Сорок метров над землёй (гет)

— Раз, два, три, четыре.

Одна нога стоит на земле, другая с изяществом поднимается вверх, пока между ними не образуется идеальный прямой угол. Раз. Руки медленно разводятся в стороны, прежде чем деликатно опуститься, в совершенстве подражая изяществу и свободе, которым она мимолётно завидовала. Два. Бёдра изящно изгибаются в повороте, пальцы за лодыжку приподнимают ногу выше. Три. Затем она позволяет своей ноге медленно найти свою половинку, а руки летят назад. Четыре.

— Встань прямо, — говорит хореограф, без малейшей улыбки или одобрительного взгляда.

Хлоя расправляет спину, медленно восстанавливая дыхание. Она вдыхает. Выдыхает. Вдох, выдох, вдох. Пока полностью не скидывает напряжение, допуская лишь лёгкую дрожь в кончиках пальцев. Почти незаметную.

— Улыбайся больше.

На пухлых губах блондинки появляется насмешливая улыбка, и она выпрямляет голову. На мгновение её верхняя губа задрожала, но она держится. Продолжает улыбаться и держать позицию.

— Хорошо. Начнём в последний раз.

Хлоя выходит из стойки, возвращаясь к первоначальной позиции. Руки вдоль тела, прямая спина, пятки вместе, носки врозь. На губах самодовольная улыбка, она ждёт пианино, что задаст ритм её шагам. И потом…

— Раз, два, три, четыре.

Нога, рассекающая воздух, уходит от соперницы. Раз. Её руки отстраняются, повторяя тонкое вращение. Два. Опускаются вдоль бёдер, принимающих нежную ласку скользящих пальцев. Три. Затем нога осторожно проходит обратный путь, чтобы коснуться пола, в то время как руки раскрываются и готовятся. Четыре. И потом она поднимает голову, задерживая дыхание, втягивает живот и выпрямляет спину. Раз.

Вдох, выдох. Вдох, выдох. Она улыбается.

— Это идеально, Хлоя.

Намёк на улыбку доходит до губ хореографа, и блондинка позволяет себе выйти из позиции. Она подходит к наставнице, стараясь не дать улыбке разойтись по всему лицу.

— Представление через неделю, и ты почти готова к сольному выходу! Я действительно довольна.

Хлоя лихорадочно кивает. Выступление, да. У тренера только об этом разговоры.

— На сегодня достаточно. Мне сегодня ещё присматривать за кадрилью. Завтра в это же время, будешь репетировать с подтанцовкой.

Хореограф покидает её, возбуждённо просматривая своё расписание. Когда за ней захлопывается дверь, оставляя Хлою одну в танцевальном зале, она позволяется себе лёгкий усталый вздох. Распуская тугую шишку, она выпускает золотую гриву, подкрадывается к сумочке и медленно открывает.

Из неё к молодой девушке вылетает милое солнечное существо, демонстрируя элегантную улыбку.

— Очень хорошее выступление, Хлоя! — говорит с любовью Поллен.

Блондинка закатывает глаза, улыбаясь краешком губ.

— Скажешь тоже. Наверняка спала на протяжении всей тренировки.

Поллен ничего не отвечает, но её приглушённый смех красноречивей любого ответа.

* * *

— Раз, два, три, четыре.

Леди Баг забрасывает своё волшебное йо-йо на несчастный фонарный столб и улетает к злодею. Раз. Кот Нуар бросается в самую толпу, обнажая когти и расправив жезл. Два. Рена Руж играет на флейте, создавая множество двойников, следующих за двумя другими напарниками. Три. Карапас перемещает свой панцирь, располагая на руке, как щит, прежде чем последовать за тремя другими цветными силуэтами. Четыре.

Квин Би на этот раз немного отстаёт.

Она с некоторым восхищением наблюдает за разворачивающимся перед её глазами живым балетом. Удары перетекают из одного в другой. Тела падают и перетекают, позволяя себе краткий отдых. И снова в движении, доли секунд, и все останавливаются. Перед тем как начать уклоняться вновь. Удар за ударом. Тело против тела.

Хлоя поражена эйфорией, предлагаемой танцорами. Она вдыхает, выдыхает. Вдыхает, выдыхает. Большая улыбка рисуется сама. И даже мелодия лязгающего металла — словно самая сладкая мелодия для её ушей.

Она сжимает тромпо в руках и собирается присоединиться к танцу, когда красный блик сбоку привлекает её внимание. Тогда она быстро поворачивает голову и прыгает.

Гражданский, здесь, в центре самого опасного танца Парижа.

Красная голова, едва узнаваемая.

Она не единственная, кто заметил. Вдали кричит Леди Баг:

— Уходи, Натаниэль. Не оставайся на поле боя.

