Заблудший (гет)

Отнимите у человека надежду и сон,

— Эрза. Эрза, ты слышишь меня?

Голос доносился до неё будто через плотный слой ваты. Её сознание всё ещё балансировало на границе сна и реальности. Наконец, Эрза моргнула, открыла глаза и тут же зажмурилась. Свет ламп, закреплённых высоко на потолке, ослеплял, голова гудела. Во рту стоял привкус фильтрованного сухого воздуха, которым была наполнена капсула СЖС. Тело чесалось, похоже, совсем недавно производилась обработка очищающим раствором.

— Давай поднимайся, соня, — вновь раздался мелодичный голос. — Я открываю.

Мутная оболочка капсулы с тихим шелестом поднялась вверх. В поле зрения Эрзы появилась высокая молодая девушка с русыми волосами. Её тёмно-карие глаза лучились весельем. Люси Хартфилия была её личным оператором вот уже второй год.

Как только колпак капсулы замер в верхнем положении, Эрза села на эластичной подкладке, которой было выстлано ложе. Она жадно вдохнула свежий воздух и, поднявшись на ноги, взяла из рук своего оператора мягкий махровый халат. Для корректной работы СЖС требовалось находиться внутри полностью обнажённой.

— Сколько я спала? — поинтересовалась она.

— Ровно трое суток, — тут же отозвалась Люси. — Я бы тебя не стала будить ещё сутки, как было запланировано, но с тобой хочет поговорить мистер Фуллбастер. Слышала, у него для тебя какие-то важные новости. Как прогресс с Эмили?

— Отлично. Я вошла с ней в контакт, она уже побывала в трёх моих сновидениях, начали появляться первые проекции. Уверена, вскоре её подсознание само подскажет нам, где находится её тело.

Эрза работала призраком в одном из филиалов компании «Страж» вот уже пять лет. Её способности пробудились к тринадцати годам, затем последовало годичное обучение. Своё первое успешное дело она закрыла уже в четырнадцать. Её высоко ценило начальство, но сработаться с ней было непросто. Личные операторы долго не задерживались, отказываясь работать с ней, а потом появилась Люси. Казалось, ту невозможно вывести из себя. Всегда улыбчивая и отзывчивая она вскоре вызвала симпатию и у недоверчивой и осторожной Эрзы.

Её Рабочая СЖС находилась в стандартном блоке, разделённом на отсеки. В состав такого блока обычно входили комната с СЖС, рабочее место личного оператора, комната отдыха, тренажёрный зал и санузел.

— Я пойду приму душ и переоденусь, — сказала Эрза, скрываясь за мутной ребристой заслонкой, заменяющей дверь в душевую.

— Где Грей меня ждёт? — поинтересовалась она, включая воду.

— В зале отдыха номер три, — сверившись с данными на мониторе, отозвалась Люси, перекрикивая шум воды.

Приняв душ, Эрза проскользнула в комнату отдыха и достала из встроенного в стену шкафа чистую униформу. Все сотрудники компании носили её в здании филиала. Прежде чем одеться, она крутанулась перед зеркалом. Затем она натянула на голое тело эластичные светлые штаны и топ, обула лёгкие почти невесомые ботинки, накинула жилетку, из кармана которой виднелся уголок идентификационной личной карты. Собрав волосы в хвост, она ещё раз критически окинула себя взглядом, чёлка отросла и падала на глаза.

«Как только закрою дело Эмили, обязательно схожу в парикмахерскую», — решила она.

Эрза спустилась на второй этаж и остановилась перед радужной плёнкой, закрывающей вход с третий зал отдыха. Эрза нажала шестигранную кнопку у замка двери, подтверждая своё намерение попасть внутрь. На стене тут же появилась сканирующая пластина.

— Прошу, приложите свою индивидуальную карту для прохождения идентификации и получения доступа, — раздался лишённый эмоций голос.

Эрза достала из кармана жилетки свою карту и приложила к пластине.

— Доступ разрешён, — радужная плёнка бесшумно втянулась в дверной проём.

Третий зал отдыха представлял собой огромное круглое помещение без окон. Голограммные стены отображали сейчас хвойный лес. Не спутать его с настоящим бором было крайне трудно. Можно было часами бродить, рассматривая деревья и не найти двух одинаковых. Воздух буквально пропитан был запахом свежей смолы, хвои и недавнего дождя. В центре зала вокруг музыкального цилиндра располагались мягкие диваны и кресла. В одном из кресел удобно устроился Грей. Он откинулся на спинку, закрыв глаза. На голове его красовались наушники. Одет он был в стандартную форму техников: чёрные брюки, безрукавка и жилетка.

— Доброго времени суток, Грей, — поздоровалась Эрза, привлекая к себе внимание.

— Доброго вечера, — отозвался он, открывая тёмно-серые глаза и стягивая с себя наушники.

В свои неполные двадцать лет Грей работал техническим оператором и наладчиком СЖС. Он был где-то на голову выше самой Эрзы, его иссиня-чёрные волосы если и были знакомы с расчёской, то явно понаслышке.

— Выглядишь так, будто несколько суток дрыхла, — произнёс он, наконец.

— Очень смешно, Грей, ха-ха, — с иронией отозвалась Эрза. — Люси сказала, у тебя для меня какие-то важные новости?

Грей тут же посерьёзнел.

— Да, информация по делу Дика Томаса, — тихо произнёс он.

— Появились какие-то новые детали? — тут же оживилась Эрза. — Кто-то из призраков наткнулся на него?

— Нет, — Грей покачал головой. — Эрза, дело Дика официально закрыто вчера вечером. Через два дня похороны.

— Как же так? — выдохнула она, опускаясь на краешек дивана.

— Прошло уже десять лет, Эрза, он, скорее всего, мёртв.

— Мы потеряли контакт с его подсознанием всего три месяца назад, — возразила она. — Он всё ещё может быть жив, как можно просто взять и бросить поиски?

— Родители настаивают на похоронах, тебе совсем не обязательно присутствовать там. Хочешь, я схожу один?

— Я пойду, — отозвалась Эрза. — Они проведут церемонию, когда их сын, возможно, всё ещё жив. Не понимаю, — упрямо тряхнула она головой.

— Эрза, вероятность того, что Дик ещё жив, ничтожно мала. Агентство не может позволить себе и дальше тратить ограниченные ресурсы на его бесплодные поиски, есть ещё сотни людей, которым требуется помощь. Чем, по-твоему, они хуже Дика?

— Может тем, что они не прождали спасения десять лет? — отозвалась вопросом на вопрос Эрза.

— Не вини себя, ты проработала над этим делом меньше двух месяцев, до тебя пытались ещё с десяток призраков, не всех возможно спасти, — произнёс Грей.

— А чтобы ты сказал, будь это твой сын? — поинтересовалась она.

— Будь это мой сын, я, прежде всего, сделал бы всё, чтобы не допустить подобного. Дик был приёмным ребёнком. Психологи считают, что он намеренно сбежал из дома, когда узнал об этом. Во сны всех призраков он привносил одну и ту же проекцию — гора обугленных кирпичей. Возможно, Дик и не хотел, чтобы его отыскали. Эдакое изощрённое самоубийство.

— Это слова психологов, — возразила Эрза. — Я видела напуганного потерянного мальчика и не смогла ему помочь.

— Тебе не помешало бы отдохнуть. Отвезти тебя домой? — Грей поднялся с кресла и подошёл к ней.

— Нет, спасибо, я продолжу работать с Эмили.

— Эрза, если уж себя не жалеешь, пожалей хоть Люси, она третьи сутки на энергетиках, ей нужен отдых. Я тебя понимаю, но, работая на износ, ты лишь навредишь себе. К тому же твоя СЖС не проходила проверку уже месяц, я думаю, пора провести диагностику подключений.

— Они отлично работают и по десять лет, — вздохнула Эрза.

— Я знаю, но правила есть правила, и начальство требует проведения диагностики в указанные сроки, — Грей протянул ей руку, помогая подняться.

Когда они покинули здание филиала компании «Страж», на улице уже совсем стемнело. Плавно скользили по шоссе редкие автомобили. Рабочий день давно завершился, и люди проводили время дома с семьёй или уже подключились к сети, блуждая во сне. Грей открыл дверцу автомобиля и мягко захлопнул её, когда Эрза устроилась на удобном сидении и пристегнула ремень. Они плавно скользили по дороге, освещённой рядами совершенно одинаковых с виду симметрично расположенных фонарей. Она задумчиво смотрела на проплывающие мимо аккуратные парковые аллеи, где каждое деревце было точной копией соседнего. На фигурные фонтаны и взмывающие вверх струи разноцветной синтезированной воды. На стайки упитанных ухоженных голубей, перелетающих с места на место.

— Здесь всё такое правильное ухоженное и неестественное, не то, что дома, — тихо произнесла Эрза.

Родилась она в небогатой семье, проживавшей в одном из аварийных районов. Не проходило и дня, чтобы ветхие здания не обрушивались. Детвора неустанно носилась среди куч переломанных кирпичей, играя в прятки. И лишь на закате, когда заходящее солнце окрашивало кроваво-алым горизонт, они возвращались домой, перемазанные в саже, но довольные.

— Да, дома было много грязи, обломков камня, полуразрушенных зданий и совсем никакой симметрии и опрятности большого города. А ещё рядом был лес. Помнишь, как мы ходили за грибами и набрали поганок да мухоморов? — усмехнулся Грей.

— Ага, — улыбнулась Эрза. — Тогда ещё была гроза, и мы спрятались под мохнатой елью. Она пахла смолой. И воздух был такой свежий и настоящий. Мы сидели на опавшей мягкой хвое, привалившись спиной к шершавому стволу, а ты рассказывал мне всякие страшные истории.

— Родители, наверное, жутко переживали за нас в тот день. Ливень шёл всю ночь, и мы заснули прямо там под шум дождя. Мне снилось яркое солнце и рыжий закат, которого я никогда не видел прежде. Утром мы вприпрыжку бежали домой, чтобы рассказать о своих приключениях. Откуда нам было знать? — Грей перестал улыбаться, мрачно глядя на дорогу.

Эрза тоже молчала.

Откуда им — беспечным двенадцатилетним детям — было знать, что, вернувшись домой утром, они найдут лишь руины на месте их маленького городка. Обрушенные дома, горы обугленного кирпича и окровавленные тела жителей, погребённые под ними. Откуда им было знать, что спустя всего пару дней любимый хвойный лес превратится в безобразную кучу пепла, а вместо запаха свежей смолы всю округу наполнит едкий дым и гарь.

Откуда им было знать, что они — единственные уцелевшие той роковой ночью — попадут в один детский дом, и уже там сотрудники компании «Страж» разглядят их таланты. Они изо всех сил старались держаться друг друга, ведь, кроме них самих, у них не оставалось больше никого из близких или родных.

Похороны проходили в центральном похоронном бюро. Огромное здание с цветными витражами и фигурными арками. Мёртвая красота, которая нужна живым, а не усопшим. Внутри бесконечными рядами тянулись мраморные стеллажи. Сотни тысяч маленьких полочек, сотни тысяч фотографий в хрустальных рамках и тонких свечей в резных серебряных подсвечниках.

Вот уже три столетия тела усопших не предавали земле, отправляя на переработку. Дефицит земли под жилые районы привёл к полному упразднению кладбищ. Их заменили такие вот вычурные здания, где с полок из хрустальных рамок смотрели мертвецы на ещё живых.

Народу на похоронах было немного. Родители Дика, его неродные братья и сёстры. Священник, что монотонно произносил речь, глядя перед собой пустым скучающим взглядом. Пара журналистов, лениво снимающих похороны для выпуска некролога, что шёл вечером каждое воскресенье сразу после новостей. Кроме Эрзы и Грея, не пожелавшего оставлять её одну, никто из компании «Страж» на похороны не явился.

Священник закончил свою речь, родственники произнесли пару слов об усопшем. Журналисты удалились, живо обсуждая цены на новейшие модели камер. Эрза стояла, глядя, как ровно, не чадя, горит пламя свечи. С фотографии на неё смотрел маленький мальчик двенадцати лет. Он не улыбался, взгляд его напоминал взгляд старика, утомлённого жизнью.

— Сейчас ему было бы двадцать два, — тихо прошептала Эрза, когда к ней подошёл Грей.

— Родственники уже ушли, — произнёс он. — Нам тоже пора.

— Они и не ждали, что мы его отыщем, — прошептала она.

— Эрза…

— Ты видел? Она использовала глазные капли, чтобы заплакать на похоронах. Мать, что потеряла своего ребёнка. Глыба льда куда чувствительнее её, — она отвернулась от стеллажа, с полки которого на неё хмуро взирал маленький мальчик.

— Тише, Эрза, — Грей обнял её, прижимая к себе.

— Когда, Грей? — прошептала она, утыкаясь носом в его плечо. — Когда мир стал так бездушен, жесток и пуст?

— Не знаю, — едва слышно отозвался он.

Эмили что-то говорила, жестикулируя руками для пущей убедительности, но Эрза уже не разбирала её слов. Краски меркли, сначала потухло яркое летнее солнце, за ним серость разлилась по небосклону, последними померкли рыжие волосы и веснушки на носу у Эмили. Всё вокруг погрузилось в грязно-серую мглу, а потом в глаза ударил холодный свет потолочных ламп. Эрза заморгала, окончательно проснувшись. Капсула СЖС уже была открыта и перед ее глазами маячила Люси, протягивая ей халат. Губы её шевелились, но смысл слов никак не желал дойти до сознания Эрзы. Она тряхнула головой, алые волосы рассыпались по плечам.

— … прости, пришлось использовать экстренное отключение, я никак не могла тебя разбудить, — наконец уловила она часть фразы.

— Что случилось? — поинтересовалась она, прикрываясь халатом. — Она всё ещё пребывала в лёгкой прострации, так всегда было после резкого прерывания сна.

— Тебя срочно вызывает начальство, — обеспокоенно округлив глаза, сообщила Люси. Эрза приняла освежающий душ, тёплые струи воды барабанили по плечам и спине, и она медленно приходила в себя. Она не волновало, что её вдруг срочно вызвали к директору. Эрза думала об Эмили. Отчего-то ей было очень важно вспомнить, о чём они говорили только что во сне. Но Эрза помнила только пронзительно синее небо над их головами, рыжие растрёпанные волосы и веснушки на носу той.

Надев стандартную форму, Эрза поднялась на самый верхний этаж здания, немного потопталась у входа в кабинет директора и постучала в лакированную дубовую дверь.

— Заходите, мисс Скарлетт, — раздалось из-за двери.

Кабинет директора этого филиала компании ярко выделялся на фоне рабочих отсеков, тренажёрных залов и комнат отдыха, обставленных в современном стиле, и как две капли воды походивших друг на друга. Здесь всё дышало стариной и роскошью: картины в позолоченных рамках, стол и шкаф из настоящего дерева, хрустальные фигурки на стеклянных полках, живые цветы на окне.

— Доброго времени суток, — произнесла Эрза стандартное приветствие: призраки проводили много времени, блуждая у оси снов, а потому теряли восприятие времени и затруднялись определить время суток или день недели. — Вы хотели меня видеть?

— День добрый, Эрза, — отозвался мужчина хриплым басом, он знал всех своих многочисленных сотрудников по именам, это всегда поражало Эрзу. — Присаживайтесь, не стесняйтесь.

Она опустилась на самый краешек удобного кресла с резными ручками и высокой спинкой. Привыкшая к однотипности всего окружающего её дома, на работе и в городе она чувствовала себя неуютно среди всей этой старинной роскоши.

— Мисс Скарлетт, по результатам анализов аппаратуры, следящей за вашим эмоциональным и психологическим состоянием, сделанным за последнюю неделю, работающий с вами психолог настаивает на предоставлении вам бессрочного отпуска.

