Мёртвый город (гет)

«Все в дыму, и пламя пляшет на домах. И ровным строем мы уходим из города прочь. Неизвестно, вернёмся ли мы еще туда, где росли, будут ли жить здесь люди, но сегодня мы с грустью покидаем город мертвых. Путь неизвестный, встречай», — прочитал я и взглянул в окно.

— О чем задумался? — спросил меня Мишка, мускулистый парень, с рыжими, торчащими во все стороны волосами и пронзительно-карими глазами, способный любого положить на землю одним ударом.

— О многом.

— Что ты вообще читаешь?

— «Мертвый город».

— Какое интересное и веселое название.

— Тебе бы только посмеяться.

— Неправда, но название завлекает.

— Эх...

— Не вздыхай, а давай говори, о чем книга?

— Я прочитал до того момента, как люди покидают свои дома.

— Бедолаги, — пытаясь сдержать смех, сказал Мишка.

— С улыбкой сказал, нет у тебя никакого сострадания.

— Есть, но не к этой книге.

— Миш, а у тебя было к кому-либо когда-нибудь сострадание?

— Друг, ну ты даёшь!

— Люди из-за войны теряют кров, а ты с улыбкой говоришь: «Бедолаги»?

— Главное, что эта война не идет сейчас.

Мишу позвал Костя, худощавый мальчик, с черными прилизанными волосами и выпученными глазами, и Мишка поспешил к нему.

— Вот, иди, больше толку будет, — прошептал я.

 

— Зинка!

— Да, сержант?

— Собирай своих, вылетаем.

— Есть.

Молодые девушки помчались к своим «летающим коням»; зашумев двигателем, самолёт взлетел и понесся над лесами и полями, приближаясь к врагу. «Бах-бум», и один самолёт упал, сбитый вражеской пушкой.

— Огонь, — скомандовал сержант, и во врага полетели снаряды. Земля затрещала от разрывов, ветер мешался с дымом.

— Наши бегут! — прокричала Зина.

— Наши! — эхом отозвался сержант.

С нарастающим звуком начали падать ещё два подбитых самолёта. На земле танки с красными звёздами на бортах перевалили через бугры и скрылись в лощине...

Спустя несколько часов ожесточенного боя самолёты приземлились на окраине деревушки. Раненые вытаскивали тела погибших товарищей.

— Зинка, победили! — произнесла Валя.

— В бою — да, но еще не выиграли войну.

— Радоваться надо. За все время, что мы на войне, столько городов потеряли.

— Хотя бы один населенный пункт теперь снова наш, как раньше.

— Ты права, идём проверим самолёт.

 

Я закончил читать вслух Глебу отрывок и опустил книгу.

— Да, девушки в то время сражались наравне с мужчинами. Тяжёлые были времена. Голод. Холод. Смерть. Потери, — проговорил Глеб — парень среднего роста, который носил очки и был самым умным в классе.

— Тяжело нашим прадедам, наверное, было,— произнес я.

— Да, и дедам.

— Угу.

Прозвенел звонок, и мы встали. Вошёл учитель, и начался урок литературы. Мы выходили по очереди и зачитывали стихи. Глеб читал стихотворение «Огонек». Поначалу я пытался слушать.

На позицию девушка

Провожала бойца,

Темной ночью простилася

На ступеньках крыльца.

И пока за туманами

Видеть мог паренёк,

На окошке на девичьем

Все…

Я прилёг на парту и вскоре уже видел сон. О тех временах, когда враги зашли на наши территории и…

— Артем, а ну просыпайся, — услышал я голос учителя.

Я оторвал голову от парты и потянулся, все смотрели на меня и смеялись.

— Храп шел, как будто бульдозер ехал, — прошептал Глеб.

Я покраснел и попросился выйти. Сполоснув лицо холодной водой, вернулся и сел на свое место.

— На сегодня урок окончен, — произнес учитель. — Мистер Томсон, останьтесь.

— Хорошо, — ответил я.

Когда все ушли, учитель заговорил:

— Все в порядке? Ты выглядишь невыспавшимся.

— Да, мистер Грачевский.

Мистер Грачевский был очень внимательным человеком и все подмечал; если кто-то из учеников себя плохо чувствовал или неважно выглядел, он считал своим долгом узнать, в чем же дело, сам же он никогда не жаловался. Низкого роста, полноватый, он запросто мог слиться с толпой пятиклашек.

— Артем, тебя что-то тревожит. Я видел, что ты читаешь. Понимаю, ты уже почти взрослый, но лучше отложить эту книгу.

— Не в ней дело.

— А я думаю, в ней. Страницы манят тебя, и ты хочешь дочитать ее как можно быстрее.

— Да — сказал я, покраснев.

— Я уверен, конец этой книги тебе не очень понравится. Да и она почти не связана с реальной историей. Там нет дат и достоверных фактов. Она считается художественной. Хотя кое-что, относящееся к истории, там все же есть.

— Что же это?

— Забрось эту книгу, пока твоя жизнь не изменилась окончательно. Можешь дать ее мне на временное хранение. Пока не подрастешь.

— Но почему?

— Не читай, а спи ночью. Беги на урок, а то опоздаешь.

— Скажите, какой факт в этой книге реален?

— Бегите, мистер Томсон. Встретимся с вами на пятом уроке. Не читайте, а также не засыпайте на уроках.

Я ушел, так как понял, что Грачевский больше ничего не скажет.

«Как странно? Он ее читал? Наверняка. Но почему тогда посоветовал мне не читать? Сам же недавно утверждал, что я умен не по годам», — размышлял я, идя в следующий кабинет.

Все последующие перемены мне не удалось прочесть ни строчки.

 

На истории я подошёл к мистеру Корчевскому.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, молодой человек.

— Можно вас кое о чем спросить?

— Если это связано с историей, то да.

— Я хочу узнать, есть ли хоть капля истории в книге «Мертвый город»?

— Есть, а зачем тебе это?

— Интересно, можно ли по этому произведению писать сочинение на тему «Военная история», — соврал я.

— Мертвый город — это Ленцент.

— Что?

— Историческая капля в этом произведении — название города.

— Мертвый?

— Да, так прозвали Ленцент. После того, как на него упала бомба, этот город прозвали мертвым. В нем никто не может долго пробыть. Говорят, там бродят призраки погибших жителей. Но не забивайте этим голову. Садитесь на свое место.

— Спасибо за информацию.

Я сел и стал раздумывать, почему мистер Грачевский не сказал этого. Или он не знал? Хотя у него было много секретов и он не все рассказывал, но иногда на уроках, прижав палец к губам, он говорил: «Я расскажу вам одну тайну», — и начинал рассказывать то о войне, то ещё о чем-то. Но всегда не до конца — как бы мы ни просили его рассказывать дальше, учитель отмахивался и произносил: «Рано вам пока». И мы шли на перемену, додумывая свое продолжение. Грачевский производил впечатление очень умного и скрытного человека; казалась, будто каждый делился с ним своими секретами, а он их складывал на полочку и хранил для себя.

А мистер Корчевский всегда был открытым человеком и много нам рассказывал. Хотя, увы, многого не знал. Если нить повествования терялась, то он говорил: «Эх, все уже не держится в голове. Да и многого я не знаю. Вон с мистером Грачевским каждая собака готова поделиться своей тайной». А потом он погружался в свои размышления и не произносил ни слова. Сам он был преклонного возраста, седые волосы его торчали во все стороны, он постоянно крутил что-нибудь в руках и очень часто тяжело вздыхал и смотрел в окно. Таким взглядом, как будто видел там, за окном, что-то близкое своему сердцу. Мы знали, что мистер Корчевский потерял свою жену во время войны, из-за этого пошел работать в школу, дабы отвлечься от печальных мыслей.

 

После всех уроков я сидел в столовой и жевал свою порцию макарон с гуляшом и салатом из листьев салата и помидоров, запивая это все томатным соком. Попутно я размышлял над тем, где же находится мертвый город? Явно я проковырялся дольше обычного со своими мыслями, так как неугомонный Мишка встряхнул меня, и я чуть не подавился кусочком помидора. Я взглянул на него и быстро затолкал в рот остатки еды, отнес нашей поварихе Светлане посуду, и мы пошли в наше общежитие.

* * *

Север Воркора покрывали скалы, и к морю невозможно было спуститься. Постоянный ветер был прохладным, но не сильным, и летом температура могла доходить до плюс двадцати. На самом деле в Гарбоне это была самая высокая температура. Гарбон — эта наша страна, в нее входили несколько округов. Самый большой из них — Воркор.

Я, Артем Томсон, родился и жил в детстве в бедном городе Мыштоновск: там были грязные дома, постоянная нехватка еды и медикаментов. Денег катастрофически не хватало, и молодежь стремилась всеми силами уехать оттуда и устроиться хотя бы дворником, но в другом округе. Мои родители накопили денег и отправили меня на север Воркора, в школу Эндера Гулнура.

Вначале мы учились вместе с девочками, но при переходе в среднюю школу нас разделили. Вот уже пошел четвертый год, как мы не виделись с ними. Нам объяснили, что у дам свои профессии, а у нас свои. И вот сейчас я уже учился в восьмом чарпе — классе. Все ученики, кроме меня, были из богатых семей. Даже некоторые учителя порой смотрели на меня свысока и искали, к чему бы придраться. Я научился все делать сам, ведь на лето я оставался один в общежитии. Готовил, работал, где мог — от дворника до продавца в магазине. Даже одежду стирал. Жизнь летом была нелёгкой, но зато когда приезжали Мишка и Глеб, они привозили мне всяких вкусняшек.

Мне не очень нравилось в школе, хотя я и нашел здесь друзей. Из-за того, что я из Мыштоновска, меня дразнили и часто толкали в грязь или в ямы. Но когда рядом оказывался Миша, то ко мне никто не лез. Я помогал ему с уроками, а он обеспечивал мне защиту. В школе вели рейтинг успеваемости, и я уступал только Глебу.

А сама школа была новая и выгодно выделялись на общем фоне республики. Самые высокие корпуса были общежитиями для девочек и мальчиков. Общежития воздушным переходом-галереей соединялись со столовой, в которой было три этажа. Самый верхний этаж предназначался для учеников, чтобы им недалеко было добираться — еда поднималась по специальным лифтам. Посередине кушали учителя и другой персонал. И скажу вам по секрету: все эти богачи жаловались, что еда не очень и что они хотят чего-то другого, но для меня питание было божественным. Из-за этого меня очень часто подкармливала повариха Света. Она говорила:

— Кушай, дитя, эти богатеи никогда не поймут, что такое голод, и вечно будут жаловаться, — а я ей отвечал:

— Спасибо, вы очень добрая, и да будет у нас еда. Она лишь задумчиво улыбалась.

Потом по галерее мы переходили в учебный корпус, тоже трехэтажный. На первом училась началка — с первого по четвертый чарп, на втором — среднее звено, с пятого по девятый, а на третьем располагались старшие чарпы — десятый и одиннадцатый — и находились кабинет директора и учительская. Вокруг школы были скалы, а главный вход огорожен забором. Также у нас был зимний сад, но для похода туда приходилось зимой одеваться, так как галерея туда не вела. Выйдя из общежития и дойдя до главного корпуса, который находился посередине между столовой и общежитием, нужно было следовать по длиной тропинке, ведущей в лес. Там в сумраке скрывалось стеклянное здание, где проходили наши уроки биологии в началке. Ну, а теперь сад просто оказался отличным местом, чтобы посидеть в тишине и спокойствии.

Я сам довольно невысокий, как и все в Мыштоновске, у меня серые волосы, как у мышей, и черные глаза. Почти все на моей родине похожи: зубы жёлтые, рост маленький — я еще сравнению с большинством был не самым мелким, — серые, всегда торчащие волосы, черные глаза, грязь под ногтями, серая одежда, похожая на мешки, и черные босые ноги. Почему черные? Так на улицах очень грязно, а обуви не было, чтобы обеспечить двадцать тысяч людей. Так мало населения? Да, но на эти двадцать тысяч приходилось всего восемь мешков пшеницы, на восемь тысяч хлеба и на десять — муки. Вроде и все блага. А, нет, на каждый праздник нам дарили заветный подарок. Почему же заветный? Там были сладости, сок, два куска хлеба и пакетик макарон, и это получал каждый, а ещё по маленькому куску мыла.

Но праздников в Мыштоновске было мало, всего три в году, а в остальное время мы ели, можно сказать, грязь.

Единственными отличающимися от жителей Мыштоновска были моя мама и сестра. У них были голубые глаза и белоснежные волосы, а также белоснежные зубы, хотя, как и нам, нечем было их чистить. Им не шла серая одежда, они казались в Мыштоновске чужими. Мама, собственно, и приехала откуда-то из-за границы.

* * *

В общежитии мы зашли в мою комнату, она была хуже всех остальных. Я считал ее каморкой. У каждого в комнате были шкаф, стулья, стол, компьютер и кровать. У меня же — лишь старая скрипучая кровать, два стула, которые я сам скрепил гвоздями, и стол. Мишке не нравилось находиться в моей комнате, из-за этого я взял все нужные мне вещи, и мы пошли к нему. Сев за лакированный стол, я принялся делать домашку, а Мишка — играть на приставке. Закончив, я дал списать Мишке. Потом дополнил его шпаргалку новыми записями — я ее начал ему делать, еще когда был в пятом чарпе.

— Все, — произнес я.

— Спасибо, друг.

— Да не за что. Во что играешь?

— В менден. Хочешь? Хотя ты не любишь стрелялки.

— Хочу, — обрадовался я. Я много раз смотрел, как играет Мишка, но он никогда не предлагал мне поиграть самому.

Объяснив мне управление, Мишка взял шпаргалки и начал их читать. Поначалу у меня не получалось, но потом я вошел в азарт.

— Всё, — произнес Мишка спустя пару часов.

Я с грустью отдал ему приставку.

— Спасибо, что дал поиграть, — сказал я и начал собирать книжки.

— Мне пора на кружок по борьбе, если хочешь, то завтра еще дам поиграть.

— Правда?

— Да.

— Спасибо.

Я вернулся в свою комнату и лег на кровать. На часах было 19:00, и я достал книгу, чтобы почитать. Только я углубился в чтение, как кто-то постучался и открыл дверь. Это был наш учитель по литературе.

— Привет, Артём.

— Здравствуйте еще раз, мистер Грачевский.

— Мне нужна помощь, не хочешь помочь?

— Как я вам могу отказать?

— Ну так идём.

Мы вышли и направились в сторону учебного корпуса.

— А почему не по галерее?

— Идем, — просто сказал он.

— Так я иду.

В учебном корпусе мы поднялись по лестнице на третий этаж и направились к учительской.

— Я что-то сделал?

— Не задавай мне вопросов. Ты же мне поможешь?

— Да, а в чем?

— Не перечь…

— Кому?

Грачевский открыл дверь и пропустил меня вперед. В просторной комнате сидел и смотрел на меня дряхлый старик, я узнал в нем мэра Мыштоновска.

— Здравствуйте.

— Здравствуйте, молодой человек. Ну, как учитесь?

— Хорошо.

— Я рад, мы с мистером Грачевским поговорили, и он сказал, что ты поедешь с нами.

— Куда? Зачем?

— А это секрет.

— Не задавай вопросов, — повторил Грачевский.

— Но…

— Ну так ты поедешь? — произнес вошедший человек с рыжей бородкой и лысиной. У него был дорогой костюм, и, рассмотрев его лицо, я понял, что передо мной мэр Воркора.

— Куда и зачем? — продолжил я упорствовать.

— Я же говорил: выкинь книгу, но уже поздно, — прошептал Грачевский.

— Вы говорите про Ленцент?

— Какой догадливый, — произнес мэр Воркора.

— Да, — ответил старик. — Итак, ты едешь?

— А как же учеба?

— Несколько дней? Это пустяки, — отмахнулся он.

— Я сказал директору, что ты хочешь съездить к родителям, и вызвался сопроводить тебя, — спокойно добавил Грачевский.

— А как же отметки?

— Все есть, — он протянул мне лист.

— Я еду, — сказал я, рассматривая лист. Одни пятерки, кроме физики — учитель явно меня ненавидел.

— Иди собирай вещи и приходи к главным воротам, — произнес мэр Воркора.

Я кивнул и поспешил в свою комнату. Собрав все вещи и взяв книгу, я присел на дорожку. Пожитков у меня было мало, из-за этого чемодан не понадобился — все вместилось в мешочек: две серые футболки, брюки и носки, которые дали мне здесь.

Я стоял у главного входа и ждал. Подошел мистер Грачевский, одетый в черные брюки и черную кофту.

— Поехали, — произнес он и провел меня к машине.

— А где… — начал говорить я, сев в черную машину.