Злодей тоже замечает его. Буквально через полсекунды после выкрика божьей коровки он бросается на бедного художника. Полностью парализованный Натаниэль смотрит на него. Его мышцы деревенеют. Карандаш выпадает из руки, к нему присоединяется альбом для рисования.

— Натаниэль! — вновь кричит Леди Баг, устремляясь за злодеем, швыряя йо-йо в пространство.

Но она слишком далеко. Не хватает скорости. Тогда, не задумываясь, действует Хлоя.

Она раскрывает крылья и на полной скорости летит к рыжему. За долю секунды до того, как на него опускается острый клинок злодея, Хлоя прыгает сверху.

Вместе они катятся, катятся и крутятся. Совершенно не тронутая этим отчаянным объятием, она скользит одной рукой под колени, второй под спину парня, прежде чем расправить крылья и улететь от сражения.

Пролетая над оживлёнными улицами Парижа, она замечает зелёный парк и приземляется на землю под деревом. Когда она опускает его и решается поднять глаза, чтобы встретиться с его взглядом, она теряет связь с реальностью.

Вдох. Выдох. Вдох. Она улыбается.

— Постарайся не убиться, пожалуйста.

После чего расправляет крылья и быстро улетает. На губах весёлая улыбка. Как же приятно спасать мир.

Вернувшись на поле боя, она замечает небольшой альбом и карандаш, принадлежавшие сумасшедшему Натаниэлю. С лёгкой улыбкой она их поднимает и суёт в специальный кармашек своего костюма. Она вернёт их позже.

— Всё хорошо, Хлоя? — спрашивает Адриан, когда вся группа заходит в кафе после избиения аккуматизированных. — В последний час ты сама на себя не похожа…

Хлоя пожимает плечами и отводит глаза, чтобы избежать взглядов своих одноклассников. Сейчас она не хочет отвечать на их вопросы. Она просто приникает губами к своему кофе, отпивая большими глотками исходящий паром нектар.

— Это из-за балета, да? — тихо выдыхает Маринетт, нежно сжимая руку Хлои в своих ладонях.

Хлоя вырывает ладонь и скрещивает руки под грудью, слегка вздыхая. Остальные понимают намёк, и больше никто не задаёт вопросов. Когда Маринетт и Адриан поднимают тему своего брака, Хлоя теряет интерес к разговору и погружается в свои беспорядочные мысли.

В смесь оперы, заученных шагов, алой шевелюры и украденного альбома. Точно! Альбом для рисования! Она совершенно забыла, что ещё не вернула его художнику!

Посмотрев на часы, она выдаёт извиняющуюся улыбку. Убегая, она чувствует на своей спине горящие взгляды друзей и тяжело вздыхает. Она ненавидит лгать им. Но не хочет признаваться, что её ноги так сильно болят из-за тренировок. Или что ей каждую ночь снятся кошмары, потому что она слишком боится ошибиться.

Возможно, в прошлом Хлоя и была высокомерной стервой, но превратилась в не особо уверенную в себе девушку с большими потерями, чем ожидалось. Необходимость делать что-то самостоятельно всё ещё была для неё чем-то новым, и балет стал результатом долгих лет работы над собой.

И она гордится, потому что знает. Знает, что вечером, когда она выйдет на сцену, будет горда тем, что достигла этого сама, без помощи отца, не способного дать любви.

Она трансформируется, как только находит безлюдное место. В этот раз за задней частью тёмно-зелёного мусорного контейнера. Когда её алебастровая кожа одевается в жёлтый костюм, она мягко улыбается. Становясь Квин Би, она чувствует себя свободной.

В правой руке альбом Натаниэля, который она прижимает к сердцу. Ни на что не отвлекаясь, она плавно взлетает на шиферные крыши Парижа. Порхая на цыпочках по угольным плиткам, она закрывает глаза.

— Раз, два, три, четыре.

Взлетает в воздух, плавно разворачиваясь. Раз. Медленно поднимает и разводит руки, прежде чем грациозно опустить. Два. С высоко поднятой головой, улыбкой на устах и острым взглядом сгибает ногу, пронзая воздух, и поворачивается. Три. После смеётся. Перед тем, как сменить позицию и оторваться на несколько сантиметров от земли. Четыре. Париж внизу пробуждается и волнуется. Расположившись в сорока метрах над землёй, она даёт себе передышку и смотрит вниз. Там она смотрит, размышляет и считает. Она живёт жизнью, что разворачивается под её ногами, словно небольшая пьеса, у которой она единственный зритель.

Вздох.

Она уже собирается вставать, улетая за горизонт, когда её внимание притягивает красная макушка и она отвлекается.

Натаниэль спокойно идёт по усыпляющему асфальту. Руки в карманах, взгляд плывёт по булыжникам перед ним, ему совершенно нет дела до окружающего. Он не замечает Квин Би, но она не сводит с него глаз.