— Но как же дело Эмили, я ещё не отыскала её? — вскочила на ноги Эрза.

— Попрошу вас не перебивать меня, мисс Скарлетт, — недовольно воззрился на неё директор из-за стёкол круглых очков.

— Простите, этого больше не повторится, — тихо произнесла Эрза, опускаясь на край кресла.

— Итак, как я уже и сказал, ввиду нестабильности вашего состояния, вызванной закрытием дела и похоронами Дика Томаса, — он поднял вверх указательный палец, пресекая любые возражения, — вам будет предоставлен бессрочный отпуск для стабилизации эмоционального и психологического состояния. Если вам требуется транспорт для возвращения домой, воспользуйтесь одной из служебных машин. Данные по делу, над которым вы работали, будут переданы в аналитический отдел. Можете быть свободны. Хорошего вам дня, мисс Скарлетт.

— Хорошего вам дня, — эхом отозвалась она, прикрывая за собой тяжёлую дверь кабинета.

— Прости, задержался, ношусь сегодня, как белка в колесе — произнёс Грей, заглядывая в тренажёрный зал. — Ещё пару минут, и мне придётся нести тебя до машины на руках, — заявил он, критически осматривая Эрзу.

Она, тяжело дыша, стояла у шуршащей беговой дорожки, опираясь руками о колени. Одежда её промокла от пота и прилипла к телу. С волос капало.

— Я… в… порядке… — выдохнула она, выпрямляясь.

— А не похоже, — усомнился Грей.

— Спасибо, что согласился подвезти меня до дома, — поблагодарила его Эрза, забираясь в машину.

Руки и ноги устало подрагивали, всё тело потяжелело.

— Так что случилось, что ты решила загнать себя до смерти на беговой дорожке? — поинтересовался Грей, трогаясь с места.

— Меня отправили в бессрочный отпуск, — хмуро сообщила она.

— Разве это плохо? — осторожно поинтересовался Грей. — Тебе редко выпадает шанс отдохнуть от работы.

— Это плохо, я не закончила дело, — уверено заявила Эрза. — Они передали данные в аналитический отдел, но проекций ещё недостаточно, чтобы отыскать её.

— Другой призрак соберёт необходимые данные, если проекций будет недостаточно для расшифровки местонахождения Эмили, — пожал плечами Грей. — Не переживай, это дело не такое сложное и запутанное, как бывает.

— Другому призраку понадобиться время, чтобы войти с ней в контакт и добиться доверия, на это уйдут ещё месяцы. Грей, ты тоже считаешь, что моё эмоциональное состояние нестабильно после похорон Дика? — внезапно спросила Эрза.

— Нет, — уверенно отозвался он. — Но я согласен с твоим психологом, тебе необходимо отдохнуть, — улыбнулся он. — Ещё увидимся, я обязательно загляну к тебе, как только разгребу завал на работе, — пообещал Грей, когда она вышла из машины.

— Ещё увидимся, — кивнула она.

Эрза проводила взглядом машину, пока та не исчезла за поворотом дороги. Она тяжело вздохнула и поднялась на лифте на двадцатый этаж. Предоставленная ей компанией квартира была стандартной планировки: комната, балкон, санузел и крохотная кухонька. Эрза распахнула окно, впуская свежий воздух.

Обстановка в комнате была небогата: домашняя СЖС, аккуратный диванчик, телевизор, встроенный в стену, шкаф для одежды, музыкальный цилиндр на тумбочке, да пара тренажёров.

Эрза опустилась на диван, тут же утонув в его чрезмерной мягкости, и включила телевизор. Она листала каналы, по телевидению всё ещё крутили старые, давно не пользующиеся популярностью фильмы, рекламировали новую продукцию, рекомендовали электронные книги известных писателей. В очередной раз переключив канал, Эрза вздрогнула, с экрана на неё взирал знакомый хмурый мальчик с взглядом старика.

— И последним в списке похороненных на этой неделе стал Дик Томас. В ходе десятилетнего расследования так и не удалось отыскать тела заблудшего. Похороны прошли в начале недели, скорбим вместе с родственниками… — Эрза поспешно выключила телевизор, экран померк, в комнате повисла давящая тишина.

Стянув с себя одежду, она забралась в капсулу домашней СЖС, привычно устроилась на эластичном ложе, запустила систему. Мутный колпак с тихим шорохом опустился. Эрза глубоко вздохнула и закрыла глаза.

Она брела по грязным улицам разрушенного города. Эрза не знала, родной ли это её город, все руины и развалины так похожи. Полуразрушенные дома укоризненно смотрели на неё зияющими провалами окон и дверей. Ветер гнал каменное крошево и пыль. Высоко на небе безучастно поблёскивали звёзды, пряталась за рваными серыми облаками жёлтая луна. Эрза плутала по улицам, залитым сизым туманом, и чем дальше она заходила, тем гуще он становился.

Петляя по тесным переулкам, она выбралась на площадь. В самом центре той стоял каменный фонтан. Удивительно, но, казалось, разрушения не коснулись лишь его. Белоснежный лебедь расправил крылья и изогнул изящную тонкую шею. Из приоткрытого клюва струилась прозрачная вода. Эрза опустила руку и коснулась её поверхности кончиками пальцев. Внезапно налетевший ветер растрепал её волосы.

— Прошу, помоги мне, — раздался тихий голос прямо у неё за спиной.

Эрза резко обернулась, в паре метров от неё стоял молодой человек. На вид ему было не больше двадцати. На нём были надеты тёмно-серые джинсы и кожаная куртка, такие были в моде около года назад. Короткие волосы топорщились в разные стороны. Необычного оливкового цвета глаза выжидающе смотрели на неё. На правой щеке и выше над его бровью расположилась тёмно-бардовая татуировка.

— Как ты оказался в моём сне? — с недоумением глядя на внезапно появившегося незнакомца, спросила Эрза.

— Я ничего не помню. Я никак не могу выбраться отсюда. Прошу, помоги мне, — вновь тихо произнёс он.

«Заблудший?» — мелькнула у Эрзы мимолётная мысль.

— Хорошо, — тихо отозвалась она, опасаясь спугнуть незнакомца.

Подсознание заблудших часто бывало нестабильным. Некоторые из них отчаянно хотели выбраться, другие и вовсе не осознавали, что затерялись в мире снов, третьи усиленно избегали контактов всеми возможными способами, вплоть до самоубийства, лишь бы покинуть сон владельца и вновь оказаться у оси. К каждому из них нужен был индивидуальный подход. Разговаривать с ними требовалось как можно аккуратнее, ненавязчиво, стараясь вызвать доверие и доброжелательность. Всё это она помнила ещё с обучения, всё это неоднократно проделывала на работе.

Но этот молодой человек показался ей странным даже для заблудшего. Во-первых, на памяти Эрзы, впервые кто-то из заблудших смог проникнуть в сон призрака без его помощи, а это могло означать лишь, что стоящий перед ней и сам призрак или был им когда-то. Во-вторых, раньше Эрзе не доводилось встречать заблудших, страдающих амнезией, обычно они всегда осознавали себя, помнили имя, фамилию, сохраняли воспоминания из жизни.

— Я помогу тебе, — произнесла Эрза чуть громче, делая шаг вперёд.

Он не шелохнулся. Она протянула руку и коснулась его плеча, чтобы окончательно убедиться в его реальности. Часто проекции подсознания тут же исчезали или не реагировали на прикосновения, реже вели себя естественно, словно люди, но всё же в них чувствовалась некая управляемость.

Он растерянно смотрел на её манипуляции. После чего резко шагнул в её сторону, протягивая руку. От неожиданности Эрза отскочила в сторону.

— Прости, — он медленно опустил руку. — Мне вдруг показалось, что ты ненастоящая.

— Ты осознаёшь, что ты сейчас во сне? — поинтересовалась Эрза.

— Да, — он неуверенно кивнул, — этот город, он бесконечен. В какую сторону бы я ни пошёл, сколько бы ни шёл, всегда возвращаюсь к этому фонтану.

— И как давно ты здесь?

— Я… — он задумался, потом зажмурился, приложив пальцы ко лбу, словно у него разболелась голова, — я не помню. Я брожу здесь, может, несколько дней, а может, несколько лет. Здесь никого никогда не было, только ветер и туман. И постоянная ночь.

— Хорошо-хорошо, не напрягайся зря, — Эрза опустилась на край фонтана, жестом приглашая его сесть рядом. Её волосы отразились в воде неуместным ярким пятном в этом окутанном сизым сумраком мире. — Что ты о себе помнишь?

— Только имя. Джерард, — он опустился рядом, тоскливо глядя на собственное отражение в воде. — Я даже не знаю, моё ли оно.

— Предположим, что оно всё же твоё, — улыбнулась она, — тогда мне тоже стоит представиться. Меня зовут Эрза, я работаю призраком, и я обязательно постараюсь тебе помочь.

— Эрза, — тихо повторил Джерард, будто пробуя слово на вкус, — красивое имя.

Эрза открыла глаза, во рту царил противный привкус фильтрованного воздуха, ей отчаянно захотелось прополоскать горло. Отключив контакты, она легко толкнула колпак СЖС, с тихим шорохом тот отворился. Комнату заливал солнечный свет, с так и не закрытого ею балкона дул прохладный ветерок. Эрза поёжилась и, натянув первые подвернувшиеся майку и шорты, направилась на кухню. Прополоскав горло, она приготовила себе чай и пару тостов.

Вернувшись в комнату, она устроилась на диване, взяла с тумбочки портативный личный компьютер, включила его. Перед ней в воздухе соткался мерцающий монитор и голограммная клавиатура. Похрустывая подгоревшим тостом и запивая его чаем, Эрза ввела логин и пароль и зашла в базу данных по делам заблудших.

У компании «Страж» имелось немало филиалов, но все открытые в данный момент дела, независимо от того, занимались ли ими в данный момент или они были в режиме ожидания, хранились в единой базе данных. Доступ к этой базе имел любой действующий призрак.

Данных у Эрзы было катастрофически мало, но она постаралась задать все известные ей параметры для поиска: мужчина, возраст от восемнадцати до тридцати. Конечно, Джерард выглядел на двадцать, но заблудшие всегда проецировали свою внешность примерно на момент потери ощущения реальности. Так Дик, которому к моменту похорон должно было уже исполниться двадцать два, в её памяти навсегда остался испуганным двенадцатилетним хмурым мальчишкой. Не стоило упускать из виду и тот факт, что Джерард мог блуждать в мире снов уже не один год. Она захватила крайние границы, на всякий случай. В графе имя Эрза всё же вбила Джерард, это всё, что у неё на данный момент было. Покопавшись ещё немного в памяти, она вздохнула и запустила поиск, закрутилось колёсико ожидания.

Когда чай был выпит, тосты съедены, а Эрзе надоело созерцать, как компьютер перебирает сотни дел по заданным параметрам, она поднялась с дивана и отправилась на беговую дорожку. Утомившись от бега на месте, она приняла душ, бросила беглый взгляд на монитор, поиск всё ещё не был завершён. Она устроилась перед телевизором, пролистала несколько каналов и остановилась на каком-то романтическом нудном фильме, где актёры фальшиво играли ненастоящие чувства.

Эрза давно уже потеряла основную нить сюжета и сидела, погружённая в свои мысли, когда компьютер тихо пискнул, сигнализируя о том, что поиск завершён. Она взглянула на монитор, на нём красовалась надпись: «По искомому запросу ничего не найдено. Желаете продолжить поиск среди пропавших без вести?» Эрза нажала подтверждение.

«По искомому запросу ничего не найдено», — высветилась новая табличка.

«Выходит, никто тебя не ищет, Джерард. Кто же ты?»

— Заскучала дома? — поинтересовался Грей, когда они добрались до ближайшего стадиона.

— Захотелось проветриться, — честно ответила Эрза.

Несмотря на то, что было ещё ранее утро, и солнце только-только появилось из-за горизонта, на улице уже было довольно тепло. В больших городах постоянно производился контроль над климатом. Вечное лето, вечнозелёные парки, неестественно яркие бутоны искусственно выведенных цветов в опрятных круглых клумбах.

Этот спортивный стадион был тематическим. Здесь занимались всеми видами бега. Кольцевые замкнутые дорожки для марафонцев, коротки прямые для забега на короткие дистанции, усложнённые для бега с препятствиями. Каждая из беговых трасс была снабжена необходимыми метками и прибором, замеряющим нужные величины.

На входе на стадион выдавались браслеты со встроенными датчиками физического состояния организма. Надевались эти приборы на запястье, по желанию владельца они выводили на голограммный дисплей все запрашиваемые данные, такие как пульс, сердечный ритм, частота и глубина дыхания. При сильной перегрузке прибор подавал тревожные сигналы, побуждая хозяина прекратить занятия. При получении любого вида травмы, будь то вывих или перелом, браслет подавал сигнал в санитарный блок, обслуживающий стадион.

Они выбрали самую длинную кольцевую дорожку. На стадионе было пустынно, всё больше людей предпочитало заниматься спортом дома или на работе на тренажёрах. На Грее был тёмно-синий спортивный костюм: лёгкие штаны, футболка и кроссовки. У Эрзы сложилось впечатление, что в выборе цвета Грей ориентируется на привычную форму технического оператора. Хотя, возможно, ему просто нравились тёмные тона. О том, чтобы спросить об этом у него самого, она даже не задумалась.

Эрза была в бежевых шортах, топе и почти невесомых кроссовках. На спине и карманах красовались логотипы компании «Страж». Не то, чтобы ей нравилось афишировать место своей работы, просто этот спортивный костюм, выданный ей в компании для физических тренировок, был очень удобен.

Спустя час занятий, прибор на руке Эрзы настойчиво пискнул, призывая её быть благоразумной и прерваться хотя бы на время. Они послушно сошли с беговой дорожки и устроились на ближайшей скамейке. Влажная от пота одежда липла к телу, у предложенной автоматом отфильтрованной воды был неприятный привкус. Сделав пару глотков, Эрза отставила бутылку и запрокинула голову, глядя на небо. Через все слои систем защиты от радиации и прочих, зачастую выдуманных учёными, опасностей оно отливало красным. За скамейкой до самого края стадиона раскинулся идеально ровный тёмно-зелёный газон. Она всегда полагала, что, даже потратив уйму времени, перебирая травинки, не отыщешь двух разных.

«Искусственный мир под искусственным небом»

— От тебя вчера поступал запрос на поиск в базах данных, — прервал её размышления Грей. — Я думал, ты отдыхаешь от работы, — в его голосе прозвучали нотки недовольства.

— Откуда знаешь? — поинтересовалась Эрза.

— Я всё же в техническом отделе работаю, — туманно объяснил он.

— Шпионишь за мной?

— Слегка переживаю, — не стал отпираться Грей.

— Во сне ко мне обратился за помощью заблудший, — произнесла Эрза, внимательно глядя на него. — Он не помнит своего прошлого, не помнит вообще ничего, кроме имени. Вот я и попыталась отыскать его дело.

— Чтобы заострить на нём внимание компании?

Эрза промолчала.

— И как успехи, нашла? — так и не дождавшись ответа, спросил Грей.

— Нет, — честно призналась она. — Возможно, у него нет родственников, или у них нет денег, чтобы подать заявку. Мне бы хотелось проверить по базе пропавших без вести, но у меня нет доступа к полной её версии.

— Ты уверена, что он вообще существует? — поинтересовался Грей, глядя ей в глаза. — Вдруг это был обычный сон?

— Он не был похож на проекцию, так или иначе, мне бы хотелось проверить.

Закреплённый за ухом Грея передатчик издал настойчивый писк. Он со вздохом поднялся на ноги.

