своего господина, этот самый господин не мог не обратить внимание на то, что все его подданые засматриваются на подозрительную личность, стоящую около Лорда. Он всё же решился представить "друзьям" эту столь загадочную личность, которая прямо как магнит притягивала внимание всех и каждого.

— Представляю вам, мои верные последователи, моего гостя и союзника — Виссариона*. — Тёмный Лорд с насмешкой посмотрел на впавшего в ступор предполагаемого Виссариона.

Пожиратели Смерти начали с сомнением поглядывать на союзника Лорда и горячо его обсуждать.

— С чего это ты вдруг решил назвать меня Виссарионом? — прошипел Гарри на парселтанге, гневно глядя в сторону откровенно забавлявшегося ситуацией Волан-де-Морта. — Думаешь, мне нравится перспектива носить это дурацкое имя? Ещё хоть раз повторишь такую шутку, — и уже переходя на английский добавил, — убью тебя голыми руками! И в долгожданной тишине, нарушаемой лишь шуршанием подола его уж слишком длинного плаща, Гарри стремительным шагом направился в свои личные апартаменты. Он специально произнёс свои последние слова на понятном всем языке. Пусть Волди позабавится, а на счет собственной сохранности он был уверен на сто процентов. Тёмный Лорд не нападёт на человека, носящего в себе часть его души и который уже окончательно не может контролировать своё тело. Это был действительно верный аргумент, учитывая, что теперь Гарри Поттер даже не ощущал чувства жалости к директору. Да он вообще ничего не ощущал, кроме иногда вспыхивающей, причем совершенно неожиданно для него, ярости и желания взять верх над всеми. Похоже, что Волан-де-Морт не учел одного при решении пробудить в Гарри свою собственную частичку, учитывая, что эта самая частичка совершенно не желала делить с ним власть. Но Гарри должен быть осторожен и не выдавать своих планов на будущее. Надо срочно заняться изучением нескольких полезных заклинаний и вспомнить всё, что он уже изучил и освоил до своего слияния вместе с душой Волди и становления его очередным крестражем.

Примерно через полчаса в его комнату, даже не постучавшись, ворвался не очень довольный Волан-де-Морт.

— Ты не думаешь, что слишком многого себе позволяешь, мальчишка?

— Нет, — ответил Гарри совершенно спокойно, садясь на край своей кровати. — Но если ты хочешь узнать, что же я думаю, так это то, что тебе надо заняться моим обучением.

— И с чего это вдруг у тебя такие мысли? Ты вполне можешь сам всё изучить. Тебе достаточно восстановить свою память.

— Но твоя помощь мне не помешает.

— И что же ты хочешь изучить первым делом? — Волан-де-Морт, уже немного остудив свой пыл, посмотрел на стоящего перед ним подростка.

— Легилименцию.

— Занятие начнётся после обеда, и не опаздывай. Ты же знаешь, как я наказываю провинившихся и даже опоздавших.

Гарри занимался с Лордом каждый вечер. Ему было не трудно постигать сложнейшие виды боевой магии, а также высшей Тёмной магии, учитывая то, что его часть когда-то это освоила в совершенстве. Он не показывался на глаза другим Пожирателям и предпочитал большую часть времени проводить в своей комнате. Вместе с Лордом он составлял планы на будущее, то есть на то время, когда Волан-де-Морт известит весь Магический мир о том, что он восстал вновь. Первое, что они запланировали, это нападение на Азкабан, дабы вызволить оттуда всех заключённых, которые, несомненно, присоединятся к Волан-де-Морту, а в противном случае их ждёт неминуемая смерть. В таком темпе прошёл ещё один месяц. От самого ценного шпиона в лице Северуса Снегга Волан-де-Морт и Виссарион (Гарри всё-таки согласился на то, чтобы его так называли Пожиратели) узнали о том, что Дамблдор начал попытки привлечь в свою сторону великанов, но Люциус Малфой подоспел вовремя, и великаны согласились присоединиться к Волан-де-Морту. Так же Лорд начал переговоры с дементорами, которым было решено предложить души пленников Лорда, которых, несомненно, будет больше, чем всех заключенных из Азкабана. А также стоит подавить оптимистичное настроение Магического мира, но в то же время возникает вопрос о том, как это сделать, не раскрывая того, что Тёмный Лорд возродился? Да очень просто. Надо всего лишь отправить Рите Скитер одну очень милую картинку кладбища с кровью Гарри Поттера. А статью она напишет действительно такую, что у всех слёзы от умиления на глазах будут.

* * *

— Северус, ты узнал что-нибудь ценное? — директор Хогвартса в кои-то веки решил посетить кабинет вечно всем недовольного зельевара и сейчас преспокойно сидел на одном из кресел его гостинной, отхлёбывая из маленькой чашечки мятный чай и закусывая припасёнными дольками.

— Ничего нового, кроме того, что у Тёмного Лорда появился новый союзник.

— Северус недовольно уставился в сторону незваного гостя с длиной белой бородой. Ах, как же ему хотелось повесить этого любителя лимонных долек за его же собственную бороду, а сверху полить этим мятным чаем, а на десерт посыпать дольками. — Его зовут Виссарион. Насколько я знаю, среди Пожирателей он появляется в наглухо закутанном плаще с капюшоном. Люциус мне сказал, что он появился ровно через месяц после возрождения Тёмного Лорда. Могу сказать, что он весьма загадочная личность и, говорят, что он по каким-то неизвестным причинам убил Питера Петтигрю. Также он говорит на змеином языке и не принимал метки. Он не носит маску Пожирателя, но его лицо всё равно никто не видел. Пока эта вся информация, которая известна Люциусу.

— Ты находишь, Северус, что все, сказанное тобой, очень и очень странно? — директор с милой улыбкой уставился на зельевара, отправляя в рот очередную порцию долек.

— Что из всего мною сказанного кажется вам странным?

— Например, то, что он появился ровно через месяц после возрождения Волан-де-Морта, он знает парселтанг, не является Пожирателем. Тебя всё это не наводит на какие-либо мысли?

— Вы думаете, что это Поттер? — Северус был удивлён.

— Не могу утверждать, но возможно. — Дамблдор медленно встал с кресла и направился к камину, задумчиво изучая работу мастера, построившего этот камин.

— Слишком мало доказательств. Должен также добавить к описанию этого Виссариона и то, что он очень искусный Легилимент, ничем не хуже Тёмного Лорда и также, как и Лорд, хорошо владеет Пыточным заклятием. Поттеру это не по силам. И сколько бы я ненавидел этого мальчишку, должен сказать, что Поттер и в страшном сне не присоединится к Тёмному Лорду. Да и нужен он Лорду как собаке пятая нога!

— Северус, неужели ты защищаешь Гарри?

— Вы знаете, что все, что я делал до этого и всё что я делаю сейчас, только ради Лили. — Северус потеряв самообладание, бессильно опустился на диван и закрыл лицо руками, собирая в кулак всё своё мужество. — У него её глаза. Такие... — и он запнулся, будучи больше не в силах продолжать.

— Пожалуй, я пойду. — Директор с сочувствием взглянул на Снегга, перед тем как закрыть за собой дверь, и направится к себе в кабинет.Уже прошло два месяца со дня исчезновения Гарри Поттера. Были предположения, что его забрала к себе семья магглов, живущих неподалёку от кладбища, но поиски не дали никаких результатов. Гарри Поттер будто в воду канул. Директор Хогвартса уже давно догадался о том, что для того, чтобы обрести бессмертие, Волан-де-Морт создал крестражи, и их надо было уничтожить. Но вот что собой представляет крестраж Волан-де-Морта, он не знал. Ровно, как и не знал, сколько крестражей он создал. Но Дамблдор был бы не Дамблдором, если бы так легко сдался. Он решил обследовать все знакомые места, где побывал Волан-де-Морт. И первой точкой отправления будет приют, где жил Том Марволо Реддл. Раз уж Гарри пропал, значит, этой тайне надо посвятить двух его лучших друзей, которые пойдут на все, лишь бы уничтожить Лорда Волан-де-Морта, человека, виноватого во всех бедах Гарри Поттера. Виссариона тоже не стоит забывать, уж слишком подозрительная личность.

*Виссарион — лесной житель.

Люди пожалуста оставляйте ОТЗЫВЫ!!!

На вокзале Кингс-Кросс как всегда было невыносимо шумно. Гермиона Грейнджер внимательно разглядывала всех людей, находящихся на перроне, в душе надеясь снова увидеть макушку с растрепанными черными волосами. Но Гарри нигде не было видно. А на что она надеялась? На то, что Гарри Поттер каким то чудом окажется на вокзале? Какая глупость! Гарри пытались найти уже больше двух месяцев, но все усилия оказались тщетны. Ни министерство, ни члены Ордена Феникса не смогли обнаружить ничего, что навело бы их на следы пропавшего Гарри. Было установлено только одно: тело Гарри оттуда забрал волшебник, так как нашлись ясные следы аппарации. В том, что оттуда забрали именно тело, а не живого Гарри были уверенны все. А как же, Рита и тут смогла выделиться своей блестящей статьей о том, как трагически погиб герой магического мира, получив травмы, несовместимые с жизнью, ибо об этом говорила огромная лужа крови, несомненно, принадлежавшая Мальчику-Который-Выжил. Но Гермиона не верила ни единому ее слову из этой статьи, учитывая, что эта Скитер может написать всё что угодно и про кого угодно, но только не правду.

Ей уже осточертело сидеть на кухне Гримвайлд плэйс и слушать горькие рыдания миссис Уизли, смотреть на подавленного Рона и видеть обеспокоеное лицо профессора Люпина каждый раз, когда он приходил узнать, что с Сириусом, но получал в ответ только наглухо закрытую дверь в его комнату, откуда Сириус не выходил уже несколько дней. Конечно, Гермионе тоже было не сладко после того, как она узнала, что её друг бесследно исчез, но, казалось, она единственная в этом доме, который стал теперь штабом Ордена Феникса, адекватно реагировала на всё вокруг и не потеряла еще свой рассудок от горя.

На вокзал она приехала вместе с семьёй Уизли, которые сейчас усиленно вспоминали, не забыли ли ничего дома. Вместе с Джинни она спокойно шла по коридору в поисках пустого вагона. Наконец, найдя его, она направилась в вагон старост, где им должны были сообщить правила, пароль и их обязанности. На их факультете вместе с ней выбрали в старосты и Рона. Это был первый день со дня каникул (день, когда прилетели совы из Хогвартса), когда она увидела улыбку на лице у миссис Уизли. Война войной, а поздравления и подарки никто не отменял.

* * *

Прошла ровно неделя со дня начала учебы. На банкете в честь начала учебного года все без исключения пытались узнать у лучших друзей Гарри Поттера, умер он или всё-таки жив. Но нашлись и такие, кто даже не сомневался в смерти Мальчика-Который-Выжил.Новым учителем по ЗОТИ после ухода старого аврора стала некая Долорес Амбридж. По мнению Гермионы, жаба жабой и лучше с ней было не связываться.

Гермиона и Рон, негромко разговаривая, направлялись в кабинет директора, который вызвал их для важного разговора.

— Ты не знаешь, зачем мы могли ему понадобиться? — спросил Рон, заворачивая на очередной угол нескончаемого коридора.

— Нет, но думаю, что это всё очень важно. — Гермионе приходилось буквально бежать, чтобы поспевать за ним.

— Ты думаешь, он хочет нам сообщить что-нибудь о Гарри? — Рон резко остановился, из-за чего Гермиона со всей скорости столкнулась с ним.

— Не знаю, — немного раздражённо ответила Грейнджер, отряхиваясь и переводя дыхание. — Но будь морально готов к тому, что он начнёт говорить загадками. Гарри это часто раздражало, — добавила она, немного погрустнев. — Ну ладно, хватит придумывать. Чем скорее доберёмся до директора, тем быстрее узнаем, что он хочет нам сказать. У меня есть несколько предположений относительно того, что он попытается сделать из нас новоиспеченных героев и сам возьмется за наше обучение.

— Ты уверена? Почему он тогда Гарри не обучал?

— Ты дурак? — на этот раз резко остановилась Гермиона и, увидев мчащегося на неё друга, поспешила отскочить в сторонку, после чего Рон со всего размаху ударился об стенку.

— Нет, — обижено ответил пострадавший, усилено потирая себе лоб. — Но ведь он мог обучать нас всему раньше, а не сейчас...

— До тебя ничего никогда не доходило вовремя. — Гермиона шумно втянула воздух и так же шумно его выдохнула. Обычный способ расслабиться. — Тогда Сам-Знаешь-Кто ещё было не возродился, а теперь нам всем угрожает опасность. И я тебе высказала всего лишь своё предположение. Я даже точно не уверена, что Дамблдор возьмется нас обучать.

Дойдя до горгульи, они сказали заранее сообщенный директором пароль и без проблем добрались до двери кабинета.Директор Хогвартса Альбус Дамлдор сидел за своим столом, привычно забрасывая в рот лимонные дольки. Двое гриффиндорцев, поздоровавшись, уселись на стулья перед письменным столом директора.

— Мисс Грейнджер, мистер Уизли, — директор сделал выжидательную паузу, после чего продолжил. — Вы с самого начала боролись вместе с Гарри против сил зла. Но тогда ситуация была не настолько серьёзна. Как вы уже знаете, Лорд Волан-де-Морт восстал вновь, и я думаю, вы согласитесь принять активное участие в борьбе против него? — Дамблдор внимательно посмотрел на двух подростков, сидящих прямо перед ним. Рон с Гермионой, не сговариваясь и недолго думая, кивнули. — В таком случае, — продолжил Дамблдор, -первым делом вы должны заняться Оклюменцией, чтобы уметь закрывать своё сознание от недоброжелателей.

— А что такое Оклюменция? — Рон недоуменно посмотрел на директора.

— Потом скажу, — шикнула на него Грейнджер. — Профессор, мы будем заниматься с вами?

— Нет, мисс Грейнджер. — Дамблдор улыбнулся. — Вас будет обучать профессор Снегг. Что вы ожидали увидеть на лице у двоих гриффиндорцев, которые, мягко говоря, не в ладах с Мастером Зелий? Шок. Всё совершенно верно. А как же! Столько лет ненавидишь этого сальноволосого ублюдка, а тут придётся ещё заниматься с ним индивидуально. Что ж, у нашей парочки были ситуации и сложнее. Им уже не привыкать.

— Рон, пойми, нам это необходимо, — Гермиона привычно остановила Рона от потока своего мнения, предназначенного господину директору. — Пойми, это поможет нам выиграть войну.

Рону на это заявление оставалось только промычать что нибудь вроде "мы не доживём и до первого дня войны, если будем находиться с немытым в одной комнате".

— А также, — продолжил Дамблдор, будто бы ничего и не было, — я буду вас иногда вызывать в свой кабинет для индивидуальных занятий.

После его слов глаза Гермионы засияли, а Рон только поморщился, промычав что-то по поводу того, что теперь им окончательно покоя не дадут.

Примерно через пять минут их соизволили отпустить, и они направились в

сторону башни Гриффиндора.

— О, Рон, это просто чудесно, — Гермиона впервые со дня исчезновения Гарри пребывала в таком приподнятом настроении. — Подумать только, нас будет обучать сам Альбус Дамлдор! Интересно, какие заклинания мы будем изучать? Может Высшую светлую магию, которой владеет профессор Дамблдор или разные оборонные чары. Я сейчас же схожу в библиотеку. Рон, тебе тоже надо подготовиться, чтобы не показаться слабым перед профессором Дамблдором!

Рон с некоторым сочувствием смотрел в сторону своей подруги. А как же, ведь она впервые после пропажи Гарри захотела пойти в библиотеку. У Рона же настроение наоборот упало. В этом году им предстояло сдавать СОВ, а тут ещё и директор, будь он трижды проклят, встрял со своими занятиями. Определённо в этом году ни ему, ни Гермионе не дадут спокойно жить. Эх, если бы сейчас Гарри был бы рядом, то всё могло бы быть иначе. Столько "если" и "бы"... Ведь не зря же говорят: история не терпит условного наклонения, и поэтому надо жить так, как распорядилась твоя судьба, а не мечтами о светлом будущем, которого скорее всего у них и не будет, учитывая обстановку в магическом мире, где все отказываются верить в то, что Тёмный Лорд восстал вновь, и поливают Дамблдора грязью.

Была суббота. Гиффиндорцы разбежались кто куда. В гостиной сидели только трое пятикурсников и одна девочка из четвертого.Гермиона изучала очередной талмуд по оклюменции, лишь иногда бросая раздраженные взгляды в сторону Рональда, который играл в шахматы вместе с Невиллом. Джинни с грустным видом уставилась на камин. Она влюбилась в Гарри с первой же встречи. Как же она пыталась привлечь к себе его внимание, а теперь её героя нет. Она не сомневалась в том, что Гарри умер, и никак не могла смириться с этим. Без Гарри на факультете Гриффиндор было очень грустно, даже близнецы перестали вытворять свои шутки. Каждому члену этого факультета Гарри Поттер был по-своему дорог. Каждый скорбел о нём. Лишь Гермиона до последнего отказывалась верить в то, что Гарри умер, и вспыхивала при одном только упоминании о том, что теперь его больше не вернёшь. Первокурсники, никогда не видевшие его, тоже ходили печальными. Они приехали в Хогвартс с мечтой увидеть Героя магического мира, но, как назло, именно в этот год он пропал или, как всех уверяет министерство, умер в результате несчастного случая.

— Ребят, я тут подумала, — начала было Гермиона, но Рон её бесцеремонно прервал.

— Гермиона, ты всегда думаешь, так что это не новость. — Гермиона посмотрела на него ну уж слишком не дружелюбно. В последнее время они стали чаще ругаться, и Джинни порой думала, что единственный человек, ради которого они смогли бы продержать дружеские отношения, был Гарри.

— Я тут подумала, — как ни в чем не бывало продолжила Гермиона, сделав ударение на последнем слове. — Нам нужно самим начать обучаться Защите.

— И с какой это радости у тебя такие мысли? — Рон нехотя оторвался от созерцания шахматной доски. — Тебе не хватает наших уроков и дополнительных занятий?

— Дополнительно мы ещё не начали заниматься, Рон, — с тоном "я тут умнее всех, а ты помолчи" ответила ему Гермиона.

— Так они сегодня начинаются.

— Я знаю, — огрызнулась она и продолжила. — Вы не считаете, что эта Амбридж совсем нас ничему не учит? Эта книга, которую мы уже месяц читаем, просто невыносима! В таком темпе мы никогда не научимся нормально применять даже заклятие окаменения! Куда смотрит министерство? Ведь если Волан-де-Морт возродился, мы должны научиться обороне.

— Я с тобой полностью согласен, — вступил в разговор Невилл. — Не знаю, как вы, но я не умею применить даже разрушающее заклятие, и это уже не говоря о других.

— И я думаю, что мы должны создать клуб для тех, кто хочет научиться самообороне. Ведь если мы будем продолжать изучать то, что нам рекомендует министерство, то как мы сможем сдать СОВ? — Гермиона начала нервно расхаживать по комнате.

— Ты думаешь, что к нам могут присоединиться и другие? — Джинни вопросительно посмотрела на старосту факультета Гриффиндор.

— Надеюсь.

— А ты подумала о том, кто же нас будет обучать? — Рональд с насмешкой глянул в сторону Грейнджер. — Ты?

— Гарри с этой задачей справился бы лучше всех. Он всегда хорошо знал Защиту. — Невилл опустил голову и начал рассматривать свои ботинки.

Наступила неловкая тишина, каждый углубился в свои воспоминания о Ловце команы Гриффиндора, чьё место теперь занимала Джинни Уизли. Каждому в этой комнате не хватало его, и лишь только одна продолжала верить в то, что с ним всё хорошо.

— Так, ладно, — первой нарушила тишину Гермиона. — С этим мы что-нибудь придумаем. В крайнем случае, обратимся к профессору Дамблдору. А пока нам надо найти подходящее помещение для наших будущих занятий и набрать новых членов в наш клуб.

— Ты уверена, что они согласятся? Ну, я попробую привлечь своих однокурсниц, которые верят профессору Дамблдору...

— Отлично, Джинни. А я попрошу у своих. Но не забывайте, нам надо набирать тех людей, которые уважали Гарри и верят директору и ни в коем случае нельзя брать слизеринцев...

— Гермиона, ты за кого нас принимаешь? — Рон зло посмотрел на Гермиону.

— Никто из нас не предаст родной факультет. Обратиться к слизеринцам сродне с предательством, а здесь нет таковых.

— Это я так, просто к слову. У кого-нибудь есть предположения о будущих членах нашего клуба?

— Полумна Лавгуд и Чжоу Чанг из Когтеврана. Ах да, ещё Сьюзен Боунс.

— Её мама работает в Министерстве, — покачал головой Рон.

— Твой папа тоже, — вставил своё Невилл.

— А из наших можно Дина, Симуса, Фреда и Джорджа... В общем, долго перечислять.

— Рон, ты уверен, что Симус согласится? Просто он говорил, что его мама верит министерству, — протянул Невилл.

— Не знаю. Слушай, Миона ...

— Не называй меня Мионой! — Гермиона сверкнула глазами и скрестила руки на груди.

— Хорошо, прости. Как ты собираешься назвать наш предполагаемый клуб? — все как один после слов Рона вопросительно посмотрели на Грейнджер. От такого внимания она немного смутилась, но ответила на вопрос.

— Наверное, Отряд Дамблдора. Что вы на это скажете?

— Я согласна, — подала свой голос Джинни.

— Я тоже, — одновременно сказали Рон и Невилл.

— Отлично. Рон, нам пора к профессору Снеггу, — сказала Гермиона, посмотрев на свои наручные часы.

— Уже иду.

Невилл и Джинни переглянулись. И Рон, и Гермиона не отвечали на их вопросы об этих дополнительных заданиях, но они и не настаивали.

Северус Снегг сидел у себя в кабинете, когда к нему постучались. У него не было никаких сомнений в том, что это пришли Грейнджер и Уизли. Хотелось на стенку лезть от всех этих сюрпризов и полупросьб-полуприказов директора.

— Входите, — сказал он, вставая со своего стула и поворачиваясь лицом к двум ненавистным гриффиндорцам. Они с некоторой опаской взглянули на профессора зельеварения и вошли в кабинет.

— Вы, я надеюсь, прочли хоть что-нибудь об Оклюменции и знаете что эта за наука? — он взглянул на Грейнджер, которую так и распирало ответить на его вопрос, а потом перевёл взгляд на Уизли, который, без всякого сомнения, понятия не имел что это такое.

— Уизли, ответьте мне, что же такое Оклюменция?

— Нуу... это когда закрываешь своё сознание от других, — с некоторой неуверенностью ответил отпрыск рыжего монстра в лице Молли Уизли.

— Даже первокурсник смог бы дать более точный ответ, Уизли. Минус десять баллов с Гриффиндора.

Гермиона недовольно посмотрела в сторону своего друга.

— Мисс Грейнджер, почему вы не объяснили мистеру Уизли, что такое Оклюменция? — Снегг с насмешкой посмотрел в сторону мисс Всезнайки, которую он ненавидел так же сильно, как и Поттера.

— Но я... профессор... — Гермиона даже не знала, что ответить. Она успела по дороге объяснить Рону в общих чертах, что же такое Оклюменция, а он был не в состоянии даже нормально ответить.

— Минус ещё десять балов, мисс Грейнджер. Если вы считаете, что вы умнее всех, то хотя бы помогайте своим полоумным однокурсникам вроде того же Уизли.

У Рона создалось впечатление, что он превратился в невидимку. Да как вообще этот сальноволосый идиот обращается с ними! Снегг с двойной ненавистью посмотрел на это рыжее недоразумение, будто бы поняв, о чем он сейчас размышляет. Рон спохватился: нельзя же забывать о том, что твой учитель может читать твои мысли.

— Эти уроки не будут обычными, — начал Снегг, жестом предлагая сесть. Рон и Гермиона осторожно сели за парту. — Итак, Оклюменция, или же Ментальная Блокировка, позволяет запечатать разум против магического вторжения и воздействия.

— Это как бы защита от человека, умеющего читать мысли? — Гермиона закатила глаза. Рон никогда не умел дослушивать до конца и логически мыслить.

Снегг минуту сверлил глазами Рона, словно размышляя, что же делать. Заманчивых наказаний была куча: отнять у его факультета баллы, вышвырнуть из кабинета, оскорбить? Он с трудом сдержался, понимая, что сейчас не время.

— Только магглы говорят о "чтении мыслей", — продолжил Снегг. — Разум — не книга, чтобы открывать, когда захочешь, и исследовать на досуге. Мысли не выгравированы на изнанке черепа, чтобы любой захватчик мог их прочитать. Разум — это сложная и многослойная вещь, Уизли, или, по крайней мере, большинство разумов, — он ухмыльнулся. — Тем не менее, Легиллименты способны при определённых условиях копаться в мозгах своих

жертв и правильно интерпретировать свои находки. Тёмный Лорд, к примеру, всегда узнаёт, когда ему лгут. Только те, кто хорошо владеет Оклюменцией, способны спрятать свои чувства и воспоминания, которые противоречат лжи, а значит, могут произносить ложь в его присутствии, не боясь, что она будет обнаружена.

— Значит мы должны обучиться Оклюменции, чтобы Во ... Волан-де-Морт не смог узнать, что мы на самом деле замышляем или что-то в этом роде? — Гермиона с некоторой опаской посмотрела на лицо профессора зелий, который, как ей показалось, читал её мысли. Она знала, что он является шпионом Ордена Феникса, но всё же не доверяла ему. Мало ли что.

— Вы собираетесь противостоять Тёмному Лорду, даже не владея и половиной того, что знает семикурсник?

— Это война, — коротко ответила она. Похоже, что он прочитал её мысли, и оставалось надеяться только на то, что он не знает про ОД.

— Итак, — начал Снегг, отводя взгляд от Гермионы, — вы должны попытаться очистить своё сознание. Это значит, перестать думать о всякой ерунде, Уизли! — Уши Рона резко покраснели, и он поспешно отвёл глаза. — Начнём с вас. Встаньте и возьмите свою палочку.

Рон с видом полной покорности своей судьбе встал со своего места и направился к середине кабинета, встав прямо напротив Снегга. По пути он достал свою палочку и теперь был растерян, не понимая, что же ему предстоит сделать. Была бы это Гермиона, он волновался бы меньше. Но нет, вот ведь подлец! Специально вызвал его, чтобы насладиться его неумением и лишний раз отнять баллы.

— Вы можете использовать свою палочку, чтобы попытаться разоружить меня или защитить себя любым другим способом, какой только можете придумать, — сказал Снегг. — Закройте глаза и очистите свой разум. Не думайте ни о чём, оставьте эмоции...

"Оставить эмоции?? — подумал Рон, кинув злобный взгляд на Снегга, перед тем как закрыть глаза. Мдаа ... перспектива стоять прямо перед Снеггом с закрытыми глазами, хотя здесь и находится Гермиона, внимательно следящая за происходящим, не очень радовала. — Да ногу оторвать легче, чем оставить свои эмоции перед этим сальноволосым идиотом!!"

— Легилименс!...

— Кошмар! — Рон выходил из кабинета Снегга в крайне злобном расположении духа.

— Ты прав, никак не могу очистить свой разум от всяких мыслей.

— Тебе-то легче было. Ты хотя бы была после меня. — Рон обиженно посмотрел на Гриффиндорку.

— Легче? — Гермиона недоуменно посмотрела на Рона. — Ты думаешь, мне понравилось вновь переживать события трёхмесячной давности?

— Нет, извини, — Рон виновато опустил голову. Не нужно было напоминать, что произошло три месяца назад. Он тоже до сих пор не мог забыть тот день. Он до последнего отказывался верить в то, что его лучший друг погиб, но после прочтения статьи Риты Скитер он больше в этом не сомневался. Рон настолько углубился в свои мысли, что даже не заметил того, что Гермиона уже давно его обогнала.Он поспешил за Гермионой, догоняя её уже около портрета Большой Дамы.

— Прости меня, — он взял её за руку и посмотрел ей прямо в глаза.

— Ничего, ты не виноват... просто я не могу без него. Мне его так не хватает, — она подняла на Рона влажные от слёз глаза. — Рон, мне так тяжело...

— Мне тоже Ми... Гермиона, но нельзя убиваться из-за горя. Надо жить хотя бы ради Гарри. Ты ведь помнишь? Он всегда хотел, чтобы с нами ничего не случилось. Он был настоящим героем. Он всегда нас спасал и пытался предотвратить опасность. Он не умер, Гермиона, он живёт в наших сердцах, и пока мы будем помнить о нём, он будет продолжать жить. — Рон нежно обнял её за плечи.

— Я знаю, что он не умер, Рон. Я чувствую. И я надеюсь, что он вернётся к нам и тогда всё будет как раньше. Правда? — она с надеждой посмотрела ему в глаза. Он улыбнулся в ответ и посильнее обнял. Они так простояли несколько минут, пока их не позвал Дин.

— Эй, голубки, может освободите проход? — Дин с какой-то страной улыбкой смотрел на двух лучших друзей.

— И тебе привет, Дин, — поздоровался с однокурсником Рон, отпуская Гермиону. Она, быстро стерев слезы, печально улыбнулась Дину и прошла в Общую гостиную. Рон и Дин тоже поспешили за ней.В гостиной было невероятно шумно. Гермиона быстро прошла в свою спальню. В углу возле камина сидели Невилл и Джинни, о чем-то увлеченно беседуя. Рон и Дин направились прямо к ним.

— Привет ребята, — улыбнулась Джинни, после чего Дин тоже заулыбался, рассеяно глядя в сторону гриффиндорки. — Как дела?

— Хуже не бывает, — ответил Рон, садясь на корточки перед камином и задумчиво глядя на огонь.

— А чего же ты ещё ожидал от Снегга? Конфет на день рожденья? Я тут поговорила с Полумной. Она согласна.

— А вы уже нашли место для занятий? — Рон скучающе посмотрел на Джинни.

— Нет, но думаем спросить у домовых эльфов. Они должны знать все потайные комнаты.

— У Гарри была карта. Я посмотрю там.

— Эй, ребят, вы это о чём? — Дин недоуменно посмотрел на брата с сестрой.

Только ответил ему Невилл.

— Это секрет. Если профессор Амбридж узнает, то нам будет очень плохо. Короче, сегодня Гермиона предложила создать клуб. Мы его назвали Отрядом Дамблдора. Мы решили, что если эта жаба нас ничему не учит, то мы сами сможем всему научиться. Ты хочешь вступить?

— Конечно! Без разговоров. Так значит вы ещё не нашли походящего помещения для занятий?

— Нет.

— А сколько членов у этого клуба?

— Ну ...— Джинни быстро посчитав в уме, ответила, — пять, с тобой уже шесть.

— Знаете, я тогда скажу об этом исключительно проверенным людям. Может, договоримся встретиться на выходных в Хогсмиде? И там всё обсудим?

— Ты гений, Дин, — Рон хлопнул однокурсника по плечу. — Но только когда будешь говорить об этом кому-нибудь, будь осторожен. И не говори ни названия, ни того, кто в него входит. О всех подробностях расскажем уже при встрече.

Гарри сидел в своей комнате. Сегодня они перезжали в новое место, и он пока не знал куда. Волан-де-Морт приказал собирать вещи, так и ничего не объяснив. Гарри всё больше и больше не хотелось подчиняться Темному Лорду, но это было невозможно. Мальчик был всего лишь крестражем Волан-де-Морта, не больше и не меньше. Он был всего лишь одной частицей души из множества других и не имел свой голос. Теперь уже не существовало того Гарри Поттера, который мог бы воспротивиться приказам Лорда. И не было на свете такой силы, которая смогла бы вернуть его. Или все же была? Стоит надеяться, ведь надежда умирает последней...

Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошел Тёмный Лорд.

— Ты уже собрался? — Получив утвердительный кивок, он продолжил. — Мы едем в дом к моим предкам.

— Решил вспомнить свою настоящую фамилию?

— Нет. Решил вновь ощутить тот сладостный момент, когда я прикончил своих предков.

— Какой же ты кровожадный.

— Кто бы говорил, — сарказма в голосе Лорда было хоть отбавляй.

— Было у кого поучиться. — Гарри ни на шаг не отставал от своего "учителя".

— Пошли.

— Пешком? Не думал, что ты любишь разминать свои старые косточки,— ухмыльнулся Гарри, за что получил парочку круциатусов.

— Ты так и ничему не научился за эти три месяца, — покачал головой Лорд.

— С тобой научишься только кричать и разве что лечить мелкие раны после твоего излюбленного заклинания, — сказал Гарри, потирая свой бок.

— Но мои методы приносят пользу. Вижу, ты перестал кричать, — пояснил Лорд.

— Большой прогресс. — Гарри опять не смог удержаться от колкости.

Они аппарировали прямо к входу в коттедж, где некогда жил отец Тёмного Лорда. Дом был действительно огромен, но было видно, что за ним давно никто не ухаживал после смерти Фрэнка Брайса, старого садовника семьи Реддлов, который так нелепо попал под зеленый луч Волан-де-Морта. Не дожидаясь разрешения Лорда, Гарри быстро зашёл в дом. Внутри было темно, и Гарри достал палочку, чтобы осветить себе путь и начать искать себе подходящую комнату. Они взяли с собой несколько домовых эльфов четы Малфоев. После того, как они здесь обустроятся, сюда должны были аппарировать Пожиратели из внутреннего круга.

Гарри пригляделась комната на втором этаже. Она была намного больше и просторнее его прежней комнаты. Около стены стояла широкая кровать,

покрытая красным бархатным покрывалом с кисточками на конце. Справа в углу Гарри приметил шикарный письменный стол, сделанный из красного дерева, рядом с которым стоял большой платяной шкаф. Он подошёл к окну и посмотрел на улицу. Все куда-то спешили, даже не замечая, что буквально рядом с ними находится Величайший Темный Волшебник всех времен. Гарри усмехнулся про себя. Что же будет, когда они смогут захватить весь мир? У его ног будут валяться все высокие чиновники, Министр, даже сам Дамблдор. Что сказать? Скучновато.

— Ты сегодня будешь присутствовать на собрании, — голос Тёмного Лорда вывел его из раздумий.

— Зачем? — спросил Гарри, не отворачиваясь от окна и продолжая смотреть на мрачный пейзаж, так отяготивший его.

— Я решил отдохнуть.

— С кем? — Гарри повернулся лицом к Лорду.

— С Нагайной и твоим трупом, если ты сейчас же не заткнешься, — холодно ответил Лорд. Видимо, он был не в настроении.

— Уже молчу, — поспешил сказать Гарри, чтобы не попасть снова под горячую руку Лорда с парочкой круциатусов.