После коллежа он сильно изменился. Она помнила застенчивого и вспыльчивого подростка, но теперь видит перед собой высокого, уверенного в себе и в своих убеждениях взрослого. Когда он приобрёл красоту и решительность, она изменилась и потеряла веру в себя. Какая прекрасная ирония. Если бы Хлоя верила, она бы назвала это Кармой.

Но Хлоя не верит в судьбу. Не больше чем в Санта-Клауса или любовь с первого взгляда. Для неё всё это вымысел, убеждения и суеверия. Совершенно ненужные в её жизни. Ложные надежды и сладкие мечты.

Однако, смотря на идущего в четырёх футах под ней Натаниэля, она улыбается. Не чувствует ни гнева, ни грусти. Только большую пустоту, которую она надеется заполнить бесполезными оправданиями. Так что она знает, что собирается сделать. Она спустится поговорить с ним, вернёт ему альбом и раскроет свою личность, сказав, что она изменилась и стала хорошим человеком. Да, она сделает это.

Она повторяет снова, пытаясь убедить саму себя. Хотя Маринетт, Адриан, Нино и Алья всё время говорят ей, она не хочет слышать это из их уст. Всегда слишком идеальные. А она — не идеальна. Она прямолинейна, и у неё проблемы со сглаживанием острых углов.

Натаниэль останавливается. Он поднимает голову вверх, почувствовав, что за ним наблюдают, и встречается с лазурным взглядом Квин Би.

Она с силой прыгает, быстро подхватывая нить своих размышлений. Она улыбается и под удивлённым взглядом художника грациозно подлетает, приземляясь в нескольких шагах от него.

Зависает тяжёлая тишина, холодная, но тем не менее успокаивающая, которую ни один из них не стремится нарушить.

— Добрый вечер, — всё же произносит Натаниэль, наконец справившись с покрасневшими щеками.

Квин Би быстро кивает, пытаясь придать своим тонким чертам благородный вид. С близкого расстояния изменения Натаниэля кажутся ещё более вопиющими. Он утратил свои детские округлые черты, челюсть расширилась, став более квадратной и выразительной. Его рыжие волосы отрасли и собраны в небрежный пучок, кроме нескольких прядей, каскадом спадающих на его нежную кожу.

— Добрый вечер, — в свою очередь отвечает, выдавая стеснительную улыбку.

Они надолго зависают, смотря друг на друга. Хлоя тонет в глубине его взгляда, пытаясь прочесть там увиденное. Но его глаза мечтательны и полны задумчивости, единственное, что она замечает в своём наблюдении — его радужка всё же очень необычного цвета. Как голубой, очень светлый и в то же время очень тёмный, переходящий в светло-зелёный, такое встречается не каждый день.

Ох. Она настолько погружается в изучение его лица, что забывает главную причину своей встречи с юношей. Отдать ему альбом. Раскрыть свою личность. Извиниться.

— Я подобрала его раньше, во время сражения.

Она достаёт из-за спины небольшой альбом для рисования и протягивает его юноше, отводя глаза, чтобы не встречаться с ним взглядом. Натаниэль взял альбом и поблагодарил её на выдохе. Первая миссия выполнена.

Она вдыхает, выдыхает, вдыхает, выдыхает. И улыбается, конечно же. Это важный момент. Она должна показать ему свою настоящую личность, чтобы он её простил. Она больше не хочет быть отвратительной Хлоей, что мучила его в школьные годы. Нет-нет, она хочет быть милой Квин Би, спасшей его жизнь.

— Я… Я хотел поблагодарить тебя за то, что ты спасла меня. Я… Я думаю, что без тебя бы погиб.

Он говорит это тихим голосом, чуть склонив голову набок и запуская в рыжие волосы непослушную руку. Квин Би приходится прилагать усилия, чтобы вернуться к реальности.

— Опасно бродить рядом со сражениями. Что ты там вообще делал?

Натаниэль подавляет смешок и трясёт альбомом в своих руках.

— О, я… Я работал над супергеройским комиксом… И тут увидел вас всех: Леди Баг, Кота Нуара и всю вдохновившую меня команду.

Хлоя вздыхает. Она чувствует, как вся её решимость улетучивается. Она хочет признаться ему, что она Хлоя. Действительно хочет рассказать. Но послушайте его рассказ. Он идеализирует Леди Баг. Он любит смотреть на её битвы, черпает в них вдохновение для комиксов. Леди Баг то, Леди Баг сё. Хлоя не ревнует, она очень ценит Маринетт, и с Адрианом они восхитительна пара. Но если Натаниэль узнает, кто она на самом деле, узнает, что она всего лишь та хорошо знакомая ему высокомерная блондинка, то он никогда не простит её. Ни-ког-да.

