По речной глади (гет)

Женщина с длинными рыжими волосами стояла у окон старого собора и смотрела на догорающий у часовни костёр. Она так и не смогла попрощаться… По щеке женщины скатилась слеза, а перед глазами встал образ возлюбленного. Волосы цвета спелого льна, небрежно стянутые в хвост у самой шеи. Они всегда пахли кровью и пылью, но для неё — для неё к этому запаху примешивались еще и другие нотки. Для неё его волосы пахли всегда умопомрачительно, в них было и вино, и тяжёлый табачный дух, и железизстый запах крови, так будораживший мёртвое тело… Его глаза, его прекрасные бордовые глаза цвета спелой черешни, которые она так безоглядно любила. В его глазах для неё был весь мир, для неё — для неё в этих глазах была вся её не-жизнь!... Его белоснежное тело со слегка грубой кожей мраморно-белого цвета, и шрамы, которые она так любила очерчивать кончиками пальцев… Его голос, который порождал в её неживом теле сотни мурашек, то, как он обращался к ней… Эта его походка, эта его небрежно распахнутая рубашка, как будто так и надо, то, как он обнимал её — собственнически и властно… Только с ним она могла быть счастлива. Только рядом с ним из сильной вампирши она могла превратиться в простую женщину — любимую и любящую…

В огне и его багровых отсветах она увидела его отражение — или она выдумала его — и в груди снова разлились боль и тоска. Он был сожжён, разорван на куски и сожжен проклятым кланом Калленов, и какого-то чёрта — из-за смертной девки! Она этого так не оставит. Пламя любви, что раньше согревало её сердце и душу, теперь обратилось в бушующий пожар все сжигающей ненависти. Она хотела только одного — мести. Чтобы им было больно так же, как больно ей! Ведь — женщина смахнула непрошеные слёзы с точёного лица — она больше никогда не увидит Джеймса. Не ощутит его пьянящий, кружащий голову запах, не понежится в его объятиях, не будет выкрикивать его имя на пике страсти, больше никогда — никогда! — ей не поучаствовать в охоте вместе с ним, не смотреть, как он молниеносно, почти незаметно, настигает свою жертву, не слышать его смех, его голос, его яростное рычание, не наблюдать, как его глаза чернеют от жажды… Она больше никогда…. Никогда….

Вскоре церковь оставила по себе только пепелище, на котором было не найти следы вампирши. А саму вампиршу дорога вела в Форкс…

* * *

Джейкоб не мог найти себе места. Не так давно они учуяли Викторию, а это значило, что Белле грозила опасность… Раз за разом пытаясь поговорить с ней, он натыкался на глухую стену непонимания со стороны Беллы и почти что агрессию со стороны Эдварда Каллена. Не-живой парень с каждым разом выводил Джейкоба из себя всё больше и больше, но ради Беллы Джейк был готов мириться с этим. Готов был примириться с тем, что девушка, которую он любил — искренне и честно, так, как, наверное, могут только волки, — выбрала другого. Он готов был мириться с тем, что Белла всё больше и больше отдаляется от него, но… То, чего он не понимал, не мог понять и простить — это то, что она выбрала вампира. Из всех возможных вариантов, из людей, оборотней, приятелей и друзей, незнакомцев — она выбрала ходячий труп. И Джейкоб этого не понимал, в его голове просто не укладывалось, как такое возможно… Ведь какой прок любить мертвого?...

И тем не менее Белла выбрала именно его. Эдварда Каллена. Джейкоб тогда решил, что он просто смирится с этим, просто примет это как данность, как… Просто станет Белле другом. Самым лучшим, самым преданным, тем, кто не бросит и никогда не причинит боли… Он так хотел. Он думал, что у него получится….

Кулак Джейка врезался в бревенчатую стену гаража, оставляя ощутимую вмятину на плотном окованном снаружи дереве. Как же, чёрт его дери, он ошибался!!!

Пока ещё не случилось превращения, он на что-то надеялся. Тогда — когда Каллены разъехались… Он наивно полагал, что у него был шанс. Он постоянно был рядом с Беллой! Он поддерживал её, он всегда заставлял её улыбаться, потакал её глупостям и слабостям… А потом случилось то, что случилось. Он стал частью стаи, обратился в волка, — и теперь все было по-другому.

Теперь он чувствовал от Беллы… запах. И понимал, что ему ничего не светит, но… Почему-то, по какой-то ему самому непонятной причине — он продолжал пытаться. Закрадывались мысли, а не мазохист ли он, раз за разом самостоятельно наносить себе удары в сердце, проворачивая этот острый нож в своей ране раз за азом, и всё глубже вгоняя его в рану? Порой стая уставала от его мыслей, и они мчались куда-то, просто чтобы он забылся. Так — именно так — они впервые вышли на Викторию.