— Они не поедут, мы встретимся с другими людьми.

— А как же мама и папа, им…

— Они согласились отдать тебя на время. Теперь, пожалуйста, не мешай мне.

 

И мы выехали на дорогу; я никогда не катался на машине, из-за этого испытывал восторг. Сюда-то я добирался на товарном поезде. Чтобы не платить за дорогу, меня выдали за грузчика. Потом я с грузом дошел до столицы — на севере Воркора. Оттуда пешочком ещё тридцать верст по лесу, и я оказался в школе. А тут машина, с кожаным салоном и кондиционером.

— Куда мы едем? И где этот Ленцент находится?

— Мы едем в Мюсклев, оттуда на поезде в Горну — там мы встретимся с моими приятелями, от Горны мы полетим в округ Зубырь, в город Гох. Потом на корабле к берегам пристани Луны, а потом час пешком по склону до Ленцента.

— Ого.

— Это путешествие займет у нас не больше недели.

— Так быстро.

— Ты же знаешь, что поезда ходят быстро.

— Товарные медленно, — ответил я.

— Ох, боже мой, ты никогда не ездил на поездах?

— И на машинах тоже, не летал на самолёте и не плавал на пароходе.

— Бедный ты мой, — произнес учитель.

— Мистер Грачевский...

— Можешь звать меня Артуром.

— Хорошо.

— Я уверен, тебе понравится путешествие. Можешь рассказать мне о том округе, в котором ты жил?

— Мыштоновск.

Артур покачал головой и что-то произнес себе под нос.

— Эта бедный округ, и мы передвигались пешком или на козах, а у кого были лишние деньги, мог позволить себе пони.

— Как это ужасно. Говорят, что во всей стране равноправие, а тут такое творится.

— Я очень удивился, приехав сюда, увидев радио, телевизор и то, что есть у всех подростков. Я узнал о новых продуктах. Многое узнал.

— Мы уже приехали, причем раньше нужного, давай зайдём съедим пиццу. Пиццерия как раз находится около станции.

— Хорошо.

 

Мюсклев был рабочим городком. Повсюду стояли низкие домики и был разбросан уголь. Люди ходили взад и вперёд, разгружая очередной прибывший товарняк. Мы остановились около каменного жёлтого дома, Артур оставил машину на стоянке, и мы зашли в здание. Сев на диван, я стал смотреть в окно, наблюдая за людьми.

— Твоя одежда не подходит, — произнес Артур.

— Какая есть, — ответил я.

На мне были вторые брюки и третья футболка. Сверху была накинута поношенная серая кофта.

— Я дам тебе что-нибудь из своих вещей, чтобы ты не выделялся.

— Хорошо.

К нам подошла официантка. Грачевский заказал пиццу и лимонад, и через пять минут мы уже ели.

— Вкусно, очень, — произнес я, доедая кусок.

В школе не давали пиццы, и уж тем более дома я не пробовал такого.

— Ешь, — произнес Артур, запивая лимонадом очередной кусок.

Покончив с завтраком, мы пошли на перрон — так вроде называлось место, куда прибывают поезда. Усевшись в купе на свое место, Грачевский прилёг и стал раздумывать. А я сидел и рассматривал все. К нам зашли двое подростков, которые, взглянув на меня, хотели плюнуть мне в лицо, но Артур сказал:

— Вам что, делать нечего?

— А почему мы должны ютиться здесь с мыштонковцем?

— Он не мыштонковец. Просто одежду не ту надел. Найди в моей сумке и надень другое, — сказал Артур и вновь ушел в свои мысли.

Я нашел подходящие вещи и, когда подростки вышли, переоделся. Через пять часов пути я устал выслушивать галдеж подростков, да и Артуру явно это надоело, так как он взял свой чемодан и открыл дверь.

— Идём пообедаем.

Я взял свой мешок и поспешил за Грачевским. Мы зашли в вагон-ресторан. Артур заказал полноценный обед, и мы кушали, наблюдая за тем, как меняется пейзаж. На столе были щи, макароны с котлетой, салат. Как мне объяснил Грачевский:

— Это дорогой салат, но обед включен в стоимость билета. А название салата «Цезарь».

Потом мы пили чай с блинами с множеством добавок: сметана, джем, варенье и ещё много всего, чего я перепробовал. Вскоре паровоз загудел и поезд остановился, мы вышли и направились к выходу из вокзала.

Горна открылась мне во всей своей красе. Широкие улицы, красивые высокие дома, фонари, фонтаны. Но мы уходили прочь от этой красоты по какой-то заросшей тропинке.

— Куда мы идём?

— К аэропорту, он находится в лесу, к нему ведёт дорога, но по ней дольше.

Я больше не задавал вопросов и просто отпихивал в сторону ветви. Мы выбрались на открытую площадку и двинулись вдоль забора. Вскоре мы увидели лаз и перелезли.

Около здания нас ждали мужчина и паренек. У первого были светлые волосы и карие глаза. Другой был рыжий, с веснушками и карими глазами.

— Привет, Тод и Боб, — поздоровался Артур.

— Привет, Артур. А это кто с тобой? — ответил мужчина.

— Я Артем Томсон, а как вас зовут?

— Смельчак? — спросил рыжий. — Тод Куд мое имя.

— Приятно познакомиться, — сказал я, и мы пожали друг другу руки.

— Боб Найсон, — ответил первый.

— Все, познакомились, тогда в путь?

— Да, — кивнул Боб.

Тод оказался молчаливым и выполнял все приказы Боба, тот же говорил много и любил покомандовать.

Зайдя в самолёт и сев на свое место, я пристегнул ремень и закрыл глаза руками. Рядом со мной сел Артур. Боб и Тод устроились впереди нас.

— Боишься? — спросил Грачевский.

— Нет, — соврал я.

— Тогда открой глаза и посмотри, какой вид.

Я открыл глаза и взглянул в иллюминатор.

— Вау, — прошептал я.

Два часа полета я провел, смотря в окно. Когда самолёт приземлился и мы, выйдя из здания аэропорта, пересекли парк, то оказались на золотой площади Гоха.

— Ого, это настоящие золото? — поинтересовался я.

— Округ Зубырь славится золотом и драгоценными камнями, — ответил Артур.

— Идём устраиваться в гостинице. Завтра будет время посмотреть город, — произнес Боб.

Мы взяли трёхместный номер, и встал вопрос, кто будет спать вдвоем.

— Кровати маленькие, — стал размышлять Артур. — Самые худые из нас — это Тод и Артем.

— Отлично, все решили, — сказал Боб.

Я устроился у стенки, мне не впервой было спать вдвоем на одной кровати.

— Ты удобно лег? — спросил меня Тод, ложась рядом.

— Да.

Вскоре я услышал храп со стороны кровати Боба. Грачевский мирно сопел.

— Не спится? — спросил Тод.

— Как здесь уснёшь, если он храпит, как бульдозер…

— Пошли погуляем. Говорят, Гох прекрасен ночью, — перебил меня Тод.

— Пошли, — ответил я.

Мы оделись и тихо выбрались из номера. Спустились по ступенькам и вышли на улицу.

Долго гуляли по площади, смотря, как светятся драгоценные камни. Ближе к четырем утра мы вернулись в комнату, не раздеваясь, легли на кровать и уснули.

* * *

Утром меня разбудил запах свежего хлеба. Я открыл глаз и заметил, что Тод встаёт с кровати.

— Ну, вы и спать, — насмешливо заметил Боб.

— Ты храпишь, как бульдозер, — произнес Тод.

— Пароход будет только завтра вечером, из-за этого у нас много времени, — добавил Артур.

— Завтракайте и идём смотреть на город, — грубо буркнул Боб.

Мы с Кудом переглянулись и принялись за завтрак. Свежий хлеб с какой-то белой намазкой. Я в недоумении рассматривал красные и черные шарики. Я заметил, что Тод берет белую массу и мажет ее на хлеб, а затем сверху кладет шарики.

— Артем, попробуй с икрой и маслом, — сказал Артур.

— С чем? — не понял я.

Он забрал мой кусок хлеба и намазал его этой белой штучкой.

— Это масло, — произнес учитель, кладя нож и беря ложку, — это икра, она бывает черной и красной.

Положив сверху и тех, и тех кругляшков, он отдал мне хлеб.

— Ты что, никогда не видел икры и масла? — рассмеялся Боб.

— Ничего смешного, — произнес Артур и после паузы добавил: — Он из Мыштоновска.

— Бедолага, бедный ребёнок, — произнес Куд.

— И как этот нищеброд оказался в таком элитном заведении? — усмехнулся Боб.

— Хватит, — произнес Артур.

А я доел бутерброд и тихо подъедал упавшие крошки.

— Не подбирай крошки, — строго сказал Грачевский.

Я прекратил это делать, собрал их в ладонь и выкинул.

Потом мы вместе гуляли по Гоху, и я удивлялся его богатствам, хотя старался этого не показывать — по просьбе Артура. В гостиницу мы вернулись только вечером, поужинали и отправились спать.

 

Следующий день я просидел в номере, пока старшие собирали все необходимые вещи. Я читал книгу «Мертвый город», уходя все глубже в неё.

 

Грохот. Взрыв.

— Васька, бежим, спрячемся там.

Мальчики забежали в старый дом. Там они увидели много детей и одну девушку.

— Дети, кучнее, — произнесла она.

И они прижались ещё ближе к ней. Вокруг все гремело, и дети дрожали, сидя на полу. Рычание танков и гул летящих самолётов раздавалось повсюду.

— Тетя Надя,— произнесла одна девочка.

— Да, Сонечка.

— Мы умрем? Это же город мертвых?

— Надеюсь, что нет, — ответила с дрожью в голосе Надя.

Мимо окна прошел солдат.

— Чисто, — крикнул он кому-то.

— Им здесь больше не жить, — ответил издалека другой. — Уходим, сейчас…

Солдат, стоящий около окна, взглянул в него, и его взгляд упал на Надю. Он залез в окно и оглядел всех детей и девушку. Надя встала между детьми и солдатом.

— Идёмте, надо… — но договорить он не успел, бомба попала прямо в дом.

— Стойте, прекратите огонь, там наш, — кричал второй солдат, отброшенный взрывной волной.

Он вскочил и полез в развалины дома, куда заходил первый. Солдат опустился на колени, проверяя, жив ли тот. Нет. А дети и девушка тоже были погребены под обломками.

 

— Что я тебе говорил? — услышал я крик Артура, и он выдернул книгу у меня из рук.

— Но…

— Без «но», я просил тебя не читать, — он замахнулся, но тут Куд встал между нами.

— Нам пора, — кратко сказал он, схватил меня за руку и повел к выходу из гостиницы, я еле успел прихватить мешок.

«Как я не услышал, что Артур зашел?» — раздумывал я.

Мы стояли у причала, ожидая своей очереди.

— Они снова взяли трёхместный номер, — произнес Тод.

— Снова будем спать вместе.

— Ага.

Боб разговаривал с Артуром.

— Надо извиниться? — спросил я Тода.

— Стоит, а то он же задушит ночью.

Я подошёл к учителю.

— Мистер Грачевский, извините, что я вас ослушался, я больше так не буду.

— Ты не виноват, — ответил он.

— Так почему тогда вы на меня сердитесь?

— Не на тебя, а на себя.

— За что?

Боб отошёл к Тоду, и они бурно заспорили.

— За то, что оставил одного. Но теперь ты будешь всегда рядом со мной, — Артур улыбнулся мне.

Я не успел ничего сказать, мы уже зашли в свою каюту.

— На два дня это наш дом, — объявил Боб.

— Мы на дорогу потратим пять дней? — спросил я.

— Все шесть будет. Мы приплывем поздно, из-за этого переночуем, а потом отправимся в путь, — ответил Артур. — Идём, Артем, повеселимся.

И он подтолкнул меня к выходу. Тод улыбнулся мне и стал помогать Бобу разбираться с вещами.

Мы вылезли на палубу и пошли к носу корабля.

— Там очень много развлечений, — сказал Артур.

— А что мы будем делать в Ленценте?

— Я расскажу позже. А пока пошли кушать и отрываться.

На передней палубе был большой стол с разными вкусняшками и горки, танцевальная площадка и тому подобное.

Мы вернулись в каюту поздно, и я лег на свою койку, а Грачевский лег со мной, так как Тод уже спал. Утром я проснулся ближе к обеду, еле оторвавшись от кровати. Первое, что я увидел, был Артур, он разливал чай и раскладывал по тарелкам еду.

— Ты проснулся, — произнес он. — Можно начинать совет.

— Давай говори, куда мы плывём и что будем делать, — произнес Боб.

Мы все сели за стол, и Грачевский начал.

— Давным-давно на город Ленцент упала бомба. Говорят, там остался очень важный артефакт, и мы его должны найти. Но те, кто там искал, говорят, что по городу ходят призраки детей и девушки вместе с вражеским солдатом. А ещё большинство искателей упекли в психушку.

— А где же этот артефакт находится? — спросил Боб.

— Никто не знает.

— Вы сказали: они сошли с ума? — дрожа, произнес Куд.

Но ему никто не ответил.

— Может, ответ найдётся в книге? — спросил я.

— Я изучил ее вдоль и поперек. Ответа там нет, и не смей её брать и даже подходить к ней, — пригрозил Артур.

Я погрустнел и не стал спорить.

— А зачем нам ребенок? — спросил Боб.

— Вчетвером быстрее.

Мы разошлись по короблю и гуляли до вечера. Потом, когда прибыли в порт, наш отряд взял свои вещи и покинул палубу. Остановившись в старой гостинице, мы легли спать. Боб ворчал, что пахнет плесенью и кровати скрипят, а от окон дует ветер. Артур тяжело вздыхал, прикрываясь потертыми одеялом. Тод сопел, прижавшись ко мне. А мне этот номер напомнил мой дом. Потолок был покрыт такой же плесенью, пол скрипел, старый коврик в дырочку, кровати со старыми жёсткими матрасами… Я зевнул и заснул.

* * *

Утром примерно в семь тридцать мы вышли из гостиницы и отправились в путь.

Мы пробирались через лес, отводя ветки. Боб ворчал, идя за Артуром, а мы с Тодом улыбались и говорили о мире. Вскоре впереди идущий Грачевский замедлил ход, и отряд остановился на опушке леса.

— Вот он, — сказал Артур.

Я выглянул из-за его спины. Ленцент оказался не городом, а деревней; дорога там, где некогда стояли ворота, была разбомблена, и на улицах зияли огромные дыры в земле. Дома были разрушены, и не осталось ни одного хотя бы с крышей или с полом. Что уж говорить о стенах.

— А где мы будем жить? — спросил Боб.

— Есть один дом, там жила одна экспедиция, — произнес Грачевский.

— Тогда идём, — сказал Боб.

И мы пошли по выгоревшей траве, огибая ямы. Артур уверенно вел нас, и постепенно появлялось ощущение, что он знает эти места. Мы дошли до нужного дома, он почему-то выглядел довольно целым. Соломенная крыша, деревянные стены с двумя окнами. Внутри были потертые обои и ковры. Кроватей не было, но был шкаф и три спальных мешка.

— Уборная на улице, душа нет, — объявил Грачевский.

— Отлично, ну и в дыру ты меня затащил, — проворчал Боб.

— Оставляем вещи, и вперёд. Тод и Артем, вы будете исследовать дома около бывших ворот, мы возьмём территорию в самом конце, а потом вместе полезем в дома в центре.

И мы, оставив вещи, разошлись. Мы с Тодом шли к старым воротам и разговаривали, как вдруг услышали шорох. Обернувшись на звук, я ничего не увидел, а Тод сказал:

— Мыши или крысы, кто знает, что здесь водится.

— И правда, — ответил я, и мы вошли в первый попавшийся дом.

Вместо пола были прогнившие доски и земля, а крышу заменяло небо, стены держались только в некоторых местах. Мы находились, скорее всего, в бывшей маленькой прихожей, так как здесь валялись клочки одежды. Пройдя дальше, мы увидели обломки печки и ножку кровати. Стены с одной стороны не было, и, выглянув наружу, я увидел яму.

— Прямо около дома бабахнуло.

— Ага, — произнес Тод, подходя ко мне.

— Наверное, здесь было хорошо. Петушки, заменяющие будильник, и вообще много животных и всего того, что есть в деревне.

— Наверное, — он неловко пожал плечами.

Я уже отходил от угла, как что-то хрустнула под ногой. Присев на корточки, я увидел множество маленьких косточек, но среди них были и несколько больших.

— Дети, наверное, и их родители, — сказал Тод.

— Наверное, Надя и ее дети и солдат из чужой армии.

— Какая Надя?

