Странные встречи (джен)

— Всё, мама, мы переехали из центра в Лосиноостровский, — голос дочери по телефону был бодрым, даже излишне бодрым — ведь покидать обжитые места всегда печально.

— Под бочок к королевской резиденции людов? — пошутила я.

— Что? — не поняла она. — Чьей резиденции?

— Проехали… шутка. Это из мира российского фэнтези.

— Ой, ма-а-а, вечно ты со своими фандомами. Всё не наигралась? Лучше скажи, когда к нам в гости?

— Через неделю нормально? — спросила я.

— Конечно! Как раз несколько дней моего отпуска останется, чтобы ввести тебя в курс дела. — Из телефона доносились вопли внука, который так выражал свою радость от предвкушения приезда бабушки. — Здесь Мике лучше: квартира больше, воздух чище и для прогулок места вдосталь, детей его возраста во дворе много, не то что в центре. Со многими он уже познакомился. Да, рядом с нашим домом есть детский бассейн. Так что твоя мечта — научить Мику плавать — скоро осуществится: сейчас я пойду покупать абонемент.

* * *

В своих описаниях Вадим Панов был точен: Лосиноостровский район Москвы действительно утопал в зелени. Краем уха слушая названия остановок, я крутила головой и рассматривала окрестности из окон автобуса. Вот и деревянная церквушка, больше напоминающая сказочный терем на краю леса. Значит, пора подталкивать чемодан к выходу — скоро моя остановка. Дожидаясь её, я смотрела на огромные березы, теснившиеся за высоким металлическим забором. Вымахали они не меньше сосен, а ведь это обычный районный парк, а не леса заповедника «Лосиный остров».

Быстро поменялись с дочерью: ей — чемодан, а мне — внука с рюкзачком, в котором сложено всё, что нужно для плавания. Мика радостно прыгал вокруг меня и заранее договаривался о вечерних рассказах о Гарри Поттере.

В гардеробе бассейна внук ещё позволил помогать себе: я повесила его курточку на высокую вешалку, достала из рюкзака резиновые шлепанцы, но перед раздевалкой он заявил, что она — мужская и женщинам туда заходить нельзя.

Мика явно дурил бабушку, потому что в это время занималась младшая группа детей от трёх до пяти лет, и многим сыновьям мамы, заходившие в раздевалку, помогали переодеваться. Я же, ведясь на хитрость внука, решила посмотреть насколько он может быть самостоятельным в свои неполные четыре года. Мика меня приятно поразил: даже сам заправил под резиновую шапочку длинные волосы, надел очки для плавания и не забыл ополоснуться под душем. Правда, вещи он запихал в шкафчик, как смог, но уже хорошо, что не разбросал привычно «по-домашнему» по всей раздевалке. Ужасно помятая футболка, надетая после тренировки, Мике очень не понравилась, но пусть сам делает выводы — складывать аккуратно свою одежду или нет.

Я тоже времени даром не теряла — договорилась с тренером, что буду присутствовать на занятиях, хотя родители обычно сидят в холле и наблюдают по телевизору за успехами своих детей.

Тренер Катя мне очень понравилась. Она действительно любила малышей, иначе не найти сил на такую выдержку. Хотя в группе было всего шестеро четырехлеток, но казалось, что в бассейне плещется сотня детей. Я боялась, что кипучая и часто неуправляемая энергия моего внука даст о себе знать, но его явно затмила девочка по имени Славяна. Она сразу привлекла мое внимание сначала ростом, на голову возвышаясь над остальными детьми. Если бы я не знала, что все они практически ровесники, то подумала, что в группу затесалась шестилетка. Потом заинтриговало ее имя. Славяна — так по-людски, а если к этому приплюсовать ее белокурые волосы, выбивающиеся из-под шапочки (цвет глаз не разглядеть под очками для плавания), то возникало подозрение, что этот генетический статус предпочитает селиться вблизи своей королевской резиденции.

