Серая Мышка Скамандер, курс Второй (джен)

Это лето в Дорсете Альфис запомнила на всю жизнь. Она еще никогда не спала так мало, даже в Хогвартсе. Никто не высыпался. Говард, который приехал не сразу, в письме посоветовал кузине спать на веранде под предлогом, что на улице летом все равно тепло, хоть и влажно, а сон на свежем воздухе будет полезным. В Дорсет его пустили лишь в августе, до этого кузен был под домашним арестом. Отец обошелся с ним жестко. За все нарушения правил он был наказан два раза, а Альфис знала лишь о домашнем аресте, больше брат не сказал, как и дядя.

Снова проснувшись утром в половине восьмого, как в школе, они с Говардом решили немного погонять в квиддич вместе с кузеном Рори. Играть втроем было паршиво, ведь должно было быть две команды, им не хватало хотя бы еще одного. Решили играть по очереди.

Пока что кузены Альфис соревновались между собой, забрасывая квоффл в «ворота» между двумя яблонями на одной стороне заднего двора и в широко раскинутые ветви дуба на другом. В это время Альфис гонялась за снитчем на своей любимой метле, старом «Лунном луче». Когда-то дядя Тесей на ней играл в квиддич в школе, но сейчас ему было не до этого, и спортивная метла, которой в этом году исполнялось сорок пять лет, перекочевала к гриффиндорке. В детстве она тихонько таскала метлу из сарая, каталась над прудом, играла на ней в свои первые семейные матчи. Для школы она, конечно, не годилась — слишком старой была. Но Альфис знала «Лунный луч» так хорошо, что предугадывала все ее ошибки и крены, знала, на какие пределы она способна. Отчасти поэтому Скамандер так и не решилась идти в команду Гриффиндора — не могла представить себя с другой метлой. А еще она не так уж хорошо играла. Поймать снитч из магазина шутих, даже в половину не такой быстрый, как настоящий, да еще и на еле движущейся старой метле — это было даже смешно.

— Завтракать! — позвала бабушка, выйдя на веранду, и все, как один, слезли со своих метел, помчавшись на кухню. После полетов аппетит был отменный.

Джона, вообще-то, был мальчиком спокойным, но хоть два раза за ночь он обязательно будил своим ревом весь дом, а днем по несколько часов к ряду не мог успокоиться, ведь всякие, даже самые тихие шумы, тревожили его крайне чуткий сон. Мама сказала, что такой усталости не испытывала с рождения Альфис. Девочка догадывалась, что она, наверное, плакала чуть больше.

— Весь день, — поправила двоюродная бабушка Арабелла. — Будто не ребенок родился, а мандрагора.

Скоро пора было с каникул возвращаться в Лондон, к облегчению старших Скамандеров. Джону они обожали, но и прожить хоть несколько дней в спокойствии хотелось всем старикам.

Рори с родителями уехал раньше всех — пора было закупать новые учебники для учебы в Американской Школе Волшебства. Альфис слышала, с каким явным облегчением вздохнул дядя Якоб, когда настала пора им покинуть дом Скамандеров. Что ж, осудить его девочка не могла. С отъездом четы Ковальски на плечи старшей сестры легло больше забот об уходе за младшим братом.

— Что же случилось? — спрашивала его ласковым шепотом сестренка, укачивая на своих руках.

Сначала малыш не успокаивался, а потом привык к ее рукам, голосу и лицу. Альфис привыкла давать ему палец, укачивать, менять ему пеленки, хотя лучше бы она повисела в сыром подземелье Хогвартса на цепях пару ночей, чем занималась последним делом. Но, конечно, она любила младшего брата. Спустя три месяца, рассмотрев его лучше, девочка, кажется, нашла в нем мамины черты, и глаза стали чуть-чуть другого цвета, едва-едва позеленев по краям. Но в остальном это все еще были маленькие океаны, такие глубокие и чистые. Немного подумав, Альфис решила, что совершенно не будет ревновать, если родители полюбят его больше нее. Джона был замечательным ребенком.

Покупать учебники она пошла с Говардом и его мамой — тетей Антиопой, а его отец вынужден был остаться на работе. В этот год кузен рассчитывал податься в квиддич. На втором курсе его, к сожалению, не взяли, потому что были ребята и талантливее, а на третьем курсе он упустил возможность попытать удачи снова.

Метлу дядя Тесей купил ему еще на первом курсе, четыре года назад, но за все наказания запрещал ей пользоваться до следующего года. На каникулах Говард летал исключительно на старых метлах для всей семьи, если ему вообще разрешали летать. Так что теперь кузен рассчитывал, наконец, воспользоваться своим «Тайфуном».

Хвастаясь, он много раз пересказывал одну и ту же историю, что одна из команд на Чемпионате мира по квиддичу до сих пор использует эту метлу. Впрочем, в этом году эта команда проиграла, но разве это волновало Говарда? Нет, конечно. Перекрикивая радио (в этом году Скамандеры не смогли посетить Чемпионат и слушали прямой эфир), кузен твердил свое, даже не разобрав, что диктор прокомментировал полный проигрыш этой команды, а потом словесно разбил ее в пух и прах.

— Значит, учебники для второго и четвертого курса? Продиктуйте полный списочек, пожалуйста, — дружелюбно попросил старый продавец, шагая между полками.

Появились новые книги в списках, но одна у ребят совпадала — «Темные силы: пособие по самозащите». Услышав о ней, продавец одобрительно загудел.

— Новый преподаватель знает свое дело, — оценивающе произнес он.

— Новый? — одновременно удивились оба Скамандера. Однако продавец знал не так много, а мама Говарда строго запретила устраивать громкие расспросы посреди магазина, полного людей.

Оказалось, что преподаватель новый в Хогвартсе всего один, но ведет два предмета. Это тоже упомянул продавец, когда подбирал им книги по Заклинаниям. Альфис быстро поняла, что два ее самых нелюбимых преподавателя — профессор Блэк и профессор Флэймворк — в этом году не будут ее учить. Какое же облегчение настигло ее при этой мысли! Весь прошлый год она волновалась из-за этих двух стариков.

Больше никакие учебники не нужны были, так что Скамандеры направились в магазин мантий. Говард быстро рос, ни одна мантия вот уже два года не шла ему больше нескольких месяцев. Альфис еще была довольна своей, так что, под предлогом того, что ей надо посмотреть кое-что в магазине письменных принадлежностей, ушла в кондитерскую.

У магазина «Все для квиддича» опять была толпа. Как бы не было интересно, девочка сначала доела мороженое, а потом только подошла к магазину и, едва протиснувшись через толпу, посмотрела на объект всеобщего восхищения — новенький «Чистомет-4». Что ж, теперь «Тайфун» Говарда точно будет в пролете. С усмешкой Альфис отошла от магазина и столкнулась с тетей Антиопой. Она выглядела недовольной — руки в боки, точеное лицо застыло в гневе, но затем тетя смягчилась. Все уже привыкли, что Альфис на месте не удержать. Да и ругать ее было уже бесполезно.

— Письменные принадлежности? — с иронией спросила мама Говарда.

— Там просто новая метла поступила в продажу. Мне стало интересно, какая модель. «Чистомет-4», между прочим, — улыбнулась Альфис, не выдавая волнения перед тетей.

Она заметила, что у Говарда за спиной матери мелькнуло отчаянное выражение лица. Теперь и он понял, что точно провалится, появись на отборах в команду кто-то с метлой подобного класса. Тут бы третий «Чистомет» обогнать, а уже четвертый вышел…

— Так и не купила то, что нужно? — получив в ответ скромный кивок, тетя хмыкнула и выпрямилась. — Тогда вперед.

Лавка письменных принадлежностей была совсем рядом, по соседству. Зайдя внутрь, кузены почувствовали запах пергамента и чернил, от которого слегка начало зудеть в носу. Где-то плохо протерли пыль, от этого Говард все же разразился громким чихом, пошатнувшись, и едва не повалил одну стойку. Мать одарила его таким строгим взглядом, что и без слов было понятно — «больше ни шагу в сторону, молодой человек». Купив все необходимое сама, тетя отдала покупки сыну и племяннице, и все они пошли дальше.

Дежурные покупки были сделаны и, попросив лишь полчаса, чтобы посетить магазины, не вписывающиеся в их «график», кузены еле-еле добились разрешения. Тут же Альфис помчалась в «Волшебный зверинец», чтобы купить вкусняшки для Китча и Сниффла, а так же волшебную щетку, которая сама будет чесать пса. Наверняка ему будет приятно. Денег как раз хватало на еще одну незначительную покупку, и девочка направилась в магазин коллекционных карточек. Вот только Говард, увидев ее, перехватил на полпути.

— Есть кое-что интереснее, — заискивающим тоном начал он, но они не успели пройти и шага.

— Альфис! — раздался крик из толпы, и тут же на нее бросился кто-то с душащими объятиями.

Не сразу в этой загорелой девочке с высокой прической Скамандер признала свою лучшую подругу. Диана Шадис была пуффендуйкой, в Хогвартсе вела себя прилежно, однако Альфис забыла, какой она была до их прибытия туда. Шумной, яркой, вносящей оживление в любой разговор. Крепко сжав в объятиях пуффендуйку, Скамандер ее едва не расцеловала, зато Диана наградила ее поцелуями в обе щеки. А вот Говарда целовать и крепко обнимать постеснялась.

— Привет, — сказала она, покраснев, отводя взгляд в сторону.

— Потрясающе выглядишь! Я думал, что ты тихоня, — усмехнулся кузен. — Вы, пуффендуйцы, не особо выделяетесь, уж извини.

— Это в школе, — Диана с гордостью подняла подбородок. — Мы в этом году были на Чемпионате по квиддичу, я там даже горло сорвала! Мне целую неделю нельзя было разговаривать.

— Давайте поговорим по пути к «Доктору Фейерверкусу», а то у нас всего двадцать минут осталось, прежде чем вернуться к моей матери, — Говард повел их обоих через весь переулок.

— Фейерверкусу? Ты хочешь прикупить волшебных приколов? И где ты их пронесешь? — усмехнулась Альфис. — Твоя мама как вредноскоп — чует такое за версту. Не получится.

— Я не собираюсь покупать их прямо сейчас, милочка моя! — рассмеялся Говард. — Хочу взглянуть на ассортимент и заказать в Хогвартс. Они прибудут ко мне на второй же день обучения, завхоз в первую неделю письма не проверяет. По крайней мере, первые три дня точно. Почты для первокурсников в эти дни приходит уйма, он ненавидит все это проверять. Уже на первой неделе у меня будет все, даже без похода в Хогсмид. И не смотри на меня так, я же не собираюсь разгуляться на полную. После прошлого года отец дал мне последний шанс, чтобы исправиться. Куплю себе немного шутих на весь год, на всякий случай…

Однако тон его все равно Альфис не нравился. Прошлогодний Говард, замкнувшийся в себе после кричалки отца, и Говард сегодняшний, который снова обрел вкус к жизни, разительно отличались меж собой. Наверное, подростковые гормоны не давали жить спокойно, да и шило в одном месте, которое и без гормонов было там уже давным-давно.

Шикарный магазин волшебных приколов поразил и четверокурсника и второкурсниц. Восторг Дианы, правда, слегка убавился, когда она нашла Кусачие тарелки и Драчливые кружки.

— Я видела Барни, — сказала она подруге, пока Говард советовался с продавцом. — Он был вместе с отцом. Жуткий мужчина. У него такие огромные страшные глаза…

— Где ты их видела? Мы сегодня весь Переулок обошли с тетей. Если бы я заметила, обязательно подошла бы к ним. Или Барни подошел бы ко мне.

— Я видела их не в Косом, — Диана огляделась по сторонам и перешла на шепот, — а в Лютном. Они пошли туда. Я тогда как раз выходила из «Гринготтса» с родителями. Думала, что ошиблась, но нет. Барни обернулся и огляделся, прежде чем туда пойти. Он такой бледный и взгляд у него…

— О чем болтаем? — весело спросил кузен, ведя их к выходу.

— Да так, — пожала плечами Альфис, — о Лютном переулке.

— Нашли, о чем болтать, — усмехнулся Говард. — Я знаю о нем много чего. Для начала, то, что туда без провожатого лучше не ходить. Особенно вам, девчонкам. Не забыли еще змееныша-Нотта? Он говорил, что там в одном магазине костями торгуют. И не только звериными. Вроде, для обрядов, или так, чтобы интерьер необычными побрякушками разнообразить.

Диана встряхнулась, чтобы избавиться от холода, который неожиданно пробежался по спине от этих слов, Альфис нахмурилась пуще. Вряд ли Роджерсы пошли бы в тот магазин. Не такие уж они и упыри, как можно подумать, не такие уж колдуны с изощренным вкусом. Но Лютный переулок все равно не то место, куда можно было бы отвести сына-второкурсника.

— Ладно, теперь можно и в кондитерскую. Мама все равно нас там будет ждать, — Говард вздохнул. — Будто снова нянькой стал. Води вас тут, води по всяким детским магазинчикам.

— Не ври, ты и сам хочешь хоть одну лакричную палочку купить, — ухмыльнулась Альфис. — Хочешь, я твои с собой пронесу мимо твоей мамы, а сегодня вечером тебе отдам, когда вы снова в особняк вернетесь?

— Нет, я как-нибудь сам. Мы сегодня в особняк не вернемся, будем в Лондоне. Для меня каникулы закончены, сестренка, — в голосе кузена слышалась тоска. — Прости. Я сам только узнал, когда мы с мамой тебя искали у магазина для квиддича.

Альфис совсем расстроилась. С кем ей теперь играть в квиддич? То их было трое, то теперь она вовсе осталась одна. Ни одного нормального семейного матча этим летом! От нехватки квиддича Альфис уже была готова и в школьную команду податься, лишь бы хоть на отборах поиграть, как следует.

Шадис с увлечением рассказывала о том, как вместе с семьей посетила Чемпионат мира, как весело там было, и как ее команда вышла в финал, но с треском там провалилась. По словам Дианы, это было пока самое большое разочарование в ее жизни. Но значок любимой команды еще висел на ярком бежевом жакете, и Альфис едва улыбалась, думая, что Диана пока просто обижается на любимых игроков и чуть позже отойдет.

Антиопа встретила их даже раньше, чем они ожидали, и домой увела тоже рано. Альфис едва успела попрощаться с подругой, а та пообещала, что выведает у нее все в поезде. Соскучившаяся по общению со сверстниками, Скамандер только рада была, услышав это. И ушла с улыбкой, потому что все равно поход выдался хорошим.

Первого сентября, прибыв к вокзалу, чета Скамандеров, оказавшись на платформе девять и три четверти, снова залюбовалась всем, что происходило вокруг. Джона с тихим любопытством глядел на сов в клетках и летающие вокруг бумажные самолетики. Китч в клетке умолк, учуяв волшебство, витавшее повсюду в воздухе, которое делало его спокойным. Так уж вышло, что шишуги ненавидят маглов, но обожают волшебников, и поэтому прибыть к вокзалу на обычном автобусе оказалось проблемой: пес гавкал, Джона плакал, папа ворчал, мама устала делать всем замечания, а Альфис мечтательно улыбалась, глядя в окно. И вот она здесь, наконец-то! Поймав один самолетик, девочка подала его брату, сидящему на маминых руках.

— Смотри, какая прелесть! — улыбнулась Джоне старшая сестра. — Красивые, ага? Я знаю, что тебе нравится.

— Альф! — позвал Говард издали. — Я собрал всю нашу компанию, иди сюда!

Девочка поспешила на зов и подошла к троим знакомым ученикам, двое из которых были ее лучшими друзьями. Заумник Николя поклонился ей с улыбкой. Теперь уже пятикурсник, он гордо показывал значок старосты на груди. Диана снова потянулась за объятиями и тогда фигура за ее спиной чуть шагнула вперед, давая Альфис шанс получше рассмотреть своего сверстника.

— Роджерс, — выдохнула она с улыбкой. — Ну, привет.

— Альфис, — он поклонился ей, пародируя Николя, с улыбкой. — У тебя теперь брат. Поздравляю.

— А вот и они, — усмехнулся Ньют, подходя к компании с женой и сыном. — Друзья моего племянника и дочери. Я мистер Скамандер.

— Много о вас читал, — чуть заикаясь, произнес Николас. — То есть, здравствуйте… Извините… Я Макмиллан Николас. Николас Макмиллан. Рад познакомиться.

Когда мистер Скамандер пожал ему руку, парень чуть в обморок не грохнулся. Говард прыснул в кулак. Диана сделала изящный реверанс.

— А меня зовут Диана Шадис, — представилась она учтиво. — Альфис мне о вас много рассказывала. И о вас, — девочка улыбнулась миссис Скамандер. — Это Джона?

— Конечно, кто же еще? — усмехнулась его старшая сестра. — Мандрагора, что ли?

— Альфис, — шепнул ей отец, пытаясь быть строгим, но не имея сил сдержать улыбку. — Мне приятно познакомиться с вами, мисс Шадис и мистер Макмиллан. А вы у нас…

— Барнабас Роджерс, сэр, — парнишка-гриффиндорец улыбнулся вежливо и почтительно, а потом уверенно пожал руку магозоологу. — Я тоже рад с вами познакомиться.

— Где твои родители, Говард? — спросила Тина, покачивая сына.

— Неподалеку. Увидели коллегу из Министерства, решили обсудить кое-что. Ничего, если они меня потеряют и не придут попрощаться, я справлюсь. Уже не маленький, — усмехнулся сын Тесея.

Альфис даже немного загрустила от такого. Говарду было уже четырнадцать, маленьким он, конечно, не был, но наверняка обидно было бы, если родители не проводили его на поезд. С каждым годом Тесей и Антиопа отстранялись все больше и больше от собственного ребенка. Все вокруг это замечали.

— Давайте подождем еще несколько минут до отправки поезда? — предложил Ньютон. — Я найду Тесея сам, — и исчез в толпе.

— Попрощаешься с братом? — Тина протянула ребенка дочери. Та без колебаний взяла малыша на руки.

— С удовольствием. Это же не пеленки менять. Ну что, Джона, пообещай мне не забыть меня за четыре месяца, а потом еще за шесть, — Альфис взяла брата за маленькую ручку, тот начал пускать слюни. — Отлично поговорили.

— Ну, раз он тебя пометил, то точно не забудет, — хмыкнул Говард, кто-то из троих их общих друзей издал смешок.

— Заткнись, — одними губами велела ему кузина. — Держи, мам. Думаю, он хочет есть.

Тина забрала сына с рук Альфис, погрозила племяннику пальцем. Диана наклонилась к клетке с Китчем, просунула руку между прутьями, чтобы погладить пса, тот с удовольствием подставил голову, признав знакомый запах. Альфис еще посматривала на Барни. В прошлом году во время их знакомства он был недоверчивым, резким, в течение года его скрытность укрепилась за ним, как второе имя. Внимательный, смышленый, таящийся в толпе. Сейчас Барни улыбался если не приветливо, то вежливо. Опять бледный, немного вытянувшийся, с отросшими волосами, он был тем же гриффиндорцем, тем же другом для Альфис. Только с очередной тайной, которую, конечно же, он скрывал бы до последнего.

— У меня тут есть сюрприз, — улыбнулась Диана. — Мой брат в этом году будет учиться с нами. На втором курсе. Родители сказали, что после победы над Грин-Де-Вальдом все родители просто умоляют Диппета принять их детей в Хогвартс, потому что там преподает Дамблдор. Некоторые ученики прибудут к нам по обмену из разных стран, еще некоторые пришли с домашнего обучения. Это я уже в газете прочитала.

— Да, в этом году вам будет тесновато, — подтвердила Порпентина. — Посмотрите, сколько людей на платформе.

Мимо них прошла группа загорелых учеников с метлами — игроков в квиддич, и Говард издал то ли вздох, то ли стон, а затем прикрыл мантией свою скромную метлу. Альфис похлопала его по плечу, сочувственно улыбаясь.

— Диана! — прозвучал высокий женский голос, светловолосая женщина в стороне помахала им. — Диана! Я нашла ее!

Шадис резко покраснела и сделалась будто в два раза меньше.

К их компании присоединились несколько человек: низкорослый мужчина с редкими волосами; та самая женщина с тонким голосом; девушка с такими же волосами и прической, как и у младшей Шадис; пожилые люди, бодро шагающие впереди всей семьи; одна крепкая женщина с изящной маленькой шляпкой на голове и такой же крепкий мальчишка, во многом на нее похожий.

— Это мои друзья, — заговорила с ними смущенная Диана. — Николас Макмиллан, Говард Скамандер, о Барни я вам рассказывала и об Альфис тоже. А это ее мама и брат.

— Приятно познакомиться, — недружно сказали Шадисы всей компанией.

Порпентина склонила голову, едва присев, Джона оглядел всех присутствующих людей, стоящих перед ними полукругом, и расплакался. Альфис неловко улыбнулась и сделала реверанс.

— Та самая Справедливая Альфис! Как приятно увидеть тебя вживую, — женщина, зовущая Диану из толпы, была ее мамой, наверное. Они были похожи. — Меня зовут Элеонора, я мама Дианы. Это Грегори, мой муж, — указала она на низкого мужчину, а потом начала указывать на каждого члена семьи по очереди, — моя старшая дочь Ирина, мои родители — Альберта и Антуан, моя сестра Джульетта и ее сын Эрик.

— Вот и мы. Вас не трудно заметить, так много людей стало, — Ньют привел своего брата и забрал плачущего сына у жены, что-то тихо ему бормоча и быстро успокаивая.

Пока взрослые знакомились между собой, Альфис склонилась ближе к Барнабасу.

— Где твой отец? — спросила она. Барни еще не был таким взрослым, чтобы гулять по платформе в одиночестве и уезжать, не попрощавшись с отцом.

— Он привел меня сюда, попрощался и ушел еще минут двадцать назад, — сообщил Роджерс. — У него не так много времени, чтобы стоять тут со мной, ради меня он и так отложил работу.

— Вчера Диана видела, что вы заходили в Лютный переулок, — решила тут же поговорить об этом младшая Скамандер. — Это очень ненадежное место.

— Я и не спорю, только мой отец там работает, — Барни чуть улыбнулся. — Не здесь, ладно? Раз уж вы с Дианой нас там видели, то лучше не болтать об этом на людях. Волшебники не афишируют посещение этого места, там же собираются проныры со всей волшебной Британии.

— Ого, — только и смогла выдавить Альфис от удивления. Но удивилась она не тому, что узнала о переулке, а тому, что Барни так просто выдал одну из своих тайн. И никаких подвохов? Даже тему не перевел? Совсем удивительно!

— Пора на поезд, — сказала мама, быстро обняв дочь. Альфис обняла ее в ответ, поцеловала мать и Джону в щеки, крепко сжала в объятиях отца.

Говард, первым зашедший в поезд, помог ей и Диане загрузить их чемоданы, потом угодил и в объятия тети Тины, что его смутило, он аж весь порозовел. Она что-то сказала ему тихо, в шуме платформы Альфис не расслышала.

Три семьи провожали в долгий путь своих детей. Барнабас сказал, что займет им места, а затем ушел, не поднимая взгляда, чуть хмурясь. Альфис поняла, что ему здесь находится неловко, ведь всех провожали родители, а его никто не провожал.

Когда поезд отъехал, она громко кричала прощания и самые приятные пожелания своей семье, Джона снова плакал, испугавшись шума. Ньютон надел сыну на голову маленькие наушники, в которых садовники работали с мандрагорами. Девочка, глядя на это, улыбнулась, и скоро вокзал исчез из вида. Лондон оставался позади. Впереди был второй год в Хогвартсе.

Барни нашел им купе ближе к выходу, абсолютно пустое, к радости всей большой компании. Их чемоданы едва уместились на полках, а чтобы не занимать место клетками, Альфис выпустила Китча и тот с радостью кинулся всех обнюхивать и облизывать.

— Спрячь его, спрячь! — попросил кузен Шадис, забиваясь в угол, под его кофтой что-то заворочалось и заходило ходуном. — Элис боится!

— Элис — это его кошка. Породистая и жутко трусливая, — усмехнулась Диана. — Ладно тебе, Эрик. Китч не трогает кошек, ему до них нет дела. Он в Хогвартсе с ними даже гуляет иногда, а их там было две или три в прошлом году.

— Теперь будет целое нашествие, — хмыкнул Говард. — Береги пса, Альф, а то какая-нибудь нервная кошатница заколдует его.

— Пусть только попробует, — Альфис погрозила своей палочкой. — Я их кошек рунеспурам скормлю.

— Рунеспурам? — с ужасом спросил Эрик. Из-под его воротника показалась худая пятнистая мордочка с огромными желтыми глазами.

— Это такие трехголовые змеи, — ухмыльнулся Говард. — Скользкие, холодные, а три головы вечно спорят друг с другом и в итоге две откусывают третью. Жаль, что такую нельзя в Хогвартс взять.

— Китч не трогает других животных, Диана знает, о чем говорит, — сказала Альфис уже мягче, чтобы не пугать больше ее двоюродного брата. — Только если они сами нападают на него. Он набрасывается только на маглов, такая уж у него порода.

— Какая порода? — спросил Эрик, и все промолчали.

Черт, а ведь они и забыли, что никому не следует много рассказывать о крапе. Николя поправил очки, в которых он читал очередную книгу.

— Волшебная, — сказал он и прокашлялся, а затем снова уткнулся в текст, столь интересный для него.

Поблагодарив пятикурсника за такую помощь (пусть и мысленно), Альфис закивала, глядя на Эрика. Китч, тем временем, полез к нему, почуяв что-то интересное, что от него скрывают. Из-под кофты мальчика отозвались жалобным мяуканьем.

— Не надо, Китч, нельзя! — строго сказала девочка, и пес послушно пришел к ней, положив голову на колени хозяйки. — Видишь, он послушный. Дрессированный!

— Элис все равно не выйдет. Трясется постоянно, как осиновый лист. Вообще-то, стоило назвать ее Зайчихой, — усмехнулась Шадис.

— Она просто маленькая и никуда дальше двора не выходила, — вступился за кошку ее хозяин, хмуря брови. — У нее такой характер, чего смешного?

Следующие несколько часов Диана выведывала у Скамандеров о том, как они провели каникулы. С сожалением те рассказали, что на Чемпионат в этом году поехать не удалось из-за появления Джоны.

Порпентина разрешила всем ехать, но она сама не могла взять маленького ребенка с собой в утомительное путешествие, а Ньют не мог оставить жену одну. С ним согласилась бабушка, а больше и некому было ехать с двумя оставшимися стариками и младшими членами семьи. Тесей и Антиопа тоже не смогли поехать: старшему брату Ньюта дали небольшое повышение, а вместе с этим навалилась куча бумаг и проблем. В итоге вся семья слушала прямой эфир с Чемпионата по радио.

Мало того, даже в семейный квиддич поиграть не удалось. Раньше с троими ребятами играли родители Альфис и тетя Куинни, дядя Тесей был судьей или запасным игроком, как и его жена, а бабушки и дедушки — зрителями, но в этом году вся семья как-то не нашла времени, многие слишком уставали для домашних матчей. Сплошное разочарование вместо двух месяцев веселья.

— Это называется «новый член в семье», — с кривой улыбкой сказал Говард, вкладывая в эти слова много важности. Альфис пнула его в колено.

— Джона чудесный ребенок. Дело не только в нем. Прадедушки не стало, твоего папу загрузили на работе, моего тоже, даже дали две командировки, тетя Куинни и моя мама уставали, а другие дедушки и бабушки просто ослабели, — младшая Скамандер надула губы.

— Просто никто не высыпался, кроме нас. Мы же спали на веранде, а там плач ребенка почти не слышен, — Говард грустно вздохнул. — И все-таки, хорошее было лето. Я даже хочу снова на веранду. И попробовать бабушкин яблочный пирог.

— Может быть, на этих зимних каникулах мы с Эриком к вам заглянем, — пообещала с улыбкой Диана. — Или даже на летние на недельку приедем. Раз уж теперь в мире спокойно, мама разрешает ходить в гости, да и сама частенько заглядывает к родственникам и подругам. Мы, Шадисы, дома не засиживаемся, на одном месте долго время проводить скучно.

Альфис была рада тому, что лучшая подруга скрасит времяпрепровождение в Дорсете. Она пообещала самой себе показать друзьям каждое местечко, открытое юными Скамандерами в родном поселении. Улыбка не сходила с ее губ до самого конца поездки.

В обед снова проходила продавщица сладостей. Говард отдал ей четверть карманных денег ради своих несметных сокровищ — сладостей. Альфис купила еще парочку кислых шипучек и шоколадных лягушек с карточками. Оставалось всего две до полной коллекции. К сожалению, в этот раз попались дубликаты. Пока подружки менялись своими карточками снова, Барни достал свои деньги. Все тот же один галлеон. С привычной расчетливостью он смог купить на этот галлеон кучу всего по мелочи. Альфис удивлялась, как у него получается так быстро рассчитывать, на что хватит этих денег.

— Не хочешь пастилу? — спросила она у него, глядя, что ее в сладостях Барнабаса нет.

— Нет, спасибо, — вежливо отозвался он.

— Я хочу! — Говард тут же отобрал сладость у сестры, Альфис лишь вздохнула, глядя, как ее кузен, словно нюхлер, собирает вокруг себя заветные съедобные сокровища.

Эрик тихо, не привлекая к себе внимания, съел две помадки, а третью сунул под кофту, откуда послышалось такое же тихое чавканье. Альфис пришла в ужас, глядя, как кошку кормят сладостями. Воспитанная опытным магозоологом, она не могла такого позволить. Несчастное запуганное животное еще и кормили неправильно!

— Вот, держи, — она высыпала перед новым учеником горсть специального корма. — Это мне папа дал с собой, для Китча. Он сам этот корм делает и сушит. Не корми Элис помадкой, а то ты ее загубишь.

Эрик, вроде как, принял небольшой дар в виде сухих гранул, приятно пахнущих мясом и какими-то особыми травами. Учуяв их, кошка высунулась наполовину, белая, с кремовыми пятнами на гладкой шерсти, с худенькими маленькими лапками, коротким хвостом, плоской мордой, но пухлым животом. Она точно не была породистой, скорее помесью чего-то с чем-то. Через пару минут гранул не было, а довольное сытое животное свернулось на коленях у Эрика. Альфис даже смогла ее беспрепятственно погладить. Руки ее пахли кормом, Элис не испугалась.

— Животные тебя любят, — хмыкнул кузен Дианы.

— Не меня, а моего папу, — усмехнулась Альфис. — Он их всех тоже обожает. Я тоже, но я скорее собачница, а не кошатница. Кошки скучные.

— А собаки слюнявые, — парировал Эрик.

— Ты просто не видел слюнявых котов, такие тоже бывают, — ответил за кузину Говард. — Вот наш старый жмыр Мартин, например. Тот еще слюнявый лентяй. Еще и храпит.

