Новый Король Пиратов (джен)

— Двадцать лет пираты не могли найти сокровища Золотого Роджера, а я взял и нашел! — хвастался Джек Воробей, перебирая ловкими пальцами дорогие вещицы, отбрасывая в сторону те, что ему не понравились и попутно отдавая дань привычке и ныкая по карманам что поменьше и поценнее. На каждом его пальце было уже по стольку колец, что те уже не гнулись, и пират подумывал надеть их еще и на ноги, только вот сапоги снимать было неохота. И потом, никогда ведь не знаешь, когда придется удирать… — Я, должно быть, чертовски везучий! — добавил он себе под нос, вешая на шею золотой медальон, усыпанный алмазами и рубинами.

— В этих краях поговаривают, что кто найдет это легендарное сокровище, станет Королем Пиратов! — хохотнул боцман. — Поздравляю, Джек! — он радостно тряхнул огромным золотым кубком, наполненным жемчугами и монетами.

— Да я и сам себя поздравляю, — заметил Воробей, примеряя здоровенную корону, явно ему не по размеру.

Пока ребятки реквизировали Голдироджеровы бебехи, к Рафтелю подошла целая куча кораблей, которые Воробей с превеликим интересом изучал сейчас в подзорную трубу. Вне всяких сомнений, это были пираты. «Конкуренты», — справедливо решил Джек. Но что же это были за странные пираты! Нет, конечно после тех, похожих на всяких рыб, осьминогов и прочих морских чудищ, Джека Воробья вообще мало что удивляло, но эти ребята казались настолько «интересными», что тот подозревал, что столкновение с ними может быть похлеще встречи с Кракеном.

Первый флагманский корабль, который разглядел новый Король Пиратов, напоминал гигантский торт, за которым подтягивались тортики поменьше и которым управляли какие-то странные зверюшки. Там же красовалась огромная, до неприличия «знойная» женщина в капитанской шляпе. «О вкусах не спорят», — подумал Джек, невольно вздрагивая.

Второй был корабль как корабль, довольно неплохой, надо заметить. Воробей едва подавил мысли о том, что неплохо бы такой реквизировать. У штурвала стоял какой-то очень рыжий однорукий мужик, беззаботно болтая с похожим на арбуз жиртрестом, что непрестанно что-то жевал.

Третье головное судно было тоже весьма и весьма недурно. «Строгий дизайн, обожаю! — рассуждал про себя Джек. — О, и рога есть в качестве украшения!» Этот кораблик притащил за собой целую флотилию суденышек помельче. Даже в подзорную трубу можно было разглядеть, насколько диковинны там рогатые матросы и возглавляющий их здоровенный дядька. «У-у, да тут без шансов…»

Последний и вовсе не был похож на корабль: это плыл какой-то крайне здоровенный, дикого вида мужик, еще более огромный, чем дядька «рогатых», на спине которого восседала не менее странная компания, чем на всех предыдущих судах. Особенно стремно смотрелись беззубый капитан с жидкой черной бороденкой и полудохлый мужик в обнимку с еще более дохлой клячей. «На нашего Черную Бороду похож, — подумал Воробей. — Была бы борода посолидней, а так чисто Морской Дьявол!»

Джек вернулся к своим ребятам, довольно отметив, что те славно потрудились: на месте, где лежал клад, не осталось ни единой монетки. Боцман тащил последний мешок с золотишком.

— Пора сушить весла, — весело подытожил Воробей, поправляя корону.

* * *

Когда господа йонко, а это были именно они, сошли на берег, на всем острове оставался лишь престарелый калека с драным попугаем на плече, раскуривающий трубку, которого ребятки Воробья высадили за ненадобностью. Он внимательно оглядел исподлобья тяжелым взглядом разношерстную толпу флибустьеров и сказал на чистом английском:

— Я вас не боюсь, господа. — Он сухо хмыкнул: — Джон Сильвер никого не боится! — Старик неторопливо затянулся и продолжил: — Кто попробует отпустить канат, чтобы старый Джон брякнулся, недолго проживет на этом свете. Одни боялись Пью, другие — Билли Бонса, а меня… хе-хе… меня боялся сам Флинт! Боялся меня и гордился мной…

— Простите, а где же сокровища? — поинтересовался очень рыжий однорукий мужик, очевидно не знавший вышеобозначенных Пью, Бонса и Флинта, но уже поглядывая на пенсионера с явным уважением.

Сильвер лишь едко, по-стариковски усмехнулся:

— Вы опоздали, господа, сокровищ здесь больше нет, — он пафосно швырнул к ногам йонко ставшую более ненужной карту острова сокровищ.

— Пиастры тю-тю! — подтвердил попугай и, почистив клюв, добавил: — Горе, горе!