Но не прошло и пяти минут, как мои забавные идеи сменились негодованием. Славяна давала повод. Только ее имя и было слышно. Расталкивая всех, она стремилась быть только первой, как при выборе принадлежностей или игрушек для плавания, так и при выполнении упражнений. Если же оказывалась второй, то оглашала бассейн таким ревом, что я молила Бога даровать мне терпение. Выдержка же тренера оказалась просто железобетонной.

Успехи Славяны в самом плавании были далеко не лучшими. В группе детей явно выделялся мальчик, которого с первого взгляда я бы не отнесла к «чемпионам»: самый мелкий, щуплый и такой белокожий, что казался прозрачным. Прошедшее лето совсем не тронуло его кожу загаром, словно он провел его не в Москве, а в Антарктиде во время полярной ночи. Ну или это ребенок из семейства масанов. Похоже, что другие дети дразнили его вампиром, иначе с чего он выбрал себе имя Дракулы? С легкой руки моего внука, который на перекличке группы назвал себя «Человек-паук», остальные тоже не стали представляться настоящими именами.

Так вот этому «Дракуле» больше всего доставалось от Славяны, которая так и норовила толкнуть или отпихнуть его. Да, в этой реальности не «людам» нужно опасаться «масанов», а с точностью до наоборот. Мой внук посмотрел-посмотрел на манеры этой девочки и ущипнул ее. Отдам должное, что в этом Мика большой умелец: пальцы очень сильные и освоил технику «с подвывертом», так что синяк в любом случае обеспечен. Славяна взвыла не хуже настоящей сирены, так что тренер аж бросилась к ним с другого конца бассейна.

— Что случилось?!

— Мика меня ущипну-у-ул! — ревела Славяна, а мой внук с ангельским выражением лица смотрел то на неё, то на тренера.

— Он, наверное, случайно?!

— Нет, Катя! — честно признался Мика. — Нарочно. Славяна тоже нарочно толкает Влада.

Тренер внимательно посмотрела на откашливающегося после неожиданного нырка «Дракулу», потом на меня. Я кивнула, подтверждая слова внука.

— Нет, это ты случайно! Будьте осторожны в бассейне, мальчики! — И уже Славяне. — Пошли, ты хотела первой нырять за обручем. Ныряй!

Я сделала вид, что не заметила, что обруч тренер бросила в самое глубокое место бассейна. Все-таки и ангельскому терпению есть предел.

* * *

После тренировки Мика уговорил меня остаться в игровой комнате бассейна. Это далось ему легко: во-первых, ребенку выходить распаренным после плавания в промозглую осеннюю Москву — не лучшее решение, а во-вторых, отец Влада мог приехать за сыном только через полчаса.

С какой завистью смотрел Мика на мальчика, который по собственному сотовому телефону позвонил папе и сказал, что тренировка закончилась. Пронзаю, какой подарок будет выпрашивать у нас внук на свое приближающееся четырехлетие.

Заодно я решила сказать отцу Влада, что они купили неудачные очки. Сильно хлорированная вода бассейна явно попадала в глаза ребенка, от раздражения они покраснели.

К сожалению, Славяна тоже не сразу ушла домой, а продолжала гнуть свою линию и в игровой комнате. Этой девочке нравились лишь те игрушки, которые уже взяли себе другие дети, естественно, мельче ее. Моего внука она теперь обходила стороной, но вот Владу продолжала мелко пакостить. Одна из её выходок чуть не закончилась бедой. Славяна выдернула куб, который подпирал крепость, построенную мальчиками из большого мягкого конструктора и других подручных материалов. Влад было полетел головой вниз, но Мика успел ухватить его за ногу, а я, кинувшись вперед, подперла рушащуюся стенку бедром.

Славяна мерзко захихикала и вознамерилась убежать прочь. Но она не знала, что меня нужно обходить ещё дальше, чем Мику.

Хотя дочь постоянно просвещает меня о новых веяниях в педагогике, но...

— Катюша, я всегда практиковала, практикую и буду практиковать антипедагогические методы! — встав в позу трибуна, обычно вещала я в ответ, а потом уже продолжала нормальным голосом: — Но другим не советую. Это как в театре одного актера — нужно очень хорошо чувствовать зал.

