Лучший день смерти (джен)

Раз в десять-двадцать лет сэр Патрик Делэйни-Подмор любил прогуливаться по паркам Лондона и пугать прохожих — для поддержания тонуса, так сказать. Он не сомневался в собственной ужасающей неотразимости, но получить подтверждение в виде душераздирающего вопля-другого было… приятно. Выходить он предпочитал поздними вечерами, когда небо не затягивали тучи и луна хорошо освещала землю. В такие моменты сэр Патрик выглядел особенно устрашающе — его призрачное тело отчетливо выделялось на фоне деревьев, пятна крови на одежде отливали серебром, а гримаса на лице, над которой, стоит заметить, он изрядно поработал перед зеркалом в свое время, наводила ужас на любого незадачливого прохожего, которому случалось держать путь через парк в неурочный час.

Сэру Патрику не требовались дешевые фокусы, чтобы испугать выбранную жертву до полуобморочного состояния. Достаточно было застыть на тропинке, сдерживая коня, и не сводить с жертвы выпученных глаз, а потом медленным выверенным движением приподнять над шеей голову, словно шляпу для приветствия. На счету сэра Патрика имелось больше сотни убежавших с визгом, пятьдесят восемь обмочившихся и, предмет его стыдной гордости, чуть больше десятка обмороков.

Но накануне Хэллоуина 2022 года отработанная десятилетиями — даже веками — схема дала сбой. Сэр Патрик, давненько не выходивший на своеобразную охоту, не только не испугал выбранную жертву, но даже не смог заставить вообще заметить себя! Молодой мужчина шел, практически уткнувшись в светящуюся коробочку носом, и сэру Патрику пришлось издать потусторонний вздох, а затем, когда реакции не последовало, натянуть поводья, чтобы конь недовольно заржал, и даже поднять скакуна на дыбы. Мужчина прошел мимо, только поправил странное белое приспособление в ухе, а сэр Патрик так и остался стоять на тропинке, и гримаса страдания на его лице сменилась недоумением. Он рыскал по парку до тех пор, пока свет луны не сменился отблесками зарождающейся зари, но никто из четырех найденных им человек не повел себя так, как сэр Патрик желал, а один так и вовсе прошел прямо сквозь его призрачного коня, посетовав на туман.

Неудивительно, что наутро сэр Патрик пребывал в отвратительном расположении духа. Он уже практически смирился с тем, что этот Хэллоуин станет худшим днем в истории его посмертия, когда один из членов клуба безголовых охотников принес весть — Почти Безголовый Ник собирал в Хогвартсе гостей по случаю очередных смертенин.

Бедный нелепый Ник! Сэру Патрику было немного жаль этого недообезглавленного растяпу, но вместе с тем ничто так не поднимало настроение, ничто так не подпитывало самолюбие, как вид Николаса, совершенно раздавленного его, сэра Патрика, безголовым величием, и его живых друзей, раскрывших рты в ужасе и благоговении. А в нынешних обстоятельствах сэр Патрик отчаянно нуждался хотя бы в чуточке ужаса и благоговения. Это могло быть забавно, и сэр Патрик, хотя и не получал приглашения (наверняка Ник боялся, что все внимание снова, как и двадцать лет назад, достанется действительно обезглавленному), оседлал своего призрачного коня.

Хогвартс сиял сотнями огней. Наверняка живые собрались на праздничный ужин, смеялись и беседовали, вкушая хэллоуинскую трапезу. Мертвые же предпочитали отмечать свои праздники в более спокойной, даже траурной, обстановке. Сэр Патрик согнал с лица ухмылку предвкушения, встряхнулся, зажал голову под мышкой и с гиканьем и улюлюканьем ворвался в подземелье, пройдя прямо сквозь землю и толстую стену замка. Он пронесся по залу: круг, другой, третий — воздух позади хрипящего и вращавшего глазами коня закручивался вихрями, но, когда сэр Патрик наконец остановился и с видом триумфатора оглядел собравшееся общество, на него смотрели всего пара-тройка призраков — не больше. Это было странно: в прошлый раз их появление произвело настоящий фурор. Сэр Патрик поправил чуть не выскользнувшую из-под мышки голову и нахмурился. Мимо него равнодушно проплыл призрак девочки в очках и школьной мантии.

— Эй, — окликнул ее сэр Патрик и перекинул голову из руки в руку, покрутил ее, как мяч, на пальце и точным броском закинул на положенное место. — Где я могу найти сэра Николаса?

— Вон там, — махнула рукой призрак, даже не обратив внимания на проделки сэра Патрика. — В центре зала, там собрались все эти популярные и модные призраки. А бедную Миртл как всегда не позвали, конечно, разве скучная Миртл может быть популярной? У нее же нет ни щупалец, ни мозга!

