Падающая звезда (джен)

Падающие звезды. Наука утверждает, что это на самом деле сгорающие в атмосфере метеорные тела, например, осколки астероидов. Но если мы перенесёмся на тысячи лет вперёд, на одну далёкую планету, и спросим о них у представителя живущей на ней расы куанов, антропоморфных зайцев, то услышим:

— Падающие звезды — это капли краски, которой бог Дай-Лан записывает на своих табличках историю какого-то события или событий минувшего дня. Никто не знает, какие события выбирает бог, но они могут быть любыми: от смешного случая до грандиозной битвы. Сделав описание, Дай-Лан откладывает таблички в сторону. А когда их накопится достаточное количество, то отдает их своим гонцам. Те, в свою очередь, вкладывают их в головы поэтов.

Это одно из самых старых поверий. Впрочем, рассказ пойдет не о нём.

* * *

Каменная мостовая обжигала босые ноги. Но нужно было купить вина в лавке господина Лектаса. Поэтому Джи-Ди старалась идти быстрее, держась в тени домов, где камни не так сильно нагреты. Волифитов же горячая мостовая не волновала, так как только самые бедные из них не носили обуви.

Волифиты, антропоморфные волки, были второй разумной расой, обитающей на планете. И с куанами у них отношения, мягко говоря, не ладились: почти всё время шла война, лишь изредка прерываемая перемириями.

Джи-Ди родилась и провела всё детство в посёлке на восточном берегу Лазурного моря. Это время нельзя было назвать беззаботным; Джи-Ди, как и другим детям, приходилось помогать своим родителям с раннего возраста. Но она никогда не променяла бы своё детство ни на какое другое. Тем более, что посёлок располагался в стороне от основных боевых действий.

Но однажды к берегу всё же приплыл корабль волифитов. Джи-Ди, можно сказать, повезло — волифит, который хотел сначала её убить, счёл красивым сочетание голубых глаз и светло-серой шёрстки. Тут стоит заметить, что подобное не считалось признаком красоты, как, впрочем, и уродства, ни у куанов, ни у волифитов. Так Джи-Ди попала в рабство вместе с немногими выжившими. Но в ее памяти навсегда отпечатались сцены жестоких убийств и сожжения деревни.

Затем последовал длительный морской путь, в ходе которого ещё часть куанов погибла, а после — продажа. Семья, собственностью которой стала Джи-Ди, состояла из вдовы Мортиды и двух её сыновей. Старший сын достаточно бесцеремонно относился к рабам и за малейшую провинность мог приказать выпороть. Младший был более мягким и иногда даже брал вину раба на себя. Сама же Мортида прекрасно видела это. Поэтому часто критиковала старшего за излишнюю жестокость, а младшего — за излишнюю доброту.

Следует отметить, что в городе были семьи, где куанам жилось гораздо хуже. К примеру, Мортида позволяла рабам носить набедренные повязки, в то время как во многих семьях рабы были вынуждены ходить голыми, если не считать ошейника с именем.

— Животным не нужна одежда, — говорили хозяева этих рабов.

Там, где росла Джи-Ди, одежда куанов состояла из юбки до колен. При этом особой стеснительностью никто не обладал. Мужчины, женщины и дети вполне могли мыться вместе. Да и спать ложились голыми. Но одно дело, когда ты обнажаешься по своей воле, и совсем другое, когда по принуждению. Волифиты же предпочитали постоянно укрывать свои тела одеждами.

Наконец Джи-Ди дошла до нужной лавки и зашла внутрь.

— Привет, — сказал господин Лектас и демонстративно облизнулся. — Ты сегодня весьма аппетитно выглядишь.

Джи-Ди поморщилась. Слухи о том, что волифиты едят куанов, оказались правдой. Но дешевле было купить мясо обычных животных. Так что на стол приготовленных куанов подавали только по праздникам, и то лишь в некоторых аристократических семьях. Стоит отметить, что некоторые волифиты, в основном, молодые, придерживались мнения, что есть мясо разумных существ, пусть даже куанов, нехорошо. Но над ними чаще всего смеялись.

— Как обычно? — спросил Лектас.

Джи-Ди кивнула. Господин Лектас начал доставать кувшины с вином, как вдруг в лавку вбежал раб.

— Хозяин, там… там…

— Что такое? — спросил Лектас.

— Там в небе странные предметы. Вам лучше это увидеть.

Выругавшись, господин Лектас вышел из лавки вслед за рабом. Джи-Ди последовала за ними. Действительно, в небе над домами летало множество странных объектов, напоминающих металлические капли. Величиной они были с голову куана.

— Что за… — начал было Лектас, но тут с неба раздался голос. Чуть позже жители города поняли, что он исходил от некоторых «капель».

— Приветствуем вас, куаны и волифиты. К вам обращаются ваши создатели, наделившие вас разумом. К сожалению, ваше противостояние зашло слишком далеко. Поэтому мы решили увести всех волифитов в другой мир. Небесные лодки находятся около северных ворот. Просим всех волифитов прийти добровольно. Не пытайтесь спрятаться или сбежать, это бесполезно. С собой вы можете взять…

Но Джи-Ди дальше не слушала. Около трёх лет назад, когда её везли в цепях на корабле, она долго не могла прийти в себя от шока. И лишь когда её и других рабов снова вывели на палубу и она увидела над головой звёздное небо, то словно прозрела. Ей вспомнились легенды о героях, которые тоже попадали в рабство, но выживали. Воитель Сар-Нак пять лет провёл в рабстве, затем поднял восстание и разрушил несколько городов волифитов. Мудрец Лан-Элс семь лет провёл в рабстве и открыл, что смесь соков двух определённых растений смертельна для волифитов, но безопасна для куанов.

«Может, и я смогу сделать что-то для освобождения своего народа», — подумала тогда она.

Все эти годы Джи-Ди старалась вести себя покорно, пытаясь создать ложное впечатление. Вместе с тем внимательно слушала и следила за всем, ожидая своего шанса. Сейчас же она испытывала смешанные чувства. С одной стороны, она радовалась, что теперь все куаны будут жить без волифитов. Но она так и не проявила себя. «Капли» и их хозяева отняли у неё жизненную цель.

«И что мне теперь делать? — думала Джи-Ди. — Что нам всем делать?»

После появления «капель» в городе стало неспокойно. Некоторые волифиты пытались атаковать их, но оружие не причиняло вреда. Более того, «капли» вежливо просили прекратить агрессию. А если на эти слова не было реакции, то через некоторое время волифит засыпал. Из «капли» выдвигалось что-то вроде рук, которыми она брала спящего и улетала вместе с ним.

В некоторых районах города куаны стали поднимать восстания, но они быстро подавлялись, причём теми же «каплями». Они так же усыпляли бунтовщиков, но никуда их не относили.

Многие стали обращаться к жрецам, но те не могли сказать ничего вразумительного. Тогда некоторые стали молиться «каплям» и приносить им дары. Но те оставались к этому равнодушными. Только вежливо просили волифитов проследовать на небесные корабли.

Событие не обошло и дом, где служила Джи-Ди.

— Прощай, моя карьера торговца рабами, — сетовал старший сын хозяйки.

— Ну, может, в другом мире тоже будут рабы, — попробовал утешить его младший.

— Тогда зачем нас переселяют?

— Может быть, в том мире условия лучше?

— Сын, ты помнишь, где находится бесплатный сыр?! — строго спросила Мортида.

— Да, мама, — ответил младший.

— Кем бы они ни были, они преследуют какие-то свои интересы. И не думаю, что они совпадают с нашими.

Куаны, служившие семье, также не остались в стороне от происшедшего.

— Звёздочка, госпожа права, — говорила старая Чан-Ри. — Не факт, что эти «капли» и их хозяева хотят нам добра.

Имя Джи-Ди на языке куанов означало «падающая звезда». Сельский жрец дал ей его, так как через несколько часов после ее рождения по небу пролетела звезда. Иногда Джи-Ди думала, что именно о её рождении написал тогда Дай-Лан.