— Прости, вызывают на работу. Пришли мне вечером все известные данные, у меня есть знакомый, который может прогнать их по нужным базам.

— Спасибо, — улыбнулась она.

— Только одно «но», Эрза, — Грей внимательно всматривался в её удивлённые глаза, — обещай мне, что передашь это дело компании, если мы что-нибудь отыщем.

— Обещаю, — отозвалась она.

Вернулась домой Эрза поздним вечером, когда кроваво-алое солнце медленно скрылось за горизонтом. Стянув с себя пропахшую потом одежду, она опустила её в отделение системы отчистки и запустила программу. Прибор тихонько зажужжал, на дисплее начал обратный отсчёт таймер, обещая, что чистая, высушенная спортивная форма появится из нутра машины уже через несколько минут.

Эрза приняла душ, шлёпая босыми ногами по полу и оставляя за собой мокрые следы, захлопнула окно на балконе. Напольное покрытие тут же впитало излишнюю влагу.

Эрза привычно устроилась в капсуле СЖС, запустила систему контроля, мутный полупрозрачный колпак накрыл её обнажённое тело. Эрза не спешила закрывать глаза и подключаться к сети. Её терзали смутные сомнения. Что, если это действительно был лишь сон? Вот сейчас она закроет глаза, пройдёт извилистыми улицами, залитыми сизым туманом, выйдет к каменному фонтану в виде лебедя и… увидит лишь прозрачную холодную воду, в которой её длинные алые волосы будут отражаться ярким неуместным штрихом в общей серости этого сумрачного мира. Что, если Джерарда там не будет?

Но он был. Он всё так же сидел у фонтана, внимательно глядя на своё отражение в прозрачной воде. Словно пытался запомнить каждую чёрточку, определявшую его индивидуальность, словно боялся забыть даже собственную внешность.

— Эй, — тихо позвала Эрза, — привет.

— Доброго времени суток, — Джерард оторвал взгляд от воды и перевёл его на неё. — Прости, я не знаю, утро, день, вечер или ночь сейчас.

— Да, тут сложно ориентироваться, — она улыбнулась, испытывая облегчение. Облегчение и радость. — Давай уйдём в другой сон, — предложила Эрза, протягивая ему руку.

— Если я уйду отсюда, разве меня не выкинет к оси? — Джерард медлил, с сомнением глядя на протянутую ладонь. — Я не хочу вновь остаться один.

— Ты не останешься, — пообещала она. — Просто держи меня за руку, и я проведу тебя в другое своё сновидение. Доверься мне, я делала это много раз прежде.

Джерард поднялся на ноги, ухватился за её ладонь, крепко сжимая в своей. Мир вокруг растерял и без того блёклые краски, а потом и вовсе погрузился во тьму. Не прошло и пары минут, как они оказались в пустой квартире. На стенах ещё кое-где видны были обрывки бумажных обоев с яркими васильками на них. Эрза осторожно шагнула вперёд, эта заброшенная квартира казалось ей смутно знакомой, вот только она никак не могла понять, когда она бывала тут. Шаги гулко отзывались в пустой комнате.

Джерард выпустил её руку и направился к затянутому тёмной плёнкой окну. Через маленькую дырочку в затемняющем покрытии пробивался яркий солнечный свет. В образованном им золотистом столбике вились пылинки, сверкая, словно искры костра. Джерард коснулся стекла кончиками пальцев, а потом, зацепив плёнку ногтями, потянул на себя. Он медленно сдирал затемняющее покрытие, впуская в пустующую комнату яркий солнечный свет. Солнечные зайчики заплясали на обрывках бумаги. Невзрачные васильки будто расцвели на глазах, напоённые солнечным светом. Золотым, а не алым.

На стекле блестели капли недавно прошедшего дождя, они переливались янтарём. Джерард внимательно смотрел на то, как, срываясь вниз, они прочерчивают длинные влажные дорожки. Янтарные отблески отражались в его глазах.

Наконец, Эрза вспомнила, что это за место. В этой крохотной квартирке она жила с матерью после смерти отца. Сейчас ей казалось, что это было так невообразимо давно. Словно десятки лет прошли с тех пор, когда синие васильки расцветали на стенах, а яркие солнечные зайчики бегали между ними по утрам.

— Я вот мало что помню из детства, — призналась Эрза.

Они лежали на сочной ярко-зелёной траве, глядя в пронзительно голубое небо, по которому плыли пушистые облака, причудливых форм. Воздух вокруг был насыщен запахом душистых луговых трав и цветов. Неустанно жужжали невидимые насекомые.

— Хорошо помню только лес. Большой хвойный лес недалеко от того городка, где мы жили до того, как я перебралась в большой город. Мы с Греем, моим другом детства, часто убегали туда играть. Бродили по протоптанным зверьём тропам. Тогда мне казалось, что лес бесконечен, сколько ни иди, всё равно никогда не отыщешь края. Однажды мы отыскали полянку с черникой. Такие серо-синие ягодки, прячущиеся под ярко-зелёными продолговатыми листьями. У нас с собой была плетёная корзинка, мы наполнили её до краёв. А потом наелись до отвала, пока губы и язык не стали синими. Я хорошо помню вкус черники, такой кисло-сладкий. Тебе не приходит на ум что-то подобное? — спросила Эрза, поворачиваясь к Джерарду.

— Нет, извини, — он виновато взглянул на неё. — Только вот… — он вытянул руку, так, что яркий золотистый шарик солнца оказался на его ладони. — Я помню цветы похожие на такое солнце, жёлтые и пушистые с забавным названием, они потом ещё становились круглыми белыми шариками ближе к осени.

— Одуванчики? — догадалась Эрза.

— Ага, — отозвался он, сжимая далёкое солнце в кулаке. — Целое поле таких невесомых шариков, покачивающихся на тонких стебельках. А потом порыв ветра сорвал их и унёс белым пухом куда-то к синему небу, — Джерард повернулся лицом к ней, он выглядел таким же потерянным, но всё же улыбался.

Внезапно налетевший порыв ветра растрепал его волосы. Взгляд его был печален и задумчив. Словно Джерард раз за разом цеплялся за обрывки разрозненных воспоминаний, собирая их в мозаику, где было слишком много недостающих кусочков, мучительно стараясь создать хоть какую-нибудь чёткую картинку.

Тихо пищал где-то на столе телефон, сигнализируя об оставленных сообщениях. Эрза неподвижно лежала с открытыми глазами, глядя на мутную плёнку, ожидая, когда пройдёт онемение в затёкших конечностях. Кожа зудела от обработки очищающим раствором. Наконец, пальцы стало неприятно покалывать, Эрза толкнула колпак капсулы, тот тут же отворился. Она глянула на табло, отсчитывающее время. Девяносто часов. Она не просыпалась всего-то без малого четверо суток, а казалось, что они блуждали во снах с Джерардом уже больше месяца.

На локтевом сгибе левой руки Эрза разглядела едва заметный след от иглы, СЖС позаботилась о том, чтобы обеспечить её организм всеми необходимыми питательными элементами и витаминами. Ногти тоже совсем недавно были пострижены, волос система не касалась, они едва ли хоть немного отрасли за столь короткий период.

Эрза поднялась на ноги и, накинув халат, подошла к мигающему телефону.

«У вас два не прослушанных сообщения», — услужливо сообщил тот.

Она включила первое.

«Привет, Эрза! — раздался мелодичный голос Люси. — Прости, не хотела тебя беспокоить лишний раз, всё же отпуск бывает не так часто. Просто хотела, чтобы ты знала, Эмили отыскали. Ещё одна прекрасная работа, ты — настоящая спасительница!»

«Конец сообщения», — произнёс лишённый эмоций голос.

Эрза запустила второе, его оставил Грей.

«Как и обещал, я поискал твоего заблудшего по базам пропавших без вести. Брал период за последние десять лет. Эрза, человека с таким именем и внешностью нет в списках. Не берись за это дело без оборудования и в одиночку, прошу тебя».

«Конец сообщения».

Эрза прошла на балкон и выглянула на улицу. Далеко снизу по идеально ровным аллеям, украшенным симметричными фигурно остриженными деревьями, спешили куда-то люди. У них не было времени, чтобы остановиться хоть на минуту, взглянуть на небо, на котором за слоями защитных плёнок сияло яркое солнце. Они не стали бы рассматривать скользящие по стеклу капли недавно прошедшего дождя, да и не смогли бы. Современные системы тут же очистили бы окно от нежелательной влаги.

Снующие внизу люди напоминали Эрзе муравьёв, только в их движении, в отличие от суеты насекомых, не было никакого смысла. Все они перемещались хаотично, независимо друг от друга, не замечая друг друга, не интересуясь ничем вокруг. Куда-то вечно спешили, нервно поглядывая на голограммные дисплеи часов.

Эрзе невыносимо захотелось закричать, сбежать вниз по лестнице, растормошить первого же попавшегося прохожего, заставить его оглянуться вокруг.

«Оглянитесь же, посмотрите на этот неестественный мёртвый мир. Словно скопированные друг с друга идеальные деревья, неувядающие ядовито-яркие цветы. Упитанные ленивые птицы. Пустота и безразличие в глазах каждого встречного, словно заглядываешь в пустые оболочки, содержимое которых давно потеряно где-то», — она подняла глаза на отливающее алым небо.

«Цветы похожие на такое солнце, жёлтые и пушистые с забавным названием. Целое поле таких невесомых шариков, покачивающихся на тонких стебельках. А потом порыв ветра сорвал их и унёс белым пухом куда-то к синему небу…» — вспомнились Эрзе слова Джерарда.

Не долго думая, она стянула одежду и, перезапустив СЖС, устроилась на эластичном ложе, закрывая глаза.

Ветер гнал пожухшие серые листья давно забытой осени по мостовой. Закованная в камень река извивалась свинцово-серой змеёй. Вдалеке покачивался на волнах маленький белый катер, Эрзе он казался игрушечным и хрупким бумажным корабликом.

Они стояли у перил моста. Резкий ветер трепал её волосы и полы длинного плаща. Джерард был всё в той же неизменной куртке. Ветер неустанно гнал вперёд тяжёлые серые тучи, горизонт застилала пелена идущего где-то дождя. Далеко впереди бесшумно сверкали молнии, раскалывая небо пополам. Отзвуки грома не достигали их ушей.

Джерард робко коснулся её холодной ладони, не отрывая тревожного взгляда от покачивающегося на волнах катера. Переплёл свои пальцы с её и легонько сжал. Она незаметно улыбнулась, провела, едва касаясь, кончиком пальца по тыльной стороне его ладони. Он был таким живым и настоящим в этом иллюзорном мире чужих воспоминаний.

Неяркое зимнее солнце освещало поблёскивающую нетронутую снежную пелену, отражаясь в каждой неповторимой снежинке. Эрза и Джерард шагали по протоптанной неизвестно кем дорожке. Зима во сне редко бывает холодной, но эта была: морозец, скрипучий снег под ногами, свежий ветерок, от которого хотелось спрятать нос в шарф. Изо рта при выдохе вырывались облачка пара. Выбившиеся из-под шапки пряди волос быстро становились белыми от покрывшего их инея. Над их головами раскинулось безоблачное чистое небо. Радужно переливались на солнце сосульки на ветках деревьев. Яркими красными штрихами на белом фоне чётко выделялись гроздья рябины. Снегири сидели на тонких обледеневших веточках, напоминая красно-рыжие мохнатые шарики с чёрными полосками крыльев и хвоста.

Джерард наклонился и зачерпнул руками снег. Слепив из него тугой шарик, он размахнулся и запустил его в нетронутую белую пелену. Снежок покатился вперёд, оставляя за собой бороздку в снегу, всё увеличиваясь и увеличиваясь в размерах.

— Слепим что-нибудь? — предложил Джерард, улыбаясь.

— Конечно, — тут же согласилась Эрза.

Когда шарик, ставший полноценным снежным комом, остановился, Джерард покатил его дальше, толкая перед собой, до тех пор, пока снега не налипло столько, что ему не под силу стало сдвинуть его с места. Тем временем Эрза уже готовила второй. Немного не докатившись до первого, тот остановился и не желал двигаться с места, несмотря на все её усилия. Эрза толкала снежный шар ладонями, потом упёрлась спиной и попыталась оттолкнуться ногами, но лишь, поскользнувшись, плюхнулась рядом.

— Давай вместе, — улыбнулся Джерард, упираясь в упругий снежный шар руками.

Эрза поднялась на ноги, отряхнулась и присоединилась к нему. Так вместе они успешно докатили вторую часть основания будущей фигуры до первой. Следующие пару часов они увлечённо лепили крупную белую кошку.

— Ну вот, — закончив вырисовывать прутиком прищуренные глаза зверя, Джерард отошёл в сторону, любуясь результатом.

Большой снежный барс лежал на боку, поджав под себя лапы и обогнув тело хвостом, кончик которого загнулся вверх. Эрза забралась ему на спину, изображая, вероятно, воинственную амазонку. Джерард запустил в неё снежком. Эрза увернулась, но при этом свалилась со спины барса в снег. Джерард рассмеялся.

— Ах, так?! — воскликнула Эрза, запуская снежок в его сторону из своего укрытия.

Она не попала, но это лишь разожгло в ней азарт.

До самого вечера они носились среди сугробов, утопая в снегу и метая снежки, пока, уставшие, не замерли друг перед другом, тяжело дыша и улыбаясь. Эрза где-то потеряла шапку, длинные волосы её растрепались. На щеках алел румянец.

— Попался, — заявила она, складывая ладони вместе в форме пистолета и наводя на него «оружие». — Паф, — выдохнула она, делая соответствующий жест.

Джерард коснулся ладонью груди напротив сердца, отнял руку, с недоумением глядя на неё, словно пальцы его были покрыты кровью. Потом пошатнулся и, закрыв глаза, упал спиной назад, раскинув руки в стороны. В воздух, поблёскивая, взвились снежинки.

Эрза подошла поближе, внимательно всматриваясь в его бледное лицо. Приложила дрожащие ладони к губам. А потом, встав рядом, приложила импровизированное оружие к виску. Грянул выстрел. Она упала рядом. Алые волосы разметались на снегу, словно брызги крови.

— Очень реалистично, — похвалил её Джерард.

— Ты видел? — смутилась Эрза: ей-то показалось, что глаза у него были закрыты.

Она раскинула руки в стороны и провела ими вверх-вниз, рисуя снежного ангела. Джерард последовал её примеру. На небе загорелись первые звёзды. Хитро прищурившись, смотрел жёлтый месяц вниз на диковинный узор из цепочек следов на снежной глади, раскинувшейся под ним.

Эрза потянулась к лежащей на снегу совсем рядом ладони Джерарда, коснулась его пальцев. Он повернул голову, улыбнулся и взял её за руку. Так они и лежали, не произнося ни слова и заглядывая в глаза друг другу. Вскоре пошёл снег. Мохнатые белые хлопья плавно опускались вниз, пряча рисунки на снегу, наметая сугробы, чтобы к утру никто и не догадался, что вчера тут был кто-то, кроме ветра и снега.

Время во сне может растягиваться или сжиматься. На смену зиме пришла весна. Снег таял, журчали прозрачные ручейки. Улетели снегири, возвращались с юга перелётные птицы. Началась капель, воздух наполнил задорный щебет.

— Куда мы идём? — спросила Эрза, прыгая по скользким кочкам, едва показавшимся из-под тающего снега.

— Увидишь, — отозвался Джерард, уверенно шагая вперёд. — Вот мы и на месте.

Она выглянула из-за его плеча и не смогла сдержать возгласа восхищения. Среди коричневого кустарника, местами ещё покрытого снегом и не растаявшими сосульками, на самой опушке леса на проталине покачивались на ветру на тонких стебельках нежно-белые цветы в ореоле тёмно-зелёных листьев.

