Главное, чтобы "костюмчик" сидел... (джен)

Что-то грохнулось на кафельный пол, со звоном покатилось, и этот звук разбудил санитара, который после весёлого выпивального вечера так и заснул в подсобке морга. Протирая заспанные глаза и почёсывая гудевшую голову, мужик нехотя встал и, покачиваясь из стороны в сторону аки былинка в поле, пополз в подвластное ему помещение посмотреть, что же всё-таки там произошло.

...С первого взгляда всё было спокойно.

Жмурики, накрытые простынями, мирно лежали на столах, только пятки наружу торчали. Все были на месте.

Ан нет, не все... Один стол пустовал. И не просто пустовал, а валялся, опрокинутый набок и накрытый простынёй, как шедевр скульптора. Произведённый им грохот как раз и разбудил дрыхнувшего санитара.

— Вот блин... — расстроенно сказал мужик, сосредоточенно размышляя, как же объяснить исчезновение жмурика патологоанатому, который именно сегодня должен был приехать на вскрытие этого самого "беглеца". Было боязно. Патологоанатом — мужик серьёзный, не дай Бог, ещё решит произвести взаимовыгодный обмен... и вскроет, на фиг, вместо пропавшего мертвяка. Ему-то какое дело? Главное, отчётность соблюсти!

Тут послышался шум уже из раздевалки. Решив, что там-то и скрывается неизвестный извращенец, похитивший жмурика, санитар радостно рванул туда, распахнул дверь и, с криком: "Попался, гад вонючий!"... застыл на месте.

Перед зеркалом, что висело на стене, красовался-вертелся тот самый пропавший трупак, причём был он при полном параде — голый и с биркой на ноге. Заметив прилипшего к дверному косяку и выпучившего глаза санитара, жмурик ласково-ласково улыбнулся и кокетливо сделал ручкой.

Последней мыслью падавшего в обморок мужика было: "Правильно говорила мне мама: "Не пей, сынок, шизофреником станешь..."

* * *

— Вы слышали новость? — Женька ворвалась в гостиную, где мы все сидели и попивали кофе у камина. — Из морга труп пропал!

— Очередной некрофил? — лениво спросил Домка, который в кофейной церемонии не участвовал, а просто сидел у камина, вытянув ноги, и читал газету. — Или же некромант, которому понадобилась для его тёмных делишек мертвяковая требуха...

— Он сам ушёл, — пояснила журналистка, плюхнулась на диван и тут же увела у Шурика чашечку кофе, которую тот только что себе налил. Парень покосился на рыжую нахалку, надулся... и оставил всё как есть. Кофе-то горячий, мало ли что?

— То есть, как ушёл? — поинтересовался Дмитрий. — Сам? Своими ножками?

— Ну да. Санитара ночью разбудил грохот. Он пошёл посмотреть, в чём там дело и обнаружил кривляющегося перед зеркалом покойничка.

— Постой, откуда в морге зеркало? Это же непорядок!

— Откуда я знаю — порядок это или непорядок, а только зеркало висело в раздевалке, и жмурик перед ним красовался! — нетерпеливо пояснила Евгения.

— И что он? — спросил граф-вампир.

— Кто? Жмурик или санитар?

— Да покойник же! Что он с санитаром сделал?

— А ничего.

— Как ничего?! Это же зомби, а они по жизни людоеды! Только не говори мне, что парень остался жив-здоров!

— Ну-у, не то чтобы совсем жив-здоров... — задумалась Евгения. — Впрочем, здоровье у него отменное, а вот крыша явно поехала!

— ?

— Он утверждал, что покойник мило ему улыбнулся и помахал ручкой.

— И всё?!

— И всё. Мужик теперь в психушке отдыхает, а жмурик по городку разгуливает... и явно никого есть не собирается!

— Ну, это мы ещё посмотрим... — зловеще протянул Домка.

И оказался в корне не прав.

Прошло три дня.