Я рассказал ему о книге и о том, что успел прочитать. Тод смотрел на меня, и его глаза то расширялись, то сужались. Когда я закончил, он спросил:

— Ты уверен, что это правда?

— Но город же существует. Ну, деревня, не знаю, почему ее называют городом.

— Раньше все города были такие, — со знанием дела сказал он. — Ну ладно, я тебе верю.

Мы пролазили до ночи по домам, но так и не дошли до середины и вернулись к остальным; наши взрослые товарищи уже готовили ужин.

— Что-нибудь нашли? — спросил Артур.

— Да, кости, — сказали мы хором.

— Пошли посмотрим, — сказал Боб, и мы все, взяв бутерброды, пошли к тому дому.

Зайдя и показав место, я и Тод отошли, предоставив Артуру и Бобу изучить страшные находки.

— Я знаю, кто это, — вдруг сказал Артур.

— Кто? — спросил я.

— Это воспитанники детского дома Ярвой. Это здание находилось в сотнях километров от этого места. Как же занесло их сюда? Здесь, как я понимаю, и их учительница Наташа Корпатска. Отчество мне ее не известно. А вот эти останки я не понимаю, чьи, — сказал Грачевский.

— Ты видел эмблему? — сказал Боб. — Солдат, но не наш.

— Убить хотел, но умер вместе с ними, получается так, — закончил его собеседник.

Мы переглянулись с Тодом, и он еле заметно мне кивнул. Вернувшись в дом, мы поужинали и легли в спальные мешки.

Вскоре наши товарищи засопели, и мы с Тодом заговорили шёпотом.

— Да, ты оказался прав. Тогда почему Грач не даёт и нам прочитать?

Я не удивился тому, что Тод назвал учителя Грачом, он часто так говорил и при самом Грачевском.

— Надо узнать, где лежит книга, и дочитать, — ответил я.

— Надо, но как?

— Не знаю.

— Надо подумать.

— Завтра будем предпринимать какие-нибудь действия.

* * *

Но подходящий случай выдался лишь спустя три дня. Взрослые ушли за провизией, и мы обыскали вещи Грача и нашли книгу. Сев поудобнее, мы принялись читать. В книге рассказывалось, как солдаты пытались помочь своему соотечественнику, но остатки стены обрушились и погребли его окончательно. Говорилось о том, как наши вернулись в этот город после победы. Как на них стали насылаться проклятья, и как они закопали какой-то клад под старым дубом.

Тут я остановился и взглянул на Тода; мы вернули книгу на место и пошли искать старый дуб. Нашли его на самом краю деревни, около дома с костями, и принялись копать — лопатами, которые взяли с собой. Перерыли все под корнями, и остался только один пятачок невскопанной земли. Мы стали раскапывать и его, и тут лопата ударились о что-то твердое.

Мы обнаружили и подняли из земли сундучок. Но увы, он был закрыт, и где можно было взять ключи, непонятно. Мы зарыли ямы, вернули лопаты и договорились, где якобы нашли сокровище.

Когда взрослые вернулись и мы поели, то я и Тод притащили сундучок и рассказали нашу выдуманную историю. Наши товарищи слушали с интересом и, как нам казалось, ловили каждое наше слово.

— Давайте открывать, — сказал Боб и достал отмычки.

Спустя час замок подался нашим молитвам и со скрипом открылся. Мы увидели там чашу на бархате, она была похожа на золотую и инкрустирована разными камнями. Боб хотел взять ее в руки, но чаша вдруг заискрила и ударила его током.

— Это не простой артефакт, — заявил Грач. — Он дастся только наследнику.

— И что нам делать? — спросил я.

— Ну, все думают, что наследник — это ты, — сказал он.

— Кто все? — спросил я.

— Мэры Мыштоновска и Воркора.

— А если это не так? — спросил Тод, смотря на красивую чашу.

— То значит, все это путешествие было почти бессмысленно.

Я протянул руки к чаше и взял ее; она была такая теплая и внезапно превратилась в браслет. Грачевский смотрел на меня с грустью, и в его взгляде читалась: «Ты прочитал книгу. И наврал нам. Как бы я не хотел, чтобы она не находилась, твоя жизнь больше не будет прежней». Я попробовал снять браслет, но, увы, он не подался, а только сильнее сдавил мне руку.

— А как его снять? — спросил я у Артура, когда мы остались вдвоем.

— Никак, это твой дар и проклятье. Я же просил тебя не читать книгу. Сам всю жизнь себе испортил.

— Чем?

— Ты не простой мальчик. Ты колдун.

— Что? — спросил я, пытаясь сдержать смех.

— Я позже все расскажу, но о семье и о друзьях теперь можешь забыть.

Я сидел в своем родном доме, сжимая в руках школьный аттестат, и не знал, как сказать, что я больше не вернусь сюда. Да к тому же не доучился три года. Вся жизнь изменилась из-за этой книги; почему я не слушал Артура, надо было сжечь книгу и спокойно оставаться в школе. Получил бы профессию и увез родных отсюда.

Я услышал шаги, в комнату зашли мать и отец. Я бросился к ним, обнимая; они усадили меня за наш маленький столик, и я стал рассказывать все — кроме книги и Ленцента — и прибавил, что я скоро их покину навсегда. Мама расспрашивала, почему учеба закончилась так скоро, я отвечал приготовленной фразой, что пробовал сдавать экзамен, написал на отлично, и из-за этого меня выпустили; собственно, это было правдой. Но вот и все отведенные часы закончились, вечерело. Пора было произнести те слова, которые я не мог, да и не хотел говорить, но понимал, что подвергну родителей опасности, если останусь здесь.

— Мам, пап, мне нужно кое-что вам сказать, — произнес я, глотая комок в горле. Они кивнули, и я продолжил: — Мне предложили учиться в одном очень хорошем заведении, и я согласился, но главным условием было то, что я должен буду забыть о своей семье. Мне сотрут память, и я больше никогда не вернусь. Простите меня.

— Ничего. Мы счастливы, что ты выбрался отсюда. Наконец-то последний ребенок будет устроен, — произнес отец.

Я попрощался с ними и ушел на вокзал. Все, я закончил жизнь здесь, теперь пора начать новую, к которой я так стремился, хотя и не хотел расставания с родными.

* * *

Поезд мчал меня в Лонгон, там я должен был встретиться с учителем и начать новую жизнь. И не верилось, что всего девять часов назад я болтал с родными. А теперь дом так далеко. Я лег на свою койку и закрыл глаза.

На следующий день в полдень я прибыл на станцию и встретился с Артуром.

— Попрощался? — спросил он.

— Нет, посмотрел в окно и ушел, — соврал я.

— Ты не умеешь лгать, — сказал он.

— Попрощался, сказал, что память сотрут и я о них не буду помнить. Дескать, меня в очень хорошую школу приняли. Не хочу об этом говорить.

— Хорошо, идём, я познакомлю тебя с одним человеком, который присмотрит за тобой там.

— Идём.

Мы покинули ухоженные улочки и пришли в заброшенную часть города. Там около старого сарая стаял мужчина.

— Здравствуйте. Познакомьтесь это Артем Томсон.

— Здравствуйте, Артур. Очень приятно познакомиться, Артем, я мистер Гудван. Мартин Гудван.

— Очень приятно, — сказал я, — а потом добавил: — Здравствуйте.

— Ну, мы пойдем.

— Куда? — спросил я.

— В Армагон. Школу Генделя.

Я попрощался с Артуром, но тот сказал, что мы ещё не раз встретимся. Мы вошли в какой-то сарай, мистер Гудван произнес что-то, и мы очутились в огромном доме. Он быстро пошел к выходу, и я последовал за ним.

— Это Армагон, столица всего нашего мира, — произнес Мартин. — Теперь это твой дом.

Я кивнул, и мы продолжили путь. Вокруг было тихо, лес окружал площадь. Пахло чем-то невкусным, и я зажимал нос, идя за своим сопровождающим. Мы дошли до здания, на окнах которого были железные ставни.

— А вот и школа Генделя.

— Это точно школа, а не тюрьма? — спросил, я вжимая голову в плечи.

— Скажешь тоже, — произнес Гудван и строго посмотрел на меня.

Я ещё больше сжался и зашагал за ним. В школе оказалось еще хуже: на люстрах висела паутина, а из столовой воняло плесенью. «Я попал», — подумал я, продолжая бежать трусцой за мистером Гудваном. Мы поднялись на самый верх, и он провел меня к одной из черных дверей, на которой пробивался мох.

— Это твоя спальня, ты будешь жить здесь с ещё двумя учениками из твоего класса. Учебники я принесу позже. Пока ознакомься с расписанием, — он дал мне лист и ушел.

Я зашёл в комнату. На двух койках был беспорядок, я сел на свободную, которая была около окна, и стал читать расписание.

6:00 подъем

6:30 завтрак

7:00 история

8:00 география

9:00 искусства

10:00 тренировка

11:00 физические нагрузки

12:00 уборка в комнате, труд

14:00 обед

15:00 свободное время

16:00 родной язык

17:00 язык по выбору

18:00 прогулка

19:00 оттачивание навыков

20:00 ужин

21:00 помывка

23:00 построение

23:30 отбой

Расписание может меняться. Язык можно выбрать в 205 кабинете.

«Ну и расписание, а в туалет тоже по сигналу?» — спрашивал я себя.

Тут в комнату кто-то зашел. Это оказался мистер Гудван.

— Я принес учебники. Язык, увы, тебе поздно выбирать, из-за этого я принес тот учебник, который остался. А вот и форма. Не пропусти ужин, он через час.

Я поставил будильник, просмотрел все учебники и только собрался вставать, как в комнату зашли двое.

— О, а это что за фрукт в нашей комнате? — сказал первый.

— Новый ученик, не видишь форму? — произнес второй. — Я Эндрю, — сказал он и протянул мне руку.

— Артем. Очень приятно познакомиться, — произнес я, пожимая потную ладошку.

— Не нужны нам новички, — хмуро сказал первый и, подойдя к моей кровати, схватил учебники и выкинул за дверь. Я поспешил собирать их. А в коридоре вокруг смеялись дети.

— Я Мартин, — сказал один мальчик, подавая мне книги.

— Артем, — робко ответил я.

— Идём к нам жить, бука Гриша новеньких не любит.

Мартин провел меня в комнату и показал, где я могу оставить свои вещи, а потом мы спустились в столовую. У каждого класса был свой стол, и у каждого ученика свое место. Мне опять не повезло: мое место было около Гриши. Он сложил свои ноги на мой стул. И взглянул на меня.

— О, идёт ученик, — сказал Гришка.

— Гришка, так себя нельзя вести с новенькими, — влез Мартин.

— Что, Мартин, жить надоело или новенький не умеет говорить?

— Убрал ноги, или я позову мистера Фокса!

Гришка убрал ноги, Мартин сел на стул и указал на соседний; я сел, и мы стали кушать. Еда воняла так, как будто ее испортили, а потом дали нам. Я с трудом съел все и отнес тарелки. Потом мы с Мартином вернулись в комнату, взяли банные принадлежности и пошли мыться. В ванной комнате на стенах была плесень; пятнадцать душевых кабинок в ряд и замызганные коврики. Шторки были в дырках. Вымывшись по ускоренной программе, я вышел и направился в комнату. Мартин вернулся через пару минут, и мы вместе сели делать домашку; к нам присоединился Маркиз — ещё один наш сосед по комнате.

Ровно в 22:55 мы встали и спустились в форме на построение. Какая-то старая женщина ходила вдоль строя и говорила о достижениях каждого ученика, а потом представила меня всем. Я покраснел и вжал голову в плечи. Вернувшись в комнату, я надел пижаму и лег спать.

* * *

Проснулся я в пять, оделся, перечитал расписание, пошел в ванную комнату и умылся, вернулся в 5:58 в комнату и стал смотреть в стенку. В 6:00 зазвонил колокол, и какая-то женщина стала кричать и стучать по дверям. В полседьмого уже мы были в столовой и ели отвратительно липкую кашу, а в семь — стояли около кабинета и ждали, когда дверь откроется. Класс открыли, и мы вошли; я сел со своими новыми друзьями — скамейки вмещали троих.

И тут к нам вышел мой учитель литературы Грачевский.

— Здравствуйте, — сказал Артур.

— А вы кто такой? — спросил грубо Гришка.

— Я ваш новый учитель истории. Мистер Смит сказал, что не будет у вас преподавать и предложил мне это место. Итак, я мистер Грачевский. Начнем.

История здесь во многом отличалась от нашей, и я с трудом вникал — этот предмет всегда давался мне тяжело. Из-за этого я конспектировал все, дабы позже перечитать. Заметил, что я делаю так один. Остальные просто слушали или читали книги. Ровно в 7:50 нас отпустили, и мы поменяв учебники, пошли на следующей урок. География давалась мне легко, но здесь она была тоже другая, и я снова принялся конспектировать все, что нужно, в тетрадь.

В девять мы стояли в большой комнате с высоким потолком и маленькими окошками. Здесь нас учили заклинаниям. У меня ничего не получалось, как я ни старался, но Мартин и Маркиз меня поддерживали и подбадривали; я заметил, что у каждого было что-то свое: у Мартина кольцо, у Маркиза цепочка, у Гриши тоже цепочка, но ни у кого не было браслета, как у меня.

Отмучившись, я отправился дальше, на тренировку, там мы опробовали заклинания на природе. Потом была физра — так я обозвал предмет мистера Гудвана, затем мы помыли комнату и отправились мастерить волшебные предметы. Обеденный суп был похож на сопли, и запивать его пришлось холодной жидкостью. Потом мы решили поделать домашку и потренировались в колдовстве.

В четыре я пришел в класс, и оказалось, что родной язык — это рунический греческий. На удивление, он давался мне легко. Потом я изучал вместе с пятью ребятами из нашего класса — Гришей, Эндрю, Зиной, Ольгой и Олегом — английский. Погуляли мы после занятий около озера, за большим забором, а затем оттачивали свои навыки под руководством старика Винда и старухи Ларисы. Ужин можно описать одним словом — слизь.

Душ. Построение. Сон.

Дни проходили однообразно. Вскоре спустя пару месяцев я стал отличником по учебным предметам, но колдовать так и не научился. «Не судьба», — думал я, устало падая на кровать.

* * *

Впервые меня разбудил не колокольчик, а крики друга — на третий месяц моего пребывания в школе. Маркиз указывал на дверь, и я увидел там ужасные призрачные силуэты.

— Это мертвецы! — кричал Маркиз.

Я подумал, что нам конец, но тут мой браслет засиял, и мертвецы преклонили передо мной колено.

— Приказывайте, господин, — сказал самый старый призрак.

— Уйдите, пожалуйста, — проговорил я.

И мертвецы исчезли, как будто их и не было. Маркиз с Мартином смотрели на меня с удивлением. К нам прибежали старшие и стали расспрашивать, что произошло и в порядке ли мы. Вскоре мне сообщили, что я, скорее всего, управляю мертвыми. И такие, как я, чаще становятся отшельниками и живут в таких городах, как Ленцент. Мне предстояла после выпуска скучная жизнь рядом с мертвыми, чтобы защищать народ от них. Вот так я почувствовал себя в этой школе ещё больше себя одиноким. Мартин и Маркиз стали меньше со мной общаться, и вообще все старались меня обходить стороной. Только на ужине и в ванной им не удавалось меня обходить. На каждом уроке я сидел один. Из-за этого я взял привычку приходить к Артуру и разговаривать с ним. Гулять на прогулке я предпочитал в самых отдаленных местах.

Постепенно я вообще перестал говорить вне уроков и общаться.

Наступило лето, и начались экзамены. Я сдал все экзамены и бродил по улицам Армагона. Один-одинешенек, пряча от всех свой проклятый браслет. Иногда ко мне присоединялся Артур, и я начинал расспрашивать его о том, что происходило в прежнем мире. И в один из таких дней он пригласил меня сходить туда, я согласился и провел весь день с друзьями. Они меня не забыли и были рады видеть. Я тоже был счастлив, но день прошел, и я вернулся в ненавистную школу.

До конца лета я жил у мистера Гудвана, у него была очаровательная жена и двое детей. Мне очень нравились Алексей и Тимка. Они мне казались единственными, кто меня не боялся.

Также за это лето я научился разговаривать с призраками. Просил их становиться невидимыми для всех, кроме меня.

* * *

Следующий год принёс много новых сюрпризов. Был объявлен турнир, который проходил в конце года: задания на ум, храбрость, отвагу. Я ждал окончания года с нетерпением, потому что в обычные дни очень сильно скучал по своей семье и друзьям. «Скучают ли они?» — задавал я себе вопрос, остававшийся без ответа. Вскоре мне выделили учителя который знал все о моей магии и моих способностях, и я больше не занимался с остальными. Мне выделили отдельную комнату, у меня был другой график занятий. Я не встречался вообще с обитателями школы. Единственными, с кем я общался, были мой учитель и Артур. В конце года я уже приготовился участвовать в турнире, как вдруг мне объявили, что я перехожу в школу к таким, как я.