Она всхлипнула и с воем улетела прочь.

Сэр Патрик присмотрелся — в центре зала в самом деле скопились призраки, воздух вокруг них искрился он холода, где-то за головами мелькал приметный воротник Ника. Сэр Патрик подкрутил усы и направил коня к ним.

— Эй, Николас! Как твоя голова? Пятьсот тридцать лет со дня смерти, а она так и держится на одном лоскуте? — зычно спросил он и, подмигнув, наклонил корпус, словно кланяясь. Голова с готовностью скатилась с плеч, но сэр Патрик ловко подхватил ее, подкинул, закрутив, в воздух, снова словил и зажал под мышкой.

Он ожидал по крайней мере оваций за такую очаровательную шалость, но призраки, толпившиеся возле Николаса, безмолвствовали.

— Э-э-э, господа, — протянул Ник, — это сэр Патрик Дэлейни-Подмор, председатель Клуба обезглавленных охотников.

Привидения тихо зашелестели, перешептываясь, и сэр Патрик приосанился — он подумал, что толпа так восхищена, что не в силах выражаться громко и связно.

— Не ожидал увидеть тебя здесь, Патрик, — продолжал Ник, — не помню, чтобы высылал приглашение.

— Какие церемонии между старыми друзьями, — расплылся в улыбке сэр Патрик. — Помнится, в прошлый твой юбилей смерти мы с ребятами сумели здорово расшевелить ваше мертвое празднество!

Он схватил собственную голову за бороду и раскрутил на манер пращи. Голова при этом раскатисто хохотала.

Николас смущенно оглянулся на своих гостей.

— Раз уж ты пришел, верни поскорее голову на место и спускайся с лошади. Я представлю тебя моим новым друзьям.

Сэр Патрик изящно спешился — что сказать, военная выправка не покинула его даже спустя столько столетий после смерти, — а Николас уже представлял ему первого призрака.

— Рад познакомить тебя с моим сердечным другом и вице-президентом общества «Невообразимый ужас» Клаусом Стронце. — Он указал на высокого призрака справа от себя. — Жертва неудачной трансфигурации и одна из самых ярких звезд современного мира призраков.

Клаус шагнул вперед и сдержанно кивнул. Сэр Патрик, слегка озадаченный замечанием о звезде мира призраков, разглядел целую гроздь щупалец, свивавшихся в кольца у Стронце под подбородком, острые мелкие зубы в три ряда, твердые с виду губы, напоминавшие скорее клюв попугая, чем человеческий рот. Довершали картину мутные и безразличные, какие-то рыбьи глаза.

— Сэр Патрик Дэлейни-Подмор к вашим услугам.

Вместо ответа Клаус Стронце издал скрежет, похожий одновременно на рев океанских волн, разбивающихся о скалы, и тот звук, что порождала воронка, служившая дементорам ртом. Сэр Патрик еле заметно дернул плечом — уж на что он был закален тяжелой службой при жизни и веселым посмертием, но вид этого призрака и, главное, издаваемые им звуки наводили на него ужас.

— А это наш новый член, мы зовем его Беспалый Джо, — продолжил представлять своих гостей Ник. — Если он и может чему научить, так это тому, что не стоит недооценивать магловскую технику.

Беспалый Джо, чье лицо сплошь покрывали брызги серебристой крови, подмигнул, из его кармана вдруг вылетели пять пальцев и принялись быстро складываться в какие-то замысловатые знаки прямо в воздухе. Сэру Патрику на миг показалось, что не все они были приличными.

— Наш герой, аврор Кипер. Погиб в битве за Хогвартс, — указал Николас на призрака молодого парня.

Тот стоял к сэру Патрику боком, но, услышав свое имя, обернулся. Вся правая сторона его туловища, казалось, была переломана, словно его засыпало камнями. Голова оказалась проломлена, половина лица смята в невообразимую кашу, рука неестественно изгибалась в трех местах, одно плечо висело гораздо ниже второго, нога выглядела расплющенной, а из огромной прорехи в мантии проглядывало что-то омерзительно осклизлое. И весь он переливался серебром — призрачной кровью. Сэр Патрик с трудом заставил себя не отводить взгляда, а вежливо улыбнуться, хотя не мог полностью поручиться за выражение своего лица.