Никакой паники по поводу заживо съеденных граждан не было, так как никто никого не ел. Ну, может быть, только морально — на работе и соседи соседей. Сами ведь знаете, как некоторые умеют мозг выносить... Любой зомби просто обзавидуется! А так... Новоявленный зомбик вёл себя тихо-мирно, никого не задевал и чем он там питался — одному Богу известно. Зато поползли слухи о каком-то весёлом мужичке с огромным познанием в области мата и нецензурных частушек. Причём частушки, как признавались свидетели, были таковы, что даже артисты "Камеди клаб" не осмелились бы их произнести не то что во всеуслышание, а даже и мысленно!

Народ тихо ржал, полицейские приходили в ярость, пытаясь поймать неуловимого менестреля, но всё было без толку. Чудо-куплетист бабочкой порхал по городку, безвозмездно выступал возле пивных и в парке... но, едва по вызову какой-нибудь блюстительницы нравов там появлялся полицейский патруль, как матюгальный Орфей тут же бесследно исчезал.

Однако... Вскоре в полицейский участок явились с повинной двое наркоманов и признались в том, что они зарезали того самого знаменитого певца-матерщинника.

— А где труп? — оживился пухнущий от скуки дежурный.

— Ушёл...

У дежурного волосы поднялись дыбом, но наркоманы, перебивая друг друга, принялись объяснять, что же всё-таки произошло...

А дело было так.

* * *

Ранним-ранним утром, мучимые головными болями и предчувствием близкого "нездоровья", из подъезда заброшенного дома выползли две грязные, опухшие и небритые личности... Только что проснувшееся солнце лениво поднималось из-за горизонта, озаряя нежно-розовым светом ещё спящие дома, ранние птахи чирикали, прочищая горлышко и тут же начинали суетиться по хозяйству, цветы раскрывали свои лепестки навстречу солнечным лучам... Впрочем, личностям было не до любования красотами просыпающейся природы, у них на уме было лишь одно — срочно опохмелиться и, если повезёт, найти "дозу". В общем, цель была, осталось лишь одно — деньги. Вот их-то, в отличие от цели, как раз и не было...

— Что делать будем? — хрипло спросил один из них — самый помятый и небритый. — Нутро горит — сил нет... И бабла тоже нет!

— Может, занять у кого? — предложил второй — самую малость помоложе и почище (самую малость!). — У Зинки?

— Вот щас она так тебе и даст, — сплюнул первый. — Мы и так ей три штуки должны... в глаз давно не получал?

В это время второй заприметил далеко впереди знакомую фигуру, неторопливо шагавшую по дорожке парка, и у него в мозгу зародилась гениальная мысль:

— Может, у того мужика займём?

Первый присмотрелся и, вздохнув, покачал головой:

— Не выйдет. У этого денег точно нет. Будто сам не знаешь... Он же денег за свои выступления не берёт!

— Откуда ты знаешь? — резонно заметил второй, у которого всё сильнее и сильнее начала болеть голова. — Ему же жрать-пить надо? Надо. А откуда у него на это бабло?

— И то верно...

Взбодрившись в предвкушении скорого опохмелёжа, личности в три прыжка нагнали прогуливающегося мужика и решительно зажали его в тиски.

— Эй, закурить есть? — спросил первый и сипло кашлянул.

— Нет. — с улыбкой ответил мужик, доброжелательно разглядывая двух ободранных и помятых типов, преградивших ему пути отхода. — Не курю!

— А позвонить ... дай! — потребовал второй.

— Сотового нет! — развела руками "жертва".

— И покурить не дал, и телефон пожалел... — сплюнул первый. — Гони тогда деньги, живо!

— Денег тоже нет! — улыбнулся ласково мужик и, словно извиняясь за свою такую сирую бедность, пожал плечами. — Да и к чему они мне?

— Ты мне тут фуфло не гони! — внезапно разозлился второй и, выхватив из кармана нож, прижал его к животу мужика. — Давай кошелёк, быстро!