Собрав вещи, я ждал Артура, который должен был меня проводить в другую школу. Раздался стук в дверь.

— Войдите, — сказал я, вставая.

Вошли Мартин и Маркиз.

— Привет, мы пришли попрощаться, — сказали они.

— Прощайте, — сказал я. — Спасибо за все.

— Да не за что, — сказал Мартин.

— С тобой было весело, — сказал Маркиз.

— Мне тоже с вами было весело, — ответил я.

— Мы решили подарить тебе подарок, дабы он напоминал тебе... — сказал Маркиз.

— ...О том, что ты можешь положиться на нас, — продолжил Мартин.

И они дали мне мешочек.

— Это не простой мешок, из него можно достать все, что ты хочешь, где бы ты не находился, — сказал Мартин.

— Еду, предмет, билет, — подсказал Маркиз на мой вопросительный взгляд.

— Но мне нечего вам подарить.

— Ну, и не надо, — сказали они, уходя.

— Постойте, я вам дам кое-что, — спохватился я.

И полез в мешок, доставая складной нож.

— Вот.

— Спасибо.

Мы обнялись, и ребята ушли, а через пять минут подошёл Артур.

— Собрался? — спросил он.

Я кивнул, и мы отправились в путь. В телепорт Мильска. Я не знал, где на этот раз окажусь и как меня там воспримут, но мне было наплевать — я был счастлив, что наши отношения с Мартином и Маркизом наладились.

Я закрыл глаза, когда Артур произносил заклинания в доме с одной комнатой. Открыв глаза, я оказался на широком пеньке. Артур спрыгнул на землю и помог слезть мне.

— Увы, я больше не могу помогать тебе. Я даже не могу обеспечить тебе здесь безопасность. Будь храбр и учись прилежно.

— Мы ещё встретимся? — спросил я

— Не знаю. Но в школе нет. Может быть, я забреду когда-нибудь в твой мертвый город, и тогда, обещаю, мы больше не расстанемся.

— Хорошо.

Мы замолчали. Вокруг был лес, лучи солнца еле пробивались через кроны деревьев, а впереди была горка. Около нее стоял человек, он выглядит старым как дуб.

— Убирайся отсюда, страж, — сказал старик, и Артур пошел прочь.

Старик взял меня за плечи и повел к горке, там оказалась дверца. Мы спустились вниз, и я увидел пятерых подростков.

— Эта мои ученики, теперь и ты входишь в их число. Итак, я учитель или мистер Гудван. Обучение длится год, потом летом экзамен. Кто не сдает, остаётся здесь. Учебный год начнется в июле заканчивается в июне. Сейчас пройдёмте, я покажу ваши комнаты. Вы можете их выбрать. Из школы выходить можно, только если вам разрешили. А разрешить могу только я. Это вот моя комнате, — сказал старик, указывая на дверь. Она находилась в начале длинного коридора.

Мы спускались вниз, и я заметил всего один класс и не увидел столовой. Пред нами предстал ряд дверей.

— Выбирайте, — сказал мистер Гудван.

Я зашёл в последнею комнату. Там были койка и стол, он был так низок, что стул и не нужен был, можно садиться на колени и писать. Кровать была твердая. Оказалась эта было дерево, покрытое простыней. Подушку тоже заменяла деревяшка. А к одеялу у меня претензий не было.

Целый месяц мы привыкали к новым условиям. Еду остальным ученикам приходилось искать в лесу, а я звал призраков, чтобы они принесли мне поесть. Взамен я отпускал тех, которые хотели свободы, или давал им увидится с родными. Другие ребята удивились и даже испугались, когда мистер Гудван сказал:

— Завтра начинается учебный год. Нет, каникул не будет. Вы не просто волшебники, вы общаетесь с мертвыми и защищаете людей от них.

Все зашептались, а я стоял спокойно. Билли, привидение очень умного мальчишки, разговаривал со мной, а я с ним. Я наловчился так, что мне не надо было открывать рот для общения с призраком.

— Мистер Томсон, может, вы уберёте своего дружка отсюда, — сказал учитель.

Все на меня удивлённо посмотрели, а я приказал призраку уйти.

— Ну раз вы умеете общаться с ними, мистер Томсон, то ваше обучение будет длиться три месяца, а потом сразу экзамен, — сказал он.

А ребята зашептались. Меня снова отделили от всех, моим обучением занимался сам старик. Я научился добывать еду, делать шалаши, разжигать костёр, плести корзинки и многое другое.

 

И вот наступил день моего экзамена. Билли, увы, не мог мне помогать, и я снова повторил все перед экзаменом. Мне выдали листок, на котором были написаны пункты.

Экзамен

1. Сделать шалаш, корзину, зажечь костер.

2. Вызвать призрака.

3. Приказать ему принести еды или что-то другое.

4. Провести день в лесу.

Я принялся за дело: смастерил корзину за пять минут, шалаш за десять и развел огонь уже не помню, за сколько. Вызвать призрака мне удалось сразу, это оказался старый пират. Мой учитель попросил меня вызвать другого человека, и это у меня с лёгкостью получилось. Я послал пирата за пиццей в Италию, и он вернулся за считанные минуты.

— Извините, задержался, не смог устоять перед запахом пасты, — сказал он мне.

Я поблагодарил его и отправил обратно.

 

На следующие утро я проснулся в лесу. Это оказалось сложно — выживать в разных условиях, но мои друзья были всегда рядом. Я прошел, как мне казалось, все испытания с отличием, и когда я вернулся в школу, мне даже хлопали. Учителя говорили, что я великолепно справился.

Мое пребывание здесь было окончено, пора было на биржу труда.

 

Я вновь телепортировался. Эти слова, которые бормотал Артур, наконец стали понятны: волшебники, заходя или вставая на телепорт, называли на греческом название того места, куда они хотели попасть. Я перенесся в старый амбар и, выйдя из него, пошел к приземистой постройке. За стойкой сидела старуха.

— Здравствуйте, что хотите? — спросила она

— Я хочу работать, — прохрипел я. От долгого молчания мои голосовые связки, казалось, заржавели.

Старуха дернула мою руку, посмотрела на браслет, затем на лицо и дала заполнить лист.

Анкета

Имя: Артем

Фамилия: Томсон

Название заведения: Школа Гудвана

Адрес: Молодой лес, опушка старого пня

Год выпуска: — я пропустил эту строчку, так как давно спутался с годами.

Какой выход: золотой — я вышел со всеми пятерками.

Опыт работы: нет

Обучаемость: хорошая

Переносимость одиночества: возможна

Молчание: приемлемо

Готовы ли вы на все ради защиты окружающих: да

Закончив писать, я отдал анкету старухе.

— Вы приняты на обучение. Меня зовут Галя.

— Понятно. А сколько идёт обучение?

— Месяц. Идём, я тебя познакомлю.

 

Моим новым учителем — сколько я их уже поменял? — стал молодой, но заслуженный человек. Он с детства обучался своей профессии и не раз спасал жизни людей от разъярённых призраков. Учился я усердно. Хотя учитель утверждал, что у меня прекрасные данные и учиться мне не обязательно.

* * *

И вот по окончанию ещё одной ступени мне дали курировать город мертвых Гопонгон. Я знал по рассказам Маркиза, что рядом с его городом Вильтоном находится мертвый город Гопонгон, и он любил заводить туда путников, чтобы попугать их.

Итак, я отправился в свой город. Он выглядел хуже Ленцента, в котором я жил некоторое время. Мне сразу захотелось сбежать из Гопонгона, такое же ощущение появилось и у моего друга Билла, но, увы, это место должно было стать нам домом. Я попросил призраков сходить за инструментами. Они мне принесли их, но было уже темно, и я, соорудив шалаш, лег спать. Когда я проснулся, то увидел готовый дом. Билли мне сказал, что призраки не спали всю ночь, чтобы им и мне было где жить. Поблагодарив их, я зашел вместе с ними в дом, соорудил спальные места и пошел осматривать территорию. Она оказалась не такой уж и большой.

Поднявшись на гору, я увидел близлежащие города и села, которые для меня были запретны.

Билл забил тревогу, что кто-то с плохими намерениями движется к выходу из деревни. Я приказал его остановить, а сам бросился туда со всех ног.

Это оказался убийца, и мы его успели вовремя остановить и предотвратить убийство. В этот же день ко мне пыталась пробраться старуха, которая переживала из-за своего сына, из-за этого и пришла. Я послал своих призраков отыскать этого мужчину и присмотреть за ним, а потом они рассказали старухе все, что увидели.

 

Жизнь пошла мирным чередом, никто из жителей не совался ко мне; из-за этого мне даже казалось, что мои связки одеревенели и больше не могли издавать ни звука. Еду я то искал в лесу, то просил принести призраков. День сменялся ночью, и эта жизнь превратилась в одну кашу. Я иногда жаловался своим друзьям на свою тяжкую долю, а они жалели меня. Также я создал рядом со своим домом маленький огород. Там я посадил клубнику, дикий лук, помидоры и огурцы, которые для меня специально принесли мои призраки. А еще дикие ромашки и тюльпаны, которые мне тоже достали из города.

Жизнь текла очень медленно, призраки все меньше появлялись в этих местах, и я все чаще погружался в безысходность. Я не мылся и не стригся почти год. А кому это надо? Никто не видел меня, кроме птиц, и то летающих стайками. Мы решили с друзьями отремонтировать дома, чтобы сюда вновь заселились жители. Конечно, призрачные жители и с призрачной скотиной, но все равно уже стало бы веселее.

Мы принялись за дело: я нашел того, кто здесь жил, и он стал нам помогать реставрировать мертвый город. Оказалось, что здесь уже были и многоквартирные дома, но многие предпочитали жить в своих, отдельных домах. В центре располагались кафе и дом управляющего. Теперь, получается, управляющим буду я. Мой дом стоял в тени под покровом деревьев, и никто не приходил сюда, да и мимо проходящему не так было просто заметить этот дом.

За год мы окончили работу, и к нам стали приходить первые жители. Я просил их быть невидимыми, дабы не пугать живой народ, хотя и города, и села находились на большом расстоянии.

Примерно пятого мая пятого года моего пребывания здесь — по подсчетам Билла — к нам забрели мальчик с женщиной. Я спрятался за дом и стал наблюдать за ними. Мальчиком оказался Маркиз, он совсем не изменился, а за старым колодцем прятался Мартин. Женщина выглядела взволнованной и хотела уйти, но Маркиз не давал. Когда выскочил Мартин, она подскочила от испуга и все же убежала. Друзья засмеялись, а я подговорил своих проучить проказников. Те так визжали, что даже птицы улетели. Я приказал призракам спрятаться и присел у колодца. Парни испугались и чуть не дали деру, но тут Мартин спросил:

— Ты, что ли, Артем?

— Ага, я, — проскрипел я.

— Как мы рады тебя видеть! — сказал Маркиз.

И друзья меня обняли.

— Что-то ты похудел и оброс, — сказал заботливый Мартин.

— Да кто меня здесь видит, — ответил ему я.

— Теперь мы будем тебя видеть, — сказали они хором. — Не каждый день, но будем.

— Я поступил в университет, он прямо за лесом, я буду часто к тебе приходить, — сказал Мартин.

— А я только на каникулах. Я поступил в Сталину. Не в закрытое заведение, как некоторые, а на открытое бюджетное отделение, — сказал Маркиз. — А как ты?

Я рассказал им обо всем, кроме призраков, они слушали и удивлялись. Мой голос потихоньку стал приходить в норму. Друзья пообещали прийти завтра и ушли. Я сходил к речке, вымылся, поменял одежду, которую мне принесли призраки. Также они меня постригли. И я взглянул в отражение на свое лицо. Оно уже не было детским, а было покрыто бородкой. Черные глаза уже так не блестели. Кожа, казалась, потеряла все свою детскую нежность и решила стать старой. Поужинав ягодами из огорода, я проверил всех своих жителей, а также территорию. Никого нового, никого с угрозами. Из-за этого я вернулся в дом — играть со старым пиратом в карты, потом мы поиграли в шашки с Билли и легли спать.

Утро мое началось в три утра с ловли бродячего маньяка. В семь мы остановили потенциального убийцу, и больше никто не приходил.

К обеду пришли Мартин и Маркиз, расстелили на траве простыню и стали доставать еду.

— Ну, как тебе одному здесь? — спросил Мартин.

— А я и не один, — сказал я.

— Вижу, дома перестроил. Как не один? — сказал Маркиз.

— Вы не убежите, если покажу? — спросил я.

— Нет, — сказали они.

И я разрешил призракам на час стать видимыми. Мы вместе наблюдали за жизнью в городе мертвых и болтали о многом, и вдруг я задал вопрос:

— А вы кем хотите стать?

Друзья замялись, но сказали:

— Мы не выбираем, за нас решает наш магический артефакт.

— Я, — Маркиз показал свою цепь, — страж.

— А я... — Мартин замялся, — А я ловлю преступников. Я вижу все, что украли и кто украл, — сказал он, показывая кольцо.

— А я силен и управляю боевой магией, как и мистер Грачевский. Помнишь нашего учителя истории?

— Да, но он же в том мире?

— Стражи перемещаются по мирам, дабы находить и защищать таких, как все мы, — сказал Маркиз.

— А также помогают волшебникам находить артефакты, — дополнил Мартин.

— У вас у всех такая интересная работа! — восхитился я. Хотя готов был убить Грачевского за то, что привел меня сюда.

— Да по сравнению с твоей... нам даже как-то стыдно, — сказали они.

— Да ничего, — отмахнулся я.

Друзья ушли в деревню, а мне идти никуда и не нужно было. Я сделал обход и вернулся домой, оставив на страже верных мне призраков.

«Как он мог так поступить? Он делал вид, что сожалеет. Запрещал мне читать книгу. А на самом деле думал, как быстрее доставить меня сюда, дабы получить уважение. И нянчился со мной из-за этого чертового волшебства, а не из-за дружбы. Все те слова, которые он говорил, были ложью, я у него не первый и не последний. Как же я его ненавижу! Та цепочка, которую он прятал, давала мне знак того, что он страж. Почему же я не расспрашивал его о его жизни? Хотя нет, я спрашивал, но он всегда закрывал этот вопрос. Какой же двуличный тип! А я еще с ним делился своими страхами и секретами. Какой же я доверчивый», — я так и уснул в размышлениях.

 

Проснулся поздно; ничего за время моего сна не произошло, и я лег на траву и взглянул на небо. «Я должен прекратить общение с друзьями, они не должны находиться рядом со мной. Это только портит их репутацию», — с такими мыслями я ждал их.

И ребята вновь пришли. И снова мне было хорошо с ними, но я собрал всю волю в кулак и произнес:

— Мартин и Маркиз, как бы я хотел проводить с вами больше времени. Но я раздумывал и понял, что я порчу вашу репутацию и жизнь. Если кто-то узнает, то вас будут бояться и ненавидеть. Я желаю вам удачи в ваших делах. И надеюсь, что вы прославились, будете самыми лучшими. Но я не буду участвовать в этом. Я буду здесь в своем одиночестве радоваться за вас и просить, чтобы у вас всё было ещё лучше. Но, друзья, я больше не могу причинять вам неудобства.

— Этот разговор произошел бы рано или поздно, — сказал Мартин. — ведь мы все разные. Но я не думал, что так скоро.

— О боже, неужели нам вновь придется расстаться? — спросил Маркиз. — Не боюсь того, что меня засмеют, я буду горд тем, что общаюсь с человеком, который говорит с мертвыми. Я готов прокричать всем, что дружу с тобой. Я не стыжусь этого.

— Но он прав, Маркиз. Нормальной работы нам не светит, если узнают, с кем мы дружим, — сказал Мартин. — Но я буду помнить тебя и всегда готов прийти на помощь.

— И я готов, если вам нужна будет помощь, — сказал я.

— Но мы же только сошлись, сама судьба свела нас, — продолжал упорствовать Маркиз.

— Мы придем завтра в последний раз, — сказал Мартин, вставая.

Я попрощался с друзьями и попытался убедить их, чтобы они не приходили, но их отговорить было уже нельзя. И когда они ушли, я пошел осматривать территорию.

— Ты же не хочешь, чтобы они уходили, — проговорил Билл, идя рядом.

— Не хочу, но знаю, так будет лучше, — ответил я.

— А мне кажется, вам судьбой предназначено быть вместе. Ты бы мог помогать им, опрашивая свидетелей сверху или снизу.

