Весёлый день рождения! (джен)

Резко зазвонил телефон — так резко и так дико, что Машка вздрогнула и уронила вазочку с вареньем на кота, который дико взвыл и метнулся прямо в спальную.

— Стой, гад!!! — отчаянно завопила его хозяйка, предчувствуя жуткое зрелище, и не ошиблась: этот мерзавец рванул прямо на кровать, прямо на чистое, только что постланное покрывало.

— Етить твою налево! — простонала Маша, окидывая взглядом кроватный ужас. — И как я это теперь стирать буду, а?!

Кот сидел где-то под столом и ни гу-гу. Его со смачным причмокиванием облизывала собака. Телефон всё ещё надрывался. Предвкушая, как она сейчас по телефону буду убивать того негодяя, который во всём этом повинен, Машка подняла трубку и сладеньким голосом произнесла:

— Кто?!

— Забирай меня скорей, увози за сто морей и целуй меня везде, двести с лишним мне уже! — радостно завопил прямо ей в ухо Домка.

— Тьфу, вот ведь скотина! Тебя убить или как, а?

— Или как! У меня сегодня день рождения! Двести пятьдесят лет! Жду в семь вечера!

— Что подарить? Сразу говори, а то принесу кол осиновый... Не подскажешь, им можно прибить домового-вредителя?

— Дорогая, ты будешь самым лучшим подарком! — сладко пропел этот паразит.

— С домовыми не сплю!

— Дура, я не это имел в виду. Ну что за пошлые у тебя мысли!

— С кем поведёшься... А кто ещё будет?

— Ну, Олег, Женька, Дмитрий...

— А Шурик?

— Тьфу! Ладно уж, веди и этого... неправильно окрашенного! Не опаздывать!

В трубке раздались прерывистые гудки. Машка вздохнула, оглядела разрушения, причинённые мерзавцем-котом, ещё раз вздохнула, содрала с кровати перепачканное покрывало и потащилась с ним в ванную.

* * *

В комнате висело тяжкое раздумье. Женька вздохнула, уселась поудобнее на диване и нерешительно спросила:

— Может, ему вазочку подарить? Хрустальную?

— А набор косметики не надо? Он же всё-таки не баба, чтобы ему стекляшки-хрусталяшки дарить. Этим Шурика радуй!

— А дарёному коню, между прочим, в зубы не смотрят! — парировала Женька.

— Это смотря какому коню... Ой, ну и дуры же мы! Давай купим ему парфюмерный набор и...

— И пусть он им подавится, так?

— Ну почти. А сколько он хоть стоит?

— Рублей семьсот, а может и больше...

Вздохнув, Машка полезла в карман джинсов, нащупала там скомканные бумажки, сжала их и попыталась вытащить кулак, но не тут-то было! Джинсы были такими тесными, что рука застряла конкретно. Маша с трудом поднялась, подвигала тазобедренными суставами...

— Зачем так мучиться? — поинтересовалась Женька. — Сняла бы штаны, да и дело с концом...

— Стриптизом интересуешься?

— Твоим — нет, а вот если бы Олег... — тут Евгения мечтательно возвела очи к потолку и томно вздохнула. Машка фыркнула, поднатужилась и выдернула-таки кулак.

— Ну, сколько?

Отмахнувшись от несколько несвоевременного вопроса, та принялась разглаживать мятые бумажки, одновременно подсчитывая их количество.

— Ну, сколько?

— Четыреста рублей... Не скаль зубы! У тебя-то сколько наскребётся?

Женька стала деловито шарить по своим многочисленным карманам, и на покрывало посыпались монеты различного достоинства и смятые в комочки купюры.

— Ну-с, посмотрим... Считай мелочь!

— На паперти насобирала? — участливо поинтересовалась Машка, но получила в ответ лишь горящий зелёный взгляд. — Ладно, шучу-шучу…

Через десять минут подруги подняли головы и уставились друг на друга.

— Двести пятьдесят рублей, — сообщила Машка, сгребая всю мелочь в кучку. — А твой результат?

— Триста рублей. Короче, денежки у нас есть. Идём в магазин?

* * *

В последний раз придирчиво осмотрев друг друга, сдув с одежды невидимые пылинки и поправив и без того безупречные причёски, подружки вошли в подъезд, поднялись на второй этаж, где их буквально оглушили громоподобные раскаты музыки. Появившийся в дверях весело улыбающийся домовой ещё больше растянул рот до ушей и что-то сказал.