— Ты проведёшь собрание. Там будет присутствовать только Внутренний круг. Люциус должен был завербовать новых Пожирателей Смерти, и ты должен сообщить им, что хочешь видеть их детей. Ты лично поставишь им клеймо. Ты хотел себе собственную свиту, ты её получишь. Тебе всё ясно?

— Гарри кивнул. — Меня не волнуют отпрыски Пожирателей, но ты должен быть уверенным в том, что они не обманывают тебя и что они действительно стоящие бойцы. Подготовишь их к Хэллоуину.

— Ты собираешься открыться?

— Нет, Пожиратели Смерти не будут учувствовать в этом, а вот стажеры должны себя показать. Мне не нужна кровавая баня. Я хочу лишь слегка напугать маглов, и дело с концом. Ты меня понял? — Снова утвердительный кивок. — Отлично. Спускайся к ним в своей обычной одежде. Я согласен с тобой насчет скрывания своего облика. Ты мне ещё можешь понадобиться как Гарри Поттер, а не как Виссарион.

— Ты имеешь в виду то, что мне придётся вернуться в магический мир? Зачем? Меня все там считают уже погибшим. — Гарри совершенно не ожидал, что понадобится Волан-де-Морту в своем прежнем облике.

— Об этом мы поговорим позже. А теперь иди. Тебя там уже заждались.Гарри медленно спустился в подземелье, обдумывая слова, только что сказанные Темным Лордом. Зайдя в комнату, которая была в два раза меньше Большой гостиной Малфой-Мэнора, Гарри обнаружил, что все Пожиратели Смерти из Внутреннего круга стоят как можно дальше от змеи, которая сейчас ползла к единственному креслу в этой комнате, куда должен был сесть мнимый Виссарион.

— Ты не Нагайна. — Гарри не спрашивал, а утверждал. После его шипения все взоры обратились на него. О том, что это Виссарион, знал лишь Малфой. Остальные не присутствовали на том первом собрании. Гарри, не обращая внимания, направился к змейке.

— Я подруга Нагайны, Говорящий, — вежливо ответила змея.

— Как ты здесь оказалась?

— Я здесь обитала и познакомилась с ней, — подойдя ближе, Гарри обнаружил, что она едва ли доходит до 27дюймов. Она была намного тоньше Нагайны, чёрного цвета с оранжевыми полосками. У Гарри просто не было сомнений в том, что эта змея ядовитая. Он медленно подошел к ней и взял её на руки.

— А ты красивая.

— Спасибо Говорящий, — она обвилась вокруг его правой руки. Гарри сел вместе с ней на кресло.

— Не называй меня так. Меня зовут Виссарион.

— Как скажете, Виссарион. Но я не знаю своего имени. — Если бы змея могла, то она бы посмотрела на него виноватым взглядом. Забавно. Гарри никогда не встречал такую покладистую и покорную змею.

— Я дам тебе имя Клеопатра. Тебе нравится?

— Клеопатра, — прошипела она, словно пробуя, как оно звучит. — Да, Виссарион. Мне нравится это имя.

— Мы поговорим позже. Извини, но мне надо поговорить с ними, — Гарри указал на стоявших в кучке Пожирателей, подозрительно поглядывавших на странную парочку.

— Я останусь рядом с вами.

— Хорошо. Итак, — сказал он, обращаясь к людям и сходу переходя на английский. — Значит вы Пожиратели из Внутреннего круга?

Никто ему не ответил. Все до единого смотрели на него недоумевающим взглядом. Гарри начал закипать. Такое неуважение к его персоне его совершенно не устраивало.

— Почему мне никто не отвечает? Или вы считаете, что вы тут главные? Если ещё хоть раз посмеешь подумать обо мне такое, то от тебя останется только груда костей. — Стоявший слева от Малфоя Пожиратель аж подскочил от испуга. Он явно не ожидал, что этот кто-то умеет читать мысли.

— Мистер Виссарион? — осторожно спросил Малфой, по привычке растягивая слова.

— Да, неужели так трудно было догадаться?

— Извините сэр, но где же Тёмный Лорд?

— У него есть кое-какие незаконченные дела. Поэтому он подослал сюда меня. -Гарри окинул пристальным взглядом всех находящихся в комнате, наслаждаясь испугом в их глазах. Они наверняка не знали, чего ожидать от человека, так близко приближенному к Волан-де-Морту. — Люциус, я надеюсь, ты справился со своей задачей? В противном случае... — он выразительно посмотрел в сторону Клеопатры, которая удобно разместилась на его подлокотнике. Глаза Малфоя расширились от ужаса.

— Я завербовал около двух десятков новичков, осталось только поставить им клеймо. Также я наладил отношения с Министром магии Корнелиусом Фаджем и могу частично контролировать его действия.

— Очень впечатляет. Продолжай в том же духе. — Гарри кивнул Малфою-старшему и обратился теперь ко всем. — Я хочу видеть ваших детей в ближайшее время у себя. Меня не волнует, учатся они в Хогвартсе или нет, но вы должны их привезти ко мне. Вам ясно? — десять голов утвердительно кивнули. — Снегг, — обладатель сальных волос дёрнулся, — есть какие-нибудь новости от Дамблдора?

— Он ушёл из Хогвартса на несколько дней, и никто не знает куда. Но перед тем как отлучиться он поручил мне обучить двоих друзей Поттера Оклюменции.

— Странно, не находишь, Северус? Но это не моя головная боль, а Волан-де-Морта. — Все Пожиратели заметно вздрогнули при звуках имени Тёмного Лорда. — Пусть сам разбирается. Ты должен привезти ко мне всех учеников шестого и седьмого курса, а также детей твоих друзей. Ты меня понял?

— Да, сэр.

— А ты, Эйвери приведёшь всех детей, которые находятся на домашнем обучении.

— Из всех детей Пожирателей Смерти только одна учится на дому, сэр.

— Хорошо. Ты должен привести её ко мне завтра.

— Как скажете, сэр.

— Как обстоят дела с дементорами?

— Они уже согласились помочь нам освободить узников. Мы приступили к подготовке и примерно через три месяца сможем осуществить наш план.

— Можете заниматься своими делами, но учтите: я жду решительных действий с вашей стороны. Меня не волнует, как вы будете выполнять задания, но качество выполненной работы должно быть наивысшим. Мы готовимся к войне, в которой у нашего противника нет шансов на победу. Мы — сильная сторона. И перед нами должен преклоняться весь мир, а грязнокровки должны быть уничтожены. Нельзя загрязнять нашу благородную кровь этой грязью, и мы должны сделать ВСЁ для будущего ВСЕХ волшебников. Свободны.

После слов Гарри в зале поднялся гул аплодисментов, и Пожиратели Смерти, восхищенно, но с некоторой опаской смотря на Виссариона, покинули подземелья. Гарри откинулся на спинку кресла, переводя дыхание. Всё прошло даже лучше, чем он ожидал. От былого волнения не осталось ни следа.

— Виссарион? — змейка рядом с Гарри внимательно посмотрела на своего хозяина. — Вы выступили просто великолепно.

— Ты понимаешь английский? — удивился Гарри.

— Есть определённая порода змей, которые прожили среди людей большую часть своей жизни и понимают человеческий язык. Я из таких.

— Ты сможешь стать бесценной шпионкой.

— Буду рада служить вам, Виссарион. У вас не найдётся пара крыс? Я очень сильно проголодалась, — змейка виновато(!) посмотрела на Гарри, на что он лишь улыбнулся и отпустил её.

— Поохотишься и поймаешь. Без физкультуры тебе не обойтись, так что ступай.

— Профессор, вы звали меня?

— Да Северус, мальчик мой, проходи. — Директор школы Хогвартс сидел за письменным столом и что-то увлечённо писал.

Северус, по обыкновению скривившись от слова "мальчик мой", преступил порог кабинета директора и, не дожидаясь приглашения присесть, плюхнулся на ближайшее кресло прямо напротив директора, после чего устало потёр виски. Он только час назад вернулся с собрания Пожирателей и ещё не отошёл от шока. Чем был вызван этот шок? Наверное тем, что Тёмный Лорд, которого он знал очень хорошо, не доверился бы никому настолько, чтобы этот человек проводил собрание Пожирателей Смерти и отдавал им приказы. А ещё больше его пугала мысль, что этот Виссарион намного опаснее Лорда и лучше его не злить. Но в то же время он как нельзя лучше подходил на роль предводителя. Он умел внушать уважение и страх одновременно. В этом и заключалось различие между Тёмным Лордом и Виссарионом. Тёмный Лорд не мог внушить уважение к своей персоне, лишь только страх. В следующий момент Снегг поймал себя на том, что рад был бы служить Виссариону, а не этому свихнувшемуся на чистоте крови Тёмному Лорду, но он встряхнул головой, отгоняя эти сумасшедшие мысли. Не хватало ещё и того, чтобы он играл роль тройного агента.

— Какие новости у тебя на сегодня, Северус? — спросил Дамблдор, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, что было только на руку Снеггу. Он ненавидел, когда этот старый маразматик сверлил его взглядом из своих очков-полумесяцев.

— Можно подумать, что меня каждый день вызывают, -огрызнулся Снегг. — Нет, я его не видел.

Дамблдор на мгновение оторвался от своего занятия:

— Не видел?

— Вместо него пришел Виссарион. Он проводил собрание.

— Ты видел Виссариона? — Дамблдор, не скрывая своего удивления, посмотрел на Снегга поверх очков.

— Он был наглухо закутан в чёрный плащ и за всё время заседания не снимал своего капюшона.

— О чём он говорил?

— О том, какой сегодня замечательный день для обеда. -Сарказм так и сочился из голоса Снегга. Дамблдор устало посмотрел на зельевара.

— Северус, пожалуйста, говори без своих комментариев и по делу. Так о чём он говорил?

— Проверял, как мы справляемся с заданиями. Даже хвалил, — неожиданно для самого себя сказал Снегг, после чего продолжил невозмутимым голосом.

— Он приказал привести к нему учеников шестого и седьмого курсов, а также всех детей членов Внутреннего круга.

— Твоего факультета?

— Да. Он также обмолвился о том, что они, возможно, захотят присоединиться к нему.

— И что тебя в этом удивляет? — Дамблдор отложил в сторону пергамент и перо и опёрся локтями о стол, соединив кончики пальцев.

— То, что он сказал: "надеюсь, что они присоединятся КО МНЕ", а не к Тёмному Лорду. Думаю, они решили поделить между собой Пожирателей.

— Ты считаешь, что Том и Виссарион равны между собой? Я бы тебе посоветовал, Северус, не забивать свою голову такими мыслями. Нас должно волновать будущее нашего мира и наших учеников.

— Я не могу отказаться, в противном случае меня вычислят. Я всего лишь шпион, а не защитник невинных детей, Дамблдор.

— Ты отправишься к Виссариону в день первого выхода в Хогмсмид? — Снегг обреченно кивнул. — Куда?

— На прогулку по городу, — буркнул Снегг, но под взглядом строгих голубых глаз немного съёжился и ответил. — Куда укажет метка. Профессор, я устал вам говорить о том, что никому из нас не говорится заранее место встречи. Мы узнаем координаты через метку.

— Что ж, я надеялся, что хотя бы в этот раз тебе сообщили, куда ты поведёшь детей, — в голосе Дамблдора читалось разочарование.

— Можно подумать, что я каждый день с ними нянчусь...

— Это обязанности декана и учителя, — перебил его Дамблдор.

— В таком случае, мне надо проверить работы пятого курса.

— Северус, — голос Дамблдора застал его у двери, -постарайся быть повежливее на уроках.

— Прикажете раздавать всем лимонные дольки?

— Не отказался бы, — улыбнулся директор.

— Извините, но долькоманом я становиться не собираюсь, профессор.

После того, как дверь закрылась, Дамблдор внимательно прочитал свое письмо, адресованное министру:

"Уважаемый Министр Магии Корнелиус Фадж.

Я бы хотел просить вас признать Сириуса Блэканевиновным по следующим причинам.

Недавно я обнаружил тело Питера Петтигрю, которого все считают погибшим четырнадцать лет назад. Но я, исследовав тело покойного Питера, обнаружил, что оно начало разлагаться совсем недавно, вследствие чего я делаю вывод, что он совершенно не умирал четырнадцать лет назад от руки невиновного Сириуса Блэка. Также было установлено, что покойный Питер был незарегистрированным анимагом, что подтверждает слова мистера Блэка. При встрече мы могли бы обсудить это дело подробнее.

С уважением, директор Хогвартса Альбус Дамблдор."

* * *

Сильвия де Винтер ужасно нервничала. А как же, ведь ей через несколько минут предстояла встреча с самим Виссарионом. По словам отца, он правая рука Тёмного Лорда. От этого становилось ничуть не легче. Она понимала... нет, она не сомневалась в том, что ей поставят метку, и она станет прислуживать Темному Лорду так же, как её отец и мать. Но она не хотела этого. Нет, она совсем не хотела присоединиться к Лорду, не хотела принимать метки. Ведь на её бледной коже это уродливое "тату" будет смотреться просто ужасно. Когда она поделилась своими мыслями с отцом, то он так сильно накричал на неё, что до сих пор в ушах слышится его гневный голос. Он заставил Сильвию учить Оклюменцию, зная, что Тёмный Лорд опытный Легилимент.

Мисс де Винтер родилась сразу же после падения Тёмного Лорда. Её с самого детства готовили к встрече с Лордом, потому что её отец был твёрдо уверен в том, что он вернётся. И вот в конце июня Лорд Судеб восстал вновь и начал набирать новых сторонников. Она столько лет готовилась к встречи с самим Лордом, но теперь узнала, что встретиться она должна с самым загадочным человеком среди сторонников Лорда. Никто не знал, что он любит, никто не знал, как угодить ему, и никто с ним не

общался.

Сильвия не училась в Хогвартсе. Она жила с отцом во Франции, где он вербовал новых сторонников. Девушка училась дома, всегда зная, что если бы ей пришлось ехать в Хогвартс, то она поступила бы на Слизерин. Она была истинной слизеринкой: такой же хитрой и так же не любила полукровок, а о грязнокровках и говорить не следует. И вот теперь ей предстоит встретиться с Виссарионом. Она знала, что сможет найти должный подход к нему. Она с детства умела угождать людям. А если Виссарион — правая рука Лорда, которому Лорд даже доверяет проводить собрания, то ей надо выложиться на все сто для того, чтобы в будущем добиться завидного положения среди окружения Тёмного Лорда. И она это сделает.

— Мисс де Винтер, — пропищал домовой эльф. — Хозяин ждёт вас у себя в комнате. Прошу за мной мисс.

Сильвия последовала за эльфом. Они поднялись на второй этаж, где эльф провел ее темному по коридору. Она шла быстро, еле поспевая за домовиком, и пыталась скрыть своё волнение. Специально для этой встречи она надела бирюзовую мантию, которая ей очень шла и прекрасно сочеталась с чёрным цветом её волос. Ей вообще нравилась бирюза. Он придавал ей чувство спокойствия, так редко посещающего её в последние дни. Эльф провел её в спальню мистера Виссариона, как ей велели его называть.

Сильвия была немного удивлена тем, что он выбрал именно эту комнату для встречи, и это ещё больше пугало её. Но быстро загнав свой испуг глубоко-глубоко, она шагнула в спальню мистера Виссариона.

Он был в обычной маггловской одежде. Чёрные брюки, белая рубашка с закатанными до локтя рукавами. Он стоял к ней спиной и смотрел на вечерний закат. Прекрасное зрелище, надо сказать. Раньше она никогда на это не обращала внимание, но сейчас, зайдя в комнату мистера Виссариона и видя этот закат, за которым так пристально наблюдал хозяин комнаты, ей стало немного спокойнее. Это было так завораживающе, будто далеко-далеко за горизонтом взорвалось какое-то огромное здание, и вместо облаков небо охватило пламя.

Сильвия могла смотреть на огонь часами, не отрывая взгляда. Ей нравилось наблюдать, как плавно пламя меняло свой цвет с тёмно-оранжевого на светло-красный. Она не понимала, почему огонь так её завораживает, но в это время она забывала обо всём на свете.

— Я вижу, вы уже пришли, мисс де Винтер, — голос Виссариона был не таким уж железным, как она ожидала. Он говорил спокойным бархатным голосом.

Девушка вышла из временного оцепенения и испуганно взглянула на Виссариона, который до сих пор стоял к ней спиной.

— Здравствуйте, мистер Виссарион, — чуть подрагивающим голосом спросила она.

— И вам привет, мисс де Винтер. Пожалуйста, закройте дверь. — Она ожидала чего угодно, но не того, что он будет обращаться к ней на вы и к тому же так вежливо. Она подошла к двери, закрыла её и повернулась к Виссариону, ожидая дальнейших приказов.

— Можете сесть, — Виссарион медленно повернулся к ней, и она смогла увидеть его лицо. У него были угольно-чёрные волосы, красные глаза, от которых по телу пробежала дрожь, круглые очки, тонкие губы и ... шрам на лбу в виде молнии. Она не раз видела фотографии Гарри Поттера и читала его биографию, исключительно ради интереса и желания узнать, как он смог победить Темного Лорда. И вот он стоит перед ней в непринужденной позе, засунув руки в карманы, и с неприкрытым интересом разглядывает её. — Я вижу, вы удивлены тем, что Виссарион оказался Гарри Поттером.

— Извините, сэр, — она не знала, чего от него ожидать. Но в то же время её охватила гордость за то, что она первая, кто увидел его лицо.

— Не извиняйтесь, — отмахнулся Поттер-Виссарион. Он сел напротив неё на край своей широкой кровати, не отрывая взгляда от её лица. Она, немного смутившись, опустила голову. — Я не люблю долго тянуть светские беседы, да и никогда не умел. Поэтому называй меня Гарри, но только тогда, когда мы одни.

— Как скажете, Гарри.

— И без выканья. Ты больше не вернёшься домой и будешь жить здесь. Ни с кем не будешь разговаривать без моего разрешения и никуда не будешь уходить. Никто не должен знать о том, кто такой Виссарион. За любое невыполнение моих требований тебя ждёт жестокое наказание. Тебе ясно?

— Да. Но можно ли будет мне видеться с отцом?

— Нет. Я буду лично с тобой заниматься целый год. Ты должна поступить на следующий год в Хогвартс. Должен сказать, что служить ты будешь лично мне. Приказы Волан-де-Морта тебя не касаются, как и принятие метки. — После этих слов Сильвия немного успокоилась. Всё не так плохо, как она думала. — Я дам тебе серебряную цепочку. С её помощью ты сможешь связаться со мной. После того, как ты оденешь её, ты не сможешь её снять.

— Вы ... э-э ты хочешь, чтобы я стала твоей шпионкой в Хогвартсе?

— Да.

— И я не буду становиться Пожирательницей Смерти?

— Ты не станешь Пожирательницей.

— Спасибо.

Гарри только кивнул и, встав с кровати, направился к прикроватной тумбочке, откуда вынул плоскую коробку, обёрнутую чёрным бархатом. Он подошел к Сильвии, которая устроилась на краю его дивана, и протянул эту коробку ей. Ей на мгновение представилось, что Гарри дарит ей подарок, но потом она догадалась, что, возможно, это та самая цепочка, о которой он говорил. Сильвия нетерпеливо взяла коробку из его рук, но так и не посмела её открыть. У неё в голове вертелась куча вопросов с самого начала их беседы, но она таки не решалась их задать. Отец говорил, что Лорд наказывает тех, кто посмеет у него спрашивать что-то. И она опасалась, что и Виссариону тоже не понравится такое чрезмерное любопытство.

— Ты хочешь что-то спросить? — Виссарион вновь вернулся на свое прежнее место и теперь с серьезным видом изучал дверь, находящуюся позади Сильвии. Девушка не знала, куда ведёт эта дверь, но могла предположить, что там находится ванная. Не дожидаясь ответа от де Винтер, Гарри продолжил. — Тебя, наверное, интересует этот вопрос: как я — герой магического мира, гриффиндорец до мозга костей мог стать союзником Волан-де-Морта. Так вот, я не отвечу на этот вопрос. А если тебя интересует то, зачем я выбрал именно тебя в свои ученицы и запрещаю общаться со своей семьей или с кем-то другим, я могу сказать лишь то, что ты идеально подходишь на эту роль. Почему? Потому что тебя не знает никто. Твой отец, насколько я знаю, тайный агент Лорда, посланный во Францию для решения международных магических соглашений. А ты будешь моей личной охраной.

— Я буду... — Сильвия совершенно ничего не понимала. Он решил сделать из неё телохранителя? Да это же смешно! — Гарри, я не могу стать твоей охраной. Да я даже толком не могу создать защиту, не говоря уже о чём то сложнее.

— Мы это исправим, Сильвия. Ты способная девушка. Занятия начнём с сегодняшнего дня. Я не люблю тянуть кота за хвост. Твоя комната находится вон за той дверью, — он указал на дверь, про которую Сильвия думала несколько мгновений вперёд. — Там ты найдешь всё, что тебе нужно. Учитывая то, что ты пришла сюда без ничего, завтра мы отправимся за покупками.

— Извините, что перебиваю вас, но когда мы будем ужинать? — У нее даже тряслись руки, когда она произносила эти слова. Но девушка ничего не могла с собой поделать. Она ничего не ела с самого утра и сейчас очень сильно проголодалась.

— Поешь после занятия. И больше не задавать мне таких вопросов, тебе ясно? — Сильвия буквально вжалась в кресло от его взгляда, а от его голоса даже волосы зашевелились.

— А теперь начнём. — Он встал со своей кровати и подошел к ней. — Вставай. — Сильвия встала с кресла, её тело пробивала мелкая дрожь. После того, что он ей сказал, она потеряла уверенность в том, что выйдет

отсюда живой. — Встань прямо напротив меня. Оклюменция — это расплывчатая наука... — Гарри начал свою лекцию. Сильвия искренне удивилась, когда он начал вот так вот объяснять ей самый на ее взгляд сложный раздел магической науки. — Не каждый может до конца постичь её. Кто-то имеет врожденные способности к Оклюменции, а кто-то никогда не сумеет ее понять. Оклюменция — это способ закрыть свой разум от чужого проникновения. Другими словами, это способ защититься от легилиментов. Ты словно выстраиваешь кирпичную стену перед своими мыслями и воспоминаниями. Также с помощью Оклюменции ты сможешь показывать человеку только те воспоминания, которые посчитаешь нужным. Я научу тебя прятать свои истинные чувства, поставив перед ними нерушимую стену, и лгать. Я научу тебя ставить ложные воспоминания. И поверь мне, даже опытные легилименты не смогут отличить правду от лжи, и наоборот. Самый простой способ очистить своё сознание — это сосредоточиться на чём-нибудь одном. К примеру, напевать песню. Действенный способ выбить человека из колеи. Есть вопросы?

— А как мне поможет песня?

— Ты будешь сосредоточена исключительно на словах мелодии, а твои мысли сами собой уйдут в глубину твоего сознания. Начинай.Начинать? Это оказалось не так легко, как она думала. Она не могла вспомнить ни одну песню, хотя часто сидя у себя в комнате она от скуки играла на пианино. Ей нравились грустные мелодии, да и играла она лишь только вальс. И вдруг она запела. Она пела, не обращая внимания на стоящего перед ней Гарри, пела о верности, любви, измене, печали. Она пела, вкладывая в каждое слово свою душу. Она настолько увлеклась песней, что даже не заметила легкого толчка в своем сознании.

— Довольно, — холодный голос Гарри заставил мигом её остановиться. — Ты неплохо справляешься для первого раза. Ты заметила, как я проникал в твоё сознание?

— Нет.

— Это твоя ошибка. Ты должна замечать даже любые жалкие попытки проникнуть в твоё сознание. Ты невнимательная. Но должен признать, что твой блок был неплох для первого раза. А теперь попробуем другой способ. Сядь.

— В кресло?

— Да.

Она села на свое прежнее место и с некоторой опаской посмотрела на Виссариона, который встал за её спиной.

— Успокойся, ты должна расслабиться. Представь себе, как ты летаешь в облаках. Очисти своё сознание. Не думай ни о чём. В твоей голове должна быть пустота. — Все эти слова сопровождались лёгким массажем её висков. Руки Гарри ловко массажировали ей голову, заставляя её расслабиться. Она легко смогла очистить своё сознание.

— Я тебе показал два способа избавления от ненужных мыслей. Ты должна тренироваться каждый день. Я буду проверять тебя без предупреждения, и если я буду неудовлетворён твоим результатом, ты по-настоящему узнаешь, что такое настоящий голод.

— Я буду стараться, сэр. — Сильвия мелко дрожа, опустила голову.

— Я, кажется, сказал, что ты должна звать меня Гарри.

— Вы сказали, что я могу вас звать так, если только мы одни, а сейчас за дверью кто-то стоит.

— Ты быстро учишься, Сильвия. Том, заходи.

— Еще раз посмеешь назвать это имя, умрешь. — Темный Лорд, открыв дверь, яростно посмотрел на Гарри. Сильвии стало ещё хуже. Двое людей, которых так боялись Пожиратели, стоят перед ней в одной комнате — не это ли настоящая "радость". "Радость" быть убитой за любой опрометчивый шажок, "радость" быть убитой в каждую секунду пребывания в комнате.

— Больше не буду, Лорд Волан-де-Морт, — насмешливо сказал Виссарион.

— Это новенькая? — Темный Лорд резко посмотрел на Сильвию, от чего у неё мурашки побежали по коже. — Не смей сидеть в моем присутствии! На колени!

Сильвия быстро подскочила, после чего уже собралась опуститься перед Темным Лордом на колени и, как учил её отец, поцеловать подол его мантии, но твердая рука Гарри удержала её. Он взял её за плечи и усадил на кресло, после чего повернулся к Лорду и не терпевшим пререканий голосом произнёс:

— Она не твоя слуга, чтобы стоять перед тобой на коленях и целовать подол твоей мантии. Она не принимала метки и не примет.

— Как ты смеешь! Она примет метку и получит своё наказание за неуважение ко мне!

— Она моя. Ты сам говорил мне, что я могу взять себе на попечение детей Пожирателей Смерти.

— Ты решил создать свою личную охрану? — Лорд, скрестив руки, смотрел а-ля я твой папа на Поттера, который тоже не отрывал своего железного взгляда от Лорда.

— Считай, что это так. Это ведь не честно. — В голосе Гарри читалась искренняя обида. — У тебя есть куча слуг, приближённые, а у меня их нет!

— Сущий ребенок, — Лорд покачал головой. У Сильвии челюсть бы отвисла, если бы ситуация не была столь напряженной. Может Лорд и тиран, но с Гарри он ведет себя как очень строгий отец(!).

— Ну не столетний старик же. Ты что-то хотел?

— Ужин.

— Мы сейчас спустимся.

После того, как за Лордом закрылась дверь, Гарри обратился к Сильвии:

— Не бойся, он тебя не тронет. И одень, наконец, эту цепочку, — немного раздраженно закончил он.

— Это будет означать, что я никогда не смогу предать тебя и буду навсегда привязана к тебе?

— Не задавать глупых вопросов! — мощный хлыст, взявшийся из ниоткуда, ударил её по спине. Она не устояла на ногах и рухнула прямо к ногам Гарри. Он стоял, смотря на неё сверху и сохраняя невозмутимый вид. — Я тебя предупреждал. Вставай. Нечего мне тут разлёживаться, половую тряпку ты мне все равно не заменишь, сколько бы ни старалась её изображать!

Ей было невыносимо больно. Но страх перед Гарри победил, и она смогла встать и последовать за ним в столовую.

* * *

Виссарион стоял около окна и пустым взглядом смотрел на улицу. Сильвия только что отправилась спать, а Виссарион боялся уснуть. Почему человек, ничем не уступающий Темному Лорду, боится уснуть? Потому что этот человек становится беззащитным, словно младенец, когда спит. Сон — это самое уязвимое время для человека. Почему? Во сне мы переживаем свои самые страшные кошмары, воспоминания. Во сне мы видим давно забытых людей. А что видит Виссарион? Он видит Гарри. Настоящего Гарри, который пытается вновь вырваться наружу. Но Виссарион знал, что Гарри обречён. Он совершил убийство, тем самым выпустив на свет чудовище, живущее глубоко внутри него. Виссарион чувствовал Гарри. Он не мог избавиться от него, он мог лишь управлять им. Настоящий Гарри всегда видел и осознавал, что он делает, но Виссарион диктовал ему все его последующие действия. Гарри стал чем-то вроде куклы, у которой была оболочка, но не было возможности пользоваться ей. Его могли заставить действовать только приказы Виссариона. Виссарион был намного добрее Волан-де-Морта, хоть и был его неотъемлемой частью. Мальчик всё-таки сильно на него повлиял, но Виссарион не мог чувствовать жалость или любовь. Лишь Сильвия смогла пробудить в нем чувство доброты. Хоть она и содержалась в нем в ничтожных количествах, он защитил Сильвию от Волан-де-Морта. Когда он увидел её, стоящую в его комнате, она только показалась ему очень красивой. Но симпатия всё же появилась. Её угольно-черные глаза заставляли застыть его на месте. Ведь что бы он не делал, тело, которым он повелевает, принадлежит подростку, который как раз начинает влюбляться в эти годы. Но Виссарион знал, что он полностью лишен любви.

И мальчик на это никак не мог повлиять. Не было той силы, которая смогла бы вернуть назад прежнего Поттера. Просто потому, что невозможно было вернуть всё обратно, он навсегда останется убийцей. Он убил человека, и ничего больше невозможно изменить.

* * *

Виссарион критически осматривал свое отражение на зеркале. Он только что принял душ и ещё не успел переодеться в приготовленную одежду для похода в Косой переулок и маггловский рынок. Общение с Волан-де-Мортом, наверное, навсегда оставит свои следы на теле Виссариона, учитывая, что раны от его Круциатусов, которые периодически получал Виссарион, да и ко всему прочему магическая плеть, которую Темный Лорд использовал в самом начале их знакомства, оставили изрядное количество шрамов на его спине. Но говорят, что шрамы украшают мужчин. Придётся поверить на слово.

Одевшись в магловскую одежду, заботливо поглаженную эльфами, Гарри направился в столовую, где его ждала Сильвия. Молча кивнув ей, он нетерпеливо передернул плечами, показывая этим, что им уже пора уходить.

Сентябрь ни на секунду не давал забывать жителям Лондона о себе. Несмотря на ясное небо и лучи солнца, светящие людям прямо в глаза, на улице было холодно. Огромные лужи свидетельствовали о том, что ночью снова прошёл сильный ливень. Деревья незамедлительно начали менять окраску своей "одежды", отдавая предпочтение жёлтому и оранжевому цветам. Люди, не останавливаясь, спешили по своим делам. Кто на работу, кто в школу, кто в больницу. Нашлись и те, кто находился уже при своих обязанностях. Короче, жизнь совершенно нормальных людей. Во всей этой спешащей толпе резко выделялись двое подростков. Мальчик лет пятнадцати, одетый в чёрные джинсы и бежевую рубашку, поверх которой была накинута чёрная куртка, что-то тихо объяснял девушке, которой можно было дать лет четырнадцать. Белая облегающая майка, мини юбка, высокие сапоги до колен и яркая красная короткая куртка нараспашку подчеркивали её прекрасную фигуру. Похоже, только этим двоим не было холодно.

Юноша с растрепанными чёрными волосами настороженно огляделся вокруг.

— Ты все поняла? — спросил он, глядя на девушку своими изумрудными глазами сквозь круглые стёкла очков.

— Да, — ответила девушка. — Как ты смог изменить цвет своих глаз? — Сильвия опять не смогла сдержать своё любопытство.

— Повтори всё, что я тебе сказал, — твёрдым голосом сказал парень, даже не обратив внимания на вопрос девушки.

— Я должна сделать вид, что ты мой брат и что ты потерял память. Объяснить тебе, что такое Косой переулок и школа Хогвартс, куда я собираюсь поступить в следующий год. Повести тебя в Гринготс, откуда затем мы отправимся за покупками, — монотонно рассказала девушка уже выученные наизусть предложения.

— Хорошо, — юноша устало потер глаза. Ничто в нём не указывало на то, что он не спал всю ночь, но всё же... — А теперь, сестрёнка, веди меня в Гринготс. Возьмем деньги из моего сейфа. Купим тебе парадную и деловую мантии. Мне совершенно не хочется, чтобы ты появлялась на собраниях в лиловом кошмаре.

— Из твоего сейфа? По-твоему плану ты вообще не должен помнить, что ты Гарри Поттер.

— Гоблины удивительные существа: они ненавидят волшебников, но не выдают их маленькие секреты, -усмехнулся Гарри. — И следите за своим языком, юная леди, — холодно добавил он.

Наступила угнетающая пауза.

— Тебе больше нравился красный? — внезапно спросил Гарри. И добавил. — Я научился этому в конце прошлого месяца.

— Тебе больше идет зелёный, — начала Сильвия, но вновь замолкла под стальным взглядом Поттера. — Ладно, давай-ка я тебе покажу Дырявый котел. — Девушка очень правдиво вошла в свою предполагаемую роль. — Это место, откуда можно попасть в Косой переулок. Не знаю, помнишь ты его или нет, но это просто замечательное место. Там можно найти столько интересного. Это место никак не сможет сравниться с Францией.

— Не терпится увидеть, — без всякого энтузиазма произнёс Виссарион. — И сколько же ты там не бывала?

— Года два. Мы с папой уехали во Францию, потому что его отправили туда из Министерства Магии.

— Зачем? Хмм... я никогда не думал, что существует Министерство Магии. — Гарри внимательно посмотрел к двери бара, не стирая с лица добродушной улыбки. Рядом с Дырявым котлом стоял худой человек в сильно поношенной одежде и так же сосредоточенно рассматривал подростков.

— Конечно существует. А зачем туда отправили отца, я не знаю.

— Так что ты там говорила про Косой переулок? — Виссарион перестал разглядывать подозрительно знакомого мужчину и начал с деланым интересом изучать всё вокруг.

— Это волшебный рынок. Знаешь, я слышала, что еще существует деревня, где живут только волшебники. Не помню, как она называется, но находится она рядом с Хогвартсом. — Ребята уже добрались до Дырявого котла и зашли внутрь. Учитываят то, что было раннее утро, в заведении не было никого, кроме бармена, и они без проблем прошли через черный вход в сам Косой переулок. Сильвия без остановки трещала о том, какой же он замечательный, и очень живо играла свою роль. Словно бы случайно обернувшись назад, Виссарион заметил, что тот мужчина до сих пор следит за ними.

— А что это за замок — Хогвартс? — спросил он у Сильвии.

— О! Это школа чародейства и волшебства. Директором там является небезызвестный Альбус Дамблдор. Папа сказал, что я буду туда поступать в следующем году. И, наверное, ты тоже.

— Туда поступают в пятнадцать лет? — Виссарион скептически поднял бровь.

