Я вернусь (гет)

Гермиона в отчаянии всплеснула руками:

— Гарри, ну хоть ты им объясни!

— Прости, Гермиона, — ответила за него Джинни, изо всех сил стараясь придать голосу нотки печали. — Но если у мамы не вышло, то у тебя вряд ли получится.

Она даже сочувственно поджала губы, сопроводив слова грустным взглядом. Ведь неправильно торжествовать открыто, если умудряешься в кои-то веки оградить собственного парня от втягивания в пресловутые Грейнджеровские приключения, потому что той так захотелось. При этом Джинни всё же умудрилась стрельнуть возмущённым взглядом в сторону Гарри, который уже был готов поддержать подругу детства.

— И потом, — со вздохом добавила Джинни, — пора уже признать, что Билл гораздо умнее, раз ни мы, ни мама до сих пор не смогли обнаружить его следов.

Грейнджер насупилась. Чьё бы пикси пищало, а уж Джинни Уизли точно ни черта не смыслит в поиске! А вот она, Гермиона, нашла нечто похожее от отголосок от перемещения. Правда, настолько тщательно замаскированный и запутанный, что на разгадку непременно уйдёт уйма времени. Вот если бы Гарри согласился остаться и помочь... Но с некоторых пор Джинни стережёт его точно Цербер!

Рона же при упоминании матери снова передёрнуло. Ещё пару дней назад он и не подозревал о наличии какой-то там материнской магии, которая, оказывается, способна разыскать отпрыска даже на краю света. Но в случае старшего брата она почему-то не сработала. Наверное, Билл использовал ещё одно неизвестное Рону заклятие заметания следов. В любом случае, у Уизли-младшего теперь было полное право злиться на свою мать и с нетерпением ждать возвращение брата.

Рон хмуро взглянул на сестру, что хотела поскорее увести Гарри, затем на друга, который явно разрывался между двумя девушками и противоречивыми желаниями, а после и на саму Гермиону.

— А я считаю, что Джинни права, — наконец изрёк он, сразу поднимая обе руки в знак капитуляции. Рон заметил и благодарную улыбку сестры, и вспыхнувшее адское пламя в глазах Грейнджер, но даже не подал вида. Ладно, с этим разберёмся попозже. — Торчать в Ракушке дальше считаю бессмысленным. Билл всё равно вернётся лишь тогда, когда захочет.

Да, Рон был благодарен Гермионе, что та вызвалась помочь в поисках Билла, но таскаться по всему свету, распутывать замудрённый клубок следов и разгадывать головоломки, который старший братец просто обожал... Нет уж, увольте. К тому же, в Лондоне его ждали дела поинтереснее.

— А я бы всё же попробовал то, что предлагает Гермиона, — в повисшей тишине слова Гарри прозвучали как гром среди ясного неба.

Джинни пару секунд просто таращилась на него с открытым ртом. Рон сморгнул, растерянно взглянув на сестру, а Гермионе пришлось поспешно отвернуться, чтобы скрыть своё ликование.

— Но, Гарри! Ты же прекрасно знаешь, что я не могу — у меня тренировки! — обрела дар речи Джинни.

— А у нас у всех работа, — спокойно ответил Поттер, поднимаясь с дивана и выходя на середину комнаты. — Но ты ведь даже не дала Гермионе ни единого шанса объяснить, что она придумала. А вдруг это сработает? Рон, — Гарри повернулся к другу, — не поверю, что тебе всё равно, что случилось с твоим братом. Особенно после... — он хотел напомнить им про Фреда, но замолчал на полуслове, поймав многозначительный взгляд Гермионы, и шумно вздохнул. — Лично я переживаю, как бы Билл не натворил чего. Ведь он остался один... И кто знает, где сейчас Виктуар.