А потом Джейкоб узнал, что Виктория тут — за Беллой. За той Беллой, которую он… любил?..

Джейкоб знал, что это — не запечатление. Он имел прямой доступ к мыслям Сэма, запечатленного на Лию, и понимал, что испытываемые ним чувства — это вовсе не запечатление. Он прекрасно понимал, что мучает сам себя, и порой ему даже доставалось от братьев-волков, но поделать с этим он ничего не мог. Белла не шла из головы…

Когда Виктория объявилась в следующий раз, он шёл за ней по пятам одним из первых. Почти сразу за Сэмом, но кто полезет впереди альфы?.. Настигнуть Викторию и растерзать её казалось хорошей идеей, и, сосредотачиваясь на погоне, он мог легко забыть о Белле… Но такой вариант его не устраивал, ведь как это так — нельзя постоянно находиться на охоте… Да и во сне, каким бы уставшим он ни был, Джейкоб видел Беллу. Пусть и не всегда, но щемящее чувство в груди оставалось с ним почти всегда и везде. И ничего поделать с этим своими силами Джейк не мог…

Виктория была опасной тварью. Слишком опасной для того, чтобы подпускать её к Белле… И потому Джейкоб добровольно нарывался на патрули, самостоятельно прочёсывал лес и даже на время забывал о любимых мотоциклах, на которые порой молился в бытность свою человеком. Джейкоб Блэк постоянно почти следил за Беллой, порой даже когда рядом был этот вампир. Просто чтобы убедиться, что она — Белла — будет в порядке. Вампирам он не доверял… Наверное, именно по этой причине — или и по этой причине тоже — отношения с Калленом у Джейкоба не ладились. Хотя, кое в чём он не мог отрицать полезности Калленов. Пусть даже и не любил их…

* * *

Каллены пусть и были кланом, сплоченным и дружным, некоторые внутренние разногласия у них всё же были. Как Розали не могла принять того, что Белла хочет стать вампиром, так, например, Джаспер не понимал, зачем они так усердно прячут Беллу. Джаспер, воспитанный в дикой среде новорожденных, искренне считал, что если Белла хочет стать вампиром, то ей надо прежде всего узнать жизнь вампиров со стороны. И пусть он был не в восторге от решений главы клана, Карлайла, но подчинился, потому что мизерное — в понимании Джаспера — зерно рационализма в идее увезти Беллу, пока они охотятся на Викторию, — было. Хотя молодому вампиру и не хотелось этого признавать.

Как только у Элис возникло то видение о Виктории, Эдвард утащил Бэллу куда подальше. Идея поездки к матери во Флориду была просто прекрасной, и Белла согласилась, почти не раздумывая… Что ж — тем Калленам было лучше. Только возникала одна проблема — без координации с оборотнями Викторию было не загнать. Вампирша, обладая слишком высоким инстинктом самосохранения и даром предвидения опасности, могла ускользать от погони практически вечно. И потому было принято решение, пусть и тяжело давшееся: договориться с оборотнями…о совместной охоте. На переговоры с оборотнями отправился Карлайл, как самый миролюбивый и разумный. К счастью, ему не пришлось идти на территорию оборотней — они встретились на мосту с Сэмом, и в принципе, пусть и в напряженной обстановке, но консенсус был достигнут.

Оборотни гонят тварь по своей территории, вампиры — по своей. И никто не переходит реку. Что ж, такой сценарий устраивал обе стороны…

* * *

…И вскоре стало понятно, что координации между оборотнями и вампирами явно не хватает. Виктория умело обрывала погоню на одном берегу, и на другом не всегда успевали среагировать. Они гнали её вдоль реки уже третий час, вампиры — со своей стороны, оборотни — со своей. Теряя Викторию из виду, им приходилось следовать по запаху, который был не самым приятным и не самым сильным. Оборотням было легче: их банально было больше, и у них была мысленная связь друг с другом. Запах Виктории пропитал всё побережье короткими двухкилометровыми отрезками, то с одной, то с другой стороны, и они уже приближались к границе штата, когда Эмет — в погоне за Викторией — едва не перепрыгнул на ту сторону реки. Всё могло закончиться достаточно плачевно — Викторию бы потеряли, а у вампиров с оборотнями произошёл бы конфликт… Но в воздухе Эмета что-то сбило. Упавший в реку вампир ошарашенно смотрел несколько долгих мгновений на странное существо, от которого резко пахло как оборотнем, так и вампиром. В следующее мгновение опешившего Эмета с ног до головы окатило водой, а существо — человек? Вампир? Оборотень? — исчезло из его поля зрения. В следующее мгновение Эмет возобновил погоню, догоняя остальных вампиров из клана Калленов, и эпизод со столкновением забылся.