— Нет, в одиннадцать, — усмехнулась Сильвия по одной ей понятной причине. — Просто всё это время я была на домашнем обучении...

— Ясно. Так это и есть Гринготс? — Гарри разглядывал огромный банк, которым заправляли гоблины.

— Да. Нравится?

— Очень.

Они вошли внутрь и подошли к одному из гоблинов. Виссарион, предварительно наложив звуконепроицаемые чары, обратился к нему.

— Я бы хотел взять деньги из сейфа Гарри Поттера. — Виссарион начал шарить по карманам в поисках ключа. Гоблин даже бровью не повёл, об удивлении речи быть не могло.

— Ключ при вас? — спросил он.

— Да, — с облегчением произнёс Гарри, доставзлополучный ключ из внутреннего карамана.

— Прошу за мной.

* * *

Ремус Люпин направлялся в Косой переулок, чтобы купить новую мантию для судебного слушания. Недавно стало известно, что Дамблдор нашёл тело Питера Петтигрю. Ремус не знал всех подробностей, но два дня назад стало известно, что Дамблдор отправил письмо Министру Магии, и сейчас дело Сириуса Блэка расматривалось повторно. Учитывая то, что Люпин являлся одним из мародёров, куда входили еще Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Петтигрю, его вызвали на судебное разбирательство в качестве свидетеля.

И потому Ремус Люпин, не имея в своем арсенале мантии, годной для такого важного дела, отправился за покупками. Ремус трасгрессировал прямо ко входу в Дырявый котел, но тут его внимание привлекли выделяющиеся во всей пёстрой толпе магглов два подростка: девушка, одетая в яркую красную куртку, и паренёк в черной курточке и с растрёпанными волосами такого же цвета. Ремус печально улыбнулся, вспомнив, как его школьный друг Джеймс Поттер всегда ходил с такими же волосами и в таких же очках. Но только цвет глаз у него не был зеленым. Стоп! Зеленым? Похож на Джеймса? Будучи оборотнем Ремус обладал идеальным зрением и слухом. У него вообще все чувства были на пределе человеческой возможности. Этот парень слишком был похож на Гарри Поттера, которого все считали то ли пропавшим без вести, то ли мёртвым. И вот теперь Люпин стоит рядом с Дырявым котлом, куда направляются эти двое подростков, до последней ниточки одетые как магглы, и видит перед собой человека, из-за которого Сириус начал безнадежно пить, Молли по каждому поводу начинала лить слёзы, Гермиона перестала играть роль всезнайки, а Рон вовсе не обращал внимания ни на что вокруг. Ко всему прочему, Дамблдор объявил, что Волан-де-Морт возродился. Многие из членов Ордена Феникса были уверены в том, что Поттер уже давно пал от руки Волан-де-Морта, а это отнюдь не прибавляло оптимизма никому, даже Снеггу.

Ремус знать не знал, кто эта особа в такой вызывающей одежде и что она делает рядом с предполагаемым Гарри Поттером. Он пошёл за ними следом, вслушиваясь в их разговор. Благодаря своему восхитительному слуху он не

пропускал ни единого вздоха.Ребята определенно направлялись в Косой переулок, это было понятно по их разговору. Люпин пошел за ними. Пройдя через проход, он отметил, что подростки направились в сторону банка Гринготс. Вслушиваясь в их разговор, Люпин удивлялся всё больше и больше. Это надо было срочно обсудить с директором. Заходить в банк он не собирался и остался стоть у входа. Вскоре "жертвы" вновь появились в поле его зрения и направились к Мадам Малкин. Люпину это было на руку, учитывая то, что он и так туда собирался.

Зайдя в магазин, он обнаружил, что предполагаемый мистер Поттер сидит в кресле и со скучающим видом смотрит на то, как его спутница подбирает себе одежду. Всё, что она ему показывала, было чёрного цвета, и Люпин не видел никаких различий между мантиями. Он тоже сел в кресло напротив Гарри. Мадам Малкин была занята, и он мог спокойно поговорить с парнем.

— Привет, — улыбнулся Люпин, пристально разглядывая Гарри. Теперь он полностью был уверен в том, что это Гарри.

— Здравствуйте, сэр, — вежливо ответил он. Уголки его губ заметно дрогнули, но он не улыбнулся в ответ.

— Пришли купить новую мантию для своей девушки? -спросил Люпин, решив испытать своё счастье.

— Что вы, — усмехнулся Гарри, покосившись на эту самую девушку. — Она моя сестра.

— Сестра? Но вы совсем не похожи друг на друга. — Сказать, что Ремус был сильно удивлён таким ответом, всё равно, что не сказать ничего.

— Сводная, — просто ответил парень.

— Ник! — из примерочной донёсся голос, а вскоре за ним вышла его обладательница. — Я хочу это.

— Отцу понравится. — Лицо Гарри постепенно начало напоминать оборотню какую-то маску. Его улыбку в ответ на улыбку девушки никак нельзя было назвать естественной.

— Твоя очередь примерять. У тебя совершенно нет никакой нормальной верхней одежды, — надула губки девушка.

— А на мне тогда что? Поросячий мех? — голос парня стал стальным, а глаза отливали нехорошим блеском.

— Ну, я имела в виду парадную мантию и... можно ещё было бы купить спортивную одежду.

— Мистер Люпин, вы можете примерить мантию, которую я для вас подобрала? — голова мадам Малкин высунулась из-за ширмы.Люпин направился в примерочную, проигрывая заново разговор, который он только что услышал. Он совершенно ничего не понимал: парень был Гарри Поттером, но черты характера этого парня совершенно не были похожи на характер Гарри. Пока он примерял светло-коричневую мантию, в примерочную зашел Гарри. Кивнув новому знакомому, он снял с себя рубашку и повернулся к Ремусу спиной, чтобы надеть мантию темно-зеленого цвета с серебристым воротником, который, по всей видимости, подобрала ему сводная сестричка. Люпин невольно взглянул на спину Гарри и просто ужаснулся, увидев бесконечное число царапин и шрамов, будто его кто-то сильно бил плетью. На правой руке был виден шрам, который тянулся от предплечья до ладони.

— Вы сильно покалечены, — не удержался оборотень от комментария. Гарри быстро натянул белоснежную рубашку, а поверх нее ту самую темно-зеленую мантию, после чего повернулся к Ремусу лицом и бесстрастным голосом проговорил:

— Я знаю.

— Вас бьют? — осторожно спросил Люпин.

— Нет, — все таким же безразличным голосом ответил Гарри. — Это старые шрамы, и я не помню уже, где их получил.Сказав это, Гарри пулей вылетел из примерочной. Люпин таки не решился сказать этому мальчику о том, что знает, кто он на самом деле. Хотя... возможно он даже ошибается. Нет, сначала нужно переговорить с Дамблдором и только потом начать действовать.

Выйдя вслед за парнем, Люпин обнаружил, что Гарри, расплатившись с мадам Малкин и взяв свои покупки, уже ретировался в неизвестном направлении, а сразу же отправиться вслед за мальчиком ему помешала хозяйка заведения, которая так некстати приблизилась, чтобы подправить рукава его мантии.

Освободившись от мадам Малкин и выйдя из заведения со своей покупкой, Люпин тотчас трансгрессировал в Хогсмид и быстрым шагом направился в Хогвартс.

Директор Хогвартса, победитель Гриндевальда, обладатель ордена Мерлина первой степени и председатель Визенгамота Альбус Персиваль Вулфрик Брайан Дамблдор сидел у себя в кабинете за дубовым письменным столом и попивал сладкий чай, закусывая лимонными дольками. В таком виде его застал Ремус Люпин, бесцеремонно ввалившийся в его кабинет. Он, тяжело дыша, без разрешения опустился на кресло. Дамблдор спокойно смотрел на подающего большие надежды попасть в психическое отделение больницы Св. Мунго Люпина. Успокоившись, Ремус смог выдавить из себя только одно слово "Гарри", а потом жадно припал к предложенной Дамблдором чашечке чая.

— Ремус, что случилось с Гарри? — тревожно спросил Дамблдор. — Ты что-нибудь узнал?

— Я его видел, профессор. — Люпин на мгновение замолк и перевёл дыхание.

— Я видел Гарри.

— Где? И почему ты не привел его ко мне? — впервые Альбус Дамблдор, потеряв самообладание перед Ремусом ... закурил трубочку? Нет, отложил в сторону лимонную дольку, которую собирался отправить к себе в рот.

— Я ... мне надо было купить мантию для судебного слушания, и я отправился в Косой переулок. Когда я трансгрессировал ко входу в Дырявый котел, то увидел двух подростков: парня и девушку, одетых по-маггловски. Тогда я подумал, что мальчик чертовски похож на Джеймса, но, приглядевшись, я обнаружил поразительное сходство с Гарри. У него были такие же растрепанные чёрные волосы, круглые очки, зелёные глаза, но шрама я не увидел, потому что его лоб закрывала чёлка. Прислушавшись к их разговору, я понял, что Гарри совершенно ничего не помнит о своей прошлой жизни. Девушка, которую он потом мне представил как свою сестру, объясняла ему, что такое Косой переулок, а так же обмолвилась о том, что она в следующий год поступит в Хогвартс, а до этого она находилась на домашнем обучении.Я смог поговорить с ним только в магазине мадам Малкин. Он меня не узнал, профессор! Представляете? Я зашёл в примерочную и уже собирался выйти, как вслед за мной зашел Гарри. Великий Мерлин! Профессор, всё его тело было в шрамах и царапинах! Я не понимаю, как так случилось, что он совершенно не помнит, где он их получил!

— Успокойся, Ремус. — Дамблдор снял очки и устало потер виски. — Во-первых, кто эта девушка, которая сопровождала его?

— Не знаю, он сказал только, что это его своднаясестра, — покачал головой Люпин.

— Как она обращалась к Гарри?

— Она назвала его Ником.

— Откуда ты знаешь о том, что Гарри не помнит о шрамах на своем теле?

— Он сам сказал.

— Ты попробовал ему рассказать о том, кто он на самом деле?

— Нет, не успел. Когда я вышел из примерочной, он уже уходил.

— На что были похожи шрамы? — нахмурился Дамблдор.

— На следы от кнута. Местами были следы от Круциатуса, и ещё был шрам на его правой руке от предплечья до ладони. Мне кажется, что эта рана совершенно не имеет никакого отношения к Пыточным заклятиям. Возможно, её делали намеренно.

— Достаточно. А теперь, Обливиэйт. — Дамблдор направил палочку на Ремуса.

!!!ОТЗЫВЫ!!!!

Ясная погода, которая недолго радовала людей, быстро сменилась, и небо заволокло серыми тучами. Дураку было понятно, что сейчас пойдет сильный дождь, и жители деревни Малый Висельтон поспешно покидали улицу, прячась в теплые и уютные дома, по пути оглядываясь на загадочный дом на окраине. Дом стоял на высоком холме лицом к деревне. Окна тут и там были заколочены, с крыши постепенно осыпалась черепица, а по фасаду буйно и беспрепятственно расползался плющ. Когда-то прекрасный особняк, именуемый домом Реддлов и размерами превосходивший любое строение на многие мили вокруг, был заброшен и необитаем.

Но с недавних пор жители этой малой деревни начали замечать, что туда часто входят и выходят странные люди, одетые в более чем странную одежду, и загадочным образом исчезают. Окно на втором этаже часто было открытым, и оттуда лился свет от включенной лампы. Ни у кого не было сомнений в том, что в этом доме, который считали очень "зловещим", обитали не менее зловещие люди. Периодически оттуда слышались крики и вопли пленников. Никто не решался вызвать полицию, мало ли что. И поэтому каждый висельтонец старался держаться от этого дома подальше. Как говориться, меньше будешь знать, лучше будешь спать. И никто не догадывался о том, что в этом доме живёт единственный наследник тех самых Реддлов.

— Ты отлично сыграла свою роль, Сильвия. — Виссарион разливал по бокалам красное вино, сидя на высоком стуле в столовой особняка. — Думаю, сейчас наш дражайший директор ломает голову о том, где же я мог быть. — Он засмеялся тихим смехом, от которого мурашки пробежали по всему телу.

Сильвия, невольно содрогнувшись, неуверенно приняла с его рук вино и слабо улыбнулась.

— Ты хочешь знать, почему я всё это задумал? — Виссарион медленно водил пальцем по краю бокала. Ответа не последовало. — Ты должна знать, не так ли? — он повернул голову к съежившейся девушке. — Конечно должна, ведь ты будешь непосредственно участвовать в этом спектакле. Я подумал, что шпиона в стане директора должно стать на два человека больше. — Он вновь принялся изучать содержимое своего бокала. — Северус — слишком подозрительная личность. Иногда мне кажется, что ему не нравится прислуживать Лорду. Но не мне его винить, Волан-де-Морт действительно обращается с Пожирателями, как с тряпьём, а я же считаю, что их надо хоть изредка, но поощрять за хорошо проделанную работу. А на счёт сегодняшнего должен сказать, что собираюсь вернуться в следующем году в Хогвартс. Думаю, Волан-де-Морт тоже это задумал. Я подберусь поближе к Дамблдору и заткну этому маразматику рот навсегда.

— Ты собираешься пробраться в Хогвартс и убить Дамблдора? — Сильвия впервые за все время разговора открыла рот.

Виссарион не спешил с ответом. Он медленно отпил вина, поморщился и, закрыв глаза, произнес:

— Да, но не обязательно туда пробираться тайно. Нет, я могу туда пойти в виде Гарри Поттера, продолжить жить как раньше, но подойдет время, когда мне представится возможность убить его. А потом я захвачу Хогвартс.

— А зачем тебе нужна я?

— Прикрытие, — просто ответил Виссарион, но, увидев недоумение в лице Сильвии, добавил, — Думаешь, не будет выглядеть странным то, что я внезапно пропал именно в день возрождения Волан-де-Морта и не давал о себе знать целый год? Именно из-за этого я и устроил этот спектакль с потерянной памятью. Моя версия такова: некто по фамилии де Винтер нашёл меня, но так как жил последние несколько лет во Франции, он понятия не имел, что я знаменитость, которого ищет весь магический мир Британии. О себе я ничего не помню, но память стала ко мне постепенно возвращаться, и я вспомнил своё имя. Но сообщать во всеуслышание не хотел и решил сдать СОВ в Министерстве, а ты оформишь документы на поступление на пятый курс.

— Слишком просто, — ответила Сильвия, задумчиво глядя на Виссариона.

— Я знаю. А теперь перейдём к проблеме под названием "Твое обучение". — Он положил локти на стол и скрестил пальцы. — Я решил не мучиться и просто передать тебе часть моих знаний сейчас.

— Как? — Сильвия порой думала, что человек, сидящий перед ней, просто сумасшедший.

Вместо ответа Виссарион молча встал и проводил её в свою комнату, где уложил на кровать, а потом дотронулся до её висков двумя указательными пальцами и сосредоточился на том, какое из своих знаний ей нужно передать.

У Сильвии неприятно загудело в ушах, когда Виссарион прикоснулся к ее вискам, а потом она начала ощущать как поток магии и неизвестных знаний протекает в неё. Через некоторое время гудение прекратилось, уступив место сильной головной боли. Не сдержавшись, Сильвия застонала. Услышав её тихий стон, Виссарион быстро убрал пальцы с её висков и с неприсущим ему беспокойством проверил самочувствие девушки. Убедившись, что с ней всё хорошо, он вышел из комнаты и направился в лабораторию. Ему надо было приготовить зелье для Сильвии.

Зайдя в комнату и никого там не обнаружив, он принялся за готовку зелья. Это заняло примерно полтора часа. Затем он разлил готовое зелье по флаконам и, положив их в специально приготовленный мешок, вернулся обратно в комнату. Сильвия спала, свернувшись калачиком на его широкой кровати. Он тихо, стараясь не шуметь, подошёл к кровати и, насильно открыв ей рот, влил туда зелье отвратительного вкуса. Сильвия резко вскочила с кровати и, увидев рядом с собой Виссариона, поспешила проглотить это зелье.

— Ну что, спящая красавица, — насмешливо спросил Виссарион, — очнулась?

— Что ... что это было? — не переставая кашлять, спросила де Винтер.

— Зелье для лучшего усвоения твоим разумом большого количества полученной информации. В данном случае, часть моих знаний, которые я передал тебе, — совершенно спокойно ответил Виссарион.

— Не поняла. — Сильвия в поисках стакана воды пробежала по всей комнате глазами и, не найдя ничего похожего, обречённо посмотрела на хозяина этой комнаты.

— Это часть твоего обучения. Я ведь говорил тебе, что хочу, чтобы ты стала моим телохранителем. Учить тебя по нескольку лет я не собираюсь, поэтому решил использовать самый короткий способ.

— Получается, что я теперь могу спокойно сдать экзамены за седьмой курс?

— Ты должна освоить новые знания, я имею в виду практические, а теорию, да, ты сможешь сдать хоть сейчас. И воду тебе пить нельзя в течение двух часов, — добавил он, увидев, как Сильвия, найдя искомое на подоконнике, чуть было не кинулась туда.

— А почему мне надо было вчера изучать Оклюменцию, если ты сам мог мне предоставить знания о ней таким специфическим способом?

— Вот именно, я могу предоставить тебе знания о ней, но не обучить. Человек сам по себе уникален, и Оклюменция должна подстроиться под него, а не человек под Оклюменцию. Мои знания об Оклюменции тебя бы все равно ничему не научили.

— Значит, я теперь по силе равна тебе?

— Откуда такая наивность? Я же сказал, что передал тебе ЧАСТЬ своих знаний. Но не надейся, что ты теперь сможешь спокойно жить. Ты будешь каждый день по три часа заниматься спортом и осваивать новые виды магии и всё то, что я тебе передал.

— А я тоже смогу так делать?

— Нет, это могут только опытные Легилименты, обладающие сильным магическим потенциалом. К тому же, это запрещено законом. Тот же Дамблдор никогда такого не сделает, хотя возможностей у него предостаточно. А теперь подъём и в подземелья, — командным голосом крикнул Виссарион, выходя из комнаты.

Сильвия нехотя поплелась за ним в самую неприятную часть этого дома. Спустившись вниз, она зашла в одну из двух комнат подземелий, которая по размерам была намного меньше и темнее. Проще говоря, это был своеобразный каземат, где держали несколько случайно попавшихся под руку маглов. В комнате было непривычно тихо, лишь тусклый свет от факела в руках Виссариона худо-бедно освещал комнату. Рядом на коленях сидел магл лет двадцати в жутко-рваной одежде и испуганно смотрел на Виссариона, держащего его за плечо. Миленькая картина, особенно если учесть, что стены в этой комнате полностью покрыты хорошо въевшейся плесенью и откуда-то взявшейся слизью. Ну, и лужи крови на полу в придачу.

— Вот тебе подопытный кролик, — будничным выражением лица сказал Виссарион. — Делай с ним всё, что захочешь, но чтобы он не умер. Тебе ясно? — Сидящий на полу пленник начал заметно трястись.

— Да, — под стать своему "наставнику" ответила де Винтер.

— Я зайду через полчаса, — бросил Виссарион, уже выходя из комнаты.

— Мне надо закончить за полчаса? — её слова застали Виссариона прямо на пороге.

— Нет, — ответил он, резко остановившись. — Я зайду просто так, для проверки. Хочу быть уверен в том, что ты не упадешь в грязь лицом на показательном ... — он замолчал, и как показалось Сильвии, подбирая подходящее слово, — выступлении перед Пожирателями и Волан-де-Мортом. — Он тихо прикрыл дверь и ушел.

— Пожалуйста, мисс, — прошептал пленник сразу же, как только ушёл Виссарион, — не убивайте меня. — Он подполз на коленях к равнодушной Сильвии и начал теребить подол её мантии. — Я ничего плохого не делал, у меня молодая жена, мисс. Прошу вас... — Отпустив край мантии девушки, он начал безудержно плакать.

— Меня не волнует твое семейное положение! — рявкнула Сильвия, отойдя от него на пару шагов. Что ни говори, но она всегда ненавидела магглов. — Ты жалкое подобие человека. Легилименс. — Сильвия направила палочку на съёжившегося магла.

Она стояла на заснеженной улице. Мирная атмосфера, совершенно противоречащая тому, что творилось в подземелье штаба Тёмного Лорда. Прямо перед ней находилась скамейка, на которой сидела женщина среднего возраста и читала свежий выпуск "The Times". На несколько мгновений Сильвии показалось, что перед ней сидит её мать, такая же красивая, как на фотографиях. Но это невозможно, она находится в воспоминаниях магла.

— Мама, мамочка! — к женщине подбежал маленький светловолосый мальчик, в котором Сильвия узнала пленного. — Смотри, что я умею... — что же умеет этот малыш, она так и не узнала.

Сила заклинания была настолько ничтожна, что её не хватило даже на минуту, и она вернулась в реальность. Магл смотрел на неё полными ужаса глазами. Сильвия даже невольно залюбовалась выражением его лица. "Что ж, не получилось в первый раз, получиться во второй. Первый блин всегда комом. Так, сперва надо глубоко вздохнуть, успокоиться, очистить свое сознание, направить палочку в упор на магла и произнести заклинание."

На этот раз картина сменилась. Подросток нежно обнимал за плечи маленькую плачущую девочку и неотрывно смотрел на небольшой холмик на земле с неумело прибитой табличкой, на которой было написано: "Самая лучшая мама на свете".

Вновь всё поплыло перед глазами, и она уже стоит рядом со священником в церкви. Прямо перед ней стоят тот самый парень и девушка, с любовью смотрящие друг на друга. Следующий "кадр" — беременная жена? Неинтересно.

Она находится в зале, где обычно проводились собрания Пожирателей. Тёмный Лорд сидит на своем обычном месте, а прямо перед ним на коленях, низко склонившись, сидит её отец.

— Прошу вас, пожалуйста, сжальтесь, мой Лорд. — Сильвия впервые слышала, как отец плачет.

— И я считал тебя своим лучшим последователем, — Лорд разочарованно покачал головой. — Круцио!

Сзади раздался вскрик, и Сильвия, подняв голову, увидела в решётчатом окне светловолосую макушку.

— Схватить его! — закричал Лорд.

Картина медленно начала расплываться. Для Сильвии так и осталась загадкой участь её отца.

Она стояла перед напуганным маглом и не могла перевести дыхание. Её прожигала злость на отца и на Темного Лорда. Как такое могло произойти? Она совершенно не понимала, чему верить: только что увиденному или голосу разума, который твердил ей о том, что это все бред и её отец находится далеко во Франции. Но, всё же, надо ещё раз попробовать, может она сможет побольше узнать об этой истории.

— Легилименс! — Что-то подсказывало Сильвии, что надо задать точную цель, по которой она сможет найти нужное ей воспоминание. Она стояла в буквальном смысле нигде. Вокруг неё была тьма и больше ничего, но как только она начала думать об отце и о том, что видела только что, перед ней появилась тонкая светлая линия, которая все больше расширялась, пока не превратилась во что-то типа маленького экрана. Сообразив, что надо сделать, Сильвия шагнула в его сторону и оказалась в той же самой комнате, где проходили собрания Пожирателей. Её отец сидел в той же самой позе без каких либо следов пыточного проклятия. Тёмный Лорд сидел на своём троне, мечтательно смотря на свою змею, и, казалось, совсем не обращал внимания на мистера де Винтера.

— Мой Лорд, я сделаю всё, что в моих силах, — первым нарушил тишину де Винтер.

— Ты не сможешь его уничтожить, — как-то необычно для своего голоса сказал его Темнейшество.

— Ради вас я готов на всё.

— В таком случае ты убьёшь свою дочь, — сказал Лорд, переводя взгляд на де Витера, который так и не посмел поднять глаза на Лорда. — Но не сейчас. Скоро для этого представится более удобное время, — в голосе Лорда явно читалось злорадство.

— Я не могу, она всё что у меня есть. — Де Винтер слегка дернулся. Видимо, его последние слова вылетели против воли.

— Ты забыл, с кем ты разговариваешь? — разгневался Тёмный Лорд.

— Довольно! — голос раздался издалека, как будто говоривший находился на самом конце огромной комнаты. Контакт резко прервался, и Сильвия, не устояв на ногах, рухнула на пол. Перед ней, с палочкой на перевес, стоял Гарри Поттер. Нет, скорее не он, а Виссарион. Глаза отливали нехорошим красным блеском, ноздри раздулись, лицо, перекошенное от злости. Сильвия нервно сглотнула, сейчас ей достанется.

Её спасло только одно, а точнее, один магл, который сейчас был уже не в состоянии даже мычать, но до сих пор был жив. Сильвия понятия не имела, какие заклинания использовал Гарри, но зрелище стоило того, чтобы Сильвия осталась глухой на всю оставшуюся жизнь. А состояние этого никчёмного магла никого не интересует.

После нескольких минут безостановочного крика и нецензурной брани, Поттер указал на дверь. Сильвия, уже привыкшая к его языку жестов, быстро исчезла из этой комнаты, а вслед за ней оттуда вышел и Виссарион. Она пропустила его вперед. С одной стороны, это можно было воспринимать как знак уважения, а с другой — как инстинкт самосохранения.

Сильвия шла за Виссарионом и размышляла о том, что же так взбесило его. Поводов, кажется, не было. Успокаивало, или пугало, только одно: она сейчас всё узнает, возможно, даже испытает на собственной шкуре. Странный этот Виссарион. То он становится чуть ли не джентльменом, то он настоящий садист а-ля копия Волан-де-Морта.

Виссарион, зайдя в комнату, бесцеремонно развалился на кровати. Сильвия осторожно зашла за ним и уже собиралась отправиться к себе, как Виссарион приказал ей остаться.

— Планы меняются, — начал он, даже не вставая. — Я уезжаю через две недели.

— Куда? — спросила Сильвия, уже напрочь забывшая о планах Гарри. Да, именно Гарри. Спокойное, безобидное лицо, вновь ярко зелёные глаза, такие завораживающие... Сильвия слегка тряхнула головой. Нельзя отвлекаться.

— К Блэку, — ответил Гарри и, поднявшись, уселся в позе лотоса.

— Но ведь ты должен был поехать туда в начале июля.

— Волан-де-Морту так захотелось, — без выражения ответил Гарри. — Как прошла тренировка?

— Тренировка? — Сильвия уже успела забыть о том, что недавно увидела в воспоминаниях магла. Ей стало стыдно за то, что она даже не волнуется за отца. Возможно, всё дело в том, что она с детства его недолюбливала, но боялась себе в этом признаться. Хотя, тут уже как посмотреть: волноваться за отца или за себя? — Ах, да. Я должна у тебя кое что спросить, ты не против?

— И что же? — изогнул бровь Гарри.

— Ты не видел моего отца? — Сильвия затаила дыхание в предвкушении ответа.

— Нет. Я же говорил тебе, никаких встреч, пусть даже это твой отец! Ты нарушила правило?

— Нет, нет, — поспешила ответить она. — Я видела папу в воспоминаниях этого магла, и они говорили о том, что Тёмный Лорд хочет меня убить.

— Правда? — лицо Поттера превратилось в будто бы восковую маску.

— Да , — ответила Сильвия.

Виссарион не отрываясь смотрел в одну точку. Было видно, что он сейчас обдумывает слова Сильвии. Молчание всё затягивалось, Сильвия нервничала всё больше , а лицо Гарри всё больше и больше приобретало хищный вид.

— Весьма странно, — медленно протянул он. — Зачем ему тебя убивать? За этим стоит что-то другое, и я выясню что, — сказал Гарри уже более бодрее. — Только вот жаль, что этот магл в течении месяца не сможет дать нам дополнительной информации.

— Почему? Мы сможем вновь на нем использовать Легилименцию. — Сильвии показалось, что ее слова прозвучали очень глупо, но ведь она права.

— Хм, пожалуй, я немного погорячился после того, как Лорд сообщил об изменениях планов. Я использовал сильное тёмное заклинание. Изобретение самого Волан-де-Морта, — хмыкнул Гарри. — Оно притупляет мозги, портит память и причиняет невыносимую боль. Пожалуй, это его единственные побочные эффекты.

— А какая его главная функция?

— Он медленно убивает человека. После него можно прожить максимум три месяца, но так долго ещё никто не прожил.

— А если этот магл умрет раньше времени? Мы не сможем узнать всей правды?

— Проживёт, — твердо ответил Поттер. — Я использовал заклинание меньше пяти минут. Но всю работу по добыче информации тебе придется выполнять одной.

— Я смогу, — кивнула Сильвия.

— Ты уверена? -скептически изогнул бровь Гарри.

— Да. Как никак, это напрямую касается меня, — твердо ответила она.

— У тебя нет ко мне больше никаких вопросов?

— Ну-у... — неуверенно начала Сильвия, — когда я в последний раз использовала Легилилименцию, то оказалась в странном месте...

— Тебя окружала тьма? — спросил Поттер, на что получил утвердительный кивок. — Ты быстро учишься. Разве ты думала, что Легилименты вот так с бухты-барахты отыскивают нужные мысли, воспоминания? Попадая в такое место, ты должна чётко представить себе свою цель. Иначе ты там застрянешь.

— Навсегда? — ужаснулась Сильвия.

— Если рядом не будет случайного наблюдателя, то да. Остальное обсудим потом. Ты не должна забывать , что обязана развивать все те знания, которые я тебе дал. Как и о том магле, за которым тебе придется ухаживать, — усмехнулся Виссарион. Худшего занятия Сильвия придумать не могла.

* * *

— Северус, ты не мог бы зайти ко мне. — Покой профессора Снегга был нарушен появлением головы Дамблдора из камина.

Проклиная судьбу за такой "подарок" , Снегг направился в кабинет директора, лишь на минуту задержавшись перед горгульей, пытаясь вспомнить пароль.

— Рогатый ослик. — Северус никак не мог понять, откуда у этого маразматика могла взяться такая фантазия, и за какие умные дела его считают величайшим волшебником столетия. — Добрый вечер, профессор, — поздоровался зельевар и зашел в кабинет Альбуса Дамблдора.

— Добрый вечер, Северус, — ответил Дамблдор и испытующе посмотрел на Снегга. — Садись, — он указал на кресло с высокой спинкой. Северус сел на предложенное место и вопросительно посмотрел на директора.

— Зачем я вам понадобился? — Сложившаяся тишина первой надоела мастеру зелий.

— Ко мне сегодня заходил Ремус, — начал Дамблдор и, по непонятной Снеггу причине, выглядел слегка виновато. — Он сообщил о том, что видел Гарри. Живого, — подумав, добавил он.

— Надо же, а я то надеялся, что этот...

— Северус, пожалуйста, — устало проговорил Дамблдор, потирая глаза, и продолжил. — По сообщению Ремуса, Гарри ничего о себе не помнит.

— Я не доверяю этому оборотню, — буркнул Снегг.

— Ты вообще никому не доверяешь. — Похоже, Дамблдор уже начал терять терпение.

— И правильно делаю, — стоял на своем зельевар. — Так зачем я вам понадобился? Раз уж вам известно хоть что-то исходя из сообщения Люпина, то пусть он и разбирается во всем этом.

— Я стер ему память, — признался директор. — Исключительно из благих намерений.

— А, ну да, конечно. Сначала Оборотень все рассказал бы Блэку, после чего Блэк, даже не разбираясь в деталях, с истинно гриффиндорским безумством кинулся бы искать, спасать и бог весть что ещё делать с Поттером. Я прав?

— Абсолютно, — согласился директор.

— И что же мне делать? — Снегг в лучших своих традициях вопросительно изогнул бровь. — Защитить честь факультета Гриффиндор?

— Я вызывал тебя сюда не для этого, Северус. Честь гриффиндорцев я могу защитить и сам. А теперь перейдём к делу, — повысил голос Дамблдор и, не дав Снеггу времени для придумывания новых колкостей, продолжил. — Ты должен узнать у Пожирателей всё, что им известно о Гарри.

— Это невозможно, — покачал головой Снегг.

— Я говорю о том, что произошло на кладбище, — уточнил директор.

— Меня могут раскусить. — Северусу уже надоело напоминать директору про то, что он шпион.

— Но ты хотя бы попробуй, — взмолился Дамблдор.

— Вы предлагаете мне изобразить из себя мужской вариант Беллатрисы?

— Если понадобится.

— Что вам известно о Поттере? — задал вопрос Снегг, принимая деловой вид и одновременно размышляя о том, кого он напоит огневиски на этот раз.

— Предположительно, он ничего о себе не помнит. Ремус видел его в Косом переулке вместе с молодой девушкой. По их разговору он понял, что она не учится в Хогвартсе и собирается поступить в следующем году на пятый курс. Из чего я сделал вывод, что она из чистокровной семьи. Но мне до сих пор не понятно одно: если Гарри попал в чистокровную семью, то почему они не сообщили министерству, или хотя бы мне о том, что Гарри жив и здоров?

— Вопрос не относится к моему предмету, — вставил Снегг. — Я постараюсь разузнать о возрождении Волан-де-Морта побольше.

После ухода зельевара Дамблдор глубоко вздохнул. Разговор с Северусом Снеггом отнимал у него слишком много сил. Но этот человек был бесценен. Дамблдор доверял ему больше, чем кому бы то ни было. Теперь осталось только ждать возвращения Снегга. Человека, который рисковал своей жизнью только из-за чувства вины. Только из-за того, что он не смог спасти любимую. Мало кто знал (точнее только директор), что этот мрачный тип, с которым невозможно поговорить по человечески, который дерзит и язвит по любому поводу, может любить чистой и искренней любовью.

Временный покой директора прервал филин, влетевший в кабинет. Дамблдор с интересом разглядывал птицу, перед тем, как отвязать письмо и начать читать.

" Уважаемый Альбус Дамблдор.

Я хотел известить Вас о том, что я нашел юного Гарри Поттера. Заранее прошу прощения за позднее известие о столь важной личности для Магической Англии. Я несколько месяцев не знал о том, кем является найденный мною подросток по причине долгого отсутствия в Англии. Сам мистер Поттер о себе ничего не помнит, что, несомненно, усложнило установление его личности. Должен добавить, что я ему ничего не рассказывал. Жду вашего ответа и готов ответить на любые ваши вопросы.

Антуан Метью де Винтер"

* * *

Северус быстро спустился в подземелья за теплой мантией. Одевшись и захватив с собой антипохмельное зелье на всякий случай, он направился в Кабанью Голову, где его должен был ждать Крэбб старший. Мистер Крэбб, как истинный англичанин, прибыл ровно в восемь вечера, как и договаривался со Снеггом. Свое желание встретиться Снегг обусловил тем, что не до конца понял приказы Виссариона. Крэбб, будучи человеком, который не особо блистает умственными талантами, ничего не заподозрив, согласился на встречу.

