Бэриэччит (джен)

Сигаретный дым летел вверх. Пачка «Мальборо» в кармане завалялась. Гарри казалось, что это кафе похоже на какой-нибудь наркопритон, а не на приличное место. Но музыка… Музыка здесь родная, английская, Элтоном Джоном песня исполняемая:

From the day we arrive on the planet

And blinking, step into the sun

There's more to be seen than can ever be seen

More to do than can ever be done

Some say eat or be eaten

Some say live and let live

But all are agreed as they join the stampede

You should never take more than you give

Гарри было больно. Гарри казалось, что встреча не состоится, что аноним не придет. Он снова и снова пересматривал фотографию, которую прислал аноним. «Чтобы сразу узнал меня», — гласила подпись под фото. Внимательно рассмотрел Гарри это фото: отметил каждый седой волос в прическе, нашел несколько зеленых пятен в карих глазах… На рубашке не хватало нескольких пуговиц.

Странная, однако, вещь — судьба. Только выключил ноутбук и затянулся очередной сигаретой, как в кафе ворвался тот самый аноним. Ворвался, и тут же убежал, будто не заметил человека, с которым собирался разговаривать. Как это странно…

Но потом Гарри вспомнил о своей давнишней поездке в Колдовстворец, где проводился форум борцов с Темными Искусствами. Якутский представитель рассказывал тогда о бэриэччите…

Наконец, анон пришел, ровно так, как приходил двойник — ворвался жутким вихрем, сметая на пути столы.

— Простите за задержку, — сказал анон, садясь напротив Гарри. — Очень спешил.

Гарри отложил сигарету и внимательно осмотрел живой экземпляр своего анонима. Та же седина, глаза, рубашка… Теперь он смог отметить еще кое-что: аноним постоянно держался за запястье и проговаривал про себя мантры.

— Гарри Поттер, — представился он анониму.

— Брюс Беннер.

Повисло тяжелое молчание. Будто нить между ними стала крепче. Как сталь. И эту сталь пытались сгрызть чудовища.

— Вы любите читать, мистер Беннер? — спросил Гарри, чтобы разбить тяжесть молчания.

— Люблю. Не люблю только, когда книги используют не по назначению. Например, как подставку, или для гаданий…

— Не любите гадания на книгах? Вообще не перевариваете иррациональное?

— Почему не перевариваю? Я столько раз сталкивался в своей жизни с иррациональным, что забыл о разумном. Вас вот видел буквально перед тем, как в кафе зайти…

Гарри кивнул:

— Я тоже вас видел. Точнее, момент, когда вы зашли. Мы видели бэриэччитов друг друга. Это астральные двойники в поверьях якутских магов. Увидеть бэриэччита — доброе предзнаменование, в обозримом будущем все будет хорошо.

— А есть ли вообще у меня будущее? — спросил Брюс тихо.

Гарри не ответил. Разве будущее есть не у всех? Рано или поздно оно настигает…

— Мы совершаем смелые поступки, связываем себя узами надежды, пока не найдем свое место на пути, который перед нами разворачивается в круговороте жизни, — подпел Гарри и положил на стол кольцо. Встал, вышел из-за стола. Остановился и сказал:

— У вас есть будущее, мистер Беннер, и наличие бэриэччита это доказывает. Однажды мы снова встретимся, достаточно надеть кольцо на мизинец и сказать: «Гриммо-Плейс, двенадцать».

И юноша исчез в вихре. А Брюс взял в ладонь кольцо и посмотрел на отражающую поверхность. Ему показалось, что он видит там блестящие изумруды глаз нового друга.

Слушать синглы английских певцов… Чем не повод для расслабления? Немного Элтона Джона, капелька Queen и солидная порция Beatles:

Yesterday, all my troubles seemed so far away

Now it look as though they're here to stay

Oh, I believe in yesterday

Да, вчера проблемы были далеки. А сегодня? Сегодня все плохо. Проблемы ближе некуда. И даже помаячивший на горизонте в лаборатории бэриэччит нового знакомого не ослабил натянутую струну внутри. Может, стоит последовать совету юноши и надеть кольцо? Сказать: «Гриммо-Плейс, двенадцать»? Глупое, жалкое недоразумение…

«У меня нет будущего, — думал он. — Гарри Поттер соврал, чтобы…» Чтобы что? Утешить? Убедить, что все хорошо, что жизнь идет? Просто детский лепет.

Двойники, маги, Якутия… Какую чушь городил этот взрослый на первый взгляд молодой человек! Рациональное, иррациональное… Вся эта чехарда запутала и без того непонятную жизнь Брюса.

