Потухшие звёзды (джен)

Он не был хорошим и послушным мальчиком, ему не меньше других хотелось бегать по лужам, лазить по деревьям, швыряться яблоками в кузин и скармливать под столом гадкие морковные котлеты всеядному старенькому книззлу. Но он не мог. Он должен был вести себя примерно, правильно, достойно, потому что матушке хватало разочарований от Сириуса — ярчайшей звезды Блэков.

Сколько помнил себя, Регулус завидовал брату. Не потому, что тот был красивее или его больше любили, а потому что Сириус был ненормальным — ему хватало наглости плевать на все правила.

Первый раз, когда Регулус осознал зависть, они всей семьёй гостили у тётушки Кассиопеи на её греческой вилле. Регулусу тогда было шесть лет, он впервые видел море и отчаянно желал научиться плавать. Но даже додумать мысль до конца не успел — Сириус всё испортил: с гиканьем понёсся в воду прямо в одежде.

Конечно же после этого детей заперли в комнатах, хотя Регулус ничегошеньки не сделал. Его так и не подпустили к морю, хотя Регулус и обещал вести себя хорошо… Его уже тогда оценивали через призму Сириуса.

Отношения между братьями-погодками не складывались, и Регулус не хотел думать, кто в этом был виноват, они с Сириусом просто были слишком разные — огонь и вода.

Второй раз случился уже в школе. Стоял тёплый сентябрь, Регулус всего за неделю освоился в Хогвартсе (три старших кузины позаботились о том, чтобы первокурсник ни в чём не нуждался) и конечно же не утерпел — побежал знакомиться с Чёрным озером.

И снова вмешался Сириус. Регулус едва успел подойти к озеру, как брат принялся лупить по водной глади заклинаниями; Регулус даже сказать ничего не успел, лишь отбежал, весь мокрый, и потянулся за палочкой — не нападать, высушиться! — как подоспели учителя и сняли по двадцать баллов с Гриффиндора — с Сириуса, и со Слизерина…

— Но за что? — удивлённо спросил Регулус, едва не плача — на факультете не обрадуются новичку, по вине которого они в первую же неделю лишаются немалой суммы баллов.

— Вы знаете, за что, мистер Блэк! — негодующе поджимая губы, отрезала МакГонагалл и приказала всем возвращаться в свои гостиные.

Регулус тогда всерьёз обиделся, и на Сириуса, который даже не подумал извиняться, и на МакГонагалл — за несправедливость, и на весь Гриффиндор — за Сириуса с друзьями и их декана-гриффиндорку… И понял, что завидует брату. Снова. Потому что несмотря на ненормальность Сириуса, его принимают таким, как он есть, словно его яркость затмевала все недостатки, а Регулусу приходилось изображать правильного мальчика.

Хоть и учились они на разных факультетах и порой не виделись недели напролёт, сравнений с братом Регулус никак не мог избежать. Что бы ни происходило — неважно, хорошее или плохое, — его всегда оценивали с точки зрения сравнения с Сириусом.

Регулус учился на одни «превосходно», Сириус перебивался «удовлетворительно» с редкими вкраплениями «выше ожидаемого», но Регулуса не хвалили, лишь замечали, что Сириус учится хуже.

Репутация Регулуса была безупречна, Сириус раз за разом позорил семью и позорился сам, но никто не хлопал Регулуса по плечу с одобрением, все говорили лишь о том, что Сириус ведёт себя недостойно.

И даже когда Регулус получил письмо с результатами СОВ — все экзамены он сдал на «превосходно», — он услышал не поздравления, а «у Сириуса, помнится, «П» было только по прорицаниям».

Это стало последней каплей.

Регулусу светила отличная карьера, один знакомый отца из Отдела тайн ещё прошлым летом приглашал на стажировку сразу после Хогвартса, оценив его острый ум и стремление к самосовершенствованию. И Регулус ждал окончания школы, хотел попасть именно в Отдел тайн, планировал дальнейшую жизнь с учётом этого… Но быть запасным сыном ему откровенно надоело, он всегда перебивался в тени звезды семьи Блэк — Сириуса. И даже ссора матери с Сириусом, уход того из дома с громким хлопаньем дверями и последующим выжиганием его имени с гобелена… на ситуацию не повлияли. Просто теперь Вальбурга высказывала претензии к Сириусу не самому Сириусу, а Регулусу.

Покорно кивая в нужных местах, он больше не слушал сравнений. Понял, что никогда не сможет затмить Сириуса, его огонь был слишком ярок. Но вот погасить его…

Регулус не был хорошим и послушным мальчиком, и с возрастом это не изменилось. Но если раньше он притворялся перед всеми, теперь он притворялся лишь перед собой.

Он сделал выбор, принял метку, стал Пожирателем смерти, и теперь уже не его сравнивали с Сириусом — Сириуса с ним. Почти два года он играл роль бездушного убийцы, так и не сумев ни разу убить. Не единожды они с братом обнажали палочки друг против друга, сражались как враги, и ни огонь, ни вода не могли взять верх, но каждый из них понимал, что бесконечное сражение невозможно, и пусть даже они равны… победы быть не может, лишь взаимоуничтожение.

Регулус смотрел сквозь толщу воды на бушующее пламя. Будь он жив, он бы вспомнил брата и снова сравнил себя с ним. Огонь и воду, растративших себя без остатка на бессмысленную борьбу. Потухшие звёзды семьи Блэк.