Гарри поочерёдно обвёл взглядом присутствующих. Рон понуро опустил голову, видимо, задумавшись, чью сторону принять сейчас будет правильнее. Джинни обиженно фыркнула и, скрестив руки на груди, принялась демонстративно рассматривать закреплённые в стене ракушки. А Гермиона, поначалу воспрявшая духом, опять сникла. Сокрушённо вздохнув, Гарри покачал головой и потёр шею. Почему он не заметил, что их дружная команда начала распадаться? Иди уже распалась? Но когда? Он с надеждой посмотрел на Гермиону, но та, поймав его взгляд, только устало пожала плечами.

Молчание затянулось. Каждый думал о своём и не хотел брать в расчёт интересы других. Первой опомнилась Гермиона.

— Ладно, Гарри, идите, — она понимающе улыбнулась, дотронувшись до его плеча, при этом бегло глянув в сторону его сердитой подруги. — А то Джинни, чего доброго, скоро начнёт метать молнии. А я пока ещё побуду здесь. Вдруг найду что-то, что подскажет, куда мог отправиться Билл.

— Пообедаем завтра? Обсудим, — Гермиона согласно кивнула, а Гарри сжал её ладонь и привычно чмокнул в щёку. — Увидимся.

Гермиона заметила, как полыхнули недовольством глаза Джинни, прежде чем та вышла за дверь. Мда... Похоже, ждать Гарри завтра не стоит.

Оттягивая неприятный разговор с Роном, она нарочито медленно закрывала за другом дверь и никак не хотела отпускать ручку. С одной стороны, он поддержал сестру. А с другой...

— Я так понимаю, ужина не будет? — не без надежды поинтересовался Рон, не сводя с неё глаз. Вроде давно всё сказано, а нутро до сих пор гложет это противная неопределённость.

— А разве тебя сегодня не покормят? — сохранять спокойствие удавалось с трудом. Сил хватило лишь на то, чтобы, повернувшись, с достоинством встретить его взгляд.

Рон изменился в лице, рванул с дивана куртку и выскочил за дверь.

Грейнджер устало опустилась на пол, прислонившись затылком к прохладной деревянной поверхности. Наконец-то можно было спокойно подумать.

* * *

Гермиона невольно охнула, когда что-то твёрдое вышибло весь воздух из лёгких. В ушах стоял непрерывный гул, голова кружилась, а кислорода почему-то жутко не хватало. Нет, на такое жёсткое приземление она не рассчитывала. И какого Мерлина эти грёбаные вейлы устроили Гнездо в скалах! Это надо же, прямо посреди национального парка Мерканту́р ⁽¹⁾

Ей стоило огромных трудов подняться, но скала, с которой так трепетно обнималась Гермиона, совершенно не хотела с ней расставаться. Пришлось руками отталкивать "нахалку". Но первый же самостоятельный вдох согнул Грейнджер пополам, заставив упереться руками в колени — головокружение напрочь отказывалось исчезать, зато клочок земли под ногами с каждой секундой становился всё желаннее и желаннее.

— Ты зр-р-ря явилась сюда, юная ведьма.

Гермиона повернула голову в сторону, чтобы рассмотреть того, кто сейчас хрипло каркал, нелепо коверкая человеческую речь. Ею оказалась незнакомая вейла в боевой ипостаси — тёмно-синие полупрозрачные крылья за спиной нервно трепещали и так сверкали на солнце, что нестерпимо хотелось зажмуриться. Почти чёрный хохолок перьев на голове воинственно топорщился, а немигающие глаза-бусинки смотрели явно не доброжелательно.

— А манерам, как видно, вы не обучены? — поборов подкатывающую к горлу тошноту, Гермиона выпрямилась, с вызовом глядя в глаза вейле. — Я хочу поговорить с Флёр Делакур.

— Наша сестр-р-ра не желает никого видеть, — странно было слышать вполне понятную человеческую речь, вылетающую из птичьего клюва.

— А ваша сестра не желает объясниться с подругой? Ну или с собственным мужем, например?

Перья на голове птичьей воительницы встали дыбом.