Снегг переступил порог трактира. На самом дальнем углу сидел внушительного вида человек в чёрной мантии. Для Снегга не составило труда догадаться о том, кем является эта личность. Он уверенным шагом прошествовал к столику, за которым сидел выше упомянутый Крэбб. Слишком много воспоминаний связывало его с этим человеком, и по этой причине Северус не смог сдержать презрительной усмешки. Он не забыл все те оскорбления и колкости, которыми так щедро одаривал его Крэбб. Но сейчас этот человек был важен для него, он являлся единственным человеком, который хоть как-то сможет обеспечить его информацией. Естественно, не по своей воле.

— Здравствуй, Снегг, — пьяно протянул Крэбб, косо уставившись на своего собеседника.

— И тебе того же, — ответил Северус, удовлетворенно отмечая, что работы у него поубавилось. Этот тугодум соизволил напиться без чужой помощи. — Вижу, ты зря времени не терял.

— Ты никогда не отличался пунк...ту...пункаль...

— Пунктуальностью, — "вежливо" подсказал Снегг.

— Во! Точно, — Крэбб высоко поднял указательный палец. — Не понимаю, какого черта ты так долго собираешься? Ну прям как баба.

— Не дольше Малфоя, — рыкнул Снегг.

— Ну, так это же Малфой, — сказал Креб, будто этим всё и сказано. — А я то надеялся, что ты, наконец, голову помоешь. — Крэбб мечтательно уставился на потолок. Снегг ещё сильнее сжал кулаки. — Боишься поменять имидж?

— Ещё бы. Вдруг меня никто не узнает, — глаза Снега опасно сощурились, рука медленно потянулась к пузырьку, наполненному Сывороткой Правды.

— Мда, не могу представить тебя с чистыми волосами. — Крэбб осушил очередной бокал огневиски.

— У меня к тебе были кое-какие вопросы, — перешёл на другую тему Снегг, дабы предотвратить смертоубийство.

— Валяй, — махнул рукой Крэбб и вновь жадно припал к наполненному бокалу.

— Как возродился Темный Лорд? — Снегг поудобнее устроился на стуле.

— Он использовал древний ритуал, — Крэбб неподвижно сидел на стуле, его глаза будто стали стеклянными.

— Что за ритуал?

— Названия я не знаю. В нем используются кость ближайшего родственника, убитого насильно, плоть слуги, отданная добровольно, и кровь врага, взятая без его согласия.

— Кто проводил ритуал?

— Хвост.

— Что случилось с Гарри Поттером?

— Не знаю. Он остался лежать у плиты, а господин всех нас отправил в Малфой-Менор.

— Он был жив?

— Да. Лорд говорил с ним.

— О чем? — Снегг слегка напрягся.

— Я не слышал.

Дальнейшие воспоминания Пожирателя были оборваны. Похоже, Темный Лорд не собирается делиться со всеми своими задумками. В таком случае придётся их добывать самостоятельно, против воли свидетелей. Но Снега эти тонкости совершенно не волновали. Из краткого опроса Пожирателя он смог узнать только то, что Тёмный Лорд о чем-то говорил вместе с Поттером, прежде чем уйти с кладбища. Поттера больше никто из Пожирателей не видел и точных сведений о нём никто не имеет. Умер он или нет, тоже неизвестно. Сплошные загадки: чем больше углубляешься, тем больше вопросов. Зачем Лорду понадобился мальчик? На этот вопрос сможет ответить любой первокурсник. Но вот о чём он разговаривал с Поттером? Зачем оставил Поттера умирать на кладбище?

Снегг даже не заметил, как добрался до кабинета директора.

— Какие новости, мальчик мой? — Дамблдор доброжелательно улыбнулся.

— Никаких, — пробурчал Снегг и без приглашения сел на ближайший стул. — Я расспросил Крэбба. Лучшего варианта не нашлось... к сожалению.

— И что же ты узнал? — спросил директор, который был всё еще не в состоянии стереть с лица блаженной улыбки. Он разлил по бокалам свой любимый напиток и протянул один Снеггу, который, не забыв поморщиться и принюхаться к содержимому бокала, "вежливо" отказался.

— Я даже воспользовался Легилименцией, но последнее, что помнит этот жалкий представитель хомо сапиенса — это выходивший из огромного котла Тёмный Лорд. И чего вы так улыбаетесь? — раздраженно спросил Снегг. Он решил ничего не говорить о Поттере, пока не узнает ответы на терзающие его вопросы.

— У меня хорошие новости, — еще шире улыбнулся Дамблдор.

— Надо же, — зевнул Снегг и безразличным голосом поинтересовался о сущности этих хороших новостей.

— Гарри нашелся, — радостно сообщил директор.

— Это перестало быть новостью уже несколько часов назад.

— Я получил письмо от некого Антуана Метью де Винтера, который нашёл Гарри. Ты знаешь его? — директор вопросительно посмотрел на Снегга сквозь очки-половинки.

— Нет, — ответил Снегг. — И почему же этот де Винтер сообщил о Потере только сейчас? Вам не кажется это странным?

— Не будь параноиком, Северус. Этот человек является замначальником Мракоборческого центра Министерства Франции. Он впервые приехал в Англию вместе с дочерью. Вероятно, Ремус видел Гарри с ней. Её зовут Сильвия де Винтер, в следующем году она поступит в Хогвартс на пятый курс.

— И это всё он сообщил в письме?

— Конечно же нет, мальчик мой. Я узнал это из доверенных источников.

— Де Винтер рассказал Поттеру о его жизни?

— Нет. Я думаю, что лучше ему не знать о своей трудной жизни и о Волан-де-Морте, — Снегг поморщился. — Пусть будет жить как все нормальные подростки.

— Вы собираетесь его изолировать из Англии?

— Нет, мы просто не будем говорить ему о его тяжелом детстве и о его долге перед Магическим Миром Англии.

— О его долге? — Снегг вскочил и начал метаться по кабинету. — Он нам ничего не должен. Он просто жертва всех ваших интриг, как и все мы!

— Успокойся, Северус, — тихо проговорил Дамблдор. — Я всего лишь хочу, чтобы всё было хорошо. Если Гарри не будет знать о том, что ему предстоит сделать, ему будет лучше, и нам всем тоже.

— Вы хотите отправить его на верную смерть!

— Это война, — развел руки Дамблдор.

— Вы знали, — Снегг ошеломлённо уставился на Дамблдора. Он понял. Он понял, что оберегал этого гнусного мальчишку, сына Лили, только для того, чтобы вскоре увидеть его смерть. — Вы знали, что Тёмный Лорд возродится. Вы знали, что он попробует использовать кровь Поттера. Вы берегли, лелеяли, но в то же время испытывали его, чтобы подготовить его для борьбы с Тёмным Лордом. Поттер всего лишь мальчишка, не обладающий никакими сверхъестественными способностями. Он обречён. Но я не понимаю вас, Дамблдор. Зачем это всё нужно, зачем готовить его к встрече с Тёмным Лордом, если и так понятно, кто выиграет?

— Я не могу тебе этого сказать, Северус. — Дамблдор всё также излучал спокойствие. — Придет время, и ты все узнаешь...

— Если выживешь, — закончил за Дамблдора Снегг. — Вы это хотели сказать?

— Нет, Северус, мальчик мой...

— У меня много работы. Надо создать дюжину порталов и оповестить учеников о встрече с Лордом. — Снегг стремительно покинул кабинет директора, оставив там одинокого Дамблдора, который не испытывал никакой радости от всех своих деяний. Но так было нужно и так было лучше. Когда-нибудь это поймут все, а пока нужно жить с тяжким бременем одному.

Дорогие читатели я понимаю, что у всех "так много дел и так мало времени", но отзыв, по-моему особого ущерба вашему напряженному графику не принесет, и надеюсь вам понравилось))

Настал день Х. Поход в Хогмсмид был назначен на 26 октября. Северус Снег нахмурился при виде шумного потока студентов, которые, под взглядом нелюбимого профессора прошли остальной путь до ворот в гробовой тишине.

— Здравствуйте профессор, — послышался голос Драко Малфоя. Северус медленно повернул голову в сторону замка.

— Наконец-то мистер Малфой, — проговорил он, оглядывая, с головы до ног, своих безупречно одетых слизеринцев. — Это все?

— Нет, профессор, еще не пришли Когтевранцы.

— Ах да, Смит и Боунс. Эти идиоты совершенно не способны на правильное восприятие информации.

— Чего? — спросил Креб.

— Не напрягай мозги!

— Мистер Малфой, я бы хотел напомнить вам о том, что Слизерин — это одна большая семья…

— Горой, стоящая за своих. Я помню профессор.

— Вон Когтевранцы идут, — пробасил, иначе не скажешь, Гоил.

Из замка выходили высокий черноволосый парень и полненькая девушка. Когда они подошли на достаточно близкое расстояние к слизеринцам, Снег с ухмылкой на лице сказал:

— Не прошло и полгода мистер Смит. Надеюсь, мне не придется ждать, пока вы наберетесь смелости, чтобы пойти на визит к Темному Лорду?

— Извините сэр, — пропищала Боунс.

— Я бы вам посоветовал, мисс Боунс, в следующий раз обзавестись громкоговорителем, в противном случае вам придется пищать в ухо Темного Лорда, чтобы он хоть что-то расслышал.

Сьюзен съежилась под пристальным взглядом Мастера Зелий и уставилась на свои туфли.

— Выходим за пределы школы, а потом вы возьмете портал, который я вам дам и на месте, куда вы перенесетесь, ждете меня. Всем ясно?

— Да сэр.

Они быстро двинулись в сторону деревни. Никто не произносил ни звука, каждый думал о том, что же его ждет там, у Темного Лорда. Каждый шел уверенный в том, что станет приближенным Лорда, что сможет добиться неизведанных вершин.

Ученики разделились на пять групп, каждой группе Снег дал по порталу, а сам трансгрессировал.

Северус провел настороженных и испуганных студентов в подземелья дома Реддлов, где всегда проходили собрания Пожирателей Смерти.

Все уже были в сборе. На троне восседал Темный Лорд, немного позади трона, в тени, стояла темная фигура, который был, несомненно, Виссарион. Около стен в полупоклоне стоял весь Ближний круг.

— Северус, наконец — то, — сказал Лорд с удовольствием разглядывая испуганные лица студентов.

— Извините за задержку мой Лорд, — поклонился Северус, — поклонитесь, — прошептал он студентам. Те незамедлительно последовали его примеру.

— Ты можешь занять свое место Северус.

— Как скажете мой Лорд.

— Так-так, значит это новое поколение Пожирателей смерти? — Волан-де-Морт начал вызывать каждого студента по отдельности, которые, выполняли данные учителем зельеварения инструкции: кланялись и целовали подол мантии Лорда, а потом клялись в вечной службе ему.

— Что ж, думаю, из вас выйдут отличные Пожиратели, — прошипел Лорд, удовлетворенно отметив, что на лицах учеников появились довольные улыбки.

— Они не могут стать Пожирателями, — впервые за все время собрания заговорил Виссарион и вышел на несколько шагов вперед.

— Ты сомневаешься в моих людях?

— В некоторых да, но сейчас я не об этом. Они не могут стать Пожирателями Смерти. Ты посмотри на них, они даже не способны причинить малейший вред живому существу.

— И что же ты предлагаешь?

— Предлагаю устроить им тест на знания Темных Искусств, а потом по результатам начать их обучение.

— Тест? — брови Темного Лорда медленно поползли вверх.

— Практический, — невозмутимо ответил Виссарион. Любой бы на его месте затрясся от страха, при виде такого выражения на лице Лорда. — Пусть на Хелоуин попугают маглов. А я прослежу за этим процессом.

— Умно, — ухмыльнулся Темный Лорд и, повернувшись к будущим Пожирателям, сказал — Вы все слышали? — послышался тихий писк, вероятно означавший, что да. — Я жду вас в Хелоуин здесь. Любые отговорки не принимаются. Мои приказы надо выполнять во время и без ошибок. Вы не имеете права на них! — последние слова он буквально выплюнул на стоявших перед ним напуганных студентов, отчего они еще больше затрястись. Удовлетворенный произведенным результатом, Темный Лорд вальяжно откинулся на троне и вновь внимательно оглядел всех присутствующих. У Снегга мурашки пошли по всему телу от одного его взгляда. И впервые в жизни ему действительно стало жаль этих детей.

* * *

Солнечные лучи больно врезались в глаза. Гермиона натянула одеяло выше головы. Она ужасно устала, и очень хотелось хоть немного отдохнуть. Всю ночь она не смыкала глаз и пыталась разобраться в принесенных ею библиотечных книгах. Она должна была обучать треть Хогвартса Защите от Темных Искусств, а, учитывая то, что она сама знала этот предмет не так уж и хорошо, то ей придется поработать вдвойне. Конечно, Гарри с этой работой справился бы лучше, но его рядом нет. Опять она начала думать о нем. Все ее мысли сводились к одному слову: Гарри. Как вообще такое возможно? Даже ее успеваемость упала. А это было очень и очень плохо. Ведь как она сможет продержаться на посту Старосты факультета Гриффиндор, если ей сделают выговор? Хотя ей грозит более страшное наказание, это исключение из школы. За что? Да просто за то, что она организовала Отряд Дамблдора. Нет, она естественно не сделала ничего противозаконного, а в уставе школы нет графы, где запрещалось собираться группе учеников для дополнительных занятий. Она была в этом уверенна на 100%. Но она не знала чего ожидать от Амбридж. Если эта жаба обо всем разнюхает, то ее карьере в лице лучшей ученицы Хогвартса конец. Ее до сих пор пробирала дрожь, когда она вспоминала про вчерашний поход в Хогмсмид. А как же, ведь она не ожидала что соберутся столько учеников, вернее сказать сторонников.

POV Гермионы.

Гермиона вместе с Джинни, весело болтая, выходили их школы. Погода стояла не сказать что отличная, но прогуляться часок — два можно. Вдруг Джинни резко замолкла и покосилась в сторону ворот. Гермиона тоже посмотрела туда и слегка приоткрыла рот от удивления. Чуть дальше от ворот стоял Северус Снегг в окружении слизеринцев. Вроде бы в этом нет ничего плохого, Снегг, который терпеть не может детей, и вдруг стоит тут среди стольких слизеринцев. О том, что профессор зельеварения не сошел с ума свидетельствовало его хмурое лицо и невероятно тихие слизеринцы.

Оторвавшись от картины, которую не каждый день увидишь, Гермиона вместе с Джинни бодро потопали в сторону Кабаньей головы. Этот паб выбрала Гермиона посчитав, что у мадам Розмерты они выглядели бы слишком подозрительно.

— Итак, сколько людей вы позвали? — Гермиона внимательно осмотрела мрачное помещение. Она Джинни и Рон с Дином, которые вышли позже девочек из Хогвартса и присоединились к ним уже в Кабаньей Голове, сидели за одним столом.

— Всего несколько, — хором ответили Рон, Джинни и Дин, после чего переглянулись, подозрительно глядя друг на друга.

— Несколько, значит несколько, — невозмутимо пробормотала Гермиона, проверяя время и с интересом поглядывая на дверь.

Дверь паба открылась. Насыщенный луч пыльного, солнечного света поделил комнату надвое, а потом испарился, блокированный наступающей толпой.

Первыми зашли Невилл с Лавандой, за которыми вслед шли Парвати и Падма Патил, Чжоу с одной из своих хихикающих подружек, которую Гермиона часто видела в обществе капитана команды Когтеврана по квиддичу. Потом зашла, выглядя так, словно попала сюда по ошибке, Полумна Лавгуд, потом Кети Белл, Алисия Спинет и Анджелина Джонсон, Колин и Денис Криви, Эрни Макмиллан, Джастин Финч-Флечли, Хана Эбот, трое когтевранцев — Энтони Голдстейн, Майкл Корнер и Терри Бут, и , прикрывая тылы, Фред и Джордж Уизли со своим другом Ли Джорданом. Они несли большие бумажные пакеты, заполненные товарами из Зонко.

— Несколько людей? — Гермиона нервно сглотнула и зло посмотрела на троих людей, сидящих перед ней.

— Да, идея была популярной, — весело сообщила Джинни. — Рон, ты не мог бы принести немного стульев?

— Несколько людей, — хрипло повторила Гермиона.

Бармен застыл с грязной тряпкой в правой руке и стаканом, который он вытирал, в левой. Вероятно в его пабе никогда не было так много посетителей.

После заказа 25 стаканов Сливочного пива, бармен с большим энтузиазмом начал выдавать пиво из-под стойки.

Гермиона оцепенело наблюдала, как все, болтая, брали свое пиво и рылись в своих мантиях, чтобы найти монеты. Она мысленно приказала себе собраться и приготовиться к своей “пламенной” речи. Нельзя упасть лицом в грязь перед такой толпой.

После того, как болтовня стихла, и каждый нашел себе стул, все как один уставились на Гермиону, ожидая чего-то. Предварительно прочистив горло, почти, как профессор Амбридж, и даже испугав этим Эрни Макмиллана, она начала.

— Э-э-э, ну… привет, — слабо улыбнулась Гермиона. Никакой ответной реакции не последовало. — Ну… э-э-э … вы знаете, зачем мы здесь. Ну я, то есть у меня была идея, что было бы хорошо, если бы люди, которые хотели изучать Защиту от Темных Искусств, я имею в виду по-настоящему изучать ее, ну вы знаете, не тот бред, которому нас учит Амбридж…— голос Гермионы внезапно стал сильнее и более уверенным, — никто не осмелится назвать это Защитой от Темных Искусств.

— Слышите, Слышите! — воскликнул Энтони Голдстейн, что явно было поощрением для Гермионы и она обрела большую уверенность.

— Я подумала, — продолжила она, — что было бы хорошо, если б мы могли взять все в свои руки. И этим я имею в виду, что мы должны научиться защищать себя не только в теории, а используя и настоящие заклинания.

— Наверняка ты хочешь пройти свои СОВ по ЗоТИ, не так ли? — Майкл Корнер внимательно смотрел на нее.

— Заучка, — буркнул Рон, но к его великому сожалению (или все же нет?) это услышали все, все кроме Гермионы, которая была слишком поглощена своей задумкой.

— Конечно, — быстро ответила Гермиона. — но более того я бы хотела научиться защищаться, потому что, потому что, — она глубоко вздохнула, — потому что Лорд Волан-де-Морт вернулся.

Реакция была немедленной и непредсказуемой. Подруга Чжоу вскрикнула и выплеснула Сливочное Пиво себе на колени, Терри Бута передернуло, Падма Патил задрожала, а Невилл издал странный визг, который попытался выдать за кашель. Все они смотрели устойчиво и даже нетерпеливо на Гермиону.

— Ну …вот наш план, — продолжила Гермиона, — Если вы хотите присоединиться, мы должны решить, где мы будем собираться.

— Где доказательства того, что Сами-Знаете-Кто вернулся? — несколько агрессивно спросил блондин из Пуффендуя.

— Так сказал профессор Дамблдор, — тоном, будто этим все сказано ответила Джинни.

— Дамблдор многое может сказать, просто должен найтись человек, который вовремя закроет рот этому старому хрычу.

— Рон! — одновременно вскричали Джинни и Гермиона. Дин благоразумно промолчал.

— Я сказал только то, что думаю, — невозмутимо ответил он.

— Как тебя зовут? — спросила Гермиона, обращаясь к блондину из Пуффендуя. На Рона она уже перестала обращать внимание, разговаривать с ним было бесполезно. Она не понимала что с ним случилось, может исчезновение Гарри так повлияло на него, но факт состоял в том, что он совершенно перестал с ней разговаривать несколько недель назад. В чем причина этого своеобразного бойкота она не знала.

— Захария Смит, — ответил блондин.

— Ты пришел сюда, только для того чтобы удостоверится в своей правоте или убедится в том, что Волан-де-Морт, — послышался звук разбивающегося фарфора, — возродился?

— Я пришел сюда в надежде получить хоть надежду на нормальное образование по ЗоТИ. То, что дает нам эта жаба, разве что научит нас читать и учиться засыпать за три минуты.

— Надеюсь все остальные тоже? — послышался гул одобрительных ответов. — Отлично, — просияла Гермиона, — я составила список, где написано имя каждого из вас. Вам достаточно подписаться напротив своей фамилии.

— А название нашему…обществу когда придумаем? — спросила Хана Эббот.

— Мы уже придумали, — ответила Гермиона. — Мы будем называться О.Д. — Отряд Дамблдора, — торжественно объявила она. Ее встретила звенящая тишина, а после вновь послышался гул, состоящий из одобрений, упреков, и вообще много чего.

Конец POV.

Гермиона сладко потянулась в постели, нехотя скинула с себя одеяло, улыбнулась своим мыслям о Гарри и пошла умываться. После завершения всех процедур она спустилась на завтрак. Рон сидел в компании шестикурсников с сомнительной репутацией, Джинни пыталась пригладить Дину его взъерошенные волосы (у Гарри они тоже были такими непослушными — с грустью подумала Гермиона). Решив не мешать подруге, пожалуй, единственной, Гермиона села чуть подальше от них и принялась за свой завтрак.

Просмотрев утренний номер Пророка и, не обнаружив там ничего интересного кроме новых видов шампуней (Снеггу бы пригодился) и прыща, выскочившего на лице солиста группы «Троллей», Гермиона, закончив свой завтрак, отправилась в библиотеку.

По дороге ей пришлось задержаться (ее мантия зацепилась за доспехи). Сражаясь с мантией, она обнаружила, что стоит прямо перед кабинетом профессора МакГонагал, и стала невольным свидетелем разговора между директором Хогвартса и его заместителя.

— Альбус, он ответил? — послышался встревоженный голос профессора МакГонагал. — Да, Минерва ответил, — в своей манере а-ля я добрый дедушка, ответил директор.

— И что же он сказал? Когда приедет Гарри? — Гермиона впервые слышала в голосе своего декана нетерпеливые нотки.

— В начале ноября, — тихо ответил Дамблдор, казалось он сам не рад тому, что говорит. — Гарри пока еще не знает о себе. Мистер де Винтер расскажет ему обо всем за два дня до приезда в штаб.

— С Гарри все в порядке? Он здоров?

— Успокойся Минерва, все будет хорошо. Он жив и здоров, не считая временной амнезии.

— Значит, он сможет все вспомнить спустя некоторое время? — с надеждой спросила МакГонагал.

— Я бы не сказал. Возможно, он потерял память навсегда. Но самое странное Минерва, то, что он помнит свое детство, то время когда он жил со своими родственниками, а, начиная с учебы в Хогвартсе, он все забыл, включая свое имя. Возможно это своего рода такая защитная реакция организма на все неблагоприятные и опасные для его жизни воспоминания.

— Но что такого опасного могло случиться с ним в одиннадцать лет? — голос МакГонагал чуть дрогнул.

— Его имя, — просто ответил Дамблдор, но видимо на лице декана появилось недоумение, и он объяснил, — Гарри Поттер, который обречен спасти магический мир от Волан-де-Морта. Когда он приедет сюда, я имею в виду Хогвартс, никто из учеников не должен даже заикаться об этом. Так будет лучше для него.

— Но как вы это проконтролируете? — недоумевала МакГонагал.

— Хогвартс мне поможет.

Тут Гермиона спохватилась и юркнула за ближайшую классную комнату. Ее сердце бешено колотилось. Она буквально впала во временный ступор. Это невероятно! Наверное, сейчас на свете не было человека счастливее ее. Гарри жив! Она его скоро увидит! Есть ли на свете что-то еще лучше этого?

Совершенно обезумевшая Гермиона со счастливой улыбкой на губах покрутилась на одной ноге и, попрыгивая, помчалась в башню Гриффидора.

Джинни и Дин уже вернулись с завтрака и сидели на одном из своих любимых мест возле камина. Рон с отчаянным видом пытался написать заданное им эссе по Зельям. И как ни странно в гостиной больше никого не было, каждому студенту Хогвартса хотелось провести воскресный день в компании своих друзей и подальше от домашней работы.

— Джинни! — с порога закричала Гермиона.

— Что случилось? — недовольное лицо мисс Уизли говорило о том что будет лучше для Гермионы если она сейчас скажет по настоящему стоющую вещь, в противном случае она пожалеет.

— Гарри! — только и смогла выдохнуть Грейнджер, тяжело опустившись на диван.

— Гарри? — Джинни скептически изогнула бровь.

— Да!

— Гермиона с тобой все в порядке? — осторожно спросил Дин, распуская объятия. — Гарри здесь нет.

— Я знаю, — отмахнулась Гермиона, — но он жив! Жив! Представляете?

Позади раздался грохот и громкий кашель Рона.

— Откуда ты знаешь? — Джинни отодвинулась от Дина и схватила руку Гермионы.

— Я слышала разговор Дамблдора с МакГонагалл.

— Так, с этого места подробнее, — Джинни поудобнее устроилась рядом с Грейнджер и сосредоточенно ее слушала.

* * *

Шумные улицы, многочисленные папарацци, которые явились в этот тихий район, чтобы запечатлеть эту картину, и совершенный беспорядок на улице, бесспорно, свидетельствовали о том, что праздник удался. Самый любимый праздник всей Европы — Хелоуин наступил, как ему и положено, 31 октября с кровью, криками и настоящей резней, свидетелей которого, увы, не осталось в живых. — так начиналась статья потрясшая всю Англию — Несмотря на это наши журналисты все же смогли отыскать людей, которые готовы были поделиться с нами своими впечатлениями:

— Это было просто ужасно! Это не люди, а звери!

— Они появились из неоткуда в черных плащах прямо как палачи.

По дальнейшим комментариям жителей соседнего района, которые находились недалеко от места катастрофы мы смогли воссоздать примерный ход событий. Неизвестные люди в черной одежде в количестве около 20-ти человек ворвались в дома мирных и ни в чем не повинных людей. Несмотря на активное сопротивление, жители Симпл плэйса* были подвергнуты сильному насилию и издевательству. Это еще мягко сказано. По всему району разбросаны оторванные части тела погибших, все вокруг забрызгано кровью.

— Я стоял около входа в магазин 24 часа, когда увидел странные вспышки света. — рассказывает очевидец. — Я думал, что они так весело справляют праздник и решил посмотреть. Когда я подъехал к главной площади Симпл Плэйса, где обычно проводились праздники, я увидел много подростков и одного человека, полностью закутавшегося в длинный плащ. Я думал, что они пускают фейерверки. Я наверное обладаю удивительным везением, раз меня не заметили. Человек в плаще творил просто невообразимые вещи! Наверное это был сам дьявол! Он простым мановением руки отрублял конечности бедным жителям. Я был в ужасе, но признаюсь был немного поражен столь эффектным зрелищем. Когда все люди были убиты, должен сказать что убивал их только один человек в плаще, а остальные наблюдали за ним, будто он учил их, как правильно лишать жизни человека, так вот когда все были убиты произошло нечто, что я даже не знаю как вам объяснить это явление. Они просто исчезли, растворились. И я уверен, что это были люди самого сатаны! Бойтесь Бога! Вот вам истинный пример того что бывает с грешными людьми.

Так что же произошло на самом деле? Действительно ли сам дьявол вышедший из ада решил сделать жителям Симпл Плэйса такой «подарок»? Или же это больная фантазия единственного очевидца, таким образом решившего прославится? Куда же смотрела полиция? Будут ли люди и дальше справлять Хелоуин? Ответы на все эти вопросы смотрите на стр.20-21.

Накануне.

Веселый смех, доносившийся отовсюду начал понемногу нервировать Гарри. C местом, где он хотел осуществить «операцию», долго мудрить не пришлось. Подходили любая деревня, любой район, которые находились подальше от густонаселенной местности страны.

Привести сюда будущих Пожирателей было совершенно не трудно. В праздники Министерство не особо контролирует групповое использование порталов (трансгрессией отказались воспользоваться во избежание всяких проблем). После той новости, которую ему сообщила Сильвия, Гарри решил полностью пересмотреть свои планы. Он и раньше не исключал возможным то, что Волан-де-Морт попытается убить его единственную союзницу. Для чего это ему понадобилось, он пока точно не мог сказать, но уже пора переходить к активным действиям, дабы не попасться на уловку «доброжелателей». Если сначала он хотел чтобы эти жалкие дети Пожирателей хоть как-то владели Темной магией, то теперь в его интересах было, чтобы каждый из них провалил эту проверку. Зачем ему это надо? Да просто для того чтобы иметь своих людей в стане врага. Как он сможет привлечь их на свою сторону? Он естественно понимал, что даже Пожиратели Смерти начали его уважать при первых же словах, а эта жалкая кучка детишек никаких проблем тем более не представляет. Но так же он хорошо знал, что союзника надо готовить задолго до боя, что он намеревался осуществить.

— Атакуете по моему приказу. Предупреждаю никаких непростительных, приведете их прямо сюда и не важно каким способом, но они должны быть живыми. Вам всем ясно? — зловещие глаза, отливающие ярко красным цветом и внимательно смотрящие из-под низко припущенного капюшона, прошлись по всем будущим Пожирателям. Удовлетворенно отметив, что каждый из них в полной мере осознал, что шутить с ними не собираются, Виссарион дал команду старта.

— Сильвия, ты никуда не пойдешь, останься здесь.

— Как скажешь, — девушка, не высказав своего удивления, покорно встала по правую руку от Поттера.

— Более жалкого зрелища я в жизни не видела, — через несколько минут молчания произнесла она, наблюдая за тем как двое громил (она точно не помнила их имена, но кажется их звали Кребб и Гоил) тащили на себе двух брыкающихся молодых девушек, к заранее обговоренному месту. «Обговоренным местом» являлась центральная площадь этого маленького района. — Хотя бы догадались наложить заклятье немоты.

Гарри предпочел не отвечать. Похоже все его ожидания полностью оправдались. Эти дети совершенно не умели обращаться палочкой, а вроде как учатся в лучшей школе Чародейства и Волшебства. Даже среди воспоминаний Волан-де-Морта не было случая хоть как-то похожего на этот. Конечно, ведь вместе с учителями меняется и способ обучения.

Они ловили маглов прямо как разбежавшихся кур. Видимо их еще придется обучать как вести себя тихо. А в этом случае это бы пригодилось, ведь если вламливаться в дома маглов с таким грохотом, то они скорее тебя схватят быстрее, чем ты их.

Через полчаса перед Гарри, которых внимательно наблюдал за всем эти фарсом, стояли, сидели, лежали неумело связанные маглы разных полов и возрастов. Каждый ученик элитного заведения под названием Хогвартс стоял, гордо вскинув голову, и вероятно ожидая похвалы. Но как говорится мечтать не вредно, вредно не мечтать.

— Вы волшебники? — это был первый вопрос, который задал Виссарион этим оболтусам.

— Да, — хором ответили они, удивленно переглядываясь.

— У вас есть разрешение на использование волшебных палочек?

— Да сэр.

— Так какого черта никто не пользовался ими? — Гарри внимательно вглядывался в лицо каждого из них. Половина до сих пор соображали чего же от них хотят, а другая половина стояли низко опустив головы. И среди всей этой серой массы Гарри увидел лишь одну девочку, которая продолжала стоять гордо вскинув голову и с высока поглядывать на остальных. Типичная реакция для человека, который выполнил все идеально.

— Ты, — испуганный взгляд, устремившийся в его сторону оповестил о том, что она поняла к кому обращаются, — покажи мне своего пленника.

— Как скажете сэр, — пискнула она и взмахом палочки отлеветировала спящего магла к его ногам.

— Что ты будешь делать дальше? — задал ей вопрос Гарри ожидая что она сама обо всем догадается.

— Извините, но кажется я вас не совсем понимаю.

— Ты схватила пленника, связала, усыпила, привела в каземат и хочешь узнать у него где прячется твой противник. Как ты будешь его допрашивать?

— Ну… спрошу его о том не знает ли он где находится мой противник.

— И он тебе расскажет все без утайки, — фыркнула Сильвия. Сзади раздались смешки, из-за чего девушка почувствовала себя еще более неуютно.

— На каком факультете ты учишься? — все ожидания Гарри относительно умственных способностей этой особы разлетелись в пух и прах. Даже Рон Уизли и то был догадливее.

— Когтевран, пятый курс, — еще тише пискнула девушка.

— Ты разговариваешь со мной, а не с тараканами у себя под носом, — Гарри почти выплюнул эти слова ей в лицо.

— Извините.

— Как твое имя?

— Сьюзен Боунс сэр.

— Так вот Боунс, в следующий раз, когда схватишь пленника, чтобы узнать у него нужную информацию ты должна его пытать. Тебе это ясно?

— Да сэр.

— Я жду. Раз ты так успешно справилась с первым заданием может и со вторым справишься?

Было слышно, как она нервно сглотнула и трясущейся рукой полезла за палочкой в карман. Если бы сюда заглянул посторонний человек , который был не в курсе происходящих событий подумал бы что тут какая-то идиотка решила использовать палочку вместо веера и сделать приятное для скрюченного на земле человека. Но, увы, таковых не оказалось.

— Мне до посинения ждать пока ты вспомнишь нужные слова или наберешься смелости? — в тишине раздался шипящий голос Поттера.

— К… к-круцио, — у «подопытного кролика» ноль реакции на только что прошептанное заклятие.

— Если у тебя оно не получается, могу показать тебе как оно правильно произносится и как оно действует, — в глазах девушки зажглись искорки надежды, — на тебе, — они тут же потухли. Перестав сверлить когтевранку одним из своих фирменных взглядов, которого она не могла увидеть благодаря капюшону, он обратился к напряженно выпрямившимся студентам Хогвартса. — ну, и кто же сможет доказать мне что он действительно потомок одного из уважаемых чистокровных семей? — ответом последовала гробовая тишина. — никто. И вы все хотите стать Пожирателями Смерти? — не на шутку разошелся Виссарион. Ответ — все та же тишина. — Да вы просто ничтожество! Группа малолеток возомнивших о себе невесть что! Вы не умеете использовать даже обыкновенный Круциатус! Да чему вас вообще учили ваши родители? — Виссарион вновь прошелся внимательным взглядом по всем находившимся здесь студентам Хогвартса. Испугал. Это было хорошо, очень хорошо.

— Чтож — немного остудив пыл продолжил Гарри, — устроим вам внеплановый урок по Темным искусствам. Самое первое правило, которое вы должны усвоить — это неусыпная бдительность! Вы должны быть внимательны, не доверять каждому встречному и уметь ВЫПОЛНЯТЬ команды! Вам всем ясно?

— Да сэр.

— Второе правило — это хладнокровие. Вы не имеете права чувствовать жалость, сострадание, вы не должны быть ни к кому привязанными! Иначе убивать вы никогда не сможете. Третье правило — выполнять свою работу чисто, без каких либо улик указывающих на вас. Ни в коем случае не оступаться правил! Если вам сказали убить одного человека, должен умереть один. Понятно? — студенты кивнули. — Но перед тем как следовать этим правилам вы должны иметь базовое образование. Все владеют оклюменцией?