Дочь не могла удержать улыбку, вспоминая мои образцово-показательные расправы над юными спортсменами, вырвавшихся из-под родительского контроля. Даже тренеры радовались, если в этой поездке на соревнование группу от родителей сопровождала я: с их плеч снимались все заботы о поведении детей, ведь меня они всегда слушались с первого раза. У любого из буйных деток был свой печальный опыт общения с мамой Кати, и второй раз наступать на те же грабли они опасались.

Резко изогнувшись, я поймала убегающую Славяну за капюшон толстовки и подтянула к себе. А потом оторвала её от земли. Благо веса в ней оказалось меньше, чем в моем чемодане, который на весы в аэропорту я тоже ставлю одной рукой. Славяне было совсем не больно, но зато весьма обидно, ведь этот жест отлично понимают даже неразумные существа — её подняли за шкирку как напакостившего щенка. Несколько мгновений она была в растерянности из-за непривычного поведения взрослого, а потом решила применить свою излюбленную тактику и громко заревела. Немного напрягшись, я подняла её на уровень своего лица и практически прошипела, уставившись в ярко-зелёные глаза:

— Выбирай одно из двух: или ты обижаешь других, но тогда помалкиваешь, если обидели тебя. Или плачешь из-за собственных обид, но тогда не смеешь обижать других.

Интересно, но если с детьми разговариваешь как со взрослыми, они сразу всё понимают. Славяна мигом умолкла, решив, что лучше будет обижать других. Упёртое выражение, сменившее придурковатое, говорило за себя без лишних слов.

— Как вы смеете трогать чужого ребенка?! — услышала я из-за спины крик и повернулась к бегущей к нам белокурой даме.

— О, вот и мамочка наконец-то вспомнила, что у неё есть милейшая дочка! — фыркнула я. — А то лично меня это достояние империи уже достало!

— Да как вы?!

— Да так я! — огрызнулась я, передавая матери её ребенка из рук в руки.

И тут же почувствовала через блузку холодные ладошки Влада, который ухватился за меня, прячась, как за щитом, от этой женщины.

Мать Славяны, кипя праведным гневом и пронзая меня взглядом (кстати, тоже ярко-зеленых глаз), совсем не замечала, что остальные родители и работники бассейна смотрели на неё с негодованием и радовались, что нашёлся хотя бы кто-то, готовый дать отпор как избалованному ребенку, так и его заносчивой мамаше.

Игра в гляделки меня нисколько не пугала, сказывался богатый школьный опыт. Хотя самой неморгающей в классе я не была, но результаты показывала неплохие. Плюс ещё и могла спокойно разговаривать, что и продемонстрировала этой даме.

— Не опасаетесь, что у какого-нибудь ребёнка лопнет терпение, и он в порыве гнева за все причиненные обиды воздаст Славяне за раз?

— На что вы намекаете? — взвилась мать Славяны, но ответить я не успела, потому что прозвучал мужской голос: — Тебе, Ярослава, именно на это и намекают.

Я развернулась и увидела высокого темноволосого мужчину в глухом комбинезоне и с мотоциклетным шлемом в руках. Бледная кожа, красноватые глаза. Наверное, мое удивление было настолько явным, что по его губам скользнула лёгкая усмешка.

— Папа, это бабушка Мики, моего друга! — закричал сияющий Влад, повиснув на отце.

Сняв перчатку, тот подал мне руку. Конечно, мужчинам не положено первыми протягивать руку для рукопожатия женщине, но сейчас гендерный вопрос отходил на задний план. Я подала в ответ свою ладонь.

Не скажу, что его кожа казалась ледяной, скорее приятно прохладной. В глазах масана еще метались алые всполохи гнева, но они ослабевали по мере того как сжималась от ужаса Ярослава, всё равно постаравшаяся оставить за собой последнее слово:

— Поздравляю тебя, Филипп, с такими друзьями! — Превозмогая интуитивный страх, она почти вплотную приблизилась к масану и что-то зашептала на ухо.