— Мой филин умеет храпеть, — перевела тему Альфис. — Если мы сейчас замолчим, то обязательно услышим. Он любит поспать.

Вот так разговоры о животных зашли до самого вечера. Очнулись ребята лишь тогда, когда за окном в темноте пейзажей показались вдалеке огоньки населенного пункта — волшебного Хогсмида. Барни спохватился первым, выйдя из купе, а вернувшись уже одетым в школьную форму и мантию с нашивкой Гриффиндора. Альфис вместе с Дианой тут же вытолкали всех мальчишек («Переодевайтесь, где хотите!») и оделись в одиночестве. Шадис погладила нашивку Пуффендуя.

— Как же я скучала по школе, — прошептала она и прикрепила рядом значок своей любимой спортивной команды.

— Я тоже, — Альфис поправила бордовый галстук и завязала хвост на голове крепче. — Выгляжу я, как примерная отличница и опытная волшебница.

— Для примерной отличницы у тебя слишком задорный вид, — ухмыльнулась Шадис. — А до опытной волшебницы немного дорасти надо. Но выглядишь все равно здорово.

— Ты тоже, — подмигнула Альфис, открывая двери купе. Внутрь ввалился только Эрик, дрожащими руками хватаясь за чемодан со своей одеждой. — А где все?

— Они переоделись в другом купе, — сообщил полноватый мальчик. — А я как-то потерялся. Мне места не хватило, вот я и пошел назад.

— Тут их вещи и клетки, они вернутся, — хмыкнула Диана, снимая свой чемодан с полки. — Где Элис? Посади ее в клетку.

— У нее нет клетки, она боится клеток! — возмутился мальчик. — Пусть сидит под мантией. Там ей будет тепло и не так страшно.

— Если убежит, я искать ее не буду, — заявила Диана, выходя из купе. — Где остальные? Нам долго их ждать?

— Не так уж и долго, — обиженно хмыкнул Говард, подходя к ней сзади и протискиваясь в купе. — Вы одевались дольше.

— Девушки имеют право немного опаздывать!

И на этой ноте Альфис осторожно вышла из купе, маня Китча за собой. Чтобы он не убежал, девочка посадила его назад в клетку. Папа говорил, что теперь их будут возить фестралы, запряженные в кареты. Лишь бы они не испугались крапа.

Стоя в коридоре, девочка смотрела в окно, высматривая вдали хоть верхушку Хогвартса, что может показаться из-за деревьев. Едва поезд затормозил, Скамандер вышла на платформу, до жути смешная — маленькая, энергично тянувшая за собой две клетки и чемодан.

— Первокурсники! Новички! Все сюда! — послышался громкий голос. Высокая крепкая фигура Хагрида, юного по возрасту, но взрослого на вид, возвышалась над малышами. С другой стороны платформы первокурсников принимал лесничий Огг, у которого Рубеус был помощником.

— Привет! — поздоровалась с ним Альфис, подойдя ближе. В прошлом году Хагрид помог ей, когда на него из чемодана бросился Китч, тайно привезенный хозяйкой в маминой сумочке внутри кейса. Помощник лесничего приютил крапа у себя и сообщил декану Гриффиндора, который рассказал об этом самой девочке. Альфис чувствовала благодарность к Рубеусу. — Это я, Скамандер. У меня еще пес с собой. На этот раз в клетке.

— А, это ты! Не признал! — хохотнул Хагрид. — Ну, здорово! Иди к каретам, иди. Ух, и пес у тебя! Красивый пес!

Китч с восторгом поглядел на большого юношу, вокруг которого собирались новые ученики, но хозяйка уже увезла его дальше, к лесу. Кареты уже стояли в ряд, Альфис заглянула в одну, но перед ее носом захлопнули дверь. «Как грубо», — подумала девочка, разыскивая другое место, которое можно занять.

— Альф! — позвала Диана откуда-то из темноты. Ну вот, теперь ее так не только Говард звал. — Иди прямо, четвертая карета от тебя!

Девочка почти бегом дошла туда по дороге и залезла внутрь. Здесь пахло сеном и немного навозом, словно она снова оказалась дома, в бабушкиной конюшне, где с заботой выращивались гиппогрифы. Она даже задремала немного, пока карета ехала к замку. Кто-то из мальчишек заговорил о фестралах так тихо, что их не услышала Скамандер, зато хорошо услышала Шадис.

— Сплюнь! — шикнула она. — Фестралов видеть — плохая примета. Это к смерти!

— Плохая примета — верить в приметы, — отозвался Барни. — Их видеть может только тот, кто видел смерть кого-то близкого. Учебники надо читать, даже если вперед программы.

— Как угораздило меня связаться с Николя, а Альфис — с тобой? — усмехнулся Говард. — Почему к нам тянутся ботаники?

Пройдя в замок, ребята оставили свои чемоданы и клетки у входа. Дав немного корма Китчу перед тем, как уйти, Скамандер понадеялась, что это скрасит его скуку и беспокойство. Она бы сейчас тоже хорошо поела. Столы снова были забиты едой, даже не было видно столешницы. У девочки потекли слюнки. Николя, который на платформе помогал собирать в одну кучу новичков и первокурсников (такие уж обязанности у старост), только сейчас пришел в зал и сел к ним, потом пришел профессор Дамблдор, ведущий за собой внушительную кучу новых учеников. Среди них были и малыши, и взрослые ребята. Эрика в этой внушительной толпе Скамандеры не разглядели. Посвящение обещало быть долгим. В первый раз за сотню лет в этой школе шляпа надевалась на головы не только первокурсникам, как сказал директор в своем выступлении. А еще он представил нового преподавателя.

Профессор Флитвик, поначалу незамеченный никем, энергичный карлик, помахал рукой, ярко улыбаясь. Издалека он показался ребенком, но у него росли усы и небольшая бородка. Альфис он понравился больше, потому что выглядел очень дружелюбно. Профессор Блэк, как оказалось, серьезно заболел и слег в больницу Святого Мунго. Диппет назвал причиной болезни обычную старость, но преподаватель не выглядел таким старым. Какое же горе ждало Скамандер после, когда объявили, что пир будет после посвящения… А оно длилось до жути долго, больше часа.

Уплетая очередную булочку, тихонько стащенную со стола, Альфис смотрела, как посвящают новых учеников, распределяют по факультетам. Слизеринцев было не так уж и много, их родители никогда не боялись отправлять детей в эту школу. Победа Дамблдора над Грин-Де-Вальдом могла им дать повод наоборот забирать своих детей отсюда, а не посылать, раз некоторые из них так любили своего ненаглядного «уравнителя». Эрик, как и сестра, попал на Пуффендуй. Альфис хлопала так же, как и Диана за столом Пуффендуя — громко и с гордостью. Кажется, Элис под мантией хозяина осталась незамеченной.

После пира наевшиеся ученики разошлись по гостиным. Пробки на лестнице были знатные, лишь пуффендуйцы почти сразу попали в свою гостиную, она у них была на первом этаже, рядом с кухней. Пока гриффиндорцы стояли на половине пути к своей гостиной, Альфис нашла в толпе Минерву Макгонагалл, свою соседку по комнате. Набравшая в росте не меньше пяти дюймов, второкурсница Минерва была очень собранной и не казалась недовольной такой пробкой. С уверенностью она поведала подруге о том, что к ним могут подселить девочек с других курсов — так много в этом году оказалось новичков.

В гостиной старосты объявили об этом уже официально. Девочка-староста зачитала список, кто с кем теперь будет жить. Хорошо, что Альфис и Минерву не отселили друг от друга, но теперь с ними жили еще четыре девочки. Теперь все кровати будут заняты. Едва дослушав, Альфис побежала к себе, чтобы занять свою постель и не дать никому на нее покуситься. Ей было мало того, что на изголовье с помощью палочки было очень криво выцарапано «Альфис», а чуть ниже, когда заклинание и рука для такого были уже лучше разработаны, более аккуратно высечено «Скамандер». Вдруг девочка, намерившаяся занять ее кровать, не разглядит надписи?

В комнату девочка пришла первой и сразу грохнулась на свою постель, а лишь потом, оглядевшись и убедившись, что на ее лежбище никто не претендует, взяла свой чемодан, который уже стоял рядом с кроватью. Из-под кровати вылез выпущенный кем-то (скорее всего, Хагридом) на волю Китч и сразу начал крутиться вокруг хозяйки, мешая ей переодеться.

— Это третья комната, да? — послышался скромный вопрос. Альфис подняла голову. В дверях показалась девочка на год младше ее. Вместе с ней был огромный чемодан, казалось бы, неподъемный. Первокурсница поджала губы и смотрела робко. — Мне сказали, что да.

— Ну, раз сказали, то третья, — пожала плечами Скамандер. — А какая твоя фамилия?

— Эмма… Ой, то есть, Финнеган! — воскликнула девочка.

— Ты была в списке наших новых соседок… Что ж, тогда тебе и правда сюда, — хорошо, что Альфис хоть немного запомнила фамилии. — Ты с первого курса?

— Да, — девочка медленно прошла к кровати, которая стояла ближе всего к выходу. — А тебя как зовут? Ты с какого курса?

— Я второкурсница. Меня зовут Альфис, — Скамандер улыбнулась. — Не бойся, тут тебя никто не обидит. Посмотри на моего пса, это Китч. Китч Гроза Слизерина!

Пес обнюхал новую ученицу и чуть отошел в сторону, кружась на одном месте. Второкурсница знала, на кого он так реагирует — на полукровок или маглорожденных. Каким-то образом чувствует в их запахе кровь маглов. Но вслух об этом Альфис, конечно, не сказала, чтобы не обидеть и не напугать новую соседку. В отличие от Китча, его хозяйка относилась ко всем людям хорошо, независимо от того, какое у них происхождение.

— Вот и мы, — Минерва вошла в комнату не одна, а еще с двумя девочками. — Это наша однокурсница Мэри и ее сестра с третьего курса Сьюзан. А это Альфис Скамандер.

— Привет, — махнула рукой девочка. — А этой мой пес Китч. Вы его не бойтесь, он дрессированный. Слушаться вас будет, надо только команды знать. Ну, и угощать его чем-нибудь иногда.

— Да, что под руку попадется, то и бросайте ему в пасть. То еще зрелище! — Макгонагалл разложила вещи из своего чемодана. — Он абсолютно всеядный, в гостиной по вечерам забавляются тем, что скармливают ему домашние задания.

— Третья комната? — более взрослая девушка заглянула внутрь. — Ага… — и поморщилась. — Замечательно, одни малявки.

— Не такие уж и малявки, — воскликнула Сьюзан, сложив руки на груди. — А выбора у тебя все равно нет. Ты еще кто?

— Лорен Флаэрти, — девушка прошла к кровати, соседней с Альфис. Там уже стоял чемодан старшекурсницы. — Вздумалось же моей матушке сдать меня сюда после четырех лет замечательного домашнего обучения.

— Если ты пятикурсница, то недолго тебе терпеть нас, — Скамандер говорила с ней не очень приветливо. — Сдашь С.О.В. и можешь идти на все четыре стороны, остальные два года учиться не обязательно.

— Вот еще, раз уж я здесь, то не собираюсь после одного года уходить. Хочу сдать Ж.А.Б.А. После него больше возможностей после школы открывается, если ты не знала, — девушка с волнистыми блестящими волосами цвета карамели разложила по комоду многочисленные фотографии, зеркальце, парочку колб с зельями внутри них. Подобные Альфис видела на витрине в магазине косметических зелий в Косом переулке.

— Ладно, мне нужно кое-что прочитать, завтра обязательно должны быть Заклинания или Защита с новым учителем, — Макгонагалл достала учебники по Заклинаниям и Защите.

— Уже? — удивилась Альфис. — Мы еще не начали проходить второй курс, а ты уже вникаешь в программу.

— Конечно, — изумленно ответила Минерва. — Разве это плохо? Это пригодится мне на уроках. И тебе, между прочим.

— И мне? — Мэри с испугом посмотрела на них обоих, сев на край своей кровати.

— Нет, просто Минерва любит проходить программу раньше, чем это делают на уроках, — Скамандер взялась за свою книжку, купленную в Косом переулке. Книжка о магической рыбалке, не самая популярная, но наверняка полезная.

Девочки расположились на своих местах, разложили свои вещи. Китч обнюхал их, не нашел ничего примечательного и приблизился к Лорен. Та повышенным тоном попросила отозвать от нее собаку, потому что не любила шерсть и грязь вокруг себя. «Китч почище тебя будет», — подумала Альфис, отворачиваясь от скандальной соседки. — «Его все равно воротит от запаха таких зелий и косметики, а у тебя ее больше, чем в магазине». Едва уснув после бурного вечера, Скамандер проспала долго в обнимку со своим псом. Как и всегда, в первый день ее уже переполняла тоска по дому.

— Альфис! — кто-то растолкал ее посреди ночи, всхлипывая над ухом. — Проснись хоть ты, пожалуйста!

Скамандер подняла голову и сонно оглядела какую-то из соседок, что ее разбудила. В темноте и в полудреме едва можно было разобрать, кто ее зовет. Судя по маленькой хрупкой фигуре — первокурсница Эмма.

— Мне страшно! — сказала она. — Там дождь. Гроза, слышишь?

— Я тоже слышу! — простонала Лорен. — Пожалуйста, не нойте, мне грома хватает, и того, как жутко трясутся эти вековые стекла. Успокой ее уже, спать хочется! — пятикурсница накрыла голову подушкой, а Скамандер оглядела девочку более бодрым взглядом.

— Ты боишься грозы? — спросила она.

— А еще я скучаю по маме! Она там сейчас одна дома, далеко-далеко! Она меня успокаивала, если была гроза. Другие девочки крепко спят! — хныкала Эмма.

«Я бы тоже крепко спала», — подумала чуть недовольно Альфис. — «Но, благодаря Джоне, мой сон теперь не такой крепкий, как хотелось бы». Однако кивнула и чуть подвинулась. Китч в их ногах заворочался. Эмма нырнула под одеяло, всхлипнув, и робко обняла второкурсницу.

— Ты живешь далеко? — поинтересовалась Скамандер.

— В Дублине, — ответила девочка. Столица Ирландии? Да, далеко от Лондона, и от Шотландии тоже. — А ты в Англии?

— Да. То в столице, то на побережье, когда как, — Альфис зевнула. — Пиши маме чаще, если скучаешь. Мне помогало в прошлом году. Но ты скоро привыкнешь, и не будешь бояться. В Хогвартсе просто замечательно, правда. Мы с Китчем тебя в обиду не дадим. У моего кузена есть волшебный фотоаппарат. Фотографии из него двигаются. Сфотографируемся все вместе, и отправишь такую фотографию домой. Ты полукровка или маглорожденная? Твоя мама не волшебница?

— Нет, моя мама обычная, — Эмма немного успокоилась. — А когда мы сфотографируемся?

— Хоть завтра. Но фотография будет делаться долго. Подождешь немного ради такого? — с улыбкой спросила второкурсница.

— Да, конечно! — воодушевленно ответила девочка.

Еще немного поболтав о незначительных вещах, они обе уснули. Альфис было приятно помочь кому-то, она любила помогать, если могла. Наверняка папа и мама гордились бы ей.

Надо же. Казалось бы, никаких посторонних шумов, никто ее не будил, но Альфис, когда проснулась в нужное время, почувствовала себя совсем разбитой. Наступило не самое лучшее начало нового учебного года, дождь еще колотил по окну. Эммы рядом уже не было, а к душу выстроилась целая очередь, Альфис в ней должна была быть четвертой. Пока она собрала сумку, покормила Китча и приготовила себе чистую одежду, очередь в душ не уменьшилась.

— Там Лорен, — выдохнула Сьюзен раздраженно. — Уже час себя намывает. Еще и воет!

— Поэтому надо вставать раньше, — нараспев произнесла Минерва, жутко довольная собой. — Лично я ни в какой очереди не стояла.

— Впусти хоть умыться и зубы почистить, я в твою сторону даже не взгляну! — молила старшая из двух сестер, стуча в дверь ванной изо всех сил. — Тут можно колдовать?

— Можно, — ухмыльнулась Альфис, наблюдая, что будет дальше.

Взяв палочку и шепнув отпирающее заклинание, Сьюзен открыла дверь и ворвалась внутрь. Как только ее растрепанная темноволосая голова исчезла в ванной, раздались недовольные визги. На них ответили такими же криками. Да, это точно было самое худшее начало года, которое только можно было представить, но такое бодрое! Глядя, как разворачивается небольшая потасовка, Скамандер дождалась и того момента, как Лорен с завязками на волосах вышла из ванной, выгоняя оттуда полотенцем нежеланную гостью. Тут же в этот момент в ванную нырнула Мэри и заперлась изнутри.

— Ты все равно уже искупалась! — крикнула в свое оправдание она и была под душем совсем недолго, не больше десяти минут. За ней уже другие девочки двинулись по очереди, а обиженная всеми пятикурсница сидела на своей постели, отвернувшись к окну, и натягивала чулки.

Большой Зал был полон народу, серый свет из больших сводчатых окон освещал сотни усталых лиц, но, какими бы сонными не были ученики, за завтраком стоял жуткий галдеж, Диппет сделал уже два замечания. Альфис пришла одной из последних, всего за семь минут до начала уроков.

— Все из-за одной нашей соседки, — сказала она, — задержала всех перед душем.

— Наш новый сосед до сих пор спит, — усмехнулся Говард. — Что ж, он сам не хотел просыпаться. Мы даже не верили, что он вообще живой. Но мертвые так не храпят.

— Мой сосед притащил с собой в школу крысу. А другой новичок кошку. Всю ночь орали друг на друга и искали своих животных по всем углам, — Барни вздохнул, выглядел он не на двенадцать лет, а на все тридцать два, и ощущал себя, наверное, так же. — Это моя вторая кружка кофе.

— Что у нас первым уроком? — спросила Скамандер, а потом снова уткнулась в свою чашку, слишком быстро глотая свою тыквенную кашу, тут же запивая кружкой теплого какао. — До третьего курса же запрещено пить кофе, если не до четвертого. Поэтому его и нет на нашей стороне стола.

— Николя любезно передал нам всем по кружке, потом по второй, некоторым по третьей… — Говард зевнул в очередной раз. — Он же староста и не позволит нам, своим подопечным, заснуть на уроках. Как хорошо быть четверокурсником, мне можно выпить крепкого кофе и хоть раз не нарушить этим правила с первого же учебного дня.

Кузен довольно улыбнулся, и Альфис опять почувствовала раздражение от того, каким заносчивым он выглядел. Тем не менее, у нее не было времени ворчать на Говарда. Выяснив, что первым уроком у них Заклинания, она проверила, не забыла ли положить нужный учебник в портфель, потом отыскала там же в сумке палочку и со спокойной душой направилась на первый урок… На улицу.

Несколько учеников уже стояли на пороге, не решаясь ступить под дождь. «Импервиус», — услышала от некоторых старшекурсников Альфис и вспомнила, что это ей уже где-то встречалось. Это было какое-то заклинание — ученики взмахивали над своими мантиями и вещами палочками и выходили под дождь, абсолютно уверенные в том, что вода их не коснется. Достав из своей сумки ту самую книгу о рыбалке для волшебников, девочка немного покопалась в ней. Ведь где-то она точно видела это заклинание, даже отметила заметкой на полях по примеру Минервы! Через две минуты ответ был найден.

«Для начинающих первее всего должно быть правило Импервиуса.

Это заклинание пригодится даже если вы рыбачите с берега, а уж если отправляетесь на середину озера, не забудьте наложить Импервиус на содержимое лодки и себя самого. Кто знает, какая рыбина сможет перевернуть ваше судно, утащить вас с берега, или какая русалка потащит вас на дно. С этим заклинанием вам не грозит вымокнуть — вода просто не коснется ни единой нитки на вашей одежде, а сухая одежда не даст вам заболеть и не будет тянуть в глубину. Если вы еще и не умеете плавать, то тут поможет Заклинание Головного пузыря и Чары Выталкивания…»

— Импервиус, — не совсем уверенно произнесла гриффиндорка, направив палочку на себя. С первого раза не вышло. Даже искры не появилось. Девочка еще чуть-чуть понаблюдала за старшекурсниками и снова обратила внимание на свою одежду. — Импервиус!

Палочка отреагировала, выпустив из себя едва видимый поток воздуха, который потянулся к Альфис и прильнул к ее одежде плотно-плотно, словно масляная пленка легла на воду.

Шагнув под дождь, Скамандер снова забежала обратно на порог через пару секунд, а там уже обнаружила, что, кажется, в этот раз попытка сработала. Ни одной капельки не было на мантии, ни одна росинка не осталась в волосах. Жутко гордясь собой, Альфис побежала на улицу снова, спеша к Черному озеру, где должен был быть первый урок. И, конечно же, она опоздала. Зато уже одно новое заклинание выучила.

— Еще одна ученица подоспела! — послышался голос со стороны. Профессор, который прикрывался наколдованным полупрозрачным зонтиком, выходящим из волшебной палочки в его руке, подошел ближе. Ученики собрались вокруг него, их было не так много. Кто-то стоял с такими же зонтиками, кто-то применил то же заклинание, что и Альфис. — Что тут у нас? Импервиус? Как вас зовут?

— Альфис Скамандер, — ответила девочка, стараясь перекричать шум дождя, бьющего по поверхности озера. — Извините за опоздание!

— Ничего, — усмехнулся преподаватель, усы его при этом смешно дернулись, как у таракана. — Как видите, вы пришли далеко не последней. Это, так сказать, ваше первое испытание. Хочу увидеть, на что вы способны и какие знания уже есть в вашем багаже. Присуждаю вам пять баллов, как и другим вашим соратникам, воспользовавшимся этим заклинанием.

Альфис подошла к Мэри, своей соседке, единственной знакомой, что была на уроке. Девочка стояла под волшебным призрачным зонтом.

— Я вся вымокла, — едва дрожа, рассказала она. — Профессор высушил меня заклинанием и научил наколдовывать зонтик. Откуда ты узнала об этом заклинании?

— Старшекурсники, которые сейчас выходят во двор, им пользуются. Почему у половины школы уроки на улице? Кто вообще придумал заниматься под дождем? Так и заболеть можно! — недовольно заметила Альфис. Соседка, шмыгающая носом, энергично закивала в согласии.

— Никто не заболеет, потому что у мадам Менен достаточно большие запасы Бодроперцовой настойки, — уверил профессор, услышав слова ученицы. Альфис покраснела, отводя взгляд. Неловко было, что ее жалобы услышал кто-то из взрослых. — Еще ученики! Назовите свои фамилии.

Услышав голоса Минервы и Барнабаса, девочка повернулась на звук. Друзья подошли к ней, едва приводя дыхание в порядок после бега. Профессор дал им обоим по пять баллов, так что Минерва уже сияла от счастья.

— Кто-нибудь объяснит мне, почему у нас, да и не только у нас, уроки на улице? — Скамандер спросила в этот раз уже тише.

— Учеников оказалось слишком много, учителя все лето приводили в пригодность заброшенные кабинеты, но вчера Пивз устроил полный беспорядок в половине из них, — Минерва раздраженно вздохнула. — Теперь там паутины в три раза больше, чем было, а в одном кабинете ни с того, ни с сего упал с потолка рояль, и раздавил преподавательскую кафедру вместе с первыми партами. Пару кабинетов восстановили, но в некоторых оказались такие вредные чары…

— Откуда знаешь? — спросила Альфис, в очередной раз пораженная тем, что Минерва умудрялась бывать везде, видеть и слышать все, да еще и успевать учиться. Она же вчера на ночь учебники читала, когда успела разглядеть кабинеты?

— Слушала разговоры учителей за завтраком, — ответила соседка. — Первые уроки у некоторых классов решили провести на улице, потом вернут в замок всех, кого сумеют. Уверена, профессор Диппет и профессор Дамблдор с другими деканами исправят все до обеда.

— Кстати, о куче учеников, — вмешался Барни. — Читали газету? — он достал из кожаной черной сумки утренний выпуск и наложил на него Импервиус. — Статья о Хогвартсе. Уже вовсю расхваливают нашу школу, даже подсчитали точное количество учеников, считая новичков, пришедших в этом году. Теперь здесь обучаются примерно четыреста волшебников.

— Я читала, что стандартное количество для Хогвартса — двести восемьдесят учеников, — охнула Минерва. — Возможно, триста, но никак не четыреста! К тому же, в прошлые три года Хогвартс едва не закрыли — было так мало детей…

— Теперь понимаете, как много здесь волшебников? — Роджерс с восхищением улыбнулся. — То-то же. Отец не в восторге, что меня окружает столько людей, которые… м-м-м… не совсем из нашего стана. Но он меня теперь не заберет отсюда. Мне удалось убедить его, что здесь мне дадут чудесное образование. Он убежден, что большинство профессоров такие же, каким был Блэк. Благо, Флитвик не такой уж и известный человек, на него отец ничего не найдет. Чувствую, эти уроки будут интереснее, чем у Блэка.

Альфис улыбнулась, забирая газету у друга из рук и вчитываясь внимательнее. Помимо двух статей о Хогвартсе (включая короткое интервью Диппета и одного из родителей учеников), были еще редкие новости из Министерства и реклама новой метлы, которая совсем недавно стояла в витрине. «“Чистомет-4” — новая глава в истории летающих метел!», — уверял производитель. Скамандер, конечно, оценила новую модель по достоинству, но была влюблена в домашние старые метлы всей душой, а еще новый экземпляр стоил достаточно дорого.

— Меня зовут Филиус Флитвик, если кто-то прослушал или успел забыть, за это никого не виню, — представился миниатюрный мужчина, когда все ученики собрались вокруг него. — Так как я временно совмещаю две должности — преподаватель Заклинаний и Защиты от Темных Искусств — то программа у нас ускоренная. Этот урок мы начнем сразу с двух заклинаний. Среди вас много талантливых ребят, как я вижу, так что выучить сегодня два новых заклинания не составит труда. Возможно, раньше вы даже уже сталкивались с ними при прочтении литературы или на уроках непревзойденного мастера Флэймворка. Достаньте свои учебники, ребята. Те, кто умеют накладывать Импервиус, помогите тем, кто не умеет — заколдуйте их учебные пособия, пожалуйста. А пока вы еще не открыли первую главу, я сам расскажу о силе заклинаний и о том, на какую серьезную стадию обучения вы перешли, — и Флитвик начал лекцию, ни в коем случае не скучную. Голос у него был громкий, говорил профессор на повышенных тонах из-за шума дождя. Ходил между учениками на своих коротких ножках, старался обратить на себя всеобщее внимание, но никто и так не сводил с него глаз. — Итак, заклинание Таранталлегра… Кто-нибудь знает полное название этих чар? — тут же руку подняла Минерва. Флитвик указал на нее. — Да, мисс?

— Заклинание танцующих ног, сэр, — поведала Макгонагалл. — Заставляет того, кто заколдован, пуститься в пляс без остановки. Шуточное заклинание, созданное в Италии.

— Разве только шуточное? — усы Флитвика снова смешно зашевелились. — Таранталлегра может пригодиться и в бою. Попробуйте отбить заклинание или пустить ответное, делая сложные пируэты. Давайте повторим это заклинание вместе и отработаем движение палочкой, оно сложное.

Следующие десять минут второкурсники повторяли заклинание, размахивая своими палочками в воздухе. Когда они смогли делать это достаточно быстро, чтобы наложить заклинание в мгновение ока, профессор разбил их на пары и поручил пробовать друг на друге, но с осторожностью. Барни колдовал ловко, заклинание слетало с его губ, как скороговорка, но оставалось четким и громким. Альфис танцевала уже третий раз и краснела, как помидор, чувствуя себя унизительно.

— Дай мне шанс, — просила она с одышкой, когда Флитвик расколдовал ее снова. Друг ухмылялся, пожимая плечами, вид его выражал готовность и расслабленность — он уже не ждал от нее достойного сопротивления. — Таранталлегра!

Барни увернулся и ответил тем же. Теперь Альфис уклонилась в сторону и выкрикнула заклинание уже четче и настойчивее. Запястье хрустнуло от того, как резко она выводила в воздухе заветный жест. И тут Роджерс начал танцевать с таким энтузиазмом, что девочка могла бы подумать, что он поддался или шутит над ней, если бы не его лицо. Барни был обескуражен и явно не хотел так скакать, шлепая ногами по грязи. Скамандер от радости аж сама подпрыгнула.

Флитвик расколдовал ее партнера и все началось заново. Вдохновленная одним единственным успехом, Альфис теперь совмещала уклонения с заклинаниями и у нее выходило куда лучше. Копируя движения Роджерса, она словно била однокурсника его же оружием — ловкостью и скоростью.

— Теперь еще одно заклинание, которое пригодится вам в такую дождливую погоду — Экскуро, — профессор направил палочку на свои ботинки, заляпанные грязью, сделал незамысловатое движение кистью, и вся грязь исчезла, ботинки снова сияли, пусть и ненадолго. — Откройте девятую главу. Кто сможет рассказать про это заклинание?

Минерва снова подняла руку, Флитвик поджал губы, подметив вслух, что ученица уже отвечала. Альфис застенчиво вскинула свою ладонь вверх. Ей приходилось сталкиваться с Экскуро дома, ведь она, хоть и не читала книжек, не знала точную формулировку, хотя бы видела заклинание в действии много раз.

— Да? — профессор указал на нее, порадовавшись, что хоть кто-то еще может проявить себя.

— Ну, это заклинание убирает грязь? — неуверенно сказала Скамандер.

— Верно, — Флитвик взмахнул палочкой со свистом, радуясь правильному ответу, как ребенок. — Экскуро убирает все виды грязи, кроме пыли. Для пыли есть Тергео, которое мы изучим позже. Мне очень нравится, как вы проявляете себя, гриффиндорцы. Надо же, за лето не забыли заклинания! Молодцы! Плюс двадцать баллов за два верных ответа! Сейчас потренируйте произношение и движения палочкой пять минут, а потом попробуйте очистить свои ботинки, полы штанин и мантий.

До конца урока, видно, оставалось немного, раз так мало времени дали на разучивание заклинания.

— У вас жутко хрустит запястье, мисс Скамандер, — сказал вдруг Флитвик, взяв ее за руку, когда она снова взмахивала палочкой. — Такое часто бывает, когда вы колдуете?

— Почти всегда, — сказала девочка, — А что?

— Это ужасный звук, такого не должно быть. Вы левша или правша?

— Левша, — Альфис все меньше понимала, как связано ее колдовство с координацией.

— Так почему же вы колдуете правой? Возьмите палочку в левую руку, как вам будет удобно! Вы и пишете другой рукой? — спросил профессор, забирая палочку из ее правой руки и переставляя в левую.