— Да сэр — хором ответили слизеринцы.

— Нет сэр — пропищала Сьюзен Боунс.

— Сильвия, займешься ею, — сказал Гарри, даже не посмотрев в сторону когтевранки. — Кого же мне подсунули? — задал он риторический вопрос, собственно ни к кому не обращаясь, — Итак, переходим к практической части. Темные Искусства требуют к себе особого отношения. Просто сказав заклинание и выполнив нужное движение вы не добьетесь никакого успеха. Вы должны вложить душу в свое заклинание. Вспомните второе правило. Если вы чувствуете жалость к человеку, которого должны будете убить или пытать, вы не добъетесь должного успеха. Вы должны вложить в заклинание всю свою ненависть, злость. Круцио! Короткий взмах палочки, красный луч, полетевший точно в цель и крик, боль, страх подопытного, — Гарри опустил палочку и взглянул на измученное лицо Сьюзен — Я говорил, что покажу пример на тебе. Вы все чистокровные волшебники, — продолжил он обращаясь к напуганным студентам, каждый из которых думал о том, кто будет следующим? — и вы все гордитесь этим. Перед вами лежат магглы, которые совершенно не смогут сопротивляться. Можете приступать. — закончил Гарри. Сильвия будто прочитав его мысли сотворила кресло, в которое он тут же сел.

— Ты мне никогда этого не рассказывал, — немного обиженно сказала Сильвия.

— А разве должен был?

Сильвия посчитав этот вопрос риторическим решила промолчать.

Студенты Хогвартса неуверенными шагами приблизились к оглушенным магглам и принялись за отработку заклинания Круциатус. Ни один будущий пожиратель не смог выполнить задание хотя бы на один процент. Нет, конечно, некоторые попытки студентов его вполне устраивали. Даже не знаю каким волшебником нужно быть чтобы, используя исключительно пыточное заклятие заставить человека кашлять кровью пока она в ней не кончится. Конечно долгий процесс, зато какой действенный, в смысле смертельный.

— Они ничтожество, — Сильвия вздохнула и перевела взгляд на свой безупречный маникюр.

— Это было понятно еще в самом начале, — зевнул Поттер.

— И ты даже не вмешаешься?

— А что я должен делать?

— А можно я тоже попробую это заклинание?

— Нет.

— Почему? Зачем ты мне передал свои знания, если мне нельзя ими практиковаться?

— За нами следит маггл.

Сильвия было открыла рот, но Гарри уже ее не слушал, он встал, подошел к толпе магов-недоучков, которые при виде Виссариона замерли и по немой команде выстроились в одну шеренгу.

— Идиоты, — прошипел Виссарион, — ни на что не способные оболтусы. Вас нужно еще обучать, как пытать людей? Я обязательно поговорю с вашими родителями на эту тему. Надеюсь они способнее вас. Но видя как они выполняют приказы Темного Лорда, я понимаю откуда у вас такое «прирожденное» умение к использованию палочки. Я повторять ничего не буду. Смотрите и учитесь, — он направил палочку на маленького, видимо до сих пор крепко спящего, мальчика. — Секо! — голова малыша отлетела и ударилась об ноги Кребба. — Секо — резательное заклинание, относится к разряду безвредных, но как видите оно безвредно только для использующего его мага.

— Бомбардо! — резкий взмах палочки и перед испуганными студентами лежат мелкие куски некогда живого и здорового старика, — Заклинание — бомба, любимое заклинание Мракоборцев. Вы видели что с вами произойдет, если мракоборец обнаружит вас. Они не разбрасываются этим заклятие на право и на лево. Мракоборцы применяют его только при открытых военных действиях.

— Вингардиум Левиоса, — сзади послышались смешки, но сразу утихли при виде бесчувственного маггла поднимающегося на высоту десятиэтажного дома. — Финитэ. — маггл с глухим стуком, эхом отдавшимся в ушах учеников Хогвартса, упал на землю. Вокруг его тела тут же разлилась огромная лужа крови. — Как вы видите обычное заклинание, которое проходят первокурсники с легкостью может убить человека. Но! Для того чтобы поднять груз тяжелее вас вы должны вложить в это заклинание всю свою силу.

— В следствии чего может произойти магическое истощение? — подала голос Сильвия.

— Нет. Магическое истощение не происходит никогда. Ты рождена магом, ты им являешься и ты никогда не сможешь потерять свою магическую оболочку. То что некоторые называют магическим истощением на самом деле является ослаблением иммунитета, одним словом слабостью.

Расправившись со всеми ненужными «свидетелями», которые все это время пролежали в отключке, Поттер заклинанием очистил свою одежду от крови и повернулся к стоящим с открытым ртом и полными ужаса глазами, отпрыскам прихлебателей Темного Лорда.

— Сильвия приведи ко мне того маггла, который прячется за кустами. Мне нужно слегка подкорректировать его воспоминания о нас.

— За нами слядят? — в один голос воскликнули «оболтусы».

— Да, — раздраженно ответил Поттер и схватил за шиворот вытащенного Сильвией тощего маггла, который был ниже самих кустов, за которыми он прятался. Его огромные глаза с бешенной скоростью вращались смотря то на учеников, то на Виссариона.

— Мистер Виссарион, — подал голос, судя по интонации и манере растягивать слова, Драко Малфой, — Зачем вы решили оставить этого… — его лицо скривилось, — маггла в живых. Мы бы могли его убить.

— Если бы умели, — съязвила Сильвия.

— Ты хочешь, чтобы ваш многоуважаемый директор узнал о том, что здесь побывали некоторые из его учеников? — Виссарион ухмыльнулся Малфою, и слегка изменил память несчастного маггала. Он не хотел стирать ее полностью, он намеренно дал этому магглу возможность посмотреть все, что здесь творилось. Он хотел чтобы Орден Феникса понял что Виссарион такой же серьезный противник, как и Волан-де-Морт.

* * *

Темно синяя машина** медленно проехала по Тисовой улице. За идеально чистыми стеклами автомобиля мелькали одинаковые, ничем не отличающиеся друг от друга коттеджи. Одинаковые газоны, одинаковые гаражи, и такое же унылое и однообразно настроение всей улицы наводили небывалую тоску. Но только не на этого человека, сидящего сейчас за рулем вылизанной, иначе не скажешь, машины. Он всегда был одним из первых, кто отворачивался от соседей, у которых семейный бюджет медленно шел на спад, но он так же стоял первый в списке «самых опытных и известных подхалимов». Настроение у него было такое же как и у всех на этой улице — паршивое. Здесь не любили Хелоуин. По мнению жителей Тисовой улицы этот праздник являлся аморальным. Что они в нем такого нашли можно только догадываться.

Машина подъехала к дому номер 4 по Тисовой улице. Из нее вышел до жути толстый хозяин этой машины. По свои размерам он мог поспорить с лучшими борцами Сумо, выйдя в этом споре явным победителем. Из окна гостиной на улицу, с нескрываемым любопытством, поглядывала женщина с лицом чем-то напоминавшим лошадиную морду. При виде мужа выходившего из машины, ее лицо вытянулось и она со скоростью света побежала в прихожую встречать своего муженька.

— Вернон, ты сегодня пришел раньше чем обычно, — Петунья встретила его на пороге.

— Сегодня не было заказов на новые дрели, все видишь ли заняты празднованием Хэлоуина, — последнее слово Вернон Дурсль почти выплюнул в лицо ни в чем не повинной жены. — Где мой ужин? — тут же спросил он.

Петунья хотела было напомнить ему что еще рано для ужина, но зная характер своего мужа, она без лишних вопросов отправилась на кухню накрывать ему стол.

Вернон снял верхнюю одежду, подошел к зеркалу, повешенному все в той же прихожей, и с важным видом погладил усы. Он считал, что эти короткие, общипанные усы украшают его как мужчину.

— Вернон, дорогой, — позвала его Петунья, — вымой руки, и можешь садиться ужинать.

Мистер Дурсль скрежетнул зубами. Его порядком раздражала такая чистоплотность жены. Он помыл руки, вытер их полотенцем и направился в отполированную кухню. На обеденном столе стояла полная тарелка жаренной картошки с мясом, тосты и котлеты. Вернов облизнул высохшие губы и принялся за столь щедро приготовленный ужин. Его сейчас ничто не волновало, кроме еды стоящей перед ним и ждущей пока ее съедят.

Пока муж был занят поглощением пищи, Петунья вновь занялась своей любимой работой — подглядыванием за соседями. Она мимолетно глянула на закат. Небо было полностью покрыто облаками кроваво красного цвета. Ее охватило странное предчувствие. Не зря говорят что у женщин хорошо развита интуиция.

* * *

Сильвии приходилось почти бежать, чтоб успевать за Гарри. Они направлялись в сторону дома номер 4 по Тисовой улице. На вопрос о том почему они не могли просто трансгрессировать туда, Гарри обвинил во всем директора Хогвартса. После показательного выступления в исполнении Гарри Поттера, которого все остальные знали как Виссариона, и раздачи всем студентам Хогвартса заранее заготовленных порталов, он просто поставил ее перед фактом визита к его дрожащей тетушке. И вот теперь Сильвия де Винтер старательно корча недовольную рожицу, шла за ним к дому, где прошло все его детство. Видимо эти времена оставляли желать лучшего, раз уж у Виссариона появился нездоровый блеск на глазах.

Они стремительно приближались к ухоженному дому четы Дурслей. Сильвия недовольно скривила лицо, слишком чисто, слишком однообразно, слишком по маггловски. На ненавидела магглов. За что, она так толком и не знала, она их просто ненавидела и все. Но ведь невозможно просто так ненавидеть людей, скорее она их презирала только из-за того что они были слабее, они были глупее, одним словом они — ничтожество.

И вот они уже стоят перед домом, так ненавистных Гарри и так презираемых Силвией, магглов. Тихий стук в дверь, но достаточный для того чтобы чуткие уши миссис Дурсль это услышали.

— Дадлик, это ты? Что-то ты слишком долго задержался у Полкисов. — не открывая дверь начала причитать Петунья.

— Миссис Полкис упорно не желала умирать. Пришлось несколько раз разрезать ей шею. Но ты не волнуйся я все уже закончил, она в полном порядке. — спокойным тоном проговорил Гарри так чтобы его услышала Петунья Дурсль стоящая за дверью.

— Что ты несёшь Дадлик, так нельзя говорить… — дверь открылась и на пороге появилась худощавая женщина с лошадиным лицом, которое по мере осознания того кто перед ней стоит стало медленно вытягиваться. Губы плотно сомкнулись, в глазах полыхнула искра злости смешанная с презрением. То же самое выражение можно было наблюдать и на Гаррином лице, разве что он в открытую ухмылялся, смотря на эту магглу. Для такого случая как казнь четы Дурсли он решил не надевать длинный плащ с капюшоном. Конечно эффект был бы еще тот, но представ перед ненавидимыми родственниками в своем истинном обличии он бы получил намного большее удовлетворение. — Ты! — через силу выдохнула миссис Дурсль.

— Я! — таким же тоном ответил Гарри, бесцеремонно заходя внутрь. — Заходи Сильвия, думаю тебе интересно узнать, как живут магглы?

— Какой же ты догадливый, — Сильвия невесело усмехнулась. Она знала, что сейчас будет. Но разве Виссарион спрашивал у нее нравится ли ей смотреть на смертоубийства или нет. Конечно же нет. Она просто была поставлена перед фактом, альтернативы не было. Она должна, обязана была идти за ним куда он захочет, у нее не было выбора. Но ведь это же лучше чем быть на поводу у Темного Лорда? Не так ли?

— Да что ты себе позволяешь негодный мальчишка! — лицо Петуньи покраснело от злости.

— То что считаю нужным, — тоном а-ля Дамблдор проговорил Поттер, усаживаясь на кресле в гостиной и жестом указывая Сильвие сделать то же самое. — А где мой чай? Знаете ли, я устал, сегодняшний день был таким утомительным, — Гарри театрально зевнул. Казалось миссис Дурсль вот-вот лопнет от злости.

— Кто там пришел милая? — послышался голос мистера Дурсля из кухни. и вслед за голосом появился он сам. Вернее сначала его живот, а потом и все остальное.

Отвечать на заданный вопрос миссис Дурсль не пришлось, как только Вернон почтил собравшихся в гостиной своим присутствием, его взгляд тут же натолкнулся на этого ненормального, которого он кормил, одевал, приютил в своем доме, в конце концов, пытался выветрить из него всю ту дурь, которая в нем была, но тщетно. И этот неблагодарный «ЦЕНЗУРА» явился к нему домой. В ЕГО ДОМ, да еще притащил с собой такую же ненормальную, как и он сам. Да как он посмел? Вернон гневно сжал кулаки, сейчас он покажет этому мальчишке как нужно правильно себя вести перед ним.

Сильвия смотрела на резко посиневшего мистера Дурсля. Ну не люди, а хамелеоны какие-то. Одна краснеет как свежий помидор, другой синеет, как труп на смертном одре.

— Здравствуй дядя, как же я рад тебя видеть, — намеренно растягивая слова, сказал Гарри.

— Убирайся. Из. Моего. Дома. — выделяя каждое слова почти прокричал Дурсль. Было видно что он еле-еле сдерживается. Вон аж кулаки сжались.

— Ну почему же сразу так жестоко, — обижено сказал Поттер и вытащил из кармана волшебную палочку и принялся играть ею прокручивая между пальцами. В глазах Дурслей появился испуг. Сильвия ощутила небывалое удовлетворение. Они боялись волшебников, сколько бы не строили из себя храбрецов.

— Я сказал УБИРАЙСЯ! — крикнул Дурсль. У Сильвия аж в ушах заложило.

Виссарион, никак на это не отреагировав, медленно поднялся с места и подошел к миссис Дурсль, которая похоже очень четко чувствовала исходящую опасность от племянника.

— Что ты делаешь? — Вернон подбоченился в лучших традициях разбушевавшейся домохозяйки.

— Ничего особенного, — равнодушно проговорила Стльвия, театрально разглядывая свои безупречные изящные пальчики. — Он всего лишь хочет вставить ей мозги обратно.

— Круцио! — взмах в сторону Вернона Дурсля и последовавший за ним крик, как же это выглядело эффектно.

— Он слишком громко кричит, — Сильвия недовольно наморщила лоб, — можно я …

— Делай что хочешь, — нетерпеливо перебил ее Поттер, голодным взглядом уставившийся на приросшую на пол Петунью.

Сильвия вырубила голос у Вернона и изучающее посмотрела на его дергающуюся в конвульсиях жирную тушу. В ее голове сейчас витала одна единственная мысль — через какое время после пыток человек теряет рассудок? Через час или меньше?

— На колени, — послышался знакомый голос. Сильвия резко обернулась и увидела Петунью стоящую перед Виссарионом на коленях и целующую его ноги. Она внутренне усмехнулась. На нее у него были совершенно другие планы.

Она обернулась на предоставленного, в полное распоряжение, бьющегося в конвульсиях маггла. Ей так сильно хотелось это попробовать, соблазн был так велик. Адреналин полностью захватил ее разум. Она слегка нагнулась над, оказавшимся очень живучим магглом, и прошептала «Секо». Два пальца на правой руке отломились. Маггл забился еще сильнее. Она повторяла этот процесс испробовав заклинание «Секо» почти на всех частях тела Вернона Дурсля. Закончив со всем этим, и даже не испачкавшись кровью, Сильвия села на прежнее место и начала с мстительным удовольствием поглядывать на дело своих рук, гордо вскинув голову. Она так и не заметила что Гарри все это время за ней наблюдал, совершенно забыв о своей тетушке.

— Слушай, давай покончим с этим быстрее, — удивлению Сильвии не было предела. Не он ли только что собирался пытать сих людей до посинения? Она подняла глаза на Виссариона. Он неотрывно смотрел на нее. В его алых глазах было что-то такое, что заставило ее насторожиться. Что же он задумал? Неужели решил оставить этих людей здесь? Неужели он передумал и не хочет их убивать? Или… Такое выражение лица она уже видела. На лице своего несостоявшегося насильника, но нет, она не хотела об этом думать. Это были не самые лучшие из ее воспоминаний.

Виссарион бросил в руки своей тетушке, почти находящейся в обмороке, портал, который тут же активировался и отправил Петунью Дурсль в один из камер каземата поместья Реддлов. Затем он медленно подошел к застывшей Сильвии, которая заворожено смотрела на него. Зачем он собирался это сделать? Он не знал. Но решил себе объяснить это тем что у него сейчас подростковый возраст, и следовательно его гормоны не порядке. Но так ли это было на самом деле? Он найдет ответ на этот вопрос потом, когда уже будет поздно, но пока он об этом не знал, он знал только то, что он хотел эту девушку.

Он подошел к Сильвие, протянул ей руку, в которую она вложила свою. Что-то было не так в этом жесте. Обреченность? А когда его интересовало, то что чувствуют она? Верно, никогда. Вот и сейчас. Раз уж он хотел, значит так и должно было быть и никак иначе.

Парень и девушка трансгрессировали, с опустевшего на одного человека дома номер 4 по Тисовой улице. И никто из них даже не вспомнил про мучающегося под Круциатусом Вернона Дурсля. А зачем? Он же ведь в любом случае обречен на смерть.

*Симпл плэйс (Simple place) — простое место. На более оригинальное название фантазии не хватило ))

** прошу прощения, что не указала марку, в машинах я разбираюсь, так же как и Рон в зельях.

ОТЗЫВЫ!!!

Пробуждение отдалось болью во всём теле. Тяжело открыть глаза, тяжело встать, ещё тяжелее вспоминать события прошлой ночи. На Гарри будто наложили заклинание вечной возбуждённости. Она не понимала, что на него нашло. Ей было страшно, больно, но в то же время ей это понравилось. По лицу Сильвии расплылась глупая улыбка при воспоминаниях об их поцелуях. Она, конечно, имела опыт в этом деле, ибо целовалась не раз. Но тогда это было лишь игрой, а то, что произошло с Гарри…

Он сначала просто тупо смотрел на неё, будто оценивая и прикидывая в уме, стоит ли ему с ней. Но, видимо, он пришёл к положительному ответу, раз подошел к ней и с хищным выражением на лице поцеловал. Его язык проникал всё глубже, исследуя и покоряя самые дальние уголки её рта и не встречая сопротивления. Зубами он терзал её нижнюю губу, слегка прикусывая, а затем отпуская, чтобы вновь захватить её в сладостный плен...

Было ли у неё ощущение, будто он использовал её как последнюю шлюху? Нет. Хоть он отнюдь и не был нежным. В нём боролись два разных человека: один жестокий, хладнокровный, бессердечный, а второй добрый, мягкий, нежный, понимающий.

— Что произошло с тобой, Гарри? — сама у себя спросила Сильвия, задумчиво накручивая на палец локон волос. Рядом послышалось невнятное бормотание, и тяжелая рука накрыла грудь Сильвии, не давая ей возможности свободно вздохнуть. Она осторожно, словно ожидая увидеть разъяренную мантикору, повернула голову в сторону лежащего рядом с ней и наполовину прикрытого одеялом Гарри Поттера — надежду Магического Мира, а может и Виссариона — верного сторонника Тёмного Лорда.

Он казался таким невинным во сне, будто ангел спустился с небес и почтил её своим присутствием. Она медленно, боясь, что это всё иллюзия, подняла руку и начала перебирать эти угольно-чёрные волосы.

— Что же он с тобой сделал? — прошептала Сильвия. — Это же не ты, ты не такой… — Но как она могла судить о нём, совершенно не зная прежнего Поттера. Она ведь знала лишь Виссариона, который допустил серьезную ошибку этой ночью. Он позволил своим чувствам проявиться, она это почувствовала. Как же тут не почувствуешь, когда находишься в опасной близости к, пожалуй, самому опасному человеку после Тёмного Лорда. Может, он это сделал потому, что любит её? Глупо. На что она надеется? На взаимные чувства с его стороны? Дура. Наивная, глупая дура. Он же совершенно не способен чувствовать ничего, кроме ненависти, злости и жажды убийства. Разве вчерашние события не были тому доказательством?

— А если это был не он? — Сильвия посмотрела на Гарри, в надежде увидеть вместо него счастливо улыбающегося подростка. — Наверное, он был настоящим героем, раз его так любят все волшебники Англии, и я … тоже.

* * *

Виссарион не спеша шёл по длинному тёмному коридору каземата. Он собирался навестить свою новую гостью. Ведь нужно же у неё спросить, нравятся ли ей условия проживания в предложенной камере и не хочет ли она поскорее отправиться к своему мужу, который, наверное, уже покинул этот столь мрачный и бездушный мир. И правильно сделал, надо сказать. Нечего было тут торчать и своей толстой задницей заслонять путь более молодому и более умному поколению. Она должна быть благодарна за то, что он идет навещать её, даже не позавтракав.

Воспоминания о проведённой ночи с Сильвией бурным потоком нахлынули на него. Странно, но он почти не помнил о том, что произошло. Он очень боялся такого исхода событий, нельзя было расслабляться. Для него было странным чувствовать потребность в физическом контакте с Сильвией. Будучи самым поздним крестражем, он понимал, что именно ему перепала большая часть знаний Тёмного Лорда. И ни в одном из них не было ничего похожего. Совершенно ничего. У Виссариона было только одно единственное объяснение для этого — Гарри Поттер. Тёмный Лорд думал, что смог избавится от души мальчишки, но не тут-то было. Он оказался намного сильнее и живучее. Виссарион так до конца и не мог контролировать это тело. Он вчера совершил такое количество убийств по приказу Волан-де-Морта! Тёмный Лорд надеялся тем самым окончательно утвердить власть своего крестража над телом и душой мальчишки. Всё бы получилось, если бы не Сильвия. Не зря говорят, «не стойте раком, это чревато нежеланными последствиями». Но прошлое назад не вернешь. Нужно думать только о настоящем.

Пинком ноги Виссарион открыл дверь камеры, в которой сидела его тётушка. Он не стал заходить внутрь. Ему было комфортнее смотреть на неё с порога.

— Ну здравствуй, тетя, — не спеша проговорил Виссарион. — Надеюсь, тебе здесь удобно. Ах да, как я мог забыть, ты же ненавидишь грязь, а особенно крыс.

Петунья, нервно дернувшись, резко отскочила в сторону от стены, будто там и вправду сидела крыса.

— Знаешь, я тут хотел у тебя спросить, — Гарри задумчиво посмотрел на свое запястье, по которому, довольно шипя, скользила Клеопатра, — не хотела бы ты встретиться со своим мужем? Он, наверно, уже соскучился по тебе.

— В-вернон? — Петунья обхватила себя руками.

— Рад, что ты до сих пор помнишь его имя, — в голосе Гарри не отразилось никакой радости по этому поводу. — Так тебе хочется его увидеть?

— Г-где он? Что ты с ним сделал?

— Думаю, что согласна. Но, видишь ли, есть только один способ встретиться с ним…

— Ты меня не тронешь, — завизжала Петунья.

— Нет, нет. Я тебя и пальцем не трону, не беспокойся. Все сделает она. — Кивком головы он указал на обхватившую кольцом его запястье Клеопатру. — Никаких обещаний, к сожалению, дать не могу. Знаешь ли, её яд я на себе не испытывал, поэтому я понятия не имею, что чувствует человек после укуса. Приступим?

* * *

Дело было сделано. Виссарион был невероятно доволен собой: одной пулей он смог убить двух зайцев. Убив, наверняка, самой мучительной смертью тётушку Петунью, он одновременно испытал яд Клеопатры. Сразу вспомнились несколько строк из книги «Змеи среди нас»:

“Пара капель яда может убить взрослого человека. Человек умирает медленно и мучительно. Яд действует как кислота, разъедает все внутренние органы человека. Они испаряются наподобие бумаги, взаимодействующей с огнем”.

Читать — одно, а вот смотреть — это совсем другое.

В комнате никого не было. Постель была аккуратно застелена, и на столе стоял поднос с яичницей и беконом. То ли Сильвия решила сыграть роль примерной домохозяйки, то ли домовики постарались.

— Ты сегодня должен встретится с Дамблдором, — послышался шипящий голос Тёмного Лорда. Виссарион обернулся назад, чтобы встретится с тёмно-красными глазами и нечеловеческим лицом своего создателя. А если говорить языком биологии, то своего отца.

— Нельзя было сообщить мне об этом пораньше? Я мог запланировать на сегодня кое-какие дела.

— Ты будешь делать только то, что я тебе скажу, — рявкнул Лорд.

— А я и так делаю только то, что ты мне говоришь.

— Соскучился по Круциатусу?

— Мы недавно виделись, чтобы я успел по нему соскучиться. И к тому же, я не мазохист.

— Тогда веди себя подобающим образом.

— Непременно. Так во сколько мне нужно встретиться с директором?

— Ты не вернёшься. Старик заберёт тебя к себе в штаб. Сообщить своё местонахождение ты мне не сможешь, но будешь каждый день присылать отчёт о проведённом дне. — Волан-де-Морт соизволил отойти от двери и сесть на диван.

— Сомневаюсь, что тебя будет интересовать моё занятие в душе, сколько и что я съел на завтрак, обед и …

— Круцио! — Терпение Тёмного Лорда лопнуло. — Полегчало?

— Еще бы. — Виссарион старался, чтобы его голос звучал достойно, но боль не прошла незаметно.

— Меня не волнует, какими способами ты будешь получать информацию об Ордене «жареной курицы», но каждый день на моем столе должен лежать отчёт об их деятельности.

— У тебя для этого есть Снегг.

— Подозреваю, что старик ему не доверяет. Много информации.

— Я-то думал, что моя основная задача — убить Дамблдора.

— Её никто не отменял. И запомни, провал операции означает твоё снижение в должности до рядового Пожирателя. — Тёмный Лорд покинул комнату, как и всегда, не попрощавшись.

Виссарион велел домовику позвать Сильвию. Она, запыхавшись, прибежала к Виссариону и, получив от него нужные инструкции, пошла переодеваться.

— Сильвия, ты готова? — Гарри зашёл в комнату к девушке.

— Угу, — промычала она, уже в который раз рассматривая себя в зеркало. Короткое чёрное платьице с глубоким декольте и накинутая сверху ярко-красная мантия придавала ей хищный вид. Чёрные волосы длинной волной опускались до лопаток. В последний раз осмотрев себя в зеркало, она причмокнула алыми губами и повернулась к ожидавшему её Гарри. — Пошли?

Гарри лишь криво усмехнулся и несколько отстранился в сторону, пропуская вперед Сильвию.

— Где вы договорились встретиться? — спросила Сильвия у идущего вслед за ней Поттера.

— В Дырявом Котле. Если я с тобой переспал, то это ещё не значит, что ты имеешь права вести себя так. — Сильвия после его слов вздрогнула и уже несколько неуверенно спустилась по лестнице.

— Извини.

— На первый раз прощаю.

Они вышли во двор особняка, и Гарри, обхватив руками тонкую талию девушки, трансгрессировал.

На улице Лондона было невыносимо шумно, и никто не заметил, как в проходе между двумя домами с тихим хлопком появились двое подростков.

Гарри огляделся вокруг, даже не отпуская девушку, на что Сильвия обречённо вздохнула и даже не попыталась шевельнуться. Удовлетворённо отметив, что вокруг нет никого и ничего подозрительного, Гарри повернулся лицом к Сильвии и, не удержавшись, поцеловал её. Ну, конечно, зачем терзать самого себя и отказывать в столь приятных занятиях, если у тебя под рукой есть кукла, которая готова сделать для тебя всё что угодно. И плевал ты с высокой башни на её чувства.

— Вперёд, — прошептал Гарри, оторвавшись от губ Сильвии.

— Да, конечно. — Сильвия отвернулась от Поттера и, облизнув слегка припухшие губы, двинулась в сторону невзрачного паба.

* * *

Бармен заведения под названием «Дырявый Котел» со скукой потирал пустые стаканы. Сегодня был понедельник, а посетителей в этот день обычно совсем не бывало. И какого же было его удивление, когда зазвенел колокольчик и на пороге появился сам Альбус Дамблдор. Несмотря на то, что в газетах в последнее время про некогда многоуважаемого директора писали всякие гадости, Том до сих пор был верен этому добродушному старику. Он, не медля, усадил директора за самый лучший столик и поставил перед ним мятный чай.

— Спасибо, Том, — устало проговорил директор.

— Вы кого-то ждете, сэр? — спросил Том, который был не в силах погасить распирающее его любопытство.

— Да, Том. Я бы хотел, чтобы никто об этом не узнал. — Директор внимательно посмотрел на бармена поверх очков-половинок.

— Как скажете, сэр.

Том вернулся на прежнее место, с интересом поглядывая на сидящего впереди своего бывшего учителя по Трансфигурации. Ему было очень интересно, с кем же решил встретиться Альбус Дамблдор.

Примерно через полчаса, когда весь мятный чай был выпит и съедено полтарелки имбирного печенья, на пороге Дырявого Котла появились парень и девушка, которые, бегло оглядев помещение, подошли к единственному посетителю. И Том, и Дамблдор с интересом смотрели на незваных (а может всё— таки званых) гостей.

— Здравствуйте, месье Дамблдор, — начала Сильвия. А Гарри, лишь кивнув, сел напротив директора.

— Доброе утро, мисс де Винтер, Гарри, — он слегка склонил голову в знак приветствия.

— Мой отец не смог прийти, — начала свою заученную речь Сильвия, — поэтому он послал меня.

— Ничего страшного, мисс. — Дамблдор широко улыбнулся. — Но, надеюсь, вы понимаете, что мы с мистером Поттером должны остаться наедине.

— О да, конечно. Просто я хотела бы узнать, где будет жить Гарри. Мне кажется, нет ничего плохого в том, что я захочу его навещать. — Главная причина этой дискуссии молча смотрел то на девушку, то на директора, совершенно ничего не предпринимая по отношению к своей дальнейшей жизни.

— Извините, мисс де Винтер, но я не могу вам сказать.

— Почему? — спросил Гарри, отлично зная ответ на свой вопрос.

— В целях твоей безопасности, — ответил Дамблдор.

— Могу я узнать, что же мне такого грозит в моём светлом будущем, что вы так сильно заботитесь о моей безопасности?

— Мы не хотим потерять тебя вновь, Гарри, — терпеливо ответил старик.

— Правда? — на лице Гарри не было ни намека на удивление. Он надеялся на другой ответ.

— Да.

— Кхе… кхе… — Сильвия извиняющее посмотрела на Поттера. — Мне надо срочно уходить, месье Дамблдор. Что-нибудь передать отцу?

— О да, — лицо директора просветлело. — Передайте ему большое спасибо. Я как-нибудь сам с ним свяжусь.

Сильвия натянуто улыбнулась Дамблдору, бросила обеспокоенный взгляд в сторону Поттера и, вежливо попрощавшись, вышла навстречу холодному ветру.

— Так что вы говорили про мою безопасность?

— Понимаешь, Гарри, — начал директор. У Виссариона создалось ощущение, будто он выглядит как пациент палаты для душевнобольных. — Есть очень злой волшебник, которого зовут Волан-де-Морт, и он хочет тебя убить.

— За что?

— За то, что ты смог противостоять ему, совершить поступок, достойный настоящего Гриффиндорца.

— Гриффиндорца? Сэр, я не понимаю, о чём вы. — Виссарин еле сдерживал в себе желание треснуть этого старикашку чем-нибудь по голове.

— Скоро ты всё узнаешь, — улыбнулся Дамблдор.

— Но где я буду жить? — спросил Гарри.

— В доме у своего крёстного. Он безмерно счастлив от того, что ты нашелся.

— Надо же, я тоже.

— Ты не против, если мы трансгрессируем прямо к дому?

— Нет.

— Вижу, тебе мистер де Винтер уже объяснил про «чудеса» волшебников. — Дамблдор непонятно зачем подмигнул парню.

— Рассказывал и показывал, даже научил. Он не хотел, чтобы рядом с вами я выглядел полным идиотом.

— Хм, понятно. Ну, что ж, пошли? — Дамблдор встал со своего места. — Спасибо, Том.

— Это вам спасибо, профессор, — склонил голову бармен Дамблдору и принялся убирать со стола.

— Дай руку, Гарри. Следующая остановка — Гримвайлд Плэйс, — сказал директор, когда они вышли из Дырявого котла, и, взяв руку Поттера, трансгрессировал…

— Заходи, Гарри, — директор с добродушной улыбкой указал на старый обветшалый дом.

— Лучшего места обитания не нашлось? — Скептически оглядев предполагаемый дом, где ему следовало жить, Гарри шагнул вперед. Дамблдор, с трудом удержав улыбку, вошёл следом.

Пройдя в плохо освещённую прихожую, которая выглядела не лучше помойки, Гарри остановился прямо посередине.

— Вы уверены, что мы попали именно туда? — спросил он Дамблдора.

— Конечно, Гарри.

— А разве у вас нет денег для ремонта?

— Гарри… — Дамблдор устало потер виски.

— Если ваш бюджет хромает, то могу одолжить вам немного на начальные расходы, — с насмешкой произнес Поттер. — Кажется, мистер де Винтер говорил, что у меня огромное наследство.

— Гарри, дорогой! — На совершенно не ожидавшего такого приёма парня налетело «рыжее чудовище» в фартуке. — Как же я рада тебя видеть! Ты так подрос и, наверное, проголодался. Пойдём на кухню, я приготовила куриный бульон. — Не дожидаясь ответа подростка, «чудовище» буквально впихнула его в кухню, которая выглядела немного лучше коридора. — Ох, Гарри, мы так волновались, так беспокоились за тебя. Почему ты ничего о себе не сообщал?

— Можете себе представить, мэм, у меня случилась амнезия.

«Монстр» уставился на Гарри огромными голубыми глазами. Секунду похлопав ресницами («Видимо, переваривает информацию», — подумал Виссарион) и обретя дар речи, она вновь открыла рот:

— Так ты до сих пор ничего о себе не помнишь? — Гарри лишь покачал головой, на что рыжая дама схватилась за сердце. — О боже, Гарри. — И с тихим вздохом опустилась на стул.

— Молли, — раздался голос Дамблдора, который даже не соизволил войти на кухню, но в создавшейся тишине его голос был слышен прекрасно. — Извини, я не смогу остаться, у меня неотложные дела.

«Ага, решил скорей смотаться, подальше от проблемы, которой, естественно, являюсь я» — усмехнулся про себя Виссарион.

— Да, конечно, профессор, — почти прохрипела Молли.

Молли, которую так и не представили Гарри, вдруг резко поднялась со стула и как ни в чём не бывало загремела посудой и начала трещать без умолку. — Гарри, дорогой, ты обязательно должен обратиться к мадам Помфри. Это школьная медсестра. Она просто замечательный колдомедик. Ты знаешь, кто такой колдомедик? Это…

— Мэм, — бесцеремонно прервал ее Гарри, — я не помню только некоторые моменты из моей прошлой жизни.