— Но мы теперь будем свободны! — сказала Лап-Ри, молодая рабыня, которую недавно купили. — Разве это не здорово?!

— Даже если и так, что мы будем делать? — спросила Чан-Ри. — Я вот всю жизнь прислуживала хозяевам. В служении заключён смысл моей жизни. И что теперь?

— Ты же хорошо готовишь, — сказала Джи-Ди. — Можешь стать поварихой в какой-нибудь таверне.

— Спасибо, — улыбнулась старуха. — Ну, а вы что будете делать? Вернётесь домой? А вы знаете, как туда добраться? К тому же не факт, что ваши поселения до сих пор существуют.

А вечером Джи-Ди и другие куаны увидели, как по небу летит звезда.

«Да, то, что произошло сегодня, просто необходимо записать», — подумала Джи-Ди.

На экране волк безуспешно пытался догнать зайца.

«Забавно, что нашу планету назвали в честь этого мультфильма, — думала про себя Джи-Ди. — Если бы волифитам не везло так же, как и этому волку, мы никогда бы не оказались в рабстве».

Прошло около года — по её субъективным ощущениям. А на её родной планете, как ей объяснили, в несколько десятков раз больше. В это было трудно поверить, но за это время она почти перестала удивляться.

Чудеса начались, когда она с другими куанами пробрались на одну из небесных лодок, которая, как они узнали позже, была грузовым модулем. Основной же корабль оставался на орбите. «Капли» просили волифитов, пришедших добровольно, сложить вещи в специальные ящики и лечь в капсулы сна, которые затем активировались. Тех же, кто предпочёл бежать, «капли» быстро находили, усыпляли и доставляли к кораблю, иногда прихватив с собой кое-что из вещей беглецов.

Зачем куаны пробрались в грузовой модуль? Одна из «капель», отвечая на чей-то вопрос, сказала, что шлюпки пристанут к небесному кораблю, которым управляют боги. Он доставит волифитов к их новому дому, а затем небесные шлюпки опустят их вниз. Всё это время волифиты будут крепко спать, и полёт для них пройдёт незамеченным. Услышав это, один из волифитов посетовал, что они не смогут увидеть самих богов и их корабль. Тут Джи-Ди пришла в голову безумная мысль: если ей не суждено было внести вклад в освобождение куанов, то почему бы не побывать на небесном корабле и не поговорить с богами? Достаточно спрятаться на небесной лодке, а когда та достигнет небесного корабля, выйти из неё. Тем более, она не помнила ни одного легендарного героя, который бы сделал подобное. В преданиях боги всегда сами спускались на землю. Конечно, решиться на такое было боязно. Но Джи-Ди решила уговорить пойти с собой и других куанов. К сожалению, сопровождать её решились только двое.

Когда все капсулы сна были заполнены, а «капли» заняли места в специальных отсеках, модуль начал подъём. В то же время компьютер модуля определил, что на борту находятся разумные существа, не погружённые в сон. Поэтому активировал экран, на котором транслировалось, что происходит снаружи. Куаны были удивлены, как быстро происходит подъём. Но ещё больше они удивились, когда увидели свою планету сверху.

— Не может быть! — поражённо произнёс один из спутников Джи-Ди, которого звали Эл-Ри. — Волифиты были правы! Наш мир круглый, а вовсе не плоский, как рассказывают наши жрецы!

— Да нет, это просто вид сверху, — возразил второй куан.

— Нет, он круглый, — сказала Джи-Ди. — Посмотрите на форму границы света и тени. Она меняется. Сначала была выпукла от солнца, а теперь к нему. Мы летим вокруг нашего мира.

Как-то раз она слышала рассказ философа волифита, который утверждал, что местная луна лишь отражает свет местного солнца. Этим обусловлена смена её фаз. И демонстрировал философ это, показывая форму тени на шаре. Этот случай вспомнился Джи-Ди, когда она смотрела на свою родную планету.

Вскоре наступила невесомость. Но куаны наслаждались ею недолго, так как модуль приблизился и состыковался с основным кораблём. Экран внешнего обзора погас.

— Похоже, мы причалили, — сказала Джи-Ди. — Надо попробовать выйти.

Но дверь капсулы была заблокирована. К тому же, через пару минут корабль начал ускоряться — модуль с Джи-Ди был одним из последних. И возникшая перегрузка была для куанов весьма существенна. Так что им пришлось лежать на полу почти без движения. Вскоре корабль должен был ускориться ещё сильнее. Но компьютер корабля обнаружил, что в двух модулях есть живые существа, находящиеся вне антиперегрузочных капсул — пробраться на корабли решила ещё одна группа куанов. Через некоторое время дверь модуля открылась, и на пороге появилось странное существо с большими, торчащими в разные стороны ушами.

Одежды на существе не было. На груди были какие-то рисунки, позже куаны узнали, что это имя, личный номер и QR-код. Существо было лишено волос, признаков пола и отдельных пальцев на ногах. Оно выглядело вполне живым и при этом не производило впечатления очень сильного. Тем не менее, казалось, существо не ощущает перегрузок.

Незнакомец что-то крикнул на неизвестном языке, а затем перешёл на язык куанов:

— А вы как здесь оказались?

Получив ответ, существо сказало:

— Вас ещё можно отправить домой. Но если вы останетесь, то назад сможете вернуться очень нескоро.

Возвращаться куаны не хотели. Поэтому их уложили в антиперегрузочные капсулы. А когда корабль подлетел к новому дому волифитов, состоялось собрание. На нём было решено прикрепить к каждому «зайцу» по наставнику, чтобы помочь адаптироваться в Содружестве Млечного Пути.

Сейчас Джи-Ди жила в небольшой квартире в городе Прибрежном на планете Новый Пёсбург. Планета являлась одной из колоний расы антропоморфных собак. Но на ней также жили и представители других разумных видов.

Сказать, что город шокировал Джи-Ди и других куанов, значило не сказать ничего. Высотные дома, самодвижущиеся повозки, куча диковинных существ… Было чудом, что никто из них не сошёл с ума.

— Это Рай или Ад?! — с удивлением и ужасом спрашивали куаны.

И каждый день порождал кучу вопросов. Например, Джи-Ди видела, что почти у всех взрослых женщин есть выступающие груди. Но женщины с маленькими детьми встречались нечасто. Вопрос: где остальные дети? Дело в том, что у женщин куанов и волифитов грудь увеличивалась только перед родами, а после того, как дети переходили с молока на обычную пищу, снова становилась плоской. Джи-Ди же вспомнилась легенда про чудовище, которому отдавали на съедение новорождённых, и подумала, что здесь происходит нечто подобное. Сейчас воспоминание об этом вызывало смех.

Но удивляли не только физиология других рас и вещи вокруг. Удивительным было само общество. Например, женщины могли заниматься теми же делами, что и мужчины. Телесные наказания не применялись, разве что родители могли иногда слегка шлёпнуть расшалившегося ребёнка. Медицина и обучение в школах были бесплатными, причём дети обязаны были получить среднее образование. А среди спортивных соревнований были правописание и быстрый счёт.

Постепенно Джи-Ди стала привыкать к новой обстановке. И хотя всё ещё многого не понимала, этот необычный мир вызывал у неё интерес. Поэтому весь этот год она с удовольствием следовала завету одного из великих: училась, училась и ещё раз училась. Конечно, этим занимались и другие куаны, но Джи-Ди преуспела в учёбе больше других.

— Ну, заяц, погоди! — произнёс волк, и мультфильм закончился.

Почти в тот же момент щёлкнул замок, и открылась входная дверь.

— Добрый вечер, Малыш, — произнёс Алекс, компьютер, управляющий квартирой, где сейчас жила Джи-Ди, и в дверь вошёл Малыш Барбоскин, наставник Джи-Ди.