И Хлоя хотела бы искупления грехов. Правда.

Её вторая и третья миссии только что провалились.

И ни спрашивая ни о чём другом, она разворачивается и улетает к звёздному небосклону.

* * *

— Раз, два, три, четыре.

Тренер напряжена, её голос и склонность кричать на всё, что движется, только доказывают это. Хлоя тяжело вздыхает. Она тоже переживает, но, видимо, стресс актёров предстоящей комедии не волнует продюсера. Безнадёжно.

Сидя у стены танцевального зала, она нежно массирует свои ноги, надеясь, что исчезнут боли, заставляющие её морщиться при каждом движении. Она надавливает на ступню и кривится.

В четырёх шагах от неё тренер кричит, срывая голосовые связки. Половина массовки не прибыла, а другая только примерно знала необходимые движения. Если бы она могла, то поубивала бы всех присутствующих. Но представление слишком близко, чтобы терять ещё больше участников. Тренер вздыхает и поворачивается к Хлое.

— Прошу прощения, что накричала на тебя ни за что. Эти идиоты из массовки! Не в состоянии явиться вовремя.

Она проводит рукой по лицу, пытаясь унять гнев.

— Не хочу задерживать тебя ещё больше. Ты свободна, я позвоню позже, чтобы назначить встречу. Вероятно, завтра.

Хлоя кивает и, тщательно перевязав ноги, надевает балетки. Она улыбается тренеру, махнув ладонью в сторону комнаты.

— Удачи с ними.

Тренер улыбается. Может быть, впервые за этот утомительный день.

— …

— Прости, папа. Обещаю, что приду домой пораньше… Я просто забыла в прошлый раз, ок?

Её отец тоже переживает за неё. Он уже несколько дней не заставал её возвращения домой, и она почти не подавала никаких других признаков жизни. И в это время увеличивается количество атак Бражника, и мэр опасается, что его дочь может пострадать во время одного из нападений. Он не знает, что она одна из главных актрис происходящего. Очень хорошо для него.

— …

— Да-да, я в порядке! Не беспокойся обо мне, я просто немного… нервничаю! Ничего больше!

Краем глаза она замечает силуэт, который сможет узнать и среди тысяч. Томатные волосы, квадратное и сосредоточенное лицо.

— …

На другом конце провода отец уже второй раз зовёт её по имени, и она возвращается на землю.

— О, да, я здесь! Я застряла в пробке! Алло? Алло? Я тебя больше не слышу! Ш-ш-ш, ш-ш-ш, алло?

Она бесстыдно скидывает звонок и глубоко вздыхает. Если бы она не была профессиональной балериной, наверняка попробовала бы себя в роли актрисы. Глубоко внутри неё определённо была такая предрасположенность.

Улыбаясь своим мыслям, она возвращается к первой, привлёкшей её внимание. Натаниэль.

Он сидит один на скамейке в парке и, похоже, полностью погружён в свой рисунок. Хлоя минуту наблюдает за ним, разрываясь между улыбкой и настороженностью. Наконец, сунув свой маленький телефон в сумочку, она решается подойти к нему.

Не добившись успеха как Квин Би, она всегда может попробовать без маски.

Однако это оказывается плохой идеей, потому что как только он замечает её присутствие, его лицо замыкается, и мечтательное сияние глаз угасает. Она проигрывает ещё до того, как успевает поговорить с ним.

— Хэй, — всё же говорит она.

Если он и удивляется её дружелюбию, то больше не показывает этого и поднимает бровь.

— Хлоя Буржуа, — торжественно декламирует он, без улыбки и мягкости в голосе. — Прошу прощенья, не знал, что это место было зарезервировано для элиты Парижа.

Хлоя чувствует, как её сердце сжимается от оскорбления. И всё же она помнит про своё хорошее решение. Быть прощённой любой ценой. Она стискивает зубы и игнорирует его резкое замечание.

— Я… я узнала… что ты вчера был на месте нападения акумы.

Художник опускает голову, внимательно рассматривая землю. Его взгляд скользит по балеткам Хлои и по заметным повязкам. Он раздражённо продолжает:

— Да, я там был. Почему это тебя интересует?

Хлоя хмурится. У Натаниэля, кажется, есть внутренняя неприязнь к ней. План примирения признается скомпрометированным.

— У меня свои причины.

Она пожимает плечами, а он открыто над ней смеётся. К сожалению, она теряет терпение. Она сжимает кулаки и вздыхает.

— Знаешь, что? — злится она. — Даже не понимаю, почему я трачу своё время, пытаясь быть с тобой милой.

Она скрещивает руки на груди, раздражается и качает головой. Теперь она сходит с ума.

— А ты, должно быть, как очередной восторженный фанат, в очередной раз рисуешь Леди Баг! Смешно!