— Подснежники, — выдохнула Эрза, опускаясь рядом на корточки, — с самого детства их не видела.

Она ощущала волнующий трепет, глядя на нежные белые колокольчики, беззвучно покачивающиеся из стороны в сторону. Их вид будил глубоко в душе волнующие воспоминания, образы отрывочные и неясные, но от этого не менее дорогие. Подснежники были истинным символом прошедшего детства, исчезнувшего, как и они, в вечном искусственном лете большого города.

Джерард подошёл к шершавому стволу дерева, с ветвей которого свисали тающие сосульки. Запрокинув голову, он приоткрыл рот и стал ловить губами срывающиеся вниз капли.

— Что ты делаешь? — усмехнулась Эрза, эта картина показалась ей забавной.

— Не знаю, — честно признался Джерард, — это желание появилось спонтанно. Может, когда-то давно мне нравилось делать нечто подобное, — пожал он плечами.

Тяжело вздохнув, Джерард устремил тоскливый взгляд на снующих среди ветвей пташек. Эрза тут же пожалела, что напомнила ему о потерянных воспоминаниях.

— Гляди, — привлёк он её внимание, указывая куда-то в сторону.

Эрза проследила за его пальцем и увидела большую паутину. На тонких подрагивающих на ветру нитях блестели, переливаясь на солнце, мелкие капельки. Ближе к центру расположился чёрный паучок. Первая проснувшаяся этой весной букашка деятельно потирала лапки, строя грандиозные планы на будущее.

Джерард и Эрза пробирались сквозь лес. Опавшая хвоя пружинила и тихонько шуршала под ногами. Изредка громко хрустели сухие ветки, переламываясь пополам, когда на них наступали. Июльская жара почти не ощущалась в тени высоких едва слышно поскрипывающих сосен. От их тёмных изогнутых стволов исходил густой аромат смолы. Глубоко в чаще увлечённо исполняла сольный концерт кукушка. Ветер гудел где-то высоко вверху, раскачивая макушки сосен. На ветвях в окружении длинных тёмных иголок видны были ещё зелёные продолговатые шишки. Лишь краем глаза можно было заметить снующих по сучковатым ветвям и шершавым стволам коричневых белок с пушистыми хвостами.

Джерард и Эрза пробирались вперёд, подныривая под покрытые мхом поваленные стволы деревьев. Земля под ногами стала более топкой. За очередной преградой из колючего кустарника их глазам предстала полянка черники. Серо-синие ягодки робко прятались под яркими зелёными листочками.

Эрза присела на корточки, азартно заглядывая под листики и собирая ягоды в пригоршню. Её длинные яркие волосы были собраны в высокий хвост, который сейчас свесился через плечо и покачивался взад-вперёд. Джерард внимательно, наблюдал за ней. Ему казалось, что он знает её уже целую вечность. Возможно, так и было, время во сне течёт совсем иначе, нежели в реальном мире. Эрза стала ярким лучом закатного солнца, чудом заглянувшим в серый мир, где среди развалин стелился густой туман и заунывно выл холодный ветер.

— Попробуй, — её голос вырвал его из размышлений.

Эрза стояла перед ним и, улыбаясь, протягивала ладонь, наполненную спелыми круглыми ягодами. Джерард наклонился и собрал губами ягоды, не отрывая взгляда от её лица. Эрза отвела взгляд, краснея, но не произнесла ни слова.

— Действительно вкусно, — сказал он.

Вволю наевшись кисло-сладкой черники, они покинули полянку, углубляясь дальше в лес. Деревья поредели, и они вышли к раскинувшемуся посреди леса озеру. Вода у берега была зелёной от тины, ближе к центру расположились зелёные круглые кувшинки и маленькие белые лилии с острыми лепестками. Скользили по поверхности пёстрые дикие утки, оставляя за собой рябь.

Джерард стянул рубашку и скинул ботинки.

— Ты чего задумал? — удивилась Эрза, наблюдая за ним.

— Поплавать, — усмехнулся он и нырнул.

Эрза смотрела на расходящиеся по поверхности озера круги. Когда она уже успела заволноваться, Джерард вынырнул ближе к середине озера. Он подплыл к одной из покачивающихся на воде лилий и, аккуратно отделив цветок от стебля, направился к берегу.

— Это тебе, — заявил Джерард, пристраивая хрупкую лилию в её волосах. — Белое с алым смотрится дивно.

— Спасибо, — улыбнулась Эрза.

Он улыбнулся в ответ, натягивая на мокрое тело рубашку, которая тут же прилипла к коже. Застёгивать ту он не стал. Подхватив из травы туфли, он зашагал дальше босиком.

Когда они добрались до опушки леса, их взгляду предстал раскинувшийся до самого горизонта цветущий луг. Вдалеке, среди богатого пышного разнотравья, раскинув в стороны могучие ветви, высился огромный дуб. Они направились прямиком к нему. Мощный ствол, который и не обхватить руками, был покрыт шершавой морщинистой корой. От массивных ветвей падала на землю густая чёрная тень. Резные тёмно-зелёные крупные листья шуршали, покачиваясь от лёгкого ветерка.

Джерард ловко вскарабкался на нижнюю ветку, цепляясь за сучья и обломки ветвей. Взобравшись, он удобно устроился у её основания и протянул руку Эрзе, подтягивая её вверх. На миг их лица оказались на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. Его горячее дыхание заплясало на её коже. Он посторонился, уступая ей место.

Удобно устроившись на шершавой ветке, Эрза свесила вниз ноги, покачивая ими в воздухе. Джерард привалился спиной к стволу дерева и поднял взгляд на плывущие высоко в небе пушистые белые облака. Они молчали, не зная, что сказать друг другу, не зная, стоит ли вообще что-то говорить. Ветер трепал и взлохмачивал их волосы, покачивался воротник его белой рубашки. Юбка её лёгкого летнего сарафана то и дело норовила задраться, и Эрза постоянно поправляла её руками.

— Хорошо тут, — тихо произнёс Джерард, закрывая глаза.

— Ага, — подтвердила она.

Отчего-то ей невыносимо хотелось бегать и кружиться, чтобы лёгкая юбка развевалась на ветру, овевающем её стан. Чтобы волосы растрепались и рассыпались по плечам. Эрза чувствовала себя опьянённой этим живым и ярким летом, свежий воздух и лёгкий ветерок вызывали головокружительную радость.

Она расстегнула босоножки, скидывая их на землю, а потом и сама спрыгнула в сочную траву.

— Куда ты? — спросил Джерард, провожая её взглядом.

— Догоняй, — задорно воскликнула Эрза и бросилась прочь от могучего ствола исполинского дуба.

Прочь от чёрной тени на залитый ярким солнечным светом цветущий луг. Она бежала, раскинув руки в стороны, босиком по мягкой траве, утопая в ней по колено. Эрза издала гудение, наклоняясь чуть в бок, изображая летящий самолёт. Джерард спустился на землю и направился в её сторону. Подпустив его поближе, она рассмеялась и со словами: «А вот и не поймаешь», бросилась прочь. Он кинулся следом.

Нагнав её, Джерард ухватил её за тонкое запястье и, развернув лицом, притянул к себе, обнимая. Эрза вздрогнула от неожиданности, попыталась сделать шаг назад и потеряла равновесие. Вместе они повалились в душистую высокую траву. Широко распахнув глаза, она всматривалась в его оказавшееся слишком близко лицо. Хитро прищурив глаза, Джерард уселся сверху и принялся щекотать её. Эрза визжала, извивалась под ним, хохотала до слёз, отбиваясь руками.

Когда она выдохлась и замерла, раскинув руки в стороны и тяжело дыша, Джерард наклонился, коснулся ладонью её щеки, смахивая выбившуюся алую прядь. Затем он наклонился и нежно поцеловал её. Эрза замерла, сердце её бешено колотилось в груди, грозясь выскочить наружу.

— Прости, мне не следовало… — произнёс Джерард, отстраняясь.

Но Эрза не дала ему договорить: ухватившись за воротник его рубашки, она притянула его обратно, прижимаясь к его губам в ответным поцелуе.

Они стояли, прижавшись спиной к шершавому стволу дуба, а вокруг, словно тонкие нити паутины, протянулись косые струи дождя. Небо заволокли тучи, скрывая солнце. Стемнело. На выложенной мозаичными плитами мостовой быстро образовались прозрачные лужи. Они пузырились и рябили, по поверхности разбегались круги от каждой упавшей с неба капели. Могучие ветки и густая листва надёжно укрывали их от холодного дождя. Где-то отдалённо рокотал гром, совсем не грозно. Сверкали молнии, струи дождя серебрились в рассеянном свете фонарей.

Джерард внезапно выбрался из-под защиты тёмно-зелёной резной листвы. Шлёпая босиком по мокрой мостовой, он раскинул руки в стороны и закрыл глаза, подставляя лицо дождю. Его рубашка тут же промокла, ткань прилипла к телу. Он повернулся к Эрзе, на кончиках его волос дрожали капельки воды. Джерард протянул ей руку, приглашая присоединиться.

Эрза выскользнула из укрытия, пробежала босиком по холодным лужам и прижалась к нему. Тонкое платье промокло, по спине неустанно бежали мурашки. Джерард обнял её, шагнул в сторону, увлекая за собой.

— Я знаю, эгоистично с моей стороны говорить нечто подобное, но я не хочу расставаться с тобой, даже когда всё закончится, — шепнул он.

Они кружили в танце, не глядя на затянутые тучами рыдающие небеса. Ничто, происходящее вокруг, сейчас не имело значения. Эрза заглядывала в ставшие уже столь родными глаза и мечтала, чтобы дождь не заканчивался. Капли срывались с её промокших волос и катились по щекам, оставляя мокрые дорожки.

А дождь усиливался. Он быстро перерос в ливень, окружая их сплошной стеной. Звуки грома стали почти неразличимы за шелестом дождя. Холодные капли барабанили по спине и плечам.

— Эрза… — Джерард ещё что-то говорил, но она не могла разобрать ни слова.

Она видела, как шевелятся его губы. Дождь усиливался, вода потоками устремлялась с небес на землю. Её ладони выскользнули из его рук, сплошная стена дождя отрезала его от неё.

— Джерард, — позвала она, делая шаг вперёд.

Никто не ответил.

— Джерард! — вновь позвала она, всматриваясь в серую пелену ливня, но ответом ей был лишь шум дождя.

Краски померкли, Эрза распахнула глаза и, уцепившись руками за края ванной, вынырнула из холодной воды, жадно хватая ртом воздух. Ног она почти не чувствовала. Адреналин разносился с кровью по телу, но онемение в затёкших конечностях, видимо, ещё не прошло.

Чьи-то руки подхватили её, вытаскивая из холодной воды и закутывая в полотенце. Мокрые волосы прилипли к лицу и спине. Она тщетно пыталась унять дрожь, выстукивая зубами неведомый ритм.

— Эрза, ты слышишь меня? — донёсся до неё давно знакомый голос.

Эрза подняла глаза, в поле её зрения появилось лицо Грея. Тот завернул её в полотенце и поддерживал за плечи, не давая упасть.

— Что? Что случилось? — качнув головой, поинтересовалась она, всё вокруг казалось ей каким-то блёклым и нереальным.

— Ты мне скажи, — возмущённо произнёс Грей, выволакивая её из ванной. — Я не мог тебя разбудить, пришлось набирать в ванну воды и окунать, — объяснил он её внезапное купание в холодной воде.

Грей закутал её в плед. Эрза, всё ещё пребывая в прострации, плохо соображала. Его слова доходили до её неё медленно, плутая где-то в закоулках сознания.

— Месяц, Эрза, ты не просыпалась целый месяц, — встревожено глядя ей в глаза, продолжил Грей. — Сколько там прошло? Полгода? Год?

— Почти год, — отозвалась, наконец, Эрза. — Зачем ты разбудил меня, я работала над делом?

— Очнись Эрза, нет никакого дела.

— Джерарду нужна помощь, я почти уже… — возразила она, поднимаясь с дивана.

— Джерарда не существует, Эрза, это всё игра твоего подсознания, — Грей усадил её обратно на диван. — Тебе необходима помощь, ты уже начинаешь путать реальность и сны.

— Глупости, — возмутилась Эрза, недовольно глядя в его обеспокоенные глаза. — Я прекрасно осознаю, где реальность, а где сны. А теперь извини, — она поднялась на ноги, плед, а с ним и полотенце, соскользнули на пол, — мне нужно подключиться обратно, время уходит.

Собственная нагота её уже давно перестала смущать. Работая призраком, она позабыла о стеснении. Тысячи глаз смотрели записи её снов, копались в её подсознании и анализировали её сокровенные сокрытые желания. По сравнению с наготой подсознания, нагота тела была смехотворна. К тому же, Грей был её самым близким и единственным другом. Эрза никогда не воспринимала его, как мужчину, которого стоит стесняться.

— Нет, не нужно, — он ухватил её за руку и развернул к себе. — Единственное, что тебе нужно — это одеться и сейчас же поехать в «Центр по анализу и контролю расстройств сна», обратиться к специалистам.

— Отпусти меня, Грей, ты сам не понимаешь, о чём говоришь, — Эрза попыталась вывернуться из его цепкой хватки, но безрезультатно.

— Я-то понимаю. Посмотри на себя, ты уже зависима от сети. Ты даже не допускаешь мысли, прерваться хоть на минуту. Месяц, Эрза, — Грей сильно встряхнул её, заставляя поднять на него глаза. — Месяц, — отчётливо произнёс он, — тебе нужна помощь.

— Ещё двадцать минут, и я поеду с тобой в Центр, хорошо? — наконец, дала себя уговорить Эрза, беспокойство и страх в его глазах слегка отрезвили её.

— Не пойдёт, одевайся, и поехали сейчас, — бескомпромиссно заявил Грей.

«В самом деле, месяц — это довольно долго. Она увлеклась работой. А работой ли? Она ведь и не думала просыпаться. Было так невообразимо хорошо рядом с Джерардом. Во сне, подальше от бездушной реальности, мёртвого искусственного симметричного города и пустых оболочек людей, его населяющих. Но Грей-то не такой. Он действительно хочет помочь, он обеспокоен. Переживает».

Внезапно Эрза почувствовала себя неуютно и смутилась своей наготы.

— Отпусти меня, — тихонько попросила она, он разжал пальцы, и она прикрылась руками. — Мне нужно ещё двадцать минут.

— Эрза, пожалуйста, не заставляй меня тащить тебя силком, — тихо попросил Грей. — Ты ведь сама понимаешь, что так нужно, по глазам вижу. Но, если ты будешь упрямиться, я повезу тебя насильно. Прости, но я не могу допустить, чтобы ты потеряла чувство реальности. Я не позволю тебе стать заблудшей, ведь к этому всё и идёт.

— Пятнадцать минут, Грей, дай мне пятнадцать минут, — не сдавалась Эрза.

Он покачал головой.

— Десять! Пять! Грей, умоляю всего каких-то пять минут, — взмолилась она. — Я только скажу ему, чтобы он дождался меня, предупрежу, что пропаду на время.

Грей вздрогнул, будто она влепила ему пощёчину. На миг выражение его глаз стало тоскливым.

— Пять минут, — произнёс он, наконец, коснувшись наручных часов, на виртуальном дисплее возник таймер. — Я отключу тебя насильно, если у тебя возникнут... — Грей осёкся, — проблемы с пробуждением, — подобрал он нужное слово.

— Спасибо, — Эрза на минуту сжала в руках его ладонь, а потом метнулась к домашней СЖС.

Устроившись на эластичном ложе, она сильно дёрнула полупрозрачный колпак. Система подала предупреждающий сигнал. Эрза подключилась к сети и закрыла глаза, ещё до того, как капсула закрылась окончательно.