Малыш был тем самым существом, которое открыло двери модуля с Джи-Ди и другими куанами. Малыш был Вечным; так называли тех, кто выполнил оцифровку разума, перенеся его из обычного мозга на другой носитель. Как-то раз Джи-Ди спросила, в чём разница между интеллектом Малыша и Алекса. На что получила ответ:

— Я обладаю сознанием. У Алекса его нет.

— Ты имеешь в виду, у тебя есть душа? — решила уточнить Джи-Ди

— Можно и так сказать, — ответил Малыш. На самом деле он уже давно не верил в существование бессмертной души или чего-то подобного. Просто понимал, что его подопечной подобное трудно осознать, по крайней мере, сейчас. Позднее Джи-Ди узнала, что сознание есть следствие особого способа хранения и обработки информации, отличного от того, что используют компьютеры. Правда, это лишало Вечных некоторых преимуществ перед искусственным интеллектом.

Джи-Ди встала с кресла и поздоровалась.

— Я принёс чай и кое-что к нему. Надеюсь, понравится, — сказал Малыш.

Современные 3D-принтеры позволяли напечатать большую часть блюд. Но если хотелось чего-то особенного, то можно было или самому создать программу, или воспользоваться услугой печати на заказ. К ней и прибегнул Малыш, чтобы получить несколько пирожных. Чай же, как и некоторые другие растения, продолжали выращивать. Частично это было обусловлено традицией, частично тем, что пока не удалось создать программу печати, результат которой после заваривания удовлетворил бы большинство как по вкусовым, так и по обонятельным и визуальным качествам.

Через несколько минут чай заварился, и Джи-Ди налила его себе в чашку.

— Включим TV? — предложил Малыш.

— Нет, давай просто посидим и поболтаем, — сказала Джи-Ди.

— Тогда, может быть, сменим обстановку?

Джи-Ди кивнула, и Малыш дал команду Алексу. Потолок со стенами исчезли, а вместо них появилось звёздное небо. Джи-Ди стала пить чай, поедая пирожные, а Малыш наслаждался его ароматом. Ему не требовалась еда. Аккумуляторы внутри его тела позволяли работать в умеренном темпе без подзарядки около трёх месяцев. В принципе, у него во рту на языке были вкусовые рецепторы, и он мог взять кусочек пирожного, но тогда получилось бы, что он просто переводит продукт, который могла бы съесть его подопечная.

— Знаешь, сегодня я читала книгу по истории материнской планеты твоей расы, — сказала Джи-Ди — Малыш предпочитал обращаться на «ты». — И была очень удивлена, что и у вас, пусть и давно, тоже было рабство. Причём рабами были представители вашего же вида.

— Увы, — развёл руками Малыш, — все известные на сегодняшний день цивилизации проходили через это. Где-то оно было более жестоким, где-то менее. Но со временем рабство становится невыгодным, и его отменяют.

— Невыгодным? — перестроила Джи-Ди. — Разве разумные виды не понимают со временем, что делать определённые вещи нехорошо? Разве они не становятся добрее?

— Это сложный вопрос. В любом обществе есть и гуманные, и негуманные представители. И бывает так, что на более высоком этапе развития последних становится больше. Но чёткой закономерности нет. И доброта, к сожалению, не является той силой, благодаря которой развивается общество.

— Но жители этой планеты весьма добры, — сказала Джи-Ди. — Разве это не типично для высокоразвитых планет?

Малыш усмехнулся.

— А как по-твоему, является ли добром то, что здесь, на Новом Пёсбурге, в клиниках генетического манипулирования запрещено улучшать детей, наделяя их талантами, особыми внешними данными или стойкостью к вредным веществам? И большинство жителей планеты считает, что нарушение данного закона так же плохо, как убийство. Поэтому к родителям ребёнка, которому что-то дается гораздо легче, чем его сверстникам, здесь не особо любезны.

Джи-Ди знала про эти клиники. В них делали так, чтобы ребёнок рождался без болезней, обусловленных генетикой. Данная процедура входила в стандартную страховку, поэтому в эти клиники обращалось большинство жителей планеты. Так же можно было выбрать пол будущего ребёнка. Правда, только в случае, когда в семье уже было несколько детей и все одного пола. Но для Джи-Ди было новостью, что подобным образом можно дать ребёнку талант.

— А почему это запрещено? — спросила она.

— Примерно треть населения планеты являются потомками эмигрантов с планеты Олимп, — сказал Малыш. — На ней улучшение потомства было разрешено. Вот только за плату. Поэтому получалось, что богачи обладали кучей талантов и безупречной внешностью, а прочие — как повезёт. Дело дошло до того, что если перед хорошим врачом поставить раздетыми нескольких местных жителей, то он мог назвать примерную сумму, какую родители потратили на то, чтобы их чадо родилось таким.

— Они стали как элои и морлоки из книги Герберта Уэллса? — удивилась Джи-Ди.

— Нет, до этого не дошло. Но эмигранты и их потомки добились принятия закона о запрете каких-либо улучшений потомства сверх нормы.

— Но почему не наделять талантами всех бесплатно? Ведь в клиниках избавляют от генетических заболеваний?

— Бюджет планеты не резиновый, всё сделать бесплатным нельзя, — развёл руками Малыш. — К тому же, если, например, у всех будет поэтический талант, то мало кто захочет заниматься другими делами.

— Выходит, здесь никто не сможет сотворить ни великих книг, ни великих картин? — печально произнесла Джи-Ди.

— Как сказать, — задумчиво произнёс Малыш. — Здесь есть отличные художники и писатели. Они стали такими, поскольку годами оттачивали своё мастерство. Их работы выполнены на высоком уровне. Но, на мой взгляд, этим творениям чего-то не достаёт по сравнению с тем, что творят талантливые представители разумных видов. Если, конечно, те тоже развивали свои способности. Впрочем, это моё мнение. Многие просто не видят разницы.

Какое-то время они молчали, а затем Джи-Ди решила сменить тему.

— Малыш, а почему у тебя такие большие уши? — спросила она

— Чтобы лучше слышать тебя, дитя моё, — страшным голосом произнёс Малыш.

Джи-Ди улыбнулась. Она уже знала сказку про Красную Шапочку. Но со злым волком Малыш не ассоциировался, хотя его лицо, как и лица представителей его расы, немного напоминали лица волифитов. К тому же, у Малыша были очень добрые глаза.

— А если серьёзно, у меня большие уши были ещё, когда я был обычным псом, — продолжил Малыш. — Они мне всегда нравились. Поэтому на своих искусственных телах я делаю такие же. Да и вообще Вечные стараются придать своим телам вид, похожий на тот, какой был до переноса сознания, если, конечно, не обладали каким-то уродством.

Вечные могли менять тела подобно тому, как обычные разумные существа меняют одежду. Поэтому на их тела было принято наносить информацию о том, кто находится в нём. В повседневной же жизни Вечные пользовались только одним телом. Меняли же его, например, если требовалось сыграть роль в спектакле или же на какой-то дикой планете принять внешний вид аборигена.

— О, загадывай желание, — сказал вдруг Малыш.

— Желание? — не поняла Джи-Ди.

— Примета такая: когда падает звезда, нужно загадать желание.

По небу действительно летела звезда.

* * *

— Напомню вам, что две недели назад в нашу солнечную систему влетел астероид, который был опознан как искусственное тело, — говорил с экрана телеведущий. — К нему была отправлена специальная группа учёных. Сейчас их руководитель доктор Трезоров расскажет нам об этом загадочном госте.

В кадре появился немолодой пёс в белом халате.

— Данный астероид оказался небольшим космическим кораблём, — начал он. — Непосредственно живых существ на нём не было, но был компьютер, содержащий, в том числе, разум живого существа.

— То есть на борту был мозг Вечного? — переспросил корреспондент.

— Именно, — подтвердил Трезоров. — Мы изучили язык этого существа и дали ему новое тело. Аннора, так её зовут, поведала много интересного, в том числе о судьбе своего народа. Но думаю, лучше, чтобы она сама это рассказала.