— А то что? — спросила жертва, с интересом глядя на блестящее лезвие, упирающееся ей в живот. — Что сделаете, если ничего не дам?

Второй мгновенно рассвирепел и, хыкнув, вогнал нож в живот мужика по самую рукоятку. По идее мужик должен был дико заорать, упасть на землю и начать корчиться в предсмертных муках, держась обеими руками за живот, истекая кровью... но вместо этого зарезанный почесал макушку, с любопытством осмотрел торчавшую из его тела рукоятку и укоризненно сказал:

— И чего вы этим добились? Денег-то у меня всё равно нет! Только костюмчик зря испортили...

— Мама... — проблеял второй и, рухнув на колени, уполз куда-то вдаль — куда угодно, только бы подальше от доброжелательно глядящего на него убиенного ими певца-матерщинника. Первый проводил взглядом собутыльника, икнул и со всей дури грохнулся на дорожку, потеряв сознание. "Убитый" посмотрел на него, хмыкнул, аккуратно достал из себя нож, положил его на землю и неторопливо удалился прочь.

Когда он скрылся за поворотом, второй подполз к лежавшему первому, потормошил его, приводя в сознание и, когда тот пришёл в себя, то оба поспешили в отделение полиции — каяться в содеянном...

* * *

Больше ничего в отделении от обалдевших наркоманов добиться не смогли и поэтому пара полицейских срочно поехала на место преступления — на случай, если зарезанный всё-таки далеко не ушёл, а валяется где-нибудь в кустах, откинув нижние конечности, но ничего не нашли — только нож, который так и лежал на дорожке. А вот следов крови не было нигде. Естественно, главную улику тут же забрали, обследовали на наличие отпечатков пальцев... Отпечатки, конечно же, были и даже двух человек — того самого незадачливого "убийцы" и... мелкого хулигана и дебошира, ранее привлекавшегося к уголовной ответственности за распитие спиртных напитков в общественных местах, оскорбления и прочее.... В общем, личность "зарезанного" установили, теперь осталась только одна небольшая проблемка: потерпевший-то благополучно скончался несколько дней назад, и вот именно его-то труп и был "выкраден" из морга. Вернее, ушёл сам, попутно напугав санитара! Правда, правоохранительные органы были не суеверными, в байки о ходячих мертвецах не верили и поэтому там решили, что новопреставленный вовсе не преставился а, так сказать, впал в летаргическое состояние, из которого и вышел, находясь в морге (по причине низкой температуры в помещении). Стройная логическая цепь размышлений, н-да... И всё бы хорошо, но вот одно звено из неё выпадало напрочь — "летаргик" несколько дней провёл в холодильнике, а после него не смог бы проснуться ни один человек, страдающий этой болезнью.

— Ничего не понимаю! — развела руками Евгения, когда они вновь собрались у гостеприимного экстрасенса. — О чём писать? О весело хихикающем по поводу и без повода санитаре, у которого слегка поехала крыша после того, как мертвячок сделал ему глазки, о неуловимом менестреле мата, по которому неровно дышит вся полиция, которого вроде бы зарезали, а вроде бы и не зарезали вчера ранним утром два мучающихся с похмелья алкаша? Да надо мной же все читатели уржутся!

— Это почему же? Сейчас фэнтези на самом пике моды... а ты у нас вторая по популярности после Андрея Белянина. Стефани Майер даже переплюнула! — успокоила её Маша, отчего Женька даже слегка надулась от гордости.

— Да, у нас тут не соскучишься... — покивал головой Олег. — Кстати, Мари, а как поживает твой шифоньерный питомец?

— Кто?

— Частушечник наш нецензурный!

— А-а, ты о призраке? Да жив-здоров, если такие слова можно применить к привидению. А что?

— Ты давно его видела?

— Ну-у, дней пять назад, это точно. Сам знаешь, сплю я крепко, и никакой вокал меня не разбудит. Да зачем он тебе сдался? Хочешь снять на сотовый и выложить в Интернет?