— Нет, я пишу той, которой удобно, — растерянно ответила гриффиндорка, многие уже обращали на них внимание, становилось неловко. — Просто все здесь колдуют правой рукой. Все ребята…

— Разве все? — Флитвик указал на Мэри, которая упорно разучивала жест левой. — Если вы левша, мисс Скамандер, то лучше все делайте левой, иначе вы сами себе создаете трудности.

— Спасибо, — девочка скромно кивнула.

Пришлось привыкать колдовать левой, хотя теперь, конечно, это было проще. Альфис стыдилась того, что целый год до этого момента водила себя за нос и усложняла себе задачу. Хорошо, что профессор Флитвик помог ей. Флэймворк и Блэк, ведущие Заклинания и ЗоТИ до него, не давали Альфис своих мастерских авторитетных советов по этому поводу.

После урока, заходя в замок, второкурсники очистили одежду с помощью выученного заклинания. Минерва была в восторге от нового учителя и совсем забыла о том, что их заставили заниматься в плохую погоду, как и Альфис. Общей группой юные ученики направились в подземелье, в кабинет профессора Слизнорта. Альфис соскучилась по Зельям, хоть это и не был ее самый любимый предмет. Иногда она скучала летом по теплому уютному кабинету, по пару от кипящих котлов, по небольшому волнению, когда надо помешивать зелье определенное количество раз, и по искре радости и удивления, когда зелье меняло цвет.

Теперь класс был больше на вид. Минерва что-то деловито упомянула про Заклятие Невидимого Расширения. Альфис огляделась, приоткрыв рот. Столов было больше, как и шкафов с ингредиентами. Пришли не одни гриффиндорцы — слизеринцы уже заняли свои места.

— Рассаживайтесь, — приветливо сказал профессор, поправляя аккуратно приглаженные соломенные волосы.

С осторожностью второкурсники заняли свои места. Все молчали, не спуская друг с друга взгляд, а потом Слизнорт заговорил, обратив все внимание на себя. Скамандер открыла учебник и посмотрела на то, что они сегодня должны были проходить.

К концу урока все выходили из класса с сумасшедшим видом, почти у всех волосы стояли дыбом. Кто-то размазывал копоть по щекам. Особенно смешно смотрелись некоторые девочки, которые перед уроками старательно приводили в изящный вид свои длинные локоны, а теперь с отчаянием смотрели на то, как их шевелюры стоят колом до самого потолка. Их волосы либо были похожи на львиную гриву, либо поднялись вверх, но не прямо, а извернулись в причудливой форме, словно высокие прически у средневековых дам, пришедших на бал. Волосы Альфис тоже стояли до потолка, и это было ужасно неудобно. Профессор дал им противоядие и пообещал, что действие сваренных ими зелий прекратится через пять минут. Но какие же это были ужасные пять минут!

— Следующий урок… — Макгонагалл заглянула в расписание, старательно записанное в ее ежедневнике. — Травология. А затем Трансфигурация.

Вздохнув, она опустила голову, горюя о том, что опять придется идти под дождь, чтобы добраться до теплиц. Ее коса, стоящая, словно шест над ее головой, упала вниз, ударив ее по лицу. Волосы Альфис тоже упали, теперь больше смахивая на стог сена, нежели на прическу. С тех пор она начала ненавидеть Дыбоволосное зелье и все, что с ним связано.

Профессор Бири — тонкой души человек — сегодня был в приподнятом настроении, действуя расстроенным ученикам на нервы. Отдохнувший на каникулах, посвежевший, он летал между рядами учеников, нахваливая дождливую погоду. Хорошо, что на первом уроке они должны были проходить не растения, а всего лишь повторять режущее заклинание для усмирения опасных цветов. Пуффендуй был тут же. Диана присоединилась к своим друзьям, встав за одним столом рядом с ними, тут же в их компанию втеснился Эрик.

— Ужасная погода, — сказал он недовольно. — Элис пришлось оставить в комнате одну. Она там сгинет без меня, ей будет так плохо!

— Я ее выпустила, — шепнула Диана подруге, пока ее брат убивался над тетрадью. — В комнате она действительно загнется, а так хоть погуляет и поест, животных ведь кормят на кухне. Если что, твой Китч может найти ее по запаху?

— Наверное, может, — Скамандер пожала плечами. — Твой брат убьет тебя, если узнает, что это ты выпустила кошку.

— Она так выла, что ее кто-нибудь другой выпустил бы вместо меня. А его убили бы его соседи, если бы она нагадила на их вещи, — пуффендуйка отвела спокойный взгляд, возвращаясь к заклинанию.

Что оставалось Альфис? Только согласиться. Диана хорошо знала своего двоюродного брата и его любимицу. Тем временем, Эрик закричал — один любопытный плющ подвесил его перед собой за ногу. Скамандер спорила на что угодно — любопытный парнишка полез к растению, чтобы умерить свое любопытство. Лицо профессора приобрело самое несчастное выражение лица, когда ему пришлось освобождать ученика. Бири всегда разочаровывался, когда юные волшебники на его уроках делали ошибки и попадали в беду.

Тем не менее, Эрик был окружен несколькими однокурсниками, которые помогли ему придти в себя. У него уже имелись хорошие знакомые, если не друзья. Профессор, убедившись, что ученики не забыли важную тему, перешёл к повторению других двух важных растений. Вспомнив, как было весело проходить на первом курсе Ядовитую Тентакулу, пусть и лишь в теории, Альфис было обрадовалась, но зря. Бири и в этот раз не подпустил их к опасному растению. Дал лишь посмотреть на него и задал зарисовать, как можно подробнее, подписывая каждую часть и каждую особенность, выделенную на рисунке. Скамандер, не получив желанных впечатлений, ушла и с этого урока недовольной.

— В чем смысл второго курса? — спросила она в очередной раз. — Если в повторении пройденного и нудных уроках, то я пас!

— Это только первый день, — терпеливо вздохнул Барни. — Вспомни, как это было в прошлом году, как ты жаловалась на большое домашнее задание, а теперь требуешь сразу же сложных тем и больше работы на дом.

— Я тогда была маленькая и ленивая. Сейчас я хочу работать, это так плохо? — возмутилась гриффиндорка, топая твердым шагом на последний урок.

— Мне кажется, ты одержима не жаждой знаний, а любопытством и желанием рискнуть собой лишний раз, — усмехнулась Диана беззлобно, приобнимая подругу. Альфис смягчилась. Уголки ее губ едва приподнялись. Весь вид ее говорил, что она постепенно с этим согласилась, но не вслух.

Трансфигурация была труднее, чем Заклинания и Травология, однако этот предмет был и интереснее. Как говорил им профессор Дамблдор: «Никогда не знаешь, что получится в итоге». Когда им дали немного отдохнуть, Альфис неожиданно для себя занялась чтением. Минерва принесла на урок выпуск «Трансфигурации сегодня», а Альфис одолжила у нее журнал ненадолго, но не для того, чтобы подкрепить знания из учебника информацией из журнала (описанное тут было ещё слишком сложно для неё), а для того, чтобы почитать обсуждения некоторых важных или незначительных новостей. «Пророк» скупо освещал события, которые не касались сплетен, знаменитостей и политики, например, новые открытия в волшебных дисциплинах. Здесь же все было подробно расписано, на то это и была «Трансфигурация сегодня».

— Что вы читаете, мисс Скамандер? — громко спросил профессор своим бархатистым мягким голосом, вполне дружелюбно, как у друга. Словно сейчас была перемена, а не разгар урока. Класс сидел тихо, смотря на Альфис. Та покраснела.

— Это свежий выпуск «Трансфигурации», я одолжила у Минервы… эм, мисс Макгонагалл, — скромно ответила ученица, закрывая журнал и откладывая на край стола.

Декан Гриффиндора улыбнулся шире, глаза его за очками-половинками с забавой сверкнули и заинтересованно прищурились.

— Могу я тоже одолжить ваш журнал, мисс Макгонагалл? — спросил он. — Тоже не успел прочитать свой выпуск перед уроками. Там сегодня напечатано интервью моего старого друга, очень хотелось бы почитать, — когда Минерва кивнула с легким волнением, профессор применил манящие чары, направив палочку на "Трансфигурацию сегодня". — Любопытно... Я обязательно верну вам этот экземпляр после урока… Что ж, перерыв прошел, давайте продолжим наше чудесное общение! Мне нужно, чтобы вы законспектировали три последних абзаца главы. Прочитайте их внимательно, прежде чем писать, и не торопитесь. Важно, чтобы вы все хорошо поняли написанное.

Альфис не особо вникла в текст, она поглядывала на профессора, который, читая журнал, вглядывался в статьи с явным интересом. Скамандер даже поверить не могла, что Дамблдор может чего-то не знать. Ее декан был всезнающим великим волшебником, никак иначе. Папа всегда твердил, что его любимый профессор — очень необычный человек и один из самых искусных колдунов. Девочка и не спорила. Она жутко гордилась, что попала именно на Гриффиндор, под непосредственную опеку профессора Трансфигурации, хотя он был покровителем для всех студентов, будто бы был деканом для всех факультетов, а не только для одного.

Что-то мелькнуло в лице Дамблдора, что разительно отличалось от предыдущих его выражений — приятного удивления или детского любопытства, с которым он смотрел в статьи. Сейчас профессор стал серьезным и вдруг его взгляд устремился прямо на Альфис. Она снова покраснела, пойманная на том, что следила за преподавателем открыто, даже не делая вида, что пишет конспект. Тут же девочка опустила взгляд.

— Мисс Скамандер? — спокойно позвал профессор, и робко подняла голову. — Вы читали «Ежедневный пророк» сегодня?

— Нет, я опаздывала на уроки, — тихо ответила ученица, почему-то ей было не по себе. — Что-то не так? Я слышала от своего друга, что в «Пророке» напечатали о Хогвартсе. Вы об этом?

— Нет, это просто мой интерес. Обязательно дочитайте после уроков этот выпуск, только после того, как выполните домашнюю работу, конечно, — Дамблдор поправил очки, снова вежливо улыбнувшись.

Альфис до конца урока не могла думать ни о чем другом, кроме как о журнале. Едва начав сбивчивый конспект с кучей пропущенных слов, предложений и перепутанных фраз, ученица так и не закончила его, зато после урока поспешила забрать свою «Трансфигурацию» у профессора. Тот не ругал ее за ее невнимательность на его занятии и за это Дамблдора любили — за то, что он не любил читать лекций, даже сам проявлял интерес к тому, на что часто отвлекаются ученики. Словно сам еще не вырос из этого детского возраста. Скамандер нагнала Барнабаса и других в коридоре и лишь тогда компания друзей отправилась на отдых. Альфис не давал покоя серьезный взгляд Дамблдора. Что же вызвало его минутную тревогу при прочтении журнала?

За обедом девочка листала журнал в поисках чего-либо интересного. Не глядя, Скамандер запихивала в рот больше вкусностей, запивая тыквенным соком. Читать во время еды ей не разрешали дома, а в Хогвартсе не было никакого родительского контроля, не считая придирок старосты и деканов, молча наблюдающих за ней.

— Что ты думаешь там найти? — спросила ее Минерва, отвлекая от раздумий. — Будь там что-то действительно важное, вся школа уже болтала бы об этом.

— Но ведь профессор не зря посоветовал мне прочитать, — вздохнула Альфис, ещё глядя в журнал.

— Может быть, профессор знает, что ты перечитаешь всё раза по три, если дело касается чего-то рискованного и интересного, — улыбнулась соседка. — Подтянешь уровень волшебства, пока будешь искать очередное приключение. Ради такого я тебе даже разрешаю оставить журнал себе насовсем. Я все равно его дочитала.

— Он сказал ещё и про "Пророк", — девочка вздохнула, не думая о подколах в свой адрес. — Мне ещё много читать.

Минерва тоже вздохнула, но как-то тревожно. Как бы не была занята Альфис, она посмотрела на соседку после этого вздоха, и в ней проснулся интерес. Рядом вдруг сел Барнабас, чуть отдышавшись. После урока он ушёл куда-то по своим делам, а теперь и пришёл позже всех.

— Надо было кое-что отправить через школьных сов, — поведал он, увидев заинтересованные взгляды однокурсниц. — Вы же видели объявление? В этом году будут самые жаркие отборы в команду по квиддичу.

Минерва застонала от отчаяния, Альфис вздохнула, понимая, что теперь она может войти в депрессию из-за сильной конкуренции, как и брат со своей несчастной метлой. И все равно, Макгонагалл должна была порвать их всех в клочья, она же была лучшей на уроках Полётов ещё год назад. Тренер даже хотел взять ее в команду по квиддичу еще на первом курсе, но директор Диппет решил соблюсти школьные правила, которые не позволяли допускать к игре учеников младше второго курса, даже если они были чертовски талантливы.

— Если не удастся в этом году, сможешь в следующем попробовать. Много старшекурсников уйдет... Постой, а ты тоже будешь участвовать в пробах? — спросила Альфис у Барнабаса, до нее слишком поздно дошло сказанное им ранее.

— Квиддич — благородный спорт. Он помогает держать физическую форму, учит дисциплине, командной работе, развивает интуицию и обучает тактическому мышлению, — терпеливо рассказывал Барни, наверняка цитируя любимые книги о волшебных видах спорта. — Тебе тоже пригодилось бы.

Альфис еще летом решила, что не будет участвовать в школьных играх. Не верила она, что у нее выйдет сравняться по уровню таланта с командой Гриффиндора. А теперь, глядя на Минерву, не хотелось добавлять ей тревог, став ее соперником по отбору. Неопределенно пожав плечами вместо ответа вслух, Скамандер поднялась из-за стола.

— Пойду в гостиную, буду читать дальше, — сказала она другу, а затем повернулась к соседке, положив руку ей на плечо. — Не переживай. Ты их всех сделаешь, будь уверена.

Гостиная Гриффиндора к вечеру становилась самой шумной гостиной. Почти одновременно с отборами в команду по квиддичу проходили и соревнования по игре в Плюй-камни. Команды тренировались перед завтрашним событием, по-своему важным в жизни каждого игрока. Альфис совершенно потеряла в буйной толпе Китча, который утащил за собой одну из газет, которые она читала. Над ее головой пролетел детский квоффл, где-то в углу помещения сильно возмутились игроки в Плюй-камни, закричала во все горло староста. В общем, непередаваемая гриффиндорская атмосфера показала себя во всей красе именно в этот момент, когда команды из двух противоположных игр затеяли меж собой спор.

— Китч, ко мне! — строго позвала девочка, заглядывая под каждый стол, осматривая каждое кресло. — Ух, вывел ты меня из себя! Акцио, журнал!

Альфис не совсем умела пользоваться Манящими Чарами, Джош Нотт не успел помочь ей освоить их в полной мере, так что тут же ей в руки прилетело сразу несколько изданий: от «Пророка» до «Спеллы», девчачьего журнальчика, но только не «Трансфигурация сегодня». Послышалось рычание, совсем близко кто-то безвольно тявкнул и в руках девочки оказался желанный журнал. Точнее, его третья часть. Остальные две трети остались в пасти Китча, который шлепнулся на спину, когда добыча в зубах перестала рваться в другую сторону.

— Ах, ты! — Альфис едва ли не в слезах смотрела на клок бумаги в своих руках. — Мне его только отдали, он даже не мой! Ну все, иди сюда! Только попадись мне!

Крап в одно мгновение оказался в другой части комнаты, а Скамандер пораженно опустилась на пол, перебирая в руках объявления о покупке-продаже и клок статьи о коллекционерах. Альфис перечитала эту статью пару раз и не нашла ничего особенного в пятерых некогда успешных волшебниках, ушедших на пенсию. Ну рассказали они о своих старых заслугах, о дорогостоящих артефактах, которые обеспечили им долгую славу, напомнили о себе, и снова отправились на покой, но...

«Мисс Смит весьма гордится своими бесценными находками, которые она смогла заполучить с помощью присущих ей деловой хватки и таланта красноречия.

— Я вовсе не собираюсь останавливаться на достигнутом! — с гордостью заявляет Хепзиба. — Для меня эта коллекция бесценна, я заработала ее не галлеонами, а потом и кровью! Каждый артефакт, каждая вещь здесь дорога моему сердцу, потому что все это, так или иначе, ранее принадлежало моим предкам. Могу я вам сказать по секрету? — кокетливо шепчет мисс Смит, склоняясь к нам. — Буквально на днях в моих руках оказалось самое дорогое сокровище. Оно прошло через многих людей, которые и понятия не имели, что они держат в руках. Вы могли не слышать о броши с воротника моего дядюшки Аллистера Селвина, которую он сохранил после смерти своей знаменитой матушки, но вот о Чаше Хельги Пуффендуй вы просто обязаны знать, как и, несомненно, каждый образованный волшебник! Не представляете, как трудно было...»

Статья оборвалась на интересном месте, а Альфис, просмотрев все листочки по второму кругу, так и не нашла продолжения. Больше о коллекциях и Хепзибе Смит не было ни слова, лишь в объявлениях была заметка из неизвестного магазина старого старьевщика. Он обещал нечто «более заманчивое, чем у "Горбина и Берка"». Альфис не стала бы обращать на это внимания, но решила поделиться с друзьями всем, что сумела найти. Друзей, как и Китча, пришлось хорошо поискать в шумной гостиной. Барни пропадал в компании игроков в квиддич и тех, кто собирался пополнить их ряды. Минерва сидела за дальним столиком, склонив растрепанную голову над домашним заданием, закрывая руками уши. Скамандер приблизилась к ней с опаской, Барни сел напротив с самым серьёзным выражением лица. Макгонагалл посмотрела на них с ноткой раздражения.

— С домашней работой и так не выходит, знаю, — Альфис скривила губы в неловкой извиняющейся улыбке. — Гостиная смахивает на магический зоопарк, а тут ещё и мы. Но мы надолго не задержим. Можем даже помочь тебе.

— Кстати, почему бы не заняться домашней работой в комнате? — спросил Барнабас из чистого любопытства, не желая обидеть.

— Не уверена, что смогу выдержать компанию Флаэрти ещё пять минут, — заворчала Минерва. — Она распаковала всю свою косметику и готовится к отборам. Я даже знать не хочу, где она купила такие противные духи. Или они только кажутся такими, когда смешиваются с другими тремя. Запашок ещё тот. Кстати, пока не забыла: напомните мне найти заклинание мгновенного проветривания комнаты, а до того момента советую использовать Заклинание Головного пузыря...

— Флаэрти готовится к отборам? Она тоже будет набиваться в игроки? — удивленно спросила Альфис.

В книжках она часто видела Темных ведьм на метлах. У них были огромные бородавки, уродливые ухмылки, кривые редкие метёлки, потрепанная одежда и совершенно мерзкий смех, который девочка представляла, как скрип трухлявой двери и лай старой бродячей собаки. Лорен представлялась на метле примерно такой же, только в новенькой модной мантии, верхом на Чистомете-4, с парящими по ветру идеальными волнистыми волосами, источающей приторный запах на несколько миль вокруг, но с таким же мерзким смехом.

— Ещё чего, вряд ли она к метле прикасалась хоть раз за свою жизнь, наверняка боялась помять свой накрахмаленный подол. Она будет охмурять мальчишек.

Альфис закатила глаза, понимая, что большего и не следовало ожидать.

— Какие у вас, девчонок, трудности, — с улыбкой хмыкнул Барни. — А ведь еще пару минут назад думали только о домашней работе. Ладно, мы так будем болтать до поздней ночи. Просто скажи нам, Альфис, для чего ты нас искала?

Скамандер встрепенулась и выложила перед ними обрывки статьи, прямо рядом с чьим-то номером «Пророка», безответственно оставленным на столе. Минерва двумя пальцами взяла слюнявые обрывки своего бывшего журнала, горестно глядя на них, затем на Альфис, и осторожно положила обратно. Барни не стал даже трогать, лишь смотрел вблизи, вчитываясь в слова Хепзибы Смит. Альфис тем временем листала «Ежедневный Пророк», пытаясь найти нечто похожее. Ей казалось, что совсем не зря профессор Дамблдор уделил внимание обеим газетам. Когда девочка нашла слабое доказательство своего предположения, она победоносно воскликнула, тряся выпуском в руках.

— Здесь тоже есть кое-что о «Горбине и Берке»! — улыбнулась она, едва расслышав укор от Барни за лишний шум. — В «Гринготтсе» возмущены их долгами… Гоблины высказываются довольно грубо о заведениях Лютного переулка. По-видимому, у них с Министерством назревает очередной скандал. Или назревал. Представитель «Горбина и Берка» ручается, что долги уже начали выплачиваться, и обещает, что заведение снова обретет свой авторитет и заслужит доверие.

— Лютный переулок? Представитель «Горбина и Берка»? — с каждым вопросом Барни усмехался все громче, выражая абсолютное недоверие этим словам. — Дай сюда… «Авторитет и доверие»? Тут действительно это написано. Погоди, это настоящий «Пророк»? Не подделка?

— А что не так со статьей? — удивилась Минерва, которая знала об устройстве волшебной части Лондона не так хорошо, как ее двое однокурсников, которые были выходцами из чистокровных семей. Альфис знала об обостренных отношениях между владельцами заведений в двух переулках, а Барни знал об устройстве каждого из них, они оба узнали это от своих родителей, причём отец мальчика даже там работал, что, конечно, все еще оставалось тайной для остальных.

— Лютный переулок — это вообще не то место, которое должны упоминать в газетах, подобных «Пророку». Особенно, в последнее время, даже после Грин-Де-Вальда. Добропослушным волшебникам не нравятся жуткие закоулки, лабиринты дорожек и покупатели — темные маги и чокнутый сброд, отпетые преступники. Будь я на месте редактора газеты, я бы бросил в автора статьи чем-нибудь болезненным или унизительным для того, чтобы другим неповадно было. Эту статью точно кто-то купил, но гоблины или «Горбин и Берк»? И вообще, вы когда-нибудь слышали об официальных представителях лавок антиквариата? Они вообще существуют? Особенно у таких заведений, как… Ну, вы поняли. И о каком авторитете и доверии обычных волшебников идет речь? — продолжал вслух размышлять Барнабас, насупив брови. — Автор совсем …

— Подожди, кто там был представителем? — Минерва наклонилась вперед, впервые позволив себе так бесцеремонно кого-то перебить. — Я его знаю, — наткнувшись на смущенные взгляды друзей, второкурсница удивилась еще сильнее. — Эй, вы чего? Вы его тоже знаете! Мне рассказывали, что Альфис врезалась в Тома Реддла в холле, когда он приходил сюда устраиваться профессором. Это же было при вас с Дианой! Это же он, Том Реддл, я тоже видела его в том году, когда он здесь был! Да, на колдо он выглядит чуть-чуть по-другому, но не может же существовать в Англии волшебник, похожий на него и с таким же именем?

Скамандер присмотрелась к колдографии и теперь узнала юношу, который до этого показался ей просто знакомым. Год назад она вблизи видела это бледное точеное лицо с симпатичными чертами, которые так ее смущали. Была бы Альфис постарше — обязательно влюбилась бы, но в момент встречи она почувствовала только страх и неловкость за то, что едва не сбила его с ног. Темные смоляные волосы стали чуть длиннее, судя по колдографии, глаза смотрели не так холодно, на губах даже сияла вежливая улыбка — наверняка для того, чтобы расположить журналистов и читателей к себе. Что ж, у него это вышло отлично — даже такой призрачный, фальшивый намек на радушие расположил ребят к бывшему старосте школы.

— Представитель… Звучит очень важно, — Скамандер усмехнулась. — Может быть, это просто единственный работник лавки, от взгляда которого кишки внутри не тянет?

— Скорее всего, он тот работник, который договаривается с коллекционерами вроде Смит о купле и продаже артефактов. К нам такой приходил, когда отцу в наследство досталась прадедушкина шкатулка с сюрпризом внутри. Она, вроде как, была опасная, но к нам все равно пришел какой-то мрачный дядька и предложил за нее немалые деньги. Реддл наверняка лучше умеет договариваться. А какая связь между «Горбином и Берком» и хвастуньей Смит? — парнишка скривил губу в раздумьях.

— Понятия не имею. Просто этот магазинчик упоминался в объявлениях «Трансфигурации сегодня», а теперь и в «Пророке» им уделили целую статью. Похоже, Реддл не врет, они действительно взялись за дело.

Отборы в команду были действительно долгие и жаркие. Альфис сидела на трибуне, зная, что проведёт тут много времени — сегодня она болела сразу за троих друзей, один из которых был ее кузеном. Вечер был прохладный, но девочка не замерзла — друзья Говарда, которые не стали участвовать в отборах, притащили на трибуны сливочное пиво, заказанное перед этим в Хогсмиде неделей ранее, а еще добродушно колдовали для нее Согревающие Чары.

Метла Говарда летала медленно, он чудом уклонялся от ударов бладжера.

— Ох! — Альфис в очередной раз схватилась за голову, вскакивая с места. Отчего-то ей казалось, что сейчас она старшая, а не он, и ей прилетит от родителей, если двоюродный брат пострадает. А он ведь так и нарывался на неприятности. — К нему, наверное, ночью прилетел Пикирующий Злыдень и высосал последние мозги!

— Грохни меня Остолбенеем, если он выйдет из этого пике! — ошарашено пробормотал Николя, поправляя очки на носу, когда его друг резко накренился вниз. — Это ведь он? Я имею в виду, тот самый трюк...

— Плевать мне, какой это трюк, я его убью, если он останется живым! — Альфис не скрывала своего бешенства, чем забавляла присутствующих гриффиндорцев. Она болела за кузена так яро, как не болела никогда.

Конечно же, Говард выжил, хоть и не прошёл в команду. Друзья ожидали от его сестры очередной бурной реакции, но она молча смотрела, как брат уходит в раздевалку, притворно спокойный, делающий вид, что все нормально. Тонкие пальцы Альфис вцепились в перила смертельной хваткой и не отпускали с того момента, как юноша впервые рискнул собой на этом поле, пытаясь выжать из себя и старушки-метлы все соки. Девочка поджала губы и побежала вниз, чтобы встретить Говарда первой и утешить его.

— Эй, самая ярая болельщица! — усталая улыбка брата встревожила ее сильнее. — Ну, где моя обещанная Авада? Я ведь выжил. Думаешь, я ничего не слышал?

Альфис обняла его и слабо постучала по твёрдой вспотевшей спине, как самый близкий друг, хотя и знала, что Говард стесняется, когда его жалеют. Он не любил, когда с ним сюсюкались на людях. Хотел казаться взрослее и сильнее этого. Так что Альфис отстранилась довольно скоро, найдя в себе силы улыбнуться в ответ.

— Надеюсь, ты слышал все, — сказала она. — Ничего в следующем году попробуешь ещё. Пока что при тебе титул Чемпиона дома Скамандеров. Маленькое утешение перед повышением в охотники гриффиндорской команды. Николя сейчас допьет все сливочное пиво, идём.

— Мне надо переодеться. Я весь мокрый, — выдохнул юноша. — Боюсь, к концу отборов не успею. Но, если Николя выпьет весь запас, я выпью свой, который у меня в комнате припрятан. Иди. Скоро будут отбирать ловца, а Барни и Минерва первые в очереди. Очень волнуются.

Альфис отпустила брата через силу. Ей не понравилась его показное спокойствие. Он пытался отшутиться, но все равно был потерян, ничего не ответил про следующий год. В чертах его усталого лица было много разочарования.

— Ну, жив он? — спросил один из друзей, когда девочка вернулась на своё место.

— Жив, но... Кажется, сильно расстроился, — Альфис снова схватилась за перила, глядя на следующего претендента. Ей казалось, что нет из них никого, кто был бы старательнее ее брата, у него получилось слабо только из-за старого «Тайфуна».

Быстро посовещавшись, парни ушли обратно в замок, поддержать соседа и друга, а его сестре оставили пару бутылок теплого сладкого напитка. Альфис успела сходить в туалет несколько раз, посчитать количество флагов на трибунах, даже подумала о том, чтобы снова забраться под лестницы, где в прошлом году вместе с друзьями наткнулась на Джоша и Говарда, дерущихся бывших друзей. Снова кузен занял ее мысли. Девочке не давали покоя мысли о том, как несправедливо жизнь обошлась с Говардом. Он рос, видя, что к другим детям родители относятся внимательно, а ему отец внимание уделял не так часто. Что будет теперь, когда Гов даже в команду по квиддичу не смог пробиться? Его совсем перестанут замечать?

Тем не менее, когда на поле вышел Барнабас, Альфис позабыла обо всем и затаила дыхание. Друг выглядел бледным, глаза казались ещё больше, волосы растрепало ветром и спортивная форма, едва великоватая ему, надувалась, шатая его из стороны в сторону. Скамандер видела словно вблизи, как вздымается грудь от тяжёлого дыхания мальчика, но он снова держал на лице непроницаемую маску спокойной уверенности. Аристократ Роджерс снова вступил в игру.

Он был в воздухе так же ловок, как и на земле. Однако здесь он не гнушался использовать грубую силу, хотя у него выходило не очень — хрупкий второкурсник был не в той весовой категории против старшекурсников и старожилов команды. Альфис удивлялась, каким жестоким может быть ее друг, если ему не везло. Он должен был быть слизеринцем, это они прокладывали путь к желаемому любым способом. Шляпа в прошлом году сказала, что Барни уверен в себе и нрав у него тот еще. Подобных ему среди гриффиндорцев было пруд пруди, но Скамандер могла назвать и нескольких слизеринцев с такими качествами. Тут же она сравнила себя с другом. Что ж, они были похожи, вот только она не могла быть на Слизерине, а, значит, и он не мог, исходя из их схожести.

— Мы ещё подумаем, присядь пока на трибуны, — дружелюбно сказал капитан команды. Барнабас кивнул и послушно пошёл к трибунам со своей новенькой метлой. Альфис помахала ему рукой, маня к себе.

Когда он заметил подругу, на его лице еще издалека стала заметна усмешка, хоть он и потирал руку, которую едва задел бладжер. Барнабас избежал множества травм, даже приметил в небе снитч, как раз из-за него и получив по руке. У него явно был талант, его стоило взять хотя бы запасным игроком.

— Я мог бы быть и вратарем. Жаль, что эта должность уже занята, — вздохнул мальчишка.

Альфис протянула Барни бутылку сливочного пива, но он отказался, хотя хотел пить.

— Мне и так жарко, — пояснил друг. — Да и вдруг меня снова позовут на поле, а у меня в животе будет булькать. Играть надо натощак, чтобы ничего не мешало! Это помогает и от волнения. Минерву чуть не стошнило, но она не поела перед отборами, так что обошлось.

