Кого защищать (джен)

Бетонная пыль оседала в воздухе. Эрик поднялся над стадионом, обозревая весь мир — и не видя ни зги. Только сломленное тело, повисшее на чёртовом синешкуром ублюдке.

«Прощай, Эрик», — пульсировало в мозгу. Два коротких слова сверлили череп изнутри. «Катись в ад, Эрик». Чарльз отпустил его, не сковал, беспомощного, на истоптанной траве, а дал уйти. Он умел быть безжалостным.

Эрик сбросил костюм и плащ среди вывороченных бетонных обломков. Стащил шмотки с какого-то бедолаги, натянул чужой колючий свитер, пахнущий чем-то горелым. Впервые в жизни у него не было плана. Он смертельно устал, ладно, он почти хотел сдохнуть — и наконец-то ничего не чувствовать. «Будь проклят, Эрик». Отец всех мутантов, мудрый учитель, обкурившийся травы и обколотый сывороткой Хэнка... Почему ты никогда не называешь вещи своими именами вслух, Чарльз? Почему твоё милосердие страшнее всего, что повидал Эрик в жизни — во сто крат больнее того, что творил Шоу.

Где-то прогудела машина. Кто-то врезался в Эрика, оттолкнул плечом и выругался. Он моргнул: изрисованные граффити дома, узкая улочка. Напротив маячила обшарпанная вывеска бара — то, что надо. Остаток дня прошёл как в тумане.

Нужно собрать Братство мутантов... создать свой остров жизни, своё государство в государстве. Они все услышали его, как он и хотел. Подумаешь, Пентагон всё ещё бережёт клетку, а ФБР ищет и скоро доберётся в этот жалкий бар... Какой урод разбавляет пиво? Полиция, ха... ведь Чарльз отпустил его. Своего старого друга. Что ж, Эрик успеет убраться раньше, чем появятся агенты. Не впервой.

Пошёл нахрен, Эрик. Магнето, разрушитель царств... Эрик пьяно ухмыльнулся в стакан. Будет забавно, если где-нибудь в картотеке профессора Ксавье есть папка под названием «Антихрист». Когда дети выводят Чарльза из себя, он вешает её на стену и кидает дротики. В каждую букву. Силой мысли. Или не дротики, а шахматные фигуры... Но дети не выводят Чарльза из равновесия никогда. Вообще ничто под солнцем не в силах уничтожить самообладание профессора Ксавье.

Ничто и никто, кроме одного потрёпанного мутанта, на которого Чарльз набрасывался в самолёте, чуть не хватая за грудки. Да. Чем не повод для гордости? А кто и был спокоен тогда, так это сволочной Логан: сидел себе, нажирался, и ни взбесившийся телепат, пусть и блокированный, ни взбесившийся самолёт его словно и не трогали. Эрик заглянул в стакан, где оседала мутная пена. Хлопнул по липкой стойке, требуя добавки.

— Думаю, вам достаточно, мистер Леншерр, — вкрадчиво сказал мужской голос за спиной. Отчётливый британский акцент переливался, как журчание ручья.

Эрик обернулся медленно, чувствуя, как подхватываются звоном вилки, металлические полосы на столах и стойке. Он был пьян до зелёных чертей, но не настолько, чтобы не управиться с металлом. И... не настолько, чтобы поверить в явление, небрежно стоявшее посреди заплёванного бара.

Невысокий парень — нет, мужчина, вон сеточка морщин в уголках глаз. Чёрных, дьявольски глубоких глаз почти без зрачков. Он стоял, сунув руки в карманы классического до пижонства костюма, чья цена, наверное, как треть особняка Чарльза. Мужчина склонил голову набок, изучая Эрика, как любопытная ворона: чуть что не так, и долбанёт клювом прямо в темечко. Эрик передёрнулся от шершавой щекотки под его взглядом. Мысленно выругался. Мужчина приоткрыл полные, неестественно яркие губы, с чмоканьем перегнал во рту жвачку. Сквозь запах пива пробился ядерный запах химической клубники.