Перед её взором до самого горизонта раскинулось огромное поле. Солнце играло на золотистых колосьях пшеницы. С каждым порывом ветра те покачивались, и по полю пробегали самые настоящие волны. По насыщенно синему небу лениво плыли, тая на глазах, белые барашки облаков.

— Джерард! — позвала она, оглядываясь по сторонам, сейчас у неё совсем не было времени любоваться природой.

— Эрза, я здесь, — голос раздался совсем близко.

Она обернулась и замерла, он стоял всего в паре шагов от неё и улыбался. Белоснежная рубашка была застёгнута не до конца, поднятый воротник то и дело трепал лёгкий ветерок. За его спиной она разглядела могучий ветвистый дуб. Он высился исполинским великаном среди золотого моря пшеницы.

— Я рад, что ты вернулась, — произнёс Джерард, делая шаг ей навстречу, — ты так внезапно пропала. Я боялся, что с тобой что-то случилось.

— У нас мало времени, — отозвалась Эрза. — Мне нужно будет на время уйти, — пояснила она, заметив удивление в его глазах. — У меня возникли кое-какие проблемы в реальном мире.

— Это из-за меня? — тут же поинтересовался Джерард.

— Нет, — не задумываясь, соврала Эрза, в конце концов, это и не было полноценной ложью, проблема же была не в Джерарде, а в ней самой.

«Хотя о чём это она? Есть ли она вообще, эта проблема? Просто необходимо убедить Грея, что он заблуждается, чтобы тот не переживал. Всё в полном порядке».

Внезапно даже для самой себя Эрза прижалась к Джерарду, крепко его обняв. Зажмурив глаза, она уткнулась лицом в его плечо. Через пару минут она почувствовала, как он мягко поглаживает её по спине, успокаивающе и ласково одновременно. Его тёплые пальцы скользили по коже. Эрзе было слегка щекотно. Она вдруг ясно осознала, что не хочет никуда ехать, ничего никому доказывать. Просто стоять тут в обнимку с Джерардом среди моря золотых колосьев, покачивающихся на ветру. Хочет смотреть на причудливые облака и чувствовать себя неприлично счастливой.

Где-то на самой грани слышимости раздался едва различимый и нарастающий писк, система предупреждала её о скором отключении. Видимо, время вышло.

— Послушай меня, — произнесла Эрза, заглядывая в его глаза, — обещай мне, что дождёшься моего возвращения. Я обязательно вытащу тебя отсюда, только дождись...

Мир вокруг стремительно терял краски. Синее небо на глазах стало грязно серым, как изображение на старом барахлящем телевизоре. Тугие колосья пшеницы сменили свой насыщенно золотой цвет на тускло жёлтый.

— Обещаю, — тепло улыбнулся Джерард, у самых уголков его глаз появились едва различимые морщинки.

— Чтобы ни случилось, — прошептала Эрза, вглядываясь в его глаза, — дождись.

— Не переживай, Эрза, — он наклонился и легко коснулся её губ. — Тебя я буду ждать столько, сколько потребуется. Всегда, потому что...

Писк стал настолько сильным, что заглушил последние слова Джерарда.

Эрза открыла глаза и упёрлась взглядом в тусклый колпак капсулы, медленно поднимающийся вверх. Перед её взором ещё маячили ставшие такими родными глаза. Она тяжело вздохнула и села. Грей, тактично отвернувшись, стоял у окна спиной к ней. Эрза не могла видеть его лица, но его спина была напряжена.

Пока она спала, Грей приготовил ей одежду и выложил на диване. Внезапно этот факт жутко смутил Эрзу. Не произнося ни слова, она спешно оделась и скрылась в ванной. Умывшись холодной водой, Эрза убедилась, что румянец исчез с её щёк, и только тогда выглянула в коридор.

— Я готова, — тихонько позвала она.

Когда Грей появился в коридоре, лицо его не выражало ровным счётом ничего. Эрзе стало неуютно, никогда прежде он так не замыкался, находясь рядом с ней.

Всю дорогу до центра он молчал, сосредоточенно глядя на полупустую дорогу. Эрзу же грызло чувство вины и безотчётный нарастающий страх. Если изначально она была уверена, что ситуация быстро разрешится, то теперь, глядя на избыточно хмурого и серьёзного Грея, всё сильнее нервничала.

Здание «Центра по анализу и контролю расстройств сна» сразу бросалось в глаза, выбиваясь из общей картины. Внешне оно напоминало большой мыльный пузырь: совершенно круглое, без углов, широкие подрагивающие от лёгкого ветерка плёнки окон, молочно-белые гладкие стены.

«Больница», — было первым, что пришло в голову Эрзе.

Она никогда раньше не была в центре. Специалист, проводящий тесты на её профессиональную пригодность, приезжал в здание филиала компании. В приёмной было светло и просторно. Вдоль гладких светло-бежевых стен стояли опрятные синие совершенно одинаковые диванчики. На декоративных стеклянных столиках в пузатых фарфоровых вазах, расписанных под гжель, зеленели широколистные растения.

Сидящая перед монитором девушка не обратила на них ровным счётом никакого внимания. Удобно устроившись на диванчиках, посетители, а возможно, и пациенты, читали сводки новостей или смотрели рекламу, что повторялась по кругу на большом экране, закреплённом у самого потолка.

— Разве нам не нужно сначала записаться на приём? — тихо поинтересовалась Эрза, когда Грей, не произнося ни слова, направился к одной из многочисленных дверей.

— Я позвонил и записал тебя, когда ты... — он осёкся, — спала, — наконец, произнёс он. — Так как ты — призрак, тебя примут без очереди и лишних проволочек.

Его голос звучал до жути спокойно, но Эрзу это фальшивое спокойствие ещё больше напрягало. Грей был сильно расстроен. Он остановился напротив двери и ввёл идентификационный номер на панельке рядом.

«Пожалуйста, ожидайте», — высветилась надпись на виртуальном дисплее.

Грей опустился на диван и безразличным ко всему пустым взглядом упёрся в монитор, где крутилась реклама. Эрза села рядом на самый краешек. Чем дольше она здесь оставалась, тем менее уютно себя чувствовала. Она ёрзала на месте, безотчётный страх заставлял её сердце биться быстрее. Когда дверь с тихим шорохом отворилась, Эрза буквально подскочила на месте.

— Мисс Скарлетт, прошу, проходите, — приветливо улыбнулась молодая девушка в белом коротком халате с полупрозрачной пластиковой папкой в руках.

Эрза поднялась на ноги и осталась стоять на месте, отчего-то ноги не слушались. Она сжала руки в кулаки, но никак не могла заставить себя сделать хоть шаг. Сердце колотилось в груди, кровь стучала в ушах, приглушая окружающие звуки. Эрза боялась идти в кабинет, будто её приглашали не на консультацию к специалисту по расстройствам сна, а на открытую операцию на мозге.

Когда Грей коснулся её сжатых в кулак пальцев, она дёрнулась, как от удара током. Эрза подняла на него глаза. Грей улыбнулся. Любой другой даже не счёл бы это едва заметное движение уголков губ за улыбку, но для неё эта поддержка с его стороны значила сейчас очень многое. Он взял её за руку, погладил тыльную стороны её ладони большим пальцем, ободряя, и первым шагнул в кабинет, увлекая её за собой.

— Добрый день, мисс Скарлетт, — произнёс мужчина в белоснежном халате, — и мистер Фуллбастер, — когда за ними закрылась дверь, он поднялся из-за стола и протянул руку. — Зовут меня профессор Эртон, я буду консультантом по вашему случаю, — деликатно произнёс тот.

Грей пожал протянутую ему руку, Эрза лишь кивнула, крепче вцепившись в его ладонь.

— Вы будете официальным представителем, правильно я понимаю? — обратился к Грею профессор.

— Да, с вашего позволения.

— Тогда, будьте любезны, заполните эту форму, — мистер Эртон протянул Грею тонкую полупрозрачную папку с голограммными листами внутри и ручкой, позволяющей писать на них.

— Мне нужна моя правая рука, — шепнул Грей, наклоняясь к самому уху Эрзы. — Не нервничай, я буду рядом, всё хорошо.

Эрза нехотя выпустила его ладонь и проводила его взглядом. Он с самым невозмутимым видом устроился за одним из столов и углубился в чтение, периодически заполняя пустые строки и расставляя галочки в необходимых окошках.

— Прошу вас, мисс Скарлетт, присаживайтесь, — вежливо предложил мистер Эртон.

— Спасибо, — Эрза опустилась на край мягкого кресла и тут же буквально утонула в нём.

Она почувствовала себя предельно уязвимой, словно попалась в ловушку, и разнервничалась ещё больше.

— Мне уже передали ваше личное дело, — сообщил мистер Эртон, листая прозрачные голограммные страницы, испещрённые символами. Иногда среди текста мелькали и фотографии. — Итак, вы — весьма успешный призрак. Расскажите, пожалуйста, о случае, произошедшем с вами чуть больше месяца назад в нерабочее время.

Эрза обернулась на Грея, но тот ещё возился с документами и хмурился, что её насторожило.

— Начальник отпустил меня в отпуск, я вернулась домой и вечером подключилась к сети, — начала рассказывать Эрза. — Тогда в моём сне и появился заблудший. Конечно, я подумала, что это проекция моего подсознания, и первым делом провела проверку.

— Как выглядит этот заблудший? — перебил её мистер Эртон, не отрывая взгляда от папки с делом.

— Молодой мужчина, не старше двадцати двух лет. Высокий, белый с короткой стрижкой. Татуировка на правой стороне лица. Он обратился ко мне с просьбой о помощи, — продолжила Эрза, нервно теребя край юбки. Весь этот разговор казался ей слишком личным, сообщать подробности общения с Джерардом ей совершенно не хотелось. — Он помнил лишь своё имя, сказал, что у него амнезия...

— Амнезия? — мистер Эртон поднял глаза, пристально разглядывая её поверх очков.

— Да, — отозвалась Эрза, ёрзая на месте. В предельно мягком кресле ей вдруг стало ещё более неуютно, чем поначалу.

— И вам не показалось это странным? — ласково поинтересовался тот.

— Да, конечно, — рассеянно отозвалась Эрза, — поэтому я попыталась отыскать заблудшего в базе по расследуемым делам и среди пропавших без вести, но... — она осеклась, осознав, что её рассказ весьма нелепо.

— Пожалуйста, продолжайте, — подбодрил её мистер Эртон.

— Но ничего не отыскала, — тихо сообщила Эрза.

— И затем? Вы продолжили расследование самостоятельно?

— Да.

— И добились результатов? — поинтересовался тот.

— Думаю, я близка, вот-вот должны появиться первые проекции подсознания заблудшего.

— Хорошо, — мистер Эртон с тихим щелчком закрыл папку с её личным делом.

От этого тихого звука Эрза вздрогнула: она сильно нервничала, что было ей совершенно не свойственно. Так, как если бы она украла что-то, и теперь пыталась убедить окружающих, что невиновна, когда её поймали за руку.

— У меня к вам ещё только один вопрос, — негромко произнёс мистер Эртон. — мистер Фуллбастер сообщил, что обнаружил вас в капсуле СЖС и установил, что длительность последнего выхода в сеть была около одного месяца без перерывов.

Эрза кивнула, отпираться тут было бесполезно.

— Сколько времени прошло в ваших снах за этот период?

— Около года, — тихо отозвалась она.

— Большое спасибо за откровенность, — мистер Эртон улыбнулся. — А теперь, мне бы хотелось пообщаться наедине с вашим представителем, — он кивнул в сторону подошедшего Грея и забрал у него заполненные документы.

— Да конечно, — Эрза не без удовольствия покинула чересчур мягкое кресло.

Выйдя из кабинета, она испытала огромное облегчение. Это место: сам центр, бежевые стены, роботоподобная девушка в приёмной, тихие пациенты, равнодушные ко всему, что их окружает, и даже синие диванчики и расписные вазы вызывали у неё раздражение. Всё здесь было слишком уж идеальным и при этом неприветливо пустынным. Мёртвым.

— Итак, мистер Фуллбастер, — произнёс мистер Эртон. — Я склонен полагать, что ваша... — он осёкся. — Простите, а кем вам приходится мисс Скарлетт?

— Мы — давние друзья, — спокойно отозвался Грей. — Росли вместе с ранних лет, воспитывались потом в одном детском доме. Также я являюсь личным техническим оператором СЖС призрака Скарлетт.

— Так вот, — продолжил мистер Эртон, — я склонен полагать, что ваша подопечная страдает весьма распространённым расстройством сна: отожествление проекций подсознания с реально существующими людьми. Проще говоря, заблудший, про которого рассказывала мисс Скарлетт, является проекцией её подсознания, но сама Эрза не желает этого признавать и полагает, что это реально существующий человек.

— Извините, я человек далёкий от психологии и медицины, вы не могли бы пояснить мне, на основании чего сделаны эти выводы? — вежливо поинтересовался Грей.

— Разумеется, ведь именно для этого вы ко мне и обратились. Мисс Скарлетт совсем недавно пережила психологический дискомфорт, связанный с закрытием дела некого Дика Томаса. Я считаю, что Джерард является преобразованным образом Дика, о чём свидетельствуют пол и возраст предполагаемого заблудшего.

— Но ведь это может быть простым совпадением? — возразил Грей.

— Могло было бы быть, если б не некоторые факты, относительно этого человека. Во-первых, амнезия. Абсолютно все люди, страдающие тяжёлыми фобиями, нарушениями психики, а также амнезией, состоят на учёте и не допускаются к общей сети сновидений. Так или иначе, заблудших с амнезией ранее не наблюдалось на протяжении всего времени существования сети.

Во-вторых, мисс Скарлетт сама провела расследование, а она в силу своей профессии имеет доступ к таким ресурсам, которые недоступны широкому кругу пользователей, однако не отыскала никого даже отдалённо подходящего под описание.

В-третьих, заблудший якобы сам проник в сон мисс Скарлетт, что может означать лишь, что он является призраком. Но научно доказано и медицински обосновано, что все призраки, когда-либо получавшие черепно-мозговые травмы, страдавшие амнезией или любыми видами психических расстройств, полностью утрачивали способность проникновения.

В-четвёртых, ваша подопечная провела в сети около месяца, что равнялось по её словам почти году. За это время по средней статистике заблудший должен был бы посетить не менее десятка её снов. Однако, по словам мисс Скарлетт, ни единой проекции до сих пор так и не появилось. Опираясь на статистические данные, я могу смело уверять, что уже в третьем-четвёртом, реже шестом-седьмом сновидении появляются первые проекции.

И последнее, мисс Скарлетт упомянула, что у заблудшего была татуировка. Согласно закону «О запрете бодиарта и нанесения на кожу любых знаков, символов или рисунков» от 2123 года татуировки были запрещены. Как вам, возможно, известно, лишь главы семей, относящихся к так называемому «древнему роду», и их родственники сохранили эту привилегию. Особые татуировки, которые они наносят на свои тела, являются символом принадлежности к той или иной семье. Эти фамилии у всех на слуху, и их можно перечесть по пальцам. Три самые известные из них: Дреяр, Локсар и...

— Фернандес, — закончил за него Грей.

— А вы весьма образованный человек, — кивнул мистер Эртон. — Потому, думаю, вы прекрасно понимаете, пропади член такого семейства без вести, половина соответствующих спецслужб планеты занималась бы его поисками, — сказал тот, откинулся на спинку стула, и взглянул на Грея поверх сползших на нос очков. — Исходя из всего выше сказанного, я предполагаю наличие у вашей подопечной расстройств сна.

— И что теперь? — растерянно поинтересовался Грей. — Это лечится?