— Но таких, как я, боятся.

— Не понимаю смысл этого мира. Я учился на стража и общался с таким же, как ты.

— И что же случилось? Почему ты здесь?

— Об этом узнал главарь-страж и убил моего друга. А я не смог больше без него, из-за этого бросился с обрыва.

— Я не хочу такой судьбы для своих друзей, из-за этого я сделал правильный выбор.

— Ну да. А мы с детства с ним... И только в школах нас разделили, я пошел в институт стражей, а он в вашу школу. Он присылал мне письма с помощью призраков. Такие хорошие времена были. Не понимаю этот мир, который не уважает вас. Вы ведь защищаете нас от них.

— И это говорит призрак.

— Эх, я уже думал, что я снова живой, а ты можешь вызвать его.

— Я не могу вызывать таких же, как я, увы.

— Ну ладно.

— Прости.

— Да ничего. Я рад, что ты появился. Я снова могу жить здесь, на земле.

Я улыбнулся.

 

На следующие утро я встал поздно. Когда пришли друзья, мы не сидели долго. Больше у нас не шли темы для разговоров. Из-за этого они вскоре попрощались, как мне тогда казалось, навсегда. Маркиз впервые при мне прослезился и не хотел отпускать меня. Мартин шмыгал носом, а я плакал. Прощание — все-таки самое ужасное время. Ты прощаешься с теми, с кем привык быть. С теми, кто для тебя стал семьёй и даже, может, заменил ее. Ты, может, понимаешь, что так лучше, но все равно не хочешь отпускать, так как ты привык. Это, наверное, эгоизм всего мира. Каждый — или почти каждый — в детстве не хотел отдавать свою любимую, а может, единственную игрушку другому. Также и с друзьями: ты не хочешь отдавать их никому потому, что они твои, и это не обсуждается. Ты готов помогать им и прийти в самую нужную минуту. Но увы, наступает время, когда надо прощаться и расставаться. И ты скрепя сердце говоришь те слова, которые не хочешь. Ты заставляешь себя отвязаться от них. И друзьям тяжело ты это чувствуешь, да и они понимают, что ты лжёшь и не хочешь их отпускать. Из-за этого расставание становится ещё больнее — до невозможности. Может, те друзья, с которыми ты общался, останутся в месте; может, твое место займет другой, пройдут года, и они забудут о тебе. Но тот, кто ушел от друзей ради них же, дабы не портить им жизнь, будет их помнить и, где-то прячась, выслушивать их радости и горести и тайно радоваться или переживать за них. Испытывать ненависть к судьбе за то, что она сначала крепко соединила, а потом заставляет отпустить.

Я приказал призракам следить за ребятами, но тайно, не попадаясь никому на глаза. Да, я отпустил, но очень переживал за них. Ведь всё-таки они были верными друзьями. Которые были готовы на все ради меня.

* * *

Последующие месяцы я бродил из одного угла в другой, не зная чем заняться. В мой город никто не заходил — ни живые, ни мертвые.

Ко мне ближе к зиме заглянула Галя, проверяя, как дела с призраками.

— Так вы оживили город? — сказала Галя.

— Да, а нельзя было?

— Можно, но меня волнует то, как дела с теми, которые пробираются в города.

— Их больше нет. Они попадаются все реже и реже.

— Отлично, а то это место очистить пытались многие, и справился только ты.

— Спасибо, приму это за комплимент.

— Ну тогда я пошла, удачи. А еще я вам принесла подарок, — и Галя отдала свёрток и пошла.

— Пока, — сказал я беря его.

Я вернулся в дом и развернул подарок. Это были блокнот и записка.

«Дорогой мистер Томсон.

Мы благодарны вас за то, что вы очистили город мертвых Гомбонг. Надеемся, вы продолжите стоять на страже и не дадите никому пройти. И наша скромная компания дарит вам этот блокнот. Надеемся, что вы найдете ему применение. Удачи».

Блокнот был синий, с силуэтом призрака какого-то старика. Я пролистал страницы и положил его на брёвнышко, которое заменяло мне стол. Я думал, что мне блокнот не пригодится, но нашел ему применение через месяц: стал рисовать орнаменты и картинки, делать к ним подписи.

«Как же это мило», — говорил Билл, рассматривая их.

— Я не художник.

— Но это хорошо, я бы отправил их в какие-нибудь комиксы.

— Но нам нельзя.

— Ну да. Как же это грустно, — и призрак вышел из комнаты.

* * *

Месяц за месяцем, год за годом и вот уже я опять просто лежал, и ничего делать не хотелось.

В один летний день, когда лил дождь и все мы сидели по домам, мне пришло письмо:

«Привет, Артём.

Как ты? Что нового? Я наконец смог выделить время, чтобы написать тебе. У меня хорошо, я вскоре отправляюсь в новый Мертвый город. Надеюсь, это твой. Мне так охота тебя увидеть. Да и я расскажу о себе. Теперь пришло время. Надеюсь, ты напишешь свой город, и я зайду в него. И, как я уже говорил, не оставлю тебя.

Артур Грачевский».

Я выкинул это письмо, но все же, собрав свои силы, написал строчку.

«Какая приятная встреча, страж. Знаешь, хочу посмотреть в твои глаза.

Артем Томсон. Гомбонг».

И я отослал птицу с письмом обратно. Хотя ненависть вновь всплыла, я хотел высказать ему все сразу, но сдержался. Я выскажусь при встрече.

На следующий день мне вновь пришло письмо от Артура.

«Откуда ты знаешь? Артем, послушай, я не виноват, я приду через пару дней, и мы поговорим. Пожалуйста, потерпи немного, я все объясню.

Артур».

 

Я приказал призракам приготовиться. «О, Артур, ты не знаешь, какой теплый прием я тебе приготовлю», — думал я. Билл предложил мне проследить за ним и сам отправился в слежку.

В назначенный день жизнь закипела, призраки ходили по деревне. С Артуром был молодой паренёк, и он так испугался, что чуть не дал деру. Грач еле заставлял себя стоять.

Боб и Тод дрожали.

И я увидел у них такие же цепочки. «И они тоже не рассказывали мне всей правды», — сказал я Биллу. А призраки, заметив незваных гостей, пошли на них с вилами.

— Недобрый город, — сказал парень.

Я наблюдал за этим всем. Билл как-то говорил, что самое лучшее кино — это когда актеры не знают своих ролей.

Артур встал в боевую стойку, и Боб с Тодом сделали так же. У них появились посохи. Они готовы были защищаться, и я тут крикнул:

— Спасибо.

Жители все рассмеялось и разошлись.

— Артем, — прокричал Тод, начав бежать ко мне. Но тут появилась пираты, и он остановился.

— У вас есть день. Чтобы вашей ноги здесь завтра не было, — сказал я и пошел ближе к своим.

Тод был в шоке, как и Артур. Но Артур не стал стоять на месте, а побежал за мной.

— Стой, Артем, давай поговорим, — произнес он, приближаясь ко мне.

— О чем? Артур, ты мне столько лгал и сейчас хочешь поговорить? Я устал от лжи, иди и лги новому мальчишке.

— Пожалуйста, дай мне объяснить, — Артур стал подходить ближе, но пираты вновь появились, и он сделал шаг назад.

— Слушаю.

— У каждого своя работа, и он должен выполнять ее, как бы ему не хотелось. Я многих давно забыл и бросил. Но ты не выходишь у меня из головы. Да, я страж и обязан проводить волшебников. Это мой долг, но я правда не хотел тебя затаскивать сюда. Я виноват в том, что много недоговаривал, но я никогда не говорил тебе лжи. Ты мне понравился, и только обязательства заставляли меня выполнять свой долг.

Я не дал ему больше говорить и ушел, сказав:

— Мистер Грачевский, я вас уважал и вы мне были как отец, но вы сами испортили все, не говоря о себе. Прощайте, таких, как я, у вас было полно и ещё будет.

— Нет, Артем, послушай...

— Могу ли я верить вам? Нет, как я ни стараюсь, не могу принять ваши слова за правду.

Лес окутал меня сумраком, и Грач уже не мог догнать меня. Он вернулся к своим.

 

— Кто это был? — спросил мальчик.

— Наш знакомый, — сказал Тод.

И они принялись искать артефакт. Это оказалась кольцо.

«Даже у него будет интересная профессия», — думал я. В обед они готовились покинуть город. Тод рассказывал о будущем парня, и я удивлялся: в его рассказах оно было более лучезарно. Артур взглянул на меня. Я сидел на дереве и наблюдал за ними. Он подошёл, но не очень близко.

— Прощай, Артем, я вернусь, я обещаю, и мы больше не расстанемся.

— Я не хочу тебя видеть. Ты столько лгал.

— Давай дадим обещание о том, что не будем лгать.

— Я тебе ни разу не лгал, а ты постоянно.

— Я не лгал и не буду. Я вернусь через месяц. Примешь?

— Посмотрим.

И они ушли. А я потерял покой, мне хотелось поговорить, обсудить все с учителем. Но он ушел, и я не надеялся, что он придет.

Я и не хотел его приковывать к этому месту. Я желал ему свободы. Желал ли он мне счастья? Не знаю.

Будет ли у меня свой ученик? Я бы хотел учить, но не знаю, получится ли у меня это.

Вот близился конец отведенного срока. Обещанное возвращение Грачевского приближалось. Выполнит ли он свое обещание, мне оставалось только гадать.

Письмо от него пришло в последний день месяца.

«Привет, мой дорогой друг. Наконец я закончил все дела и отправился к тебе. Мой корабль сломался, и мы остановились в одной гавани. Жду, когда починят. Надеюсь, что скоро. Я накупил тебе конфет и всяких вкусняшек. Тебе понравится. Ладно, писать больше не могу, иду на бесплатную экскурсию. Жду скорой встречи.

Артур».

Я попросил призраков помочь с починкой корабля. И через неделю Грач прислал ещё одно письмо.

«Привет, ну вот, корабль снова на плаву. Прибуду завтра, переночую в городе и куплю чего-нибудь, а потом приду к вечеру пятницы.

Грач (ты же так меня называешь?)»

 

Наступил тот день, когда Артур должен был прийти. Я не мог найти себе места, передвигаясь из одного угла в другой. А вот и вечер.

За день я прогнал одного маньяка-врача, и сейчас сидел на дереве и глядел в даль. Вскоре я заметил уже знакомый силуэт. Артур вышел на поляну и стал спускаться в деревню. Я спрыгнул на землю и бросился к нему.

— Привет, — произнес он обнимая меня.

— Привет, идём, я чай поставлю, — сказал я.

И мы пошли к моему дому. Я налил чай, накрыл свой стол-брёвнышко. И мы сели разговаривать.

— Ну, как ты? — спросил меня он.

— Хорошо, а ты? — ответил я.

— Нормально. Чего нового?

— Ты обещал нам рассказать…

— Нам? Кому нам?

— Мне, извини, ошибся, давно не говорил с людьми. Да и ты же сам обрёк меня на одиночество.

— Артем, прости, я не знал, кто ты. Если бы знал, то никогда бы не привел тебя.

— Почему ты лжешь?

— Я не лгу. Мы же дали обещание говорить правду. Помнишь?

— Да, и я держу его. Давай ещё одно обещание. Откровенность.

— Давай, с сегодняшнего дня я буду откровеннее с тобой, но и ты тоже будь откровенен.

— Вот и договарились. Мой первый вопрос…

— Это допрос?

— Нет. Это просто вопросы, чтобы узнать тебя поближе.

— Ну, тогда задавай.

— Кто был твой страж?

— Мой страж был начинающий курсант, Билл. Он бросился потом в пропасть. Жалко, хороший парень был.

— Да, и очень умный. Ты сразу принял то, что ты страж?

— Да, я даже обрадовался, потому что думал: буду видеться с ним чаще. Откуда ты его знаешь?

— Я общаюсь с ним. Кто был твой первый подопечный?

— Девушка со светлыми волосами, я даже не помню ее имени. Тогда я впервые познакомился с Бобом и Тодом.

— И вы стали сразу друзьями?

— Нет, мне не очень нравился молчаливый Тод, и мы с ним очень часто спорили. С Бобом мы сошлись через пару дней после нашего знакомства. А с Кудом я стал общаться после четырех лет работы. Мне кажется, мы до сих пор не стали друзьями.

— Понятно. Почему ты работаешь учителем?

— Я знаю много всего, из-за этого работал учителем по разным предметам в разных школах.

— Как вы находите нас?

— Это рабочий секрет, я не могу говорить, прости.

— Хорошо. У тебя есть жена?

— Нет, но ты мне как сын, Артем.

— Вам по службе нельзя?

— Да нет. Можно, но моя любимая умерла пару лет тому назад. Она тоже была говорящей с ними. Мы думали, как уйти от всех, но не успели — ее прикончил призрак.

— Какой кошмар, прости.

— Ты не виноват. Давай следующий вопрос.

— Тебе нравилась твоя профессия?

— Да.

— Тогда почему ты ушел и как?

— Я ради тебя это сделал, потому что ты мне стал другом. Просто уволился, никто ничего не сказал, так как мне уже пора было — по возрасту.

— Я не хочу, чтобы ты лишался любимой работы. Вернись, скажи…

— Артем, я сделал то, что считаю нужным, и я тебя больше терять не намерен.

— А я не хочу тебе вредить

— Ты мне не вредишь.

— Ты можешь лечь на мою постель, а завтра я себе сделаю другую.

— Ложись со мной.

И мы легли. Как хорошо было лежать рядом с живым человеком и чувствовать его тепло. Это было приятно.

 

Утром я встал рано и пошел заниматься своими обыденными вещами. С утра я поймал двух призраков-воров, шайку бандитов и уже готовил обед, когда Грач подошёл ко мне.

— Прости, долго спал, и с добрым утром.

— Здесь воздух чистый, от того и дольше спиться.

— Ты какой-то встревоженный.

— Опять призраки стали ходить. Сегодня я поймал шесть штук, еле успел остановить. Меня это пугает.

— Ты же умелый, из-за этого у тебя все будет хорошо. Я в этом уверен.

— Да, наверное, — опустив глаза к земле, ответил я.

Мы провели день вместе, Грачевский рассказывал мне о стражах и их жизни. Это было прикольно — слушать чужую жизнь и тихо завидовать.

— Артур.

— Да?

— Все-таки, почему ты здесь. Тебе что-то нужно?

— Артем, как тебе такое в голову взбрело, — сказал он и взял в рот желейного червяка.

— Да, так просто я не могу поверить, что ты здесь и будешь со мной…

— Артем, давай оставим наши ссоры в прошлом.

— Ну давай. Мне надо отойти, ты не против?

— Да нет, я понимаю, у тебя дела.

Я взял желейного червяка, быстро проглотил его и пошел в сторону леса.

 

— О господин мой, — произнес призрак старого следопыта.

— Что-то случилось с Мартином?

— С Зубиным могут случиться очень большие неприятности.

— Я тебя не понимаю.

— Я как обычно следил за Мартином, скрываясь от всех. И вот однажды он решил вступить в клуб. Ой, названия не помню. А чтобы в него вступить, нужно пройти ритуал. Суть заключается в том, что он узнает все твои сокровенные тайны. Обряд завтра, и если они узнают, что вы, господин, дружили с Зубиным, то ему конец, и вам, мне так кажется, тоже.

— Что? Надо как-то остановить это или заблокировать часть его памяти.

— Но как? — дрожа, спросил призрак.

— Идём.

Я вернулся на поляну и подсел к Артуру.

— Что-то стряслось? — спросил меня Грач.

— Да.

И я пересказал разговор.

— Дело дрянь, но я могу помочь твоему другу. Мне нужны некоторые травы и котел.

— Хорошо, — сказал я, посылая призрака за котлом.

Артур назвал мне травы, и я приказал их найти. Ночью я наблюдал, как Грач варит снадобье; на рассвете он протянул мне его и сказал:

— Пусть выпьет половину бутылька перед испытанием, когда будет его черед.

Я кивнул, незаметно отдал призраку бутылек, и он улетел.

Весь день я не находил себе места, не зная, жив ли мой друг или уже люди идут за мной. Как же ожидание убивало.

А возьмёт ли снадобье Мартин? А если нет, призрак должен постараться, чтобы взял.

 

И вот вновь утро. Я прогнал ещё призраков, и вот наконец то, чего я ждал — письмо от друга.

«Привет, Артём.

Спасибо, ты меня спас. И откуда ты только узнал? Прости, я тебе чуть не подставил.

Не отвечай на это письмо, так как это может быть опасно для нас.

Мартин Зубин».

Я был рад этому письму и очень долго благодарил Грача за это, а он только отмахивался.