В кадре появилось существо, напоминающее медведя коалу. И оно начало свой рассказ. Оказалось, цивилизация керетов, так себя называл народ Анноры, была одной из самых древних в галактике, но в развитии ушла весьма недалеко. У них были компьютеры, но довольно примитивные. Единая сеть появилась за пятьдесят лет до того, как разум Анноры был оцифрован. Они вышли в космос, но не летали дальше своей луны. Поэтому, хотя они смогли рассчитать время, когда их звезда из жёлтого карлика начнёт превращаться в красного гиганта и уничтожит их планету, но спастись не имели возможности.

Отец Анноры был одним из самых богатых керетов планеты. И он не хотел мириться с тем, что цивилизация погибнет. Тогда он вложил огромные средства в исследования по оцифровке разума, а когда они принесли успех, скопировал в машину разум своей дочери и отправил его в космос, предварительно приложив носитель информации с историей планеты. К сожалению, на всё это ушли все его деньги, и отец Анноры стал нищим. Так что при всём желании он не мог помочь другим керетам. Другие же богачи не заинтересовались копированием сознания, поскольку данная идея вызывала скептицизм. Нет, не все смирились с тем, что их планете предстоит погибнуть. Кто-то вкладывался в технологию заморозки тела, кто-то в то, чтобы создать корабль поколений. Но до того, как планета погибла, Аннора принимала радиопередачи с неё. И нигде не говорилось о запуске нового корабля. Так что она теперь — единственный представитель своего народа.

— Отключить TV, — дала команду Джи-Ди.

Конечно, можно было дать команду при помощи мысли, но Джи-Ди предпочитала делать это при помощи слов. По её субъективному времени, с момента, когда она покинула свою родную планету, прошло четыре сотни лет: через пару лет после прибытия в Содружество ей и другим куанам сделали прививку долголетия, замедляющую процесс старения. Но Джи-Ди часто путешествовала по космосу между разными звёздными системами, и её календарный возраст составлял уже несколько тысяч лет. За это время она многое повидала, многому научилась. И в целом была довольна жизнью. Впрочем, она не могла сказать, что совершила за это время что-то великое. Хотя несколько раз она спасла жизни других разумных существ: одной из её профессий была медицина. И сейчас Джи-Ди снова находилась на Новом Пёсбурге. Вместе с ней на этой планете оказались почти все беглецы-куаны. Почти, потому что одна из них была домоседом и мало летала на релятивистских скоростях. В силу чего состарилась и умерла довольно быстро. Впрочем, если судить по оставленному ей для других куанов сообщению, она прожила хорошую жизнь и ни о чём не жалела.

— Открыть Тяфдекс.

Перед ней появился экран со значком местной поисковой системы.

— Найти самую свежую информацию о техническом уровне планет Ну Погоди и Волифитонт.

Волифитонт, дословно «земля волифитов», была планета, куда много лет назад перевезли волков.

Вскоре появилась информация. Оказалось, что волки довольно далеко ушли в развитии: активно строились железные дороги, небо бороздили первые аэропланы, в эфир выходили радиопередачи, а так же началась эпоха немого кино.

А вот с зайцами дело обстояло иначе. Их общество можно было охарактеризовать как феодальное: имелись князья, вассалы и духовенство. Существовало также несколько вольных поселений.

На Ну Погоди было три материка. Один, находящийся на севере, был покрыт льдом. На втором, расположенном на востоке, располагалась основная масса населения. Третий материк был слабо заселён: за несколько лет до того, как волифитов перевезли на другую планету, часть куанов решила бежать от них на запад. Добравшись до западного континента, они образовали там несколько поселений и контактировать с востоком не спешили. За эти годы куаны с восточного континента лишь несколько раз попадали на западный. Но их, как правило, относило на запад штормами, и корабли оказывались в плачевном состоянии. Так что о возвращении речи не шло.

В техническом же плане куаны не изобрели даже пороха. А самым прогрессивным техническим достижением было книгопечатание. Которое, впрочем, появилось относительно недавно.

— Дать общую сводку по историческим событиям на этих планетах, начиная с момента переселения волифитов.

На экране появилась новая информация. История волков оказалась весьма бурной: войны возникали почти каждые десять лет, а в последние пару веков и революции. А вот у зайцев всё было достаточно спокойно. Поначалу имели место только несколько локальных конфликтов и появление новых государств. Когда же возникла новая религия, являющаяся монотеистической, история несколько оживилась: государства стали активно принимать новую веру, затем была пара походов против язычников с целью освободить священные места. Но потом активность стала спадать. Даже учрежденная инквизиция не отличалась особой жестокостью, и повсеместной охоты на ведьм не было.

Описанные события происходили на восточном континенте. На западном всё было гораздо скучнее.

И это очень напоминало историю цивилизации керетов.

Джи-Ди вышла на балкон и стала задумчиво смотреть на небо. Через несколько минут по нему пролетела звезда.

— Чью историю ты сейчас пишешь, Дай-Лан? — тихо спросила Джи-Ди.

— Согласна ли ты признать, что согрешила против Единого, и раскаяться? — спросил Главный инквизитор города Кункер. Его жизненный опыт говорил, что утвердительного ответа он не получит, но ритуал требовал задать вопрос.

Джи-Ди ничего не сказала. В случае, если бы она согласилась, ей бы просто опустили малые грехи, пообещав просить Единого простить большие. Впрочем, существовал небольшой шанс, что ей даруют жизнь и отправят на каторгу. Но если бы она снова хотя бы попала под подозрение в ереси или ведьмовстве, ей было уже не спастись.

С момента, когда она собрала других куанов и предложила им вернуться, прошло около восьмидесяти лет, по её субъективному ощущению времени. Из них около года ушло на то, чтобы получить разрешение от властей: планета Ну Погоди считалась экспериментальным полигоном, а возврат куанов являлся вмешательством в эксперимент. Тем более, что Джи-Ди предлагала не просто вернуться, а подстегнуть технический прогресс. Но в итоге, благодаря обращению в ряд правозащитных организаций, цель была достигнута. К сожалению, с Джи-Ди согласились лететь только трое куанов. Причём один из них не хотел становиться прогрессором. Он уже был в почтенном возрасте и хотел умереть на родной планете. А после прибытия он прожил около десяти лет, устроившись плотником в одной из деревень.

Вместе с куанами полетел и Малыш Барбоскин. К проекту «Чёрный обелиск», в ходе которого зайцы и волки обрели разум, он имел отношение только на начальном этапе. К перевозке волифитов его пригласили для контроля. Сейчас же он вернулся в проект в качестве наблюдателя. На вопрос о мотивах он отвечал известной фразой:

— Мы в ответе за тех, кого приручили. Не хочу, чтобы с нашими куанами что-то случилось.

Правда, тогда Джи-Ди показалось, что он имеет в виду только её.

К сожалению, куанам запретили брать на планету высокотехнологичные приспособления. Это было следствие компромисса между теми, кто следил за экспериментом, и правозащитными организациями. Было, правда, несколько исключений. Например, для медицинских препаратов.

На планете куаны разделились. Лаб-Тан попросил высадить его на западном континенте. Остальных отправили на восточный.

Сначала Джи-Ди отправилась на место своего родного посёлка. К сожалению, там больше никто не жил, и лишь развалины храма четырёх верховных богов напоминали о том, что здесь когда-то был посёлок. Побродив немного возле них, Джи-Ди пошла к морскому берегу. Там она спустилась в небольшую пещеру в скале и стала внимательно рассматривать стены. Незадолго до нападения волифитов она была здесь с одним парнем по имени Ал-Ни. Он был послушником при храме и умел читать и писать. Он рассказал ей легенду о том, что в день летнего солнцестояния в эту пещеру спускаются боги и читают послания для них. Но куан никогда не должен читать эти надписи вслух. В то время Джи-Ди была неграмотной. Но теперь она знала алфавит куанов её времени и смогла прочесть то, что написал Ал-Ни в тот день, благо надпись была сделана краской, отличающейся от других по цвету: «Я прошу великих богов даровать счастье моей возлюбленной Джи-Ди, дочери Ла-Во и Да-Ро». Прочтя эту надпись Джи-Ди села на камень и заплакала. Ал-Ни был хорошим другом. Но она никогда не воспринимала его как нечто большее и даже не догадывалась о его чувствах. Если бы она тогда знала… Впрочем, что бы это изменило? Ал-Ни погиб при нападении волифитов, и знай она тогда о его чувствах, ей было бы тяжелее.