Альфис посмотрела на него удивленно, глаза ее наполнились тревогой. Она поняла, что надо что-то сделать, иначе Макгонагалл долго не продержится. Когда хрупкая девочка вышла на поле со своей метлой, дрожа то ли от волнения, то ли от ветра, который грозился вот-вот ее сдуть, Скамандер подскочила так резко, что Барнабас, отшатнувшись, едва не свалился со своего места.

— ДАВАЙ, МИННИ! — закричала Альфис, стуча кулачками по перилам. — ПОРВИ ИХ!

Даже с самых дальних трибун было видно, как Минерва густо покраснела, с изумлением глядя на соседку. Скамандер прыгала из стороны в сторону, скандируя самые удивительные лозунги в поддержку подруги. Конечно, она придумывала их на ходу, поэтому они выходили смешными и нескладными, но непременно выставляли Макгонагалл в лучшем свете, заставляли поверить в себя. Роджерс отодвинулся подальше, делая вид, что не знаком с этой дикой девочкой.

Тем не менее, через минуту весь Гриффиндор болел за эту талантливую девочку, которая с неподражаемой ловкостью обходила препятствующих ей загонщиков, двигалась потрясающе быстро, словно управляя ветром. Ее метла разгонялась до удивительных скоростей. Как бы Альфис не было страшно за соседку, она восхищенным криком приветствовала каждый удачный крен, каждый маленький успех. Снитч был пойман за три минуты. Капитан тут же пожал руку Макгонагалл, под впечатлением от ее игры. Минерва сияла. Пока что она была первым претендентом на ловца, или хотя бы охотника.

— Видишь, грубая игра совсем не залог успеха, — гордо сказала Скамандер, повернувшись к другу. Барни пожал плечами, ещё сомневаясь в этом.

Минерва с заразительной улыбкой присоединилась к ним. Казалось, все ее волнения забыты. Все сгоревшие за одну неделю нервы восстановились за эти три минуты. Вероятно, самые счастливые минуты за все время ее обучения здесь.

Этим же вечером состав команды был известен всем. До первой игры Гриффиндора было еще далеко, но все уже шептались за спиной второкурсницы Макгонагалл, возлагая на неё свои большие надежды.

Ночью, несмотря на оживленный шепот соседок и неутихающий восторг от отборов, Альфис смогла уснуть, однако на утро продолжила напряженно думать о связи двух совершенно разных статей из злополучной прессы. Может быть, она ошиблась, а Дамблдор просил обратить внимание вовсе не на это?

— Прекрати себя накручивать, — попросил Барни, не выдержав ее бормотаний за завтраком. — Лучше посмотри в расписание. Теперь ты довольна? По шесть уроков в день. И сегодня у нас два сдвоенных урока со Слизерином.

— А вы меньше думайте об этом и эти уроки пролетят, как сон, — улыбка сияла на лице Макгонагалл с самого утра. Даже Лорен не смогла с утра испортить ей настроение.

— Мне, наконец, пришло письмо из дома, — рядом села Диана. — И Эрику тоже. Ух и разжирела его кошка! Совсем обленилась, как и ее хозяин. Но тётя его по-прежнему лелеет. Попросила меня в письме помогать ему и следить, чтобы он не попал в плохую компанию, ведь «он ещё привыкает к такой огромной школе, к такому объёму заданий», — с придыханиями затянула девочка. — К объёму знаний ещё не привык, зато к объёму еды — давно.

— Какой у вас урок сейчас? — спросил Барнабас, утомленный семейными недомолвками Шадис.

— Зельеварение. Утро в сыром подвале, что может быть лучше? — грустно хмыкнула подруга. — Альфис, ты чего?

Скамандер совсем загрустила, ковыряя ложкой сладкую тыквенную кашу. Дело было даже не в том, что она не выспалась, и не в том, что она запуталась из-за дурацких статей, а в том, что ее сова улетела домой позавчера и до сих пор не вернулась. За завтраком в зал залетали совы с прессой, посылками, письмами, на лицах учеников расцветали улыбки, а Скамандер не получила даже газету.

— Альф! — Диана крепко обняла ее. — Да что ты! Сниффл мог заснуть по пути, или у твоих родителей нет времени на письма. Джона же младенец, а они все время требуют внимания...

— А ещё он мог заболеть. Или кто-то из родителей мог заболеть. Или кто-то из наших стариков мог заболеть, — Альфис вздохнула. — И газет, как назло, нет. Вдруг там плохие новости...

Барни поднялся, глядя на неё решительно, собираясь что-то сказать. Диана приподняла брови, ожидая чего-то грандиозного, но мальчик лишь порылся в своей сумке и вытащил оттуда какую-то тетрадь и карандаш, а потом взял в руки палочку.

— Рисуй, — сказал он. — Нарисуй что-нибудь своему брату. В прошлом году ты делала газету для мамы, теперь пора приняться за рисунки. Как назывались те магловские книжки, которые ты привезла из Америки? Кажется, комики? Нарисуй такой для своей семьи.

— Комиксы, — растерянно исправила Альфис и взялась за карандаш. — Отправить домой Хогвартскую сову?

— Можешь взять мою. Точнее, я могу просто взять у тебя после занятий конверт с комиксом и отправить сам. Давай, ты поднимешь настроение Джоне. Младенцы не умеют читать, зато умеют смеяться и любят смотреть и щупать, что попало. Если хочешь рассказать о своих делах, но при этом не заставлять родителей волноваться, то лучше рисуй. В твоих рисунках, — он слегка покраснел, — что-то есть.

— Картинки для брата, — Минерва одобрительно кивнула. — Мама тоже рисовала моим братьям. Вообще-то, она рисует и до сих пор... Но только рисунки потом прячет, либо сжигает, чтобы обычные люди не увидели. Когда я была маленькая, мне они очень нравились. Ему тоже понравится. Давай. Этим хотя бы можно занять время, пока ждешь письмо.

Альфис взяла тетрадь в руки и вздохнула. Что ж, стоило хотя бы попробовать. Если Джона не оценит, то другим точно должно понравиться. Что бы у них там не случилось, она хотела использовать шанс, чтобы поднять всем настроение. У неё было много поводов для разговора, в одном письме это было не описать.

Спустя время, все наладилось. Альфис вернулась с первого матча абсолютно счастливая, в последнее время она была окрылена, ведь буквально все, что происходило вокруг нее, шло удачливо. Благодаря Минерве, Гриффиндор одержал победу в своем первом матче в этом году. Письма от родителей приходили регулярно, потому что папа оставил заболевшего Сниффла у себя и теперь присылал их домашнюю сову (как оказалось, филин Альфис простыл и едва донес письмо до дома Скамандеров). В учебе все было отлично, Скамандер осваивала заклинания наравне со своими сообразительными друзьями. Единственное, в чем старание девочки не проявлялось — История магии. На этом уроке было легче выспаться, а потом попросить у Барнабаса рассказать всю информацию урока кратко. Бинс мастерски умел растянуть короткую лекцию, отчасти благодаря усыпляющему тону речи. У Минервы Альфис просто не смела просить конспекты — Макгонагалл и так одержала для них победу и не обязана была делать за своих однокурсников домашнюю работу.

— Потрясающая игра! — Сьюзан с раскрасневшимися щеками и флажками Гриффиндора в обеих руках упала на свою кровать и захихикала. — Вы видели, как он на меня смотрел?

— Как гном на сливу-цепелину, — тихо сказала Лорен, но Альфис, тем не менее, услышала ее очень хорошо.

Флаэрти всегда говорила почти шепотом, будто хотела показаться вежливой, оставив свои ядовитые подколы при себе, но всегда ее слова были четкими, слышными для всех. Пятикурсница словно давала понять — «Я знаю, что мое мнение никому не сдалось, но я хочу, чтобы все его слышали».

— О, да! — Мэри поддержала старшую сестру. — А еще он подмигнул тебе!

— Его просто солнце ослепило, — робко усмехнулась малышка Эмма, а Альфис улыбнулась ей. Однако, сестры все равно продолжали обсуждать дела сердечные, не обращая внимания на доводы своих соседок против того факта, что вратарь Пуффендуя влюблен в одну из сестер-гриффиндорок.

— Смотри, что у меня есть для Минервы, — Скамандер показала Эмме свой едва законченный рисунок, первокурсница отозвалась о нем очень лестно, хотя Альфис и не думала, что он так хорош.

На альбомном листе было нарисовано жирными линиями квиддичное поле, даже зрители в виде палочек и кружочков на нем оживленно шевелились. Среди летающих незаметных фигурок выделялась Минерва, она была в самом центре рисунка, на своей новой шикарной метле, с королевской короной на голове. Нос у худой угловатой девочки был вздернут вверх, слишком крупные очки не смогли бы на нем удержаться в реальности, но на рисунке держались хорошо. За спиной развевался плащ с огромным номером «один», нарисованным ярко-красным цветом. Минерва широко улыбалась и подмигивала, махала рукой со снитчем в кулаке. Сверху Альфис жирными и красивыми буквами вывела «НАША ЗВЕЗДА», а снизу написала чуть скромнее и аккуратнее «Ты мой герой. Твой верный фанат, Альфис». Она готовила этот рисунок задолго до матча, просто сейчас пририсовала снитч в руке, но корона была на голове у Макгонагалл с самого начала. Даже если бы Гриффиндор проиграл, никто не оспорил бы того факта, что Минерва была маленькой Королевой квиддича с самих отборов.

-Я хочу, чтобы она увидела его поскорее, так что я пойду, — сказала Альфис. — Китч, ко мне!

Пес, послушно ждавший хозяйку в комнате весь матч, радостно побежал следом, а в гостиной кто-то торжественно скормил ему флажок Пуффендуя под аплодисменты других. Крап, почувствовав себя важной персоной, шел вперед уже с поднятым носом. Альфис не поддерживала тягу некоторых поддразнить пуффендуйцев из-за их проигрыша. К счастью, большинство ее гриффиндорских и пуффендуйских знакомых отнеслись друг к другу с прежней симпатией после этого матча. Только последние глупцы и слепые гордецы могли так поступать с соседним факультетом, который ничего плохого им не сделал.

— Альфис! — воскликнула Минерва, когда вошла в гостиную в окружении других ребят из команды. Они чуть ли не несли ее на руках, но второкурсница ожесточенно пресекала такие попытки, ей не хотелось быть объектом всеобщего поклонения, не хотелось такой огромной славы и лести. Макгонагалл по-прежнему держалась, как неприступная крепость.

— Держи, это подарок! — девочка протянула ей свой рисунок, едва пробиваясь через толпу поклонников.

— Лучше проводи меня в комнату, а там разберемся! — ответила соседка, и пришлось помогать ей добираться до их спальни.

На другой день Альфис и Диана вместе отдыхали у Черного озера, вооружившись плоской галькой, и считали, у кого больше «блинчиков» получается сделать. За игрой они разговаривали о всякой ерунде. Их не особо волновала учеба и странные братья со своими специфическими запросами, не интересовали мальчики и романтические приключения, хотя Скамандер мечтала о каком-нибудь простом, хотя бы маленьком, захватывающем и азартном, без всякой сопливой романтики.

Вскоре она вспомнила о том, что когда-то давно ее папа угодил в передрягу с гигантским кальмаром, он тогда тоже был на втором курсе. Девочке стало интересно, как же вообще выглядит этот кальмар и как папа смог его выманить. Своими мыслями она тут же поделилась с подругой, а у той подобные мысли вызвали опасения.

— Альфис, ты вспомни, какой он огромный! — Шадис раскинула руки в стороны. — Ты же видела его, когда он плескался на поверхности в прошлом году. Не меньше мили в длину!

— Брось, если бы он был не меньше мили, он бы не уместился в озере, — усмехнулась Альфис. — Но никто до нас его не исследовал, даже мой отец, представь себе! Мы будем первооткрывателями Гигантского кальмара!

— Не будем, — с сомнением хмыкнула Диана. — Он ведь уже открыт. Даже больше того, он не скрывается.

— Тогда, если удастся, мы будем первыми исследователями, которым удалось до него добраться, — с энтузиазмом прибавила Скамандер.

— Здесь ключевые слова — «если удастся», — Шадис поджала губы, глядя на подругу едва ли не с отчаянием, желая ее переубедить. — Альфис, если уж твой папа не смог его изучить, то и мы подавно не сможем.

— Ну, мы не будем заходить далеко. Нам бы его хоть из озера вытащить и сфотографировать на колдограф Говарда. Думаю, он легко согласится нам помочь. В школе больше ничего интересного не происходит и вряд ли произойдет до самого матча со Слизерином, когда он засунет навозные бомбы в их раздевалку, — усмехнулась Альфис и поправила пучок волос на затылке. — Так что? Ты со мной?

— Конечно, — вздохнула Диана. — Иначе ты пострадаешь, а я буду мучиться из-за того, что меня не было рядом. Только надо сказать Барни, чтобы он помог мне… Вернее, нам.

— Тогда пойдем за ним прямо сейчас! Уже начинает холодать, скоро кальмар совсем исчезнет и его не будет до самой весны! — Скамандер прибавила шагу на пути к замку. — Китч, пора домой!

Крап, который плескался на мели, выскочил из воды весь мокрый и, отряхнувшись, расплескал воду вокруг себя. Диана едва успела прикрыть голову капюшоном мантии. Элис весь вечер бегала от нее по всей гостиной, чуя запах пса. А тот добрался до комнаты хозяйки с едва ли сырой шерстью, но Лорен сетовала на запах «мокрой псины» всю ночь.

Октябрь и ноябрь пролетели быстро, потому что уроки давались легко, победоносные матчи проходили ярко, письма приходили регулярно, а Альфис не успевала заскучать. Барнабас убедил ее перенести колдоохоту на кальмара на весеннее время, потому что до этого времени надо хорошо продумать план и способ приманки, торопиться вовсе не обязательно. Альфис была вынуждена согласиться, и тут же начала штудировать библиотеку в поисках информации. Так же она регулярно писала отцу, стараясь ненавязчиво выведать нужные подробности. В конце концов, пришлось обратиться к тому, кто находился на более близком расстоянии, чем семья — подруге Минервы, которая в прошлом году помогла спасти Альфис жизнь. Помона Стебль не смогла ответить на все вопросы точно, но она хотя бы дала понять, что кальмар питается рыбой в школьном озере и заливе.

Альфис постепенно забывала об учебе, пока занималась тщательной подготовкой к встрече с плохо исследованным существом. Флитвик был даже разочарован, когда она однажды три дня подряд не делала домашнюю работу. Баллов у Гриффиндора поубавилось, тогда за учебу Альфис взялся Барнабас. Он сильно злился, но взял себя в руки и сдержанно попросил прервать изучение повадок кальмара хотя бы до конца зимних каникул, ведь они узнали все, что смогли, а то, чем занималась Скамандер, было уже бессмысленно. На основе этого заявления они поругались, но девочка перестала перечитывать книги о водных существах и расспрашивать отца.

Даже если Альфис с неохотой сдалась до весны, из-за своего вспыльчивого характера она отказывалась помириться с Барни. Хоть она и со стыдом признавала его правоту, ни за что не сказала бы об этом вслух. В момент ссоры Роджерс на нее накричал, обвинил в том, что она сильно подводит Гриффиндор, а Скамандер ответила, что, в таком случае, он может идти к слизеринцам, которые тоже любили осторожничать. Ей даже стало стыдно за эти слова, и девочка извинилась бы за них, вот только то, что Барни на это ответил, задело ее больше всего:

— Зато они не так глупы, чтобы рисковать собой и своей учебой в Хогвартсе!

— Я глупа? — спросила Альфис, задыхаясь от возмущения.

— Заметь, что не я это сказал! — этим Барнабас поставил точку в разговоре, потому что после этого Альфис пустила в него Таранталлегрой, а он в нее Петрификусом.

Староста их разняла, они оправдались тренировкой к следующему уроку ЗоТИ и отделались предупреждением, а еще с каждого сняли по два десятка баллов.

Альфис была подавлена. Ее мучила вина за свое поведение, она знала, что Барни прав, но он все равно был для нее грубияном и предателем после того, что сделал.

Где-то в начале декабря Минерва положила перед ней «Ежедневный Пророк» с кричащим заголовком «ПОГИБЛА ХЕПЗИБА СМИТ». Альфис поняла, что, какую бы тайну не несла та статья про коллекцию редких артефактов, она ушла вместе со старушкой. В газете было написано несколько некрологов самого лестного содержания. Почтить ее память отправились ее дальние родственники — девочка и мальчик с Пуффендуя. В это же время профессор Дамблдор тоже отлучился из школы, но на другой день вернулся. Альфис набралась смелости спросить, знал ли он Хепзибу. Без всякого стеснения и промедления директор ответил, что он был с ней знаком и побывал на церемонии прощания.

— Когда я делал вам намеки на статью с интервью, то надеялся, что вам будет интересно узнать об артефактах, которые связаны с Хогвартсом. Я знал ребят, которые любили подобные загадки, — преподаватель вздохнул. — Более того, один из таких учеников до сих пор трепетно относится к подобным вещам. Как говорила сама мисс Смит, редкие люди сегодня способны увидеть в артефактах историю, а не только их стоимость, — профессор снял с носа очки-половинки и протер их маленьким платочком, наблюдая за ученицей снисходительно, с долей заботы. — Уверен, что вы — одна из этих редких людей, мисс Скамандер. Но будьте осторожны в своих увлечениях и поисках интересного. Цените то, что имеете, цените своих друзей. Как я заметил, у вас с мистером Роджерсом уже случился разлад.

— Как вы узнали? -девочка смущенно нахмурилась.

— Любой в меру внимательный человек заметит, что два лучших друга отстранились друг от друга настолько, насколько им это кажется возможным, — тепло усмехнулся профессор Дамблдор. — Вы сидите в разных углах класса, старательно делаете вид, что друг друга не замечаете, но все равно наблюдаете друг за другом с нескрываемой тоской, когда думаете, что никто этого не видит. Уверен, ваш друг хочет с вами помириться, как и вы с ним. Не теряйте шанса. Дружба — один из самых величайших даров, которые только преподносит жизнь.

Альфис задумалась над этими словами, но так и не знала, как помириться с Барнабасом, с чего начать. Признать, что она глупая? Что рискует зря? Отказаться от приключений в пользу дружбы? Усердно трудиться ради факультета? Звучало правильно, хорошо, как спокойная и честная жизнь. Альфис все равно не могла подумать об этом без грусти — она тосковала без захватывающих душу забот, без приключений жизнь казалась неполной. Впрочем, ничего из этого не было ей дороже дружбы с Барни.

И все равно девочка не успела ничего предпринять, так как заболел Китч. Папа прислал лекарства и рекомендации по лечению, чтобы она смогла позаботиться о крапе до отъезда из школы. С помощью профессора по уходу за магическими существами Альфис практически вылечила своего питомца, а затем пора было уезжать домой на зимние каникулы.

К сожалению, Диана и Эрик на эти каникулы все-таки приехать не смогли, зато клялись, что точно смогут приехать на летние. Минерва тоже уезжала хвастаться перед мамой и братьями своими успехами, Барнабас умыкнул из школы по-тихому, попрощавшись только со своими соседями по комнате. Это совсем испортило Альфис настроение. Она не стала искать Барни в поезде. Подумала, что, раз он на нее еще сердится, она сделает только хуже своими бестолковыми приставаниями.

— Что-то случилось, Птичка-гром? — спросил папа, когда они трансгрессировали из Лондона в Дорсет и уже прошли через ворота прямо к родному дому.

Альфис смотрела себе под ноги, на темную землю, до которой едва-едва долетал мелкий снег, затем взглянула на папу, который наблюдал за ней с тревогой. В его по-прежнему неопрятных волосах появилось чуть больше седых волосков, совсем чуть-чуть, а еще на веснушчатом лице появилась пара новых морщинок. Девочка так его пожалела, что забыла про все свои тревоги и начала думать лишь об отце, на которого свалилось так много забот, отчего он выглядел очень усталым. Альфис улыбнулась так радостно, как только могла, решив не давать ему лишнего повода для волнений.

— Я просто устала, — сказала она, вдохнув полной грудью и сжав руку отца крепче. — Пойдем домой скорее!

А там ее уже ждала большая елка и вся семья, даже с дальними родственниками. Не было только лишь Говарда и его родителей, они должны были прибыть чуть позже. Мама с Джоной на руках вышла вперед и Альфис сразу кинулась к ним, обнимая их обоих так крепко, как позволяли силы.

— Ты стала выше! — с восторгом заметила мама, а затем качнула на руках сына. — Смотри, он скучал сильнее всех!

Джона тоже стал крупнее. На голове его подросли пушистые волосики и глаза его стали зеленее, из-за чего он сильнее стал походить на папу. Малыш поймал сестру любопытным взглядом и потянулся к ее волосам, начиная гулить. Альфис улыбнулась ему в ответ, чувствуя, что ничего больше ее не заботит. В ту секунду все вокруг засияло для нее, как звезды на небе.

Она еще долго не могла нарадоваться, и даже не злилась, когда рождественское утро началось с очередной бестактности Говарда.

— Альф! — он пихнул ее в плечо. — Вставай, соня!

Джона теперь плакал по ночам не так часто, все высыпались, так что поднялась девочка спокойно.Она спала в одной комнате с Говардом и Рори, а еще здесь спали Кара и Дэвид — ее троюродные брат и сестра.

Дэвида постоянно холили и лелеяли, потому что он был младшим ребенком, любимчиком своего отца. На него мистер и миссис Уотсон возлагали надежды, как на продолжателя рода, так что с детства старались сделать из него если не королевскую особу, то точно благородного рыцаря. Кара не особо обижалась, ее воспитанием занимались менее требовательные дедушка и бабушка. Пока Дэвид учился рисованию, этикету, пению и танцам, Кара постигала все это сама и в таком объеме, в каком ей хотелось бы самой. Ей было всего восемь, а Дэвиду шесть, но он был так сильно избалован, что постоянно подвергался шуточкам Альфис и Говарда, что непременно доводило изнеженного мальчишку до слез. А еще они уделяли Каре больше внимания, чем Дэвиду, из-за чего мальчишка злился и вызывал их всех на дуэли раз по пятнадцать на дню.

— Там подарки, — послышался слегка сонный тихий голос Кары, и Альфис тут же открыла глаза, отбрасывая одеяло.

— Говард, неужели так трудно было сказать нормально? — она накинула свитер прямо поверх пижамы и пихнула брата в плечо. Тот со смехом побежал за ней, за ними обоими увязалась Кара, а все остальные уже были внизу.

Рори сидел рядом с тетей Куинни и дядей Якобом в окружении своих нескольких подарков, которым был жутко рад. Дэвид обнимал свои большие коробки. У Кары подарки были меньше по размеру, но их было больше. Альфис и Говард постарались и упаковали для нее кучу мелочей, так что Кара не была обделена хотя бы назло брату, которого младшие Скамандеры так любили всячески донимать.

— С Рождеством! — сказали взрослые, и ребята полезли целовать родителей, бабушек, дедушек, братьев и сестер, в общем, всех, кого только могли от нахлынувшей радости.

У Китча тоже был праздник, пес прыгал рядом, как сумасшедший, таща в зубах блестящую подарочную обертку. Ему это приносило огромное удовольствие — шуметь хрустящей сияющей бумагой, заворачиваться в нее, как гусеница, а потом разрывать свой «кокон» на себе, разбрасывая обрывки по всему дому.

Посмеявшись над ним, Альфис взялась за свой подарок и начала его разворачивать, трепетно гадая, что может быть внутри. Оказалось, что там были виниловые пластинки с новым джазовым альбомом ее любимой певицы Абби Бибоп, и не только ее песни, но еще и разные новинки из Америки. Девочка слушала их весь день и вечер, пока ребята не возмутились, что они вот-вот уже сойдут с ума. Тем не менее, Альфис напевала их даже во сне. Собрание британских и американских хитов в одной упаковке было ей по вкусу.

Из других подарков можно было выделить волшебные шахматы с уникальными фигурками от папы. Они были вырезаны в форме волшебных животных и если выражение «бить» обычные живые фигурки распознавали, как реальный удар по пораженной фигуре, то маленькие деревянные животные понимали его, как «кусать, царапать, обжигать, взрывать». К счастью, от фальшивых ожогов и ран фигурки восстанавливались прямо на глазах, а то от них ничего не осталось бы уже в первый день.

— Вау! — воскликнула Кара, когда ее маленький взрывопотам «взорвал» фигуру Альфис. Она поддавалась и проигрывала, но ничуть не расстраивалась, ради такого шоу и проиграть было не жалко. — А хочешь поиграть в Плюй-камни?

— Знаешь, я не особый фанат Плюй-камней, — виновато улыбнулась Скамандер. — Да и правила уже забыла… Будь ты сейчас в Хогвартсе, могла бы вступить в клуб фанатов этой игры и наверняка уже участвовала в соревнованиях.

— А я слышала, что ты любишь квиддич, но в команду не пошла. Почему? — с любопытством спросила Кара, очередной ее ход на доске увенчался успехом.

— Ну, я не думаю, что я мастер спорта, — усмехнулась Альфис. — К тому же, в нашей семье уже был кандидат — Говард — и он не смог попасть в команду. В этом году в школу поступило много учеников, была куча желающих играть, отборы длились два с половиной часа. Он сильно расстроился.

— Да, жалко, — вздохнула троюродная сестра. — Я бы тоже хотела быть Чемпионом для своей семьи, но… Но у нас есть Дэвид, а у вас есть ты.

— Я? — Альфис нахмурилась. — Я не Дэвид. Меня не балуют. Нас всех воспитывают одинаково.

— Но на тебя и Джону обращают больше внимания, чем на него. Он уже взрослый и совсем скоро он наверняка заведет собственную семью. Я тоже думаю о том, что у меня в будущем будет своя семья, и я всех буду любить и воспитывать, как бабушка Лаура, — Кара мечтательно вздохнула, подняв взгляд к окну. — А если мама с папой не будут приходить, мне будет все равно, потому что у меня будут дети и самый настоящий муж. Не пущу к нам Дэвида, и мы все будем жить счастливо. А Говард тоже вот-вот найдет жену и уедет отсюда, и жена будет любить его и не будет с ним драться.

Пускай Говарду было всего четырнадцать лет, и женился бы он не скоро, Альфис от этого стало не легче. Она вспомнила Нотта с его доводами, вспомнила первое сентября, когда родители Гова просто оставили его на вокзале и ушли. Девочка теперь точно знала, что ее кузен, когда вырастет, предпочтет забыть о них. И ей этого не хотелось. Она поклялась, что не забудет Говарда и сделает так, чтобы он о ней не забыл.

Родственники начали уезжать раньше, чем наступил Новый год. Чем была прекрасна пора освобождения от Грин-Де-Вальда, так это тем, что вся огромная семья Скамандеров снова могла съехаться на большой семейный праздник без страха погибнуть по пути. Никто не знал, как долго продлится это спокойное время, но все пользовались им правильно — не теряли ни секунды.

Тысяча девятьсот сорок седьмой год Скамандеры встретили уже в своем обыкновенном скромном составе. В дни без дождей гуляли, даже выбирались к холодному побережью. В дни же, когда непогода заставляла сидеть дома у камина, а таких дней было куда больше, Альфис после обеда разговаривала с Говардом, желая уделить ему больше внимания, даже давала пользоваться своими подарками, не требуя ничего взамен. Кузену по вечерам бывало скучно, ведь за окном выл ветер, совы от друзей не могли добраться до дома, а по радио, хоть волшебному, хоть магловскому, шли только рождественские песни, от которых у него уже в ушах шумело так же, как от любимых композиций Альфис, которые та напевала без перерыва. Тогда они разговаривали, не найдя другого способа занять друг друга. Разговаривали за ужином, за игрой в шахматы, за занятием с волшебной литературой (раз уж не было возможности попрактиковаться в колдовстве, то повторяли теорию).

Однажды, перед самым отъездом в школу, Альфис получила филина, черного, как ночь, с огромными золотыми глазами, горделивого и ухоженного, с блестящими перьями, крупного и сильного. Он принес лишь небольшую открытку, но такую красивую, такую дорогую на вид.

«Поздравляю с Рождеством и с Новым годом. Извини, что поздравил так поздно.

Б. Роджерс».

Альфис не могла поверить своему счастью. Она получила открытки от Дианы, Эрика, Минервы, даже получила простую магловскую от соседки по комнате из Ирландии, Эммы, но эта открытка, как бы не было стыдно признаться, была самой приятной сердцу из всех, что она получила. С золотой гравировкой по краям, с ожившим снежным пейзажем — да это же была открытка из самого Хогсмида! Все таверны, как на ладони! Вот маленькие фигурки людей и не совсем людей бегают между магазинами. А кто это там у магазина Зонко? Кажется, ученики Хогвартса!

Девочка тут же позвала маму и попросила сходить с ней в Косой переулок. К сожалению, никто не смог отлучиться с ней в Лондон ради такого дела, но зато бабушка тихонько позвала ее к себе и, порывшись в сундуке, извлекла наружу целый альбом с разными открытками. Оказалось, дедушка Альфис когда-то их собирал, как некоторые волшебники собирали Плюй-камни. Среди разных открыток, от маленьких почтовых, до больших с разворотами, из которых уже выветрились чары, девочка выбрала самую миловидную, и компактную, с серебряными уголками, с расписным рисунком Косого Переулка.

К ее радости, нашлось еще кое-что, что она могла отправить другу. Говард проявил и отдал ей готовую колдографию, которую сделал еще где-то месяц назад — Альфис с друзьями во время первого снега выбралась в виадук. На этой колдо она сидела и учила уроки рядом с Минервой и Барни в тот момент, когда Диана кинула другу в голову снежок; Альфис отвлеклась на них и начала смеяться, но тут Китч выхватил у нее из рук свиток с домашней работой… Глупая была ситуация, но веселая. Жаль, что колдографии были без цвета и нельзя было увидеть, как горят три гриффиндорских шарфа в вихре маленьких снежинок, как растрепанная светловолосая Шадис контрастирует со старыми серыми стенами виадука. Но эта карточка все равно была любимой колдографией Альфис, и она отправила ее Барнабасу по совиной почте вместе с красивой открыткой.

«Поздравляю тебя тоже! Извини, что опоздала с ответом. Всего самого наилучшего, с надеждой на скорую встречу,

А. Скамандер».

И в день отправления обратно в школу Альфис оглядывалась по сторонам, выискивая в толпе на перроне знакомые лица. Она нашла Диану, Минерву, окруженную братьями. Скамандеры провожали Говарда и Альфис, даже Джону взяли с собой. Он, не имея возможности нормально шевелиться в теплой кофточке, забавно дергал руками. Альфис еще не могла колдовать в Лондоне, пусть они и уже находились на волшебном вокзале. Зато она оставила брату свои рисунки и оригами, которые сделала еще в школе.

— Скоро увидимся, — сказала девочка, поцеловав Джону в розовую щечку. — Не успеешь соскучиться. И вы, — обратилась она к родителям. — Не скучайте.