 

Вскоре он предложил и мне научиться готовить зелья, и я согласился. Все время, когда не приходили призраки, я занимался изучением зелий и снадобий. Артур говорил, что у меня большой потенциал, и я мысленно радовался, что у меня есть такой учитель.

* * *

На следующие лето Артуру пришло письмо, которое я тайно прочитал, ну, понятно, как.

«Привет, Артур Грачевский.

Как тебе пенсия? Я хочу заскочить к тебе. Повеселимся, как обычно, а? Будет весело, соберёмся всем нашим большим коллективом. Или ты предпочитаешь приехать ко мне? Жду скорого ответа.

Володя».

После этого письма Артур стал каким-то грустным и задумчивым; я пытался поговорить с ним, но он не давал мне завести разговор на эту тему.

— Артем, — как-то вечером сказал он.

— Да.

— Я отъеду?

— Куда? На сколько?

— Я постараюсь быстро, но если меня не будет через год, то я...

— Что?

— ...То меня заманили в ловушку, и я, может быть, погиб. Я уверен, у тебя все будет хорошо. Запомни, я тебя очень сильно люблю. Даже кровное дитя нельзя любить сильнее, — ответил он и снял свой кулон. — Это знак того, что я вернусь.

— Хорошо, но ты же останешься без защиты.

— У нас, у стражей, артефакты ничего не решают, они только показывают ранги. Вот и все.

И он ушел. Вот так он выполнил свое обещание.

Месяц я слонялся из одного угла в другой, не зная, что с моим другом творится. Я забыл послать за ним призрака, а потом побоялся.

Дни проходили однообразно, и как-то в осенний холодный день в мой город забрел неизвестный мне человек. Светлые волосы лежали на его голове, глаза смотрели хищно и белоснежные зубы, как клыки, выделялись из его рта, когда он улыбался. Хотя улыбка не исчезала с его лица. Призраки насторожились при виде гостя, а я продолжил следить за ним.

— Хорошее место, здесь поставим новый учебный корпус, — произнес незнакомец скрипучим голосом.

— Да, — произнес выходящий из кустов парень с темными волосами.

— Ну вот и отлично, завтра пригласим рабочих и…

Он не успел договорить, так как я спрыгнул на землю, держа в одной руке посох; на мне был плащ, и глаза мои посверкивали на солнце.

— Кто пришел сюда однажды, тот не уйдет отсюда никогда, — произнес я, и призраки рассмеялись, оглушив территории громкими звуками.

Незнакомцы испугались, но в следующее мгновение встали в знакомые мне позы. «Стражники», — промелькнуло у меня в голове.

— Отличная шутка, но мы отсюда живыми уйдем, а ты вот — нет, — произнес первый.

— А мне кажется, он не шутит, — сказал второй.

— Струсил перед ребенком? — спросил светлый.

— Этот ребенок, наверное, говорит с ними, — дрожа, ответил он.

Но первый уже бросился в атаку, и я позволил призракам поиграть с ними. Победа явно была на стороне призраков, хотя незваные гости и пытались отбиваться. Но тут я почуял знакомый запах. «Тод. А что он тут делает?» — подумал я. На поляну пришли ещё трое и влезли в бой. Я взглянул в глаза бывшего друга, и он тоже посмотрел на меня. В его глазах читалось то, что это был его долг. Но призраки стремительно вытесняли их всех. Я приказал им отступить на несколько секунд и заговорил:

— Даю последний шанс убраться, или в вечных муках будете скитаться, оставшись здесь.

Все стражники переглянулись и бросились отступать.

— И не смейте возвращается, а то проклятий вам не избежать, — произнес я, и снова раздался смех призраков.

Мы наблюдали, как они уходят, и разговаривали о том, как здорово мы придумали их напугать.

 

День сменился ночью, и я пошел спать. Как же мне хотелось вновь увидеть Артура! Я лег на кровать и сжал его цепочку. Воспоминания захватили меня с новой силой, и я погрузился в них. Проснулся я рано и снова принялся скитаться из угла в угол. К обеду прилетела Галя.

— Здравствуйте, — поздоровался я.

— Привет, — весело проговорила она.

— Я что-то сделал?

— О, о тебе весь наш маленький отдел твердит. Ты прогнал главаря стражей, да и так, что он до сих пор трясется. Поздравляю, ты достиг повышения. Теперь ты вправе взять ученика, но, увы, учеников пока что нет. Как будут, я тебе пришлю.

— Спасибо, не стоит, есть и более опытные в моем деле.

— Не скромничай. А, и кто этот мужчина, что был с тобой?

— Какой?

— Он ушел несколько месяцев назад

— Это мой друг.

— Милый, друзей в нашем деле нет. Есть коллеги и враги. Все, кто не обладает такой же магией, как ты, это враги.

— Почему?

— Они нас не любят, милый, будет лучше, если он будет жить там, а ты тут.

— Но может…

— Постой, — перебила она. — Ты привязался к этому человеку, понимаю, но такая привязанность может погубить его и тебя. У нас так умерло два лучших специалиста, и я не хочу тебе такой судьбы, и да одна из-за мужчины — эх, она была такая хорошенькая, — а второй из-за стражника. Ну, конечно, потом этот стражник сам погиб, но суть не в этом. Нас и так мало, и я предпочитаю, чтобы вы все жили долго, хотя, может быть, и не так счастливо. Но это отгородит тебя от бед. Вот взять тех, с кем ты учился в школе… Эх, убили половину, они даже не отучились нашему мастерству.

— А как же появляемся мы, если не…

— Это не помогает, наш вид рождается исключительно среди людей, которые даже не причастны к магии. А остальные поддерживают род именно этим.

— Ого, какое отличие.

— Так ты меня понял, милый?

— Да, мне нужно перестать общаться с тем мужчиной. А не легче перевести меня?

— Я бы перевела, но ты тут так хорошо справляешься. Никто так не мог здесь справляться. Ну, я пошла, вскорости приду, принесу подарок.

— Пока.

— Пока, золото, — и она исчезла.

Я стал обдумывать ее слова, а правда ведь, Грачу будет лучше там, чем здесь. Я эгоист, если держу его здесь. У него там много друзей, может быть, семья. А я заставляю его возвращаться.

Я взял листок и начал писать:

«Привет, Артур.

Я видел на днях одного человека который переменил мой взгляд на мир. Я много стал размышлять и понял, что больше не в силах тебя держать. Приходит время, когда все-таки приходится расстаться. Спасибо тебе за все. Я никогда не забуду о тебе. Ведь ты все-таки мой первый друг в этом мире. Но я прошу тебя, не возвращайся. И я возвращаю то, что принадлежит тебе».

Я отдал письмо с цепочкой призраку и приказал доставить Грачевскому. Призрак улетел, обещая доставить. И я, довольный собой, пошел проверять город. Через пару дней призрак прилетел и сообщил, что доставил.

— Спасибо большое, — сказал я

— Ваши приказы для меня закон, дабы я мог остаться в этом мире.

— Ты хочешь что-то взамен?

— Нет, ничего. Мне хватает того, что я каждый день вижу солнце.

— Хорошо, но если что-то захочешь, может, я это выполню.

— Спасибо.

Через неделю пришло письмо от Грача:

«Привет, Артем.

Что, черт побери, тебе взбрело в голову, все же так хорошо было? Давай я приеду, и мы обсудим все. Если я что-то сделал не так, прости.

Грачевский».

«Мой страж.

Не надо приезжать, наши отношения в прошлом, я прогнал твоего начальника, и он явно захочет мне отмстить. Не волнуйся, я справлюсь, но ты не должен быть рядом со мной. Это опасно. Не пиши мне больше, я не отвечу».

И это письмо я отправил. И снова призрак вернулся, сообщив, что доставил его. Грач не писал, и это было к лучшему. Все слова застревали в горле, и я бы не смог ему ответить. Ведь желал, чтобы он вернулся. Но я понимал, что с Артуром, Мартином и Маркизом все кончено. И я не хотел им зла. Да я был очень благодарен Грачу за то, что обучил меня зельям. А Мартину с Маркизом за то, что были рядом, когда это было нужно. Я был благодарен им за их преданность. И я надеялся, что они будут счастливы, найдут себе друзей, а я буду помнить их и тихо радоваться. Может, это глупо, но Галя права, в нашем деле нет друзей. Есть коллеги и очень много врагов. В скором времени у меня появится ученик и я научу его тому, что сам знаю. А потом мой ученик пойдет в свой город, и так они будут сменятся, может, не так часто, но я уверен: у меня получится учить. Я уверен в себе, и это главное. А к одиночеству и отсутствию людей я привыкну. Призраки — вот кто мои друзья, а остальные делятся всего на две категории.

* * *

Прошел ещё месяц, и Галя прилетела с каким-то мальчиком.

— Привет, золото, — сказала она, обнимая меня.

— Привет, — ответил я.

— Вот это подарок и медалька, — Галя отдала свёрток и повесила мне медаль на кофту.

— О, спасибо.

— Она означает, что ты достиг четвертого ранга и можешь обучать. Итак, первый твой ученик, — торжественно произнесла она.

— Спасибо, — я взглянул на парня, он выглядел таким испуганным и одиноким.

— Захар, — представила его Галя. — Ну ладно, привыкайте к друг другу.

— А он же…

— Возраст не имеет значения, — и она исчезла.

— Я Артем Томсон, — представился я, протягивая руку.

— Захар Тишкин, — ответил тот, отвечая на рукопожатие.

Я пожал ее и встал как вкопанный. Что же делать?

— А чему ты меня будешь учить? — спросил он.

— Ты видишь их.

— Кого? — Захар побелел.

— Слушай меня внимательно и ничего не бойся, ок?

— Ок.

— Нас очень мало, так как нас стремятся уничтожать, и мы рады, что ты пополнил наши ряды. Наша работа трудна, мы одиноки, но пока ты учишься, я составлю тебе компанию. Мы разговариваем с призраками и защищаем людей от них. Хотя все остальные нас боятся и стараются обходить стороной. В нашем деле есть только коллеги — это те, кто обладает схожей с тобой магией, и враги — это все остальные. Я уверен, ты быстро ко всему привыкнешь и всё поймёшь. Теперь мне надо понять, что ты умеешь.

— П-п-при... призраки, — заикаясь, произнес мой ученик. — Я их не вижу и, наверное, это ошибка.

— Я тоже так раньше говорил. Пойдем, я дам первый урок.

И мы пошли в лес делать корзинки и шалаши. Он оказался очень умелым, и после того, как я показал ему, он повторял все в точности и не разу не ошибался. Когда мы шли к моему дому, я сказал:

— Ты молодец.

— Правда?

— Да, завтра мы разберемся, что можно есть в лесу, а пока говори, что бы ты хотел на ужин.

— Пиццу, а как ты ее достанешь?

— Просто нам в этом деле помогут призраки.

И уже через пять минут у нас была пицца. Мы живали, запивая еду газировкой. Мой ученик испугался, когда увидел Билла, севшего с нами.

 

Следующий месяц мы провели в лесу. Никто не совался в наши края, и вечерами мы снова возвращались в дом. И как-то в один из вечеров я решил открыть сверток.

— Не хочешь осмотреть город, в котором ты находишься? — спросил я.

— Хочу, — сразу ответил он.

И они с Билли пошли осматривать его. А я открыл свёрток, там было: мыло, шампунь, шоколад, новая одежда и блокнот. Я убрал все это в свой ящик, который сделал сам, и пошел гулять по городу, жуя шоколад. Вечер был холодный, чувствовалось, что зима только набирает свои силы. Снега здесь было немного, из-за этого бояться, что дома завалит, не приходилось. Я увидел своего ученика. Он стоял и что-то пытался сделать.

— Что делаешь?

— Пытаюсь вызвать призрака.

— Этот процесс не так проходит.

— А как.

— Завтра я тебе объясню.

— А почему не сегодня?

— Не будешь слушаться, отправлю весь месяц собирать ягоды, плести корзины и делать шалаши.

— Хорошо.

— Идём, сделаем обход.

— А призраки нам попадутся, которых можно прогнать?

— А кто его знает.

И мы пошли. Сделав все дела, мы вернулись в дом и уснули. На следующее утро после того, как я прогнал призрака, мы отправились на поляну.

— Итак сегодня последний важный урок на остальное время. У нас осталось месяца два. Ты будешь закреплять все и прогонять призраков, а в конце будет экзамен.

— Понятно.

— Ты должен подумать, кого хочешь вызвать, потом попросить этого призрака спуститься.

— А если я не знаю, кого вызвать?

— Не перебивай. Если же у тебя нет идей, то представь кучу призраков и посмотри, кого бы ты хотел вызвать из них. Понятно?

— Да.

— Ну тогда давай, — сказал я, беря его за руку, как делал мой учитель.

Он сосредоточился, и я увидел его глазами толпу призраков. Он осматривал их, а потом подошёл к одному из них и попросил спуститься на землю. Призрак покорно кивнул и исчез. И мы его увидели.

— Вау, здорово.

— Теперь прикажи ему что-нибудь, — сказал я.

— Принеси шоколад.

И призрак исчез, а потом появился с шоколадом.

* * *

Захар стал очень самостоятельным, он часто не слушал меня и делал что хотел. Он не занимался своими обязанностями, а все выпрашивал у призраков чего-нибудь. Меня это начинало бесить, и я одним из морозных вечеров заставил его сесть рядом со мной.

— Нам нужно поговорить и очень серьезно.

— Я тебе мешаю? — грубо сказал он.

— У тебя остался месяц, ты должен вернуться к работе. Заняться очищением города от нежданных призраков и…

— Мне это не интересно, — перебил он. — Ты, малявка, мне не указ.

— Это твоя работа, и ты должен научится ее выполнять на совесть, — сказал я, игнорируя его оскорбление.

— Ты меня спросил, хочу ли я этого?

— Меня никто не спрашивал. Мне дали учителя, обучили и отправили сюда, и я уже несколько лет служу компании. Это мой долг и твой тоже.

— А не легче ли перебить всех людей, дабы призраки правили миром?

— Тогда они убьют и тебя. Если ты так продолжишь себя вести, я поставлю щит и призраки не будут приходить к тебе по твоему зову.

Он надул губы и посмотрел на меня.

— Завтра твой день предварительного экзамена. Ты сам должен будешь защитить город. А то как ты выступишь перед Галей и другими членами комиссии?

— Хорошо. На этом все.

— Да.

И мы легли спать. Утром я сказал, что ухожу. А сам принялся за ним следить. Он отогнал призраков, поделал корзинки, пособирал ягоды. Потом сделал шалаш, отогнал ещё призраков и ночью пошел спать. Наутро я тоже не пришел, и Захару вновь пришлось заниматься всей работой. Так прошла неделя, и на рассвете я вернулся.

— Где ты был? — произнес он.

— Ты хорошо постарался, молодец. Я думаю, что уже можно пригласить комиссию и пройти экзамен.

— Мне было скучно и одиноко. Что экзамен? Я не хочу уходить от тебя. Хочешь, я буду делать все, что ты захочешь, но только не…

— Это твой долг, — перебил я. — Да, скучно, но у нас есть призраки, которые не дают сойти с ума. Я уверен, у тебя будет все хорошо.

— Но...

Его перебил прилетевший призрак, сообщивший, что Грач здесь.

— Я приду сейчас. Подожди немного.

И я вышел отправившись ко входу.

— Что ты здесь делаешь? — прошипел я, стараясь скрыть радость.

— Неужели ты не рад меня видеть? Да, задержался немного, — ответил Артур.

— Пожалуйста, уходи, сегодня придут с минуты на минуту мои управляющие, я не хочу, чтобы они тебе видели. Да и наша дружба, страж, в прошлом.

— Почему ты так говоришь. Артем, что стряслось?

— Страж, уходи.

— А это кто? — спросил Захар, ослушавшейся моего приказа.

— Артем, — с нажимом произнес Грач, не обращая на вмешавшегося Захара внимания.

— Этот гость уходит, — сказал я, поворачиваясь к ученику. — По-хорошему или по-плохому.

— Артем.

— Прощай, я желаю тебе счастья подальше отсюда, и не смей больше приходить, страж.

Артур печально посмотрел на меня, а потом кивнул.

— Друзья навсегда, — произнес он.

— И даже расстояния и время не помеха, — добавил я. — Прощай, страж, и знай: я всегда приду тебе на помощь.

— Прощай, мой ученик, и я тоже приеду на помощь при первом зове.

И он ушел, оставив нас в тишине.

— Почему ты называл его стражем, а он тебя учеником? — спросил Захар.

— Он был моим учителем в том мире и моим стражником в этом и даже обучал меня здесь, в этом городе, пару месяцев. Только не говори это никому. А не то я тебе съем.

— Тем, кто тебе сюда привел? Я буду молчать.