Погоревав немного, Джи-Ди отправилась в путешествие. Зарабатывала она на жизни целительством, попутно рассказывая куанам об устройстве организма, о гигиенических нормах и других вещах. При этом часто встречала скептицизм, но дело пошло несколько быстрее, когда ей удалось собрать микроскоп. Видя, что за твари живут в капле воды, куаны начинали активно её кипятить, а также мыть руки перед едой.

Мир изменился, но не до конца: в деревнях и сёлах всё было как в её детстве, если не считать, того, что куаны теперь использовали железо, вместо идолов молились иконам, а на местах храмов языческих богов, теперь стояли церкви Единого. Но быт и сами куаны почти не поменялись.

И Джи-Ди с улыбкой наблюдала, как детвора играет в знакомые ей с детства игры, как матери поют детям старые колыбельные, как взрослые следуют сохранившимся суевериям.

Но не всё увиденное вызывало у неё положительные эмоции. Однажды она стала свидетелем того, как один скорняк бьет палкой своего подмастерья. Отвыкшая от такого зрелища, Джи-Ди сначала впала в ступор. А затем выбила палку из рук куана и поколотила его. Тот пытался оказать сопротивление, но Джи-Ди владела приёмами самообороны без оружия, а также фехтования. Стоит заметить, что эти навыки превосходили умения местных мастеров. А так как в это время путешествия были небезопасными, то ей неоднократно приходилось пускать эти умения в ход.

Когда нерадивый учитель был наказан, Джи-Ди осмотрела пострадавшего подмастерья. К счастью, он был в порядке. Тогда Джи-Ди прочла короткую лекцию о том, почему не стоит прибегать к телесным наказаниям. Однако куаны, присутствовавшие при этом, не разделяли её мнения.

— Как же тогда наказывать? — говорили одни.

— Бить палкой сейчас было перегибом. Но совсем без битья никак нельзя, — говорили другие.

Позднее, сидя в своём номере в местной таверне, Джи-Ди думала. В её детстве телесные наказания были в порядке вещей. Никому в голову не приходило, что от них можно отказаться. Хотя тех, кто не знал меры в избиениях, осуждали. И до попадания на Новый Пёсбург Джи-Ди не пришло бы в голову усомниться в необходимости битья в воспитательных целях. Ей вспомнились встречи с копиями Малыша, его сестры Лизы и других знакомых Вечных. Их характеры могли отличаться очень сильно.

«Неужели я была бы такой же, если бы выросла на родной планете?» — думала Джи-Ди.

В этот момент в дверь её номера постучали. Это был тот самый подмастерье.

— Простите, госпожа, — сказал он, — вы не могли бы научить меня так драться?

Так у Джи-Ди появился первый ученик. Позднее появились и другие.

В город Кункер Джи-Ди пришла лишь две недели назад. И почти сразу встретила Эл-Ри, который тоже вернулся на Ну Погоди. А через несколько дней за ними пришла инквизиция.

Вообще церковь с подозрением смотрела на деятельность прогрессоров, или, как их называли в народе, Наставников. То, о чём они рассказывали, несколько расходилось со священным писанием. Точнее, с его официальной трактовкой. Но серьёзной ересью не считалось. Однако почти сразу после прибытия в город Джи-Ди попыталась создать антибиотик, используя для этого плесень. А согласно книге «Секира ведьм» плесень являлась одним из компонентов в большинстве зелий, используемых для тёмных ритуалов.

С Эл-Ри дело обстояло немного иначе. Он зарабатывал тем, что создавал фейерверки и бенгальские огни. Также он показывал народу различные фокусы из книг по занимательной физике, которые прочёл, ещё живя в Содружестве. Эл-Ри надеялся, что это привлечёт внимание куанов к науке, но ошибся. Хотя у Эл-Ри тоже появились ученики, большинство куанов воспринимало увиденное как развлечение. Впрочем, пара вещей нашла массовое применение: подзорные трубы и арабские цифры. Первые пользовались спросом у моряков и военных. Вторые стали активно использоваться купцами и счетоводами.

И всё бы ничего, но один куан направил подзорную трубу на небо. И увидел то, что невооружённым глазом видеть невозможно. В частности, спутники у одной из планет. Инквизиторам это очень не понравилось. Как может небо, обитель Единого, ангелов и праведных душ, обманывать? Скорее, в подзорной трубе что-то не так. А небесные тела, вращающиеся не вокруг центра Вселенной — им куаны считали свою планету, — это вообще абсурд.

К тому же, то, что Наставники почти не старели, так же интерпретировалось как следствие занятий тёмной магией.

Сначала прогрессоры думали, что всё может обойтись, поскольку Джи-Ди вылечила несколько влиятельных особ, а один из учеников Эл-Ри создал маятниковые часы для одного богача. Но на суде свидетели, среди которых были ученики и куаны, которым Наставники оказали помощь, стали заявлять, что сами были свидетелями того, что Джи-Ди и Эл-Ри проводили тёмные ритуалы, в частности приносили жертвы волифитам — сейчас это слово стало обозначать «дьявол». При этом они старались не смотреть на подсудимых. Впрочем, с одним из них Джи-Ди встретилась взглядом. В нём было только сожаление о своих словах и просьба простить.

На Джи-Ди и Эл-Ри также пытались оказать давление, требуя от них признания. Но, к счастью, как раз в это время город почтил своим визитом сам Верховный кардинал, глава церкви Единого. Он являлся противником пыток, но совсем отменить их так и не решился. Поэтому Главный инквизитор ограничился тем, что детально рассказал Наставникам о различных пытках и разговаривал на повышенных тонах.

Какое-то время Джи-Ди надеялась, что им поможет Малыш или кто-то из наблюдателей. Но никто не появлялся. Да, их предупреждали, что наблюдатели стараются сводить вмешательство в дела планеты к минимуму, но Малыш в личной беседе заверил, что в случае необходимости нарушит правила. Увы, видимо, ему что-то помешало. И сейчас, будучи привязанной к столбу и ожидая сожжения, Джи-Ди вспоминала свою жизнь.

«Я прожила так долго, а для своего народа сделала так мало», — думала она.

Главный инквизитор обратился к Эл-Ри:

— Согласен ли ты признать, что согрешил против Единого, и раскаяться?

— Пошёл ты…

Последнее слово было произнесено на одном из официальных языков Содружества. Но Главному инквизитору примерный смысл был ясен и без перевода. Он хотел было дать знак палачу, но в это момент с неба раздался громоподобный голос:

— Остановитесь, или будете наказаны!

Через несколько секунд над площадью парило около десятка «капель», а с неба на помост спустился Малыш. В толпе куанов послышались удивлённые и испуганные возгласы. Многие зашептали молитвы, а кто-то упал на колени. С одной стороны, «капли» выглядели как ангелы из легенд. С другой — Малыш всё же напоминал волифита, даже принимая во внимание, что куаны изображали их сильно отличающимися от истинного облика.

— Сгинь, проклятый волифит! — закричал Главный инквизитор, выставив перед собой святой квадрат. — Во имя Единого и четырёх его пророков…

— Я тебе покажу «сгинь»!

Малыш вырвал из руки Главного инквизитора святой квадрат и поднял его над головой, демонстрируя всем, что может свободно держать его без вреда для себя. Затем в воздухе возникло увеличенное изображение Главного инквизитора и одного из свидетелей по делу. А через секунду вся площадь услышала диалог, в котором инквизитор чётко и недвусмысленно предупреждал, что если не будут даны нужные показания, то куана ждут очень и очень большие неприятности. Затем изображение изменилось, показав диалог с другим свидетелем, но примерно с тем же содержанием. И так продолжалось, пока не были показаны все свидетели.