— Представляю, сколько будет просмотров! — мечтательно сказала Евгения и по её лицу было видно, что она дико сожалеет, что эта идея не пришла ей в голову раньше. — Матерные песнопения в исполнении привидения! А что, круто!

— А тебя не настораживает неожиданная пропажа твоего сожителя?

— Что?!!

— Извини, не так выразился. В общем, тебе не кажется странным, что призрак почти неделю ни гу-гу, а в то же время появляется некий певец свободы, который, оказывается, недавно умер и... неожиданно для всех взял и воскрес?

— Откуда у тебя эти сведения? — тут же вцепилась в Олега Женька, но тот отмахнулся:

— Связи надо иметь, девочка! Ну, Мари, что ты на это скажешь?

— То есть... — медленно сказала Машка. — Тот, значит, умер, а этот, значит, заявился в морг и... Ну, зараза!!! А ведь потом снова ко мне в шкаф заявится и... и... и заразу принесёт!

— Он призрак, а не Тифозная Мэри! — хихикнул Домка. — Успокойся, Машенька, ничем не заболеешь. Кстати, а где Дмитрий с Шуриком? Вроде бы давно должны были явиться...

— О, вот и они... звонят! — весело сказал Олег и взял телефон. — Алло? Дмитрий? Ну что, нашли? И где? Опять в парке? Ну хорошо, ждите нас там, только не светитесь, пожалуйста. Ну, за деревом постойте, что ли... Всё, мы идём!

— И куда мы идём? — поинтересовался Домка, на время оторвавшись от планшета.

— Как куда? Ловить маэстро мата и водворять его в родные пенаты... Причём обоих! Вставайте, кому говорю!

Все нехотя встали и, не торопясь, потянулись к выходу.

— Издеваетесь, что ли?! — возмутился Олег Иванович. — Шевелитесь, лодыри!

— А чего спешить-то? — спросила Евгения. — Ну, захотелось бедолаге ощутить все прелести пребывания в физическом теле, и что? Что в этом плохого?

— Не было бы ничего плохого, если бы тело было живым. Но ведь это мертвец! Более или менее в целом виде он сможет просуществовать только неделю, а потом... Сущность призрака сольётся с трупом, который, разлагаясь, начнёт выделять энергию и получится самый настоящий зомби-людоед, который начнёт охотиться на всех, кто будет рядом!

— Но призрак...

— Того, кого мы знаем, уже не будет, — отрезал экстрасенс. — И наш друг, очевидно, об этом ничего не знает, иначе не решился бы на такую авантюру... Ну, вы идёте?

Подоспели друзья вовремя, но выходить на открытое место не стали — не хотели, чтобы их добрый знакомый узрел нас и смылся в неизвестном направлении.

На этот раз певец раздобыл где-то гитару (не иначе какой-нибудь поклонник подарил!) и исполнял свои куплеты уже под музыку. Что уж тут сказать... Есть и слух, и голос неплохой, жаль, только репертуар однообразный! Публика собралась специфическая — алкаши, наркоманы, лодыри. Каким-то боком тут прилепилось несколько типичных интеллигентов — в очках и шляпах: то ли по глупости, то ли решили повысить самообразование... Певец начал своё исполнение с лёгких, более или менее приличных куплетиков. Толпа бурно рукоплескала, время от времени подпевала, на "бис" требовала повторения особенно понравившихся четверостиший... а потом начался "тяжёлый рок"! Словечки были такие, что Машка побагровела до звона в ушах, Женька принялась грызть кору дерева, за которым пряталась, Шурик попытался закопаться под кустом... Одни Олег Иванович и Домка чувствовали себя вполне сносно. Ну, ещё бы, за свою жизнь они, вероятно, слышали и не такое!

— Я сейчас выйду и надаю ему по морде! — не выдержал Дмитрий.

— А смысл? — поинтересовался Олег. — Он и так мёртвый, боли не почувствует, а вот его поклонники порвут тебя как Тузик грелку!