— Да, но мы стали друзьями. Эту дружбу я старался порвать, но она не рвется, увы.

— Так это же хорошо.

— Это может погубить и меня, и его. Идём, я расскажу одну историю о дружбе стража и говорящего с ними.

— О, давай.

— Это грустная история, и я надеюсь, Билл мне поможет.

И мы ушли в дом. Я не сказал ему, что экзамен завтра. Ну и ладно, пусть отдохнёт.

 

На рассвете пришла Галя и двое человек. Захар, дрожа, стоял перед ними.

— Привет, как учеба? — спросила Галя.

— Хорошо, но я ещё не готов, — сказал Захар.

— А мне Артем сказал, что готов, и сегодня ты летишь с нами. А если он тебя все-таки не научил, то его ждет серьезное наказание.

— Я постарался обучить всему, что знаю сам. Я говорил вам, что у меня ещё слишком мало опыта, — произнес я.

— Это неправда, — ответил Захар.

— Ну ладно, пошли, — сказала Галя.

— Я чую запах, чужой запах, — произнес один из мужчин.

— Здесь кто-то был? — спросила она.

— Были гости, но Захар отважно прогнал их, — ответил я.

— Я, — начал говорить он, но я толкнул его локтем. — А, вспомнил, да, но это не было так героически.

— О, молодец, — ответила Галя и взяла его за руку. — Я ещё вернусь, дабы поговорить с вами о вашем ученике.

— Хорошо, до встречи.

Они ушли, и я стал заниматься обыденными делами, хотя запах Грача был так близко. Неужели он меня ослушался и не ушел? Это же плохо кончится. Не успел я подойти к дому, как на меня что-то свалилось, я стал вырываться, но тугие узлы все сильнее связывали меня. Я приказал призракам защищать город любой ценой и отключился.

* * *

Проснулся я в подвале, на старом железном стуле. Серые стены пугали, но я осматривал его и при этом пытался высвободить руки.

— Проснулся, — произнес знакомый мне голос, и я поднял глаза на входящего парня, с темными волосами.

— Что вам от меня надо? — спросил я.

— Не пытайся выбраться и даже вызвать их. Это место защищено, — ответил собеседник, наблюдая за мной.

— Что вам нужно?

— Ты унизил нас.

— Когда?

— Он не помнит, за такое тебя надо наказать. А ещё за то, что морочишь голову нашим людям.

— Кому? Как наказать?

— Грачевскому. А это решит Вольтозар.

— Вы сами пришли на ту территорию которая принадлежит призракам.

— Вы очень много места стали занимать. Может, Галя одумается после смерти третьего, что поле действий нужно сократить и позволить нам строить то, что мы хотим.

— Вы обречете себя этим на смерть; призраки не дадут вам там находиться или, что ещё хуже, могут начать нападать на людей.

— Отличные шутки, ну, мое время развлекать тебя вышло.

После его слов в подвал зашёл главарь. У него что-то странное было в руках. Явно просто так мне умереть не дадут. Он подошёл к моему стулу и взял меня за голову.

— Доигрался? — спросил он

— Мы же все живём в одном мире, почему мы не можем дружить?

— С вами, с теми, кто проклятье всех, ну уж нет, — произнес он и прижал к моей руке непонятный предмет. Он ударил меня током, и я на миг чуть не потерял сознание, но мне не дал удар по щеке. И даже два зуба вылетели. Эта штука задела мою шею, и я испугался.

Вдруг пришел какой-то парень и пригласил Вольтозара куда-то пройти. Мои пытки откладывались. Значит, было время собраться с духом.

— Радуйся, твоя смерть отложилась, — гневно произнес он. — Накорми нашего гостя, я не хочу, чтобы он от голода здесь сдох, и да, сними браслет, а потом тащи его.

Парень кивнул и когда главный ушел, он с состраданием посмотрел на меня.

— Пожалуйста, не дергайся, я не хочу причинить тебе ещё больше вреда.

— Я буду выполнять все ваши указания. Куда мне деваться.

Он подошёл и развязал меня, я отдал ему браслет и потёр запястья. Рука горела огнем, и я надеялся, что моя гибель перенесется на куда более длинный срок.

— Я Джек, — произнес парень, протягивая мне одежду.

Я отошёл в угол и переоделся. Потом мы пошли в столовую; он не отпускал моей руки, а я опирался на него, потому что не было сил передвигать ноги. Я осматривал всех и, когда проходили мимо окна, взглянул в него.

Мы прошли в просторный зал со столами, и Джек заказал поесть. Ели молча, он не сводил с меня глаз. А я не мог поверить, что мне конец, и размышлял только над этим.

— Знаешь, если бы ты тогда не помешал бы нам, то ты мог бы жить.

— Это мой долг — защищать свой мертвый город.

— Поел? — грубо сказал он.

— Нечего на меня злиться, ты же тоже выполняешь свой долг с честью.

— Да.

— А почему я не должен?

— В этом есть смысл, — произнес он, когда мы отдали подносы. — Мне нужно кое с кем встретиться, ты можешь посидеть в моей комнате и никуда не рыпаться?

— Мой браслет у тебя, куда я денусь? Я в твоей власти. Но прошу, закончи мою жизнь без мук.

— Я не вправе это решать.

— Дай мне стекло, скажешь, что я разбил стакан, а ты не успел среагировать.

— Прости, не могу, — произнес он, открывая дверь. Потом он дал мне приставку, взял какую-то вещь и ушел. — Я быстро.

Я стал ходить по комнате, но в ней не было ничего острого. В комнату зашли, и я испуганно взглянул на гостя. Это был Маркиз.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он меня.

— Жду своей смерти, — ответил я.

— Как смерти?

И я пересказал ему все.

— Я помогу тебе.

— Не надо, ты сделаешь только себе хуже, иди.

И Маркиз с грустной улыбкой ушел.

— Ну как ты? — спросил Джек, заходя в комнату через пять минут.

— Как я могу себя чувствовать в плену?

— Знаешь... А как тебя зовут?

— Имена важны ли в этом мире?

— Важны, наверное, — и он почесал затылок.

— Артем.

— Так вот, Артем, похоже ли это на тюрьму?

— Для вас всех нет, но для привыкшего к одиночеству и простору это тюрьма.

— Идём, тебе пора возвращаться, — сказал он с грустью.

— Опять в тот подвал?

— Да.

— Позволь хоть последний раз на солнце посмотреть.

Он принял задумчивое выражение, но всё-таки повел меня на улицу. Я наблюдал, как солнце заходит и наступает ночь. Меня привели в подвал, он взял веревки и указал на стул. Я обреченно вздохнул и пошел выполнять приказ.

— Хочешь, я верну тебе браслет?

— Лучше спрячь его подальше от этого места, а потом, если я останусь жив, скажи, где он. Сразу, как спрячешься.

— У тебя осталось ещё одно желание, — сказал он и ушел.

На рассвете пришли мой мучитель и Джек.

— Как спалось? — ехидным тоном спросил главарь.

Я не ответил.

— Так мы гордые, — он прижал эту штуку к моему горлу, но тут ему позвонили и он отошёл.

Джек быстро подошёл ко мне:

— Горный хребет Йонга, — произнес он, а потом опять отошёл.

Я кивнул и взглянул в потолок.

— Ну, так на чем я остановился... А, вспомнил.

Главарь прижал эту штуку ко мне, и разряд ударил. Меня затрясло, но я сдержался. Они не услышат моих криков и не увидят слез.

— За то, что так нас унизил, — произнес он, и последовал новый разряд.

К тому времени, как он ушел, на мне не осталось живого места, все болело.

— Ещё два дня, — произнес он. — Принеси ему корку старого хлеба. Пусть погрызет.

— Хорошо, ответил Джек.

И они ушли, я долго сидел в тишине, стараясь развязать тугие узлы, но все было бесполезно. Все-таки я умру здесь. Дверь открылась, и на пороге появились Маркиз с Джеком.

— Да не волнуйся ты, я знаю, как обращаться с пленниками, — говорил Маркиз.

— Ну вот и отлично. Если что, звони, — сказал Джек и остановился в проеме.

Маркиз вошёл в подвал и с невозмутимым видом поставил стакан с водой и хлеб на пол и принялся вытирать струйки крови, сильно нажимая на ранки. Джек понаблюдал, а потом ушел.

— Прости, — произнес Маркиз — Как ты? — отвязывая мои руки, спросил он.

— Ещё два дня, и все. Поскорее бы.

— Да что ты так за смертью гонишься, — сказал он, всовывая мне стакан и хлеб.

Я посмотрел на еду, а Маркиз вытирал последние струйки на моих ногах. И, доставая другую тряпку, промокнул мне лоб.

— Ты ешь. Завтра будет только вода.

— Маркиз, можешь исполнить последние мои просьбы?

— Смотря какие.

— Когда появится тот, кому принадлежит браслет, веди его на Йонга.

— Хорошо, там он спрятан?

— Да. Второе: отвернись, пожалуйста.

— Зачем?

— Отвернись, пожалуйста, — доедая хлеб, произнес я.

— Ну ладно, только глупостей не совершай, — и он отвернулся.

Я тихонько разбил стакан и, подложив тряпку, начал резать себя.

— Эй ты, что творишь? — Маркиз развернулся и бросился ко мне, но я уже отходил к другому углу. — Не делай глупостей.

В комнату вошли. Я увидел Джека, он быстро побежал к нам, а я сделал надрез ещё глубже. Маркиз все-таки выхватил у меня этот осколок, но я уже терял сознание, надеясь, что умру.

Я слышал, как Джек кричит на Маркиза, но потом извиняется и говорит, чтобы тот уходил.

Тьма поглотила меня, и я уже не помнил ничего. Я оказался в окружении призраков.

Как же хорошо... Но меня резко выдернули из этого состояния. Я стоял перед Галей, та была бледна. Я узнал своего ученика и моих призраков.

— О боже, Артем, что же стряслось? — произнесла Галя.

И я рассказал им все. Галя и другие воинственно взглянули вдаль, а потом Галя сказала:

— Покойся с миром. Спасибо тебе за службу.

И я вновь ушел во тьму. Но перед этим я услышал голоса призраков, которые следили за друзьями.

«Мы будем следить за ними и помогать, если понадобится».

Во тьме я провел, как мне казалось, долгое время, но вот я почувствовал тяготение к земле, я поднялся и увидел свое тело на койке, окружение приборами. На стуле сидел Джек, которого отчитывал главарь.

— Он не просыпался уже месяц, — произнес Джек.

— Ты в этом виноват, он должен был умереть в муках, — кричал главарь.

— Этот человек не нанес нам вреда.

— Так ты его защищаешь?

— Никак нет, но я верю Артуру, что мальчик только выполняет свой долг.

В комнату вошёл Грачевский. Он оглядел присутствующих, сел на край кровати и взял меня за руку. У меня перед глазами появились кнопки «Жизнь» и «Смерть», но я продолжал наблюдать за ссорой.

— Грач, твоя привязанность к ним не доведёт... — начал главарь.

— Заткнись! — выкрикнул Артур. — Ты убил мою невесту, а теперь его, как же вас я ненавижу!

— Нечего кричать на меня, этот мальчик пошел против меня, как и твоя подруга. Ты знаешь, я сдерживаю обещания, а они встали у меня на пути.

— Вы хотели строить свои здания там, где живут призраки, конечно, они должны были их защищать.

— Артур, если он очнётся, то я дам вам раз поговорить, но знай: ему уготована смерть, и ты меня не заставишь его отпустить.

— Галя тебе этого не простит. Он был лучшим ее сотрудником.

— Я ей много раз говорил, что надо уменьшить область действий, но она не слушала, так пускай пеняет на себя, — и главарь ушел, оставив Артура и Джека в комнате.

— Мне очень жаль, — произнес Джек.

— Жаль? Вам никогда их не жаль! — выкрикнул Артур.

— Знаешь, если он очнётся, то я его спрячу. Я сделаю так, чтобы поменять паспорт и изменить ему внешность. Этот мальчик мне нравится.

— Не лжёшь ли ты?

— Даю клятву, что никто не узнает, где он, даже ты. Но ты должен будешь обещать.

— Что?

— Что не будешь искать его. Его жизнь начнется с чистого листа, для всех он будет мертв.

— Обещаю, только и ты выполни свое обещание, — и Артур обнял меня, а потом ушел.

 

Я выбрал кнопку «Жизнь» и через пару дней уже очнулся.

— Пожалуйста, закрой глаза, — произнес Джек, что-то вкалывая мне. — Ты вроде как умрёшь на некоторое время, это нужно, поверь мне.

И я и правда погрузился вновь во тьму.

* * *

Когда я проснулся, то был в совсем другой комнате. Посмотрев на часы и календарь, я понял, что прошло больше двух месяцев.

— Проснулся, — произнесла какая-то девушка, — Не вставай, Феликс, ты ещё слишком слаб.

— Кто вы? — спросил я, понимая, что моя жизнь началась с начала.

— Я Маруся, — произнесла девушка и начала меня кормить.

После того, как я все съел, она ушла, сказав, чтобы я не вставал. Она приходила раза три в день, а единственным моим развлечением было смотреть в окно. В зеркале напротив я увидел незнакомое лицо: парня со светлыми волосами, чёрными глазами, аккуратным носом и тонкими губами.

В один из вечеров, когда Маруся ушла, ко мне зашёл Джек, он закрыл дверь и окна.

— Ну как ты, дружок? — спросил он.

— Где я? Что происходит?

— Сейчас я расскажу о тебе. Ты Феликс Кангор, родом из Англии, у тебя есть три брата. Приехал к нам на курсы ремесленников-свилестров. Это ремесло, в котором делают изящные вещи при помощи волшебства, — произнес он и указал на мое старое кольцо. — Кангоры согласны тебя принять, но тебе и правда надо выучиться этому ремеслу. Занятия через месяц. Пока тебе надо окрепнуть.

— Хорошо, спасибо вам за все. Но можно задать вопрос?

— Почему я помог тебе? Я увидел в тебе своего младшего брата, он тоже некогда умер под пытками, и я не хотел тебе такой участи. Когда ты окрепнешь, я дам тебе ключи от дома и деньги. Моя подруга укрывает тебя, но она сильно рискует.

Утром я сам пришел в столовую и ел с Джеком и Марусей. Весь оставшийся месяц я помогал по дому.

И вот настала пора уезжать. Только я хотел телепортироваться по адресу, как меня остановил Джек и, накинув платок мне на голову, произнес:

— С тобой хочет поговорить в последний раз Артур, но ты не открывайся ему, ок?

— Ок, — кивнул я.

И через минуту ко мне подошёл Грач. Он обнял меня.

— Я очень рад, что ты жив, — произнес он.

— Как я рад тебя видеть. Мы встретимся ещё?

— Нет, твоя жизнь, Артем, уже другая.

— Расскажи, как ты?

Мы разговаривали долго, но вот настало время расставаться. И я отправился по адресу, понимая, что это была последняя наша встреча.

Также, кроме кольца, у меня был еле заметный браслет, при помощи которого я слабо, но мог общаться с призраками. Джек снял мне двухкомнатную квартиру. Я прошел на кухню. Черный диван занимал большое пространство, стол, который стоял перед ним, был сделан из дерева. Черная же кухонная мебель занимала всю стену от окна до двери. В гостиной были мягкий зелёный ковер, зелёный же диван и телевизор. Шкаф во всю стену с одеждой и записка:

«Вся одежда твоя, на полках написано, что для чего».

И правда, на верхней полке был приклеен листок с надписью «Повседневная», на второй «Вечерняя», а на третей «Праздничная». Дальше я оказался в спальне. Большая кровать, мягкий ковер. Эта квартира мне очень понравилась.

На кровати лежала одежда с запиской:

«Это школьная форма, уроки проходят в доме напротив, выгляни в окно спальни и прочти вывеску «Подарки на все случаи жизни». Зайди туда и скажи, что к мистеру Фортону, мол, мистер Кангор. Удачи».

Я лег на кровать и уснул.

* * *

Утром я умылся, надел форму и пошел в тот магазин.

— Здравствуйте, чем-то могу помочь? — спросила продавщица.

— Я мистер Кангор, пришел к мистеру Фортону.

— Покажите.

Я показал форму.

Девушка кивнула и, закрыв дверь и повесив табличку «Перерыв», повела меня вглубь магазина.

— Вот сюда, — указывая на дверь, сказала она и ушла.

Я постучался, открыл дверь и очутился в большом зале, где за столами сидели много ребят. Они и учитель сразу замолчали и посмотрели на меня.

— О, мистер Кангор, мы рады вас видеть, как ваше здоровье? — спросил учитель.

— Хорошо, — ответил я.

Все зашептались, поворачивая на меня головы.