— У вейлы не может быть муж-ж-ша... — хрипло, с ядовитым презрением и подозрительно похоже на змеиное шипение. Гермионе даже показалось, что ещё секунда — и птичка сбросит свои пёрышки, обернувшись ядовитой змейкой.

— А как же ребёнок?

Вейла склонила голову набок, какое-то время молча разглядывая незваную гостью немигающим взглядом. А затем резко взмахнула крыльями и взмыла в небо, оставляя ту без ответа.

— Вот тебе и поговорили, — с досадой пробормотала Гермиона.

Отчаяние, которое, казалось, отпустило, захлестнуло с новой силой, когда Гермиона добралась до пресловутого места обитания вейл. Тяжело дыша, она осела на землю, лихорадочно осмысливая дальнейшие действия. И даже полезла в карман за палочкой.

— Уходи, — тихо прозвучало откуда-то со стороны. Грейнджер вскинула голову — Флёр опустилась совершенно бесшумно и сразу преобразилась, меня облик на человеческий.

— Флёр? Почему ты ушла? Билл тебя обыскался. Мы все обыскались... — Гермиона проглотила окончание, едва вейла подошла ближе. Вроде такая же тоненькая, хрупкая. Светлые волосы ниспадают теми же мягкими волнами. Вот только черты лица немного заострились. Да в глазах застыла необычная холодная отрешённость и непробиваемое, где-то даже жестокое и высокомерное, равнодушие.

— Не стоило, — оборвала эту торопливую речь Флёр. В её голосе тоже не было никаких эмоций. — Я не ве'гнусь. Мой дом здесь. Уходи.

Грейнджер смотрела в глаза некогда подруги, в то время как горькое чувство разочарования оседало на языке. У неё до сих пор не укладывалось в голове, как можно в одночасье лишить отца дочери, а любимого мужчину — семьи, но уговаривать Флёр вернуться домой язык не поворачивался. Что-то в её взгляде подсказывало, что даже пытаться не стоит — ничто и никто больше не изменит решения вейлы.

* * *

Гермиона стояла у разделочного стола, ритмично отбивая кусок мяса деревянным молоточком.

Тишина Ракушки уже не оглушала и не давила своей пустотой, наоборот, действовала умиротворяюще, особенно если приоткрыть окно и впустить лёгкий ветерок, что приносил с собой шелест морских волн. Только всё равно никак не удавалось побороть нервную дрожь при каждом постороннем звуке. Молоточек время от времени замирал, а Гермиона привычно прислушивалась. Тихо.

Она разочарованно вздохнула. И тут же решительно запретила себе падать духом. Ну уж нет, она не привыкла сдаваться! Не будь она Гермионой Джин Грейнджер!

Хлоп! Шаловливый лёгкий ветерок пронёсся по кухне, норовя навести собственный порядок.

Гермиона вскинула голову и обернулась, отчасти с надеждой, отчасти боясь встретиться лицом к лицу с хозяином дома, но тут же с досадой выдохнула — то была всего лишь дверка кухонного шкафа, которую она забыла закрыть.

Ещё и это назойливое чувство вины, никак не желавшее покидать приглянувшийся уголок души. Чёрт бы побрал эту треклятую совесть!

Молоточек застучал с удвоенной силой, будто упрекая и методично напоминая обо всех промахах его обладательницы. Семья-то распалась! Вот тебе, вот тебе, выскочка Грейнджер, за то, что любишь вечно совать свой нос в чужие дела!

Ведь это она, Гермиона, успокаивала зарёванную Флёр, которая по-настоящему испугалась, едва узнав о беременности.

Ведь это она, Гермиона, убедила Делакур-уже-Уизли, что раз та только на четверть вейла⁽²⁾, то совсем не обязательно, что последует зову крови и оставит семью. Потому что Апполин Делакур, будучи даже наполовину вейлой, никого не бросила и вместе с мужем вырастила двух прекрасных дочерей.

Ведь это она, Гермиона, проводила в Ракушке многочисленные ночи в доверительных беседах с Флёр, поддерживая будущую маму и разгоняя её страхи.

