Жизнь на листке бумаги (джен)

Эта история о маленьком чернильном человечке, что появился сегодня на листке школьной тетрадки. Он ничем не отличался от других чернильных человечков: две ручки-палочки, две ножки-палочки, палочка-тельце и кружочек головы. Его создала рука третьеклассницы, заскучавшей на уроке математики. Человечек получился синим, в цвет обычной шариковой ручки, и не очень ровным: правая рука-палочка оказалась чуть длиннее левой. Волей судьбы наш маленький герой разместился на двух тетрадных линиях, лишь немного не дотягивая палочками-ножками до третьей, отчего ему постоянно приходилось жить в немного подвешенном состоянии. Чернильный человечек предпочел бы, конечно, оказаться на альбомном листе в красочном мире акварели с другими человечками и понять наконец, кто же он — мальчик или девочка, взрослый или ребенок. Но, увы, никто из нас не решает, когда, каким и в каком месте появиться на свет. И наш человечек появился именно таким — синим и бесполым.

Мир тетрадного листа был крайне недружелюбным. Сверху нависали строчки текста из домашнего задания. Буквы, что были написаны теми же синими чернилами, такие неаккуратные и прыгали то вверх, то вниз. Особенно не повезло маленьким буквам «г», что постоянно подскакивали от вида устрашающей заглавной «Ж» и армии ненужных запятых, заблудившихся в предложениях. Разбавляли эту унылую синеву жирные красные черточки, щедро рассекающие большую часть слов, словно упрятавшие домашнюю работу нерадивой ученицы за решетку.

Каждый, кто когда-то писал плохую домашнюю работу, знает, что изобилие красных чернил в тетради непременно приводит к появлению красных птиц. То была стая красных хищных галок, что склевала бы все на своем пути, если бы не ограждающее и защищающее тетрадное поле. А вместе с галками является и одинокий красный лебедь. Именно такой лебедь, тоскливо понуривший голову, проплывал сейчас под текстом. И грустил он именно потому, что заведомо знал свою учесть. Лебединая судьба всегда была самая грустная в школах. Все школьники мира сплотились против них. Что только не придумают дети, чтобы поиздеваться над этими птицами! И замазывали, и соскребали, и уродовали новым слоем красных чернил до неузнаваемости… Далеко не каждый лебедь доживал до возвращения домой. Отчего так ненавидели тетрадных птиц, чернильному человечку было невдомек. Но хозяйка синих чернил нещадно вырвала целый лист из тетради. Не забудь она сегодня тетрадь по математике дома, то и лебедь, и неудачная домашняя работа непременно угодили бы в мусорную корзину.

На том листе было еще много места. Не так много, чтобы хватило на все примеры с доски, но достаточно, чтобы накалякать несколько бессвязных столбцов с уродливыми цифрами по правую сторону от человечка для создания видимости работы.

Создательнице чернильного человечка, однако, было совсем не до учебы. Все ее мысли порхали и роились вокруг одного одноклассника, и она долго не решалась написать ему записку. Но все-таки решилась. И под чернильным человечком появилась необычайно аккуратная строчка, написанная розовой ручкой с ароматом фруктов. «Привет! Давай дружить!» — гласили слова записки, и сложенный пополам тетрадный лист пошел по рукам от парты к парте, вернувшись с коротким и простым ответом: «Давай».

Это одно слово, воистину, стало знаменательным в мире тетрадного листа и чернильного человечка. С его появлением средь тетрадных линий начали вырастать цветы и кружиться разноцветные сердечки. И все вокруг пропахло ароматной пастой.

Остаток дня листок прожил в портфеле по соседству с позабытой, заткнутой в глубокий угол стеркой и колючими крошками от печенья, что постоянно скакали по всему карману, когда третьеклассница прыгала по ступенькам.

В обед в карман подселили горячий пирожок и пирожное. И уже минут через десять мир чернильного человечка накрепко пропах капустой и перепачкался в липком джеме. Крошек впоследствии стало значительно больше.

Из душного бокового кармана к вечеру тетрадный лист наконец оказался на рабочем столе под теплым светом лампы среди фигурок мультяшных героев и баночек с фломастерами. Здесь чернильному человечку понравилось куда больше, чем в школе: никто не вопил на переменах, не норовил вырвать тебя из рук и не портил больше лист безобразными синими чернилами. И если бы не крепкий запах отцовских сигарет, въевшийся во все вокруг, человечек и вовсе бы предпочел остаться здесь навсегда.

Сверху насыпало немного стружки из точилки, а это значит, что цветочков с сердечками станет средь этих тетрадных линий еще больше.