Это немного охладило пыл парня, а тут как раз вдали послышалась сирена полицейской машины, слушатели моментально разбежались, а новоявленный бард закинул гитару за плечи, спрыгнул со скамейки и рванул прямо в нашу строну.

— На ловца и зверь бежит! — спокойно заметил Домка, ловко скручивая руки суперисполнителю и передавая Машке его гитару. — Пошли-ка, милый, домой!

Тот и не сопротивлялся даже, что было, впрочем, абсолютно бесполезно — куда там мертвецу до домового! — поэтому мы спокойно дошли до дома экстрасенса.

— А теперь рассказывай, как такая афера вообще могла прийти в твою голову? — потребовал Олег, когда мы вновь уселись в зале. — Разве не знаешь, чем это чревато для тебя?

— Красиво тут! — усмехнулся призрак. — А я ведь у тебя в гостях в первый раз!

— Ты мне клыки не заговаривай! — сурово сказал Олег Иванович. — Разве ты не понимаешь, что...

— Что я могу стать кровожадным зомби? Да знаю я! — отмахнулся призрак. — Давно уже не девочка... Думаешь, я не проделывал такого раньше? У-у, и не один раз! Только "костюмчик" подходящий подбирай!

— Но зачем?

— Знаешь, как иногда хочется просто ходить по земле, вдыхать воздух... или просто ощущать прикосновения листвы! — неожиданно с тоской сказал призрак. — Видишь ли, иногда надоедает парить в воздухе и пугать окружающих... Правда, люди очень забавно пугаются, но и это в конце концов во как приедается!

— И что теперь думаешь делать?

— Что, что... Сейчас покину это тело и...

— Только не в моём доме! — поспешно сказал Олег. — Иди-ка, мой дорогой, к моргу и делай свои дела там, благо ночь на дворе! Снимай свой, хм, "костюмчик"!

Певец вздохнул, поднялся и, помахав всем на прощание, молча вышел.

Гитару он оставил нам.

На следующий день только и было разговоров о том, что у дверей морга нашёлся пропавший труп — голый и с биркой на ноге. Как будто и не исчезал никуда!

Певец-матерщинник пропал бесследно, чем весьма огорчил поклонников своего таланта. Впрочем, убивались они недолго — вскоре нашёлся один последователь с очень хорошей памятью, который принялся исполнять "бессмертные" произведения пропавшего менестреля. И имел бо-ольшой успех у полиции, которая не успевала сажать его в кутузку раз за разом.

Вот вроде и все новости...

А нет, не все. Вчера вечером, когда Маша собиралась ложиться спать, из шкафа выплыл жутко печальный призрак, держа гитару как возлюбленный — букет роз.

— Машк, сыграй, а? — прогудел он.

— С ума сошёл? Ночь на дворе, спать пора... Играй сам и где-нибудь подальше от дома!

— Играть я не могу... — грустно вздохнул призрак.

— Но ведь в руках-то держишь?

— Держать получается, а вот играть — нет. Ну, сыграй, жалко, что ли?

Маша собралась было сказать что-нибудь язвительное, но посмотрела на опечаленного бедолагу и... пожалела его:

— Ладно уж, давай... Только недолго! Что петь будешь?

— Ух, молодец, деваха! — восхитился призрак и хлопнул в ладоши. — Начнём с чего попроще... Аккомпанемент, подруга!

Маша провела пальцами по струнам и начало-ось!

— Помидоры, помидоры,

Помидоры-овощи!

Сами знаете, кто едет на такси, а кто — на "скорой помощи"!

— И умоляю тебя, не шастай ты больше в морг, не пугай людей! Если надо, я сама тебе буду на гитаре играть!

— Ну, не знаю, Машуня, не знаю... Играешь ты, скажу, так себе. И ведь мне не каждый жмурик подходит. Знаешь, как в песне: "Главное, чтобы костюмчик сидел!" А ведь не всякий "костюмчик" мне по размеру!