— Вы… Как… — начал было присутствовавший на казни Верховный кардинал, но Главный инквизитор не обратил на это внимание. Страх, появившийся на его лице, когда с неба спустился Малыш, исчез. Его место заняло привычное непроницаемое выражение лица.

— Раз ты ставишь мне этот поступок в вину, то кем бы ты ни был, ты не посланник Единого, — сказал Главный инквизитор. — Что делали эти двое? Они учили других. Даже если их рассказы правдивы, многие знания — многие печали. Не нужно большинству куанов знать много.

Да, они не были замечены в явном неуважении к истиной вере. Но они редко бывают в церквях, не выказывают страха перед Единым, а с его служителями общаются почти как с равными. Какой пример они подают своим ученикам?!

Да, я совершил грех. Но, как сказал пророк Онк-Лан, «простится вам сей грех, совершённый во имя Единого».

Вот только цитата была вырвана из контекста. Этой фразой пророк Онк-Лан ответил куанам, которые спросили его: «Что нам делать? На нашу страну напал враг, но мы не можем хорошо сражаться не убивая. Но убийство — грех».

Малыш шагнул к Главному инквизитору и ударил его. Тот рухнул на помост и уже не встал.

В Малыша полетели арбалетные болты. Но это было всё равно, что стрелять по танку из рогатки: тело Вечного только казалось уязвимым, болты просто отскочили от него.

Теперь уже вся площадь стояла на коленях.

— Эти двое невиновны, — сказал Малыш, обращаясь к толпе. — Они не делали ничего против куанов или Единого и его церкви. Кто-нибудь сомневается в этом?!

Толпа молчала. А через некоторое время Верховный кардинал, так же стоявший на коленях, произнёс:

— Нет, господин. Ни у кого нет сомнений. Эти двое невиновны.

— В таком случае, я их забираю, — сказал Малыш.

«Капли» тем временем при помощи манипуляторов освободили Джи-Ди и Эл-Ри, затем обхватили их и начали поднимать в воздух.

— Наставница, простите нас, мы не хотели! — внезапно крикнул кто-то из толпы.

— Пожалуйста, простите нас, мы… — начал было другой голос, но Джи-Ди его перебила, громко крикнув:

— Я прощаю вас всех.

«Капли» остановили подъём.

— И я вас прощаю, — крикнул Эл-Ри.

— И нас простите, — громко сказал Верховный кардинал.

— Вы прощены, — сказал Малыш, — но с условием, что ученикам этих двоих не будет чиниться препятствий в распространении знаний, которые им дали Наставники.

— Обещаю, — твёрдо сказал Верховный кардинал. — Более того, церковь будет всячески способствовать им.

«Капли» доставили куанов за город, к холмистой местности возле реки. Через некоторое время туда прилетел и Малыш, который привёз вещи куанов.

— Ты долго нас не спасал, — сказала Джи-Ди. — Хотел сделать это эффектно?

— Нет, просто ещё одно дело возникло, — ответил Малыш. — Лаб-Тан каким-то образом провёз на планету бластер и ещё кое-что из техники. Меня просили разобраться.

— И как, разобрался?

— В некотором роде. Лаб-Тан отказался добровольно отдать технические приспособления и натравил на меня своих последователей. Смертей избежать не удалось. Как же я ненавижу религиозных фанатиков!

— Религиозных фанатиков?

— Лаб-Тан создал на западном континенте настоящее теократическое государство. Только без божества. Местные куаны молились на него если не как на бога, то как на пророка. И исповедовали принцип «кто не с нами, тот против нас».

Джи-Ди понимающе кивнула. Она знала, что одного из братьев Малыша и его копии уничтожили представители религиозной террористической организации.

— А почему о том, что Лаб-Тан провёз высокие технологии на планету, стало известно только сейчас? — спросил Эл-Ри.

— Наблюдателям урезали бюджет. И новых роботов-разведчиков сейчас не так много. Их использовали в основном для наблюдений за событиями на восточном континенте. А старые модели барахлят. И не поймешь, сам робот пришёл в негодность или кто-то помог. К тому же Лаб-Тан не сразу стал использовать гаджеты, а только когда понял, что местные куаны не воспримут его рассказы всерьёз без наглядной демонстрации.

Роботы-разведчики использовались для слежения за тем, что происходило на планете, и были замаскированы под птиц или насекомых. Они передавали информацию на спутник планеты, где находилась база наблюдателей. Обычно разведчики действовали автономно, но при необходимости наблюдатели могли взять их под контроль.

В воздухе возникла карта восточного континента планеты.

— Выбирайте, куда вас отвести? — спросил Малыш.

— А мы можем вернуться назад в Содружество? — спросил Эл-Ри.

— Да, — ответил Малыш. — Я могу прямо сейчас вызвать модуль.

Джи-Ди же с удивлением посмотрела на Эл-Ри.

— Ты хочешь вернуться? Почему? — спросила она.

— Мы на этой планете уже столько лет пытаемся что-то изменить, а толку пшик, — ответил Эл-Ри. — Алгебра и физика почти никому не нужны.

— Но у нас ведь есть ученики, — возразила Джи-Ди. — И церковь теперь не будет чинить препятствий.

— Их мало. К тому же, они плохо усваивают сложные понятия. Максимум, что могут лучшие из них — это решить дифференциальное уравнение, и то только самое простое.

Возникла пауза.

— Помнишь сказку про двух лягушек, упавших в молоко? — наконец сказала Джи-Ди. — Та, что выбрала бороться, в итоге взбила масло.

— Ей повезло, — отрезал Эл-Ри. — Попади в молоко десять лягушек, и выбери они все бороться, не факт, что выжило бы большинство. К тому же, мы едва не лишились жизни. И не знаю, как с тобой, но со мной это уже не в первый раз.

Лет тридцать назад в одном из городов Эл-Ри стал рассказывать куанам, что скорость падения не зависит от массы тела. Это не понравилось местным «учёным». Но вместо того, чтобы вступить в дискуссию с Наставником, они обратились к властям. В итоге Эл-Ри, а заодно некоторых его последователей, так избили, что им пришлось отлёживаться несколько дней, а затем в спешке покидать город.

— Знаете, — сказал Малыш, — вам лучше успокоиться и отдохнуть пару дней. И только потом принять решение, оставаться или нет.

Куаны кивнули.

— Что ж, тогда отвези меня сюда, — Эл-Ри показал на один из городов на карте. — Лет семь назад я там встретил одну девушку. Хочу увидеть её ещё раз.

— Я тоже не против того, чтобы туда отправиться, — сказала Джи-Ди.

— Тогда наденьте это, — сказал Малыш, протягивая авиационные очки и тёплую одежду. — Полёт будет долгим, а ночами сейчас холодно. Особенно на высоте.

Куаны быстро надели одежду и очки. Затем «капли» снова подняли их в воздух. А спустя час полёта они услышали крик Малыша:

— Загадывайте желание.

По ночному небу летела звезда. Впервые Джи-Ди наблюдала это явление во время полета.

* * *

Джи-Ди, медленно идя по вечерней улице, свернула на перекрестке, стараясь не подходить близко к церкви. И нет, она не испытывала негативных чувств к священникам Единого.

С момента, когда Малыш спас её и Эл-Ри, произошло около ста пятидесяти лет. Почти сразу после этого они были причислены к лику святых: Джи-Ди стала покровительницей врачей, Эл-Ри — учёных, занимающихся точными науками. Причём на иконах их изображали очень похоже. У этого были и плюсы, и минусы. Благодаря сходству куаны относились к Джи-Ди более доверительно и воспринимали её слова с меньшим недоверием. Так что Наставнице удалось внедрить ещё некоторые знания в области медицины и не только. Но в то же время похожесть стала привлекать к ней внимание. Некоторые куаны считали, что раз Единый сделал её похожей на святую, то должен был дать и какие-то сверхъестественные способности, и часто просили у неё сделать что-то невозможное, например, воскресить мёртвого.