— Ох, — с облегчением вздохнула Молли. — Гарри, ты меня так напугал! Я уж подумала, что ты обо мне совершенно ничего не помнишь. Нельзя же так шутить, Гарри.

— А я не шутил, я сказал правду. Под словом «амнезия» я имел в виду то, что совершенно не помню, что происходило со мной после 11 лет. Теперь, надеюсь, вы поняли?

— Бедный мальчик, сколько тебе пришлось пережить, сколько ты страдал. Наверное, это даже к лучшему, что ты ничего не помнишь. Но ничего, я тебе помогу. Скоро начнутся рождественские каникулы, и Рон с Гермионой, они твои друзья, приедут сюда. И ты с ними познакомишься. Ох! — воскликнула она и уронила нож, которым резала хлеб для тоста. — Как ты будешь учиться в школе, если совершенно не помнишь как нужно колдовать?

— Молли, Дамблдор уже приходил? — крикнул с порога Сириус Блэк, даже не посмотрев в сторону Гарри.

— Сириус, — возбужденно сказала женщина, — Гарри приехал, а профессор… — договорить она не успела.

— Гарри? — Возможно, это из-за очков, но Гарри показалось, что Блэк аж прослезился. Какая жалость.

— Привет, эээ ты меня не помнишь? — Он как маленький ребенок переминался с ноги на ногу. — Я твой крестный, Сириус Блэк, — он протянул руку.

— Рад с тобой познакомиться. — Гарри, проигнорировав жест Сириуса, отхлебнул чашечку чая.

— Ну, э-э … — похоже, крестный разучился разговаривать, — как у тебя дела?

— Неплохо, не считая того, что твоя жена…

— Моя жена?! Но я не женат!

— А разве это не миссис Блэк? — поинтересовался Гарри с самым невинным выражением лица.

— Нет-нет, Гарри, дорогой, — на этот раз ему ответила предполагаемая «миссис Блэк», — мы не женаты.

— А, значит, вы просто живете вместе? — Гарри откровенно понравилось изображать из себя ничего не понимающего подростка. Было забавно смотреть на вытянувшиеся лица миссис Уизли, которую он, естественно, помнил и знал, и Сириуса.

— Нет, — Сириус усиленно покачал головой, — миссис Уизли просто гость.

— А, ну теперь все ясно. Понимаешь, этот ваш директор Дам… Дум…, тьфу ты, язык сломаешь, забыл представить мне вас.

— Гарри! — миссис Уизли — Его зовут Дамблдор.

— Ясно.

— А у кого ты жил все это время? — Сириус сел на противоположный стул.

— У француза, Антуана де Винтера.

— Он тебя не обижал?

— Он меня вылечил, Сириус. Если бы не он, меня бы здесь не было, — ответил Виссарион.

— Боже, Гарри, что тебе пришлось пережить? — Миссис Уизли накинулась на него с новой порцией материнских объятий.

— Вы не могли бы меня отпустить, мэм, — почти прохрипел Поттер, которого в порыве неконтролируемой нежности прижала к себе миссис Уизли. — Я думаю, вам бы не хотелось меня потерять на этот раз безвозвратно только из-за глупых объятий.

— О чем ты говоришь, Гарри?

— О том, что слышали. Я надеюсь, мне кто-нибудь покажет мою комнату?

— Сначала покушай, потом пойдешь.

— Миссис Уизли, кажется, я сам решаю, когда мне кушать, а когда заниматься своими делами. И вашу отраву я все равно не съем.

— Миссис Уизли прекрасно готовит, Гарри, — попытался возразить Сириус, но под стальным взглядом крестника встал со своего места и пошёл показывать заранее отведённую для него комнату, оставив в кухне недоуменно смотрящую им вслед Молли. Она надеялась на что угодно, но не такое холодное отношение со стороны Гарри. Возможно, через некоторое время всё вернется на круги своя? Кто его знает. Может, Гарри вновь будет кидаться в объятия Сириуса при каждой их встрече и относиться к нему как к лучшему другу?

* * *

Из-за того, что она сделала все домашние задания в срок, оставшуюся часть выходных Гермиона провела на свежем воздухе. Сотворив себе нечто вроде палатки, она наколдовала себе спицы и целыми днями вязала шапочки и шарфы для домовых эльфов. Староста Гриффиндора надеялась таким образом освободить их от рабства и, видя, с какой скоростью исчезают связанные ею шапки и шарфы, Гермиона принялась за это дело более серьезно. И теперь в свободное время от домашних заданий и подготовкам к занятиям ОД она терпеливо вязала и вязала.

Гермиона и Джинни спустились из спальни, обсуждая школьную жабу по имени Амбридж, и, только выйдя на середину освещённой солнцем гостиной, заметили новую деталь в интерьере, которая уже привлекла внимание небольшой группы учеников.

Большое уведомление было прикреплено к доске объявлений Гриффиндора. Оно было таким большим, что закрыло всё остальное: списки подержанных книг заклинаний для продажи, памятку школьных правил от Филча, расписание тренировок по Квиддичу, даты походов в Хогсмид и объявления о находках. Новое уведомление было напечатано большим шрифтом, возле аккуратно вьющейся подписи стояла печать официального вида.

По приказу старшего инспектора Хогвартса.

Все студенческие организации, общества, команды, группы и клубы впредь расформированы. Организацией, обществом, командой, группой или клубом считаются систематические встречи трех или более студентов.

Разрешение на объединение можно получить от Старшего Инспектора (профессор Амбридж).

Никакая студенческая организация, общество, команда, группа или клуб не могут существовать без разрешения и одобрения Старшего Инспектора.

Любой ученик, сформировавший объединение или принадлежащий организации, обществу, команде, группе или клубу, не одобренным Старшим Инспектором, будет отчислен.

Всё вышеупомянутое соответствует Образовательному Декрету номер двадцать четыре.

Подпись: Долорес Джейн Амбридж, Старший Инспектор.

Гермиона и Джинни читали уведомление поверх голов выглядевших озадаченными второкурсников.

— Откуда она узнала? — в растерянности спросила Джинни.

— Это не могло быть совпадением, ей кто-то сообщил, — сказала Гермиона.

— Может, это Захария Смит? — К девчонкам подошел Дин и нежно поцеловал Джинни в щёку. — Он мне кажется очень подозрительным.

— Чего ты к нему прицепился? Извини, Джинни, но мне кажется, что это Рон. Он так странно ведёт себя в последнее время.

— Как ты можешь так говорить о моем брате? — разозлилась Джинни. — Просто ему сейчас нелегко, и тебе его не понять. И, Гермиона, ты действительно иногда занудствуешь не в меру.

— Извини. Я просто предположила. Хотя, для того, чтобы донести на нас, ему нужно было как-то обогнуть мою защиту, а о ней никто не знал. — Гермиона задумчиво посмотрела на пергамент с приказом Амбридж.

— Ты о чём? — Дин подозрительно сузил глаза.

— О подписанном всеми пергаменте, где указывалось соглашение. Я наложила заклятье на пергамент, — мрачно сообщила Гермиона. — Поверьте мне, если кто-то разболтал всё Амбридж, мы будем знать точно, кто это, и он пожалеет об этом.

— А если это кто-то другой, — Джинни не отрывала взгляда от доски объявлений.

— Значит, за нами следили, — ответила Гермиона. — Не знаю как вы, но я собираюсь продолжить начатое. Даже если придется нарушить кучу школьных правил. Кто-нибудь должен же хоть что-то сделать.

— Гермиона, с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросила Джинни.

— Абсолютно.

— А что случится с предателем? — спросил Дин.

— Ну, с ним случится такое, что прыщи Элоизы Мошкар покажутся маленькими милыми веснушками. Пойдёмте завтракать, посмотрим, что другие думают по этому поводу … Интересно, это было вывешено во всех гостиных?

В Большом Зале тут же стало очевидно, что уведомление Амбридж появилось не только в Башне Гриффиндора. Говорили необычайно много, вдоль столов носились студенты, обсуждая только что прочитанное. Гермиона, Дин и Джинни уселись на свои места, вскоре Невилл, Фред, Джордж и Симус присели рядом.

— Вы видели это?

— Вы думаете, она знает?

— Что мы будем делать?

Все они смотрели на Гермиону. Она огляделась вокруг и, удостоверившись, что возле них не было никого из преподавателей, спокойно сказала:

— Мы продолжим это дело.

— И это говорит Гермиона Грейнджер? — Фред посмотрел на неё, подняв левую бровь.

— Староста? — спросил Джордж, насмешливо смотря на Гермиону.

— Да, — холодно ответила она.

— Здесь Эрни и Ханна Аббот, — сообщила Джинни, посмотрев через плечо. — И те типы из Когтеврана и Смит … и никого из них не обсыпало прыщами…

— Никакой идиот с кучей прыщей не придёт сюда. Это было бы очень подозрительно, — сказала Гермиона. — Дин, кажется, ты предлагал спросить у домовиков про тайные комнаты, где поместились бы около 30-ти человек?

— Но я не знаю ни одного Хогвартского домовика. Придётся идти в пустой класс.

— Я знаю, — сказала Гермиона, когда они уже вышли из гостиной и пошли искать пустой класс.

— Добби, — позвала Гермиона. Она, Джинни, Дин и Невилл уже стояли в пустом классе трансфигурации. Вдруг прямо перед Гермионой возник маленький уродливый эльф с огромными глазами и кучей вязаных шапок на голове, из-под которых свешивались огромные уши. Секрет быстроты исчезания вязаных изделий Грейнджер был раскрыт.

— Мисс вызывала Добби? — Домовик поклонился Гермионе и остальным ребятам, затем устремил на неё свои огромные желтые глаза.

— Да, Добби. — Видно было, что Гермионе слегка неловко разговаривать со столь маленьким существом. — Понимаешь, мы хотели создать организацию, что-то вроде клуба для дополнительных занятий по Защите от Тёмных Искусств, но мы не можем найти подходящее помещение, где нам было бы удобно и никто посторонний не смог бы нас обнаружить. Понимаешь, это тайна, и нам бы не хотелось, чтобы о нас узнали.

— Конечно, — лицо Добби расплылось в улыбке, и он энергично закивал головой. — Добби знает, Добби поможет подруге Гарри Поттера.

При звуке имени Гарри в Гермионе все перевернулось. Она знала, что скоро его увидит, и с нетерпением ждала этого момента. Ей так хотелось крепко обнять его и больше никогда, никогда не отпускать.

— Спасибо Добби, — еле выдавила из себя Гермиона. — Ты можешь сейчас показать это место?

— Добби с радостью, Добби покажет, — еще больше заулыбался домовик.

— Гермиона, у нас урок начнется через пять минут, ты не забыла? — предупредил Невилл.

— Ох! Ты прав, Невилл, профессор МакГонагалл нас убьёт, нужно поторопиться. Добби, ты не мог бы просто сказать мне, где находится это место?

* * *

Гермиона и Джнинни поспешно прошли по коридору к месту, которое указал Добби. Напротив пустой стены висел огромный гобелен, изображающий дурацкую попытку Барнабаса Спятившего научить троллей балету.

— Хорошо, — сказала Гермиона спокойно, в то время как «изъеденный молью тролль» сделал паузу в своём неустанном избиении дубинкой потенциального преподавателя балета, чтобы взглянуть на них. — Добби сказал, что нужно пройти мимо этой части стены три раза, сконцентрируясь на том, в чём мы особо нуждаемся.

Они проделали это, резко разворачиваясь у окна за пределами чистого участка стены и рядом с вазой размерами с человека, на другой её стороне. Джинни закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться; Гермиона что-то шептала себе под нос, смотря в пространство перед собой.

«Нам нужна комната, где мы смогли бы научиться обороняться, — шептала она. — Просто место для занятий, где никто не сможет нас найти».

— Джинни! — позвала Гермиона, когда они развернулись после третьего прохода.

В стене рядом с ними появилась гладкая дверь. Джинни посмотрела на неё слегка настороженно. Гермиона потянулась к медной ручке, открыла дверь и вошла в просторную комнату, освещённую мерцающими факелами, похожими на те, которые освещали темницы на восемь этажей ниже.

Вдоль стен стояли деревянные книжные шкафы, а большие шёлковые подушки на полу заменяли стулья. На полка, в дальнем конце комнаты стояли инструменты, которые Гермиона видела в кабинете у лже-Грюма в прошлом году.

— Взгляни на эти книги! — взволнованно прошептала Гермиона, водя пальцем по корешкам больших томов в кожаном переплёте.

— Теперь у нас есть надежное укрытие, — на лице Джинни расплылась довольная улыбка.

* * *

«Итак, сегодня 1 ноября и мой первый отчёт в письменном виде. Знаешь ли, говорить, в общем-то, нечего. Старик меня привёл в богом забытую дыру и сообщил прекрасную новость: я здесь буду жить оставшееся время до начала нового учебного года. Здесь же находится и штаб Ордена Феникса. А я-то ещё жаловался на старый дом твоих предков.

Никого из членов ордена, не считая Молли Уизли и Сириуса Блэка, я не видел. Штаб защищён заклятием Доверия. Хранителем, по всей видимости, является Дамблдор. Так что по любому его придется убить.

Дом я пока не обследовал. Думаю, будет выглядеть подозрительно, если я в первый же день начну рыскать по дому.

Впечатление на всех я произвел не самое лучшее. Но так оно даже к лучшему.

В. от В.»

3 ноября.

«Надеюсь, ты не успел по мне соскучиться. Мне здесь нравится больше, чем в твоей «хибаре». Тут никто не кидается налево и направо Круциатусами. Ну, а если перейти к делу, то сегодня произошло знакомство с членами Ордена Феникса. Подозреваю, что это был не весь состав. Думаю, что список орденцев тебе не нужен, Снегг, наверное, тебе уже про всех рассказал.

Надеюсь, к моей награде прилагается и моральное возмещение. Мне пришлось побывать в крепких объятиях лохматого полу-великана. До сих пор кости болят.

За обедом завели вопрос о моем обучении. Дамблдор достал мне разрешение на использование волшебной палочки вне школы. Они (орденцы) собираются пригласить сюда некого специалиста по боевым чарам. Короче, идет серьёзная подготовка к предстоящему бою с тобой.

Должен сказать, что ни один из них не заикался о том, что я должен с тобой сразится, дабы избавить мир от нашествия Тёмных сил.

На вопрос о том, зачем мне изучать боевые искусства, старик ответил, что каждый Гриффиндорец должен уметь сражаться как истинный боец. Ничего глупее в жизни не слышал.

Одним словом, день прошёл до невозможности скучно.

В. от В.»

10 ноября

«Какого черта ты прислал громовещатель? И, слава богу, что я находился у себя в комнате. Не думал, что за неделю ты настолько соскучишься по мне.

Сил, да и времени для написания письма у меня нет! Похоже, что до старика наконец-то дошло, что 15-ти летний подросток не способен сразиться один на один с Тёмным Лордом.

Мне по прежнему не сообщают причину, по которой я вынужден с утра до вечера исполнять роль покорного осла. Грюм меня уже который день подряд заставляет таскать на себе мешки с песком. Вероятно, хочет подготовить меня к переносу трупов с поля боя. Учителями по боевым искусствам стали Аластор Грюм и Сириус в придачу. Оказалось, что у него очень богатые знания в области Тёмных сил. Надеюсь, ты понял, что Сириусу приходится исполнять роль всемирного злодея, то бишь тебя.

Никакого собрания Ордена Феникса до сих пор не было, да и Снегга я здесь ни разу не видел. Вчера побывал в библиотеке. Такого собрания сочинений на тему «Непростительные заклятия и их применения» я нигде не видел, даже у тебя. Сириус сначала не хотел, чтобы я заходил в библиотеку, но после долгой дискуссии на тему «где я научусь разного рода мелким заклинаниям и в особенности варить зелья» (среди этих тупоголовых я не заметил ни одного, который бы умел по человечески готовить зелья), он смирился, точнее, согласился.

Вчера впервые побывал в верхней гостиной. Похожа на камеру хранения тухлых яиц, если быть точнее, то пахнет как камера хранения тухлых яиц. Не знаю, как тебе объяснить, но меня туда тянет, прям как металл к магниту. Тут что-то не так, может какая-нибудь уловка Дамблдора? Сомневаюсь, что он способен хотя бы на малейшие хитрости.

В последнее время директор в доме почти не появляется, возможно, возникли неотложные дела в Хогвартсе. Я недавно слышал разговор Блэка и миссис Уизли. Похоже, они тоже озадачены его странным поведением. Может он заметил? Догадался? Нет, такое просто невозможно, меня же ведь никто не видел кроме Хвоста, а он уже давно откинул копыта. Напишу, когда появятся новости. И не присылай, пожалуйста, больше своего громовещателя, у меня до сих пор синяки и ожоги на теле от него.

В. от В.»

15 ноября.

«Сильно удивлён, что в газетах не напечатали про твоё удивительное терпение. Сегодня прошло собрание Ордена Феникса. Узнал, что переговоры с великанами прошли не совсем гладко. Надеюсь, ты рад. Остальное не интересно (шло обсуждение о политике и о некой Долорес Амбридж). Самое непонятное из действий Ордена — это охрана зала Таинств. Кажется, там хранятся пророчества, и, должно быть, они не хотят, чтобы пророчество попало в твои руки. Знаешь, мой тебе совет: не иди в Министерство за пророчеством, это поступок достойный только Гриффиндорца — совать голову в пекло и лишь потом думать о своих дальнейших действиях. Но не мне тебя учить. Делай, что хочешь, а меня не впутывай, я еще со своей миссией не закончил. И напоследок: директора на собрании не было, и мне это не нравится.

В. от В.»

Виссарион произнёс нужное заклинание над пергаментом, и оно исчезло, чтобы затем появиться на столе Тёмного Лорда. Уже прошло чуть больше недели с того момента, как он пришёл в Штаб Ордена Феникса исполнять роль всемирного героя, которого до сих пор считают мёртвым. Он почти ни с кем не разговаривал, лишь с Грозным Глазом во время занятий по боевым искусствам. И то чаще всего это были жалования на эксплуатацию рабского труда. Стоило догадаться, что Грозному Глазу было всё равно.

Он встал с места и подошёл к достаточно широкой кровати, покрытой бархатным покрывалом серебряного цвета. Комната выглядела просто прекрасно, это было единственное вычищенное место во всём доме. Видимо, здесь не обошлось без Кикимера, который после первой встречи с Гарри Поттером стал его слегка побаиваться.

Не успел Виссарион лечь в постель, как почувствовал в правой руке легкое покалывание. Он вытянул вперед руку, и из перстня, надетого на безымянный палец, подобно джину из пробки, вылетела голова Сильвии. Она огляделась по сторонам и, заметив внимательный взгляд Виссариона, поспешила сообщить причину своего столь неожиданного появления:

— Привет, Гарри, — начала Сильвия, испуганно глядя на Висариона, — маггл оправился раньше, чем ты говорил. Этот разговор… который он подслушал… — раздался звук разбитой посуды, Сильвия вздрогнула и огляделась, а потом продолжила с удвоенной скоростью. — Пожалуйста, приди сюда, как только сможешь, тебя… — послышались звуки шагов. — Приходи быстрее!!! — Сильвия повернулась затылком к Поттеру и сказала: — Мой Лорд, вы хотели меня видеть?

Дым втянулся обратно в кольцо, оставив на месте недоумевающего и одновременно злого Виссариона.

— Джинни, передашь Когтевранцам, что сегодня в восемь будет собрание сама знаешь где, — сказала Гермиона и перевернула страницу энциклопедии «Заклинания Самозащиты».

— Хорошо, — ответила Джинни и, на прощание поцеловав Дина, вышла из гостиной.

— Как же хорошо, что сегодня у нас нет первого урока, можно спокойно поваляться в кровати.

— А чего тогда так рано встал? — спросил Рон, спускаясь с лестницы.

— Привычка, — ответил Дин.

— Ах, да, — протянул Рон, — с добрым утром вас.

Гермиона резко вскинула голову, дабы удостоверится, что это действительно Рональд Уизли.

— С добрым, — выдавила она из себя.

— Что читаешь?

— Готовится к… — Дин огляделся по сторонам, и, удостоверившись, что никто не подсматривает, продолжил, — к занятиям О.Д.

— Так вы уже решили, где мы будем их проводить? — У Рона загорелись глаза, и он сел рядом с Дином.

— Да, сегодня в восемь, — ответила Гермиона, нехотя отрываясь от книги. — Дин, скажешь Пуффен-дуйцам о месте встречи, тебе же Джинни объяснила, как туда пройти.

— Нет проблем.

— Слушай, Гермиона, ты не могла бы помочь мне с эссе по зельеварению? — спросил Рон с самым невинным выражением на лице.

Гермиона подняла голову и посмотрела на своего друга.

— Списывать не дам, принеси хотя бы свои наброски, — сказала она и улыбнулась.

— Герм, ты лучшая подруга на свете, — казалось, Рон светился от счастья.

На глаза Гермионы невольно навернулись слезы. Если бы сейчас здесь был Гарри, он бы посмеялся над ней. Какая же она дурочка, что вот так вот плачет из-за каких-то пустяков. Рону просто нужно было время. Ведь ему тоже было нелегко. И вот сейчас Гермиона в это искренне поверила, ведь они вновь стали друзьями.

— Гермиона, ты чего? — спросил Дин.

— Ничего, просто в глаз что-то попало, — ответила она. — Извините, ребят, но мне срочно нужно идти, я … я забыла дописать доклад про Крапиву Кровавую. — Схватив все свои учебники, она быстро двинулась в сторону спальни для девушек.

— Что это с ней? — спросил Дин.

— А кто знает, этих девчонок, вечно плачут по пустякам, — Рон посмотрел вслед только что ушедшей Грейнджер с широкой ухмылкой. — Еще немного, и ты будешь моей, — прошептал Рон.

— Что ты сказал?

— Ничего из того, что тебе нужно было бы знать, — ответил Рон и направился к спальне мальчиков.

Гермиона резко захлопнула дверь своей спальни. Книги, которые она прижимала к груди, с грохотом упали на пол. Она прислонилась к двери и закрыла глаза. По щекам текли безмолвные слезы. Гермиона закрыла лицо руками. За что? Почему всегда, когда она думает о нем, ей хочется плакать? Что же это получается? При встрече с ним она вообще упадет в обморок? Нет, так нельзя, нужно взять себя в руки. Гарри жив, здоров, с ним совершенно ничего не случилось, и она скоро увидит его, совсем скоро. Но почему плакать хочется все больше и больше? Почему сердце сжимается, когда она думает о нем? Почему трудно дышать при мысли о том, что он ее не помнит?

— Просто он мой лучший друг, — отвечала сама себе Гермиона. — Мы с ним дружили целых 4 года, поэтому мне и страшно… нет, поэтому я и беспокоюсь за него, ведь он мне как брат. Да, точно, он мне как брат.

Гермиона тыльной стороной ладони стерла слезы с лица и, подняв с пола упавшие книги, аккуратной стопкой сложила их у себя на столе.

* * *

Гермиона и Рон сидели в Выручай-комнате, ожидая членов О.Д. Рон от нечего делания стал рас-хаживать по комнате, рассматривая приборы для выявления врагов. Гермиона взяла с полки «Проклятия для Проклятий», уселась на ближайшую подушку и начала читать.

Кто-то негромко постучал в дверь. Гермиона оглянулась. Прибыли Джинни, Невилл, Лаванда, Парвати и Дин.

— Стоп, — сказал Дин, пораженно оглядываясь вокруг. — Что это за место?

Гермиона начала объяснять, но прежде, чем она закончила, прибыли еще люди, и она была вы-нуждена начать сначала. К тому времени, когда наступило восемь часов вечера, все подушки уже были заняты. Джинни подошла к двери и вынула ключ из замка; раздался довольно громкий щелчок, и все затихли, смотря на нее. Гермиона отметила страницу в книге, которую читала и отложила в сторону.

— Хорошо, — сказала Джинни немного нервно. — Это место, которое мы нашли для наших занятий.

— Это фантастика! — сказала Чжоу, и несколько человек пробормотали, соглашаясь.

— Странно, — сказал Фред, хмурясь. — Мы однажды спрятались здесь от Филча, помнишь Джордж? Но тогда это была лишь кладовая для метел.

— Хорошо, я думала о том с чего начать и пришла к выводу, что мы должны выбрать лидера, — ска-зала Гермиона.

— Гермиона, ты единственная среди нас, у кого получаются абсолютно все заклинания с первого раза.

— Спасибо, Джинни. — Гермионе стало немного неловко. — Но я думаю, что мы должны проголосо-вать. Так будет честнее.

Руки подняли абсолютно все, хотя было видно, что многие еще не уверены.

— Э-э-э, спасибо, — пробормотала Гермиона, чувствуя, что начинает краснеть.

— Итак, название у нас уже есть, лидер есть. Осталось только окончательно утвердить наше расписание, — сказала Джинни и, взяв у Гермионы листок со списком и подписями членов О.Д., повесила его у ближайшего стеллажа.

— Это верно, — сказал Дин. — У нас же ведь есть еще и тренировки по квиддичу, собрание в разных клубах…

— Профессор Амбридж не дала разрешение на дальнейшее существование клуба — Плюй камни, — невеселым голосом отозвалась Полумна.

— А ведь мы у нее даже не брали разрешения на наше собрание! — вскричала Ханна Эббот.

— Нам его в любом случае не дадут, — спокойно сказала Гермиона. — Я понимаю, что для старост и для остальных тоже, — добавила она под злобными взглядами трех Когтевранцев, — это рискован-но, но мы не заставляем никого находится здесь и участвовать в нашем своевольном сборище. Кто хочет, может сейчас же уйти, — никто не сдвинулся с места. — Отлично. Раз никто не против, то сразу хочу предупредить, что если хоть один из вас, — она обвела взглядов всю комнату, — проболтается о нашем собрании, пусть даже обычному таракану, то мы непременно узнаем этого предателя, и он понесет должное наказание. Это не угроза, это всего лишь предупреждение.

— Мы поняли, Гермиона, — сказала Чжоу, сзади ее подруга нервно сглотнула.

— Я так и знала, что вы все поймете, — уже переходя на другой тон, сказала Грейнджер. — А теперь я хотела бы всем раздать по жетонам. — И она вытащила из сумки обычный галеон.

— Решила открыть благотворительный фонд? — усмехнулся Захария Смит.

— Нет, это не настоящие галеоны. Я их заколдовала так, чтобы мы смогли вам сообщать место встречи, не разговаривая. В смысле, я пишу на своем жетоне время и место встречи, жетон нагревается и становится красного цвета. Достав его, вы можете увидеть отправленное мною сообщение. Я думаю, это очень удобный способ, чтобы сообщать вам о следующих собраниях. Делать это с глазу на глаз слишком рискованно. Советую носить их с собой, желательно в карманах, и не терять. — Гермиона начала расхаживать по комнате, раздавая всем по фальшивому галеону.

* * *

Виссарион со всей силой пнул кровать. Он был зол, очень сильно зол на Волан-де-Морта. Сильвия принадлежала ему, Лорд не имел никакого права использовать ее. Из его палочки посыпались красные искры. И что же там говорила Сильвия? Отправится к ней и быстрее? Это с какого перепугу? Но он должен поговорить с Волан-де-Мортом, да и Клеопатру забрать нужно, она могла бы ему понадобиться здесь. Но сначала нужно поспать. Он даже не думал, что найдется человек, который будет способен довести его до такого состояния. У Виссариона еле хватало сил на простое написание письма, не говоря уже о том, чтобы путешествовать по окрестностям Лондона.

— Гарри, я слышала шум. У тебя что-то упало? — миссис Уизли просунула голову в его комнату.

— Да, миссис Уизли, — тихо, почти шепотом ответил он.

— С тобой что-то случилось? Гарри, тебе нехорошо? — Миссис Уизли осторожно прикрыла дверь и зашла в комнату к Виссариону. Лучше бы она этого не делала.

— Да, миссис Уизли, — так же тихо ответил Виссарион.

— Может, я смогу тебе чем-нибудь помочь? — она почти вплотную подошла к Виссариону, который отвернувшись от нее, смотрел в окно.

— Сомневаюсь, что вы согласитесь, миссис Уизли, — сказал Виссарион и повернулся к ней лицом. — Миссис Уизли, вам дурно? — спросил он, смотря на искаженное от ужаса лицо матери рыжего семейства.

— Г-Гарри, твои глаза… они…

— Наполнены кровью? — спросил Виссарион, подходя к ней ближе. — А знаете, они стали такими с того самого дня как я очнулся. Вы не знаете никакого средства, которое могло бы помочь? Я уже все испробовал, но не получается.

— Может, ты переутомился? — Миссис Уизли поднесла руку ко лбу Поттера, но резко ее отдернула. Кожа Гарри была холоднее льда. Прямо как у мертвецов.

— Пожалуй, вы правы, миссис Уизли, мне срочно нужно отдохнуть. Но знаете, тут такая проблема…

— Какая? — миссис Уизли вытянула шею, чтобы получше рассмотреть лицо Виссариона.

— Вы меня бесите, — ответил он, его черты лица по мере того как он говорил, заострялись и цвет лица становился белее.

— Что такое ты говоришь? Гарри, дорогой, — миссис Уизли от возмущения даже не обратила внимания на преображения Поттера.

— Вот скажите мне, миссис Уизли, вам дорога ваша жизнь?

— Гарри! Не смотри на меня так!

— Вы никогда не думали о смерти? — Виссарион, не обращая внимания на ее протесты, подходил к ней все ближе и ближе, пока она под его натиском не упала на кровать, которая блестела под лунным светом и, казалось, манила к себе бедную женщину. — О том, что когда-то вы умрете? Что ваши дети, если конечно они выживут, будут плакать у вашей надгробной плиты? Или может быть о том, как вы умрете?

— Гарри! Что за чушь ты несешь? Я сейчас же иду к Сириусу! Ты не в себе, Гарри! Говорила я им, что нельзя оставлять тебя одного с Грюмом. И, Гарри, пожалуйста, сними с себя эту маску, она меня пугает. — Миссис Уизли попыталась встать, но Поттер крепко схватил ее за локоть.

— Вы никуда не пойдете, миссис Уизли. Вы же ведь предложили мне свою помощь, так вот, она мне сейчас требуется. Знаете, мне срочно нужно кого-нибудь убить, иначе я сойду с ума. А на вас я уже давно положил глаз.

— Гарри, прошу тебя, оставь эти свои шуточки, мне совсем не смешно! — вскричала миссис Уизли и сделала новую попытку вырваться из крепкого захвата Виссариона.

— Я не шучу, миссис Уизли, — ответил Виссарион, смотря на нее снизу верх. Его лицо еще больше заострилось.

Миссис Уизли с широко раскрытыми глазами смотрела на нависшего над ней Гарри Поттера. Красные глаза Гарри светились нехорошим блеском, смотря на нее совершенно безумным взглядом. Рука Поттера, охватившая ее запястье, причиняла боль и была очень холодной. Казалось, к ней приложили лед. Только у мертвецов может быть такая температура тела и такой мраморный цвет кожи.

— Флагрум, — так же тихо произнес Гарри, наведя палочку на перепуганную и застывшую в шоке миссис Уизли.

Десятки мелких порезов появились на ее теле. Возможно, от болевого шока, но миссис Уизли не произнесла ни звука. Хотя, кричи она хоть как сирена — это не имело бы никакого значения, Вис-сарион уже давно успел положить на комнату звуконепроницаемый барьер.

Миссис Уизли все так же стояла в двух шагах от кровати с глубокими порезами по всему телу. Под ней уже начала образовываться большая темно красная лужа жидкость, в свете луны похожая на расплавленную сталь.

— Флагрум или же кнут — пыточное заклинание. Модифицированный вариант «Секо», наносит раны глубиной до десяти сантиметров, миссис Уизли. — Виссарион стоял напротив нее и, по мере того как говорил и смотрел на стекающую по ее телу багровую жидкость, понемногу остывал. — Вы ведь не знали этого, верно? А может, вы не знаете и того, что сейчас вы умрете от обильной потери крови? Нет? Может, вы бы хотели, чтобы я вам помог? Ну, например, я могу произнести два спасительных слова, и тогда мои уши, наконец, отдохнут, а вы обретете вечный покой где-нибудь на небесах.

Миссис Уизли не смогла дослушать до конца пламенной речи Виссариона, у нее подкосились ноги, и она рухнула на пол. А Виссарион, скользя взглядом по ее раскинутым рукам и увеличивающейся луже вокруг тела, обдумывал, что же ему делать дальше.

* * *

Виссаион открыл глаза при первых же лучах солнца, проскочивших в его комнату. Он устало про-тер глаза, потянулся и встал с постели. Не привыкший к изматывающим физическим нагрузкам, Виссарион поначалу и руку поднять не мог после тренировок с Аластором Грюмом, но через не-делю таких тренировок он уже почти привык к боли во всем теле. И вот сейчас он, сделав не-сколько утренних упражнений, оделся к завтраку и, бесшумно открыв дверь, начал спускаться по лестнице.

— С добрым утром, Гарри, — поприветствовал его Сириус, как только Виссарион зашел на кухню.

— И тебе того же, — ответил Поттер, усаживаясь на свое обычное место.

— Ты не знаешь, куда подевалась миссис Уизли? Никак не могу ее найти, — обеспокоенно сказал Сириус, ставя перед Гарри тарелку с яичницей и беконом.

— Понятия не имею. Я не нанимался к ней в телохранители, — огрызнулся Поттер.

— Извини, — сказал Сириус. — Просто я думал, может она заходила к тебе…

— Заходила. Почти в полночь. Не понимаю, чего ей так не спится по ночам. Ходит по дому как ста-рая… Хм, проехали.

— Она заходила к тебе так поздно? — спросил Сириус, с любопытством глядя на ковыряющего в тарелке крестника.

— Не беспокойся, обесчестить она меня не успела. — Сириус подавился чаем. — Она спросила, не случилось ли со мной чего, я ответил, что да, и отправил ее за спиртным.

— Она тебе не возразила? Не верю, быть такого не может. Чтобы Молли Уизли добровольно отправилась в амбар за спиртным. Ты шутишь?

— Нет, — ответил Гарри, стальным взглядом посмотрев на Сириуса. — Просто нужно уметь хорошо врать. Я ей сказал, — на лице Поттера появилась злобная ухмылка, — что у меня болят кости от не-выносимых тренировок и что моя милая тетушка в таких случаях всегда натирала Дадли спиртом. До чего же глупая женщина.

— И почему ты решил мне рассказать, что употребляешь спиртные напитки? — Сириус с непрони-цаемым лицом посмотрел на крестника, в тайне надеясь, что он наконец-то решил быть более откровенным с ним.