— А это наша мисс Скарлет, экспериментировала с косметическими чарами. И вот… Бедняжка задохнулась прежде, чем сумела отменить заклинание. Нужно было лучше учить невербальное колдовство, верно, дорогуша? — Ник ласково улыбнулся призраку невысокой женщины. Ее волосы, при жизни, должно быть, платиново-светлые, ниспадали на плечи красивыми волнами. Глаза были огромными, куда больше самых крупных, виденных Патриком в жизни да и после смерти. Гигантские ресницы упирались концами в тонкие, еле заметные брови. Она смотрела на него лукаво, будто вопрошая: «ну, разве я не хороша?». Понять, хороша ли Скарлет, мешало полное отсутствие носа и рта — словно художник не закончил портрет или стер в приступе недовольства его значимую часть.

— А тут у нас Четвертинка Скотт, парень летел из паба на метле и случайно встретился с магловским вертолетом.

Сэр Патрик мельком взглянул на в самом деле четверть некогда целого человека — половина головы, рука, которую тот использовал для опоры, как ногу, кусок торса с рваными краями, ошметки плоти и костей — и поспешно перевел взгляд: если бы у сэра Патрика был желудок, он бы в этот момент точно попытался опорожниться.

— Невезучий Боб встретился в лесу с нунду, — перечислял тем временем Ник, указывая то на одного, то на другого совершенно отвратительного призрака, — Артурус Горячий хотел поставить рекорд и сварить самый большой котел Перечного зелья, но упал в собственное варево. Бедняга, без кожи у него не было ни единого шанса выжить. Джебедая пытался срезать магловские провода с эк… экле…

— Электричеством, — просипел призрак обугленного мужчины, и из его рта вырвался дым.

— Электричеством, верно, — согласно кивнул Ник. — А это мой любимец, Пол-Шалтай. Жена застукала его за изменой и применила сгоряча заклинание для потрошения и разделывания птицы. Будь внимательнее, Патрик, от Пола постоянно убегают мозги, он расстраивается, если кто-то на них наступает.

Куча человеческих частей и органов беспокойно подпрыгнула у ног Патрика, одинокий лишенный века глаз уставился на него, крутанулся вокруг собственной оси и снова скрылся среди обрубков конечностей, влажно поблескивавшей селезенки, печени, желудка, зато всплыло на поверхность ухо… Сэр Патрик, не дышавший больше пяти сотен лет, почувствовал настойчивую необходимость выйти на воздух.

— Он волнуется, — объяснил Николас. — Вот они, Пол, твои мозги у Скарлет в кармане, никуда они не делись!

— Я смотрю, ты не терял времени даром после того, как я отказал тебе во вступлении в наш клуб, — с презрением произнес сэр Патрик, стараясь не смотреть, как мозг Пола пытается вырваться из пальцев безротой Скарлет, — и нашел себе друзей… э-э-э... по статусу.

Ник вздернул брови, но ответить не успел — Невезучий Боб, придерживая норовившую отойти от костей черепа щеку, прошептал:

— Сэр Николас, к вам живые!

— А! Альбус, Скорпиус, Роза! Мои дорогие! Я уж думал, вы не придете.

Призраки расступились, и сэр Патрик увидел подростков-школьников. Двое юношей, бледные, с огромными испуганными глазами, прятали за спинами рыжеволосую девушку. Она тихонько всхлипывала и жалась к мальчишкам.

— Чувствуйте себя как дома! Пообщайтесь с моими гостями, многие из них могут рассказать вам массу забавных вещей! А мне нужно отлучиться на минуту, проверить, не готова ли выступить Эми.

Темноволосый юноша огляделся, тяжело, как показалось сэру Патрику, сглотнул и сделал шаг к нему.

— Сэр, позвольте, мы постоим с вами. Моей кузине очень жутко в компании тех призраков.

— А в моей разве не жутко? — фыркнул сэр Патрик, подбросил голову и прокатил ее по локтю. Голова при этом вращала глазами и скалилась.

— Нет, сэр, — пискнула девочка. — Вы здесь самый не страшный, даже симпатичный. А они… — она понизила голос до еле слышного шепота, — это же призраки из общества «Невообразимый ужас», самые кошмарные привидения последнего столетия по версии «Гост ревью».

— «Гост ревью»? Что это еще такое?

— Сэр, в самом деле, вы словно не бываете в обществе. Это первая призрачная газета для призраков о призраках, — вклинился светловолосый паренек. — Попасть на ее страницы — величайшая честь для любого уважающего себя приведения. А «Невообразимый ужас» — его главные звезды.

— Главные звезды в мире призраков — Клуб безголовых охотников, а не эти… призрачные лохмотья, — горделиво бросил сэр Патрик.

— Клуб… кого? — живые переглянулись. — Скорпиус, ты слышал когда-нибудь о таком клубе?

— Нет, Ал, ни разу.

— Я слышала вроде бы. Папа говорил, когда-то давно существовал какой-то клуб, его членов боялись и уважали. Или то был Клуб безруких воришек… В любом случае — с «Невообразимым ужасом» им не сравниться. В это общество принимают только самых кошмарных привидений Англии.