— Время пролетит быстро, — отец улыбнулся. — Это ты не скучай. Приедешь, когда родятся новые нюхлеры, так что прячь свои драгоценные сувениры, чтобы на летних каникулах кое-кто проворный их не нашел.

— И ты тоже, — Альфис крепко обняла его, потом маму. — Пишите чаще. Мы с Говардом будем писать каждый день.

Без лишних слов они расстались. Не хотелось уезжать из дома. Хотелось еще бегать по Дорсету, рассматривать старые открытки, выбирать подарки и писать письма темными вечерами, сидя у камина. К сожалению, Альфис теперь не смогла бы еще пять лет спокойно провести всю зиму в родовом особняке.

Едва Лондон остался позади, девочке открылись холмистые пейзажи в снегу. Альфис заворожено уставилась на них и смотрела в окно, пока ее не позвала Диана, уже занявшая им купе. Там они выпустили Китча, начали оживленно обсуждать свои каникулы, подарки и родственников. Тем для разговоров было полно. У Альфис столько всего было на уме, что она опять забыла подумать, как поговорить с Барни, а разговор становился все ближе по мере приближения поезда к станции.

Каким же красивым был заснеженный Хогвартс, величественно стоящий вдалеке. Глядя на него сквозь стекло, Альфис молчала в предвкушении второго семестра, самого сложного и веселого. Самые жаркие матчи по квиддичу, прохладный сырой ветер в первый день весны, зелёная трава в проталинах снега — это все должно было произойти совсем скоро.

— Кто здесь хороший мальчик? — напротив неё Диана играла с Китчем, соскучившись по чудесному необычному псу.

Скамандер посмотрела на подругу, и даже в слегка тусклом освещении глаза у Шадис ярко светились от счастья, она выглядела по-настоящему отдохнувшей. К счастью, Эрик со своей своенравной кошкой был в другом купе, вместе с друзьями. Говард тоже пропал где-то там, желая поговорить с мальчишками. Альфис не обижалась, она отлично понимала, что ему уже скучно в её компании — конец каникул они провели почти наедине и говорили уже, казалось бы, обо всем, о чем только можно говорить. Говарду нужна была, в конце концов, мужская компания и новые темы для общения.

Скоро здесь их стало пятеро: к ним присоединились Минерва, Эмма и соседка Дианы по комнате, Джоанна. Она была молчуньей, внимательно слушала, но если ей приходилось говорить, говорила по делу. Сидя в уголке, невысокая Джоанна болтала ногами и с интересом смотрела на всех присутствующих, особенно на тех, кто что-то рассказывал. Интересных историй было больше всех у Альфис.

— Почти приехали! — Эмма с восторгом указала на огни вдали, то был Хогсмид, занесённый метелью. Ветер уже выл, как голодный зверь, и снаружи было, наверное, ужасно холодно.

Все начали надевать поверх формы тёплые мантии, на головах уже были шерстяные шапки, а на шеях красовались длинные тёплые шарфы в цвет факультета. Альфис вытащила за собой свои вещи и увидела, что платформа перед поездом хорошо расчищена от снега, он даже не долетал до неё. Кто-то поколдовал, очевидно.

Хагрид помог первокурсникам с багажом, а Скамандер уже направилась к каретам с невидимыми лошадьми в упряжке. От того, как кареты укачивало по пути в школу, девочка едва не заснула, на улице давно уже было темно, а её временные соседи по этой короткой поездке оказались неразговорчивы. Она все-таки успела вздремнуть, утомленная долгим путём, но тут один из учеников сказал своему другу, что они уже почти на месте и Альфис нехотя распахнула глаза, снова взявшись за свой багаж. Она не знала, где её подруги, они разминулись на платформе. Где-то там же остался её кузен и... Роджерс.

— Альфис, — Говард обнял её за плечи, встречая у входа в школу. — Чего такая грустная? Ну-ка! Парни, вперёд!

Николя и ещё пара друзей Говарда подхватили её на руки и потащили к Залу Славы. Скамандер до самого конца не знала, куда её несут и зачем. Там же Говард сфотографировал друзей с сестрой на фоне трофеев их факультета, потом сфотографировался с друзьями сам (фотографировал Николя), и гордо улыбнулся.

— Теперь я спокоен. Пошлю это фото отцу и матери, они одобрят. Никаких дурачеств, вполне приличная компания на фоне награды отца... Ну, а теперь можно и нормальное фото сделать. Можно превращаться обратно, оборотни вы чертовы!

Девочка в это время рассматривала кубок за особые успехи в квиддиче, имя на нем действительно принадлежало ее дяде Тесею. Награда сияла золотом, её неоднократно полировал Говард, отбывавший здесь не одно наказание.

— Альфис, сделай колдографию.

Девочка взяла колдограф, кузен быстро объяснил, куда тут нажимать. Мальчишки скривили свои лица, начали прыгать и махать своими мантиями, как крыльями. Некоторые взъерошили свои прилизанные волосы, скосили глаза. Колдография должна была выйти, мягко говоря, безумная. После вспышки аппарата Альфис уже смеялась, не сдерживаясь.

— Вот животные! — сквозь смех сказала она.

— Спасибо за комплимент, — один из друзей кузена подмигнул ей, а Говард забрал увесистую камеру обратно.

— Это действительно высшая похвала для нас, — торжественно кивнул он, ухмыляясь. — Теперь можно и на ужин, мои дорогие чудики.

Диппет произнёс на удивление короткое и строгое приветствие, пусть и с вежливой улыбкой на лице. Альфис совсем его не слушала, лишь смотрела по сторонам, пытаясь найти за столом Барнабаса. Его не оказалось среди одногодок, значит, он мог быть со старшекурсниками.

— Я его давно приметила, — Минерва едва улыбнулась. — Только ты не нервничай и не пялься на него. Выглядишь безумно. Напугаешь его.

— Я не чокнулась, просто устала, — Скамандер протерла глаза и уткнулась в чашку. — Ещё и буря за окном. Плохая погода, плохое настроение...

— Идём спать, — Эмма взяла её за руку. — Смотри, там Мэри и Сьюзан. Они могут взять тебе чего-нибудь перекусить, если ты сейчас не хочешь.

— Нет, перед уроками еще другое дело, а в постель таскать еду не надо. Я завтра поем. На сегодня я сыта, — Альфис поднялась со своего места. — А вот поспать — неплохая идея.

В итоге вечером они не поговорили в домашней спокойной обстановке. Скамандер быстро уснула, не успев даже поссориться с Лорен из-за того, что в комнате снова отвратительно пахло духами, слишком сильно для тёплой комнаты, в которой из-за метели окно не откроешь.

Проснулась девочка в обнимку с крапом — Китч сопел прямо на ухо. В комнате было темно и тихо. Если бы было шумно, тогда было бы пора на занятия. Девочки бы её разбудили. Но никто не разбудил и никто не шумел. Альфис приподнялась и увидела, что все спокойно спят в своих постелях, фигуры под покрывалами мерно дышали и не шевелились в тусклом оранжевом свете от небольшого котла в центре комнаты, в котором никогда не потухал огонь. Альфис не знала, сколько сейчас времени, но поднялась с кровати. Босиком она шагала по холодному полу, оставляя позади кровати соседок и свою собственную, на которой остался спать её пёс.

В гостиной горел камин, было так же тихо, царил тот же полумрак, за окном продолжал завывать ветер. Девочка и сама не знала, зачем сюда вышла. В кресле вдруг кто-то зашевелился, вынудив ее шагнуть назад.

— Ты боишься меня? — удивился знакомый голос.

Альфис ещё не увидела лица и не сразу вспомнила, кому принадлежит этот осторожный тон, но больше назад не отходила. Она ещё не до конца проснулась, так что думать удавалось ей медленно.

— Не боюсь, — неуверенно ответила она. — Просто думаю, что тебе здесь понадобилось ночью.

— То же самое, что и тебе, — пожала плечами фигура и вышла на свет. — Похоже, я просто выспался.

Тёмные волосы Барни были в порядке даже сейчас, пусть и немного взъерошенные. Это даже придавало ему легкого очарования, которое Альфис смущало. Мальчик накинул теплую мантию поверх пижамы, его заспанный взгляд темных глаз все равно выглядел дружелюбно. Видимо, ссора между ними сгладилась окончательно.

— Я просто спал в поезде, да и тут рано лег. Не думал, что режим у меня может так сильно сбиться за каникулы, — мальчишка спрятал под кофту сложенный вдвое лист бумаги и сел на диване, жестом приглашая Альфис к себе.

Конечно же, она села рядом, сонно вздыхая, глядя в огонь, на тлеющие угли.

— Я была так рада, когда получила открытку от тебя, — призналась она. — Очень боялась, что не получу. Могла бы отправить и сама, но... Побоялась, что ты ее не примешь.

— Мне очень понравилось, — друг улыбнулся. — Я был в Косом переулке и хотел купить открытку оттуда, но подумал, что ты и так хорошо знаешь это место, так что воспользовался шансом, когда отец взял меня с собой в Хогсмид по делам. Тебе понравилось поздравление?

— Очень сильно, — Скамандер улыбнулась, а затем взглянула на мальчика неловко. — Извини за то, как я тогда себя вела. И за то, что напала на тебя. Я не должна была быть такой... Глупой.

— Ты устала к концу семестра. Мы все хотели отдохнуть. Ну, а ты понимаешь отдых, как безудержное веселье. И я тебя совершенно не виню, — Роджерс покинул в камин полено и вытащил из-под мантии колдографию. — Вот, до сих пор ношу с собой. У меня рамка разбилась сегодня... Вернее, уже вчера.

Та самая колдо, которую Альфис прислала ему с открыткой, была в его руках. Все тот же первый снег, три гриффиндорца и одна пуффендуйка, требующая к себе внимания. Такой тёплый забавный снимок, глядя на который девочка все так же не могла сдержать улыбку. Скамандер вздохнула и положила голову на плечо друга.

— Я больше не буду, Барни. Ты мне дороже, чем приключения. Друзьями разбрасываться нельзя. Мне это один очень мудрый волшебник сказал. Возможно, самый мудрый в мире, так что я должна его послушать.

— Настоящие друзья не должны от тебя чего-то требовать, — мальчишка убрал колдографию обратно и сложил руки на коленях. — Даже если ты решила покончить с приключениями, придётся подождать. Твоя идея с кальмаром все-таки очень заманчива, ничего не могу с собой поделать, — Барни ухмыльнулся, заметив ее интерес. — Я разберусь с планом, Диана с Минервой добудут приманку, Говард будет фотографировать, а ты, как специалист по животным, приманишь его.

— Я? Специалист по животным? — Альфис тихо рассмеялась. — Почему все меня принимают за папу? Единственное животное, которое я хорошо знаю — Китч.

— Вы же с Говардом в поезде травили Эрику неплохие байки про двухголового змея!

— У рунеспура три головы, вообще-то, просто они откусывают третью через некоторое время, — Альфис усмехнулась, осознав, что поймалась. — Ладно, я знаю одну-две байки про волшебных животных, но это не делает меня специалистом.

— Ты знаешь язык русалок! — воскликнул Барни с улыбкой. — Ты же сама в октябре сказала нам...

— Я знаю только два слова: "привет" и "простите", да и то, не совсем точно, так что это не в счёт, — все ещё тихо отболталась Альфис. — Ладно. Ради тебя я согласна.

— Только ради меня? — мальчишка пихнул ее локтем, ухмыляясь. — До того, как с озера сойдет лед, еще очень много времени, поэтому заранее волноваться не стоит. Мы придумаем хороший план. Вот увидишь, Альфис, твои друзья не трусишки и не зануды.

— Я этого не говорила и никогда не скажу, потому что это не так, — девочка нахмурилась. — Я не жертвую друзьями ради приключений, а мои друзья не жертвуют моими интересами и не пытаются меня изменить. Мы хорошая компания.

— Самая лучшая в этой школе, — кивнул Роджерс. — Пойдём по комнатам? Спать жутко хочется.

Утром Скамандер, открыв глаза, первым делом подумала, что все это был сон: она не вставала с кровати, не говорила с Барни по душам, не обнимала его на прощание, но это все было правдой. Ее пижама пахла дровами для камина, и ещё каким-то запахом, чужим, но одновременно знакомым. Пахло чем-то сладким. Китч тоже унюхал и принюхивался к одежде хозяйки, пока она не отпихнула пса от себя, чтобы уйти в душ.

На занятиях девочка снова сидела с другом. Позади была Минерва, она не видела за их спинами доски с записями учителя, не слышала профессора из-за их оживленного шепота и постоянно ворчала от раздражения. Зато этих ребят все устраивало. Это же была История Магии, на ней можно было и поболтать.

Диана тоже была невероятно рада. Как Альфис узнала чуть позже, она написала Роджерсу большое письмо перед Рождеством, где очень просила друзей помириться, ведь от этого будет легче не только ей, но и им обоим. И как же Скамандер была рада, что Барни послушал их подругу. В этот день Альфис дала клятву всегда слушать друзей, несмотря на свои упрямство и гордость.

В феврале Альфис часто заставала Минерву одну в комнате, особенно за неделю до Дня Святого Валентина. Другие соседки появлялись там только на ночь. В праздник с самого утра в окна их комнаты начали прилетать совы и филины самых разных мастей, но с одинаковыми посланиями — любовными. Флаэрти гордо ухмылялась, глядя, как Сьюзен трясётся над своей единственной открыткой от тайного поклонника. Пока Минерва раскладывала в аккуратные стопки послания от первокурсников и второкурсников, восхищенных ее игрой на поле, Флаэрти опять поправляла макияж, небрежно ссыпая свои валентинки в чемодан, и поглядывала на соседок. Альфис заметила, что Лорен невероятно скучно, а развлекалась она своеобразно — устраивала ссоры на пустом месте.

— Ты сама себе написала эту валентинку, признайся, — сказала она Сьюзен, не прошло и минуты. — Ну не может тебе написать Юстас. Кажется, он сегодня начал встречаться с четверокурсницей с Когтеврана.

Тут Лорен взяла в руки помаду, нанося последние штрихи, и вдруг испуганно ахнула, а все обернулись. Губы у пятикурсницы быстро раздулись на половину лица, напоминая волдыри на Мимбулус Мимблетония.

Все пораженно замерли, а Флаэрти разрыдалась от испуга, косметика расплылась по её лицу. Девушка прикрывала свой рот руками, но у нее не выходило спрятать огромные губы за ладонями. Затем раздался звук, который потихоньку привел всех в себя.

Эмма начинала истерично хихикать, хотя и пыталась сдержаться. Её смех уже подхватили и сёстры, а затем Альфис уткнулась лицом в подушку, чтобы приглушить хохот, за который ей было едва ли стыдно. Лишь Минерва, очнувшись и строго нахмурившись, мгновенно поднялась, чтобы помочь пятикурснице добраться до Больничного крыла. Как только за ними закрылась дверь, Сьюзен утерла слёзы от смеха и повернулась к соседкам.

— Я, конечно, понимаю, что мы не должны смеяться, но, давайте будем честными, кому ее вообще жалко? А что это было? Что-то в тех конфетах, которые ей принёс один из филинов?

— Нет, это помада! — Альфис рискнула и осторожно дотронулась до предмета дамского туалета. — Мой брат был в Зонко в субботу, там продают точно такие же, специальная акция в честь Дня Святого Валентина. Ей стоило бы присматриваться к тому, что она хватает руками, а то даже не поняла, что это не её косметика. Наверное, Флаэрти кому-то насолила. У неё здесь тысяча и один враг, и это только считая девчонок, у которых она увела парней.

— А я скажу, что она и мы ещё легко отделались, — Мэри с опаской отстранилась от кровати пятикурсницы, недоверчиво осматривая посылки и письма. — Хорошо, что это была только помада, а не взрывной конверт со Смердящим соком и Дыбоволосным зельем, как в акции к Рождеству. Если бы вся эта дрянь попала на нас... — девочку передернуло, Альфис тоже оказалась не в восторге от такой мысли.

— Ну, Лорен, думаю, извлекла из этого урок, — сказала Сьюзан, гордо вздернув подбородок. — «Не зазнавайся». Ведь так?

— В её случае, даже несколько уроков, но если их все перечислять, мы тут состаримся, — Альфис снова грохнулась на свою кровать. — Вот поэтому я и не жалуюсь, что мне не приходят валентинки.

После этого инцидента отношения в комнате под номером три обострились. Лорен была уверена, что кто-то из сестёр подкинул ей помаду-прикол, Минерва присматривалась к Альфис, ведь та тоже могла подложить «шутиху» ради интереса. Скамандер вела себя непринужденно и забыла бы об этом случае уже через три дня, однако все еще постоянно ловила на себе взгляд соседки.

— Ты меня выведешь из себя, Макгонагалл, — выдохнула однажды Альфис, когда на уроке Зельеварения заметила, как на нее снова испытующе смотрят два строгих глаза сквозь зеленоватый пар от котла. — Мы же решили этот вопрос. В чем дело? Ты бы лучше о квиддиче думала. Тебе все еще приходят записки от покоренных первокурсников?

— Это неважно, — отличница опустила взгляд в свой котел и начала мерно помешивать свое варево. — Тебе тоже приходили недавно посылки. Из Хогсмида, верно?

— Говарду! Говарду, а не мне! — зашипела Скамандер. — Завхоз не очень доверяет ему и его компании с тех пор, как обнаружил одну из их заначек с навозными бомбами. Так что теперь Прингл будет прочесывать все посылки, адресованные кому-либо из их компании. Говард попросил меня об услуге и заказывает на меня сладости из «Сладкого королевства», чтобы они доходили в целости и сохранности, а не сдавленные грязными руками, когда завхоз проверяет их на безопасность. Почему ему лень проверить с помощью палочки? Абсолютно не понимаю...

— Мисс Скамандер, вы отвлеклись! — профессор Слизнорт предотвратил выкипание зелья из котла ученицы и снял с нее десять баллов, та побагровела от гнева, но быстро успокоилась.

— Либо ты начинаешь доверять мне, — спокойно зашептала она соседке, — либо отрабатывай все баллы, которые снимают с меня, когда я трачу на тебя свое время и подставляюсь перед профессорами.

На какое-то время Минерва и впрямь от нее отстала.

В конце месяца Альфис с друзьями снова играла в снежки, пока позволяет погода. Были морозы, снег едва лепился, однако просто кидаться им друг в друга тоже было весело. Второкурсники играли с первокурсниками около окраины Запретного леса, игра должна была быть очень веселой. В школе уже надоело сидеть холодными вечерами, так что скука сплотила самых юных учеников. До самой темноты они оборонялись и нападали друг на друга. Никто и не подумал пользоваться заклинаниями, не считая «Вингардиум Левиоса», чтобы запустить снежок в чей-нибудь затылок. Когда в замке загорелись огни, к окраине леса пришел лесничий Огг со своим помощником, Хагрид вел своего наставника под руку. Видимо, зима совсем ослабила и без того старого лесника.

— А ну! Разойдись! — прогремел Огг. — Вы разве не слыхали, что тут творится?! Все в замок, балбесы, если не хотите пойти на корм волкам!

Кучка детей сразу же ринулась к дверям Хогвартса, некоторые отстали, так что Хагриду пришлось проводить их, а заодно и проконтролировать, что никто не вернется обратно, чтобы посмотреть на настоящего волка.

— Разве здесь водятся волки? — спросила Альфис у Рубеуса, когда он провожал ее и Эмму. — Кажется, обычные дикие животные сюда не приближаются, они же боятся наших, необычных. Из Хогсмида к нам перебрались?

— А кто их знает? — пожал плечами парень, закутанный в грубую шубу из шкур. — Может быть, занесло их сюда случайно. Лишь бы не напугали наших зверят, а то беды не оберешься. А выли как! Уже два раза... — Хагрид вздохнул. — Ну, идите дальше сами. Вы уже не маленькие, чтобы я вас за ручку водил!

Прозвучало это громко и грозно, но Скамандер усмехнулась, чувствуя в голосе помощника лесничего неловкость. Эмма тут же побежала со всех ног в холл, Альфис догнала ее там и уже за ужином услышала десяток страшилок о стае огромных волков в Запретном лесе.

Утром никто уже не думал смеяться. Самые впечатлительные ребята написали своим родителям о том, что их пугают волками, приукрасили самые выразительные истории, и совсем скоро Диппет поручил леснику разобраться с этой проблемой. Огг обошел столько троп в лесу, сколько смог, но нашел лишь один огромный след, ведущий к дороге в Хогсмид. На этом проблема была решена — волк (или волки, если их было много) сбежали. Но какую-то магическую защиту на дорогу все равно нанесли.

— Хищники в дебрях, гигантские кальмары в озере... — испуганно шептал Эрик однокурсникам, когда у Пуффендуя и Гриффиндора был совместный урок в теплице. — Это точно самая безопасная школа во всем мире?

Альфис была не очень довольна происходящим. Если бы Огг был помягче и не стал пугать детей, то не было бы никакой паники среди родителей и учителей. Ученики могли бы и дальше гулять на окраине леса, играть в снежки до изнеможения, пока еще можно было, но нет! Теперь туда невозможно было подобраться. Снова, как дома в Дорсете, холодные вечера девочка проводила у камина, но уже в гостиной Гриффиндора, где делала домашнюю работу или читала письма от родителей. Папа писал, что ситуация с волками уже отслеживается Министерством, за лесом следят, но это все наверняка было бесполезно — дикое животное навряд ли сюда вернется. Альфис ничего не могла поделать, оставалось лишь согласиться с папой и ждать, что будет дальше.

В марте, как только сошел снег, состоялся новый матч по квиддичу. Он заставил всю школу отвлечься от лишней шумихи с хищниками в лесу. Игроки уж очень старались, чтобы зрителям не было скучно.

Их старания ушли на второй план, когда прогремел глухой «БУМ» в раздевалке Слизерина. Альфис едва ли удержалась от хохота — неужели Говарду было так трудно вытерпеть этот матч и подстроить подставу на следующем? Завхоз Прингл необыкновенно прытко бросился на место происшествия. Запах от раздевалки факультета-противника доходил даже до верха трибун. Когда до учеников дошло, что произошло внизу, послышались оживленные разговоры, кое-где начал раздаваться хохот. Альфис искала взглядом кузена, он только что был здесь, рядом, но целая толпа поднялась на ноги, чтобы рассмотреть, что происходит за полем, так что Говарда не было видно. Сборная Пуффендуя, с которой играл Слизерин, тоже оказалась в замешательстве. Лишь Шадис понимала, что произошло и кто в этом виноват. Она изумленно уставилась на лучшую подругу, а та, пожав плечами, рассмеялась.

— Ну, Говард! — воскликнула она. — Он нас когда-нибудь укокошит!

Весь Слизерин во главе с профессором Слизнортом был в гневе, а директор занял их сторону. Завхоз выискивал преступников любыми методами еще неделю, выпорол за это время десяток учеников, у которых нашлись шутихи из «Зонко», пусть даже самые пустяковые. Под раздачу попали все факультеты, кроме пострадавшего, так что жажда отмщения у большинства слизеринцев была унята. Но некоторые старшекурсники до сих пор скрежетали зубами, как и профессор Диппет. Именно по его инициативе поиски преступника продолжались до конца семестра, но Говард затих, после матча вообще угодив в Больничное крыло с какой-то аллергией. Никаких шутих и даже просто подозрительных товаров из Хогсмида у него и его друзей не нашли, у них всех было алиби — некоторые гриффиндорцы и пуффендуйцы подтвердили то, что вся компашка была на трибунах во время происшествия. Конечно, не все ребята, защищающие их, говорили правду, но они пользовались возможностью защитить хулиганов, потому что кому-то было мало скандалов, захотелось новой встряски.

«Встряска» эта привела к новой вспышке межфакультетской вражды, да такой, что Скамандеры успели пожалеть об этих навозных бомбах в раздевалке. По крайней мере, Альфис переживала. Она видела, как сильно переживает Барни. Он увядал на глазах, а девочка не совсем понимала, из-за чего. Роджерс был не из тех, кто стал бы волноваться из-за свор между факультетами, он не был примерным учеником, который чтит правила Хогвартса и свято верит в то, что возможна дружба между Гриффиндором и Слизерином. Альфис думала, что, может быть, у Барнабаса снова появились подозрительные «друзья», и все его угрызения связаны с ними.

— Эй, ты в порядке? — спросила она в библиотеке, когда друг сидел с задумчивым видом над пергаментом, посасывая кончик пера. — Смотри, у тебя клякса.

Барни бесстрастно посмотрел на чернильное пятно, закрывающее собой два слова его писанины, и со сдержанным вздохом отложил письменные принадлежности. Он посмотрел на Скамандер, словно собираясь сказать что-то серьезное, но поджал губы и смял лист, затем выкидывая его в мусорное ведро. Это тоже показалось необычным — Альфис прежде редко видела, как Барни небрежно обращается с вещами, даже испорченными. В последнее время его раздражительность и нетерпимость показывалась все чаще.

Как только друг покинул библиотеку, не сказав ей ни слова, Альфис тоже поднялась, тяжело дыша. То, что она задумала, давалось ей с трудом. Девочка чувствовала, что поступает неправильно, но то, каким отстраненным стал друг, давило на нее хуже всяких угрызений совести. Она медленно подошла к мусорному ведру, вытащила комок бумаги и осторожно развернула, недоверчиво глядя на первые строчки, которые чудом не размазались.

«Думаю, ты уже знаешь, кто тебе пишет, и нет смысла подписываться снова. Пожалуйста, не бросай читать. Мне правда важно, чтобы ты прочла, даже если не хочешь отвечать. Алекс, мне действительно невероятно жаль, что так получилось, но мы же в этом не виноваты, так почему ты…»

Чернила поплыли, Альфис начала быстро рыскать глазами в поисках более понятных слов.

«Всегда буду ждать тебя на прежнем месте. Каждый вечер, кля…

…ты не придешь, я буду ждать тебя там каждую ночь, а если мы поговорим, я больше никогда не приду, это будет наш последний…».

Альфис выбросила лист с тихим писком, будто он жег ей руки, и оттерла ладони от чернил. Это было так неприятно! Никогда еще любопытство не приводило ее к такой душевной муке. Где-то глубоко внутри вспыхнуло и быстро сгорело, как порох. Кровь ударила в голову, лицо запылало.

Испугавшись и устыдившись себя, Скамандер направила на бумагу палочку и сожгла незаконченное письмо, не желая больше видеть его, хоть ее и тянуло к этому комку уже тлеющего пергамента. Собрав свои вещи и вещи друга, она стремительно вышла из библиотеки и вернулась в гостиную, там нашла взглядом соседа мальчишки и бросила ему сумку товарища.

— Передай, что это от его подруги. Которая, между прочим, вещи за ним собирает и волнуется о нем, а он… — и, недоговорив, она ушла к себе, сжимая кулаки так сильно, что палочка могла треснуть в руке с секунды на секунду.

Ей не хотелось плакать. Почему-то хотелось побить Барнабаса и эту Алекс, которую девочка отчего-то заочно возненавидела. Альфис упала на свою постель, шумно сопя, как какое-то буйное животное, но потом снова вскочила и начала суетливо думать.

Барни безуспешно пытался достучаться до какой-то Алекс. Та даже не желала читать его письма, потому что он в чем-то провинился. Барни настолько желал объясниться, что обещал приходить на их старое место каждый день, пока она не придет. Что за старое место?

Скамандер сразу поставила для себя задачу проследить за другом, чтобы это узнать, а заодно увидеть эту Алекс. Но ведь Роджерс так и не отправил письмо. Сейчас, наверное, пишет новое. Вдруг решит что-то поменять? Пригласит в другое место? Тогда за ним точно надо следить! И почему он не говорил об этой девчонке раньше? Кто она такая, что о ней нельзя рассказать лучшим подругам? Или это она лучшая подруга, которой он все рассказывает?

— …И она не приходит уже во второй раз, — подытожила Диана, когда Альфис рассказала ей об этом. — А ты уже два дня почти не спишь, следя за этим чудиком? Альфис Скамандер, ты его ревнуешь к ней?

— Было бы, кого ревновать, — выдохнула девочка, снова глядя на понурого друга, сидящего с краю гриффиндорского стола. — Просто обидно до жути, что он от нас ее скрывал. Мы же только помирились, я вот ему все рассказываю, доверяю, а он…

— А он все тот же Барни Роджерс, каким был в прошлом году. Не верит никому, кроме себя, — Диана невесело усмехнулась. — Он же мальчишка, Альфис. Они с девчонками не секретничают, особенно о других девчонках. Эх, если бы я узнала это чуть раньше, было бы куда проще. Я бы тебе сразу сказала и скажу — брось это и иди поспи. Если он хочет держать в тайне свои романтические похождения к его гордой Джульетте, то пусть держит и дальше.

— Я просто хочу ее увидеть и понять, что в ней такого особенного. Из-за чего он так изводит себя? — Скамандер положила голову на руки, вздыхая. — Из-за чего грубит мне, избегает тебя? Она его подговорила? Чем она ему так важна?

— Может быть, она ему нравится. Еще раз, Альф, он мальчишка, а еще подросток. А у мальчишек-подростков гормоны так бурлят!.. Кстати, — Диана неловко поджала губы и накрутила на палец светлую прядь. — Может быть, и у тебя гормоны бурлят? Тебе теперь тоже тринадцать, ты тоже подросток. Ты ревнуешь Барни, потому что… — она осторожно прищурилась, опасаясь бурной реакции, но, все же, сказала. — Ну, может быть, он тебе нравится?

— Мне, скорее, бубонтюберы понравятся, — Альфис скривилась. — Я не люблю самоуверенных зазнаек, как Барнабас, у которых, к тому же, настроение скачет, как у Лорен. Его отец вообще был за идеи Грин-Де-Вальда, а он сам на первом курсе был заодно с теми, кто пытался меня прикончить. А в этом году он перед самым Рождеством наорал на меня и теперь, стоило мне его простить, снова начинает проявлять свой характер. Он мой друг и я им дорожу, но не могу же я прощать его вечно?

— Тогда в следующий раз я иду с тобой, — Диана положила руку ей на плечо. — Если она снова не придет, то я поговорю с Барни. Мне он никогда не грубит, потому что я сама ему не грублю… Наверное, Альфис, он потому и срывается на тебе — ты не умеешь быть мягкой с мальчиками. Ты сама словно мальчик. Вы даже подрались, помнишь?

— Давай больше не будем о нем? — попросила Скамандер, сморщившись. — Ладно. Спасибо тебе. Сейчас я собираюсь пойти выспаться, а потом снова следить за этим паршивцем. Я пришлю тебе сову перед выходом. Жди ее около полуночи.

Вечером, когда уже стемнело, Альфис проснулась и торопливо взглянула на часы. Фух, не проспала. Время, в которое Барни обычно выходил из комнаты, еще не пришло.