Ведь это она, Гермиона, стала крёстной их с Биллом первенца — малышки Виктуар.

Вот тебе, вот тебе, Гермиона Джин Грейнджер, за всё, что натворила.

А ведь Молли Уизли частенько любила повторять, что рано или поздно кровь вейлы возьмёт своё, что Флёр непременно бросит Билла после рождения дочери. Да того гляди и Виктуар с собой прихватит, как наследницу крови. Но шли дни, недели, месяцы, а Флёр по-прежнему оставалась с мужем. Даже Молли почти поверила в невероятное и прониклась симпатией к невестке. Пока девочке не стукнуло три года…

Грейнджер печально вздохнула, отложив молоточек в сторону, и потянулась за приправами. Сколько она уже тут? Беглый взгляд на настенный календарь, где ровными крестиками были зачёркнуты числа, не добавил оптимизма. Почти две недели прошло с момента её возвращения из Гнезда, но избавиться от неприятных воспоминаний никак не получалось. На кухне снова раздался звук молоточка.

Сзади еле слышно скрипнули половицы. Гермиона вновь обернулась. Никого. Нервный смешок. Надо же, опять воображение разыгралось. Прохладный проказник-ветерок, ворвавшийся в окно, взметнул выбившиеся пряди и, утешая, погладил по голове. Гермиона улыбнулась такому незатейливому, но дружескому жесту. А ведь действительно, ей отчего-то понравилось хозяйничать в доме. Поначалу, правда, ею руководило лишь чувство долга, ведь если Билл вдруг вернётся, здесь всё должно быть как прежде — чисто и приятно пахнуть домашней едой, но потом...

— Зачем ты это делаешь? — от хриплого голоса, прозвучавшего прямо над ухом, Гермиона вздрогнула, выпустила из руки молоток и резко крутанулась на месте волчком.

— Билл? — возмущённый то ли вздох, то ли писк предательски застрял в горле.

Она не знала, радоваться ей или бросаться наутёк. Но об отсутствии мантии-невидимки под рукой успела пожалеть точно. Прямо над ней возвышался Билл Уизли собственной персоной. Заросший. Небритый. С резко выступающими скулами на бледном, исхудавшем лице и тёмными кругами под потухшими, блёклыми глазами. Некогда ухоженные ярко-рыжие волосы теперь представляли собой жалкое зрелище: в этих бесцветных, спутанных, наспех перехваченных резинкой патлах, казалось, навечно поселились листья, хвойные иглы и дорожная пыль. Сквозь прорехи засаленной футболки просвечивали багровые кровоподтёки и царапины. Прежде любимую им чёрную кожаную куртку покрывал толстый слой грязи. В довершение всего от парня здорово несло выпивкой.

Все тщательно подготовленные и заранее отрепетированные для такого случая слова почему-то вылетели из головы. Гермиона предусмотрительно потянулась за палочкой, что всегда лежала в пределах досягаемости.

— Зачем ты приходишь сюда? Убира-а-ешься, — взмах руки, — гото-о-вишь? Зачем, Грейнджер? — колючий взгляд Билла буравил девушку, а произнесённая с презрением фамилия вызывала не самые приятные воспоминания из школьного прошлого. Подбородок Гермионы рефлекторно вздёрнулся вверх, и нужные слова нашлись сами собой.

— Кто-то же должен был следить за домом, — с привычным вызовом парировала она, вскинув голову и уже без страха глядя в глаза Биллу.

Уизли неторопливо-равнодушным взглядом окинул доведённую до совершенства гостиную, многозначительно хмыкнул, а после придирчиво осмотрел и саму виновницу порядка, вызвав в той новый всплеск негодования.

— Этот дом больше никому не нужен, — неожиданно устало пояснил он и, развернувшись, шаркающей походкой старика направился к лестнице.