Она выплёвывает последние слова прямо ему в лицо и резко обрывает речь. Её гнев утихает, и она отворачивается, чтобы не убеждаться в правдивости только что сказанного. План примирения определённо проваливается…

Она делает несколько шагов, пытаясь сдержать внутреннюю дрожь, чтобы не упасть сразу, — чёрт побери, ноги болят, — когда Натаниэль продолжает.

— Ты не права, — просто говорит он. — Я рисую не её.

Хлоя останавливается, поворачиваясь к нему настолько, что может увидеть его лицо.

— Я рисую Квин Би! Вчера она спасла мне жизнь, и она такая фантастическая!

Сердце балерины пропускает удар, прежде чем начать биться намного быстрее. Так есть ли надежда?

— Знаешь, Хлоя, ты должна взять пример с Квин Би! Она настоящий пример доброты и грации!

Хлоя не знает, как на это реагировать. Покраснеть и провалиться сквозь землю? Вести себя так, словно ничего не случилось, даже если сердце кричит в агонии? Посмеяться над ним, вызвав новую волну враждебности?

В конце концов, она выбирает второй вариант. Бесцветным голосом, даже не смотря на него, она произносит:

— Ты смешон.

После чего как можно более элегантно поднимает ногу на уровень шеи.

Париж засыпает, а пчёлы улетают. По крайней мере одна, и этим вечером она сидит на шифере. Она смотрит в звёздное небо и остаётся там на долгие минуты.

Когда она встаёт, луна уже высоко в небе, и она знает, отец не будет счастлив, ведь она не выполнила своё обещание. Выкрутится, как всегда.

Её мышцы затекли, она делает несколько шагов и морщится от проснувшейся боли. Облегчая нагрузку на ноги, она расправляет крылья и слегка взлетает. Достаточно, чтобы больные пальцы не касались земли под ногами.

Через несколько секунд она достаёт из кармана небольшую записку и запоминает необходимый ей адрес. Найти квартиру Натаниэля несложно, особенно для такого влиятельного человека, как дочь мэра.

И хотя сегодня утром миссия по примирению провалилась, она полна решимости завершить её. В любом случае художник выглядит более готовым выслушать симпатичную героиню, а не свою бывшую одноклассницу. Так что она попробует все возможные способы.

И, быть может, вечером, в сорока метрах над землёй, да, быть может, она найдёт мир и прощение.

Без дальнейших раздумий она бросается в пустоту, скользит по узким улицам, изгибаясь под немыслимыми углами и высматривая путь, где её балетные движения не причинят боли. Раз. Два. Три. Четыре. И она уходит.

Когда она подлетает к нужному зданию, она сразу находит апартаменты юноши. Он сидит на балконе с сигаретой во рту и с ностальгией вглядывается в освящённое небо. Кажется, он её не видит, и она решает воспользоваться этим преимуществом, чтобы проскользнуть к нему поближе.

— Курение убивает, — шепчет она ему на ухо, и он подпрыгивает так сильно, что чуть не роняет сигарету.

Она хихикает, пока Натаниэль пытается прийти в себя. Он думает, что умирает. Но Квин Би не ангел смерти — даже если она очень красивая, — и его время, похоже, ещё не пришло. Однако это не даёт ответа на представший перед юношей вопрос.

— Что ты здесь делаешь? — вопрос вторил эху его мыслей.

Героиня надулась, прежде чем устроиться в другом месте, опираясь на перила балкона, пока остальная часть её тела висела в воздухе.

— Мне скучно. Париж та-а-ак скучен, когда нет акумы для сражения, принцессы для спасения, маленького художника-самоубийцы для защиты.

Он откровенно смеётся над её тирадой, и сердце Хлои наполняется теплом. Блеск его взгляда, и черты лица становятся всё более расслабленными.

— Мне не нужна защита, ты же знаешь! И потом, в следующий раз я буду более осторожен!

Улыбка пчелы исчезает, и она раздражённо скрещивает руки.

— Следующий раз? Кажется, я говорила тебе не приближаться к опасности! Ты мог умереть!

Нат снова смеётся, покачивая головой. Как только его веселье утихает, он с уверенностью смотрит на медленно сглатывающую Квин Би. Возможно, именно луна оттеняет лазурное сияние его глаз? Или, может быть, это тёмное пальто, что укрывает Париж, подчёркивает контуры его квадратной челюсти, притягивая её взгляд, словно под его кожей скрывается магнит.

— Может быть, мне нравится рисковать, — медленно произносит он с лёгкой улыбкой на устах.

Хлоя поднимает брови, и её собственные губы растягиваются в весёлой улыбке. Он хочет поиграть? Она собиралась показать ему это во всех красках. Она тянется к нему и подмигивает.