Девочка неохотно выбралась из теплой постели и написала короткую записку Диане, после чего выпустила Сниффла в окно. От потока холодного воздуха, подувшего внутрь, зашевелились девочки в кроватях, прячась под своими одеялами с головой, во сне заворчала Лорен, Китч недовольно засопел, услышав хлопанье крыльев в темноте. Альфис закрыла створки и затихла на минуту, чтобы никто не проснулся. Шорохи в кроватях прекратились, крап дернул лапой в последний раз и снова опустил уши. Не хватало лишь привычного тихого сопения филина. Скамандер тепло оделась, затем выбралась в темную гостиную.

Притаившись за одним из кресел, она начала ждать, прислушиваясь к треску дров в большом камине. Едва девочка успела задремать, как вдруг послышался уже привычный звук — осторожные шаги, стучащие подошвами туфлей по каменной лестнице. Альфис выглянула из-за своего убежища и узнала Барнабаса, а он, как обычно, не заметил ее.

Она вышла из гостиной вслед за ним, немного отставая, чтобы никто ее не заметил. Крадучись на небольшом расстоянии позади, Альфис спустилась по парадной лестнице, прошла следом до самой кухни. Девочка нырнула к проходу с тремя бочками, где и была дверь в гостиную Пуффендуя, там ее уже ждала Диана, свернувшись калачиком около прохода, она едва задремала. Услышав подругу, Шадис заметно приободрилась.

— За мной! — шикнула Скамандер без лишних приветствий.

Диана тут же поднялась со своего места и пошла бок о бок с ней. В коридоре, который заканчивался проходом в гостиную Слизерина, в нише за зеленым гобеленом слышался какой-то шепот. Девочки подобрались ближе. Альфис слушала, затаив дыхание. Неужели Алекс пришла?

— …Говори скорее, не хотелось бы тратить время так… — шепот иногда становился абсолютно неразборчивым, но слова, которые было слышно, произносились с явным раздражением.

— Я так рад, — заискивал Барни, чему Альфис вместе с Дианой едва могли поверить. — Я ждал тебя тут так долго.

— Ты обещал, что, если я приду, ты больше не станешь ждать здесь и писать письма. Знаешь, каким глупцом ты выставляешь самого себя? Я прятала твои письма от девочек, маскировала под валентинки, сжигала, трансфигурировала, а ты все никак не можешь угомониться… Я пришла, чтобы попросить тебя, дорогуша… — и снова шепот стал неразличим. Альфис заскрипела зубами от злости. — …Поверь! Тебе станет легче. Мы еще можем общаться на каникулах, если моя мать позволит, но лучше разорвать наше… общение. Мы же…

— Он дружит со слизеринкой! — изумилась Диана, а потом, обернувшись, вдруг охнула. — Там шаги, Альфис! Бежим!

— Нет, погоди, — отвлеченно ответила Скамандер. — Я не слышу, что он говорит… Ты иди. Если через пять минут я не подойду к бочкам, уходи в свою спальню и ложись спать. Но если я появлюсь, я тебе все расскажу. Уходи быстрее!

Альфис едва ощутимо толкнула подругу в сторону выхода из коридора, Диана колебалась несколько секунд, но потом неохотно кивнула и быстро побежала к выходу, прячась то в одной нише, то в другой. Альфис вернулась к разговору и снова затихла, едва дыша.

— …Хватит! — шикнула девушка. — Ты слышал? Там снаружи что-то происходит. Как только все затихнет, уходи и не приходи больше. Я делаю это и ради тебя. Если не понимаешь этого, то…

— Так-так-так! — послышалось в начале коридора.

Альфис отпрыгнула от ниши и приникла к стене напротив, прячась за доспехами какого-то волшебника из рыцарей. Освещая себе путь Люмусом, завхоз стремительно направлялся сюда. Скоро добравшись до тупика, он, стоя в паре шагов от девочки, начал крутить головой, выискивая тех, кто издавал едва слышный шум.

— Выходи по-хорошему, пока я не начал применять заклинания, — рыкнул мистер Прингл, а потом приблизился к нише за зеленым гобеленом.

Альфис могла позволить поймать их, ведь ей не было дела до некой Алекс. Но ей было дело до Роджерса. Прежде рассудительный и призывающий к спокойствию, ее друг сейчас лебезил перед девчонкой, как никогда и ни перед кем до этого. Альфис его не узнавала, но… жалела, как прежнего. Она хотела бы снова стать ему ближе и попробовать помочь. Не умела Скамандер долго злиться на друзей.

Что ж, она могла бы отвлечь завхоза на себя. Палочка как раз была при ней. Долго Альфис не думала, а просто пробежала прочь, к выходу, задев доспехи, и они с жутким грохотом свалились на каменный пол. Прингл резко развернулся и пальнул ей вслед невербальным заклинанием. Альфис вскрикнула от испуга, подпрыгивая и пытаясь уклониться. Завхоз колдовал с таким ожесточением, словно пытался ее убить. Одно заклинание все-таки задело Альфис, угодив ей под колено, и она упала наземь, как подкошенная, сильно ударившись, но имея возможности закричать во весь голос. Все парализовало, в том числе и без того крепко сжатые губы.

«Петрификус Тоталус», — сообразила Скамандер. — «Ну хоть не Круцио».

— ТЫ! — завхоз ткнул Люмусом ей в лицо, ослепив на пару мгновений, но тут же вздохнул и согнулся, убрав палочку в сторону. Он был далеко не молод, так что задыхался от участия в погонях. — Скамандеры! Я всех ваших порол! Была бы воля, каждую неделю для профилактики всыпал бы! Соплячка! — он поднял ее и понес подмышкой, как мешок, а она молчала и смотрела вниз с ужасом.

Нарушителей за мелкие проступки, вроде нарушения режима и причинения вреда школьному имуществу, к директору уже не водили, а вели сразу в подземелья. В этот раз Аполлион Прингл поймал лишь одну Альфис, у нее не было с собой ничего, кроме палочки, и никаких друзей поблизости уже не нашлось, так что ее сочли как раз обычным мелким нарушителем.

Наказанием стали пять ударов розгами и ночь на цепях, а потом еще починка и чистка рыцарских доспехов в одиночку. Без колдовства. В слизеринском подземелье. Казалось бы, куда еще хуже. Альфис думала об этом всю ночь, не имея никаких комфортных условий, чтобы уснуть. В итоге, утром она хотела лишь скорее закончить работу над доспехами и пойти спать (на животе, потому что зад и спина нестерпимо болели и зудели).

— Кто это тут у нас? — бывали приставучие слизеринцы, которые считали своим долгом спросить именно это, проходя мимо нее на пути в Большой зал или на учебу.

Альфис молчала, не желая иметь дел с задирами, она слишком устала для споров. К ее счастью, приставучих ребят было не так много. Остальные лишь морщили при виде нее носы и проходили мимо, гордо выпрямляя спину. Некоторые ухмылялись, выпячивая грудь, но до обращения к ней не опускались.

— Скоро все гриффиндорцы будут у наших ног, — вдруг сказал один особо заносчивый третьекурсник своему другу. — А эта предательница крови — лишь начало.

Как же чесались кулаки, как же хотелось запустить в них заклинанием, но палочки при себе не было, Прингл отнес ее декану. Дамблдор наверняка разочарован, думала Альфис, потому и не приходит, чтобы хотя бы проконтролировать работу.

— Вся семейка прогнившая, — зашипел кто-то еще позади. — Чего вылупилась? Работай дальше!

Альфис и сама не поняла, как тряпка сжалась в кулаке, а потом полетела в лицо наглецу. Он опешил, а потом в гневе выхватил палочку, но девочка ударила его по руке, а потом с силой толкнула мальчишку к стене. Терпение уже иссякло.

— Закрой свой дурной рот, — она погрозила у самого его лица кулаком. — Еще кто-нибудь хочет сказать что-нибудь? Или, может быть, объявить мне дуэль? Как благородно для аристократов — тыкать палочкой в безоружного противника! Описывает всю вашу змеиную натуру!

Тут в нее пальнули заклинанием, она едва успела увернуться, а потом подхватила с пола выбитое оружие наглого парнишки и направила в того, кто напал на нее. Тут же у слизеринцев поубавилось норова. Палочку Скамандер держала ровно, глаза горели яростью. Спину словно обжигало огнем, а в сухом горле встал ком, но она не издала ни звука.

— Пошли вон отсюда. Идите по своим делам! — воскликнула она.

— Так-так… — староста Слизерина неторопливо вышел из толпы и, сотворив невербальное колдовство, выхватил из рук Альфис палочку, которая ей не принадлежала. — Еще одно наказание схлопотать захотела? — спокойно произнес темноволосый юноша и едва улыбнулся. — Возвращайся к своей работе, твой рыцарь тебя заждался, Альфис. Или лучше называть тебя теперь Эльфом?

— Заткнись и уводи свою свору отсюда, — выпалила она, уже дрожа от злости.

— Сколько же баллов сегодня потерял Гриффиндор, — юноша покачал головой. — Что ж, расходимся, парни. Сейчас я как раз хотел сдать отчет профессору Слизнорту. Сообщу ему о том, что ты оскорбила старосту факультета. Заодно передам, что ты заработала себе еще одну отработку. Умей держать язык за зубами, Эльф. Молчи, если не спрашивают.

Альфис стиснула челюсти, не отрывая взгляда от глаз старосты, и тот развернулся к ней спиной, а вместе с ним ушли и другие зеваки. Заканчивая работу, Скамандер едва ли могла пошевелить хоть какой-то конечностью. Водрузив чистый шлем на остальные доспехи, собранные воедино, девочка тут же пошла в кабинет Трансфигурации. Она хотела застать Дамблдора на перемене, чтобы сообщить, что работа закончена. Он был в кабинете и, как только увидел ее, то оглядел сверху донизу внимательным взором. Альфис не смотрела ему в глаза, ей было очень стыдно перед деканом.

— Я закончила, профессор, — сообщила она тихо. — Мне назначили еще одну отработку за то, что я грубила… В общем, я не знаю, где мне теперь работать. Не могли бы вы мне сказать, где я должна убираться?

— Идите-ка спать, мисс Скамандер, — мягко сказал он. — Отработаете вечером, во время матча по квиддичу, когда никого не будет в замке. Вдруг кто-то вынудит вас нагрубить снова.

Скамандер вытерла щеку, почувствовав под пальцами что-то теплое и влажное. Слезы? Нет, на пальцах осталась капля крови. Все-таки то заклинание, пущенное кем-то из слизеринцев, задело ее, а она и не почувствовала. Наверняка она выглядела дико, направляя палочку в грудь обидчику. Потому они и испугались ее. Все, кроме старосты. Кулаки снова сжались при мысли о нем.

— Староста нашего факультета сообщит вам, куда приходить и во сколько, а также чем вы будете заниматься на отработке, — Дамблдор приблизился к ней и снял очки. — Скажите-ка мне, мисс Скамандер, только будьте честны: вы были там одна?

— Я… — она не могла врать Дамблдору. Не после того, как так разочаровала его. — Я убегала одна, — сказала девочка, поколебавшись.

— Но до этого вы были там в чьей-то компании. Я понял. Вы тревожитесь за своих друзей, очевидно. С вами были они?

— М-м… Не все. Я отпустила одного из них, когда мы поняли, что сюда идет мистер Прингл. Но я сама должна была остаться.

— Так, значит, вы выполняли свой долг, — кивнул Дамблдор с понимающим взглядом, будто бы такое объяснение непременно оправдывало ее поступок. — Вы отпустили одного, значит, остался кто-то еще. Но мистер Прингл поймал только вас.

Альфис прикусила свой поганый язык. Да, она не могла врать Дамблдору, но могла ведь подобрать иные слова, чтобы затем не пришлось рассказывать дальше. Профессор ведь понимал ее, он позволял ей это делать. Не обмолвись она, что ушла только Диана, он и не стал бы пытать ее дальше. Но теперь делать было нечего. Врать она все еще не собиралась, потому что профессор, этот воистину великий человек, все еще верил ее словам и ей самой.

— Другой мой друг не знал о том, что я здесь. Он был ни при чем… — угу, только он тоже был вне своей гостиной после отбоя. — То есть, он был не со мной. Мистер Прингл мог его поймать, а я решила, что могу его отвлечь. Надеялась, что он не поймает.

— Очень зря. От мистера Прингла лучше не убегать. Во-первых, он работает достаточно давно и научился ловить куда более быстрых и ловких ребят, так что для него не составило бы труда поймать вас. А, во-вторых, убегая, вы его только сильнее разозлили.

Альфис опустила взгляд. Она ощутила новый прилив стыда от того, как глупо себя повела. Но, тем не менее, она не могла пожалеть о том, что так с ней случилось. Лучше бы это была она, а не Барни. Лучше подставить себя, чем друга.

Послышался вздох Дамблдора. Девочка робко взглянула на него.

— Я рад, мисс Скамандер, что между собственным благополучием и благополучием друзей вы сделали выбор в их пользу, это говорит о том, что вы цените такой дар, как дружбу, но я огорчен тем, что вам приходиться оказываться в подобных ситуациях, где надо делать такой выбор. Продумывайте каждый свой шаг так, чтобы вам не приходилось выбирать. Наказание — далеко не самое худшее, что может ждать вас в такой ситуации. Уж поверьте мне.

Альфис послушно кивнула, а затем подала голос.

— Простите меня, профессор. Я подвела весь факультет.

— Я убедительно прошу вас постараться и не допускать такого вновь. Хотя бы не дважды за день. А теперь идите и ждите вечерней отработки, — профессор снова водрузил на нос очки и выпрямился, сомкнув руки, лежащие на столе, в замок.

Альфис вернулась в башню разбитой и расстроенной. У нее хватало и других волнений. Она не знала, что там сейчас с Барнабасом и Дианой, как ей сказать Минерве, что она не придет на один из решающих матчей. Китч бросился в объятия, заскулив, затем, обнюхивая ее, чихал от пыли, оставшейся на одежде хозяйки после подземелий. Тем не менее, он не отходил от нее больше ни на секунду. Скамандер легла на живот и всхлипнула, обнимая крапа. В комнате было пусто, но так было даже лучше. Она не хотела ни с кем разговаривать.

— Альф… — позвали ее ближе к вечеру. Девочка дернула рукой, вспоминая прозвище, данное ей слизеринцами. — Альфис, пожалуйста, проснись. Тебя староста зовет.

Девочка открыла глаза и оглядела всех, кто загораживал ей свет. В теплой одежде, с боевой раскраской, соседки стояли над ней, готовые к матчу по квиддичу. Вот только на лицах их не было трепета, предвкушения яркого боя. Все были растеряны.

— Староста? — во рту пересохло. Альфис приподнялась, потянувшись к стакану воды на тумбочке. — С чего бы… — и тут же вспомнила, что Дамблдор обещал отправить за ней старосту, чтобы сопроводить ее на вторую отработку. — Точно… Спасибо. Минни?

Минерва не любила это сокращение, но в этот раз ни слова не сказала против, только дернув головой. Альфис сонно ухмыльнулась и, кряхтя, поднялась, чтобы положить руку Макгонагалл на плечо.

— Разнеси их, ладно? На самые мелкие щепки. Спасибо, что разбудили меня. Идите, меня на матче не будет.

— Как это не будет? — Эмма нахмурилась.

— Отработка. Сказала пару ласковых старосте «змей». Извините, — Альфис поджала губы и начала переодеваться.

— За что извиняешься? — Сьюзан погладила Китча, который так и просился, чтобы его взяли с собой.

Альфис пожала плечами, сдерживая слезы.

— За то, что меня не будет рядом, когда мы победим на матче. За то, что с нас сняли пятьдесят баллов. За то, что слизеринцы теперь ходят такие довольные. — Скамандер подняла на соседку решительный взгляд. — Разнеси их, Минерва. Я прошу. Ради всего Гриффиндора.

— Ради Гриффиндора можно и горы свернуть, — Макгонагалл улыбнулась. — Хорошо, мне пора.

Скамандер тоже пошла вниз, но ее ждала не команда, а староста. Пятикурсница вздохнула, глядя на свою подопечную.

— Драить кубки, Скамандер? — спросила она, глядя на нее устало.

— Драить кубки, — повторила та. — Ты и Говарда так встречаешь?

— Это он меня так встречает, — усмехнулась смуглая девушка.

Некоторые кубки, начищенные Говардом до блеска, сияли и без манипуляций Альфис. Она лишь протерла их, помыла стекла витрин, полы. Тем не менее, руки отваливались к тому времени, как староста помогла ей подняться на ноги.

— Ладно, хватит. Пойдём в Больничное крыло. Надо же, только оттуда вышел твой брат, как туда пришла ты.

— Меня будут лечить? — изумилась Альфис. — Я же наказана. Целых два раза.

— Ты отбыла наказание и справилась с отработкой. Теперь надо обработать спину, — староста поморщилась. — Прингл иногда так злится, что до мяса сечет. Он хоть и старый, удар уже не держит, но на тебе наверняка отыгрался. Сильно болит?

— Очень, — Скамандер кивнула, отряхивая колени от пыли.

— Ничего, мадам Менен тебя быстро на ноги поставит. Одна ночь — и шрамов не останется. А это что? — девушка осторожно коснулась её щеки, разглядывая внимательнее.

— Это то, после чего я получила отработку, — буркнула Альфис. — Недоразумения со слизеринцами. Так, царапина. Даже не болит.

— Это похоже на саднящее заклинание. Его запрещено использовать на других учениках, — староста выпрямила спину, насупила брови. — Я пожалуюсь Дамблдору.

— Не стоит, — Альфис махнула рукой. — Диппет все равно сейчас на их стороне. И они прекрасно знают, что им ничего не будет. Уже обещают нас на колени поставить.

— Кто кого ещё поставит, — хмыкнула староста. — Слышала, что ты одного из них хорошенько так приложила голыми руками. Они-то без палочки и пуговицы на рубашке не застегнут. Так что ерунда все это.

Альфис с усмешкой согласилась, но все равно сомневалась, что у старосты получится добиться хотя бы выговора в сторону слизеринцев.

В Больничном крыле ей хорошо дремалось. Боль от неглубоких ран заменилась щекотным покалыванием, в помещении стояла вязкая тишина, пахло приятным зельем, которым ее намазала мадам Менен. Скамандер мирно дышала, позабыв обо всем, пока в помещение не ворвалась шумная компания. На соседнюю койку с носилок уложили игрока слизеринской команды, всего побитого, мокрого, извивающегося. Он ругался и все рвался куда-то убежать.

— Да успокойся, Гарри! — его друзья ругались сквозь зубы, пытаясь удержать его на месте. — Эй, есть здесь кто-нибудь? Тут у парня крышу сносит!

Мадам Менен уже неслась на всех парах со всевозможными склянками.

— Те, кто могут остаться и помочь — снимите с него форму! — сказала она. — Остальных попрошу на выход.

Двое из ребят в форме игроков вышли, остался только один из команды и один в обычной мантии ученика. Оставшийся игрок с помощью палочки рассек ткань формы, стянул ее с друга, и откинул в сторону. Целительница тут же напоила больного одним из зелий, он почти сразу обмяк и успокоился, его стоны тоже затихли. За всем происходящим от начала до конца внимательно наблюдала Альфис, у которой тут же появилась куча вопросов. Кем был пострадавший? Охотником, загонщиком, ловцом? Кто победил?

— Ты чего пялишься? — буркнул один из игроков, заметив ее.

Мадам Менен охнула и отгородила Альфис от остальных тонкой ширмой. Девочка раздраженно вздохнула и снова уронила голову на подушку. Она бы задала свои вопросы вслух, но со слизеринцами все еще не хотелось иметь никаких дел.

Они быстро разошлись, остался лишь их бессознательный друг, уже спокойно спящий, а школьная целительница все кружила над ним, поила разными зельями, обрабатывала ссадины и раны. Альфис снова уснула и проспала бы до раннего утра, но за ширмой спустя пару тихих часов раздался шепот:

— Он уже здесь… Он ищет… Мясо…

Альфис приподнялась, уже не чувствуя боли в спине, встала на ноги и приблизилась к ширме. За окном снова раздался долгий вой — устрашающий, переворачивающий все внутри нее вверх дном. Преодолев охвативший ее на мгновение страх, девочка подошла к окну, вглядываясь во мрак. Тучи на небе расступились, обнажая сверкающую серебряной гладью луну. Свет ее тотчас залил все помещение. Альфис не успела даже вздохнуть — вой раздался снова, еще громче прежнего, еще продолжительнее и еще пугающее. Зверь был голоден, поняла девочка, и побледнела. Волк вернулся на их земли. И его зов точно нес в себе угрозу.

— Это конец! — еще громче застонал юноша, а Альфис, услышав его, ощутила, как волосы встают дыбом. — Он голоден! Бросьте ему жертву!

Кровать под больным мальчишкой заскрипела, девочка отшатнулась и услышала, как позади нее со скрипом открывается дверь в кабинет медсестры. Скамандер нырнула под одеяло, снова ложась на живот, закрыла глаза. Ее всю будто окатило ледяной водой из ведра. Холодный пот выступил на спине, зубы начали стучать.

— Тише! Тише! — целительница снова начала успокаивать своего больного подопечного всякими методами. — Да, это волк. Страшно, я знаю. Не бойся, тут безопасно. Наверняка уже почти поймали, не бойся…

Альфис поджала сухие губы, нахмурила брови, пытаясь внушить себе, что эти слова адресованы ей. Она тоже боялась, тоже хотела, чтобы ее так успокоили. Вой еще отдавался в ушах, его крик оглушал. Нет, обычные звери так не воют. Краем глаза девочка заметила, как где-то в башнях загорается свет, рассеивает тьму и холодную лунную пелену. На душе тогда стало немного спокойнее. Альфис досчитала про себя до десяти, прижала к груди руки и, согревшись, уснула.

Утром, когда ее отпустили, она первым делом пришла в свою комнату, снова поиграла с Китчем, сходила в душ, даже успела придти в Большой Зал, но уже под конец завтрака. Толпа гриффиндорцев начала бросать на нее взгляды и перешептываться, но Скамандер искала лишь своих друзей, не обращая ни на кого внимания.

— Альф! — Говард крепко обнял ее и усадил рядом с собой. — Отмучилась, теперь можно и поесть хорошенько! Слышал, что после Прингла ты целую ночь провела в Больничном крыле. Как ты его так выбесила?

— Потом расскажу, это очень долгая история, — кузина улыбнулась ему так радушно, что могла бы осветить своей радостью весь Большой зал, непривычно тихий и серый сегодня. — Лучше скажи мне, кто победил на вчерашнем матче?

Весь стол дружно рассмеялся, снова разразился оживленный гул.

— Ты еще сомневаешься? — Говард подмигнул ей и толкнул в ее сторону чашку с самыми вкусными угощениями. — Мы, конечно! Ты бы видела финты Минервы! Один поганец пытался схватить ее за метлу, она не на шутку разозлилась! Разогналась хорошенько, да такие выкрутасы начала показывать, что у слизеринцев челюсти у всех отвисли! Обманные маневры, пике, крутые повороты, одни за другими! Стряхнула их ловца с хвоста, он влетел в трибуну и скатился с лестницы кубарем. Ни единого живого места. Минерва, конечно, строгая у нас, но все-таки не фурия. Она поймала снитч в последний момент, а как заметила, что их ловец лежит мешком с костями у подножья трибун, потребовала переиграть матч. Но все было по-честному. Слизеринцы признали ее победу, но ты бы слышала, как они скрипели зубами. Разве ты не видела ловца, когда его принесли в крыло?

— Мы с ним спали на соседних койках. Не повезло ему, — Альфис покачала головой. — Такие бредни нес ночью. Совсем не в себе был. Наверное, Минерва винит себя?

— Не знаю, но я бы не винил, если бы этот паршивец хватал меня за метлу, а его дружки отправляли в меня бладжеры без перерывов. Думаю, теперь ее все боятся, — Говард отхватил целую куриную ножку из-под носа у друга.

— Какой кошмар! — выдохнула Скамандер, забыв о еде. Она подумала о том, каково теперь будет Минерве, когда люди будут ее сторониться. — Она уже на занятиях? Мне необходимо ее увидеть!

— Погоди, — Николя дернул ее за руку. — Наша вторая староста сказала, что матч ты пропустила на второй отработке. Что ты натворила, раз умудрилась весь день отрабатывать?

— Нагрубила их старосте, — Скамандер кивнула в сторону стола Слизерина и невесело усмехнулась. — Это тоже долгая история.

— Будь осторожнее. Они сейчас на взводе. Столько унижений за один месяц, да ни один слизеринец не перенесет такого. Не дай им повода сорваться на тебе, — Николас был предельно серьезен.

— Не дам, — пообещала девочка. — Ладно, мне правда пора. Я могу опоздать.

— Как и мы, — Говард пожал плечами. — Ты почти ничего не ела. Возьми что-нибудь с собой.

Альфис взяла лишь пару булочек и умяла их по пути в класс. В кабинете ЗоТИ было шумно, Флитвик ещё не появился в аудитории. Повсюду мелькали безобидные заклинания, учебники парили над головами как птицы. Скамандер подумала, что случится, если учеников снова запрут в замке, несмотря на то, что снег сошел. Да они же разнесут Хогвартс в первый же день, как едва не разнесли зимой, пока ловили волка…

— Альфис! — непривычно эмоциональная Минерва крепко сжала её в объятиях, вырывая из невеселых мыслей. — Не представляешь, какой вчера был матч!

Девочка улыбнулась, понимая, что её опасения были ложными. Соседка была счастлива, горда собой, окружена фанатами. Присмотревшись, Скамандер поняла, что у гриффиндорцев рядом с гербами на мантиях пришиты или приколоты другие знаки. «ГРИФФИНДОР — ЧЕМПИОН», — гласила каждая нашивка, где буквы были вышиты, казалось, чистым золотом на бордовом полотне. Гордость за факультет поднялась в груди Альфис.

— И так уже два дня? То-то слизеринцы носы воротят в коридорах, — неловко усмехнулась она. Ей казалось, что они так реагируют на нее — на «Эльфа». — Видно, я вчера пропустила очень интересные чары, — девочка, вскинув голову, с любопытством посмотрела на летающие над ней книги.

— Ничего того, чего бы ты уже не знала, в самом деле, — Макгонагалл с уже более похожей на нее сдержанностью вежливо улыбнулась. — Диана тебя искала. Очень сильно переживала.

— А какой у них сейчас урок? — спросила Альфис, теперь оглядывая учеников Когтеврана. Некоторые из них вели увлекательные беседы с гриффиндорцами. Жаль, что сейчас урок был именно с ними. Наверное, Шадис сейчас страдала на сдвоенном занятии со Слизерином.

— Травология. Не переживай, Помона мне сказала, что глаз не спустит со слизеринцев. Профессор Бири не позволит им лишнего в присутствии растений, которые он так выхаживал всю зиму, ты же помнишь, — Минерва опустила мечтательный взгляд на окно, за которым было видно теплицы у замка.

Альфис села на свободное место на первой парте и тут же к ней прилетела записка — волшебное оригами в виде голубка. Она знала, от кого это. Этот человек и научил ее завораживать бумажных птичек. Скамандер оглянулась и поймала взгляд темных глаз на себе. Альфис не могла понять, что выражают эти глаза. Чертов Роджерс опять старался утаить все от нее, и, как всегда, у него получалось. Скамандер отвернулась от него обратно к доске и развернула оригами.

«Не смей больше так делать».

Вот и вся записка — одна строчка на большом листе. Альфис нахмурилась, не совсем понимая, злится на нее Барнабас или волнуется за нее. Это она и написала на бумаге, снова сложила ее в птицу и запустила с помощью заклинания обратно мальчишке.

Когда Флитвик пришел в класс, следуя за преподавательский стол между рядами, записка прилетела к Альфис за его спиной. Девочка нетерпеливо развернула послание.

«И то, и другое!», — гласила еще более короткая строка.

Скамандер хмыкнула и посмотрела на доску невидящим взглядом, думая о своем. Барни вел себя, как ее мама. Альфис сложила бумагу обратно в фигурку и положила в свою книгу в качестве закладки. С этим она планировала разобраться потом. Если уж Роджерс за нее волнуется, тогда когда-нибудь заговорит с ней вслух.

К сожалению, пока она думала о своих проблемах, происходили более важные вещи. Директора навестил глава родительского комитета. Никто не знал, о чем там шёл разговор, но на следующий день гулять вне школы снова было запрещено. Дети выходили из замка лишь для того, чтобы пройти в теплицы или посетить урок Ухода за Магическими Существами.

Альфис нарочно шла из теплиц до школы медленно, лишь бы подышать свежим воздухом. Барни, который все ещё немного злился, хотя бы начал с ней разговаривать, ведь поводов поговорить у них появилось достаточно много. Другу тоже было жаль, что не удастся засесть у озера хотя бы на один вечер. Говард, узнав, что сестра собиралась устроить «фотоохоту», чуть ли не взвыл от того, что шанс упущен, но колдограф всегда держал наготове и начищал раз в неделю. Заняться кузену совсем стало нечем — походы в Хогсмид тоже сократили.

В один солнечный день, когда кальмар показался над водной гладью снова, ученики приникли к окнам, чувствуя огромную зависть по отношению к зверю. А тот чувствовал себя одиноко, потому издавал невиданные зовы, поднимающиеся ввысь по холмам. Никто не смотрел на него с берега, не кричал, не смеялся, побережье и окрестности были пусты — было от чего почувствовать себя одиноким. Альфис не знала, кого жалеть больше: себя или его.

Отец в письмах пояснил, что он был одним из тех, кто подписал запрет выходить на школьную территорию вне учебного времени, потому что он сильно волнуется за всех учеников. Альфис из-за этого дулась на него целую неделю, а когда узнала, что и мама с бабушкой поддерживает запрет, то из всей семьи не обижалась только на Джону.

Все изменилось в ясный апрельский день, когда после третьего урока профессор Фыркинс позвал её за собой, забирая с урока. Альфис удивилась, с чего бы профессору УзМС забирать её? Она же ещё не училась у него. Почему именно он её забирает, и куда?

Привели её в кабинет Фыркинса, щедро заставленный всякими баночками с клыками, чешуйками, перьями и другим добром. Под потолком висели клетки с маленькими пикси, на шкафу стоял скелет болотного ящера, полки книжного шкафа были заставлены книгами, названия которых так и манили взгляд: «Самоучитель русалочьего языка», «Хвосты и перья: разновидности драконов», «Обычаи кентавров». Конечно же, как здесь было обойтись без «Фантастических зверей» Ньюта Скамандера. В помещении сиял приглушенный свет, у стола преподавателя стояли профессор Дамблдор и профессор Слизнорт, энергично взбалтывающий колбу с оранжевым содержимым. Его глаза едва могли оторваться от банок с частичками волшебных зверей.