— Итак мистер, расскажите нам все, что вы знаете о нашем ремесле.

Я вышел к доске и встал. Тут появился призрак.

— Я помогу, не волнуйся, просто повторяй за мной.

— Хорошо, — мысленно произнес я.

— Он ничего не знает, — рассмеялся один пацан, и засмеялись все.

— Я просто вспоминал.

— Вспомнили? — спросил учитель.

— Да, я могу начать?

— Конечно.

И я рассказал все то, что говорил мне призрак. Все ребята были в шоке и даже мой учитель.

— Вы много знаете, а практика у вас была? Вы умеете создавать вещи?

— Не разу не пробовал, — произнес я.

— Садитесь.

И урок начался. Я быстро стал самым лучшим в классе и выучил все то, что говорил мне призрак.

Я вел довольно разгульный образ жизни, но о нем и о приглашениях на разные сомнительные мероприятия, думаю, рассказывать не стоит. На экзамене я показал высший балл, и мне выдали аттестат. Все смотрели на меня с завистью, ведь я единственный, кто выбрался из этой школы за год, хотя многие здесь просидели больше пяти лет. И я отправился в Англию к своей новой семье.

* * *

Дом встретил меня не очень приветливо, он выглядел темным, так как его скрывали деревья. Я подошёл к черной двери и постучал, мне дверь открыла светловолосая женщина.

— Привет, сынок, — промурлыкала она. — У нас гости очень важные.

— Привет, мам, — ответил я и обнял ее, подыгрывая перед гостями.

— Ой, ты стал говорить совсем как русские, ну да ладно, это даже мне больше нравится. Идём, твой отец и братья тебя ждут.

Она закрыла дверь, и мы пошли по темному коридору. Вошли в красную дверь и очутились в гостиной светлых тонов. Там был диван, на котором сидел мужчина и три парня, и три кресла, на двух из них расположились знакомые мне лица: главарь-страж и Джек.

— Сынок, — произнес мужчина и, встав, подал мне руку, — мать, ты что сыну не несёшь еды, а то он опять покинет отчий дом.

— Я рад снова приехать сюда, — произнес я, пожимая всем руки.

— Почему покинет? — спросил главарь, когда женщина усадила меня в кресло и дала сырников, а сама устроилась рядом и не сводила с меня добрых глаз.

— Мой сын очень любит учится, да и вам я не обязан отчитываться, — произнес мужчина.

— И где же вы учились, молодой человек? — произнес главарь-страж.

— В России, — ответил за меня отец.

После длительного разговора гости все же собрались уходить, и женщина пошла их провожать. В комнате воцарилась тишина, и только когда женщина вернулась, мужчина заговорил:

— Привет, Феликс, мы рады, что ты здесь в целости и сохранности. Я Григорий Кангор.

— А я, — произнес парень с голубыми глазами, — Алексей Кангор.

— Я Дмитрий, — сказал зеленоглазый.

— Костя, — ответил третий шатен.

— Лиза, — ответила женщина, — можешь называть меня мамой, так будет лучше, если ты привыкнешь.

— Ты же понимаешь, что не просто так здесь, — сказал Григорий. — Ты должен что-то отдавать, дабы получать взамен наше покровительство.

— Я знаю мастерство свилестров.

— О, это отлично, новые вещи, — произнесла Лиза.

— Ещё что-то? — с нажимом произнес Григорий.

— Я умею готовить и могу прибираться.

Все жители дома хмыкнули, а я стал рассматривать их украшения. Все мужчины были стражами, я повернулся к Лизе, но ничего не увидел.

— Мое украшение скрыто, — произнесла она. — А ты кто по профессии?

— Мастер свилестров.

— Не густо, — произнес Алексей.

— Я амфина, — произнесла Лиза, но, заметив мое непонимание, разъяснила: — Говорящая с призраками.

— Ого, но их же не любят стражи.

— Из-за этого не болтай, а то плохо будет, — произнес Дмитрий.

— Хорошо, — покорно ответил я.

— Я чувствую в тебе родное, почему же? — спросила Лиза и закрыла глаза.

Я призвал призрака и, когда она открыла глаза, то стала через него передавать слова. Я попросил ее оставить мой дар в тайне.

— Почему вы так друг на друга смотрите? — спросил Костя

— Тебе показалось, — ответила мать. — Идём, я покажу твою комнату.

И я зашагал за ней. Мы шли по коридору, пока не упёрлись в такую же дверь, как и в гостиной. Она остановилась, не давая мне зайти.

— Из-за этого тебя ищут, Артем? — спросила она.

— Да, пожалуйста, не называйте меня так.

— Хорошо, я скрою твой запах от всех, хотя он и так слаб, очень слаб. У тебя нет браслета?

— Да.

— Теперь понятно, иди отдыхай, сынок, — и она меня обняла, а потом ушла.

Я зашёл в маленькую комнатку. Там были шкаф, кровать, стол с книгами и окно с большим подоконником. Я разделся и лег в кровать, и мне сразу приснился сон о моей прошлой жизни.

 

Утром я встал рано, в семь, и тихо зашагал, ища кухню.

— Что-то потерял? — спросил меня Алексей.

— Во сколько завтрак? — спросил я. — И доброе утро, — я улыбнулся братьям, но их угрюмые лица выражали ко мне ненависть. Они окружили меня.

— А давайте наподдаем ему, — сказал Костя.

И я уже подумал, что мне конец, как раздался голос Лизы.

— Мальчики, не ссорьтесь, нечего брата обежать.

— Он нам не брат, — хором произнесли братья.

— Он под моей защитой, и я не позволю его обежать, — возмутилась она. — А теперь все завтракать.

На завтраке мы все молчали, но к концу трапезы Григорий сказал:

— В школе надо распространить радостное известие, что к вам вернулся ваш блудный брат. Я, со своей стороны, попытаюсь проделать то же самое в отделе.

— Почему мы... — начал Лешка.

— А вы, молодой человек, должны доказать, что вы умеете делать красивые вещи. Можете использовать для этого библиотеку и другие общие комнаты.

— Хорошо, — ответил я.

— Сегодня будут, наверное, гости. Вы знаете, что делать.

Мы все кивнули. Я стал помогать Лизе убирать со стола. Потом занялся работай. Я решил создать зеркало, так как мать жаловалась, что у них всего одно. Работа была трудоёмкая, и к вечеру я завершил ее. Я вышел в столовую, там уже все собрались.

— А мы думали, ты не придешь, — сказал Лешка.

— Ты выглядишь усталым, — испуганно проговорила Лиза.

— Я закончил, — произнес я и показал всем зеркало, украшенное разными камнями и золотом. Все ахнули от изумления, а я сел и набросился на еду.

— Молодец, но не перегружайся, а то аж побелел, — сказал отец.

— Я просто хотел вам это сделать именно сегодня, — ответил я.

— Так эти вещи делаются не за один день? — спросил Дмитрий.

— От двух до трех и даже больше, — кивнул я.

— Не перенапрягайся, — сказала Лиза накладывая мне добавки.

Следующим вечером к нам должны были прийти гости. Я очень нервничал, так как боялся за то, что не поведу себя как надо, и меня раскроют, но страхи отогнал прочь.

 

Я подошёл к маме, она встречала гостей. Я здоровался со всеми и провожал их в столовую. Все смотрели на меня косо и с каким-то недоверием, но я старался выглядит непринужденно. Я выучил всю биографию семейства перед их приходом и мать меня сама протестировала. Все собрались за столом и начали разговаривать, но тут встал пожилой дядя Кеша.

— Что-то я не припомню у тебя четвертого, Гриша.

— Я его скрывал, — произнес отец. — И теперь мы открыли вам тайну, — сказал он и обнял меня, а потом взял мать за руку.

— Долго же ты хранил ее, ну что же, за ещё одного стражника?

— Он не страж, — хмыкнул Лешка.

— Как не страж? — спросила тетя Роза.

— Милый, принеси то, что ты сделал вчера, — произнесла тихо мать, и я встал.

Взяв зеркало, я вернулся и отдал его матери, но отец взял меня за плечи и прошептал:

— Покажи всем красоту, — мы стояли в центре, и я покраснев, показал зеркало. Все ахнули от восторга.

— Это сделал мой сын, — гордо сказал Григорий.

— Молодец, — сказал дядя Кеша.

Разговор зашёл о моем даре, откуда он взялся и прочее.

Наконец этот вечер закончился. Я помог матери убрать со стола и пошел в свою комнату. Меня остановили братья.

— Да, вы что-то хотели? — спросил я.

— Завтра меня пригласили на вечеринку, — произнес Леша.

— Поздравляю.

— Так вот, я всегда ходил с братьями, следовательно, ты завтра тоже идёшь, но нам нужен подарок.

— Что же сделать такое маленькое, дабы успеть?

— Часы сможешь?

— Без механизма не смогу.

— Механизм есть, — сказал Костя.

— Завтра в обед покажешь, — добавил Алексей, и они ушли.

Всю ночь я просидел над часами и уснул только на рассвете.

 

— Вот что вы делаете? — возмутилась Лиза, входя в комнату.

— Крутые часы, — сказал Лешка, не обращая внимания на мамины восклицания.

— Милый, — произнесла мама, и я проснулся. — Идём спать, — и она мягко отвела меня к койке и положила на нее.

Вечером мы все стояли, выслушивая наказы отца, а потом вышли. Я подошел к Дмитрию.

— Дмитрий.

— А? — ответил тот.

— Можно попросить тебя кое о чём?

— Да.

— Ты можешь от меня не отходить?

— Хорошо, постараюсь.

И мы телепортировались и оказались около особняка, там нас встречал парень.

— Привет, Лешка, — произнес он.

— С днём рождения, Эндрю, — сказал Лешка.

— И снова с тобой свита, — рассмеялся Эндрю.

— Мы не свита, — сказал Костя. — Просто отец не отпускает нас поодиночке.

— Ладно, понятно, кто вы, а это что? — и Эндрю ткнул в меня пальцем.

— А это наш блудный брат, которого нам поручили, чтобы он опять не сбежал.

— Я учился, — попытался возразить я, но меня больно толкнул локтем Дмитрий.

 

На вечеринке были все стражники; я увидел и Джека, он оказался близким родственником семьи. Вечер был скучным, так как все развлечения были предоставлены для стражей, из-за этого я просто ходил за Дмитрием и терпел его компании. Я замечал, какого ужасного все мнения обо мне, потому что я не один из них. Но я выражал добродушие и сотворил части напольных часов. Наконец мы поехали домой, и я вздохнул с облегчением. Когда мы стояли перед домом, Лешка выдохнул:

— Крутая вечеринка была.

— Много развлечений, — произнес Костя.

— Отличная компания, — ответил Дмитрий, и все посмотрели на меня.

— Я одиночка, и такие вечеринки мне не нравятся, — просто сказал я. — Мне нужно набраться сил, я хочу сделать одну очень полезную и красивую вещь.

И мы разошлись. На завтраке Григорий расспрашивал нас о прошедшей вечеринке.

— Феликс, а если тебе все-таки попробовать в стражи? — спросил он меня после расспросов.

— Я не люблю стражей, — произнес я, а потом устыдился своих слов.

— Почему? — спросили все мужчины хором.

— Они причинили мне много вреда, но я не говорю о вас, вы очень хорошие люди.

— Ну ладно, твое прошлое нас не должно интересовать, — произнес Григорий.

И вновь они разошлись, а я сел в угол гостиной и начал колдовать. Вечером я услышал, как братья кого-то привели и как мать восклицала. Они вошли в гостиную, и я повернулся к ним. Часы были готовы наполовину.

— Ой, прости, милый, помешали, мы пойдем в столовую, — произнесла мать и вытолкала всех.

Я закончил с часами и пошел туда же.

— Ваш брат делает поделки, — рассмеялся Эндрю, и другие его поддержали, кроме братьев.

— А что такого? — спросил Дмитрий.

— Ну да, в семье не без урода, — ответил толстяк.

— А чем ты можешь похвастаться, кроме того, что размахивать руками, ногами и палкой, — выкрикнул я.

— Братишка, ты не сердись, но мы все это делаем, — сказал Костя.

— Ну, уродец, что ты возомнил о себе? — сказал Эндрю.

— Ещё так отзовётесь о моем сыне, я вас выгоню за порог, — сказала мать. — Пойдем, милый, покажешь, — и она повела меня из столовой, взяв печенье.

Мы шли по коридору, и я покраснел.

— Прости, мам, я повел себя плохо.

— Ты прав, они и правда могут делать только это, — сказала она, входя в гостиную. — Ой, как красиво, они работают?

— Да.

— Спасибо, всегда мечтала о таких часах.

Мы сели на диван, жуя печенья. Мама рассматривала часы. В комнату вошли, и мы обернулись — на пороге была вся компания.

— Отличное барахло, — сказал Эндрю. — Мы уходим, пока, мисс Кангор.

— Пока, — и Лиза встала и пошла за ними.

В комнате остались я и братья.

— Простите, что вспылил, — произнес я.

— Бывает, — произнес Лешка.

— У нас скоро день рождения, — сказал Костя.

— И мы хотим, что бы ты сделал и нам, — произнес Дмитрий.

— Что? — спросил я.

— Часы.

— Как ты не догадался?

— Так мы договорились?

— Хорошо, — ответил я, удивляясь, как они договаривают друг за друга.

И они мне дали детали.

— Что же, тебя неделя, — сказали они и ушли.

Три ночи я делал часы, лучше, чем у Эндрю. А днём я сотворял то, что нужно было дому. Я так уставал, что к концу недели ели таскал ноги.

— Ты не заболел? — спросила меня Лиза за завтраком в пятницу.

— Нет, — ответил я. — Просто немного устал, сидеть в четырех стенах.

— Так ты что сына не выгуливаешь? — спросил строго Григорий. Меня удивило, что он назвал меня сыном.

— Сегодня пойдем, — виновата произнесла она.

И все разошлись по своим делам. К обеду мать вывела меня на прогулку по саду, мы гуляли и дышали свежим воздухом. Прогулка и правда пошла мне на пользу. Теперь меня, как называл это Григорий, выгуливали в обед Лиза, а вечером братья, утром сам Григорий.

В их день рождения я подложил подарки под дверь. На самом деле братья родились в разные годы, но в один день. За завтракам они поблагодарили меня и спросили, когда у меня день рождения. Я сказал, что одиннадцатого февраля. "Это же через месяц", — понял вдруг я.

Вечером собрались друзья братьев, но я не участвовал в вечеринке, предпочтя уйти в свою комнату. Я сидел в комнате, сооружая новую вещь. Как в мою комнату вошли, это оказался Дмитрий с его другом.

— Эй а ты чего не веселишься? — спросил меня Дмитрий

— Спасибо, не хочу, — произнес, я подходя к брату. — Братишка, сегодня твой день, оторвись на полную.

— Ты точно не хочешь к нам присоединиться? И да, это мой друг Рома. Рома, это мой брат, творец Феликс.

— О, мне очень приятно познакомиться с человеком, который сделал те прекрасные часы. Я готов заплатить двадцать тысяч, дабы вы сделали мне такие же через неделю.

— Соглашайся, брат, а то ты единственный, кто не несёт денег в семью из мужчин.

— Хорошо, я прямо сейчас займусь этим, но конечный вид я должен делать у вас, и также попрошу половину денег вперед, — сказал я.

Рома дал деньги и написал адрес. Я вновь ночами делал часы, а днём вещи для дома. В воскресенье я пришел с Дмитрием к Роман,у и он быстро провел нас в гостиную.

— Мои родители уехали на полдня, надеюсь, хватит времени, — и он ушел за чаем.

Я нашел место в комнате и принялся колдовать, попросив Дмитрия соблюдать тишину. Через три часа часы, не похожие на те, что я делал раньше, стояли в комнате.

— Круто, — произнес Рома, отдавая мне деньги, даже больше, чем договаривались. — Сорок тысяч я тебе плачу за это, — ответил он на мой вопросительный взгляд.

И я пошел домой, а Дмитрий остался смотреть реакцию родителей.

 

Вскоре я стал популярным творцом, и мои вещи заказывали многие. Для дома мне больше нечего было делать, из-за этого я брался за приносящие большую прибыль заказы. Григорий радовался за меня и стал рекомендовать.

Нашу гостиную постоянно наполняли незнакомцы, жаждущие получить красивую вещь. Все-таки жизнь налаживалась, и даже Григорий стал меня называть сыном не только на людях, но и когда мы были дома одни. Братья старались помогать мне, и мы вскоре открыли вместе свой магазин. Жизнь текла своим чередом, и я все меньше вспоминал о прошлом. Хотя никогда не забывал Маркиза, Мартина, Артура, свою настоящую семью и спасших меня от верной смерти Джека с Марусей.