— Спасибо! — Недолгой паузой он отделил одну тему от другой. — Да, но ещё хуже. Ты этого не почувствовала?

Ярослава шарахнулась в сторону. Её испуганный взгляд метался с Филиппа на меня, потом она рванулась к выходу из бассейна, волоча за руку упирающуюся дочь и кое-как набрасывая на неё верхнюю одежду.

Пока все в холле недоуменно наблюдали за этой сценой, я тихо спросила Филиппа:

— Вы — масаны, а Славяна с матерью — люды?

Он не отвечал, но и удивление из-за непонятных слов на его лице не читалось. Хотя произведения Вадима Панова весьма популярны, даже экранизированы телефильмами. Уже целых три сезона, охвативших шесть книг серии.

— Забираю свой вопрос обратно! — Внутри я проклинала себя за несдержанность, но старалась превратить разговор в шутку. — Тайный город перестанет быть тайным, если вы начнете нарушать режим секретности.

— Так Тайный же город, а не Закрытый, — усмехнулся Филлип. — Поэтому отвечу на ваш забранный вопрос: — Наши генетические статусы вы определили верно.

Я весело рассмеялась.

— Ну вот, сама себя подставила под розыгрыш. Слишком зачитывалась книгами Вадима Панова, но зато рада, что нашла еще одного если не фаната, так поклонника его творчества. Вы хотя бы поняли, о чём я спрашивала.

— Да, в моей личной библиотеке собраны все книги из серии «Тайного города», а посвященные масанам так вообще с автографом автора. Представляете, как непросто это было организовать, ведь не всегда его встречи с читателями проводились после захода солнца.

— Э-э-эх… — выдохнула я, чувствуя, как с моем сознании возникает, разрастается и готов взорваться когнитивный диссонанс.

* * *

Дети бежали чуть впереди нас. Филипп катил свой мотоцикл, шагая рядом со мной.

— Как вы? — участливо спросил масан, магия которых позволяла чувствовать состояние других.

— Странное ощущение. Наверное, проще решить, что я сошла с ума, чем осознать, что фэнтези Вадима Панова оказалось не таким уж и фэнтези. Нет, теоретически я понимаю, что лучше всего что-то можно спрятать, если положишь на самое видное место. Бестселлеры... куда уж виднее! Ваша Служба утилизации воистину наделена оригинальным юмором.

— Да, заодно и вводим в курс дела тех, кому открыли вход в нам. Правда, книги «Тайного города» — не историческая хроника, а литературные произведения на реальной основе. Как в «Войне и мире» графа Толстого, в них перемешаны реальные личности и вымышленные. Но общую картину Вадим Панов передал отлично, а его литературные конкурсы по миру Тайного города дают возможность и нашим попробовать свои силы на литературном поприще. Но появилась новая проблема.

Он замолчал, переждав, когда мимо нас прошла группа молодежи. Проводив их взглядом и решив, что они вышли из зоны слышимости для челов, Филипп хотел продолжить свою мысль, но я его опередила:

— Зря вы считаете, что этого автора читают лишь юные поколения. Бабушка-фанат перед вашими глазами, а есть ещё и прабабушка Мики, которая любит пошутить: «Масан поехал!», указывая на мотоциклиста в полной амуниции. Так что нам лучше замолкать при каждом встречном, так как «любви все возрасты покорны».

— Согласен. С одной стороны стало легче, но с другой — сложнее. Раньше в Тайном городе были или маги из челов, или специалисты, которых мы пригласили сами. Теперь появились «аналитики». Те, которые мало того что могут сложить одно с другим, так ещё и находят в себе силы спросить у нас об этом в лоб.

— Или дури… — хмыкнула я. — Потому что их аналитических талантов не хватило на просчёт результата при утвердительном ответе. Что теперь я буду делать с этим знанием? Естественно, тщательно хранить, хотя можно и положить на «видное место», написав фик по мотивам нашей встречи. Я — пенсионер, так что не собираюсь искать применение своим профессиональным умениям и познаниям в Тайном городе. Уже наработалась в бухгалтерии.

