Настоящий папа (джен)

— Альбус, я прошу тебя! Ради Лили и Джеймса, — профессор Снейп готов был на коленях вымаливать у Дамблдора разрешение на усыновление. Тот был непробиваем, и Снейпу вот уже который день приходилось обивать пороги кабинета великого мага.

Волдеморт был уничтожен три года назад, и все маги праздновали годовщину победы, славили маленького героя, мальчика-который-выжил. Но, на удивление, никого не заботила судьба внезапно пропавшего младенца. Удивительно, как Альбус Дамблдор умел убеждать общественность в собственной правоте и добродетельности. Старый интриган упёк Гарри к его маггловским родственникам, ненавидящим магию и всё, что с ней связано. И теперь Северус Снейп — единственный человек, обеспокоенный судьбой сына своей подруги, и один из его магических крёстных — не мог получить опеку над ребенком.

— Северус, мальчик мой. Ты же понимаешь, что ни министерство, ни волшебное общество не позволят Пожирателю усыновить ребёнка. Тем более, в доме своей тёти он в полной безопасности, — глаза Альбуса смотрели сочувствующе, поблескивая из-за очков. Да и весь вид Дамблдора выражал покорность судьбе и невозможность с ней бороться. И это больше всего бесило в нем Северуса.

— Был бы в безопасности, если бы Петуния испытывала к Гарри хоть каплю привязанности, — зло процедил тот. — И позволь мне напомнить, по чьей вине мне пришлось стать Пожирателем. Бывшим Пожирателем, — особенно выделив последние слова, он стремительно вышел из кабинета, бросив на выходе:

— Я могу оспорить родство у самой магии. И тогда ни ты, ни министерство не помешают мне. Мне надоели твои шпионские игры, Альбус.

Оставшись один, Дамблдор лишь устало покачал головой. Он не станет мешать Северусу, но и помогать тоже. Он совершил и так слишком много ошибок. И не позволит себе лишить Гарри хоть толики родственной любви. Да, Снейп не был идеальным опекуном, но он любил маленького Поттера и готов был защищать его даже ценой своей жизни.

Литтл-Уингинг, маггловский район, славился своими красивыми коттеджами и пышными садами. К слову, все домики на Тисовой улице напоминали кукольные: идеальные, одинаковые и ненатуральные. Каждая соседка стремилась во всём быть лучше других, будь то сад, готовка или даже дети. Петуния Дурсль по праву считалась одной из тех женщин, которых ставили в пример другим их мужья. Всегда блестящий от чистоты дом, идеальные завтраки мужу — её кулинарные способности являлись предметом зависти многих соседок, сын, ходивший в лучшую школу.

И только одно пятно омрачало её репутацию — племянник. Ненавистного мальчишку Поттеров подкинули к её порогу, когда дорогая сестрица и её муженёк умерли. И Петуния с радостью отдала бы это отродье в детский дом, если бы Дамблдор не пригрозил ей скорой расправой.

Маленькому Гарри не позволялось ничего из того, что разрешалось его кузену. У него не было ни игрушек, ни собственной комнаты, ни сладостей, и даже одежду приходилось донашивать за Дадли. А в качестве друзей — компания пауков в чулане. Вместо игр Петуния заставляла Гарри полоть сад и убирать дом — в меру сил ребёнка. И всё, о чём мечтал маленький Гарри, это о том, что придёт добрый волшебник и заберёт его.

Гарри скоро должно было исполниться пять, и он перестал пытаться понравиться родственникам, заслужить их любовь. Ни тётя, ни дядя, ни кузен — никому не было до него дела. Все только шпыняли его и давали трудные поручения. А любимой забавой Дадли и его дружков была «Охота на Гарри», когда мальчишки гоняли того по всему району, а если поймают, то били.

Но больше всех его ненавидели тётушка Мардж, сестра дяди Вернона, и её противная собака, которая в данный момент загнала малыша Гарри на дерево и лаяла внизу. Гарри тихо плакал от обиды и боли в прокушенной ноге. Он сидел на этом дереве вот уже пятнадцать минут, и вряд ли бы мог продержаться дольше, а собака всё не отставала.

Северус аппарировал к дому Дурслей, когда Гарри практически потерял все силы и чуть было не соскользнул с ветки прямо в пасть бульдога.

— Вингардиум левиоса, — произнес Снейп и мягко опустил Гарри на землю рядом с собой. Руки его дрожали. Северус не мог поверить, что спустя почти три с половиной года он вновь может видеть крестника. Память о маленьком Гарри помогла ему не сломаться в Азкабане, придавала сил для того, чтобы вновь и вновь ходить в министерство, провести сильнейший кровный обряд, не сдаваться все это время. Своему счастью верилось с трудом.