— Я просто хотел отправить ее куда подальше от моей комнаты и сказал первое, что пришло в голову. Похоже, что эта курица до сих пор рыщет по дому в поисках кладовки. — Гарри с широкой ухмылкой на лице встал со стола. — Я бы попросил тебя не заходить ко мне в комнату, даже если я оттуда не буду выходить целый день. Найдется миссис Уизли или ее сожрали оборотни, меня это не волнует, даже если наступит конец света, не беспокоить! — Сириус в оцепенении уставился на Поттера. — Я собираюсь хотя бы один день за долгое время отдохнуть по-человечески. И никто не имеет права мне мешать. Я понятно выразился?

— Да, Гарри, — ответил Сириус, не отводя глаз от грозного лица Поттера и размышляя о том, что же с ним сделал этот француз.

Виссарион, выйдя из кухни, первым делом посмотрел в зеркало, дабы удостоверится в том, что с его лицом все в порядке. Уж слишком долго на него смотрел Сириус.

Поднявшись в свою комнату, он закрыл дверь на ключ и на всякий случай закрепил это парочкой заклинаний. Затем, создав двусторонний портал, исчез с Гримвайлд плэйс 12.

Портал перенес его прямо в его собственную комнату. Судя по тишине, в этом доме никто просыпаться не собирался. Что ж, тогда придется самому всех будить. Не ждать же, в конце концов, пока хотя бы один из обитателей штаба Пожирателей Смерти соизволит проснуться. Первой в очереди на пробуждение стояла Сильвия, что последовало незамедлительно. Она лежала на кровати, крепко охватив руками подушку.

Виссарион подошел к кровати. Минуту он всматривался в это мирно спящее лицо. Вчерашний пыл до сих пор не прошел до конца, даже после того, что он сделал с Молли Уизли. А сейчас перед ним лежала девушка, которую он мог без всякой на то ответственности зарезать, разорвать, одним словом, убить, чего ему сейчас безудержно хотелось. Он еле сдерживался перед Сириусом, буквально сбежав из его дома. И вообще, что на него нашло? Он жаждал крови каждой клеточкой своего тела, прямо как дикий зверь перед долгожданной охотой.

— Вставай, — коротко произнес Виссарион, подавляя рвущуюся наружу агрессию.

— Что? Мой Лорд? — Сильвия приоткрыла глаза и с трудом подняла голову. Возможно, сообразив, что перед ней, может быть, стоит сам Темный Лорд, она быстро вскочила с постели и, даже не смотря на Виссариона, в одном нижнем белье опустилась перед ним на колени. — Милорд, про-шу…

— Ты ослушалась меня Сильвия, — почти в Волан-де-Мортовой манере сказал Виссарион. — За это ты должна понести наказание.

— Милорд, прошу вас, я …

— Круцио! — дикий крик озвучил стены тонувшего в тишине замка. — Я говорил тебе, Сильвия, слу-шаться только меня. А теперь, как я понимаю, ты прислуживала и Темному Лорду?

— Гарри! — Сильвия, не веря своим глазам, посмотрела на стоящего над ней Виссариона. — Я со-вершила ошибку, просто я боюсь его… и… — по ее щекам начали течь слезы.

— Ты хотела мне о чем-то рассказать, — напомнил ей Поттер, усаживаясь в кресло.

— Ах да! — Похоже, что Сильвию обрадовала такая резкая перемена в Виссарионе, и она непременно решила ею воспользоваться. — Темный Лорд увидел магла и, возможно, вспомнил его. Он спросил меня, зачем я его держу в камере и до сих пор не убила. Я ответила, что ты хотел провести над ним опыты, а какие, мне не сказал. Ну, в общем, он убил этого магла, — закончила Сильвия и осторожно присела на краешек кровати.

— Черт! — прорычал Поттер и черты его лица вновь начали заостряться, а глаза постепенно менять цвет. — Ты успела просмотреть его воспоминания?

— Лучше. Я сохранила их, — голос Сильвии буквально сочился самодовольством.

— Отлично. Все-таки в тебе есть хоть какой-то толк.

Сильвия лучезарно улыбнулась Поттеру и достала из-под подушки маленький флакон с серебря-ной жидкостью. Она осторожно протянула его Виссариону. Он взял флакон и, наколдовав сосуд из стоящей на тумбочке у Сильвии вазы, перелил содержимое флакона туда, затем наклонился и при первом же прикосновении с жидкостью втянулся в воспоминания маггла.

«-Папа! — звонкий детский голос чуть ли не оглушил Виссариона, — мячик упал, я уронила его. Ты же достанешь? — Большие черные глазки с надеждой посмотрели на Поттера. Сам же Поттер в шоке смотрел на маленькую девочку, с двумя торчащими в разные стороны наподобие ушей у собак, хвостиками.

— Конечно, милая, — с нежностью ответил мужской голос сзади. Виссарион обернулся и увидел идущего в сторону особняка Реддлов маггла. Не долго думая, Виссарион присоединился к идущему магглу.

На свое несчастье, он с дочерью оказался прямо над штабом Пожирателей, и, естественно, круг-лый мячик, не знающий границ, покатился в сторону дома. Подняв с земли игрушку дочери, маггл огляделся по сторонам. Пока его мысли были заняты лишь тем, как поймать игрушку дочери, он даже не заметил, что забрел туда, куда обычно не ходит ни один житель Малого Висельтона. Услышав голоса, надо сказать, довольно громкие, маггл поближе подошел к дому. По мере приближения голоса, а уже было понятно, что это крики людей слышались все четче, маггл, не сумев пересилить охватившее его любопытство, подошел вплотную к стене и нагнулся, чтобы увидеть все, что происходит в этом таинственном доме. Но к этому времени крики уже прекратились, и он смог увидеть лишь фигуры людей в длинный балахонах, медленно выходящих из комнаты, выложенной камнем. На единственном стуле, а, приглядевшись, маггл понял, что это что-то наподобие королевского трона, сидел лысый человек в такой же черной одежде, как и у только что ушедших людей, но без маски. Только маггл собирался развернуться и пойти к дочери, как в комнату вошел еще один человек. Он был без маски на лице, в обычной одежде, разве что слишком дорогой для обычного человека.

— Мой Лорд, — человек преклонил колени перед лысым. — Я безмерно счастлив вас видеть, милорд.

— Антуан, — протянул Лорд, — ты знаешь, зачем я тебя вызвал?

— Если вы изволите, милорд, то я бы хотел это узнать, — все так же, не поднимая головы, сказал Антуан.

— Как тебе известно, твоя дочь сейчас у меня, — начал Темный Лорд. — Ее позвал сюда Виссарион — мой новый союзник. Ты знаешь, кто он такой?

— Нет, мой Лорд, — ответил де Винтер. В его голосе явно слышались нетерпеливые нотки.

— Ты знаешь, каким образом я возродился?

— Вы использовали древнее заклинание Дер Теуфеля? Я слышал, что вы провели очень удачную операцию. Похитили Гарри Поттера, и даже говорят, что вы его убили, — на бесстрастном лице де Винтера проскользнула тень улыбки.

— Говорят? Нет, друг мой, я его подчинил себе. Он — теперь моя марионетка, а не Дамблдора. — Темный Лорд разразился громким непродолжительным смехом.

— Значит, Поттер жив? — в растерянности спросил де Винтер, но скорее у себя, чем у Темного Лор-да.

— Если его жалкое существование можно назвать жизнью, то да, — ответил Лорд, облокачиваясь на трон. — Он теперь ведет точно такое же существование, какое вел я все эти четырнадцать лет. Надеюсь, ты теперь догадываешься, что я с ним сделал?

— Виссарион — это Гарри Поттер? — в шоке спросил де Винтер. — Вы решили сделать своим союзником Гарри Поттера?

— Ты так наивен, Антуан, — расхохотался Лорд. — Я полагал, что ты намного умнее всех остальных Пожирателей. Ты с самого начала знал, что я не собираюсь ни с кем делить власть. В отличие от других, ты пошел за мной не за тем, чтобы получить свою долю, ты понимал, что я ни тебе, ни кому либо другому не собираюсь давать ничего больше груды костей, — сказал Лорд, подчеркивая своими словами, что он считает Пожирателей не более чем щенками. — Ты ведь понимаешь, что если хоть слово из этого помещения выйдет наружу, ты сильно пожалеешь об этом.

— Да, милорд, — ответил де Винтер, не смея взглянуть на Темного Лорда. — Так значит, вы в любом случае собираетесь избавиться от Поттера?

— Власть — это именно та вещь, которую я так долго ждал, Антуан, и я не собираюсь делить ее с этим сопляком.

— Но милорд, вы ведь могли убить мальчишку в день возрождения. Он был в ваших руках.

— Нет, Антуан, он мне еще нужен. Придет время, когда ему придется сдохнуть, а пока пусть живет.

— Что я должен сделать, мой Лорд?

— Интересно, как же мне его убить? Может сжечь? Похоже, что нет на свете лучшего заклинания, чем Авада Кедавра. — Тёмный Лорд сидел на своём троне, мечтательно смотря на свою змею, и, казалось, совсем не обращал внимания на мистера де Винтера.

— Мой Лорд, я сделаю всё, что в моих силах, — первым нарушил тишину де Винтер.

— Ты не сможешь его уничтожить.

— Ради вас я готов на всё.

— В таком случае, ты убьёшь свою дочь, — сказал Лорд, переводя взгляд на де Витера, который так и не посмел поднять глаза на Лорда. — Но не сейчас. Скоро для этого представится более удобное время, — в голосе Лорда явно читалось злорадство.

— Я не могу, она всё, что у меня есть. — Де Винтер слегка дернулся. Видимо, его последние слова вылетели против воли.

— Ты забыл, с кем ты разговариваешь? — разгневался Тёмный Лорд.

— Прошу вас, пожалуйста, сжальтесь мой Лорд, — голос де Винтера дрогнул.

— И я считал тебя своим лучшим последователем, — Лорд разочарованно покачал головой. — Кру-цио!

Маггл в ужасе смотрел как красный луч, пущенный из обычной деревянной палочки, летит в сто-рону Антуана. Последовавший за этим крик вывел из временного ступора маггла и он, закричав параллельно с французом, бросился вон из этого проклятого места, но по дороге к выходу ему встретился еще один человек, облаченный в длинный черный балахон с капюшоном на голове.»

— Ты все видел? — спросила Сильвия, которая неотрывно следила за Поттером.

— Все, говоришь? — угрожающе прошипел он. Сильвия на всякий случай отползла на другой угол кровати. — Он хочет меня убить, — уже чуть спокойнее сказал Виссарион. — Значит, я не ошибся.

— Но я не понимаю, — осторожно сказала Сильвия. — Зачем он тебя создал? Отец прав, тебя было бы легче убить на кладбище. Он еще сильнее усложнил себе работу. Поражаюсь его тупости.

Виссарион удивленно посмотрел на нее.

— Его тупости? Да он придумал прекрасный план. Он знал, что в ту ночь, когда он убил Поттеров и не смог убить Гарри Поттера, его душа вновь разделилась и перешла в мальчика. При желании он может оживить все свои крестражи, но так как я был единственным из них, который обладал человеческим телом, он решил начать с меня. Ему крупно повезло, что я нахожусь в теле Гарри Поттера. Он получил идеальную возможность избавится от Дамблдора и меня. В случае удачного окончания этой миссии он подождет удобный момент и меня будто и не бывало на этом свете. В случае провала, на Гарри Поттера ополчится весь Магический мир, и Темный Лорд тоже. Он ясно дал мне это понять.

— Значит, он хочет возродить и все остальные крестражи? Это же катастрофа! — ужаснулась Силь-вия, проигнорировав все, что сказал Виссарион про директора школы.

— Нет, возможно, он уже передумал. Я — его первый эксперимент — совершенно не подчиняюсь своему создателю, имею собственное мнение и свои мозги. Я способен принимать решения независимо от мнения Темного Лорда. И представь себе картину, в которой Волан-де-Морт возрождает все свои крестражи и дает им относительную свободу, то и власть ему придется делить между крестражами. Логика Темного Лорда слишком предсказуема. Он не станет ни с кем делится властью, он просто уничтожит эту преграду и будет идти к своей цели напролом.

— Ты объявишь ему войну?

— Это было бы слишком глупо. Он меня разорвет на мелкие кусочки. Я самый молодой из его крестражей, но я и самый умный из крестражей, но мои знания и рядом не стояли со знаниями самого Лорда.

— Ты часть его, ты же должен знать все, что он знает, — недоумевала Сильвия.

— Не забывай того, что он после моего запечатления в теле Поттера скитался по миру целых четырнадцать лет.

— И что ты теперь собираешься делать? — спросила Сильвия.

— Я? Нет Сильвия — мы. Будем уничтожать крестражи, чтобы у Темного Лорда не осталось выбора. Или он убьет меня и лишится бессмертия, или он оставит меня в живых и будет делиться со мной своей победой, а взамен будет жить вечно.

— Так ты уже давно об этом подумывал?

— Нет, — ответил Гарри. — Слушай, я так сильно устал за вчерашний день. Сначала этот свихнутый на постоянной бдительности аврор, а потом и эта курица-наседка миссис Уизли. Черт побери, на нее мне пришлось потратить целых сто галеонов!

— Покупал для нее дорогие украшения? — хихикнула Сильвия.

— Если бы это был намордник, то не пожалел бы даже весь свой сейф. Мне пришлось купить слезы Феникса, — вздохнул Гарри.

— А что ты с ней такого сделал? — полюбопытствовала Сильвия.

— Ничего особенного, просто не удержался. Надеюсь ее так и не найдут, и она сдохнет от голода в этом треклятом доме, — с чувством сказал Поттер.

— Похоже, что она тебя сильно достала, — констатировала факт Сильвия, с улыбкой глядя на лицо Гарри.

— Не то слово. Давай оставим эту тему, а? — Гарри посмотрел на нее, и в его глазах появилась какая-то толика нежности. Он присел на ее кровать, наклонил голову и поцеловал ее. Сильвия обхватила руками его шею и запустила руки в его мягкие непослушные волосы, и со всей страстностью ответила на долгожданный поцелуй.

.* * *

Серые тучи покрывали нежно-голубое небо. Казалось, что день только начался, а на небе ни намека на присутствие солнца. Внезапно прямо из-за туч сверкнула молния, а вслед за ней грянул гром. На улице воцарилась оглушительная тишина. Даже голые деревья, которые лишились всей своей одежды по воле природы, не смели шевельнуться. Еще с минуту все было погружено в тишину, и вот уже дождь льет как из ведра.

— Я всегда любила ливень. Можно было спокойно поплакать, и никто бы не заметил твоих слез. Тебя греет ощущение, будто сама природа сочувствует тебе и скорбит вместе с тобой. Хотя бы что-то разделяет с тобой твои чувства, — Сильвия подошла к Виссариону, который уже полчаса стоял у окна, и еле удержалась от порыва прижаться к нему. — Говорят, что настроение человека зависит от погоды. Я в это всегда верила. Но сегодня я начала сомневаться в этом, потому что именно сегодня я счастлива. Даже зная, что это мое счастье обманчиво, покрыто слоями иллюзий, я все равно счастлива. Потому что…

— Хватит! — прервал ее Виссарион. — Ты зашла слишком далеко. И я тоже.

— Что-то случилось?

— С чего это вдруг я должен тебе рассказывать?

— Значит, случилось, — вздохнула Сильвия и после недолгой паузы продолжила. — Может, расска-жешь?

— Я похож на сумасшедшего?

— Нет, но … просто тебе бы стало легче, — неуверенно сказала Сильвия. — Я …

— Я не смог убить миссис Уизли, — резко сказал Виссарион.

— Ее не надо было убивать, так что все не так уж и плохо, — сказала Сильвия. Она совершенно не понимала, что в этом такого.

— Неплохо? — почти крикнул Виссарион и грозно посмотрел на резко подскочившую Сильвию. — Это ты называешь «неплохо»? Я ДОЛЖЕН был убить ее! Но я не смог, черт подери! Чем дальше я захожу, тем сильнееощущается влияние мальчишки!

— Ты это о ком?

— О Поттере, — раздраженно бросил Виссарион и нервно прошелся по комнате. — Я думал, что я уже смог окончательно избавится от него!

— Он до сих пор жив? — Сильвия медленно отошла к кровати. Стоять на пути у разбушевавшегося Виссариона было слишком опасно.

— Его невозможно убить. Если умрет он, то умру и я. Но его можно заточить в сознании, сделать простым зрителем, который будет смотреть на все происходящее своими глазами, но ничего не сможет поделать. — Повисла минутная тишина, после чего Виссарион, переведя дыхание, продолжил. — Его любовь к этой женщине оказалась слишком велика. Знаешь, что на свете является самым сильным чувством? Любовь к матери. К женщине, которая произвела тебя на свет. Скажешь, нет? Загляни к себе в душу глубоко, и ты найдешь ответ. У меня две души, но ни у одной из них нет матери. Я часть Волан-де-Морта и я, так же как и он, не проникся ни к кому с подобным чувством. Даже пародией. Но вот Гарри Поттер — это мальчик с чистым сердцем, который, не смотря на все трудности в своей жизни, не утратил чувства доверия и любви. Он остался человеком в отличие от Волан-де-Морта.

Волан-де-Морт ненавидел всех, кто его окружал. Я рос в нем долгие годы, я, так же как и он, не-навидел и презирал всех, даже собственных родителей. Но с того момента, как я переместился в тело мальчишки, мои взгляды на жизнь начали меняться. И я это чувствую до сих пор. Волан-де-Морт тоже это почувствовал. Но все же то, что я впитывал долгие пятьдесят лет, не сможет испа-риться в миг только из-за приоритетов Поттера, в теле которого я живу.

Волан-де-Морт считает, что нет никакой силы, которая смогла бы изгнать меня из этого тела. И он прав, такой силы не существует, единственный способ — это смерть. Но есть и другой выход. Есть такое чувство, которое позволит Гарри Поттеру навсегда заточить в себе Виссариона. И вчера я впервые понял это.

— Что это за сила? — с интересом спросила Сильвия, которая все это время заворожено, слушала речь Виссариона.

— Я тебе и так уже слишком многое сказал, — отрезал Виссарион. — А теперь, может, продолжим то, чем мы до этого занимались?

Щеки девушки тут же залила краска. Что ни говори, но она до сих пор не могла думать о сексе без стыда. Ох, как она себя за это презирала. Девочка, маленькая, глупая девочка! То есть уже женщина, конечно.

Через час двое молодых людей вышли из спальни, оставив там смятую постель и разбитую антикварную вазу, которая оказалась не в том месте и не в то время.

— Я все же одного до сих пор не понимаю, — сказала Сильвия, когда они уже спустились в подземе-лья. — Зачем Ми … то есть я хотела сказать, зачем Темный Лорд приказал моему отцу убить меня? Разве он не может сам этого сделать? Что ему мешает? — Виссарион молчал. — Я все это время была с ним одна, а он меня и пальцем не тронул. Нет, ты представляешь? Сначала я как-то на это даже внимания не обратила, но ведь это же нечто невозможное! С того самого момента, как я увидела воспоминания маггла, я думала, что единственное, что его удерживает, — это ты. И как только ты уйдешь, я отправлюсь к праотцам, будучи такой молодой и красивой, — она искоса посмотрела на Поттера. — Но этого не произошло. Я жива, здорова, и Темный Лорд меня и пальцем не тронул. Ты что, обещал не трогать его Пожирателей, если он не тронет меня? — Виссарион в ответ громко захохотал. Сильвия беспокойно огляделась вокруг, нет ли никого, но темный коридор, освещенный лишь тускло горящими свечами, был пуст. — Что я такого сказала? — спросила она, скрестив руки на груди.

— Темный Лорд … ха-ха… заботящийся о Пожирателях … ха-ха. — Гарри немного успокоился и, сте-рев выступившие на глаза слезы, посмотрел на Сильвию. — Я ожидал от тебя чего угодно, но чтобы ты после долгих, хм, раздумий по поводу отсрочки дня твоей кончины пришла к выводу, что Темный Лорд заключает со мной сделки… Знаешь, тебе нужно отдохнуть. Может, сходить в театр или куда-нибудь еще, одиночество на тебя влияет слишком отрицательно. В первые дни своего пребывания здесь ты была куда больше сообразительнее и сдержаннее.

— Спасибо за совет, — буркнула Сильвия. — Может, ты ответишь на мой вопрос?

— Он не может тебя тронуть, потому что ты носишь этот медальон. — Гарри указал на цепочку, которую дал Сильвии. — Я его заколдовал таким образом, чтобы он мог отражать любые проклятия. Попытавшись напасть на тебя, Темный Лорд получит свое заклинание обратно.

— Значит, ты смог изобрести щит от непростительных? — восхитилась Сильвия.

— Нет. — Гарри возвел глаза к потолку. — Понимаешь, в маггловском мире есть такие люди, которых называют фальшивомонетчиками. Из самого названия видно, что они изготавливают фальшивые монеты, купюры, одним словом деньги. Правительство, чтобы не перепутать подделку с оригиналом, делает специальные метки на деньгах. Прямо так же как Темный Лорд ставит на Пожирателях метки, дабы они отличались ото всех, и было видно, что они принадлежат Лорду Волан-де-Морту. Такие же метки есть в сердцевине каждой волшебной палочки. Палочки Темного Лорда и моя сделаны из пера одного и того же феникса, следовательно они почти одинаковы. Я запечатлел свою магию в этом медальоне, и она запомнила его исток. Если же Лорд попытается применить на тебе свою магию, то его просто расшибет. Я ему об этом уже сказал. Видимо, поэтому он попросил твоего отца убить тебя. На чужую Аваду защита медальона не сработает.

— Он не мог это приказать другому Пожирателю? — с иронией спросила Сильвия.

— Тебе так хочется умереть? У Темного Лорда очень специфическое чувство юмора. Для него ка-жется забавным смерть дочери от рук собственного отца, который добровольно ее убил.

— Ну уж нет. Я молода, красива и полна жизненных сил! — сказала Сильвия, гордо вскинув голову. В глазах у Гарри заискрились смешинки, хоть лицо и осталось серьезным.

— Есть предложения относительно места нахождения моей змеи?

— Может, посмотрим в хранилище для зелий? — предложила Сильвия, когда они завернули в сле-дующий коридор и подошли ближе к личным комнатам Северуса Снегга, который бывал здесь довольно часто и пользовался зельями, предоставляемыми ему Темным Лордом.

— Что там могла забыть эта змея? — задал риторический вопрос Виссарион и зашел в ближайший кабинет. — Ну и пополнилась же здесь коллекция ядов! — присвистнул он, рассматривая разно-цветные склянки с надписями «Яды».

— М-да, мой будущий преподаватель зелий — маньяк, — изрекла Сильвия.

— Ну и где же моя змейка? — спросил Виссарион, встав рядом со шкафом, наверху, значилась над-пись — Совершенно секретно!

— Господин, — раздался шипящий звук.

Сильвия от неожиданности подскочила на месте, и, чтобы не упасть, схватилась за плечо Поттера.

— Вот мы ее и нашли, — сказала она, с опаской рассматривая полосатую змейку, ползущую по на-правлению к ним.

— Вас долго не было, — прошипела Клеопатра, подползая ближе.

— У меня были дела, Клео. Не скучала без меня? — спросил Виссарион.

— Крысы развлекали. Эта девушка к вам пристает? Я сейчас ей покажу, что значит трогать моего хозяина! — Клеопатра направилась в сторону застывшей Сильвии. Эта девушка не выглядела аппетитно, но ей так нравилось пугать людей.

Сильвия медленно пятилась, пока не ударилась спиной о стенку стеллажа с экспериментальными зельями. Виссарион наблюдал за ней с полуулыбкой на лице. Он знал, что Клеопатра ничего не сделает де Винтер, но было так забавно наблюдать за этой сценой.

Змея уже почти вплотную подошла к Сильвии, когда она неосторожно толкнула стеллаж с экспе-риментальными зельями. Раздался скрип, и стеллаж со всем своим содержимым опрокинулся на Сильвию с Клеопатрой.

Глава 9

— Прости, я не хотела. Я случайно, — уже в который раз извинялась Сильвия.

В ответ вновь последовала тишина. За все те полчаса, сколько они уже находились в комнате Виссариона, он ни разу не обернулся на Сильвию и не произнес ни звука. Лицо его было похоже на застывшую маску без абсолютно никаких эмоций. Он безостановочно проводил палочкой над Клеопатрой. Время от времени из палочки вылетали разноцветные искры. При других обстоятельствах и в другом месте Сильвия бы подумала, что Виссарион решил ее развлечь. А сейчас … она даже не знала смеяться ей или плакать. С одной стороны, Гарри спас ей жизнь, поставив между ней и падающим стеллажом с зельями прочную защиту, что дало ей возможность отделаться легким испугом. Но вот Клеопатре, мягко говоря, не повезло. Сильвия даже врагу не пожелала бы такой участи. Из размеров приличной змеи Клеопатра превратилась в настоящего червяка и теперь грозно шипела в руках у своего хозяина. Как такое могло произойти, у Сильвии в голове не укладывалось. Среди всех зелий, знания о которых достались ей от Гарри, а ему в свою очередь от Темного Лорда, не было ни одного, которая способна превратить змею не только в червяка, но и в другие магические и не магические существа тоже. Кожа у змей устроена особым образом, и на нее мало что может воздействовать и причинить серьезный вред. Так какой же силой должно было обладать зелье, чтобы уменьшить змею в десятки раз? Если этот препарат действительно изготовил ее будущий профессор, то, похоже, ей придется каждый день с собой носить нечто действеннее безоара.

— *И чего это она на меня так смотрит? Ей весело, что ли?* — прошипела Клеопатра, с ненавистью смотря на Сильвию. Она все это время обвиняла бедную девушку в случившемся с ней, а ее хозяин лишь молчал, применяя к ней все новые и новые заклинания.

— *Может, ты успокоишься?* — раздраженно ответил Виссарион. — *Ворчишь как старый аспид!*

— *Фу! Не люблю этот вид. Если бы представители этого семейства поменьше хвастались, то с ними можно было бы ужиться. Но их размер действительно хорош. С такой длиной легче пугать людей,* — мечтательно сказала Клеопатра, к огромной радости Виссариона, отвлекшись от ругательств в адрес Сильвии. Но тут произошло нечто невероятное. Клеопатра медленно, будто приняла оборотное зелье, начала увеличиваться в размерах и менять свой отвратительный розоватый цвет на красивый черный с серебряным узором. С минуту разглядывая свой хвост, Клеопатра посмотрела на не менее ошарашенного Виссариона. — Спасибо, хозяин.

— Как ты это сделал? — пораженно спросила Сильвия. В кои-то веки их с Клео мысли совпали.

— Я ничего не делал, — ответил Поттер, с интересом разглядывая трехметровую змею. — Понятия не имею, как такое могло произойти. — Гарри молча прошелся вокруг Клеопатры и, будто о чем то вспомнив, со странным блеском в глазах обратился к Сильвии. — Сходи в лабораторию и принеси мне образцы всех тех зелий, которые упали на Клео. Немедленно, — добавил он угрожающе, видя, что Сильвия даже не собирается вставать со своего места.

Что же оставалось делать бедной девушке? Естественно, идти, а точнее, бежать в подземелья, чтобы порыться в куче разбитых склянок. Процесс был долгий, но стоил того, чтобы не остаться без головы. И вскоре она уже стояла в комнате Виссариона с зельями в руках. Передав свою тяжелую ношу Гарри, она устало опустилась на стул, и тут ее взгляд упал на Клеопатру, хотя она не была уверена в своей правоте. Клео успела принять совершенно другой облик, и теперь перед ней лежала тоненькая изящная темно зеленая змейка, поражавшая своим маленьким размером.

— Что с ней случилось? — задала она так мучивший ее вопрос Виссариону, который увлеченно рылся в склянках с зельями.

— Не знаю, — через несколько минут ответил он. — Судя по зельям, содержащимся в этих склянках, Клеопатра впитала в себя растворы чешуи сразу нескольких разных змей. Подозреваю, что они попали в ее желудок. Но это аномальное явление даже для магического мира может быть полезно. — Он почти с любовью взглянул на Клеопатру.

— В чем? Она же похожа на хамелеона, — не удержалась Сильвия. Ну не любила она эту змейку, и вообще животных в частности.

— Вот именно эта ее способность нам и понадобится, — ответил Висарион. — А вот это, — он указал на зелья, — можно уже выбросить. От них все равно нет никакого толку.

— Как скажешь, — ответила Сильвия, начиная задумываться, не является ли она здесь домовым эльфом.

— *Ну а мы с тобой отправимся в штаб «дохлой курицы». У меня есть для тебя несколько заданий,* — сказал Виссарион, бережно кладя на руку уменьшившуюся в размерах Клеопатру.

— *Я буду рада исполнить любые ваши поручения,* — прошипела змея, поудобнее устраиваясь на запястье своего хозяина.

— *Вот и отлично.* * *

По пустынным коридорам подземелий, куда не ступала нога ни одного студента, раздавались громкие звуки быстрых шагов. Черная мантия развевалась подобно крыльям летучих мышей. Один взгляд, брошенный на единственного посетителя этого участка школы чародейства и волшебства Хогвартс, приводил в ужас, пожалуй, даже самого Кровавого Барона, который на весь замок был знаменит своими кровавыми похождениями.

Северус Снегг, а это был именно он, ибо никто другой не имел доступ в эту часть подземелий, был на грани нервного срыва. В его святая святых, личный кабинет зелий прокрались двое ублюдков, при этом разбив почти все колбы с экспериментальными зельями, над которыми он работал почти всю свою жизнь! Ах, если бы он узнал кто это, то ему пришлось бы не сладко. Даже ад показался бы раем. Снегг направлялся в кабинет директора, параллельно составляя план мести для двух неудачников, посмевших прокрасться в его личные кабинеты, пусть даже это было в особняке Темного Лорда.

Дверь кабинета директора Хогвартса Альбуса Дамблдора чуть не слетела с петель, с такой силой ее открыл разъяренный зельевар. Вид Северуса, мягко говоря, не понравился Дамблдору. Глаза навыкате, напряженное лицо, отчего морщинки стали видны еще четче, и развевающаяся мантия позади. Еще чуть-чуть, и из ушей повалит пар.

— Северус, — осторожно начал директор, — что-нибудь случилось?

— Вы спрашиваете, не случилось ли чего-нибудь? — почти шепотом спросил Снегг, без приглашения усаживаясь в ближайшее кресло. — Такой наглости я не видел за все годы своей преподавательской практики! Даже мисс Грейнджер, крадя у меня ингредиенты, оставила все мои запасы в полнейшей сохранности!

— Кто-то из учеников без разрешения зашел в твое личное хранилище зелий?

— Да я бы даже разрешения давать не стал бы!

— Ох, Северус, успокойся, — Дамблдор со смешинкой посмотрел на зельевара. Все-таки этот человек поражал его своей привязанностью к зельям. — Ничего страшного не случилось. Одним зельем меньше, одним больше, разницы никакой. А на худой конец, ты же можешь их заново сварить? Вот и сваришь.

— Не могу я их заново сварить, вот в чем дело профессор! — рявкнул Снегг. — Это были экспериментальные зелья с чешуей Нагайны и частями тела других змей. Вы знаете, каких трудов мне стоило достать чешую личной змеи Лорда? А какой-то мерзавец, дементор бы его задрал, пришел и все уничтожил в один миг все мои труды!

— Ты проводил эксперименты с чешуей Нагайны? — Дамблдор поддался вперед и впился немигающим взглядом в сидящего напротив разъяренного зельевара.

— Я собирался создать дубликат, клон этой змеи. Чешуя была слишком ценным ингредиентом, поэтому пришлось сначала скупить несколько змей другого вида и размера. Я создал для этого новое зелье — трансформер. Выпив его змея, могла превращаться в любую другую, в зависимости от того, чья чешуя добавлена в зелье. И вот теперь, спасибо неуклюжим подонкам, все мои труды, все, ради чего я старался последние месяцы и годы, пошло соплохвосту на ужин!

— Северус, ты держал в школе десятки ядовитых змей? При всем моем уважении, мальчик мой, это было совершенно глупым и неответственным поступком.

— Я не нарушал безопасность учеников, профессор, — раздраженно ответил зельевар. — Хотя после такого урока у четверти из них мозги бы встали на место. Я держал змей в доме Темного Лорда.

— Ты хочешь сказать, что Пожиратели Смерти прокрались в твое хранилище зелий и разгромили его? — встревожился Дамблдор. Кто-кто, а он точно знал, какие ценные ингредиенты хранит лучший зельевар Европы.

— Нет, защита, опознавающая метку, не сработала. Я установил ее, чтобы ненароком не спутать нежеланных посетителей с Темным Лордом. Наверное, туда прокрался Виссарион.

— Он до сих пор в особняке Реддлов?

— Возможно. Я его уже больше месяца не видел. Хотя, учитывая редкость посещения мною штаба Пожирателей, это вполне естественно. Вы думаете, что Виссарион мог уйти куда-нибудь? — спросил Снегг, прикидывая, какова вероятность того, что Дамблдор подозревает малявку Поттера.

— Давно о нем не было никаких вестей, — уклончиво ответил директор.

— А собственно, по какому поводу вы меня звали? — спросил Снегг, думая о том, что один Великий Мерлин знает, что у этого маразматика на уме.

— Ты не мог бы…

— Нет, у меня много дел, — опередил Дамлдора Снегг, уже представляя масштаб этой скромной просьбы директора.

— В таком случае, это приказ директора преподавателю, работающему в его школе, — усмехнулся Дамблдор, подчеркивая, что он во много раз хитрее этого слизеринца.

— Надеюсь, это приказ, относящийся непосредственно к преподавательской деятельности, — вздохнул Снегг.

— Не сомневайся, Северус, — улыбнулся Дамблдор. — Я бы хотел, чтобы ты известил родственников Гарри о состоянии его здоровья.

— Наконец-то вы признали что Поттер — это конченый кадр.

— Нет, Северус, я не это имел в виду, — спокойно, впрочем, как и всегда, ответил Дамблдор. — Я отправил письмо мистеру и миссис Дурсль с извещением о болезни их племянника, дабы не травмировать их психику. Ведь Гарри для них является племянником, которого они растили все его детство.

— На их месте я бы давно избавился от ненужных вещей.

— Северус.

— Я схожу. — И зельевар, нарушив все правила этикета, покинул кабинет директора в весьма скверном настроении.

Северус спускался в подземелья в своей обычно манере, быстрыми, стремительными шагами и нахмурив брови. Большей грозности этому образу придавала развевающаяся мантия за спиной. Любой студент, увидев на своем пути «Ходячего Слизняка» или «Короля подземелий», как его уже успели прозвать, бросился бы вон, дабы не попадаться ему на глаза.

