Среднестатистический старший брат (джен)

— Да уж, Шин-чан, — вздохнул Казунари, — ввязаться с тобой в этот проект по химии определенно было ошибкой. Ты замучишь кого угодно. Но зато я попал к тебе домой, так что и тут есть свои преимущества.

Он отложил книгу, встал, прошелся по комнате и в очередной раз взял в руки фотографию, запечатлевшую Шинтаро вместе с сестрой.

— Ух, даже мелкий был и то серьезный!

— Поставь на место, ясное дело, — ответил Шинтаро, не поднимая взгляда: он что-то подчеркивал в своей книге. — Я же просил не трогать.

Казунари вернул фотографию на полку и спросил:

— Слушай, а сестра у тебя такая же зануда?

— Давай сойдемся на том, — нахмурился Шинтаро, — что не такая, и ты вернешься к химии.

Но тут из-за стенки послышалась задорная и легкая мелодия.

— Кажется, твоя сестра как раз вернулась, — оживился Казунари, — должен же я наконец ее увидеть. Ты когда-то обещал нас познакомить, а обещания надо выполнять, Шин-чан.

Шинтаро вздохнул, а потом проворчал:

— Лишь бы не учиться, ясное дело.

— Всем нужен отдых, ясное дело.

Однако отдых был скорее отговоркой. Не так давно Казунари выпытывал, какие у Шинтаро отношения с младшей сестрой, на что тот крайне неохотно ответил: «Я общаюсь с ней как среднестатистический старший брат». Это ничего не прояснило, и Казунари хотел увидеть все сам. Поэтому теперь, когда представился такой удобный случай, он не собирался его упустить.

Шинтаро нехотя захлопнул книгу и повел-таки Казунари в соседнюю комнату.

— Мидорима Мицуко, приятно познакомиться, — сказала сестра Шинтаро и учтиво поклонилась.

Внешне она очень напоминала брата: узкое лицо, тонкие правильные черты, зеленые волосы, заплетенные в две косички. Даже рост для девушки у нее оказался довольно высокий — в свои четырнадцать Мицуко была на какие-то пять сантиметров ниже, чем он.

И вдруг она, бросив беглый взгляд на Казунари, заметила:

— На этот раз друг непридуманный, братец Шинтаро?

— Я никого не придумывал, ясное дело, — возмутился он. Мицуко, будто убаюкивая младенца, согласилась:

— Да-да, естественно. Самый умный, всегда побеждает и притом абсолютен… Очень правдоподобно.

— Но Акаши не фантазия, Мицуко! — упрямо стоял на своем Шинтаро.

Казунари беззастенчиво рассмеялся — это называется «общаться как среднестатистический брат»? Хотя сама по себе шутка, что зануда-Шин-чан придумывает себе друзей, конечно, забавна. Да и про идеальность Акаши она подметила как-то уж очень точно. Казунари чувствовал, что останется доволен этой встречей, даже если ничего особенно любопытного не откроется. Но все же он собирался разузнать как можно больше.

Казунари оглядел комнату — на зеленом диванчике у стены валялся комок из одежды, да и вообще все было довольно небрежно. Но самой примечательной оказалась переполненная корзина для бумаг рядом с рабочим столом: пол вокруг нее на полметра был забросан скомканными листами. Такая картина очень напоминала баскетбольный зал после тренировки Шинтаро, и Казунари непроизвольно улыбнулся. Все-таки у брата и сестры нашлось в характере кое-что общее.

— Значит, ты рисуешь мангу, Мицуко-чан? — спросил Казунари, заметив на столе страницы с мультяшными картинками, простые карандаши, несколько черных фломастеров и баночки с тушью. — Шин-чан не упоминал.

— С чего бы это я должен, Такао? — встрял сам Шинтаро. Его сестра для виду убрала в корзину два-три черновика-комочка, валяющиеся на полу. Правда, корзина была и без того уже с горкой, и они упали обратно на пол. Мицуко беспечно махнула рукой, а Шинтаро недовольно нахмурился и принялся складывать брошенные на диване одежки.

Казунари решил, что сейчас самое время поболтать с Мицуко и попытаться вытянуть что-нибудь любопытное о ее братце.

— А Шин-чан всегда был таким, как сейчас? Кто-нибудь когда-нибудь видел, чтобы он смеялся? — поинтересовался он.

