Цепной пёс (гет)

Когда среди детворы Танака впервые заметил ее, самую прекрасную девочку из всех, что ему приходилось видеть прежде, то сразу влюбился. Мальчишки и девчонки всех возрастов окружили ее, наперебой знакомясь и пытаясь выяснить о ней хоть что-то; Рю хотел выглядеть круче всех перед ней, но оказавшись лицом к лицу, от волнения произнёс совсем не то, что следовало бы.

— Выходи за меня, Киеко-чан! — выкрикнул Танака, да ещё так громко, что, кажется, его предложение слышали даже на соседней улице.

Детская площадка потонула в смехе, кто-то хлопал его по плечу, оценив это как шутку, пока красный, словно вареный рак, Танака стоял перед удивленной девочкой. Но ему хватало сил не сбежать, хотя и было стыдно за свою несдержанность.

Уже гораздо позже Танака узнал, что Киеко является дочкой одного якудзы, с которым лучше не связываться и вовсе, но… Вспоминая большие голубые глаза самой прекрасной девочки на свете, он был уверен, что доведись ему вновь заговорить с ней, то повторил бы всё слово в слово.

* * *

Его прозвали Цепным псом. Танака Рюноске, возможно, и не был самым сильным среди своих «братьев», но, определенно, самым живучим. Пройдя с самых низов, он довольно рано возглавил несколько отрядов, к удивлению и недоверию многих, а потом и вовсе сумел добиться повышения, став личным охранником Киеко-сан.

Стоять позади нее, защищать от всех опасностей, просто быть рядом… Танака без раздумий даже умер бы за неё, но старался не допускать мыслей об иной любви к ней, кроме беззаветной собачьей преданности. Если бы ее отец знал о том, что чувствует Рю каждый раз, подавая ей руку, накидывая на её плечи пальто, или закрывая от дождя, то, несомненно, отстранил бы от занимаемой должности.

* * *

Напряжение, возникшее между отцом Киёко и лидером другой группировки, после его отказа выдать замуж свою дочь за его сына уже давно перешло все границы. Сам Танака считал, что такой хлюпик, как Унаги-сан, недостоин прекрасной Киеко-сан. С первого взгляда оба сумели невзлюбить друг друга, и, если Унаги имел право оказывать внимание девушке, то Танаке лишь оставалось смотреть на все происходящее и держать язык за зубами.

Все произошло слишком внезапно. Их окружили. Танаке было поручено вывезти Киеко в соседний город, подальше от разборок двух кланов. Он сам принял решение, чтобы ехать с малым количеством людей, не привлекая внимания, надеялся, что они успеют проскользнуть незаметно, но, увидев с десяток машин, перекрывших дорогу, понял, что никто не даст им и малейшей возможности уйти без потерь.

— Не волнуйтесь, Шимидзу-сан, они не посмеют вам причинить вреда, — медленно произнёс Танака, напряженно сжимая руль до побелевших костяшек. Они, возможно, могли бы прорваться, но, кажется, их противник предусмотрел все.

Это было невозможно. Их обставили, как котят. Никому не было известно об отъезде Киеко, кроме её отца и еще десятка доверенных людей. Все они сейчас были с ним. И, как бы ему не хотелось это признавать, их банально сдали, предали, поставили под угрозу жизнь Киеко-сан. Чёртов Унаги решил всё за них.

— Рю, — Танака вздрогнул, впервые услышав своё имя из уст Киеко, но договорить она не успела. К ним уже приближались люди Унаги. Холодная злость накрыла Танаку, когда доставая на ходу пистолет, он вылез из машины.

Это не было честной дракой, честной схваткой. Им нужна была только Киеко, даже обещали отпустить, если её отдадут без боя. Танака подумал, что, скорее, рехнётся, чем своими руками передаст Унаги женщину, ради которой всю жизнь билось его сердце.

— Рю, — крик Киёко был таким отчаянно громким. Кажется, она плакала.

Танака попытался встать, но тело перестало слушаться. Грудь и рёбра горели от боли и душной вони бензина. В него разрядили целую обойму, но лишь пара пуль действительно дошли до цели. Бронежилет спас ему жизнь в перестрелке, но дальнейшее выживание зависело лишь от самого Танаки.

Машины, изрешечённые пулями, грозили вот-вот взлететь на воздух, и если он не уберётся с дороги, то и сам вместе с ними. Его пиджак, рубашка и брюки здорово пропитались кровью и бензином. С другой стороны, кажется, его посчитали мёртвым.

«Им же хуже,» — думал Танака, бредя вдоль дороги. Он размышлял о том, как голыми руками вырвет Унаги сердце и… Плевать на него, лишь бы самолично убедиться, что с его Киеко все в порядке, что она жива и невредима. Он собирался лично убить каждого, кто прикоснулся к ней и кто заставил ее плакать от страха.

Ему понадобилось полдня, чтобы добраться до сестры, дозвониться знакомым, подлатать раны, и выяснить, куда увезли Киёко. Её отец уже был в курсе, что дочь похищена. Кажется, ему даже начали выдвигать условия, шантажируя…

Времени на размышления не было. Танаку Рюноске не зря прозвали Псом; он и был верным псом, что всегда следует за своей хозяйкой. Ни на секунду он даже не задумался о себе, натягивая чистую футболку поверх уже пропитавшихся кровью бинтов. Саеко, его старшая сестра, даже не пыталась его остановить, наблюдая за приготовлениями, и едва за братом закрылась дверь, сама сорвалась следом к отцу Киеко, чтобы успеть найти помощь для Рю прежде, чем она лишится единственного брата.