На следующий день Северус Снегг проснулся по своему обычному расписанию, то есть в пять часов утра. Сегодня у него было много дел: сначала нужно проверить письменные работы по составлении формул для зелий, потом пойти позавтракать, провести две пары в обществе полоумных студентов и отправиться к родственникам занозы-Поттера. Короче, настроение у мастера Зелий с утра было испорченно хуже не куда.

Проверка письменных работ третьекурсников факультета Гриффиндор не заняла много времени. Он не стал даже вникать в суть написанных сочинений и формул. Все равно эти нюхлеровы потомки не в состоянии написать ничего стоящего, ведь они гриффиндорцы.

Выйдя из кабинета в более улучшенном расположении духа (ставить «Отвратительно» гриффиндорцам да и другим студентам тоже мгновенно улучшало и приукрашало столь мрачную жизнь ни в чем не повинного профессора), Снегг направился в Большой зал на завтрак. К несчастью, сегодня Снеггу по дороге не встретился ни один нарушитель школьного устава и личных законов профессора зельеварения. Настроение снова начало падать вниз. Неужели сегодня не его день? Одно то, что он не поймал ни одного студента за все те полчаса, которые он провел вне кабинета, — уже плохой знак. Снегг зашел в Большой зал и направился к преподавательскому столу, проходя мимо стола Гриффиндора, за которым сидела оживленная толпа учеников. Ну ничего, он еще достанет их на уроке! Может быть, сегодня довести нескольких первокурсниц до слез? Эта мысль приятно грела душу. Ах, как же он любил видеть боль и страдание на чужих лицах. Хотел, чтобы они испытали, почувствовали то же, что и он во время своих школьных лет.

Завтрак не занял много времени, и, быстро покончив с ним, зельевар отправился на совместный урок с Гриффиндором и Слизерином. Снегг не понимал мотивов Дамблдора, когда тот каждый урок зельеварения у «алого» и «зеленого» факультета все время ставил совместно. От этого студенты умней не станут, ну и дружить, конечно же, не будут. Уж Снегг об этом позаботится. Сводить своих подопечных с гриффиндорцами ему совсем не хотелось.

Он стремительно влетел в класс и, к своему внутреннему удовольствию, отметил испуганные глаза Невила Долгопупса. Приказав убрать все со стола, профессор устроил внеплановую контрольную на определение ядов. Он видел, как некоторые гриффиндорцы пытаются возразить, высказать свое возмущение, но не могут. Потому что боятся его. «Жизнь прекрасна, — подумал Снегг и принялся расхаживать по классу, как старая летучая мышь, пугая учеников и не давая им сосредоточится на работе.

Северус Снегг трансгрессировал на Тисовую улицу. Скривившись от однообразного вида некогда тихого маггловского района, он двинулся вперед. Тисовая улица, казалось, вымерла. На всех домах были зашторены окна, плотно закрыты все двери и ни одного живого человека на улице. Тишина. Такое единодушие всех жителей Тисовой улицы немного беспокоило Северуса. Хотя кто его знает. Все эти магглы так предсказуемы. Каждый их последующий шаг можно угадать даже не применяя легиллименцию.

Снегг с трудом различил среди всех домов жилище Дурслей и уверенным шагом направился к нему. Несмотря на то, что скоро Рождество и большинство жителей Англии уже начали украшать свои дома, дом номер 4 по Тисовой улице отличался от других своей запущенностью. Грязные окна, нестиранные шторы — все это создавало не очень приятное впечатление.

Даже не потрудившись постучать в дверь, Снегг бесцеремонно открыл ее с помощью магии. Переступив через опрокинутую подставку для зонтов, он прошел внутрь. Из кухни доносились слабые голоса и тихое постукивание посуды.

— Как у тебя дела в школе?

— Никак.

— Не ладишь с одноклассниками?

— Ты не могла бы немного помолчать? — повысил голос Дадли. — Я не хочу есть! — Он грубо отодвинул от себя тарелку с супом и, скрипнув стулом, встал из-за стола. Затем уже мягче добавил: — Я в свою комнату.

Дадли развернулся на 180 градусов и уставился на незнакомого человека, стоявшего на пороге кухни.

— Кто вы такой? — настороженно спросил он, сузив глаза.

— Северус Снегг, — ответил незнакомец.

— Что вам надо? — властно спросила женщина, габаритами не уступающая мусорному баку.

— Где мистер и миссис Дурсль? — вопросом на вопрос ответил Снегг.

Услышанное, а точнее увиденное повергло Северуса в глубочайший шок. Он и представить не мог, что Темный Лорд решит избавится от родственников Поттера настолько гуманным способом. Ведь после этого поступка Министерство может поверить Дамблдору, хотя если бы у Министерства были мозги, они бы уже давно догадались, что директор не врет.

Итак, теперь ему, Северусу Снеггу, надо было представить Дамблдору полный отчет о проведенном дне. И почему всеми делами должен заниматься именно он? Что, других учителей в этом мире больше нет? Да любая дворовая собака кинется выполнять приказы старикана, произнеси он только имя золотого мальчика. Как же ему все это надоело!

— Добрый день, профессор, — поздоровался Снегг с Дамблдором, заходя в его кабинет.

— О! Северус, какими судьбами? — широко улыбнулся директор.

— Если бы их и правда было бы много, я скорее выбрал ту, которая максимально от вас отдалена, — буркнул Снегг, усаживая на диван.

— Ну почему же, Северус. Ты прекрасный человек, и без тебя я ни с чем не справился бы. Чаю?

— Нет, спасибо. Я предпочитаю кофе.

— Нет, так нет, — немного огорченно промолвил Дамблдор. — Так какие у тебя новости?

— Думаю, они вам не понравятся. Я принес с собой воспоминания отпрыска Дурслей, — сказал Снегг, попутно вытягивая из кармана маленький флакон с серебристой жидкостью. Дамблдор с интересом посмотрел на флакон, будто на нем написана инструкция пользования чужими воспоминаниями, и вылил ее содержимое в Омут Памяти. Через некоторое время Северус мог наслаждаться звенящей тишиной и покоем, мило беседуя с Финеасом Найджелусом — бывшим директором Хогвартса и слизеринцем.

Альбус Дамблдор мягко приземлился на ковер в прихожей дома номер 4 по Тисовой улице. Впереди него стоял Дадли Дурсль, рассматривающий свои бицепсы. Дамблдор подумал: «Какой же все таки прекрасный мальчик». «Прекрасный мальчик», устав рассматривать свои достоинства, отправился на кухню с весьма гневным выражением лица. А как же, ведь его не встретила мать и даже не предложила пару кусочков торта.

На кухне не было никого, но на столе стоял недоеденный ужин Вернона, что было видно по количеству еды на столе. Не привыкший к такому обращению к своей персоне, Дадли чуть ли не зарычал от злости. Он что, сам должен накрывать на стол? Кипя от злости, он, вопреки своим привычкам устраивать истерики, направился в гостиную. Раз уж ему не уделяют должного внимания, то он преподаст своим предка хороший урок.

— Ну они еще у меня посмотрят! — Дадли сжал кулаки и направился в гостинную. Он был уверен, что отец должен быть обязательно в этой комнате.

Его ожидания оправдались, да и уверенность в своей правоте не подкачала. Вернон Дурсль, преданный своей гостинной и никогда не покидающий эту комнату благодаря любимому телевизору, покорно лежал на полу в окружении собственной крови с десятками порезов на теле.

При виде отца Дадли застыл, будучи не в силах отвести глаз от столь ужасающей картины. Осознание увиденного начало медленно заполнять его мозг, благо отсутствие серой жидкости ему помогало. Наконец, поняв, что его отец не сможет приготовить для него ужин и купить для него новый скутер, он подбежал к телу и начал трясти его в отчаянной надежде на то, что родитель жив и вот сейчас очнется.

— Папа! Открой глаза! — От криков Дадли сервиз Петуньи Дурсль начал подпрыгивать на столе. — Что … что с тобой случилось? Папа! Кто это сделал? — В глазах подростка поблескивали слезы.

Вернон Дурсль дернулся от очередного шлепка и с трудом приоткрыл глаза.

— Папа, кто это сделал? Я … я отомщу! — с фанатичным блеском в глазах спросил Дадли.

— Н-н-нет, — скорее промычал, чем сказал Вернон. — Н-ненор … маль … ный неорм… ненормальный, кхе-кхе. — Изо рта Вернона струей потекла кровь.

— Что ты говоришь? — в ужасе закричал Дадли. — Что с тобой сделали, отец? Папа … кто?

— Неорм … не-нено … — Вернон Дурсль последний раз вздохнул и закрыл глаза, обретя покой где-то на небесах.

— Достаточно, — сказал Дамблдор, не в силах больше смотреть на юного Дадли и вскинув палочку. Его будто насосом вырвало из водоворота воспоминаний.

— Вам понравилось? — язвительно спросил Снегг, дожидавшийся все это время возвращения директора.

— Определенно, произошедшее было очень занимательно, — к вящему удивлению зельевара, задумчиво ответил Дамблдор, медленно поглаживая бороду и не отрывая взгляда от Омута Памяти.

— Занимательно?

— Да, Северус. — Дамблдор перевел взгляд на ошеломленного зельевара. — Тебе ничего не показалось странным?

— Этого маггла можно было слишком легко опознать, — не понимая, к чему клонит директор, ответил Снегг.

— Я не об этом, Северус, — покачал головой Дамблдор. — Я говорю о последних словах покойного мистера Дурсля. Что ты об этом думаешь?

— Видимо, этот маггл недолюбливал своего отпрыска. Хотя, его можно понять, эти малолетки приносят больше вреда, чем пользы.

— Он недолюбливал своего сына настолько, чтобы оскорбить его перед смертью? — пропустив все остальное мимо ушей, спросил директор.

— В этом нет ничего удивительного, — невозмутимо ответил Снегг. — Вы же не думаете, что Люциус решится подарить всем грязнокровкам половину своего состояния только из-за того, что скоро отдаст концы? Хотя, с вашей слепой верой в людей, Темный Лорд уже раз десять извинялся перед магическим миром за причиненный ущерб.

— В чем-то ты прав, Северус. — Дамблдор отправил в рот очередную лимонную дольку.

— Неужели в ваших гриффиндорских мечтах Темный Лорд уже успел стать всемирно известным благодетелем? Не пора ли вам уйти в отпуск?

— Кто же тогда будет прикрывать тебя, Северус? Думаю, после моего ухода все сразу же заметят, что ты постоянно пропадаешь черт знает где, — блеснул глазами Дамблдор.

— Вы еще забыли добавить: кто же будет отправлять меня совершать поступки, равные гриффиндорцам.

— И это тоже, — с улыбкой ответил Дамблдор. Снегг зарычал от бессилия. — Ты что-то хотел мне сказать, Северус?

— С чего вы взяли? Хотя если вы позволите, то я бы хотел выругаться в вашем присутствии.

— Я не думал, что ты подождешь, пока я буду смотреть воспоминания Дадли.

— Хотелось увидеть, как вы потеряете самообладание. И к моему великому сожалению, мне это не удалось.

— Теперь понятно, почему ты встретил меня с такими словами.

— В следующий раз придумаю что-нибудь пооригинальней.

После ухода зельевара Дамблдор вновь устремил свой задумчивый взгляд на Омут памяти. Ему никак не давала покоя неприятная мысль, поселившаяся в голове. А именно, зачем мистеру Дурслю оскорблять своего сына, которого он вопреки всем предположениям Снегга любил. А может, все-таки в словах мастера зелий скрывалась разгадка? Как же трудно жить в этом мире, полном тайн и испытаний. Но хоть что-то должно заставлять двигаться эти шестереньки в мозгу?

Привет всем читателям. Автор очень и очень сильно на вас обижен и муза полностью с этим соглашается. Может вы хотя бы раз в жизни не пожалеете хотябы пяти минут на написание отзыва. Рада буду даже тапочкам. А теперь приятного вам прочтения))

Глава 10

За окном ночь уже вступала в свои права, а у Виссариона день только начинался. Неделю назад он принес с собой Клеопатру, которая со всеми удобствами расположилась в углу комнаты. Маг наложил магическую иллюзию, чтобы ее не было видно, поэтому никто и не догадывался о ее существовании. Мышей в этом доме хватало, так что голодной любимая змея правой руки Темного Лорда никогда не оставалась. Напротив, Виссарион волновался за обитателей штаб квартиры, ради приличия, конечно.

В эту ночь он собирался исследовать гостиную дома Блэков. Ему не давало покоя то обстоятельство, что каждое приближение к этой комнате вызывало в нем странные чувства. Его буквально тянуло туда, в ушах раздавался странный, незнакомый ему голос. Разобрать, что он говорит, было невозможно. Виссарион являлся человеком, не любившим неизвестность, и поэтому он решил подтвердить или разрушить все свои домыслы. Исследовать комнату днем было просто невозможно. Миссис Уизли быстро оправилась после несчастного случая и продолжала следить за Виссарионом, выхватывая его из лап Грозного Глаза и замуровывая в кухне, пока он не съест еду, рассчитанную на все семейство Уизли. И все это сопровождалось словами: «Как же ты исхудал Гарри». Если так и дальше будет продолжаться, то скоро Орден Феникса не досчитается нескольких своих членов.

Итак, наш герой в полночь вышел из своей комнаты, и по его осторожному виду никто не смог бы догадаться, что он — крестраж Темного Лорда. Скорее он смахивал на неопытного вора. Виссарион без приключений добрался до гостиной и открыл дверь. Полностью отдавшись своим ощущениям, он зашел внутрь комнаты. Звук, раздающийся в голове, стал еще четче, и по мере того, как он приближался к огромному серванту с многочисленной реликвией Блэков, сила притяжения ощущалась сильнее, и звук становился громче.

«Я здесь»

— Кто? — Виссарион ощущал себя полным идиотом, разговаривая с сервантом.

«Твой осколок души»

Виссарион понял, что голос говорил на парселтанге и исходил из нижнего ящика серванта. Он медленно открыл дверцу. Внутри лежал медальон Слизерина. Он в этом не сомневался. Но как он мог оказаться здесь? Темный Лорд достаточно хорошо защитил крестражи. Виссарион попытался взять в руки медальон, но некая сила не давала ему сделать это.

«Раскайся», — прозвучал голос.

Раскаяние приводило к соединению души. Но Виссарион не собирался каяться в совершенных преступлениях, а пока он этого не сделает, не сможет прикоснуться к крестражу. Но если обмакнуть крестраж в кровь, то проблема будет решена.

«Вот еще одна тайна раскрыт», — подумал Виссарион, вспоминая, как Волан-де-Морт не мог прикоснуться к Гарри Поттеру. Неожиданная догадка пришла ему на ум, и он слегка надрезал основание большого пальца, позволяя тонкой струйке крови стекать на медальон Слизерина, по совместительству являвшимся крестражем Темного Лорда. Через несколько секунд медальон втянул в себя кровь Виссариона и перестал опасно подрагивать. Звук в его голове прекратился.

Дело было сделано, и Виссарион был необычайно доволен собой. Он положил медальон в карман и отправился в свою комнату. Теперь дело оставалось за малым. Когда он вернется в Хогвартс, он сможет уничтожить эту старинную реликвию вместе с другими крестражами, которых он, несомненно, отыщет. Виссарион не сомневался в этом, пока до него не дошло, что остальных крестражей тоже могло не быть на своих законных местах. И раз уж медальон Слизерина оказался в доме Блэков, то не только ему одному известно о тайне Темного Лорда и не он один ведет охоту на крестражи. Он хотел срочно найти этого человека. Если человек, узнавший про тайну Лорда, догадается, что Виссарион тоже один из крестражей, то его план пойдет соплохвосту под хвост.

* * *

Гермиона нетерпеливо подпрыгивала на месте. Ее сердце стучало так громко, что было бы странно, если сидящий рядом Рон не слышал этот бешеный стук. Уже сегодня она увидит его. Услышит его голос, смех … Как же ей не терпелось поскорее оказаться на Гримвайлд плэйс. Казалось, Хогвартс Экспресс едет в десятки раз медленнее, чем обычно. Минуты текли за минутами, а поезд был так же далеко от Лондона, как Снегг от парфюмерного магазина. Даже глупая болтовня Дина и Рона о потерявшем былую славу ловце Болгарской команды не могла ее отвлечь от мыслей о предстоящей встрече. Она чувствовала себя как маленький ребенок перед входом в Сладкое Королевство. А ведь она не видела Гарри всего лишь шесть месяцев. Нет, она не видела его шесть долгих месяцев, полных тоски и неизвестности.

— Герм, а ты ведь встречалась с Крамом?

— Что? — удивленно спросила Гермиона, не отойдя до конца от своих мыслей. Впрочем, ей это не сильно хотелось.

— Точно! — воскликнула Джинни, до этого без особого энтузиазма поддерживая разговор с мальчиками. — Миона, ты с ним переписывалась? А какой он в реальной жизни? Правда, что он целуется лучше, чем Локонс?

— В нынешнем положении Локонса не то что Крам, даже Невилл будет лучшим.

— Рон, с каких это пор ты стал столь проницательным?

— Надо это отметить, — поддакнул Дин, смеясь вместе с Джинни.

— Если я разрешил вам встречаться, то это еще не значит что … — но Рон был бесцеремонно прерван собственной сестрой.

— Гермиона, ты не ответила на мой вопрос, — напомнила Джинни гриффиндорке, которая с растерянностью следила за их перебранкой.

— На какой именно? — спросила Гермиона, отчаянно пытаясь сосредоточиться.

— Расскажи о Краме.

— Не думаю, что я знаю намного больше подробностей о Викторе, чем вы. — Гермиона надеялась, что удовлетворила любопытство Джинни своим ответом. Но не тут-то было.

— Да ладно тебе, Герм. Мы же знаем, что ты была в близких отношениях с Крамом. И даже не смей отрицать этого, — быстро вставил Дин, как только Гермиона открыла рот, чтобы возразить. — На Рождественском балу ты была вместе с ним.

— А правда, что ты его называешь «Викки»? — спросила Джинни, напоминая Гермионе Лаванду Браун.

Смирившись с тем, что отдохнуть ей не дадут, Гермиона принялась опровергать все нелепые слухи, которых нахваталась Джинни, и напоминать Дину и Рону, что она не была его личным пунктом доверия и никаких его профессиональных секретов она не знает.

Хотя в некоторой степени Гермиона была благодарна ребятам за то, что они отвлекли ее от мрачных мыслей. Нет, конечно, мысли о Гарри ни в коем случае не были мрачными, просто всякий раз, когда она думала о нем, вспоминала, как ей было плохо без друга. И естественно, это происходило из-за того, что Гарри был ее лучшим другом, а не … только лучшим другом.

Вновь углубившись в свои мысли, Гермиона не сразу заметила, как в купе постучались, и вслед за стуком в проеме появилась голова Симуса.

— Эй, Дин, — позвал он. — Ты че так долго? Мы собирались играть в волшебные шахматы.

— Я сейчас. Пока ребята.

Томас встал с места и, поцеловав Джинни, вышел из купе.

— Почему они тебя не позвали? — удивилась Джинни.

— Если ты не заметила, то шахматы меня не интересуют, — сухо ответил Рон.

-Раньше тебя от этого занятия оторвать было невозможно, — вставила Гермиона, не менее удивленная, чем Джинни. Неужели она не заметила изменений в поведении и характере своего друга? — Ты же играешь лучше всех.

— Считай, что я поменял свое хобби.

— Интересно, на что, — пробормотала Джинни. — Я тебя перестала понимать. Тебя раньше что, ко всему подталкивал Гарри? Как только он пропал, ты перестал с нами общаться и ведешь себя прямо как Малфой.

— Скажем так, Джинни, я повзрослел. И мне надоело быть в тени Гарри Поттера, ясно?

— Ты не был в тени Гарри, Рон, — тихо сказала Гермиона.

— Не пытайся убедить меня в этом. Никто обо мне не вспоминает как о Рональде Уизли! Я лишь друг Золотого Мальчика, его правая рука и верный оруженосец! — Рон чуть не кричал.

— Ну, вообще-то Гарри мог сам носить свою палочку, — неуверенно сказала Гермиона, надеясь разрядить обстановку.

— Только это ему не помогло.

— Посмотрела бы я на тебя, когда ты столкнешься с Сам-Знаешь-Кем лицом к лицу, — прошипела Джинни.

— Так, все, хватит! — решительно произнесла Гермиона. — Рон, ты не забыл о наших обязанностях? Мы должны патрулировать коридоры.

Следить за порядком в поезде не слишком нравилось Гермионе, но того требовала обязанность старосты, да и Рона надо было быстрее увести подальше от Джинни. Гермиона не понаслышке знала о летучемышином сглазе младшей Уизли. Однажды ей довелось самой увидеть, как этот сглаз действует.

Они несколько раз обошли весь поезд, не встретив ни одного нарушителя. Гермиона была невероятно довольна этим, ведь не пришлось ни у кого отнимать баллы. Остальной путь до Лондона прошел необычайно тихо. Возможно, из-за отсутствия Джинни в купе, которая ушла к своим однокурсникам. Рон и Гермиона, оставшись одни, не проронили ни слова за всю дорогу до Лондона. Гермиона просто не знала, о чем ей говорить, а у Рона как всегда не было настроения.

На платформе их встретил Сириус, невероятно довольный и помолодевший. На него до сих пор люди поглядывали с подозрением и уводили подальше своих детей. Казалось, Бродяге все нипочем. Он наконец обрел долгожданную свободу и до сих пор не мог насладиться ею. Наблюдая за поведением Сириуса, Гермиона стала всерьез размышлять о том, кто за кем следит. По ее мнению, за ним самим требовался глаз да глаз. Вроде бы взрослый мужчина, увидевший в своей жизни намного больше обычного среднестатистического взрослого мага, а вел себя хуже первокурсников. Гермионе не раз пришлось напоминать Блэку, что поднимать женщинам мантии неприлично, и это занятие совершенно не подходит бывшему аврору и обладателю третьей степени Мерлина, которое дало ему Министерство в знак извинения за причиненный моральный ущерб. Но вскоре девушка поняла, что изменить этого человека просто невозможно.

До штаб квартиры Ордена Феникса добирались каминным путем. Гермионе совсем не нравился этот способ передвижения, но что поделаешь, если таков закон, и у тебя нет лицензии на трансгрессию. Сириус и Рон, внезапно вспомнив о хороших манерах, первыми пропустили девочек. У Гермионы сердце бешено застучало, когда она ступила в камин вслед за Джинни. Как только она произнесла адрес штаб-квартиры, пол буквально растворился под ногами, и она на огромной скорости начала падать вниз. Живот неприятно скрутило, тошнота поступила к горлу, голова шла кругом от быстро сменяющих друг друга «картин». И в тот миг, когда Гермиона поняла, что больше не выдержит, она ощутила твердую почву под ногами. В гостиной не было никого. Видимо, Джинни сразу же пошла на кухню, где совершенно точно находится миссис Уизли. Гермиона шатающейся походкой подошла к зеркалу, весьма кстати стоящему в гостиной. В комнате стоял запах свежих цветов, но от них Гермионе стало только хуже. Вокруг вновь все закрутилось. Может, у нее аллергия на камины?

Окончательно прийти в себя Гермионе помогло ее отражение в зеркале. Девушка с ужасом поняла, что выглядит хуже, чем профессор травологии все время, и принялась приводить себя в порядок. Вскоре, когда уже волосы были уложены, мантия не напоминала половую тряпку, а лицо вернуло свой природный оттенок, появились Рон и Сириус. Решив не спрашивать, почему они так долго добирались до штаб-квартиры, Гермиона направилась на кухню.

Молли Уизли вовсю хлопотала над ужином, на кухне стоял запах жаренной курицы, отчего у Гермионы заурчал желудок, напоминая хозяйке, что она ничего не ела целый день.

— Здравствуйте, миссис Уизли, — поздоровалась Гермиона, параллельно улыбнувшись растрепанной Джинни.

— Гермиона, дорогая, ты пришла. — Миссис Уизли крепко обняла гриффиндорку. — Наверняка проголодалась? Сядь, поешь курицы. Будешь тост с томатным соком? А сливочное пиво?

— Нет, спасибо, — вежливо ответила Гермиона. Поесть она еще успеет. — Я бы хотела увидеть Гарри.

Лицо миссис Уизли помрачнело.

— Боюсь, он сегодня не слишком … дружелюбен, дорогая. Может быть, вы с ним поговорите завтра, а сейчас ты поужинаешь? Если не хочешь курицы, то я приготовила яичницы с беконом.

— Нет, миссис Уизли, мне совсем не хочется есть, — соврала Гермиона. — Я просто очень хотела увидеть Гарри и …

— Привет мам, — крикнул Рон с порога. — Как вкусно пахнет! Я чертовски голоден!

— Что за манеры, Рональд! А ну марш мыть руки. Я не пущу тебя за стол, пока ты не приведешь себя в порядок!

— Я не маленький ребенок!

— Не спорь с матерью, Рональд!

— Привет, Молли, ты чего так раскричалась? Парню просто хочется поскорее попробовать твои очаровательные блюда, — улыбнулся Сириус.

— Сириус, не знаешь, где сейчас Гарри? — спросила Гермиона, воспользовавшись моментом, пока миссис Уизли на время потеряла дар речи, постепенно краснея.

— Э-э-э, наверняка в библиотеке. — Сириус слегка замялся. — Но разве ты не хочешь сначала поужинать?

— Нет, не хочу, — ответила Гермиона, слишком занятая своими мыслями, чтобы обратить внимание на странное поведение обоих взрослых.

— Я с тобой, — Джинни уже поднималась с места, но мать тут же шикнула на нее и поставила перед ней внушительных размеров куриную ножку. — Но мам…

Гермиона не стала слушать дальнейшую речь младшей Уизли и со всех ног помчалась в библиотеку. Библиотека семейства Блэков по размерам не уступала Хогвартской, поэтому Гермионе пришлось искать Гарри среди десятков высоких стеллажей. Она нашла его в отделе, посвященном змеям. Гермиона замерла в нескольких сантиметрах от него, потеряв все свое мужество. Она не могла понять, почему не в силах подойти к нему, ведь они друзья и в этом нет ничего криминального. Но она не могла сделать этот шаг.

Гарри заметно вырос со дня их последней встречи и больше не казался тем худым и уставшим от жизненных испытаний маленьким гриффиндорцем. Он превратился в настоящего мужчину. Несмотря на стоящий за окнами холод, Гарри был одет в рубашку с короткими рукавами, открывая мускулистые руки. Гермиона представила, как его сильные руки крепко обнимают ее, прижимая к теплой груди, и нежный голос шепчет, что все будет хорошо, и они всегда будут … Стоп! Он обнимает ее по-дружески, он ей просто друг, лучший друг и все!

Гермиона так и стояла бы целую вечность, заворожено смотря на своего однокурсника, пока последний, уставший быть музейным экспонатом, не поднял голову и не спросил в чем дело.

— Привет, Гарри, — поздоровалась Гермиона с нарастающим волнением в груди.

— Ну и? — Гарри высоко поднял одну бровь. На его лице не появилось ничего хотя бы отдаленно напоминающую улыбку.

— Я Гермиона … Грейнджер, твоя однокурсница. Мы э-э… лучшие друзья с первого курса. — Гермиона понимала, что выглядит как идиотка, но ничего не могла поделать с собой. Она знала, что у Гарри временная амнезия, но до последнего надеялась, что это пройдет. — Ты меня помнишь?

— Предположим, что да. Зачем ты сюда пришла?

— Чтобы провести здесь рождественские каникулы. Ты же знаешь, то есть не знаешь, я всегда провожу каникулы вместе с Уизли и с тобой. — Гермиона нервно теребила край рукава мантии.

— Ясно. — Ни намека на дружелюбие.

— А что ты читаешь?

— Слушай, ты чего ко мне пристала, а? — раздраженно спросил Гарри,=. — Тебе что, больше нечем заняться?

— Я просто хотела поговорить с тобой, — еле слышно прошептала Гермиона.

— О чем? Я весь в внимании.

— Я скучала по тебе. — Гермиона уставилась в пол и боялась поднять глаза на Гарри.

— Только не говори, что мы встречались! — с ужасом сказал Гарри.

— Нет, нет, — Гермиона отрицательно покачала головой, все еще не поднимая глаз и боясь взглянуть на Гарри. В голове крутилась только одна мысль: лишь бы он не увидел слез. — Мы просто были лучшими друзьями и …

— Вот именно, Грейнджер, были. А теперь все изменилось, так что будь добра, — Гарри подошел к Гермионе и, взяв ее за подбородок, угрожающе прошептал, — оставь меня в покое, иначе пожалеешь. Тебе все ясно.

До нельзя взволнованная Гермиона от прикосновения Гарри смогла только кивнуть в ответ и убежать прочь от этого кошмара. Эта встреча должна была быть совершенно другой. Она представляла, как Гарри радостно ее обнимает, говорит, что тоже скучал, но только не то, что произошло на самом деле. И почему хочется плакать, убежать, не возвращаться сюда больше никогда и не видеть ЕГО.

В комнате, где жили Гермиона и Джинни, не было никого, и никто не мог помешать ей нарыдаться вдоволь. Но Гермиона не входила в число среднестатистических девушек-подростков, и плакать в подушку, предварительно ничего не обдумав, было не ее кредо. Поэтому она взяла себя в руки и попыталась проанализировать сложившуюся ситуацию. Раньше они с Гарри неплохо ладили и почти не сорились, но как только Гарри пропал, Гермиона не предпринимала никаких попыток найти его, просто сидела и верила, что он жив и с ним все в порядке. Что ж, она оказалась права, но это все равно ничего не меняет. Гарри нашел не кто-нибудь из Ордена, а чистокровный волшебник, который к тому же почти ничего не знал о Мальчике-Который-Выжил. Если предположить, что семья, принявшая к себе Гарри, была почти того же типа и с такими же критериями, что и Малфои, то поведение Гарри весьма объяснимо. Но ведь Малфой никогда бы не подобрал бы мальчика, даже если он находится в трижды отчаянной ситуации. Так зачем чистокровному французу помогать мальчику с неизвестной родословной? А если он увидел в этом поступке некую выгоду? Например, роль благодетеля, помогающего попавшим в беду подросткам. Каждый человек, неважно какой он национальности и положения в обществе, одобрил бы такой поступок. Но опять все сводится к одному: человеку типа Люциуса Малфоя совсем не обязательна выгода в виде одобрения со стороны окружающих. Но если этот француз знал, что нашел именно Гарри Поттера, то все его действия могли быть вполне объяснимыми. А заполучить доверие и расположенность Золотого Мальчика хочет каждый, но никто не решается заявить об этом, потому что его доверием пользуется Альбус Дамблдор.

Гермиона подошла к окну и посмотрела на серое небо. Боль в груди почти утихла. Разгадывание различных загадок всегда помогало ей прийти в себя, хоть это было ненормально для подростков. То, что сейчас в долях секунды пронеслось у нее в голове, казалось совершенно невероятным. Она отбросила все эти навязчивые мысли, даже не обратив внимания на то, что подобралась к разгадке даже ближе, чем директор Хогвартса. Но чем же тогда объяснить грубое отношение Гарри к ней? Тут она вспомнила слова миссис Уизли и Сириуса, и их далеко не счастливые лица, когда они говорили о Гарри. « Он сегодня не дружелюбен». Может ли быть, что дело только в этом? В том, что он был не в расположении вести дружеские беседы и встречать своих друзей, которых не видел уже полгода. И нельзя забывать о том, что он получил серьезную травму в день встречи с Тем-Кого-Нельзя-Называть, а от психологических травм люди не излечиваются за несколько месяцев. Иногда для этого требуются годы.

Человек всегда выбирал решение, от которого ему было легче и которое давало ему слепую надежду на счастливый конец своих проблем. Так сделала и Гермиона, которая приняла самое неправдоподобное, но самое легкое объяснение холодного отношения Гарри.

Гарри уехал к де Винтерам в тот же вечер. Он зашел на кухню во время ужина и, даже не поздоровавшись ни с кем, объявил, что уезжает на месяц. Возразить ему попыталась миссис Уизли, но все ее попытки были тщетны. Рон и Джинни поражено уставились на закрывшуюся вслед за Гарри дверь, и одновременно спросили у Сириуса — что случилось с Гарри? Сириус сидел молча, полностью погруженный в себя, и бессмысленно водил вилкой по куриной ножке. Гермиона подавила в себе желание расплакаться и преувеличенно веселым голосом сообщила миссис Уизли, что ужин получился прекрасный. Пожалуй, это была самая глупая фраза, сказанная лучшей ученицей Хогвартса за всю свою недолгую жизнь.

* * *

Трое гриффиндорцев уже неделю отдыхали в доме на площади Гримвайлд-плейс. Совсем скоро нужно было возвращаться в школу, обратно к вечной рутине с уроками, отработками и домашними заданиями. Рон, Гермиона и Джинни хотели вернуться в Хогвартс, как бы им (кроме Гермионы) не надоела учеба. Атмосфера, царившая в доме, была отнюдь не радостной, даже Рождество встречали с грустью. По негласному соглашению никто не затрагивал темы о Гарри. Дамблдор был извещен о его уходе в тот же день. Но директор так и не пришел в штаб, чтобы разобраться. Гермиона, и, по сути, не только она, заметила, что директор часто отсутствует в школе. Он не явился на собрание Ордена, проходившееся после Рождества. И вскоре она получила ответ на вопрос о том, куда пропадает директор школы, по совместительству являвшийся главой Ордена Феникса.

Накануне отъезда в Хогвартс Альбус Дамблдор пришел в штаб-квартиру. Его встречали очень радостно, с надеждами услышать хорошие новости, по большей части об успехах Ордена. Но директор, донельзя разочаровав всех обитателей штаб-квартиры, и пришедших в гости Ремуса с Тонкс, сказал, что ему нужно лишь поговорить с Гермионой. Последняя, не подозревая о том, что ее ждет, зашла вслед за директором в кабинет, когда-то принадлежавший мистеру Блэку, отцу Сириуса.

— Садитесь, мисс Грейнджер, — директор указал на кресло, напротив которого он сел и скрестив руки продолжил. — Я бы хотел поговорить с вами о серьезных вещах.

— Я не понимаю о чем вы, профессор, — попыталась как можно вежливее сказать Гермиона, пытаясь скрыть волнение.

— Сначала я бы хотел сказать вам, что в эту тайну посвящаетесь только вы благодаря вашему удивительному таланту и уму. Мистеру Поттеру и мистеру Уизли, а так же другим людям, независимо от того, кем они для вас являются, не стоит рассказывать о нашем разговоре, иначе мы проиграем войну.

— Я поняла, сэр, — сдержанно ответила Гермиона.

— Очень хорошо, мисс Грейнджер, — улыбнулся Дамблдор, сверкнув невероятно голубыми глазами из-за очков-половинок.