— Нравится опасность? Значит, ты не испугаешься, если я тебя немного прокачу?

Ступор юноши быстро сменяется решимостью, так восхитившей героиню. Он отталкивает её руку, решительно забирается на перила и долго улыбается. Холодный ветер взъерошивает его распущенные волосы. Мимолётно взглянув на заинтригованно наблюдающую за ним пчелу, он делает шаг вперёд и… проваливается в пустоту.

Квин Би в панике. Она хочет помирится с ним, а не подталкивать к самоубийству. Управляемая животными инстинктами, она ныряет вниз и ловит его прежде, чем он успевает упасть на землю. Прижатый к ней художник в безопасности, и девушка взлетает, чтобы приземлиться вместе с ним на соседней крыше.

— С ума сошёл? — выдыхает она, приходя в себя, как только опускается на что-то твёрдое. — А если бы я не успела вовремя?

Он просто улыбается, а она с трудом удерживается от желания дать ему пощёчину.

— Но ты поймала меня вовремя! Нет нужды дра-ма-ти-зи-ро-вать.

Шок Хлои проходит, и она нежно улыбается. Она качает головой, тяжело вздыхая.

— Ты совершенно свихнулся, Натаниэль.

Его единственным ответом становится смех, и героиня разделяет веселье, присоединяясь к нему.

— Видишь эти огни там? Это Марсово поле!

Нат кивает, широко раскрыв глаза от энтузиазма. Сидя на балке Железной Леди*, расположенной слишком далеко от земли, она смотрели на тысячу огней Парижа.

Квин Би пообещала его прокатить и, несмотря на то, что он напугал её, сдержала обещание. И да, он совершенно не разочарован. Вид с Эйфелевой башни просто великолепен даже ночью, а присутствие героини в маске рядом делает всё совершенно волшебным.

— А вон те?

— Это башня Монпарнас!

Он кивает и впитывает окружающий пейзаж, пока не начинает болеть голова. Он обещает нарисовать этот фантастический вид в своём комиксе, как только вернётся домой.

Квин Би рядом с ним трепещет и широко улыбается. Когда она не смотрит на Город Света, она восхищается чертами юноши, даже не задумываясь, какая муха её укусила.

— Квин Би?

— Да?

— Это волшебно.

Она улыбается.

— Натаниэль?

— Да?

— Я всегда мечтала, чтобы меня поцеловали так, как Кот Нуар целует Леди Баг.

Её ответ встречает молчание, а потом рыжий смеётся. Квин Би даже не возражает, она сама не понимает, что заставило её это сказать.

— Ты продвигаешься очень быстро! — смеётся художник, а балерина краснеет.

Она скрещивает руки на груди, устремляя взгляд в небо. Но когда Натаниэль целует её в щёку, он сам становится таким красным, что может посоперничать со своими волосами.

* * *

На следующий день, когда она присоединяется к рыжему на балконе, её ноги кровоточат, а на лице сияет огромная улыбка. Этим вечером луна скрывается за облаками, и они решают перенести свой полёт на другой день.

— С тобой всё в порядке, Квин Би? — спрашивает, заметив пелену беспокойства в глубине её взгляда.

Она пожимает плечами, улыбается. Всё хорошо, пока он рядом. Миссия по примирению практически забыта, так весело ей проводить с ним время.

— Просто немного переживаю, не волнуйся.

Он кивает и смотрит на затягивающееся небо. Буря не за горами.

— Не хочешь зайти?

Она спрыгивает и только потом задумывается на несколько секунд. Сегодня утром отец вновь читал ей лекцию, и она обещала вернуться домой засветло. Ещё одно ложное обещание. В конце концов он совершенно перестанет рассчитывать на неё.

— Ладно.

С быстрым ударом крыльев она проскальзывает в полуоткрытые двери и, приземляясь на ноги, убирает их. Касаясь пола, сдерживает болезненную гримасу: боль так и не покидает. Поймав его взгляд, она улыбается, словно рассеивая этим все его вопросы.

Но надо совсем его не знать, чтобы поверить, что это сработает, и он спешит расспросить её.

— Что с твоими ногами?

Хлоя задумывается на мгновение. Ведь нет никакого риска в признании, что она балерина, верно? Она больше не пыталась рассказывать ему о том, кто она, после его ссоры с её настоящей личностью, поэтому была рада хорошо проводить с ним время в своём животном обличии.

Она улыбается. К чёрту секреты.

— Я профессиональная балерина… Мой спектакль состоится через три дня, а тренировки очень утомительны.

Она нежно улыбается, покачивает пальцами ног и морщится.

— Честно говоря, я больше не чувствую кончики своих пальцев.

Когда она поднимает голову, встречает серьёзный взгляд парня и нервно прикусывает губу. Возможно, ей не следовало говорить об этом.