— Разумеется, — тонкие губы мистер Эртона растянулись в подобии приветливой приторной улыбки. — Я планирую установить мисс Скарлетт блокатор. Это устройство блокирует воспоминание за определённый период времени. Мы временно ограничим её доступ в общую и частные сети сновидений. Таким образом, если Джерард реально существующая личность, он исчезнет из сновидений мисс Скарлетт, в противном же случае, её подсознание вновь смоделирует эту проекцию.

Мы проведём наблюдение с записью снов в течение месяца и сможем выявить, действительно ли имеет место расстройство сна. Если наша правота подтвердится, то перейдём непосредственно к лечению, важной частью которого будет убеждение мисс Скарлетт в том, что заблудший из её снов — лишь проекция её же подсознания.

— Может ли процедура наблюдения проводиться вне стен центра? — поинтересовался Грей.

— Лично я всегда настаиваю на содержании пациентов в нашем учреждении, — отозвался мистер Эртон. — Вы ведь и сами понимаете, что здесь соблюдены все условия, но учитывая, что вы являетесь одними из преуспевающих технических операторов с отменным послужным списком, я вполне мог бы доверить настройку оборудование вам. Однако есть и ещё одно условие, наблюдающий должен находиться с пациенткой постоянно, не отлучаясь более чем на час.

— Я возьму отпуск.

— Я вышлю вам все необходимые для настройки схемы. Если у мисс Скарлетт возникнут какие-либо симптомы, которые вас насторожат, звоните мне в любое время суток.

— Проходите, пожалуйста, мисс Скарлетт, — улыбнулась ассистентка врача, пропуская её в залитый солнечным светом кабинет. — Присаживайтесь на кушетку, доктор скоро подойдёт, — с этими словами та вышла, прикрыв за собой дверь.

Эрза осмотрелась по сторонам. Работая призраком, она не раз слышала о том, что заблудшим в обязательном порядке устанавливают блокаторы. Длительность периода зависела от многих факторов: длительности пребывания в сети сновидений, психологических отклонений, выявленных нервных расстройств. Однако с самой процедурой Эрза не была знакома и теперь представляла себе не самые приятные картины. Грея в кабинет не пустили, заявив, что процедура сугубо конфиденциальна и является врачебной тайной, как и любой медицинский приём любого другого пациента.

Когда в кабинет вошёл врач, Эрза нервно теребила край юбки, представляя себе сложнейшие операции.

— Добрый день, мисс Скарлетт, прошу, садитесь туда, — мужчина указал на стоящее в середине комнаты кресло, обтянутое мерцающей плёнкой и внешне напоминающее стоматологическое. На подлокотниках его виднелись ремни для фиксации рук.

Эрза поднялась с кушетки и нетвёрдой походкой направилась к креслу. Как только она устроилась, врач опустил спинку так, что она оказалась почти в лежачем положении. Он надел перчатки и готовил необходимые инструменты, находясь у неё за спиной. Эрза чувствовала себя до ужаса неуютно.

— Извините, — наконец, тихо произнесла она, — а эта процедура сложна?

— Нет, можете не переживать, каких-то пять минут, и вы свободны, — произнёс врач. — Больно не будет, — добавил он.

Он поднялся со стула, затянул ремешки на её запястьях. Эрза вцепилась в подлокотники так сильно, что костяшки пальцев побелели. Не обращая на это никакого внимания, видимо, уже привычный к подобной реакции, врач опустил крепежи, фиксируя её голову и шею.

— Для установления блокатора требуется неподвижность, — пояснил он. — Постарайтесь расслабиться.

Произнеся эти слова, врач исчез из её поля зрения. Зажужжал какой-то прибор. Эрза зажмурилась, сердце бешено колотилось в груди. Она почувствовала едва ощутимое касание, словно кто-то пошевелил её волосы у самых корней. Это не было больно или неприятно, но спокойнее от этого ей не стало. Эрза внутренне сжалась, сама не зная, чего ожидать. Однако спустя пять минут, врач отключил прибор и убрал фиксаторы.

— Готово, — ободряюще улыбнулся он, — расстёгивая ремешки на её запястьях. — Хорошего вам дня, мисс Скарлетт.

— Спасибо, — пролепетала она, — и вам тоже.

Эрза выскочила из кабинета и вцепилась в локоть ожидающего её снаружи Грея. Он никак не прокомментировал её поведения, сохраняя внешнее спокойствие.

— Я хочу домой, — жалобно прошептала она.

— Сейчас поедем, — пообещал он, взлохматив её волосы.

Когда его пальцы коснулись её головы, Эрза вздрогнула.

Всю дорогу до дома Грея они молчали. Так же, не произнося ни слова, поднялись на лифте. Он отпер дверь и пропустил её вперёд.

— Чай будешь? — ласково поинтересовался он.

— Нет, — тут же отозвалась Эрза.

— А если с пирожными? — хитро прищурился Грей.

— С клубничными, — не удержалась она.

— Ну а с какими же ещё? — усмехнулся Грей, скрываясь на кухне.

— И откуда они у тебя? — удивилась Эрза.

— Я полагал, что ты заглянешь ко мне в гости сегодня, — отозвался он с кухни.

Квартира Грея была стандартной планировки: маленькая кухонька и жилая комната с балконом. Обстановка не сильно отличалась разнообразием: домашняя СЖС — неотъемлемый атрибут любого жителя планеты, несколько старых портативных шлемов, так же служащих для подключения к сети, белый мягкий диван, на котором были небрежно разбросаны декоративные чёрные подушки, встроенный телевизор, шкаф для одежды, тренажёры. Чёрные плотные шторы закрывали окна. Вся мебель в доме Грея была белых и чёрных тонов, что создавало резкий контраст.

После чаепития они устроили марафон по просмотру старых любимых с детства фильмов. Потом Грей съездил на работу и оформил отпуск. К вечеру Эрза совсем успокоилась. Дома у Грея она чувствовала себя даже более уютно, чем в собственной квартире. Оставаться же сейчас одной ей и вовсе не хотелось.

Ближе к ночи он занялся настройкой СЖС. Эрза не без любопытства наблюдала, как он возится с непонятными ей схемами на голограммных страницах. Переключает рубильники, перетыкает разноцветные проводки. Она наблюдала за гипнотизирующе мигающими лампочками. Наконец, Грей закрутил на место все защитные панели и запустил систему.

— Готово, — сообщил он, опуская записывающий кристалл в надлежащую ёмкость. — Можешь ложиться спать, когда захочешь.

— А ты?

— Я практически не использую СЖС, — нехотя признался он. — Сплю так, а если нужно выйти в сеть, пользуюсь портативным шлемом.

— Они же уже лет тридцать как устарели! — воскликнула Эрза.

— Однако это не мешает им отлично работать, — парировал Грей.

Грей шагал по тёмным улицам, перемещаясь от одного пятна света к другому. Аккуратные симметрично расположенные фонари исправно освещали тёмные парковые аллеи, трассу и высокие небоскрёбы, напоминающие хранилища. Все они выглядели абсолютно одинаково, отличить одно жилое здание от другого можно было лишь по табличкам и указателям, или воспользовавшись персональным навигатором.

С неба на него равнодушно взирала кроваво-красная луна. Когда-то давным-давно появление такой луны считалось дурным знаком. Теперь же через все защитные заслоны луна всегда выглядела красной. Грей задумался о том, что люди, наверняка, уже и забыли, что когда солнце, луна и звёзды были другого цвета.

Он поднялся на лифте и отпер квартиру. В полумраке на ощупь прошёл на кухню и оставил контейнеры с продуктами на столе. Он поёжился от сквозняка.

— Эрза, — позвал Грей, но ответа не последовало.

Он вышел в коридор и заглянул в комнату. Колпак СЖС замер в верхнем положении, эластичное ложе пустовало. Дверь на балкон была распахнута, прохладный ночной воздух раздувал чёрные шторы. Эрза стояла на балконе у самого парапета, раскинув руки в стороны. Ветер трепал её распущенные волосы, обдувал обнажённое тело. Она опасно покачнулась.

— Эрза! — Грей кинулся на балкон, споткнулся по пути о стул, опрокинув его.

Он обхватил её за талию и потянул на себя. Эрза безвольно упала в его объятия, запрокинув голову на его плечо. Глаза её были закрыты. Высоко в небе зловеще алела луна.

— Успокойтесь, мистер Фуллбастер, — позволил себе слегка повысить голос профессор Эртон.

— Как я могу успокоиться? Она чуть не погибла! — Грей с силой шарахнул кулаком по гладкой поверхности стола, который тут же жалобно скрипнул. — Какого чёрта вы не предупредили меня о подобном?

— Потому что подобное не должно было иметь место, — отозвался мистер Эртон, сохраняя невозмутимость. — Я подробно изучил личное дело мисс Скарлетт, она никогда ранее не страдала лунатизмом.

— Значит, это вызвано установкой блокатора, — продолжал возмущаться Грей.

— Это невозможно, — парировал мистер Эртон.

— Но это случилось, — мрачно изрёк Грей.

— Прошу вас, успокойтесь и присядьте, — в который раз попросил мистер Эртон.

— Я спокоен, — уже тише заявил Грей, с тяжёлым вздохом опускаясь на стул. Эрза сейчас находилась на медицинском осмотре, и он всё ещё переживал за неё.

— Вы — образованный разумный человек, мистер Фуллбастер. Я разъясню вам возникшую ситуацию. «Центр по анализу и контролю расстройств сна» существует уже более двух столетий. Все наши работники, начиная с профессоров и научных деятелей и заканчивая ассистентами, охранниками и поварами — высокопрофессиональные специалисты с лучшими рекомендациями, которые регулярно проходят дополнительное обучение по своему профилю деятельности.

Вот представьте, что СЖС вышла из строя по причине перегрева схем, но хозяин утверждает, что причина в том, что его затопили. Вы же, как специалист не поставите свои знания под сомнения, только потому, что человек, далёкий от этой области знаний, поставил ваши выводы под сомнения?

— Человек не машина, — возразил Грей. — Как можно применять подобные суждения к живым людям?

— Тут вы сильно ошибаетесь, мистер Фуллбастер, — мистер Эртон поправил сползшие очки. — Человеческий мозг — сложнейшее устройство, но он работает по определённым справедливым для него законам, как и весь организм. Люди — очень сложные и хрупкие машины.

Однако вернёмся к нашему случаю: мисс Скарлетт не производились никакие сложные процедуры или операции, что могли оказать влияние на головной мозг. Установка блокатора — простейшая процедура, коих мы проводим ежедневно сотни. Многим людям блокатор устанавливается каждые полгода. Вы же понимаете, что если б это вызывало какие-то нарушения или отклонения, это было бы давно выявлено.

— Что именно делает этот чёртов... — Грей осёкся и устало продолжил, явно проглотив ещё пару ругательств, — блокатор?

— Ограничивает определённые воспоминания, мелочи, на которые обычно человек сам не обратил бы внимания. Конкретные детали и образы, хранящиеся в подсознании. Однако это не затрагивает воспоминаний, как таковых. В нашем случае без этих деталей подсознание мисс Скарлетт не смогло бы воссоздать образ предполагаемого заблудшего, если бы он изначально не был плодом её воображения.

Повисла давящая тишина, у Грея разболелась голова. Он понимал, что дальше спорить с профессором, что явно являлся профессионалом в своей области, будучи полным профаном в тонкостях человеческой психики — пустая трата времени. Он устал и переживал за Эрзу.

— Мистер Фуллбастер, — привлёк его внимание мистер Эртон, — полагаю, вы понимаете, что после инцидента мисс Скарлетт придётся остаться в центре до конца лечения?

— Вы уже обратились с этим вопросом в компанию «Страж»?

— Разумеется, я уже получил официальное согласие директора, медицинскую карту и надлежащие страховые выплаты. Мистер Фуллбастер, уверяю вас, в нашем учреждении мисс Скарлетт будет находиться в самых лучших условиях. Вы можете посещать её каждую неделю. Дни и часы посещений получите в приёмной.

— Спасибо, — Грей поднялся на ноги и направился к двери.

— Хорошо вам дня. Вы неважно выглядите, дайте себе отдохнуть. Вам совершено не о чем переживать, всё будет в полном порядке. Пройдёт совсем немного времени, как мисс Скарлетт уже вернётся на работу.

Грей не ответил. Он вышел из кабинета и беззвучно прикрыл за собой дверь, подавив желание шарахнуть ей со всей силы. Почему-то в центре не использовались новые модели сенсорных дверей и запоров, предпочтение отдавалось устаревшим замкам с ключами. Девушка в приёмной завела на него идентификационную карту посетителя, занеся фамилию и имя в базу. Затем выдала расписание дней и часов посещения и пожелала хорошего дня с пустой улыбкой на губах.

Медицинский осмотр длился, как показалось Эрзе, несколько часов, на деле же прошло не более получаса. У неё взяли все необходимые анализы, сделали томографию головного мозга. Затем её проводили в отделение стационара. Каждому пациенту выделялась своя комната. Особым разнообразием мебели она не радовала: специальная СЖС без возможности выхода в сеть, пара кресел, журнальный столик, панорамная стена с десятком режимов. Никакой связи с внешним миром не имелось: ни телевизора, ни радио, ни ноутбука или компьютера. Бежевые стены оказались мягкими и эластичными на ощупь. В комнате было всего одно маленькое окно, и располагалось оно высоко под потолком.

«Словно в психушке», — невесело подумала Эрза, это место вселяло тревогу, будило в душе страх.

Ей надлежало проходить ежедневные процедуры. В основном это были долгие беседы с психологами, разнообразные тесты и разговоры с профессором Эртоном. В остальное время она была предоставлена сама себе. Помимо Эрзы в центре находилось ещё несколько десятков пациентов с разной степени тяжести расстройствами сна. Большая часть из них проводила время в зале отдыха за настольными играми или головоломками. Эрзе полюбился тренажёрный зал. Она пыталась отвлечься от своих тревог на беговой дорожке или велотренажёре.

Всем пациентам надлежало носить одинаковую форму: бежевые футболки с синим логотипом центра, того же цвета штаны и мягкую обувь, представляющую собой нечто среднее между кроссовками и ботинками. Надевать другую одежду запрещалось. С каждым прошедшим днём Эрза чувствовала себя всё менее уютно. Всё окружающее словно обезличивало её.

Грей проснулся посреди ночи, его грызло беспокойство. Он переживал за Эрзу, которую оставил в центре и последний раз видел почти неделю назад. До первого посещения оставалась ещё пара дней. Грея угнетало чувство вины, хоть от него ничего и не зависело в решении этого вопроса.

Он поднялся с дивана, СЖС он так и не перенастроил с того дня. Устроившись на стуле перед компьютером, Грей включил его. Замерцал голограммный экран. Грей ввёл запрос по семьям «древнего рода». До разговора с профессором Эртоном он даже и не вспомнил о законе «О запрете бодиарта и нанесения на кожу любых символов, знаков или рисунков» и нюансах, с ним связанных. Хоть Эрза и упоминала о татуировке на лице у заблудшего, Грей не придал тогда этому факту значения.

Всего «древний род» насчитывал тринадцать семей, по количеству сохранившихся на планете заповедных зон. Главы семей являлись хранителями этих территорий и проживали в их пределах. Каждая зона была обнесена по всей площади энергетическим полем и принадлежала конкретной семье. На территории располагался некрупный город, где проживали привилегированные к семье люди, дальние родственники, работники специальных служб; сама заповедная зона, технические здания по её обслуживанию и особняк, в котором проживал непосредственно нынешний глава фамилии и самые близкие его родственники.