Но стоило маленькой художнице отвлечься, как на аромат капустных пирожков пришел местный пушистый зверь. Вид его длиннющих усов и желтых глазищ не на шутку напугали красных галок на полях. Он тыкался шершавым носом в чернильные ручки и ножки и с таких усердием втягивал ноздрями воздух, что человечек начал переживать, как бы это существо не втянуло его в себя целиком! Очень не хотелось бы провести остаток дней в чьем-то темном и сыром носу. Ух, какой длинный колючий язык задел лебединый хвостик! Какие большие зубища начали зажевывать край листа! Фу! Кыш! Уходи, страшное животное! И почему только человечку не пририсовали меч в руку, чтобы он мог защитить свой мир?! Уж он бы непременно отбился мечом! Но без меча, без рогатки, без лука со стрелами он был вынужден наблюдать, как часть разноцветных ромашек с краю листа исчезли в слюнявой пасти. И кто знает, успела бы ненасытная тварь сжевать все до конца, если бы не вернулась третьеклассница и не смахнула ужасного зверя со стола одним движеньем ладони. Пара цветов была непоправимо изжёвана и продырявлена клыками…

Появившееся в воздухе благоухание парфюма ознаменовало возвращение мамы. Вид тетрадного листа на столе очень расстроил ее. Наверняка из-за лебедя. Даже взрослые не любят красных лебедей. После ухода мамы девочка плакала, уронив несколько слезинок на листок. Бумага на этих местах промокла, и линии как будто растворились. Человечек осознал, что не так страшны зубы животного, как вода, когда одна из корявых цифр превратилась в синее размытое пятно. «Только не плачь, прошу тебя! Если я промокну от твоих слов, я погибну!» — хотел было воскликнуть чернильный человечек, но чернильные губы не двигались на его чернильном круглом лице. А слезы все продолжали падать огромными градинами. И повяли цветы, и размякли сердца, и потонул в соленых каплях красный лебедь, и весь мир человечка, казалось, вот-вот перестанет существовать, и сам он непременно разжижится… Не хотелось бы погибнуть вот так, не совершив ни одного по-настоящему важного поступка. Ведь у чернильных человечков есть что-то в роде предназначения? Для чего-то же они появляются на свет? Но сегодня судьба была благосклонна к миру бумажного листа. Это мокрое происшествие обошлось без жертв. И даже лебедь с подпорченным оперением вполне себе был цел. Его красные чернила переносили влагу лучше синих. Хозяйка тетрадного листа перестала плакать. И еще было немного места для новых цветов и фруктовых сердечек. Ведь что может быть прекраснее цветов и сердечек?

Вечером листок оказался спрятан в ящик к другим листочкам и тетрадками. Человечек присел на тетрадной линейке и свесил ножки, подумав, какой, однако, трудный и насыщенный выдался день. А сейчас так темно, одиноко и грустно: галки на полях задремали, а красный лебедь спрятал голову под размякшее крыло и не хотел общаться. И чернильный человечек решил, что пора бы познакомиться с кем-нибудь, посмотреть, как живут другие рисунки, и есть ли где в этом ящике еще такой же чернильный человечек.

Наш маленький герой смело соскочил с листа. И первая же тетрадь по природоведению, что он посетил, поразила его своим разнообразием животных. Тут юная художница потрудилась на славу, изобразив и косяк рыбок, и стайку милых пушистых кроликов, и жираф тут с длинной шеей зацепился за край страницы, словно пытаясь ее перевернуть, а корова с равнодушием смотрела на все это и жевала травку под безмятежное блеянье соседушек овечек. И только большой зубастый крокодил в нарисованном пруду сильно напугал чернильного человечка, и тот поспешно сбежал в тетрадь по музыке.

Здесь повсюду сияли звезды золотистыми чернилами, и полумесяц повис, похожий на откусанный ломтик сыра. До чего же приятно сидеть на нарисованной поляне, среди крошечных разноцветных светлячков и наслаждаться чужим миром на листе! Рядом сидел забавный мышонок с бантиком на хвосте и тоже не мог отвести глаз от луны. Она ему тоже очень сильно напоминала сыр.

Что же это там? На следующей странице? Чернильный человечек миновал вереницу нот, взбежал по лестнице из клеточек и уцепился за связку воздушных шаров. Он летел над морскими волнами с завитушками пены, из которых выглядывали спины дельфинов и прекрасные русалки. А дальше виднелся необитаемый остров с пышной пальмой, увешанной гроздьями кокосов. И песок на том острове был усыпанный гладкими камнями всех цветов радуги. Под самой пальмой на песке с трудом можно было разглядеть секретный красный крест, указывающий место, где коварные и кровожадные пираты закопали свои сокровища. И чем дальше, тем интереснее!