— Да что с тобой? — не выдержала Гермиона, всплеснув руками. Гипертрофированное чувство ответственности не позволяло ей пустить всё на самотёк, тем более когда Билл наконец-то вернулся домой. Не для того она провела столько времени в Ракушке, чтобы упустить представившуюся возможность. — Посмотри на себя, в кого ты превратился!

Но он даже ухом не повёл. Его ладонь привычно легла на перила, а первая ступенька жалобно скрипнула под тяжёлым ботинком.

Гермионе хотелось зарычать.

— Да на тебя даже смотреть противно!

Поднятая нога замерла в воздухе.

— И я не удивлюсь, если твои близкие сбегут из Ракушки, едва переступив порог, потому что от тебя...

Недозверь внутри Уизли затих, прислушиваясь к словам, доносившимся из кухни. Гермиона перевела дыхание.

— От тебя же за милю несёт, как от дюжины сдохших Василисков! — на одном дыхании выдала она, стиснув за спиной палочку побелевшими пальцами и наблюдая за остановившимся на лестнице Биллом.

Несёт?! Дюжина сдохших Василисков, значит?!

Он так резко обернулся и ожёг её таким яростным взглядом, что Гермионе показалось: ещё секунда, и Билл свернёт ей шею. Или применит одно из непростительных заклятий. Хотя вроде палочки в его руке не наблюдалось...

Зато она заметила, как его губы искривились в глухом рычании, а перила хрустнули под напором крепких пальцев. Грейнджер вздрогнула, но глаз не отвела, успев уловить стремительное движение в её сторону.

— Агуаменти!

С кончика палочки сорвался целый фонтан, окатив оторопевшего Уизли с ног до головы. Едва не нахлебавшись воды, тот замер, за доли секунд решая в голове непростую для себя задачу: поддаться инстинктам и вышвырнуть вконец обнаглевшую ведьму из дому или выяснить причину её столь импульсивного поведения. Пока что первый вариант ему нравился больше. Но слизнув с губ стекающие капли, Билл непроизвольно почувствовал знакомый солёный вкус. А сквозь пелену бушующей ярости настойчиво пробивалось привычное название — лёгкое, прохладное, наполненное дуновением утреннего бриза и солнечного тепла. Море. Это окончательно выбило его из колеи, и гнев отступил, придавая глазам более привычный оттенок — ещё не лазурной утренней синевы, но уже и не серого лондонского неба.

Уизли выжидающе посмотрел на Гермиону, что по-прежнему стояла с палочкой наготове. Её губы безмолвно шевелились. Скорее всего, девчонка повторяла подходящие заклинания. Широким жестом стерев с лица воду, Билл вновь зыркнул в её сторону. Что ещё задумала эта несносная малявка? Но то ли его внутренний зверь не был готов к такому явному противостоянию, то ли горящий в глазах Грейнджер вызов заставил усомниться в своей правоте, но Билл мотнул головой, раздражённо фыркнув и стряхивая стекающие капли.

— Я предпочитаю мясо с кровью, — словно предупреждение долетело с лестницы, пока он поднимался, бегло перескакивая через ступеньку.

Гермиона торжествующе улыбнулась — это была её первая персональная победа.

1) Мерканту́р (фр. Mercantour) — национальный парк во Франции, в департаментах Приморские Альпы и Альпы Верхнего Прованса.

Вернуться к тексту

2) Вейлы — cвоё место обитания Вейлы покидают редко, и в основном главной причиной этого является поиск партнёра для продолжения рода. В качестве партнёра Вейлы предпочитают магов, но им вполне может оказаться и обычный маггл. После зачатия ребёнка Вейла остаётся с партнёром до рождения малыша, дальше она либо исчезает из его жизни с ребёнком — если родилась девочка, либо одна — рождённый мальчик остаётся с отцом.

Эти создания принадлежат стихии ветра. Они непостоянны, коварны, амбициозны, эмоциональны, самодовольны и падки на искушения. Любить кого-то кроме себя Вейлы по определению не способны. Их можно привлечь чем-то уникальным, постоянно изменяющимся.

Вернуться к тексту