Бэриэччит… Двойник, сулящий хорошее. Доброе отражение в зеркале. Но нужен ли он монстру? У доктора Джекила есть только мистер Хайд. Никаких бэриэччитов.

Пришло электронное письмо от Поттера: «Решил снова приехать в США, ты не против, если я остановлюсь у тебя?»

В письмах они перешли на «ты», а общаясь в Skype, «выкают». Какой разброд, какая путаница… Но пальцы Брюса невольно выводят: «Конечно, нет проблем».

Затем: разбитый вдребезги ноутбук, вырванный клок волос в руке и безумный смех. Пригласил Поттера к себе… И где его, туриста, разместить? На раскладушке в лаборатории? В жилой области на диване? В любом случае юнец окажется один на один с дикарем…

По разбитой клавиатуре полз огромный таракан. Всего один удар кулаком, и от таракана осталось мокрое место.

Джекил — добрый доктор.

Хайд — маньяк.

— Кажется, чьи-то тараканы попали в шторм, — послышался голос Поттера. Но это был не он сам.

Бэриэччит. Значит, у юноши все будет хорошо в ближайшем будущем. А будет ли все хорошо у самого Брюса?

По полу ползли тараканы…

Трудно смотреть в окно на улицу, когда дома жена и дети, а голову посещают тяжелые думы. По радио передавали песню группы Coldplay, и Гарри подумал с улыбкой, что для Джинни он бы сделал тоже самое, что и герой песни:

Look at the stars

Look how they shine for you

And everything you do

Yeah, they were all yellow

I came along

I wrote a song for you

And all the things you do

And it was called yellow

Сделал бы, да только не поэт. Герой — да, волшебник — само собой. Плохо только, что её придется сейчас оставить одну. Снова. Такова судьба мага. Мага, который всем помогает.

— Он ведь не написал адрес. Твой друг, — сказала Джинни, подойдя к мужу со спины и приобняв его. — Как ты его найдешь?

— Мне достаточно представить его лицо, благо частенько оно мелькает, — ответил Гарри. — Прямо рядом с ним окажусь.

— А если не получится?

— Все будет хорошо, наверняка он уже видел мой бэриэччит, — Гарри поцеловал Джинни и аппарировал.

Сначала он подумал, что Брюс живет на помойке: парень приземлился аккурат лицом в мертвых тараканов. А когда Гарри встал, оказалось, что находится он в довольно приличной квартире. Если не считать разбитый ноутбук, кучу убитых тараканов и спящего на полу Беннера.

— Диван, значит, мой? — спросил Гарри в никуда и с хозяйским видом улегся на него. Прямо в обуви. Грязной обуви. Не в стерильно же чистых ботинках аппарировать.

Может, надо прибраться? Починить ноутбук, разбудить Брюса… Нет, он сам проснулся.

— Пошел с моего дивана.

— Нехорошо гостей выгонять, — сказал Гарри и резко втянул в себя воздух. — Мерлин тебя возьми, ты когда последний раз мылся?!

— Тебе какое дело? — спросил Брюс, вставая на ноги. — Револьвер дай.

Гарри сделал вид, что не услышал.

— Прости, что?

— На стене висит револьвер. Заряженный. Дай револьвер.

— В честь чего? Я только приехал, а ты в меня стрелять удумал.

Лицо Беннера исказила мука душевной боли. Он махнул на Поттера рукой и сам взял револьвер.

— Я не в тебя собираюсь стрелять. В себя.

Гарри соскочил с дивана. Брюс? Хочет себя убить? Так не должно быть, это неправильно, бэриэччит отводит дурное от оригинала! Неужели якут лгал? Значит, бэриэччит сулит не будущее.

Он сулит смерть.

— Зачем? Когда мы виделись, ты ни о чем таком не думал…

— У меня нет будущего. Ты солгал мне.

— У меня и в мыслях не было. Будущее есть у всех людей, — Гарри попытался отобрать револьвер, но Брюс ошатнулся и не дал этого сделать.

— Кто тебе сказал, что я человек? Кто?!

Гарри не ответил. Он вспомнил свой пятый курс. Когда его шрам вдруг взорвался дикой болью, а Темный Лорд Волдеморт просил Дамблдора убить его. Просил устами Гарри. Вспомнил, как после смерти Сириуса кричал, что не хочет быть человеком.

Гарри Поттер увидел в Брюсе Беннере друга, брата…

Двойника.

— Мне когда-то говорили, что моя величайшая сила состоит в том, что могу ощущать великую боль. Что боль — удел человека. Знаешь, что я на это ответил?

Брюс оторвался от созерцания оружия и посмотрел в глаза собеседнику. И уже не мог от них оторваться.

— Что ты ответил?

— Что я не хочу быть человеком.

В тот вечер револьвер так и не использовали.