Взяв себя в руки, Снейп осторожно, чтобы не напугать, опустился рядом с Гарри на колени, вытирая трансфигурированным платком дорожки слёз и осматривая раненую ногу. То, что он увидел, ужасало: слишком маленький и худой даже для пяти лет ребёнок, большая, рваная, старая одежда, синяки на всех видимых местах. И неизвестно было, какие ещё ужасы всплывут при полном медосмотре.

Ярость клокотала в груди, грозя выплеснуться огненной волной на Петунию, её гадкого мужа и сыночка за то, что они посмели себе сотворить с Гарри. С маленьким беззащитным ребенком.

— Дяденька, кто вы? Вы пришли меня убить? — вырвал Северуса из тягостных раздумий тоненький голосок крестника. Снейп замер.

— Гарри, почему ты так думаешь? — голос звучал мягко, однако счёт к Дурслям рос.

— Откуда вы знаете моё имя? —удивился Гарри. — Ну, вы ведь в чёрном и в странной одежде, и внезапно появились из воздуха. Вы похожи на ниндзя из фильмов, которые смотрят мой кузен.

— Не беспокойся, малыш. Я тебе всё объясню чуть позже, а сейчас давай залечим твою ногу, — поспешил успокоить его Северус.

Он незаметно трансфигурировал бинт и, нанеся на ногу лечебную мазь, замотал очищенную рану. Укус был довольно глубоким, поэтому Гарри вряд ли мог идти сам. И пусть тот старался никак не показывать боли, Северус без слов поднял его на руки. Малыш Гарри восторженно притих — его никто и никогда раньше не носил на руках. По крайней мере, так бережно, как родители носят своих детей.

Снейп внёс действительно очень лёгкого ребенка в дом и застал семью Дурсль в полном составе за обеденным столом. Петуния смотрела на них с расширенными от ужаса глазами, видимо, узнав его. Замешательство продлилось недолго. Петуния вскочила, гневно указывая на них пальцем.

— Ты! Что ты делаешь в моём доме, урод?! — её лицо исказилось от ярости, становясь ещё более неприятным. Но у Снейпа не было ни сил, ни желания спорить с ней. Он был уверен, что эта семейка обрадуется возможности избавиться от Гарри.

— Закрой рот, Петуния, и радуйся. Я пришёл лишь затем, чтобы забрать своего крестника из этого мерзкого дома и подальше от вашей семейки. И поверь, милая Туни, я не прощу то, что вы сделали с Гарри, — с этими словами он положил на стол свидетельство об опеке. — Гарри, если ты хочешь забрать какие-то вещи, скажи мне.

Но тот лишь отрицательно мотнул головой. У него не было своих вещей, поэтому и забирать было нечего. Ему было и страшно, и волнительно. Этот странный мужчина хотел забрать его от Дурслей, но кто знает, что он будет делать с ним. Вряд ли он по-настоящему его крёстный; ведь если бы это было правдой, он не позволил бы Гарри жить с Дурслями. Но этот человек неведомым образом спас его от собаки, залечил рану, а теперь забирает к себе. Гарри всё-таки чуть-чуть надеялся, что это и есть волшебник из его мечты.

Северус тем временем вынес Гарри во двор, оставив испуганных магглов позади. Он объяснил крестнику правила аппарации, и оба исчезли.

Глава 2.

Переместились к поместью без проблем; нога Гарри не пострадала, несмотря на некоторые опасения. Предыдущие полгода Северус не терял времени даром и даже смог получить наследство от дражайшего деда, став, по сути, Северусом Принцем. Дед объяснил своё решение тем, что пусть он лучше отдаст своё наследство полукровке — сыну, несмотря ни на что, любимой дочери, — чем многочисленным дальним родственником. За это время Снейп привёл и поместье, и свои дела, и себя в порядок, а также заверил у гоблинов право наследования.

При вступлении в род из внешности Северуса исчезли все маггловские черты, и он надеялся, что с Гарри будет так же. Он собирался сделать юного Поттера своим наследником, не только по магии, но и по крови. В таком случае Гарри становился его сыном, но и оставался сыном Поттеров. Однако провести обряд кровной привязки к чужому человеку можно было только по достижении малого совершеннолетия мага.