— А я бы легко нашел вам место в фирмах масанов. Отчетность, конечно, мы сдаем электронно, но порой вызывают в налоговые в смертельно опасное для нас время. Если не хотите бухгалтером, то та же Ярослава с удовольствием взяла бы вас няней. Не смотрите так на меня, она хотя и темпераментная дама, но умная. Как только сойдут эмоции, то сразу всё поймет. Ярослава сейчас не справляется со Славяной, которую словно подменили после рождения младшей сестренки.

— А-а-а... приступы детской ревности. Ещё она заметила, что стоит подать младенцу голос и все кидаются к нему. Если столкнусь со Славяной на тренировках, то постараюсь доходчиво объяснить, что причина не в крике, а в беспомощности младенцев, — немного подумав, я закончила: — Нет, никакая работа в Тайном городе меня не прельщает. Потом в Москве я в гостях у дочери, а живу в другом городе.

— Никогда не говори: «Никогда!» — поведал мне Филипп прописную истину и протянул свою визитку. — Если что, то согласен быть вашим гарантом.

— Спасибо! Кстати, судя по тому, как вы назвали Льва Толстого, чувствуется ваш реальный возраст, хотя внешне выглядите тридцати-сорокалетним.

— Могу ли я на правах старшего задать вам неприличный вопрос? — И получив мой кивок, Филипп продолжил: — Вы меня боитесь?

Я задумалась, прислушиваясь к себе. Взволнована и возбуждена от свалившейся на меня информации — да, но страха из-за того, что нас с внуком провожают до дома два смертельно опасных для нас хищника, почему-то не испытывала. Наверное, я — легкомысленная бабушка или здесь что-то иное.

— Я не могу дать однозначного ответа, хотя понимаю, что мы с внуком являемся вашей пищей. Правда, мы тоже хищники, но…

— Живая курица или другая ваша еда, проходя мимо вас, может не опасаться за свою жизнь, — рассмеявшийся Филипп то ли перебил меня, то ли продолжил мою мысль в более резкой форме. — Никто из разумных существ не доводит свой голод до абсурда, как мы, масаны. Хотя в экстремальных условиях из-за него и люди теряют человеческое лицо. Один каннибализм чего стоит…

Эта тема разговора мне не очень нравилась, поэтому я постаралась увести его в сторону:

— Значит, упоминание Вадима Панова, что все испытывают рядом с масанами иррациональный страх, жуть — литературная гипербола? Но Ярослава явно с ним боролась, чтобы приблизиться к вам и прошептать на ухо. Или это самовнушение?

— Нет, это магическое воздействие сродни нашему Зову. Может быть рассеянным на всю аудиторию или направленным на кого-то. Жутко жрет энергию…

— И как следствие Жажда наступает быстрее… — закончила я неприятную для Филиппа мысль. — Извините за пустое любопытство, но мне очень бы захотелось почувствовать это.

Долго упрашивать масана не пришлось. Душа у человека весит всего ничего, но почему же так ощутимо, когда она срывается со своего места и резко проваливается вниз? Очень похоже на охватывающий водителя ужас за миг до аварии. Правда, в этом случае психика у людей срабатывает по одному из двух вариантов: одни коченеют от шока, другие с головокружительной скоростью совершают нечто, что потом никак не могут объяснить своими обычными навыками и умениями. Я из вторых, причем потом вспоминая события, могу вычленить то мгновение, когда подсознание перехватывает бразды правления моим телом у сознания и совершает нечто непостижимое.

Словно гигантская рука подняла с пола мою валяющуюся душу и положила на место. А потом меня пронзила не столько мысль, сколько команда «Пожалей!».