— Ты балерина?.. Ну, это всё объясняет!

— Всё?

Он хихикает, сильно краснея.

— Ну, твою грацию, деликатность, красоту… Ты сражаешься очень элегантно, понимаешь?

Она не знает, стоит принять комплимент или забеспокоиться.

— Как долго ты шпионишь за нами, таскаясь по местам сражений? — с подозрением спрашивает она.

Лицо Ната сильно покраснело, и он отвернулся, словно ничего и не произошло.

— Сталкер! — продолжает Хлоя, заливаясь смехом.

Веселье девушки расслабляет парня, и он скрещивает руки на груди — совсем не мускулистой, нет-нет-нет.

— Скажи мне, Квин Би… — увиливает он. — Я могу прийти и увидеть твой спектакль?

И тут всё изменилось.

— Нет.

— Почему?

— Потому что на мне не будет костюма. Я не буду Квин Би. Я останусь одна за маской. И ты возненавидишь меня без маски!

Жёсткое выражение лица Ната на мгновение расслабляется.

— Как ты можешь быть уверена, что я не буду любить ту, что скрывается за маской? С ней или без, ты одна и та же!

Квин Би отрицательно качает головой. Он полностью ошибается.

— Я уверен, что ты мне понравишься и без маски. Почему ты так сильно сомневаешься?

— У меня есть причины.

Её голос холодный, хрупкий. Это больше не Квин Би, сейчас говорит Хлоя. Она поворачивается спиной к нему. Она сломлена. Настолько болит сердце, что боль в ногах уже не ощущается. Почему он не хочет понимать?

Она вызывает свои крылья.

— Если ты не можешь принять моё нежелание раскрыть свою личность, то мы должны на этом остановиться!

Не оглядываясь и не дожидаясь ответных слов, даже если сердце разрывается, она улетает и укрывается в темноте Парижа.

Как только она покидает квартиру, первым делом Натаниэль бьёт кулаком в стену. Он кричит от боли, и лишь успокоившись, бросается к ноутбуку.

Лихорадочно набирает в поисковой строке: «Спектакль классического танца париж».

По первой ссылке он попадает на нужный сайт и молится на свою счастливую звезду. Он несколько секунд прокручивает страницу и решает вывести состав танцоров спектакля.

«В главной роли Сахарной Королевы — мисс Хлоя Буржуа», — говорит сайт.

Он знал это. Был уверен.

Его ушибленный кулак вновь встречается со стеной.

* * *

За день до спектакля Хлоя в одиночестве остаётся дома. Стресс поглощает её, как и бесполезный спор с Натаниэлем. Поллен не помогает, её утешительные слова только сильнее ножом ковыряются в её ране.

Она решает привести мысли в порядок. Решает забыть Натаниэля, идеализирующего её только в жёлтом костюме подсолнуха, и концентрируется на самом важном. Её спектакле.

Раз, два, три, четыре.

Она танцует и танцует, пока не начинает плакать от боли.

Когда слёзы высыхают, она вдыхает, выдыхает, вдыхает, выдыхает.

И раз, два, три, четыре.

* * *

За день до шоу Адриан и Маринетт приходят, чтобы подарить ей красивый будет жёлтых орхидей, она спешит поставить цветы в вазу. Большая часть дня проходит в компании друзей, но когда они уходят, она зарывается в кровать и плачет ещё сильнее.

Она чувствует себя глупо, действительно глупо. И совершенно не понимает своей реакции. Она ведь приближалась к Натаниэлю в своей волшебной личине, чтобы помириться с ним, но когда он попросил её раскрыть свою личность — что и было её главной целью, — она запаниковала и сбежала, говоря, что больше никогда не хочет его видеть.

Мы должны на этом остановиться.

Сказанные слова преследуют её, и она так о них сожалеет.

Проверяя сообщения в фейсбуке, она говорит себе, что если бы Натаниэль хотел с ней связаться, то уже сделал бы это.

Понемногу она теряет надежду. И чтобы не думать, она делает лучшее — или худшее — из возможного.

Она тренируется, снова.

И раз, два, три, три, три.

* * *

Спектакль заканчивается её соло.

Она хмурит брови и бежит к середине сцены, чтобы встать на место начала её танца. Пианино поднимается в воздух, и она закрывает глаза, позволяя музыке проникнуть в неё.

Тогда она улетает. Находясь на высоте сорока метров над землёй, она танцует, пока не перехватывает дыхание, пока не умирает от истощения.

Не лань. Не охотник. Прыжок в сторону, она поднимает руки и кружится. Внимание зрителей сосредоточено на ней, как и прожекторы, и она играет для них свою собственную жизнь.