Если о главе каждого семейства знал весь мир, то вся информации о детях и супругах держалась в тайне. Эти люди вели весьма замкнутый образ жизни, не покидая принадлежащей им территории. Стоило представить вместо энергетического барьера каменные стены со рвом, и каждая зона казалась древней неприступной крепостью со своим правителем. Самыми богатыми и влиятельными семьями были: Дреяр, Локсар и Фернандес.

Главой знаменитой фамилии Дреяр вот уже столетие был мистер Макаров, известный по всему миру своим долголетием. Тот отрицал наличие у него искусственных органов и заявлял, что секрет его долголетия кроется в целебном воздействии северных земель. История семьи Дреяр была богата скандалами и интригами. Около двадцати лет назад глава изгнал своего сына, лишив его всех привилегий. Однако при нём ещё оставался его молодой внук. Психологи и эксперты неустанно обсуждали конфликтные отношения поколений на примере этого рода.

Второе крупное семейство носило фамилию Локсар. Среди всех тринадцати семей «древнего рода», эта была единственной, где главой всегда выступала женщина. Добиваясь признания и поддержки остальных мировых лидеров, Локсар всегда были на виду, раз за разом доказывая свою компетентность, подкованность в политических делах и должную степень образованности. Нынешняя наследница — Джувия Локсар была чемпионкой по плаванию, что привлекало дополнительное внимание к знаменитой заповедной зоне, представляющей собой скопления нескольких крупные пресных озёр планеты.

Грей рассматривал фотографии Джувии. Назвать её симпатичной было бы несправедливо. Локсар младшая была красива, той отчуждённо холодной красотой, что даётся от природы, а не достигается пластическими операциями. Её глаза небесно-голубого цвета, как те самые озёра, хранительницей которых ей предстояло стать в будущем, были полны решительности. Ухоженные средней длины волосы всегда уложены в опрятную причёску. Несмотря на постоянные отнюдь не лёгкие тренировки и соревнования, Джувия выглядела хрупкой и уязвимой.

Грей откинулся на спинку стула, сложив руки на груди. Наверняка у Джувии были толпы поклонников, фанатов и тайных воздыхателей. Такую девушку не могли не окружать сотни привлекательных и влиятельных мужчин. Вздохнув, Грей открыл следующий файл.

Третьей из влиятельнейших семейств «древнего рода» были Фернандесы. Это семья представляла собой полную противоположность соседствующим с ними Локсар. Из века в век здесь царил жёсткий патриархат. Главы семьи тщательно следили за тем, чтобы информация о них не покидала заповедной зоны. Никаких личных сведений о них самих, их близких и даже дальних родственниках практически не имелось. Несмотря на все попытки журналистов разнюхать хоть что-нибудь, фамилию Фернандес плотно окутывала завеса тайны. Заповедной зоной, хранителями которой они являлись, были последние на планете хвойные леса.

Осознав, что просто роясь среди сводок новостей и разрозненных сообщений СМИ, он ничего не отыщет, Грей отключил компьютер. Выяснить что-либо про людей, проживающих в столь замкнутой системе отношений, с его связями было нереально.

Эрза с нетерпением ждала первого дня посещений и прихода Грея. Всю прошедшую неделю она чувствовала себя пленницей. Изо дня в день в ней росла уверенность, что она сойдёт с ума, если не выберется отсюда как можно скорее.

Накануне к Эрзе подошла одна из пациенток. Это была девушка примерно её возраста с вытянутым лицом, короткими топорщащимися волосами и большими зелёными глазами.

— Я знала, — заговорщически прошептала та, округлив глаза.

— Что, простите? — удивлённо отозвалась Эрза.

— Точно-точно, мы же должны делать вид, что не знакомы, — хихикнула та, — но я рада тебя видеть. Когда будешь готова забрать меня в свой мир, только позови, — она подмигнула и оставила Эрзу с недоумением смотреть ей вслед.

— Здесь одни психи, и я стану такой же, — панически сообщила Эрза Грею вместо приветствия. — Вытащи меня отсюда.

— Боюсь, это не в моих силах, — вздохнул он, рассматривая её.

Видимо, она плохо спала, под глазами залегли тени, лицо слегка осунулось. Всегда невозмутимо-спокойный взгляд стал затравленным. Столько всего было в нём: отчаяние, тревога, усталость, страх.

«А ведь прошла всего неделя, — подумал Грей, — что, если лечение затянется надолго?»

— А что говорит профессор Эртон? — как бы между прочим, поинтересовался он

— Он пытается убедить меня, что Джерард — лишь проекция моего подсознания, но я-то знаю, что это не так. Грей, — Эрза сжала в ладонях его руку, — я не сумасшедшая, как все здесь, и не страдаю расстройствами сна. Я чётко различаю, что реально, а что сон. Думаешь, такой специалист, как я, не отличил бы проекцию от заблудшего за целый месяц работы?

— Не знаю, — честно признался Грей, — я всегда держался подальше от сети, ведь во сне наше подсознание очень уязвимо.

— Если так продолжится, этот человек может погибнуть, но их это не волнует. Я попросила его дождаться меня. Теперь же день за днём думаю, что будет, если я останусь тут навсегда? Что, если меня запрут среди всех этих людей, внушат мне то, чего на самом деле нет, припишут расстройства психики, которыми я никогда не страдала? Ведь раньше у меня никогда не было проявлений лунатизма, — Эрза тяжело вздохнула.

Грей вздрогнул: она озвучила его собственные недавние мысли.

— Мне больше никто не верит…

— Я тебе верю, — он поднял на неё глаза, — но моё мнение не имеет совершенно никакого значения, нужны неопровержимые доказательства. Послушай, Эрза, помнишь, ты говорила о татуировке на лице того заблудшего?

— Да, а что? — растерялась она.

— Ты же знаешь о законе «О запрете бодиарта»? — поинтересовался Грей.

— Ну да, его приняли в 2123 году, вроде.

— А о поправке знаешь? — продолжал допытываться Грей, ему в голову пришла идея, и теперь он удивлялся, как не додумался до этого раньше.

— О какой ещё поправке? — переспросила Эрза.

— Главам семей «древнего рода» и всем их близким родственникам: супругам и детям позволено было делать родовые татуировки — символ принадлежности к фамилии. Если у Джерарда есть татуировка, это может означать, что он принадлежит к одной из этих семей. Я не так давно искал информацию по всем тринадцати фамилиям, но они живут словно в другом мире. Простым смертным узнать что-либо о большинстве из них практически невозможно.

Но послушай, вся родовая символика, которую носит каждая семья, находится в общем доступе. Если ты нарисуешь мне, как выглядел знак на лице заблудшего, я смогу сравнить его со всеми остальными. И выяснить, кому за последние тридцать лет наносилась подобная татуировка.

— И тогда мы узнаем имя и фамилию заблудшего, — просияла Эрза.

— Да, — отозвался Грей, протягивая ей голограммный листок, обычная бумага вот уже пятнадцать лет была в дефиците. — Ты хорошо помнишь, как выглядела та татуировка?

— Конечно помню, я же... — она осеклась, — не важно, дай сюда, — она забрала из рук парня специальную ручку.

«Узнаем, если он всё же существует», — мысленно добавил Грей, глядя, как старательно Эрза вырисовывает знак.

— Постарайся найти его, это будет неопровержимым доказательством моей правоты, — произнесла она, протягивая ему рисунок.

— Сделаю всё, что в моих силах, — Грей поднялся на ноги и легко коснулся губами лба Эрзы, взъерошив её волосы. — Будь сильной, скоро встретимся.

Она опустила глаза, пряча навернувшиеся слёзы. Когда-то давным-давно так делала её мама.

— Боюсь, у меня для вас нет хороших новостей, мистер Фуллбастер, — произнёс профессор Эртон, глядя на Грея поверх очков. — Я не наблюдаю никакого прогресса. Несмотря на все наши беседы и проводимые ежедневно сеансы с психологами, мисс Скарлетт по-прежнему не желает прислушаться к доводам логики. Боюсь, в будущем это может привести не к самым лучшим последствиям.

— Возможно, ей нужна смена обстановки, — предложил Грей.

— К сожалению, это невозможно. Согласно заключённых договоров и действующих законов, мы обязаны проводить лечение в стенах центра, он был создан именно для этого.

Грей тяжело вздохнул. Сегодня ему ещё предстояло сообщить Эрзе, что нарисованная ей татуировка даже близко не походит ни на один родовой знак. Более того, за последние пятьдесят лет никому подобной не делали. Её даже не было в каталогах подпольных организаций чёрного рынка запрещённых товаров. Как бы Грею ни хотелось верить словам Эрзы, все факты указывали на то, что Джерард существует только в её подсознании.

Медленно подходил к концу второй месяц её пребывания в «Центре по анализу и контролю расстройств сна». Джерард неоднократно появлялся в её снах. Внешне он был неотличим от заблудшего, но на этом сходство и заканчивалось. Этот новый Джерард был похож на красивую куклу, послушно выполняющую её подсознательные желания. Но проекция есть проекция, и основным её отличием как раз и является то, что это всего лишь внешняя оболочка без внутреннего содержания. Однако, после того как Грей сообщил ей, что, несмотря на все приложенные усилия, нигде так и не отыскал загадочной татуировки, Эрза начала понемногу сомневаться в собственной правоте.

«Что, если её подсознание умудрилось обмануть само себя, создав столь реалистичную проекцию, что приняло её за реально существующего человека? Что если стремление любить и быть любимой породили эту фантазию?»

Эрза уже и сама не знала, во что ей верить. Впервые за всю свою жизнь, она усомнилась в существующей реальности? Ей невыносимо хотелось вырваться из стен центра. Эрза осознала, что ранее лишь считала себя запертой в клетке искусственного города, сейчас же она оказалась на самом деле взаперти, и этот факт пугал её.

Грей не пропускал ни одного дня посещений. Ему наверняка приходилось постоянно менять смены и получать выговоры от начальства, но он приходил поддержать её. Рассказывал ей о том, как идут дела на работе. Передавал приветы и тёплые пожелания от коллег. Эти короткие встречи становились для Эрзы окошками во внешний мир из тесной бежевой камеры.

— Вот, купил сегодня по пути сюда, — Грей протянул ей небольшой цилиндрик с кнопочками, — может это хоть как-то разнообразит здешнюю неприветливую больничную серость.

— Спасибо, — Эрза запустила приборчик, прямо в воздухе покачивались на ветру объёмные голограммные синие васильки.

Они были разительно похожи на настоящие. Не удержавшись, она коснулась некрупного бутона. Её палец проскользнул насквозь, изображение дрогнуло.

— Профессор сказал, что это не повредит тебе, так что можешь взять к себе в комнату.

Время посещения прошло, и Грей ушёл, оставив её наедине с невесёлыми мыслями. Эрза вернулась в комнату и заперла дверь, её соседка не оставляла её в покое, всюду следуя за ней и нашёптывая про иные миры, куда она ожидала попасть с её помощью.

Эрза старалась не общаться ни с кем из пациентов центра и всё время проводила, запершись у себя в комнате. У медицинского персонала были ключи, а никого другого ей видеть не хотелось. По правде говоря, не сильно-то ей хотелось видеть и профессора Эртона, но у неё не было выбора.

Эрза опустила мини цветник на стол, изображение сменилось. Вместо синих васильков на столе расцветали, на глазах разворачивая лепестки, кроваво-красные розы. Они выглядели куда реалистичнее, чем всё вокруг. Эрза подтянула ноги и обняла руками колени, утыкаясь в них лбом.

«Как понять, что реально, а что существует лишь в её воображении, когда голограммные цветы выглядят куда реалистичнее, чем то, что ежедневно окружает её вот уже почти два месяца?»

Приборчик на столе тихо зажужжал, видимо картинка вновь сменилась. Эрза подняла голову, прямо перед ней раскинулось поле ярко-жёлтых одуванчиков. Будто тысячи крохотных солнц разом расцвели среди изумрудно-зелёной травы. Она с трепетом наблюдала, как вскоре они обратились белыми пушистыми шариками.

«Я помню цветы похожие на такое солнце, жёлтые и пушистые с забавным названием, они потом ещё становились круглыми белыми шариками ближе к осени. Целое поле таких невесомых шариков, покачивающихся на тонких стебельках. А потом порыв ветра сорвал их и унёс белым пухом куда-то к синему небу...» — отчётливо вспомнила она слова Джерарда.

Перед её мысленным взором появилось его лицо, его улыбка, его необычного цвета глаза, полные нежности и доверия. Эрза не желала признавать, что Джерарда не существует. Её чувства — вот её реальность. Он ждёт её где-то там, на поле золотых колосьев. Ждёт, потому что обещал, и она обязательно вернётся. Обязательно отыщет его потому, что обещала, и потому, что любит.

Эрза соскользнула с кресла и отключила цветник. Изображение померкло, и комната стала выглядеть ещё более пустынной, чем была прежде. Эрза опустила непрозрачный колпак СЖС так, чтобы зашедшему в двери дежурному показалось, что она спит внутри. Сжимая в руках небольшой, но увесистый цилиндр виртуального цветника, она замерла у двери, приготовившись ждать.

Дежурные медицинские сёстры совершали обход каждый вечер. К этому времени все пациенты уже расходились по своим комнатам, врачи и ассистенты отправлялись по домам. В здании оставались только дежурные и охранники.

Когда за дверью раздались шаги, Эрза замерла, стараясь не издавать ни звука. Дверная ручка повернулась, потом негромко звякнула связка ключей, дверь отворилась, и в комнату вошла невысокая женщина в белом халате. Не размышляя долго, Эрза ударила её по затылку цилиндром. Медсестра пошатнулась и осела на пол. Эрза оттащила бесчувственное тело от двери и захлопнула её.

Трясущимися руками она сняла с работницы центра халат и, уложив её на ложе СЖС, прикрыв капсулу. Сердце бешено колотилось в груди. Эрза спешно переоделась, собрала свои длинные волосы в пучок и спрятала под белый колпак медсестры. Подхватив связку ключей, она заперла дверь и направилась по пустынному коридору к комнате дежурных. Эрзе хотелось бежать со всех ног, но она опасалась, что её шаги кто-нибудь услышит.

Она то и дело оглядывалась и прижималась к стене: ей мерещились шаги и голоса охранников. Однако Эрза так никого и не встретила. Добравшись до комнаты отдыха дежурных, она проскользнула за дверь и шумно выдохнула: пытаясь быть как можно незаметнее, она неосознанно задержала дыхание.

Комната отдыха представляла собой небольшое помещение с двумя рабочими СЖС, запертыми стеллажами с медикаментами и рабочим столом с компьютером, на котором велись всевозможные журналы учёта. Эрза попыталась открыть шкафчик, там, на прозрачных пластиковых полках, стояли знакомые пузырьки со снотворным. Трясущимися руками она перебирала ключи, подыскивая подходящий. Наконец, замок поддался, и дверца плавно отворилась. Эрза достала нужный пузырёк, открутила тугую резиновую крышечку и вытряхнула на ладонь белёсые гладкие капсулы.

Этим снотворным она всегда пользовалась на работе. Действовало оно почти сразу, чтобы уснуть хватало одной капсулы. В больших же дозах лекарство было опасно для жизни. Среди последствий передозировки значилась даже кома.

Эрза разделась, подняла колпак одной из СЖС, устроилась на эластичном ложе, вытряхнула на ладонь порядка шести капсул. Подключившись к системе, она проглотила их все разом и потянула на себя колпак капсулы. Последнее, что услышала Эрза — гулкий стук флакончика о пол, потом в глазах потемнело.

Она зажмурилась от яркого солнечного света. Перед ней раскинулось поле золотых колосьев с могучим ветвистым дубом в самом центре. По насыщенно синему небу лениво плыли белые кудрявые облачка. Лёгкий ветерок трепал её волосы и юбку лёгкого сарафана.