Эту медитацию, вернее, ментальную игру мое сознание знало и не раз практиковало. Я не столько почувствовала, сколько представила энергию, которая «уронила» мою душу, и стала формировать из нее сначала шар, словно лепила снежок, добавляя новые порции снега, а потом трансформировала его в раскапризничавшегося младенца. Сначала ему нужно было поменять грязные пеленки, а потом, согревая собственным теплом, прижать к себе, успокоить и убаюкать.

С лица Филиппа стало сползать самодовольное выражение, заменяясь растерянным, даже его взгляд стал как-то по-детски беззащитным.

— Но как? Это явно не навская защита. Вы по своему статусу не сможете как они, да и те продавливают нас, потом целый день не можешь избавиться от чувства униженности. А тут я воспрял духом, даже обида за сына на людов вдруг перестала быть значимой.

— Я не знаю, как это правильно называть, наверное, изменение знака энергии. Ну, минус на плюс. Вашу злость на весь мир я вернула вам чувством материнской заботы о младенце.

— Ха, обычно в Тайном городе тупыми любят выставлять ваше семейство, но сейчас я реально почувствовал себя безмозглым сопляком, по собственной дури обиженным на весь свет. Действительно, какие-то мы странные хищники. Вроде как что-то пытаемся доказать своей пище. Ведь вы же не нагоняете жуть на куриц, а наоборот умиляетесь живым и стараетесь с максимальной безболезненностью убить тех, что пойдут на корм.

— Ого, вот это вы выдали! — У меня от удивления так округлились глаза, что Филипп не смог не передразнить мою мимику. — Нет, доля истины в ваших рассуждениях есть, но «Остапа понесло».

Филипп словно сканировал меня взглядом, видимо, более детально проверял мои магические способности. Пришлось кое-что ему рассказать:

— Нет, я не из ведьм и их штучкам не обучена. В девяностые, после развала СССР, на свет стали всплывать некоторые разработки КГБ. Похоже, они решили пересмотреть отношение к магии и занялись её исследованиями. Какая-то мелочь просочилась в массы, подруга уговорила меня сходить с ней за компанию на занятия школы ДЭИР. Дальнейшее энерго-информационное развитие. Не скажу, что это меня особо заинтересовало, но кое-чему там всех научили, причем чисто технологически, без всякого «виденья и слушанья» тонкого мира. Я уловила вашу энергию и поменяла информацию. Но могу это только на слабой и медленной энергетике, естественно, арканы — это сильно и быстро для меня в любом случае.

Какое-то время мы шли молча, Филипп явно обдумывал мои слова, я — его; и только остановившись около нашего подъезда, решилась задать свой вопрос:

— Если не секрет, что же вам на ухо сказала Ярослава?

— Что вы — просто чел и даже не ведьма. — И уже своему сыну: — Влад, иди сюда, садись на мотоцикл и поедем домой!

— Но что вы хотели сказать словами «ещё хуже», после которых она бросила на меня чуть ли не испуганный взгляд?

— Просто зло пошутил над заносчивой людой. Кстати, она — фата. Да, челы — магически самая слабая семья, но периодически умеют преподносить сюрпризы остальным генетическим статусам, особенно если мы начинаем распоясываться. Правду об Инквизиторах вы же знаете? Сон не мешает Спящему шутить, защищая свое последнее творение. Вот вы так запросто дали отпор фате. Признавайтесь, если бы знали, кто она и мой сын, все равно бы повели себя так же?

— Да!

— Все-таки хорошо, что планета принадлежит вашей семье, а всех нас Спящий щёлкнул по носу.

Мы с внуком стояли и махали Филиппу и Владу, удаляющимся от нас на мотоцикле. Всё-таки этот масан — легкомысленный отец. И катает ребенка на мотоцикле, и учит плаванию в человском бассейне.

Вдруг мне стало по-настоящему жалко Влада, который, конечно, научится плавать лучше всех в группе, но в спортивную секцию не пойдет, хотя тренер Катя будет очень рекомендовать это его отцу. Статус не позволит ему как стоять на чемпионском пьедестале, так и просто днем побывать в бассейне или на пляже.

А вот в вопросе решения проблемы голода эта семья точно уйдет от сегодняшней масановской дикости.