Чокнутая семейка (джен)

— Блин, луч­ше бы кол­ба­сы прис­ла­ли, а не эту зад­ри­пан­ную тет­радку.

— При­вет, я то­же рад с то­бой поз­на­комить­ся.

— Ого, ты уме­ешь раз­го­вари­вать, при­коль­но. Хо­тя, луч­ше бы все-та­ки пож­рать прис­ла­ли. То­же мне гу­мани­тар­ная по­мощь с За­пада.

— Я ста­ну тво­им дру­гом. Ты мо­жешь рас­ска­зать мне о лю­бых сво­их проб­ле­мах. Вмес­те мы най­дем ре­шение. Я по­могу те­бе.

— По­можешь? Точ­но по­можешь?

— Ну ко­неч­но.

— Кру­то. Зна­чит, ма­ме те­перь есть с кем об­су­дить оче­ред­ную се­рию Сан­ты-Бар­ба­ры.

— Что, прос­ти?

— Ни­чего, ни­чего. Прос­то ты мне вдруг очень пон­ра­вил­ся. Хо­тя, мне твоя тет­радка еще боль­ше пон­ра­вилась, ес­ли бы ее мож­но бы­ло ку­шать.

— Ты го­лода­ешь?

— У нас вся стра­на го­лода­ет. Как-ни­как, 90-е, кри­зис, ин­фля­ция.

— Не ду­мал, что в Хог­вар­тсе мо­рят го­лодом сту­ден­тов.

— Хог­вартс — это шко­ла Ча­родей­ства и Вол­шебс­тва? Мой брат постоянно видит ее в своих видениях. Но к нему чаще зверушки приходят.

— Ве­ликая шко­ла Ча­родей­ства и Вол­шебс­тва. На­де­юсь, ты в ней учишь­ся?

— Не-а.

— Что зна­чит «не-а»? Ты не вла­де­ешь вол­шебс­твом?

— У нас вла­де­ют вол­шебс­твом толь­ко де­пута­ты Гос.Ду­мы. Моя семья, к со­жале­нию, к та­ким не от­но­сит­ся. Ина­че мы бы бол­та­ли с тобой на Маль­ди­вах, а не в ста­рой хру­щев­ке.

— Мер­зкие гряз­ные маг­лы. Это ка­тас­тро­фа. Мой днев­ник по­пал в ру­ки к маг­лам.

— Эй, по­веж­ли­вее. Или ба­буш­ке те­бя от­дам. У нас как раз все га­зеты кон­чи­лись, ту­алет­ная бу­мага в де­фици­те. Те­бе же не жал­ко все­го один лис­то­чек для бед­ной ба­буш­ки?

— Стоп! Не смей!!! Я — Лорд Во­лан-де-Морт, по­нима­ешь, без­моз­глое от­родье?

— Спо­кой­но, Во­лодя, не пси­хуй.

— Во­лодя?!

— У те­бя слиш­ком труд­ное имя. Я ре­шила его прис­по­собить к су­ровым рос­сий­ским ус­ло­ви­ям. Ну, Во­лодя, бу­дешь веж­ли­вым или мне те­бя ба­буш­ке от­дать? Хо­тя луч­ше бра­ту. Он ви­дит вол­шебных жи­вот­ных. Те­бе пон­ра­вит­ся.

— Твой брат вол­шебник?

— На­рик он ти­пич­ный. Три ра­за в нар­ко­дис­пансе­ре ле­жал, один раз в пси­хуш­ке. Ду­маю, вы лег­ко най­де­те об­щий язык.

— Так, стоп, я бу­ду веж­ли­вым. Хо­рошие маг­лы, доб­рые маг­лы, доб­рые лю­ди.

— Ути-пу­си, ка­кая ла­поч­ка. Ка­тя, кста­ти. Бы­ло при­ят­но поз­на­комить­ся с то­бой, Во­лодя.

— А мне не очень. И да. Том. Зо­ви ме­ня Том.

— Ок. Том, ты вол­шебник?

— Да. Са­мый ве­ликий, мо­гучий вол­шебник, ко­торо­го ты толь­ко мо­жешь пред­ста­вить, де­воч­ка.

— Вау. Зна­чит, Том, чис­то тех­ни­чес­ки, на­кол­до­вать те­бе ме­шок бак­сов не сос­та­вит осо­бых проб­лем? Имен­но на­кол­до­вать, не на­печа­тать, как мой па­паша. Он те­перь в тюрь­ме си­дит. Мы ему пе­редач­ки шлем. Хо­чешь, пес­ню его лю­бимую спою? Кру­тую, блат­ную. «Мур­ка» на­зыва­ет­ся.

— НЕ НА­ДО.

— Жаль, а у нас тра­ур, кста­ти.

— Кто-то умер?

— Да нет. Прос­то ма­ма уви­дела, как сес­тра с оче­ред­ным бой­френ­дом у себя в комнате лю­бовью за­нима­ет­ся. Пред­став­ля­ешь, он прыг­нул го­лый на нее с люс­тры. Теперь у сестры нет ни люстры, ни бойфренда. А у те­бя, Том, был секс?

— Это слиш­ком лич­ный воп­рос.

— Так бы сра­зу и ска­зал — девс­твен­ник. За­чем ло­мать­ся-то?

— Ты слиш­ком мно­го се­бя поз­во­ля­ешь, де­точ­ка.

— Да лад­но те­бе, не нап­ря­гай­ся. За­жатый ты ка­кой-то. Приш­ли но­вые вре­мена. Сек­су­аль­ная ре­волю­ция, в кон­це кон­цов. Кста­ти, те­бе кто боль­ше нра­вит­ся: маль­чи­ки или де­воч­ки?

— Мер­зкая дев­чонка.

— Лад­но, сей­час про­верим. СИСЬ­КИ, СИСЬ­КИ, СИСЬ­КИ. Ну, ек­ну­ло что-ни­будь?

— Не бе­си ме­ня.

— Так и ду­мала — ты гей. Как го­ворит мой дя­дя Ко­ля, обык­но­вен­ный пи­дорас. Но ни­чего, так да­же луч­ше, всег­да меч­та­ла под­ру­жить­ся с ге­ем.

— Да­вай сме­ним те­му. О, Мер­лин. Прок­ля­тый днев­ник. Как же мне хо­чет­ся по­об­щать­ся с то­бой поближе, Ка­тя! Да­вай сме­ним те­му. Те­бе зна­ком Гар­ри Пот­тер?

— American boy, у­еду с то­бой, у­еду с то­бой, Мос­ква про­щай. American boy...

— Он — ан­гли­чанин.

— Ну, тог­да English boy. Том, ты случайно не можешь познакомить мою сестренку с каким-нибудь старым богатым идиотом? А то она очередного па­пика ищет.

— Чок­ну­тая се­мей­ка...