* * *

Танака уже давно переступил порог своей выносливости, выбив дурь из последнего охранника.

— А ты, правда, та ещё псина… — Унаги не выглядел удивленным, когда в дверной проём ввалился Танака.

— Рю… — Киеко вскрикнула, подскочив со стула. Её волосы совершенно растрепались, а лицо от пережитого стресса осунулось. Но она выглядела невредимой, и Танака как никогда в жизни был этому рад.

— Шимидзу-сан, — обратился он, не сумев сдержать нежности, когда произносил ее имя, — надеюсь, этот ублюдок Унаги не навредил вам?

Но получить ответ не успел. Даже идиот бы сообразил, что соваться в одиночку было чистейшим самоубийством, и лишь сумасшедший, или безумно влюбленный мог решиться на это. Унаги был слишком наблюдателен…

— Танака, да? О тебе много говорят… — голос Унаги сочился ядом, даже в шаге от провала он не собирался сдаваться. — А отец Шимидзу знает, что у какого-то тупого охранника есть виды на его дочку? — он схватил Киеко за плечо, притягивая к себе и делая из нее живой щит. Пистолет в руке Танаки дёрнулся.

— Тебе нет до этого дела, ублюдок, — Танака жестоко оскалился, понимая, что это будет его последняя миссия по спасению Киеко. А потом… Большая удача, если его свои же не пристрелят в темном переулке. — Ты позарился на ту, что тебе не принадлежит… Киеко сама вправе выбирать за кого ей выйти замуж, и вполне ясно дала тебе понять, что ты ей не нравишься.

— Так ты действительно надеешься, что Шимидзу выберет тебя? — Унаги вдруг захохотал и также резко вскинул пистолет, наставив на Танаку. — Пора заканчивать наш бесполезный разговор. Пристрелю тебя, как бешеную псину...

Танака выпрямился. Новые раны сильно кровоточили, да и те, что были скрыты бинтами, выглядели не лучше. Он сжал пистолет, но так и не выстелил. Не мог позволить себе этого, не будучи уверенным, что не заденет Киеко. Кажется, сейчас он сделал всё, что было в его силах. Даже неплохо, что последнее, что он увидит в этой жизни, это лицо девушки, которую он любил всю жизнь.

— Стой! — крик Шимидзу отрезвил в долю секунды.

Внезапно раздавшийся выстрел заставил Танаку вздрогнуть. Киеко вцепилась в руку, мешая Унаги попасть в цель. Пуля ушла в стену, где-то почти рядом с Танакой, но не задев его. Унаги, взбешенный строптивостью девушки, ударил её прикладом по лицу и вновь вскинул пистолет, но не успел даже прицелиться.

Танака воспользовался заминкой, и сделал несколько выстрелов в грудь. Унаги свалился на спину, выронив пистолет. Глухие стоны известили о том, что этот ублюдок всё-таки жив…

— Шимидзу-сан! — позвал Танака, и вздохнул с облегчением, заметив, что Киеко зашевелилась, приподнимаясь на локтях. Из раны над бровью сочилась кровь. — Ублюдок! — от души пнул под бок поверженного Унаги Танака, поднимая пистолет с пола, чтобы в случае чего этот идиот не решил вновь палить по стенам.

Уже чуть позже Танака связал Унаги (он честно жалел, что не может его пристрелить, но если бы он совершил подобное самоуправство, то вполне возможно его голову и тело искали бы в разных местах), помог Киеко подняться и вывел на улицу, где им уже не могли помешать охранники.

Там их уже ждали. Саеко сообщила вовремя, хоть и без ведома брата. Приехал сам отец Киеко.

— Отец! — девушка тут же обняла его.

Танака, наконец, убрал пистолет, заткнув его за пояс, и стоял, пошатываясь, поддерживаемый сестрой. Сейчас, когда все было позади, адреналин отступил, да и потеря крови сказалась. Но ему хватило лишь одного взгляда на отца Шимидзу. Тот выглядел вполне довольным, хоть и крайне сердитым. Впрочем, причина его плохого настроения была крепко связана и еще ожидала долгой беседы, а вот сам Танака, по всей видимости, был полностью прощен.

* * *

— Мне подождать вас в машине, Шимидзу-сан? — спросил Танака, притормаживая у кафе и на мгновение поймав взгляд голубых глаз Киеко в зеркало заднего вида.

— Нет, спасибо, Танака, — отказалась Киеко, покачав головой. — Можешь меня не ждать…

— Я обязан дождаться и довезти вас назад, Шимидзу-сан, — произнес Танака, также качая отрицательно головой в ответ, — Вы же знаете приказ… просьбу вашего отца, — у него дернулась верхняя губа, когда он оговорился. Но Киеко и так знала, что отец после последнего похищения переживает ещё сильнее, чем прежде. Ей не в чем было обвинить Танаку, она обязана ему жизнью.

— Всё в порядке, — вдруг тепло улыбнулась она, — после я поеду с тобой.

Танака кивнул и промолчал. Ей не было нужды соблюдать приказ отца, если бы она действительно хотела поехать домой с тем парнем, который ей назначил свидание. Но…

Танака покрепче сжал зубы, надеясь, что однажды Киеко действительно встретит такого человека, которого полюбит всем сердцем… и который ей будет положен по статусу. Даже в сказках принцессы никогда не выходят замуж за драконов, которые бдительно охраняют их жизнь и покой.