Когда она заканчивает свой танец, опустившись на землю, одна нога подогнута под неё, а руки подняты, как крылья птицы, раздаются аплодисменты. Она быстро встаёт, и к ней присоединяется остальная часть труппы.

Взяв за руки соседей, она кланяется зрителям, благодаря их, и широко улыбается. Она глубоко вдыхает и долго выдыхает.

Всё закончилось. Напряжение стихает. Она даже не слушает, что говорит тренер. Она не представляет, как добраться до своей гримёрки, но в итоге у неё получается. Сидя перед зеркалом и наблюдая за отражением, она сдерживает слёзы.

Всё закончилось.

И с Натаниэлем тоже.

Она всё упустила. Хотя этим вечером она должна была отыграть главную муку своей жизни, выполнить тяжелейшую часть работы, она чувствует себя опустошённой. Она чувствует, что потеряла всё, хотя на самом деле у неё никогда ничего и не было. Это ужасно опустошающее чувство, от которого она надеется поскорее избавиться.

Она смотрит на свой мобильный телефон, появляется множество сообщений. Куча поздравлений, сладких слов и благодарностей. Она даже не читает их. Она отправляет свой телефон на комод и начинает расплетать туго закрученные волосы.

Через несколько минут кто-то стучится в дверь. Она тяжело стонет и заставляет себя подойти. Когда она открывает её, то сталкивается с огромной кучей подсолнухов и вздрагивает.

— Адриан, если ты даришь мне цветы, чтобы подбодрить, то знай, что я ненавижу подсолнухи.

Она отворачивается от двери и глубоко вздыхает.

— Прекрасно, — говорит некто, и Хлоя подпрыгивает, сильно покраснев.

Это голос не Адриана.

Это не Адриан.

— В любом случае я ненавижу цветы.

Она поворачивается к человеку как раз вовремя, чтобы увидеть, как букет откидывается куда-то в сторону и за золотыми лепестками появляется лицо Натаниэля.

— Хлоя…

Его голос мягкий и слабый. Она в замешательстве отступает назад и качает головой, пытаясь вернуть мысли на место. Что, чёрт побери, он тут забыл?

— Ты искал не меня… — медленно произносит она дрожащим голосом.

Он улыбается, и его улыбка почти разрывает сердце несчастной блондинки.

— На самом деле я ищу именно тебя. И думаю, судя по выражению твоего лица, ты прекрасно знаешь почему.

Натаниэль делает несколько шагов, проходя в помещение, и ловким пинком закрывает дверь.

— Очень красивое выступление. Ты отлично показала Сахарную королеву. И, кажется, я почти смог увидеть королеву пчёл в твоем танце.

Она прищуривается, даже если она смущена, она не будет показывать этого.

— Как?

Как он узнал?

— Твои ноги, если честно. Как Квин Би ты можешь летать, но когда приземляешься, то вздрагиваешь. Когда ты подошла поговорить со мной… Хлоя, у тебя были бинты на ногах.

Она нахмурилась и скрестила руки. Это было далеко не так романтично, как раскрытие кота и божьей коровки. Ладно.

— Мои ноги? — повторила она, действительно не понимая, как он мог раскрыть её личность по ногам.

Это так абсурдно.

— И потом, ты говорила о танцевальном представлении через три дня. Нужно было только погуглить, и ты была найдена. Милых блондинок, практикующих классический танец, не так много.

Милых… блондинок? Она с трудом сглатывает, не в силах сказать ни слова.

— Хлоя, — тихо говорит он. — Я бы хотел извиниться перед тобой. Когда ты подошла ко мне в парке, ты пыталась быть со мной дружелюбной, а я не дал тебе шанса! Я сказал, что уверен в том, что буду обожать девушку под маской, не понимая, что уже отверг её. Так что… Прости меня… Я пойму, если ты захочешь выгнать меня из гримёрки, и обещаю навсегда оставить тебя в покое.

Хлоя сдерживает смех, хотя по её щеке стекает сверкающая слеза. Ну, что до признания… Оно хорошее. И красивое.

— Я действительно очень не хочу «останавливаться на этом», и в любом случае… — тихо выдыхает, надеясь, что никто не услышит.

Но балерина слышит, и слёзы льются сильней.

Он смотрит на неё и улыбается. Той самой улыбкой, что была у него перед прыжком в пустоту. Тогда она решает бросится к нему.

Доли секунды, и она прижимает свои губы к его, и они вместе взлетают на сорок метров над землёй.

Примечание к части

**...автора:**

Мне нравится танцевать, мне нравятся Хлоя и Нат, я надеюсь, что и вам тоже понравится!

О, и этой мой первый пост на этом сайте! Ура!

**...переводчика:* * *

По стечению обстоятельств, и на нашем фикбуке работа этого автора тоже оказалась первой.

_____

* Железная Леди, Железная Дама или, как более привычно, Эйфелева башня