Викторию гнали до самой границы с Калифорнией, но увы, поймать её не получилось. А потом — потом вернулась Белла, и всё снова завертелось…

Джейкоба послали к вампирам с предупреждением — как того, кто смог обуздать инстинкт волка и не наброситься на «хладного демона». Услышав предупреждение о невмешательстве и недоступности территории оборотней, Белла решила, что закатить скандал Эдварду — самое время. По всей видимости, ей не нравилось, что Эдвард считает возможным решать за неё, хотя Джейкоб и в чём-то понимал Эдварда. В стремлении сделать «как лучше» они оба забывали о собственных желаниях Беллы…

Джейкоб вернулся в резервацию вместе с Беллой. И стоило ему только начать снова говорить о том же, поднять ту самую тему, которой он сам запрещал себе касаться, как всё снова пошло кувырком. Вновь пытаясь донести до Беллы, что вампиры — не лучшая для неё компания и что она заслуживает большего, чем быть рядом с ходячим трупом, он снова… снова причинил ей боль и снова отошёл на пару шагов назад. Он уходил всё дальше от их дружбы и тёплых отношений, и когда они уже почти окончательно рассорились в хлам, как по мысленной связи стаи пришло сообщение от Сэма: «Она снова тут».

Джейкоб сорвался, решив забыться в драке, буквально мгновенно, даже ничего не объяснив Белле. Для него сейчас было бы проще просто сбежать от разговора, не видеть Беллы, не чуять её запаха, просто пропитанного мертвечиной… Сейчас Джейкобу было наплевать на Беллу. Сущность зверя брала над ним верх, и хотелось просто разорвать кого-то на части. Так пусть это будет лучше чокнутая рыжая вампирша, чем Белла!

По крайней мере, так он думал.

В этот раз погоня была намного тяжелее. Виктория учла предыдущий опыт, передвигалась рвано и меняла направление движения слишком непредсказуемо. И, было похоже, что она за кем-то гналась, что было для Виктории весьма необычным явлением. То вампиры, то оборотни едва не срывались на территорию друг друга, провоцируя конфликты. Элис и Розали были легко ранены — вампирская регенерация всё достаточно быстро заживила, но вот фантомная боль всё равно еще некоторое время преследовала их. Из оборотней раны получили только самые молодые, рвавшиеся в бой впереди альфы, — Ли и Сет Клируотеры. Конечно, оборотней подобное могло и не остановить, но всё же молодые больше не рвались вперёд. Виктория бегала не по прямой, вдоль реки, а кругами — непонятно, почему. Хотя лёгкий флёр, не запах, а след от запаха — то ли оставался по пути следования Виктории, то ли просто Виктория шла именно по этому запаху…

В тот раз Виктории снова удалось уйти, сорвавшись со скального выступа в море, но разве это имело какое-то значение? Добыча была упущена…

Две недели не происходило ничего. От слова совсем, совершенно…. Вампиры сидели тихо и не высовывались, в стае было затишье. Сэм тренировал молодняк, Лия пекла свои изумительные пирожки, Пол, как обычно, дурачился. Ничего не происходило, и это сводило Джейкоба с ума. Он порывался пойти к Белле, но после той безобразной ссоры в гараже… Что он мог ей сказать? Зарывшись в машины и мотоциклы, которые раньше спасали его от дурных мыслей, Джейкоб и сам не заметил, как начал перебирать их на полном автопилоте. Руки были заняты делом, а голова… Голова, так уж случилось, была занята совершенно другим. Уже две недели, как раз по окончании той охоты на Викторию, в голове Джейкоба что-то засело. Что-то не давало ему покоя, свербело где-то в черепной коробке и толкало на действия… Вот только на какие, Джейк и сам понять не мог. Что-то засело в его мозгу, постоянно казалось, что он что-то забыл, что-то настолько важное, что не сможет без этого жить. Но понимания — что именно? — не приходило.