— Профессор? — Альфис растерянно подала голос, глядя на Дамблдора. — Почему мы здесь?

— Это важный вопрос, мисс, — тихо откликнулся декан Гриффиндора. — Вам стоит узнать ответ на него, прежде чем сюда прибудет господин Директор. Ваш пес прибился к нашему лесничему. Хагрид едва его узнал. Он передал несчастное создание профессору Фыркинсу, а тот уже вызвал всех нас. Мы очень вовремя оказали вашему псу должную помощь.

— Помощь? — Альфис почувствовала, как холодеет кровь. — Где Китч?

— Он спит. Не пугайте его, — профессор Фыркинс подвел девочку к корзине в углу комнаты, где было единственное окно.

В свете солнца на мягкой подушке спал крап, замотанный в бинты. Из белого свёртка торчали только лапы и голова. Половины уха у пса не было. Альфис потеряла дар речи, глядя на него, а затем тихо расплакалась. Сердце ее наполнилось жалостью. Опасливо протянув руку, она погладила едва узнаваемого Китча по мордочке с сухим носом. Пёс даже не проснулся, лишь тяжело вздохнул.

— Что с ним случилось? — спросила девочка, прижимаясь ухом к бинтам, под которыми должна была быть грудь крапа.

— Гулял в лесу, как говорит лесник, — Фыркинс тоже вздохнул, глядя на несчастное животное. — Какой-то дикий зверь напал на него, а он даже не отбивался, просто убежал.

— Не может быть, Китч не дерётся с животными! — воскликнула Скамандер, утирая поток слез.

— Конечно, нет, — поспешил сказать Дамблдор, чтобы успокоить ее. — На пса напали, мисс. Не он начал первым. Не могли бы вы сказать, когда он пошёл гулять?

— Вчера вечером. Я очень переживала, что он не пришёл ночевать, — девочка снова всхлипнула, понимая, что ее худшие опасения подтвердились.

— Крапы весьма разборчивы в отношениях с другими животными и разумными существами, — Фыркинс поправил очки на носу. — Думаю, для него было полной неожиданностью то, что на него напали, иначе он избежал бы драки. Значит, напало животное, которое, по его мнению, не представляло опасности.

— Или разумное существо, — высказался Слизнорт, укладывая пробирку в свой пиджак. Повисла тишина, все уставились на профессора. — Что? Вы сами так сказали.

— Китч иногда путается, когда встречает маглорожденных волшебников или волшебников с плохими умыслами, — сказала Альфис. — Но он никогда не нападает, только если я ему не прикажу. Если бы была с ним рядом, когда на него напали... — Альфис охватила руками своего пса, бережно обнимая.

— Какое счастье, что вас там не было, — декан облегчённо выдохнул. — На сегодня хватит жутких предположений. Ваш пес в надежных руках, мисс Скамандер. В ране нашли яд, профессор Слизнорт выяснит, чей он, и вместе с профессором Фыркинсом они узнают, что за зверь напал на вашего питомца. Мне придется уведомить вашего отца.

— О, нет... — ахнула Альфис. — Он сразу заберет Китча!

— Скорее всего, так будет лучше для него, — Дамблдор наставлял ее мягко. — Ваш отец — самый лучший магозоолог во всей Европе, если не во всем мире. Его знания и умение обращаться с волшебными существами помогут поставить пса на ноги куда быстрее.

Альфис опустила голову, признавая правоту профессора, а потом неохотно выпустила крапа из осторожных объятий.

— Мне надо... Написать письмо отцу, — тихо сказала она. — Могу я идти?

— Мы сами напишем ему, — уверил её профессор. — Нужно его авторитетное мнение по поводу этого опасного существа, что водится в наших лесах. У нас уже есть предположения, которые сэр Скамандер может подтвердить. Возвращайтесь на уроки, мисс, и будьте спокойны. Вас и вашего пса уже ничего не потревожит.

Альфис хотела вернуться на урок, но представила, какой у нее сейчас ужасный вид — зареванный и потерянный, и тут же на ум пришли злорадствующие лица слизеринцев. Возвращаться расхотелось, чтобы не показывать им слабости и не подставлять свой факультет.

Скамандер захотела побыть наедине, и решила, что туалет на втором этаже отлично подходит для этого. Все знали, что тут случилось убийство. То самое, из-за которого четыре года назад едва не закрыли школу. Может быть, история у этого места и была жуткая, но оно казалось довольно обычным — светлым и тихим, без всякой гнетущей атмосферы и могильного холода. Здесь Альфис было не страшнее, чем в слизеринских подземельях.

Девочка заперлась в самой дальней кабинке, наклонилась к коленям, и снова зарыдала, уткнувшись в них. Иногда она думала, что станет отличной сестрой, если уж так хорошо следит за крапом. А что ей оставалось думать теперь? И ведь она еще дулась на взрослых, считая, что они поступают нечестно, запирая учеников в замке, а еще считала параноиками тех, кто не выпускал своих животных на улицу. Все происходящее сейчас казалось Альфис расплатой за ее глупость.

— Кто тут хнычет? — раздался возмущенный писклявый голос.

Скамандер готова была поклясться, что не слышала скрипа двери, она же не так громко плакала, чтобы этого не услышать. Девочка быстро утерла влажные щеки и нахмурилась, разозлившись на нежданного гостя.

— А кто тут лезет не в своё дело? — в тон ответила она.

Тут же сквозь дверь кабинки проникла полупрозрачная голова с весьма сердитым выражением лица. На этой голове были огромные очки, сползшие на кончик сморщенного носа, два тусклых тёмных хвостика в качестве прически и огромные глаза, такие же заплаканные, пусть и не красные — все лицо у нее было серым. Альфис вскрикнула и прижалась к стене, а потом поняла, что видит перед собой всего лишь призрака, пусть и крайне вредного.

— Это мой туалет — куда хочу, туда и лезу! — завопила призрачная девчонка, а потом приметила гриффиндорский герб на мантии и позолоченный значок квиддичной болельщицы. — А-а, гриффиндорка! Тогда ясно! Грубая и неотесанная хулиганка!

— Ты вломилась ко мне и это я ещё хулиганка? — возмутилась Альфис. — Кыш отсюда!

Тут призрак сделал то, чего Скамандер вовсе не ожидала — девчонка разрыдалась, да так громко, что, казалось, её вой было слышно отовсюду в Хогвартсе. Вот, значит, чей крик описывали девчонки, боящиеся заходить в туалет.

— Теперь мне даже умереть спокойно нельзя! — взвыла она, но через секунду снова стала разъяренной. — Стоило мне выжить эту Хорнби, теперь ты-ы-ы... Ты ещё поплатишься, чучело гриффиндорское! — завизжала девчонка, а затем, пройдя сквозь Альфис, нырнула в унитаз.

Скамандер будто в холодную грязь окунулась с головой — вязкую такую, скользкую. Мурашки побежали по коже и волосы на голове поднялись дыбом от такого ощущения. Ранее Альфис не приходилось сталкиваться с таким злым призраком, или, тем более, проходить сквозь них всем телом, и удовольствие оказалось сомнительное. Надо было пожаловаться Почти-Безголовому Нику, чтобы он заступился за гриффиндорцев перед «своими».

Вернулась Альфис уже на другой урок, где не было никаких достающих слизеринцев, только очень лояльные пуффендуйцы, среди которых была Диана, что не могло не утешать.

— Не волнуйся. Поговоришь с отцом, когда он прибудет сюда. Он тебя не будет винить, я уверена. Ты найдешь нужные слова. — Шадис гладила подругу по спине, пока та смотрела в окно, ожидая появления отца. Как быстро сова директора до него доберётся?

— А по мне, так легче писать письма, — Барни сидел впереди них, повернувшись к подругам лицом. — Ведь никаких запинок, никто тебя не перебьет, не помешает объясниться. Письмо можно переписать тысячу раз, а вот разговор, даже запланированный, не всегда может сложиться так, как... — Роджерс поймал строгий взгляд Дианы и умолк.

— Согласна, — Альфис вздохнула, снова обращая все своё внимание на друзей. — Но разговора мне не избежать, так что нужно подумать над оправданием...

— Тебе не нужны оправдания, — Диана поправила пряди, выбившиеся из её прически. — Ты просто отпустила Китча погулять. Ты даже не могла его искать из-за запрета выхода на улицу. Никто не виноват, Альфис. Ну, разве что, только тот бессердечный урод, напавший на безвредного пса.

Барни кивнул, полностью соглашаясь. Скамандер уронила голову на плечо подруги и закрыла глаза.

— Вы бы видели его в этой корзинке... — прошептала она. — Он весь, весь в...

— АГА! — над головой раздался громкий омерзительный смех. — Так и знал, что это ты, Эльф Стыдандер!

Ученики испуганно прижались друг к другу, ожидая от полтергейста чего угодно. Второкурсники все ещё нервно вздрагивали, стоило только им услышать его вблизи.

— Привет тебе от Плаксы-Ваксы Миртл! Теперь все призраки знают, что Эльф Тупиандер смертельно её обидела. Она просила передать, чтобы «духу твоего не было в её туалете»! — Пивз очень правдоподобно изобразил её гневный визг. — И, чтобы ты не скучала по туалету, вот тебе сувенир оттуда на долгую память! — оглушительно хохоча, полтергейст бросил в девчонку какой-то увесистый булькающий шар. Тот лопнул, окатив Скамандер (а заодно и её друзей) ледяной водой.

Все ахнули, Альфис застыла на месте, глядя, как промокшая одежда темнеет и тяжелеет. Потом посмотрела на Пивза таким взглядом, который мог уничтожить его без помощи палочки. Пивз заливисто смеялся, пока вдруг ему прямо в рот не попала чернильница. Застряв в горле, она заставила его умолкнуть. Задохнуться и умереть он не мог, зато мог с позором улететь из класса под смех учеников. Некоторые смеялись над Альфис, некоторые над полтергейстом, некоторые над всей ситуацией в целом.

С брезгливым выражением лица Барни высушил свою одежду на себе, потом направил палочку на подруг, помогая и им. Альфис готова была рвать и метать. Единственный плюс состоял в том, что Пивз хотя бы прервал её самобичевание на некоторое время.

— Зная его, вода, скорее всего, налита не из-под крана, — хмыкнул Роджерс, поправляя высушенные волосы. — С какой удивительной скоростью у тебя появляются враги.

— Сама удивляюсь, — буркнула Альфис и сжала перо пальцами так, что оно едва не сломалось пополам.

В послеобеденное время в кабинете директора появился сэр Скамандер, едва помещаясь в камине. Отряхнувшись от пыли и пороха, он окинул неловким взглядом директорский кабинет, явно напоминающий ему о его не о самых лучших временах в Хогвартсе. Диппет встретил его сдержанно, зато Дамблдор даже распахнул для бывшего ученика дружеские объятия: «О, Ньют! Сколько лет, сколько зим!». Растерянный, совсем не похожий на министерского чиновника, Ньютон неловко ответил на приветствие Дамблдора, а затем профессора приступили к обсуждению важного вопроса.

Так рассказал Николя своей компании друзей-хулиганов, среди которых были и Скамандеры. От Альфис об этом узнали Барнабас, Диана и Минерва. Вся четверка заняла лучшие места в гриффиндорской гостиной, но на диване сидели лишь трое, сама Альфис бродила из стороны в сторону, подбирая нужные слова для разговора с отцом. Диана, продолжая убеждать подругу в том, что она не виновата, спокойно заплетала себе косу, Барнабас следил за девочкой, которая металась туда-сюда, а Минерва читала учебник, часто советуя всем троим повторять конспекты и не переживать по поводу того, что происходит в директорском кабинете.

Альфис не могла сбросить напряжение старым методом, кидая Китчу в пасть всякий мусор — тем больше, чем быстрее она отойдет от злости. Но новый метод она еще не придумала, так что решила охладиться на Астрономической башне, что и предложила всем своим друзьям.

— Как бы не было жарко, там всегда гуляют ужасные ветра, последние остатки ума выветрятся! — воскликнула Шадис. — К тому же, тебя могут позвать в кабинет в любой момент. Или ты хочешь избежать разговора? Если так, то...

— Нет, вовсе нет, — Скамандер была польщена тем, что Диана ради нее согласна на выветривание мозгов, но ей не нужны были такие жертвы. — Я просто... Если расследование в лесу уже идет, я хотела бы попытаться разглядеть все оттуда.

— Что ж, тогда не будем ждать, — Барни поднялся. — Говарда берем с собой?

— С ума сошли? — Минера посмотрела на них исподлобья. — Если Диппет заметит вас за подглядыванием, то это грозит выговором. А если поймает Прингл, то сразу можно заказывать саван для сожжения, хотя все равно не успеете. И, кстати, там может быть урок.

— Там нет урока. Должен был быть у наших старшекурсников, но его отменили, потому что ночь должна быть облачной, — Диана вздохнула. — Ну, если вам в голову взбрело, то я вас одних не оставлю. Говарда берем с собой, потому что он шпионит лучше нас. Ну и... — она замялась, неловко взглянув на Альфис. — Вдруг Прингл возьмет наш след. Ты не можешь снова попасться ему, к тому же почти сразу после прошлого наказания. Говард поможет всем сбежать.

Скамандер кивнула, а затем позвала брата. Тот, конечно, не отказал ей, и даже не стал брать своих друзей, а то вся их компания плюс четверо второкурсников могла привлечь много внимания.

Впятером они оказались на башне через десять минут. Небо действительно заволокло тучами, о теплом весеннем вечере не было и речи. Девочки плотнее кутались в теплые мантии, мальчишки сложили руки на груди, глядя на хижину лесника с невозмутимым прищуром.

— Кажется, там что-то мелькнуло, — Минерва кивнула в сторону окраины леса, что была ближе к озеру. — И это совсем не кальмар.

Альфис перевесилась через перила, разглядывая крошечное темное пятно, судорожно вспоминая, что это за зверь. Она уже видела что-то подобное, но давно. Издали не удалось сразу рассмотреть.

— Ставлю свои ботинки из драконьей кожи, что это топеройка, — ошарашено пробормотал Говард. — Дядя и вправду кого-то ищет в чаще.

— Топеройка? — Альфис даже отшатнулась от него. — Быть того не может. Он притащил ее в Шотландию? Видимо, боится подвергать риску крапов, низзлов и нюхлеров.

— Топеройка? — Диана сморщила нос. — Не нравится мне, как это звучит.

— Ну, она и на вид особо никому не нравится, — почти равнодушно откликнулась Минерва. — Бревно бревном, только с зубастой челюстью.

— Жуть, — пропищала Шадис, приглядываясь к темному юркому пятну еще внимательнее. — Ну, раз мы убедились, что твой отец там, то тогда можно убираться отсюда?

— Погоди... — тихо сказал Говард, замерев на месте, а потом закопошился, кинувшись к выходу.

— Прингл? — Альфис уже почувствовала зуд и боль в пояснице. Ее друзья тут же растерялись, глядя на Гова, который метался из угла в угол.

— Нет, ныряй под лестницу в книжный зал, — шепнул кузен. — Барни, ты к ней. Минерва, спрячься за телескопами. Диана, иди сюда... — он потащил ее к огромному полотну — карте звездного неба, висящей на стене.

Едва они успели спрятаться, ворочаясь и недовольно ворча, на башню ворвался кто-то довольно нервный. От бега он запыхался, топот его ботинок смолк ненадолго, затем он подошел к перилам, и Альфис смогла его разглядеть из-под лестницы.

Барни, сидящий позади нее, притянул подругу ближе к себе, чтобы ее не заметили, а она, тихо протестуя, тянулась вперед, глядя на неожиданного гостя во все глаза. У нее были подозрения насчет того, кто это может быть — она начала узнавать его по волосам, а еще он был в слизеринской форме.

Парень перевесился через перила, прямо как она недавно, но, скорее всего, он планировал далеко не броситься с башни. Что-то отчаянно бормоча, мальчишка схватился за шевелюру и начал ходить вдоль перил.

— Я знаю... — тихо шепнула Альфис другу, поддаваясь ему и прижимаясь крепче к его боку. Но Барни приложил палец к губам и накрыл ее мантией, потому что одной тени от ступенек не хватало.

— Гарольд! — на башню ворвался кто-то еще, их было несколько. — Быстро вниз! Только последний простак не заметит, как ты мелькаешь здесь, словно снитч под носом.

— Но он же... Там! — воскликнул юноша с ярким отчаянием в голосе. — Вы не понимаете? Это точно конец!

— Конец, но не для нас, — шикнул ему другой друг. — Заткнись, Гарри! Тебя, наверное, в самом дальнем доме Хогсмида слышно. Идем отсюда! — слизеринец упрямо покачал головой, вцепившись в перила до хруста в пальцах, его друг цокнул языком. — Да брось, если Фенрира поймают, он сожрет их всех, либо помрет, но не выдаст нас. Думаешь, он может предать Лорда?

— Об этом я вовсе не переживаю! — крикнул Гарри. Лицо его сморщилось, будто он был готов расплакаться. — Фенрир слишком живуч, чтобы сдохнуть... Почему вы не накормили его?! Если он выживет, то найдет и порвет нас всех. И Темный Лорд тоже...

— Тебе нужно обратно в Больничное крыло, потому что ты несешь полный бред! — фыркнул кто-то, чей голос показался Альфис отдаленно знакомым. — Темный Лорд не даст этому животному нас сожрать. Мы ему нужны. Ладно, парни, я устал его убеждать. Давай по-хорошему, Гарри. Обсудим это в спальне.

— Нечего обсуждать! — воскликнул юноша, похожий на забитого воробья. — Мы не сдержали слово, данное Лорду! Вы совсем...

Тут он умолк и обмяк. Друзья окружили его и едва подняли в воздух с помощью заклинания, а потом вынесли из башни. Первым из своего убежища выглянул Говард. Следом за ним вышла красная от смущения Диана. Минерва, весьма ловко укрывшаяся за учебным инвентарем, показалась наружу, как и Альфис с Барнабасом.

— Это был он, снова он, — зашипел Говард. — Теперь точно не отвертится.

— Кто? — спросила Макгонагалл, стряхивая с волос пыль и паутину.

— Нотт с Когтеврана, — Альфис нахмурилась, понимая, что именно его голос казался ей знакомым. — Только мы не сможем ничего доказать, потому что у нас нет времени. Слышали, что он сказал? Зверь из леса либо сожрет моего папу и учителей, либо сбежит… Надо предупредить их.

— О чем? — Диана взялась за виски. — Что мы знаем? Повторите, пожалуйста.

— Этот парень со Слизерина, Гарри, он был со мной в Больничном крыле. Ночью он бредил, что зверь требует мяса, совсем перепугался, когда чудище за окном завыло, — Альфис и сама поежилась. — Разумный зверь напал на Китча. Китч не дает отпор волшебникам и разумным существам, он не стал драться и едва сумел уйти живым. Теперь выясняется, что это «что-то» по кличке Фенрир может сожрать много волшебников и, по-видимому, разговаривать, раз слизеринцы убеждали, что он их не выдаст. И еще есть какой-то Лорд, которого они боятся...

— Альфис, — послышался четкий зов Барни. Говорил он спокойно и громко, чтобы заглушить вой ветра, но в тоне слышались ужас и отрицание. — Разумный зверь, который ест сырое мясо, может разговаривать, имеет кличку и слушается какого-то человека. А еще, он ест людей и воет на луну. Я не могу быть уверен, но…

— Хочешь сказать, что это оборотень? — ахнула Минерва. — Не может быть! На школьной территории целый год жил оборотень? Это немыслимо! Они живут в стаях и глубоко презирают волшебников! Ему здесь нечего делать!

— Он здесь по приказу этого Лорда, — уточнил Говард, весь бледный, но не потерявший самообладания, как истинный сын своего отца. — Слизеринцы пообещали ему смотреть за лунатиком, дрессировщик и кормилец слег в Больничное крыло, зверя никто не кормил и теперь его боятся, потому что он вполне может разорвать нескольких волшебников. Но полнолуние уже прошло. Он не обратится.

— Говард, ему не обязательно обращаться, чтобы навредить! — воскликнула Альфис, вспоминая то, чему их учил профессор Блэк на первом курсе. — Помнишь? У него всегда хороший слух, нюх и реакция. Если его разозлить, он может убить голыми руками.

Альфис вздохнула, поправляя волосы. У нее закружилась голова от страха. Тем не менее, она решила собраться и отправиться на выручку. Девочка направилась к выходу, остальные тронулись за ней.

— Не знаю, сколько у нас времени в запасе. Тучи могут разойтись.

— А если это не оборотень? — с надеждой пискнула Диана.

— Здесь дочь лучшего магозоолога, два отличника по Защите от Темных Искусств и сын мракоборца, который, поверь, не раз связывался с оборотнями, — уверенно ответил Говард. — Это очень похоже на правду. Китч мог встретить его в любой из стадий — будь он человеком, животным или чем-то средним. Его бы это запутало, ведь оборотни остаются волшебниками. Голодный Фенрир нападает на крапа — единственное живое существо в округе, которое подобралось к нему близко из любопытства, но он же собака, а собака собаку не съест, и потому Китч смог уйти.

Все вместе они выбежали с башни к движущимся лестницам, Скамандеры были впереди всех. Альфис жутко переживала за отца, а Говард за дядю. Лестница на пути к ним двигалась очень медленно, будто назло.

— Попробуем отправить письмо? — спросил Барни.

— Без письма обойдемся, — выдохнула Альфис, скрипя зубами. — Как ты себе это представляешь? «Тут слизеринцы поклоняются какому-то Лорду и покрывают оборотня, только не бросайте читать, мы пишем правду». Мы можем предупредить кого-то из преподавателей. Кто сейчас ближе всех?

— Флитвик, — предложила Диана, и остальные, выразив согласие, на всех порах понеслись вниз.

Другие ученики удивлённо смотрели им вслед, но ребята видели перед собой лишь вереницу блеклых лиц, потому что вокруг все меркло в сравнении с тем, что они знали. Альфис слышала, как кровь стучит в висках, отдаваясь гулким «папа, папа, папа» вместе с каждым ударом сердца. Она не могла думать ни о ком другом. Совсем скоро Скамандер задумалась так, что перестала откликаться на зовы друзей.

— Стой! — кузен схватил за рукав, когда они были уже у кабинета Флитвика. — Ты даже не знаешь, что мы ему скажем.

— А что мы ему скажем? — спросила Диана, которую Барни тащил за собой, словно тряпичную куклу. Шадис едва ли могла перевести дыхание, ей никогда не приходилось так долго бегать без перерыва.

— Что кто-то из Когтеврана в лесу, — на ходу сообразила Минерва. — Например, Джош Нотт. И он все знает о звере, поэтому побежал в чащу.

— А если Флитвик сначала понесется в башню Когтеврана или скажет старосте собрать всех и сделать перекличку? — Барни покачал головой. — Нотт будет там, а нам влетит за злую шутку.

— Лучше сказать, что это был кто-то из нас, — предложила Диана, тяжело дыша. — Точнее, из вас, гриффиндорцев. Вашего декана сейчас в замке нет, как и директора. Говард, Барни или Альфис должны где-то спрятаться.

— Я не буду сидеть на месте! — воскликнула девочка. — Скажем, что Говард что-то затеял за пределами школы и Флитвик поспешит остановить его.

— Ладно, это буду я, — согласился кузен. — Но тогда вы должны сделать так, чтобы Флитвик побежал сам и в ту же секунду, а не послал кого-то из призраков.

В голове у Альфис что-то вспыхнуло, ее осенило.

— Напомните, почему мы не посылаем призраков? — спросила она, и, оглядев друзей, поняла, что озвучивает вопрос, возникший в эту секунду у каждого из них.

— Как мы их вызовем? — Макгонагалл сложила руки на груди. — Если их искать, то придется потратить на это большую часть вечера. Может быть, они сейчас вообще в подвале, на пирушке у Кровавого Барона.

«Одну из них можно найти рядом, она не меняет места», — подумалось Альфис, но она отмела эту мысль, как крайнюю.

— Ладно, Говард, прячься, мы идем, — Барни подождал, пока Гов уйдет, а потом постучался в дверь. Никто не открыл. Мальчик постучал громче, но тишину ничто не нарушило, стук эхом отозвался в пустом коридоре. Сердца у девочек замерли.

Барни от нетерпения схватился за дверную ручку, но дверь оказалась закрыта на замок. Альфис едва подвинула его в сторону и достала палочку.

— С ума сошла, это же комната профессора! — воскликнула Минерва.

— У нас нет времени. Алохомора!

Судя по вспышке, заклинание сработало, но не подействовало, к удивлению всех присутствующих. Макгонагалл возмущенно фыркнула.

— Как самонадеянно, — Говард выглянул из-за угла. — Надеяться, что ты умнее профессора Заклинаний и Защиты от Темных Искусств. Кто еще из преподавателей может быть в замке?

— Хватит с меня преподавателей! Идем к призраку, — Альфис засунула палочку обратно в рукав. — Есть у меня два варианта, только они вам не понравятся.

— Какие два варианта? — спросил Барнабас, нагоняя ее, когда она пустилась в бег обратно к лестницам.

— Миртл и Пивз, — буркнула она, словно выговаривая ругательства. — Нам нужно в тот самый туалет, куда все первокурсники заходят на спор.

— В туалет, где убили Плаксу Миртл? — Говард нервно усмехнулся. — Он же запретила тебе туда заходить, а ты еще и на ее помощь рассчитываешь? Понимаешь, что она устроит?

— Зато ее и вызывать не придется, — Альфис вздохнула. — Может быть, вы позовете ее? Лучше всего, если это будешь ты, Диана, потому что она на дух не переносит гриффиндорцев. И не говори ей, что ты меня знаешь. Попроси позвать кого-нибудь из призраков. Постарайся ее убедить.

— Постараюсь, — Диана перевела дыхание. — Она ужасно обидчивая.

— Вернее, истеричная, — Говард поджал губы. — Сильнее Альфис из всех нынешних учеников она ненавидит только меня.

— Ладно, потом обсудим, — Альфис добежала до второго этажа, но осталась стоять у лестницы. — Идите. Она не должна увидеть меня поблизости. Проводи Диану, Говард. А вы, ребята, лучше бы остались здесь.

— Нет, я не могу стоять на месте и ждать. Я пойду искать других привидений, — Минерва закатала рукава. — Кого угодно, лишь бы этот кто-то мог нам помочь позвать профессора Дамблдора.

— Нам нельзя разделяться, — сурово сказал им Говард. — Поодиночке ходить опасно.

— В замке нам ничего не грозит, — ответила его кузина.

— Альф! — рыкнул он, стремительно приближаясь, и девочка даже испугалась его, ставшего таким грозным и взрослым. Говард навис над ней, слишком похожий сейчас на своего отца. — Слизеринцы, Пивз и Прингл — твои большие проблемы, с которыми ты одна не справишься. А если мы правы и тут есть оборотень, тогда все это — просто цветочки. Помнишь, как говорят наши отцы? Опасности есть везде и всюду. Мне с детства велено тебя беречь, а для этого нужно, чтобы ты меня слушалась.

Альфис замолчала, не в силах даже нахмуриться в ответ. Кузен был прав и возражать ему совсем не хотелось. Девочка поджала губы и кивнула.

— Тогда не будем разделяться. Удачи, Диана.

Шадис кивнула в ответ и пошла следом за Говардом. Вернее, побежала, так как он заметно прибавил шаг. Альфис же осмотрелась по сторонам и заметила в глазах Барни решимость.

— Зови Пивза, — сказал он. — Крикни про него что-нибудь противное. Гнусный стишок какой-нибудь.

Альфис втянула в грудь больше воздуха. В детстве их знакомые ребята часто так дразнились, и она обожала это.

— Пивз — сильнейший из сильнейших, — девочка ухмыльнулась. — Он умен и ловок... Но от драки убежать всегда он ищет повод!

— Вот трус! — задорно прибавил Барни. — Все слышали? Пивз — трус!

Ученики, проходящие мимо, начали отшатываться и обходить их стороной, а вскоре этаж и вовсе опустел, ведь никому хотелось связываться с разгневанным полтергейстом. Даже Минерва встала чуть поодаль с палочкой наготове.

— Кто тут такой смелый! — скоро Пивз ворвался в коридор, пролетев сквозь стену, и Альфис криво ухмыльнулась. — ТЫ! — он указал полупрозрачным пальцем на нее, а потом приметил Роджерса с Макгонагалл. — Я вам устрою!

— Не страшно! Мы боимся только Диппета, а его нет в замке! — Альфис показала полтергейсту язык. — Директор в Запретном лесу, далеко отсюда!

— Ну, посмотрим, кто смелее, я тебе намылю шею! — полтергейст навис над ними, став словно в два раза больше, но Скамандер лишь рассмеялась громче.

— Пивз надулся, как пузырь, скоро лопнет, как волдырь! — начала повторять она, словно заведенная.

— Замолчи! Твой драгоценный Дамблдор выпрет тебя из школы! — пригрозил полтергейст.

— А его тоже нет в замке! — воскликнула Альфис, снова показав ему язык. — Что скажешь на это, ябеда?

— Ябеда? Ах, ябеда! — Пивз закатил свои призрачные рукава. — Грязный, гнусный эльф!

— Только посмей ее тронуть! — Барни направил палочку в его сторону. — Я знаю, что ты уязвим к магии!

— Нет, я с ним и без магии справлюсь! — Альфис опустила его руку, а потом снова посмотрела на Пивза. — Поспорим?

— Думаешь, ты что-то можешь без своей деревяшки? — фыркнул полтергейст. — Чего ты хочешь, Тупиандер?

— Забег до озера! — ответила девчонка. Минерва сзади охнула слишком громко и с укором, но соседка сделала вид, что не услышала ее. — Если я добираюсь первой, то ты признаешь меня самым лучшим хулиганом в Хогвартсе, а если ты добираешься первым, то тут же можешь сдать меня профессору Диппету и профессору Дамблдору, а еще называть меня своими гнусными прозвищами до конца этого года. Принглу не жаловаться. Начинаем в семь между Лодочным Сараем и Главным выходом.

— Думаешь, можешь меня обмухлевать! — прошипел полтергейст, крепко сжимая ее руку. — Я согласен, потому что тебе в любом случае меня не обогнать, Эльф!

Через секунду его в коридоре не было, а Минерва схватила ее за плечи, хорошенько встряхнув.

— С ума сошла? Ты хочешь нарушить столько правил, чтобы все равно проиграть! — воскликнула она.

— Я знаю. И я собираюсь сделать все, чтобы он поскорее победил, — Скамандер отряхнула свою помятую форму и вздохнула. — До конца года не так уж и много осталось. Издевки этого болвана я выдержу, но если что-то случится с папой, я себе не прощу.

