Стокгольмская проститутка (джен)

Инфантиль дрожащими пальцами пытается вщелкнуть пряжку туфли, поправить платье и проигнорировать очередное ругательство, пластиковым ножиком вонзившееся в спину — так же абсурдно и все-таки неприятно.

Инфантиль хватает сумку и напряженно вслушивается в голос: удаляется? приближается? Голос застыл в дверях.

Инфантиль спотыкается о порог и вылетает на лестничную площадку, проехавшись капроновыми коленями по бетонному крошеву.

Инфантиль чуть не откусила ему шары.

* * *

Миссис Мапл зажимает одним уголком губ самодельную папиросу, другим — косяк и смачно вдыхает. От этой картины у Инфантиль заслезились глаза.

Сложно, но вытерпеть можно.

По крайней мере, Инфантиль ценила Миссис Мапл за ее талант раздавать здравые советы даже в абсолютно угашенном состоянии; сама Миссис Мапл никому не была нужна, — старая, с обвисшей левой грудью и вечно подбитым глазом. Ее спаивали, отбирали советы и бросали, а от одиночества Миссис Мапл пила вновь, принимая лишь клиентов — конченых фетишистов.

Инфантиль устает искать пятый угол и произносит шепотом — взрезающим дымную паутину шепотом:

— Скажи, от них реально избавиться? Как-то киллеру заказать, не знаю. Неужели все люди такие? Мапл, хоть ты мне расскажи. Я же жизни не видела. Вот моя жизнь, — она обхватывает руками комнату и здание, и Миссис Мапл, сплюнув самокрутки, скрипуче тянет:

— Весь мир, моя дорогая — это огромная конфорка. Только и ждет кого-то, кто повернет защелку и подожжет его на хрен. А пока не подожжет — твори что хочешь; все сгорит в огне.

Инфантиль бросает на стол белый пакетик и спешно уходит.

* * *

«Только бы не проткнул», — думает Инфантиль, скосив глаза к уголкам и до боли высматривая красные шпильки. К этому извращенцу она приезжала в третий раз и перед визитом обязательно закидывалась барбитуратами — так было не больно. Он представлял себя блондинкой-футанари, а Инфантиль — ее комнатной собачкой. Настоящих собак он снимать боялся; мало ли какая инфекция. «А проститутку спидозную не стремно трахать», — жаловалась Инфантиль Миссис Мапл.

Инфантиль просто закрывает глаза и начинает считать овечек — впускать и выпускать из стойла, не забывая на каждом баране издавать восхищенный столе.

Только бы еще чего не придумал.

* * *

Инфантиль — чисто нордическая девушка: бледная, тоненькая, с жидкими рыжими волосами, холодно-спокойная, и привлекала клиентов, и нет. Кому-то нравилась, кого-то раздражала. Главное, что Инфантиль нравилась сама себе, хоть и пыталась свою бледноту окрасить яркой помадой, вышедшей за контур, развратным шмотьем и вечно скрещенными на груди руками.

И — о ужас! — Инфантиль под наплывом эмоций кидается в птичью стайку, вздымая воробышковую листву, разлетающуюся в хаосе.

Нордическая девушка с человеческими слабостями.

* * *

— Будешь моей туалетной рабыней?

Инфантиль закатывает глаза.

* * *

На похоронах Миссис Мапл, кроме не в меру любопытных прохожих, были только Инфантиль и жена приходского священника. Инфантиль положила в гроб герметичный пакетик с косяками, а жена — небольшую просвиру.

— Ей этого не хватало, — сказала она.

А бросив последнюю горсть, заметила:

— Последними ее словами было наставление к тебе. Она сказала: «Не делай того, о чем не можешь рассказать жене священника». Мудрая женщина, правда?

— Только невезучая.

* * *

Инфантиль надевает чулок. Второй. Третий. Железных башмаков у нее нет. Да и нужны они на дороге в последний путь?