Маугли не особенный (джен)

Прекрасны джунгли Индии. Опасны. Впрочем, как и Брюс. Нужно идти. Глубже в джунгли, дальше от людей, чтобы защитить их... Внезапно ветер донёс до ушей Брюса одно слово:

— Лягушонок.

Брюс остановился на половине пути. Знакомый голос... Знакомое прозвание...

Лягушонок.

Склизкий, уродливый, не похожий на волков... Как давно его так не называли? Сколько сезонов дождей прошло с того момента, как лягушонок Маугли покинул джунгли?

Казалось бы, Шер-Хана больше нет, он мёртв, Маугли лично снял с него шкуру... Но почему джунгли всё ещё вселяют страх в своих обитателей?

Брюс почувствовал дрожь во всем теле. Кто бы это ни был, он не враг. Но старинный друг.

— Ты изменился, маленький брат, — из тени деревьев вышла пантера. — Волк и человек наконец договорились внутри тебя.

— Багира!

Пантера подошла ближе, и Брюс, упав на колени, припал лбом к её морде.

— Багира... Сколько... Сколько сезонов дождей не виделись...

— Столько дети моего рода не живут, маленький брат. Но я дожил, потому что родился и вырос среди людей, знаю их обычаи и все эти годы скрывался от охотников. Ты ведь знаешь об этом — что в неволе обитатели джунглей живут дольше?

Брюс кивнул, все ещё дрожа и чувствуя на лбу шерсть Багиры. Не такая, как тогда... Что с ним? Неужели?..

— Давай ляжем под дерево, маленький брат, — предложил Багира.

Прихрамывая, Багира подошёл к дереву и грузно, не так, как следует грациозному зверю, лёг в тень. Взмахом хвоста он пригласил Брюса присоединиться к отдыху.

Что же, он не имел права отказать старому другу, поэтому сел рядом.

— Ну, Маугли, рассказывай, каково среди людей.

Ну вот, снова. Старое имя, данное Ракшой ("Мамой", — поправил себя Брюс), полоснуло по сердцу как нож. Воспоминания нахлынули на него волной. Он вспомнил уроки Балу и Каа, вспомнил, как из-за неосторожно сказанных в ярости слов погиб его друг Пхут... Как заслужил ненависть деревенских жителей...

Монстр, монстр, монстр...

— Багира, я... — Брюс едва справился с давлением на лёгкие, созданным тяжёлыми думами. — Никак. Ничего не изменилось. Я не особенный... Я уродец... Убийца, монстр!

Брюс затрясся. Краем глаза заметил появление зеленоватых пятен на ладони. Нет... Только не это, он не причинит боль Багире!

— Прости-прости-прости... — он уткнулся лбом в колени. А в шею ему уткнулся сухой нос Багиры.

— Так бывает, маленький брат... Для меня ты все равно особенный.

И Багира сменил тему. Рассказал о том, как изменились джунгли со тех далёких времен: Каа пропал, Балу умер десять сезонов дождей назад, а Свободный Народ перебили люди.

— Твоя мама сражалась до последнего, маленький брат. Но все равно не выстояла. Теперь мой черёд.

— Что?.. Багира, нет...

— Мы все надеялись, ждали твоего возвращения... И ты вернулся. Душа не должна отходить в одиночестве...

Брюс повернулся лицом к Багире, смотрел ему прямо в глаза и буквально видел, как душа воина джунглей угасала.

Сколько можно терять тех, кто относился к нему по-человечески? Или по Закону Джунглей?

— Мы с тобой одной крови: ты и я... — сказал Брюс на прощание и прикрыл веки Багиры.

Маугли не особенный. Это в жизни Брюса было неизменным.