— Не слышу! — проорала Евгения, показывая на уши. Домка понял, кивнул, ушёл в зал, а через минуту в квартире воцарилась такая тишина, что в ушах зазвенело.

— Теперь слышите? — спросил домовой, внезапно появляясь за спинами подруг.

— А-а-а!!! Вполне. Ну, поздравляем тебя с днём рождения!

Евгения полезла в пакет и достала оттуда красиво упакованный подарок.

— Умираю от любопытства! — заявил Домка, развязывая ленточку. — Та-а-ак, что тут у нас? О, парфюмерный набор? Дезодорант, шампунь, гель для бритья, хм... Спасибо, лапочки, всю свою жизнь мечтал о таком чудесном подарке! А что же вы стоите в прихожей? Проходите, ранние пташки мои!

"Ранние пташки" прошли в зал, в котором действительно пока никого не было, зато красовался дивно накрытый стол.

— Лобстеров любите?

— А кто это?

— Да поглядите сами! — пожал плечами домовой, поднимая крышку с блюда, на котором лежало что-то розовато-оранжевое и страшноватенькое. — Тут, кстати, и устрицы есть...

— Да-а-а... — протянула Евгения, обозревая гастрономическое царство. — А птичье молочко у тебя есть?

— Конфеты? Вафли? Пирожные? Торт? — поинтересовался Домка, усаживаясь во главе стола и довольно потирая руки. Та хотела съязвить что-нибудь, но тут раздался звонок в дверь.

— О, а вот и гости! — вскочил хозяин и побежал в прихожую. Через минуту оттуда донеслись звуки поцелуев, и вскоре показался он показался вновь, остервенело вытирая рукавом рубашки губы.

— Если бы не мой день рождения, я бы тебе... — прошипел он. Шурик, кокетливо улыбнувшись, подмигнул с таким намёком, что бедного Домку прошиб пот:

— Дорогой, не сердись, а поскорее посмотри на мой подарок!

Домовой подозрительно покосился на парня, разорвал бумагу, вытащил что-то голубое и блестящее, развернул... и все покатились со смеху. Все, кроме Шурика, который довольно разглядывал свой подарок.

— И чего ржёте? — деловито спросил он. — Полюбуйтесь только, какие чудесные трусики!

Трусы и в самом деле были великолепными. Из голубого блестящего шёлка, обшитые тончайшими голубыми кружевами, расшитые синими стразами и маленькими жемчужинками, они являли собой истинный шедевр от больного на всю голову кутюрье, но надо было найти того идиота, который осмелился бы надеть этот ужас, а Домка им не был ни в коем разе!

— Неужели не нравятся? — искренне огорчился Шурик. — А я-то надеялся, что ты их будешь надевать перед нашим свиданием...

Лицо домового вмиг посветлело.

— Так, значит, перед свиданием, да? — вкрадчиво спросил он. — Ну что же, пусть полежат...

Шурик был счастлив — его новый "ненаглядный" "благосклонно" принял дар и даже оставил какую-то надежду на... На что — вы прекрасно поняли, да? Но Машка с Женькой были далеко не дуры, и живо смекнули, что слова домового подразумевают под собой такой отрезок времени, что... Короче, истлеют, лёжа в шкафчике.

В это момент дверь зала отворилась, и вошёл Олег Иванович — как всегда великолепный, аристократичный до мозга костей.

— О-о-о, уже весь народ в сборе? — приподнял он брови. — Ну и хорошо... А у меня для всех вас есть сюрприз, но сначала...

Он протянул Домке большой пакет.

— А что за сюрприз? — не выдержал Шурик. — Приятный, или как?

— Или как. Алле!

Олег хлопнул в ладоши, и в зал медленно вплыло Машкино привидение, которое пропало месяц назад. А она-то всё думала — куда этот фантом запропастился, а он у экстрасенса ошивался... наверное.

— Явился не запылился, фантом мой заблудший!

— А то как же! — ухмыльнулся призрак. — Мари, а шкаф-то свободен? Любовников пока не прячешь?

— Типун тебе на эктоплазму, что болтаешь? Я же ещё не замужем!

— Ну-у-у, одно другому ещё никому не мешало... Значит, пустишь на квартэру?

— С удовольствием!