— Эй! Что у вас тут? — Говард, прибежавший с другого конца коридора, снова вел за руку Диану. Ее красное расстроенное лицо и мокрая одежда подсказывали, что переговоры с Миртл не удались.

— Значит, я не зря это затеяла, — выдохнула Альфис. — Она отказала, ага?

— Мягко сказано, — хмыкнула Диана. — Что у вас?

— Альфис бросила Пивзу вызов, который нарушит сотню школьных правил, — ответил Роджерс, как ни в чем не бывало, и пожал плечами. — А так — все отлично.

Минерва со стыдом покачала головой. Наверняка она уже проклинала того, кто свел ее с такой компанией.

— Нам надо надолго покинуть замок, — Альфис обратила все свое внимание на кузена. — Кто-то должен отвлечь Прингла. Говард, сможешь? Только не говори, что у тебя не осталось никаких шутих.

— Они в башне, в моей спальне. Нужен помощник, я возьму Диану. Задай там Пивзу, — Говард похлопал ее по плечу. — Только береги себя.

— С Пивзом не выйдет, — усмехнулась девочка, отпуская кузена, и махнула друзьям рукой. — Пора. Начинает темнеть. Мы слишком долго провозились.

— Альфис! — Диана, приникнув к окну, показала рукой в небо. — Смотри! Луну уже видно!

Свет, проходящий сквозь серые облака, еще не померк, ложась на холмистые просторы и озерную гладь, но с этой стороны, где облака немного расступились, была видна неполная луна, еще совсем блеклая, но уже поднявшаяся над горизонтом.

С наступлением темноты ни у кого не останется шанса! Почему профессора и отец еще не в замке?

Альфис стукнула по оконной раме рукой и перешла на бег. Барни и Минерва быстро попрощались с Дианой и Говардом, а потом побежали за ней.

Холл был полон учеников, так что этот выход сразу вычеркивался. Оставался виадук и выход под аркой Часовой Башни. Время приближалась ровно к семи вечера, Альфис решила идти в Часовую Башню — там в такое время не было никого, кроме пациентов в Больничном Крыле.

Но пол в башне был деревянный, а они всей компанией так стучали ботинками. Мадам Менен точно услышала бы через весь коридор и выбежала на шум.

— Побежим, когда начнут бить часы! — прошипела Альфис, стараясь говорить громче, чем скрипел часовой механизм.

— Семь ударов — семь секунд, — Барни задумчиво кивнул. — Бежать надо быстро.

— Помним, к спуску между Холлом и Лодочным сараем. Лишь бы Пивз там ждал…

Едва пробило семь, удары начали их оглушать, но ребята бежали, закрывая уши руками. Обежать замок тоже заняло время и силы, но Альфис была готова к заведомому проигрышу, так что сил не жалела.

— Солнце скоро сядет. Ты все равно скорость не сдавай, — Минерва вздохнула, погладив ее по спине. — Тогда он постарается тебя обогнать и успеет улететь в лес.

— Постараюсь, — теперь неуверенность послышалась в голосе Альфис, но девочка тут же сжала кулаки, взяв себя в руки. — Где же Говард со своими шутихами? Сюрприз для Прингла должен быть громким, чтобы он точно клюнул на него, а не на нас.

— Его компашка все устроит, не переживай... — Роджерс нервно усмехнулся, опустив глаза. — Надо же, какую диверсию мы устроили. Как только потом выпутаться из этого? Ладно, соврем, что вовсе не Говард взорвал шутихи со своей компашкой. Но как же мы?

— Валите все на меня, — Альфис вздохнула, суетливо оглядываясь. — Скажите, что я вас взяла на слабо.

— Еще чего, — Барни нахмурился.

— Это глупо, — Минерва встала на его сторону.

— Зато вам будет легче.

— Если тебя выгонят, не будет, — буркнул Барни.

Альфис задумчиво насупилась, но быстро бросила на него грозный взгляд.

— Меня сейчас не волнует, выгонят меня или нет. Там оборотень в лесу рядом с моим…

— Оборотень в лесу? — раздался мерзкий смешок над ухом. — Придумываешь себе оправдание, чтобы не бежать, Стыдандер?

— Мечтай, — фыркнула Альфис, серьезно глядя на Пивза. — Начнем прямо сейчас. До самой ближайшей точки озера.

Пивз, долго не выжидая, тут же вырвался вперед, а Альфис поспешила его нагнать, что у нее пока получалось неплохо.

Через несколько секунд где-то наверху раздался хлопок, похожий на взрыв. В отдаленных окнах засияли разноцветные искры. Говард решил не мелочиться и взорвать шутихи в классах.

Альфис этого не заметила, она была занята утомительной гонкой. Конечно, до летающего призрака ей было далеко. Тот даже опустился на короткие ножки, словно бежал на них, дразня соперницу издалека, и, чем ближе она подбегала, тем дальше он от нее убегал. Скоро водная гладь оказалась совсем близко. Едва Альфис упала на колени рядом с ней, Пивза и след пропал — он нырнул в чащу, чтобы найти профессоров и пожаловаться им. Скамандер никогда еще не чувствовала такого облегчения от проигрыша.

— Возвращайтесь в замок, я догоню! — крикнула она друзьям, которые бежали ей навстречу.

И тут же Минерва вскрикнула, указав ей за спину, а Барни, побледнев сильнее обычного, выхватил свою палочку из рукава. Альфис обернулась, ожидая увидеть быстрое возвращение Пивза или лесника с Хагридом, которые могли ее поймать и отдать Принглу прямо в руки.

Считанные секунды понадобились ей, чтобы понять, что перед ней не Пивз, не Огг, не Хагрид и особенно не один из профессоров, а просто лохматый и грязный парень в рваной одежде. Казалось бы, заблудившийся бродяга или жертва зверя, но он ни капли не был похож на жертву, скорее, наоборот. Его выдавала улыбка с рядом клыков, перешедшая в кровожадный смех. Огромные черные глаза пожирали ее с головы до ног. Альфис вытащила палочку и пустила заклинание, но молодой парень очень ловко увернулся и бросился в ее сторону.

Девочка так и не успела бы ничего сделать, если бы не Барни. Его заклинание угодило в цель, клыкастый парень отлетел назад, охнув.

— Уходи, Альфис! — услышала она крик друга. — Беги! Не оборачивайся!

И Скамандер побежала. Так побежала, что ноги чуть не отнялись в первые же секунды, а в груди горело и не хватало воздуха, но она не останавливалась, подгоняемая теперь страхом умереть безобразной смертью. Минерва тоже схватилась за палочку и бросила еще одно заклинание. Альфис не оглянулась, чтобы посмотреть, куда оно угодило. Нельзя было оборачиваться.

— В замок, скорее! — произнесла она, едва добежав до друзей, и теперь они все вместе рванули к воротам.

И теперь настала пора жалеть, что они решили отвлечь Прингла. Сейчас любой из них троих выбрал бы порку завхоза, а не прикосновение острых зубов и жутких грязных когтей.

Альфис не выдержала и обернулась, чтобы посмотреть, насколько они смогли оторваться, и тут же едва смогла выскользнуть из лап (руками это нельзя было назвать) страшного монстра. В глазах померкло солнце, так медленно идущее к линии горизонта. Девочка споткнулась и упала на землю. В оборотня как раз вовремя угодил Петрификус Тоталус. Только было непонятно, чей.

— Ворота закрыты! — со стороны виадука послышался еще один голос, неожиданно спокойный и уверенный. — Встань, Фенрир, ты достаточно запачкался об эту осквернительницу крови.

— Ты... — прорычал Барни над ухом и тут же охнул, а потом упал на землю, как мешок с зерном. Скамандер бросилась к нему, но была отброшена в сторону неизвестным заклинанием. Палочка выпала из руки и потерялась где-то в стороне.

Судя по сдавленному стону и глухому удару за спиной, Минерву тоже легко одолели.

— Надо же, парни, уделали непобедимую гриффиндорскую «Молнию», — произнес другой голос. — Не такая уж она и идеальная.

— Ох, замолкни уже, — приказал ему тот самый мальчишка, говоривший раньше. — Беги, Фенрир. Можешь покусать их, лишь бы они уже замолкли навсегда, только уходи скорее.

— Не кормили меня несколько дней, а теперь вышвыриваете, — послышался гневный рык. — Не уйду, пока не получу свое.

— Придержал бы язык. Ты без палочки, — усмехнулся кто-то.

— Тише, Нотт, — мальчишку приструнили довольно строго, затем продолжили деловитым тоном. — Фенрир прав, он имеет право просить у нас плату за неудобства. Чего хочешь?

— Девчонку хочу, — прохрипело нечто между зверем и человеком. — Вот эту. В ней мяса больше. Она пахнет чистой кровью.

— Раз уж сейчас есть возможность отдать долг, то забирай ее, так и быть. Но если не успеешь с ней уйти, в этом уже не будет нашей вины.

Альфис во время этого разговора старалась не вслушиваться в слова. Она за спиной монстра медленно ползла дальше, искала руками палочку, хоть чью-нибудь, лишь бы не сдаваться без боя. Пальцы нащупали знакомое древко, и Альфис тихо заскулила от радости — это была ее палочка.

Едва девочку схватили за ногу, она развернулась и пустила Остолбеней прямо в лицо Фенрира, прокричав заклинание во все горло. Тот откинулся назад, завопив не своим голосом, а Альфис пустила Остолбеней и в одного из слизеринцев. Тот легко отбил чары и бросил ей в ответ что-то невербальное. Увернувшись, Альфис снова споткнулась и покатилась по земле кубарем, но снизу пустила Таранталлегру в ноги врагам. В этот раз один из мальчишек пустился в безудержный пляс, ругая ее самыми некультурными словами. Все вскинули палочки, и Альфис, хоть и приготовилась защищаться, осознала, что не сможет отбить все сразу.

Но подоспела неожиданная помощь, бросившись мимо нее на мальчишек. Альфис не думала, что может так сильно полюбить папиных топероек. Бревно с клыками вцепилось ошарашенному старшекласснику в ноги, тот завизжал, как резанный. Друзья потащили его назад, подальше от драки, которая теперь была не в их пользу.

— Стоять на месте! — раздался громогласный крик над всей школьной территорией. Альфис с невероятной радостью узнала голос профессора Диппета и обернулась.

Среди четырех взрослых мужчин она заметила одного наиболее родного, что уже бежал к ней, зовя по имени. Не обращая внимания на боль в ноге, Скамандер вскочила и, хромая, побежала навстречу, чувствуя, как по грязным щекам бегут горячие слезы.

— Папа!

Альфис, казалось бы, задремала ненадолго. Лишь прикрыла глаза, убаюканная теплом своей койки в Больничном крыле и уютными сладкими запахами тонизирующих снадобий, а проснулась глубокой ночью. Не теряя времени, она начала раскладывать по полочкам события прошедшего дня в своей голове.

— В этом нет вашей вины, профессор, — Ньютон вздохнул, глядя на мешковатую рваную куртку — все, что осталось после побега Фенрира и нескольких слизеринцев. — Нас застали врасплох.

— Жаль, что не все в Министерстве так же снисходительны, как ты, Ньют... — сказал профессор Дамблдор

Лицо Диппета вспоминалось очень ясно, потому что сложно было даже представить его пристыженным и уязвленным, не то что видеть. Его репутация снова была подорвана. Сбежали несколько учеников, из-за них же пострадали другие ученики помладше, подставили себя завхоз и преподаватели, не сумевшие углядеть за детьми.

Для себя Альфис отметила то, что ей и ее друзьям не грозило наказание — никто не рассмотрел, как они выбрались из замка. Зеваки собрались у окон только к моменту, когда началась потасовка у входа в виадук, так что все думали, что слизеринцы вывели их наружу против их воли.

— Я все улажу, Альф, — пообещал Говард. — Скажу, что нас выманили наружу, а Фенрир поджидал там. А Пивзу не поверят, что ты ему бросила вызов.

— Говард, — выдохнула Альфис. — Я не смогу врать отцу и профессору Дамблдору. Можешь сказать, что это была я, что я на самом деле поспорила с Пивзом и вывела вас всех наружу.

— Тебя исключат! — горячо воскликнул кузен. — Я не могу позволить... Я тебя едва не потерял, Альф! Если это случится снова, кем я без тебя стану? Кем мы все без тебя станем? Нет уж, ты будешь продолжать учиться. Хотя бы С.О.В. сдай.

Говард точно был рядом, когда она засыпала. Видимо, его уговорили пойти отдохнуть и проводили до комнаты. Без него было довольно одиноко. Альфис хотела бы снова поговорить с папой и кузеном, с Минервой, которая отделалась лишь ушибом и была быстро вылечена мадам Менен. Ее праведный гнев веселил и распалял всех, с ней было так легко забыть о своей боли и о своих заботах.Можно было бы перекинуться парой слов с другими пациентами в Больничном крыле, но они сейчас спали, тихо сопя.

Особенно внимательно Альфис прислушалась к дыханию Барни на соседней койке. Его задело больше всех. Отталкивающее заклинание, попавшее ему прямо в грудь, было очень мощным.

Из уроков профессора Блэка Скамандер запомнила, что самые сильные заклинания получаются, если хорошенько разозлиться. Видимо, противник, напавший на второкурсника невербальным заклинание, даже не давший ему договорить, сильно его ненавидел или презирал. Это означало, что связи Роджерса со слизеринцами окончательно разорваны. Даже с той самой девчонкой.

Прислушиваясь к дыханию друга, Альфис пыталась уловить что-то необычное, но слышала только мерные вздохи. Он слишком глубоко погрузился в лечебный сон. Как жаль, что ей он не понадобился, а то невесело было оставаться наедине со своими мыслями.

Интересно было, что же, все-таки, решил Диппет. Тот разговор прервал папа, решивший поговорить со своей дочерью наедине.

Альфис почувствовала, как ноет сердце от одного только воспоминания об этом. Хотелось уехать вместе с папой или задержать его тут, лишь бы еще немного побыть с ним. Она думала, что он будет ругаться на нее за такой риск, но отец был так мягок с ней, что невозможно было сдержать слезы. Они оба чуть не потеряли друг друга, и потому папа не мог на нее злиться.

— Моя птичка, — горько улыбался он. — Ты боялась, я понимаю. А страх иногда заставляет идти на такие вещи. Твоя мама тоже понимает это, она не будет на тебя сердиться.

Альфис с облегчением вздохнула, пожелав, чтобы так и случилось.

— Но не думай, будто мы можем это одобрить, — папа слабо щелкнул ее по носу, и девочка невольно улыбнулась той самой робкой улыбкой, так похожей на отцовскую.

Отец наклонился к ней, и теперь она смогла увидеть сожаление в его взгляде. Улыбка стала совсем тоскливой, и Альфис сама загрустила в ту же секунду.

— Хоть ты и была настоящей гриффиндоркой, хоть и вела себя, как истинный Скамандер, мы тебя чуть не потеряли, — в его глазах засияла влага. — Мне еще никогда не было так жаль, что ты выросла храброй девочкой.

Девочка снова откинулась на подушку и вздохнула со всхлипом, сдаваясь в попытках сдержать слезы.

— Альфис? — послышался шепот, едва дошедший до нее сквозь сопение соседей.

— Мэри, — удивленно выдохнула Скамандер. Ей тут же расхотелось плакать.

Пусть в схватке у замка пострадали лишь Минерва, Барни и она, тут было много других ребят, оказавшихся на койках по другим причинам. Некоторые в преддверии экзаменов пили всякие успокаивающие зелья, приготовленные неправильно, или колдовали на себе, что выходило им боком. А еще совсем недавно случилась целая эпидемия отравления.

В Хогсмиде открылась кондитерская лавка, которая продавала «пирожные с капелькой зелья Удачи». Разлетались они быстро, до прилавков почти ничего не доходило — все пирожные прямо из печи улетали в Хогвартс ещё теплыми. Альфис выпросила у Говарда, чтобы он заказал ей одно, только вот оно оказалось набито кремом, а она ненавидела крем. В итоге девочка решила, что удачи ей и так хватает, а покупать ее за такие деньги и пихать в себя через силу глупо. Зато Китч доел пирожное за нее и, неожиданно, день или два мучился животом, что для всеядных крапов было необычно.

От воспоминаний о Китче сердце снова заныло. Папа забрал его, обещал, что к июлю он уже будет резвиться по двору. Вот только Альфис все равно скучала. Она не представляла себе жизни без своего пса. Даже всего лишь месяца без него она не могла прожить. Ей было так жалко крапа и стыдно перед ним, что она ощущала немой упрек даже сейчас. Тишина напоминала об одиночестве, о вынужденном расставании с Китчем, в котором виновата была лишь она.

— Значит, это правда было! Вы дрались с оборотнем! — с восторгом прошептала Мэри. — Просто мы узнали, что яд в ране Китча все-таки оказался ядом оборотня. Об этом услышал Бертис со Слизерина от профессора Фыркинса, а потом сосед Бертиса рассказал об этом подружке с Когтеврана, а та шепнула по секрету брату, подруге и вратарю сборной Пуффендуя, а тот быстро донес капитану нашей команды, а он рассказал... Угадай, кому, — Мэри просто разрывалась от довольства. — Да! У него роман со Сьюзан! Она все-таки покорила его!

— Значит, проблем точно не оберешься... — выдохнула Альфис, чувствуя, как в груди нарастает жар.

— Да, Флаэрти ее пыталась подколоть весь вечер, а потом я из-за этого вспылила, ну и.... Поэтому я здесь... — лепетала соседка без умолку, неправильно ее поняв. — Наверное, не стоило разбивать те дорогие духи... У нее такие Жалящие Чары, ты бы знала...

— Постой, погоди-ка! — остановила ее Альфис. — Я вообще-то об оборотне. Вся школа знает?

— Да ты что, уже вся магическая Британия! — усмехнулась соседка. — Кто-то из Хогсмида сообщил в Министерство, кто-то написал родителям, в общем... Шумиха поднялась та ещё. Но у Шона с пятого курса отец работает редактором в «Ежедневном Пророке». Он пишет, что у Министерства уже готова статья-опровержение. Наверное, что-нибудь интересное, старшекурсники уже делают ставки, что там будет.

— Папа обещал все уладить, — вслух брякнула Альфис. — Он, конечно, не мракоборец, не глава Отдела, не приближенный Министра... Неужели школу нельзя спасти? Неужели нет другого виновного вместо профессора Диппета?

— Есть, — Мэри сложила руки на груди. — Обвинили того оборотня. Он как-то переманил нескольких ребят на свою сторону! Говорят, его даже называли каким-то графом. Ха. Он жил далеко отсюда и ходил в лохмотьях. Какой тут граф.

«Лорд, а не граф», — отметила Альфис про себя. Но это показалось ей маловажной ерундой. Кто знает, может тот Гарри и его друзья были сумасшедшими и все это придумали. Теперь уже не узнать, слизеринцы ведь не скажут, своих не выдадут.

— Альфис... Ты в порядке? — участливо спросила Мэри. — У тебя такой скверный вид... Наверное, зря я тебе столько рассказала. У тебя сейчас голова лопнет от этого всего, у Эммы чуть не лопнула.

— Все отлично, — отозвалась гриффиндорка. — Хотя, нет... Все ужасно... Все так плохо, Мэри...

И следом она позабыла обо всем, потому что в глазах потемнело, а соседка поднялась и укрыла ее одеялом до самого подбородка, что-то виновато бормоча. Альфис чувствовала лишь, что хныкала от страха и отчаяния. Она не знала, чего ждать дальше.

— Альфис! — в глаза вдруг ударило солнце, а в ушах зашумело. Девочка резко подскочила на кровати и огляделась.

Видимо, мадам Менен вышла, раз в Больничном крыле было так оживлённо. Даже лежачие больные оживлённо переговаривались, а те, кто мог ходить, ковыляли от кровати к кровати. На комодах у всех были еда, лекарства, сувениры от друзей, но, посмотрев на свой комод, Альфис удивилась. Она и не думала, что ей могут столько всего подарить!

— Нет, это потом! — откликнулся Барни, когда она указала на целый столик, уставленный гостинцами. — Я тебя разбудил? Извини. Я думал, ты дремлешь. Вот, смотри, — друг сунул ей в руки газету. — Вот, на самой первой странице!

Альфис первым делом увидела фотографию своего отца, непривычно серьезного, наряженного под стать выступлению — в министерскую темную мантию вместо старого бирюзового пальто. Девочка знала, что в таком облачении родители могут быть, только если они идут на очень важное заседание.

«ЗУБАСТАЯ УГРОЗА НЕ ПРОЙДЕТ».

Невероятно громкий заголовок был началом интервью с Ньютоном Скамандером, который «стал непосредственным свидетелем ужасающих событий в школе Хогвартс и помог избавить от опасности все окрестности учебного заведения».

— Твой отец прикрыл собой профессора Диппета и профессора Дамблдора, — Барни взял со своего комода пачку пирожных с кремом. — Строго он обошелся с оборотнями. Теперь они точно возненавидят волшебников.

Альфис продолжала читать. Она практически никогда не видела своего отца в гневе, но знала, что любой, кто его разозлит, сильно пожалеет об этом.

— Он подает прошение о создании Реестра Оборотней! — удивленно воскликнула она, едва дочитав половину статьи.

— И его создадут, — уверенно сказал Роджерс. — После того, что здесь случилось — точно. Люди всегда боялись оборотней, их вообще хотели истребить, а твой отец даже дает им шанс. Я статью уже дважды прочитал, там все написано, ты читай дальше.

Альфис тоже прочла дважды, а лишь потом смогла выпустить газету из рук. Она ведь едва сумела понять, что произошло. Еще вчера утром она плакала над раненным Китчем, а вечером уже помчалась спасать отца и чуть не угодила в волчью пасть. Да еще и друзей за собой потянула.

— Ты в порядке? — спросила Альфис у друга, словно очнувшись ото сна. — Выглядишь здоровым.

— Хорошо выспался. Грудь едва ли болит, — Барни положил руку на солнечное сплетение и невесело усмехнулся. Потом он слегка нахмурился. — Отец забирает меня в тот же день, когда мы сдадим последние экзамены. Он жутко разозлился, когда узнал, во что я вляпался. Профессор Дамблдор пообещал все уладить, но, кажется, отец скорее поверит случайной ведьме, чем ему.

— Почему? — искренне удивилась Альфис. — Кто же может не верить самому Дамблдору?

— Наверное, тот, кто работает в Лютом переулке, — тише ответил Барни, сумев улыбнуться. — Ты, наверное, слышала, какие там люди живут. Они не верят никому, кроме себя. У нас в семье только дедушка верил Дамблдору.

— Верил? — вырвалось у Альфис. Она знала, что дедушка Барни — очень добрый и мудрый человек. Почему он перестал верить? И тут догадка поразила ее, но высказать ее вслух девочка не смогла. Зато Барни сам высказал, отвечая на ее вопрос.

— Он умер до Рождества. Я никому не хотел рассказывать, потому что… — Барни нахмурился. — Ну, все жалели бы меня, а я не хочу этого. Я в порядке, и он тоже в порядке, потому что он больше не мучается. Дедушка сам так сказал, и наказал мне не волноваться, потому что я один не останусь. У меня есть папа и вы. И я буду учиться в школе дальше, потому что он сумел как-то убедить отца. Не знаю, как, но он сумел. Я вернусь в Хогвартс после каникул.

Альфис поджала колени к груди. Барни был прав, ей сразу стало его жалко. Его, и его дедушку. Даже если Барни остался не один, он все равно теперь жил только с отцом, который недолюбливал Дамблдора, ненавидел Хогвартс и подбивал сына на дружбу со слизеринцами.

— Альфис? — она повернула голову на его зов. — Все в порядке. Не знаю, как будет потом, но сейчас я чувствую себя лучше всего. Правда. Лови, — Барнабас кинул ей шипучку, а Альфис, поймав ее рукой, не смогла удержаться от неловкой улыбки.

— Да ладно тебе, это же твои сладости, — сказала она, подавая леденец обратно.

— У меня здесь слишком много Шипучек. А у тебя есть пирожные с кремом, — Барни ухмыльнулся. — Давай меняться. Я же знаю, ты любишь Шипучки. Отдашь за них эклеры?

— Забирай хоть даром, — сказала Альфис, сморщившись. — Как вообще ты можешь есть крем, глядя на всех, кто отравился «Капелькой Удачи»?

— Как? — Барни пожал плечами, хватая с ее столика коробочку с пирожными. — С аппетитом.

Пока он расправлялся с ее гостинцами, Альфис оглядела свою кучу сладостей целиком. И кучу сладостей друга тоже окинула взглядом.

— Барни?

— М?

— А откуда столько еды взялось?

— Друзья принесли. Диана приходила перед занятиями, Говард тоже тут был со своими друзьями. Вообще-то, большинство всего этого здесь от них, — Барнабас покраснел. — Они в восторге от того, что мы натворили. Минерва тоже поделилась немного, ей фанаты приносили, когда она еще здесь лежала, а она сказала, что все это съесть не сможет. И профессор Дамблдор тоже принес, — Альфис заметила по упаковке лимонных долек на столике каждого.

— Ясно, — ответила девочка, нахмурившись.

Надо же, а она вчера и не заметила, сколько всего ей принесли. Наверное, вчера этого было не так много, да и ей хватило впечатлений, чтобы обращать внимание на горстку сладостей. А ночью всего было не разглядеть. Кстати, о ее ночном пробуждении…

— Мэри сказала, что вся школа знает про оборотня. Даже про то, что он Китча покусал, — хмуро сообщила Альфис.

— Да, я тоже слышал, — друг кивнул, а затем пересел на ее кровать, глаза его горели от нетерпения. — Кстати, ты бы знала, какие слухи про нас пошли. Мэри вот спросила меня, правда ли я напугал тех придурков Непростительным заклинанием. Про Минерву уже ничего не говорят, потому что она быстро всем сплетникам по шее дала. А про тебя такие легенды были! Это достойно того, чтобы быть в сказках Бидля...

— Говори уже, — нетерпеливо перебила Альфис, полная любопытства.

— Ты у нас и каталась на оборотне верхом, и дрессировала его, как Китча... Кстати, меня просили узнать, подчиняется ли оборотень тем же командам, что и пес? — после этого Барнабасу пришлось успокаивать хохочущую подругу, чтобы получить ответ.

— Передай, что он не ест все, что под руку попадется, а так — вылитая собачка. Хоть сейчас сажай на поводок, — и они вместе рассмеялись.

Но смех Альфис быстро умолк. Барни обеспокоенно взглянул на нее, а девочка отвела взгляд и нахмурилась, потому что вспомнила, каким трудом на самом деле она отбила свое право на жизнь.

— Как по-дурацки все вышло. Это совсем не смешно. Я была такой глупой и беспомощной…

— Альфис, — Барни схватил ее за руку, вынуждая посмотреть на себя. — Ты не глупая! Ты туда рвалась не из-за того, что тебе не хватает приключений. Ты отца спасала. Мы все видели, что это было не зря — оборотень и вправду существовал, и он вправду был опасен. И ты совсем не была беспомощной. Ты единственная из нас, кто смог бороться дальше. Ты нашла свою палочку, ты поранила оборотня и попала в тех старшекурсников.

— Но я до последнего не думала, что это что-то смертельно опасное, понимаешь? — Скамандер моргнула пару раз, чтобы убрать из глаз непрошенные слезы. — Я никогда не думала о том, что могу умереть в передряге. А оказалось, что это может случиться так легко… Об этом так страшно думать. Мне ведь только тринадцать, а я… я такое пережила…

— Ты не виновата, что так случилось. Может быть, чуть-чуть… — Барни тут же вздохнул, понимая, что его попытки поддеть ее и развеселить этим, как раньше, сейчас сделают только хуже. — Теперь все будет хорошо, Альфис. Опасности больше нет, и ты больше не будешь искать проблем на свою голову, так что ты будешь в порядке.

Скамандер кивнула, промолчав. Она с легкостью поверила Барни, и решила не думать об этом. Получилось лучше, когда после занятий к ним пришли друзья. Альфис с легкостью выпустила мрак из мыслей, позволяя себе расслабиться, потому что худшее осталось позади.

— Вот, полюбуйся! — Говард позволил ей открыть глаза.

Вместе с компашкой своих негодяев он привел ее к часам с драгоценными камнями, которые отображали очки факультетов. Николя гордо смотрел на них, едва ощутимо хлопая по плечу кузину друга. Альфис раскрыла рот, глядя на выдающуюся разницу между Гриффиндором и другими факультетами. Рубины в больших песочных часах сияли, будто тоже гордились собой.

— Диппет прибавил лишь тридцать баллов, — хмыкнул один из парней.

— Зато преподаватели накинули остальные, — успокоил его другой гриффиндорец из их компании, которого, кажется, звали Руди. — И Макгонагалл уже в строю. Кубок в этом году абсолютно точно наш. Можно было бы заранее повесить пурпурные знамена в Большом Зале... Или перекрасить те, которые там висят сейчас.

— Звучит, как заманчивая идея, — ухмыльнулся Говард.

— На то и рассчитано, — друг пихнул его в плечо, рассмеявшись. — Чёрт возьми, слава Скамандерам! Благодаря Вам Гриффиндор все равно окрасит Хогвартс в львиные цвета, честным путем или нечестным.

— Как же хорошо, что в этот раз честным, — вздохнул Николя, а его друзья вновь заныли о том, каким же он бывает скучным.

Сдав в конце года экзамены, Альфис довольно охотно распрощалась с Хогвартсом. Несмотря на потрясающие матчи, на друзей под рукой и разрешение колдовать, девочка уже не желала видеть кислые лица слизеринцев и сломанные кусты, откуда вышел на них Фенрир. Она даже не желала сидеть на берегу озера, где был финиш их с Пивзом гонки. Кстати, особенно сильно Альфис не желала видеть и слышать Пивза, потому что он уже придумал и прокричал тысячу отвратительных стишков про неё, а она не могла ему ответить — сделка же!

Скамандер облегченно вздохнула лишь тогда, когда пики башен Хогвартса исчезли за горизонтом, как и все проблемы, оставшиеся в ушедшем учебном году. Тут же укачивающая тряска показалась приятной. Шадисы сидели рядом, Эрик уже дремал, выпустив кошку из ослабших рук, а Диана болтала с подругой, вдохновленная мыслью о том, что побывает у нее в гостях в конце августа.

Альфис улыбалась, думая о том, что в Лондоне ее с нетерпением ждет семья, которая не будет доставать глупыми вопросами о бое у замка, не будет шутить и донимать слухами. Дома в Дорсете наверняка было просторно, светло и тихо. Никакого расписания дня, очереди в ванную по утрам, скучных уроков. Только папин чемодан, белое побережье, соленая свежесть, вечера с граммофоном и письмами от друзей.

Впервые за последние полгода Альфис почувствовала, что она может расслабиться.