А однажды произошла такая история. Находясь в церкви, Джи-Ди увидела, что возле её иконы на коленях стоит женщина и тихо молится. Слов было не разобрать, но по её щекам стекали слёзы. Джи-Ди вежливо расспросила женщину. Оказалось, её единственный сын неудачно упал на спину, и теперь его нижняя часть тела парализована. Джи-Ди сказала, что, возможно, сможет помочь.

Осмотрев мальчика, незаметно использовав медицинский сканер, Джи-Ди ввела в его организм один из оставшихся у неё регенераторов. Так в Содружестве называли группу препаратов, позволявших восстановить определенные виды тканей или органов, что позволяло в ряде случаев обойтись без хирургических операций.

Лекарство подействовало. И когда через неделю Джи-Ди пришла проведать пациента, мать рухнула на колени и принялась целовать ей ноги, игнорируя все просьбы перестать. Мальчик к тому времени мог нормально ходить и бегать. Но он ещё и заметил сильное сходство Джи-Ди с её изображением. Тогда в церкви мать не обратила на это внимание. А когда врач, осмотревший мальчика, сказал, что иначе как чудом случившееся не объяснить, у матери исчезли все сомнения: она встретила святую.

Джи-Ди просила не рассказывать никому о ней. Но слухи всё равно быстро распространились, и ей пришлось уехать из страны. Поэтому она старалась избегать церквей, так как опасалась, что кто-то заметит сходство с изображением на иконе, или же она снова увидит куана, просящего о том, что не могут сделать местные доктора, и не сможет отказать в помощи.

После эпизода с несостоявшейся казнью Церковь провела некоторые реформы. Теперь священники активно проповедовали гигиенические нормы и вакцинацию. Также при содействии Церкви в больших объёмах создавались антибиотики и антисептики. В итоге смертность понизилась, особенно детская. Но так как рождаемость никто ограничивать не собирался, произошёл демографический всплеск. Города стали расти. И вместе с ними стал расти процент бедняков. Государства решали проблемы перенаселения двумя путями. Одни устраивали частые войны. Другие отправляли экспедиции к неизведанным землям. Контроля же за рождаемостью не было введено нигде.

Технический прогресс стал двигаться быстрее, но не слишком. На западном континенте государство Таликения, образованное благодаря усилиям Лаб-Тана из разрозненных поселений, получило мощный технологический толчок. Но знания — это нечто большее, чем вера, и вскоре последовал длительный период стагнации. К примеру, не так давно один учёный из этого государства получил уравнения законов для электромагнетизма. Но его подняли на смех, поскольку согласно им планетарная модель атома была ошибочной: электроны бы в таких условиях просто попадали на ядро. Однако, насколько знала Джи-Ди, уравнения были правильные. Лаб-Тан рассказал об устройстве атомов, но не сообщил, что в микромире действуют особые законы. Вот и получается, что в Талекении хотя и пользовались железными дорогами, электричеством и дирижаблями, но достаточно примитивными, которые за всё это время почти не менялись. Учёные стран восточного континента пытались что-то перенять и улучшить, но получалось не особо.

Всё это не нравилось Джи-Ди, и порой у неё возникала мысль всё бросить. Но она понимала, что не следует останавливаться на полпути. Последние годы Джи-Ди работала в одной из лабораторий, где разрабатывали новые лекарства. И периодически подкидывала профессорам интересные мысли, наводящие их на новые открытия. Так она способствовала прогрессу, оставаясь в тени. К сожалению, новое начальство оказалось невосприимчивым к новизне, и Джи-Ди пришлось уволиться.

Эл-Ри всё же вернулся в Содружество. Но не по причине того, что счёл прогрессорство бесполезным. Девушка, которую он хотел увидеть, умерла год назад. Но у неё остался сын, жизнь которого была не сахар: мальчик часто высказывал идеи, которые большинство куанов считали смехотворными. Например, что солнце и звёзды на самом деле огромные, просто расположены очень далеко. Эл-Ри решил забрать мальчика в Содружество, где оформил опеку над ним. Сделал он это, так как считал, что в обществе, где жил мальчик, тому не место. И не имело значение, что он не был его сыном.

Что касается Малыша, то с того времени Джи-Ди больше его не видела, поскольку у него возникли крупные неприятности. Во-первых, Малыш имел право убивать только в особых случаях. И дело было не только в смерти Главного инквизитора. Малышу пришлось убить Лаб-Тана и нескольких его последователей, которые пытались защитить своего пророка. А во-вторых, условие, которое Малыш поставил Верховному кардиналу, посчитали серьёзным вмешательством в эксперимент. Так что Вечный был отстранён от должности наблюдателя и вынужден был покинуть звёздную систему.

Узнала Джи-Ди об этом от других наблюдателей при помощи роботов-разведчиков. К сожалению, в них были встроены лишь примитивные голосовые устройства. Так что информация передавалась при помощи азбуки Морзе.

Подходя к своему дому, Джи-Ди увидела вывеску книжной лавки и решила заглянуть в неё.

— Могу я вам что-то порекомендовать? — услужливо спросил продавец.

— Спасибо, я просто посмотрю, — сказала Джи-Ди и подошла к стеллажам с книгами. Там были исторические и любовные романы, сказки и легенды, приключения и мистика. Но не было настоящей научной фантастики. Да, фантастические допущения встречались в книгах, но научной фантастикой их нельзя было назвать. Да и вообще, учёных, занимающихся точными науками, в литературе было описано мало. А те, что были, в лучшем случае вызывали сочувствие. Мораль же этих историй сводилась к одному: не следует слишком глубоко лезть в тайны природы, а то погубишь себя и других. Так что после этих книг никому в голову бы не пришло заниматься физикой или химией.

— Неплохо бы исправить это упущение, — тихо произнесла Джи-Ди. — Может, тогда больше куанов займётся наукой.

А выйдя из лавки, она увидела, как по небу пронеслась звезда.

— Ну, дети, вам пора. И не забудьте, сегодня можно наблюдать звездопад.

Дети встали из-за стола, попрощались с Джи-Ди и пошли по домам. А через какое-то время калитка открылась и во двор вошёл Малыш.

— Рада тебя снова видеть, — сказала Джи-Ди, обняв Вечного. — Давно ты здесь?

— Больше часа, — ответил Малыш. — Слушал твой разговор с детьми. Ты интересно рассказываешь.

— Мог бы показаться, — сказала Джи-Ди, садясь на скамейку. — Всё равно им никто не поверит. А впечатлений будет на целую жизнь.

— Есть те, кто поверит, — сказал Малыш, садясь рядом. — Не так давно один охотник случайно сломал нашего робота-наблюдателя. Но по какой-то причине не сработала система самоуничтожения, и робот не рассыпался в пыль. Представляешь, что подумал охотник, когда увидел то, что находилось внутри подстреленной им птицы?

Джи-Ди кивнула.

— Охотник показал находку учёным. Они быстро поняли, что при текущем уровне технологий создать подобное они не могут. Теперь существуют специальные группы, которые охотятся на всё аномальное.

— А софоны⁽¹⁾ так и не создали?

— Скорее всего, они так и останутся фантастикой, — развёл руками Малыш.

Помолчав немного, он сменил тему:

— А ты теперь пишешь книги? Я читал некоторые из них. Мне нравятся.

— А какая больше всего?

— «Сиреневая планета». Ещё неплох «Звёздный странник». Только в нём ты меня и Лизу явно приукрасила.