Ну, а пока следовало заняться делами насущными. То есть искупать и покормить Гарри, а также ввести его в курс дела, не повредив нежную детскую психику. Северус чувствовал обеспокоенность мальчика, но тот всё равно держался достаточно храбро для ребенка, которого забрал непонятно кто непонятно куда.

Уже в ванной, промывая спутанные волосы крестника, Северус начал повествование. Он не надеялся, что Гарри поверит ему сразу.

— Меня зовут Северус Принц, и я правда твой крёстный, малыш. Я виноват перед тобой и, поверь, забрал бы тебя раньше, если бы мог. Подробнее я расскажу тебе всё позже, а пока надо искупаться, поесть и хорошенько поспать, хорошо? — мягкий, тёплый голос Снейпа успокаивал Гарри, который теперь знал, что у него есть самый настоящий крёстный. И он точно был волшебником, раз они переместились далеко-далеко за какие-то пару секунд.

Заснул Гарри, не выпуская руки Северуса из своей. А тот гладил Гарри по волосам и думал, как круто повернулись их жизни, сколько страданий они оба вынесли. Теперь всё будет хорошо, уж он постарается.

Утром Гарри проснулся от странного ощущения мягкой кровати и тепла, которого не чувствовал в своём чулане. Крёстный спал рядом, обняв одной рукой, и Гарри выпала возможность осмотреть его повнимательней. У него были длинные и мягкие даже на вид чёрные волосы, большой нос с горбинкой, бледная кожа и, как помнил Гарри, чёрные-чёрные глаза. Крёстный выглядел устрашающе, разговаривая с Дурслями, но с ним вёл себя очень мягко. Искупал, покормил хорошей едой, спал с ним, как родители со своими маленькими детьми, ни разу ни за что не поругал, не назвал ничтожным мальчишкой или уродом.

«Совсем как настоящий папа», — подумал Гарри и вздрогнул под взглядом ониксовых глаз. Он и не заметил, как Снейп проснулся.

— Как спалось, малыш? Голоден? — хриплым со сна голосом спросил тот. Гарри закивал, и Северус повел его умываться и чистить зубы.

К тому времени, как они спустились, расторопные эльфы уже накрыли английский завтрак, состоящий из тостов с джемом, чая и овсяной каши с кусочками фруктов. Гарри ел аккуратно, с опаской. Северус уже знал, что это из-за того, что Дурсли плохо кормили его и иногда даже лишали еды — в наказание за провинности или магические выбросы, которые были часты у детей. Со временем Гарри привыкнет есть сколько хочет и что хочет и сможет просто начать радоваться детству.

После завтрака Снейп посадил его на диван в малой гостиной.

— Гарри, сейчас я расскажу тебе всё, что тебе нужно знать, а после ты сможешь задать свои вопросы. Хорошо? — дождавшись кивка, он продолжил: — Начну с того, что я знал твоих родителей. И чтобы тебе ни говорила Петунья, они были прекрасными людьми, любили тебя и были волшебниками — как и я, как и ты.

Увидев, что Гарри уже открыл рот, чтобы что-то спросить, Северус прервал его.

— Вопросы позже. Дослушай. К сожалению, малыш, твои мама и папа погибли; они были героями, со временем ты узнаешь их историю. Я твой крёстный со стороны Лили, твоей мамы, но есть ещё один крестный со стороны отца — Сириус. Он сидит в, хм... магической тюрьме, где раньше был и я. Мы находимся с тобой в магическом родстве, поэтому я смог забрать тебя. Отныне мы будем жить в магической Англии, в этом поместье. Я хочу сделать тебя своим наследником по крови и магии в тринадцать лет, и ты станешь Гарри Принцем-Поттером. Поверь, ничего, что творили Дурсли, с тобой больше не произойдет, доверься мне. Я понимаю, это сложно и быстро для тебя, но я люблю тебя, малыш, ты можешь обратиться ко мне по любому вопросу. Поверь, если бы мог, я давно забрал бы тебя от Дурслей.

Снейп сел рядом с Гарри, прижимая к себе.

— Тебе предстоит с моей помощью многое узнать и изучить о магии и магическом мире. А в одиннадцать лет ты поступишь в магическую школу во Франции. Сейчас можешь задать свои вопросы, я отвечу на все.

Гарри встрепенулся; на самом деле вопросов было множество, но задать не терпелось только один.

— Ты теперь будешь моим папой?

Северус на мгновение замер. Каким бы ужасным человеком он ни был, он постарается исправиться ради Гарри. Станет самым лучшим папой на свете, таким, каким будут гордиться и Лили и Джеймс.

— Да, малыш. Да, буду...