— Вот и хорошо. А теперь... — привидение сделало значительную паузу. — Частушки-хохотушки в честь нашего юбиляра Домки! Музыку, маэстро!

Все посмотрели на Дмитрия. Тот пожал плечами, взял гитару и провёл пальцами по струнам.

— Частушки! — ещё раз объявило привидение и запело:

— Помидоры, помидоры,

Помидоры-овощи!

П... едет на такси,

Х... на "скорой помощи"!

Вы никогда не видели, как краснеют домовые? Нет? А Машка увидела, и зрелище было ещё то — абсолютно незабываемое. Куда там светофору, он вообще отдыхать должен, нервно куря в сторонке!

— Что ты поёшь?! — наконец завопил виновник торжества. — У нас же дамы!

— Ой, тоже мне дамы! — хрюкнул призрак. — Можно подумать, они этих слов не знают...

Евгения подавилась смехом и, побагровев, закашлялась.

— А вот ещё частушечка! — хихикнул поганец-фантом.

— Не надо!!! — завопил Олег.

— Поздно, однако! — ласково сказал призрак-похабник и начал:

— У моей милашечки

Пухленькие ляжечки!

Ущипну милашечку

За сисю и за ляжечку!

Домка издал нечленораздельный вопль, что есть силы метнул в привидение блюдо с лобстером, но то пролетело призрак насквозь.

— Не попал, не попал! — гулко захохотал тот, загнув такое, что Шурик закатил глаза и упал в обморок, картинно скатившись на пол.

— А теперь романс! — сделало привидение реверанс и запело:

— Я вас любил, а вы меня хотели!

Не так я тр...л вас, как вы меня имели!

— А-а-а!!! — завопил Домка и, выпустив внушительные клыки, обернулся к Олегу. — Ты эту сволочь сюда приволок?!

— Ну, я...

— А раз ты, то девай его, куда хочешь! Иначе я за себя не ручаюсь!

Привидение хмыкнуло, прищурило один глаз, критически осматривая домового, который начал надуваться и багроветь:

— А нервишки-то слабоваты... Может, ещё одну частушечку?

Зря оно это предложило. Раздался дикий вопль, и началось такое... Машка, Женька и Дмитрий шмыгнули под стол и затаились там, слушая жуткий грохот, что слышался сверху. Стол над их головами шатался, скрипел и стонал под ногами озверевшего домового, который совершенно забыл, что привидение бесплотно и, бешено рыча, кидал в него то блюдо с устрицами, то роскошный торт, то омаров... Наконец всё стихло. Машка осторожно высунула голову, тут же была схвачена за шиворот и буквально выдернута из-под стола.

— Полюбуйся! — прошипел Домка, довольно невежливо дёргая её за волосы. — Классный день рождения, да?!

Разгром был ужасающий. Прямо над телевизором красовался расшмякнутый по стене торт — ни дать ни взять солнышко, а лучики — свечки. Омары новогодней гирляндой украсили люстру, и сок из них капал прямо на лежавшего на полу бесчувственного Шурика, который даже в бессознательном состоянии умудрялся со смаком облизываться.

— Живой? — повела Маша глазом в его сторону. Откуда-то сбоку подошёл Олег Иванович, величественно стряхивая с великолепного фрака прилипшую к нему устрицу. Хотя... чего уж там чиститься, если ты похож на рубашку из рекламы стирального порошка? Ну, которая "была вымазана в жире, а потом ещё и любимый пёсик по ней повалялся..." Впрочем, экстрасенс всё это вскоре понял и оставил бесплодные попытки.

— Живой! — кивнул он. — Не видишь разве, облизывается? Омары, видать, были очень вкусными...

— Вон! — заорал Домка, покрываясь пятнами. — Все вон, а то я не посмотрю, что вы мои друзья!

— Чего на нас-то злишься? — спросила Женька, выползая из-под стола. — Это всё Шурика вина... Это он этого певца тогда вызвал, с него и...

Тут домовой так страшно зашипел, что все поспешили ретироваться.

* * *

Машка уже ложилась спать, когда дверца шкафа заскрипела, и из него выплыл призрак.

— А, это ты? И не стыдно тебе, зараза ты эдакая? Такой праздник испортил....

— Подумаешь, спел несколько песенок! — пожало плечами привидение. — Что, никак не заснуть? Хочешь, колыбельную спою?

— Нет!!!