Связка воздушных шаров принесла чернильного человечка к космической ракете, на которой тот помчал мимо загадочных планет и звездолетов пришельцев. И почему-то здесь, в космосе, взрывались праздничные фейерверки, разлетавшиеся конфетти и спиральками серпантина…

До чего же прекрасная и удивительная ночь! До чего восхитительные миры! И даже как-то обидно, что среди таких чудесных рисунков его сделали именно таким: всего пять палочек и один кружочек. А ведь его могли бы нарисовать моряком, космонавтом, отважным охотником на крокодилов… Да кем угодно! Могли… Но не стали. Вместо этого жить ему обычным чернильным человечком на грязном и грызанном листе в линейку с кучей корявых цифр и пунктуационных ошибок. Жизнь несправедлива. Но если нашему герою было суждено появиться на вырванном листе из тетради по русскому языку, то наверняка в этом был какой-то смысл. И, быть может, чернильному человечку еще пририсуют чернильный столик с чернильным креслом и чернильными книгами, которые тот мог бы читать. Или чернильным телевизором, чтобы можно было смотреть чернильные передачи. И жизнь непременно станет лучше. И пусть не сейчас, но завтра, или послезавтра. Но точно будет лучше! А пока нужно возвращаться к лебедю. Одиноко ему там, наверное. Нельзя его надолго оставлять одного. Не по-человечески это.

Остаток ночи человечек провел рядом со своим красным другом. Тот, вроде, даже немного приободрился.

Настало утро, и на листе бумаги осталось кольцо от чашки с какао. А днем от него кто-то из хулиганов в классе оторвал краюшек. И весь лист помялся. Бумажный мир чернильного человечка сделался только хуже. Третьеклассница все пыталась что-то написать карандашом своему однокласснику, но ничего не выходило. Она злилась, затирала слова стеркой и снова писала. А от стерки все только безобразная чернота размазывалась. Окончательно расстроившись, все сердечки и цветы девочка начала со злостью зачирикивать синей ручкой, и вчерашнюю переписку тоже. Должно быть, он обидел её, этот одноклассник, очень обидел. И на листе бумаги из-за него не осталось больше ничего прекрасного. И даже лебедю досталось. Его с трудом можно было разглядеть под слоем чернил. Где-то хозяйка ручки слишком перестаралась, и на листе появились разодранные дыры. Но по крайней мере мир человечка не выкинули. Он снова вернулся в портфель, а значит, еще не все для него потеряно…

А на улице моросил дождь. Было слышно, как капли ударяются об стенки портфеля. Как же страшно, что карман вот-вот промокнет, и чернильный человечек не доживет до дома. Защитит ли его молния? Ах, скорей бы уже убраться из-под этого дождя!

А тут еще и крошки от печенья и пирожных запрыгали. Да так сильно, как никогда прежде! Портфель неистово сотрясался! Девочка мчалась, словно на эстафете. Но разве урок физкультуры уже не прошел? И станет ли кто-то заниматься физкультурой в дождь и с портфелем на плечах? Куда же она так бежит? Должно быть, тоже боится промокнуть.

Третьеклассница внезапно остановилась. Она уже не бежала, но портфель все продолжал ходить ходуном в разные стороны. После был крик. И треск. Портфель оказался порван. Все содержимое посыпалось на сырую землю: все тетради, учебники, ручки и крошки вместе с вырванным листом. Чернильный человечек оказался в ямке, быстро заполняющейся дождевой водой вперемешку со свежей кровью. Бумага вымокала и багровела. Галки на полях истошно и при этом безмолвно вопили. Весь мир чернильного человечка умирал. Умирал и сам человечек. Размывались его палочки-ножки, палочки-ручки и палочка-тельце с головой-кружочком. И он понял наконец, что у него не появится никогда чернильного кресла с чернильным столиком, чтобы читать чернильные книги, он не посмотрит чернильную передачу на чернильном телевизоре и никогда не повстречает никого подобного себе. Не видеть ему больше золотых звезд, завитушек волн и луны, похожей на откусанный ломтик сыра. Для чернильного человечка все было кончено. Как и для его создательницы. Нет никакого предназначения или смысла. И никогда не было. Мы просто появляемся на свет, чтобы однажды умереть. Как маленький чернильный человечек на листе школьной тетрадки, что мечтал улететь к звездам на связке воздушных шариков...