— В детстве я его смешила.

— Да ну!

— Нет, правда. Я тогда еще ходила в детский сад, а на праздник нарядилась феей и все приговаривала, размахивая волшебной палочкой: «Фокус-покус, фикус-пикус, солнце быстро выходикус». Братец такой: «Магии не существует, ясное дело. А заклинание вообще глупое». Тогда я ему и ответила: «Ну ладно. Фокус-покус, фикус-пикус, мой братишка улыбикус». Он мне: «Да это же просто смешно, ясное дело». И засмеялся.

— Не было такого, — буркнул Шинтаро. На диване уже образовалась аккуратная стопочка из разноцветных футболок, юбок и платьев. — Ты придумываешь.

— Сказал человек, который себе друга придумал.

— Не придумал, ясное дело!

Казунари, ухмыляясь, переводил взгляд с брата на сестру и обратно. Те так увлеклись и не сразу вспомнили, что он тут.

— Продолжайте-продолжайте, — кивнул он.

Шинтаро злобно сверкнул очками и вышел.

— Ха, по-моему, Шин-чан себя недооценил. Уж и не знаю, можно ли назвать ваши перепалки «среднестатистическими».

Мицуко фыркнула и провела ладонью по сложенной одежде. Потом возразила:

— В семьях всегда из-за чего-нибудь да ссорятся, разве нет?

Казунари вспомнил себя и свою младшую сестру и признался:

— Ну, пару раз в неделю, не меньше. Только из ваших с Шин-чаном споров я все равно ни фига не понял. В чем вообще соль шутки о придуманном Акаши? Если что, он и вправду совершенный до невозможности.

— Знаю, — подтвердила она.

— Тогда что это было?

Мицуко вытащила из кармана платья брелок с собачкой — не иначе талисман дня, мысленно усмехнулся Казунари, — и только тогда ответила:

— Акаши сильно изменился два года назад. Но скоро брат встретится с ним на Зимнем кубке, и он надеется, что тот вновь станет прежним. По всему видно, что Акаши нет до него дела, а брат придумывает, будто они еще друзья. Но разве не лучше иногда оставить прошлое прошлому? Да только он не такой, будет надеяться до последнего.

— Вот так поворот… Но ты, кажется, немало знаешь о его проблемах, — заметил он.

— Конечно, мы ведь всегда обсуждаем прошедший день — принес ли удачу талисман и все такое.

— О, даже так, — только и выговорил Казунари. Обычно Шинтаро всегда отмалчивался, но дома, оказывается, мог быть куда общительнее. — Сейчас вообще выяснится, что он не среднестатистический, а просто образцовый старший брат. Чем он еще может похвастать в этом смысле?

— Ну, он заботится о моих талисманах дня, отдает всегда свой кусок торта, а как-то раз слушал мои сюжеты седзе-манги.

— Правда? — удивился Казунари. — Ха-ха-ха, сколько открытий — вот ради этого определенно стоило прийти.

И тут за его спиной раздалось резкое хмыканье.

— И сколько тебя еще ждать, Такао?

Шинтаро стоял в дверях, беспокойно барабаня пальцами по косяку. Мицуко лукаво улыбнулась, выпроваживая Казунари из комнаты:

— Похоже, теперь тебе предстоит сделать немало химических открытий.

— Похоже, что так, — усмехнулся он, уходя вслед за Шинтаро.

Недочитанная монография давно ждала Казунари, но он просто не мог не обсудить услышанное:

— Бедняга Шин-чан, ты и вправду слушал сюжеты девчачих любовных манг!

— Это здесь при чем?

— Да так, вспомнилось. Моя младшая сестрица пишет рассказы, тоже романтику в ее понимании. Как-то я пробовал почитать, но не вышло — я смеялся не переставая. Я, конечно, извинялся, но она до сих пор дуется за это. Видимо, серьезная мина, как у тебя, тоже имеет свои преимущества.

— Имеет, — согласился Шинтаро. — Хотя я привередливее и строже. Но не сбивайся, — и положил перед Казунари его книгу. — К подготовке проекта нужно относиться серьезнее.

— Как скажете, профессор Мидорима! — воскликнул Такао, открывая наугад монографию. — Но все же, знаешь, сестра у тебя славная.

— Так и есть, — среднестатистический старший брат отвернулся, скрывая столь редкую для него полуулыбку.