В очередной раз отправленный в патруль Джейкоб в паре с Полом снова наткнулись на Викторию. Вот только в этот раз было отчётливо видно, что Виктория кого-то преследует. Это было необычно для вампирши, которая свою шкуру ценила дороже всего. Что такого могло произойти, что она, наплевав на всё, гналась за кем-то? Да ещё и по их территории?! Обратившись в прыжке и мысленно взвыв, предупреждая стаю и вампиров, Джейкоб понёсся вслед за Викторией… И за тем самым запахом, что совпадал с маршрутом Виктории в прошлый раз. Через несколько километров к ним присоединилась остальная стая, и место ведущего Джейк уступил Сэму, своему альфе. Но всё же…

Джейкоб рвался вперед. Джейкоб хотел разорвать её на части… Хотел отвести беду от Беллы, пусть даже и… В очередной раз он не сумел себя остановить, лапы напряглись, и волчье тело взвилось в воздух вслед за бегущей вампиршей… В следующее мгновение огромный волк стоял на четырёх лапах на каменном дне горной реки, во все глаза смотря на сбившее его создание.

Тело было вроде бы человеческим, но притом достаточно странным. Видимые из-под обрывков одежды части тела были покрыты короткой гладкой шерстью; аккуратные подтянутые грудки скрывал топ, сделанный, по всей видимости, из рубашки. Тонкая талия, обрывки брюк на круглой попе и несколько перевязок на хрупком теле… Вместо ступней обычного человека у создания — девушки, хотя как нелепо сейчас это для него звучало! — были длинные ступни зверя, больше похожие на кошачьи или на лапы некоторых видов волков. Из-за спутанной гривы волос выглядывали два волчьих уха, по всему телу росла шерсть, а кисти рук хоть и были человеческими, но притом имели настолько внушительные когти, что им обзавидовался бы любой. На лице выделялись огромные, не то кошачьи, не то волчьи глаза, смотревшие на Джейкоба с испугом. Вибриссы на лице — гибриде лица и морды — ходили ходуном.

Но самым странным был запах. Джейкоб разом забыл, что он тут за кем-то гонится. Он забыл, что вообще есть погоня; вылетела из головы ссора с Беллой, симпатия к ней; забылся ненавистный запах вампира. На мгновение, всего на мгновение — но Джейкоб почувствовал это. Тогда он понял, о чём говорил Сэм. Запечатление… Мысленная связь оборотней не могла передать всей полноты этого чувства.

Джейкобу показалось, что его мир — это эти глаза. Большие и зеленые, прекрасные глаза, в которые он мог бы смотреть вечно. Он буквально всей шкурой волка, всем собой, прочувствовал, что она — центр его мира, то, ради чего он был рождён и живёт. А в следующее мгновение гибкое тело взвилось из воды и в длинном прыжке исчезло где-то вне поля его зрения, оставляя по себе лишь приятный, кружащий голову запах — липовый мёд, миндаль, кофейная горчинка и табак…. Джейкоб только и успел запомнить странную форму девушки, не человеческую и не звериную, да то, что она пахла одновременно как человек, как вампир… и как оборотень.

Охота на Викторию накрылась. Вампиры упустили её на своей территории, и она смогла уйти — снова в сторону Калифорнии. А Джейкоб возвращался в резервацию, словно бы он был пьян, и хотелось вести себя, словно он был щенком, обычным неразумным щенком. Хотелось играть с листьями, задорно выть на луну любовные песни и танцевать от счастья. Смысл его мира и существования наконец-то стал ясен!...

В резервации его встретили поздравлениями. И первым поздравил его альфа.

— Поздравляю, Джейк! И каково это — чувствовать это? — альфа задорно ухмылялся, подмигивая и обнимая свою жену.

— Это… — Джейкоб немного растерялся, улыбаясь, будто бы был совсем еще щенком или даже обдолбышем каким-то, улыбка на его лице выглядела понестись идиотской… — Это непередаваемо! — и он рассмеялся.

— Что, больше никакой Беллы? — шутливо хлопнул собрата по плечу Пол, серо-серебристый волк и не самый плохой парень.

— Что? Белла? — не сразу понял вопроса Джейкоб. А когда растерянность на его лице исчезла, всё вокруг утонуло в хохоте оборотней. Слышавшая это Белла тихо выругалась, исчезая из резервации при помощи своего вампира. Похоже, только что случилось то, о чём недавно и шёл разговор — «запечатление», кажется, или как-то так… Да и, на самом деле, что должно было случиться, чтобы Джейк — который за ней долгое время хвостом ходил? — вдруг даже не сразу понял, о ком вопрос?

А Джейкобу было не до расспросов и веселья. Ведь та единственная, ради которой он существует, — она ведь не тут, не рядом… И он даже не знает её имени!..

Но знает запах…