Джи-Ди улыбнулась. Все эти годы она писала фантастику. Причём как для детей, так и для взрослых. И многое из жизни в Содружестве перенесла на страницы книг. Конечно, ей пришлось несколько раз менять фамилию и стиль написания, чтобы не вызывать подозрений, но она достигла своей цели: благодаря её книгам интерес к точным наукам в обществе возрос. Как следствие, появилось больше физиков, математиков и химиков. А не так давно заработала первая атомная электростанция. К счастью, куаны не использовали ядерное оружие, хотя военные конфликты случались.

Не все творения Джи-Ди пользовались сейчас популярностью, но на жизнь в небольшом домике на окраине села хватало. К тому же, благодаря своим книгам она обрела популярность у местной детворы. Да и взрослое население посёлка относилось к ней с уважением.

— Ты знаешь, — сказал Малыш после паузы, — волифиты вступили в Содружество. Они освоили технологию быстрой заморозки, и их корабль достиг одной из обитаемых планет. Уже сейчас они могут заявить о своих правах на Ну Погоди, так как были в своё время перевезены с неё насильно. Через пятнадцать лет сюда прибудут их наблюдатели. И уже от них зависят дальнейшие действия.

— А что волифиты планируют сделать с куанами? — спросила Джи-Ди.

— Не думаю, что что-то хорошее, — ответил Малыш. — На их планетах в большинстве государств господствует или тоталитаризм, или авторитаризм. И нет оснований считать, что ситуация изменится в ближайшие века.

— Ты сказал «на планетах»? У них есть колонии?

— Да, — подтвердил Малыш. — В их звездной системе есть ещё одна планета в зоне жизни. Условия там, правда, нельзя назвать комфортными, но вода и кислород есть. Так что жить можно. Они потому долго и не развивали технологии для межзвёздных путешествий, так как сосредоточили усилия на её освоении.

«Куаны всё же развиваются медленно, несмотря на фору», — подумала Джи-Ди. Вслух же спросила:

— А что они думают про куанов?

— Я мало знаю про это, — сказал Малыш. — Но согласно большинству легенд волифитов, раньше они жили в раю, где им прислуживали покорные, милые и очень вкусные существа. А затем кто-то нарушил запрет богов, и произошло изгнание.

— А на планете, куда их переселили, условия действительно хуже, чем здесь?

— Я бы не сказал. Климат явно лучше. Ось почти перпендикулярна плоскости вращения, так что там сплошная весна. Вращается планета довольно быстро, поэтому сильных перепадов температуры нет. Опасных для волифитов микроорганизмов на момент переселения не было. Да и сейчас нет, хотя некоторые уже мутировали за это время. Опасных хищников гораздо меньше, чем здесь. Пригодные в пищу растения, животные и рыбы есть почти везде. И всё же они считают раем свой старый дом, хотя тех, кто его помнил, уже давно нет в живых.

— Выходит, всё потеряно?

— Нет, не всё. Согласно юридическим бумагам, касающимся эксперимента, наблюдатели обязаны начать переговоры с куанами не позднее чем через месяц после их выхода в космос. Тогда волифитам будет гораздо сложнее получить планету в свою собственность.

— А почему с волифитами контакт не был налажен сразу, как они вышли в космос? — спросила Джи-Ди.

— Волифиты появились незапланированно, — объяснил Малыш. — В ходе проекта разум должны были получить только куаны. К тому же волифитов перевезли, и, согласно законам, с ними официальный контакт мог быть осуществлён, только когда они самостоятельно достигнут одной из колоний Содружества.

Снова возникла пауза.

— Но я прилетел не за этим, — сказал Малыш.

Джи-Ди внимательно посмотрела на него.

— Я хочу, чтобы ты отправилась со мной назад в Содружество и стала Вечной. Я договорился, проблем ни у меня, ни у кого-то ещё не будет.

Джи-Ди задумчиво смотрела на Малыша.

— Ты сделала уже всё, что могла. Я видел результаты моделирования истории этой планеты. Если бы ты и другие куаны не вернулись, здесь бы ещё даже промышленная революция не началась.

Некоторое время царило молчание. Затем Джи-Ди спокойно произнесла:

— Нет, Малыш. Я не хочу быть Вечной.

Малыш с удивлением посмотрел на неё.

— Я просканировал тебя, — сказал он. — Тебе осталось жить пять лет плюс-минус полгода.

— Что ж, пусть так, — после небольшой паузы сказала Джи-Ди. — Я прожила долгую жизнь и почти ни о чём не жалею.

— Но после смерти ничего нет! — Малыш вскочил со скамейки.

— Я знаю. Но вспомни, что говорил мудрец Эпикур с твоей родной планеты. Смерть не имеет к нам отношения: когда мы живем, смерти ещё нет, а когда она есть, нас не существует.

— Но это не повод, чтобы отказываться от бессмертия, — возразил Малыш, слегка повысив голос.

— Вечная жизнь ещё не означает счастье, — спокойно сказала Джи-Ди. — Вспомни Полкана Черноухова. Он до сих пор стирает память?

Малыш кивнул.

Черноухов имел довольно узкий круг интересов. По-настоящему он интересовался только историей. Более того, изучив историю развития нескольких десятков народов, он мог почти без ошибок описать судьбу любой неизвестной цивилизации, зная лишь положение дел в какой-то момент времени. Но тогда же Черноухов начинал испытывать скуку и от занятий историей. Поэтому он стирал себе память о полученных знаниях и начинал учиться заново.

— Это круг, — продолжила Джи-Ди. — К счастью, ты и Лиза другие. Да, вы периодически меняете род занятий, но вам интересно постоянно получать новые знания. Вы можете вернуться к тому, чем занимались ранее, но не начнёте обучение с нуля. К тому же вы хоть и мельком, но следите за новостями в сферах, не связанных с основной деятельностью.

Малыш снова кивнул.

— Кроме того, когда вокруг умирают твои друзья, это больно. Вы с Лизой научились переживать эту боль. Я же не смогу никогда.

— Я не научился, — сказал Малыш.

Джи-Ди с удивлением посмотрела на него. Если бы Вечные могли плакать, то на лице Малыша появились бы слёзы.

— Мне до сих пор больно, когда умирают те, с кем я сблизился, — голос Малыша дрожал. — Да, со временем это переживаешь легче, но совсем ничего не чувствовать нельзя. В моей жизни был период, когда я старался ни с кем, кроме Вечных, не сближаться, даже как друг. Но это невозможно.

Джи-Ди обняла Малыша.

— Бедный мой. Как же мне тебя жалко.

Малыш хотел было сказать, что Джи-Ди стала для него очень близким разумным существом. Но не стал, поскольку понимал, что тогда она почти наверняка согласится стать Вечной. Только это она сделает из жалости к нему, и бессмертие ей не принесёт счастье. Впрочем, Джи-Ди и сама догадалась об этом.

— Знаешь поговорку: куан жив, пока жива память о нём, — сказала она. — Просто вспоминай меня, и я буду для тебя жива.

Они ещё долго сидели на скамейке и разговаривали о разных мелочах. Наконец солнце зашло за горизонт, а через несколько минут по небу пролетела звезда.

* * *

Тихое кладбище. Могила Джи-Ди особо не выделяется среди других. На могильной плите написано её имя. Вместо даты рождения стоит знак вопроса. Затем идёт дата смерти, год назад. А далее эпитафия: «Писательница».

Но самой примечательной является надпись, идущая ниже и появившаяся на плите уже после похорон. Никто не знает, кем она сделана. Но ночью перед её появлением сторож кладбища заметил странное существо с большими, торчащими в разные стороны ушами.

Сама же надпись гласит:

«Я и все мои копии будут помнить тебя, даже когда погаснут все звёзды во Вселенной.

Твой Малыш Барбоскин».

По небу в очередной раз пролетела звезда. Но в этот раз она не была сгорающим метеорным телом. Она была ступенью ракеты, несущей на борту первого куана-космонавта.

1) Софоны — частицы-компьютеры, из романов Лю Цысиня «Задача трёх тел» и его продолжений. Использовались инопланетной цивилизацией, в том числе и для наблюдения за землянами.

Вернуться к тексту