Эрза подняла руку, заслоняя глаза от яркого солнечного света. Она с наслаждением вдохнула чистый воздух.

— Джерард! — позвала она.

Ответа не последовало, лишь катились золотые волны от каждого порыва ветра. Она окликнула его ещё пару раз и, так и не дождавшись ответа, поспешила к могучему дубу. Эрза решила взобраться на дерево и окинуть поле взглядом с высоты.

Добравшись до ветвистого исполина, она замерла, изумлено глядя на морщинистую кору, покрытую насечками. Вертикальные палочки, перечёркнутые горизонтальными, располагались группами по семь штук.

«Отмеченные недели», — догадалась Эрза.

Она насчитала сто пять групп таких насечек.

— Два года, — прошептала она.

За то время, что она пробыла в центре, за каких-то жалких два месяца здесь прошло долгих два года.

— Джерард! — вновь позвала Эрза, огибая дерево.

Он был там. Он сидел, привалившись спиной к тёмно-коричневому морщинистому стволу. Ветерок шевелил его растрёпанные короткие волосы. Глаза Джерарда были закрыты, только мерно поднималась грудь в такт дыханию.

Эрза присела рядом на корточки и, повинуясь внезапному порыву, коснулась рукой его щеки, очерчивая кончиком пальца чёткие линии замысловатой татуировки. Джерард слегка нахмурился и приоткрыл глаза.

— Ты вернулась? — тихо произнёс он, накрывая её ладонь своей.

— Да, — прошептала Эрза, — я же обещала.

Джерард запустил пальцы в её волосы, пропуская пряди между ними, притянул её к себе и мягко поцеловал. Его губы были обветрены и слегка шершавыми. Эрза прижалась к его груди, тая в объятиях, полностью отдаваясь ощущениям.

— Ты дождался, — прошептала она ему в губы, на миг отстранившись.

— Я люблю тебя, — произнёс он, глядя ей в глаза.

Он сказал это так спокойно и нежно, что у неё не возникло сомнений в правдивости его слов. И не могло возникнуть. Все эти признания в любви, когда люди краснеют и заикаются, пряча глаза, всегда казались ей отчасти фальшивыми. Истинные чувства совсем не хочется скрывать. Наоборот, они рвутся наружу, торжественным ликующим перезвоном слов, искренних и чистых.

— Я так скучала, — выдохнула Эрза, — я тоже люблю тебя.

Заглядывая в его глаза, она злилась на себя. Как могла она хоть на миг засомневаться в его существовании, в его реальности? Так они и сидели, не выпуская друг друга из объятий, глядя на причудливые облака, делясь предположениями и сочиняя целые истории.

Эрза с трудом разлепила веки. Руки и ноги затекли и онемели, спина болела. Тяжело бухало в груди сердце, где-то совсем рядом мерно гудели приборы, замеряя пульс, сердцебиение, давление. Она моргнула и повернула голову, на большее сил не хватало. Сидящий на стуле Грей уснул, опершись о край больничной койки и положив голову на скрещённые руки. Его чёрные растрёпанные волосы смешно топорщились в разные стороны. Под глазами залегли тени.

— Грей, — тихонько позвала Эрза.

Он тут же открыл глаза и приподнялся на локтях.

— Очнулась, слава богу, — выдохнул он, устало опускаясь обратно. — Эрза, ты действительно безбашенная, — слабо улыбнулся он.

— Грей, я знаю, где он, — продолжила Эрза.

— Эрза... — Грей устало выпрямился.

— Пожалуйста, Грей, послушай меня. Ты — единственный, кто поддерживал меня до самого конца, — она с трудом приподнялась на локтях, по телу разливалась предательская непривычная слабость.

— Лежи, — велел он и поправил сползшую подушку, — тебе нельзя сейчас вставать.

— Помнишь, давно проводилась акция, когда все ещё сохранившиеся старинные деревья маркировали? — произнесла Эрза, послушно опускаясь на подушку и не сводя с него глаз, Грей кивнул, — надо отыскать в каталоге дуб, заблудший где-то рядом. Это проекция появилась давно, просто я не поняла, что это образ не моего подсознания.

— Эрза, ты же понимаешь, в какой ситуации оказалось, после того, что натворила в центре?

— Понимаю, но я уверена, что он там. Пожалуйста, Грей, найди его. Отыщи моего Джерарда.

Грей вздрогнул, резко поднялся на ноги и отвернулся к двери.

— У меня есть знакомый в отделе поиска и доставки, в группу входят всего четыре человека: технический оператор, медик, психолог и водитель. Я попрошу его собрать знакомых, — произнёс он, не оборачиваясь. — Если он действительно там, мы отыщем… — он осёкся, — твоего заблудшего, — тихо произнёс он, выходя из палаты.

На душе скребли кошки. Грей никогда бы не признался даже самому себе, что впервые в жизни он не хотел отыскать и спасти человека, он лелеял надежду, что у исполинского дуба они ничего не отыщут.

Эрза парила в темноте. Впереди, прорезая мглу, засеребрилось сияние. Её взору предстала ось во всём её непередаваемом великолепии и величии. Мириады разноцветных искорок кружили, сбиваясь в стайки. Миллиарды чужих снов, сокровенных желаний, прожитые жизни, радостные и печальные воспоминания, мечты. Ось снов напоминала огромный косяк рыб, постоянно пребывающий в движении, извивающийся и скользящий в чернильной тьме подпространства.

Эрза протянула руку, и искрящиеся сны пугливо отпрянули в сторону. Перед её глазами, словно кадры старого кинофильма, замелькали разнообразные картины: средневековый бал, богато одетые барышни скользят в танце; проливной дождь, серое, затянуто свинцовыми тучами небо, бредущие шеренгой солдаты, устало месяц сапогами раскисшую грязь; заливисто громко смеясь, бежит по зелёному лугу упитанная девчушка; в тенистой увитой плющом беседке целуются возлюбленные, нашёптывая друг другу жаркие клятвы.

Мелькнуло поле золотых колосьев под синим небом, Эрза сжала искорку в ладонях, сон пульсировал в её руках, источая тепло. Она моргнула и оказалась посреди безграничного поля. Оно раскинулось до самого горизонта насколько хватало глаз. Она искала ветвистый исполинский дуб с насечками на мощном стволе, но его не было.

«Неужели они отыскали Джерарда?»

Эрза открыла глаза, её взгляд упёрся в гладкий белый потолок больницы. Эрза повернула голову, на прикроватной тумбочке стоял свежий букет белых ромашек, а рядом голограммная записка: «Центр реабилитации. Палата номер семь».

Эрза не могла дождаться, когда её выпишут. Грей пришёл на следующий день. Рассказывать, как они отыскали Джерарда, он был явно не настроен: на вопросы Эрзы отвечал вяло и нехотя. Зато Грей рассказал ей о расследовании инцидента с её участием в центре, в ходе которого выявилось, что в случае с ней была допущена грубая медицинская ошибка. При установке блокатора профессор Эртон неверно указал необходимый период блокировки. Было ли это оплошностью или намеренным актом осталось тайной. Профессор вскоре был сокращён с должности, расследование замяли, не придавая факты широкой огласке. На место мистера Эртона назначили нового специалиста.

Эрза шагала по коридору. У двери с номером семь она остановилась, теребя в руках носовой платок. Её вдруг охватила нерешительность. Вот сейчас она откроет дверь и увидит его теперь уже наяву. Эрза ещё немного потопталась у двери, она уже было приложила к панельке идентификационную карту, как плёнка растаяла и из палаты вышла девушка. Её волосы были уложенный в замысловатую причёску, лёгкое светлое платье из последней представленной известным модельером коллекции обнимало стройный стан, подчёркивая голубизну глаз.

Она прошла мимо и направилась прочь по коридору. Эрза заглянула в палату. Джерард сидел на больничной койке. Выглядел он исхудавшим. Волосы чуть более длинные, чем были во сне, по-прежнему топорщились. На правой щеке багровыми линиями змеилась причудливая татуировка.

— Джерард, — тихо позвала Эрза.

Он обернулся, поднимая на неё глаза. От волнения на миг она забыла, как дышать. До сих пор, до этого самого момента, она не до конца верила, что увидит его в реальности. Сердце пропустило удар и забилось быстрее.

— Иди сюда, — позвал Джерард, тепло улыбнувшись.

Эрза прошла в палату и опустилась на самый краешек стула.

— Я рада видеть тебя не во сне, — улыбнулась она.

Все слова, все пожелания и признания, что крутились у неё в голове по дороге сюда, вдруг разлетелись прочь цветными конфетти.

— Надо же, они такие же алые, — внезапно произнёс Джерард, касаясь кончиками пальцев её волос. Потом он порывисто обнял её, притягивая к себе и зарываясь лицом в её волосы.

— Спасибо тебе, Эрза, ты спасла мне жизнь, — прошептал Джерард.

— Ты вспомнил что-нибудь из прошлого? — так же тихо спросила она.

Он отстранился и покачал головой.

— Нет, но сегодня приходила моя старая знакомая. Разумеется, я даже не узнал её, но она рассказал мне кое-что, о чём я не очень-то хотел бы знать.

Джерард происходил из семьи «древнего рода» и носил фамилию Фернандес. С самого детства он был упрям и своеволен. Их и без того сложные отношения с отцом обострились до предела, когда речь зашла о заключении выгодного брака. Глава фамилии желал объединить две влиятельные семьи в одну, упрочив положение Фернандесов.

Джерард никогда не одобрял политики отца, и когда конфликт дошёл до критической точки, он собрался и уехал из родового имения. Прочь за пределы отведённой им заповедной зоны. Повинуясь порыву, он отправился на подпольный чёрный рынок и заказал татуировку отличную от родового знака. Более того, сделал её на лице, выставляя свой протест на всеобщее обозрение. Когда же здоровье главы семьи пошатнулось, живший всё это время отдельно за пределами заповедной зоны наследник решил вернуться в поместье.

Примерно в тоже время беженцы в очередной раз сформировали группировку сопротивления. По неудачному стечению обстоятельств Джерард попался им на пути. Его оглушили ударом по голове и лишь потом, заметив татуировку на лице, осознали, на кого напали.

Спрятав его в портативной СЖС под корнями заповедного векового дуба, виновники скрылись с места преступления. Система оказала необходимую помощь в заживлении полученной травмы, но была бессильна в борьбе с развившейся амнезией. Джерард затерялся у оси сновидений и долго блуждал во сне, где и наткнулся на Эрзу.

— Значит, та девушка, что выходила из палаты твоя… — начала она.

— Моя невеста, — подтвердил он.

Эрза потупилась, что-то внутри неё оборвалось, она только-только встретила его в реальности. И после всего вот-вот потеряет вновь.

— Мой отец скончался неделю назад, — произнёс тем временем Джерард.

— Соболезную, — отозвалась Эрза, не поднимая головы.

— А это значит, что теперь я сам волен принимать решения относительно своей жизни. Я вступаю в наследие уже через несколько месяцев, — продолжил он. — Эрза, — Джерард едва ощутимо коснулся пальцами её подбородка, приподнимая её голову и заставляя взглянуть ему в глаза, — моё прошлое осталось в прошлом, будь моя воля, я не хотел бы его вспоминать. Я люблю тебя, всё остальное сейчас для меня не имеет никакого значения.

Джерарду надлежало пройти полный курс реабилитации. Эрза навещала его ежедневно, они подолгу сидели, разговаривая обо всём, что только приходило им в голову, и всё никак не могли наговориться.

Эрза шагала по коридору, ноги сами уже несли её привычным маршрутом. У дверей палаты номер семь она с недоумением замерла: помещение пустовало. Она отыскала лечащего врача, но единственное, чего она смогла добиться, это короткая фраза: «Джерард Фернандес покинул центр реабилитации утром и направился в родовое имение».

«Что случилось? Почему так внезапно? Почему он не сказал ей ни слова?»

«Они словно живут в другом мире. Простым людям вход туда закрыт», — вспомнились Эрзе слова Грея.

Следующие две недели она с головой ушла в работу. Думать о том, что она больше никогда не увидит Джерарда, было невыносимо больно. После очередного рабочего дня Эрза устало плелась домой, глядя, как проносятся мимо редкие автомобили. Грея она не видела с того самого дня, как её выписали из больницы. Люси сообщила, что видела его с какой-то красивой утончённой девушкой. Отчего-то Эрзе вспомнилась Джувия, но потом она выбросила эту мысль из головы.

Устроившись дома на диване, Эрза просматривала единственную сохранившуюся запись их совместного с Джерардом сна. Изображение замерло на паузе на слабо мерцающем мониторе: он смотрел на неё, на его губах играла лёгкая улыбка.

Эрза брела по грязным улицам разрушенного города. Всё вокруг казалось смутно знакомым. Полуразрушенные дома укоризненно смотрели на неё зияющими провалами окон и дверей. Ветер гнал каменное крошево и пыль. Высоко на небе безучастно поблёскивали звёзды, пряталась за рваными серыми облаками жёлтая луна. Эрза плутала по улицам, залитым сизым туманом, и чем дальше она заходила, тем гуще он становился. Петляя по тесным переулкам, она выбралась на площадь. В самом её центре стоял каменный фонтан. И тут она узнала это место, где всё началось, где они впервые встретились. Тоскливо защемило сердце, на глаза навернулись слёзы.

С громкой трелью пронеслась мимо открытого балкона птица, Эрза вздрогнула и открыла глаза. Оказывается, она задремала, сидя перед монитором, с которого на неё по-прежнему взирали любимые глаза.

И тут она осознала, что сон, в котором они с Джерардом впервые встретились, вовсе не принадлежал ей. Она вторглась в его кошмар, промелькнула ярким пятном по серым переулкам и привлекла его внимание. А ошиблась она потому, что знала это реально существующее место.

Эрза сорвалась с места, вызвала такси и рванула с давно заброшенную аварийную зону. Она не знала, что ожидает там найти. Расплатившись с водителем, она совсем недолго поплутала между полуразрушенных домой. Здесь давно уже никто не жил.

Фонтан всё ещё был цел. Лебедь посерел, каменная чаща покрылась трещинами. Уже давно не журчала прозрачная вода. Эрза опустилась на край фонтана и, тяжело вздохнув, запрокинула голову, глядя на хмурое небо. Тускло светило солнце, лучи его словно нехотя пробивались через тяжёлые серые облака.

— Эрза? — раздался совсем рядом до боли знакомый голос.

Она вздрогнула и замерла. Она хотела и боялась обернуться, боялась, что ей показалось, что, повернув голову, она увидит лишь полуразрушенные дома, засыпанные битым кирпичом и каменным крошевом улицы.

И всё же она обернулась. Джерард стоял совсем рядом, в паре метров от фонтана и смотрел на неё.

— Пожалуйста, скажи, что это не сон, — тихо взмолилась она, вскакивая на ноги и делая шаг ему навстречу.

Он заключил её в объятия.

— Мы, наверное, спим наяву, — отозвался он, — скажи, как ты отыскала это место?

— Я была здесь, — отозвалась Эрза, — давным-давно в детстве, только совсем позабыла об этом.

— Прости за то, что покинул тебя так внезапно, — прошептал Джерард. — Мне пришлось срочно ехать на похороны отца. А потом вся эта бумажная волокита. Родители даже не заметили моей пропажи, думали, что я принципиально не желаю явиться в поместье. Мать была удивлена, услышав о произошедшем. Но больше я тебя не оставлю, обещаю, — произнёс он.

Эрза верила, что так и будет. Ведь стоило ей на минуту закрыть глаза, как перед ней появлялся могучий ветвистый дуб, ствол которого был покрыт насечками. Джерард уже однажды прождал её два года на поле колосящейся пшеницы, отмечая каждый день, потому что обещал, потому, что любил.