— А-ах, — пропел мужчина, высоко вскидывая брови, — простите мою бестактность, не представился. Джим Мориарти. Приве-ет!

Эрик глядел на него, как на привидение. Алкогольный туман медленно таял в мозгу. Мориарти, что за фамилия, такие вообще бывают? Господи, пожалуйста, пусть это не окажется ещё один телепат на его задн... голову.

— Что вам нужно? — хрипло спросил Эрик.

Мориарти сделал шаг вперед и вдруг как-то незаметно перетёк-приблизился, застыв почти вплотную. Эрик напрягся.

— Я ищу полезного человека, — сообщил он. — Один мой клиент посоветовал вас. Знаете, весьма уважаемый доктор с оксфордским дипломом. Он сказал, что вы восхитительно убиваете.

Чёрные с безуминкой глаза расширились. Эрик заглянул в них и не обнаружил ничего, кроме чистого предвкушения. На секунду он забыл, что только что ворочал стадионы и едва не прикончил президента. Позвоночник продрал мороз. Но Эрик всё-таки был Магнето, и поэтому он сказал:

— Я убиваю исключительно из идейных побуждений. Защищаю свой мир, понимаете.

Если его прислал Чарльз, то ему ли не знать мотивов Эрика. Если ФБР... Мориарти не походил на кого-то, кто привык жить на поводке. За свою богатую специфическими событиями жизнь Эрик чуял агентов шестым чувством.

Он абсолютно не понял, что пошло не так в этом разговоре.

— Прекрасно! — восхитился Мориарти. — Я предлагаю вам идею, от которой вы не сможете отказаться. В комплекте — полная неприкосновенность, надёжное убежище в дыре настолько комфортной, насколько захотите, и количество нулей на счёте такое, что ваш доктор обзавидуется. Да, перед нулями будут цифры.

Эрик ощутил, как мир рушится ему на голову.

— Это и были ваши идеи?

Мориарти улыбнулся жарко и страшно.

— Что вы. Это бонусы. Что касается идеи... Мистер Леншерр, как насчёт защищать конкретного человека? Да, вы угадали — меня.

Прежде чем Эрик переварил информацию и придумал отказ, Мориарти сократил расстояние до нуля, так, что дьявольские глаза поглотили чернотой всё пространство. Эрик сглотнул, металлический стул завибрировал под ним. Мориарти издал мурлыкающий смешок и выдохнул ему прямо в губы:

— Я буду звать тебя Ба-астиан. Через два часа самолёт в Лондон, тигр.

Эрик инстинктивно облизнулся. От Мориарти пахло кофе и почему-то шоколадом.

* * *

Он так и не понял, почему согласился работать на этого психа. Удивительная идея: защищать не весь мир, не только тех, кто идёт за ним или сопротивляется. А одного конкретного человека, который даёт вполне осмысленные задания. И результат виден сразу. Новое ощущение: сделал — вот оно. Трупы четырёх мафиози на задворках Сохо — они пытались оттяпать кусок бизнеса по торговле оружием. Застреленный в собственном кабинете банкир — махинации со счетами. Взрывчатка в техническом тоннеле метро — всего-то две шашки. Аккуратная авария в лондонской пробке. Эрик понятия не имел, что умеет работать так ювелирно.

Он заново узнавал себя. Мориарти заставлял его вникать в счета, посылал на встречи с нелегальными торговцами то оружием, то медикаментами, то какими-то строительными материалами. Эрик молча стоял, скрестив руки на поясе, пока Мориарти издевался... то есть, вёл переговоры с главой сети подпольных хирургических клиник. Потом отстреливался для вида, ювелирно направляя пули противника в нужные места. В мягкие места их тел — Мориарти велел ранить, не убивать.

Эрик запомнил, что умеет ранить не до смерти, но болезненно. Наверное, Чарльз его и раньше бы просветил, но почему-то не приходило в голову спросить. Эрик без сомнений откликался на Ба-астиана, мистера Морана и «Себ, где мой кофе?». Пошлые шуточки и жаркие взгляды босса стали чем-то вроде производственных условий. Эрик оставался Магнето, но с ним творилось что-то странное.