Сэр Патрик взбеленился. Эти глупые живые не слышали о безголовых охотниках и, мало того, считали его, сэра Патрика Делэйни-Подмора, совсем не страшным и «даже симпатичным»! Это ни в какие ворота не лезло! Он поставил гневно раздувавшую ноздри голову на обрубок шеи и полетел прочь от несносных детей, чтобы разыскать Ника, — если это общество было таким уж популярным, Патрик должен был в него попасть, ведь он привык получать все лучшее и вращаться среди сливок призрачного общества.

Николас беседовал с Кровавым Бароном, но стоило Патрику подлететь поближе, перевел на него вопрошающий взгляд.

— Послушай, Ник! — начал Патрик, снимая голову и крутя ее в руках. — Превосходные у тебя смертенины! Столько интересных призраков. Я, признаться честно, давненько не покидал своей обители и слегка потерял нить событий. Это ваше общество… «Невообразимый ужас», верно? — Он откашлялся и выпалил на одном дыхании: — Оно кажется довольно интересным, я был бы не прочь вступить. Обсудим членские взносы?

Николас горестно вздохнул, за его спиной вдруг стали собираться приглашенные гости: Патрик различил давно знакомых призраков, не раз рукоплескавших его фокусам с головой, и множество новых лиц. Они смотрели прямо на сэра Патрика, все разговоры в зале враз стихли, так что ответ разнесся под сводами подземелья безжалостно громко.

— Очень жаль, Патрик, дружище. Но в это общество принимают только страшных призраков. А ты… не то чтобы мог навести на кого-либо ужас.

— Что? — сэр Патрик задохнулся от возмущения. — Я? Да на моем счету сотня испуганных! Пятьдесят восемь обмочившихся со страху и даже тринадцать обмороков! И ты смеешь говорить, будто я не страшный?

Ник сцепил призрачные пальцы в замок и сокрушенно покачал головой.

— И когда же в последний раз ты пугал?

Патрик промолчал, вспомнив вчерашний вечер.

— Жаль тебе это говорить, но ты безнадежно отстал от времени. Маглы больше не боятся безголовых привидений. Они смотрят…

— Телевизор и интернет, — подсказал невесть как оказавшийся рядом темноволосый живой — Альбус.

— Да, телефизор и интырнет, а там показывают вещи пострашнее. Их уже не довести до икоты завываниями под окном и звоном цепей. Им нужно больше… эпу…

— Эпатажа, — снова подсказал живой.

— Да. В тебе, Патрик, к сожалению, эпутажа ни на грош.

— А в тебе, хочешь сказать, он есть? — не сдавался сэр Патрик.

— А я вовремя заметил трынд...

— Тренд, — поправил Альбус со вздохом.

— Заметил тренд и начал работать в его ключе. Повторюсь, ты в нашу кинсепсию…

— Концепцию! — почти взревел Альбус.

— Да, ты в нее не вписываешься. А теперь нам пора переместиться к сцене — сейчас выступит Эми, хотя вряд ли ты слышал о таком призраке, ведь она умерла не так давно и сейчас на самом пике популярности. Прощай, Патрик!

Николас, живые и остальные призраки отвернулись от сэра Делэйни-Подмора и засвистели, встречая вплывшую сквозь стену прямо на сцену призрачную женщину, и никто не заметил, как ускакал на своем жеребце униженный и опечаленный до слез сэр Патрик, председатель Клуба некогда наводящих ужас обезглавленных охотников.

— Спасибо вам, ребята, — прошептал Николас, когда взгляды всех гостей обратились к сцене. — Это лучший подарок на юбилей смерти. Я много десятилетий мечтал поставить этого зазнайку на место.

— Не за что, Ник, ты все сделал сам: организовал газету и общество, мы только подкинули идею.

— Ты — настоящий сын своего отца, Альбус, — растроганно сказал Ник и попытался положить руку Алу на плечо. Призрачные пальцы прошли сквозь мальчика, и тот поежился. — Такой же верный и бескорыстный друг с душой истинного гриффиндорца.

— И мозгами настоящего слизеринца, — заметил Скорпиус.

— И, видимо, мозги перевесили! — Роза постучала пальцем по зеленой нашивке на мантии кузена и засмеялась. — А теперь прости нас, Ник, но твои гости и правда наводят ужас.

— Конечно, друзья мои. Вы сделали так много для меня! Так много!

Живые покинули смертенины, а Николас счастливо вздохнул и подлетел поближе к сцене. После выступления он намеревался пригласить Эми на танец — в конце концов, почему бы не сделать лучший день его смерти еще чуточку приятнее?