Он привык летать в самолёте и ничего не трогать, хотя это было поначалу непривычно. Эрик втянулся, потому что Мориарти приказывал тратить время с пользой: отчёты археологов в Египте, Индии и Китае требовали внимания. По цифрам выходило, что информацию Мориарти продаёт дороже, чем найденные предметы искусства. В Египте было особенно паршиво: душно, непонятно и долго. Мориарти где-то пропадал целых три дня, и Эрик ни за что бы себе не признался, что выкурил больше сигарет, чем обычно.

Через два года он сидел в прокуренном кабинете особняка в Мэйфэр, сверял финансовый отчёт и тихо матерился. Он не понимал, как умудрился так попасть. Он сходил с ума от восторга, осознавая, какие сведения проходят через его руки, какие связи он заимел. Эрик мог сам построить и разрушить небольшое государство. Как Мориарти был так неосторожен или, что важнее, — почему? Что с ним сделал Чарльз: запрограммировал, задурил мозг, просто шантажировал? Эрик не решался спросить, и даже себе самому он не признавался, что боится порушить неведомую игру Чарльза.

Ещё через полгода Эрик потребовал обещанный бонус — комфортабельную дыру для своего государства в государстве. Мориарти прищурился в ноутбук, потирая едва заметную щетину, велел проверить документ под шифром RES-242. Эрик заполучил кусок земли с промышленными и хозяйственными постройками, кристально чистый по всем базам.

Он связался с теми мутантами, до кого смог дотянуться. Они приходили, и Эрик был им... не отцом. Другом, очень властным другом с дурацкой привычкой гонять во рту мерзкую мятную жвачку. Но одного мутанта Эрик не пытался звать никогда: Чарльза.

Тот позвал его сам.

Ну как сказать, просто однажды Мориарти затребовал его в кабинет и протянул бумажный свёрток.

— Посылка, — обронил он. — Ба-астиан, она не взорвётся, гарантирую. Доктор — интеллигентный человек, открывай.

Где-то под рёбрами вспыхнула и обуглилась горячая боль. Эрик резал обёртку удушающе медленно, боясь повредить что-то мягкое, лежащее внутри.

Вязаные перчатки без пальцев. Скомканная записка «нужна помощь». Эрик как во сне натянул перчатки — мягкие, но с колючестью, пахнущие тепло и знакомо. Чарльз. Чарльз замерзает один.

— Самолёт сегодня в семь вечера, — не поднимая головы от ноутбука, сообщил Мориарти. — Твоё выходное пособие я перевёл. Я тебя ещё найду, Моран.

Эрик стоял, как дурак, баюкая в ладонях шерстяное тепло. Потом кивнул, развернулся и вышел. В самолёте он впервые в жизни заснул, и ему снились голубые глаза, которые смотрят прямо в душу: туда, где упрямо трепыхается та часть ледяного ублюдка Магнето, которая хочет и не перестаёт надеяться на тепло.

* * *

Мориарти потянулся, разминая шею, выглянул на тихую улицу за окном. Нахмурился, вернувшись к сообщению на ноутбуке. Одна нехорошая статуя божества, за которой он наблюдал не первый год, активизировалась. Замашки этого чучела сильно напоминали манеры некоего идейного повелителя металла. При других обстоятельствах они бы неплохо спелись, но меры приняты. Кстати, Мориарти по наводке оксфордского доктора неплохо нажился на археологическом бизнесе. Ну и масштабные разрушения ему никогда не нравились — только точечные, по делу. И потом, Лондон в целом довольно неплохой город, да и остальные ещё пригодятся.

— Вы уверены, что он теперь в безопасности? — спросил прямо в мозгу мягкий, чуть шероховатый голос.

Мориарти улыбнулся сладко до приторности и сообщил вслух:

— Ваш друг летит защищать вас. Не мир, больше нет.